Предыдущая глава здесь: http://proza.ru/2016/09/26/772
Папа сидит за рулём. С ним рядом мама. Она выглядывает в окно на пробегающие израильские пейзажи, восхищается ими и постоянно щёлкает папиным фотоаппаратом. Я с Мирочкой и Милочкой сидим сзади. Мама и папа, то по очереди, то чуть ли не хором, перебивая друг друга, рассказывают Мирочке и Милочке о местах, которые мы проезжаем.
Вот рыборазводные пруды-озёра мошава Зихрон-Якова[ Зихрон Яков - Память Якова, поселение].. А на их зеркальной глади тысячи и тысячи птиц. Пеликаны, бакланы, квакши, чайки, цапли серые и белые. На берегах целые стаи журавлей. А всякой мелочи - не сосчитать.
За Зихрон-Яковом мы свернули вправо в сторону Йокнеама**, и дорога стала подниматься в горы. Позади на горизонте заблестела расплавленным серебром полоска моря.
Проезжаем сады, где на низкорослых деревьях будто на длинных веревочках висят крупные плоды манго. Вот банановые плантации, где под огромными листьями в синих полиэтиленовых мешках от птиц упакованы связки бананов. А теперь апельсиновые пардесы[ Пардесы - цитрусовые сады], где на каждом дереве одновременно три или даже четыре поколения - цветы, завязи, зеленые плоды и, наконец, спелые оранжевые шары.
Мы будто стоим на месте, а земной шар вращается вокруг нас. И из этого шара начинают вырастать горы. Вначале это поросшие хвойным лесом холмы из песчаника, потом всё более крутые скалы, жёлтого, а иногда розоватого оттенка, поросшие более темной зелёной лесной массой.
Иногда машина натруженно гудит под отвесной скалистой стеной, а со второй стороны будто парит на самолёте над ущельями и обрывами, а глубоко внизу тот же лес, но будто кукольный, игрушечный. Захватывает дух.
И вот мы на вершине. Оставляем машину на площадке, где до нас уже припарковалось много машин. Но людей не видно. Все куда-то ушли. Мы выходим, вешаем на себя сумки и цепочкой идём по тропинке, ползущей через лес к вершине. Идём довольно долго, уже ноют ноги, болят натёртые сумками плечи. Мирочка устала, еле плетётся, спотыкается, но на руки не просится. Папа замечает это, подхватывает её и усаживает внучку на плечи. Мила просится: "тоже на ручки хочу", но мама грозит ей пальцем и строго говорит: "Вот ещё! Такая большая девочка, почти пятьдесят лет, и на ручки, как маленькая, просится!"
И вдруг папа спотыкается и чуть не роняет малышку. Перед ним глубокая расщелина. Она не широка, всего-то метра полтора, но ведь у папы ноги больные и с Мирочкой на плечах ему никак не перепрыгнуть на ту сторону. Я снимаю дочку с его плеч, и он перепрыгивает расщелину. Протягивает руки и подхватывает визжащую от страха маму. Затем туда переправляется Мила, а на этой стороне остаюсь только я с дочкой.
- Ветка, бросай мне Мирочку. Не бойся, я поймаю!
Я раскачиваю дочку на руках, ей это нравится, она смеётся. И вот бросаю девочку папе, но вдруг вижу, что на той стороне откуда-то появляется мой бывший муж. Он отталкивает папу и тот, не удержавшись на больных ногах, падает. А Мирочка с визгом летит в расщелину. Визжат все: и мама, и Мила, и Ветка...
...Ветка просыпается. В слезах и в поту, с бешено колотящимся сердцем. Бросает взгляд на стену. На ней календарь. На календаре сентябрь. Красными клетками отмечен Рош-а-шана - еврейский Новый Год. А следующая клетка обведена чёрным фломастером. 24 сентября. Это сегодня. И сегодня суд.
Малышка беспокойно заворочалась рядом. Ветка обхватывает её головку, и целует, целует...
- Господи, хоть бы тебя у меня не забрали! Ты одна моя ниточка к жизни. Если бы не ты...
* * *
Суд
- Мама, папа послушайте, - Веткино лицо было в красных пятнах, - Это суд? Как можно нас судить без нас? Нет, мы с Алексом там присутствовали, но нас почти ни о чём не спрашивали. Его адвокат разговаривал с моим, мой с его. Судья задал нам пару вопросов. И всё.
В преддверии суда я жутко волновалась. Собрала кучу документов: от школьного социального работника и психолога, от директора школы, из танцевального кружка, даже из детского русского университета, где училась Мирочка ещё в прошлом году... И везде написано, что ребёнком занимались мама и дедушка, а отец появлялся как красно солнышко, всего пару раз. Что Мирочкина мама, ну, то есть я, всегда обращалась к школьным специалистам за помощью, за советом как воспитывать девочку.
Клянусь, я не подсказывала им что писать! Просто это была правда. И все это говорило о том, что я хорошая мама, вопреки тому, что утверждал мой бывший муж.
А уж он и его адвокат приложили все усилия, чтобы опорочить меня. Я и гулящая, и ребенка скинула на родителей, и дома у меня были оргии.
Ну да. Пару раз, когда моя старенькая-престаренькая, битая-перебитая Хонда ломалась, меня на своей машине привозил домой товарищ с работы. Но он даже в дом не заходил, а мы курили с ним на доске, лежащей на кирпичах рядом с входной дверью.
Да, ко мне по выходным приезжает моя старая подружка Алина, а я пригласила Славку, кстати, друга мужа. Просто, чтобы познакомить его с ней, так как и Славка и Алина в разводе. И да, мы пили вино, а Слава играл на гитаре и пел. Но ведь там и папа мой был. И играли и пели они со Славкой по очереди. И вот это оргия?
А еще несколько раз приходил Вовка со своим сынишкой. Вы его хорошо знаете. Когда-то Вовка был в меня влюблён и я его отвергла тогда. Помните, он от горя даже с нашей крыши хотел спрыгнуть, а это четвертый этаж. И папа лазил на крышу, чтобы его отговорить и снять оттуда. Но потом Вовка женился, и у него родился Давидка, на два года моложе моей Мирочки. У Давидки порок сердца и его жена ушла от них, оставив больного ребёнка отцу. Мальчику сделали сложную операцию на сердце, и сейчас он вроде бы здоров. Но дело не в этом. Дело в том, что приходил Вова, чтобы Мирочке и Давиду можно было вместе поиграть. Ну и, чтобы поговорить, на судьбу пожаловаться, ведь мы с ним по сути оказались в сходных ситуациях. И мы с ним даже вина не пили, только кофе.
Короче. Судья взял все мои документы и... мельком глянув на них, аккуратно сложил в стопочку, и, не читая, отложил в сторону.
И вот мы стоя выслушиваем вердикт:
1. Ребёнок должен находиться поочерёдно у отца и у матери.
2. Отец имеет право на два дня в одну неделю и три дня плюс выходной день - в следующую.
3. Окончательное решение будет принято на следующем заседании суда в феврале.
Когда мы с адвокатом вышли из здания, я была настолько ошарашена тем, что вышло именно так, как и хотел мой муж, что никак не могу сообразить, что всё это значит. Знаю только, что он безумно рад победе надо мной, и что Иланка будет злорадствовать.
И почему так случилось? Неужели потому, что у меня адвокат женщина, а у него мужчина? Или потому, что у него солидный и очень дорогой платный адвокат, а у меня, как малообеспеченной, бесплатный, назначенный судом?
Я была полностью внутри своих мыслей и не слышала, что говорит моя адвокат. Только когда она меня стала дёргать за рукав я поняла, что что-то прослушала. Меня дёргают за рукав и я понимаю, моя адвокат что-то мне говорила, а я прослушала. Извинилась:
- Ой, простите, Рина Георгиевна, я задумалась и не слышала, что вы мне говорили.
- Прежде всего, вытри слёзы и сопли! - Она протянула мне влажную салфетку, и я поняла, что плачу. Отвернувшись к стене здания суда, вытерла глаза, и адвокат протянула мне ещё несколько салфеток. - Лицо тоже протри, и слушай меня внимательно.
Во-первых, твой муж ещё ничего не выиграл, и ребёнка у тебя не насовсем отбирает. Это только предварительное постановление. Обычное решение на этом этапе - дать обоим родителям возможность создать хорошие условия ребёнку. Ведь суду наплевать на вас обоих и ваши чувства. Для суда важнее всего интересы ребёнка.
Во-вторых, эти два с половиной месяца социальные службы будут посещать тебя, и твоего мужа, чтобы проверить, в каких условиях находится ребёнок, всё ли у него есть, где ему лучше и комфортнее жить. Эти же работники, могут посетить и твоих родителей, и даже школу или кружки, чтобы выяснить их мнение.
Теперь о финансовой стороне. Если вы будете делить время ребенка пополам, или почти пополам, то тогда твой муж не будет платить тебе алименты. Тут он, вроде бы, победил.
Но, в то же время, именно в этом аспекте он очень уязвим. В дни, когда малышка будет у него, он обязан полностью обеспечивать её обычный режим дня: забирать из школы, кормить, делать уроки с ней, гулять, укладывать спать, утром отвозить в школу, если в эти дни у неё кружки - отводить туда и забирать оттуда. Причём неважно, будет ли он это делать сам, или наймет бэбиситер, или попросит кого-то из подруг или друзей. Он может, если у него совести хватит, обратиться к твоим родителям. Неважно, платно или бесплатно. Главное, что именно он всё это организует.
Я перестала плакать.
- Алекс точно не сможет это организовать! Он работает далеко от дома. Возвращается обычно не раньше десяти вечера, а то и позже. А теперь он вынужден будет терять деньги, отпрашиваться с работы не позже 15:00, чтобы забрать Мирочку с продлёнки в 16:20. А на бэбиситер у него точно денег нет.
- Замечательно! Я думаю, что когда он подсчитает свои доходы-расходы, то поймёт, что платить полные алименты ему выйдет дешевле. Не переживай, всё утрясётся.
- Понимаете, Рина Георгиевна, эта сука, я имею в виду свою сестру, будет ему помогать. Сбрешет, что-нибудь маме, дескать ей во вторую смену, или срочное совещание. Мама поедет с её детьми сидеть, а она заберёт Мирочку и будет дожидаться Алекса.
- Посмотрим. Давай, пока! Будем на связи.
* * *
Суббота. Виолетта проснулась жутко поздно, в начале двенадцатого, с головой будто в тумане. Влезла под очень горячий душ и чуть не грохнулась. Её затошнило, ноги стали подгибаться и она попыталась опереться на стенку. Рука скользнула по мокрому кафелю и голова больно врезалась в покрытую кафелем стенку. Как ни странно, именно это помогло. Туман развеялся, голова прояснилась. Ветка закрыла горячую и пустила холодную воду. Бррррр! Вроде снова стала человеком.
Глянула на себя в зеркало - ого, как она похудела! Ещё бы не похудеть, если в холодильнике мышь повесилась. Хорошо хоть Мирочку бабушка кормит. Да ещё и с собой всегда то любимый внучкин украинский борщ передаст, то котлеты, или голубцы. Ветка сама это не ела, оставляла Мирочке. На семьсот пятьдесят шекелей алиментов не то что не оденешь-обуешь ребёнка, но даже и не накормишь. Но если взять ещё несколько никаёнов[ Никаён - уборка в частных домах или офисах], то денег будет больше. Вот только тогда дочку она почти не буду видеть, и Мирочка будет полностью на дедушке. Ну и бабушке, конечно.
Оделась, сделала себе крепкий кофе. Вышла во двор, неся в одной руке чашку, а во второй сигареты и зажигалку. Яркое солнышко светило в глаза так, что Ветка зажмурилась. Ноябрь, а по-прежнему жарко. Пусть и не так горячо, как летом, но по крайней мере в шортах и маечке она не мёрзнет.
Эта суббота Алекса. Мирочку он забрал ещё вчера вечером. Обычно Ветка любила побыть в одиночестве, но сегодня это одиночество, как стекловата, распирала её изнутри, царапала мозг, душу, сердце. Хотелось снова вернуться в кровать и проспать весь день вплоть до момента, когда он вернёт дочечку.
Зазвонил мобильник. Сволочь, подарил ещё до развода мобильник, а Мирочке планшет, а теперь с денег ребенка высчитывает за них. Но ведь даже если бы это был не подарок, а просто покупка, мы должны были бы платить за нее поровну.
- Алло! Да, папа.
- К нам Сергей приезжал.
- Что-о? Какого хрена, извини за грубость, ему от вас надо?
- Сказал, что срочно необходимо решить вопрос, кто будет забирать ребёнка из школы, ну и всё остальное: кормить, уроки, спать укладывать. Сам он не может это делать, так как работает. И он подумал, что чем Мирочка будет с чужой тёткой сидеть, то пусть лучше будет с родными бабушкой и дедушкой. Алекс даже готов платить нам. Ну, скажем, триста шекелей. Или даже четыреста.
- Пап, ты что, не понимаешь? Как раз об этом меня адвокат предупреждала! Если вы согласитесь, то значит эта рыба с бесстыжими глазами, я имею в виду Алекса, выиграла. Получается - он отличный папа, он все устроил! И теперь, фактически не заботясь о ребёнке, свалит его на вас, да ещё и алименты перестанет платить. Класс!
- Да не переживай ты! Я ему сказал, что мы готовы забирать малышку в его дни...
У Ветки вырвался крик:
- Вы с ума сошли!
- Ну погоди ты! Да, я сказал, что мы готовы забирать малышку. Но только в тех случаях, когда Алекс решит этот вопрос с тобой, и ты дашь нам добро. И он сразу заявил, что его такая зависимость от тебя не устраивает, что ты психопатка и у тебя то месячные, то настроение плохое... А я ему ответил - пусть думает что хочет, но будет только так и не иначе. Кстати, весь разговор записывался и я сейчас перешлю его тебе.
- Уффф! Отлегло. Всё-таки мой папа молодец! Спасибо, папочка. Знаешь, что я думаю?
- И что же?
- На бэбиситер у Алекса точно денег нет. Самая меньшая цена - 50 шекелей в час. Я у подруги спрашивала. Так что теперь только ваша средняя дочь может его спасти. Он подгадал свои дни именно на тогда, когда Иланка работает в ночь. И наверное расчитывает, что она будет приезжать и забирать Мирочку с продлёнки. А он тогда сможет не так рано с работы уходить, и меньше денег терять.
Только я знаешь что сделала? Я была у малой в школе и потребовала, чтобы ребёнка отдавали только мне, ему или тебе. А её чтобы и близко к ребёнку не подпускали. Поскольку именно она разбила нашу семью.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/04/11/699