День выдался бесконечно-длинным. С дуру, как оказалось, решили облагодетельствовать Институт Физиологии растений.
Из Академии Наук, где мы, в начале карьеры, служили младшими научными сотрудниками и специалистами, нас направили в экспедицию, на самый юг Молдавии. Испробовав там сладких чудесных арбузов, очень рано затрещавших от спелости под щедрым гагаузским солнцем, мы решили обрадовать коллег по работе.
Надрываясь под солнцем несколько часов, мы загрузили допотопный грузовичок тяжеленными ягодами. Всегда внутренне сопротивлялся странной классификации гигантских арбузищ. Ладно, пускай себе, числятся ягодами. Хотя тыквы и огурцы тоже , вполне себе, могли попасть в эту вкусную весело-ягодную кампанию. Часть спецов говорит, что можно, все же, считать арбузы плодами. Но для меня, думаю, впрочем, как и для многих, арбуз всегда будет стоять вкусным отдельным особняком.
Наше старенькое авто стояло прямо посреди гигантской бахчи Чишмикиоя, - небольшого гагаузского местечка, раскинувшегося в знойной Буджакской степи, между Вулканештами и Этулией.
Никаких Вулканов, помимо местного райкома партии, небольшого клуба и скромного базарчика, в пыльных Вулканештах , увы, не наблюдалось. Зато в Этулии, процветал большой винзавод. С нескольких тысяч гектаров туда свозились на заклание и божественную трансформацию мегатонны ароматного кисло-сладкого белого, чёрного, розового, янтарного и темно-красного винограда.
Из роскошных сортов Кардинала, Муската Италии, Муската Гамбургского, Жемчуга Сабо и сотен других жемчужин в богатом ожерелье местных виноградников, на заводе производились гигантские количества легендарно-знаменитых Каберне, Мерло и Кагора . В миллионах бутылок, мелко подрагивая в такт перестукам колёс, в далёкую Москву, Сибирь и Камчатку, отправлялись бесчисленные веселые озорные Духи, радовавшие всю огромную многомиллионную Страну.
- На этих арбузах мы ещё заработаем,- забрасывая в кузов очередного гиганта, убеждал многоопытный Василич. После опрокидывания своих традиционных ста грамм, он был решителен, бодр и полон созидательной энергии
До взвешивания пустой автомашины, старый хитрец тихонько положил в кузов ещё и несколько тяжелённых бетонных столбиков. После фиксации веса, он, как ни в чем не бывало, быстро избавился от лишнего груза. Этим элементарным приемом опытный аксакал надеялся обеспечить нас и всех заинтересованных лиц не менее, чем доброй полусотней бесплатных дополнительных арбузов.
Три копейки за килограмм, уплаченных в кассу местного колхоза, были настоящим подарком. Выстаивая длинную скандальную очередь в Кишиневе, приходилось выкладывать в три и четыре раза больше.
Шесть часов тряски в машине, натужно страдавшей от отстрой карбюраторной недостаточности, заставили вдоволь наглотаться синеватыми выхлопными газами, сдобренными добрыми порциями противной и почти горячей дорожной пыли. Ветерок, докрасна раскалённый южным августовским солнцем, не забывал подбрасывать тучи загрязнений прямо в кузов, крытый дырявым, видавшим виды, брезентом.
Усталые после путешествия и утренних погрузочных усилий, мы с трудом добрались к Институту уже к самому завершению рабочего дня. Там нас нетерпеливо ждали сотни полторы научных сотрудников, хорошо отдохнувших за канцелярскими столами.
До зубов вооруженные бесконечными мешками, сетками и хозяйственными сумками, они недовольно посматривали в нашу сторону.
- Почему так долго, так медленно? Быстрее! Быстрее! Как сонные мухи!,- возмущалась нетерпеливая возбужденная очередь.
За весами, почему-то, я остался один-одинешенек. Отвесив себе по полсотне килограмм, мои доблестные партнеры быстро исчезли в густом янтаре августовского заката. В тот пятничный вечер, у каждого нашлась своя , заранее приготовленная, и очень-очень благовидно-неотразимая причина улизнуть.
- Один на один с нетерпеливо шумящей раздражённой очередью ?,- не на шутку встревожился я,- Именно так, помню из истории, начиналась знаменитая февральская революция
- Давайте, давайте, будем взвешивать сами. Эмануил,- меня отодвинули от весов,- ты только, знай себе, подбрасывай нам арбузы. Взвешивать и деньги отсчитывать, мы и сами хорошо умеем. В начале , я обрадовался. Уж больно устал.
Но, со временем, безжалостно растянутым свинцовой усталостью, я стал понемногу тревожиться - каждый коллега, отвесив необходимый вес, в конце, почему-то, обязательно ставил себе лишний арбуз.
- С походом! Так верней, - бодро приговаривали энергичные ученые мужи. - Добавляй и мне, ещё-еще, они шахер-махер, точно, там сделали,- жадно блестя глазами, уверенно покрикивал бойкий лаборант из соседней лаборатории
Наконец, наконец, все закончилось. У меня отваливалось все. Жутко болели руки, ноги, спина.
- Эмануил! А где? Где-же твои арбузы?,- , увидев совершенно опустевшее пространство и щедро отвесив себе положенные полсотни килограмм с походом, с привесом, с добавкой за то, что коллега,- невинно спросил последний сотрудник
Был десятый час вечера. В усмерть усталый и грязный, я нашёл силы улыбнуться,
- Хорошо ещё, что хватило
- Вы же, там, у себя в экспедиции, в этом, как его, в Чишмикиое? Вы же там, арбузов-то, накушались вдоволь? А..? По самое не хочу?! Небось, бесплатно?
Заговорщически подмигнув и ловко взвалив мешок с арбузами на плечо, он растворился в темноте длинного институтского коридора...