Мои кости лежат не в могиле,
Не под каменною плитой —
Нас снаряды в окопе накрыли,
И сомкнулась мгла надо мной.
<...>
И в боях за Родину павшие
Над Землей словно тени встают.
Мы без вести в лесах пропавшие,
Наши кости в болотах гниют.
/М. Постаногов/
• … вместо предисловия •
.
«– Стало обычным: называть годы Великой Отечественной войны «героическими и грозными».
– Я бы все-таки напомнил: для кого-то они непонятные, для кого-то – грозные, для кого-то – героические. Годы, которые были! Не являются ли отношение к ним той лакмусовой бумажкой, определяющей человека?»
/Из переписки с автором Прозы.ру/
.
1.
Есть такие события, о которых не хочется вспоминать, независимо от того, затрагивают ли они интересы частного лица или государства. Но вопреки запретам история всё записывает на своих страницах. Хотя нередко эти страницы хранятся под могущественным грифом «Секретно». Однако давность событий не может изменить ее закон: нет ничего тайного, что не стало бы явным.
Насколько достоверны знания отечественной истории 20-го века отдельно взятым современником? Не той, отлакированной, праздничной, десятилетиями фиксировавшей внимание на датах побед, а подлинной истории народа – народа советского периода?
Воздавая почести ветеранам Великой Отечественной войны, мы благодарно называем их героями, помня о победах, одержанных ними. Но в любой войне не бывает блистательных побед без трагедий поражения. Известны имена героев-победителей, военачальников, офицеров, рядовых. У фронтовиков, вернувшихся с войны, были десятилетия жизни, чтобы рассказать о «своей» войне. Говоруны живописали подвиги. Но все же многие молчали – слишком тяжелы были воспоминания. Для тех, с кем мне довелось встречаться, день Победы оставался праздником живых и скорбным днем поминовения погибших. И пока были силы, до последнего, поднимались они ранним утром и шли, шли, шли к местам воинских погребений, шли на городские кладбища, где похоронены друзья-ветераны Второй мировой.
Неумолимо время, и незаметно уходят фронтовики.
Летят, летят вереницы журавлей...
* * *
Безмолвствуют миллионы погибших на поле брани, умерших от ран, угнанных в плен, погребенных в чужой земле. Сама война была днями их жизни и смерти… Однако до сего дня сотни тысяч имен остаются «потерянными». Навсегда? С каждым годом все сложнее установить имена погибших и место их захоронения…
«Горестный факт разнесли по миру российские информагентства в канун Дня памяти и скорби: из всех погибших на войне бойцов и командиров нашей армии, партизан, подпольщиков и просто граждан, можно найти по фамилии и месту захоронения только одного из десяти павших»[1].
Причина не только в огромных масштабах территории, охваченной войной, в недостоверности данных учета боевых потерь, но и в «табу», наложенном государством на некоторые военные операции 1941-1945-го годов. Подтверждение этому – отношение военных историков к летне-осенней военной компании 1941-го года, т.е. при отступлении войск Красной Армии, когда среднесуточные потери составляли 24 тысячи человек.[2]
О поражениях предпочитали не вспоминать – ни в военное время, ни, тем более, в мирное. Лишь недавно перестала быть государственной тайной Вяземская операция, одна из самых трагических в битве за Москву. Потери Красной армии, понесенные в октябре 1941-го года под Вязьмой, превысили потери в знаменитой Сталинградской битве. Но Сталинград – это символ победы.
Вязьма, Ельня, Ржев сорок первого года – напоминания о крупнейшем поражении Красной Армии в войне с Германией. То, что архивы рассекречены лишь в 90-е годы прошлого века, само по себе свидетельство – именно государство было заинтересовано в сокрытии нежелательной для граждан информации, в стирании ее из памяти очевидцев, и, следовательно, в искажении истории народа. Все было сделано для того, чтобы правда осталась недоступной не только участникам войны, но и детям, внукам-правнукам тех, кто воевал. Каждый бой, каждый день из тысячи четырехсот восемнадцати – гибель, геройская или от случайного осколка, но смерть.
Не удивительно, что сегодня молодежь мало знает о Великой Отечественной, не экранной, победной, а о буднях ее, но и о поражениях, как предтече побед. За каждым боем, за каждым днем из тысячи четырехсот восемнадцати, – гибель, геройская или от случайного осколка, но смерть.
Сокрытие, преднамеренное замалчивание трагических событий Великой Отечественной войны под Вязьмой – не только полувековой провал в военно-исторической летописи, но и ложь, и забвение, и недостоверная информация.
Ольга Берггольц была уверена: «Никто не забыт, ничто не забыто!» Кто сегодня осмелится так сказать, не погрешив против совести?
Принято считать, что война не окончена, пока не похоронен последний солдат. Но сколько их, незахороненных, «неучтенных», только на Смоленщине. Военные археологи, поисковики, население ежегодно находят новые и новые могилы. Останки. Без документов. Без медальонов. Неизвестные солдаты. Пропавшие без вести – так сообщалось их семьям в похоронках. Но пропавший без вести военнослужащий не считался безвозвратной потерей в статистике войны...
2.
«Ведь шаг назад было прямым нарушением приказа».
Ю. Н. Александров[4]
Московская битва 1941—1942 гг. завершилась первой победой Красной Армии над армиями вермахта, отмобилизованными, вооруженными новейшими средствами. Современные военные историки все чаще называют ее переломом в Великой Отечественной – впервые с начала войны наша армия, остановив продвижение врага, овладела стратегической инициативой и перешла в наступление. Однако победному апрелю 1942-го года предшествовали многомесячные военные действия, прежде всего, летне-осенние отступательные операции 1941-го года, из которых Вяземская[3] была самым крупным поражением, сопровождавшимся колоссальными потерями (убитые, взятые в плен, пропавшие без вести).
••• Справка:
Одной из армий, попавших в Вяземский котел, была 32 армия
Резервного фронта, которым командовал С. М. Буденный. В ее
состав входила 8-я стрелковая дивизия (второго ормирования),
известная также как 8-я Краснопресненская дивизия народного ополчения.
В течение первой недели войны немецкие войска стремительно продвигались на восток, преодолев свыше трети пути от границы до Москвы. Именно столица СССР определяла главное направлением удара немецких армий. Цель основных сил вермахта – группы армий «Центр» – овладеть Москвой. Немецкое командование предвидело, что «русские будут биться за Москву до последнего и беспрестанно вводить в сражения новые силы". Следовательно, прежде всего, нужно было отсечь отступающие регулярные войска Красной Армии. Так появилась установка: в районе Вязьмы и Брянска окружить и уничтожить войска противника, преграждавшие подступы к столице с запада.
В это время в Москве предпринимались экстренные меры, чтобы остановить продвижение вероломного врага и защитить столицу. С поступлением донесений с фронта стало ясно, что расчеты на ведение военных действий на территории врага не оправдались. Неся огромные потери, наши войска отступали, несмотря на строжайшие приказы.
1 июля на подступах к Москве засекли первый германский самолет-разведчик.
Обстановка на фронте стала настолько угрожающей, что несмотря на оптимистические сообщения в центральных газетах, москвичи и ленинградцы уже осознали опасность, которой подвергались их города. Те грозные дни стали возрождением векового обычая русского народа – ополчения, не раз собиравшегося для обороны земли русской от врагов.
Тяжело вспоминать о судьбах ополченцев, колоннами уходивших из столицы в июле 41-го. Долг гражданина — помнить о них, памятью души своей помнить. Как помним своих, ушедших из жизни. Помнить — вне связи с очередным майским официозом, всё далее отходящим от традиции почтения памяти, но демонстрирующим военную мощь государства.
От героев былых времен
Не осталось порой имен.
Те, кто приняли смертный бой,
Стали просто землей и травой...
Только грозная доблесть их
Поселилась в сердцах живых.[6]
____________________________
[1] Александр Емельяненков. Кто ты, солдат? Российская газета. / http://www.rg.ru/2013/06/21/soldati-site.html (2013. 22 ноября)
[2] Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. Под ред. Г. Ф. Кривошеева. М.: "ОЛМА-ПРЕСС", 2001/ http://lib.ru/MEMUARY/1939-1945/KRIWOSHEEW/poteri.txt (2013. 14 дек)
[3] Вяземская операция – оборонительная операция и Резервного фронтов в Великой Отечественной войне, провёденная в ходе битвы под Москвой. Закончилась крупным поражением Красной Армии.
[4] Юрий Николаевич Александров -- писатель, журналист, участник Великой отечественной войны, один из тех, кто воевал под Вязьмой в октябре 1941 года. Им написана книга воспоминаний "Я с Москвою повенчан", отдельное место в ней занимают воспоминания о тех трагических днях, ставших не только его судьбой, но и судьбой сотен тысяч солдат, оказавшихся в окружении, убитых или попавших в плен.
Источник: «Вяземский котел»: свидетельство очевидца. Цена Победы // Эхо Москвы. Время выхода в эфир: 29 сентября 2008, 21:07 // https://echo.msk.ru/programs/victory/543213-echo.phtml (2014.12.02)
•
По словам Виталия Дымарского[5], ведущего программы "Цена Победы":
"Юрий Николаевич Александров – он один из 85 тысяч примерно
человек, которым удалось вырваться из этого Вяземского котла. 85
тысяч человек сумели спастись. Но если это сопоставить с
потерями и с тем, что наша армия потеряла в этом Вяземском котле,
то получается, что это очень маленький процент. В общей
сложности, по разным подсчетам историков, считается, что под
Вязьмой и Брянском где-то около миллиона человек мы потеряли.
Потеряла Красная Армия. Потеряли не только убитыми, но в том
числе и пленными. Очень много пленных. Больше 600 тысяч
человек, по-моему, были захвачены тогда в плен. Цифры я
примерно называю, хотя, как мы много раз возвращались к этому в
наших программах, точных цифр не знает никто, к сожалению.
Когда-нибудь, надеюсь, настанет время, когда мы будем знать более
точные цифры, более точно свою историю, и уж тем более
историю этой страшной войны".
[5] Там же.
[6] Песня из к/ф «Офицеры», автор слов Евгений Агранович.
Продолжение: http://proza.ru/2018/04/11/829