Однажды мои самураи сказали мне: " Если хоть один человек на земле любит тебя, значит ты не одинок, и стоит жить."
В Испании в 2013 году я первый раз написала об одиночестве, и мне казалось, что вот она - долгожданная свобода от одиночества.
Первая встреча с испанцами началась со старого, как потом оказалось, художника.
Он посмотрел на меня... Выглядела я конечно, креативно …и устало: перелет и поход к морю сделали свое дело.
Так вот, я присела около кафе. А маленькую улочку въехал джип - типа нашей «Нивы» грязный и полный корзин для ловли моллюсков: старик их ,видимо, делает и привез отдать.
Пока он доставал, из открытой двери вываливались дешевенькие пейзажи летнего морского вида.
Он увидел мой интерес и спросил:
- Художник? - я ответила:
- Да.
Сказал:
- Садись.
Внутри ничего не вздрогнуло, и я села...
Он вез меня по серпантину, потом мы въехали на другое побережье - это приватный пляж для избранных. Провел в яхтклуб, и мы забирались по парапетам к самому морю.
И вот мы добрались.
Он мне показал вид достойный взгляда художника.
Вид на райскую жизнь, где море и горы.
Запах моря смешивался с полуденными жарким запахами земли, буйство красок и впечатление умиротворения и гармонии в соединенности со всей этой природой и великолепием.
На берегах, тех, что на скалах - красивые дома, увитые плющем и зелеными ветвями .
Тихо плюхала волна о борта яхт, что стояли прямо перед моим носом. И даже запах тины, как застоявшейся волны, был мне дорог и знаком. « Это знаки» - подумала я. Да - это были знаки...
На берегу народа не много, а только те, кто здесь живет: дети плещутся в прибое, и матери спокойно отдыхают.
Это место, куда вход по пропускам только для тех, у кого есть право там быть.
Он мне сказал: «Фотографируй». И интонация выражала такую гордость собой, своим талантом верно подбирать ракурс пейзажа . Я быстро так и сделала...
Потом мы долго выбирались с этого пирса. Мне было легко, а ему не удавалось так же быстро закинуть ноги на камни для швартовки.
Вдруг … По дороге ехал работник пирса, вез тележку. Он начал орать и махать руками. Я подумала, что что-то случилось.
Все было намного проще: он попросил тележку, что бы встав на неё, перелезть через преграду .
Короче, скрипя всеми его суставами, мы добрались до машины. Я смело села, в полной уверенности , что меня отвезут туда , от куда забрали. Но нет. Меня привезли на виллу с большими воротами, но в таком запустении. .. Заброшенные виноградники, пустой бассейн с полусгнившей листвой. Домик очень маленький для таких масштабов.
Мне предложили шампанского. Но удивление было не поддельным , когда я пила только воду.
- У нас так не принято, - настаивал он. Мне было неведомо о его намерениях, но мое внутреннее сопротивление его намерениям стало для него очевидным.
Он весело подмигнул и сказал, что он уже джентльмен, потому что уже лет 30 у него "полшестого"...
Короче, от моих здоровых энергий у него начались приливы и отливы. Может, во мне что-то было, что всколыхнуло былое... не знаю...
Ему становилось плохо. Я, грешным делом, подумала: «Как буду добираться до гостиницы?»
Напоив его двумя стаканами воды, наконец , я вышла на свет божий.
В его доме стоял удушливый запах старья. Много разных штучек, подарки от художников из глины и дерева, так - мелкие безделушки , картины низкопробные ,на потребу дня, как в любых курортных городках.
Все давно обветшало и отцвело, но зрелости жизни так и не приобрело.
В доме стоял сумрак: полуденная жара в Испании делает это неотъемлемой частью жизни.
Игра светотени. Игра настроения. Игра отваги и смирения. Игра настроения и безцельности существования.
Мне сложно говорить о его жизни.
Но точка, в которой наши пути пересеклись с этим одиноким стариком лет 85-90, но еще бодрым на подъем и, возможно, на что-то еще, указала мне путь, где всё бессмысленно. Но моя "никчемность и никому ненужность одинокого старика", зиявшая во мне как безмерная дыра , стала наполняться новыми смыслами. .. И первый вопрос, что я задала себе: а хочу ли я так доживать свой век? Ведь я художник по жизни, и я реализую это в каждом миге своего существования. И что я могу изменить в себе? А нужно ли что-нибудь изменять в себе? Как расценить эту встречу, и зачем он мне рассказывал о своей семье и детях, что его не навещают. Ведь это его жизнь, и это все он сделал сам ...Или конец у всех одинаков?
Так кто такие художники, и есть ли в пути пары иное звучание этих вопросов?
Добралась до гостиницы без приключений. Разговоры на ломаном английском с бурной эмоциональностью испанцев гармонично сочетались с русским языком жестов. Было весело.
А осадочек-то остался...
Кто я? чего я хочу? чего желаю в этом мире? Как моя жизнь может измениться, если я приму решения, ответственность за свою новую жизнь, за свое миропредставление в ином качестве жизни?
И это было начало моего путешествия по катакомбам прошлых воплощений, прошлых жизней, что повторялись вновь и вновь, как непонятые и непризнанные.
И приходили люди и события; и наполняла свои осознания светом любви. И мне становилось легче: ведь потери и одиночество прошлого отступало. И я думала - навсегда.
20.01.2017