Он сосредоточенно водит карандашом по бумаге, иногда поднимая на неё глаза. Она ловит эти взгляды, замирает, не моргая, потом тихонько выдыхает. Пока шуршит карандаш, у неё есть время почесать нос или утереть слезу – в левый глаз попадает луч солнца, а попросить сменить позу она не решается. У неё давно затекла спина, замерзли ноги и очень хочется в туалет. Но прервать чудо искусства она не может. И только внимательно следит правым глазом за движениями его чуть нахмуренных бровей.
Слыша тихий цокот коготков и сопение, она косит глаза – крохотная собачонка поднялась на задние лапки и просится на кушетку. Запрыгнуть ей мешает раздутое круглое пузико – хозяин здорово раскормил свою любимицу. Девушка-натурщица завидует пушистой крохе, она-то вольна передвигаться, как пожелает.
Художник хмурится.
- Жуля, не мешай. Попозже гулять пойдем, - в ответ Жуля скулит и царапает пол, настойчиво требуя внимания. Художник чертыхается, откладывает карандаш и встает.
- Ань, я эту микробу выведу. А то она сегодня как с катушек сьехала – может на пол надуть, - он протягивает натурщице уютный махровый халат, - разомнись пока, - подхватывает собачку на руки и выходит.
Девушка встает, накидывает халат и бегом торопится к заветной двери в конце коридора. Еще пять минут, и она была бы ничем не лучше Жули.
Выйдя, она удовлетворенно потягивается, не спеша идет в комнату и подходит к мольберту. Близоруко щурясь, она вглядывается в мешанину линий на листе, постепенно выхватывая знакомые очертания.
Глаза девушки округляются, челюсть отвисает. Её шок понятен – вместо ожидаемого полотна в духе Боттичелли, на листе изображен порнокомикс! Узнаваемые черты её лица искажены то гримасой, а то и вовсе членом во рту...
- Вот скотина! – она хватает большую папку с набросками, перебирает их – везде почти одно и то же. Поразительно похожая на неё героиня то страстно, то испуганно отдается одному-двум-трем мужчинам. Причем, судя по чертам лиц, это люди латиноамериканского или африканского происхождения, комикс не раскрашен и об этом можно только догадываться.
Аня продолжает перебирать листы, борясь с желанием порвать эту пошлую мазню, и находит свой портрет. Она рассматривает его, ищет сходство с собой и с героиней комикса. Ей кажется, что у неё не такая большая грудь и губы не такие полные. Она встает и подходит к зеркалу, скидывает халат и разглядывает свое обнаженное тело, держа перед собой рисунок.
Услышав шаги в коридоре, откладывает портрет отдельно, а все остальные порнорисунки быстро скручивает в плотный увесистый рулон, которым художник огребает по голове, как только входит.
- Анька! Ты что, спятила?
- Я спятила?! – визг циркулярной пилы она могла бы заглушить с легкостью, - я тебе покажу, спятила!
- Да что с тобой, ненормальная? – он наклоняет голову, пытается увернуться от сильных шлепков, все это сопровождает яростный лай собаки.
- Это с тобой что, кретин озабоченный?! – маленькие руки не удерживают плотный рулон, он выскальзывает, и все художества разлетаются по комнате. В ярости девушка топчет их босыми ногами, не обращая внимания на художника, испуганно прижимающего к груди дрожащую собачку.
Она останавливается, сердито сопя, смотрит на художника.
- Сашка, я тебе этого не прощу! Я тут второй день подряд статую изображаю – и для чего? Тебе что, дрочить не на что уже, в интернете порнухи мало, что ты свою рисуешь?
- Ань, Ань, я все обьясню... - но выяснение отношений прерывает скулеж или даже стон собаки. Оба с ужасом смотрят на животное – она тяжело дышит, по крохотному тельцу пробегает дрожь.
- Ань, что с ней?
- Я-то откуда знаю. Я медсестра, а не ветеринар. Может, отравилась чем? Много ли ей надо-то... - но присмотревшись, девушка начинает осторожно прощупывать раздутый животик собачки.
- Саш, да она щенная! И вот-вот уже...
- Какая?
- Беременная она! – художник издает странный горловой звук, тараща глаза.
- А... а что делать-то?
- Ждать, пока родит...- вместо ответа парень валится на пол в глубоком обмороке, - тьфу ты, неженка какой.
Пару часов спустя.
Аня и Саша сидят на кушетке, девушка грызет яблоко, болтая босыми ногами. Оба смотрят в угол комнаты, где из мятой бумаги собрано подобие гнезда, из которого доносится возня и тихое тоненькое поскуливание.
Все еще бледный, парень тихо вздыхает, глядя на измятые перепачканные листы.
- Ань, прости.
- Угу, ты не хотел.
- Хотел... Ты такая сексуальная... Я... - он потупился, девушка с интересом посмотрела на него.
- Ну, договаривай, - но в ответ он только сопел, колупая ниточку на пледе. Девушка лукаво прищурилась:
- Хотел меня? – кивок, - во всяких позах? – еще кивок, - а почему тогда молчал?
Саша поднимает голову и настороженно смотрит в смеющиеся глаза.
- Мог бы просто спросить, - она склоняет голову к плечу.
- А что, так можно было?