Змей.
Пролог.
- Запомни парень, никто и никогда не сделает это за тебя. Никто из родных, близких и друзей, понимаешь? Даже если все будут чувствовать, понимать, знать – не важно. Даже, когда все будет кончено, и вы оба, ты и она – будете уверены, что кроме боли ничего не чувствуете друг к другу – сделать шаг все равно придется.
Любовь останется лишь в твоей памяти, а любая попытка ее воскресить станет вульгарным надругательством над чувствами и превратится в самую уродливую форму некромантии - это будет видно всем. Умные смолчат, глупые скажут, что пора в пятнадцатый раз дожигать мосты, и никогда больше не соваться в брод. Сочувствующие предложат залить горе, развеяться; черствые сделают вид, что с тобой все хорошо, но поверь мне, скрыть это не удастся.
Ты можешь игнорировать кричащих и просить совета у молчаливых, ты будешь искать хоть кого-то, кто мог бы подсказать тебе столь желанное тобой «иное решение», но решение будет одно.
И как я уже сказала – никто не возьмет тебя за руку и не поможет тебе. Последнее слово и последний шаг ты сделаешь в одиночку. И только после этого обретешь то, что искал.
1.
- Ты же не любишь ее. – сказала она, глядя мне в глаза. Это не вопрос, не истеричная нотка.
Я почувствовал себя, как на приеме у психолога, но не смог не восхититься смелости и прямолинейности собеседницы.
- Не люблю - с сомнением ответил я, - наверное уже не люблю, но мы многое пережили вместе, я не могу одномоментно похоронить все, что нас связывает.
- Иди ко мне, я тебя успокою, - она потянулась ко мне, сбрасывая с плеч шелковый халат.
Черт побери, разве можно так спокойно говорить о другой женщине, без смущения, без обид, рубить правду, и при этом не отрываться от процесса, не терять нити.
- Не нужно меня успокаивать, - я отстранился, встал с кровати, достал из мини-бара банку колы, открыл и сделал глоток. – Я решу свои проблемы, а ты подумай над своими.
- Виталик, так нельзя, - она подошла, положила мои руки на свои плечи, словно принуждая меня сорвать с нее чертов халат, - понимаешь, чем мы тут занимаемся? Это же измена, разве нет?
- Нет, не думаю. Ты же знаешь, что я к тебе испытываю, - никогда еще я не был таким серьезным. В обычной ситуации Виталий Рогоза легко обиделся бы на такой малоприятный разговор и испортил бы себе вечер и весь следующий день, грыз бы себя изнутри и накручивал себя, чтобы испортить и следующий вечер тоже.
Она не стала отвечать, словно почувствовала, как мне тяжело. Ей тоже не просто, она оказалась втянута в мое дерьмо по уши. Только вот она привыкла действовать как хищница, прямолинейно, жестко, без долгих сожалений, никакой пощады жертве.
А я – как подлый паук, как ядовитый змей, который отравляет жертву, а потом сидит в сторонке и ждет, пока проблема решится сама собой. Да, я знаю за собой такие косяки, и не пытаюсь оправдываться.
2.
С Кристиной меня свел случай, причем весьма небанальный, как и все мои небанальные случаи. Мы тогда зависли с другом детства в баре, в котором ей посчастливилось подрабатывать в свободное время. Высокая брюнетка, с кольцом в носу, вся в татуировках. Я не удивился бы, если рядом в подворотне нашелся бы ее харлей. Но ездила девушка, как я узнал после – на красном мини-купере.
Она обратила на меня внимание, а я не постеснялся спросить ее контакты, и тут понеслось. Это время даже не смотря на неприятные события, происходившие в моей жизни параллельно, было светлым и жизнерадостным периодом. Я уже упоминал, что в тот момент как раз находился в состоянии холодной войны с женой. Мы подали заявление на развод, и отбывали срок до решения ЗАГСа, который дал нам 2 месяца на урегулирование конфликта.
Жена моя, кричила, плакала, и не хотела разводиться, хотя бумагу подписала добровольно в присутствии сотрудников. Заявку приняли, но отложили в особый ящик, это я так понял для тех истеричных пар, что в итоге помирятся.
Но не будем о грустном. Кристина помогала мне забыть печали. Она не была средством или способом. Я искренне влюбился, как мальчишка, и виделась мне в ней та жизнь, от которой я отказался, чтобы прилично выглядеть в глазах общества: Пиджак вместо косухи, часы вместо браслетов, белая ауди вместо черного Харлея…
Нет, с ней я не пускался во все тяжкие, но однозначно чувствовал себя более живым и почти настоящим. Мы ходили на концерты, как в юности, зависали на рок-тусовках, подкалывали друг друга, и в целом отлично проводили время. Никаких недопониманий и обид у нас не возникало.
Помню, как процитировал ей стихотворение Максима Тесли.
"Модная девочка в татуировках
Читает мои стихи с таким вдохновением,
Что даже мне становится как-то неловко.
В самых пошлых моментах стихотворения,
Облизывает губы, и раздвигает колени,
Говорит, что словила эстетический экстаз.
А сама настолько боится члена,..."
- Что сосёт, не открывая глаз, - Последнюю фразу она договорила за меня, вот это было совсем уж неожиданно. А потом без малого 2 месяца упорно доказывала, что с героиней стиха кроме татуировок у нее ничего общего нет. Каждый раз, в процессе смотрела прямо мне в глаза до тех пор, пока я сам не отводил взгляд.
Ядерное сочетание бестыжей девчонки и рассудительной барышни, причем не как враждующие половинки личности, активные попеременно, а целостная личность, как раз, как я люблю, и не могу пройти мимо.
3.
Виталик, кажется, сделал что-то хорошее со своей жизнью.
Будет неприятно, если он все испортит.
И я испортил.
Жена позвонила где-то за неделю до вызова в ЗАГС. Позвонила настойчиво, в дверь. Не знаю, могло ли все пройти по-другому, если бы мы к этому моменту были вместе с Кристиной. Но мы с ней не торопились переводить конфетно-приключенческий период в семейную рутину.
Она знала, что я формально женат, и отказывалась посещать мою берлогу, пока все не будет улажено. Встречались мы либо на нейтральной территории, либо у нее дома, где я живу, она даже не спрашивала.
Как назло, я был дома один, как назло, именно в этот момент листал старые фото из архива, чтобы решить, оставлять или удалять. Как назло – ждал курьера с едой.
-Поднимайтесь, 8ой этаж – брякнул я в трубу домофона, не спрашивая, кого это черти принесли, нажал кнопку открытия двери и поперся открывать дверь.
Мы проговорили весь вечер и половину ночи. Часто срываясь на крик, перенося наши отношения в плоскость бартера, измеряя глубину взаимной обиды метрами, литрами, тоннами, бросались упреками и выясняли, чьи друзья и родственники оказались большими мудаками во всей этой истории.
Пришли ли мы к выводам? - нет.
Смогли ли заключить соглашение? – нет.
Ушла ли она? - тоже нет.
Просто осталась.
Хотел ли я этого сам? - не знаю.
Вечером следующего дня я, как раз выходил с пакетами из продуктового, когда зазвонил телефон. Это была Кристина.
- Вит, у меня сюрприз! – выпалила она, как только я нажал кнопку ответа.
- Привет, что случилось? – я растерян, только сейчас вспомнил о ней, настолько меня заполнили противоречивые мысли о жене.
- Ты же рядом с Физкультурным живешь? Выходи встречать! – я прямо-таки чувствую, как она искрится от радости. И я был бы безумно рад. Если бы на сутки раньше.
- Кристина, извини. Я не могу тебя встретить, я не дома сейчас. – ответил я и отключился.
Она все поняла. Лишь написала мне смс: «Она у тебя да? Ты все время врал?»
И пропала.
4.
Мы встретились с ней еще лишь однажды, в отеле с цветным мозаичным полом. Она не кричала, не ругалась. А я, словно прыщавый подросток, хотел, чтобы меня ругали – чем громче, тем лучше. Так легче чувствовать себя непричастным. Проще спихнуть ответственность.
Не знаю, как вышло. Дошло до секса. Мы делали это, как в последний раз перед смертью или, что более страшно - разлукой, но в перерывах на подышать – говорили. Откровенно, по больному.
-Знаешь Виталик, - сказала она напоследок, натягивая платье. Я в этот момент бездумно, как зомби, продолжал пялиться на чертов халат, который все-таки стащил с нее в процессе. – Ты змей. Ядовитый, опасный, подлый.
Ты ждешь решений от меня, от нее. Травишь её своими ссорами, травишь меня своей нежностью. Но она от тебя не уйдет, у нее свои причины, уж поверь, я как женщина вижу. А я с тобой не буду – не в моих правилах рушить семьи.
Этот шаг останется за тобой. Ты сделаешь его. Но со мной у тебя уже ничего не будет, извини.
20180417
Любимой А.Л.