Люси перестала любить самолеты после аварии, но деваться было некуда: в Лондон на корабле она плыть не хотела. После приземления она себя неважно чувствовала, поэтому на восстановление сил и смену режима дня из-за разницы во времени потребовалась пара дней. Единственное, о чем она сильно сожалела, так это о том, что не смогла с собой взять свою прелесть. Свой Lamborghini. Она понимала, что будет скучать без своего железного друга, который иногда заменял девушке второй дом, но все же… Она не навсегда уезжает, а только на неделю.
Сегодня любимый автомобиль был на последнем месте: местный кутюрье, который устроил Люси репетицию показа, как и остальным моделям, оказался довольно экстравагантной личностью: англичане действительно странные, включая обряды пить чай пять раз в день. Но это было далеко не главным: мало того, что нарядил в деловые костюмы, которые на деловые-то совсем не походили, так еще и смел заставлять модель подобно всем английским коллегам.
Все дело в том, что сии наряды больше напоминали шерстяные юбки с пиджаками, которые носили светские дамы, которым лет по шестьдесят и более, дак еще и пару веков назад точно. Но ничего не поделать: все новое – это хорошо забытое старое и немного переделанное на современный лад. Хорошо, что девушке досталось что-то более приемлемое.
Второе, с чем не могла согласиться Хартфилия, так это с отношением кутюрье к ней, как и ко всем моделям, хотя позже она поняла, что в Англии это нормально – ровнять осанку моделей и положение головы с помощью любимой трости. Она еле терпела такое отношение: словно заставляли ходить по струнке, где миллиметр вправо, миллиметр влево – расстрел. Ровнять ее идеальную осанку и походку?! Он мог безжалостно стукнуть ей по ляжке, чтобы шла, как и все модели, не выделяясь из общего потока. А ничего, что она широко известная личность в модельном бизнесе и может выставить условия?..
Видимо, англичанина это не волновало. Люси не желала оставлять все, как есть, поэтому она высказала свое недовольство в сторону дизайнера, так как в Америке так не принято, да и за такие проделки просто модели могли уйти. Девушки, ходившие по подиуму в этот момент, с надеждой в глазах смотрели на спасительницу из США. Однако кутюрье лишь улыбнулся, а в следующую секунду погнал ту своей тростью дальше, мол, не отлынивай, раз тут хозяин я, то и мне командовать парадом. Естественно, девушка не стала психовать и закатывать истеричные сцены на виду у всего коллектива, она делает все гораздо разумнее. Ее способы «оплаты» гораздо изощреннее.
В день показа ничего не предвещало беды: богатые леди и джентльмены сходились в назначенное время в назначенном месте, заполняя помещение, в центре которого располагался подиум. Были гости даже из других стран, чему кутюрье был безумно рад.
Пока Люси гримировали естественным макияжем, который она порой так не любила в связи с малоопытностью мастера или накладывании макияжа, который ей, по словам самой Хартфилии, совершенно не шел. В этот раз вышло второе: когда модель увидела себя в зеркало, она не поверила глазам – так плохо ее не красили ни разу в жизни. Проклиная тот момент, когда она согласилась участвовать в этом показе, девушка уже смывала макияж под слезы стилиста. Придется делать все самой. Слава Богу, хоть прихватила с собой украшений, так как эта коллекция предупреждала их отсутствие, но такой безвкусице она отказывалась выходить на подиум – лишний позор для хлопотной репутации.
Исправив свой макияж на ярко-выраженные глаза, и тональный крем в цвет своей кожи, а не бледный, аки сама Смерть, Люси надела на себя вещицу, что доверил ей кутюрье. Это было простое черное гафрированное платье из непонятной даже ей ткани, а интересоваться она не стала – скорее бы все это закончилось. На ноги ей были выданы черные лакированные туфли с открытым носком. Предусматривалась еще яркая сумочка желтого цвета, но девушка сразу поняла, что этого она выносить на подиум точно не станет.
Пришлось доработать костюм: она забрала с будущей коллекции уже готовый пиджак, пока никто не видел, который был больше похож бежевую на накидку с пуговицей у горла. Черные кожаные обрамления пиджака-накидки очень элегантно смотрелись в сочетании с платьем, далее девушка взяла кожаные рукава до локтя, где на кисти они переходили в кожаные кружева. А в качестве аксессуаров, которых по идее бы быть не должно, Люси надела жемчужные бусы до пупка, а на руку намотала второе жемчужное украшение. Смотрелось гораздо лучше – в этом и не стыдно выйти на сцену.
Хартфилия знала, что она, как частично почетный гость, так как все же с ней обращались, как со всеми, кутюрье все равно объявит именно ее выход, где Люси проявит себя. Мало того, что она кардинально изменила структуру наряда, дак и вопреки всем законам надела украшения, да и макияж, который бы выделил бы ее из всех…
Все ходят с каменным лицом и монотонными лошадиными походками, быстро демонстрируя новую коллекцию совершенно некрасивых деловых костюмов. И вот настал выход американской звезды. Как и планировалось, сменилась музыка на более приятный уху и спокойный ритм, под который не нужно было нестись по подиуму, сломя голову. Под звуки своего имени пресловутая Люси Хартфилия выходит на сцену, вызывая аплодисменты. Кутюрье чуть ли не роняет микрофон: эта американская нахалка посмела изменить концепцию наряда без его ведома! Оплату она точно не получит. Хотя, каплей больше, каплей меньше… У нее и без того безграничное богатство на карте.
Походкой, присущей ей, от бедра, с высоко поднятой головой и надменным взглядом на этот мир, Люси идет по подиуму, ловя на себе абсолютно все взгляды присутствующих на сегодняшнем показе. Модели за спиной говорили, что ее уволят, но Хартфилия и так тут не работает, да и не стала бы. Такая безвкусица и подход к персоналу точно не для нее.
Кутюрье был просто в бешенстве до такой степени после показа, что все-таки сломал свою трость, чем вызывал хихиканья сотрудниц, крича на Люси трехэтажными словами. Но все знали: именно своей выходкой она и привлекла столько внимания. Менеджер из-за кулис подбежала и, шепнув что-то на ухо модельеру, быстро ретировалась обратно – ведь сейчас всех ждал банкет.
– Люси, мне сказали, что на тебя обратили большое внимание наши гости, – пытаясь прийти в себя, заявил кутюрье. – Ты не хочешь с нами сотрудничать? – перебирал пальцами он, понимая, что уже поступило множество заказов именно на наряд Хартфилии, что было слишком выгодно. Эта жар-птица буквально только что бросила мешок золота к его ногам, а таких мешков может быть много, поэтому алчность захватила мужчину.
– Да чтобы я еще раз почувствовала к себе такое отношение, – распутывая жемчужные бусы с руки, хмыкнула девушка. Она понимала, что сейчас она имеет право вертеть им, как хочет, ведь только благодаря ей у кутюрье появился такой спрос. – Да никогда, – пристально посмотрев модельеру прямо в глаза, ледяным голосом произнесла Люси и скрылась в раздевалке. Ее ждало развлечение в виде банкета после этой встряски, самое интересное, кого она увидела в первом ряду на этом самом показе…
***
Твердо решив забрать все внимание себе, Люси в банкетный зал вышла в довольно привлекающем взгляды наряде: ядерно-розовое платье из тянущейся ткани, которое идеально облегало фигуру девушки. С голой спиной, оно завязывалось на лямках позади шеи; грудь прикрывалась лоскутами ткани, соединявшихся только в районе пупка, а под грудью был серебристый стяж. Платье было в пол, а по обеим сторонам бедер было два довольно высоких разреза, отчего наряд сложно было назвать платьем, хотя оно таковым и являлось. В Англии была не дозволена такая женская нагота, однако Люси будет не Люси, если не установит своих правил в этих играх. Да, она вызывала неодобрение у модных по-английски богатеньких старушек, которые считали ее за Нью-Йоркскую проститутку, а Хартфилии было откровенно все равно, ведь она притягивала ошеломленные взгляды мужчин, которые пробирались глазами под тонкую ткань наряда.
Бегая взглядом по помещению, девушка пыталась найти знакомую персону, которая сидела в первом ряду и, успев подарить несколько улыбок вставшим в ступор представителям мужского пола, нашла.
– Джубия, так неожиданно тебя увидеть здесь, – поприветствовав знакомую, Хартфилия завела беседу.
– Дорогая, когда я увидела тебя на сцене, у меня поднялось настроение, потому что нынешняя английская мода невыносимо скучная, – пропела бывшая Локсар. Они обе не ожидали такой встречи.
Так вышло, что в медовый месяц молодожены поехали в древний романтический город под названием Лондон, но у Грея возникла неотложная встреча с партнерами матери, так как в некоторых вопросах он был более компетентен, нежели она. А Джубия, дабы занять время, приехала именно сюда.
– Это был действительно фурор, – за спиной блондинки прозвучал знакомый голос. Нет. Неужели и он тут?..
– Надеюсь, ты не с ними на медовый месяц приехал? – разворачиваясь к отпивающему шампанское парню, произнесла девушка. Драгнил с собственной персоной, похоже, преследующий Люси по пятам.
– А я к тебе приехал, – обнимая девушку за талию, слащаво ответил юноша, а модель сдержалась, чтобы не опрокинуть на нахала свой бокал. Конечно, он не к ней приехал. Он что, совсем дурак?
– Руку убрал, – положив свою ладонь поверх его, Люси чуть не сломала парню средний палец, сильно сдавив его в нескольких местах. Драгнилу второй раз повторять было уже не нужно. Да что ж она колется, как еж?!
На самом деле он приехал сюда для встречи с нужными людьми, которые как-никак напрямую касаются путешествия билета на EST от начальства до заказчика. А в свободное время, пока Грей был занят, сопроводил лучшую подругу на показ местных мод. Да. Он был немало удивлен, увидев Хартфилию на сцене здесь, ведь он знает, какие тут правила общения с персоналом…
– Давайте разрядим обстановку, – тут же нашелся Нацу, взглянув на часы, которые показывали девять часов вечера. – Джу, возьмем ее с собой? – вопросительно, ожидая одобрения, посмотрел на подругу Драгнил. Та лишь, улыбнувшись в предвкушении вечера, кивнула – будет довольно интересно.
– Куда возьмете? – искреннее недоумевала Хартфилия. Джу она почти не знала, но за то короткое время знакомства почему-то прониклась к девушке, такой чистой и непорочной. На ее вопрос оба лишь маниакально улыбнулись, что навело на Люси легкий мандраж от лицезрения таких выражений лиц. – Я без машины, – замахала перед собой руками девушка, – предупреждая их возможные желания погонять по ночному Лондону.
– Расслабься, другие планы, – усмехнулся Нацу, набирая номер Фуллбастера. – Поехали со мной, – протянув руку в сторону Хартфилии, парень пригласил ее в свой салон.
– Никогда в жизни, – отрезала она, переметнув взгляд на Джу. Та все поняла. Видимо, сегодня девочки против мальчиков. За Греем поедет Нацу. И все же… Куда они ее пригласили и почему она согласилась? Оправдывая себя, Хартфилия пыталась вложить себе в голову, что это все из-за Джу.
***
Проезжая в ночи старинные замки различных лордов и господ, Люси не могла не задать Джубии несколько вопросов по поводу того, куда они направляются сейчас, попутно узнавая как дела у молодой жены Фуллбастера. Хартфилия была приятно удивлена неплохой ездой девушки, не такой, конечно, как у нее самой, но для девушки довольно хорошо.
– Сегодня наша задача повеселиться, – подмигнула Хартфилии она, сворачивая в новый район Лондона, где не встретишь ни одного старого здания, так как молодежь нынче их совсем не ценит. Все бы и ничего, но какая-то маниакальность в улыбки Джубии насторожила модель.
Подъехав к одному из клубов континента, бывшая Локсар выключила двигатель. Прибыли. Место с названием «Second Life» уже не внушало никакого доверия, особенно, выходящие оттуда люди. Такое ощущение, что они были под чем-то, помимо алкоголя.
Естественно, что как только девушки покинули салон подаренной на свадьбу Дрейерами Ferarri 458 Italia ярко-красного цвета, представительницы женского пола обратили на себя внимание окружающих: две красотки в голубом и розовом платьях при украшениях и осанке. Явно богатенькие девицы. В основном взгляд падал на Люси – ее платье было чересчур откровенным.
Грациозно подойдя к охранникам со списком приглашенных в руках, девушки, минуя очередь из приличного количества желающих попасть в заведение, остановились.
– Добрый вечер, я Джубия Фуллбастер, – представилась девушка, пока охранник искал ее в списке. Вопросительно посмотрев на блондинку, мужчина не успел задать свой вопрос, как молодая жена его прервала. – Со мной сегодня будет Люси Хартфилия, передайте, чтобы внесли в список ее персону, – после этого обе благополучно прошли фейс-контроль.
Как и предполагала модель – это место было довольно странным. Какой-то приторный запах смеси сигарет, кальяна, дурмана и прочего. Она почувствовала, как Джу успела схватить ее за руку и потащить следом за собой, так как в данной толпе действительно можно было увязнуть, с учетом того, как сильно к Хартфилии успели прилипнуть взгляды окружающих. Фуллбастер повела девушку на второй этаж, видимо, для VIP-персон. Таких, как она.
Убрав рукой шторку, отделяющую комнату от общего зала, бывшая Локсар пропустила Люси вперед себя. Перед Хартфилией предстало маленькое помещение темного, почти черного цвета, но по-своему модного. Вокруг было синее освещение, при котором все вещи белого цвета становились ослепительно белыми. В центре комнаты находился низкий стеклянный столик, на котором находился огромных размеров кальян с четырьмя трубками, который давал довольно много дыма, так как тут было достаточно тумана, чтобы расплывчато видеть людей, находящихся здесь.
Первое, что бросилось в глаза после, так это поднявшиеся две головы и уставившиеся в сторону девушек. Драгнил и Фуллбастер. Последний, посмотрев на Люси, выронил скрученную купюру из рук и беззвучно открыл рот, а Нацу, улыбаясь, присвистнул.
– Добрый вечер, дорогие дамы, – первым вскочил Нацу и поцеловал руки модели и подруги. – Мы вас заждались, – обольстительно покосился в сторону Хартфилии парень.
Поприветствовав Грея, Люси села в угол дивана, между Нацу и Джу и только потом сквозь клубящийся дым смогла увидеть на столике то, чего и боялась. Аккуратно рассыпанные дорожки кокаина, подровненные платиновой кредиткой одного из парней. Этих дорожек было ровно восемь, по две на каждого гостя. И, как поняла Хартфилия, это было только началом.
– Джу, я не… – хотела предупредить о том, что такими вещами она заниматься не будет, но остановилась, как только увидела, что девушка снюхала одну дорожку и приступила ко второй. У модели были глаза с блюдца. Серьезно?! Такая примерная жена, как Джубия занимается столь… Ужасными вещами. Она знала, что известность и немыслимое количество денег доводят до такого, но не так. Не Джубия. Никогда бы в жизни ее не заподозрила в подобном поведении.
Радостно выдохнув, бывшая Локсар откинулась на спинку дивана, ожидая эффекта от наркотиков. Люси поняла, что это место ей нужно покинуть как можно быстрее. Не хватало еще на наркотики сесть, она помнит, что с ней творилось тогда, за рулем, по пути со свадьбы Фуллбастеров, а тогда ведь еще был не чистый кокаин. Тоже психотропное вещество, последствия которого сразу всплыли в голове. Это одурманенное состояние, эти вспышки, эта пульсация в голове… Она помнит все. Это максимально расслабленное состояние, когда не хотелось ничего и хотелось всего одновременно.
– Разве тебе не понравилось? – раздалось будто эхом в голове. Искушающий, дьявольский голос справа. Нацу. Чертов демон, он будто читает ее мысли. Ведь ей понравилось в тот раз…
Это черта, которую нельзя переступать. Еще с детства она знала, что это плохо, как и все дети. Это дверь в другой мир. Действительно, в «Second Life». Название клуба оправдывает все. И эту дверь не стоит открывать, но… мы ведь сами творцы своей жизни. Мы делаем то, что хотим и не принимаем наставления ни от кого, когда вырастаем. Если не хотим этого сами, конечно. Люси потеряла и отца, и мать. Она была одна в этом мире. И некому ее ругать. И некому переживать. Она вольна делать все, что пожелает. И никто не посмеет ее учить. Ведь никто не знает наверняка дня и часу своей смерти. Может, ее переедет автомобиль сегодня ночью. А может, она будет одним из долгожителей этого мира, ведь никто не знает наверняка, но она свято верила в то, что умрет тогда, когда захочет, и не принимала никаких других мнений по этому поводу.
Она стояла не перепутье двух дорог: одна шла прямо, указывая верное направление к адекватной жизни, а вторая сворачивала налево, приводя к неизвестному. На момент показалось, что в ее голове нарисовалась картина с этими двумя тропинками. Причем на левой стояла та самая Демон из больницы и пальчиком зазывала к себе.
Хартфилия не знала, что делать, однако когда она пошла в тот раз за Демоном, выбрав месть, обрела карточный Дар. Кто знает, что будет теперь? Обретет она что-то еще или придется что-либо отдать взамен? Люси не знала ответов ни на один вопрос, поэтому вопреки всем своим предрассудкам быстро снюхала первую дорожку кокаина, вызвав хохот Драгнила. Она переступила через себя. Ведь, возможно, ей придется пожертвовать собой ради достижения цели. А целью являлась месть. По крайней мере умирать она будет тогда, когда сама этого захочет.
По крайней мере, что такое правила и нормы? Эти понятия настолько субъективны. Ведь просто большое количество людей, сошедшееся в своих взглядах, создали для себя некий негласный закон о том, что хорошо, а что плохо. А затем это привели в письменный вид, лишая тех, кто не подчинится их правилам, свободы. Но ведь они – не большинство людей, любой бы на «решке» назвал их аморалами, но ведь у нас есть и вторая сторона медали. Там, на реверсе, свои правила, напрямую противоречащие «решке», поэтому этот мир и поделили на два. На хорошее и плохое. На Рай, и на Ад. На серые будни и на яркие краски жизни. На «чистоту» и «грязь». Но ведь норма у каждого человека своя. Что абсолютно обычно для одного, то для другого неприемлемо. Подноготной каждого города, а то и страны властвует своя категория. А в Нью-Йорке абсолютная монархия реверса принадлежит Драгнилу-младшему, в то время как аверс контролирует его отец, приводя город к «ребру», к той грани хорошего и плохого, где люди уже практически не различают что есть что.
И Люси снюхала вторую дорожку наркотиков, последовав примеру Джубии, откинулась на спинку дивана. Нос невыносимо себя чувствовал. А потом и вовсе перестал ощущаться в реальности. Совершенно непонятное ощущение. Хартфилия наблюдала за тем, как Нацу и Грей принимают очередную дозу в свой молодой организм.
Спустя пару минут, Люси поняла, что начинает куда-то проваливаться, словно попадая в воздушную яму в самолете. Улетела девушка, как говорится. Она будто то уменьшалась в размерах, то увеличивалась; то падала, то взметалась ввысь. Самое интересное, что за это все время она даже не пошевельнулась, хотя в голове творилось что-то невообразимое. Какие-то свои дали.
Наконец, ее немного отпустило и хватило сил, чтобы повернуть голову влево и посмотреть на знакомую, которая сидела и смотрела в потолок, раскинув руки в обе стороны. По всей видимости, Джубия испытывала тоже самое.
На фоне играла бодрящая музыка, которая побуждала к действиям разного рода. Танцы? Алкоголь? Еще дорожка?
После того, как Люси приходила в чувства, она понимала, что той грани, которую она себе строила с детства, больше нет. А то состояние, в котором она пребывала, даже ей нравилось. Это объятие необъятного. Осознание того, что ты можешь все. То полубессознательное состояние меняло реальность. Казалось, что все перевернулось с ног на голову, и Драгнил больше не казался врагом народа, когда приобнял девушку со спины. Хартфилия будто попала в новую компанию, где не знает никого, забывая все прошлые обиды. Что делает с людьми нелегальное развлечение…
Зрачки модели были расширены так, что радужку было очень сложно разглядеть. Реакции на свет в виде сужения зрачка не предвиделось. Джубия о чем-то разговаривала с Греем, а Люси, повернув голову в сторону Нацу, заметила, что парень с большим удовольствием накуривает помещение дымом от кальяна. Этот дым, который он так сексуально выдыхал. Его зеленые глаза, застеленные туманом… полурасстегнутая рубашка, которая частично оголяла накаченную грудь парня…
– Держи, – выдохнул ей в лицо прохладный столб дыма Драгнил, протягивая одну из трубок курительного аппарата. Его взгляд не был сконцентрирован ни на чем – наркотики взяли свое, эти одурманенные глаза видели перед собой лишь объект похоти в лице Хартфилии, до безобразия раздетой.
Он не сводит с нее глаз. Наблюдая, видит, как она втягивает в себя воздух из трубки, а затем, открыв рот, дым самостоятельно, без лишней помощи, выходит густыми клубьями из женских уст, создавая непроглядный туман, а томный взор из-под полуопущенных ресниц дополнял картину до иссушения губ Нацу. Хотелось впиться в них, чтобы хоть как-то охладить свой пыл, так как аппетит при осознании того, насколько хороша эта чертовка, разыгрался до неприличия.
Он не стал перечить своим желаниям, имея большие возможности, поэтому, слегка приблизив свое лицо к Хартфилии, начал вдыхать ртом дым, который был ею извергнут. Люси смогла почувствовать сногсшибательный парфюм Драгнила. Возбуждает. У нее уже начали течь слюни. И не только слюни. Действительно достойный аромат, не к чему придраться. Он был так близко. Почему она его ненавидит? Она сама рьяно пыталась вспомнить причину своей ненависти, но почему-то сейчас все ушло на второй план. Какая разница, что было тогда? Ведь она живет здесь и сейчас, и эта мысль отбрасывала то, ради чего она так долго трудилась. Месть, которая начала осуществляться, конечно, будет длиться и дальше, но почему бы не взять «тайм-аут» для них двоих? При желании, его можно коснуться и почувствовать, что влечение испытывается с двух сторон.
Он был снова близко после второй затяжки: теперь еще ближе. Он словно хотел забрать весь ее дым прямо из недр. Почти коснувшись губ… Но дым закончился. Третья затяжка, которая была довольно большой, заставила Драгнила положить одну ладонь ей на затылок, чтобы притянуть к себе еще ближе и ощутить, по его мнению на данный момент, самых вкусных губ. А Люси не сопротивлялась, она сама, оказавшись под такого рода веществами, забыла обо всем и жила сегодняшним днем. Сколько у нее уже не было секса?..
В связи с приездом в Нью-Йорк и последними событиями, Люси и Рен решили быть друзьями и сексуальные отношения прекратить, так как оба решили, что их общение вышло на другой уровень, а эту нужду можно справить и в другом обществе. Соответственно, «голод» Люси длился уже более семи недель, поэтому, почему бы не справить этот голод с умельцем, которого все так почитают?.. Заодно она и посмотрит, что он может. Совсем забыла об изнасиловании. Напрочь. Как это вообще возможно? Она просто дала себе волю и взяла передышку между пунктами мести, о которой смогла забыть на сегодняшнюю ночь.
Она снова выдыхает дым в его рот, не обращая внимания на Грея и Джу, которые притихли, а может, просто музыка слишком громко играла, но парочки не слышно и не видно, хотя сидят оба, по сути, в двух метрах друг от друга и на одном диване.
Драгнил слегка наклоняет голову вбок, успевая поймать зубами нижнюю губу Хартфилии. Нежные, как взбитые сливки, сладкие, как клубника, уста Люси. Он успевает положить ладонь ей на талию, спуская ее ниже, вдоль ноги, и согнуть конечность девушки в коленке, забросив ту на себя, одновременно опрокидывая блондинку спиной на диван, медленно, но верно нависая сверху. Глубокий поцелуй. Она не понимает, что творится, да и не особо верит в происходящее, а если честно, то и не хочет верить. Просто пусть этот момент продолжается. Ей слишком хорошо. А Драгнил сейчас и здесь слишком сексуален, чтобы устоять.
А стоит ли противиться?..
– Нацу… – она первая попыталась прервать этот сладостный миг, постепенно приходя в себя и понимая, что ее пальцы намертво вонзились между его шелковистых розовых волос, когда парень начал с дикой страстью впиваться в шею девушки, приводя организм оной в максимально возбужденное состояние. Его аура распространилась и на Хартфилию, эта жажда тела блондинки ощущалась в вохдухе.
Он ее не слышал. Слишком громкая музыка, да и слишком велик соблазн ее идеального тела. Такого желанного, так как ее дерзкий характер будто говорил о том, чтобы Драгнил взял ее прямо на столе еще тогда, в том сраном баре, где она его обыграла. Ненависть с похотью были горькой смесью в желании обладать…
Хотелось сейчас с рыком сорвать с нее одежду и ощутить всю приятность женского тела. Именно ее тела. Он чувствовал какую-то особую эйфорию сегодня, наверное, потому что смог хотя бы дотянуться до той Жар-птицы. Хоть ненадолго, но смог.
Мужские крепкие руки бродили по ее телу как хотели, а Люси не сопротивлялась. Ей нравилось. Нацу, еще.
Ты не устоишь. Пахнет сексом, чувствуешь?..
Краем уха услышав слова Грея о том, что парочке нужно выйти подышать, Нацу сразу понял, что его друзья сваливают куда-то уединиться. Что ж, ему лучше. Официантка принесла выпить и на момент бросила взгляд на то, что творилось на диване. Драгнил будто чувствовал что-то прожигающее на своей спине, поэтому смог извернуть руку так, чтобы работница бара смогла увидеть его конфигурацию из пяти пальцев, отчего та быстро ретировалась.
Аромат секса, о, Боже. Эта адская дрожь по коже…
Руки Хартфилии творили невообразимое: они то гладили парня по спине, то резко притягивали к себе за новой порцией поглотительных поцелуев, то с силой впивались в его вихры, заставляя мурашек пробегать по телу.
Сегодня ты узнаешь, что такое «Рай».
Оторвавшись от Люси, парень схватил со стола пакетик с кокаином и рассыпал на модель две дорожки: одну от пупка до ложбинки между грудей, а вторую от ложбинки и до шеи. Быстро снюхав все наркотики с ее тела, юноша быстро запил это принесенным виски и подал руку даме, дабы та тоже имела честь позабавиться кокаином.
Она решила сегодня пустить все на самотек, пусть будет, что будет. Имеет она право отдохнуть хоть раз в жизни?! Приняв предложение Нацу, Люси быстро пылесосит в нос обе дорожки, приготовленные для нее на столе, тоже запивая их виски, как и сидящий рядом шулер. Момент, и к ней возвращаются те ощущения, как в салоне машины: сильный импульс в голове, после которого попадешь в какую-то прострацию, а затем еще импульс и еще.
Следующим ее ощущением были руки Драгнила на ее талии, которые притягивали девушку к себе, разворачивая лицом к Нацу. Смело перебросив одну ногу через парня, в голове блондинки пронеслась еще одна пульсация прежде, чем молодой человек снова завладел ее губами. Пытаясь стянуть с Хартфилии платье, он смог освободить ее грудь, но не больше – структура наряда не позволила, да больше было и не нужно. Юбка в виде лоскутов давала больше, чем предполагалось.
Виски с колой, сладкий дым, нас качает кокаин…
Она так бесстыдно сидит на нем, не отдавая отчета себе о том, что творит. И плевать. Он уже проводит языком по шее, придерживая девушку одной рукой, а другой сминая мягкую и довольно большую по размерам грудь. Люси запрокидывает голову назад, вцепившись в его плечи, и издает протяжный стон. Еще одна пульсация уносит гонщицу далеко и надолго. Они оба словно сорвались с цепи. Это желание обладать телом перед собой перекрывало все. Животные инстинкты подавляли здравый смысл, а наркотики и алкоголь только усиливали тягу в десятикратном размере.
Она успевает стянуть с него пиджак и, пока губы обоих снова заняты друг другом, тонкие женские руки разделываются с белоснежной, как всегда, рубашкой, обнажая накаченный торс парня. Она успевает мысленно присвистнуть: его тело намного лучше Рена, хотя тот тоже не заплывший жиром лысый сорокалетний дядька. И все же. Тело самого Аполлона.
Он проводит рукой по ее ноге и тянется к тонким ниточкам трусиков, после чего вскоре дергает за них, оттягивая тончайшую резинку, и отпускает, издавая хлопок по нежной коже Люси. Она ухмыляется, когда чувствует, что ремень на его брюках уже расстегнут, а под ладонью пульсирует стоящий колом член, который путем нехитрых манипуляций оказывается вне нижнего белья.
Чтобы долго не возиться с вещью Хартфилии, Драгнил понимает, что порвать трусики будет гораздо быстрее, чем стягивать их с девушки, тем более, что ноги от наркотиков, будто перестали существовать, поэтому встать будет гораздо проблематичней. Он решается, и одним резким движением его руки раздается легкий хруст ткани, и клочок одежды летит на пол. Люси чуть привстает, чтобы придвинуться к Нацу еще ближе и ощущает его руку между своих ног, которая бесстыже проходится по ее половым губам, слегка надавливая внутрь. Теперь очередь Нацу ухмыляться: модель сильно течет по нему, этого невозможно не ощутить.
Он облизывает ее соки со своих пальцев и с прищуром смотрит на блондинку, перемещая свои ладони на ее накаченную упругую задницу. Снова завладевает ее губами, чувствуя головкой члена чуть касающуюся его плоть девушки. Люси решает поиграть и не впускать его в себя, но Нацу на корню пресекает все ее пререкания по этому поводу и с силой насаживает девушку на себя, легко проскальзывая внутрь из-за обилия смазки. Хартфилия издает громкий стон от переполнивших ее ощущений и размеров полового органа Драгнила. Больше, чем она думала, но, черт подери, приятно. Слишком приятно до того, что она уже была готова кончить. Но не тут-то было.
Эта ночь, как в Раю, она одна такая...
Он снова ухмыляется: все-таки завладел этой дерзкой сучкой, пусть и обдолбанной наркотиками, но все же смог. Но да, парень был готов признаться, что этот секс он запомнит надолго, уж слишком приятными были ощущения с этой Хартфилией, а таких, как она, редких, хватит и пальцев одной руки, чтобы пересчитать. Он приподнимает ее за бедра и опускает снова, задыхаясь от превосходных ощущений и умопомрачительных поцелуев. Все сложнее себя сдерживать. Она такая мягкая, такая горячая, такая влажная, такая… Приятная. Черт, иметь такую девочку одно удовольствие, без каких-либо минусов. Он бы всегда засаживал только таким, а то попадаются иногда бревновидные создания.
Что до Люси, так она чуть не потеряла сознание от сильной пульсации в голове и где-то внизу. Но та, которая внизу, была невыносимо приятной. Хартфилия даже забыла, как дышать. Это самое ощущение, когда тебя трахает сам Демон похоти. Со своим придыханием. Со своим изыском. И делает это великолепно. Так, что не знаешь куда тебе деться от удовольствия ощущать его в себе, кончая в конвульсиях уже третий раз подряд.
Она сама начинает приподниматься и опускаться вновь, вцепившись в плечи парня тонкими пальцами, а тот, в свою очередь, обнимает девушку и максимально вжимает в себя. Во всех смыслах. Не зря он ее сегодня взял с собой. Вы когда-нибудь занимались сексом под наркотиками?..
Он не совсем понял, как так вышло, что влечение к ней пересилило все границы в один момент. Возможно, это все побочные действия белого порошка, а может, и всего прошлого вместе, но сегодня, когда она сидела рядом, он понял, что готов взять ее здесь и сейчас. В принципе, себе он в таком никогда не отказывал, да и девушки не особенно отказывались. Как и в этот раз. Можно бы поставить еще одну галочку в своем Дон-Жуанском списке, только рядом с именем Хартфилии написать – VIP, так как она действительно этого достойна. У Нацу свои критерии. За вредность, наверное.
Теперь она в его власти целует губы, кусая.
А дальше дым словно заволок разум, стирая напрочь части памяти, потому что все начало происходить как в быстром покадровом фильме. Стоны Хартфилия, вперемешку с громкой музыкой и нежностью ее тела, которому Нацу посчитал быть обязанным за столь отличное развлечение. Следующий кадр – Драгнил кончил на диван, а обессиленная девушка сидит на полу и пытается прийти в чувства. Далее они проходят сквозь толпу обкуренных людей, пытаясь покинуть помещение, чтобы выйти на свежий воздух, так как находиться в клубе больше невозможно – их обоих бросило в жар.
Кадр, и Люси прижата телом Нацу к его автомобилю, а сам хозяин суперкара неистово целует девушку, преграждая пусть к отступлению собой. А она и не хотела отступать. Он садится за руль, совсем не боясь ни местной полиции, ни того, что может запросто расстаться с жизнью, парень слишком высоко ставил свой опыт вождения и также высоко его ценил. Уж состояния, при которых он водил, бывали и гораздо хуже.
Переключив передачу, машина рванула вперед. Не так быстро, как он может, все же какой-то отчет о происходящем он себе отдавал, хотя, кто знает, что взбредет ему в голову через минуту. Хартфилия вообще не беспокоилась по этому поводу, потому что сейчас было все равно. Даже если рядом бы взорвали атомный реактор, она бы не пошевелилась.
Тем временем Нацу успел выехать из города, направляясь в определенное место для дальнейших действий, о которых он будет утром, внезапно почувствовал руку Люси на своем бедре. Одурманено на нее посмотрев, он увидел, как она на него смотрит и закусывает губу. Все. Это был спусковой механизм, поэтому резко он сворачивает с дороги куда-то в лес и, проехав не более пятидесяти метров вглубь, выходит из автомобиля и направляется к Хартфилии.
Открыв дверь, резко вытаскивает девушку из машины, та чуть не упала, но крепкие руки Драгнила ее удержали, помогая ей встать на подкосившиеся ноги. Помнится, он говорил, что никогда не будет заниматься ни с кем сексом ни на своем TRONE, ни внутри него. Кажется, пора делать исключение для этой малышки, потому что она его совращает одним своим взглядом, что не дано никому.
Ему казалось, что это не он ее совратил, а она его, что за его практику было впервые. Многие девушки пытались, но это было так дешево и неумело. Противно. А тут Хартфилия собственной персоной смогла! Ради такого можно закрыть глаза и нагнуть девушку на капот своего железного монстра, заставляя представительницу женского пола коснуться сосками ледяной поверхности. Задрав юбку, он вспомнил, что трусиков на его спутнице нет, так как их уничтожением он занимался собственноручно. Это было довольно… Сексуально.
Подарив блондинке малоощутимый шлепок, он снова провел пальцами по промежности и, поняв, что девушка мокрая пуще прежнего, расстегнул брюки и резко вошел, попутно держа Люси одной рукой за волосы, а другой сдерживая ее запястья. Им обоих хотелось дикого и животного секса, и это ощущалось с обеих сторон. Она хотела, чтобы он ее оттрахал, как последнюю шлюху, а стыдиться об этом она будет потом. На первое место выходило то, чего она хотела сейчас, а именно – его. И она получит сполна.
После первого толчка она чуть ли не захлебывается собственной слюной от обилия эйфорийных ощущений, отчего смазка выделяется сильнее, неприлично хлюпая с каждым движением бедер Драгнила. Он был на седьмом небе: эта девочка космически прекрасна. Доставляя обоюдное удовольствие величественных размеров, на лбу парня начал выступать пот, потому что нельзя описать словами то, что происходило между ними двумя сейчас. Слишком приятно. Слишком.
Контраст жара со стороны Нацу и холод от капота придавали свою специфичность ощущений для Люси, которые только подливали масла в огонь, заставляя несколько капель пота скатиться и с ее висков. Ближе к Нацу. Глубже. До основания и криков боли. Еще, Драгнил. Ей казалось, что дыхание в норму привести она не сможет. Оно было прерывистым до безумия, будто выдыхала с отхаркиваниями лишней слюны от удовольствия. Эти хлюпания внизу… Доставляли.
Вдруг Нацу резко потянул ее за волосы, от переизбытка эмоций совсем не больно, задирает ее голову и жадно целует, прикусывая ее губу до крови, будто ставит клеймо во время процесса – он так хочет. А затем толкает ее в спину, заставляя распластаться на капоте, и переходит в бешеный темп, отчего смазка начала брызгать в разные стороны, а стоны срываются на крики, но не боли, а удовольствия. Она почти задыхается снова – от очередного мощного оргазма, а Нацу не сдерживает больше себя. Пусть он сегодня хоть раз расслабится по-настоящему, поэтому максимально глубоко, до основания, войдя в Хартфилию, и тут же получая крик, по всей видимости, боли, заполняет ее своей спермой, не в силах покинуть ее прекрасное тело и прервать половой акт, кончив куда-то на землю.
Он опирается руками о капот, все еще нависая над ней и пытаясь прийти в норму. Вытащив член, видит, что сперма аж вытекает наружу, так как организм Люси, видимо, такое количество мужского семени держать в себе не может. Он счастлив, так как таких чувств и ощущений он давно не испытывал, а теперь… Да. Эрза даже рядом не стоит, хотя раньше он мог бы их поставить на одну планку, но что-то изменилось, и Найтуолкер где-то внизу.
– Давай только без детей, – подавая ей руку, чтобы встать, выдохнул Драгнил. Запыхавшаяся модель и сама понимает, что он устроил ей сюрприз, но во избежание подобных ситуаций она, как грамотная девушка, предохраняется. Пусть не презервативами, зато таблетками. Ей это когда-то Рен подсказал. Ведь в резине ощущения совершенно не те, не так ли?..
– Не дай Бог, – тут же вставила Люси, поднимаясь с капота. Это же сразу разрушит ее карьеру модели. Нет. Не пока она так молода. Детей попозже, лет через семь можно, но не сейчас. Спасибо Рену. Это последнее, что помнит Люси из этой ночи…
***
Очень странное ощущение, что тебя трясет. Нет, не дрожь. Нет, не кто-то, а что-то. Она к чему-то прикреплена, руки сложно поднять после наркотического опьянения. Только бьющий в глаза свет заставлял девушку понять, что сейчас день. Или утро. Дикий гул ветра или чего-то еще. Моторов?..
Люси открывает глаза, повернувшись к источнику света и видит иллюминатор самолета, возле которого также сидит и смотрит на Хартфилию ни черта не понимающий Драгнил.
– Леди и джентльмены, добро пожаловать в Париж. Погода за бортом плюс двадцать градусов, спасибо, что путешествуете с нами, – огласил капитан корабля, отчего глаза у обоих полезли на лоб. Что он только что сказал и что вчера было?!..