Матфей пишет (2:1):
«… во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившейся царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему.»
Далее Матфей сообщает, что Ирод, собрав своих книжников народных (мудрецов) и первосвященников, спросил у них - возможно ли это? На что получил не только утвердительный ответ, но было указано и место появления будущего царя Иудейского: «…в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдёт вождь, Который упасёт народ Мой, Израиля.»
На самом деле иудейский пророк Михея (740 – 700 г. до н.э.) говорил не совсем так (Мих. 5:2):
«И ты Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдёт Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала от дней вечных».
Ни кто из других евангелистов этот эпизод не упоминает.
Непосредственно о звезде, но не вифлеемской, а Иакова говорится в четвертой книге Моисея (1353 – 1273 г. до н.э.) «Числа» (Чис. 24:15 - 17):
«… говорит Валаам, сын Веоров, говорит муж с открытом оком, говорит слышащий слова Божии, имеющий ведения от всевышнего, который видит видения Всемогущего, падает, но открыты очи его. Вижу Его, но ныне ещё нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстаёт жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых.»
Иаков был переселён сыном в Египет, где ему во владении была выдана область Гесем (ныне Тумилат) откуда, в последствие, Моисей вывел евреев из египетского плена.
Израильские колена пошли от Иакова только после того, как он переселился в Египет, поэтому Валаам мог назвать пророческой только звезду Иакова пришедшею в Палестину со стороны Египта, то есть с запада, а не с востока. Очевидно Гигин, писавший евангелие от Матфея, не захотел влезать в таки дебри как направление движение звезды, поэтому и перенаправил её на восток в Месопотамию, где Иаков находился до переселения в Египет.
Как видно из текста пророчества оно касается конфликта Израиля и Моавского царства, расположенного на восточных берегах Мёртвого моря в период становления Израильского царства.
Последняя часть пророчества о сокрушении сынов Сифовых выглядит по меньшей мере странно, так как Сиф был прямым предком Ноя, от которого произошли в том числе и евреи. То есть, если толковать пророчество в прямом смысле грядущий Мессия должен был уничтожить и евреев. Это несоответствие можно понять, лишь прочитав Талмуд, где в Книге Иогуша (12:2) написано: «Сихон, царь эмори». То есть в данном месте «Ветхого завета» речь идёт не библейском Сифе, прадеде народов Палестины, в том числе и евреев, а о первом моавском царе. Из Пятикнижия известно, что Сих был разгромлен Моисеем.
Таким образом, пророчество о звезде относится к периоду освоения евреями восточных земель Палестины во времена Моисея. Причём речь в этом пророчестве Валаама идёт о звезде, которая должна была прейти с запада и возвестить об Израильском царе, который разгромит моавитян. Иными словами пророчество касается царя-воина, на роль которого Иисус уж ни как не подходит. К моменту рождения Иисуса Моавского царства уже не менее как 500 лет не существовало, поэтому это пророчество притянуто в «Новый завет» Матфеем (Гигином) за уши.
Михея уже ничего не говорит о звезде, а предрекает появления Мессии в Вифлееме, при чём уточняет, что он обязательно должен быть из колен первых израильских царей, поэтому Матфею (Гигину) пришлось конструировать неестественно глубокую рословную Иисуса, чтобы хоть как-то связать его исторической личностью – второй царь Израиля Давид.
Вифлеем в этом случае нужен был для того, чтобы увязать будущего Миссию с родным городом Давида.
Таким образом, учитывая, что эпизод со звездой описан только в одном евангелии и то, что он ни как не согласуется ни с содержанием ветхозаветного сюжета, ни с исторической канвой библейского повествования, нужно признать, что он является полностью плодом воображения автора евангелия от Матфея главы римской христианской общины (136 – 140 г. н.э.) епископа Гигина.
Само появление этого эпизода в новозаветном повествовании очень напоминает пророчество Даниила на пиру Валтасара, когда пророк точно предугадал его судьбу, толкуя непонятную вавилонянам надпись. Так и у Матфея еврейские мудрецы и священники не в состоянии были понять пророчество Михеи и для этого понадобились персидские мудрецы, которые по Матфею лучше разбирались в иудейских пророчествах, чем сами евреи.