Глава четвертая.
Погранично-таможенный контроль предназначен и существует, как бы для блага людей: пассажиров и разных путешественников, но почему же я этого не чувствую?
Лично меня эта процедура крайне раздражает и унижает. Возникает ощущение, что человек это подлежащее учету и подсчету животное. Слава богу, что при пересечении границы, хоть клеймо на лоб не ставят.
Впрочем лепят, правда не на лоб, а штамп в паспорт и срок дают на время прибывания в стране. Одним словом клеймят, как во времена рабства.
При этом, нагло лгут, что человек свободное животное и, как разумное существо он обитает в демократическом обществе и может передвигаться по всему миру без ограничений.
Это долгоиграющая тема и лучше ее не касаться, как говорят, концов не найти.
На досмотре в аэропорту меня раздели и разули, пропустили через смотровые рамки и даже вывернули карманы.
Хорошо хоть в трусы не заглянули, но брючный ремень заставили снять. Зачем не пойму? Обыкновенный ремень, а не «пояс шахида», видно разницу невооруженным глазом.
Как на зло джинсы одел с размахом, размером больше, и теперь, вынужден их придерживать руками, чтобы не спали и моя голая жопа не засверкала в очереди таких же, как я идиотов в образе человека. И смех и грех!
На выходе с досмотра ремень не отдали, сказали, что не было вовсе. Возмутился и стал настаивать, чтобы вернули.
С трудом, но докричался и молодая женщина, в стандартном мундире, обследовала транспортер, по которому катились коробки с вещами, но тщетно, ничего не нашла.
Про себя думаю:-Как же я ненавижу эти разные мундиры и форменную одежду, нет, не самих людей, а пока только их странную экипировку.
Зло берет, но мне не жалко ремня, а в первую очередь жаль себе, ибо теперь весь путь придется придерживать брюки. Неудобная перспектива, но смирился и решил, что как-нибудь обойдусь.
Можно конечно, веревку раздобыть и подвязать штаны, но нахожу более рациональное решение и подвязываю джинсы длинным, мягким шарфиком.
Выгляжу уморительно, зато чувствую себя свободно: руки освободил и штаны не спадают. Чего еще нужно? Вроде бы мелочь, но приятно.
К несчастью, я человек суеверный. Плююсь по сторонам, когда кошка дорогу перебегает, потому что не помню через какое плечо это следует делать: через правое или левое, когда лгу, перекрещиваю пальцы, даже с постели пытаюсь вставать с нужной ноги.
В кошельке у меня всегда лежат три долларовые бумажки, на всякий случай, чтобы деньги не переводились и притягивались.
Несколько лет назад на выставке самоцветов, проныра менеджер, навязал мне хризолит, камень, который якобы, притягивает деньги. Поносил его несколько месяцев в кармане и вдруг взаправду пришла удача, деньги начали приходить откуда совсем не ждал.
Конечно решил, что камень помог и немедленно изготовил из него амулет. В сувенирной лавке купил небольшого колье из набора дешевых, черно-белых камней и внедрил в него свой камушек притягивающий деньги.
Получилась симпатичная вещица, которую стал носить не снимая. И пошло везение или, как говорят теперь: «пруха».
Деньги приходили откуда никогда не ждал и не гадал. Так бы и жил припеваючи, но как-то разглядывая себя в зеркало, обнаружил, что на шее, в том месте где висело колье, появилось покраснение и зашелушилась кожа.
Пришлось в срочном порядке снять колье и раздобыть в аптеке мазь. Так продолжалось некоторое время: то снимал, то вновь надевал украшение.
Это продолжалось до поры, пока до меня не дошло, что в жизни за все надо платить и не обязательно «звонкой монетой».
Теперь амулет надеваю по крайней денежной нужде и, как правило, он меня выручает, правда потом приходится шею лечить разными мазями. А что не сделаешь ради денег?!
В аэропорту Тивата меня встретил мой старый знакомый он приехал на своем стареньком опеле «Zafira».
Помог забросить в багажник вещи и вскоре мы тронулись в путь. Добираться нам около полутора часов и можно спокойно поговорить.
Иван-мой знакомый, раньше жил в Уральском Казахстане, там остались у него родители, друзья и родня.
Все, что связано с моей родиной он до жути ненавидит, ибо считает себя незаслуженно обиженным.
Если во времена СССР он мог свободно путешествовать от Казахстана до Калининграда, то после распада огромной страны ему необходимо выправлять разрешительные документы, а если вдруг задумает подыскать работу, то надо брать разрешение.
Про свой Казахстан он помалкивает и тему власти никогда не обсуждает, но не думаю, что там все очень здорово иначе бы он никогда из страны не уехал.
Свой негатив он щедро выплескивает на страничке социальных сетей, талантливо подмечая любой промах российской власти.
Такая уж национальная черта русских, обсуждать политику какого-нибудь Гондураса или соседнего государства, но только не свою местную.
На удивление едим молча, хотя не виделись почти месяц и рассказать друг другу, наверняка есть чего.
Я молчу, потому что соскабливаю с языка непотребные слова, чтобы ими не сотрясать воздух. Словно осенними, злыми мухами, ими заполнена вся моя территория: того и гляди залетят непрошеными гостями в рот.
Иван молчит, ибо скорее всего понимает, что едва произнесет пару слов, как речь его скатится к одной и той же несчастной семейной теме.
У моего знакомого выдалась незавидная судьба и жизнь. Он приехал в страну несколько лет назад, распродав все имущество (оставил только Казахский паспорт), купил небольшой земельный участок и построил дом, где теперь живет с двумя детьми.
Несколько месяцев назад у него умерла жена и теперь маленьких детей он растит и воспитывает самостоятельно.
Мне кажется, что он еще до конца не осознал, что остался один. Теперь его сердце словно огромная льдина отколовшаяся от айсберга, плывущая к теплым южным морям и течениям.
Чем дальше ее заносит от холодного полюса тем больше теряет в объеме и весе. Полагаю, что Иван боится и пока еще не понимает, что растворяясь, суть никуда не девается, а лишь смешивается с теплым течением вод и продолжает свой путь.
А было время, когда его часть ледяного айсберга не знала жалости и полный пофигизм царил в мозгах.
Иногда, так случается, что наши инстинкты и легкомыслие становятся основой глупости и эгоизма.
При живой жене Иван вел себя безобразно и излишне раскованно, как теперь говорят был мужчина с низкой социальной ответственностью и любил распущенных теток без счета.
Это не только его вина, но и теток. Женщины бывают разные: плохие и хорошие, но Ивану в основном попадались первые.
Сейчас он глубоко раскаивается в своем жеребизме, но сделанного не воротишь, погибшую жену не оживить.
Остаются одно, растить и воспитывать детей. Я с трудом представляю, как он может это сделать.
-Как дети Вань?- задаю дежурный вопрос.
-Нормально, -отвечает Иван,- вот только учителя жалуются на младшего, говорят, что замкнулся в себе и не общается с другими детьми.
Младший пошел в первый класс. Ему учится еще больше десяти лет. Каждый день без матери, как первый шаг инвалида лишенного движения ног, а как представишь сколько таких трудных шагов надо сделать, чтобы научиться нормально ходить, то от ужаса холодеет сердце.
Произносить разные расхожие фразы не хочется, мы оба молчим и каждый думает о своем. Апрель выдался теплым и солнечным.
Машина петляет по извилистой дороге и солнце вертиться то справа то слева, а то светит прямо в глаза. Тогда я невольно жмурюсь и с радостью думаю, что хорошо когда светит и греет теплом солнышко, когда вокруг есть люди и жизнь продолжается своим чередом: наполненная радостью и печалью, которые порой неотделимы друг от друга.
(продолжение)