… Машина остановилась у дома Лизы, Вера достала пакет с подарками, и поднялась на третий этаж. Лиза встретила ее в домашнем халате, после взаимных объятий и поцелуев, помогла повесить полушубок, достала из тумбочки тапочки. Она укоротила длину волос, оттенила их каштановым цветом, и пополнела. Заметив пристальный взгляд подруги, скользивший по необъемному халату, Лиза смутилась, пояснив, что халат остался с декрета, она похудела с тех пор и больше не поправляется.
Вере нравилось бывать у Лизы. Она живет в двухкомнатной квартире с шестиметровой кухней. Родители занимают дальнюю комнату, Лиза с дочерью - проходную. Сразу же после новоселья они купили импортную мебель, с тех пор ничего не меняли в комнате. Вера оглядела знакомую стенку с книжными полками, хрустальной посудой и гжелью. Ей сложно было понять их приверженность к постоянству, поскольку в свое время они с мамой периодически что-то меняли, передвигая стол, диван или гардероб. Порой после долгих манипуляций мебель возвращали на свои места до следующего вдохновения, и все равно было приятно.
Родители Лизы попеняли гостью за то, что редко приезжает. Они постарели. Вера заметила, как поникли плечи Михаила Михайловича, отчего он стал казаться худее и казался ниже ростом.
Лиза передала дяде Мише виски, и тот пошел пробовать, не отходя от телевизора, который смотрел в своей комнате. Валерия Алексеевна пожаловалась на здоровье, с трудом поднялась с кресла, взяла коробку чая и конфеты, и вернулась к своему телевизору и телефону.
Вера вручила подруге французские духи и они прошли на кухню. В ней при всем желании было трудно что-то изменить: вместо старых полок висели новые, советский холодильник сменяли на импортный, остался неизменным маленький столик, за которым с трудом помещались пять человек. Лиза быстро поставила чай, достала салат, колбасу, сыр, и домашнюю настойку. Пока накрывала на стол, сказала, что дочка ушла к отцу, и спросила, где ее вещи, Вера улыбнулась и рассказала историю нового знакомства с бывшим соседом. Глаза Лизы тут же загорелись.
- Мам, ты представляешь, Карра ни словом не обмолвилась о том, что с Мишкой живет, - моментально сделала она вывод, - я же каждый раз спрашиваю, что у тебя происходит, а ты пишешь – все по.
- А что писать? – Вера пожала плечами, - мы вместе месяц, замуж пока не зовет, и я не собираюсь.
- Мы все не собираемся, - философски заключила подруга, и уточнила, - и не намекал?
Вере захотелось ответить, нет, еще рано, но вспомнив о предстоящей встрече, рассмеялась и сказала, что намеки были, но весьма туманные.
Валерия Алексеевна не присоединилась к чаепитию. Она разговаривала с кем-то по телефону, и до девушек донеслись ее слова «это Вера приехала, школьная подруга Лизы, ну да…из Москвы…». Лиза обиделась на скрытность подруги, но быстро отошла. По сути, она была бы права, если считать что все было по-настоящему, Вере бы следовало до приезда предупредить о переменах в жизни. Ей пришлось выкручиваться, рассказать, что в ее конторе прошла мимо Михаила, и до сих пор не понимает, как он узнал ее, Лиза кивала головой в ответ, соглашаясь с тем, что тоже прошла бы мимо.
Вера чуть не ляпнула, что Лизу трудно не заметить, но промолчала, а продолжила рассказ о приглашении в кафе, театр и ресторан. Не дожидаясь вопроса, объяснила, что они до последнего не знали, сможет ли Мишка выбраться, у него 30 числа должен быть суд, но его, к счастью, перенесли. Лизу интересовала Мишкина квартира и машина, что она собирается делать со своим жильем, как они проводят выходные, познакомилась ли она с его детьми. Если Лиза не спросила о том, когда они впервые переспали и как он в постели, то только потому, что раздался звонок, и пришел Михаил с букетом цветов для Валерии Алексеевны.
На улице Вера свободно вздохнула: - У меня только один вопрос: кому она сейчас звонит?
- Не знаю. Не Анне, это точно. Анна довольна, что я приехал не один, ей и девчонок жаль, ведь холостяки в городе наперечет, и в тоже время она ко мне хорошо относится и тебя помнит.
- Ясно. Основную часть работы я выполнила, теперь очередь Лизы, а что твоя мать с теткой?
- Ждут нас, я к ним заскочил, сумки бросил и объяснил, что за тобой пошел. Они считают, что ты мне больше подходишь, чем москвички, для них ты своя. Домой?
- Нет, - она покачала головой, - мне надо сходить на Задворки к родственникам.
- Зачем?
- Подписать договор на продажу дома.
- Родственникам?
- Да.
- За сколько? - и покраснел, - извини.
- Не бери в голову. Бесплатно.
- С ума сошла.
- Нет, - Вера хмуро взглянула на спутника. - Мне хотелось сохранить дом, чтобы в нем жили не чужие мне и бабушкам люди, что я и сделала. И не из-за того, что в любой момент могу приехать к ним в гости. Не приеду. С прабабушкиной стороны из очень близкой родни, я лет пятнадцать почти ни с кем не общалась … в общем, неважно, - она запнулась. - Дом старый, много не возьмешь, продашь первому встречному, а потом жалеть буду. После похорон матери и брата я предложила дом его жене, та отказалась. Со стороны прадеда родни полно, двоюродные и троюродные братья и сестры ...
- Постой, а с квартирой что?
- Ничего, я наследница, только наследовать нечего, - и нахмурилась, - дом восстановили, квартира была не застрахована, это долгая история. Я переписывалась с тетей Ниной, дочерью старшей дочери Дарьи, она была подругой моей мамы. У нее сын есть, Вадим. После похорон она спросила, что я буду делать с домом. Вадиму жилье было нужно, и я отдала им ключи. Мы договорились, что подпишем договор купли - продажи, когда я приеду, - и усмехнулась, - вот и приехала. Они ждут, там и нотариус сидит, это ненадолго. Если хочешь, я одна пойду… - заключила девушка, - специально приезжать не хотелось, но если уж приехала, а второго назад… - и махнула рукой.
Михаил поймал машину, и через десять минут их встречала толпа родственников.
Девушка старалась не смотреть на дом и сад, больше всего ей хотелось сбежать отсюда и не разреветься, поэтому отказалась от просмотра сделанного ремонта, сославшись на усталость, Тетя Нина поняла ее состояние, и повела к ожидавшему их нотариусу. В последний момент, когда Вера прощалась, и обменивалась традиционными пожеланиями в наступающем году, из кладовки вышел Вадим с отцом. В руках они несли тяжелый сундук. Девушка недоуменно посмотрела на мужчин, потом просияла и повисла у Вадима на шее…
- Спасибо, спасибо – бормотала она вновь и вновь, - а я и забыла…
Смущенный Вадим освободился от ее объятий, девушка присела и принялась гладить деревянную, обитую металлическими пластинами крышку сундука.
- Спасибо, что сохранили.
- А как же… - к ней подошла довольная тетя Нина, - обещали сохранить и сохранили. Ключ есть или придется крышку ломать?
- Есть,- девушка довольно улыбнулась, - дома лежит.
- И что в нем, не знаешь?
- Точно не знаю, бабушкины и прабабушкины вещи, бумаги, игрушки, и еще что-то. Спасибо… - у нее в глазах блестели слезы.
- Ты его в Москву повезешь? - Нина кивнула она на сундук.
- Да, - Вера поглядела на его размеры, ужаснулась, и философски закончила, - до поезда Мишка с Гарри помогут, а там на такси….
- В гости еще приедешь?
Девушка покраснела: - Вряд ли. Я уже привыкла, что никого нет, все равно больно. Это поймет только тот, кто все потерял. Писать буду, помощь понадобится 0 обращайтесь...
- Я бы хотела летом внукам Москву показать, примешь?
- Конечно.
- Ты все там же живешь?
- Да.
- Жди в гости, и за могилы не беспокойся, мы приглядываем за ними...
- Спасибо.
Тетя Нина поцеловала девушку, отец Вадима вместе с Михаилом поставили сундук в багажник и они уехали.
После похорон матери Вера обошла весь дом, собрала фотографии, книги, оставшиеся от Дарьи, несколько старых рюмок и чашек, которыми дорожила бабушка, и с трудом впихнула в уже набитый вещами сундук, закрыла и попросила сохранить. Она забыла о нем через полгода, а сейчас радовалась, как радуется ребенок встрече с любимой игрушкой. Вера моментально простила городу все обиды и облегченно перевела дух – все же она не зря приехала.