Весьма недалекое будущее....
-------------------------------------
Над безбрежной гладью океана занимался багровый рассвет. Неспешная зыбь c утробным гулом накатывалась на песчаный берег. Свежий ветер порывами шелестел листьями кокосовых пальм.
Марко ПОпполо, некогда успешный бизнесмен и счастливый гражданин ЕС, раскачиваясь на плетёном кресле-качалке, следил покрасневшими глазами за причудливой игрой рассвета.
--------------------------------------
Десять лет назад Марко разорился и, спасаясь от мафии, кредиторов и налоговых служб, что в принципе одно и тоже, бежал во Французскую Полинезию, где купил гражданство и маленький островок.
Владение простиралось на семь квадратных километров и имело потухший вулканчик с водопадом, густые, но проходимыми джунгли, лазурную лагуну, окаймленную коралловыми рифами, скальный выступ, источник вкуснейшей пресной воды, да живность, отнюдь, нехищную.
Обосновавшись на островке, Марко стал жить в одиночестве, в полной гармонии с природой.
Конечно, он не собирался «робинзонить». В глубине острова стояла вполне добротная хижина с кроватью, столом и стульями, нехитрой посудой, десятком книг и фривольных журналов да кое-каким инструментарием.
Также на берегу, в тени широколистных пальм, Марко соорудил небольшое навес, где во время сиесты мог отдохнуть, качаясь в гамаке, или размышлять о превратностях судьбы и тайнах мироздания.
Нет, он не стал отшельником. У него был старенький, но надежный транзисторный приемник «Грюндиг», две автомобильных аккумулятора, бытовая солнечная батарея и небольшой ветряной генератор, который лежал несобранный, но который должен быть собран «непременно, завтра».
Прибыв на остров Марко ПОпполо сразу ввел республиканское правление, избрал парламент, принял конституцию и объявил независимость от всего мира.
На скале он водрузил флаг, красный с белым Андреевским крестом, установил герб и провозгласил Свободную Республику Демократии - ТрегудУ.
Жизнь потекла сказочная. Где хотел - там спал, где хотел - там с... пардон, отравлял естественные нужды. Что хотел то и делал. Точнее ничего не делал.
Через пять месяцев либеральной вседозволенности и распущенности остров превратился в гадюшник. А как вы хотели? Свобода, демократия, епрст! Одни права и никаких обязанностей. Со временем Марко надоело вляпываться в собственные лепешки, и он возглавил заговор, произвел государственный переворот, объявив себя Королем, Пожизненным Диктатором и Отцом Отечества. «Население» острова встретила эту новацию с воодушевлением.
Диктатура подразумевает порядок. Народ, он же монарх, взялся за чистку острова. Марко Первый разбил огород. Построил клозет. Облагородил окрестности и прилегающий заросли. Занялся выпасом коз, которых осталось только две (остальных перебили во время угара демократии), одомашнил местных фазанов, разбил цветники, проложил удобные тропинки, почистил лес. И зажил ровно и спокойно. Король, козы и попугай Элвис, который был для Марко и собеседником, и будильником.
Однажды, около острова бросила якорь белоснежная яхта. Три гидроцикла доставили на остров незваных гостей: четырех мужчин и двух женщин. Король Трегуду встретил пришельцев, вооруженный старым охотничьим ружьем и строго спросил незваных гостей: «Кто такие и по какому праву?!». Молодые люди представились бизнесменами из России, извинились за нарушение границы и изъявили желание оплатить все необходимые таможенные и миграционные сборы.
Услышав то, что пришельцы – русские, у Марко внутри сжалось, а во рту пересохло, он собрался выразить решительный протест, но только негодующе фыркнул и неуверенно начал водить взором по сторонам. Его взгляд встретился с пленительными глазами русских чаровниц и Марко обмяк. Вместо злобного неприятия чужестранцев Марко расплылся в благоговейной улыбке.
На вид русские были нестрашными, даже совсем не страшными. Это были загорелые спортивного телосложения люди, не узкоглазые дикобразы, а вполне уверенные в себе и не злобные. А девушки? Девушки своей красотой просто очаровали Марко.
Старшим у них был коренастый мужчина неопределенного возраста, лет пятидесяти - шестидесяти, c колючим цепким взглядом из-под надвинутой на глаза легкой кепки. От его пронизывающего взгляда у Марко по хребту побежала струйка холодного пота.
Угрюмый медленно оглядел окрестности, потом Марко, выдержал паузу и представился: «Дядя Саша», но руки не подал.
Вместо хамского захвата территории, гости испросили разрешения набрать воды и пригласили Короля и Диктатора на борту русской яхты. На что Отец Отечества поблагодарив, ответил вежливым отказом, и в свою очередь позвал русских на остров, так сказать: «чем богаты, тем и рады».
Русские согласились. И радостный Марко (с чего бы это?) благодушно провел экскурсию и показал достопримечательности своего острова. Вернувшись на берег, Дядя Саша помял мочку правого уха, и молвил: «Святое место». Остальные произнесли загадочное: «Будь спок», - и споро доставили дары на остров.
За этот день Марко ПОпполо узнал много русских слов.
«Гульянка» оказалась на славу. Сперва, накрыли стол, и угощались холодными закусками. Сыры, «сельетка», сало, соленые огурчики и грибочки, пили прохладное хорошее пиво, к пиву были балык и «во-бля». Катались на гидроциклах, ловили крабов, гоняли по лагуне местную обленившуюся акулу, играли в волейбол – «картошку». Узнав, что у Марко руки не доходят до ветряного генератора, а может попросту растут не из того места, играючи, собрали ветряк и водрузили, где положено. Теперь королевство было надежно электрифицировано.
Ближе к вечеру, русские установили «мангал» и принялись готовить «шашалик», а когда жара спала перешли на водку и виски. Тогда-то Марко и узнал вкус знаменитого русского коктейля «иорш».
Эти русские были не плохо воспитаны и образованы. Молодые люди владели английским и немецким языками. Говорили не торопясь, взвешено, слушали не перебивая. Шутили, смеялись открыто и искренне. Правда Дядя Саша больше молчал и его угрюмость настораживала Марко. Зато на его теле было масса невиданных тату - виде звезд на плечах и куполов на спине, профили Ленина и Сталина на груди, каких-то полустертые знаки, похожие на рунические, наколотые на пальцах перстни.
«О, синьор Дядя Саша любит историю своей страны, раз сделал тату древних церквей. А мне можно?», - плохо ворочая языком, спросил король. На что все рассмеялись, и, даже, угрюмый Дядя Саша: «Отмотаешь с моё – сделаешь».
А потом оглядевшись, подытожил – «За твое чалинье. Здесь,- он указал на остров, - шкуры не хватит, Терпила».
Конечно, заговорили и о роли России в делах мировых, и тут Марко понесло помоями, которые он наслушался из «Грюндика». Такие русские и сякие, притом Марко в это свято верил, а алкоголь прибавил смелости и развязал язык. Когда градус абсурда стал зашкаливать, Дядя Саша легонько пристукнул по коленке, и все замолчали.
- Вот что я скажу тебе, мил человек, - медленно произнес Дядя Саша.- В тех местах, не столь отдаленных, где я имел честь бывать, - Дядя Саша показал за спину, на тату, - то о чем ты говоришь называется «гнилой базар».
Толмачи перевели слова Дяди Саши.
- О чем это Вы, синьор Дядя Саша?
- А о том, как вы гоните пургу, обвиняя русских в своих косяках. Мол, русские – отморозки конченные.
- Но….Конечно, не так уж, но говорят.
- А у нас говорят, что кур доЯт.
- Как доЯт? - удивился Марко.
- А так берут и доЯт.
- Не верю, пока не увижу, так не бывает. – попытался пошутить Марко.
- Во, повелся, это же – прикол, шутка, прибаутка. Но. Я ведь ровно о том же.
Вот вы талдычите, о нас всякие шняги. Выставляете предъявы. А где факты? Так, базлаете не по делу.
Ты представь, что на кичмане, в тюряге, значит, ты облыжно обзовешь кого-то «животным», что с тобой будет? Ась?
- Ну-у – протянул Марко, - это Вы про Асада. Так он народ свой газом морит!
Дядя Саша ухмыльнулся: А доказы по предъяве Башарке, что он всех замочил, есть?
- Весь мир. Все говорят... что... кур... доят, - стало доходить до Марко.
- Так вот за «животного».
(Я не говорю про то, что все остальное бездоказательно), этого бы бедолагу опустили, распетрушили бы конретно (сделали геем) и задвинули под шконку или в гарем, на весь срок. Это в лучшем случае, а в худшем - порезали бы в лоскуты. Кто знает, что лучше?
А ваш бугор заокеанский, понторез нафталиновый, не по делу всю зону баламутит, а вы лопушата ведетесь. Так что все ваши предьявы - это косяки. И косяки конкретные. А Бог не фраер - Бог правду видит. За каждый косяк придется отвечать. И ваши тут не пляшут.
- Да, но как же общественное мнение?
- Давай уж по понятиям. Есть презумпция невиновности.
Предъяви и докажи. А без этого - гнилой базар.
Я буду думать
- Думай, прежде чем сказать что-то.
- Доказы! Доказы! - вдруг проголосил попугай Элвис.
Дядя Саша встал: "Что-то жарко, пойду охолонусь, - и направился к воде.
Солнце светило ему в спину и захмелевшему Марко показалось, что бессчетные купола заблестели чистым золотом.
- Какой интересный собеседник, - икнув, сказал Марко.
- Как его зовут?
- Дядя Саша.
- Дядя Саша, Александр. А фамилия? - чисто автоматически спросил Марко.
- Мара-вихер.
- Немец?
- Нет, еврей, - хором ответили молодые люди и засмеялись.
- Какой мудрый человек, - подытожил Марко.
Дядя Саша вернулся после омовения в приподнятом расположении духа и, сидя во главе стола, тостовал и рассказывал смешные и нравоучительные истории, которые произошли с ним за долгую, и весьма нелегкую жизнь. Компания периодически взрывалась смехом, было легко и спокойно. Марко что-то понимал, что-то нет, но его не покидало чувство доверия к этим уже совсем не чужим людям. Он пробовал шутить, и итальянские юмор вызывал у гостей не менее искренний веселье.
Потом с грустинкой рассказывали о России, о Кавказе, о Сибири, о Севере, о том по каким морям ходили, кого посетили, восхищались его островом – «шикарная хата».
Потом опять заспорили о политике и перешли на европейские ценности, и, конечно же, в конце концов, договорились, что геи и прочие трансвеститы, их не только не привлекают, но и не имеют право быть. Правда, Марко заикнулся о толерантности. Но Дядя Саша тихо, но твердо остановил его: «Закрыли тему, пацаны».
Конечно, когда, на его острове была Демократия, Марко бы с ними поспорил, но теперь он пьяно погрозил демократическому прошлому – ибо сейчас диктатура и порядок. «Вот они где у меня, эти голубые – синие! Как там Вольёдья?»
- Мля!
- Вот они где у меня, мля! –показал кулак Марко.
Настроение было возвышенным еще и из-за того, что русские не мешали Его Величеству флиртовать с обворожительной «француженкой» Жанной, которая с каждым тостом - «Ну за...» становилась красивее и красивее. Он шептал ей по – французски: «ма петит Жаннет», она в ответ улыбалась и очаровательно щебеча и по-итальянски, и по-французски, чувственно прижималась к Марко своей упругой грудью. Это умиляло Марко.
- Как? Парле ву франсе? – удивлялся хмельной итальянец.
- Уи, си, сеньор, - кивали русские, произнося между собой странное слово: «Мгимо». А «Вольёдья» сказал Марко: «Жанна – «тиолочка зачиотная».
«Тиолочка» – шептал ей в ушко очарованный король.
Ближе к вечеру русские заварил чай «чифирь» и насилу заставили выпить уже почти «никакенского» Марко. И о чудо! Марко протрезвел! И был готов продолжать банкет дальше.
Набравшись смелости, король, пригласил «петит Жаннет» осмотреть, тет-а тет, свои дворец, где при обоюдном непротивлении сторон, выполнил свой мужской и королевский долг. О, как истосковался он по реальной женской нежности. О, эти русско-французские ласки. О, «Тиолочка Жанне!»
Его победный мужской рык - стон вывел из коматозного состояния спящих игуан,поднял в небо стаи птиц и шокировал попугая Элвиса.
Марко1, как король и джентльмен, торжественно объявив «тиолочку Жанну» из маленького французского городка МгимО» королевой королевства Трегуду. Она благодарно склонила свою головку ему на плечо.
Последнее что увидел Марко перед тем как заснуть, так это красивую розу, набитую на левом плече Жанны.
А русские? Русские расположившись у костра, вели свои неспешные разговоры или пели спокойные песни - баллады о любви, о горах, о море, поездах и мурках и прочее, прочее, прочее.
Дядя Саша катал пальцами хлебные шарики и кормил ими попугая Элвиса, который проникся к Дяде Саше какой-то животной преданностью.
-Кушай, чижик, кушай, - задумчиво приговаривал Дядя Саша и гладил Попугая по непослушному хохолку.
Потрескивал костер и его искры улетали в небо, пополняя сомн и без того набитого звездами неба.
--------------------------------------
Наутро Марко проснулся один, хмельной-больной, с тяжелой, будто налитой свинцом, головой. Он присел на разоренное лежбище любви и вспомнил о «Жаннет».
С криком: «Тиолочка!» он выбежал на берег.
Океанская ширь была безнадежно пуста. Яхта исчезла. «Жаннет! ШерИ! -еще раз прокричал Марко, и бесцельно побрел вдоль океана, периодически поглядывая на водную гладь.
Страдая, он обошел по периметру весь остров и вернулся на пляж. Берег был чист и прибран, кроме кострища, где в золе стояла небольшая кастрюлька. Он поднял крышку и аромат горячего распаренного «шашалыка» защекотал его ноздри. В размышлениях он зашел под навес и обомлел, там стояли: пара ящиков с хорошим немецким пивом; коробки с шотландскими виски, водкой; с вяленной русской рыбой «воблой», мясные консервами, чаем, шоколадом, сигарами, которые, ему вчера понравились; спичками, снастями. Был, даже, пакет не опробованной резиновой женщина. На ветру трепетал листок бумаги, прибитый к верхнему ящику здоровенным тесаком с наборной ручкой. Записка гласила:
«For King of KERGUDU.
From Russia with love!»
с отпечатком полных губ.
- Жаннет, - вздохнул Марк. – Милая Жаннет,…
Русские честно расплатились c Марко за воду, приют и пересечение границы.
Щедроты гостей порадовали, но настоящий взрыв эмоций он ощутил потом, когда в хижине он нашел потерянное Жанной парэо. Марко, вдыхая аромат ее духов, расцеловал ткань и повязал её на шею, как залог того, что рано или поздно он найдет дорогую его сердцу королеву. «Милая Жаннет…». И неожиданно для самого себя: «Милые русские…».
Как уже упоминалось. Марко слушал радиоприемник. И знал, что русские протянули свои щупальца по всему миру. Что они негативно влияют на развитие демократии, понукают французами, вот, к примеру, его маленькая Жаннет из маленького городка МгимО, одним словом, абсолютное зло.
Но эти русские - совсем другие парни, и если спорили, то обвиняли не голословно, а объясняли свою позицию. И, порой, их аргументы вводили не только Короля, да и Диктатора, в полный ступор. Русские произвели на Марко благоприятное впечатление. При всем при том, что уже каждый младенец «золотого миллиарда» знал, что русские – это исчадье ада. Но эти? А дядя Саша? В общем, полный разрыв шаблона.
Три дня он пил. Мешая пиво с виски, водкой, делая «иорш», не зная, что в этом напитке нельзя нарушать рецептуру, ни в ту, ни в другую сторону. И поэтому выпадал в осадок каждые три часа.
---------------------------------------
Итак, багровый рассвет....
Голова трещала и ломила и даже свежий ветер не помогал. Марко нащупал стеклянное горлышко бутылки, встряхнул, пойла хватила на один глоток, но он - то любит три!
Король в сердцах бросил бутылку за спину. Бутылка прошуршала по листьям пальму и ровнехонько стукнула спящего попугая Элвиса в темечко, попугай с перепугу гаркнул и рухнул наземь.
Марко ПОпполо вскочил, отбросил кресло, припал на колени перед поверженным другом. Попугай не показывал признаков жизни. Марко зарыдал. Его возбужденный взгляд упал на орудие преступления - пустую бутылку из под водки «Кремлевская» он ненавистью взял ее в руку и воззвал к небесам:
«Доколь! Доколь будет твориться это зло? Доколь, эти русские будут насаждать свой порядок и подрывать устои демократического мира. Мешать свободным людям быть самими собой. Свободу Геям! Смерть гомофобам! Нет - порабощению Балтии. Унижению французов! Хватит! С меня довольно!"
Я, - от посетившей его мысли он поперхнулся.
Я, - фальцетом выкрикнул он, - ввожу военное положение и объявляю войну! России!
И как ответ ему, где-то издалека грозовые раскаты.
Марко сурово посмотрел на Север, и от, переполняющих его, чувств, запел «Марсельезу».
Ветер трепал на его шее парео Жаннет, как знамя будущих побед, а по щеке текла слеза умиления от собственной мужественности и благородства.
( продолжение следует)
http://www.proza.ru/2018/04/22/1335