Глава-ХV
– Я за сыном, – сказал Лукас, закрывая за собой дверь.
С порога он увидел Оскара, сидевшего за пустым столом. Подвинув скамью, Лукас устроился напротив.
– Энцо и Эльза на кладбище. Скоро должны вернуться, – объяснил Оскар, прикрывая рукой красные от слёз глаза.
Лукас тяжело вздохнул.
– Да-а. Всё так и вышло, как говорила Марта, – тихо сказал он. – Что случилось с отваром? Почему всё закончилось именно так? Не верю я в её грех.
– Расскажи, что было в тот вечер. Давай попробуем разобраться, – попросил его Оскар.
– О чём рассказывать? Старуха отдала мне отвар, которым лечила Эльзу. Дома я добавил его в котелок с кашей. Готовил вот этими руками! Не веришь, спроси у Ажана, оруженосца кавалера. Он был в это время у меня.
– Там был оруженосец рыцаря? Что он у тебя забыл? – спросил Оскар и, затаив дыхание, стал ждать ответа.
– Он принёс вино, подарок шевалье. От его имени искал прощение за случай с Энцо. Ажан попросил, чтобы я и ему налил тоже… Мол, ждал долго у ворот дома, озяб, – немного помедлив, вспомнил Лукас.
– Ты налил ему вина. Так?
– Нет. Он сам налил. Я занят был приготовлением каши, потом вышел к супруге в опочивальню. Она позвала... – в глазах Лукаса, как у человека, который подошёл к пониманию сути трагедии, заплескалась тревога.
– Когда ты вернулся, что делал оруженосец? Сидел за столом?
– Нет, он стоял у стола. Что-то было в его руках... А-а, фарфоровая безделушка! Кажется, слоник без ноги, – разматывал Лукас клубок событий. – Но я не видел, чтобы Ажан подходил к очагу.
– Не видел? – эхом отозвался Оскар, усмехнувшись. – Ты многое не видел. А знаешь, что удар дверцей кареты шевалье предназначал твоему сыну, а не мне? Энцо выше меня. Рыцарь видел, что Энцо не преследует меня, а бежит рядом. Ранее, как только я отошёл от эшафота, младший брат Натана с ватагой пристали ко мне. Твой сын разогнал их, спасая меня.
Оскар замолчал, чтобы перейти на шёпот: – Шевалье не смог убить твоего сына - убил жену. Понял?
– Но как? – спросил Лукас, не веря тому, что услышал. – Зачем?
– Без ноги, говоришь? – Оскар наморщил маленький лоб. – Понял! В безделушке был яд. Фарфор не бывает цельным, он пустотелый. Пока ты отлучался к жене, через дыру в ноге «слоника» оруженосец высыпал яд! – догадался Оскар. – Он мстит тебе. Что ты сделал ему плохого? Где перешёл дорогу?
– Не было у меня ничего плохого в отношениях с кавалером. Однако… постой… – засомневался Лукас, и брови его поползли к переносице. – Когда мы ночью в башню притащили разбойников, кое-что случилось. Я возвратил в оружейную комнату свой топор, потом пропустил с шотландцем стаканчик вина. Возле нас крутился Натан. Пить не стал и вскоре ушёл. Вечером следующего дня Ру пригласил меня в таверну. Герцог дал ему денег за удачную охоту на болоте. Он честно отдал мою долю. Мы застряли в таверне до полуночи. За кружкой вина Ру рассказывал, что ночью, когда мы ушли из башни, Натан вернулся, прошёл через тюремный коридор и попросил стражника показать ему разбойников. Страж выполнил просьбу, а утром рассказал об этом Ру. Почуяв неладное, мы отправились в каземат. Шли осторожно, прислушиваясь к малейшему звуку. Внимание привлёк скрежет металла. Мы увидели, как сидевший в камере трубадур пытается снять с себя цепи. Замков было много, а ключей к ним – два. Ноги узника были уже свободны, а ключ от кандальных замков на ногах он держал в руке. Мы долго ломали голову над тем, как ключи могли попасть в руки узника. У Натана нет доступа к ключнику Адриану. Он человек Ру, жизнью ему обязан. Вместе пришли из Шотландии, воевали вместе. Не мог страж Адриан дать ключи этому выродку. Раньше Натана видели рядом с шевалье. Значит, всё дело в трубадуре! – нарушая логику, мысли метались в голове несчастного вдовца.
- Ключи я сам отобрал. Сам и голову трубадуру отрубил. Но причём здесь шевалье? О, Господи! – запричитал он. – Я убил невинного человека! Я убил Марту, спасшую моего сына!!
– Не вернуть её, – печально вздохнул Оскар и рукавом курточки вытер скользившую по щеке слезу.
– Убью негодяя! – выкрикнув, Лукас вскочил со скамьи.
– Сядь и успокойся, Лукас, – Оскар повис на его руке. – Доказать причастность шевалье мы не сможем. И ключи ему взять неоткуда. Это Натана проделки. Как они попали к трубадуру, мы только догадываемся. Зато теперь я знаю, что они будут мстить и тебе, и мне. Я повинен в том, что подельники трубадура не убили нас на поляне. Потом не дал трубадуру бежать с награбленным. Если бы Бонне сбежал, оставив нас в землянке, то прежде чем кинуться за ним, разбойники сначала убили бы меня и Гуго. Теперь, дорогой палач, мы заодно. Нравится тебе это или нет, но мстить рыцарю за смерть Марты и твоей жены будем вместе. Или ты оставишь всё безнаказанным? Слоник... Где рыцарь мог взять его?
Оскар, не дожидаясь ответа, поднял руку. Он прислушался к шуму улицы, показал взглядом на дверь и поднёс палец к губам. Лукас притих. Дверь, противно скрипнув, открылась.
Первым вошёл Энцо. Повязка на его голове была пропитана кровью. Бледный, как смерть, пошатываясь, он едва дошёл до кровати. Следом вошла Эльза с кувшином в руках.
– Что произошло? – заволновался Лукас, обеспокоенный видом крови на повязке сына.
С глазами, полными слёз, девушка подошла к очагу, вылила воду из кувшина в горшок и стала разводить огонь.
– Мы сидели у могилы Марты, – с трудом выговорил Энцо. – Эльза плакала. Я не мог подобрать слова, чтобы успокоить её. Нет таких слов… Собрались уходить, но к нам подошёл Натан...
– Дальше рассказывать не надо! – попросила Эльза. – Завтра соберу вещи и уйду отсюда. Встречу бродячих музыкантов, буду работать у них, если возьмут. Может, отца найду.
Она взяла с полки кувшин с вином и кружки.
– Помяните Марту. Это вино, что ты принёс, Мастер. Тут немного осталось, – сказала она и зарыдала.
Оскар подошёл к ней и прижал к себе.
– Не плачь, дорогая… Конечно уйдём. Вместе уйдём! Но сначала я должен отомстить за Марту, – успокаивал Эльзу Оскар.
– Присядь и выпей! – предложил он вина. – Легче станет.
– Что произошло дальше, сын? – строго спросил Лукас. – Рассказывай.
Энцо посмотрел на плачущую Эльзу, немного помедлил, потом махнул рукой и продолжил рассказ:
– Как ты и сказал, отец, я расплатился с бродягами, что копали могилу. Своих людей могильщик не дал: был обижен на то, что Марту похоронили на чистом погосте, а не там, где хоронят ведьм и убийц.
– Вот скот! Он у меня деньги на то взял... – перебил его Оскар.
Лукас укоризненно посмотрел на него и взмахом руки велел сыну продолжать. В это время Эльза сняла с горшка крышку и положила в кипящую воду сухие травы. Она готовила снадобье для лечения раны Энцо.
– Натан подошёл к Эльзе, обнял за плечи, сказал, что не оставит одну, потому что давно влюблён в неё. Он прикасался к ней своими грязными руками! Здесь, у свежей могилы, это выглядело особенно неприглядно. Эльза отбивалась от его назойливых прикосновений, как могла. Я бросился её защищать. Натан ударом кулака в висок сбил меня с ног. Я не выдержал ужасной боли и на какое-то мгновение потерял сознание. Эльза укусила наглеца за руку. Грязно выругавшись, он оттолкнул её. Сейчас Натан стоит у калитки и ждёт Эльзу.
Лукас, встав, придержал рукой Оскара, который ринулся за ним.
– Я сам… – сказал он, выходя из дома.
Скрипнула калитка. Потом послышался глухой удар и снова скрип калитки.
– Убежал. Нет там никого, – сказал Лукас, вернувшись в дом.
Он сел на своё место. Время от времени морщась, Лукас потирал правую руку, потом бросил на стол маленький предмет.
– Что-то к кулаку прилипло, – пояснил он, улыбаясь, и платком вытер с пальцев кровь.
Оскар впервые за несколько дней улыбнулся. Он узнал в этом маленьком белом предмете зуб.
след. глава:
http://proza.ru/2018/04/19/1169