Легкие трепетные крылья с силой бились о прутья клетки, стремясь вырваться за ее пределы. Крылья любят свободу. Им опора невидимый воздух. Их домом было небо. Они не признавали тонкой, но прочной преграды между ними и свободой. И бились, бились об эту преграду, пытаясь ее преодолеть. Откуда она? Ее не должно здесь быть. Еще немного усилий. Вот сейчас ее чары рассыплются и небо вновь примет их в свои объятья.
Но преграда не отступала и крылья устало прятались за спину. Зачем они, если нельзя взлететь? Смутная унылая тревога вползала в душу. Но откуда-то долетал бесконечно ласковый голос и успокаивал: “Что ты плачешь, что ты трепещешь, птичка моя. Успокойся. Оглядись. Эта клетка теперь и есть твой мир. Оглядись вокруг. Он прекрасен”.
И в смутном сумраке крылатого пространства рождаются вопросы:
– Кто я?
– Кто я?
– Кто я?
* * *
– Ты та, кто рождает из себя формы. А форма – это то, из чего ты сейчас пытаешься выбраться. Ты думаешь, что это клетка. Но нет, это не ты так думаешь, это бунтующий дух в тебе не признает ограничений и рвется наружу. Ты должна усмирить его.
Смотри вниз, смотри вдаль. Не рвись вверх. Небо пусто. А вокруг, здесь на земле, смотри как много всего. Камни, трава, цветы, деревья, люди, звери. Смотри как много всего.
Наши глаза это видят. Они жадно вбирают все это в себя, впитывают и несут душе радость и наслаждение. Радость и наслаждение от бесконечной красоты разнообразного многообразия форм земных, от лиц любимых и любимых тел. Они несут успокоение душе, мятущейся в тревоге, обнаруживая опору, устойчивость и надежность в земных формах. Смотри как все крепко вокруг и неизменно.
Твоя клетка – это твое тело. Оно еще маленькое и угловатое, но смотри, какое складное и ладное. Ноги твои всегда имеют под собой могучую опору и, отталкиваясь от нее, пешком, бегом и вприпрыжку легко несут тебя в любую сторону этого чудесного мира. Только не смотри в небо. Оно пусто. Руки твои всего коснуться могут, всего, до чего дотянутся. И это прекрасно. Прекрасно держать в руке спелое яблоко, чувствуя его тяжесть и спокойную безмятежную гладкость. И здорово держать увертливого пушистого котенка, вырывающегося из твоих объятий и злобно шипящего на тебя. А потом выпустить его и радостно смеяться над его игривыми проделками.
Но это не все. Твое тело будет расти и становиться все выше и крепче. Все выше ты будешь подниматься от надежной земли. Но не смотри в небо. Забудь про него. Оно пусто. Твои ноги будут становиться все стройнее. Твои руки все нежнее и сильнее. Твое тело нальется животворящим соком. Твое лоно однажды станет местом зарождения другой жизни, другой формы, другого тела. И еще одна душа слетит с пустых небес в это тельце и в нем явится в этот мир.
– Но мне страшно. Рыба в твоем туеске бьет хвостом и жадно раскрывает рот. Задыхается она. Вырваться хочет, освободиться. Улететь из рук твоих. Уплыть в море глубокое. Ты ее пожаришь нам на ужин и рыбы не будет. Вдруг однажды кто-нибудь и меня зажмет в своих огромных руках и меня больше не будет?
– Однажды всех нас не будет. Формы ветшают и разрушаются. Тела стареют и умирают. Не вечны они. Всё, что однажды родилось, однажды умрет. Но пока в телах живет любовь, земля не останется пуста. Соки жизни будут будить семена и вызывать в мир все новые и новые формы.
– А я? Что будет со мной, когда я умру?
– Ты вернешься в небо и увидишь, как прекрасна его пустота.
* * *
Море лениво лизало желтый песок. Его сонная тишина была обманчива. Ласковая безмятежная бескрайность легкой рябью выдавала свое дыхание. Тихим и спокойным было оно сейчас. И с берега не было видно всех его бесконечных глубин. Только угадывалась огромная тайна в этих глубинах, возможно опасная, а может прекрасная. Стихия, живая и подвижная, неукротимая, крылась в ней.
Лошадь с повозкой стояла у крыльца дома. Мощное животное давно покорилось и подчинилось человеку. У него нет своей дороги. Его дороги – это всегда дороги человека. Что она знает о свободе? Помнит ли силу резвых ног, что будто крылья носили юного жеребенка по лугам и долинам?
А душа в юном теле еще помнит о своих крыльях.
– Кто я? Что мне здесь делать? – капризный вопрос в огромных детских глазах.
Отец смотрит на дочь с любовью и беспокойством.
“Цыпленок мой маленький. Подрастешь немножко и сила твоя из твоих неведомых темных глубин поднимется на поверхность и расцветет как водная лилия невиданным цветом земной и неземной красоты. В глазах будет она светиться, улыбкой манить, лукавыми движениями привязывать. Примирит она твою душу с твоим телом, но и закабалит ее. Погрузит в водную стихию чувств, отправит разыскивать там сокровища. И разыщет, и достанет, и с их помощью повелевать сердцем мужчины станет.
Ну а дальше, кому как повезет. Найдешь свою мелодию, сумеешь пропеть ее, станешь музой и художницею. Ну а нет, увядающая красота утянет тебя на дно омута, из которого поднялась.
Тревожусь я за тебя, краса моя ненаглядная. Как уберечь душу твою от алчности? Как сохранить глазки твои, уже капризные, в чистоте и покое? Простой я крестьянин, а в тебе, мне чувствуется, дремлют невиданной силы страсти. В глубинах океанских, в черных водных безднах сокрыты они пока. Но придет время и раскроется она. И выпустит бури и шторма на поверхность. Будут они заливать берега твоей жизни. Будут в брызги разбивать твою душу о твердые скалы. Пеной легкой и пьянящей ты станешь. Красота твоя той пене будет подобна”.
В рыжих кудряшках запуталось солнце, хорошенький носик упрямо вздернут, прелестные губки капризно кривятся.
– Хочу уехать отсюда, уплыть с тем кораблем. Хочу, чтобы волна журчала за кормой и ветер дул в паруса, и несли бы меня в неведомые города и страны.
Молчит отец, хмурится. Думает.
“Уедешь однажды. Не смогу удержать, как бы не хотелось мне этого. Но не сейчас. А сейчас подарком отвлеку, сказкой развлеку, мечту твою убаюкаю”.
* * *
Еще бескрайней и глубже, чем море, была бескрайность и высота неба. Птицам только казалось, что они тут хозяева. Но на самом деле они летали вдоль узкой кромки этой бескрайности, прислонившейся к земле и воде. Птицы жались к земле. Их свобода – всего лишь низ неба. Выше них плывут бесформенные облака. В отличие от птиц они свободны и от формы. Она у них еще есть, но они уже легко ее меняют. Но и они не знают о высоте неба.
Свет Солнца заливает землю. Он льется с небес, из голубой высоты. Всем дарит свое тепло. Камень ли это, травинка, зверь ли, человек, одинаково всем светит Солнце, не делает различий, не избирает любимчиков. На дне неба под этим светом живет мир форм. Рождается, растет, плодится, умирает.
– Кто я? Зачем я здесь?
– Ты сила и мужество этого мира, мой мальчик. Здесь, на земле, тебе никогда не удастся забыть о небе. И чем сильнее ты будешь привязываться к земле, тем сильнее тебя будет тянуть небо. Нужно мужество, чтобы не испугаться этих тисков. Нужна сила, чтобы соединить в себе тяготение земли и призыв небес. За этим ты здесь.
Я мать. Я всегда буду помнить о пуповине, что соединяла тебя со мной. Но ты должен порвать эту память и забыть о ней. Иначе не дотянуться тебе до неба.
Однажды сильнее меня окажется другая женщина и ты уйдешь с ней. Путы ее станут крепче моих. Ее силой будет ее слабость. Поддашься ей и мужество оставит тебя.
Помни о небе. Без этой памяти ты не сохранишь свою силу.
В его высоте есть Солнце. Без него невозможно развитие и продолжение жизни здесь, на земле. Но для развития и продолжения жизни рода человеческого нужен иной Свет, Свет нетленный, Свет Вечности. Ищи его, приноси на землю и сей семена его среди людей. Для этого ты здесь.
Помни о небе. Без него жизнь человеческая пуста. В его высотах сокровища духа. Силой духа отыскиваются они. Мужество приносит их на землю. И жизнь обретает смысл и полноту.
– Как же добраться мне до них? Я же не птица. Чудятся мне крылья за спиной, но нет их у меня. Как подняться до неба? Как разыскать сокровища?
– Сложно это, сын мой. Не знаю я ответа. Но говорят, есть лестницы в небо. Их искать ты должен, по ним подниматься. Учителя помогут тебе найти дорогу, но духовные сокровища ты сам должен будешь отыскать.
* * *
Затихают птицы в клетках, успокаиваются. Складывают покорно крылья. Начинают чирикать и щебетать. Привыкают. Обживутся совсем. Землю будут считать своей родиной. Но время от времени небо будет восхищать их своей красотой и высотой. И крылья снова будут трепетать. И тосковать и плакать будет душа. И тоска эта будет светлой, а слезы сладкими.
______________________________________
На размышления вдохновила картина Rajka Kupesic, предложенная на конкурсе “Вернисаж- 40” http://www.proza.ru/2018/03/01/729