Топляки

 
  Эта история началась сразу, как только объявили об окончании войны. О нашей победе.
 Голодный народ ликовал как на Пасху. Мне было двенадцать. И я бы тоже ликовал, но как раз приболел слегка.А потому мама меня на рыбалку не пустила, а приказала лежать на печи и греться на очень горячих кирпичах, под старой вонючей шубой. День был солнечный, тёплый и я чуть не ревел. Но повезло, повезло! Выручила
Евдоха, соседка через три дома. Ещё не прикрыв дверь, она запричитала:
  - Всё! Всё! Едем! Едем! Уже и билеты купили! Всё продала! Всё раскидала. И даже библиотеку от первого мужа за двадцать рублей Ваське хромому впарила. А вам, миленькие, я совершенно бесплатно оставляю все десять поленниц топляка, которые мой первый днями-ночами выковыривал. На чём и простудился...
  Более того, Евдоха предложила тут же перетащить свой подарок в наш двор, чтобы  соседи, знающие об отъезде, ночью не растащили.
  - И где твой хозяин? - сказала мадам, имея, конечно, в виду меня?
  А я так растерялся, так обрадовался, что сразу и про болезнь забыл. Ну как же, топливо на всю зиму всегда было за мной. Ну уголь(два ведра в день)я собирал на заводской железной дороге, в ста метрах от дома. Сухостой же возил на лодке с той стороны, что как бы не запрещалось. В общем, Евдоха тут же с нашего двора крикнула ещё одного соседа, и мы впятером за два часа весь её подарок перетащили, разложили в нашем дворе и даже огород слегка захватили. А поскольку поезд наших друзей проходил ночью, пришлось нам с тем же соседом на станцию, ещё и на лошади добираться.
  Приехали поздно, мама уже спала. Утром после завтрака мама - в гости к подруге, а я - уже с разрешением на рыбалку. Уж и оделся, и снасти приготовил, а тут как чёрт приказал: пойди полюбуйся, не торопясь, теми ископаемыми дровами. Я и попёрся.
  Все они были голые, как расстрелянные. Ну берёза же, Господи. И я уже не просто иду, а осторожно поворачивая бревно... Вдруг - стоп! Что это? Никак металл?
  Сбегал за ножом. Свинец? Пуля? Ну конечно пуля! Вырезал, полюбовался. Ну, и как уйти от такого? Мало ли что тут ещё может быть.
  Вот шов какой-то, как от ножа или кинжала. Сбегал за стамеской и ну ковырять уже просто так, ни на что особенно не надеясь. Оппа! Это что такое? Жёлтый метал! Сбегал за молотком и уж вырубил, не жалея несчастного. И что бы вы думали? Золотой самородок граммов на сто, явно расплющенный молотком, забитый в готовую щель, да ещё и обжатый вокруг, чтобы щель заплыла навечно. А она вот не очень-то спряталась. И всё же, сомневаясь, я нашёл бабушкино кольцо, протёр то и другое, и уж точно удостоверился - чистейшее золото! Разумеется, какая уж тут рыбалка. Я воспылал  продолжением поиска, но уже со слезой, с трясущими руками, представляя как мама будет рада, и как она зацелует меня до полусмерти. На этом полене я нашёл ещё три самородка. Там, наверное, было бы и больше, но мешали сучья   глубинные. Тогда я выбрал большое чистое полено с пятью швами и все благополучно  вырубил. Я, наверное, вошёл в раж. Меня кидало то жару, то в холод. А я всё рубил и рубил, уже безбожно калеча "труппы" в страхе, что вся эта картинка может мгновенно сгинуть.
  А как сходил в туалет, так и опомнился - да что же это я, зачем столько-то? Куда оно денется? Да мне тут работы на всю зиму хватит. А давай-ка, я до маминого прихода почищу всё это добро, чтобы как ордена засияли. Да и взвесить же надо. Были у нас весы на ниточке  и со стрелкой, но не нашёл. В сумке подвесил три кирпича да и благословил это всё на три килограмма. Чистить решил песком, У нас на берегу он как мыло. Вот сколько чистил - столько ревел и вытирался почему-то грязными  тряпками. Всё на часы смотрел, думал и думал: вот мы теперь дом прошпаклюем, рамы заменим, полы постелем, крышу перекроем. Мне-то ладно, я и так прохожу, а маме надо валенки, шубу. Я там у одной видел - такая красота. А сколько можно её туфли ремонтировать да, ещё без колодки? Купим сразу двое. И портфель бы мне надо. И придумал я тогда прям таки убойный трюк - высыплю на стол сразу всё это богатство и пусть она радуется...
  Но не случилось, малодушный я какой-то стал. Вместо того чтобы высыпать, бросил мешок на стол, да и разревелся, обниматься полез. А вот когда она сама высыпала, так сразу "Ах! Ой!" и "Где взял?" А как я рассказал, так мы оба и заплакали.
Так мы с ней проплакали долго, с перерывами  и даже почему-то не глядя на золото. Мама не глядела, и я не глядел. Мама за это время разогрела суп, нажарила картошки, чай заварила. А как поужинали, мама и говорит:
  - Ну, и что ты обо всём этом думаешь?
  Мне бы вначале её выслушать, а я начал перечислять наши с ней потребности, и она снова заревела. А как успокоилась, то и говорит:
  - Лодка у нас не течёт?
  - Нет. - говорю.
  - Так вот, ты сейчас пойдёшь и всё это в реку выбросишь, и не кучей, а россыпью и не как-нибудь, а с теневого борта, и чтоб никто не заподозрил. А завтра с утра начнёшь разрезать каждое бревно пополам и тоже незаметно выбрасывать в реку.
  - Ну почему?
  - А ты хоть знаешь чьих рук это дело? - закричала вдруг мама. - Так я тебе расскажу. Кода народ тысячами погибал на фронтах, такие вот пауки лепили вот такие прииски - лагеря, набивали банки, карманы, отдыхали на берегах морей, строили виллы. А ты ещё не знаешь, как погиб твой отец. Запомни, пожалуйста. Из его проекта пропал всего один лист, который он тут же восстановил, но его всё равно арестовали, приговорили и замучили где-нибудь в урановых шахтах.
А сестра твоя, умница-красавица, пошла за отца узнавать, да так и не вернулась. Нас вышвырнули из квартиры, из города. Да и сейчас они здесь вместе с заводом хоть и старики, но при щупальцах. Всё гады помнят. Меня со старшего инженера в уборщицы перевели. В списках на квартиру, на топливо каждый год вычёркивают. Ты думаешь, куда это золото попадёт если мы его сдадим государству? Да, тем же выродкам. При том они обязательно постараются нас найти и ликвидировать. Так что давай уж постараемся, чтобы ни одной золотинки, ни одно топляка тех времён во дворе у нас не осталось. и что бы эти враги народа  нас своими щупальцами не задавили.