И настала тяжкая година,
Поглотила русичей чужбина...
И от края, братья, и до края
Пали жены русские, рыдая...
И печаль обильною рекою
По селеньям русским разлилась
Зловеще взвизгнула тонкая стрела – и бледнолицый, русоволосый беглец со всего маху ударился оземь, загребая заскорузлыми пальцами пыль, и затих навечно.
- Непокорные широкобородые урусы бегут из плена, хотя и убиваем их как бешеных собак, — хрипло смеясь, монгольские всадники повернули обратно коней к оборванному отряду пленных русских, волоча второго беглеца на аркане.
- Эх, некому будет и схоронить бедолагу по-христиански...
— Ослабел от малоядения, а то убег бы...
- Лютуют душегубцы-нехристи.
Свист плетей по головам оборвал ропот изможденных, измученных пленников. Опять заколыхались длинные копья, зазвенели удила, заклубилась густая пыль — и отряд двинулся дальше в сердце Центральной Азии, к славному и богатому городу Ханбалыку или Пекину.
А за спиной пленников оставалась далече Русь-матушка, которая корчилась и изнемогала под тяжким и кровавым монгольским игом.
Шел, читатель, суровый 1330 год...
Чем дальше в глубь веков пытаешься заглянуть в историю отчего края, тем интереснее документы и следы событий.
В китайских летописях времени монгольского владычества, нет - нет, и мелькнут сообщения о русском полке в Пекине в охранном корпусе императора. История появления этого воинства меня увлекла, и начался поиск.
Конечно, разыскивал следы предков - наших земляков, волжских и донских сынов, в то трагическое для русичей кровавое время.
Это был поиск о суровой жизни русских полонян на чужедальней китайской земле! О первых, туманных контактах великих народов в далеком прошлом...
Полотна талантливых русских художников сохранили для нас события седой старины: горящие русские селения, женщины, старики, дети в белых длинных рубахах, связанные веревкой в одну цепь, бредут по выжженной татарами родной земле на далекую жестокую чужбину. В страну незнаемую. Трагичны картины, рассказывающие о позорной для русских князей дани, которую нужно было привозить надменным монгольским правителям, да и сыновей своих оставлять в заложниках – как залог покорности!
Плачет мать над темною рекою
Кличет сына-юношу во мгле,
И цветы поникли, и с тоскою
Приклонилось дерево к земле...
И закрылось небо, и погас
Белый свет над Русскою землею
Но документы сохранили еще одну сторону той унизительной расплаты степным завоевателям, ранее малоизвестную.
Дело в том, что монгольские правители завели обычай — набирать в покоренных ими владениях сильных воинов- дружинников и включать их в свою пекинскую гвардию. Этот выбор делали монголы сами, ухмыляясь, - из лучших княжеских дружин, а князья русские, сжав зубы и склонив головы, молча вынуждены были это терпеть. Пока терпеть.
…О, «Русская земля, ты уже за холмом!»
В те незапамятные времена в покоренном Пекине правил владыка монгольский. Он расположился в огромном мраморном дворце, украшенном изогнутыми черепичными крышами. Везде сверкала позолота, светились стены, выложенные цветными изразцами. По залам щебетали диковинные яркие птицы, сановники же молчали.
—Я наслышан о храбрых урусах, — начал он — которые идут на погибель, но не покоряются нашим сильным батырам. Даже сейчас они ухитряются поднимать мятежи, умертвляют наших доблестных воинов. Повелеваю первый же отряд пленных урусов доставить ко мне во дворец.
Придворные недоумевали, пытаясь разгадать прихоть могучего владыки.
Шло время. Китайские земли стали частью мировой державы монголов, и переплетались здесь многие нации, религии и культуры. При дворе императора в Пекине служили толковые выходцы со всего белого света, как мусульмане—арабы Насыраддин и Масаргия, узбек Ахмед, христианин венецианец Марко Поло и многие другие. Целые колонии иноземцев-мастеров обживались в китайских городах. Но славянских поселений еще не было.
Император был извещен, что на Итиль-реке (широкой Волге), в Сарае, столице Золотой Орды давно уже располагалась русская епархия со своим епископом, которая успешно обслуживала христиан-пленников, угнанных с русских земель, многочисленных купцов-русичей, да живущих в Орде князей. Монголы крайне терпимо относились к разным верам побежденных. Посему у владыки созрели свои тайные и необычные планы.
Он восседал посреди роскошного зала на троне, изображавшем громадного дракона, вырезанного из черного дерева. Ноги его покоились на бархатной пурпурной подушке.
— Из пригнанных сюда с холодной Итиль-реки, Твери и Ярославля русских составить отдельный боевой полк, — повелел император. Узкие глаза сановников округлились от удивления. — Невольники знают, что обратного пути им нет, или же погибнут сейчас жестокой смертью. Этот отряд русичей-иноземцев будет охранять мои обширные владения, а также покой мой от всяческих покушений и интриг на нашу божественную жизнь.
Головы придворных бонз склонились в глубоком поклоне.
—Урусы известны своей верностью. Потому назвать этот полк «Суюн-хун-У-ло-се Ка-ху вей цинкюи» — «Вечно верная русская гвардия».
—Состроить им отдельное военное поселение к северу от столицы. Пусть упражняются на своих страшных мечах и бьют в цель из сильных луков. Выделить им для прокорма и землепашества сто тридцать больших китайских десятин пригожей земли.
— Если кто посмеет чинить им козни, то отведает не только ударов палок по пяткам... — грозно закончил император.
Спины сановников согнулись еще ниже, ниже.
— Высокий повелитель мой, да хранят тебя звездные драконы, — выступил вперед весь в шрамах, рогатом шлеме на голове и сверкающей кольчуге монгольский военачальник. — Командовать одержимыми русскими нельзя назначать их одноплеменца-уруса, иначе нам самим не миновать беды!
Повелитель призадумался и милостиво кивнул:
— Начальство над полком я доверяю тебе, мой боевой темник. (Тьмою на¬зывалось десять тысяч воинов.) Ведать делами этого полка славян будет Высший военный совет в Пекине.
Вот так между Великой Китайской стеной и Пекинской равниной возник городок русских людей. Так появился в Пекине в 1330 году русский военный полк. Представьте, китайские летописи сохранили не только сведения о количестве дружинников, но даже имена этих русичей: Николай, Илья, Дмитрий, Григорий…
Судя по старинным китайским хроникам «Юаньши», исследованным русскими историками, это были, вероятно, первые исторические, религиозные и культурные контакты русских с китайцами.
Желтолицые жители в широкополых рисовых шляпах, пробегая мимо императорского дворца, глазели на русобородых светлокожих богатырей, стоящих на страже у ворот императорского дворца.
Ежедневно русские несли службу в этом беломраморном дворце в количестве до четырехсот человек. В писаных красными чернилами хрониках сказано, что возле императорской особы постоянно находились телохранители. Они держали в руках ценные нефритовые топоры с выпуклыми лезвиями, добытые в древних погребениях Китая.
Под Пекином урусы бок о бок с китайцами пахали на рогатых буйволах, выращивали гаолян, чумизу и сою, разводили белых жирных утей. Познавали ближе обычаи, веру и нравы друг друга. Будоража сны, виделись невольникам их далекие. милые жены, матери, родная Русь, что опоясана реками. Наяву же появлялись у русских воинов изящные китаянки и общие смуглолицые детки.
А вообще-то в глубинке Центральной Азии русские люди составили мощный отдельный десятитысячный полк. Конечно, вряд ли кому из них удавалось вернуться на родину и рассказать о дальних странствиях, ибо никаких сведений об этом в нашей письменности пока не обнаружено.
Часть полка вместе с аланами несла нелегкую пограничную службу на рубежах Китайской империи, охраняя селения, рисовые поля, фруктовые сады от набегов диких воинственных племен и вооруженных грабителей, шныряющих по растерзанной стране. Мечам русичей в ножнах скучать не приходилось.
В крепкой русской страже нуждались и порубежные торговые города. На их шумные площади и склады прибывали сотни купеческих караванов, тя¬жело груженных вьюками с дорогими шелками и бархатом, самоцветами, связками мехов соболей, горностаев, рысей.
Русской неподкупной охране дел хватало, и все уважали этих плечистых воинов-невольников, поражаясь их выдержке. «Когда стрелы попадают в тело, — говорили они, — русские спокойно вытаскивают их, потом смотрят друг на друга и смеются».
Известно, что хитроумные ордынцы, грабя и притесняя Русь, хорошо знали силу, стойкость и ратное умение русских и набирали из них отряды «с собою воинствовать».
Под Пекином русские воины приспособились заниматься рыбной лов лей да добычливой охотой. Заставляла жизнь, дабы разжиться мясцом-свежатиной, заставлял император, дабы потешиться охотничьими забавами и облавами.
Приручив красавцев-беркутов, соколов да кречетов, выезжали всадники-охотники с ловчими птицами на пернатую и прочую дичь, которая кишела по берегам рек, хоронилась в зарослях болотистых низин. Рядом с сильными конями бежали гончие псы, высунув языки, предчувствуя вкусную поживу.
Неподалеку шумели и волновались чужеземные волны. Может, именно тогда впервые в истории ступила нога русского человека на китайский берег южного моря... Да, наверное, предков наших одолевали такие думы.
Как ни тепло чужое море,
Как ни красна чужая даль,
Не ей размыкать наше горе,
Рассеять русскую печаль.
Вслед за ловцами поспешал в охотничью ставку (два дня пути от Пекина) и сам повелитель. Серебрилась на солнце кольчуга владыки, колыхалось на шлеме длинное белое перо, горячился под седоком жеребец в разукрашенной сбруе. А над свитой надменно развевалось пятиугольное знамя с лентами, золотился на нем вышитый нитками кречет, держащий в когтях ворона.
И вот взвились стрелой в синеву неба прирученные птицы, сверкая бляхами на лапах. Камнем падая вниз, выхватывали они раззяву утку, зайца, а то загоняли дичь и покрупнее. Довольны были охотники; забавлялся и потешался сам владыка. Но горе ждало русских в случае неудачи. Кроме всего, они были обязаны насыщать императорский стол трофеями своей охоты. Кто же не охотился, тот подвергался жестокому суду.
А если вдруг заскучал правитель?! О, тогда он внезапно устраивал смотр-парад огромному русскому полку и довольно щурился, как кот, глядя на их удаль и ухватку.
Возрастало военное значение русского христианского полка, и монгольская династия не упускала случая пополнить его.
Сто семьдесят крепких русских невольников пригнал и продал в полк князь Джанги. «Приятно звенят семьдесят два дина серебром», — улыбался князь, поглаживая, словно молодую невольницу, тугой кошель, а другой рукой щупая за пазухой еще пять тысяч «динов» бумажными деньгами, полученных за этих пленных.
Потом еще шестьдесят русских полоняников прикрепили к полку и отпра¬вили охранять границу. Очередное пополнение прибавило еще две с половиной тысячи русичей, а затем из русского полона забрали в полк тридцать взрослых и сто мальчиков-подростков.
С 1330 по 1332 год в летописях упоминается о русских воинах - пленниках, которых доставляли в Пекин разные князья. Кто-то пригнал шесть сотен человек, а кто-то многие тысячи! Представьте, какая масса русичей!
Но вот из каких краев Руси они были взяты в полон, в хрониках не говорится.
Отмечалось только одно: что русские колонии в Поднебесной империи обильно растут, что живут русичи или как называют их еще «улусы», бок о бок с простыми китайскими крестьянами.
Но есть еще одно сообщение, которое меня заинтересовало. И дало импульс к дальнейшим поискам!
В нем говорилось, что князь Аргашили доставил в Пекин 30 человек улусов с 103 подростками с реки Итиль. Подростки эти - настоящие воины, также сильны и хорошо владеют оружием.
По описанию пригнанных, с боевыми шрамами воинов, можно сделать вывод, что это возможные предки беглых вольных поселенцев, казаков на берегах Волги (Итиль) и соседнего Дона Великого.
Вновь прибывших русичей вначале поселяли отдельно. А присоединили к полку, в котором находились аланы, (предки осетин), выходцы из Кавказских мест. Видимо монгольские военачальники имели какие-то свои планы на сыновей Руси, воинственных и весьма мужественных. А потому и очень строптивых пленников.
Ведь многие из них пытались бежать из неволи и погибли под звенящими стрелами монголов. Летописи содержат различные легенды о белолицых и смуглых русичах.
Подчеркивается, что белолицые дружинники исправны и дисциплинированы. Они боятся принести вред своей земле и князю непослушанием и непокорностью, остерегаются мести монгольского владыки.
А вот смуглые, которые с Итиля (с Волги) и Дона, те просто бесстрашны. Их часто посылают на окраины империи, чтобы охранять ее от губительных набегов и подавлять непокорные полудикие племена.
Скажу больше! Такие строптивые русские отряды старались не оставлять внутри империи, (от греха подальше), а дарить порою соседним владыкам как экзотический подарок.
В старинных источниках натолкнулся я на необычное описание. Один золотоордынский хан подарил падишаху сразу тридцать тысяч русских воинов, которых набрал на службу в Золотой Орде. Ибо они доставляли ему столько хлопот, что удумал он их за лучшее подарить, и тем самым избавиться от них. Что же в таких случаях делалось?
В хрониках поведано, что такие отряды заводили в каменно-пустынную глушь Малой Азии и на пути близь Багдада, окружив плотно своими войсками, заставляли принять мусульманство, совершить обряд обрезания. Их переодевали в восточные одежды. В таком виде доставляли на смотр грозному халифу, который мечтал увидеть такой необычный подарок.
Тогда от множества торжествующих войск монголо-татар земля стонала и гудела, от многоголосого шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные.
Вот так наши земляки оказывались на службе в далеких от Руси местах и там складывали свои буйные, русые головы. Стояли слезы в глазах, проклинались ненавистные ордынцы, но надо было выживать. Там, впереди, маячила и Куликовская битва, и изгнание монголов из Китая...
Сильные военные гарнизоны завоевателей в Пекине, Багдаде, Туркестане со временем увеличивались и большей частью состояли из русских пленных и рекрутов. Вот их-то поселения и становились первыми островками христианства в иноверной, разноплеменной знойной Азии.
В коловерти племен, наречий и вероисповеданий русская православная колония в Китае упорно держалась за свою христианскую веру и противилась попыткам заставить их поклоняться чужим богам и идолам. Наверное, чистый перезвон русских колоколов в сердце Центральной Азии заставлял их крепче держаться друг за дружку.
Слава Богу, христианами здесь были не одни русские, ибо прибыли в Китай христиане-несториане, закреплялась римско-като-лическая миссия с архиепископом Иоанном.
Но как далеко еще до открытия в Пекине русской православной духовной миссии в XVII веке, и миссионеров в ней с Волги и Дона. И все же начало христианству здесь было уже заложено.
А китайцы – те душевно слушали, как истово молятся русские воины. Как звучит под небом непонятная певучая речь и мощные мужские голоса, слившиеся в один большой хор!
Их, вероятно, привлекали лики святых, скорбно смотрящие на детей земных, ладанки, кресты на груди бородатых русичей. Их страстные молитвы - и взмах рук, осеняющих себя крестом.
Все интересно! Все иначе!
Похожим было лишь одно. Поклоны земные да слезы скорби и зов о помощи да еще просьба к Создателю об освобождении.
Монголы были терпеливы к другим верованиям, и это было единственным благом для русских. Они могли отправлять свои христианские обряды, говорить с Богом! И все это внушало им силы телесные и святую надежду!
Русские сыны, вместе с аланами составили полк, во главе которого стоял монгольский командир. Этот полк молниеносно переносился в любую сторону Поднебесной империи и по приказу властелина и с ходу вступал в сечу. Русичи со страшными мечами и аланы с тугими луками считались непобедимыми!
Но в служении императору они очень разнились. Никто из русских в летописях не отмечается как заметная фигура при императоре или военный советник. Да, служили иноземцам, но… весьма в меру, без огромного рвения и самопожертвования.
А вот аланы - те напротив! Многие из них были известными персонами при дворе монгольских владык! Мало того, именно с помощью беспощадных аланов монголам удалось быстро подчинить разные народы Востока. Аланские командиры служили монгольским ханам как... верные и жестокие псы, хотя они тоже были христианами. И страна их была тоже покорена монголами после долгого сопротивления.
А когда династия монголов-чингизидов начнёт рушиться под крепкими ударами китайцев, то на помощь восставшим придут русские военные поселенцы.
Они будут сражаться бок о бок с друзьями китайцами! До победы!
В хрониках упоминается, что с монгольскими завоевателями ушли из Китая отряды пекинской гвардии, охранявшие императора, которые захватили с собой часть русского отряда.
Так это было или иначе, трудно судить по китайским письменам, а своих-то у нас того времени, увы, нет. Немногословны и путешественники, такие, как известный Марко Поло.
Что же стало с многочисленными русскими поселениями в Китае после изгнания монголов?
Вернулись ли русичи домой? Или же поселились на окраине Поднебесной империи … Только с тех древних лет в крови китайцев появилась капля крови русских, а в памяти их потомков сохранились предания о славных воинах-русичах.
«Русский дух издавна витал в Поднебесной империи» - так сказано в старинной статье «Русское поселение в Китае в первой половине XIV века».
… И думается мне, что, сохранив на чужбине, в плену, долгие годы христианскую веру и обычаи, многие предки наши двинулись после изгнания монголов из Китая, домой! На запад!
И путь их был очень труден. И может быть, занял не один месяц или год.
…Они пришли в те места, где родились!
И встретил их радостный звон колоколов и храмы праотцов, и вековечные дубы-деревья шумно бились ветками на ветру, приветствуя их возвращение, а родное солнце-ярило дарило им свои теплые лучи.
Прошло столько многотрудного времени! А полноводная Волга-матушка и Дон-батюшка по-прежнему мощно и радостно катили свои волны всем православным христианам на встречу...