Гедеминов подумал о том, какая мысль была первой в его голове, вот он родился и на каком-то этапе стал реагировать на окружающий мир, ведь была же какая-то первая мысль? Наверное, что-нибудь связанное с сосанием молока. Это же кайф. Но мысль-то не была оформлена словами, вроде: «Давай мамка, не жалей, у тебя его до фига, а я есть хочу!» Это была не мысль, а эмоция, которая как-то проскользнула в мозгу и потом постоянно проскальзывала – наконец-то этот мир обернулся хорошей стороной. А не только ссаными пеленками.
Собственно, ничего не поменялось с тех пор, когда Гедеминову мир давал мягкую и добрую грудь в виде чего-либо, иногда в мозгу его проносилась та первая сладкая судорога – мысль без слов – хорошо! Гнать на велосипеде по вечернему тихому и прохладному подмосковному городу – хорошо! Новая классная руководительница 23 лет Елена Владимировна с родинкой на щеке, все время краснеющая, плотная блондинка с маленькими белыми руками… Вот их 8 класс выстроился у дверей, три минуты до звонка и Гедеминов первый у двери, готовый пронестись по коридору с победным воплем освобождения – аааааааааа! Но классная перекрывает пока путь, и ее белая ручка ложится на плечо Гедеминова, и Елена говорит – постой, Миша, постой, ты мне очень нравишься, а вижу я тебя редко (он не ходил на всякие классные мероприятия) – и опять сладкая судорога в мозгу. Он чувствовал, что нравится Елене!
А вот первая девушка, пыхтение в сарае, страх переходящий в ликование и почему-то в жалость к ней, и некоторое даже непонимание – зачем она еще здесь, хотя она сам все затеяла и была самым важным участником… Все, можешь уходить! И снова сладкая судорога. Свобода от девицы.
Или штанга, вечный страх перед весом: «Давай, Гедеминов», - орет тренер и от еще большего страха перед этим криком он поднял свои первые 100 кг. И снова сладкая судорога. Или любовь к Софи Лорен, к Катрин Денев, к принцессам, и сладкая судорога, а в жизни банальные глупые девки, возьмешь за грудь… ну хорошо… но той первой мысли и сладкой судороги нету, нету ее. Что еще-то в этом мире есть реальное вот кроме этой сладкой судороги, пронзающей мозг? Она же всегда одна и та же. Хоть после водки или коньяка, хоть после первого нажитого миллиона. И после первого поверженного врага – все она, сладкая судорога мозга, высшее, что тебе доступно.
Хотя иногда кайф бывает смешанный, вот так он потерял двух лучших своих друзей. Жена первого его потерянного друга дает свой рабочий телефон и шепчет во время танца – звони мне - и в глазах ее море желания и любви. И сладкая судорога и страх предательства одновременно. Он не позвонил, но он был в числе других в ее мыслях, с теми мужиками она реально изменяла мужу, и его фамилия прозвучала на семейном допросе, объяснение с другом и нет друга, хотя и нет претензий от друга. Или второй друг юности, который стал милиционером, его жена просто смотрела на Гедеминова, но смотрела предано и со страстью. И все. Он помнит жаркий июль, они компанией на берегу большого пруда. Она в купальнике – две узкие полоски ткани на ее роскошном теле – она подходит к нему и этот взгляд в упор, она отдавалась ему… И сладкая судорога, хоть ведь ничего не было. Даже слов. Кроме взгляда…. Один раз они остались с другом вдвоем, тот достал пистолет и направил его в голову Гедеминову, раздался щелчок, пистолет был не заряжен. «Ты дурак?» - заорал Гедеминов. Нет, он не был дураком, он просто очень любил свою жену и в милиции из невротика и сына алкоголика стал за три года матерым человеком, знавшим толк в человеческой психологии и в человеческих страхах.
Но вот еще кроме этой сладкой судороги в мозгу живет страх, но о нем Гедеминов думать не хочет. Он думает, как убог человек, который родил тысячу слов, сто тысяч слов в некоторых языках, чтобы обозначать всего две главные мысли без слов. «Наслаждение и страх». Все остальное пустота, галактическая пыль, и миллиарды молчаливых звезд вокруг и какое-то еще темное вещество. Которое никто не видел.
Только будучи почти старым Гедеминов понял. Что есть нечто иное – сознательный отказ от это сладкой судороги и отказ от страха, от этих двух наслаждений человека.