Он прокрался тихо и неслышно в ее спальню. Она спала. Она спала так много лет. Завернувшись в плотное одеяло, она уже практически не дышала. Он обернулся за окно. Там была весна, настоящая и полная ярких красок. Он улыбнулся, поправил свою странную шляпу с небольшими ровными полями, снова взглянул на то, как она спала, укутавшись в одеяло.
Он был таким высоким рядом с ней - крохотной, больше напоминающей маленького котенка, зарывшегося в пушистые одеяла подальше от мира. Он был не высоким - он был огромным. Таким огромным, что одним движением способен был построить целый новый мир, если бы захотел.
Он присел около нее и легонько потянул одеяло. В ответ она из последних сил потянула одеяло на себя, зарываясь еще глубже и сильнее. Он усмехнулся и покачал головой. А затем нагнулся, оказавшись внезапно совсем-совсем близко, и прямо в ее ухо что-то сказал - беззвучно, чтобы никто не слышал. Это был их секрет, и никто, кроме нее, не должен был этот секрет услышать.
Она распахнула глаза. От резкого света они мгновенно вспыхнули сильнейшей болью. Сердце забилось сильнее, и боль в нем тут же отвлекла от режущей боли в глазах. Дыхание сбилось, участилось, усилилось. Хотелось кричать от этой боли, но даже кричать она не могла. Она так много лет спала, что уже забыла, какое оно - Солнце.
Он смеялся и танцевал. Она - ненавидела его и хотела еще поспать. Он смеялся и танцевал. Она - пыталась убить его и продумывала планы мести. Он смеялся и танцевал. Она - поняла, что у нее нет другого выхода. Она смеялась и танцевала. Потому что он был неумолим. И только тогда боль отступила.
В пустой комнате были двое - она и утренний солнечный свет, который танцевал повсюду, заливая теплом мир и нашептывая едва слышно песню, от которой она смеялась и танцевала. Песню, которая ее разбудила. Песню, которая ее оживила.
Он поправил снова свою шляпу и зашагал дальше по миру. Потому что Утро не должно опаздывать. Никогда.