Время Лича. Глава 1. Кровавая игра
Татда — лич. Она плод проклятья, оживший мертвец. Ей семьсот лет. Все семьсот лет, она сражается против живых. Всё меняется, когда границу мертвецов переступает сын короля, на котором наложен отпечаток незнакомой Татде руны. Неразгаданная тайна, побуждает лича, пойти против мертвого королевства, и впервые вступить в союз с живыми. Разгадывать знаки, ей помогает носитель руны, болтливый сын короля — Ольм; ворчливый, чародей; странная влюбленная пара живой знахарки и мертвого рыцаря. Им предстоит отыскать ответ, пройти долгий путь, сражаться бок обок, против живых и мертвых, повстречаться с удивительными и порой пугающими существами, планеты Иримия.
Время Лича.
Одинокая сутулая фигура стояла на вершине горного отрога. Изрезанные скалы, с многовековыми пиками, до горизонта простирали свои зазубренные каменные лапы, то возносясь до самых небес, то низвергаясь до ледяных подземных каньонов. Сквозной ветер, неустанно завывая, носил песчаный сор над землей, заволакивая красную звезду. Кфожар[1] находился в зените, посылая на планету, нестерпимый зной и жар. Иримия[2] страдала от лесных пожаров, а дахгарцы[3] изматывались от тяжелого высушенного воздуха.
Татда не чувствовала зноя. Низко припав к выступу горного отрога, она наблюдала, за жалкой горсткой дахгарцев. Татда не испытывала жажду, злобные ураганные завихрения, не царапали её глаза, и не резали кожу. Татда — чародейка, много веков назад ставшая личем[4]. Её кожа давно истлела, кости обнажились красивым ровным белым цветом.
Татда думала о превратностях судьбы, глядя на несчастных живых. До отчаянья не совершенные существа, перемещались кучкой, тревожно кутаясь в бархатистые плащи и прячась за кольчужными латами. Надеясь, что именно в этот знойный и, казалось бы, обычный день, им повезет, и они не столкнуться с отрядом скелетов стражников, и мертвых лучников. Наверняка дахгарцы, гнали измученных коней, через мертвых перевал, молясь, что они не попадутся в лапы личам. Ведь иначе, им в лучшем случае грозит смерть. А в худшем — они на веки вечные попадут в королевство мертвецов — Басюрхюрн[5]. Живые не выходят из мертвого королевства. Живые пополняют ряды мертвецов.
Татда склонив голову набок, проводила отсутствующими глазами, свои жертвы. Разумеется, они не смогут почувствовать её магический фон, на гиблой земле. Перехватив посох, она спрыгнула с отрога, и по-кошачьи, перемещаясь по земле, поползла, на другой участок, стараясь не выпустить из-под внимания десяток испуганных воинов. Спрятавшись за высоченным кряжем, и припав к серому выступу утеса, Татда застыла, почти, что сливаясь с окружающим её ландшафтом. Земля мертвецов, как и само королевство не отличались радушием. Бесконечные ураганные вихри, слетали с высоких каменных гор. С самых верхушек стокилометровых скал, вниз летели песчаные ледяные ураганы, не прекращающиеся, ни на минуту. Один ураган сменял другой. А когда он затухал, с гор снова ныряли рассерженные стрелы, бесноватого ветра.
Дахгарцы не совались в горные перевалы без нужды. Стараясь проложить свой путь в обход, преодолевая, лишние сотни километров. Но такая жертвенность того стоила. Живые оставались живыми. Правда, иногда попадались глупцы, которые шли в горные плато, чтобы сыскать славу героя, сумевшего изничтожить пару-тройку мертвецов. Некоторым и впрямь удавалось прихватить с собой пяток черепов. Но не всем так везло. Живую жертву приводили в королевство. Запирали в самых глубоких подземных пещерах. Жертва сутками, месяцами, слепо бродила среди черных стен, без света, еды и воды. Пока однажды жертва, случайно или нет, не напорется на заточенный, словно меч сталагмит. Или случайно, а может быть нет, увязнет в пучине подземных водоемов. И именно в момент, когда сердце перестает стучать, а мозг надрывно теряет последние остатки былой жизни. Когда глаза зловеще стекленеют, а тело испускает последние проприоцептивные импульсы. Плоть охватывает магический экстаз, заставляя жить, угасающие с каждым днем бренные останки некогда живой оболочки. Жизнь мертвецов полна крови и воспоминаний. Спустя года и века, когда мышцы превращаются в тлен, а жилы высушиваются в прах, когда волосы и ногти перестают вырабатывать свой последний ресурс, а кости разрушаются от неловкого прикосновения, мертвец развеивается навсегда. Но прежде, чем случится угасание, мертвец незыблемо служит королевству Басюрхюрн. Покойный является частью большой семьи, где каждый, будь то страж, лич, или книжный умерший мудрец, беспрекословно хранят друг друга, лелея остатки былой памяти, вороша воспоминания, и ища искупление в кровавой мести.
Дахгарцы, редко преодолевали мертвое плато, редко следовали дорогами мертвецов. Наверняка у отряда живых была весомая причина сократить дорогу между двух королевств. По-видимому, они осознавали риск своих поступков. Татде было все равно. Она лич мертвого королевства Басюрхюрн.
Татда, снова припадая к земле, невероятно быстро пробежала по краю горного пика. Невидимкой юркнула, за скалистую пику, растворяясь в ураганном ветре. Буря трепала её черный балахон и пыталась сорвать с истлевшего лица черную перевязь, за которой нельзя было понять, кто же находится под темной материей. Упрямый ветер, нес свои обжигающие порывы, кидая во все живое и мертвое мелкие камни, и колючие песчинки. Татда не чувствовала неудобства. Татда охотилась. И пока что, ей везло. Дахгарцы, гнали лошадей. Их вел, высокий блондин, в сверкающем доспехе, за его спиной, были паладины, и лишь два колдуна, причем один из них, всего лишь ученик. Легкая добыча для лича, которой на днях исполнилось седьмое столетие.
Татда свесилась с природного парапета, в ожидании, когда непрошеные гости переступят границу пологой тропы, и попадут в глухое ущелье. Ещё пару шагов, и она сможет развлечь свою порядком уставшую душу, неплохой кровавой потасовкой. Шаг. Ещё шаг. Путники, прошли проведенную Татдой грань. Посох в руке лича, заискрился бледным светом, опутываясь магической энергией своей хозяйки. Татда, вскочила на костяные ноги, пробираясь между зазубренными пиками, побежала к воротной арке, под которой с минуты на минуты должны были проехать сегодняшние несчастные путники.
Татда не запыхалась не на йоту. Она стояла на вершине природной арки, под ней простиралась пропасть в десятки метров. Пробираясь по узкому ущелью, к ней навстречу ехал отряд десяти воинов. Татда, сильнее сжала в кистях черный металлический посох, с навершием из авантюрина, инкрустированного в древовидный папоротник[6], укрывающий камень, с двух сторон, в виде двух изогнутых рваных листьев. Она вскинула руки над головой, камень покрылся всполохами красного огня, мерцая и переливаясь. Кости в плечевых суставах, надсадно затрещали. Лич, охваченная магическим ветром мысленно шепнула заклинание. Средь гор зазвенел заряженный могильный вой. Кони под седлами всадников, захрипели, падая на землю, испуганно застригли ушами. Обезумевшие от страха, кони повскакивали и бросились на утек. Но далеко они не ушли. Откуда-то с высоких скал, на землю полетел шипящий огненный шар. Он с грохотом врезался в твердую землю, разбрызгивая вокруг себя пламя и мелкие камни. Огонь быстро разыгрался. Не реально быстро. Пламя ровной дорожкой отрезало путь к отступлению, как лошадям, так и нерадивым всадникам. Пламя стеной поднялось из земли, не давая возможности перепрыгнуть стихийное препятствие. Кони страшно ржали и сбрасывали всадников, сами уносясь во все стороны. Воины и колдуны сбились в кучу, спиной к спине, тревожно озираясь и пытаясь понять откуда их атакуют. Татда мысленно усмехнулась, опустив основание посоха на землю, и подпитываясь болью и страданием её сегодняшних жертв. Разведя руки в стороны, она шагнула вперед. Плащ развился по сторонам, заволакивая и без того серое от ураганного ветра небо. Её ноги соприкоснулись с землей, кости выдержали давления, магически подстраиваясь под мощнейший удар о твердь. Медленно Татда выпрямилась.
Воины, завидев летящую тень, молчаливо проводили взглядом размытый силуэт. Из глоток паладинов[7], раздавались едва слышные хриплые рычания. И лишь колдуны чувствовали черную материю, мертвой магии. Они ощущали, как воздух вокруг силуэта клубился и остужался. Существо в черной одежде, под которой невозможно было разглядеть лица, буквально пожирала вокруг себя магию. Колдун и его ученик, почувствовали, как виски сдавливают, чьи-то незримые холодные пальцы, выбивая остатки воли и подчиняя разум.
Ветер трепал одежду одинокой, молчаливой фигуры. Песок гулял, в изодранных складках, почерневшей и истлевшей робы. Обездвиженное существо, словно не дышало, и одновременно, каждый лоскут её образа шевелился, взлетал, переплетался, с окружающем миром.
- Это лич, - испуганно прошептал ученик мага.
Темная фигура, рывком дернула головой в сторону испуганного паренька. Юный колдун попятился, споткнулся о подвернувшийся камень, и охнув упал на спину. Один из паладинов поднял его за шкирку и отшвырнул в сторону. Воин зарычал и сделал шаг вперед, сжимая до боли рукоять двуручного меча.
Белоголовый предводитель поднял руку вверх, останавливая своего человека, и примирительно вышел вперед. Мрачная фигура неотрывно следила за каждым шагом незнакомца. Капюшон лича вторил движениям живого.
- Простите, мы вторглись, на вашу землю, - спокойным голосом начал разговор предводитель дахгарцев. - Мы следуем с миром. Мы клянемся, что собираемся пройти мимо вашего королевства, - приблизившись на несколько шагов, говорил молодой воин.
«С миром? Вы убиваете нас тысячу лет», - мысленно отметила Татда.
За свою долгую память Татда впервые за несколько сотен лет, увидела живого дахгарца заговорившего с мертвецом, если не считать предсмертные крики. Ей стало любопытно. Заостренное основание посоха, со скрежетом впилось в твердую землю. Лич склонила голову на бок, ожидая угодничество и раболепие во имя сохранения жалких жизней. Представив склоненных живых, она мысленно захохотала. Что ж поделать, сердце лича, сгнило сотни лет назад, утягивая за собой жалость, сострадание и прочие никчемные живые чувства.
- Благодарю вас! - склонив голову в легком поклоне, продолжил говорить вожак отряда, увидев примирительные действия со стороны лича. - Мы выехали их королевства Конора[8], с срочной дипломатической миссией, в королевство Улеменер[9]. Самый короткий путь между двух королевств, это через перевал мертвецов. Наш отряд, - воин махнул рукой в сторону сопровождающих его воинов и колдунов, - и не думал, как-то не проявить… - из-за его спины, внезапно разрастаясь, вспыхнуло разлапистое марево, белого тумана. - Нет! Стойте! Нет! - закричал воин, кидаясь в сторону колдуна. - Не сметь атаковать! Это приказ!
Белое зарево, потрескивая начало заполнять окружающее их каменное плато:
- У тебя есть приказ, молокосос, - возопил колдун, белоголовому воину. - А у меня обязанности, избавить мир от скверны. Впредь будешь слушать мои советы, прежде чем кидаться в гнилое царство!
Шар увеличился втрое. Татда наблюдала, за разыгравшемся перед ней спектаклем, ожидая первого шага живых. Ей хотелось прежде поиграть, со своими несчастными жертвами.
- Нет! Нет! - отчаянно закричал молодой воин.
Белый шар, сорвался с ладоней старого колдуна. За его спиной, также воздев руки в магическом экстазе, пел заклинание его ученик. Тонкая связующая нить возникла между колдунами, подпитывая друг друга и концентрируя свои силы. Шар с треском, врезался в мертвого лича. Паладины, отшатнулись, от ударной волны, едва не сбившей их с ног. Светловолосый воин, что был ближе всех к личу, закрыл глаза ладонью. Каменную равнину, наполнили шептания намагниченного ветра. А серое небо, на долгие секунды, вновь озарилось ярким белым светом. Когда марево спало, в центре, закопченной каменной плиты, сидела на коленях лич. Чародейка низко припала к земле, опираясь на металлический посох, который алел, разогретый шквальным ударом. От плаща лича, отходил едкий, тяжелый смог. Костяные пальцы, судорожно впились в посох. Возникла гнетущая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием разгоряченного камня, да завывания упрямого ураганного ветра.
«Мой черед!» - мысленно ответила рассерженная Татда.
Она резко встала с колен, суставы противно защелкали в суставных сумках. Лич вскинула посох, и молниеносным движением бросилась вперед, поравнявшись с первой волной паладинов. Навершие посоха, покрылось черной дымкой. Едкий туман потянулся к дахгарцам. Дым укутал первого воина, из смога послышались сдавленные крики. Туман рассеялся, а на земле остался лежать раскуроченный труп. Паладины сомкнув ряды, встали стеной, пространство зазвенело от скрежета выскальзывающих мечей из ножен. Волна воинов преступила к атаке. Низко припав к земле, и касаясь каменистой почвы ладонями, Татда оттолкнулась от тверди, взвившись в воздух, над головами напрошенных гостей. Посох в её руках зарябил, черные ленты поплыли от авантюрина, переплетаясь ядовитым паром вокруг лича. Сгусток рухнул на землю, в центр разрозненного сборища оставшихся девяти воинов. Обжигая ядовитыми парами тела и латы воинов, Татда закрутилась волчком, металлический посох, звеня, разрезал сухой воздух. Резкий бросок в сторону, заточенное основание посоха беспрепятственно разрезали ноги паладина. Хрипато вскричав, он, подкошено рухнул на землю, в агонии махая обрубками ног. Колдуны боязливо отступали, не забывая осыпать лича всполохами магического огня, которого Татда, неустанно отбивала, направляя свет и жар в сторону воинов. Один всадник, удивительно оставшийся на невозмутимом жеребце, покрылся магическим огнем, парированным личем. В огне слышался отчаянный крик и скрежет накаленного металла.
Паладины, дружно приступили к слаженной атаке. Подскочили ровным кольцом к чародейке, сводя к центру двуручные мечи, и пытаясь разрушить скелет. Около шести ребер, захрустели. Сила, дающая ей жизнь, начала утекать.
Лич пригнувшись к земле, мысленно просипела заклинание, ударив посохом в скалу, что стеной возвышалась рядом с местом их бойни. Тонкая, словно паутина сеть поползла по вековечным камням вверх. Гора заволновалась, отзываясь тревожным гулом в глубинах. Словно с небес, посыпались булыжники. Четверо скрылись за волной серых камней. Освободившаяся Татда снова закрутилась вокруг себя, полы её плаща, резными лентами летели вслед. Тяжелая материя шуршала, внимая резким движениям покойницы. Острое основание посоха, плавно дернулось в сторону, разрубая тело воина пополам. На землю рухнуло окровавленное месиво. Вывернувшись из-под очередной атаки мечника, Татда, с хрустом вогнала посох под ребра следующему противнику. На балахонный плащ, брызнула артериальная кровь.
В воздухе, стегнула нагайка. Пропитанные магическим раствором тяжи, обернулись вокруг шеи лича, и словно змеи, принялись сжиматься круша тела позвонков. Татду с силой дернули. Она опрокинулась на спину, выпуская из рук посох, и впиваясь длинными тонкими пальцами в тяжи.
«Дело дрянь» - отметила лич, мысленно погружаясь в фантазийный катарсис.
Отброшенный посох, начал разогреваться. Авантюрин принялся испускать назойливый писк. Над посохом взвилась женская фигура: истлевшее тело, иссушенные чресла, поседевшие космы, обезображенное лицо, и наполненные ядом глаза, смотрели безумным взглядом на оставшихся трех воинов. Дух пролетел над телами павших, в сторону колдунов. Учитель, воздев руку, читал заклинание - «изгнание». Дух замерцал, с трудом преодолевая пространство, ежесекундно тая и слабея. Эфемерная фигура, поймала взгляд ученика. Ядовитые глаза, прожигая нутро неопытного колдуна притягивали волю живого.
- Не смотри в её глазища! - закричал колдун-учитель, перекрикивая гвалт ветра. - Не смотри на неё! Это проекция! Она опасна!
Но было поздно. Нащупав слабость и пользуясь неопытностью, проекция костяной женщины подплывала к ученику колдуна. В руках юнца дрогнули тяжи нагайки. Мерцающие руки женщины, потянулись к лицу молодого юноши. Учитель вопил, что было мочи. Его голос тонул в раскатистой буре, смешиваясь в нестабильных магических завихрениях, что вились вокруг призрачной женщины. Она обхватила ладонями лицо ученика. Её иссушенные губы, расплылись в зловещей ухмылке. Блаженное и обескураженное лицо ученика, внезапно приняло страдальческое выражения лица. Вскоре он уже истошно визжал, и пытался вырваться из мертвых лап призрака. Под её пальцами, трескалась и разъедалась кожа юного колдуна. Щеки покрыли пузырящиеся гнойные волдыри, а красная кожа лоснилась от выделяемого порами жира. Спустя минуты, ученик обмяк замертво упав под призрачный силуэт мертвой женщины. Расслабленный тяж, уже не так сильно сдавливал шейные позвонки Татды. Медленно, очень медленно, она поднялась на ноги. Огляделась, выискивая выбитый посох. Посох был чуть в стороне от неё. Перед ней, стоял единственный оставшийся воин, и всё ещё сдерживающий её силы колдун. Паладин, чуть согнул ноги в коленях, занял удобную позицию для атаки. Он был наготове. Татда, раздумывала мгновение. Перекувырнувшись через голову, и ещё больше опутываясь в магические тяжи нагайки, она подхватила посох. Мощный бросок тяжеленного железа, в сторону колдуна. Острие посоха, прошло насквозь, сквозь живот и спину колдуна, вбив его в скалу. Тяж скользнул с шеи лича, она рывком выпуталась, и тут же присев на колени, перекатилась, минуя рубящую атаку воина. Едва она остановилась, тут же увидела, над собой поднятый двуручный меч. Татда зашипела, поражаясь невероятной скорости, обычного бойца. Она выпрямилась отходя спиной назад. Под ногой хрустнул камень, край скалы треснул срываясь вниз, в темную пропасть. Татда, глянула в обрыв:
«Упаду, костей не соберу», - мысленно проговорила лич.
Она застыла, на краю. Воин надвигался. Выбора нет:
- Нэсеглавэ Олва[1], - раздался металлический голос из-под темного плаща мертвеца.
Она вознесла свои руки над головой. Широкие обода рукавов сползли до локтей. Опьяненный яростью воин увидел, как белые кости мертвеца покрываются матовым серебряным светом. Он бросился вперед, вознося меч, пока лич не сконцентрировала свою силу. Один шаг отделяет его от чародейки. Из-под капюшона, полов рваного плаща, и обрубков рукавов, громоподобно вырвался сгусток разъедающего света.
Татда покачнулась, перед глазами стояла пелена:
«Конец!» - мысленно отрезала покойница. - «У меня нет сил».
Она опустила голову. Магическая сила, едва-едва, позволяла ей остаться живой. Наконец, она взглянула перед собой. Перед ней мерцало серебряное зарево. Когда свет рассеялся, Татда увидела паладина. По его щеке стекает струйка крови, видимо осколок рухнувшего камня зацепил опытного бойца. Он стоял перед ослабленным личем, продолжая крепко сжимать двуручный меч.
[1]. Кфожар — звезда — красный карлик. Радиус — 0,14 радиусу Солнца. Температура — 2300 K.
[2]. Иримия — Первая планета в системе Кфожара. Диаметр — 2450 км. Имеет естественный спутник. На планете очень малая площадь мирового океана, который в большинстве своем сосредоточен на юге планеты. Это связанно из-за того, что Иримия обращена к Кфожару преимущественно северной стороной. Но из-за выраженного парникового эффекта, температура планеты стабильна. Смена времён года присутствует, но разница температур не сильно выражена. В летнее время — на Иримии бушуют знойные ветра, и наступает засуха. В зимнее время, на территориях многочисленных болот, повышается влажность, отчего происходит чрезмерное испарение, увеличивающее парниковый эффект. Тектоника планеты стабильна. Отличительная чертой Иримии от других планет, земной группы системы Кфожара — это огромные пиковые горы. Высота самой высокой горы 101 400 м.
[3]. Дахгарцы — жители Иримии. Проживающие на континенте Дахгария.
[4]. Лич — оживший мертвец, ранее являющийся колдуном или чародейкой. После смерти личи не утратили способностей творить магию. Их магические силы наделяются — красной ромбоидной призмой, стоящей в мертвом королевстве Басюрхюрн.
[5]. Басюрхюрн — мертвое королевство. Басюрхюрн расположен между двух живых королевств (Конора и Улеменера). Басюрхюрн основан 1000 лет назад, первыми ожившими мертвецами, которые в последствии стали хранителями магии (хранителями чёрной ромбоидной призмы). Басюрхюрн является убежищем всех мертвецов. Внутри королевства, есть несколько святынь, такие как: алмазный пургаторий, башня сновидений, и донжон хранителей — которые несут важную роль в величие самого королевства, так и являясь местами духовного принятия новоприбывших мертвецов, а для давно умерших местами получения знаний и навыков.
[6]. Древовидный папоротник — многолетнее растение, произрастающее близ Басюрхюрна. Не прихотливое, не требующее много воды и воздуха. Листья и в особенности стебель, имеют древесную структуру, с очень высокой плотностью.
[7]. Паладины - лучшие воины меча, не наделенные магией.
[8]. Конора — западное королевство.
[9]. Улеменер — восточное королевство. Выстроен в стиле Аркада.
Заклинания:
[1]. Нэсеглавэ Олва — Поглощение воли живых. Превращает в бездумную марионетку, того кого коснулось заклинание.