— Её здесь нет, — ответил человек в пиджаке, кепке и спортивных штанах. И пошёл дальше, в ближайший киоск. Погромыхивая, прошёл очередной трамвай. И всё, как и всегда. На этой улице лежал снег, сначала мягкий, потом укатанный в гололёд. Потом подтаявший, потом снежная каша с грязью. И хрустящая, подмёрзшая за ночь, корочка льда. Потом всё растаяло, остались лужи. Потом высохли, и тротуары покрылись пылью. Потом их смачивал дождь. Потом покрывали опавшие листья, то сухие, уносимые ветром, то мокрые, слипшиеся в коврик. И ветер, который поднимает снежную позёмку, поднимает пыль, кружит снежинки, сносит косой дождь. А то и ливень.
Но сколько же раз это было?!? Не помнит. Пять раз? Не, больше. Десять? Многовато… Почему же?
Теперь он знает о ней почти всё. Или почти ничего. Любой Холмс позавидовал бы — одежда, привычки, как её зовут, день рождения… Но что ему эти знания дадут? Он так и не узнал, где она сейчас. Куда-то уехала. Один раз увидеть человека, мельком, и заняться сыском. Узнать за эти годы всё, кроме самого главного. Словно её призрак бродит по этой улице.
— Да, вон там жила… Съехала куда-то… Лет пять назад… Примерно. -
Сколько же раз он слышал подобный ответ! И много раз прокручен в памяти момент их единственной случайной встречи, с чего всё и началось. Прокручен, надо сказать, до дыр. И уже ни в чём не уверен — а так ли всё было, так ли она выглядела? Выражение лица, взгляд… Одежда, обувь. Нет, не уверен. Память стала шалить. Возможно, от перегрузки. И сыск. Много дней бесплодных поисков, когда случайный счастливый миг даёт новую крупицу знаний о ней. Кроме самого главного.
И он убрёл с этой улицу в сторону сквера. Чтобы завтра, в крайнем случае — послезавтра, повторить уже отработанные действия. Во имя чего? А разве нужно знать ответ? Его нет, как у уравнения без корней. Ничто не делится на ноль.
Звон трамвайных звонков и стук колёс на стыках остаётся позади. С удивлением узнал во встречной женщине однокурсницу.
— Привет! -
— Привет! — отвечает она и проходит мимо. Не узнала.