продолжение. начало в http://www.proza.ru/2018/04/03/174
Вызов на внутренних часах уже ощутимо колол запястье. Выйдя из летуна и нацепив подобие улыбки на лицо, Дмитрий вошёл в двери офиса.
Плоское трёхэтажное здание из стекла и бетона пряталось в дебрях экспериментального ботанического сада, занимающего солидную площадь в несколько десятков гектаров.
Все свои управленческие заведения Высшие размещали за пределами городских муравейников.
За стенами этих зданий уже нельзя было встретить обычных людей. Обслуживающий персонал состоял из тех кто «потерялся» или «пропал без вести». Эти люди не страдали от побочных эффектов, вызванных частичным стиранием архивной памяти, и в целом, были безобидны и милы как ласковые домашние животные.
Круглолицая секретарша приветливо улыбнулась Дмитрию на входе в кабинет. На этом все приятности закончились. В кабинете Главного стояла неестественно плотная тишина. Лицо Главного, как обычно, имело вид неподвижной маски, в глубине которой прятались буравчики зрачков.
Дмитрий пытался перебрать в уме варианты случившегося. По всей видимости, произошло что-то особенное, ведь Главный собрал почти всех «менеджеров» на срочное вечернее совещание.
Сев с краю во втором ряду, частично прикрывшись чужими спинами, Дмитрий попытался снять растущее внутреннее напряжение. Для этого он начал вызывать в памяти образ Инны.
Инна пришла тихо и неподвижно, скорбно сложив руки вдоль тела и опустив голову. Как статуя в своей совершенной наготе, она стояла не шевелясь. Но неизвестно оттуда взявшиеся бархатистые лохмотья, начали опутывать ее тело подобно лианам, сжимая в горб позвоночник, иссушая руки и ноги, жадно выпивая из них сочность молодости. Дмитрий со всей силы ущипнул себя за руку, чтобы хоть как-то выбить из своих мыслей коварную Анну Ванну.
В среде Высших не были приняты длинные предисловия, и по истечении звукового сигнала, оповещающего о начале заседания, Главный сразу же приступил к делу. Его голос был эмоционально сух и лишён тембровой окраски.
- У нас чрезвычайное событие. В городе произошло несколько бесконтрольных исчезновений людей.
Главный выдержал эффектную паузу и продолжил:
- Три человека исчезли бесследно. От них не осталось ничего.
Менеджеры перетянули взгляды на Дмитрия. Ведь, именно, он отвечал за миграцию.
- Я перепроверю все выходы из города, - сказал Дмитрий.
- Они не выезжали за пределы городского кольца.
- Тогда? – Дмитрий приготовился к встречному удару.
- Вы должны узнать о них всё, что возможно и невозможно. Вы же знаете, что утечка информации из системы контроля недопустима.
Голос Главного был подчёркнуто тих, по гладко выбритому лицу читалась лишь сосредоточенность человека, пытающегося решить математическую задачу, спущенную сверху. Сколько же главных стояло над этим Главным? Где верхушка этой пирамиды, кто венчает её? И кто нависает над верхушкой муравейника?
Главный стал раздавать задания другим, и Дмитрий поймал, исходящие от него волны глубинного страха – предвестника будущей грозы. Страх как липкая зараза проник в тело Дмитрия, вызвав реальное оцепенение. Ещё несколько минут назад Дмитрий был человеком, выигравшим билет на титанический Ноев ковчег. Но сейчас он понял, что ковчег дал смертельную течь, которую уже никогда не исправить.
Впрочем, пока это была даже не течь, всего лишь маленькая трещинка…
Три человечка, исчезли бесследно, словно аннигилировали. Всего лишь три…Такая мелочь. Но они исчезли. Причём, от них не осталось и следа, они исчезли абсолютно.
Главный продолжал вводить «рабочую свиту» в курс дела. Он старался выглядеть спокойным. Но, именно, это старание выглядело сюрреалистичным и неестественным. Произошло то, что никогда не происходило и не могло произойти в реальности по всем физическим законам. Такое могло случиться только в дурном сне. Но реальность не сон!
Главный сказал, что Город переводится на особое положение. И уже дух войны с кем-то незримым витал в воздухе как предгрозовой озон.
«Менеджеры» ловили задания, а Дмитрий впился невидящим взглядом в тайнопись разводов на мраморном полу. Ощущение точки отсчета поворота в новое бытиё не проходило. Кто-то невидимый показал им свои «зубы». Может быть, так проявили себя истинно Высшие?
Когда раздача заданий закончилась, Дмитрий облегчённо вздохнул. За окном густо разрасталась ночь, и лента времени безжалостным конвейером тянула его мысли в прожорливое чрево сна. Ночное время не самое подходящее для аналитической работы, тем более, для такой работы. Задание из разряда «пойди не знаю куда и принеси то, не знаю что».
«Менеджеры» поднялись с мест, потянулись ручейком к выходу. Теперь и Дмитрий смог выйти в отдельный кабинет для ознакомления с делом.
Кабинеты у Высших устроены не так, как у людей. Вместо стула анатомическое кресло, стол имеет форму кольца. Окна под потолком и внизу, основное среднее поле зрения перекрыто стенами. Созданы все условия для более интенсивной работы мозга.
Круглолицая секретарша принесла ему на подносе набор энергетических напитков. Аккуратная каштановая стрижка каре, бусинки черных глаз. Интересно, кем она была в прошлой жизни?
Пальцы Дмитрия забегали по сенсорному экрану. Певичка, кочующая по кабакам. Несколько абортов, два сомнительных романа, три попытки суицида. В общем, трудолюбивая девушка, источённая червем программы «Золушка». Сколько их таких, мечтающих о лаврах принцесс, летящих как мотыльки на свет лампочки под названием «сладкая жизнь» сгинуло в городских катакомбах?
Обычные люди, лишённые праны космоса, частенько прибивались к искусственным идеям, выстраивали свои мысли, как магнитные опилки, вдоль абсурдных силовых линий всяких разных программ типа «Миллионер», «Счастье», «Здоровье», «Насыщение» и всё та же «Золушка». Обычные люди слепо следовали искусственной идее, иногда даже не подозревая, насколько глубоко она сидит в них и точит их силы. Да и что им было делать, если их лишили естественного чувства того, что они дети космоса? Не став детьми космоса, они стали детьми социума.
У этой милой круглолицей девушки теперь была одна главная идея - «Безупречная служба», и она исполняла её так же усердно, как раньше исполняла «Золушку».
В общем, можно было считать, что девушке повезло. Для обычных людей её уже давно не существовало, но здесь она здравствовала… Она или её оболочка? Он сам бы смог смерти предпочесть исковерканное сознание? Что лучше быть выхолощенным живым, или мёртвым? Хотя…Много ли обычные Высшие знали о смерти? Ведь вопрос о ней до сих пор оставался открытым.
В мистику Высшие не верили. Все человеческие легенды о бессмертной душе для них были лишь сказкой. Знание устройства человеческого мозга позволяло им бесцеремонно хозяйничать в чужих головах. Человеческая голова для них являлась всего лишь биокомпьютером. Они могли беспрепятственно ковыряться в эпифизе, производя определённые манипуляции с ним даже на расстоянии. Личность человека хранилась в определённых файлах памяти. Все эти файлы можно было стирать или заменять на другие Так что личность человека для Высших была лишь набором файлов. Нет набора, нет и личности. О каком бессмертии души тогда можно говорить? Но если даже и есть эта мифическая душа, то какой смысл в её вечности, если она оторвана от личности?
Есть ли душа? Есть ли? Ау!
Отвергая наличие души у обычных людей, Высшие в отношении собственных персон, не были так категоричны. Та прана, которую они ежедневно впускали в себя, несла в себе нечто непостижимое. В ней был ощущение вечности…Такое необыкновенное чувство бывает от ветра странствий, от открытого горизонта космических причалов, от запредельного…
Но даже целительные потоки праны не могли спасти Высших от уничтожения личности. Их как и обычных людей, неминуемо настигала смерть. Век стоял как заветный рубеж, перейти который Высшие не могли.
Мысли о собственной смерти для Дмитрия были похожи на фоновый шум прибоя. Прибой то утихал, то разрастался в грозовые валы страха, рождающего ощущение бессилия. Зачем? Зачем создан он и этот мир? Если он сам – всего лишь файл в этом мире? Файл, который неминуемо будет стёрт. Будет стёрт кем?
Но, наверное, не всё так просто. Если Высшие несут свою миссию пастухов уже много веков, значит, есть некая ещё более высшая сущность, которая всем этим процессом управляет? Наверняка, она может стирать личности Высших точно так же, как Высшие стирают личности обычных людей.
И если обычные люди умирают от отсутствия праны, которую им перекрывают Высшие, то Высшие умирают оттого, что им перекрывают что-то очень важное истинно Высшие? Истинно Высшие, которые управляют пастухами, которые пасут овец?
Мысли об истинно Высших всегда вызывали у Дмитрия головную боль.
Вот и сейчас, пальцы стали липкими, пульс неистово заколотился в висках. Дмитрий прикрыл глаза и начал мысленный отсчет. На двадцати трех он остановился. Сердце притихло, и теперь можно было приступить к первому ознакомлению с делом.
Вечер обещал быть предельно тяжёлым и серьёзным, просто неподъемно тяжёлым, как тоскливая каменная глыба, которую нет сил сдвинуть с места. Захотелось все бросить и умчаться прочь галопом от всех этих сумрачных обязанностей. Но куда можно умчаться на шарике, опутанном всевидящей слежкой? Хотя эта буйная человеческая троица всё-таки умчалась. Эх, тройка, птица-тройка, кто тебя выдумал? Знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить…
Полное абсолютно бесследное исчезновение – это даже не смерть, это что-то запредельное… Именно здесь в России, где людей специально давили прессом, выдавливали нечто необычное… Выдавили…
Это были три человека, никоим образом не связанные друг с другом. Старушка, бывшая учительница, инвалид средних лет, больной ДЦП, работающий в магазине канцтоваров, и ещё девушка, служащая в страховой компании.
Все они территориально никак не зависели друг от друга. Они не пересекались ни на интернетовских сайтах, ни в реальной жизни, во всяком случае, на первый взгляд.
С экрана на Дмитрия смотрели человеческие лица. Симпатичная старушка с обветренным загорелым лицом в рытвинах морщин, парень со страдальческой спастической гримасой, девушка с безумными глазами на маленьком птичьем личике. Надо было найти в них нечто общее, один важный элемент, объединяющий их, за который можно было бы ухватиться, чтобы распутать этот клубок.
То, что все они были формальными одиночками, ещё не давало ему возможности делать далеко убегающие выводы. У всех у них были родственники и знакомые. И с кем-то из этой многочисленной свиты и надо было связаться в первую очередь.
Дмитрий торопливо пролистал несколько лиц, потасовал их как карты в колоде, бессмысленно глядя в одну точку, потом снова вернулся к фотографиям. Сейчас у него не было никаких эмоций, лишь повторное оцепенение. С экрана на него смотрела тётя Валя. Хоть и постаревшая, но все та же, со своей скрытой улыбкой в лучиках морщинок около глаз. Исчезнувший инвалид приходился ей племянником.
Дмитрий схватился за голову. Пальцы впились в надбровные дуги, в переносицу, яростно и бесполезно растирая кожу. В каменные черепные кости как в тяжелый сосуд была налита такая же тяжёлая мозговая жидкость, которая не умела и не хотела думать. Дмитрий знал, что в этом мире не бывает ничего случайного. Случайность – это непонятая часть причинно-следственной цепочки. Её надо понять и прочитать, перевести в код словесного сообщения. Собственно, это умение и определяло степень развития человеческого интеллекта.
Но сейчас Дмитрий не мог ничего прочесть. Он просто тихонько раскачивался
в рабочем кресле, ощущая себя ничтожным маленьким дурачком, ребёнком, нацепившим на себя костюм Высшего.
Тётя Валя…
Воспоминания детства открывались постепенно, как двери в забытую реальность летних каникул детства. Они приходили не картинками, а запахами, звуками, вибрациями. Дрожали звезды в высоком небе, тихо ржала лошадь, тот самый мерин по кличке Кавалер. Кололось сухими иголками сено, яростно стрекотали сверчки…Они с Ванькой сбежали ночью за границы двора усадьбы, чтобы отыскать на небе созвездия по карте. Обратно прокрались мимо задремавшей на кухонном диванчике тети Вали, застыли на мгновение над горкой сладких оладий на столе. Как она их вкусно готовила…
Дмитрий отключил экран.
Перегруз. Явный перегруз. События, не укладывающиеся в обычную логику вещей, могут свести с ума кого угодно, даже Высшего.
Дмитрию невыносимо захотелось домой. Но в какой из домов, именно? Их было столько, что он сразу и не смог бы воспроизвести их все в памяти. Самый близкий находился в двух минутах лета, и Дмитрий решил направиться туда.
Он вышел из офиса в отрезвляющую холодную разрежённость воздуха. Безлунное небо с жёстко-яркими картинками созвездий, шорох осыпавшихся листьев, острые очертания тёмных деревьев – все сейчас казалось ему частью хаоса, который словно надсмехался над ним, предлагая ему в ощущение мировой порядок, которого нет на самом деле. Нет никакого порядка! Нет ни неба, ни звезд, ни планетного шарика. Есть только усмешка мира, его остывающий плевок, в который они все залезли как амебы и думают, что в этом плевке заключён весь мир.
Пока один Дмитрий паниковал, другой Дмитрий насторожился – такая паника могла быть симптомом преждевременного разрушения мозга. Память тут же услужливо подкинула ему картину островного хосписа, с высохшими телами бывших Высших в инвалидных колясках. Мумии с пустыми, безжизненными глазами – жертвы преждевременного распада мышц и мозга. Неизлечимая болезнь, которой нет в мире людей, но призрак которой мог заставить содрогнуться любого Высшего. К счастью, процент заболевших ничтожен. Но…Дмитрий на всякий случай решил сделать экспресс-анализ.
Часы, вживлённые в запястье, обладали разносторонними функциями. Сейчас они отрапортовали Дмитрию, что с его кровью всё в порядке.
Часы были одним из последних технологических достижений Высших. Ну, конечно, не самих Высших, а обычных людей, которые работали на них. Совсем маленькая электронная капсула – серебряная пуля, вшитая в тыльную сторону запястья. Она доносила до Дмитрия вызовы самых близких людей, следила за состоянием крови, за радиоактивным фоном, температурой воздуха, химическим состоянием среды, обладала ещё и всякими сопутствующими дополнительными опциями, включающимися после определённых комбинаций точечных нажатий.
Конечно, Высшим совсем необязательно было носить в себе такие штучки. Но Дмитрий пошёл на этот шаг намеренно, желая как можно быстрее выслужиться перед своим новым начальством. В принципе, ношение таких часов было продиктовано и повышенными мерами безопасности в такой непредсказуемой стране как Россия.
Маленькая татуировка на коже – треугольник, вписанный в круг, указывала на местоположение часов. Этот геометрический символ имел толкование мира форм, заключенного в круге вечности, об этом что-то говорила ему Инна.
В принципе, он мог снять часы в клинике в любой момент, предварительно уведомив начальство, но пока не делал этого. Он твёрдо решил убрать их только тогда, когда дослужится до уровня своего босса. В своей жизни Дмитрий привык давать себе некие обеты, в которые он твердо верил и соблюдал. И они всегда вели его к поставленной цели.
В мире Высших действовали практически такие же законы, как и в мире людей. Здесь также существовала иерархия, но чтобы продвинуться наверх, надо было проявить истинное усердие. Деньги ничего не решали. Решали знания, опыт, ум. Все Высшие и так были сказочно богаты по людским меркам, а детские фантики денег они держали у себя только как средство управления людьми.
По сравнению с людьми, Высшие имели более рациональное мышление. Они размещали свои основные «дипломатические» базы далеко от столицы. Свежий воздух и отсутствие крупных людских масс не только не мешали их жизни, но делали её более приятной.
Вот и российское представительство находилось в С…ке городе средних размеров, достаточно далеко от столицы. И это волею судьбы был родной город Дмитрия. Чтобы стать Высшим ему даже не надо было никуда уезжать.
Летун доставил его на место за три минуты. И индивидуальный лифт уже нёс Дмитрия на последний этаж одной из бетонных свечек, которые было густо усеяно пространство микрорайона «Шоколад».
Отсюда ещё не был вывезен весь строительный мусор. Плакаты «Жизнь в шоколаде - твоё будущее» неизменно вызывали у Дмитрия ироническую усмешку. «Шоколадные» квартиры, которые предлагались людям больше были похожи на норы, чем на места постоянного проживания. Но люди велись на эту нехитрую наживку и гордились тем, что смогли купить квартиру в престижном жилом комплексе.
Пентхаус в «Шоколаде» Дмитрий приобрел чуть больше месяца назад, но ещё ни разу в нём не ночевал. «Элитная» двухэтажная квартира была оформлена неуверенным в себе дизайнером. Такие «мастера своего дела» обычно пихали в интерьер много кожи, зеркал и металла. Здесь, например, в кричащем избытке преобладали золотые окантовки и жёсткое чёрное стекло. Кровать в спальне, правда, была замечательная – круглая. Разваливайся и спи в каком угодно направлении.
Несмотря на то, что три раза в неделю здесь появлялась уборщица, в квартире стоял нежилой дух. От штукатурки, паркета и мебели несло химией, которую не могли убрать никакие освежители воздуха.
Дмитрий открыл окно, поставил турку с кофе на огонь. Кофе сбежал, подгорел, хоть как-то ослабив дух нежити. Кофе Дмитрий пить не стал. Вернее, всего лишь глоток и немного сыра. Все Высшие не имели интереса к еде. Вкушать прану им было гораздо приятнее. Но ради того, чтобы не высохнуть раньше срока, они пили много жидкости и ели хоть что-то из белковой еды, опять же лишь для того, чтобы сохранить сочность тела.
Скинув одежду как ненужную раздражающую шкуру, Дмитрий несколько минут постоял под нежно шелестящим тропическим душем в чёрно-золотой ванной комнате, потом завернулся в необъятный невесомый махровый халат и расслабленно развалился на круглой кровати, запрограммировав сон на двадцать минут.
Сейчас Дмитрию нужна была перезагрузка. В ощущение приятного возвышения над обычными людьми, тонкой, но непрекращающейся струйкой вливалась отрава страха. Из глубины подсознания снова выплыла Анна Ванна, толкая его взрослое «я» обратно туда, вниз в слабенького и маленького, в никчемного и беспомощного.
Дмитрий привычным движением мысли нокаутировал этот образ, представив её мертвой. Кости и прах, зарытые глубоко в землю, немного успокоили его.
Анна Ванна и, правда, умерла два года назад. Дмитрий сам всё лично проверил по официальным источникам. К призракам же Высшие относились скептически, считая их продуктом несвежего низшего ума.
Прана просветляла не только тела Высших, но и мозги. То есть Высшие, осуществляя «процесс мышления», имели стойкое преимущество перед обычными людьми, какое, например, имеет трезвый человек по сравнению с пьяным.
Управившись с Анной Ванной, Дмитрий воззвал в памяти образ Инны, ощутив неодолимое желание прижаться к её шёлковому телу, погрузиться в упоительные коридоры сладостной нирваны.
Сон к нему пришёл быстро. Накрыл чернильным пологом, а потом также внезапно оборвался в светлую муть искусственного освещения.
продолжение в http://www.proza.ru/2018/04/10/689