Вот и отметили мы сорокалетие окончания нашего Ленинградского Высшего Инженерного Морского Училища имени адмирала С.О. Макарова. (ЛВИМУ).
Раньше, каждый год, кто мог, собирались на факультетский вечер, который всегда проходил 7 мая. Этот день отмечался, как “День Радио”. В Ленинграде на Заневском проспекте в доме номер 5.
В актовом зале собирались выпускники разных лет. Была торжественная часть, встреча с преподавателями, курсантская самодеятельность, затем предыдущие выпуски расползались по аудиториям или уходили во двор, благо в мае практически всегда хорошая погода.
Очень быстро пролетели замечательные годы учёбы. Мы сняли курсантскую форму
в 1975 году.
Я спрятал подальше гюйс (морской флотский воротник), на котором остался автограф Эдуарда Асадова. Он выступал в “Концертном зале” у Финляндского вокзала в 1972 году. Концерт вела его жена, а после выступления, он раздавал автографы. Под рукой у меня ничего не было, и я подсунул ему гюйс; так появилась его роспись на моём “морском воротничке”. Когда жена ему сказала, на чём он расписывается, он пожал мне руку. После того вечера я не мыл её, похоже, дня два. Для меня он любимый писатель, как и “Дядя Гиляй”
(Владимир Гиляровский).
Сейчас я хочу рассказать про два южных города, которые для меня стали очень близкими и родными – это Одесса и Феодосия.
Лето в разгаре, шёл 1975 год. По распределению я попал в “Черноморское Морское пароходство” в легендарный город Одессу. Не дожидаясь, осени поехал сразу устраиваться на работу, хотя после окончания училища нам был положен отпуск.
Время юности – молодой, холостой, впереди ждала любимая работа и Чёрное море.
Пароходство в Одессе разбросано по всему побережью с востока от Куяльника и до Аркадии на западе. Наша гостиница моряков располагалась на проспекте Шевченко, около Аркадии.
Место замечательное, я “жаворонок”, поэтому всегда вставал рано, когда все ещё спят и бежал на берег. Берег за гостиницей круто спускался к дикому пляжу, который ласкало Чёрное море. Сделав зарядку и искупавшись, бежал в гостиницу искать завтрак, так я жил больше месяца, пока оформлялся. Необходимо было пройти все инструктажи, познакомиться со своей службой, получить направление на теплоход и надо сказать, я не спешил – стояло лето, самое курортное время года. Как и все в таком положении – я бичевал, то есть бездельничал и ждал направление на судно.
Всё оплачивало пароходство, но денег, как всегда не хватало, но было весело. Моряки, списывающиеся с рейсов, помогали, угощали засидевшихся бичей. Нас было несколько человек, здесь были и вновь устраивающиеся моряки и те, кто ждёт свой пароход, когда отгулы и отпуска уже закончились. Иногда мы устраивали променад на “Привоз” – ну кто не знает знаменитый одесский базар. Он расположен рядом с железнодорожным вокзалом, пройдясь по рядам и попробовав всякой всячины, по чуть-чуть, ты становишься очень даже сытым. А иногда, когда какой-то моряк с дальнего рейса, расслабившись и взяв нас “под крыло” водил в Гамбринус, что на Деребасовской – это был настоящий праздник. Гамбринус – это знаменитый пивной бар, где в подвале на больших бочках в виде столов, подавали пиво и тарань.
В конце концов, я получил направление на теплоход Баймак. Таких теплоходов на букву “Б” было несколько: “Баймак”, “Балашиха”, “Бакуриани”, “Бежица”. “Бежица” в 1974 году погибла во время шторма в Эгейском море.
За время бичевания съездил к корешу, Володе с нашей группы училища, он отдыхал с женой под Николаевым. Пароходство в выходные не работало, и это время приходилось как-то переживать. В училище, в нашей роте было 75 человек из них 25 человек после армии, в том числе и я. К пятому курсу пятая часть роты переженилась, вот жена Владимира достала путёвку в кемпинг под Николаевым, куда я и завалился, и “провалял дурака” одни выходные.
В другой раз, когда были какие-то праздники и большие выходные в Одессе, смотался в Феодосию, к знакомой тётушке. Я живу в Корчмино, бывшем имении Василия Дмитриевича Корчмина, сподвижника Петра первого, на берегу Невы. Назван наш посёлок в честь Василия Дмитриевича Корчмина (1671-1729 гг.) (бывшее село Вознесенское) – ближайшего сподвижника Петра Великого. Он был главным царским инженером; ключевой фигурой в петровской армии: одним из создателей лучшей артиллерии своего времени (как рода войск, в том числе конной и корабельной артиллерии), конструктором пушек и новых видов вооружения (изобретателем боевых ракет и огнемёта), мастером фортификации и осадного дела, участником многих петровских баталий (при этом трижды был ранен).
Генерал-майором он стал в 1726 году, лейб-гвардии Преображенского полка, кавалером ордена св. Александра Невского с 1728 года.
Василию Корчмину на Васильевском острове в Санкт-Петербурге сейчас стоит памятник на 7-ой линии, рядом с метро Василеостровская. Он изображён с трубкой, сидящим на пушке.
Напротив нашего дома в Корчмино в финском домике жил дядя Ваня Паносовский с семьёй, где-то в 1950 году он переехал в Феодосию, потому что начал болеть и врачи посоветовали ему сменить климат. Дядя Ваня был военным моряком, во время войны воевал на Балтике, как и мой отец и наши семьи дружили.
Железная дорога в Феодосии идёт вдоль берега, минуя “золотой”, “серебряный” и простой городские пляжи.
Городской пляж расположен прямо у железной дороги за высоким, метра три, парапетом. Сам пляж покрыт мелкой галькой вперемешку с песком и камнями, в море сразу через несколько шагов начинается углубление до метра, а далее отмель по щиколотку и снова углубление.
“Серебряный” пляж, почти за городом, усыпан галькой и нет камней, а на “золотом”, где становятся на рейде танкера вообще один “золотой” песок.
Напротив вокзала в городе через дорогу стоит дом музей Ивана Константиновича Айвазовского (1817-1900) с большим балконом, на котором величайший художник маринист писал свои картины. Сейчас в Санкт-Петербурге в “Русском музее” открывается большая выставка картин Айвазовского, которая продлится до марта 2017 года.
Слева от музея Айвазовского, если идти вверх по улице находится дом музей Александра Грина. На третьем курсе, мы с другом там оставили значки нашего училища и вымпел, на стенде. Там многие что-то оставляли на память, на стене был сделан целый витраж из подарков. Каждый мечтал о своём Корвете с алыми парусами.
“Солнце красно поутру,
Моряку не по нутру.
Солнце красно к вечеру,
Нам бояться нечего” -
Говорят так старики
Всем прогнозам вопреки.
;
Закат был алый – благодать,
На море зыби не видать.
Лентой горизонт в тумане,
Захлопнул нас в своём капкане,
Рассыпалась заря над морем.
Душой мы в этой сказке тонем.
Волшебный мир раскрыт над нами,
Он где-то там, за облаками,
Колесницы миражами…
Неспроста же моряками
Родились на свете мы.
Так сбываются мечты.
Мореходы, мореходы -
Далеки наши походы.
Мы спешим вперёд, к восходу,
Тяжело? - Поможем с ходу.
И недаром сочинил
Грея, Алый парус – Грин.
Сам центр Феодосии находится как бы в ковше, горы окружают этот городок с севера, а с юга его омывает Феодосийский залив. У подножья горы расположено городское кладбище, перед которым проходит улица Самариной, где как раз и живёт семья Панасовских.
Если двигаться дальше по этой улице, то выйдем к городскому базару, далее снова окажемся у воды, где вдали виднеется маяк замыкающий полукруг феодосийского залива.
Побывав у знакомых, я пережил ещё одни выходные.
Оформив все документы, отправился на судно, которое стояло в порту Ильичёвск.
Ильичёвск, находится в семи километрах от Одессы за Аркадией, до которого можно добраться трамваем или автобусом.
Ильичёвск – это крупный торговый порт на Чёрном море, там же находится и большой судоремонтный завод. Впоследствии была налажена паромная переправа между Ильичёвском и Варной. Были специально построены два парома для перевозки железнодорожных вагонов. Паромы назывались “Герои Шипки”, и “Герои Севастополя”.
На Балтике также была открыта такая же линия, на которой работали паромы Литовского пароходства и назывались они “Мукран” и “Вильнюс”, а ходили они между портами Клайпеда и Варнемюнде под Ростоком. Эти линии работали вплоть до развала Советского Союза.
Одесса, Феодосия и Ильичёвск до сих пор живут в моём сердце и память о них никода не умрёт.
Сейчас, листая старые фотографии, часто вспоминаются наши года юности и те места, с которых мы начинали шагать по морям и океанам и кажется, что это было совсем недавно,
а на самом деле это было очень давно и за горизонтом.