Философский Детектив
по мотивам моей Поэмы
«Суворова слова - потомкам»
Глава 27
Генералиссимус Суворов сказал живописцу Шмидту такие слова:
«Я лучше прусского покойного короля. Я милостью Божией баталий не проигрывал».
Услышав это, я пожал плечами. Нескромно это. Действительно, не проигрывал. Но о покойнике либо хорошо, либо...
- Всё это глупости, Командир, и предрассудки!
- Опять ты вмешался в мои мысли, Оригинал!
- Как же не вмешаться! Любите вы, люди, своё мышление забивать всякими домыслами, да ещё выдернутыми из контекста...
- А вот это - прекрати! Запомни, не о каких контекстах больше не желаю слышать!
- Постараюсь, Командир!
- Нет, не постарайся, а обещай, что ни сегодня, ни завтра, никогда больше мне не произнесёшь слово «Контекст»!
- Да как же я могу обещать, Командир, когда не ведаю, что даже в следующую минуту с нами будет!
- А что было, то и будет! Обещай!
- Вот я сейчас пообещаю, а через минуту землетрясение начнётся или ядерная война, или инфаркт сердца у нас с тобой приключится, или лично я позабуду все слова, кроме одного – «Контекст», так что же, мне всю жизнь молчать?
- Молчать!
- Есть, Командир!
- Тогда клянись!
А вот клясться я и вовсе не буду!
- Это почему же?
- Я хоть и не человек, Командир, а простой деревянный Белый Конь, но уж очень я привязался к вам, людям!
- И что?
- А то, что стал уважать ваши людские Законы, исходящие от Неба!
- Вот и клянись!
- Но ведь в вашем же Евангелие от Матфея говорится...
- Тебе сколько раз повторять, Оригинал, что я – атеист, никаких Евангелий не читал!
- Вот поэтому и слушай, там сказано:
«А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий;
ни землёю, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя;
ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или чёрным.
Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого»!
- И что же, Суворов, принимая Присягу, не клялся служить Родине?
- Нет, Командир, Суворов не клялся!
- А как же Присяга?
- А он с искренним сердцем на вопросы: за Веру ли он? за Царя? за Отечество? твёрдо отвечал: «Да! Да! Да!», а на вопросы, предаст ли или опозорит он когда-либо Веру? Царя? Отечество? - твёрдо отвечал: «Нет! Нет! Нет!», потому что всё остальное – от лукавого!
Свято следуя Присяге, Суворов, исполняя свои воинский долг, и не проиграл ни одной баталии, поскольку в его словах во время принятия Присяги отсутствовало лукавство!
Что молчишь, Командир?
- А как же наша современная воинская Присяга, когда говоришь: «Я клянусь...»?!
- Я смотрю, Командир, от полученной информации, ты совсем остолбенел?
Проверить
полученную информацию от Белого Коня сейчас, сию минуту я не мог...
Конечно, возможно, мне Конь нагло врал,
но, тем не менее,
его слова так на меня подействовали,
что я впал с состояние анабиоза
и на некоторое время превратился
в застывшую восковую фигуру.
Тем временем Белый Конь удобно расположился
на своих копытах и стал
вспоминать
ещё никем не созданную кинокартину
о необычном феномене
строительства железных дорог в СССР
после окончания Великой Отечественной войны.
За кадрами фильма звучал
ещё никем не озвученный голос
главного героя фильма,
немецкого пленного,
специалиста по строительству железных дорог:
«Если бы мне, инженеру с большим опытом прокладки железных дорог, раньше, до войны кто-нибудь сказал, что такое возможно, то я ни за чтобы не поверил ни единому слову!
Но то, что я увидел реально, превосходило даже любую подобную выдумку!
Когда я говорил Бригадиру, что это невозможно, Бригадир на меня смотрел так, словно я предаю всю его Советскую страну; он кричал на меня, говорил, что я ему выделен в помощь, а вместо этого не только путаюсь под ногами, но и занимаюсь вредительством!
Я пытался убедить Бригадира, что в присланном Циркуляре ничего нет, кроме команды, что этот участок железной дороги проложить к такому-то сроку!
И всё!
А где инженерные расчёты?
Где исследования грунта?
Где регламент проведения опытных испытаний?
Где...? Очень многое где?
Ничего, кроме срока прокладки!
И без всякой подготовки всё подвозят и подвозят на лошадях по бревенчатой деревянной наспех сколоченной дороге, щебёнку, песок, цемент, шпалы, рельсы и так далее и тому подобное!
И всё сразу в ход, всё засыпается, всё кладётся, всё забивается...
Я был в шоке, а так как меня никто не слушал, то я умыл руки или, как говорят русские, двум смертям не бывать, а одной не миновать!
И вот, срок подходит к концу и всё засыпано, забито, проложено – всё вкривь и вкось, всё на русское авось...
Точно в срок приезжает Главный, благодарит за работу и выдаёт новый Циркуляр с такими же безумными сроками...
Срок оканчивается и опять повторяется всё то же самое...
Я думал, сойду с ума, но не сошёл, а даже внутри стал злорадствовать, что надвигаются дожди – всё равно нас всех расстреляют, один я, хоть и единственный здесь профессионал-специалист ничего не мог поделать!
Дожди прошли более обильные, чем я ожидал: некоторые участки железной дороги просели, некоторые вздулись, а кое-где рельсы и вовсе оторвались от шпал.
Я, с торжеством победителя, вызывающе смотрел на Бригадира!
А ему было не до меня, он бегал по всем этим кочкам и выбоинам и давал указания: здесь камней подложить и укрепить цементом, здесь – песок подсыпать, а здесь – землю срыть заподлицо... И так далее, и тому подобное... Заменяли шпалы, стучали кувалды – просто сумасшедший дом!
Вот и окончательный срок и по рельсам идёт паровоз с портретом Сталина и тащит первый состав вагонов...
О чудо!
Глазам своим не верил, паровоз шёл, гудел, пускал пар, как ни в чём, ни бывало, а вагоны состава, даже и не делали попытки пошатнуться где-либо!
Я мысленно представил такое строительство железной дороги у нас в Германии, да на него же ушло бы - несколько лет!!!
А здесь несколько месяцев – и готово!
Я вспомнил слова железного канцлера Бисмарка: «Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью»!
И только сейчас я осознал мудрость этих слов!
Под «глупостью» следует понимать сверх мудрость, которую нам немцам - не понять!
Такой же «глупостью» у русских в их сказках обладает даже Иван-дурак!
Когда русские что-либо делают с безумной ВЕРОЙ в своё светлое Коммунистическое будущее, они это делают МГНОВЕННО, они просто летят на крыльях, на крыльях, неведомых нам немцам, на крыльях, которых никому в мире не понять!»
Воспоминания Коня
об этом ещё никем не созданном фильме
окончились.
Белый Конь потянулся так, что подковы зазвенели.
От этого звона я очнулся и,
выйдя из состояния анабиоза,
не сразу даже сообразил,
где это я нахожусь?
Хлопая глазами, я смотрел на Коня.
- Ну что, Командир, вперёд?
- Куда вперёд?
- В поход!
- Да, конечно, собирайся в поход!
Вот у меня тут Циркуляр есть - куда тебе двигаться...
- И у тебя Циркуляр? Для чего он только?
- Чтобы знал, куда двигаться! Это тебе не просто так по полям шАстать!
- Понятно, Командир! А откуда же ты взял этот Циркуляр?
- Откуда надо, оттуда и взял, и тебя не спросил! Составлять Циркуляры и определять маршруты, это не твоего бело-лошАдного ума!
- Командир, ты раньше говорил, бело-лошадиного ума...
- Мало ли что было раньше! Раньше я всё помнил наизусть, а теперь видно старею от твоих глупых разговоров... И вообще, разговорчики в строю!
- Виноват, Командир!
- То-то же! Смотри у меня, допрыгаешься! Вот что здесь в Циркуляре написано: «Коню с его бело-лошадными мозгами прыгать со своего белого поля «f3» на чёрное поле «е5», а с него на белое поле «с4» и там остановиться»! Понял?
- Так точно!
- Понял, что здесь, в Циркуляре сказано: «с его бело-лошадными мозгАми»! Так что я до сих пор, не заглядывая в Циркуляр, ошибался, и надобно говорить, бело-лошадный, а не бело-лошадиный! Понял?
- Так точно!
- А ты ведь слышал, что я всё время говорил «бело-лошадиный», а не «бело-лошадный» и ни разу не поправил меня!
- Виноват, Командир!
- Хорошо тебе, Коню, ты никогда не будешь Командиром, скачешь да скачешь себе по полям и даже не представляешь, каково нам, Командирам... Ладно, собирайся в свой поход!
- Слушаюсь, Командир!
Конь отошёл и, беззаботно пересчитав
все гвозди на своих подковах,
легкомысленно поправив сбрую
и не натягивая удила,
лениво поскакал в поход,
заунывно, как ямщик,
распевая свою идиотскую песню:
«Еда ослом цигейковым дымилась.
Артист оттопал буйный трясоплЯс.
Циркачка одой этакой двоилась.
Жал озверевший хлипкий тарантас.
Жасмин пылает хилым самоваром.
Фазан воздушно дЫбится сурком.
Бочонок воет амбразУрным шАром.
Былой чудак алеет двойником.
ЦецЕ трещит, бравируя осОкой.
Арена треснула, батут пустой.
Ангар свинцовый цокает высОко.
Этолог светит фишкою простой.
Едва толкнувший, достаётся палкой.
Фонарь шуршит живИнками вина.
Хозяин шикает железной чалкой.
Халат доводит функцию окна.
Добыли дело ёжиковых чушек.
Цеплял петлёй анисовый чулок.
Баклан шакалил армадОнских вьюшек.
Цветок слюнявил ёршивый вьюнок.
Желудок сузил худощавый плотник.
Жестянщик треснул хлипким ободкОм.
Финтил двустволкой двойственный охотник.
Бездомный дятел дрыхнул тюфяком.
Форель чернела, еле шевелила.
Дымилась чушью филья трескотня.
Ель парадигмы цАнгою чудила.
Дрожала шерстью белая семья.
АмбАл пищал, цыплёнком шАрибАри.
Дрожал вдали фальшивейший сигнал.
Хорьки вовсю желудками шуршали.
Хмырь черепаху жёлтую догнал!»
Когда я подходил к белому полю «с4»,
Белый Конь меня ещё и не ждал, поскольку
только-только едва отмылся от прохождения
чёрного поля «е5»,
поэтому, когда я с ним поравнялся,
он от неожиданности подпрыгнул,
но мгновенно пришёл в себя и доложил:
- Чёрное поле «е5», хоть и необычайно грязное, столько истоптало его фигур и пешек, но всё-таки – центральное, а это – о-го-го! Со всеми выпрыгивающими последствиями:
- и влияние на всю стратегию игры,
- и плацдарм для переброски войск,
- и отличная площадка для всевозможных тактических ударов!
- Замечательно! Краткость – сестра Таланта!
- Благодарю, Командир, только я с сёстрами, даже Таланта не очень-то дружу, я предпочитаю дружить с самим Талантом, а Талант – весьма многословен!
- То-то я и смотрю, что ты такой болтливый, что не остановить...
- Командир, ты же сам говорил, с кем поведёшься, от того и наберёшься...
- Довольно болтать! Продолжай!
- Слушаюсь, Командир!
Чёрное поле «е5» также...
- Об этом довольно! Давай о белом поле «с4»!
- Есть, Командир!
Белое поле «с4» - не центральное, но оно очень знаменито!
Во-первых, на белом поле «с4» великолепно себя чувствует Белый белопольный Слон!
Он не только реально угрожает самому слабому полю в расположении Чёрных – белому полю «f7», вплоть до самопожертвования на этом поле, как это бывает в Итальянской партии, но и готов отвергнуть взятку Чёрных - жирную Чёрную Пешку на белом поле «b5» в гамбите Эванса...
- Молчать! Что мне с тобой делать, не знаю! Сколько тебе раз приказывать: О дебютах - ни слова!
- Виноват, Командир! Так я продолжу?
- Всё! На сегодня всё! Отдыхай! Чуть не забыл, ведь ты от меня не отстанешь, фраза - «Ель парадигмы цАнгою чудила» обозначает Шахматные поля: чёрное поле «е5» и белое поле «с4»! Понял?
Белый Конь мгновенно погрузился в анабиоз и
ничем не отличался от обыкновенной
деревянной Шахматной фигурки Коня.
Пока он обдумывал мои слова,
мне припомнился
ещё никем не снятый фильм
о соотношении МГНОВЕННОГО
и ВЕРЫ в это МГНОВЕННОЕ:
«Без ВЕРЫ, быстрота несёт заразу,
А с ВЕРОЙ, быстрота укажет брод.
Так, шоколад Колумб отвергнул сразу,
Болезни и табак – наоборот.
Мгновенный результат тогда обманчив,
Когда на публику рассчитан он,
Тогда статистика, загнув свой пальчик,
Расскажет, в среднем, есть у всех - свой дом.
Мышленье для толпы – сплошная каша,
Поэтому Реклама говорит,
В комфорте - ваше счастье, воля ваша,
В покое, где могила и гранит...
Но! На защиту Родины Советской -
Шли нАсмерть, чтоб сломать хребет немецкий!»
А за этими кадрами не снятого фильма,
я услышал ещё не озвученный голос диктора
о ВЕРЕ в МГНОВЕННОЕ:
«Колумб, попробовав шоколад без сахара, предложенный ему Вождём краснокожих, выплюнул его, МГНОВЕННО решив, что он не нужен белым людям.
А матросы Колумба МГНОВЕННО решили, что будет полезно и привезли из Америки в Европу то, что она не знала - венерические болезни и курение табака.
Статистика МГНОВЕННО определяет среднюю температуру по больнице; Марк Твен об этом сказал примерно так: «Есть три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика».
План Барбаросса сорвался, и нацистам не удалось МГНОВЕННО захватить Советскую страну.
В Великую Отечественную войну даже в газете «Правда» был один лозунг: «Хороший немец – мёртвый немец!», столько горя принесли на Советскую землю МГНОВЕННО немецкие оккупанты!
Советские люди МГНОВЕННО, но, с ВЕРОЙ в ПОБЕДУ, встали на защиту Социалистического Отечества!»
Сквозь ВРЕМЕНИ шумЫ,
сквозь зависть и интриги,
слова Суворова доносятся до нас
на частоте биенья сердца полководца,
где в каждом стуке дробью барабана боевого
звучит мелодия одна:
забыв свои обиды,
любить Россию,
всю жизнь России посвятить
и укреплять Величие России!
Глупцам - для осужденья,
для размышленья – мудрецам,
пусть вырванные из контекста,
в главе 27-й
звучат конкретные слова Суворова потомкам:
«Я лучше прусского покойного короля. Я милостью Божией баталий не проигрывал»
Продолжение следует
© Copyright: Сергей Владимирович Евдокимов, 2018
Свидетельство о публикации №118040906129