Случайная встреча
День первый
“Здравствуйте, меня зовут Сергей Николаевич”.
Весьма почтенного возраста мужчина,тяжело ступая и опираясь на тонкую, изящную трость, вошел в комнату. Спортивного вида сумку он поставил на свободную кровать. Старик, который уже находился в комнате, слегка привстал:-“Здравствуйте, а я Вячеслав Михайлович. Будем знакомы”. Сергей Николаевич снял теплое пальто и не спеша стал разбирать сумку:-“Простите, Вячеслав Михайлович, Вы не против если я займу в шкафу эту полку?”. Закончив, Сергей Николаевич сел на кровать. Его сосед все это время внимательно наблюдал за новым жильцом. Когда тот закончил раскладывать вещи он, выждав несколько минут и дав отдышаться соседу, сказал:-“ Как хорошо, что именно Вас ко мне подселили. Я ужасно боялся, что вселят какого-нибудь молодого парня, тот будет гулять по пол-ночи, а у меня со сном не порядок. В этом пансионате все хорошо, но молодежь так шумит, что я даже жаловался в администрацию”. Сергей Николаевич слушал слегка наклонив голову:-“Если Вам не трудно, пожалуйста, говорите несколько громче. Я не очень хорошо слышу”. За окном падали крупные снежинки, стекла были подернуты инеем, а в комнате было тепло и уютно.
“С тех пор как умерла моя жена”- Сергей Николаевич тяжело вздохнул -“ я впервые поехал отдохнуть. Прожили пятьдесят два года и всегда были вместе. Так что это первый раз когда я куда-то отправился один”.
“Как давно Вы один?”
“Вот уже полгода”
“Вы счастливый человек”
“Странно слышать такое. У меня жена умерла, а вы говорите, что я счастливый человек”, - Сергей Николаевич возмущенно посмотрел на соседа – “Как Вам такое вообще в голову могло придти”.
“Ради Бога извините”, - Вячеслав Михайлович привстал со стула и приложил руку к сердцу, - “Совсем не хотел Вас обидеть. Просто Вы прожили счастливую жизнь со своей женой и хотя, я конечно понимаю, как тяжело терять близкого, любимого человека, но у Вас были годы счастья. И только это я имел в виду, когда говорил, что Вы счастливый человек. А я всю жизнь бобылем. Мне уже семьдесят семь и видимо так и помру одиноким, никому не нужным. У Вас дети есть?”
“Да, дочка и сын”, - Сергей Николаевич сел на кровать, подложив под спину высоко взбитые подушки.
“Вот видите, ну конечно счастливый. Жена, которую Вы любили, дети, внуки наверное. Жизнь прошла не зря. А я...”, - Вячеслав Михайлович резко поднялся, - “Ладно, ну что мы все о грустном. Давайте пойдем пройдемся. Погода смотрите какая замечательная, снег прямо как в сказке. Мы же отдыхать приехали, а не разговоры разговаривать”.
Снег на улице продолжал падать крупными хлопьями, день клонился к
концу, новые приятели оделись и неторопясь пошли по протоптаной в снегу тропинке.
День второй
Поздний зимний карельский день заглянул в окошко, когда оба соседа уже встали, оделись и даже позавтракали. Снег идти перестал, небо очистилось и даже выглянуло скудное северное солнышко, окрасив вершины заснеженных елей золотыми бликами. Вячеслав Михайлович и Сергей Николаевич медленно шли по лесной дорожке, вдыхая морозный, с запахом сосны, не испорченный выхлопными газами машин, воздух.
Говорили о политике, спорте, ругали современную молодежь. Вообщем вели так называемую светскую беседу, с которой начинается знакомство интеллигентных людей. Ведь надо понять чем дышит твой собеседник, чем интересуется и, вообще, “одной ли он с вами крови”. Очень скоро новоиспеченные друзья выяснили, что очень похоже смотрят на жизнь, болеют за одну и ту же футбольную команду (а это так важно, ведь если оказалось бы, что один болеет за ”Спартак”, а другой за “Динамо”, то комфликт был бы неизбежен) и как результат оба поняли, что две недели отдыха они проведут в приятной, устраивающих обоих компании.
“Что-то подустал я, видимо с непривычки. С Вашего позволения, пойду я назад, в номер” - Сергей Николаевич остановился, тяжело опершись на палку, – “Так давно не был на свежем воздухе, даже голова слегка кружится”. “Мне тоже пора, забыл сегодня утром принять лекарства”- Вячеслав Михайлович поднял воротник пальто и зябко поежился, - “Да и холодновато стало. Пойдемте Сергей Николаевич погреемся, в шахматы играете? Ну и отлично, сыграем партейку, а там и обед скоро”.
Поднявшись в номер, разделись и подойдя к зеркалу, чтобы причесать вз`ерошенные шапкой волосы обнаружили, что чем-то похожи друг на друга – одного, довольно высокого роста, у обоих еще очень даже приличная, для их возраста, седая шевелюра. Даже лица чем –то схожи. “Ну сам Бог нас свел, Вячеслав Михайлович. Мы прямо как братья” - Сергей Николаевич улыбнулся и даже приобнял приятеля за плечо – “Ну что, готовы к шахматному турниру?”.
День третий
“Я все забываю Вас спросить” - Сергей Николевич повернулся к соседу – “А кем Вы работали до выхода на пенсию?”. Вячеслав Михайлович облoкотился на спинку кровати:-“Я математику в институте преподавал. Когда-то был просто преподавателем, защитил одну диссертацию, стал доцентом, затем другую, стал профессором. А когда здоровье стало подводить,
понял, что уже не справляюсь, уходить надо. Хотелось бы подольше поработать, ведь нет у меня никого, делать дома особо нечего. Первое время очень грустно и тяжело было, а сейчас привык, приспособился. Денежки, слава Богу есть, вот и езжу по домам отдыха да пансионатам. Когда повезет и хороший сосед попадется, ну например как Вы, так и жизнь веселей идет. А Вы? Чем на жизнь зарабатывали?”.
“У меня все просто. Окончил “Политех”, проработал всю жизнь в одном очень закрытом научном институте. Где-то лет через десять после окончания защитил кандидатскую, стал заведующим лабораторией, потом начальником отдела. В девяностых институт чуть не закрыли, лучшие специалисты разбежались. Кто в бизнес, кто за границу. А мне уже поздно было что-то менять, пятьдесят с лишком к тому времени набежало. Затем как-то все потихоньку восстановилось, но в руководство пришли новые, мало понимающие в науке люди. Стали из науки делать бизнес и я решил, что пора на отдых. Не гожусь я в бизнесмены, не мое это”.
Вячеслав Михайлович даже привстал со стула:- “Как я ненавижу этих нуворишей, всю страну превратили в один огромный рынок. Купи – продай, купи - продай, а кто думать будет, производить? Науку уничтожили, ученых разогнали. Знаете кто сегодня ректор вуза где я преподавал – сынок генерала КГБ или как он там теперь – ФСБ, что ли. Ректору ВУЗа двадцать восемь лет! За пять лет ему кто-то нарисовал и кандидатскую и докторскую. И вот этот, с позволения сказать, ученый руководит наукой. Позор”.
Сергей Николевич горестно покачал головой:-“Да уж, не весело. Знаете что, давайте не будем себе трепать нервы на отдыхе. Изменить мы в этом деле ничего не можем, а вот если сейчас же не пойдем на обед, то останемся голодными.” И друзья стали одеваться.
День седьмой
Ночью температура упала до минус двадцати, а утром началась настоящая пурга. Приятели решили не рисковать здоровьем и остаться в номере.
Вернувшись после завтрака, взяли по книжке и, удобно расположившись на кроватях и укрывшись одеялами, читали до середины дня, иногда забываясь легким сном. Руки с книжками мягко опускались на одеяло, глаза закрывались, раздавалось легкое похрапывание, которое вдруг резко прерывалось, глаза медленно открывались и книжка вновь поднималась до уровня глаз. Спустя двадцать – тридцать минут процесс повторялся. Самое удивительное, что циклы чтения и сна у обоих соседей происходили почти синхронно, поэтому друг –другу они нисколько не мешали. Где-то около часа дня оба окончательно проснулись и отложили книжки в сторону. За окном по прежнему мело.
Сергей Николаевич повернулся к соседу:-“ Вячеслав Михайлович, мне как-то не удобно спрашивать Вас об этом. Не рассердитесь если я задам Вам личный вопрос?”.
Вячеслав Михайлович повернулся к приятелю :-“В такую погоду приветствуются любые вопросы. Задавайте, я готов”.
“Вот мы знакомы уже неделю и я вижу, что Вы умный, интеллигентный человек. Да и внешне, даже на мой мужской взгляд, вполне привлекательны. А в молодости, наверное, были вообще красавцем. Как же так получилось, что Вы остались один? Еще раз простите, если мой вопрос Вам как-то неприятен”
“Да нет, все нормально. Вы не первый кто меня спрашивает об этом, но я всегда отделываюсь шутками, поскольку Вы правы, этот очень личное”. Сергей Николаевич надолго замолчал, а сосед не решался нарушить наступившую тишину.
“Знаете, мне почему-то захотелось с Вами поделиться. Я не буду Вам рассказывать все подробности, но кое что расскажу. Это может быть роман, может быть повесть, а может быть очень короткий рассказ. Жизнь человека можно описывать бесконечно долго, со всеми подробностями и деталями, а можно просто – родился, жил, умер. Я попробую избежать и первого и второго вариантов.
Итак, почему я остался один?
В молодости, Вы правы, был этаким плэйбоем, хотя такого слова в те времена в русском языке, кажется, не существовало. Правда в начале мне было не до женщин. Учеба в аспирантурах отнимала слишком много времени и сил. Пока не защитил докторскую даже не задумывался о создании семьи, весъ был в науке. Но вот я доктор наук, профессор и мне тридцать семь лет. Зарплата очень даже, по тем временам, солидная. Конечно не сравнить с нынешними богачами, но на фоне всей советской нищеты, я чувствовал себя Крезом. Купил машину, кооперативную квартиру. Костюмы себе не покупал, а шил у лучших портных. И конечно появились женщины. И холостые сотрудницы института проявляли ко мне большой интерес и студентки. Вообщем я, что называется, сорвался и вознаграждал себя за годы длительного воздержания. Менял подруг чуть ли не каждый месяц, при этом как-то умудряясь расставаться всегда по-хорошему. Вообщем женщин было много, но ни одна не тронула моего сердца настолько, чтобы я хоть раз задумался о женитьбе. При этом будучи взрослым, опытным человеком очень внимательно относился к тому, чтобы не случилось никаких неожиданностей в виде случайно родившихся детей. Так продолжалось три или четыре года пока я не встретил ее”. Сергей Николаевич замолчал и выглянул в окно.
“Знаете что, погода явно улучшилась. Давайте пойдем погуляем, а историю свою я вам дорасскажу потом”.
“Вы прямо как опытный рассказчик, остановились на самом интересном месте. Я заинтригован и жду продолжения” .
“Обещаю, будет продолжение, а сейчас одеваемся и на улицу, пока не темно и позволяет погода ”.
День девятый
Целых два дня Вячеслав Михайлович не вспоминал об обещании продолжить свое повествование, а Сергею Николаевичу казалось неудобным напоминать об этом. Ну может человек немного раскрылся, а сейчас уже жалеет об этом. В конце концов это его право. Друзья много гуляли, играли в шахматы, читали. Распили несколько бутылочек вина. А накануне вечером решили, что можно обойтись без отчеств и обращаться друг к другу просто по имени. Правда перейти на “ты” пока не получилось и они обращались друг к другу – Сергей “Вы” и Слава “Вы”.
Вечером, уже после ужина, друзья расположились в креслах холла пансионата. “Сергей, если Вы не против и Вам интересно, я могу продолжить свою историю”.
“Да, конечно. Мне было неудобно Вам об этом напоминать. Я весь внимание”.
“Итак, я закончил на том, что в моей жизни появилась женщина, которая совершенно изменила мою жизнь. Это случилось много – много лет назад в Москве куда я приехал на конференцию. Вернее не на самой конференции, а в гостинице где я жил. Как-то вечером я зашел в гостиничный ресторан пообедать и ко мне за столик подсадили женщину. Мы разговорились.Она оказалась тоже из Ленинграда, тогда был еще Ленинград, примерно моего возраста, может на пару лет поменьше. Приехала в Москву в командировку и соответственно тоже жила в той же гостинице. Мне она показалась весьма интересным собеседником и мы, уже закончив обедать, перешли в холл гостиницы, где продолжили нашу беседу. Не буду лукавить, но она и внешне была весьма привлекательна, иначе возможно все было бы по-другому.
Знаете, Сергей, с незнакомым человеком иногда легче беседовать, чем с близкими людьми, особенно если чувствуешь какое-то взаимное притяжение. Так у нас с ней эта симпатия возникла практически мгновенно. Я говорю об этом так уверенно, потому что мы потом вспоминали эту нашу первую встречу и она мне призналась, что я ей тоже понравился с первого взгляда. Не буду вдаваться в подробности нашего разговора, но если коротко, то я рассказал ей что свободен, не женат. При этом не скрывал, что не обделен женским вниманием, но пока не встретил ту, единственную, ради которой был бы готов изменить свою жизнь. Она мне поведала, что замужем, что у нее двое детей, но мужа она не любит и живет с ним скорее из чувства долга. Мы были знакомы какой-то час, а нам казалось, что знаем друг друга уже вечность. Где-то в полночь мы расстались, договорившись встретиться на следующий день после работы.
Вам не наскучило мое повествование? Я наверное все-таки увлекся и утомляю Вас своими воспоминаниями”
“Что Вы, нисколько. Я слушаю Вас с огромным интересом. В моей жизни не было ничего подобного. Я прожил с женой больше пятидесяти лет и никогда не переставал любить ее и, как следствие, не обращал внимания на других женщин. Я знаю, это звучит странно для многих, но я вот такой. Моя жена была единственная женщина в моей жизни. Ваша история для меня как чтение романа. Так что продолжайте, я слушаю Вас с огромным интересом”
“Знаете, пусть этот роман будет с продолжением. Я только добавлю к сказанному, что мы всю неделю, которую были там, встречались каждый вечер и беседовали о ее и моих друзьях, ее семье, моих студентах и вообще о жизни. А в последнюю перед отъездом ночь она осталась у меня в
номере. Вот на этом давайте прервем сегодняшнюю главу романа. Уже поздно и пора спать ”.
Сергей посмотрел на часы:- “Ого, уже пол-двенадцатого. Да, конечно. Но обещайте, что завтра продолжите свою историю.”
Слава приложил к груди руку и шутливо поклонился Сергею:- “Обещаю, а пока спокойной ночи”
День десятый
Весь день Сергей и Слава гуляли по расчищенным от снега дорожкам, наслаждаясь солнечным, не холодным днем. Снег искрился на солнце, сосны стояли еле удерживая на ветвях потяжелевший снег, небо было ярко голубым и настроение у друзей было великолепным. Темнота наступила как всегда рано и они вернувшись в корпус, пообедали, посмотрели немного телевизор и часам к девяти отправились к себе в номер.
“Слава, я с нетерпением жду продолжения Вашего романа”, - Сергей поудобнее устроился на кровати.
“Ну что ж. Как говорят в Одессе – Вы хочете песен, их есть у меня. Но не ждите каких- либо пикантных подробностей. Хорошо?”
“Конечно, конечно. Рассказывайте так как Вам это удобно”.
“Итак, я остановился на том, что мы последнюю ночь провели вместе. Это не было случайным порывом, это не было вспышкой сексуального влечения, нет, это было осознанное , закономерное завершение платонических отношений мужчины и женщины, когда они уже поняли, что нужны друг другу не только как интересные собеседники и личности, но именно как мужчина и женщина.
В Ленинград мы вернулись вместе и долго не могли расстаться прощаясь на вокзале. Но уже там в Москве я понял, что это не командировочный роман и жить без этой женщины я не смогу. Я встречал ее после работы и отвозил к ней домой или мы ехали ко мне. Иногда, если позволяла погода и у нее было время,ездили куда-нибудь за город, где точно знали, что не встретим никого из ее знакомых и гуляли взявшись за руки и разговаривали, разговаривали...
Я прекратил все свои предыдущие отношения с женщинами. Теперь для меня существовала она одна. Я не мог прожить дня не увидев Наташу.
Ну вот я и проговорился. Не хотел называть ее имени, но уже все. Слово не воробей. Я не хочу нагружать Вас подробностями, скажу только, что мы были вместе много лет. Если вообще “были вместе” подходит к даной ситуации. От мужа она уйти не могла, по разным причинам, но и со мной порвать тоже не могла и не хотела. Таким образом получилась вообщем-то тривиальная ситуация – муж, жена и любовник. Мы виделись практически каждый день. Пока она работала я встречал ее после работы и мы ехали ко мне. Иногда она “уезжала в командировку” и мы проводили вместе несколько дней. Не скажу, что меня устраивало подобное положение вещей. Я безумно ревновал ее к мужу (представляете, любовник ревнует к мужу), но изменить что-либо я не мог и расстаться с Наташей тоже не мог. Я любил ее и, как ни странно, с годами мои чувства совсем не притупились. Таким образом наш любовный треугольник длился почти тридцать лет. Соответственно в итоге я остался без семьи и без детей.
Помните я Вам сказал, что считаю Вас счастливым человеком, так как у Вас была семья, любимая жена и дети. Я же был лишен всего этого и довольствовался только обрывочным счастьем при этом сознавая, что делю свою любимую женщину с кем-то другим. Кстати, ее мужа я никогда не видел. Так хотела Наташа, да и я не очень рвался его увидеть. Как я уже говорил, я ее очень ревновал к нему, но был он для меня некоей абстракцией. Вроде он есть, а вроде и нет. И если бы я его хоть раз увидел, то абстракция превратилась бы в реальность, чего я совершенно не хотел.”
“В итоге Вы с ней расстались? Что произошло?” – Сергей был заинтригован рассказом. Вроде бы ни чем не примечательная история - подумаешь муж, любовник. Сколько таких случаев, миллионы. Но что-то цепляло его в том что он услышал и Сергей пока не мог понять, что же именно.
“Да, мы расстались около года назад. Наташа очень заболела и я не мог навещать ее. Ведь рядом был ее муж, дети. Мне не стало места в ее жизни. Она прислала мне письмо, где просила прощения за то, что из-за нее я остался один и что она, как она написала испортила мою жизнь”, - у Славы дрогнул голос и он замолчал.
“А что сейчас, она выздоровела? Вы опять общаетесь?”
“В том-то и дело, что нет. Я даже не знаю в какой она лежала больнице. Обзвонил почти все больницы города и ничего. Я же не могу обратиться к ее мужу. Раньше можно было позвонить на работу, но Наташа уже лет семь – восемь как ушла на пенсию. И с тех пор она сама мне всегда звонила и назначала встречи. Так что я даже не знаю, жива ли она. Много раз ездил к ее дому, ходил вокруг него кругами, надеялся – а вдруг выйдет на улицу и я ее увижу. Безуспешно. Да там и не постоишь долго у дома. Там напротив Большой дом, милиция, ФСБ и что там еще. Заподозрят в какой-нибудь гадости, оправдывайся потом. Да и стар я ходить по улицам, высматривать, выискивать. Помочь-то я ей ничем все равно не могу.”
Слава опять замолчал, затем стал неспешно раздеваться, лег в кровать и повернулся лицом к стене.
Ночь одиннадцатого дня
Сон не шел к Сергею Николаевичу. Его мучило что-то и он не мог понять что. Он все время вспоминал рассказ Вячеслава Михайловича в котором ему ощущалась какая-то недосказанность. Ему казалось что услышанное как-то касается его лично и не мог понять как. Где-то около двух ночи он встал, оделся и вышел в морозную ночь. Пошел не спеша по освещенной фонарями дорожке и продолжал вспоминать услышанное. И тут его осенило – это же о его собственной жене рассказывал ему Слава. И сразу все встало на свои места. Наташа, дом на Литейном напротив “Большого дома” – это же их дом, ее болезнь, частые командировки. Его Наташа, его жена обманывала его в течении многих лет. А он рогоносец, обманутый муж ничего не подозревал, всю жизнь верил ей, любил. Никогда в жизни не только не изменил ей, но даже не взглянул ни на одну женщину. Она же была единственной. Какой же он был идиот. Как он плакал когда ее не стало, не представляя жизни без нее. Слезы катились из глаз, замерзая на щеках. Сергей Николаевич расстегнул пальто несмотря на пронизывающий ветер, его жгло изнутри чувство несправедливости, стыда и горя. А этот подонок оказывается был рядом с ней, спал с ней. В голове молотком стучало:-”Рогоносец, рогоносец, рогоносец”.
“Что он там говорил еще, что она не любила его и жила с ним только из чувства долга?”. Сергей Николаевич вдруг понял, что он давно сошел с тропки и бредет по колено в снегу. Вокруг был ночной лес, здания пансионата остались где-то позади. “Черт, я кажется заблудился”, - его окружала сплошная темнота. Сергею Николаевичу стало страшно. “Еще не хватает тут замерзнуть”, - он представил как его найдут через пару дней окоченевшего в сугробе :-“А этот гад будет продолжать жить. Нет, нет и нет”.
Ноги утопали в снегу, палка, на которую он опирался совсем не помогала, проваливаясь в сугробы по самую ручку. Тяжело ступая Сергей Николаевич пошел в ту сторону где ему казалось должна была быть тропинка.
День одиннадцатый
“Сергей подъем, завтрак проспите”, - Слава уже одетый стоял над Сергеем Николаевичем –“Что-то Вы сегодня разоспались”.
Сергей с трудом открыл глаза:-“Идите один, я что-то себя плохо чувствую.”
“Что случилось? Может врача позвать?”
“Нет, нет не надо. Отлежусь пару часиков и все будет хорошо”, - Сергей повернулся к стене и снова закрыл глаза.
“Ну ладно, я после завтрака вернусь, проверю, как Вы тут”.
“Пожалуйста, не беспокойтесь. Идите гуляйте. У меня будет все в порядке.” – Сергей как не старался не смог убрать раздражение из голоса. Вячеслав Михайлович пожал плечами и вышел из комнаты:-“Чего это с ним. Спать вроде ложился здоровым и в нормальном настроении. Все-таки сколько раз себе говорил, не сближайся с малознакомыми людьми, не открывай им душу. И каждый раз наступаю на те же грабли. Ну чего я с ним разоткровенничался.”- Вячеслав Михайлович разнервничался так, что закололо сердце. И вдруг его пронзило как ударом молнии, он вдруг понял кто его сосед. Как же он не сообразил этого раньше. Ну конечно, Вячеслав Михайлович никогда не видел Наташиного мужа, хотя неправда, видел. В те дни когда он ходил вокруг ее дома, надеясь увидеть Наташу, он встречал этого человека несколько раз. Имя – отчество тоже ему были знакомы. А фамилия, боже какой он идиот, ведь с самого начала он знал фамилию Сергея Николаевича и не сообразил, что это же Наташина фамилия. Трижды идиот. Сердце было готово вырваться из груди. Вячеслав Михайлович прислонился к стене, рука непроизвольно легла на грудь. “Вот так и помру из-за своей глупости”. Постояв пару минут Вячеслав Михайлович дождался когда ему стало чуть легче и вышел на улицу.
В номер он вернулся только поздно вечером, когда Сергей уже спал или делал вид что спит.
А Сергей Николаевич целый день пролежал в кровати мучительно решая, как ему поступить. Его жгла обида на Наташу, как, как она могла так с ним поступить? Ему всегда казалось, что они прожили с Наташей хорошую, радостную жизнь. Почти никогда не ссорились, жили мирно, растили детей, нянчили внуков, а она обманывала его в течении многих лет. Каким он был оказывается глупцом, не видел, не чувствовал. Где-то он уже слышал подобную историю, когда муж после смерти жены узнал о ее любовнике. Ах, ну да, конечно. Кино было такое и называлось соответствующе– “Любовник”. Там обманутый муж все время искал встречи с тем, вторым. Хотел узнать чем тот был лучше его, мужа. Нет он с “этим”, Сергей Николаевич не мог теперь даже называть соседа по имени, не собирается обсуждать кто лучше, кто хуже. “Может придавить его гада. Ночью подушку на голову и ... Или где-нибудь в лесу, столкнуть с тропинки в глубокий снег и оставить замерзать. Мерзость, мерзость, какая мерзость. Профессор хренов”. Незаметно для себя в мыслях Сергея Николаевича начали появляться слова, которые исчезли из его лексикона наверное лет сорок назад. Он ворочался на кровати с боку на бок, не мог найти удобную позу и в конце – концов неожиданно уснул.
День двенадцатый
(утро)
Вячеслав Михайлович проснулся, когда Сергей еще спал и это его порадовало. Быстро одевшись он вышел из комнаты. “Надо как-то прожить еще два дня или может уехать прямо сегодня? Как можно было так глупо вляпаться? Взял и испортил человеку жизнь, причем уже видимо навсегда. Нет, надо сегодня же потихоньку собрать вещи и уехать. Находиться в одной комнате нам нельзя. Еще придушит ночью. Надо только подгадать момент когда его не будет в номере”. С этими мыслями Вячеслав Михайлович медленно шел по заснеженной тропинке не обращая внимания ни на проходивших мимо людей, ни на синее безоблачное небо, ни на искрящийся на солнце, лежащий на мохнатых еловых лапах снег. Сердце закололо так сильно, что пришлось остановиться. Покопавшись в кармане Вячеслав Михайлович выудил коробочку с шариками нитроглицирина и с трудом открыв ее, дрожащей рукой сунул одну таблетку в рот.
(день)
Сергей Николаевич проснулся около полудня. С ним такого не случалось наверное лет двадцать. Всю жизнь когда работал вставал по будильнику в 6:45 утра, а когда вышел на пенсию, без всякого будильника, стал просыпаться в те же 6:45. Голова была тяжелой и в первые минуты он не мог понять где он, сколько времени и почему так отвратительно на душе. Но взглянув на соседнюю пустую кровать, все вспомнил и сразу стало тяжело дышать, по голове вначале тонким ручейком, затем уже бурной рекой начала расползаться боль. Сергей Николаевич откинулся на подушку, закрыл глаза в надежде, что боль утихнет. Лучше не становилось. Несмотря на то что голова просто раскалывалась, Сергей Николаевич не мог абстрагироваться от того что он узнал, - “Ну почему, почему я был нелюбим, почему она предпочла другого, что я делал не так? И ведь это с ней случилось не в ранней молодости, а тогда когда ей было уже за сорок. То есть мы были к тому времени женаты уже черт знает сколько лет. Ну не дарил я ей цветы каждый день, так и этот же не дарил наверное, ну был наверное иногда грубоват, так уставал на работе как собака, а она бывало пристанет с какой – нибудь ерундой и не успокоиться, пока не выцыганит своего. Так любой мужик повел бы себя также. В скупости меня часто упрекала, но ведь и не скупость это была вовсе, а расчетливость. Хороши бы мы были если б не скопили денег на пенсию. И когда она заболела, к счастью, не пришлось просить денег у детей. Вообще это последнее дело зависеть от детей материально. А она злилась, скандалы были, что я категорически запрещал ей на что-то тратить деньги или ругал за уже потраченные. Ему то хорошо было – не кормил, не поил, детей не ростил. Мог, конечно, себе позволить шикануть перед любовницей. Что еще, чем я был плох? По дому ничего не делал, так я ж работал от зари до зари. А диссертацию защитить, это что легко было? А когда отделом руководил – не шутка, двести человек в подчинении и все почти с высшим образованием, некоторые кандидаты наук и, конечно, каждый со своим гонором. Попробуй поруководи! А она не понимала, обижалась, что мало времени дому и детям уделяю. Этот –то конечно, профессор, отчитал свое и дальше хоть трава не рости. Но как, как она могла столько лет обманывать?!?”.
Голова у Сергея Николаевича разболелась так сильно, что больше он терпеть уже не мог. С трудом встав с кровати и завернувшись в одеяло, сил на то чтобы одеться у него не было, вышел в коридор и поросил первого встречного молодого человека позвать врача. Парень с пониманием посмотрел на старика укутанного в одеяло и кивнул головой, - “Счас, дедушка, сбегаю. Ты пойди полежи пока”. Несмотря на головную боль Сергей Николаевич усмехнулся про себя – дедушка. Ну а кто он для этого двадцатилетнего пацана. Конечно дедушка. У него внуку уже двадцать пять, но все равно неприятно кольнуло. Видимо так выглядит сегодня. Он , вернулся в комнату, лег на кровать и стал ждать врача. Боль не утихала,
а становилась все сильнее и сильнее.
(вечер)
Вячеслав Михайлович не возвращался в номер до позднего вечера, в надежде что Сергей уснет и не надо будет с ним объясняться. Когда же он зашел в комнату, то увидел, что соседа там нет. Первой мыслью было, - “Уехал слава Богу”, но потом увидев разбросанные вещи понял, что что-то случилось. Присел на кровать не понимая, что надо делать. В этот момент кто-то постучал в дверь и она сразу за этим раскрылась, впуская черноволосого, симпатичного паренька. “Вы знаете, Вашего соседа увезли в больницу. Подозревают инсульт. Мне сестра – хозяйка сказала, чтобы я к Вам зашел и попросил Вас собрать его вещи.” Вячеслав Михайлович устало качнул головой, - “Хорошо, я все сделаю. А в какую больницу его повезли? В местную или в город?”
“В местную, сказали что до города не довезут”
“Спасибо, сейчас все соберу”
“Вы не торопитесь, сестра-хозяйка сказала, что можно и завтра”
“Что ж завтра, так завтра.”
Парень вышел, а Вячеслав Михайлович закрыв лицо руками долго еще сидел без движения.
День тринадцатый
Ночью Вячеславу Михайловичу стало плохо с сердцем. Вызвали скорую. Врач тут же поставил диагноз – инфаркт, причем тяжелый и Вячеслава Михайловича отвезли в местную больницу. Поставили ему капельницу, накачали какими-то лекарствами и дальше он уже не помнил ничего.
Прошел месяц
Сергей Николаевич, тяжело опираясь на ходунок шел по больничному коридору. К счастью инсульт оказался не очень страшным и не поразил ни речь, ни ноги , ни руки. Однако восстановление шло очень медленно и сегодняшняя прогулка давалась ему с огромным трудом. Навстречу ему и обгоняя бегали санитарки, медсестры, степенно ходили одетые в больничные халаты пациенты. С некоторыми Сергей Николаевич был уже знаком по предыдущим прогулкам и с ними вежливо раскланивался. Дойдя до окна он остановился передохнуть. Там за окном по - прежнему лютовала зима, ветер срывал снег с веток деревьев, мела поземка. Редкие прохожие, кутаясь в шарфы и подняв меховые воротники спешили по своим делам.
“А у меня теперь и дел- то, пройти от одного конца коридора до другого без отдыха. Вот и все мои дела”, - Сергей Николаевич отвернулся от окна и лицом к лицу столкнулся с Вячеславом Михайловичем. Тот с таким же как и у
Сергея Николаевичa ходунком шел по коридору.
“А вы тут каким образом”,- вопрос сорвался с губ непроизвольно.
“Да вообщем тоже приболел. Инфаркт”,- оба стояли не зная продолжать ли разговор или разойтись в разные стороны – “Фактически там побывал”, - Вячеслав Михайлович ткнул пальцем куда-то вверх, -‘’ Врачи говорят пять минут был там’’.
“Надо же, и я там побывал”, - Сергей Николаевич тоже показал пальцем на потолок.
“С возвращением Вас.”
“И вас так же.”
Что-то мешало им просто так расстаться.
“Что-нибудь видели там?”,- вопрос был задан вроде бы не конкретный, но Сергей понял о чем спрашивал Слава.
“Нет, ее не видел”.
“И я тоже не видел”.
Сергей развернул ходунок в другую сторону и они медленно-медленно вместе со Славой пошли по больничному коридору.
Апрель 2018