В подвале было темно и прохладно.
- Ну что, молодой человек, насмотрелись?
Я стряхнул наваждение, и повернулся к Смирноффу.
- Да. И верю. Безоговорочно.
- Хорошо. Когда такой скептик как вы такое говорит - это дорогого стоит.
Я кивнул, и посмотрел на выход из подвала. Зеркало за моей спиной снова стало твердым, и я ощутил это даже не поворачиваясь.
- Я там встретил Айвена Рестора, - произнес я, когда мы стали выбираться - и он просил передать вам привет.
Смирнофф рассмеялся.
- Жив ещё, значит. В свое время у нас с ним была парочка интересных дел. Лет десять назад. Как он?
- Провел мне экскурсию, на каком-то мохнатом жуке.
- Ого… Растет. Раньше он его вызывать не мог. Впрочем, к нашему делу это не относится. Но вы познакомились ещё с одним магом в вашей жизни.
- И карта теперь может поменяться?
- Нет.
Он помрачнел, и молчал до тех пор, пока мы не расположились в креслах.
- Итак… У вас есть вопросы.
Это была простая констатация факта, но, черт бы меня побрал, вопросы действительно были, и их было много.
Впрочем, в этом не было ничего удивительного - мне только что открыли глаза на то, что мир вовсе не такой, каким я его знал.
- Хоть что-нибудь является таким, как нам об этом рассказывают? - спросил я.
- Кое-что, - кивнул он - правда лишь отчасти. К примеру - чертей, как таковых нет. В смысле - в привычном нам облике, с рогами, копытами и хвостом. Но есть нефарити, мастера пыток.
- Айвен упомянул про них.
- Хорошо. Есть и другие существа, с которыми лучше не сталкиваться. Разайды, вампиры…
- Вампиры? Вы серьезно? Мне озаботиться чесноком и крестами?
Профессор рассмеялся.
- Уолтер, настоящий вампир, если вы его встретите, будет сидеть посреди белого дня в церкви, есть с серебряной тарелки чеснок, запивая его святой водой, и при этом ковыряться в зубах осиновой зубочисткой.
Я опешил.
- А как же… Серебряные пули, осиновый кол в сердце… Это тоже вымысел?
- Нет. Серебряной пулей его вполне можно будет убить, как и осиновым колом. Правда, то же самое из других материалов сработает не хуже. Как, впрочем, и не с вампиром, а с обычным человеком. Поймите, они смертны. Их можно убить тем же, чем и людей, только намного сложнее.
Я выдохнул с облегчением.
- Уже легче. Тогда, давайте вернемся к насущному. Карты.
- Хорошо. У вас их сейчас две. Я и ваша невеста. Предлагаю вам их разыграть как можно быстрее. Это единственный способ от них избавиться, и выпутаться из этой ситуации, и забыть про все, как про страшный сон.
- Профессор… Я уже не смогу забыть.
Он помрачнел.
- Подобного ответа я и ожидал. Молодой человек, я вляпался в эту игру когда мне исполнилось двадцать лет, и пока ещё жив, а значит - я один из самых опытных и осторожных игроков. Редко кому доводится протянуть больше десяти лет, одному удалось протянуть двадцать, но про тридцать восемь я больше не слышал. К сожалению, мой опыт во всем этом - лишь малая капля, и мои знания тоже, хотя я и стремился узнать все, что можно. Я тоже не смог забыть. Хотя и была возможность. Но не смог, и именно поэтому стал видеть везде то, на что не обращал бы внимания. Это интересно. Иногда - безумно красиво, иногда страшно настолько, что сердце биться перестает, а иногда… Иногда - все вместе.
Я помолчал, переваривая.
- Питер, вы предлагаете мне разыграть карты, но… Может быть есть способ свести к минимуму разрушительность эффекта?
- Уолтер, вы неправильно понимаете природу этих карт. Они вовсе не обязательно несут разрушения. Они - несут элемент хаоса в нашем слое реальности. Да, чаще всего это смерть и разрушения, но бывают случаи, когда они приносят пользу. Главная проблема в том, что предугадать невозможно. Или может быть так, что это будут именно смерть и разрушения, но они принесут пользу.
Я задумчиво кивнул.
- Во всем этом, мне пока непонятно только одно. Каковы ваши причины рассказывать мне все это, и показывать “другую сторону”.
Он улыбнулся.
- А вы умны и осторожны. Это хорошо, значит я в вас не ошибся. Видите ли, все дело в том, что каждый новый игрок на поле может повлиять на ситуацию. Каждый, кто знает о “другой стороне”, истончает барьер между слоями. Особенно, если он там побывал. Сейчас ситуация не из лучших, слишком мало стало игроков, да и серьезных из них - единицы. А меж тем, это в корне неправильно. И это очень сильно осложняет мне жизнь. Вот вам и весь мой интерес. То, что вы, теперь, в курсе всего - означает, что все свои ходы вы будете обдумывать, а мое знакомство с вами - даст возможность удержать от главных глупостей.
Я поднялся на ноги.
- Мне нужно все это переварить. Когда я буду готов разыграть карты - я вас предупрежу.
Покинув его магазин, я, некоторое время, бродил по округе, пока не нашел какой-то бар, где и сел за стойкой, заказав “Гиннесс”. Слава богу, в этой стране на меня не смотрели как на психа, который предпочитает “ирландское пойло”.
Пока я потягивал свою кружку, мой взгляд случайно упал на человека, сидящего у стены, и в какой-то момент он поднял голову, встречаясь со мной взглядом…
Это невозможно описать, но я откуда-то знал, что глаза, глядевшие на меня, видели “ту сторону”. Не так, как я, но… Какая-то доля безумия явно давала ему возможность иногда заглядывать туда.
Но это был не игрок. Так, случайный псих, который ни на что не влиял.
Тем не менее, мне стало жутко, и я поежился.
Возможно, Смирнофф был прав, и стоило побыстрее разыграть карты, и, по возможности, забыть обо всем.
И единственное, что меня сдерживало - Энни. Я не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось.
- Тебе, парень, нужно, похоже, что-то покрепче, чем пиво.
Я перевел взгляд на бармена.
- Проблем скопилось много. И они не из тех, что можно решить деньгами.
- Все образуется. Вон, у Люка, на которого ты смотрел, всю семью какой-то псих вырезал, и ничего, живёт… Все думали, что спятит, но обошлось.
- Убили семью?
Он кивнул.
- Прямо у него на глазах. Представить страшно. Но, подобного дерьма всегда достаточно. А у тебя что? Тоже кто-то умер?
- Ещё нет. Просто влип в ситуацию, из-за которой может пострадать моя невеста.
- Но ведь может и не пострадать?
- Есть такая вероятность.
- Значит не парься раньше времени. И включи мозги. Знаешь, как говорят? Даже если тебя съели, то у тебя все равно как минимум два выхода. Жизнь сдает нам карты, а вот как ими сыграть - зависит только от нас.
Я хмыкнул. Знал бы он, что есть такие карты, которые сыграют тобой хлеще, чем ты ими…
Допив пиво я расплатился кредиткой, и направился к выходу.
На улице начинал накрапывать дождь, напоминая о Лондоне, но даже он, в этой идиотской стране, был другим.
Район, откровенно говоря, был тот ещё. Поймать такси здесь было, мягко говоря, затруднительно, а вот нарваться на грабителей - запросто, но это я понял только тогда, когда трое бритых налысо мужиков подошли ко мне, и потребовали вывернуть карманы.
В глазах одного из них плескалось безумие, причем куда больше, чем у встреченного мной ранее Люка.
- Ребята, а может вам спеть? Налички у меня все равно нет, шмоток - только то, что на мне… Даже гитары с собой нет.
Один из них покосился на меня, и что-то зашептал приятелю.
- Ты - Ривз?
- Да.
- Что ты здесь забыл?
- Друга навещал.
- Кого? Мы всех на районе знаем.
- Русского. Смирноффа.
После этого, даже тот псих вытянулся, и они отступили на метр.
- Простите, мистер. Может вас проводить? Заодно от проблем убережем.
- Да мне бы до гостиницы добраться…
- Сейчас, машину подгоню.
Сказать, что я был удивлен - значило не сказать ничего. Единственное, что я не понимал, так это то, работала ли на меня моя известность, или репутация Смирноффа.
- Хорошую музыку играешь. Только…
Я поднял бровь.
- Свободы в ней мало.
Я усмехнулся.
- Дождись следующего альбома. В нем свободы через край.
Он протянул мне бутылку виски в бумажном пакете, и я, кивнув, глотнул. Пойло было дешевым, и многосолодовым.
Неожиданно мне захотелось отправиться с этими ребятами к черту на рога, упиться дешёвым виски, и накуриться по самое не хочу, но я сдержал этот порыв. Ещё не хватало, чтобы Билл меня потом вытаскивал, и плешь проел.
С отчаянным визгом, рядом затормозила машина, и бритый помахал мне рукой, с водительского сиденья.
- Садись, Ривз.
Ну, надо сказать, что сели мы все, и ребята довольно быстро домчали до моего отеля, напоследок предупредив, чтобы я не шлялся в одиночку по тому району. Вытребовав с Билла несколько контрамарок, я отдал их им, и попрощался.
- Это где же тебя носило?
- Встречался со Смирновым. Что-нибудь новое происходило?
- Да. Твои фрики звонили, сказали, что собрали информацию. Пересылать не хотят, хотят лично встретиться.
- Пусть приходят. Как дела у Энни?
- Все хорошо. Говорит, что только голова болит от напряжения, когда пытается что-то разглядеть. Врачи говорят что все замечательно. Тут UMG пожаловали. Насчёт нового концерта. Говорят, что ты им поломаешь график тура.
- Стряси с них уход за Энни, в дороге, и медицинские осмотры, и, думаю, что тогда в график уложимся.
- Хорошо. Кстати, я на тебя зол.
Я удивлённо посмотрел на него.
- Мне сказали, что ты запретил вырезать мою физиономию из видеозаписи. Уолт, меня там быть не должно.
- Перебьешься. Все останется как есть. Там ты впервые на моей памяти человеком выглядишь.
- Уолт, я не должен был светиться. Теперь все подряд атакуют мой телефон. Мне, конечно, льстит то, что я в официальной записи, но работе это мешает жутко.
- Потерпишь. Ты насчёт добра Ленстрома не узнал?
- Пробовал, но пока ничего нового.
- Ясно. Ладно, тащи этих фриков. Прямо сейчас. Я пока поужинаю.
Честно говоря, я успел не только поужинать, но и принять душ, прежде чем они появились.
Мы расположились в одной из комнат, и я сделал приглашающий жест.
- Мистер Ривз, - начал один из них, кажется по имени Майкл - ваш запрос очень… Необычный. Информации предельно мало, и это несмотря на то, что мы перелопатили все, что можно. Кроме того, она довольно жуткая.
Он протянул мне распечатку.
- Самая точная часть - это то, что две из искомых карт хранились в Янтарной комнате. Но их след потерялся. Ещё несколько штук явно было у одного из нацистов. Периодически карты всплывали у разных людей, многие из которых не были сильными мира сего, но становились либо виновниками, либо свидетелями самых жутких вещей, творящихся в мире. В распечатке все есть. Сейчас достоверно известно, что одна из них в Африке, и ещё одна - в России.
- По второму запросу, - продолжил его коллега, по имени Дерек - намного больше. Честно говоря, я вообще не ожидал, что будет такая гора.
Он протянул мне флешку.
- Там все. Фотографии, записи очевидцев, размышления участников… Очень много упоминается один человек - Питер Смирнофф. Судя по всему, тип своеобразный, но людям старался помогать выпутаться из проблем.
- Я его знаю. Есть ли другие люди, информация о которых тоже часто встречается?
- Несколько. Я взял на себя смелость найти их, и их контакты там есть. Хотя пара человек уже мертвы. Причем не при самых лучших обстоятельствах скончались.
- Что-то ещё, что показалось вам важным?
Он помялся.
- Кое-что есть. Пришлось повозиться, но… Один из них появлялся несколько раз в истории намного раньше своего рождения. Я понятия не имею как это возможно, но моя программа для распознавания лиц со стопроцентной вероятностью вычислила его на снимках почти вековой давности. Он, обычно, не на передних планах, но в кадры попадал. Если найдете его - спросите, как ему это удалось. Мне очень интересно. И ещё одно. Когда я искал все это - у меня было ощущение, что за мной ненавязчиво стали следить. Возможно это просто паранойя но…
Я кивнул.
- Спасибо ребята. Автограф не просите, я их не даю, но могу с вами сфотографироваться. И, у моего менеджера, помимо оплаты, можете получить по паре контрамарок на мой концерт.
- Да нам и оплата не очень нужна. Контрамарки тоже.
- Чем же мне тогда вас отблагодарить?
- Фотография в самый раз. Но можно будет попросить вас спеть?
Я ухмыльнулся, и взял в руки гитару.
- Учтите, это из нового альбома, который ещё не скоро свет увидит.
Я играл и пел, выкладываясь так, перед этими двумя парнями, как не выкладывался на концерте, и это было правильно. Этим людям не важно было что “это модно, он популярен, и мы с ним знакомы”, им важны были сами песни.
Оба фрика сидели как зачарованные, и я видел, что песня проникает в самую душу каждого из них.
- Проклятье… Мистер Ривз, вот теперь я понимаю, почему вы настаиваете, чтобы на концерте все заткнулись. Но если у вас весь альбом такой будет, то…
- Да?
- Песня рождает что-то стихийное. Что-то, что если поднимется в душе, то остановить это будет невозможно. Что-то бунтарское. К черту фото. Спасибо, что поговорили с нами, и что спели. Если вам хоть что-то ещё понадобится - только скажите.
Мы попрощались с ними, и я принялся копаться в принесенной информации