Итак, обсохнув на солнышке, она отшагала по прелестному, предосеннему лесу и вышла на ровно выкошенную поляну. Аккуратный, милый домик, освещённый солнцем, так и лучился радостью и полнотой бытия. Домик являлся частью и основанием исполинского дерева. Из крыши вверх продолжал стремиться мощный ствол, ощетинившийся ветвями. Воздушные корни образовывали узорную лестницу, ведущую на высокую крытую веранду с крыльцом. Хозяйка уже ждала на крылечке.
- Моё имя – Магния! – сказала радушная загорелая хозяйка, и её раскосые зелёные глаза сверкнули, а льняные волосы до пят взметнулись пуховым облаком и снова улеглись. – Добро пожаловать в наш дом. Братья ещё с вечера предсказали ваше появление.
- Ваши братья – ясновидцы? – спросила Аллаин вежливо, всходя к парадной двери.
- Скорее, мудрецы. Но и провидение им не чуждо.
- Это великолепно. А кроме вас кто-нибудь живёт здесь, в этом мире? Я хотела сказать, нельзя ли тут отыскать то, что мне нужно? Простите, если я назойлива.
- Прощаю, деточка. Нет, здесь живём только мы.
- Что же тогда вам тут провидеть?
- О, многое. Ветер летает туда и сюда, приносит разные новости, с которыми мы скованы одной цепью. Всё в мирах, видите ли, завязано крепкими узлами.
Светлая комната, вся в кружевах зеленовато-желтоватых бликов, была тоже деревянной, с очень простой мебелью и огромным очагом.
- Вы не замёрзли? – спохватилась вдруг Магния. – Эти разговоры меня всегда немного охлаждают. Я сейчас протоплю печь и приготовлю чай, - хотя на дворе и стоял тёплый день, Магния принялась разжигать дрова в печи. – Не ровён час, пойдёт снег!
- Простите, но разве может пойти снег в конце лета?
- Легко. У нас всё может случиться, ведь мы находимся немного ближе прочих.
- Ближе – к чему?
Магния искоса глянула на Аллаин и ничего не ответила, потому что в комнату повалил дым.
- Ах! – воскликнула Магния. – Никак опять совы в трубу забрались. Извините, мне придётся поколдовать!
Аллаин внезапно неудержимо потянуло на чердак. Подчиняясь любопытству, она поднялась на второй этаж, потом – на чердак. И там ей пришлось пережить небольшой удар. Неизвестно, почему, но откуда-то пришло знание, что она видит тех самых сов, и что эти совы являются братьями хозяйки.
Три юноши сидели в позе лотоса – один у окна, другой – под потолком и третий – меж полом и потолком на соломенной циновке. Определить их возраст было невозможно. Вместо рук у них были сложенные за плечами красивые пёстрые совиные крылья. Все трое были одинаковы и неотличимы друг от друга – и настолько же разительно не похожи на сестру – бледнокожие и черноглазые, а чёрные кудри обрамляли лица прихотливым ореолом. Они молчали и не шевелились. Но когда Аллаин попятилась, три головы синхронно повернулись, и три пары немигающих, широко раскрытых глаз с непонятным выражением вперились в неё. Она не имела права находиться в медитационной зале, хотя это и был всего-навсего чердак. И ей вдруг стало очень холодно, точно и впрямь началась зима. Даже почудилось, что запорхали редкие белые пушинки…
Аллаин опрометью сбежала вниз – и неожиданно обнаружила юношей внизу. Они уже ничем не отличались от обычных людей и помогали хозяйке накрывать на стол. Они оторвались от занятия и отвесили Аллаин поклон. Аллаин ответила со всей почтительностью.
- Знакомьтесь, Аллаин, - сказала Магния. – Мои братья Федерик, Ферни и Фенсан. А где же Сантофе? Как всегда, опаздывает? Всё равно сядем за стол, он не выдержит и прибежит на запах!
И впрямь, соблазнительный запах свежеиспечённых булочек с повидлом и маком разнёсся по комнате. Когда Магния успела их испечь, как братья в одно мгновение перенеслись с чердака вниз – Аллаин решила не думать об этом.
- Разделите нашу трапезу, отведайте лесных ягод и орехов в меду! – Магния разлила душистый травяной чай. Аллаин только взяла горячую булочку, макнула в мёд – и тут в комнату прошмыгнул четвёртый брат-близнец. Он явно не являлся совой. Маленький карлик с важным видом взобрался на стул и тоже отвесил церемонный поклон. И браться снова погрузились в транс. А затем, возвратившись, Сантофе начал говорить.
- У вас не будет спутников, Аллаин. А если будут – то вы потеряете их одного за другим. Так что весь путь вам придётся пройти в одиночку. И то, чего вы достигнете, очень удивит вас и покажется сном. Вы не минуете основных вех – пройдёте через огонь… Но сначала вода – и очень скоро, а затем и медные трубы. Вернее, одна труба.
- Но вы что-нибудь съешьте, - озабоченно сказала Магния. – Кто знает, когда доведётся что-то отведать! А лесные ягоды – это кладезь витаминов и прочих полезных веществ! И все абсолютно живые!
Орешки и ягоды на блюде тут же запрыгали и запищали.
- Ах, простите, Сантофе, но это так абстрактно! Огонь, вода… Но как я найду путь к Котилии? – с отчаяньем воскликнула Аллаин.
- Мы проводим вас до очередной вехи. Это всё, что мы можем сделать для вас. А Магния проложит нам тропу. Верно, сестрица?
Магния вместо ответа тряхнула головой, волосы взметнулись – и золотая солнечная дорожка пролегла прямо в окно, спустилась на лужайку и, петляя, исчезла в лесу.
Все четыре брата и Аллаин шли гуськом, взявшись за руки, по золотой тропе меж величественной дубравы. Переходили по лёгким, изящным мосткам чистейшие ручьи, пробирались по тёмному, сухому ельнику и по сырым, болотистым низинам. Лесу, казалось, не будет конца и края, но Аллаин было удивительно легко и покойно рядом с братьями, и она совсем не ощущала усталости. Время от времени один из братьев отставал – и догонял их с горстью ягод, фляжкой ключевой воды, сумкой орешков, чтобы угостить гостью.
- Как вы можете жить здесь одни? – удивлялась она.
- Мы не одни, - возражали братья. – С нами всё огромное многомирье… Слышишь ветер – он поёт на все голоса, то еле слышно, то во весь голос. А вот жужжит пчела, ворчит осина, шепчутся деревья, пикируются птицы, дышит земля… Прислушивайся – и веди беседы, и задавай вопросы. И они ответят.
- Я бы не смогла понять у них ни словечка, - призналась Аллаин.
- Потому что вы, Ваше Высочество, человек. Он один – вне экосистемы, хотя и возомнил о себе слишком много.
Так они шли почти целый день, пока впереди не забрезжил просвет, и не завиднелось что-то серебристое и голубое.
Аллаин подумала, что там, верно, огромное лесное озеро или река, и братья либо пойдут вдоль берега, либо переправят её на лодке. И вот они вышли на опушку, и Аллаин ахнула. Ибо река была столь широка и необъятна, что походила, скорее, на безбрежное море. Река непрестанно плескалась о белый песчаный берег, оставляя клочки пены. Она искрилась, и была полна бегущих барашков. Она пахла тиной и кувшинками.
- Вы правы, Ваше Величество, это Великая Пограничная Река, – подтвердили братья.
- И что же теперь? – дрогнувшим голосом произнесла Аллаин.
- А теперь, Ваше Величество, вам придётся её переплыть. Лишь тогда сработает магия, и вы окажетесь в новом мире.
- Но я не умею плавать! В нашем Королевстве нет таких больших рек! А ваша Приграничная река – вовсе без границ! – вскричала Аллаин и добавила упавшим голосом: - Меня не учили плавать. Я… плавала только в маленьком бассейне в своём саду…
- Тогда вам остаётся одно: либо навсегда остаться в нашем лесу и превратиться в сову, либо вообразить себе, что вы переплываете свой маленький бассейн, - посоветовали братья в один голос. – Ибо её безграничность фантомна. Если ты не видишь противоположного берега – значит, для тебя так оно и есть.
- А вы, вы мне не поможете?
- Увы, это не наша территория, Аллаин. Наше колдовство тут не работает. Даже обычный плот, сделанный нашими руками, не спасёт от капризов реки. Извините, но нам пора улетать, сестра ждёт.
Федерик, Фенсан и Ферни попятились, и пока они пятились, их тела деформировались, превращаясь в птичьи, одежда трансформировалась в перья. Вот три совы взлетели, прощально взмахнули крылами, сделали над ней круг и унеслись в чащу. А Сантофе обратился в маленького пятнистого кролика и тоже исчез в чаще.
Аллаин долго стояла на берегу, шепча нежные, просительные слова. Потом осенила себя защитным иероглифом и вошла в воду. Она шла, пока вода не достигла пояса, и застыла в нерешительности и страхе.
«Ну же, решайся! А если решилась – не мешкай! На другом Берегу ждёт тебя очень важная встреча», - вдруг шепнула ей Река, или Аллаин это почудилось? – «Чем дольше ты думаешь, тем дальше уходит Берег! Нужный тебе Берег в тебе самой, так преодолей страх и приблизь свой Берег!»
И тогда Аллаин решилась, глубоко вдохнула и поплыла. Она старалась не думать о жуткой глубине под собою, о том, что берег прячется в невообразимой дали. Она пыталась не обращать внимания на то, что подвигается с непривычки ужасно медленно и трудно, и намокшая одежда с каждым гребком становится всё тяжелее. Но раз Река обещает ей важную встречу…
И впрямь – вот он, Берег, забрезжил в тумане! Тело стало как будто легче. Аллаин от радости сильнее заработала руками-ногами. Три гребка – и она уже на середине. Здесь течение оказалось стремительнее, вода казалась более упругой и сопротивляющейся – или это от усталости?
Аллаин неловко ударила рукою, вдохнула не вовремя – и хлебнула воды. В ужасе забилась, замолотила руками, ослепнув и оглохнув, закашляла, выплёвывая воду и пытаясь отдышаться, захлебнулась ещё раз – и едва не ушла под воду окончательно.
«Берег в тебе самой!» - внезапно всплыли в памяти слова Реки. – «Преодолей себя, преодолей отчаяние и страх!»
Аллаин усилием воли заставила себя вынырнуть на поверхность, сделать правильный вдох и успокоить дыхание, повторяя: «Берег во мне! Берег близко! Я вижу Берег!»
И глянь – берег вынырнул совсем близко, каменистый, чёрный, в водорослях и ракушках, в глубине его сквозь туман что-то громоздилось, тёмное, мрачное и невнятное. Но это была суша, это был берег, и Аллаин засмеялась от радости. Тут же ноги ощутили дно – словно оно само подпрыгнуло ей навстречу. Аллаин вышла на берег и рухнула без сил, даже не разглядев толком, куда попала.
Когда солнышко пригрело её, она перевернулась на спину и улыбнулась ему. Ох, и неисповедимы и запутаны дороги в мирах и государствах, питающихся магией!
Аллаин поднялась и осмотрелась. Она увидела вдалеке высокую суровую башню с сияющим куполом, окружённую зубчатой каменной стеной. Башня возвышалась на узкой скале, стены вырастали прямо из скальной плоти, скрытой в завитках колючих лоз дикой розы, а шпиль башни увенчивал серебряный месяц. «Должно быть, со стороны середины Реки этот берег с замком смотрится просто изумительно!» - подумала Аллаин. – «И очень таинственно! Остаётся выяснить, кто тут проживает. Надеюсь, он не откажет в совете путнице королевского рода!»
Итак, Аллаин отправилась прочь от берега, вглубь суши. Она пока не знала, где очутилась, но намеревалась вызнать. И она доверяла Магнии и братьям. Скоро Аллаин вышла на крутую дорожку, обегающую высокую, очень высокую скалу, всю в зелёных кудрях деревьев и лоз. Через полчаса эта каменистая дорожка, окаймлённая цветущим шиповником, привела её к крепостной стене замка. Арочный вход преграждался беспечно приоткрытыми скособоченными воротами, на которых висел щит с девизом и гербом: зяблик склёвывает с яблоневого листа длинную, завитую спиралью полосатую гусеницу, надпись вдоль которой гласила: «Один удар – и врагом меньше».
В таких Замках могли жить только крупные Маги. Аллаин прибавила шаг. Она была готова к испытаниям, каверзным вопросам, коварным подножкам и всяким прочим проверкам, ибо ни один Маг за просто так не подпустит непрошенного гостя к своим владениям.
Но ничего не происходило. Окрестности Замка казались дикими, двор – неухоженным, и Аллаин испугалась, что Замок заброшен, и что она снова не найдёт Мага достаточной квалификации. «Сведения Алабадина так сильно устарели, что Замок вполне может оказаться пуст. Хозяина могли распылить в Пространстве на Магическом турнире или отравить ради ограбления… Или что-нибудь ещё похуже. Хотя самое худшее, если Замок просто закрыт магическим заклятьем».
Аллаин собралась с духом, старательно произнесла Виталанский заговор-отпирание, и с опаской потянула за огромное медное кольцо на воротах, невероятно тяжёлое. Заклинание, вылетев из её уст, затрепетало крылышками, жалобно пискнуло – и бессильно обмякло на ближайшем суку. «Ну вот», - с огорчением подумала Аллаин. – «Я не так уж долго путешествую, а мои дворцовые заклинания уже выдохлись или смылись после Реки. Либо это происки Рамальи, либо полнейшая дисквалификация Шу».
Она неуверенно взялась за кольцо. Странно – но ворота оказались не заперты вовсе.
«Спокойствие», - подумала она, зажмуриваясь. – «Сейчас полетят Лухи и Метучие лышампы!» Но никто не вылетел ей навстречу, не проскрежетал крыльями возле лица, и Аллаин открыла глаза: тихо и пусто.
Она шире отворила ворота, они скрипнули – но не страшно, а тоскливо и задумчиво. И тогда Аллаин без страха и сомнений вошла внутрь двора Замка-башни. Вход в Замок с земли – высоченная стрельчатая дверь, как и опасалась Аллаин, был не просто закрыт, но замурован. Зато по стене башню обегала спиралью каменная лестница, и на самом верху её виднелась скромная дверка. Аллаин вплотную подошла к лестнице и стала медленно подниматься по ней: - «Ну, если и она окажется запертой, где я возьму свежие заклинания для того, чтобы её отворить?» Её ноги ещё дрожали от напряжения после плаванья, голова гудела – но Аллаин гордилась тем, что одолела Реку, а Замок – что ж, Замок, ведь он на суше, и это уже не так страшно.
Но оказалось не так уж и не страшно, и путь выдался выматывающим. Ступени кое-где обвалились, и приходилось перешагивать, а то и перепрыгивать, иногда случалось прижиматься спиною к гладкой стене, чтобы боком, крошечными шажками, преодолеть узкий карниз. Порою ноги оскальзывались, иногда под нею крошился камень, и Аллаин заклинала саму себя: «Спокойствие, не смотреть вниз!» А когда она оказалась на самой верхушке и огляделась, то поняла, что Замок стоит на небольшом острове.
Аллаин протиснулась в дверку и начала спускаться по винтовой лесенке во внутренние пространства. «Вот затворник и нелюдим!» - сердито подумала она. – «Засиделся в своём логове, а о ремонте жилища даже не озаботился! Как это бесхозяйственно!»
Вот Аллаин наконец-то в Замке. Большая полутёмная зала – скупой свет проникал только из-под прозрачного купола, да с нескольких витражных окон, окольцовывающих Башню с севера и запада.
Из-за сумрака Аллаин поначалу никого не увидела, но почувствовала, что здесь кто-то есть, что за ней наблюдают, пристально и внимательно.
- Кто ты? – спросила она, вглядываясь в темноту. – Почему прячешься и не включаешь свет? Я знаю, что ты тут. Ты – Маг? Колдун? Лесовик? Преступный беглый Король? Или Благородный Разбойник?
В ответ – молчание.
- Ты ведёшь себя просто неприлично! Я вымокла. Я устала. Я голодна. Я рисковала жизнью, добираясь сюда. Где твоё гостеприимство?
И только тогда серый свет коснулся огромного грубого кресла. Мужчина восседал в кресле, спиной к ней – она видела только силуэт всклокоченной головы из-за спинки. Но вот кресло со скрипом развернулось. И даже в полумраке Аллаин поняла, что лицо мужчины печально, что он погружён в мрачные мысли и глубоко страдает.
- Я – Маг Иссер, из клана Странствующих Магов, - заговорил, наконец, печальный Маг. – Я не включаю свет, потому что пребываю в меланхолии.
- Почему же ты так грустишь, что даже не хочешь встретить гостью?
- Потому что ты пришла за помощью, а я не могу тебе помочь. Моя Магия иссякла и затухла. Силы меня покинули – их осталось ровно настолько, чтобы не умереть с голоду. Я должен был бы радоваться, что меня посетила маленькая Королева, юная и сильная. Я мог бы почерпнуть у неё достаточно Энергии, чтобы возродить угаснувший огонь, амбиции, желание жить. Но для Мага моего ранга зазорно подзаряжаться от простого смертного.
- Простого смертного? Да как ты смеешь так оскорблять женщину! Ведь я – Королева Виталании! – Аллаин даже притопнула ногой от возмущения.
- Прости меня, Маленькая Королева Аллаин! Конечно, я веду себя неприлично. Идём в трапезную, но не обессудь, я давно не готовил себе вкусной пищи. Зато там можно разжечь очаг и обсохнуть.
Он встал и пошёл в соседнюю залу. Там оказалось повеселее, а большой очаг и вовсе сделал жизнь замечательной, когда Иссер дохнул и возродил его. Иссер посадил Аллаин у пышущего очага, укутал её ноги пуховым пледом, придвинул поближе столик.
- Устраивайся поудобнее, сейчас я организую скромную трапезу.
Иссер отлучился и скоро вернулся с подносом, на котором стояли два кувшина, непочатый ржаной каравай и блюдо с сыром и холодным мясом.
Они сидели у очага и разговаривали. Аллаин откусывала от большого куска копчёной кабанятины, щедро посыпанной крупной солью и перцем, и отламывала от круглого куска овечьего сыра, заедала их грубым хлебом с отрубями и поочерёдно прихлёбывала то сладкое красное вино, то горячий, ароматный и очень вкусный чай с травами и лепестками роз.
- Я – несчастливец, Маленькая Королева, - рассказывал Иссер. - Когда-то одна Колдунья пожелала работать со мной в паре, хотя это запрещено, чтобы не нарушать равновесие сфер. Я согласился, но совершил ошибку: впустил Колдунью в своё сердце. Она завладела моими секретами, потом пожелала овладеть моей силой. Мне пришлось биться с бывшей возлюбленной, чтобы не стать рабом. Мне стыдно признаваться в этом, Маленькая Королева, но перед тобой неудачник, нищий и неутешный.
- Уж если что и стыдно, так это вешать нос! – рассердилась Аллаин. – Взбодрись! Ты – живой и здоровый мужчина в расцвете лет! Негоже так распускаться, Иссер! Что же это за колдунья такая?
- Её имя - Котилия.
- Котилия! – Аллаин взволновалась. - Та самая Котилия, что отняла моего Эндора!
- Ты её знаешь? Расскажи скорее о ней! Какая она нынче? – потребовал Иссер.
- Красивая. Холодная. Блистающая. Равнодушная. Ты её по-прежнему любишь?
- Кто сказал тебе, что я любил её? Среди Магов и Магинь нет понятия «любви». Но когда часто обмениваешься и делишься энергиями, пронизывая сферы, когда летаешь бок о бок, возникает связующая нить…
Иссер умолк, вороша посохом огонь в очаге.
- Она предала меня. Мы странствовали вместе в поисках работы, крепкого и благородного Хозяина. Мы нашли его, но он мог обеспечивать только одного Мага. И тогда Котилия обворовала меня и бросила на распутье. Я не винил её, я понимал, что красивой женщине необходим дом…
- Но почему она не осталась с тобой?
- Потому что ей никто не был нужен, она любила только себя. Но я благодарен ей хотя бы за то, что она составила мне компанию в странствиях. Мне пришлось подыскать пустующий Замок и осесть тут.
- Ты бросил тот удел, что предназначался только тебе? Забыл своё предначертание? Не думала я, что Маги способны на такое, ведь обычно сила так и бурлит в них!
- Аллаин, ты разбередила меня. Я не отпущу тебя одну. Твой путь опасен. Я стану оберегать тебя так, как может оберегать женщину рыцарь.
- Иссер, ты и впрямь решил идти со мною?
- Почему бы и нет? Мне нечего терять и нечего оставлять здесь, но я могу найти и приобрести очень много. Прежде всего – смысл жизни. И потом, дорога пустой не бывает. У нас могут появиться ещё спутники, в компании веселее!
- Я очень рада, что удалось встряхнуть тебя, Иссер.
- Спасибо тебе, маленькая странница, что ты заглянула в этот заброшенный и забытый Богами уголок.
- Строго говоря, моей заслуги в этом нет, так распорядилась судьба.
Иссер упаковал в удобный рюкзак пакет сухарей, пакет сухофруктов и пакетик с кусковым сахаром – старые запасы, не использованные по причине пропавшего аппетита. А также – самый необходимый багаж: несколько автономных батареек для подзарядки заклинаний. Потом экипировался в прочную дорожную одежду и приторочил к поясу самозаполняющуюся флягу с водой. Затем вытащил из сундука кожаную охотничью куртку для Аллаин, стряхнул с неё въедливую вековую пыль – растревоженная пыль лениво закружилась в воздухе серым облачком, выжидая подходящего случая, чтобы осесть назад. Аллаин примерила куртку – и буквально утонула в ней. Куртка превратилась в жёсткий скафандр, вернее – в плащ-палатку, Аллаин не могла ни шевельнуться в ней, ни сделать шагу, металлическая фурнитура давила на плечи и пригибала книзу.
- Мне кажется, куртка мне великовата.
- В самом деле, - смутился Иссер.
- Неужели ты так похудел?
- Вообще-то куртка не моя, а прежнего владельца, великана Могу.
- Давай меняться.
- Мне не хотелось бы примерять на себя куртку великана. Это несколько… неэтично. Куртка может подумать, что я убил его, и станет сопротивляться.
- Так уговори! – рассердилась Аллаин. – Почему я всё время должна тебя учить? Ох, мне тяжко, сними её скорее!
Иссер помог Аллаин разоблачиться и обратился к куртке с почтительной речью: - Глубокоуважаемая куртка многоуважаемого Мага Могу! Не соблаговолите ли вы принять моё предложение попутешествовать на моих плечах? Обещаю беречь вас от травм и порчи!
Куртка начала фыркать и бешено извиваться в руках Иссера, демонстрируя полное нежелание вступать в переговоры и одновременно - нежелание вернуться в сундук. Аллаин испугалась, что она обдерёт ладони Мага металлическими заклёпками и монограммами. Даже облачко вековой пыли от страха завернулось маленьким смерчем и стремительно ускользнуло в щель.
- Уважаемая куртка, сочувствую вашему горю – утрате любимого друга. Но пролежать столько лет в тёмном, пыльном сундуке, горюя, так нерационально, так непроизводительно! Пора на белый свет! Возможно, мы вместе отыщем вашего прежнего хозяина!
Куртка всхлипнула, дёрнулась парочку раз и внезапно успокоилась. Мало того, она стремительно начала уменьшаться в размерах, и скоро Аллаин смогла надеть её на себя. Куртка стала не только впору ей, но гораздо пластичнее, мягче и приятней на ощупь.
Итак, маленькая компания покинула замок, предварительно сотворив охранные заклятия. Не для того, чтобы сюда никто не мог попасть, в конце концов, этот замок являлся чужим имуществом. А для того, чтобы он был сохраннее и добрее к пришельцам: кто знает, кого ещё занесёт сюда мановением волшебной палочки судьбы, кто найдёт в замке приют и убежище. Они шли по горной дороге, среди великолепных, величественных деревьев, под ними было прохладно и влажно. Дорога петляла, солнечные зайчики и кутерьма теней создавали из бликов изысканное кружево, кружево ложилось на лица, выпуклые корни, плотный жёлтый песок.
- По этой дороге кто-нибудь ходит, Иссер?
- Случается иногда, - уклончиво ответил Иссер.
- Иногда? Но дорога неплохо утоптана.
- Раньше Могу регулярно посылал отряды топтунов, чтобы просителям легче было до него добираться. Ведь берег с замком находятся на магическом перепутье.
- Иссер, а что случилось с Магом Могу?
- Великан был очень доверчив. Он пал жертвой дорожных разбойников, выискивающих в старых замках бесценные заклинания древности. Эти заклинания уже не работают, поскольку изменилась жизнь, появились новые предметы и новые заклинания для них, а старые остались не у дел и заскучали. Разбойники выманивали их всеми правдами и неправдами либо воровали. Иногда хозяева сами продавали им недействующее имущество за бесценок.
- Зачем же им были нужны недействующие заклинания?
- Переправляли на тайный перерабатывающий завод. Там у заклятий меняли программу и пускали в дело – перепродавали. Бизнес, запрещённый в мирах. По счастью, мошенников накрыли. Знаешь, как?
- Как?
- У покупателя, почтмейстера, польстившегося на дешевизну, отказал вечный двигатель почтовой повозки. И не просто отказал, а взорвался. К счастью, хозяин отделался лёгким переломом, нелёгким испугом и большими финансовыми потерями, ибо не доставил вовремя почту. От испуга и гнева в его голове что-то замкнулось – и он выложил тайной магиции параметры преступников, которых никогда в глаза не видел. Магиция их быстро вычислила.
- А что же Могу?
- Могу расстроился, что стал пособником преступников, бросил своё ремесло. И ушёл пешком и босиком в паломничество к Святой Горе Всех Магов, замаливать грех. Да там и затерялся. Некоторые паломники клянутся, что он так истово распластался на камнях, что сам окаменел.
- Ах, как это печально! Но для отшельника ты неплохо осведомлен, Иссер.
- Слухи часто летают неприкаянные. Иногда я путал их с куропатками, и вместо жаркого получал информацию.
- Куда мы теперь, Иссер?
- На выход, конечно.
- Выход куда?
- Не куда, а откуда. Выход – отсюда, а вот куда – это будет ясно на месте.
- И каков же он, этот выход?
- Что-то вроде щели в скале. Щель постоянно пульсирует, параметры пульсации непредсказуемы. Наберись терпения, нужно добраться до Длинной Скалы.
Они уходили всё дальше и дальше от замка, всё выше и выше в горы. Обошли по краю небольшую долину и снова пошли вдоль гребня. Теперь поросший лесом склон остался только справа, а слева тянулась скальная стенка.
- Аллаин, вот и Длинная Скала! Теперь ищи на ней знак – Красную Метку.
Аллаин так старательно разглядывала камень, что скоро у неё заболели глаза от пестроты. Тут был зелёный и фиолетовый мох, серый и оранжевый лишайник, отблески слюды, какие-то синеватые кристаллики, и даже жилки горного хрусталя, но никаких намёков на Красное.
- Ты уверен, что не заблудился?
- Здесь ни в чём нельзя быть уверенным. Ага, пришли, вот она! – воскликнул он радостно.
- Кто – она?
- Дверь! Проход в соседний мир!
- Но я не вижу Красной Метки.
- Как не видишь? А эта красная роза?
И вправду, на высоте нескольких метров с уступа свисала устрашающе колючая плеть, на самом конце которой колебалась маленькая, наполовину распустившаяся пурпурная розочка.
Аллаин с сомнением оглядела едва заметную трещину в глухой скальной стенке.
Иссер принялся творить заклинание – и щель засияла и раздвинулась.
- Теперь ныряй следом за мной, да споро, заклятие немного устарело и батарейка у него подсела, надолго не хватит.
Аллаин едва успела проскочить следом, пока щель не сомкнулась. Даже куртка плотнее прижалась к её телу и истончилась, чтобы клёпки и замки не чиркали о камень. Они оказались на плоской долине. Перед ними шумел молодой смешанный лес, просторный и весёлый, пронизанный солнцем, а сквозь него просматривались вдалеке поля, огороды, сельские домики, а ещё дальше – крепостные стены городка.
Не успели они сделать и двух шагов, как перед ними, чуть выше головы, из густой кроны раскидистого дуба высунулся язык сизого тумана. Затем из него соткался странный силуэт, и заколыхался волнообразно.
- Кто это? – содрогнулась Аллаин.
- Сукреб. Дух-вор. Он готов воровать всё подряд: и душу, и сердце, и тело, и кровь, и имущество – что удастся или что плохо лежит.
- Он может напасть на нас?
- Нет, он не нападает, он соблазняет и искушает, выманивает и увещевает, упрашивает и водит за нос. Если ты сумеешь устоять от соблазна, он не сможет похитить даже пуговицы.
Прозрачный Сукреб тем временем медленно, словно осенний лист, сотканный из облака, кружился над ними.
- Хочешь составить нам компанию, дружище? – спросил Иссер как можно дружелюбней.
Сукреб принялся радостно материализовываться. Скоро перед ними стоял смешной ссутуленный человечек неопределённого возраста, в тапочках с загнутыми мысами, в затканном шёлком кафтане и в тюрбане на лысую голову, но не таком, какие носили в Виталании, а остроугольном, с бубенчиком-помпоном на макушке.
- Ох, какой симпатичный, - восхитилась Аллаин. – Кого-то он мне напоминает? Кого-то такого… старого, в халате, с бородой, который вечно кланялся, исполнял желания и говорил «ибн»!
- Тебе, верно, что-то такое приснилось, госпожа Маленькая Королева. У нас таких не водится.
- Наверное…
- Ах, Маленькая Королева! – оживился Сукреб. – Ах, как давно я не видел настоящих Королев! Вы чудо, Ваше Величество, вы жемчужина морей…
Сукреб подошёл поближе и с причитаниями, охами и кивками принялся бесцеремонно трогать и ощупывать Аллаин. Странно, но Аллаин не ощущала его прикосновений, ей было только немножечко щекотно. Она поняла, что Сукреб материален только для зрения, что облегчало его воровские занятия: такие неощутимые прикосновения позволяли ему забираться в карманы, сумки, за пазуху, а также внутрь тела – через нос, рот и уши.
- … вы – оазис пустыни, вы – лучшая роза небесного сада, - продолжал Сукреб, не прекращая касаться её. Тронул её волосы – и вдруг начал видоизменяться. Он стал выше ростом, стройнее, похорошел, под колпаком завились кудри, глаза засияли синим огнём. – Вы такая… такая славная, что сердце замирает от счастья!
Аллаин поразилась – какой он, на самом деле, симпатичный. Словно её давно утерянный друг… Вот было бы славно подружиться с ним!
- Ах, как мне хотелось бы холить, лелеять вас, одевать в самые прекрасные одежды, носить на руках, це…
Аллаин вздохнула. Ей захотелось прикрыть глаза и внимать сладким речам, руки и ноги ослабели.
- Стоп, приятель! Ты вышел за границы простого знакомства. Прекрати. Иначе запру тебя в ловушке! – Иссер рассердился и нарисовал иероглиф «Отстань!» С глаз Аллаин словно спала пелена, она очнулась и вздрогнула. А Иссер ловко ухватил Сукреба за сгустившуюся руку. Сукреб захныкал, превращаясь снова в маленького невзрачного человечка. – Прекрати соблазнять Маленькую Королеву, она не про тебя. А ты, Аллаин, не поддавайся так скоро на провокации. Не успеешь глазом моргнуть, как он залезет в твою душу.
- У меня и в мыслях не было причинять урон. Я с лучшими намерениями и с исключительнейшими чувствами, - оправдывался Сукреб. – Не запирайте меня, умоляю, я готов целовать следы ваших ног!
- Опять лжёшь? Поклянись, что будешь вести себя смирно!
- Клянусь! Маленькая Королева, вступитесь за меня! Буду преданным рабом! – И Сукреб бухнулся на колени, при этом колпак едва не слетел с его головы.
- Ладно, приятель, можешь присоединиться к нашей маленькой компании. Мы даже позволим тебе украсть что-нибудь для нас на местном базаре.