- Я свободен. Наяву, а не во сне, - подумал Алексей Егорович, выйдя из конторы и садясь в машину.
Часом ранее начальник собрал в актовом зале весь коллектив, полторы сотни человек, чтобы проводить Алексея Егоровича на заслуженный отдых, поблагодарить за совместную работу, вручить грамоту. Председатель профкома подарила пышный букет роз, после чего выступили руководители отделов и сотрудники, с которыми наиболее плотно работал Алексей Егорович. Все говорили только хорошее и в прошедшем времени.
- Как на похоронах. О мертвых или хорошо, или ничего, - возникла ассоциация у него. – Только лежа в гробу этих речей уже не услышишь.
Все это было достаточно трогательно. Чувствовалось, что люди говорят от души и это не просто набор казенных фраз и Алексей Егорович разволновался, сидел с застывшей на лице улыбкой, а на душе было грустно. Только, когда начальник предоставил ему слово для прощания с коллективом он успокоился и выступил экспромтом с короткой речью, в которой поблагодарил коллег за совместный труд, начальника за то, что много лет назад позвал его работать в коллектив, рассказал, почему принял решение уйти на пенсию и чем собирается заниматься на отдыхе, пожелал коллегам успехов, беречь себя и не пропускать все рабочие проблемы через сердце.
Последний рабочий день у Алексея Егоровича проходил в обычном режиме. Приходили сотрудники, спеша закрыть вопросы и проблемы, требующие его участия, приносили на подпись документы, одновременно не упуская возможности выразить сожаление в связи с его решением уволиться. Документы он внимательно прочитывал, прежде чем подписать и незаметно рабочий день подошел к концу. Алексей Егорович глянул на часы, осознал, что рабочее время истекло, можно идти домой и тут его «накрыло».
- Вот и всё. Ничего этого уже не повторится никогда, - подумал он, надевая куртку и, оглушенный этой мыслью, побрел к станции метро.
Как долго и с каким нетерпением он ждал этого момента – дня выхода на пенсию. Мечтал о жизни без удил, что сможет наконец-то в полной мере отдаться своим увлечениям и семье. Не понимал, почему люди пенсионного возраста цепляются за работу, стараясь задержаться на ней как можно дольше. За сорок три года трудового стажа в государственных организациях рутинная работа чертовски надоела своим однообразием и он думал.
- Выйдя на пенсию, возможно и я когда-то пожалею об ушедших днях, но надеюсь не скоро. Ведь не грустит по тюрьме освобожденный заключенный или по армии демобилизованный солдат, так почему я должен переживать.
Однако, оказалось не всё так просто…
Чтобы отвлечься от грустных мыслей Алексей Егорович на завтра поехал с друзьями на рыбалку и день прошел, как обычный выходной, но периодически что-то накатывало. Затем было два мрачных дождливых дня, не способствовавших улучшению настроения, но в ночь на третий подморозило и небо прояснилось. Полная луна, заглядывая в окно, мешала спать и Алексей Егорович, как только рассвело поехал на дачу.
По приезде, выйдя из машины, быстро переоделся, напялил сапоги, прихватил бинокль и, по не успевшей раскиснуть после ночного морозца грунтовке, направился в лес. Проходя мимо пруда, заметил, что дожди здорово разрушили лед, он отошел от берегов и за неделю его не станет совсем.
- Это хорошо, - подумал пенсионер. – Скоро размотаю летнюю удочку.
Отвлек от созерцания весеннего льда стук дятла на ближайшем дереве. Понаблюдав за птицей в бинокль, сделал вывод, что дятел не просто долбит сучья, а тщательно обследует каждый сантиметр коры, выбирая и съедая что-то очень мелкое, спрятавшееся в ее складках: яйца насекомых, тлю и стучит по суку, только если что-то находится глубоко под корой.
Мелькнула тень и в бинокль Алексей Егорович рассмотрел красавца-хищника луня, грациозно спланировавшего к лесу. Временами раздавались крики гусей-гуменников и он, подняв глаза к небу, провожал взглядом огромные клинья, насчитывающие под сотню особей.
При взгляде из-под полога леса на опушку, бросалось в глаза, что воздух не прозрачный, а голубоватый, насыщенный парами оттаявшей земли, а над штабелем свежесрезанных стволов, освещенных солнцем, поднимается столбом пар.
Рассевшись на вершинках самых высоких елей, перекликались дрозды. Слышна была замысловатая трель с характерным росчерком, как витиеватая подпись: зяблик тут как тут. На лещине созрели сережки и «пылят», стоит только до них дотронуться. Повсюду чувствуются ароматы оттаявшей земли. Ожил муравейник: вся южная сторона усыпана тысячами кишащих насекомых. Наконец-то раздался долгожданный трубный журавлиный крик: конец холодам – весна пришла!
В этот момент грусть ушла и Алексей Егорович почувствовал себя по настоящему счастливым. Вернувшись домой после трехчасовой прогулки, опьянев от весеннего воздуха и впечатлений, лег передохнуть. Потянуло в сон и, засыпая, он успел подумать.
- Нет! Это не похороны. Все еще только начинается!