Легкий вечерний ветер трепал верхушки акаций и тополей, гладил обнаженную кожу сырой ладонью, ронял на лицо завитой темный локон. На лавке напротив читала «Лолиту» в мягкой обложке женщина с короткой прической, стекла строгих очков отражали свет, на груди сверкал золотистой искоркой крестик. Бритый наголо мужчина в кожаном плаще говорил по телефону у подножия каменного столба, на вершине которого улыбалась добродушной улыбкой чугунная голова Гагарина. Мальчик в розовой куртке и девочка в голубой прогуливались по периметру незакатанной асфальтом земли, и их желтые умные мордочки не выражали ровным счетом никаких эмоций. Где-то далеко звенели колокола, завывали полицейские сирены, из репродуктора едва слышно доносилась пронзительная звонкая песня из безвозвратно ушедшего времени («солнечный круг, небо вокруг, это рисунок мальчишки»). В воздухе ощутимо пахло наступающей со всех сторон света полоумной весной.
Алиса долго смотрела, как тусклое красное солнце незаметно сползает к горизонту, бросая на серые стены панельных домов мрачные отблески, потом достала из сумочки пачку сигарет, щелкнула зажигалкой, и ее глаза остановились на острых носках зеленоватых туфель, купленных вчера на рынке, где она встретила школьную подругу Свету, что когда-то била ее в туалете, а потом они вдруг поцеловались в темноте дискотеки, и ходили с тех пор вместе, спаянные своей постыдной сладкой тайной, пока наконец новая «взрослая» жизнь не разлучила их на долгие шесть лет, в течение которых Алиса закончила педагогический и разочаровалось в мужчинах, а Света, судя по всему, сошла с ума.
- Завтра будет конец света, - сообщила Света, когда они нырнули в гостеприимную пасть пивбара, спасаясь от шумной безликой толпы. – Точно тебе говорю. Когда солнце сядет.
- Хмм, - сказала Алиса, вглядываясь в бледное, как у покойницы, лицо бывшей подруги. Подведенные черным круглые зеленые глаза казались ясными и даже спокойными, но в их глубине мерцал нехороший огонек, от которого у Алисы холодела грудь. – С чего бы это?
- Ангел сказал, - коротко ответила Света. Погрузив полные губы в пивную пену, она забарабанила молочно-белыми накладными ногтями по пластиковой столешнице, шумно отхлебнула, слизала пену с губ. – И не смотри на меня так, я не сумасшедшая. Ангелы и в самом деле существуют, точно тебе говорю.
- Да я и не говорю, что…
- Но далеко не к каждому они приходят. Можно сказать, что таких людей единицы.
- А к тебе, значит…
– Каждую ночь во сне, - кивнула Света. - Это долгая история, солнце. Все стояли на коленях, а я смеялась. Не спрашивай ничего, все равно тебе не понять.
- Ну хорошо, - Алиса огляделась. На них никто не смотрел. – И каким же он будет, конец света?
- Все просто, - Света пожала плечами и со стуком опустила бокал на стол. - Мир перестанет существовать, вот и все. Его уничтожат. Как зараженный вирусом файл. А так оно, в сущности, и есть… - она опустила длинные накладные ресницы, закусила губу. - И мы не в силах ничего изменить. Этот мир обречен.
Обычно лояльная к человеческим странностям Алиса почувствовала себя так, будто где-то рядом заложена бомба с часовым механизмом. Захотелось немедленно выйти, прочь из этой пахучей душной полутьмы, забыть это неподвижное неживое лицо, эти рыжие кудри, эти яркие зеленые глаза с потусторонним огоньком, зайти в магазин готового платья или в парикмахерскую, а лучше всего в книжный магазин, раствориться душой в уютной атмосфере привычных материальных вещей…
- Безумие пугает, верно?
Алиса вздрогнула, по темной паутине трещин в асфальте покатилась выпавшая из пальцев сигарета. Мужчина у памятника отчетливо произнес: «да пошел ты на ***, волчара», нажал на отбой и тут же снова приложил телефон к уху, будто на этот раз решил поговорить с тишиной. Женщина в очках оторвалась от книги, бросила на мужчину возмущенный взгляд. Репродуктор захрипел, как повешенный, издал пронзительный писк и заткнулся.
- Что? – Алиса повернула голову.
На другом конце лавки сидел молодой парень в белой футболке и полинявших джинсах. Спортивная фигура, широкие плечи, шапка кучерявых волос цвета нефти, необычайный для этого времени года загар, крупный нос классической формы, волевой подбородок - незнакомец был похож на проходного актера из старых эротических фильмов типа «Эммануэля» или «Греческой смоковницы». Глаза его были полуприкрыты, как у наркомана под кайфом.
- Но знаете, что самое страшное? – проговорил он ленивым голосом с хрипотцой. - Ваша школьная подруга вовсе не сумасшедшая.
И не холодно ему, подумала Алиса.
- Нормальных вообще не бывает, и это, по моему, нормально. Впрочем, в одном ваша подруга все же ошибается… У человечества есть шанс. Один единственный, - парень повернул к ней лицо и приподнял веки. Взгляд у него был пристальный и в то же время равнодушный, с неопределенным смазанным выражением. - И этот шанс – вы, Алиса Андреевна.
Тусклое вечернее солнце куда-то скрылось, неожиданный порыв северного ветра пробрал до костей, за высокой изгородью ровно подстриженных кустов омерзительно запищали дети. Алиса резким движением застегнула куртку и подумала, что пора бы уже возвращаться в свой уютный бетонный склеп, где можно сварить себе кофе, открыть ноутбук и провалиться усталой душой в виртуальное зазеркалье.
- Откуда вы знаете мое имя?
Незнакомец раздвинул губы в неживой улыбке.
- Мне нравится ваше имя. Столько ассоциаций. Выпущенное на волю изумительное безумие викторианского математика, гостья из будущего, мелафон…
- Вы не ответили на вопрос, - напомнила девушка. Ее все больше пробирал холод.
- Я знаю не только ваше имя, - парень широко зевнул, обнажая белые, как снег, крупные зубы. - Можно сказать, что мне известно все, Lady in dreams.
Алиса закусила губу. Это же ее ник на форуме… Значит, он из интернета? И выследил ее? Но зачем?
- Нет, я не из интернета, - незнакомец достал из заднего кармана пачку «Winston», повертел в руках, спрятал обратно. – Хочу бросить, - сообщил он. – Земные привычки ужас как заразительны…
- Кто вы? – резко перебила его Алиса.
- Ну… - парень крутанул головой, звучно щелкнули кости. – Это сложный вопрос.
Девушка вспомнила, что ее соседка, престарелая идиотка, будто сошедшая со страниц «Больших надежд» Диккенса, уже не раз грозилась заявить на нее в полицию – якобы Алиса замышляет ее отравить и завладеть квартирой (девушка и в самом деле мечтала прикончить старуху, но квартира тут была не при чем), а то и вовсе взорвать весь дом.
Незнакомец иронически приподнял бровь.
- Я похож на полицейского?
О Господи, подумала Алиса. Он читает мои мысли.
- Кто вы? – повторила она. На этот раз шепотом.
- Можете считать, что я ангел, - в серых дымчатых глазах блеснула золотая искра, но тут же погасла. - Или представитель более развитой инопланетной цивилизации. Или и тот и другой. Не важно.
- Точно псих…
- Меня зовут Эммануэль.
- Ага, - Алиса невольно улыбнулась. – Эммануэль. Как я сама не догадалась.
- Когда вам исполнилось восемнадцать, вы попали под машину, - ровным голосом заговорил парень. Откинувшись на высокую спинку скамейки, он закрыл глаза. - Новенький Land Cruiser, за рулем которого сидел не совсем трезвый, но преуспевающий молодой адвокат, отбросил вас на четыре метра, и вы провалились в темноту, чернее которой ничего нет. Спустя какое-то время вы обнаружили, что находитесь в каком-то мрачном подземелье, среди грязных дистрофичных женщин с безумными лицами, которые были прикованы цепями к сырым каменным стенам. Женщины завывали, как собаки, или хныкали, как маленькие дети, тоскливый ужас мерцал в их расширенных темных зрачках. Было очень холодно, непереносимо воняло мочой, фекалиями и еще чем-то, еще более непереносимым. Вы тоже были прикованы цепью, но в отличие от остальных не выли и не хныкали, а тихонько смеялись, и вам казалось, что это отличает вас от остальных, даже возвышает над ними, хотя на самом деле никакой разницы не было, вы чувствовали точно такой же ужас и точно так же страдали от ожидания Непонятно Чего.
Алиса оценепела, жадно вслушиваясь в слова незнакомца, и ей казалось, что так уже было, во сне или наяву - она сидела на лавке, в предзакатном сумрачном парке, и слушала, что говорит ей парень в белой футболке и как будто улетала куда-то, ее уносило потоком за пределы реальности, где она так же сидела в городском парке и так же улетала, снова и снова…
- А потом наверху заскрипела тяжелая железная дверь, и вы увидели, что по лестнице спускается невысокий коренастый мужчина с добродушным славянским лицом и оттопыренными ушами. Одет он был в парадный мундир с орденами и синие брюки с кантами, и от него исходил свет, и в этом чистом ясном свете безумные безобразные пленницы преображались, их лица очищались от грязи, глаза становились невинными и прозрачными, будто у младенцев, и это наделяло их какой-то особенной непостижимой красотой, от которой щемило сердце и перехватывало дыхание. Все женщины, как одна, упали на колени, и каждая стала просить мужчину, чтобы он забрал ее отсюда, и только вы продолжали стоять и смотреть на него, смеясь и не в силах пошевелиться, - и он подошел именно к вам, и вы заглянули в его просторные солнечные глаза и увидели всю свою жизнь, и все свои прошлые жизни, а потом он коснулся ваших рук, и цепи с глухим лязгом упали на каменные плиты, и он повел вас по лестнице наверх, прочь из тесного темного подземелья, в открытый свободный мир, где над ароматной зеленью садов, в чистом голубом небе, сияло незаходящее солнце, и прекрасные бессмертные боги, которые когда-то были людьми, наслаждались своей беспечной вечностью в единении с природой и со всей бесконечной Вселенной…
Эммануэль замолчал, потом открыл глаза и рассеянно поглядел на Алису - с таким видом, будто впервые ее увидел. Девушка только теперь осознала, что все это время забывала дышать, и в груди у нее ворочается острая, как бритва, обжигающая боль.
- А потом вы очнулись в больнице и услышали сквозь гудение в голове, как врач говорит вашим родителям, что вы родились в рубашке. О своем посттрамватическом видении вы никогда никому не рассказывали, сначала из-за того, что не хотели ни с кем делиться этим своим… эээ… духовным сокровищем, ну а потом из-за неосознанной инстинктивной боязни, которая в итоге заставила вас поверить, что это была всего лишь биохимическая реакция, безумная игра ошеломленного мозга… Ну? Теперь вы мне верите?
- Д-да… - после долгой паузы ответила Алиса и огляделась. Мир вокруг заметно изменился. Прежде отделенные друг от друга элементы реальности соединились вдруг в одну двухмерную картинку, и она непроницаемой завесой скрыла все то, что было за нею. Такая судорожная попытка материи во что бы то ни стало замаскировать свою нематериальную сущность рассмешила Алису – и она бы наверняка рассмеялась, если бы ей в голову не пришла мысль, что никакой таинственной изнанки на самом деле не существует, а есть только иллюзии и вопросы, на которые никто никогда не ответит. Правда, в таком случае становилось не совсем понятным, откуда произошли все эти вопросы, ведь само их наличие говорило о том, что все не так просто, хотя с другой стороны это могло быть еще одним бессмысленным вопросом, и так до бесконечности, замкнутой на себе самой, словно беспомощный человеческий разум, не способный выйти за установленные природой пределы.
- Поторопись, Алиса, - перешел на ты Эммануэль, глядя сумрачными глазами на красный диск солнца.
- Что вам от меня нужно? – прошептала она. Пальцы нащупали сигарету, щелчок зажигалки показался ей громким, как выстрел, горький дым обжег внутренности, будто отравленный газ.
– Разумеется, я бы предпочел, чтобы на твоем месте оказался какой-нибудь волевой решительный мужчина с уже оформленным духовным опытом… кхм… но ничего не поделаешь, жребий есть жребий. Таковы правила.
- Какой еще жребий? – машинально спросила Алиса, хотя уже знала ответ.
- В жеребьевке, сами того не ведая, участвовали все жители Земли старше восемнадцати лет. Так уж получилось, что выбор пал на тебя.
- Что вам нужно? – повторила Алиса ровным голосом.
Эммануэль развернул к ней лицо, и его серые зрачки внезапно расширились, как у кота в темноте, и потемнели, будто в них плеснули чернил.
- Ты должна взять вину человечества на себя, - проговорил он приятным бархатным голосом. У Алисы закружилась голова. А он красивый, подумала она - и тут же отвернулась.
Мальчик в розовой куртке и девочка в голубой неподвижно стояли около пихты и смотрели в экран айфона, соединив головы. Мальчик что-то говорил и время от времени тыкал пальцем в экран, а девочка кивала в ответ, и в этой сценке явственно ощущалось что-то кафкианское, хотя и трудно было сказать, что именно.
- Что я должна сделать?
- Видишь вон тот дом?
Алиса повернула голову и посмотрела на мрачный пятиэтажный дом, скрытый снизу голыми кронами кленов.
- Это мой дом.
- Я бы сказал, что это совпадение, но на самом деле совпадения здесь нет. Во втором подъезде, на пятом этаже, в квартире шестьдесят девять, живет одинокая девушка. Вот уже больше года она не выходит из своей квартиры, и на то есть объективная причина. Дело в том, что прошлой весной у нее на голове стали расти рога…
- Что? – переспросила Алиса, рассеянно разглядывая линию судьбы на своей руке.
- Рога, - повторил Эммануэль. – Оленьи рога. Понимаешь?
- Нет.
- Тебе нужно убить эту девушку. Вырезать ее сердце и съесть.
- Зачем?
- Я не знаю.
- Что потом?
- Ты умрешь.
- А потом?
- Не знаю.
- И это единственный способ спасти этот мир?
- Да.
Алиса закинула ногу на ногу, раздраженно поправила подол.
- Я не вижу в этом смысла.
- Я его тоже не вижу. И в существовании человечества тоже.
- Зачем же тогда нас спасать?
- Из жалости.
- В жалости тоже нет смысла.
- Это не мешает мне вас жалеть. Раньше меня это угнетало, но теперь я даже рад этому. Как выяснилось, это единственное, что делает меня живым.
Алиса откинулась на спинку и посмотрела вверх. Сквозь скрюченные ветви акации просвечивало бледное серое небо, и девушка неожиданно вспомнила, что в этот день, больше полувека назад, простой русский паренек из глубинки с милым курносым лицом и оттопыренными ушами первым перешагнул границу между земным и небесным.
- Я не хочу никого убивать, - сказала Алиса.
Эммануэль нахмурился, глядя на свои широкие ладони с длинными пальцами пианиста.
- Сколько у тебя пальцев? – спросил он.
- Я знаю, что вы хотите сказать. Железная логика «меньшего зла», цель оправдывает средства, бла бла бла. Но мне все равно. Плевать я хотела на всю эту разумную целесообразность, как и на все остальное, что принято называть «разумным». Я не буду никого убивать, - твердо сказала она. – Пусть даже девушку с оленьими рогами на голове, - Алиса улыбнулась. – Да и вообще, это какая-то чепуха! Какие еще рога? Почему рога? И каким образом ее смерть предотвратит апокалипсис?
- Сколько у тебя пальцев? – повторил Эммануэль ровным голосом.
Из-за кустов напротив вышел с необычайно важным видом большой полосатый кот. На его шее Алиса не без удивления заметила ошейник с шипами, какие обычно носят бультерьеры и сабмиссивы, но еще больше она удивилась, когда кот улыбнулся ей, обнажив широкие белые зубы, а потом растворился в воздухе, будто его и не было.
- Двенадцать, - ответила Алиса, сосчитав пальцы. – А что?
- Солнце садится, еще немного, и реальность исказится настолько, что ты просто не сможешь сделать то, что должна. Это будет для тебя так же сложно, как для наркомана, который объелся мухоморов, решить арифметическую задачу!
Девушка огляделась. Мужчина в кожаном плаще рычал что-то в телефон, и его длинные острые уши на глазах обрастали черной звериной шерстью. Женщина напротив перестала быть женщиной – вместо нее болтала голыми ногами девочка-подросток в короткой юбке, а из кустов неподалеку за нею следил напряженным взглядом интеллигентного вида мужчина с грустным сладострастным лицом. Мальчик в розовой куртке и девочка в голубой, кувыркаясь у подножия пихты, как-то незаметно соединились в одно нелепое бесполое существо, похожее на гусеницу.
- Решайся, Алиса! – закричал ей в ухо Эммануэль, который тоже заметно изменился. Мало того, что теперь он был одет в серебряную кольчугу, а за спиной его развевался белый плащ с кровавым подбоем, так еще глаза у него стали совершенно красные и с вертикальными зрачками, а на голове загибались назад рога. – Судьба всего мира в твоих руках!
Затухающее солнце сползало за горизонт, небо горело всеми цветами радуги. Далекое стало близким, близкое далеким. Мужчина-волк догрызал останки женщины-девочки, рядом суетился полыхающий пламенем Гумберт.
- Нет, - сказала Алиса. - Нельзя делать то, что нельзя.
– Молчать! – завопил Эммануэль во всю глотку.
– Как же! – сказала Алиса.
– Отрубить ей голову!
– Да кто тебя боится! – сказала Алиса. – Ты просто маленький ничтожный шут!
При этих ее словах грозный Эммануэль мгновенно превратился в покрытого шерстью карлика с крысиным сморщенным лицом, раздался оглушительный грохот, отовсюду обрушилась ледяная мгла. Алиса вскрикнула и открыла глаза…
Сердце жарко колотилось в груди, плечи и шея взмокли от пота, но девушке было холодно, холодно и страшно, будто она проснулась в мертвецкой.
Ясная звездная ночь нависла над ней непроницаемым куполом, едва слышно стрекотали цикады.
Вздрагивая всем телом, Алиса задумалась. Что она такого делала прошлой ночью, что уснула прямо в парке, на лавке? Кажется, снова засиделась на форуме, обсуждая с бесплотными друзьями любимые книги и десятки других тем, от старой французской эротики до апокалипсиса…
Вокруг не было ни души. В густом фиолетовом небе сияла бледная апрельская луна, освещая пустынную аллею, ровно подстриженные кусты и темные силуэты деревьев за ними.
Алисе показалось, что так уже было, во сне или наяву - она так же просыпалась ночью на улице, ее трясло от холода, а потом уносило потоком за пределы реальности, где она так же просыпалась и улетала, снова и снова…
Девушка вздрогнула.
- Господи, какая же я дура… как я могла забыть?!
Алиса медленно встала, ощущая, как внутри разгорается, согревая ее тело и душу, обжигающий огонь Пробуждения Памяти, быстрым шагом подошла к памятнику, остановилась напротив и тихонько засмеялась, глядя на чугунную голову снизу вверх.
В тот же миг глаза Гагарина вспыхнули ярким золотом далекого незаходящего солнца.