Хм, вы ведь знаете, что всё в жизни бывает впервые, и этого не отменить. Например, как закон Паскаля или Ома, но это, я так, чтобы выпендриться, на самом деле я не помню суть этих законов. Лишь хотела подчеркнуть, что жизнь – физика и всё в ней закономерно, даже когда мы думаем, что вокруг хаос, на самом деле мы под действием какого-нибудь закона. Так вот радость тоже закономерна. Произошло хорошее событие, яркое, приятное – радуешься. Можно, конечно, радоваться просто так, но я сейчас не об этом. Помните, как в детстве - эмоции были такие сильные и менялись со скоростью бешеного солнечного зайчика. Дали конфетку - счастлив, мать по заднице хлопнула - ты в горе, ревёшь, сопли по всей физиономии размазаны.
Окунулись в детские годы немного? А теперь вспомним, что дарило нам ощущение абсолютного счастья, кроме, восседания на папкиных плечах? Сидишь такой, только птицы выше тебя и линии высоковольтных проводов. Конечно, игрушки, они самые, особенно для рождённых в СССР – стране тотального дефицита.
У меня, например, было аж две куклы, ростом с меня. Поди у всех были такие. Сексуальные барби в нашей стране не водились, секса же в Союзе не было. Мои были красивые, но нормальные, куклы, как куклы, для детей, а не для их пап))). Но рассказать я хочу о другой игрушке - Карлсоне. Мягкий такой, в штанишках, рубашке и с пропеллером. Выглядел очень натурально. Откуда он взялся, никто не помнит уже, прям мистика какая-то! Не прилетел же с крыши? На крыше нашей хрущёвской пятиэтажки жили только голуби, и мужиков иногда зачем-то заносило пьяных. Тоже, наверное, сказку шведской писательницы любили.
В общем, боялась я этого заграничного господина до жути. А мне всё тыкали его, поиграй да поиграй. Игрушка дорогая была, что ей просто так валяться. Но как-то раз, стоя в углу, а стояла я там частенько, показалось мне, что Карлсончик мой мне подмигивает. Утирая горькие слёзы, я всмотрелась в веснушчатое лицо, и увидела озорную улыбку. Это потом я прочитала книгу великой Линдгрен и узнала, что за характерец у данного пэрсонажа)), а тогда мне так хотелось участия и теплоты, что фантазия сыграла со мной весёлую шутку. В тот вечер мы проболтали с ним всё время, пока я чалилась в своём углу. Я рассказывала о непростых детских буднях, холодной каше в детском саду, а он внимательно слушал и ободряюще улыбался, идеальный собеседник. После того случая, мы с Карлсоном не разлучались, пока я не пошла в школу, а мои родители не разъехались.
При переезде вдруг пропало очень много вещей, будто корова языком слизала. Распаковывая коробки со своими вещами, я не нашла заграничного друга с веснушчатым лицом и постепенно забыла о нём. На новом месте горести не закончились, равно, как и радости. Мы ведь помним о закономерностях. Вскоре и игрушки стали не нужны, но тот разговор по душам в старой хрущёвке с мягкой игрушкой я помню до сих пор и это мой личный закон сохранения тепла.