Предыдущая глава :
http://proza.ru/2018/04/04/2253
Я думаю, что нет надобности перечислять здесь все что происходит с нами ежедневно. Нам только нужно пользоваться моментом и не упускать ни одного случая, чтобы смирить свою гордыню. Да и чем нам гордиться ? "
Что мы имеем, чего не получили от Бога? Все способности, дарования, таланты, вся возможность их развития и применения – все идет от Творца и Промыслителя. Если помогаем другим, то ведь избыток посылается нам от Бога.
Всем талантливым, способным, сильным и богатым надо не столько гордиться, сколько страшиться ответа перед Богом за ненадлежащее использование данных и многих талантов – ведь «от всякого, кому дано много, много и потребуется» (Лк. 12, 48)."
Что же мы наблюдаем в действительности даже на этом сайте? Заходишь на страничку и сразу видишь насколько человек горд всеми своими регалиями. Как будто из его произведений не видно талантлив он или нет, интересно читать его прозведения или нет.
Почему же мы так гордимся собой? Потому что не видим своих грехов! Господь находится на обочине жизни нашей, поэтому и не открывает нам всю бездну нашей греховности, а на совесть мы давно перестали обращать внимание. Начиная знакомиться с жизнью святых отцов, я думала: почему они, имея столько дарований от Бога ( а благодать Божья посылается тем, которые уже достигли определенных высот в духовной жизни), так сокрушались о своих грехах, тогда как остальные не имея и десятой доли того, что имеют они, пребывали в покое? И почему чем чище они становились, тем более они возрастали в смирении? Объяснение этому я нашла у преподобного Аввы Дорофея в рассказе о его беседах со знатным гражданином из города Газы также пребывающего в недоумении.
Авва спросил его: «За кого ты считаешь себя в своем городе?» Гражданин ответил: «За первого в городе». – «А если пойдешь в Кесарию, за кого будешь считать себя там?» – «За последнего из тамошних вельмож. – «Если ты придешь в Антиохию, за кого ты будешь там себя считать?» – продолжал спрашивать авва Дорофей.
«Там, – ответил гражданин, – буду считать себя за одного из простолюдинов.
«Если же ты придешь в Константинополь и явишься в царский дворец, за кого ты тогда станешь считать себя?»
«Почти за нищего», – отвечал озадаченный провинциал.
«Вот так и святые, – пояснил ему авва Дорофей, – чем больше они приближаются к Богу, тем более видят себя грешными».
И еще один наглядный пример, который мне тоже очень нравится.
Вы бродите по лесу, ваша одежда испачкалась, но вы этого не видите, потому что в лесу достаточно темно. Но вот вы выходите из леса на поляну и чем ближе вы к свету, тем виднее пятна на одежде.
Вот так приближаясь к Богу, человек начинает понимать всю глубину своего падения. Ему открываются все его грехи, которые он когда либо сделал, потому что Бог- это свет.
Сейчас многие живут даже не подозревая, что кроме обычной нашей мирской жизни есть духовная. И были и есть люди которые в этой духовной жизни преуспели. Но о них, к сожалению, мало кто знает. А не имея перед глазами примера мы считаем себя чуть ли не святыми. По крайней мере не хуже других. Давайте же посмотрим на смирение тех, кого называли святыми, великими, преподобными, святителями, старцами. Они достигли вершин и были за это награждены Богом кто даром исцеления, кто даром прозорливости, кто непрерыным плачем о своих грехах и которые не смотря на это считали себя хуже всех и принимали поношения как заслуженные.
Когда царь Давид был свержен с престола и изгнан сыном Авессаломом, он встретился на пути с одним человеком из рода Саула по имени Семей. Семей стал бросать в него камни и злословить, называя «убийцей, беззаконником и кровопийцей».
Сопровождавшие царя приближенные просили разрешения у Давида убить Семея за его оскорбления. Но Давид им ответил: «Что мне и вам, сыны Саруины? Пусть он злословит, ибо Господь повелел ему злословить Давида» (2Цар. 16, 10).
Так принял Давид унижение от человека, считая его как посланного ему в наказание за грех от Самого Господа.
Вот почему царь, пророк и псалмопевец Давид говорил про себя: «Я же червь, а не человек, поношение у людей» (Пс. 21, 7).
«Только тот и знает себя наилучшим образом, кто думает о себе, что он ничто», – говорит св. Иоанн Златоуст.
Антоний Великий говорил : «Все спасутся, один я погибну».
Один из глубочайших восточно-христианских мистиков св. Симеон Новый Богослов (986–1043) пишет, что в своей душе он открывает такую бездну греховности, что остается в нем лишь чувство удивления перед тем, что земля еще может носить на себе такого грешника и не разверзнется, чтобы поглотить его («Божественные гимны»).
Другой из святых, думая так же, молился, чтобы Бог не наказывал тех деревень, где он проходил.
А св. Мартин приписывал своим грехам все народные бедствия, которые происходили в его время.
Прп. Серафим еще в конце своей жизни так смиренно держал себя с посетителями, что целовал их руки и многим кланялся при приветствии в ноги.
Прп. Герасим Болдинский за управляемых им иноков молол рожь ручными жерновами, мыл их свитки, прислуживал им в болезнях.
Прп. Ефрем Перекопский во время отдыха братии носил воду, колол дрова, молол рожь.
Прп. Тихон Луховской, едва передвигавший ноги от болезни желудка, не переставал впрягаться в соху.
Римский папа Григорий Двоеслов Великий, по смирению, имел обыкновение при встрече с епископами и пресвитерами кланяться им в ноги, так что те избегали встречаться с ним на улице.
Св. Иоанн Милостивый, Патриарх Александрийский, перед богослужением падал в ноги перед обиженными клириками, испрашивая у них себе прощение.
Валаамский духовник иеромонах Евфимий приветствовал каждого мирского посетителя и всякого послушника земным поклоном.
Иеромонах Анатолий Оптинский наставления старца Амвросия выслушивал всегда на коленях.
Иеромонах Василий из Белобережской пустыни отвечал на хулы, оплевания и клеветы земными поклонами обидчикам.
Глинский старец о. Феодор Левченко с незлобием переносил побои веревкой, ногой или руками от монастырского повара.
Одного старца спросили: «Кто суть козлища в Евангелии, а кто – агнцы?» Старец сказал: «Козлища – это я, агнцев знает Бог».
Когда умирал египетский подвижник Сисой Великий, он сказал: «Вот ангелы пришли взять меня, и прошу, чтобы позволили мне покаяться немного».
Говорят ему старцы: «Не имеешь ты нужды каяться, отче». Он же сказал: «Поистине не знаю о себе, положил ли я начало покаяния».
Преподобный Макарий Великий, проходя воздушные пространства, не переставал смирять себя. Когда уже издали кричали ему бесы, что он избежал их, он ответил, что еще не избежал. Так отвечал он потому, что привык держать ум свой во аде и тем действительно избежал бесов.
А вот ещё один из примеров смирения святых. Это наш Тихон Задонский, которого любят и почитают до сих пор, хотя умер он в 1783 году.
Раз, в гостях у одного знакомого помещика, свт. Тихон Задонский встретился с одним дворянином, человеком вольнодумным и вспыльчивым, который, не ожидая встретить сильных возражений и опровержений со стороны Святителя, так разгорячился, что ударил его по щеке. Святитель пал ему в ноги, говоря: «Простите меня Бога ради, что я ввел вас в такое исступление». Пораженный такой кротостью и таким смирением Тихона, гость пришел в такое раскаяние, что, взаимно упав к ногам Святителя, зарыдал, умоляя его простить. Разумеется, прощение было даровано, и побежденный кротостью сделался с того времени добрым христианином.
Из-за слабого здоровья святой вынужден был оставить управление епархией и удалиться на покой в Богородицкий монастырь города Задонска. Жил он в самой простой обстановке, спал на соломе, накрываясь овчинным тулупом. Видя его простоту, братья монастыря нередко осыпала его насмешками, но святитель молчал, делая вид, что не слышит, и говорил после: «Богу так угодно, что служители смеются надо мною — я и достоин того за грехи мои». Часто он говорил в подобных случаях: «Прощение лучше мщения». Строгий к себе, святитель был снисходителен к другим.
Рассказывают также, что во время личной раздачи милостыни Тихону приходилось нередко выслушивать от недовольных подаянием просителей различные непристойные бранные слова, но он не только не оскорблялся на таких просителей, а, напротив, смотрел на них, как на малых и неразумных детей, с улыбкой, а иногда в ответ говорил им: «Ну, брани, брани больше», – и потом все-таки жалел их. «Для того единственно, – замечает его келейник, – дабы, удоволясь подаянием, проситель без ропота пошел от него».
Наибольшую ревность к приобретению смирения проявляли из святых юродивые и блаженные. Для этого они решительно порывали с гордостью и тщеславием и путем юродства вызывали к себе презрение мира, насмешки, поношения и побои.
Мир издевался над ними, а они радовались тому, получая то, к чему стремились, чего искали – святое смирение. Через свое высокое смирение они восходили на высоту добродетели, делаясь своими Богу.
В истории Христовой Церкви можно найти ещё большое количество примеров совершенного смирения, но я думаю этого достаточно чтобы почувствовать разницу между нами и ими. И если у вас после прочтения всего перечисленного не появилось желания быть лучше, чище, добрее, смиренне. Если вы не приняли это как руководство к действию, то боюсь что даже это я писала напрасно. А поэтому я закончу. Мира вам и любви Господа нашего Иисуса Христа!
Георгиевна