Книга Там, где бродят кенгуру - первые главы
«Дома как хочу, а в людях – как велят»
(русск. пог.)
До Австралии добраться очень легко. Если бандитствую-
щие уйгуры не отрезали тебе башку в Урумчи, если ты
не заблудился в огромном аэропорту Гуаньчжоу, не задохнулся
от тропической жары на экваторе и не сошёл с ума в двадца-
тичасовых ожиданиях между самолётами, не умер от страха
при попадании воздушного лайнера в зону турбулентности
и воздушные ямы над океаном, то на пятый день обнаружишь
себя единственным белым человеком в самолёте, забитом
китайцами, на последнем этапе путешествия.
Вот стюардессы раздали очередной обед. Жёлтые лица
склонились над совершенно безвкусным рисом, раздалось
всеобщее довольное хрюканье, а ты не сомневаешься, что уже
никогда не сможешь поднести ложку ко рту с любой едой –
желудочный спазм от пережитых волнений позволяет тебе
только пропустить глоток минеральной воды…
Но вот и Бризбен…
Последний пункт назначения. Двухмиллионный город.
Ослабевшими ногами ступаю на землю и оказываюсь в тёп-
лых объятиях дочери. Мы не виделись почти пять лет. За это
время она родила Синди, которой уже три с половиной года,
и сейчас беременна второй дочерью. На последней стадии
беременности…
Свершилось! Я обнимаюсь с ней и с её подругой Вероникой,
Ронни, которая специально поехала подстраховать беременную
подругу. Двое суток в гостинице они ждали мой опоздавший
самолёт! Три часа пути на автомобиле, и мы в Мериборо – не-
большом городке в штате Квинсленд, в девятнадцати киломе-
трах от морского побережья.
С этого и начинаются мои открытия.
Только сейчас дочь Лена с удивлением узнаёт, что Ронни -
Вероника, оказывается, отлично говорит по-русски! До сих пор
они общались только на английском. Её подруга десятилетней
девочкой уехала с родителями из Таджикистана в Германию
и отлично помнит русский язык!
Забегу вперёд.
Я приехала посмотреть на антиподов, оказалось же,
что антиподы – это мы. Здесь всё по-человечески, как дол-
жно быть у людей. Государство хорошо заботится о своих
членах – достойных и недостойных, здоровых и инвалидах,
взрослых и детях, условиях их труда и отдыха, о животных
и птицах, и это будет ощущаться на каждом шагу.
За три месяца, что пробуду здесь, я не увижу ни одного
полицейского, но законы все соблюдают. Не увижу ни одного
пьяного – им закон запрещает показываться в обществен-
ных местах. Живут люди здесь почти исключительно в од-
ноэтажных коттеджах, в большом удалении друг от друга,
а если ты построил свой дом – хоть в лесу – тебе подведут
дорогу, электричество. Улицы зачастую называются не име-
нами абстрактных героев, а конкретных уважаемых людей,
живущих в настоящее время на этой же улице.
Дороги замечательные – ровные, со свежей разметкой.
Везде их расширяют, ровняют, благоустаивают, подновляют
после дождей. Вдоль дорог – баннеры, и на каждом
почти повторяется в разных вариантах одно слово: ENJOY.
– Что здесь написано? – Спросила я у дочери, которая
уверенно гнала машину со скоростью больше ста киломе-
тров в час – здесь иначе не ездят.
– «Насладитесь отдыхом на этом побережье!»
Следующие перевела так:
– «Отдых в нашем отеле – наслаждение!», «Насладитесь
встречей с друзьями в нашем кафе!», «Чашка кофе здесь
доставит вам наслаждение!»
Можно подумать, что наслаждение – ENJOY – и есть девиз
жизни австралийцев, основная забота государства.
Совсем неплохо!..
Южный Крест
Я училась в восьмом классе, когда наш учитель фи-
зики, Степан Нестерович Челобанов, прямо перед
уроком с гордостью сообщил: «Мы – первые в космосе! Наш
человек вышел на орбиту – Юрий Гагарин!!!»
Все обрадовались. Ещё бы! Мысленно мы, подростки,
побывали уже далеко от нашей Солнечной системы, и даже
от нашей Вселенной. Книг тогда мы читали много, фантасты
были «фантастические», и мы упивались счастьем почув-
ствовать немного где-то и себя – через Гагарина – межга-
лактическими путешественниками!
Впрочем, разве мы ими не являемся?
Конечно, узнав, что полёт длился недолго, мы были
немного разочарованы. Но небо продолжало привлекать
наши взоры: вот Большая Медведица, вот Малая, а это –
Кассиопея, созвездие Весов, Стожары… А ещё где-то здесь
Волосы Вероники, Персей, Пегас…
Я научилась находить Сириус, Венеру, Марс, Полярную
Звезду, совсем незаметную – центр Северного полушария
звёздного неба. А вот какой он, Южный Крест, главное
созвездие Южного полушария? Я знала, что длинная его
перекладина почти точно указывает на южный полюс мира.
Только вряд ли увижу его когда-нибудь…
Да и каким ветром меня может занести в Южную Амери-
ку, Африку или Австралию, где бы я могла увидеть Южный
Крест? Наверняка – зрелище великолепное! Наверное,
осеняет пол-неба! Как наша Большая Медведица!
Занесло. Этим надо было воспользоваться!
В первый же вечер вышла полюбоваться «их» звёздами.
Ничего себе – на меня обрушилась вся Вселенная! Такой
величины звёзд на нашем, северном небе, единицы, а здесь
их – мириады крупных в облаках мелких! Яркий Млечный
Путь неровный – какой-то клоками, весь расшитый такой же
неправдоподобной величины светилами, звёздами первой
величины! Он наискось пересекает небосвод. Картина такая,
как если бы по нашему скромному небу в два, три, четыре
слоя раскидали самые крупные и яркие созвездия!
Луна ещё не взошла, а светло… от звёзд. У нас такого
я не видела! Это что-то неправдоподобное! Так не бывает!
Оттого ли это, что дом стоит в лесу, далеко от города, в сто-
роне от дороги? Или здесь прозрачная атмосфера? Или это
как-то связано с углом наклона планеты? Этого я не понимаю,
и, заворожённая, долго озираю необычную картину. Вспоми-
наются термины из прочитанных когда-то фантастических
романов: орбиты, спектры, диффузные туманности, парсеки,
квазары, фотоны…
Да, но где же Южный Крест? Я мысленно так и этак
провожу линии, соединяя те и эти звёзды, чтобы полу-
чился крест. Не знаю… Та группа звёзд или эта? Неужели
вон та? Но это «несолидно»! В воображении моём главное
созвездие очень велико! Кого бы спросить? Спрашиваю
дочь – не знает. Ну и молодёжь пошла!
Прошёл не один день гаданий. Погода всё время была
ясной, и за долгие вечера и ночи я не раз выходила полю-
боваться восхитительным зрелищем звёздного неба.
Однажды к нам с ночевой приехала из соседнего городка
подруга дочери Кристина. Она – немка, приехала сюда из Гер-
мании жить, оставив сыновей-подростков мужу там. В Австра-
лии же вышла замуж, родила дочь. С ней и приехала в гости.
В Германии Кристина преподавала английский язык, а здесь
преподаёт немецкий. Знаток и любитель литературы и чтения.
Наконец-то у меня нашёлся достойный собеседник!
Днём мы с удовольствием побеседовали о мировой ли-
тературе, знаменитых авторах, любимых книгах, некоторые
из которых оказались общими. Например, «Будденброки»
Томаса Манна. Припомнили и его брата Генриха Манна, по-
говорили об их достоинствах и недостатках как писателей.
Я решила сделать приятное Кристине и сообщила, что не-
мецкий писатель Эрих Мария Ремарк – один из самых
любимых и читаемых в России! Закатив глаза, я вспоминала
его «Три товарища», «Триумфальная арка», «Время жить
и время умирать» и что-то ещё. В своё время я была очень
им увлечена! К моему удивлению, узнаю, что Кристина ни-
когда о Ремарке не слышала! Такого писателя она не знала!..
Это меня поразило! Я даже не сразу поверила! Такой
просвещённый человек… Тогда я поняла, что популярный
в одной стране писатель может быть совсем неизвестен
в другой, и даже – на своей родине!
Но она наверняка знает и покажет мне созвездие Юж-
ного Креста!
Мы вышли на веранду. Перед нами открылось феериче-
ское зрелище, к которому нельзя было привыкнуть!
– Вот он! – моя собеседница протянула руку. Это и ока-
залось то неприметное созвездие, на котором я, в конце
концов, мысленно и остановила своё внимание. А вот и его
длинная, указующая юг, перекладина…
Вот так. Можно, оказывается, и без помпы являться столь
значительным объектом!
Перед сном я опять смотрела за окно, на огромные звёзды.
Это будоражило и мешало заснуть, и я задёрнула занавеску.
Могу сказать по чистой совести – звёздное небо Ав-
стралии – одно из самых сильных впечатлений, которые
увозишь с собой отсюда!
А созвездие Южного Креста даже присутствует и на на-
циональном флаге – шесть звёзд на синем фоне.
Красивый флаг достойной страны!
Фашистов победили индейцы!
«Во всяком подворье своё поверье»
(Русск. пог.)
Мы гуляем с дочерью погожим зимним деньком – а они
тут, в Австралии, похоже, все погожие – ведь зима в Ав-
стралии, как наше лето! Гуляем по небольшому городку Мери-
боро в штате Квинсленд. Населения здесь – с наше хорошее
село, но куда нашему селу до Мериборо! Даже городу. Вокруг
чисто, благоустроено. Удобные коттеджи, доброжелательные
люди, ухоженные приусадебные участки с цветами, которые
у нас, на севере, растут на подоконниках в виде лилипутов.
В тёплом же климате, на своей родине, это – могучие деревья!
В домах тут и не держат цветов – зачем? Вокруг полно зелени
круглый год.
Здесь, в малюсеньком городишке, выпускается собствен-
ная цветная газета – и, может быть, не одна. Например, у нас,
в Петропавловске, в городе с двухсоттысячным населением,
все газеты серые… Ещё тут есть театр, университет, несколько
скверов и парков, несколько бассейнов, и даже не один музей!
«Мэмори милитари», – читаю над одним из зданий.
– Что это – военный музей? – спрашиваю у дочки.
– Да. Хочешь зайти?
– Хочу!
Здание лёгкое, с большими окнами, пронизано воздухом
и светом. Это не наши мрачные музеи, похожие на склепы,
в которые жутко заходить!
Входим. Интересно! Здание внутри просматривается с пер-
вого этажа до третьего, а вдоль стен этакие полуэтажи в виде
террас, со множеством добротных экспонатов. Сразу под-
нимаемся по удобным лестницам, обзор начинаем сверху.
Там собрано много экспонатов, документов, всякое оружие,
орудия для стрельбы, начиная со времён колонизации австра-
лийского континента.
Вот даже настоящая, великолепная военная повозка для пе-
ревозки пушек и пулемётов, с откормленными, в полный рост
исполненными, ухоженными лошадьми. Ну, совсем, как живые.
А сбруя! Куда там нашим бедолагам-коняшкам, которым дове-
лось торить тропы на дорогах первой и второй мировых войн!..
Представлены всякие подручные средства: сумки для па-
тронов, рюкзаки, обмундирование, карты сражений, даже
галеты. И, конечно, фотографии, биографии героев и рядовых
военных, их личные вещи. По всему чувствуется, как тепло
и удобно были одеты люди, как сыто накормлены, как ценило
государство их жизни!
В экспонатах отражены и семнадцатый-восемнадцатый,
и девятнадцатый-двадцатый века. Но я уже начинаю уставать.
Теперь мне не терпится узнать подробнее, какое участие при-
нимала Австралия во второй мировой войне?
Что там говорить, маловато мы про это знаем! Для нас
она – Великая Отечественная, начавшаяся в 1941 году, и мы
об этом довольно хорошо осведомлены. А ведь для нас она,
на самом деле, началась в 1939-м! Для кого-то ещё раньше.
И происходила не только на евразийском континенте, а и на се-
вере Африки, на Тихом океане, даже была угроза высадки
японцев – союзников немцев – на территорию Австралии!
Семьдесят два государства были вовлечены в эту адскую мя-
сорубку! Было мобилизовано в общей сложности сто десять
миллионов человек!
К нам обращается очень пожилой человек. По всей види-
мости, он помогает служителям музея добровольно, и, похоже,
сам являлся участником событий в последней войне: на его
груди несколько наград.
– Вы откуда? – обращается он ко мне.
Видно, его привлек непонятный для него язык, на котором
мы общаемся с дочерью.
– Ай эм рашен вумэн! – с гордостью сообщаю ему я.
Здесь, в музее, в зале, посвящённом последней войне,
это, как нигде более, уместно звучит – считаю я. Наверное, он
и русских видит впервые. Я даже собираюсь где-то немного
упиться славой русского оружия, сломавшего хребет нацизму!
Но к тому обстоятельству, что мы русские, старичок отнёсся
без интереса, и начал с вдохновением рассказывать о доблести
австралийской армии и об ужасных её потерях – семи тысячах
военных!
– А как вы думаете, чья основная заслуга победы над на-
цистами? – спрашиваю его, пытаясь подвинуть его ближе
к интересующему меня вопросу: ценят ли здесь, в Австралии,
наши неисчислимые жертвы, мужество советских воинов?
Старик охотно демонстрирует свои знания, называя ос-
новополагающими в победе фашистов усилия армий США,
Франции, Британского Союза, называет ещё десяток государств
и доходит даже… до заслуг в ходе войны индейских племён!
При этом ни словом не вспомнив о России!..
В доказательство он открывает какую-то книгу, и указывает
мне на потери наших союзников, исчисляемые сотнями тысяч
– это вторая, третья, четвёртая строки…
И словно не видит первую, где чётко и ясно написаны по-
тери России – 20 000 000 человек!
Это же русские… Их много… Миллионом больше, мил-
лионом меньше…
Ошеломлённые игнорированием заслуг русского оружия,
мы молча переглянулись с дочерью, поблагодарили пожилого
энтузиаста, выразив уважение к стране, боровшейся с фашиз-
мом и потерявшей на полях сражений несколько тысяч человек!
И вышли на улицу…
Первое утро человека
«Дружно не грузно, а врозь хоть брось»
(Русск. пог.)
– А как мы будем рожать? – спросила я у дочери, которая
«дохаживала» последние дни перед родами. – И вообще,
как вы здесь живёте – в лесу?..
– Не бойся, все уже готовы и ждут! – ответила мне она за-
гадочно. – А что в лесу, так мне здесь очень нравится! После
Москвы-то…
Я прилетела в Австралию, чтобы помочь дочери. С му-
жем-англичанином Марком Лена прожила восемь лет, из них
четыре года в Англии. Так и этак она пыталась сделать из него
что-то годное для семьи – никак! И в апреле 2013 года отказалась
от этой мысли окончательно, имея на руках трёхлетнюю дочь
Синди и находясь на седьмом месяце беременности второй.
Марк улетел в Англию.
И вот мы живём в лесу и ждём появления второй… Утром
Лена увозит Синди в садик, который та посещает с двух меся-
цев. А сами на море едем, которое находится в 19 километрах
– не то Тасманово, не то Коралловое – здесь они смыкаются.
Или в кафе, а то – по магазинам. Дочери хочется показать мне
как можно больше.
– И когда я рожу? Уже пора, а я ничего не чувствую! – го-
ворит она как-то вечером. За окном ярко сияло ночное небо,
и Луна была в последней четверти.
Такая знакомая Луна… Через пять часов она будет освещать
наш Петропавловск…
– Вот будет полная луна, и ты родишь! – почему-то сказала я.
«Сегодня 22 июня, сегодня не рожай! – сказала я дочери
через несколько дней. – Плохой знак – в этот день война
началась! А то дочь воинственная будет! Хватит с нас одной
воинственной!»
Внучка Синди давно спала, я читала на диване, а Лена вози-
лась на кухне.
Но вот и двенадцать часов ночи. День закончился, начался
новый. Дочь в этот вечер себя странно чувствовала, и мы не ло-
жились спать. Было уже два часа следующего дня, глубокая ночь,
когда Лена заявила:
– Кажется, началось!..
Я перепугалась – что я могу? До ближайших соседей пол-ки-
лометра по каждой из трёх дорог. Внучка Синди меня не признаёт
и сидеть со мной не согласится. Мы и не понимаем с ней друг
друга – по-русски она не знает ни слова, а я – по-английски. Дочь
взяла телефон, позвонила кому-то.
И началось…
Через пятнадцать минут в лесу зашарили фары, залаяла наша
собака Элли, и с дороги к дому свернула машина. Спящую внучку
разбудили и куда-то увезли – к Тиган. Подъехала другая машина.
Это Ани. Дочь взяла приготовленную сумку, поцеловала меня,
велела не волноваться, села в машину. Уехали…
До роддома около часа езды. Успеют ли?..
В шесть утра за мной приехала Ронни-Вероника. Мы с ней уже
знакомы – она ездила с дочерью за мной в аэропорт, встречала.
Надо ехать с ней в роддом, а я ключа от дома не найду. Пришлось
махнуть рукой – здесь дома редко запирают. Поехали.
– А нас пустят в больницу?
– Пусть попробуют не пустить! – заявила Ронни. У них с мужем
двое детей, которые хорошо говорят и по-английски, и по-немецки,
понимают по-русски. Ронни – идеальная жена и мать
Мы приехали в роддом. Как почти всё здесь – здание одно-
этажное. Раннее утро. Идём по коридору в ту часть больницы,
где родильное отделение. Надпись что-то вроде: «Посторонним
нельзя!»
– Так нельзя же! Написано! – говорю я.
– Мы же не посторонние! – уверенно говорит Вероника
и обеззараживает руки из сосуда на стене. Я делаю то же, мы
проходим дальше. Персонал приветливо улыбается и показывает
нам направление.
В палате Лена лежит одна, на высокой кровати. У неё вот уже
несколько часов продолжаются схватки. Время от времени она
вдыхает какой-то обезболивающий газ из трубки. Она не напугана,
улыбается. Иногда заходят то молоденькая врач, то опытная мед-
сестра. Дочери сделали рентген, немного обеспокоены – ребёнок
неправильно выдвинул подбородок, и если ничего не изменится,
придётся делать кесарево сечение.
– Но это не страшно! – успокаивает нас медсестра.
А мы волнуемся – не хотелось бы, чтобы дело дошло до опе-
рации. Но скрываем это от роженицы. Непринуждённо сидим
с Ронни в удобных креслах, спокойно беседуем. По соседству
в бытовке можно налить себе молока или кефира, заварить чай
или кофе – попить с печеньем. Бесплатно. Но всем не до того:
неужели придётся принимать кардинальные меры?
В палату забежала Ани, которая увезла ночью Лену в больницу.
У неё в городе свои дела, но она беспокоится за подругу. Посидела,
посопереживала. Рассказала нам, как они с мужем путешество-
вали по России – ехали из Москвы пять дней по Транссибирской
магистрали до Иркутска, как их ограбили наши бандиты, как они
из Иркутска через Монголию вернулись домой. Это было свадеб-
ное путешествие.
Переводит с английского её рассказ Вероника. Мы сидим,
беседуем о том, о сём, ждём… Ленка так же участвует в разговоре
между схватками.
– А ведь ты проезжала наш город – раз по Транссибирской
магистрали ехали! – осеняет меня.
– Да? – удивляется она и переспрашивает его название.
– Пет-ро-пав-ловск! – отвечаю ей.
Нет, Ани, конечно, не запомнила такого города.
Мы скрываем свою встревоженность, разговариваем и ждём…
Ани убегает. Дома ждут муж и двое маленьких детей. Неизвестно,
сколько ждать. Может, долго…
– И тебе надо ехать домой! – предлагаю я Веронике. – Тебя
ведь тоже ждут дети!
– Не сдвинусь с места, пока Лена не родит! – заявляет она.
А когда дочь родит? У меня, например, схватки продол-
жались трое суток, когда я рожала первую дочь, Таню. Может,
в самом деле придётся делать операцию? Стра-ашно! Но мы
бодро улыбаемся, чтобы не пугать Ленку. И разговариваем
с медсестрой.
– Вы много лет работаете, что можете сказать? – спрашиваю
её я. – Ну, может, что-то общее для всех рожениц заметили?
И вообще… – задаю я расплывчатые вопросы.
– Заметила, что всё меньше белых детей рождается,
и что особенно много родов приходится на полнолуние! –
Медсестра кивает на полную луну за окном. Круглую-круглую!
Внезапно Лене делается невыносимо лежать на спине –
столько часов! Она сползает на пол, никого не спросив, и вста-
ёт, облокотившись на кровать. Расставляет ноги. Медсестра
на полу, на коленях, кладёт на пол зеркальце у неё между ног
и держит наготове руки. Проходит пять минут. Зачем руки-то? –
недоумеваю я. Встаю с кресла и немного приподнимаю подол
длинной трикотажной рубашки дочери.
О чём-то болтает Вероника, стонет Ленка, что-то кому-то ска-
зала медсестра, а я… вижу под рубашкой перевёрнутый бюст
маленького человечка! Ещё НИКТО НИЧЕГО не знает, это видим
только я и медсестра!..
На зеркало капает несколько мутных капель, и в то же
мгновение ребёнок мягко шлёпается в руки медички…
Ошеломлённая Вероника замолкает. Ленку укладывают сно-
ва на кровать и помещают на живот совсем новенькую дочку.
Мы уже услышали её крик, а теперь с интересом разглядываем.
У той открыт один глазик, он смотрит на нас подозрительно!
Боже, что со вторым глазом? Медленно-медленно открывается
и второй… Круглые глазки совершенно сиреневого цвета!
«Так вот ты какая, Эмили»! – думаем мы.
«Кто это?», – наверное, думает она. Взгляд совершенно
осмысленный.
Вероника щёлкает фотоаппаратом, делая один снимок за дру-
гим. Ребёнок бело-розовый, как зефир, и красоты необыкновен-
ной, а самое важное, сразу видно – здоров! И роженица улыбается.
Слава богу, всё хорошо!
Девять часов утра…
Мне вручают ножницы, и предлагают самой перерезать пуповину.
Это – волнистая, упругая, голубая кишка, которая ещё соединяет мать
и дитя. Я стараюсь не показать своё волнение, страх и делаю это!
Медсестра осматривает вышедшую плаценту – орган светло-
лиловый, килограмма на два. Если она не повреждена, всё идёт
правильно, очистка матки не нужна. А она целая!
– Плаценту заберёте с собой? – спрашивает меня медсестра.
– А-а-а… надо? – теряюсь я. Мне вообще немного не по себе,
ведь на родах я присутствую впервые. А как отнестись к ТАКОМУ
предложению? Но, раз предлагают, надо брать! И я соглашаюсь.
Мы снова болтаем.
Взглянув на часы, я говорю:
– За разговорами чуть не пропустили юбилей: у человека
круглая дата – целый час жизни!
– За это надо выпить! – говорит Вероника, и приносит всем
по чашке кофе.
Побыв ещё немного в палате, мы благодарим персонал, по-
здравляем уставшую роженицу, которой хочется спать, прощаемся
и выходим на улицу. В моих руках – пластмассовое белое ведёрко
с… плацентой. Я приеду домой и закопаю её под куст с самыми
красивыми цветами. Зачем ей, в самом деле, может быть, валяться
где-то на помойке?
23 июня 2013 года… Такой важный день…
– Две тройки в дате рождения – это хорошо! – говорит Вероника,
которая немного «балуется» нумерологией.
– И хорошо, что не в день начала Великой Отечественной
войны, – добавляю я.
Во всём мире разгорается новое, прекрасное утро!
Для кого-то – первое!
Как хорошо, когда на Земле просто всё идёт своим порядком –
встаёт солнце, дышит море, поют птицы, появляются дети!
Вы познакомились с тремя главами из моей книги "Там, где бродят кенгуру", и это - только начало моего путешествия. Если вас заинтересуют и другие мои впечатления, можете обратиться в "Мультимедийное издательство Стрельбицкого" за продолжением.
andronum.com/avtory/matveeva-lyubov