Русская фольклорная сказка. К-К

Публикуются русские сказки, переработанные для озвучки.
    2450 сказок.
    Сказка фольклорная не писалась, а передавалась из уст в уста. Для лучшего их усвоения на земле, сказочники передавали сюжеты особым образом, с определённой ритмикой, а в некоторых местах и каким-то внутренним мотивом.
    Ритмический строй именно фольклорной сказки лучше чувствуют поэты. Они сразу чуют где литературно правильно выстроенная фраза, а где неправильный фольклор.
++++++++++++++++++++++
......
Казак гончар. Сказка!!
=======
      Жил, да был как-то в одной из станиц Кубанской области казак по имени Василь.
      В то время как раз не проходило никаких военных действий, и казаки занимались своим хозяйством.
      Одни имели какое-нибудь ремесло, другие просто держали скот, а все вместе выращивали пшеницу, кукурузу и другие культуры.
      У Василя было большое хозяйство. Куры, утки, гуси, овцы, козы, коровы и лошади. Кроме этого он имел достаточно земли, чтобы и себя прокормить и свою живность.
      Но была у казака одна задумка. Очень он имел большое желание вылепливать из глины всякую посуду. Никто вокруг не знал об этом его тайном желании. А он всем своим существом хотел стать гончаром.
      Услышал он как-то, что в славном граде Екатеринодаре есть казак, в совершенстве владеющий гончарным искусством. Оседлал Василь коня и отправился в Екатеринодар.
      Скоро сказка сказывается, да не скоро дело складывается.
      Отыскал Василь мастера и стал у него учиться. Пробыл он в славном казачьем граде три месяца и три дня. За это время научился он многому.
      Учитель сказал, что остальное в гончарном деле постигается в процессе работы, в процессе каждодневного общения с глиной, с творчеством, с природой.
      Прибыл Василь в свою станицу и принялся за дело. Привёз глины, соорудил небольшой станок для изготовления кувшинов и каждый день постигал в этом ремесле опыт.
      И понял, что учитель был прав, потому что опыта и мудрости набираешься тогда, когда проходишь через свои собственные ошибки. А на чужих ошибках не научишься никогда.
      Стали приходить к гончару казаки со всей станицы и покупать глиняную утварь. Кувшины для зерна, для вина, горшки для пищи и другую посуду, необходимую станичникам.
      Василь постепенно изучил, а так же, и сам придумал множество секретов в гончарном искусстве и обошёл в мудрости сего дела своего учителя, хотя и не знал об этом.
      А однажды пришёл к Василю в гости сам батька атаман Мудрый. Сначала он осмотрел работы мастера, а затем хозяин пригласил атамана к столу.
      Вот сидят они, пьют, едят, и ведут непринуждённую беседу. Затем забили люльки табаком, закурили, атаман и спрашивает:
      — Ну скажи мне, Василь, почему ты всё-таки решил работать гончаром?
      — Решил я работать с глиной, – ответил тот, потому что и мы, люди, вылеплены из неё Богом.
      Атаман удивился такому ответу и продолжил:
      — Тогда скажи, почему Бог сделал одних людей хорошими, других плохими, а твои горшки все до единого хороши?
      — Да, они все красивы, но один я делаю для вина, а другой, для отходов. Хотя в последствии и тот и другой могут перемениться. Тот, что был с вином, может стать под отходы, а в том, который был с отходами, смогут хранить доброе вино.
      Батька Мудрый получил своё прозвище от казаков за мудрость, как в военном искусстве, так и в мирной жизни.
      К нему часто приходили станичники за советом по самым различным вопросам, и батька всем помогал. Кому словом, а кому делом.
      И теперь ему было очень приятно беседовать с мудрым гончаром и даже не хотелось уходить домой. Он словно встретился с родным человеком.
      Но пора было расставаться, так как в небе уже светила луна и звёзды.
      Через некоторое время присылает атаман к гончару гонца, который сообщил, что батька приглашает его сегодня на обед. К обеду Василь оседлал лошадь и отправился к батьке.
      Вот сидят они за накрытым столом, едят и мирно разговаривают. А дочь атамана, красавица Елизавета, ухаживает за ними.
      Вдруг приходит к Мудрому ещё один гость молодой казак, который хотел спросить совета по одному делу.
      Усадил его атаман за стол и спрашивает:
      — Что за проблема привела тебя ко мне?
      — Мне, батько, край как нужен твой совет, так как я сам не разумею.
      — Ну тогда спрашивай.
      — Есть в станице девушка, которая уж очень мне люба, говорит новый гость, но она так же люба и моему самому лучшему другу, который в бою меня от лютой смерти спас. Так вот в этом и есть весь вопрос. Если я женюсь на этой девушке, то могу остаться без лучшего друга, а если я не женюсь на ней, то может случиться так, что женится на ней мой друг, и я останусь без любимой девушки.
      — Да-а-а. Положение у тебя не из лучших. – С сочувствием сказал батька, и ту же обратился к гончару:
      — Что бы ты мог сказать по этому поводу?
      Василь посмотрел на молодого человека и произнёс:
      — Для того, чтобы что-нибудь обрести, мы всегда что-нибудь теряем. Без потери не бывает находки. И чтобы тебе обрести счастье, необходимо принести жертву. Но какой выбор ты сделаешь, пусть тебе подскажет сердце, тут я тебе не советчик.
      И казак, и стоявшая рядом атаманская дочь были весьма удивлены как мудростью, так и простотой гончара.
      А батька Мудрый был очень рад этому.
      После того, как молодой гость ушёл, атаман спросил:
      — Как тебе, Василь, нравится моя дочь?
      — Очень хороша, – был ответ, никак не могу налюбоваться ею.
      Скоро сказка сказывается, да не скоро дело складывается.
      Стали атаман и гончар большими друзьями. А дочь батьки Елизавета очень полюбила Василя и ему стала любимой. Вот подзывает Мудрый однажды гончара и Елизавету к себе и говорит:
      — Василь, люба ли тебе моя дочь?
      — Очень люба, – отвечает тот.
      — Елизавета, люб ли тебе Василь?
      — Очень люб, батько.
      — Тогда ответьте, доколе будете томить сердце старика? Когда, наконец, я увижу вас мужем и женой?
      Через некоторое время случилась свадьба, на которой гуляла вся станица и казаки из соседних поселений.
      Василь и Елизавета были несказанно счастливы. А более них счастлив был батька Мудрый.
      А после его смерти казаки выбрали атаманом Василя и нарекли его батька Гончар.
      И приезжали к нему за добрым советом и помощью казаки со всей Кубанской области, и никому из них не было отказа.
      Тут и сказке нашей конец. А кто имеет ум, тот настоящий молодец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак горемыка. Вятка. Сказка!!
=======
      Был Алексей Фёдорыч, Казак-Горемыка.
      Он ходил работать подённым. Его как хлебом кормят, так денёк не дают, деньги платят, хлебом не кормят.
      — Что я так скитаюсь? Буди идти в другое государство, к какому-нибудь царю в помочь! Нет ле где-нибудь войны?
      Пришёл в иное государство. Город большой, а никого духу нету. Ему надо найти Царя этого города.
      Пришёл на квартиру одну ночевать.
      — Утром выйду, так можа услышу. Если как живые люди есть, так хлеб пекут, хлебной чад услышу.
      И вышел утром, услышал. Хлебным чадом пахнёт. Нашёл старуху. Она для проезжих людей хлеб пекёт. Он её стал спрашивать:
      — Кто етта тут жил? Кому город принадлежит?
      — Царя-Добродетеля. – Отвечает старуха.
      — А где Царь-Добродетель?
      — А он в темнице. Его Царь-Победитель туда заслал и весь город наш разорил. Про него не след и говорить. Тебя ведь заберут! Царь же наш Добродетель живёт в остроге со всем семейством. У него глаза выцарапаны.
      Стал добирается, где темница есть. Дошёл до неё, стражников отбросал и замки порешил, отбил и пошёл. Пришёл в темницу:
      — Здравствуй, Царь-Добродетель, на многая лета!
      — А Кто такой?
      — А я Алексей Фёдорыч, Казак-Горемыка.
      А он царства-та его же оказывается образовался, Царь этот.
      Он его пожалел.
      — Где Царь-Победитель? Мне его охота достигчи.
      Тот наказывает ему:
      — Ты его достиги, я тебе заплачу.
      — Да у меня ехать-то нечем. Я пешком. У меня денёк нету, надо на продовольствие. Нет ле у тебя коня или нет ле денег на дорогу?
      — Да есть сотни до три у меня с собой, я их тебе подарю.
      Лёг тут же спать:
      — Завтра наутро поеду.
      Спит долго. Царь-Добродетель будит его:
      — Алексей Фёдорыч! Не время спать, время ставать, в путь-дорожку отправляйся!
      Ему там приготовили коня и деньги, сколько ему надо. Благословился от царя, сел и уехал. Не видели, как и уехал.
      Не мало время ехал и не коротко, доехал до Чагры-кабака и привернул в эту Чагру.
      Слез с коня, а коня не привязал, никому не приказал. Он так стоял у неео тут.
      — Здравствуешь, сиделечь молодой! Нет ле водки зелёной?
      — Есть, благодать!
      Выбросил деньги. Полведра он выпил и лёг он на двои сутки спать тут же. И спал двои сутки.
      Этова коня его украли и денег у него покрали, сколько было. Стал, пробудился, – в одном кармане нет ничего, а в другом меньше того. И вернулся он пешком к Царю-Добродетелю.
      А его увидала дочь:
      — Папаша, Казак-Горемыка идёт пешком, у него ничего нет.
      Пришёл к Царю-Добродетелю. Царь над ним расшумелся:
      — Куда имущество дел: коня и деньги?
      — Этого мало. Я коня проел и всё проел. Сколько было, ещё бы столько, тогда бы доехал.
      Царь-Добродетель согласился отдать ему ещё столько. Дали ему опять денег, лошадь. И опять доехал до той же Чагры. Соскочил с коня. Коня не привязал, никому не приказал.
      — Сиделец молодой, нет ле водки зелёной?
      Дал ему ведро. Выпил, на трои сутки лёг спать. Сиделец у него коня-та украл и деньги опять взял, а там записка дорожная была положена, что он от Царя-Добродетеля. Спит Казак-Горемыка долго.
      Сиделец прочёл ту записку, подошёл к ему и говорит:
      — Не лучше ли положить ему назад, да своих вдвое положить? Царь узнает, голову срубит.
      Положил. Пробудился Казак-Горемыка, денёк у него нагружено полны карманы, да и лошади обе рядом стоят.
      Одного коня он отпустил и деньги склал под седло, сколько там, и отправил к Царю-Добродетелю. А на другого сел, сам поехал.
      Ехал дорогой дальше и смотрит. Тут дерутся вихры между собой трое. Тут у них куча денег и ковёр-самолёт. Разделить не могут. Их трое, а вещи две.
      Этого Казака Горемыку они и спрашивают:
      — Ты нам как спор не разделишь ле?
      — Я вам могу разделить. – Отвечает Казак.
      Он выпустил имя из левотверта пули:
      — Кто переже добежит, того и вещи, а кто позади, того деньги!
      Сделал выстрел, – они давай бежать. Они как убежали, он в то время деньги переложил у них в другое место, а ковёр-самолёт с собой увёз.
      Ехал дорогой, и попал ему старичок навстречу, тот и спрашивает:
      — Какова ты государства.
      А царства он был того же, которого и Казак-Горемыка. Стал старичок этот спрашивать про родных:
      — Как наши родители живут?
      — Ваши родители все побиты, а трупы таскают собаки и звери. Битва была, побиты. – Отвечает Казак.
      — Ты тогда должен там порядок навести. – Говорит старичок. – А для этого я тебе дам трубку-самокрутку. Как ты её закуришь. Так выскочат двенадцать молодцов. Они тебе всё. Что ты их спросишь, сделают.
      Через какое-то время Казак-Горемыка вернулся на свою родину тогда. Дом их разрушен, отец-мать побиты. Он их узнал в лицо и погрёб в могилу.
      Рассердился он на Царя-Победителя и погнал туда, где Царь-Победитель живёт.
      Приехал в его зелены луга, раскинул шатёр. В этом шатре постановился, коня привязал тут. Увидали его вояки енералы, богатыри, затрубили в рок:
      — Невежа, вон убирайсь! А если сильный богатырь, в бой выезжай!
      Он не убирается. Приезжают енаралы с докладом от государя, спросить его:
      — Кто такой ты есть?
      — Дайте мне умыться, да обуться, да трубочку табачку закурить! – Отвечает Казак Горемыка.
      Обулся, умылся, трубочку-самокурочку закурил, – выскочили двенадцать воинов, спрашивают его:
      — Начто требуете, Казак-Горемыка?
      — А вот, – говорит, – этим воинам, что родителей моих убили, обломать руки-ноги и послать их царю с ответностью.
      Они обломали руки и ноги, посадили в седла, привязали их.
      — Скажите Царю-Победителю, чтобы он, сколько народу побил, городов разорил, денежки отдал, а народ счётом пошли! Чёрного кобеля увели, дак за него петьсот рублей денежки подай!
      Анаралы эти приехали, всё Царю рассказали подробно.
      Царь-Победитель сам собирается ехать и берёт для битвы что ему надо.
      Едет к нему к шатру Царь-Победитель в каретке.
      У Царя-Победителя дочь была красивая. И она собирается и просит отца:
      — Папаша, возьми с собой!
      — Да ведь я поехал на ратное побоище! – Царь дочери отвечает.
      Как Царь-Победитель отвалил от дворца, дочь его в другую карету, и вслед за ним, за отчем-то.
      Доезжает до этого поля, и тоже в богатырской рок трубит, покрикивает:
      — Невежа, вон убирайсь! А если сильный богатырь, в бой выезжай!
      Он не убирается, Казак Горемыка. Говорит:
      — Дайте умыться, обуться, да трубочку табачку закурить, я сам уеду! – Отвечает Казак.
      Царь ему дал слободу. Умылся, трубочку-самокурочку закурил, тут выскочили двенадцать воинов, спрашивают его:
      — Начто требуете, Казак-Горемыка?
      — А вот, обломать руки-ноги Царю-Победителю, если не уплатит и глаза выколупать!
      Те мигом сделали. Назад едет, побитый весь. Встречу дочери-то и попал Царь-Победитель.
      — Как скоро, папаша, тебя какой несчастной окарнал. Я просилась с тобой! У нас таково случая не случилось бы!
      Она доезжает до шатра. Казак-Горемыка подбегает, её из кареты взял, за руку и вывел. Потом она согласила и сговорила его приёмки сделать, чтобы быть царём. Царствовать-то некому у них стало в государстве.
      Казак-Горемыка согласился уйти в приёмки заместо царя Победителя, но только чтобы уплатили за разорение народа!
      Согласились они, порешились на том. Сели в каретку, поехали во дворец.
      Царь-Победитель начал тогда деньги считать на постройки городов, разорил которые.
      Потом Царь-Победитель и говорит:
      — Давай свадьбу делать, Алексей Фёдорович!
      Отвечает, однако Казак-Горемыка:
      — Нет, я съезжу к Царю-Добродетелю благословиться.
      Вернулся, приехал к нему:
      — Здравствуй, Царь-Добродетель, на многая лета! Вот какая статья. Думаю я у Царя-Победителя дочь взять в замужество.
      Царь-Добродетель евонный благословенья не дал:
      — Тебе плохая жизнь будет, где назлил, да тут и идти в дом царствовать! У меня своя дочь есть, а тебя царём поставлю, женю на своей дочери.
      — Дак ведь та-то дочка больно хорошая, охота взять ту. – Отвечает Казак Горемыка.
      Приехал он туда, к дочери Царя-Победителя. Они состроили свадьбу, поехали к венцу. Пошли столы. Повели на подклет. Стали лежиться спать. Царевна и спрашивает:
      — Чем ты моего папашу скоро больно изуродовал? Какими-нибудь хитростями, а не провором своим?
      Но он никак не сказывает. Надо ей однако допытаться. Нанесла разных вин и давай поить его. Напоила его. Он, выпивши, тогда ей сказал:
      — Вот, – говорит, – у меня есть трубочка-самокурочка.
      И показал проформу, что она делается. Он как уснул, она взяла трубочку закурила. Выскочило двенадцать воинов, повели его из подклета-та за городские ворота. Он как проснулся, понял, что его жена обманула и пошёл стороной, лесом. Заблудился в лесу-ту.
      Хотел схорониться там, остаться насовсем. Через какое-то время набрёл он на поляну, где кусты ягодные растут. Набрал этих ягод давай исть. Поел, и сделался курёпый, да нехороший, горбатый. Семь горбов, да семь подгорбичей, да семь подхвостичей.
      Потом одумался:
      — Что такое. Если я на поле выйду, так меня и скотина будет бояться, не только народ! Это меня, видно, Бог наказует.
      Потом он ходил долго по лесу, кое-как пропитался травой, корой и находит других ягод, тут же в лесу. Поел этих ягод, сделался красивый молодец. Как он был, так втрое красивше стал.
      — Нет, меня, видно, Бог на ум ведёт, а не есть на грех. – Говорит сам себе Казак Горемыка.
      Набрал этих ягод разных, в разные бурачки сделал, тех и других. Пришёл он в тот же город близ царского дворца, расположился со своей торговлей.
      Потом ихний, Царя-Победителя, слуга бежит, спрашивает:
      — Что, мужичок, продаёшь?
      — Да вот, цветные ягодки. – Отвечает Казак Горемыка.
      — А что, – слуга царский говорит, – за цветные?
      — А вот, нате-ко, по ягодке съешьте, так красивее и сделаетесь!
      Пришёл слуга в дворец. Царевна его давай пробирать, как он такой красивый стал:
      — Вы сами лицо своё намазали чем?
      — Нет, – говорит, – есть такой человек, продаёт такие ягоды.
      Тогда она пошла сама с имя, царская дочь. Приходит к нему, а узнать его не может, красивым стал пуще прежнего. Спрашивает его:
      — Которые красивы ягодки, которые слугам давал?
      — Да вот эти будут в два раза краше, да я их не дал, тебе берёг. – Отвечает казак Горемыка.
      Она и взяла. Он этих свирепых ей и дал.
      — Да ты боле ешь!, Говорит он ей.
      Она тогда, как поела, сделалась свирепа. Столь же горбов, подгорбичей, да подхвостичей. Пришла во дворец, а её во дворце-то не стали держать, отдельную комнату сделали во дворе. Царскую дочь, срамно и показать стало послам заморским!
      Отправился Казак Горемыка со своей продажей в слободу, ко вдове старухе на квартиру стал:
      — Здравствуй, бабушка! Какова ты государства? Как в вашем царстве здоровье?
      А там уж прослух пался. Ищут лекаря, царскую дочь лечить.
      — Ой, дитятко, у нас в государстве не здорова царская дочь, сделалась такая свирёпая, ищут всё лекаря ей.
      — Я могу использовать её. Такая же будет, как ранее была, – говорит Казак.
      Старуха обратилась к Царю-Победителю и сказала про этого самого лекаря. Ей приказали немедля привести этого лекаря. Старуха пришла и говорит:
      — Царь велел тебе дойти к ему.
      Пришёл Казак Горемыка к Царю-Победителю. Слуги под руки его ведут, чтобы не споткнулся. Сулит ему денёк Царь. Тогда Казак Горемыка согласился за большие деньги выпользовать её, но только условие поставил:
      — Лечить я буду в бане. Срубите баню где-нибудь на стороне.
      За этим дело не застоит. Мигом состроили баню.
      — А до бани, – казак требует, – чтобы сажени через две, через три были часовые солдаты.
      Повели её в баню. А Казак купил две плети-троехвостки, лечить-то. Привёли Царскую дочь в баню.
      Вот Казак и давай по ней ходить, пороть её:
      — Скажи, где мои вещи: трубка-самокурка и ковёр-самолёт? И будешь ли звать мужем? Мирно жить со мной?
      Он этими плетями её дул, дул, дак у ней рубашки стали присыхать кровью. Выбежал из бани, приказал часовым принести её перемену одёжи. Две плети испорол, до третей добрался. Наконец возмолилася царевна:
      — Вот где трубка-самокурка лежит, в залах, в кладовой, а там-то и ковёр-самолёт!
      Тут она приказала слугам быстро всё это принести.
      Это ему доставили. Тогда он и дал ей красивых ягод поесть. Она какая была, краше того стала, даже втрое сделалася. И сам отправился в путь дале, придумал идти в какой-то монастырь. Не пошёл к царевне, не остался с ней.
      В монастырь пришёл на краю государства, его тут приняли, взяли в иноки. Он в монастыре побыл сколько-то времени. Но однажды ночью увидел сновидение про клад, что у вихров забрал, забыл уже про него. Решил на благое дело его отдать.
      Докладывает Казак Горемыка настоятелю, будто как нашёл кучу золота. Подумал настоятель, дал ему монахов с лопаткой.
      Казак-Горемыка привёл их к тому месту, где он зарыл кучу денег, взятых у вихров ещё.
      Тому указывает:
      — Тут ты рой!
      Другому:
      — Тут!
      — А я, – говорит, – там буду.
      Копали они копали лопатками, нашли золото. Сгребли его в мешки, привезли в монастырь. А этот монастырь стоял между Царя-Добродетеля и Царя-Победителя на меже.
      Потом у них закладка церкви новой сделалась на золото это.
      Был у обоих Царей совет, решили, чтобы оба царя съехались с дочерями в этом монастыре. А Казака-Горемыку избрали они в кашевары, там пищу сварить для царей.
      Цари съехались. Обедня отошла, а новый у монахов кашевар ничего у них не готовит, не ладит. Монахи жалуются настоятелю.
      Время готовить, монахи бегут, говорят Казаку-Горемыке:
      — Что ты не готовишь?
      — У меня всё готово! – Казак Горемыка говорит им.
      Цари пришли. Казак-Горемыка раскинул скатёрку-самоедку. Что у царей есть, так у него ещё больше того есть.
      А Казак-Горемыка тогда устранился за занавеску в той комнате, чтобы жена его не видела.
      Цари ушли на прогулку после обеда, а дочери разговорились между собой. Та девушкой сказывается, и другая тоже девушкой сказывается.
      Потом он сгрёб свою-ту жену-хозяйку, да и марш. На ковёр-самолёт постановил, а ногам-то обнял, рукам схлопал, утащил её в зыбучее болото, чтобы ей не выйти можно.
      Потом там её стал пробирать:
      — Имей, – говорит, – мужа и держи в союзе, а то я тебя оставлю здеся!
      А сам с коверка-та сошёл. Она соскочила на коверок и говорит:
      — Ковёр-самолёт, вздымайся выше лесу, лети пыльчее птицы! А куда велю, туда и сядь!
      Домой улетела. А он-то и остался тутака. Пошёл опять за этой вещью к царю. Шёл лесом и дошёл. Какая-та палась река, а две девицы сороки купались в реке-то.
      А у их два платья висели на древе. Он подкрался, одно-то взял, свернул, да и в карман положил. Одна-то сорока улетела, а другая-та обернулась красивой женщиной.
      Стала его называть мужем своим:
      — Теперь, – говорит она, – раз ты взял мою одёжу ты будешь муж мой!
      В том месте у них образовался дом хороший, много комнат, она волшебница была. Несколько время он тут проживал с ней.
      Жена-то его, дочка царёва каким-то случаем узнала, что он тут проживает.
      Послала ему письмо и там пишет:
      — Мой папаша умер родной и мать, а я осталась сиротой, сижу на окне плачу. Одёжа моя вся в слезах, мокрая. Скучаю об тебе, хоть бы одним глазом поглядеть. А об тебе нашла великая скука. Должен ты непременно прибыл ко мне.
      Он направился к ней идти, а эта волшебница, у которой он тут упоместился, его не отпускала:
      — Я, – говорит он, – хоть из не из господ, да вернее твоей жены. А она пишет тебе обман. Отобрать метит у тебя твои волшебные вещи.
      Но он её всё-таки не послушал и пошёл:
      — Дойти, – говорит он, – надо по этому письму, узнать, чего она хочет, может исправилась.
      Пришёл к ней. А у ней уж припасено в залах два воина. Как он придёт, убить его.
      Зашёл в дворец и видит. Гроб лежит неубран, это только пример сделан у них. А он трубочку-самокурку закурил, на всякий случай, да туда, во дворец пришёл. Тут выскочили два воина, его схватали за плеча:
      — Отдай остальные вещи, а то побьём!
      Он пыхнул в трубочку свою, которую раньше раскурил. Успел, – и выскочили тут двенадцать воинов:
      — На что, Казак-Горемыка?
      — Нарушить этих воинов, которые смерти хотели меня предать!
      Убили они этих двух воинов. И взял тут Казак Горемыка свою жену начал труждать её:
      — Отдай ковёр-самолёт!
      Потом взял жену и с собой и повёл. Она уж согласилась жить с ним. А попал ему встречу тогда енерал Данило, раньше был ему знакомой. Ну они поздоровались с ним. Енерал Данилко спросил Казака:
      — Продай жену мне! Она больно хорошая.
      Казак и продал её за пятьсот рублей и пришёл опять ко своей вельможе волшебной. Вещи принёс все. А ей они не надо, она сама волшебница.
      В этом же царстве, где Царь-Благодетель, и наступили опять войной, какой-то неприятель снова.
      Он Казак-Горемыка и пошёл ему Царю-Благодетелю в помощь, на войну. Волшебницу свою оставил, хоть и не отпускала его, всё колдовала. Но он сказал, что женится только под крестом, а она не может.
      Приехал на войну. А коня всё ещё не истерял, сел на него, хороший конь.
      С своей трубочкой-самокуркой истребил силы много.
      Война кончилась, сделался мир. Царь-Благодетель Казака-Горемыку и не отпустил, оставил у себя его. А дочь-та у него теперь уже сделалась невестой, толды она ещё была маленькая.
      Он царь и женил его на своей дочери. Передал ему царство.
      Но всякий раз, как на войну поедет, так к вельможной волшебнице и заедет. Он будет долго жить, а она ещё дольше и через триста лет станет Бабой Ягой на меже между царствами Победителя и Добродетеля.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и ведьма. Сказка!!
=======
      Поздним вечером приехал один казак в село, остановился у крайней избы и стал проситься:
      — Эй, хозяин, пусти переночевать!
      — Ступай, коли смерти не боишься.
      — Что за речь такая! – Думает казак, поставил коня в сарай, дал ему корму и идёт в избу.
      Смотрит. И мужики, и бабы, и малые ребятишки, все навзрыв плачут, да богу молятся. Помолились и стали надевать чистые рубашки.
      — Чего вы плачете? – Спрашивает казак.
      — Да вишь, – отвечает хозяин, – в нашем селе по ночам смерть ходит, в какую избу ни заглянет, так наутро клади всех жильцов в гроба, да вези на погост. Нынешнюю ночь за нами очередь.
      — Э, хозяин, не бойся. Бог не выдаст, свинья не съест.
      Хозяева полегли спать, а казак себе на уме, и глаз не смыкает.
      В самую полночь отворилось окно. У окна показалась ведьма, вся в белом, взяла кропило, просунула руку в избу и только хотела кропить, как вдруг казак размахнул своей саблею и отсёк ей руку по самое плечо.
      Ведьма заохала, завизжала, по-собачьи забрехала и убежала прочь. А казак поднял отрубленную руку, спрятал в свою шинель, кровь замыл и лёг спать.
      Поутру проснулись хозяева, смотрят, все до единого живы-здоровы, и несказанно обрадовались.
      — Хотите, – говорит казак, – я вам смерть покажу? Соберите скорей всех сотников и десятников, да пойдёмте её по селу искать.
      Тотчас собрались все сотники и десятники и пошли по домам. Там нету, здесь нету, наконец добрались до пономарской избы.
      — Вся ли семья твоя здесь налицо? – Спрашивает казак.
      — Нет, родимый! Одна дочка больна, на печи лежит.
      Казак глянул на печь, а у девки рука отсечена. Тут он объявил все, как было, вынул и показал отрубленную руку.
      Мир наградил казака деньгами, а эту ведьму присудил утопить.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и гуси. Легенда. Сказка!!
=======
      Случилось как-то в одной кубанской станице, что казак Павло вино начал делать.
      А винограду у него в тот год видимо-невидимо уродилось.
      Вот давит Павло виноград, а жмых в гусиный загон выбрасывает.
      А хозяйство у казака богатое было. Одних гусей шесть десятков, а ещё куры, утки, кролики, свиньи, коровы, лошади и другая живность. И все у него аккуратно, да складно было в хозяйстве.
      Ну, суть, да дело, давит он виноград. И надавил его семь бочек и двенадцать бутылей, а весь жмых отдал гусям на съедение. Закончил Павло свою работу, да и пошёл в дом отдохнуть.
      Жена хозяйка как раз на стол накрыла. Сели они вдвоём, сидят, обедают.
      Долго ли день тянулся, но выходит казак птицу кормить, да как глянет, а гуси-то все лежат во дворе без дыхания.
      Испугался Павло, взял одного гуся, потом другого, а они, как мёртвые, не шевелятся. И подумал он, что загубил гусей, отравил их чем-то, что они и подохли все. Горевал он, горевал и принял единственное, по его мнению, правильное решение.
      Так как мёртвые гуси в пищу не пригодны, решил он их общипать, чтобы пух, да перья не пропали хотя бы, а пошли на подушки, да на перины.
      Общипал Павло гусей, пух, да перья на горище сложил, а тушки погрузил на арбу, вывез за станицу, да и вывалил в овраг.
      Прошла ночь. Озарилась Кубанская область ярким, горячим солнышком, а казак уже по хозяйству управляется. Кормит, поит, да убирает за всеми.
      Вдруг слышит он, на улице шум, не поймёт в чём дело. Люди хохочут, да гуси гогочут.
      Выходит он за ворота, глядит, а там гуси его возвращаются, все живые, только голые.
      А вокруг станичники веселятся, да удивляются. И понял Павло, что гуси-то не мёртвые были, а пьяные от жмыха виноградного. Зашли они в свой загон, стали пить, да есть.
      А казак закурил люльку и сказал сам себе:
      — Вот так и мы, казаки, как эти гуси, где бы ни пропадали, как бы нас не общипывали, а все равно всегда возвращаемся туда, где нас ждут и любят.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и лиса. Казаки. Сказка!!
=======
      Бежит по дороге лиса.
      От кургана к кургану, из куста в кусточек. Хвост к земле, нюхает поживу. Побежит, побежит, сядет, оглянется по сторонам, и снова вперёд.
      Добежала до станицы. Видит. Возле куреня казак сидит, сапоги тачает. Увидала его лиса, шасть под кочку. Притаилась, а глаза во дворе.
      За плетнём куры в золе гнездятся, утки в ушате плещутся, индейки у колодца кулдыкают.
      Облизнулась лиса, язык за щеку, и захромала. Подлезла к казаку и жалобно запричитала:
      — Бог помощь, добрый человек.
      — Куда путь держишь? – Спрашивает казак,.
      — Иду издалека, да со шляха, вишь, сбилась. Обходить силы нет, отвори воротца, пройду напрямик к околице.
      Поверил казак лисе, отложил ворота:
      — Проходи, да поаккуратнее, птицу не всполоши.
      — До птицы ли мне? Еле ноги волоку, – сказала лиса и поплелась, вот-вот упадёт.
      А казак опять за своё дело, что время терять? Кольнул шилом раз, другой, слышит, переполох птичий.
      — Что такое? – Думает. – Кто потревожил птицу?
      Подскочил к воротам, видит. Через гумно наметом лиса бежит с петухом в зубах.
      — Ах ты, каналья, обманщица окаянная!
      А лиса казаку:
      — Моя хитрость меня кормит, поит, к доверчивым людям водит. Спасибо тебе, казачок, за петушка. Забегу ещё, готовь курочку:
      Расхвасталась лиса, обо всем забыла.
      — Я те вязы скручу! – Крикнул казак.
      И собаку на неё.
      — От моей собаки ни один зверь не уходил, а ты и подавно.
      Заметила лиса собаку, метнулась в сторону, да поздно. Круть-верть, не уйти, цепко держит за кабаржину собака.
      Тут и хитростям лисы конец, а мне, бражки корец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и падальщики. Легенда. Сказка!!
=======
      Однажды после кровопролитного боя остался в степи лежать раненый казак.
      Вот лежит он, кровью истекает, в одной руке шашку держит наголо, а в другой—ружьё наготове, чтобы если кто приблизится, то он мог бы себя защитить.
      Лежит казак, в небо глядит, а там гриф кружится, ждёт пока он погибнет, чтобы насытиться его плотью.
      А гриф смотрит вниз, а там, недалеко от казака, шакал сидит и ждёт того же самого, чего и он.
      Спустился гриф к шакалу и спрашивает:
      — Чего это ты здесь сидишь?
      — Добычу стерегу, – отвечает, – когда казак умрёт, я его съем.
      — Неверно ты говоришь, шакал, – воскликнул орёл, – это моя добыча, я давно этого казака приметил и стерегу.
      — А я его раньше увидел, – настаивает шакал.
      — Нет, я.
      — Нет, я.
      И до того жаркий спор у них начался, что дело до драки дошло. Послышался вой и свист. И только перья летели и шерсть в клочья рвалась.
      Приподнял раненый казак голову, взглянул на них, вскинул ружьё и метким выстрелом убил и шакала, и грифа.
      А вскоре и братья кубанцы подоспели, взяли раненого и повезли к доктору.
      Тут и сказки конец. А из тех, кто за зло борётся победителей не бывает.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и птицы. Легенда. Сказка!!
=======
      Давным-давно в одной из станиц Кубанской области жил казак по имени Сашко.
      И так как война с турками в то время прекратилась, Сашко аккуратно сложил казацкое обмундирование в шкаф, ружьё и шашку поставил в угол и занялся земледелием.
      Он пахал землю и сеял зерно, собирал урожай и молол муку, выпекал душистый хлеб и варил крепкую кубанскую горилку.
      Сашко достаточно преуспел в этом деле и прославился на всю свою станицу соседние поселения. Со всей округи съезжались казаки к его дому за мягким хлебом и крепкой горилкой.
      Но случилось однажды у казака большое несчастье.
      Стояла тогда на Кубани засуха, пекло солнце и жара была невыносимая. Вспыхнул в той станице пожар, и погорели почти все деревянные постройки в казачьих дворах и лишь глиняные хаты, да сараи уцелели.
      А у Сашка на земле сгорела почти вся пшеница, но немного ему все же удалось спасти. И набралось у него зерна всего мешок.
      Прошла осень и наступила зима. И стужа стояла такая, какой в Кубанской области казаки ещё не видали. Даже река Кубань, быстрая и бурлящая, покрылась льдом от берега до берега, чего никогда не бывало.
      Надел Сашко тулуп из овчины и вышел во двор поглядеть, что там делается.
      Набил он люльку табаком, закурил и видит. Кругом все снегом заметено, а на белых деревьях птицы сидят и не шевелятся, замерзают. Жалко ему стало бедных птиц. Пошёл он, соорудил для них кормушки деревянные и насыпал по две жмени зерна в каждую.
      Налетели птицы на пшеницу, стали клевать, да насыщаться. А птица, когда не голодная, ей и тепло и не замёрзнет в лютый мороз.
      С этого дня стал казак каждый день в кормушки для птиц по две жмени зерна сыпать, хотя сам он обеднел и перебивался с хлеба на квас.
      Так и прошла зима, и в последний её день высыпал Сашко птицам последнюю пшеницу из своего мешка и только сейчас заметил, что весь свой запас птицам скормил.
      Сидит казак, пригорюнился, курит люльку и думает:
      — Теперь и есть нечего и сеять на земле нечего.
      И вот пришла пора посевной. Сидит Сашко в хате, слышит, шум, гам, да удивление соседей на улице.
      — Что такое? – Думает, и вышел во двор.
      Глядит, а над его землёй стая разных птиц кружится. Среди них и голуби, и скворцы, и воробьи, и множество других птиц, и каждая делом занята, бросает зёрнышко в землю и улетает куда-то далеко за реку Кубань и так много раз.
      Казаки со всей станицы собрались, смотрят и удивляются, никогда не видели, чтобы птицы кому-либо огород засаживали.
      А Сашко в тот год зерна собрал немерено, даже пришлось новый амбар построить.
      И стал после этого он жить в постоянном достатке, а затем взял в жены самую красивую девушку в Кубанской области и родилось у них много казачат.
      И были они счастливы до конца.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и солнце. Легенда. Сказка!!
=======
      Случилось как-то в Кубанской области, что стояла большая жара.
      Солнце пекло так, что не было от него бедным станичникам спасу.
      Одному казаку очень не нравилось, что солнце все печёт, да печёт, тогда как другие казаки относились к этой жаре как к неотъемлемой части непредсказуемой кубанской природы.
      Однажды казак так разозлился, что не было у него никакого терпения. Вот зарядил он своё ружьё, залез на крышу своего дома, прицелился прямо в солнце и выстрелил.
      Пуля до цели не долетела, но солнце все равно прогневалось на казака и говорит:
      — Теперь я тебя проучу, нетерпеливый и злой казак.
      И после этого взяло солнце самую грозную тучу и повесило её прямо над двором этого казака.
      И пошёл в его дворе дождь, и не видно стало яркого неба и тёплого солнца. Станичники глядят и удивляются везде солнце и жара, а в одном дворе тень и гроза. Никогда такого не видели.
      А казаку в первый день такой ливень понравился. Вышел он на крыльцо и говорит:
      — Испугалось солнце меня. Будет знать в следующий раз, как честных казаков шмалить своим жаром.
      Но прошёл день, другой, третий. Затем неделя, другая, а туча как висела над двором казака, так и висит. И как лил дождь из неё, так и льёт.
      По всему двору казака глубокие лужи стоят, урожай на корню гибнуть стал.
      А на сороковой день грозы в доме крыша стала протекать, а постройки размыло, и они стали потихоньку рушиться.
      И все птицы и животные, которые были у казака в хозяйстве, разбежались от него, и деревья поломались и повалились, а некоторые погорели от молнии.
      А затем и дом начал проседать, и стена треснула. Воды было и во дворе, и в доме высотою в косую сажень.
      Горевал-горевал казак, да и решил влезть на крышу и просить у солнца прощения.
      Три дня он сидел на крыше и каялся перед солнцем за то, что так плохо поступил, за свою злобу и нетерпение.
      Улыбнулось солнце, жалко ему стало бедного казака. И простило его. Убрало тучу с неба и озарило его двор своим сиянием. И занялся казак восстановлением своего жилища и хозяйства. И помогали ему в этом деле все станичники.
      С тех пор стал он уважительно относиться ко всем явлениям природы и терпеливо переносить все ненастья, зной, дождь и морозы.
      И счастье после этого никогда не покидало казаков.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и судьбина. Легенда. Сказка!!
=======
      Жил-был Казак.
      Скучно ему дома сидеть. Томно. Вот решил он белый свет поглядеть, да себя показать. Оседлал коня и поехал. Ехал-ехал. Видит, на перекрёстке трёх дорог кабак стоит.
      — Зайду, – думает, – передохну перед дальней дорогой.
      Сел за стол. Поел-попил. Видит, к нему старик подсаживается. Посмотрел на него Казак, вроде как где-то видались.
      И спрашивает:
      — Не знакомцы ли мы с тобой?
      А старик отвечает:
      — Я, Судьбина твоя.
      Смотрит Казак на Судьбину свою, разглядывает. Седой, старостью скрюченный. На лице шрамов не счесть. Из мутных глаз слезы точатся.
      Заныло сердце у Казака. Страшно стало.
      Судьбина усмехается:
      — Вишь Казачок, что тебя впереди ждёт. Мой тебе совет, возвертайся домой, а то плохо тебе будет. Много горя примешь.
      Расстались они. Поехал Казак домой. Растревожил душу Судьбина.
      — Ох, – говорит, – не будет мне покоя дома. Должон я знать, что меня в этой жизни ожидает.
      Развернул коня и поехал куда глаза глядят, лишь бы от дома подальше. Много времени с тех пор прошло.
      Состарился Казак, чувствует, что жизнь в концу подходит.
      — Заеду, – думает, – в тот кабак, где Судьбину встретил.
      Через порог переступил, глядь, а тот уже в кабачке сидит, ждёт-поджидает. Выпили они за встречу.
      — Ну что, Казачок, – говорит Судьбина, – понюхал, почём фунт лиха?
      Казак головой кивает, соглашается.
      — Да, – говорит, – твоя правда была, много горя принял.
      — Не жалеешь, что меня не послушал?
      — Нет, – говорит Казак, – не жалею, что ж о прожитой жизни жалковать.
      И вздохнул. А Судьбина дальше пытает.
      — А если б, – говорит, заново жизнь повернуть, согласился бы?
      Казак подумал.
      — Нет, – говорит, – не согласился бы. Моя жизнь мной прожита.
      И выпили они по второй рюмочке. Дивятся на них люди, думают, что родные братья беседу ведут, до того похожи.
      Посмотрел Казак на Судьбину внимательно и усмехнулся. Судьбине это не по нраву.
      — Ты, – говорит, – что усмехаешься. Если есть что на душе, скажи, не держи.
      — Глаза у тебя, – говорит Казак, – светом полны, не то, что давеча. Вот я и смекаю, знать, и мне в этой жизни удача была.
      Помолчал Судьбина и говорит:
      — На этот раз, правда твоя, Казак. Жил ты по совести.
      И выпили они по третьей рюмочке.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак и черт. Легенда. Сказка!!
=======
      Говорят, люди, что есть у нас на Кубани один комбайнёр, которому довелось встретиться с чёртом.
      Известно, сейчас на нашей советской земле никакой нечисти места нет, ни колдунам, ни ведьмам, ни Чертям.
      Им требуется, чтобы народ тёмным, да пугливым был, тогда они только сумеют разные чудеса творить.
      А у нас теперь любой мальчишка, что в третий класс бегает, Чертей не боится и его никаким чудом не удивишь.
      Вот, и откочевала всякая нечисть в заморские страны.
      Говорят, что колдуны сейчас заклинания всякие произносят, чтобы господ-капиталистов от страха перед будущим избавить. Ведьмы по заграничному радио выступают, на Советский Союз брешут. Ну, а Черти, те генералами кое в каких странах заделались.
      А последний чёрт на нашей земле уцелел только потому, что много лет назад за какие-то провинности посадил его сатана в подземную темницу. И заклятие наложил, что выйти чёрту из заключения, когда увидит он человека. Вот и сидел нечистый, много лет в своём каменном мешке. Сидел и со скуки хвост сосал.
      И вот однажды поехал один комбайнёр в горы на охоту. Дело ранней весной было, пахать ещё не время, комбайны уже отремонтированы, самое свободное время.
      Победу свою комбайнёр в станице оставил, а сам с ружьё м в горы ушёл. Двое суток бродил по горным кряжам и долинам и заметил, что заблудился. Куда ни пойдет, все леса, да горы, горы, да леса.
      А тут ещё тучи сгустились, ветер загудел, и метель началась. Комбайнёр был парень не трусливый, а все же видит, что дело плохо. Надо где-то от метели и ветра прятаться. Вдруг глядит, в скале дыра Чернеет.
      Пригнулся казак и пополз по тёмному каменному коридорчику. Потом кончился подземный ход, и оказался казак в пещере. Вроде должно было бы быть в пещере совсем темно, а тут какой-то красноватый свет мелькает, звон слышится и стонет кто-то, жалобно так, протяжно.
      — Кто здесь? – Спросил казак.
      И ответил ему кто-то из темного дальнего угла:
      — Ой, помоги мне, добрый человек! Погибаю!
      Ну, известно, наш человек всегда в беде другому поможет. Добрался комбайнёр до тёмного угла, протянул руку, сначала бороду чью-то нащупал, а потом цепь ухватил.
      Только он дотронулся до цепи, как вдруг вздрогнула земля, грохот по пещере прокатился, и сразу стало светло.
      Смотрит казак, стоит перед ним какой-то бородатый, горбоносый турок в красной феске. Стоит и хохочет, а глаза его злобной радостью горят.
      — Ну, теперь ты снял, неразумный человек, с меня страшное заклятие! – Говорит турок. – Теперь я снова на свободе, а ты в моей власти.
      Удивился комбайнёр, но не растерялся. Ухватил он свою двустволку, курки взвёл и крикнул:
      — Кто ты такой? Откуда взялся? Показывай документы, а то пальну сразу из двух стволов!
      А турок ещё громче хохотать принялся, борода трясётся, алая феска на острой голове прыгает.
      — Никакое ружьё меня не возьмёт! – Выговорил он сквозь смех. – Я же чёрт!
      Вытянул горбоносый волосатую руку, и вдруг ружьё само собой у казака вырвалось и исчезло куда-то.
      — Ах ты, дурак! – Хохочет чёрт. – Ружьём меня вздумал напугать, да я с десятком таких справлюсь! Будешь ты теперь до конца своей жизни слугой у меня. Я, всех сильнее! Я, что хочу сделать могу. Вот теперь я потешусь над людьми, поиздеваюсь над ними.
      Видит казак, что, правда, перед ним что-то вроде настоящего чёрта. Ну, а чёрта надо умом, да хитростью побеждать, одной силой его не возьмёшь.
      — Хвастаешь ты, Чертило! – Усмехнулся казак. – Да я, если хочешь знать, раз в десять сильнее тебя. Я такое могу сделать, что тебе и не мыслится.
      — А ну, что ты можешь сделать? – Опять захохотал чёрт.
      А комбайнёр ему:
      — Вот давай с тобой биться об заклад, кто за день сумеет больше земли вспахать и засеять, кто больше хлеба уберёт. Победишь меня, делай со мной, что хочешь. Я тебя одолею, исчезнешь ты с нашей земли, чтобы и духа твоего не было!
      Загорелись Чертячьи глаза азартом, затряс он своей козлиной бородой и протянул комбайнёру руку:
      — Ладно! Давай спорить!
      И договорились тут казак и чёрт, что каждый будет работать на том месте, где ему удобно.
      Чёрт взялся горную долину обрабатывать, а казак, степь.
      Дал тут чёрт казаку кисточку со своей красной фески и объяснил, что стоит только тряхнуть её три раза, и появится Чертило проверять, что казак сделал в степи.
      А затем чёрт плюнул три раза через левое плечо, пробормотал что-то, и оказался комбайнёр, в той станице, где машину свою оставил.
      Прошло с тех пор всего десять дней. Свежий ветер разогнал густые тучи. Горячее солнышко подсушило землю. Жаворонки колокольцами зазвенели в голубом небе.
      Попросил комбайнёр, чтобы ему, как бывшему трактористу, разрешили в эту весну поработать на тракторе.
      Дали казаку ДТ, не машина, а красавица, одна за целый табун лошадей сработает.
      На розоватой весенней зорьке выехал казак в степь, проверил машину и плуги, а потом достал алую кисточку и потряс ею три раза.
      И вдруг перед самой машиной горбоносый и бородатый гражданин появился, в пальто теплом, в сапогах, в Чёрной шляпе, ни дать, ни взять, агроном заезжий.
      — Ну, сколько ты, Чертило, земли вспахал? – Спросил его казак.
      Тряхнул гражданин козлиной бородкой и ответил с важностью:
      — Целых три гектара. Можешь проверить!
      — Ладно, верю тебе, – отвечает казак. – А ты вот проверяй, я вдвоём с помощником сегодня до вечера пятнадцать гектаров вспашу!
      — Хвастун ты, казак! – Захохотал гражданин в шляпе. – Где это видано, чтобы два пахаря за день пятнадцать гектаров вспахали!
      — Ну, смотри!
      Отошёл чёрт в сторонку и залёг в овражке. А казак влез в кабину трактора, нажал на рычаги, и двинулась могучая машина вперёд.
      Идёт, и ровно дышит мотором, а за ней, точно Чёрные волны, широкая полоса вспаханной земли стелется.
      Когда стало опускаться на покой веселое весеннее солнце, передал казак свой трактор сменщику, а сам к овражку направился.
      — Ну, проверяй, сколько вспахано! – Сказал он чёрту.
      Но тот только бросил на казака сердитый взгляд, махнул волосатой рукой и исчез.
      Через пару дней подцепил казак к своему трактору пять сеялок, проверил всё, а потом, пока девчата зерно в бункера сыпали, отошёл он к овражку и опять потряс алой кисточкой.
      И сразу же перед ним оказался Чертило, худой, измученный, один нос торчит из-под шляпы.
      — Что это с тобой случилось, Чертило Батькович? – Спрашивает его казак. – Совсем ты заплошал, от ветра шатаешься.
      — А ты думаешь легко за день посеять целых полтора гектара? – Жалобно так спрашивает чёрт. – Все руки отмахал,.
      — Ну, а я со своими помощниками сегодня гектар тридцать посеять думаю! – Сказал казак.
      Чёрт только руками замахал и глаза свои козлиные выкатил:
      — Нельзя это сделать за день! Никак нельзя!
      Сел казак на трактор и повёл его по мягкой, дымящейся пашне. Погрузились диски сеялок в рыхлый Чернозём и стали ровными строчками сыпать золотые зерна. Девчата только успевают бункера заправлять.
      К вечеру передал казак трактор другому трактористу, а сам к овражку направился.
      — Ну, что же, проверяй! Засеял я тридцать гектаров, да ещё и с гаком.
      А чёрт только вздохнул и растаял, как лёгкий дымок.
      Все жарче пригревало щедрое солнышко. Как зелёным шёлком, покрылось Чёрное поле. Буйно пошли в рост яровые. Вдоволь кормила и поила их щедрая кубанская земля, взлелеянная заботливыми руками.
      И вот уже зашумела тяжелыми колосьями рослая пшеница, слоено кланяясь людям и благодаря их за заботу.
      Вывел казак в поле свой самоходный комбайн. А потом подошёл к овражку и давай трясти алой кисточкой от фески.
      Глядит, в кустах какое-то чахлое привидение появилось, на палочку опирается, бородка трясётся, ноги дрожат.
      Только нос, да глаза прежние, Чертячьи.
      — Да тебе на курорт надо ехать, чёртушко, – покачал головой казак. – В чем у тебя душа только держится? Или заболел?
      — Не-ет! – Проблеял чёрт. – Надорвался я. Вчера целый день пшеницу косил. Полтора гектара скосил. Теперь только в копны сложить, да обмолотить.
      — Мало сработал, чёртушка, мало! – Засмеялся казак. – Я сегодня думаю гектаров двадцать скосить.
      Затряслась борода у чёрта, шляпа в бурьяны упала, ткнулся он козлиными рогами в край овражка и простонал:
      — Не выйдет! Не сделаешь! Хвастаешь!
      Усмехнулся казак, пошёл к своему комбайну и уселся на мягкое сиденье, под брезентовым зонтиком. Дрогнула машина, ровно загудела мотором, точно сердце могучее забилось. Погрузился хедер в шумливое пшеничное море и давай загребать волну за волной.
      Сидит казак, улыбается, песню тихонько напевает, а машина все вперёд и вперёд идёт.
      К вечеру передал комбайнёр штурвал своему помощнику, а сам к овражку направился. Глядит, нет никого в овраге, только смятая шляпа в бурьянах валяется.
      Схватился казак за карман, а там алой кисточки точно и не бывало, не то он утерял её, не то сама она исчезла. Так и пропал, сгинул с нашей земли последний Чертяка.
      Может быть, увидел, что проспорил заклад казаку, и к какому-нибудь Чан Кайши сбежал, где всякой нечисти живёт ся привольно.
      А скорее всего просто надорвался он, да помер и поглотила его матушка-земля.
      Это, конечно, сказка только. Но пусть подумает над ней всякая заграничная нечисть. И та, что заклинаниями хочет гнилой капитализм вылечить, и та, что брешет на нас по радио, и та, что гадости всякие для нашего трудового народа придумывает.
      Не надорваться бы вам, господа, от натуги напрасной!
      Не околеть бы, как неразумному чёрту из этой сказки!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казак Чигин. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      Дело было на Капказе. ещё в ту турецкую войну.
      Менял полк позицию. И попал в гибельные места. Где свои, где чужие, даже сам полковник Верёвкин понять не может. Кончился фураж и провиант. Долина голая, камень, да песок. В горах неприятель засел, постреливает. Охотники за провизией сгинули. Ни слуху, ни духу о них. У казаков последние сухарики давно подобрались. Палатки ветер полощет, от зноя плохая защита.
      Вызывает полковник Верёвкин к себе в палатку казака Чигина.
      — Вот, – говорит, – братец, послал я охотников за провизией к неприятелю, а курьера, к своим, и ни слуху от них, ни духу. Одна надежа на тебя осталась.
      Чигин отвечает:
      — Можете не сумлеваться, ваше скородь, что надо, сделаем.
      — Бросать с языка, а не с сундука, – говорит полковник.
      — У каждого человека своя перегородка, – отвечает казак.
      Покрутил полковник головой. Не любы ему казачьи речи.
      — Не зарывайся, – говорит.
      — Смельство кандалы трёт, смельство мёд пьёт, – отвечает Чигин.
      — Коли эдак, – говорит полковник, – не мешкай немало, отправляйся в путь.
      Оседлал Чигин своего маштака и отправился в путь. Едет, едет, солнце в зените. От такой жары, кажись, камни полопаются.
      Набрал Чигин по склонам гор травинок, в рот засунул, пожевал, чтобы жажду сбить. Пососал.
      Да где там. Кушать захотел так, что подвело живот к ретивому сердцу. Круги пошли перед глазами.
      Вдруг видит, всадник вдали объявился. Никак турок! Иль помнилось? Точно, всадник. Чигин своего маштака в шенкеля к нему направил. Куда кривая выведет.
      Всадник завидел погоню, и деру. Чигин за ним, Поотстал.
      — Ничего, – думает Чигин, – казачий конь на даль берет. Все одно, не уйдешь.
      Вдруг тень занялась ужастенная. Тутоко треск начался, вихорь песок поднял до небес.
      Потом все враз прошло. Солнышко засветило, небо очистилось. Облегчение. Крутит, вертит головой Чигин. Нет всадника. Ушёл, знать.
      Речка журчит. По камешкам-песочкам воды свои перекатывает. Вода тока мутная, коричневым цветом отливает. Пить хочется невмоготу.
      — Ну, – думает Чигин, – если конь будет эту воду пить, то и я напьюсь досыта.
      И направил коня к реке. Зашёл конь в воду. На колени передними ногами упал.
      Хлебнёт глоток, да почавкает. Хлебнёт, да почавкает.
      — Это что-нибудь неспроста, – думает Чигин, – я и сам поотведаю.
      Хвать глоток, сладка водица. Хвать другой, сладка.
      Ба! Да это ж чай внакладку. Приободрился Чигин, Нахлебался чаю. Душой повеселел.
      Конь шибче по берегу пошёл. Смотрит Чигин, у коня вроде как странное поведение началось. Идёт конь, потом, хвать песок, похрумтит.
      — Никак песком кормится, – дивится Чигин.
      А конь песок хвать, да хвать. И хрумтит.
      — Э-э! Братец ты мой, – думает Чигин, – и это недаром.
      Слез с коня. Лизнул песочку немного. А это не песок. Сахар, вот что. Начал тут Чигин собирать кусочки. Пропасть сколько собрал. Полны халявы и полну запазуху.
      Тронулся Чигин дале вдоль реки. Сахарком балуется, песенки попевает. Совсем на душе хорошо.
      Что за страна расчудесная такая, Капказ. Про всадника незнакомого и думать забыл.
      Смотрит, вроде как овцы пасутся. Большое стадо. Кто пасёт? Никого. Ан люди-то все одно должны быть. Огляделся Чигин. С седла привстал. Дом заприметил вдалеке. Подъехал поближе. Дальше пешки пошёл. Крадучись.
      Видит, дом большой. О двух этажах. А около двери собака лежит. Развалилась. Дремет. Здоровущая. Страсть.
      — Собака, это не задача, —думает Чигин, – вот в доме том кто?
      Подкрался Чигин к собаке с подветренной стороны. Разом ухватил её за хвост, крутанул по воздуху вокруг себя три раза и бросил.
      Собака после такого надругательства, поджав хвост, дала тягу, даже не тявкнула.
      Толкнул Чигин дверь. Открыто. Заходи, пожалуйста. Прошёл Чигин первый этаж. Ни души. Поднялся на второй.
      Мать честная! Туркеня висит, к потолку за волосы привязанная. Висит и молчит. Тока смотрит жалостно. Вот порода! Терпеливая.
      — А вот я, – говорит Чигин, – подождём млёшенько.
      Шашку вострую вытащил.
      Сомлела туркеня. Лицо помёртвело. Чигин шашечкой раз, и оттяпал полкосы. Туркеня прям-таки на пол и повалилась.
      Бросил Чигин шашечку. Подхватил туркеню. Успел заметить, что красовитая. Уложил её на кровать. По щёчке персиковой потрепал. Очнулась туркеня.
      Смотрит перепугано, тока не на Чигина, а через евонное плечо. Оглянулся казак. Мать честная! Перед ним турка стоит. Зубы скалит. Шашечкой Чигиновой поигрывает. Здоровущий, что гора.
      И на один глаз кривой.
      — Никак наездник тот, – подумал Чигин, – и дома хозяин.
      Схватил из-за пазухи сахара кусок, что побольше, и как жигнул турку в здоровый глаз.
      Турка тот брык, и развалился на полу, что тебе медведь какой.
      Поглядел на него Чигин. А турка-то смазглявенький оказался. Вся сила в жир ушла.
      И говорит:
      — Разрисовал бы я узорами твою толстую рожу, да ладно уж, недосуг мне.
      Скрутил ему Чигин руки, взвалил на себя, отнёс в чулан, замок запер, ключ себе в карман положил.
      Вернулся. А туркеня уж хлопочет, на стол собирает. И вино, и лепёшки, и фрукты разные.
      Выпил Чигин, перекусил. От туркени глаз не спускает. Аккуратка. Подзывает её к себе. Притиснул. Дух у неё заняло.
      Подалась она и притихла.
      — Слушай, – говорит Чигин, – и принимай к сердцу. Поедем со мной в родимые места, женой мне будешь. Согласная?
      Туркеня головой кивает. Радостно.
      — Ты правильно решила, – говорит казак. – На кой тебе этот супостат кривой нужон?
      Встал Чигин из-за стола. Поблагодарил хозяйку. Из дома вышел. Свистнул своего маштака. Прибежал тот на зов. Ласкает его Чигин.
      А как по-другому? Конь после бога другой защитник казаку. Отвел Чигин его в конюшню, накормил, напоил, вычистил.
      — Отдыхай перед дальней дорогой, друг ты мой дорогой. Скоро-скоро в обратный путь.
      Заходит Чигин в дом, смотрит, а туркеня около двери в чулан стоит и о чем-то со своим муженьком шушукается.
      — О чём говорите? – Спрашивает Чигин.
      Вздрогнула туркеня, испугалась, знаки кажет. Так, мол, про меж собой. Не понравилось это Чигину, но виду не подал, говорит:
      — Собираться в путь-дорогу пора, али передумала?
      Туркеня головой кивает, улыбается, счастливая. Берёт Чигина за руку и в спаленку ведёт, отдохни, мол, перед дорогой, пока я свою причиндалию соберу.
      — Ну что ж, соглашается Чигин, – это тоже дело.
      Сел на постелю, туркеня воды принесла, сапоги сняла с Чигина, ноги ему помыла, тронула сердце. Рубашку мужнюю чистую принесла, перемени, мол.
      — Да ты чо, – замахал руками Чигин, – я ж в ней утону. Твой-то хряк раза в три поболе меня будет.
      Расстроилась туркеня. Слезы навернулись.
      — Ладно, – говорит Чигин, – будь по-твоему.
      Взял рубашку. А туркеня машет, мол, иди, а я тут передохну маленько. Повертел рубашку, повертел и бросил у постели. Что-то душа не лежала к этой одёвке.
      Прикорнул казак на подушке и задремал. Сквозь сон чувствует, душит его кто-то, да так крепко горло обхватило, что в пору конец. Глаза открыл Чигин. А это рубашка окаянная, рукавами вокруг шеи обвилась.
      Напрягся Чигин, рубашку отодрать не может, словно она из жести сшитая. Кое-как сел на постели, круги перед глазами, до шашки не дотянуться.
      Вспомнил Чигин про отцовский ножик, что в кармане носил. Мигом вытащил и полоснул ту рубашку.
      Из чулана вопль донёсся. Потом звук такой раздался, словно кто доской об воду хватил или об грязь.
      Ослабели перекруты вокруг казачьей шеи. Вошёл в страсть казак, исполосовал рубашку в мелкие лоскуты. Глядь, а нож-то у него в крови.
      — Порешил я, знать, кривого, сам того не ведая, – подумал Чигин.
      Вдруг двери отворяются, вбегает туркеня, на колени бух. Ноги Чигину целует. Прощения просит.
      — Эх, отходить бы тебя плёточкой, чтоб любо-дорого, до свежих веников не забыла бы, – думает казак, – да что уж там, оно понятно, женское сердце с воску леплено, оно к жалости доходчиво, к милости податливо.
      И говорит:
      — Пожалела, знать, свово муженька? А вышло наперевёрт. Нет тебе мово пардону.
      Собрался быстро. И в дорогу. Подъехал к овцам. Отобрал стадо, чтоб друзьям-товарищам на прокорм хватило. И погнал. Куда, да кто её знает. Куда дорога выведет. Кружил-кружил, кружил-кружил.
      Думы всё на туркеню выводят. День прошёл. Другой. Глядь. Ан свой стан. Каким манером Чигин до своих добрался, до сих пор не припомнит. Рассказывает станичникам, что с ним приключилось.
      Не верят.
      — А может и не было всего этого, – подумал Чигин. – Больно на сказку похоже.
      Полез в карман за кисетом. А там лежит ключ от чулана.
      И говорит:
      — Можете мне верить, братцы мои, можете, нет. Одно сердце мне жмёт. Была бы у меня молодая жена, красовитая, хоть и туркеня. А теперь, почитай, что ветром отшибло.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Казаки и разбойники. Легенда. Сказка!!
=======
      Случилось как-то, что в Кубанскую область приехали разбойники.
      Одни из них были беглыми каторжниками, другие осуждённые на смерть, третьи дезертиры.
      Поселились они в лесу и выстроили там себе из брёвен дом. Он стоял посреди леса так, что никто не мог знать, где эти заезжие разбойники прячутся.
      Они подкарауливали на большой дороге проезжавшие кареты, нападали на них и грабили.
      В казачьей станице, которая располагалась неподалёку, давно про этот лес ходила недобрая слава. Но толком станичники ничего не знали ни о нападениях, ни о грабителях.
      И вот однажды проезжали по большой дороге три кареты с красивыми девушками, которые направлялись к казакам в станицу по приказу императрицы.
      Разбойники напали на них и хотели ограбить, но когда увидели, какие красавицы там едут, то забрали всех, а охрану убили. И лишь один кучер остался в живых. Он был ранен и притворился мёртвым, а когда стемнело, пришёл в станицу и рассказал о случившемся.
      То, что девушек нужно спасать, казаки решили сразу, а вот, как и где их искать?
      На следующий день станичный атаман отправил в лес трёх казаков-пластунов, чтобы разыскали дом грабителей и все выведали.
      Через три дня пластуны возвратились и поведали, что красавиц держат в доме посреди леса и все подходы к ним охраняются. И чтобы отбить девушек, придётся выдержать горячую схватку.
      Всю ночь атаман думал и к утру разработал план действий. Он всех своих казаков поделил на отдельные группы, у каждой было своё предназначение.
      И уже с утра станичники принялись за дело. Они соорудили из подводы красивую карету, в которой по большой дороге поехали переодетые казаки для того, чтобы разбойники напали на них.
      А в том месте, где должно было произойти нападение, другая группа казаков спряталась и стала ждать.
      И вот в лесном доме остались только пленницы, да охранники, а остальные жулики вышли на большую дорогу.
      Глядят, едет карета, они выскочили из леса и со свистом и криком кинулись к ней. А из кареты выпрыгивают казаки, и давай отстреливаться, а затем и другие станичники появились из разных кустов и со всех сторон начали бить нападающих.
      Завязался бой. А в это время третья группа казаков окружила разбойничий дом и, убив всех часовых, освободила девушек.
      Усадили казаки всех красавиц в кареты, да в подводы, а в придачу к ним нагрузили много награбленных разбойниками сокровищ.
      Привезли в станицу и невест и приданое.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Алёша Тугарина Змея победил. Сказка!!
=======
      На небесах зародился млад-светел месяц, а на земле у старого соборного, у Леонтья-попа зародился сын, могучий богатырь. Нарекли его Алёшей Поповичем.
      Стали Алёшу поить-кормить, рос он не по дням, а по часам. Стал Алёша по улочке похаживать, стал с малыми ребятами поигрывать. Кого возьмёт за ручку, ручка прочь, кого за ножку возьмёт, дак ножка прочь.
      Тогда начал Алёша у отца-матери просить благословения ехать-гулять во чисто поле.
      Отпустили его отец с матерью, сел Алёша на добра коня, как поехал он во чисто поле, только пыль столбом закурилась, только его и видели!
      Приехал добрый молодец в Киев ко князю ко Владимиру, пришёл в белокаменные палаты, крест кладёт по-писаному, поклоняется по-учёному на все четыре стороны.
      Посадил князь его за дубовый стол, начал Алёша есть пряники печатные, запивать винами заморскими, а потом пошёл на кирпичную печь отдохнуть.
      На ту пору наехал Тугарин Змеевич, неодолимый богатырь. Всю рать разогнал, в палаты княжеские вломился, сам сел за дубовый стол, сам с княгинею обнимается, а над князем Владимиром ругается.
      Кладет ковригу за щеку, а другую, за другую кладет, на язык кладет белого лебедя, пирогом пропихнул, да все и проглотил.
      Говорит тут Алёша Попович с кирпичной печи такие слова:
      — Было у нашего батюшки у Леонтия коровище, было обжорище, съедало целые кадцы пивоварные с гущею, выпивало пол-озера, да в одночасье и разорвало обжорище надвое. Так бы и тебя, Тугарина, разорвало за столом!
      Разобиделся Тугарин Змеевич, кинул в Алёшу булатным вострим ножичком, да промахнулся.
      Схватил Алёша ножичек и усмехается:
      — Спасибо тебе, Тугарин Змеевич, что подал мне булатный ножичек. Распорю я тебе груди белые, застелю тебе очи ясные. Давай-ка выйдем во чисто поле, чтобы не обагрить нам кровью палат белокаменных.
      Вывел Алёша добра коня, поехал во чисто поле, а Тугарин Змеевич летает на крыльях по поднебесью.
      Взмолился Алёша:
      — Пресвятые силы небесные! Нагоните тучу Чёрную, дайте из тучи часта дождичка.
      А у Алеши была мольба доходная. Накатилась туча Чёрная, из той тучи бог дал дождика частого и смочил у Тугарина крылья бумажные. Пал он на сыру землю.
      Начали они с Алёшей биться палицами, сломались палицы, ударились копьями, сломались копья. Саблями замахнулись, сабли исщербились.
      Сшиб Тугарин Алёшу с седла, как овсяный сноп, но увернулся Алёша под конское черево и ударил с другой стороны Тугарина булатным ножичком под правую пазуху.
      Распорол его груди белые, да и дух вон. Алёша отрубил его буйную голову, повез в Киев-град.
      Смотрит с крыльца Владимир-князь, слезами плачет, криком кричит:
      — Везёт-де Тугарин Змеевич Алешину буйну голову! Пропало-де наше царство христианское !
      А слуги в ответ:
      — Не печалься, князь-батюшка.
           Это Алёша Попович едет, везёт он голову Тугарина, и не пропало наше царство христианское, а будет жить лучше прежнего.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Амбарник женихов напророчил. Легенда. Гадание. Сказка!!
=======
      Кaк-тo раз, в пору святочных гаданий, две сестры на выданье отправились в лунную ночь к амбару.
      Известно, что в амбарах всегда обитает нечистая сила. Подойдя к дверям, сестры стали приговаривать:
      — Суженый-ряженый, приходи рожь мерить! Поначалу было тихо, потом в амбаре что-то зашумело.
      — Тебе что послышалось? – Спросила старшая сестра младшую. – Будто амбарник зерно сыплет. Эх, счастливая, появится у тебя по осени богатый женишок. А мне опять не повезло, как и о прошлогодье. Почудилось, будто пол веником метут. Ну страсть как не хочется идти за бедняка! Может, погадаем у другого амбара?
      Тут изнутри послышались глухие удары, кто-то начал скрестись, ворота амбара затряслись, и сестры сломя голову кинулись домой.
      И ведь сбылось, сбылось гадание! Младшую в начале зимы выдали за сына мельника, а старшая ещё два года куковала без мужа.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Атаман учился грамоте. Казаки. Сказка!!
=======
      Всякими правдами и неправдами домовитый казак Агафон затесался в станичные атаманы.
      Благодать ему, голова всей станицы, что хочу, то и ворочу! Было бы все хорошо, да оказалась у него одна закавыка: не умел ни читать, ни писать, а считал лишь до десяти и то по пальцам.
      Досадно ему. Решил атаман научиться грамоте. Позвал солдата-грамотея Сидора к себе, что малых ребятишек обучал в станице, и говорит:
      — Знаешь что, хочу, чтобы ты малость поучил меня. Читать, расписываться, считать до сотни.
      Солдат-грамотей на атамана поглядел, в угол плюнул.
      — Тебя учить, дак руки обобьёшь. Неохота мне связываться с тобой.
      Атаман просит:
      — Не откажи, обучи уж, постарайся, за платой не постою!
      — Ну, ладно, – говорит солдат, – только уговор такой -платить мне в месяц будешь три рубля. И в моей воле будет тебя сечь плетью, дурь и лень выбивать.
      — А без битья-то нельзя?
      — Нет, никак невозможно, без этого тебя лапти плести не выучишь, а не то что грамоте.
      Вздохнул атаман.
      — Видно, делать нечего, так уж и быть, до смерти не убьёшь.
      На другой день солдат-грамотей принялся учить атамана. Из угла в угол по горнице ходит, твердит атаману. -Аз, буки. Аз, буки! Атаман сует ему в руку пятак.
      — Эти склады пропусти, никак я их не осилю.
      Сидор пятак в карман спрятал и по азбуке твердит дальше:
      — Веди, глаголь. Веди, глаголь.
      Атаман вздохнул.
      — Ты до следующего раза и эти оставь. После я их осилю.
      Солдат-грамотей перебрал все склады и буквы. Атаман в них ничего не уразумел. Сидор схватил тут азбуку и орёт:
      — Фита, ижица. Фита, ижица!
      Вертит атаман головой во все стороны.
      — Ничего не могу у тебя перенять.
      — Не можешь!
      Сидор за чуб атамана, и давай его плетью пороть. Ревет атаман, что есть мочи, грозится.
      — Я тебя, солдат, в острог на хлеб и воду посажу!
      А солдат атамана знай своё, охаживает плетью, да приговаривает:
      — Не зря бью тебя, по уговору, учу грамоте, дурь выбиваю!
      Целый год мучился солдат-грамотей, а атамана так грамоте и не выучил.
      Остался он дурак дураком, хотя носил атаманскую булаву, не по праву, а потому что первый богач был в станице.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как аукнется, так и откликнется. Сказка!!
=======
      Подружилась лиса с журавлём и зовёт его к себе в гости:
      — Приходи, куманёк, приходи, дорогой! Уж вот как тебя угощу!
      Пришёл журавль на званый обед. А лиса наварила манной каши, размазала по тарелке и потчует журавля:
      — Кушай, куманёк, кушай, голубчик! Сама стряпала.
      Журавль хлоп-хлоп! Носом по тарелке. Стучал, стучал, ничего не попадает.
      А лиса лижет себе, да лижет кашу, так всю сама и скушала. Съела лиса кашу и говорит:
      — Не обессудь, куманёк, больше потчевать нечем.
      — Спасибо, кума, и на этом, –  отвечает журавль, –  приходи завтра ко мне.
      На другой день приходит лиса к журавлю, а журавль наготовил окрошки, наклал в высокий кувшин с узким горлышком, поставил на стол и потчует:
      — Кушай, кумушка, кушай, милая! Право, больше потчевать нечем.
      Вертится лиса вокруг кувшина. И так зайдёт, и этак, и лизнёт-то кувшин, и понюхает, всё ничего не достанет.
      А журавль стоит на своих высоких ногах, да длинным носом из кувшина окрошку таскает. Клевал, да клевал, пока всё съел.
      — Ну, не обессудь, кумушка, больше угощать нечем.
      Пошла лиса домой, несолоно хлебавши.
      На этом у них и дружба с журавлём кончилась.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Баба чёрта обманула. Архангельск. Сказка!!
=======
      Как Баба чёрта обманула. Архангельск.
      Досюль мужик полесовал, и как-то захотелось ему идти ему в лесовую фатерку. Взял, да и на неделю пошёл, взял хлеб с собой.
      Вот он день ходил и попался ему рябок подпорченный. Его гнус-мышь подпортил, а захотелось мужику его поджарить.
      Пришёл к ночи в фатерку, рябка жарит, варит. А тут чёрт пихается в фатерку.
      — Ну, что ты тут мужик, варишь?
      — Ребка своего варю.
      — А дай-ка ты мне ложку попробовать ухи, – чёрт говорит.
      Ну он и попробовал, чёрт-то этот. Посмаковался, языком поцокал и говорит:
      — Ах, как уха-то хороша! А ты что же, мужик, своего рябка варишь?
      Мужик сказал, что своего.
      — Ну, какая уха хорошая. Послушай мужик, дай-ко мне нож, я своего вырублю ребка, да и тоже сварю, как и ты.
      Чёрт этот взял, да и вырубил у себя ребок-кукуёк. Тут стало ему тошно и больно. Этот чёрт полез в ледину, стал там кричать во весь голос.
      Мужик видит, что беда, будет ему худо, собрался, давай домой бегом ночью. Домой пришёл, а баба блины пекёт.
      — Что ты, мужик, шёл на неделю полесовать, а сам сейчас обворотился?
      Мужик говорит:
      — Ну, баба, беда случилась.
      И обсказывает всё дело с этим нечистым. Баба и говорит:
      — Ты вот что мужик, ты одень мои платья, а я твои одену. Ты пеки блины, а я свалюсь в постелю. У тебя ребка-кукуй есть, а у меня нету. Так может и обманем чёрта.
      Чёрт пришёл скоро, мужик блины пекёт. Заявляется в хату, а то его отец, за сына, вишь ты, заступкаться пришёл.
      — Что, тётка, – чёрт кряхтит, – дома ли твой мужик?
      — Дома, – мужик в женской одёже говорит.
      Кряхтит Чёрт отец:
      — Как же это мужик-то твой заставил моего парня рябок-кукуёк свой вырубить?
      — О, – мужик говорит, – у моего-то мужика рябок тоже вырублен! Нету его.
      — Поди-ко баба, – чёрт кряхтит, – зажги-ка мне огня, поглядим, что там у него.
      Баба лежит, слушает, чого там буде. Вот они пришли с чёртом, посмотрели. Она ноги-то расставила, а там ничо нету.
      — О, – чёрт этот воскликнул, – у моего сына по корешку вырублено, а у твоего мужа логом всё взято.
      Чёрт плюнул и пошёл, так он мужика и оставил.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как барин овцу купил. Сказка!!
=======
      Жил-был мужик, имел у себя много овец.
      Зимним временем большущая овца объягнилась, и взял он её со двора в избу с ягнёночком.
      Приходит вечер. Едет барин, попросился к нему ночевать. Подошёл под окошко и спрашивает:
      — Мужик, пустишь ночевать?
      — А не будете ночью озоровать?
      — Помилуй! Нам бы только где темну ночку проспать.
      — Заезжай, барин.
      Въехал барин с кучером на двор. Кучер убирает лошадей, а барин в дом пошёл. На барине был огромный волчий тулуп.
      Взошёл в хату, богу помолился, хозяевам поклонился.
      — Здорово живёте, хозяин с хозяюшкой!
      Сел барин на лавочку.
      Овца волчий тулуп увидала и глядит на барина. Сама глядит, а ногой-то топ, и раз, да и два, да и до трёх.
      Барин говорит:
      — А что, мужичок, овца ногой топает?
      — Она думает, что ты волк, волчий дух чует. Она у меня волков ловит. Вот нынешнюю зиму с десяток поймала.
      — Ах, дорого бы за неё я дал! Не продажна ли она? Для дороги мне она хороша.
      — Продажна, да дорога.
      — Эх, мужичок, да не дороже денег. У барина хватит.
      — Пожалуй, уважить можно.
      — А сколько она стоит?
      — Пятьсот рублей.
      — Помилуй, много! Возьми три сотенки.
      Ну, мужик согласился, продал.
      Барин ночь переночевал, на зорьке встал и в путь собрался. Хозяину три сотенки отдал и овечку взял, посадил в санки и поехал. Едет. Идут навстречу три волка. Вот овца увидела волков, так и прыгает на санях.
      Барин говорит кучеру:
      — Надо пускать. Вишь, она как раззадорилась. Сейчас поймает.
      А она боится. Кучер и говорит:
      — Постой немножечко, сударь, она раззадорится.
      Свёрстались волки с ними ровно. Барин выпустил овцу. Овца испугалась волков, в лес полетела, коротким хвостом завертела. Как волки за ней залились, только снег раздувается, а кучер за ней собирается.
      Поколе лошадушек выпрягал, в погонь за овцой скакал, волки овцу поймали и шкуру с неё содрали, сами в лес убежали.
      Кучер подскакал, овца на боку лежит, а её шкура содрана лежит. Подъезжает к барину.
      Барин его спрашивает:
      — Не видал ли чего?
      — Ах, сударь, хороша овца! Вся изорвалась, а волкам не поддалась.
      Мужичок три сотенки получил, сидит теперь барину сказочки рассказывает, а три сотенки в кармане лежат.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как барсук ушёл к кунице. Сказка!!
=======
      Как-то раз барсук, живущий в зоопарке, совершил побег из своего жилища.
      Далеко барсук не побёг, а вскоре после того, как животное выбралось из своего жилища, его нашли в вольере у куницы.
      Барсук сбежал из-за жажды общения со своей родственницей по семейству куньих.
      А может он просто ходил в гости к кунице.
      А может быть барсук попросту собирался сбежать из зоопарка, но по дороге забежал попрощаться с подружкой, да и заночевал там, да после и остался.
      И то правда, что ж от богатой вдовушки бегать-то.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как барыня за жадность была наказана. Цыгане. Сказка!!
=======
      Правду ли говорят или нет, врать не буду, только слышал я эту историю от своего деда, а тот от своей бабки её слышал.
      Мой дед ста двадцати лет был померши, а бабка его ещё больше прожила. Тогда годы не считали.
      Было место такое, Пустой бор. Говорят люди, что в этом месте ещё Илья Муромец жил. Только это было давно, а наше дело позже было. Стояло поместье в тех краях, а в нём барин был богатый со своей барыней.
      И вот однажды стучится к этому барину в ворота старик-цыган:
      — Открывай, барин, дело есть.
      Открыли ему ворота, впустили, расспрашивать стали:
      — Кто ты, да что ты, да зачем пришёл?
      Вытаскивает цыган из-за пазухи старинный свиток и показывает барину. Развернул барин свиток и видит. Перед ним карта его же собственного поместья, а на ней стрелочки, крестики всякие, а внизу надпись:
      — Отмерь от крыльца столько-то саженей и столько-то аршин.
      Обрадовался барин, велел накормить старика-цыгана, напоить его.
      А на этой карте клад был обозначен, да не просто клад, а целый сундук с золотом.
      Поел цыган, попил, поблагодарил барина за угощение, встал из-за стола и говорит:
      — Как стемнеет, пойдём клад откапывать, только учти, барин, пойдём вдвоём, барыню не бери.
      Согласился барин, тогда цыган и спрашивает:
      — А мне что дашь, барин, за то, что я тебя на место вывел?
      — Найдём клад, дак наше счастье! Я не поскуплюсь.
      Сказано, сделано. Вышел барин с цыганом на крыльцо, и стали они отмерять сажени, да аршины. Доходят до места. Стали копать. Вырыли сундук с золотом.
      Только хотели открыть его, как слышат, что барыня из окна кричит.
      — Позвольте мне прийти к вам на такое чудо взглянуть!
      — Нельзя, – кричит барин в ответ.
      Не послушалась барыня мужа. Подошла, встала рядом незаметно. Цыган с барином открыли сундук, а он полон червонного золота.
      Опустил барин руки в сундук, зачерпнул две пригоршни и доверху набил карманы цыгана.
      У барыни аж глаза на лоб полезли.
      — Господи, – подумала она, – в наших угодьях, на нашей земле такое сокровище отрыли, и надо его с каким-то цыганом-бродягой делить!
      Едва она так подумала, как поднялся ветер, началась буря. Свалила буря сундук в яму и землёй заровняла.
      Увидал барин жену и понял, в чем дело. Выхватил он шашку, подскочил к жене, взмахнул клинком и закричал:
      — Признавайся, что подумала в эту минуту?
      — Вот так и так, так и так, – ответила перепуганная барыня. – Пожалела я это золото для цыгана.
      В общем, короче сказать, только то золото и уцелело, что барин в карман цыгана успел положить. Достаёт цыган монеты из кармана и говорит:
      — Возьми, барии, золото, оставь мне только десять рублей, и ладно будет.
      — Нет, – сказал барин, – не твоя вина, что клад пропал!
      Так и не взял у цыгана ни одной монеты.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Боги людям судьбу делили. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      Когда Дый сотворил землю, он долго любовался её горами и лесами, реками и полями, радуясь, что создал такую красоту.
      Однако вскоре ему стало казаться, что на земле чего-то не хватает.
      И он понял, что на ней недостаёт людей, которые были бы красивы и сильны, как боги.
      Но как их сотворить? Тогда Дый отправился к Роду-творцу, прародителю Сварога, отца всех богов, и попросил у него совета.
      А Род восседал на вершине огромной небесной горы.
      — Как сотворить людей? – Усмехнулся он в пышные усы, – да очень просто!
      И он начал собирать камешки и бросать их вниз, на землю. И пока камешки летели, они обращались в людей, мужчин и женщин.
      Люди поднимались с земли и изумлённо оглядывались, не понимая, кто они, не зная, что делать.
      — Какие-то они бестолковые, бродят туда-сюда, – сердито изрёк Дый.
      — А это потому, что у них ещё нет судьбы, – пояснил Род и кликнул своих дочерей Рожаниц.
      Девы-звёзды слетелись со всех сторон. Некоторые из них очень развеселились и обрадовались, увидав новых насельников земли. А некоторые сочли это пустой затеей и люди им не понравились. И начали они наперебой сулить судьбу мужчинам и женщинам.
      Та из Рожаниц, которая была весела и добра, судила счастье.
      А злая и сердитая, Горе.
      Кому что присудили, тому то и сбылось.
      И с этих пор, как только появляется на свет новый человек, одна из Рожаниц глядит на него с небес и предрекает судьбу.
      Поглядит Добрая, удача ждёт человека.
      Ну а коли злая поглядит, то гибель ему по жизни.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как братья клад искали. Архангельск. Сказка!!
=======
      Описан действительный случай, бывший в Пинежске в 30-х годах ХIХ в.
      Прошёл слух, что в одной деревне, в доме у крестьянина есть клад, находится в скотском хлеве, а получит его тот, кто принесёт денег 400 рублей серебряными рублями, и чтобы рубли были трёх царей.
      Эта была выдумка шутливого мужичка, никакого клада и не было.
      Весть достигла села Кодемы, и два брата, имея деньги, решились достать клад.
      Наменяв денег, серебрянных Рублёв трёх царей, они отправились в путь.
      Не зная наверняка, где этот клад, пригласили третьего мужичка, которому место известно было. Проводнику было ряжено десять рублей.
      Дошли до деревни, где находится дом с кладом, зашли в первую избу, помолились Богу и стали поужинать. Попоужнали и стали спрашивать у хозяина:
      — Где дом, в котором клад?
      Хозяин рассмеялся и указал, а сам вышел вон.
      Мужички все трое и пошли в избу. В избе одна старуха сидит, прядёт. Попросились ночевать, пустила. Потом стала спрашивать:
      — Откуда и куда пошли?
      Один брат все старухе и высказал. Она и говорит:
      — Клад-то есть у нас, да только трудно его достать-то. Надобны деньги, а у нас денег нет. Я живу здесь пятый десяток, и каждый год в Христов день зайду в хлев к скотинке и скажу:
      — Христос воскресе!
      Мне и ответит:
      — Воистину воскресе!
      Скажет тут же мне:
      — Возьмите клад, принесите денег тысячу рублей, и клад будет ваш.
      Но у нас денег нет, все так и остаётся. Если у вас есть деньги, будете счастливы. А если нет, напрасно вы и шли в такую даль.
      В эту пору приходит в избу и хозяин дома. Поздоровался и стал спрашивать:
      — Откуда и куда пошли?
      Мужички и ему рассказали. Он тоже высказал, что и старуха.
      Старший брат сказал, что деньги есть. Хозяин и говорит:
      — Если деньги есть, то и клад получишь.
      Потом хозяин сел паужинать и мужичков посадил, а как попоужнали, хозяин и говорит:
      — Ну, теперь давай деньги.
      Старший брат сел на лавку, высыпал из мешка деньги, серебрянные рубли, а хозяин стал на колени считать. Посчитавши немного говорит:
      — Да ведь у тебя считаны?
      — Считаны. – Отвечает старший брат.
      Хозяин взял шапку, выклал из подола старшого брата деньги и вышёл с ними из избы. Вскоре опять пришёл и велел братьям пока отдыхать, а сам опять вышел.
      Вот и стемнилось, хозяина все нет.
      Потом приехали сани, а в них сидят хозяин и с ним двое здоровенных мужиков. Идут в избу, и как видно пьяные, и несут бочонок с вином. Пришли в избу, сели за стол и стали песни петь.
      А тут один по одному набралось мужиков полна изба, и все между собою шепчутся.
      Хозяин подал братьям по стакану водки и говорит:
      — Давай же, пойдём!
      Взял хозяин фонарь, старший брат за ним. Вышли во двор, а потом хозяин и в хлев, а старшему брату что-то страшно стало, он в хлев и не пошёл. Тогда хозяин и говорит:
      — Ну как хочешь, воля твоя!
      Пошли в избу, а там уже скачут и пляшут. А младшего брата и товарища в избе нет. Старший брат полез на печь. Принесли опять бочонок с вином.
      Когда все стали пьяны, один здоровый парень и говорит:
      — А где с кладом-то?
      Посмотрели, а брат только тут один. Парень этот здоровенный и спрашивает:
      — А где же его товарищи?
      Пошептались и пошли по деревне искать, а деревня небольшая, всего пятнадцать домов.
      Младший же брат, когда старший вышел с хозяином из избы, услышал, что парни совещаются их убить.
      Ино тихонько и вышли, брат и товарищ их третий, и всю деревню обошли, просились ночевать, да никто не пущал.
      Жила в деревне одна бобылка, она пустила, а ей брат дал рубль, и бобылка спрятала их в подполье.
      А пьяные обошли всю деревню, но старшего брата нигде не могли отыскать и воротились все в избу.
      Ещё принесли вина и пьянствовали чуть не до широкого света. Когда разсветало, пришёл младший брат с товарищем третьим, а в доме, где клад был, никого уже не было, кроме одной старухи.
      Старуха дала им краюшку хлеба и сказала:
      — Подите вы с Богом домой!
      Брат младший с товарищем рады и тому. Отошли от той деревни, встретили старшего брата, версты две прошли, тут кабак встретили. Идти мимо не посмели, своротили в другую сторону и зашли в деревню.
      Нашёлся добрый человек в деревне и не велел братьям идти широкою дорогою, а окольными.
      Потом вышли на большую дорогу и пришли домой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как бурлак стал попом. Чувашская сказка. Жигули. Самара. Сказка!!
=======
      Жил бурлак на Волге, отрастил волосья долги.
      У чувашей не было попа, вот они и пригласили его, думали, что все попы чубаты и волосаты. Согласился бурлак быть попом. Приходит воскресенье, поп-бурлак идёт в церкву.
      Народу собралось много, он и говорит:
      — Чуваши, вы знаете эту книгу?
      — Нет!
      — Аминь, значит, обедня отошла, идите по-домам! – Поп-бурлак им говорит.
      Приходит снова воскресенье. Поп-бурлак говорит:
      — Знаете эту книгу?
      — Знаем не знаем, а читать читали! – Отвечают хором слушатели с деревни.
      — А я после почитаю, а обедня отошла, расходитесь. – Говорит поп-бурлак.
      Чуваши пожаловались владыке, разве так служат? Приезжает владыка. Бурлак начинает служить:
      — Жил бурлак на Волге, отрастил волосья долги. Провозгласили его в священники. Он посулил владыке денег.
      — Что же, хорошо служит, – сказал владыка услышавши про посул, да и уехал.
      На третье воскресенье поп-бурлак начал обедню так:
      — Дьякон, дьякон, запри все двери, служить будем четыре недели.
      Напугались чуваши и давай понемногу выходить.
      — Нет, батюшка, служи лучше, как прежде служил, а четыре недели не надо.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Ванюша себе невесту добыл. Елена Прекрасная. Сказка!!
=======
      Жил-был мужик, да умер, осталось после него три сына. Старшие и умом взяли, и статью, а младший, как водится, простоват и с виду не бог весть что.
      Пришло в ту пору от царя известие, что дочь его Елена Прекрасная приказала выстроить себе храм о двенадцати столбах, двенадцати венцах.
      Сядет она в этом храме и будет ждать жениха, удалого молодца, который бы на коне-летуне с одного взмаха поцеловал её в губки.
      Всполошился весь молодой народ, братья усы навивают, да коней чистят, а Ванюше не до того. Отец недавно умер, надо на его могилке молитвы читать.
      Три ночи ходил, а потом братья собрались, нарядились и ускакали в столицу, счастья пытать.
      Младшего с собой не взяли:
      — Где, – говорят, – тебе! У тебя-де и коня-то нет.
      Пошёл Ваня на кладбище, а у самого слезы от обиды текут. И вот встал его отец из домовины и говорит:
      — Не плачь, сын, помогу твоему горю.
      Свистнул он, гаркнул молодецким голосом, соловейским посвистом. Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ушей пламя пышет, из ноздрей дым валит. Встал перед Ваней как вкопанный, словно перед хозяином.
      Отец научил, что делать. Влез Ваня в одно ухо коню, в другое вылез и сделался таким молодцом, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
      Сел на коня, подбоченился и соколом полетел прямо к палатам Елены Прекрасной. С разбегу подскочил, двух венцов до её окна не достал, завился опять, разлетелся, одного венца не достал, ещё завился, завертелся, как огонь, метко нацелил, и прямо в губки чмокнул Елену Прекрасную.
      — Кто? Кто? Лови! – Его и след простыл.
      Прискакал на отцову могилу, коня пустил в чисто поле, отцу поклонился и просит совета родительского, как дальше быть. Старик подал совет, Иван выслушал и пошёл домой.
      На другой день шум по царству прошёл. Царевна Елена Прекрасная собирает всех ко двору, жениха искать неведомого.
      Прошли перед её взором генералы, прошли бояре, дворяне, справные мужики, а Иван сидит себе в Чёрной прихожей и улыбается:
      — Полюбился я ей молодцом, пусть полюбит меня и в кафтане простом!
      Вышла Елена Прекрасная в Чёрную прихожую, повела вокруг ясным оком, и вмиг Ивана признала.
      Вскоре повенчались они, а он-то стал какой умный и смелый, какой красивый!
      Сядет, бывалыче, на коня-летуна, шапку набекрень, подбоченится, царь, ну настоящий царь! И не подумаешь, что когда-то был простак Ванюша.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как в деревне Жердяй завёлся. Сказка!!
=======
      Пришёл солдат на побывку в родную деревню.
      Поздним вечером сидит с сестрой на лавочке перед домом и удивляется. Везде огни погашены, ни песен, ни смеха на посиделках, ровно повымерло все.
      Что за оказия? А сестра и говорит:
      — Да жердяй всех одолел. Шатается ночью между домами, греет руки в трубах, а как в окно заглянет, все в обморок падают, во какой страшный.
      — На крышу, стало быть, влезает, руки-то греть? – Спрашивает служивый.
      — Зачем? Он же вровень с деревом, предлинный и прехудюший.
      — И давно он тут завелся?
      — А вот как пришлый человек Немцов новый дом себе на взгорье срубил, с той поры и шалит. Полтора уж года, как мучаемся.
      — Ладно, – говорит солдат. – Иди, истопи печку берёзовыми поленьями.
      Утро вечера мудрёнее. Взял служивый дубину и саблю, кресты на них закоптил свечкой, а сам затаился в сеннике.
      Вот ближе к полуночи завыли псы и затаился жердяй. Только начал над трубою руки греть, солдат и огрел его дубиною под колени.
      Рухнул жердяй как подкошенный, а солдат саблю с крестами к горлу ему приставил и спрашивает:
      — Отвечай, мерзопакостный дух, зачем деревню пугаешь? Откуда взялся? Раньше вроде не озоровала тут нечисть всякая.
      — Да ваш новосел Немцов мне сам путь сюда открыл, – шепелявит испуганный жердяй. – Поставил новый дом воротами не на полуночь, как положено, а на запад. Вот и прохожу в деревню свободно сквозь его ворота.
      Солдат подумал и говорит:
      — Ладно, не буду тебе голову рубить. Привык одолевать врага в честном бою, не подымается рука на безоружного. Убирайся отселе раз и навсегда. И смотри, в другой раз мне не попадайся!
      С тех пор жердяя и след простыл. Солдат же наутро собрал всех мужиков. Сначала хотели этого Немцова вовсе из деревни взашей вытолкать. Пускай-де идёт, откуда пришёл, да там и живёт, как нравится.
      Потом пожалели. Только и сделали, что поднатужились, да в один день и переставили Немцов дом воротами на север, как водится у русских людей.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как внук водяного чёрта обидел. Караконджол. Сказка!!
=======
      Ох и зима в том году выпала, старики не упомнят этаких морозов.
      В горах воздух звенит, как стеклянный. Не успеешь выйти из дому, усы сосульками покрываются.
      Хорошо в такую стужу сидеть у очага и пить ракию, сливовую водку.
      Однако больная мать Бука попросила на обед рыбы, и пошёл он на реку, взяв пешню, чтобы продолбить прорубь.
      По пути ему встретился бедный Нико, так в селении звали одного больного страдальца, у которого неладно было с головой.
      Был он некогда молодым красавцем, а однажды воротился под утро домой весь измученный и больной, будто старый старик.
      Говорили, будто его заездили караконджалы, но как это было, Вук ни от кого добиться не мог. Лишь упомянув о караконджалы, люди начинали креститься и умолкали.
      Нико страшно боялся воды, и стоило ему увидеть юношу, который идёт на реку, как сразу начинал причитать и нести всякую околесицу.
      Вот и сейчас, завидев Бука, бедный Нико внезапно залился слезами и начал приговаривать:
      — Ах, кабы мне хлеб, да соль, да железа кусок! Ах, кабы мне хлеб, да соль, да железа кусок!
      Поглядел на него Вук жалеючи, и пошёл своей дорогой.
      Долго бил в лёд, чудилось, пешня бессильна одолеть зимние оковы, – пока не добрался до чистой струи.
      И начал ждать, пока мелькнёт серая, в Чёрных пятнышках, спинка форели. И вот она, показалась! Занёс Вук гарпун, только приготовился бить, вдруг кто-то как ткнёт его в бок. Гарпун выпал. Оглянулся Вук, аи нету никого.
      Что за чудеса? А форёль между тем уплыла. Крепко выругался Вук, и в то же мгновение какая-то тяжесть навалилась ему на спину, пригнула к земле, даже ноги подкосились.
      Чует Вук, что сидит на нём верхом неведомое существо, пятками бока сжимает, и пришпоривает, и охаживает с двух сторон плетью, словно ретивого коня, и толкает к берегу, бормоча:
      — Поехали! А ну, быстрей!
      Хочет Вук поднять руки, чтобы сбросить неведомого всадника, а не может: висят они, как плети. Хочет выпрямиться, а тело не слушается.
      В голове туман, и только словно издалека прозвучал вдруг голос бедного Нико:
      — Ах, кабы мне хлеб, да соль, да железа кусок!
      Ну конечно! Все нечистые боятся железа! Вук упал на колени и потянулся к брошенному гарпуну.
      Существо, сидящее на спине, завыло, завизжало страшным голосом и принялось так тянуть Бука за уши, пытаясь заставить его встать, что он аж взревел от боли.
      Но скрепился, схватил свой железный гарпун, да вслепую ударил себя поперёк спины.
      Раздался вовсе уж жуткий вопль, и Вук неожиданно ощутил себя свободным.
      Выпрямился. В глазах у него все ещё было темно, и он так и не понял, показалось, или в самом деле видел он крошечного краснокожего человечка, всего облепленного колючками, словно репейниково семя.
      Быстро-быстро перебирая коротенькими ножками, человечек улепетывал по речному льду и громко бранился.
      Так вот он какой, караконджалы, водяной чёрт!
      Больше всего Вуку хотелось броситься со всех ног в обратную сторону, домой, но он помнил о больной матери, а потому скрепил свой страх и ушёл не прежде, чем загарпунил-таки форель.
      На обратном пути встретился ему больной Нико, однако теперь он не стал плакать и причитать, а захлопал в ладоши и радостно засмеялся.
      Вук гордо явился домой и рассказал, как одолел караконджалы.
      Но уши у него ещё долго болели!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как волк стал птичкой. Сказка!!
=======
      Бежали куда-то по своим делам лиса и волк, а бежать им через луг.
      Стоит на лугу стожок, сидит на стожке птичка, головка и спинка Чёрные, перья рыжие и красные.
      Вспорхнула и улетела.
      Волк и говорит:
      — Вот бы и мне стать таким!
      — Это просто, – сказала лиса.
      — Окажи, кумушка, милость, услужи. Переделай меня.
      — Ладно, – сказала лиса. – Беги в деревню, попроси зажжённый пук лучины и неси сюда.
      Побежал волк в деревню, а лиса прорыла в стожку дыру, только-только пролезть. Вернулся волк с огнём.
      Лиса говорит:
      — Лезь в стожок, забейся в самую середину.
      Волк залез, а лиса обложила стожок огнём кругом, и наутёк! Стожок горит все сильнее, начало волка жаром припекать. Он терпит.
      Не стало мочи терпеть, выскочил из огня на себя не похож. Бока обгорели, стали рыжие с красными подпалинами, шерсть на холке и на спине Чёрная, дымится.
      Ну, совсем как та птичка!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Господь ходил по земле. Марко Богатый. Пермь. Легенда. Сказка!!
=======
      Господь ходил по земле до Христова рождения 30 лет.
      Марко Богатый Его ждал к себе в гости и разостлал сукон, чёрных и красных, поставил лакеев возле этих сукон.
      Господь доходит до этих сукон. Его лакеи не допустили. Он нищей братией собрался одеждой, а они думали, что Бог, знает, как хорошо нарядиться.
      Обратился Господь с апостолами обратно, к сестре Марки Богатого, выпросился ночевать. Приходят ночевать. Сидят, попросили они хлебца поужинать. Они сидят, хлеб едят, а хлеб не убывает.
      Прилетают ночью два ангела, значит родились два дитя.
      Два ребёнка родились в одну ночь. У Марки Богатого родилась дочь, а у бедного мужика родился сын. Они и спрашивают, какая им будет награда от Господа.
      — Наделю я их счастьем. Вьюношу бедного мужика наделю счастьем Марки Богатого.
      Эта женщина выходит утром. Марко Богатый выходит, почёсывается у своих ворот.
      — У меня, говорит, – нынешнюю ночь Господь ночевал с апостолами.
      — Как так? К тебе йдёт Господь ночевать, а ко мне не йдёт?
      — Право, – говорит, – я не пивала, не едала, сегодня утром, значит. Врать не буду! У тебя сегодняшнюю ночь родилась дочь, а Господь говорит, что, наделю я счастьем Марки Богатого сына бедного мужика.
      Значит, что счастье Марки будет у этого вьюноша, а самому Марки ничего. Значит его погубить нужно, вьюноша этого, думает Марко. Тогда моё счастье при мне останется.
      Запрягает он дышловую свою лошадь, разыскивать бедного мужика сына, который с его дочерью в одну ночь родился.
      Разыскал:
      — Продай, – говорит, – мне этого сына!
      Тот бедной.
      — Дай мне сто рублей!
      Деньги выкинул, увёз этого мальчика. Отправился за город. Взял, его в сторону бросил.
      — Вот, – говорит, – владей моим счастьем!
      Заморозить хотел.
      Обозники едут, на этого мальчика натакалися. Круг свечи его горят уж, не замёрз.
      Взяли этого мальчика, положили в ягу. Лошади у них пошли ходко. Привезли этого мальчика к Марке Богатому:
      — Господь нам найденыша дал!
      — Продайте его мне!
      А сам думает:
      — Как так он цел остался?
      Купил, взял его в бочонок заковал и по морю пустил.
      У Марка был на островах монастырь. К этому монастырю бочонок и приплыл. Пошла прачка белье мыть и слушает. Служба хорошая в этом бочонке.
      Он уже большой стал, на жениха уж походит. Приходит прачка, монахам сказывает. Те пришли, бочонок расшибли. У него евангелие на груди.
      Ввели его в монастырь. А монастырь был бедный-при-бедный. А потом его завалили деньгами и хлебом, как он поступил, этот мальчик.
      Марко Богатый услыхал, что монастырь его богат стал. Поехал навестить свой монастырь.
      Ему там докладывают, что:
      — Господь дал нам такого-то мальчика. Нас завалили деньгами и хлебом, как он поступил к нам!
      — Дайте мне этого мальчика домой сходить с письмом.
      — Возьми, возьми! – Говорят.
      Отпустили этого мальчика монахи. Отправился с этим письмом.
      А Марко написал в письме к жене, чтобы он, как только дойдёт, чтобы сожгли его в огне.
      Попал мальчику старичок:
      — Ну-ка, – говорит, – покажи мне письмо, молодец!
      Он ему показал письмо. Старик его повернул два раза:
      — Айда, – говорит, – отправляйся с Богом!
      Приносит этот мальчик письмо. Жена распечатывает. В письме:
      — Чтобы обвенчать его немедленно с тою дочерью Марки Богатого, которая родилась в одну ночь с этим мальчиком.
      Женщина живо их к венцу, обвенчала.
      Марко Богатый приходит. Как влетел в комнаты, хлоп жене по щеке.
      — Что ты, собака, меня ударил?
      — Я, – говорит, – тебе велел салотопщикам его передать, сжечь! А ты чего наделала?
      — Твоя, – говорит, – рука-та, писано! Погляди!
      — Да, – говорит Марко, – моя рука! Как так это я ошибся?
      Посылает своего зятя, мальчика этого, Марко Богатый к Солнышкиной Матери:
      — Поди, – говорит, – спроси, сколько мне осталось веку? Когда мне будет смерть?
      Отправился мальчик. Идёт. Вертится смотрит мужик на колесе:
      — Куда ты пошёл? – Мальчика спрашивает.
      — Пошёл я к Солнышкиной Матери. – Отвечает мальчик.
      — Спроси и про меня про грешного. Замаялся я на колесе болтаюся, качаюся!
      — Ладно, – говорит, – спрошу, спрошу!
      Две женщины из крынки в крынку молоко переливают:
      — Молодец удалой, спроси про нас про грешных! – Просят мальчика.
      — Ладно, ладно! Спрошу, спрошу!
      Ещё подаются ему навстречу два старичка. Бегают они, собаку не могут поймать.
      — Молодец удалой! Куда пошёл? – Спрашивают старички.
      — К Солнышкиной Матери! – Отвечает мальчик.
      — Спроси про нас про грешных! Долго-ли нам бегать так. – Спрашивают.
      Смотрит дальше мальчик жена с мужем бегает, ни окон, ни дверей не могут найтить, – круг дому. Они на белом свете на фатеру никого не пущали. Его тоже попросили узнать про свои мучения. Пообещал мальчик и им.
      Приходит мальчик к Солнышкиной Матери, старушка, говорит ему, обсказывает все обиды встреченных им людей:
      — Этим ввек не будет прощения, жене с мужем. Они на белом свете людей не пущали обогреваться.
      — А эти два старичка, им скоро прощенье будет.
      — За что они маются? – Мальчик спрашивает.
      — Они от просвирки крошечку уронили, крошечку собака съела. За это они и маются. – Отвечает Солнышкина Мать.
      Идёт назад мальчик. Встречает женщин. Две женщины спрашивают у мальчика:
      — Скоро ли нам прощенье будет?
      — Вам веки вечные не будет прощенья. Вы на белом свете снятое молоко любили продавать и подавать! – Отвечает мальчик.
      И другим тоже всё рассказал про их судьбу матушку. Как ему солнышкина Мать сказывала.
      Приходит мальчик к Мужику на колесе:
      — За что я маюся? – Спрашивает мужик.
      — Ты на белом свете любил конями меняться, божиться, клясться. Мотался! Тебе веки вечные не будет прощенья! – Отвечает мальчик.
      Приходит к Марке Богатому. Марко Богатый его посылает, в ночь, своих караулить рабочих, в салотопню.
      Эту он ночь исходил. А тёща его не пустила, она знает, что он хочет его уходить, зарушить.
      Марко Богатый утром спрашивает:
      — Ходил ли ты?
      — Ходил.
      — Что же не могли они его убить? – Марко думает.
      Пошёл сам, своих бить салотопщиков. Как забежал он к ним, они подумали, что это мальчик зать Марка, его сцапали, прямо его в салотопню кинули, да и сожгли.
      Они думают, что зять пришёл. Сожгли, зять его и остался в дому вековечно.
      Господь, что на роду написал, то и стало.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как государский сын на мачехе женился. Пермь. Сказка!!
=======
      Были два друга. Часовой мастер и столяр.
      Они поспорили и положили заклад в триста рублей. Каждый говорит, что он, мол, чище и лучше сделает, хитрее и тоньше свою работу.
      Купеческий сын слышал это, дал им материал и шестьсот рублей залогу.
      Часовой мастер сделал золотую утку. Летит поверху, прилетит, двенадцать утят сзади.
      Солдат сделал деревянного орла, двухглавной.
      Приходят на суд. Суд говорит:
      — Оценить нельзя орла, он дороже утки. Идите к царю, мы рассудить не можем.
      Приходят к царю, показывают. За утку сорок тысяч подарил. На орла сел с помощником. В один час восемьдесят тысяч вёрст.
      75 тысяч наградил за орла и взял орла себе.
      Те деньги они и прокутили.
      У царя один сын, Алексей, восемнадцать лет.
      — Я поеду кататься на орле. – Говорит он.
      — Ты погибнешь. – Отец говорит.
      — Нет, я сейчас приеду. – Упорствует царевич Алексей.
      Не спросил ничего, садится и поехал. А денег с собою взял много. Трое суток летал. В тридевятое царство уже прилетел. Спустился. Не наш народ, не наши дома. Орла в корзинку собрал, к старушке в домик зашёл:
      — Прими меня в сыновья! – Старушке говорит.
      — По миру сама хожу. – Старушка ему.
      — Прокормлю тебя. Не волнуйся, – царевич отвечает.
      Даёт ей двадцать рублей.
      На другой день Алексей узнает. В башне живёт заграничного царя дочь, от Идолища спасается. У башни дыра только на макушке.
      Подлетел он на орле туда. Она спит. Влюбился, хотел обнять, она закричала. Сбежались, а он ещё прежде улетел на своей птице.
      Опять туда прилетел через которое время. А та притаилась, поймала его.
      — Откель? – Спрашивает его.
      — Пастуха сын. – Схитрил царевич.
      — А по лицу не простой. – Допытствует царевна.
      Не пущает его домой. Стал жить с ней, прожил почти год. Она беременна, а отец ничего не знает.
      Между тем отец Алексея ищет своего сына, посылает его фото в газету. По карточке царская дочь узнала. Увидал Алексей газету и заплакал. Стосковался.
      Царская дочь родила сына.
      — Куда девать его?
      — Я отдам сына старухе, сам домой поеду, – говорит царевич. – А тебя когда-нибудь достану, приеду.
      Отдал сына старухе, двенадцать тысяч дал на ученье. В бумажный пакет перстень и платок запечатал и отдал.
      Приехал домой. Отец и мать его померли.
      Прошло сколько-то времени, Алексей царством своим править, а сын его Василий в другом царстве уже учится. Над ним друзья его смеются:
      — Крапивный ты! – Говорят.
      Как-то мать царевна даёт ему отцовский портрет, и посылает искать отца. Приехал в царство отцовое, а Алексей высватал уже другую невесту себе. Сын его Василий поступил в приказчики к отцу, играет ему на музыке.
      Мачехе, тогда ещё только невесте Алексея, охота стала замуж за Василия, понравился он ей. Она всё отсрочивает свадьбу то на неделю, то на месяц, а сама приходит каждую ночь спать к Василию.
      Приходит как-то иеромонах и случайно видит это дело скоромное, сказывает про это государю. Тот не поверил и иеромонаха засунули в крепость. Пока дело не прояснится.
      Государь надевает платье иеромонаха, идёт ночью и видит, что невесту его пропустили к Василию, приказчику музыканту, и она провела у него всю ночь.
      Утром государь издаёт приказ. Безбилетных всех на виселицу. А безбилетный только один приказчик-де, Василий оказался.
      Перед смертью Василий просит стакан воды. И тут Царь Алексей увидал у него на руке именной перстень, и рот он обтирает именным платком матери.
      — Украл у меня перстень? – Спрашивает Алексей.
      — Перстень твой, и я твой! – Отвечает Василий, всё это мне мать дала.
      Узнали его тут. Василий и говорит:
      — Я приехал за тобой. Твоя жена там, а мачеху я за себя возьму. Слюбились мы.
      Приезжают отец и сын в другое царство, к матери Василия. Старуха-то няня Василия умерла уже. Царь Алексей её похоронил с почестями, что она сына воспитала, Василия.
      Стали все они жить-поживать и добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Дажьбог к Сестре сватался. Легенда. Миф. Сказка!!
=======
      В незапамятные времена, когда землю ещё только-только населили дети богов, люди, бог солнца Дажьбог решил жениться.
      Окинул он взором сонм богинь, задержав свой взор на весёлой Макоши и красавице Ладе, но, боязливо отвернувшись от мрачной Мораны, вдруг заметил, что краше всех, его родная сестра Заря.
      Очи ясные, щеки сияют розовой свежестью, румяные губы улыбаются, а золото волос напоминает блеск солнечных лучей.
      — А почему бы мне не взять её в жены? – Любуясь красавицей Зарей, подумал Дажьбог, который, конечно, считал себя выше и сильнее всех богов.
      И позвал он к себе Белеса, чтобы объявить ему свою волю и заслать небесного пастуха сватом к Заре.
      — Воля твоя, Дажьбоже, – изумился Белес, – однако негоже это, на собственной сестре жениться. Не водится так меж нами, богами.
      — Только посмей ослушаться меня, – пригрозил Дажьбог. – Клянусь, я тебе отомщу. Повысушу своими огненными лучами все небесные пастбища, священные рощи твои обращу в пустыню. А не то и вовсе ослеплю тебя. Как тогда станешь гонять свои облачные стада?
      Неохота было Велесу слепым скитаться по иссушенным солнцем небесным тропам, и не стал он перечить разошедшемуся Дажьбогу.
      Пошёл к Велес к Заре сватать Даждьбога. Та чуть не зарыдала от ужаса. Только недавно отвергла притязания Чернобога, и вот вам, новая напасть! Заря ничуть не желала выходить замуж за родного брата.
      Она вообще предпочитала весёлую и беззаботную девичью жизнь. Но с Дажьбогом ссориться опасно.
      Ведь натура его столь же буйная и неуемная, как у громоносного Перуна, только Перун норовит залить все вокруг дождями, а Дажьбог, если разгневается, иссушит мир своими огненными лучами.
      — Ну что же, – сказала Заря задумчиво, – пожалуй, ты, Белес, можешь сказать моему великолепному брату, что я согласна. Нет, пока что я согласна только выслушать его предложение. Пусть придёт ко мне завтра поутру, и расскажет мне о своей любви.
      Услышав это, Дажьбог очень обрадовался, да он ослепит своей любовью Зарю, да он сожжёт её в огне своей страсти!
      Наутро, чуть только поблекла ночная тьма, он ринулся к Заре. Но нашёл её Чёртоги пустыми.
      — Где она? – Вскричал сердитый бог, а прислужницы Зари робко ответили, что их госпожа только что вышла прогуляться по небесным садам.
      Дажьбог ринулся следом. Помчалась, разгоняя на своём пути стада туч, золотая колесница солнца. Но Заря, которая во что бы то ни стало решила убежать от Дажьбога, опередила его.
      Только на самом закате дня он увидел край её сверкающих одежд. Но тут Царица Ночь вступила в свои права, и Дажьбог уныло направился в свой дворец, надеясь, что завтра он непременно встретится с сестрой.
      Завтра и послезавтра повторилось то же самое, и ведётся с тех пор. Солнце безнадёжно гонится по небесам за красавицей Зарею, и, только завершая свой дневной путь, успевает увидеть издали её насмешливую, прощальную улыбку.
      За минувшие века раздумал Дажьбог жениться на сестре, понял, что это великий грех, и людям, детям своим, настрого запретил кровосмесительные браки.
      Теперь он гонится за прекрасной Зарей, чтобы сказать. Ей больше нечего боятся! Но ни он, ни она уже не могут сойти с предвечного круга.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как девушка кукарекала. Колдун. Чародей. Ворожбит. Легенда. Сказка!!
=======
      Однажды через сибирскую деревню гнали партию каторжников.
      Остановились на привал, собрались деревенские, кто поглазеть, кто милостыню несчастным подать.
      Один из каторжан, молодой и красивый, начал разговаривать с пригожей девушкой, станичного атамана дочерью.
      А она, видать, забыла присловье:
      — От сумы, да от тюрьмы не зарекайся, – нос задрала и обозвала его всякими нехорошими словами.
      Он обиделся.
      — Ну, – говорит, – дева, попомнишь меня!
      Когда партия каторжан ушла, та девушка вдруг, ни с того ни с сего, залезла на избу, на князёк, и начала кукарекать. И так её снять хотят и этак, не даётся.
      Матушка её смекнула. Заколдовали девку за злое слово, и закричала:
      — Верните во что бы то ни стало того человека!
      Ну, а конвой уже был далёко. Пришлось становому атаману запрягать лошадей, догонять конвой и оттуда возвращать каторжника. Он вернулся, поглядел на неё и сказал:
      — Ну как, девушка, кукурекаешь? Слезай!
      И она тотчас замолчала и позволила себя снять. Каторжник и говорит:
      — Вот, милая, я хотел с тобой поговорить, как-то повеселить свою душу, а ты меня всяко обозвала. Так вот, в другой раз знай, что человека ты не знаешь, а обижаешь. Больше этого не делай.
      Девушка с тех пор изменилась, стала очень вежливая, люди на неё нарадоваться не могли.
      А раньше только и знала, что нос задирать перед всеми.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как дела в Ростове. Сказка!!
=======
      — Брат, здорово! – Один спрашивает.
      — Брату челом бью! – Другой ему отвечает.
      — Ты, брат, отколе? – Один спрашивает.
      — Я из Ростова иду, – другой отвечает.
      — А что, говорят, в Ростове-то архиерей женится? – Один спрашивает.
      — Вчерась я пошёл, сегодня пришёл, – другой отвечает, – и случилось мне мимо ростовского архиерейского дома идти. Стоят кареты смазаны, свиньи запряжены, хвосты подвязаны. Засвистали, поскакали, не знаю куда.
      — А что, говорят, в Ростове бабы-то пшеницу на печке посеяли? – Один спрашивает.
      — Вчерась я пошёл, сегодня пришёл, – другой отвечает, – и случилось мне мимо ростовских печей идти, так жнут бабы пшеницу.
      — А что, говорят, в Ростове-то озеро сгорело? – Один спрашивает.
      — Случилось мне мимо Ростовского озера идти, – другой отвечает. – Щука, да караси по лугам, язи, да окуньё по елям, а плавает ершишко-голышка, глазоньки покраснели, пёрышки подгорели.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как дьякона мёдом угощали. Сказка!!
=======
      В старое время жил, да был мужичок. У мужичка была пчела.
      В той же деревне жил дьякон, больно до мёда лаком. Вот родился у дьякона сын. Пришёл он мужичка просить кумом быть, захотелось это ему попробовать медку.
      На другой день приходит к мужичку дьякон и просит для крестника мёду. Мужичок ему дал.
      Не прошло и недели, а дьякон опять за мёдом. Как ему отказать? Стал дьякон весь мёд у мужичка забирать, только успевай наливать.
      Придёт и говорит:
      — Кум, а кум! Твой крестник просит меду. ещё и выговорить не может, а уже кричит. Ме, да ме.
      Не стало терпения у мужичка, решил он проучить жадного дьякона.
      — Ладно, –  говорит, –  дам тебе меду. Только сам за ним ступай, сколько хочешь, столько и набирай.
      Обрадовался дьякон.
      — Вот, –  думает, –  теперь я поем вволю медку!
      Приводит его мужичок к дубку. А на том дубку было осиное гнездо. Приставил мужичок лестницу и говорит:
      — Полезай, кум дьякон, угощайся. Вон улей у меня наверху. Только не ругай мою пчелу, а то она от этого злой становится.
      Залез дьякон на дуб, а мужичок взял лестницу, да и прибрал. Осы налетели, со всех сторон дьякона облепили. Стали его жалить. Он только отмахивается, да приговаривает:
      — Ну вас, пчёлки, к богу в рай!
      А они ещё пуще жалят. Не вытерпел дьякон. Кличет кума:
      — Кум, подай ту. Эту самую, как её.
      С перепугу забыл, как лестница называется. Подаёт ему мужик лопату. Дьякон ещё громче кричит:
      — Кум, не это, а то!
      Вынес ему мужик долото. А осы дьякона все жалят и жалят. Кричит он:
      — Кум! Больше терпеть нет силы!
      Подаёт ему мужик вилы. Не выдержал дьякон, с дуба сорвался. Вниз летел, за сучки цеплялся.
      — Ой, какие злые пчелы! – Говорит. – Какой плохой мёд!
      С тех пор зарёкся за даровым мёдом ходить.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как дьяк попа объегорил, а поп дьяка обхитрил. Сказка!!
=======
      Жила в одном селе вдова.
      Ладная такая вдовица, кровь с молоком. Одна беда, больно уж богомольна.
      Вот тамошний поп и смекнул, как к ней подобраться. Натянул на себя церковные ризы, да и пришёл к ней как-то вечером. Руки крестом сложил на груди, говорит умильно:
      — Вот, дочь моя, ты и сподобилась видеть Николая Угодника.
      Обрадовалась баба, не знает, где дорогого гостя усадить, чем угостить. Поп ей и говорит:
      — Твой муж нынче у нас в раю велел тебе кланяться и наказал угождать мне во всем, чего только ни пожелаю.
      Накормила баба попа, напоила, а потом и спать с собой уложила. Угождала, как только могла. Будь на месте попа сам Николай Угодник, и тот небось доволен бы остался.
      Разлакомился поп, стал к той вдове часто заглядывать. И все под видом Николая Угодника.
      Так у них и шло, пока не увидел дьяк, как поп в церковных ризах к вдове впотьмах шастает.
      Обидно стало дьяку, почему попу, а не ему такая сласть.
      — Постой же, – думает, – я тебе удружу.
      Взял и сам нарядился. Бороду из льна прицепил, достал ключ с пол аршина, которым церковная кладовая запиралась, и пошёл к вдове.
      Распахнул дверь, хвать Николая Угодника (а это был поп) за волосы.
      — Ты, – орёт, – кто такой?
      — Я Николай, угодник божий, – хрипит поп.
      А дьяк брови супит, ключом на попа машет.
      — Как же ты сюда пришёл, а?
      Помалкивает поп, чует, что худо его дело.
      — Как ты пришёл, – бранится дьяк, – ежели я, Пётр-Ключарь, уходя, рай запер?
      Завертел поп глазами, засучил ногами.
      — А я. Я. – Не знает, что и сказать, через стену перелез.
      Дьяку только того и надо было.
      — Ах, через стену? – Вопит грозным голосом. – Вот я теперь в неё гвоздей-то понавтыкаю. Это что же получается? Вы будете через стенку перелезать, а я перед господом нашим за вас отвечать?
      Да ключом попа по шее, по шее. Тот еле дверь в стене нашёл. Убежал поп, а дьякон у вдовы до утра остался.
      И утром обратно в рай вознёсся.
      Однако на другой день опять его ко вдове нелёгкая потянула. Но и поп не дремал. Надел балахон белый, к затылку обруч приладил.
      Вдовица совсем очумела. Сначала Николай Угодник приходил, потом апостол Петр заявился, а теперь и сам господь бог пожаловал!
      — Ты, Петька, – говорит господь бог, – ты как смел ворота бросить, место своё оставить?
      Да как хлобыстнёт апостола Петра по зубам. Мужик был поп здоровый, матёрый. Опрокинулся дьяк на карачки, мордой мотает. А сам только одно и повторяет:
      — Не по-божески это, батюшка, не по-божески.
      С теми словами и вышел из избы на четвереньках. Так до самого дома, говорят, и шествовал.
      А поп, бают, долго ещё продолжал к той вдове богомольной ходить.
      Небось и до сих пор не к той, так к другой заглядывает в балазоне белом.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как журавль и лиса сватались. Владимир. Сказка!!
=======
      Журавль на берегу жил, а лиса в лесу.
      У лисы избушка уж плохонька, худенька.
      Журавлю скучно стало. Он говорит:
      — Пойду я погляжу, как лиса живёт, она ведь красивая, у ней хвост красивый, пойду погляжу.
      Идёт журавель к лисе в гости:
      — Здравствуй, лисица!
      — Здравствуй, журавель долговязый!
      — Неужели я долговязый?
      — У тебя ноги длинны.
      — А я пришёл к тебе свататься,.
      — Ха, Я за тебя разве пойду?! Я вон как красивая. А ты какой некрасивый.
      — А я, зато, живу на берегу реки! Я все вижу, как рыба плавает.
      — Я не пойду за тебя, говорит лиса.
      Журавель пошёл домой.
      — Вот так лиса. Ну, правда, она красива, у ней хвост длинный, пушистый, мордочка красивенькая, а я долговязый.
      Пошёл домой, А лиса думала, думала, и говорит:
      — А что это я ему отказала, дура? У меня дом-то плохой, а у него дом-то новый, на берегу. Рыба-то плавает, он все видит.
      Пошла лиса к журавлю.
      — Журавль, я одумалась.
      — Чего ты одумалась.
      — За тебя идти замуж.
      — Обдумалась?
      — Да.
      — Ну оставайся, живи.
      Она осталась. Он говорит:
      — Давай будем сидеть на берегу, глядеть, как рыба плавает.
      Она:
      — Давай!
      Хвать, плывёт щука. Он говорит:
      — Садись давай на меня верхом!
      Она села. Щука-то нырнула, он как мыр, в воду. А лиса осталась на воде. Тонет-тонет, потонула лиса, пропала лиса.
      — Вот так лиса. Чего мне теперь делать?
      Услыхал это дело бобёр. Пришёл:
      — Журавель, а где у тебя невеста!
      — Кака невеста?
      — А лиса-то?
      — А она в лес убежала и до сих пор не идёт.
      — Врёшь ты, я тебе не поверю.
      — Не вру.
      Ну тут бобёр не отстаёт, я говорит всё видел. Ничего не остаётся журавлю, как признаться:
      — Да я её утопил.
      — Утопил? – Спрашивает бобёр.
      — Да, утопил, отвечает журавель.
      — Да как же ты её утопил?
      — Да рыба-то поплыла, а я мырнул за рыбой-то, а она осталась на воде и утонула.
      — Ага, промурлыкал бобёр, да и тут же написал заявление, что журавль лису утопил.
      Пришли судить волк и медведь журавля. Стали его судить. А он и говорит:
      — Чего вы меня судите? Меня не судите. Она сама села на меня, а у меня рыба поплыла, я нырнул за рыбиной, а она осталась на воде. Она и утонула, а меня не судите.
      Ну чего, ему присудили три года стоять на одной ноге.
      Пошли они в место. Где ему стоять присудили, а журавль и говорит, сзади идёт и прихрамывает.
      — Не отставай, журавль, иди с нами, – судьи журавлю.
      — Иду, иду! – Журавль отвечает.
      Он хлопнул крыльями, порх и полетел:
      — До свидания, друзья! Я улетел, судите, кого хотите.
      Вот так.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как журавль и цапля женились. Сказка!!
=======
      Слушайте, послушайте!
      Расскажу вам сказочку –.
      Хорошую-прехорошую,.
      Длинную-длинную,.
      Интересную-преинтересную!
      Жил-был журавль.
           Задумал он жениться на прекрасной на девице, на цапле.
           Пошёл свататься.
      Вот идёт он по болоту, а ноги вязнут.
      Станет ноги из болота вытаскивать,
           Хвост увязнет. Хвост вытащит,
           Ноги увязнут. Ноги вытащит,
           Хвост увязнет. Хвост вытащит,
           Ноги увязнут. Ноги вытащит,
           Хвост увязнет. Хвост вытащит,
           Ноги увязнут. Ноги вытащит,
           Хвост увязнет. Хвост вытащит,
           Ноги увязнут. Ноги вытащит,
           Хвост увязнет.
      Хороша ли моя сказочка?
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как журавль и цапля сватались. Сказка!!
=======
      Летала сова, весёлая голова.
           Вот она летала, летала и села,
           Да хвостиком повертела,
           Да по сторонам посмотрела,
           И опять полетела.
           Снова летала, летала и села,
           Хвостиком повертела
           Да сызнова по сторонам посмотрела.
      Это присказка, сказка вся впереди.
      Жили-были на болоте журавль, да цапля, построили себе по концам избушки. Журавлю показалось скучно яшть одному, и задумал он жениться.
      — Дай пойду посватаюсь на цапле!
      Пошёл журавль, тяп, тяп! Семь вёрст болото месил. Приходит и говорит:
      — Дома ли цапля?
      — Дома, дома.
      — Выдь за меня замуж, цапля.
      — Нет, журавль, нейду за тя замуж. У тебя ноги долги, платье коротко, сам худо летаешь, и кормить-то меня тебе нечем! Ступай прочь, долговязый!
      Журавль как не солоно похлебал, ушёл домой. Цапля после раздумалась и сказала:
      — Чем жить одной, лучше пойду замуж за журавля.
      Приходит к журавлю и говорит:
      — Журавль, возьми меня замуж!
      — Нет, цапля, мне тебя не надо! Не хочу жениться, не беру тебя замуж. Убирайся!
      Цапля заплакала со стыда и воротилась назад. Журавль раздумался и сказал:
      — Напрасно не взял за себя цаплю. Ведь одному-то скучно. Пойду теперь и возьму её замуж.
      Приходит и говорит:
      — Цапля! Я вздумал на тебе жениться. Поди за меня.
      — Нет, журавль, нейду за тя замуж!
      Пошёл журавль домой. Тут цапля раздумалась:
      — Зачем отказала? Что одной-то жить? Лучше за журавля пойду!
      Приходит свататься, а журавль не хочет.
      Вот так-то и ходят они по сю пору один на другом свататься, да никак не женятся.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как заяц по весне с лисой сговорился.
      Пришла весна, разыгралась у зайца кровь.
      Хоть он силой и плох, да бегать резов и ухватка у него молодецкая. Пошёл он по лесу и вздумал зайтить к лисе. Подходит к лисицыной избушке, а лиса на ту пору сидела на печке, а детки её под окошком.
      Увидала она зайца и приказывает лисиняткам:
      — Ну, детки! Коли подойдёт косой, да станет спрашивать, скажите, что меня дома нету. Ишь его чёрт несёт! Я давно на него, подлеца, сердита. Авось теперь как-нибудь его поймаю.
      А сама притаилась. Заяц подошёл и постучался.
      — Кто там? – Спрашивают лисинятки.
      — Я, – говорит заяц. – Здраствуйте, милыя лисинятки! Дома ли ваша матка?
      — Её дома нету!
      — Жалко! Было охота от-еть её, да дома нет! – Сказал косой и побежал в рощу.
      Лиса услыхала и говорит:
      — Ах он сукин сын, косой черт! Охаверник едакой! Погоди же, я ему задам зорю!
      Слезла лиса с печи и стала за дверью караулить, не придёт ли опять заяц. Глядь, а заяц опять пришёл по старому следу и спрашивает лисинят:
      — Здраствуйте, лисинятки! Дома ли ваша матка?
      — Её дома нету!
      — Жаль, – сказал заяц, – я бы ей напырял по-своему!
      Вдруг лиса как выскочит:
      — Здравствуй, голубчик!
      Зайцу уж не до перебёлки, со всех ног пустился бежать, ажно дух в ноздрях захватывает, а из задницы орехи сыплются.
      А лиса за ним.
      — Нет, косой черт, не уйдёшь!
      Вот-вот нагонит! Заяц прыгнул и проскочил меж двух берёз, которые плотно срослись вместе.
      И лиса тем же следом хотела проскочить, да и завязла. Ни туда, ни сюда! Билась-билась, а вылезть не сможет.
      Косой оглянулся, видит, дело хорошее, забежал с заду, и ну лису е-ать, а сам приговаривает:
      — Вот как по-нашему! Вот как по-нашему!
      Отработал её и побежал на дорогу. А тут недалечко была угольная яма, мужик уголья жёг.
      Заяц поскорей к яме, вывалялся весь в пыли, да в саже и сделался настоящий чернец.
      Вышёл на дорогу, повесил уши и сидит. Тем временем лиса кое-как выбралась на волю и побежала искать зайца. Увидала его и приняла за монаха.
      — Здравствуй, – говорит, – святый отче! Не видал ли ты где косого зайца?
      — Которого? Что тебя давече ёб?
      Лиса вспыхнула со стыда и побежала домой:
      — Ах он подлец! Уж успел по всем монастырям расславить!
      Как лиса ни хитра, а заяц-то её попробовал!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как заяц с лисой делали звуки ма. Кононов А.Ф. Апросказ. Сказка!!
=======.
      Хитра лисица, что там говорить,
           Но заяц тоже сотворён не пальцем.
      Умишко есть, страстишки, стало быть.
           Не надо представлять его страдальцем.
      Со страху и лису возьмёт он артистично
           Не всё её волкам, да львам за доллары иметь
           Или когда навалится подвыпивший медведь….
      А заяц, тонок, нежен, мягок симпатичен
           Порой смешлив хвастлив от остроты ума.
      А потому плутовка, подумавши, сама
           Всё ж предпочтёт с зайчишкой задарма,
           Но с выдумкой и страстью исполнить звуки ма! ;.
      Ох! Ух! И му! И ма! – От счастья без ума…
           Любовь не меркантильна, а чувственно мудра….
      Да здравствуют зайчишки. Гип-гип, гип-гип, Ура!
      И звуки ах! И ух! И му! И ох! И ма! Природа ты права!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как звали. Архангельск. Сказка!!
=======
      Пришла баба, муж помер, к священнику.
      — Похорони, батюшко.
      Он приказал тащить в церковь.
      Покойника принесли, священник стал у жены спрашивать:
      — Как звали?
      — Батюшко, в гори забыла, не помню, как и звали.
      — Дак, подумай, бабка, не придёт-ле на ум.
      — А, батюшко, Наум и был, Наум.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как звери спасли охотника. Казаки. Сказка!!
=======
      Жил старик со старухой, и родили они себе сына.
      Сын подрос и начал охотится. Выходит он однажды в путь, а навстречу ему заяц. Он хотел его убить.
      А заяц ему и говорит:
      — Не бей меня, Василий-охотник, я тебе пригожусь.
      Он зайца не убил и пошёл дальше, а заяц за ним следом побег. Идут они, а навстречу им лиса, он лису хотел убить, а лиса говорит:
      — Не убивай меня, Василий-охотник, я тебе на время сгожусь.
      Он и лису не убил, и пошли они втроём.
      Вот идут они, идут, а навстречу им ведмедь. Парень и его хотел убить.
      А ведмедь просит:
      — Не убивай меня, Василий-охотник, я тебе на время сгожусь.
      Ведьмедя он тоже не убил.
      И пошли все звери за ним. Пришёл Василий домой и привёл зверей за собой.
      Так звери и стали жить с охотником. Куда он идёт, туда идут за ним звери.
      Вот долго Василий охотничал и задумал жениться. Женился он. Ну, живёт он с молодой женою. Жил-жил и стал замечать, что жена невесёла с ним. Стоит ему собраться на охоту, она сейчас же повеселеет.
      А до жены Василия змей приходил, оборотень тот змей был, – в человека он превращался, а когда нужно, змеем делался. Вот пошёл раз Василий на охоту, а змей пришёл до его жены. Пришёл, и решили они с женой охотника:
      — Придёт с охоты Василий, убить его.
      Пришёл домой с охоты Василий. Когда он заснул, змей хотел задушить его, ну, а звери спасли охотника.
      Вот один раз собрался он на охоту, а зверей не взял с собой. Змей обратно приполз и начал искать его. А звери набросились на змея, он и уполз.
      Ушёл Василий на охоту, а жена его дома сидит, и звери дома. Змей приполз и приказал жене охотника, чтобы она вырыла яму для зверей, бросила бы их в яму и накрыла большим камнем.
      Ушёл Василий на охоту, а зверей дома оставил. Жена вырыла яму и побросала туда зверей. Навалила сверху ямы камнем большим. А сам змей пополз в лес искать охотника.
      Увидал парень змея и полез на дерево. Змей полез за ним. Василий лезет выше и кричит, зверей зовёт. А змей ползёт за ним.
      Василий громче стал кричать:
      — Ах вы, звери мои! Неужели вы не видите, что ваш хозяин пропадает! Спасите меня!
      Первый услыхал заяц и потом ведьмедь. А все они сидели под камнем в яме.
      Лиса ударилась головой об камень, да только камня не сдвинула. Тогда она подкопала норку и вылезла. Вылезла, налегла на камень и сдвинула его. Звери выскочили из ямы и побегли на слух, где хозяин кричал.
      Добегли звери до хозяина, а его вот-вот змей схватит. Ведьмедь влез на дерево, вдарил лапой змея и сшиб его на землю. Упал змей на землю, а звери его и растерзали. Слез Василий с дерева и пошёл домой, а за ним и звери пошли.
      А змей-то приказал жене охотника, когда в лес пополз искать Василия:
      — Если меня убьют, то найди косточку и в подушку положи, на которой спит твой муж.
      Пришёл муж домой, а жена стала его беспокоить:
      — Пойдём туда, где ты змея задавил.
      Ну, муж сперва не хотел, а потом жена опять беспокоит. Раз она просит, другой и третий. Вот Василий и решил испытать жену. Ну и повёл он её на то место. Пришли они.
      Жена потайно взяла косточку от змея, принесла домой и положила тайком эту косточку в подушку. Положила и повеселела. Охотник видит, что жена весёлая, и говорит зверям:
      — Смотрите, жена задумала нехорошее.
      Пришла ночь, охотник лёг спать, а жена его уколола змеевой косточкой и Василий мёртвым стал. Заметила это лиса, вытащила косточку, хозяин ожил.
      Так звери спасли своего хозяина.
      Охотник тогда вывел жену в лес. Прибегли звери лютые и разорвали злую жену охотника.
      А он живёт с теми зверями и не разлучается.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Земля с Небом встретилась. Мать Сыра Земля. Легенда. Миф. Сказка!!
=======
      Во времена древние и незапамятные, когда ещё поляне служили своим старым богам, однажды упала на землю страшная засуха, и не было ни конца ей, ни краю.
      Измучилась земля, измучились люди.
      В капищах день и ночь курились священные костры, облако-прогонники прилагали все силы, чтобы нагнать на небеса хоть малую тучку, но все напрасно. Видно, разгневался Сварог на своих неразумных детушек и теперь желал их смерти.
      Рассказывали, некогда боги подвергли людей страшному испытанию, наслав на них Всемирный потоп, но эта медленная смерть от жары и жажды была куда хуже всякого потопа.
      Старый волхв Ведун, служитель Сварога, не спал уже несколько ночей.
      Усталыми глазами вглядывался он в изменчивый узор светил небесных, пытаясь найти ответ на страшный вопрос. Неужели нынче же и окончит свой путь по земле род человеческий?
      Наконец он уснул, сморенный духотой и усталостью, и, видно, кто-то из богов сжалился над своим верным служителем, потому что ночью увидел Ведун вещий сон.
      Чуть свет он был на ногах и поспешил в княжий дворец.
      — Боги послали мне видение! – Крикнул он что было сил. Я знаю, как заклясть дождь! Мы сами виноваты в том, что разразилась засуха.
      — В чем же это мы виноваты? – Нахмурился князь. – Разве мы не приносим богатые жертвы? Войско моё только недавно воротилось из похода на кривичей. Вспомни, как щедро одарили мы святилище Сварога, отца нашего. И когда вернёмся от степняков, тоже не пожалеем даров!
      — И все же боги гласят, что мы сами виновны в своей беде, – твёрдо повторил Ведун. – Ты и воины твои в далёких краях льёте человеческую кровь, словно воду. Воротясь из одного похода, сразу отправляетесь в другой.
           Все мужчины беспрестанно с кем-нибудь сражаются, а в сёлах остаются одни женщины, дети и немощные старцы. С утра до ночи они заняты непосильным трудом. Они пашут и сеют, они валят лес для новых домов, они собирают урожай. И мужчины, и женщины слишком заняты, чтобы любить друг друга. Одни войной, другие работой. Женщины даже начали пить злые зелья, которые мешают зачатию, потому что беременные не могут работать.
           — Вот ты, князь, помнишь, когда в последний раз в твоём граде родился ребёнок? Нет? И я не помню. У нас осталось совсем мало детей! Если так дальше пойдёт, не понадобится никакая божья кара, люди сами себя выведут под корень!
      Князь призадумался.
      — А ведь старый Ведун прав! Жажда славы и воинских почестей совершенно затмила взоры мужчин. Они расплескивают свое семя в побеждённых городах, силою беря чужих женщин, а на своих не остаётся сил.
      — Что надо делать? – Сердито спросил он.
      Ведун усмехнулся в усы и рассказал о том, что видел во сне. Князь так и ахнул от изумления, а Ведун вздохнул:
      — Жаль, что я немолод.
      Как только жаркий день сменился знойным вечером, а в немилосердно-чистом небе начали неохотно зажигаться первые звезды, по улицам пробежали княжеские гонцы, призывая всех мужчин и женщин, мужей и жён, женихов и невест, молодых парней и юных дев выйти на большое поле.
      Трава на нем пожухла от зноя, земля была грубой и жёсткой, словно берег соляного озера. Люди стояли и ждали, что велит им князь.
      Появилось несколько телег. На них везли бочки драгоценного вина из подвалов княжеского дворца.
      Виночерпии засновали меж людей, каждому подавая полную чашу. Люди пили с радостью и облегчением.
      И вдруг, при свете взошедшей луны, собравшиеся увидели, что князь расстелил на земле бархатный плащ и увлёк на него свою княгиню.
      Мигом совлекли они одежды. И предались любви на глазах у всех.
      — Принесите жертвы Земле-Матери любовью и чадородием! – Послышался громовой голос.
      Это Ведун взывал к людям. Жаром зажгло кровь. Сердца застучали быстрее. Мужчины смотрели на женщин, а женщины смотрели на мужчин. Губы смыкались, сплетались руки. Пары возлегали на лоно земли и предавались страсти.
      И казалось людям, будто они изведали вкус любви впервые в жизни.
      Слышались сладостные стоны, увлажнилась земля под телами, обильно политыми любовным потом.
      И вдруг стало темно. Ведун вскинул глаза, лик луны скрылся за темной пеленой. Тучи заволокли небо, а в следующий миг первые капли дождя упали на обнажённые, разгорячённые тела. Дождь превратился в ливень, но чудилось, люди этого не замечают.
      Никто не ушёл с поля до самого утра!
      Ведун стоял на краю поля, смотрел на смутное колыхание сотен тел, слушал слитные стоны счастья, утирал с лица потоки ливня, и чудилось ему, будто сам отец Небо не мог остаться равнодушным к буйному любодейству и явился оплодотворить Мать-Землю.
      — Жаль, что я немолод, – снова вздохнул Ведун.
      С тех пор стали называть такое поле возле своих селений Красным лугом.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Иван-дурак дверь стерёг. Сказка!!
=======
      Жили старик со старухой.
      Было у них три сына. Двое умных, а третий, дурачок.
      Стали братья с родителями собираться на работу. Иван-дурак тоже стал собираться, взял сухарей, налил воды в баклажку.
      Его спрашивают:
      — Ты куда собираешься?
      — С вами на работу.
      — Никуда ты не поедешь. Стереги хорошенько дверь, чтобы воры не зашли.
      Остался дурак один дома.
      Поздно вечером снял он с петель дверь, взвалил её на спину и понёс. Пришёл на пашню. Братья спрашивают:
      — Зачем пришёл?
      — Я есть захотел. – Говорит дурачок.
      — Мы же тебе наказывали стеречь дверь. – Говорят братья его.
      — Да вот она! – Показывает дурачок.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Иван-Царевич ковры вышивал. Анекдот. Воронеж. Сказка!!
=======
      Один раз царский сын поехал на охоту. Но ничего он в лесу не подстрелил и стал возвращаться домой. А день был жаркий. И захотел он пить. Воды не было, и он решил ехать в деревню.
      Подъехал он к колодцу. Вода в нем была далеко, а достать ему нечем. Смотрит он, идёт девушка с ведрами за водой. Царский сын обрадовался. Сейчас он напьется. Но девушка почерпнула воды, пить ему не дала, а перед его глазами воду вылила.
      Царский сын сказал.
           — Что ты делаешь! Я хочу пить. Дай мне воды!
      А девушка то и дело черпала воду и перед его глазами выливала. Царевич так разозлился, что хотел её ударить, но девушка на десятый раз почерпнула и дала ему воды. Когда царевич напился, он спросил у девушки, почему она его так долго мучила.
      А девушка сказала.
           — Ты был потный, мог простудиться. Поэтому и воды тебе сразу не дала.
      Понравились царевичу и девушка и её слова. И спрашивает он.
           — Чья ты дочь и где ты живёшь?
      Девушка отвечала, что она дочь пастуха, а живёт в землянке.
      Поехал царевич домой, а по дороге подумал и решил жениться на бедной девушке.
      Приехавши домой, он сказал своему отцу, что надумал жениться на дочери пастуха. Отцу это не понравилось. Он и говорит.
           — Сколько у тебя было богатых невест! Никого ты не хотел брать в жены. А на простой пастушке удумал жениться.
      А царевич одно твердит, что хочет жениться на бедной девушке. Делать царю было нечего, и послал он сватов.
      Сваты приехали. Нашли землянку пастуха. И стали говорить девушке, что царский сын берет её в жены. А она спросила.
           — Что царевич может делать?
      Сваты тогда говорят:
      — Зачем царевичу работать, когда он богат и за него все делается!
      А девушка и говорит, что за лодыря она замуж не пойдет. Удивились сваты её словам. Приехали они во дворец и рассказали все царскому сыну.
      А он сказал, что сваты его обманули, что никуда они не ездили. И решил ехать сам.
      Тогда он приехал к девушке, глянул, а вся землянка в коврах. И девушка сидит и ковёр вышивает.
      Говорит царевич:
      — Выходи за меня замуж.
      А девушка отвечает:
      — Я замуж за тебя пойду, когда ты научишься что-нибудь делать.
      Царевич спросил, что же ему делать. А девушка сказала, что хотя бы он научился ковры вышивать, как она.
      Царевич и согласился. Научила его девушка вышивать ковры, и сыграли они свадьбу.
      Недолго, однако, пришлось жить молодым, как началась война. И уехал царевич на войну. И попадает он со всем своим войском в плен. Подходит к ним вражий воевода и говорит:
      — Кто умеет хоть что-нибудь делать, отойдите в сторону. А кто ничего не может делать, стойте на месте.
      Некоторые воины ничего не могли делать. Тех воевода приказал убить. А остальных загнали в большое подземелье и дали всем работу.
      Спросили у царевича, что он может делать. А когда он сказал, что умеет вышивать ковры, то дали ему ниток и приказали вышивать ковёр. И вышил он ковёр, да такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
      И решил царевич обмануть воеводу. Пришёл к нему и говорит.
           — Если этот ковёр продать на моей родине, то за него дадут пуд золота.
      А воевода жаден был до золота. И приказал он послам ехать на родину царевича и торговать ковёр.
      А на ковре царевич вышил слова заветные, которые говорили обо всем, что с ним случилось и где он сейчас находится.
      Вот приезжают послы к тому дворцу, где отец и жена царевича жили. И начали торговать ковёр. Все на ковёр любуются, только купить никто не может. Ни у кого не было столько золота.
      Услыхала жена царевича про ковёр, подходит к послам, прочитала те заветные слова, отдала им пуд золота и забрала ковёр.
      Пришла она к царю-батюшке, показала ему ковёр, рассказала ему, какая беда случилась с его сыном.
      Царь немедля приказал собрать боевую дружину и поехал спасать царевича.
      Отбили они и царевича у врагов и все его войско. Приехали домой, а царевич и говорит жене:
      — Спасибо, жёнушка, что научила меня работе, а то, если бы не ты, не бывать мне в живых.
      С тех пор стали они все вместе жить, да поживать и добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Илья Журба казаком стал. Легенда. Сказка!!
=======
      Растёт у нас на Кубани такой кустарник: лозняк.
      Как подует ветер, он ниже любой травы кланяется, а в тихую погоду он выпрямится, поднимет ветки и стоит себе красуется, словно богатырь какой.
      Наш станичный атаман Тимофей Убийвитер был точь-в-точь как тот лозняк, начальству ниже всех кланялся, а перед простым человеком большого начальника из себя строил.
      Надо вам ещё сказать, что был Убийвитер, как говорится, казак с головой и умел дела с выгодой для себя устраивать.
      Свою старшую дочку он умудрился выдать замуж за полковника, который в канцелярии самого Кубанского войскового атамана служил.
      Вторая дочка нашего атамана была замужем за богатым екатеринодарским купцом.
      Потому был Тимофей в большой чести у высокого начальства и не знал, куда девать гроши.
      В станице он делал все, что захочет, и страшился только одного, смеха.
      Стоило при атамане каким-нибудь казакам посмеяться промеж себя, как Тимофей сразу выпячивал грудь, хмурил брови и с подозрением смотрел на смеющихся.
      И вот как-то пришла весть, что проедет через нашу станицу сам господин атаман войска Кубанского.
      Что тут началось! Всех казаков Тимофей выгнал равнять дорогу и чинить заборы.
      Бабам было строго приказано хаты белить. Даже ребятишек Убийвитер к делу приставил, велел улицы подметать и водой сбрызгивать;.
      Атамана ждали на следующий день утром.
      И вот ещё солнце не успело подняться из-за хат, а станица наша уже вся была на ногах.
      У правления, возле осёдланных коней, дежурила сотня отборных казаков.
      Правленческий писарь в садочке в сотый раз дрессировал станичный духовой оркестр, в котором было четыре трубы и барабан.
      На площади толпился принарядившийся народ, а на колокольне сидел самый глазастый казачок и следил за Екатеринодарской дорогой.
      Сам Тимофей Убийвитер, потный и запаренный, в белой черкеске бегал по улицам и проверял, хорошо ли выбелены хаты и подметено ли возле дворов.
      Потом Тимофей прибежал на площадь и, стал осматривать казачьих коней, потому что была всем известна любовь кубанского атамана к отличным лошадям.
      Часов в десять, когда все уже здорово умаялись и размякли под жарким солнцем, раздался с колокольни истошный крик:
      — Едет! Едет! Пыль аж до неба подымается!
      Атаман сорвал с себя шапку-кубанку, перекрестился и подал команду:
      — Давай!
      И сейчас же казаки вскочили на коней, из садочка, как горошины из стрючка, брызнули музыканты, а на колокольне запели, заиграли колокола.
      Не прошло и пяти минут, как в конце улицы, возле выгона появилось пыльное облако.
      Атаман наш соколом влетел на коня, махнул рукой и ещё раз выкрикнул:
      — Давай!
      Духовой оркестр грянул, не то Боже, царя храни, не то Похоронный марш, но так страшно и оглушительно, что у казаков шарахнулись кони.
      Вперёд шагнули станичные старики с хлебом и солью. Соловьями заливались колокола.
      — Смир-рно! На караул! – Гаркнул атаман и рванул из ножен шашку.
      Пыльный клубок докатился до площади, остановился и рассеялся. И все увидели, что в тачанке, запряжённой лихой гнедой тройкой, сидит всего один человек. А когда разглядели, кто этот человек, по площади прокатился хохот. Захлебнулся и смолк. Оркестр. Только колокола продолжали свой весёлый перезвон.
      В тачанке, натянув поводья и улыбаясь, сидел Илько Журба, всем известный цыган-конокрад, лихой, весёлый, но неудачливый хлопец.
      Сколько раз он крал коней, столько его и ловили. А не убили только из-за весёлости.
      Как видно, Илько не рассчитывал на такую торжественную встречу и был поражён ею, яркий рот его под Чёрными усами широко раскрылся от удивления тёмные глаза стали совсем круглыми.
      Но находчивый цыган быстро преодолел растерянность. Он встал в тачанке, махнул смоляным чубом и гаркнул:
      — Молодцы, казаки! Благодарю за торжественную встречу! Жалую пану атаману нанки на штаны!
      Он тронул поводья, и гнедые жеребцы нетерпеливо затоптались на месте.
      — А теперь, звиняйте, дак некогда! Спешу по своим делам. Ждут меня жинка моя, да ребята малые, так что, прошу дороги!
      — Нет, погоди! – Недобрым голосом проговорил Тимофей Убийвитер и сердито покосился на колокольню, где все ещё заливались колокола. – Откуда у тебя эти кони?
      — Нашёл, насилу ушёл! А догнали б, ещё дали! – С лихостью отчаяния ответил цыган. – А что бедному Илько делать? Земли у него нет, а жена, дети есть-пить просят.
      — Да я теб-бе! – Задохнулся от злости Убийвитер. – Сгною подлеца!
      Он обернулся, чтобы позвать тыждневных, и замер с открытым ртом. В нескольких шагах от него остановился новенький щёгольский фаэтон, и из-под поднятого верха выглядывали генеральские погоны и седобородое, румяное лицо войскового атамана.
      Догадливый писарь махнул рукой, и оркестр нестройно, но оглушительно грянул свою смесь гимна с маршем.
      И сейчас же, по заранее намеченному распорядку, к фаэтону подошли старики с хлебом и солью.
      Войсковой атаман рассеянно принял поднос с хлебом и солью, сунул его в руки своего адъютанта, нетерпеливо выскочил из фаэтона и мелкими шажками направился прямо к Ильковой тройке.
      — Эх! Хор-роши кони! – Любуясь тройкой, выкрикнул атаман. – Чёрные лебеди, а не кони!
      И тут Тимофей Убийвитер показал себя.
      — Ваше превосходительство! – Выкрикнул он, молодецки вскинув два сжатых пальца к кубанке. – Разрешите доложить! Владелец этих распрекрасных коней цыган Илько Журба, известный своим трудолюбием и примерным поведением, просит вас принять от него этих лошадей в презент!
      — Что?! – Недоверчиво и радостно переспросил атаман.
      — Так точно, ваше превосходительство! – Подтвердил находчивый цыган. – Так что прошу принять от меня этих коней! Куда простому цыгану такие орлы! Не побрезгуйте, ваше превосходительство!
      — Вот это уважил, так уважил ты меня, Журба, – растроганно проговорил генерал. – Люблю коней.
      — Так я же сразу это подметил, ваше превосходительство, – таким же растроганным тоном подхватил цыган и даже шмыгнул носом. – Я ж только для вас и доставал. То есть растил этих соколов.
      — Что хочешь за коней, цыган? Хочешь, тысячу рублей.
      — Да нет, ваше превосходительство! Куда мне тысяча рублей! – Отмахнулся цыган. – Я о другом прошу! Желаю стать казаком, ваше превосходительство! Прошу принять меня в казачье сословие!
      — Похвально! Молодец! – Обрадовался генерал и подозвал станичного атамана, который в это время высылал казаков за околицу с приказом задерживать и не допускать в станицу всех, кто будет искать гнедых коней.
      — Так, значит, Журба хорошего поведения? – Спросил войсковой атаман.
      — Отменного, ваше превосходительство!
      — Отлично! – Милостиво кивнул цыгану войсковой атаман. – Будешь казаком! А в какой станице ты желаешь поселиться?
      — В этой, ваше превосходительство, будьте так милостивы! – Попросил Журба. – В этой! Уж больно здесь атаман хороший! Добрейший человек! И душа у него открытая, щедрая, прямо как у меня! И характер мой!
      — Быть по сему! – Решил генерал и приказал Тимофею. – Нарежешь Журбе надел! Хату построите новому казаку! Пару коней и корову дадите! Ну, можно за мой счёт!
      Наш атаман с кислой улыбкой покорно кивал головой. А Журба только приговаривал:
      — Покорнейше благодарю, ваше превосходительство! Покорнейше благодарю!
      — Коней пока к себе на конюшню поставь, атаман, – распорядился генерал. – Мне сейчас недосуг, дальше еду. А дня через три перешлёшь их с надёжным человеком ко мне в Екатеринодар.
      Генерал подошёл к Тимофею, милостиво похлопал его по плечу и закончил:
      — А тобой я доволен! Очень доволен! В станице, порядок, чистота. Оркестр хороший. Хотя я, правду сказать, не понял, что он играл. А ты, молодец! Жалую тебя и казаков, которые достойно встретили меня, сукном на праздничные шаровары!
      Войсковой атаман повернулся на каблуках и направился к своему фаэтону.
      Снова задудели трубы и загрохотал барабан.
      Фаэтон, провожаемый казаками, промчался по станице и скрылся.
      — Ну, ирод, веди скорей коней до моей конюшни! – Прикрикнул на Илько атаман, – да скажи спасибо, что я тебя выручил!
      — Э, атаман! – Засмеялся цыган. – Это ты мне спасибо говорить должен. За один день две пары добрых штанов заработал, одну от меня, а другую от пана войскового. И ещё лихого казака для своей станицы приобрёл.
      Журба с тревогой посмотрел на выгон, где снова клубилась пыль, и присвистнул:
      — Ой, не нравится чего-то мне эта пылюка! Но теперь я не цыган, а казак, и перво-наперво должен приказ атамана выполнять!
      Тут Илько вспрыгнул в тачанку, щёлкнул поводьями, и лихие гнедые унесли, его в боковой переулок, где стоял атаманский особняк.
      А на станичную площадь чуть погодя влетел неизвестный казачина, окружённый целым десятком станичных казаков.
      — Где он, ваш атаман? – Басом орал казачина. – По какому такому праву он не конокрадов, а казаков хватает?
      — Чего разоряешься, кум? – Выступил вперёд Тимофей Убийвитер.
      — Да как же мне не кричать, когда утром в Екатеринодаре на Сенном у меня коней с тачанкой увели!
      — Нет у нас чужих коней, окромя тех, которые самому его превосходительству господину войсковому атаману принадлежат! – Строго заявил Тимофей. – А тачанку действительно хлопцы на шляху подобрали. Может, твоя? Пойдём поглядим!
      Он подхватил заезжего казака под руку, велел тыждневным выходить и напоить его коня.
      По дороге к атаманскому дому новые друзья сперва зашли в трактир, потом к атаманскому свату, затем, к свахе.
      И когда подошли к воротам особняка Убийвитра, хозяин похищенных коней почему-то никак не мог пройти в калитку и удивлялся, почему она такая узкая.
      На атаманский двор заезжий казак попал через ворота. Илько Журба сказывал, что казак долго ходил вокруг своей тачанки и сомневался:
      — Чи моя? А може, не моя?
      Но в конце концов решил, что его. А на коней он бросил равнодушный взгляд и проговорил:
      — Разве ж це кони?! Вот у меня были кони! А це так, букашки-таракашки, хоть и хозяин у них сам господин войсковой атаман.
      На следующий день Илько заставил Тимофея нарезать ему земельный надел, припомнил все обещания войскового атамана и потребовал, чтобы были они выполнены.
      А когда Тимофей Убийвитер пытался подсунуть ему неудобную землю и плохих коней, Илько качал головой и приговаривал:
      — Ай-яй-яй! Придётся мне дойти до пана войскового атамана и спросить, почему не выполняют его слово? Неудобно, пан атаман. Две пары штанов заработал, а жилишь. Ай-яй-яй! На моих конях ведь суконные шаровары заработал.
      — Да какие они твои! – Взрывался Убийвитер.
      — А чьи же? Хозяина на них не нашлось, значит, мои, кровные. Вот тачанка, дак та действительно не моя. А кони, видать, мои.
      Атаман только сопел, но все требования Илько уважил.
      Так не стало на Кубани цыгана-конокрада Илько и появился в нашей станице казак Илья Журба.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как казак женился. Легенда. Сказка!!
=======
      Жил, да был, ел, да пил в одной из станиц Кубанской области казак по имени Мыкола.
      И была у того казака любимая девушка—Марья. Любили они друг друга очень сильно, но встречались тайно, так как отец Марьи не имел желания видеть Мыколу со своей дочерью.
      И вообще он считал, что Марье ещё рано встречаться с женихами.
      Но все вокруг знали о любви молодых и видели, как они страдали. Но отец девушки и слушать ничего не хотел об этом.
      Горевал-горевал Мыкола и решил, все-таки, рискнуть и идти говорить с отцом Марьи и просить у него руки и сердца дочери.
      Взял он с собою товарищей и отправился к дому Марьи. На пороге встретил казаков хозяин.
      — Здорово, хлопцы. – Сказал он. – С чем пожаловали?
      — Здравствуй, батько. – Отвечает Мыкола. – Пришёл я просить у тебя руки твоей дочери Марьи.
      Старый казак почесал затылок, прищурил глаз и хитро так говорит:
      — Если после ночи снова случится ночь, то можешь приходить за моей дочерью и не будет тебе отказа.
      Вернулся Мыкола домой, расстроился, сидит чуть не плачет. И просидел он так всю ночь. А утром выходит на крыльцо, глядит, а через все небо радуга светится и начинается она прямо в его дворе.
      Мыкола, не долго думая, взял мешок и полез по радуге на небо. Долез до солнца и сунул его в мешок, а пока радуга исчезала, он скатился с неё к себе в огород. И темно стало, и птицы перестали петь, и наступила за ночью ночь.
      А Мыкола завязал потуже мешок с солнцем, спрятал его в погреб, дверь на семь замков запер, пошёл и улёгся спать. Проснулся, смотрит, а солнце отпускать пора.
      Открыл он погреб, достал мешок, выпустил красно солнышко на волю, и оно потихоньку стало подниматься к небу. И наступило утро. Вот так и случилось на земле две ночи подряд.
      И в этот же день получил Мыкола разрешение на руку и сердце Марьи от её отца, потому что тот уже не мог отказать, так как был он человек слова.
      А через три дня гуляли они такую свадьбу, какой станичники не видели век до этого и век после этого.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как казаки туркам свинью подложили. Легенда. Сказка!!
=======
      Эта история произошла очень и очень давно.
      Тогда кубанские казаки вели упорнейший бой с турками в местечке под названием Чёрный лес.
      Много в этом лесу и его окрестностях тогда крови пролилось. Мужественно и стойко сражались казаки в этой схватке и многие погибли. Закончился бой, отдыхают казаки, да веселятся.
      А одного пленника-турка посадили в хату, а дверь заперли. А турок этот оказался не просто солдатом, а большим начальником и помощником самого турецкого султана.
      Вот сидят турки у себя в траншеях и думают, как бы им помощника султана вернуть. Один солдат и говорит:
      — Нужно пойти на хитрость. Сказать русским, что у нас в плену находится их казак и что мы хотим обменять его на нашего человека. И надо предложить обмениваться людьми в мешках. Пускай посадят нашего солдата в мешок, а мы посадим русака, так и произведём обмен.
      Думали, думали турки, да так другого способа вернуть помощника и не нашли. Заслали они к атаману кубанцев своих послов и предложили такой обмен. Послушал атаман турецких гостей, подумал и согласился. Потому что поверил, что у них казак находится.
      И договорились они на рассвете произвести обмен, после чего разошлись. А ночью пришёл к атаману лазутчик и говорит:
      — У турков никакого казака нет, это они хитрость придумали, чтобы спасти помощника турецкого султана.
      — Ах вот как, – воскликнул атаман, – ну хорошо, посмотрим, кто кого хитрее.
      Наступило утро. Солнце только-только показало первые лучи.
      Казаки и турки встретились в условленном месте для обмена людьми. Турки отдали русским свой мешок, а казаки им свой и разошлись по сторонам.
      Раскрывают кубанцы свой мешок, полученный на обмене, а он до верху табаком засыпан.
      Обрадовались казаки и давай свои люльки забивать. Раскрывают турки мешок, а оттуда выскакивает свинья в синем турецком кафтане и давай по траншеям бегать.
      И поняли турки, что казаки посмеялись над ними, и больше хитрить не пытались.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как казак Наполеона в плен брал. Легенда. Сказка!!
=======
      Маленькая тихая речка, как серебряный наборный пояс, протянулась через луг.
      Она блестела под солнцем, но там, где падали тени редких облаков, на сверкающей поверхности проступали тёмные узоры.
      Далёкий лес казался похожим на цепь родных Кавказских гор.
      А берёзка? Стройная, белая берёзка, опустившая зелёную голову к воде, на кого она похожа? На далёкую девушку, на Марусеньку.
      Ну, конечно! Вот так же стояла Маруся на берегу Кубани, понурив голову, когда уходили казацкие сотни в далёкий поход.
      Молодой казак Семён Чепега ещё раз посмотрел на берёзку и вздохнул.
      Далека родная станица! Много вёрст лежит между ним и русоволосой Марусей! На Кубани уже, наверное Гнутся к земле тяжёлые колосья, а в садах пламенеет золото жерделей!
      А здесь, на севере, все ещё весна, нежная, пугливая, застенчивая.
      Ой, непохожи вы подмосковные края, на кубанские! Бледнее здесь небо, тише реки, беднее земля.
      И все же чувствует сердце, что это, Родина! Так же широко льётся здесь русская речь.
      Так же в деревнях женщины долго смотрят вслед проходящим войскам, вздыхают и крестят солдат дрожащей рукой.
      А вчера старуха в подмосковной деревушке назвала Семёна ласковым, нежным словом:
      — Сынок. Нельзя отдавать родную землю врагу, нет этого в боевых законах русских воинов!
      Но все дальше и дальше идут французы. Казаки атамана Платова только задерживают их, охраняют тылы отступающей армии, да в лихих неожиданных налётах выливают свою ярость.
      И всему этому виной, он, французский царь, с таким громким именем.
      — На-поле-он!
      — Вот захватить бы его, этого самого французского Наполеона, да привести б к атаману Платову! Или, ещё лучше, к самому Багратиону!
      Молодой казак даже заулыбался от этой мысли. Недавно влились кубанские сотни в войска Багратиона, но все кубанцы уже полюбили этого невысокого, быстрого, горбоносого генерала.
      В блеске его тёмных глаз, в звуках гортанного голоса, в том, как он прямо держался на коне, было что-то родное, кавказское.
      За спиной казака тревожно захрапел конь. Семён обернулся. Двенадцать всадников показались из леса. Солнце играло на золотом шитье их мундиров, на пышных эполетах. Ветерок колыхал перья на шляпах.
      Впереди ехало двое. Высокий, красивый офицер в голубом мундире с блестящими орденами и маленький грузный человек в простом сером сюртуке. Всадники медленно двигались к густому осиннику, где скрывался казачий пикет.
      — Дядя Михайло! Проснись! Францы! – Прошептал Семён.
      Одновременно он тихонько похлопал своего коня по лоснящейся шее. Маленький, быстрый казачий скакун послушно поджал ноги и лёг на землю.
      Старый казак, сладко спавший в траве, моментально проснулся и гибко вскочил на ноги.
      Он выглянул из-за молодой осинки, и карие глаза его стали хищными, как у коршуна.
      — И-их! Генералы! И сам Наполеон, видать! Карауль-ка их, Семён! Я мигом к сотнику слетаю! Может, возьмём их!
      Он нырнул в густой осинник. Чуть слышно звякнули стремена его коня, и стало тихо. Всадники приближались.
      Маленький человек в сером сюртуке уверенно правил рослым, белым, как молоко, скакуном.
      Высокий, в голубом мундире, что-то записывал, склонившись к голове своего гнедого коня.
      Сзади них, блистая шитьём мундиров, звеня оружием, разговаривая, ехали остальные.
      — Который из них Наполеон? – Раздумывал Семён.
      — Наверно, передовой! Неужели этот, толстый, на белой лошади, да нет! Одежда у него слишком простая! Должно, второй! Недаром столько золота и орденов на его мундире!
      Французы остановились всего в двух десятках шагов от казака. Высокий что-то спросил у толстого и, повернувшись назад, бросил отрывистую фразу. Сейчас же один из всадников начал сигналить платком.
      Семён почувствовал, как от возбуждения капли пота выступили на его лбу. Он закусил свои тонкие рыжеватые усы, торопливо, трясущимися пальцами отвязал от седла аркан, сплетённый из конского волоса, и прошептал:
      — Эх, была не была!
      Плавным, быстрым движением он бросил волосяную верёвку и свистнул. Его привычный конь, ломая осинник, вскочил на ноги. Семён был уже в седле.
      — Эх! Выручай, милый! – Крикнул казак, ударив коня.
      Встряхнув косматой гривой, степной скакун помчался в заросли осинника. Аркан дёрнулся. Тяжёлое тело натянуло его.
      Сзади послышались крики и ударили пистолеты. Пули провизжали мимо казака.
      Конь мчался по зелёному берету реки. Семён обернулся. Сзади волочилось и подпрыгивало тело пленника. Бились вражеские кони, продираясь сквозь заросли.
      — Скорее бы в овраг! – Подумал Семён.
      Конь прыгнул с обрывистого берега в топкий овражек.
      Казак остановил его и стал выбирать аркан. Вот на обрыве показалось тело пленника.
      Казак прижал коня к краю оврага, и, ухватив врага за обрывки голубого мундира, перебросил через седло.
      Французы уже выбрались из осинника и скакали к оврагу.
      — Эх, пошёл, конёк мой верный, кубанская кровь! – Крикнул казак и свистнул.
      Конь рванулся вперёд. Он помчался по оврагу, разбрызгивая грязь и ломая кусты. Густой тальник хлестал казака, пригнувшегося к луке.
      — Французские кони непривычные, загрузнут в грязи! – Подумал казак.
      Снова сзади ударили выстрелы, и точно стая шмелей прожужжала мимо Семёна.
      — Эй, французы! Ау! Не достанете! – Крикнул, обернувшись, казак, когда его конь завернул в лесок.
      В глубине леса он остановил коня и стащил пленника на землю. Голубой мундир разорвался о кусты, белые узкие штаны были измазаны грязью.
      Пленник стонал, откинув в беспамятстве красивое бледное лидо с Чёрными бакенами.
      Глаза его были закрыты, и кровь выступила на тонких губах.
      — Он самый, Наполеон, – решил Семён, осмотрев целый десяток орденов и медалей, звеневших на груди у француза.
      Казак завернул пленника в бурку, положил поперёк седла, вскочил на коня и неторопливо двинулся дальше.
      — Теперь, небось, конец войне! Не пойдут дальше французы без своего Наполеона, – думал он.
      Лес кончился. И сразу же за последними дубами, шумевшими молодой, зелёной листвой, встретился казак с целой толпой конных офицеров. Впереди на рослом красавце коне ехал сам Багратион.
      Взглянув на вьюк, завёрнутый в бурку, генерал нахмурил брови и остановил коня.
      — Стой, казак! Что это за дуван везёшь? – Строго спросил он.
      — Не дуван это, ваше сиятельство, – ответил казак. – Это я его, самого французского Наполеона заарканил.
      — Что?! – Удивился Багратион.
      Офицеры тесным кольцом окружили казака.
      — Так что он, ваше сиятельство, на разведку выехал. А я его арканом из осинника достал.
      Густые Чёрные брови генерала удивлённо метнулись вверх.
      Он спрыгнул с коня, возбуждённо выкрикнул:
      — А ну, давай его сюда!
      Офицеры расступились, когда Семён снял с коня вьюк и опустил его на землю. Стройный молодой офицер торопливо развернул бурку. Француз уже очнулся.
      Багратион заговорил с ним на. Плавном непонятном языке. Потом улыбнулся, положил руку на плечо казаку и сказал:
      — Это не Наполеон, друг! Бросая аркан, ты ошибся всего на один аршин!
      — Как не Наполеон, ваше сиятельство?! – Закричал казак, – да ведь он впереди всех ехал. Он и ещё один, толстый, на белом жеребце. А орденов и золота у этого на мундире сколько! Больше, чем у других!
      — Вот тот, что на белом жеребце, и был Наполеон, – засмеялся генерал. – Это только французский полковник, впрочем, тоже важная птица. А насчёт золота, знай. Не все то золото, что блестит.
      Он взглянул в широко открытые глаза Семёна Чепеги, и лицо его стало серьёзным.
      — А за смелость твою, благодарю, казак! Скажу атаману Платову, чтобы представил тебя к награде! Воюй и дальше так же! Родине нужны такие храбрые воины. Молодец!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как казак с хищниками справился. Легенда. Сказка!!
=======
      Жили-были в одном лесу на берегу Кубани две стаи хищных зверей.
      И хищники эти сильно враждовали между собой. Весь лес был поделён на отдельные территории, которые принадлежали той или иной стае. Если чужак охотился не на своём участке, то его могли запросто загрызть хозяева.
      А неподалёку от леса стояла казачья станица. Вот собрались вожаки хищных стай на свой совет, поделили между собой и эту станицу. И стали станичники замечать, что во дворах и в стадах скот начал исчезать.
      Хищники выходили и днём и ночью и охотились на домашних животных.
      А у одного казака они съели корову, свиней и насмерть загрызли пса. Казаку это очень не понравилось. Погоревал он и решил идти в лес. Собрал себе еду, взял пороху, да пуль, повесил за спину ружье, за пояс нож и отправился в путь.
      А служил он в Кубанском казачьем войске пластуном.
      Пластун—это тот, кто умеет неслышно пробираться в трескучем камыше, плавать как рыба, по деревьям лазать как белка, по степи ползать как мышь, запутывать свой след и прочее, прочее.
      Вот пробрался казак через пшеничное поле, незамеченным вошёл в лес и не выходил оттуда семь дней.
      Он потихоньку выслеживал хищников и наблюдал за ними. И выведал все об их охоте и территориях.
      Одному пластуну очень трудно справиться с двумя сильными стаями зверей, и решил он пойти на хитрость.
      Залез он на дерево, прямо на границе разных территорий, спрятался в ветвях и стал ждать. Смотрит, на левом участке зверь появился.
      Только он подошёл ближе к дереву, казак набросился на него, словно пантера, и вспорол ему ножом брюхо. Затем залез на другое дерево и сидит, наблюдает.
      Через время подошли ещё несколько хищников из этой же стаи, увидели мёртвого сородича и стали все вокруг обнюхивать, да осматривать. Но так ничего и не обнаружили.
      Казак сидит на ветках, глядит сквозь листья, а на левом участке снова зверь появился один. Набросился пластун на хищника и зарезал его. А немного погодя убил пластун зверя и из другой стаи, и снова остался незамеченным.
      И те и другие хищники решили, что их сородичей убивают звери из чужой стаи. И началась у них большая грызня. И дрались они три дня и три ночи и почти все сдохли, а многие были при смерти.
      И остался из них один, самый сильный зверь. Тогда слез казак с дерева, вскинул ружье и метким выстрелом уничтожил и последнего.
      Вернулся он в станицу, а там его встречают цветами, да накрытыми столами. И гуляли станичники, да веселились, пока горилка ни кончилась. А когда закончилась, тогда ещё принесли и ещё три дня гуляли.
      И я на том гулянии был, ел, пил, да все позабыл.
      А когда вспомнил, все вам рассказал.
      Может что напутал, а может и нет.
      Тут и сказке конец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как кикимора в избе у мужика завелась. Сказка!!
=======
      Жили-были мужик с женою.
      А к жене ходил поп. Вот один парень про все это узнал, приходит к мужику и говорит:
      — Наймите меня в работники.
      — А на какой срок? – Спрашивает хозяин.
      — Да пока у вас в подполье кикимора не заведётся.
      Обрадовался хозяин.
      — Парень-то ещё совсем молоденек, бабьим россказням верит, – думает про себя. – Откуда кикиморе в избе взяться? Дурак, видать, совсем. – А сколько тебе дать? – Спрашивает хозяин.
      — Да давайте сто рублей.
      Вот сговорились, он и стал служить.
      Раз поехали они пахать. Попахали до обеда, работник и говорит:
      — Пойду я, дядька, домой. Позабыл кое-что.
      — Ну иди.
      Вот пошёл он к избе, а поп уж там.
      — Тётка, отопри! – Кричит работник.
      — Ой, молодушка, – говорит поп, – куда бы ты меня спрятала?
      — Ложитесь, батюшка, на лавку, я вас корытом прикрою.
      Работник как только вошёл, так сразу к лавке. Со всего маху сбросил корыто с попом на пол, поп только крякнул, а из-под корыта не вылетел.
      — Зачем корыто с лавки скинул? – Кричит хозяйка.
      — Надо было на лавку встать, чтоб рожок с табаком достать. Хозяин на полке забыл.
      — А чтоб вас шут побрал, как вы мне надоели!
      Через некоторое время начали они сеять. Работник опять просится.
      — Пойду я, дядька, домой. Нужно мне.
      — Иди.
      Он, опять под окно. А поп уже там.
      — Отопри, Тётка!
      А поп:
      — Куда мне, молодушка, деваться?
      Она взяла кадушку с шерстью и посадила попа в кадушку. А работник все это и видел.
      Отперла она.
      — Чего тебе?
      — Хозяин велел шерсти в кадушке попарить.
      — Разве я сама не попарю? Вам бы только день гулять.
      — Что он сказал, то и надо делать.
      Сейчас же вошёл, печку затопил, чугун греет. Нагрел чугун, да как выльёт в кадушку. Ошпарил попа, как беса.
      Немного ещё повозился и пошёл, будто в поле, а сам у двери стал слушать.
      Вылез поп голый как колено.
      — Ну, – говорит поп, – нельзя нам тут из-за этого чёрта и погулять. Приходи ко мне в поле. Я завтра пахать буду.
      — Как же я вашу пашню узнаю?
      — А я при повороте на своё поле посыплю сеном. По сену и иди.
      — Ладно, – говорит баба. – А я вам что-нибудь вкусненькое в поле принесу.
      — Ну, хорошо, – сказал слушавший под окном работник.
      Пошёл на своё поле к хозяину и говорит:
      — Дядя, завтра нам Тётка обедать принесёт.
      — А что завтра за праздник?
      — Нет никакого праздника, а так.
      — Ну, это что-нибудь большое в лесу сдохло!
      Утром рано работник у попа с дороги сено забрал, да и посыпал на свою тропу.
      В полдень несёт хозяйка обед, да все под ноги себе, на сено, глядит. Работник увидел её издалека, машет рукой:
      — Сюда, Тётка, сюда!
      Тут уж хочешь не хочешь, а надо нести.
      — Ах, какая ты добрая, жёнка, принесла нам обедать! Я тут совсем пропал, – говорит муж.
      — Чтоб ты сдох, – думает баба.
      А они едят, даже за ушами трещит. Да, неплохой обед. Борщ с салом, каша молочная, вареники! И в праздник лучшего не требуется.
      Работник ест и думает:
      — Как бы сделать так, чтобы ничего не оставить. Чтобы она и объедков попу не отнесла.
      — Вы будете борщ есть, тётушка?
      — Нет, не буду.
      — А, так я вылью.
      — Не выливай.
      — Уж вылил, тётушка, – сказал работник.
      И миску на землю опрокинул.
      — А, чтоб из тебя душу выперло. Совсем пищи не жалеешь!
      — Вам же будет легче нести. А вареники вы нам оставьте. Мы ещё пополудничаем.
      Пошла она с пустою посудой и в тот раз попа больше не искала. Вот приходит воскресенье или так праздник какой выпал, пошла она в церковь. А работник перегнал её и встал на клиросе за крестом.
      Пришла она в церковь. Кладёт перед крестом поклоны.
      — Обмишурились вы, батюшка, с сеном-то. Лучше уж домой приходите. Завтра муж с батраком на мельницу едут.
      А работник все слышит, да из-за креста:
      — Приду, – говорит, – приду, раба божья.
      На другой день поп опять пришёл к бабе. Вдруг стук в дверь.
      — Тётка, отопри!
      Поп забегал по горнице. Никак не пристроится. В кадушку боится, под корыто не хочет.
      Сунула его баба в подполье. Тут и входят работник с хозяином.
      — Слышь, хозяин? – Говорит работник. – Кикимора в подполье шевелится.
      — А ты её выживи!
      — Тогда давай кипячёной смолы и перьев. А сам накали кочергу и стой у подполья. Как побежит, ткни её кочергой.
      Приготовили всё. Залез работник в подполье. Облил там попа смолой, осыпал перьями. Выскочил поп, волосы до плеч, глаза вытаращены.
      А хозяин давай его кочергой тыкать.
      — Ну, хозяин, – говорит потом работник, – гони деньги. Завелась-таки в твоей избе кикимора. Теперь можно и рассчитаться.
      Отдал хозяин работнику сто рублей и ещё от себя сто добавил.
      За то, что кикимору из дома выжил.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Колдуны Бесов мучат. Помощники. Миф. Сказка!!
=======
      Шёл один мужик дорогой и дошёл до росстаней.
      На самом перекрёстке увидел он палку, да и взял подпираться. Только что до палки дотронулся, как увидел трёх бесят. Они мужика спрашивают, хвостами крутя:
      — Чего велишь, господин?
      Мужик перепугался насмерть и бросил палку.
      Он ведь не знал, что это какой-нибудь колдун не смог совладать со своими помощниками-бесами, вот он и насадил их на палку и бросил её на крестах у росстаней, а бесы от палки отойти не могут!
      Бесы, которые приданы колдунам в помощники, их беспрестанно тормошат, просят работу.
      Колдуны им и дают работу. Возьмут маленько рису, да льняного семени, свалят в одну кучу и велят разобрать все порознь. Бесы все это в полчаса сделают!
      Тогда колдун даёт им вить верёвку из песка. Они вьют, вьют, совсем уж было совьют, только подымут, да понесут, верёвка и рассыплется.
      Опять давай вить, до тех пор вьют эту верёвку, пока колдуну для других дел не понадобятся.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как колдунью прогнали. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жила в деревне женщина, и пользовалась она недоброй славой.
      Поговаривали люди, что колдунья она, и все в округе побаивались к ней ходить.
      Как-то раз зашла к ней цыганка просить, а старуха подошла, закрыла за цыганкой дверь, воткнула иголку в притолоку и усадила цыганку рядом с собой поговорить.
      Так три дня они и проговорили, хочет цыганка встать и уйти, но только до порога дойдёт, а переступить не может, словно её сила какая-то держит.
      Так и мучилась, пока не сжалилась над ней старуха-колдунья, пока не вытащила иголку из притолоки и не отпустила бедную цыганку.
      А ещё вот что вытворяла ведьма. Как праздник какой, шмыгнёт она в подворотню и тут же оттуда выскакивает в виде козы и давай рогами мотать, людей разгонять. Разбегутся люди, и праздник весь кувырком.
      Захотели её выгнать из села, да нашлись люди, которые не поверили в то, что она колдунья.
      Вот как-то раз на праздник собрался весь народ в церкви, и колдунью притащили. Стал поп молитвы читать, а потом велел всем к иконе приложиться. Только первый мужик подошёл, как кто-то все свечи в церкви задул.
      А поп кричит:
      — Никого из церкви не выпущу, пока к иконе не приложитесь!
      Так и стали прикладываться по очереди к иконе в полной темноте.
      Начал народ потихонечку из церкви выходить. Смотрят люди друг на друга и смеются. У всех лица в саже. Оказывается, это была не икона, а закопчённая доска. И только у одной колдуньи лицо чистым осталось.
      Побоялась нечистая сила к иконе приложиться.
      Все поняли люди и прогнали колдунью из деревни.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Корс человека спас. Легенда. Миф. Сказка!!
=======
      Когда боги устроили Всемирный потоп, они не жалели никого, ни людей, ни зверей.
      Но Корсу всегда нравились люди своим простодушным весельем, и он наклонил небесную виноградную лозу так низко, чтобы за неё могли уцепиться мужчина и женщина, которые уже отчаялись спастись.
      И все время, пока продолжался потоп, они висели, держась за лозу, а Корс поддерживал их дух весёлыми песнями.
      Потом воды сошли, и обессиленные люди рухнули наземь. Тогда Корс влил им в уста несколько капель виноградного сока, и они почувствовали в себе новые силы.
      Оттого люди и почитают хорошее вино и его покровителя Корса.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как лесовик с табором подружился. Цыгане. Сказка!!
=======
      Повадился лесовик в табор ходить, да мешаться.
      Как закрутит цыган по лесу, так они никак по делам своим никуда доехать не могут.
      И такая уж напасть пошла от этого лесовика, что хоть ложись, да помирай.
      А лесовик не унимается. И днём, и ночью в табор приходит. В лаптях, в кафтане, в кушаке с кистями, чисто мужик, а шапка, как у казака. Подойдёт к цыганам и давай руками махать, мол, вон отсюда, мои это места.
      Уж что только цыгане ему не предлагали.
      — Давай сюда, иди к нам, – кричат, – мы тебе чаю нальём, свининкой покормим.
      А лесовик отойдёт назад, на пару шагов, и сделается выше берёз. Испугаются цыгане и бежать с этого места.
      Долго бы это продолжалось, если бы не нашлась и на лесовика управа. Была в этом таборе прекрасная цыганка, да будь она и уродливой, все равно бы слава о ней шла большая. Так пела эта цыганка, что заслушаешься. Будешь десять дней слушать, дак не надоест.
      Как-то раз снова пришёл лесовик, снова вырос выше деревьев и принялся цыган гонять по лесу.
      Запрягли коней цыгане, и только собрались уезжать с проклятого места, как выходит эта цыганка-певунья и говорит цыганам.
      — Распрягайте коней. Попробую я лесовику песню спеть. Глядишь, он от нас и отстанет.
      Запела цыганка песню. Прислушался лесовик и стал все ниже и ниже спускаться, пока не принял обычный человеческий вид. Сел на пенёк и слушает.
      Но как только цыганка стала к нему приближаться, лесовик снова вскочил и снова поднялся выше берёз. Отойдёт цыганка назад, и лесовик опять в нормальный человеческий рост входит.
      Вроде как бы испугался лесовик цыганки, но в то же время настолько ему песни её понравились, что с той поры перестал он табор по лесу гонять и цыганам этого табора в делах их больше не мешал.
      Но лишь только наступит вечер, а лесовик уж тут как тут.
      Сидит неподалёку от костра и песни слушает.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как лесовик цыган предупредил. Цыгане. Сказка!!
=======
      Давно это было.
      Собрались однажды цыгане на ярмарку. От деревни до города путь не близкий. Вот и едут.
      По дороге все задремали, только один цыган не спит, лошадьми управляет.
      Вдруг видит цыган. Кто-то с берёзы на землю спрыгнул и возле дороги встал. Человек не человек, весь седой, глаза выпученные, смотрит сердито и говорит:
      — Не покупайте серых коней. А купите, дак не будет вам счастья.
      Протер цыган глаза, никого нет. Испугался цыган, не иначе как черта встретил. Разбудил всех и рассказывать начал.
      Засмеялись цыгане, не поверили ему. А потом и забыли о том, что произошло по дороге.
      Хорошая была ярмарка в тот день. Коней видимо-невидимо.
      Поменяли цыгане своих лошадей, да много барыша взяли, аж в карманах не умещается.
      Только собрались обратно возвращаться, видят. Мужик идёт и ведёт серого коня. А конь, красавец, высокий, в яблоках.
      Как увидели цыгане такого коня, глаза у них загорелись.
      — Много ль просишь, мужик, за коня своего?
      — Да не так уж и много.
      Короче говоря, купили цыгане коня этого и домой привёли.
      День стоит конь, два, не берет в рот ни овса, ни воды. На глазах сохнет. Вот и брюхо у него подобралось, ребра выперли наружу, ноги держать перестали, только и осталось, что кожа, да кости.
      — Что за беда, – подумали цыгане, – не иначе как нечистая сила над нами издевается.
      Решил тут один цыган посмотреть, что с конём происходит. Забрался в сено и ждёт.
      Настала ночь, уснули все, вдруг слышит цыган. Двери отворились и заходит кто-то в конюшню, разбросал по земле весь овёс, снял с серого попону и верхом сел.
      Обезумел конь, аж весь вспотел, а тот знай колотит его ногами.
      Испугался цыган и бежать. Перебудил всех, прибежали цыгане в конюшню и вправду. Овёс раскидан по земле, а серый стоит еле живой.
      Вспомнили тогда цыгане, что их лесовик предупреждал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Летуна ловили. Огненный Змей. Летун. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      Однажды совсем было поймали летуна.
      Он повадился к одной женщине, у которой муж незадолго перед этим умер. Влетит в трубу Огненным Змеем, а в избе оборотится в мужа этой женщины. И стала она худеть и бледнеть, словно ей кто-то кровь сосёт.
      Знающие люди пожалели её и решили подкараулить и поймать летуна. Для этого собрались человек пять и с вечера сели около избы, в которую являлся Огненный Змей.
      Вдруг увидели, что летит пылающий шар с хвостом, подлетел к трубе и спустился в неё.
      Один мужик принёс из дома святой воды и начал кропить этой водой дверь, ставни и окна этой избы, чтобы летун не мог выйти. Потом залезши на крышу, окропили там трубу и закрыли её доской. Затем они вошли в самую избу.
      Как только летун почуял святую воду, то выскочил из-за стола и бросился было в трубу, но та была закрыта и окроплена святою водою. Тогда он стал метаться из угла в угол, а мужики между тем начали кропить ставни и внутри избы.
      Тогда Огненный Змей обратился в муху и забился на печке в угол, но мужики и там не давали покоя.
      После этого он забился в горшок, куда хозяйка складывала нитки.
      Мужики обрадовались, что наконец поймали летуна, и накрыли горшок сковородою.
      Потом взяли горшок и, придерживая рукою сковородку, понесли на улицу.
      Но летун прожёг в горшке дырку и вылетел незримо, только горстка искр осталась, да и они скоро погасли и обратились в пепел.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Лиса женила Бедняка на Царской Дочери. Сказка!!
=======
      Жил-был один бедный парень.
      Ставил силки-капканы в лесу, тем и пробавлялся. Однажды попалась ему лиса, хотел парень её прибить, да шкуру снять, а лиса плачет:
      — Пожалей моих малых детушек, а уж я тебе пригожусь!
      А сердце у него было доброе.
      Отпустил лису и пошёл ни с чем домой. Лиса сразу побежала в церковь, скинулась нищенкой и села на паперти. Пособирала сколько-то копеечек, сменяла на серебряный гривенник, и бегом к царю:
      — Царь-государь, дай моему господину меру, не поскупись.
      — А кто твой господин?
      — Бухтан Бухтанович.
      — Ну бери.
      Намазала лиса меру смолой, прилепила гривенник и на другой день возвращает царю.
      Тот глянул:
      — Да вы что с твоим господином, серебро мерою мерили?
      — Да мы и золото, случается, мерим, подумаешь! Погоди, я вот за него дочь соседского царя посватаю.
      — Зачем соседского? – Рассердился царь. – У меня у самого дочь есть. Приведи ко мне этого Бухтана Бухтановича в гости, погляжу на него.
      Лиса бегом к своему знакомцу:
      — Пошли свататься!
      — Да куда, мне и надеть-то нечего, кроме старого зипуна.
      — Того довольно.
      Как пошли они по мосту над грязной топью, лиса парня толкнула, он упал и весь с ног до головы вывозился. Лиса сейчас во дворец:
      — Ой, царь-государь, что за беда у нас! Какой-то злодей столкнул Бухтана Бухтановича с коня. Господин мой весь вывозился, а конь удрал. Нет ли у тебя платья со своего плеча и коня лишнего?
      — Как не быть, есть. Бери что понравится.
      Выбрала лиса самое дорогое платье, и как приехал наш парень разодетый весь, тут царевна в него и влюбилась. Известно, одежда красит человека!
      Сыграли свадьбу, долго ли у царя? Ни пива варить, ни вина курить, все готово.
      Надо молодую жену в мужнин дом везти, а куда? В избушку об одно окошко и под дырявой крышей?
      Лиса поразузнавала в округе, у кого самое богатое царство. Говорят, у Змея Змеевича, сразу за синим морем, да и дворец у него на загляденье.
      Вот едет молодой муж с женушкой на кораблях, везут богатое приданое, а лиса первая соскочила на берег, и бегом во дворец, где Змей Змеевич в красном углу лежит, огромный-преогромный.
      — Ой, змеюшка, что ж ты тут лежишь! – Криком кричит лиса. – Идёт на твоё царство царь-огонь с царицей-молоньицей, сожгут тебя и спалят.
      Змей-то глуповат был, сразу испугался:
      — Куда же мне теперь деваться?
      Лиса его в солому завертела, вынесла из дворца, да в синее море бросила. Змей и утонул.
      А Бухтан Бухтанович поселился в его дворце, там деток нарожал и до конца своих дней не переставал лису добрым словом поминать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как лиса училась летать. Сказка!!
=======
      Встретился с лисицей журавль:
      — Что, лисица, умеешь ли летать?
      — Нет, не умею. – Лиса отвечает.
      — Садись на меня, научу. – Предлагает ей журавель.
      Села лисица на журавля. Унёс её журавль высоко-высоко.
      — Что, лисица, видишь ли землю? – Спрашивает её журавель.
      — Едва вижу. С овчину земля кажется! – Кричит сквозь встречный ветер лиса, а у самой аж дух от радости захватывает.
      Журавль её и стряхнул с себя. Лисица упала на мягкое место, на сенную кучу.
      Журавль подлетел и спрашивает:
      — Ну как, умеешь, лисица, летать?
      — Летать-то умею, садиться тяжело! – Отвечает лиса.
      — Садись опять на меня, научу. – Предложил ей снова Журавель.
      Села лиса на журавля. Выше прежнего унёс он её и стряхнул с себя. Упала лисица на болото. На три сажени ушла в землю.
      Так лисица и не научилась летать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как лиса шила волку шубу. Сказка!!
=======
      Идёт волк по лесу.
      Видит, дятел долбит дерево. Он ему и говорит:
      — Вот ты, дятел, все долбишь и долбишь, работаешь, работаешь, а хатки за свой век построить не можешь!
      А дятел волку и говорит:
      — А ты, волк, все режешь и режешь скот, а кожуха за свой век не сошьёшь!
      Подумал волк, что дятел правильно ему говорит.
      Приходит волк к лисе и говорит ей:
      — Лиса, сшей мне шубу. А я тебе принесу овечек!
      Согласилась лиса.
      Вот волк приносит лисе овец. Одну, другую, третью, а шубы все нет. А лиса мясо съест, а шерсть на базаре продаст.
      Вот, наконец, волк и спрашивает:
      — Когда же, лиса, шуба готова будет?
      А лиса говорит:
      — Сегодня к вечеру шуба готова будет, надо только на обводы шерсти. Пойди к людскому огороду, там лошадь стоит. Ты зарежь её и принеси хвост и гриву на обводы!
      Пошёл волк и видит лошадь. Подкрался к ней сзади и только хотел вцепиться в неё зубами, как она ударила волка копытами, и убила насмерть.
      И сейчас ещё по снегу волка косточки блестят.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Межевой сердился. Межевичок. Легенда. Сказка!!
=======
      Одни люди построили скотный двор, и никак не велась в нем животина.
      Уж умучились дворового задабривать, лошади не ведутся, коровы бесятся. Беда, да и только.
      В отчаянии хозяин пошёл совета у стариков спрашивать, и кто-то из них вспомнил, что в прежние времена здесь поле было, а через поле межа шла. Выходит, двор поставили как раз во владеньях межевого, а он этого не переносит.
      Делать нечего, пришлось мужику двор снести, на новом месте поставить, а на старое место принести кутью из первого зерна, чтоб межевого ублаготворить.
      И что вы думаете? Сделался этот мужик первым хозяином на все село, такие у него повелись лошади, такие коровушки.
      С тех пор уж не ссорился с межевиком.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Мир Медвежьего сына принял. Медведь. Легенда. Сказка!!
=======
      Жила-была в одном селе грешная баба, и много она разбила мужских сердец, много разлучила семей.
      Наконец собрались мужние жены, побили блудницу, да и выгнали из села. Ушла она в дремучий лес, и там затащил её к себе в берлогу медведь.
      Прижила блудница с ним мальчика. Подрос он и захотел к людям вернуться, а мать с ним. Выждали, пока старого медведя в берлоге не случилось, и бежать.
      А он воротился, и ну догонять. Поймал женщину и поволок обратно, думает, что сын за матерью придёт.
      Вырвал мальчик из земли дерево, а он уже был силен, как медведь, и половина тела шерстью обросла, и убил медведя, а мать чуть живую на руки поднял и понёс в село.
      Поселились в пустом доме на окраине.
      Вышел медвежий сын на улицу, начал с детьми играть. Кого за руку, рука долой, кого за голову, так и головы нет.
      Возмутился сельский мир:
      — Тебе с нами жить нельзя, ты скоро всех людей прикончишь.
      А одной старой бабке жалко стало мальчика, она и говорит:
      — Дайте вы ему испытание. Знаете, что черти медведей боятся? У нас на мельнице чертей кишмя кишит. Вот коли он оттуда чертей повыведет, то останется в селе. А нет, ну и пускай убирается на все четыре стороны.
      Ночью медвежий сын отправился на мельницу.
      А черти облепили мельничное колесо и катаются на нем, вверх-вниз, вверх-вниз.
      Мальчик схватил лом и давай чертей бить! Бил-бил, они такой крик подняли, что до самого Сатаны стоны донеслись.
      Тот выглянул из преисподней:
      — Ах, медвежий сын, пожалей моё воинство, оставь хоть на семена! На тебе золота сколько унесёшь, а на эту мельницу никто больше не сунется.
      Медвежий сын взял десять пудов золота, больше не поднять было, пошёл в село.
      Деньги матери отдал, и мир человечий тогда его только и принял.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как муж дома хозяйничал. Сказка!!
=======
      Каждый день муж работал в поле, а жена дома хозяйничала.
      Муж часто говорил ей:
      — Я целый день в поле работаю, а ты что делаешь? Ты ничего не делаешь! Целый день дома сидишь!
      — Хорошо, – сказала она однажды. – Ты оставайся дома, а я пойду в поле.
      Так и сделали. Жена в поле работать пошла, а муж дома остался хозяйничать.
      Пришла жена домой на обед и видит. Коза капусту ест, все куры в огороде, корова мычит голодная, кошка молоко разлила, печка холодная и обеда нет.
      Пошла жена мужа искать. А он около колодца стоит, ведро уронил в колодец и достать не может.
      Жена посмотрела и говорит:
      — Нечего сказать, нахозяйничал! Хорошо, что сам жив остался!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как муж отучил жену от сказок. Сказка!!
=======
      Жил себе дворник.
      Он имел у себя жену, которая страсть как любила сказки, и запретила она пущать к себе в постойщики тех, кто не умел сказки сказывать.
      Ну, разумеется, мужу то убыточно, он деньги за постой брал, и думает:
      — Как бы мне жену отучить от сказок!
      Вот однажды в зимнюю пору, поздно ночью, идёт себе старичок, весь иззяб, и просится переночевать.
      Муж выбегает к нему, видит, дело плохо, от холода чуть не мёрзнет.
      — А что, – говорит, – умеешь ты сказки сказывать? Жена не велит пущать никого, кто не умеет сказки сказывать.
      — Умею, – говорит старик.
      — А долго будешь сказывать? – Спрашивает мужик.
      — Да всю ночь, отвечает старик.
      — Ну, вот хорошо, – говорит ему мужик.
      Впустили старика. Муж говорит:
      — Ну, жена, вот стричок посулился всю ночь сказывать сказки, да только с тем, чтоб поперечки ему не делать и не перебивать.
      Старичок говорит:
      — Да, поперечки не делать, а то сказывать не буду,.
      Вот поужинали, легли спать. Старичок и начал:
      — Летела сова мимо сада, села на колоду, выпила воду. Летела сова мимо сада, села на колоду, выпила воду.
      И пошёл старик твердить все одно и то же:
      — Летела сова мимо сада, села па колоду, выпила воду.
      Хозяйка слушала, слушала, да и говорит:
      — Что же это за сказка, все одно и то же твердит!
      — Так для чего же ты меня перебиваешь? Ведь я говорил, чтобы мне поперечки не делать. Ведь это так уж сказка сказывается вначале, а там пойдёт другое.
      Вот муж, услыхамши это, а ему то и нужно было, скочил с лавки и давай жену колотить:
      — Тебе сказано, чтоб ты не поперечила!
      И сказку не дала кончить!
      Уж он бил-бил, бил-бил, так что жена возненавидела сказки и с тех пор зареклась сказки слушать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик боровика провёл. Сказка!!
=======
      Жил-был один такой Ерема.
      Как-то раз пахал он у опушки бора на кобыле, у которой был жеребёночек.
      Этот жеребёнок то и дело подходил к матке и сосал её, а Ерема торопился допахать к вечеру.
      Он отгонял, отгонял жеребёнка, потом как закричит в сердцах:
      — Да чтоб ты пропал!
      Жеребёночек отстал от матки, пошёл на пожню, потом в лесок и скрылся, а Ерема заметил, что нет жеребёнка, только когда допахал полянку. Искал его дотемна и так ни с чем поехал домой. Наутро всей родней ходили, рыскали, искали, но не нашли.
      Пошёл вечером огорченный Ерема к знахарю, поворожить, и тот ему сказал:
      — Не иначе твоего жеребёнка боровой увёл. Ты вот что сделай. Возьми кошку, пойди на росстань, где пересекаются дороги, сруби сосенку, а сам встань на пень и скажи:
      — Эй, эй, покажись не мал, не велик, а со среднего человека. Обязательно молви это, не то он тебе покажется таким страшилищем, что разум потеряешь. А как он выйдет, ты ему скажи:
      — Меняю кошку на жеребёнка! И через день найдёшь скотину на том же месте.
      — Ну вот, – огорчился Ерема, – а кошка как же, да за неё баба с детишками мне холку-то ого-го как намылят. Они чуть что, кисонька, да Мурысенька!
      — Дурак ты, – говорит знахарь. – Или не знаешь, что кошка, зверь хитрый, самого борового с носом оставит, а домой непременно воротится? А другого жеребёнка твоя кобыла ещё невесть когда принесёт.
      Думал Ерема, думал, а наутро решился. Взял тишком Мурысеньку, сунул в мешок, пришёл на росстани, сосенку срубил, встал на пенёк и прокричал, что велел знахарь.
      Выглянул из лесу мужик, морда зелёная, волосы косматые, тоже как бы в прозелень, и говорит грубым голосом:
      — Чего надо?
      — Отдай жеребёночка! – Попросил Ерема. – А взамен вот кошку возьми.
      — Хорошее дело! – Обрадовался боровой, а это был именно он самый. – Кошек я люблю!
      Выхватил из Ереминых рук мешок, и только треск по лесу пошёл.
      Воротился наш Ерема домой с тяжким сердцем. А там ребятня уже ревмя ревёт. Мурысенька пропала! Ерема, конечно, ничего не сказал, но всю ночь снился ему жалобный кошачий мяв.
      И даже когда рано поутру побежал он на росстани и нашёл своего жеребёночка, от души не отлегло. Побрёл домой, и первым, кого увидел, была его серая Мурысенька.
      Она сидела на крылечке, умывалась лапкой и громко мурлыкала:
      — Мр-мр! Обмур-оманул борового? Обмур-оманул?
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик всю Русь спас. Моровая Дева. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      В старые годы повадилась на Русь Моровая дева.
      В глухую полночь являлась она, вся в белом, в какое-то село, бесшумно отворяла окно избы, просовывала руку с кропилом и начинала кропить в разные стороны, а к утру вымирала вся семья.
      Прослышал про это один храбрый мужик и решил жизнь положить, но спасти родную деревню и всю Русь.
      Изба его стояла у самой околицы. Вот наточил храбрец саблю и сел под окошко темной ночью. Ровно в полночь слышит мужик лёгкий шум, словно бабочка в окошко бьётся. И холодно стало кругом, словно среди лета опустилась вдруг на землю зима.
      Стиснул он рукоять сабли и приотворил окно, а как только просунулась со двора бледная рука с кропилом, взмахнул саблей, и отрубил эту руку!
      Сам он умер, померло и его семейство, но с той поры болезнь уже не показывалась никогда и нигде.
      Так мужик всю Русь спас.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик гусей делил. Сказка!!
=======
      У одного бедного мужика не стало хлеба.
      Вот он и задумал попросить хлеба у барина. Чтобы было с чем идти к барину, он поймал гуся, изжарил его и понёс.
      Барин принял гуся и говорит мужику:
      — Спасибо, мужик, тебе за гуся. Только не знаю, как мы твоего гуся делить будем. Вот у меня жена, два сына, да две дочери. Как бы нам разделить гуся без обиды?
      Мужик говорит:
      — Я разделю.
      Взял мужик ножик, отрезал голову и говорит барину:
      — Ты всему дому голова, тебе голову.
      Потом отрезал задок, подаёт барыне.
      — Тебе, – говорит, – дома сидеть, за домом смотреть, тебе задок.
      Потом отрезал лапки и подаёт сыновьям.
      — Вам, – говорит, – ножки, топтать отцовские дорожки.
      А дочерям дал крылья.
      — Вы, – говорит, – скоро из дома улетите, вот вам по крылышку. А остаточки себе возьму!
      И взял всего гуся.
      Барин посмеялся, дал мужику хлеба и денег.
      Услыхал богатый мужик, что барин за гуся наградил бедного мужика хлебом и деньгами, зажарил пять гусей и понёс к барину.
      Барин говорит:
      — Спасибо за гусей, да вот у меня жена, два сына, две дочки, всех шестеро. Как бы нам поровну разделить твоих гусей?
      Стал богатый мужик думать и ничего не придумал.
      Послал тогда барин за бедным мужиком и велел делить. Бедный мужик взял одного гуся дал барину с барыней и говорит:
      — Вот вас трое с гусем.
      Одного дал сыновьям.
      — И вас, – говорит, – трое.
      Одного дал дочерям:
      — И вас трое.
      А себе взял двух гусей.
      — Вот, – говорит, – и нас трое с гусями, всё поровну.
      Барин посмеялся и дал бедному мужику ещё денег и хлеба, а богатого прогнал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик избил барина в дороге. Сказка!!
=======
      Как мужик избил барина в дороге.
      Шли барин и мужик странствовать. И встретились оба. Вот и говорит барин мужику:
      — Расскажи что-нибудь, мужик.
      А тот отвечает:
      — А если у меня нет ничего, что бы рассказать?
      Барин берёт инициативу на себя:
      — Ну, тогда я тебе расскажу. Вот я ездил на охоту и увидел такого зайца, как конь большого.
      А тот мужик и говорит:
      — А вот я что скажу, барин. Если кто что соврёт, то упадёт под тот мост, что здесь есть за полем. А такого мостка и не было, только тот мужик нарочно так сказал, чтобы барин не завирался.
      Вот идут, идут дальше, барин говорит мужику:
      — Расскажи что-нибудь.
      — У меня нет чего рассказать, пусть барин ещё что расскажет.
      — Вот я тебе расскажу, что я немного прибавил о зайце. Он не был с коня, он был с осла.
      Идут, идут дальше. Снова говорит барин мужику:
      — Что ж ты ничего не рассказываешь?
      — Так если, барин, мне нечего рассказать!
      А тот барин:
      — Вот я ещё что припомнил о том проклятом зайце. Он ведь был не с осла, а с волка.
      Идут, идут дальше, барин и говорит:
      — Расскажи что!
      Но мужик опять отвечает:
      — Мне нечего рассказать.
      Барин и говорит:
      — Вот что я ещё припомнил о зайце. Он ведь не с волка, а с собаку.
      Но тот мужик ничего ему не сказал. Снова идут дальше. Барин и говорит:
      — Вот что я тебе скажу ещё про того зайца-то. Ведь он был не с собаку, а просто как заяц.
      А мужик барина хлоп в морду! А барин говорит:
      — Не бей!
      А мужик и говорит:
      — Как же тебя не бить, если ты врёшь?
      Барин отвечает:
      — Ну, тогда я за это попаду под мост.
      Мужик говорит:
      — Ну, а коли такого и моста-то нету. Я им только так тебя пугал.
      Идут дальше. Барин уже злится на того мужика.
      Вот пришли к роднику, сели себе и едят. У барина колбаса, булки, а у мужика только сухой хлеб. Вот тот барин поел и заснул. А тот мужик взял у него деньги, забрал колбасу и булки, одну разломил надвое и кинул от него подальше.
      Барин проснулся и будит мужика. А тот себе вроде спит, А он не спал, а только притворялся, что заснул. Говорит барин:
      — Смотри-ка, что эти шельмы вороны мне наделали. Всё от меня позабирали и разнесли по полю.
      А мужик говорит:
      — Не надо было спать, теперь пойдём, всё одно не найти того, что уже пропало.
      Идут, идут и находят вдруг мешок с ячменём. Мужик и говорит барину:
      — Мешок будет ваш, если скажете сразу. Мешок и ячмень.
      Барин и говорит:
      — Ячменчик и воречек.
      — Нет, не так.
      — Ячмень и ворек?
      — Нет, не так.
      — Ячмень и мешок.
      — Нет, не так.
      Мужик и говорит:
      — Что бы вам, барин, сказать, что ячмех.
      Барин и говорит:
      — Ну, правда, возьми себе, потому что ты придумал.
      Идут дальше. Находят воск и топор в мешке.
      Барин и говорит:
      — Что там?
      — Топор и воск. Ну, снова думайте, барин.
      — Воск и секирка.
      — Нет, не так.
      — Воск и секира.
      Мужик и говорит:
      — Нет, не так. Что бы вам, барин, сказать: воскира, тогда бы это было бариново.
      Барин отвечает:
      — Ну, возьми себе.
      Идут, идут вдоль речки, около мельницы. Дыляку, плотину значит, водой разорвало, и стоит она сбоку на реке.
      Увидел барин это и говорит мужику:
      — Вот я что нашёл.
      Мужик говорит барину:
      — Ну, если, барин, догадаетесь, то это будет ваше.
      Барин отгадывает:
      — Теперь я пригадал. То дырдошка.
      Мужик усмехается и говорит:
      — Ну, теперь, барин, бери и неси с собой.
      Вот барин берет и несёт семь вёрст до дому ту доску. Взял за неё шесть с половиной копеек денег и не знает, что с ними делать. И взял пошёл домой. И уж больше не ходил странствовать, распоряжался своим имением. Познакомился он хорошо с бедою, а то раньше он её и не знал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик над попом посмеялся. Сказка!!
=======
      Жили в нашем приходе поп с попадьёй.
      Попадья молодая, красивая. А поп, ещё не старый, на всех молодых прихожанок засматривался, с ног до головы оглядывал.
      В том селе жили кузнец с молодой красивой женой, знаменитой на всю округу рукодельницей.
      Как-то раз во время обедни увидал поп рукодельницу, да так и обомлел, глаз отвести не может, до чего хороша эта прихожанка!
      Обедня окончилась, начал народ подходить ко кресту, а когда подошла рукодельница, поп шепнул ей:
      — Мне надо поговорить с тобой! Повремени уходить.
      Когда церковь опустела и рукодельница с попом остались с глазу на глаз, поп спросил:
      — Чья ты есть? Первый раз тебя вижу, как звать-то тебя?
      — Зовут меня Марьей. Я жена кузнеца Максима. А тебе, отец духовный, чего надо?
      Сперва поп замялся, а потом сказал:
      — Очень ты, Марьюшка, мне приглянулась, краше тебя никого не встречал. Как бы позвала ты меня поговорить с тобой с глазу на глаз, то и была бы для меня большая радость. И приду я не с пустыми руками, подарю тебе три золотые десятирублевки!
      Марья, баба сообразительная, она поняла, чего поп добивается, опустила глаза, помолчала, а потом сказала:
      — Не знаю, как и быть. Вот как муж отлучится на день-другой, тогда можно и повидаться. Через два дня, говорил, поедет к свату дня на два телегу чинить, как уедет, извещу тебя, батюшка!
      На том они и расстались. Воротилась Марья домой и рассказала мужу обо всем, что говорил поп.
      — Сулился три золотые десятки подарить!
      Посмеялись.
      — Не печалься, – сказал кузнец, – получишь ты свой подарок, а заодно и попа проучим. Пусть не заглядывается на чужих жён! Пусть приходит в среду вечером. А ты все приготовь. Пирожок испеки, закуски поставь, да графин водочки и сама принарядись, а я долго не задержусь, вовремя постучу.
      Как муж научил, так Марья и сделала. Передала весточку попу, и он в назначенное время стук-бряк! Явился не запылился.
      Отперла Марья дверь, впустила гостя, и он тут же попытался её обнять.
      — Считал часы и минуты, так не терпелось увидеть тебя!
      — Погоди, батюшка! – Вывернулась из поповских объятий Марья. – Обниматься ещё успеем, проходи в горницу, садись за стол, угощу тебя пирогом, да водочки выпьем! А подарок посуленный принёс?
      Поп протянул ей три золотые монеты.
      Сидят угощаются. А попу не терпится, так и старается обнять хозяйку, а она ему:
      — Да повремени маленько, выпей водочки, закуси пирожком, для тебя пекла, старалась!
      А поп елозит по лавке и одно твердит:
      — Спасибо за угощенье!
      Сам маслеными глазами глядит на Марью:
      — Двери заперла на засов?
      Вышел из-за стола, принялся раздеваться, а в ту минуту в дверь застучали. Марья сделала вид, что смертельно перепугалась:
      — По стуку слышу, муж.
      И поп мечется по горнице раздетый:
      — А мне-то куда?
      — Полезай под лавку, да одёжу прихвати туда же, – шепчет хозяйка.
      Заполз поп под лавку. Кинулась Марья открывать дверь. Муж входит.
      — Заснула, что ли?
      Увидев же на столе угощенья, спрашивает:
      — Что за праздник? Кого угощать хочешь?
      — Ты что, забыл? – Жена спрашивает. – Сегодня мои именины. Вот и ждала тебя!
      — То-то и есть, забыл! Ах, мать честная. Тут водка и пирог и от закусок стол ломится. Заведём пир, угощенья много. Ступай, позови в гости батюшку с матушкой, отпразднуем твои именины!
      Марья побежала и вскоре возвратилась вместе с попадьёй:
      — Батюшка куда-то отлучился, не застала дома, а вот матушка пришла.
      — Батюшка с минуты на минуту должен вернуться, – вмешалась в разговор попадья.
      — Подождём, а потом можно ещё раз сбегать, – кузнец говорит. – А мы выпьем за здоровье именинницы по чарке, да закусим.
      Сидят угощаются, а поп под лавкой лежит, не ворохнётся. Через малое время хозяйка спохватилась:
      — Батюшка небось уж воротился домой! Угощай, Максим, матушку, а я сбегаю за батюшкой!
      Убежала жена за попом.
      Хозяин принёс из кладовки горшок густой сметаны и говорит:
      — Погляди, матушка, какими сливками доится наша новая корова! В прошлом году выменял, отдал и свою прежнюю корову, и жеребёнка в придачу, зато теперь ни масла, ни сметаны не покупаем, своей вдоволь!
      — Неужто правда? – Всплеснула руками попадья. – Вот бы мне эдакую корову, было бы больше пользы, чем наши три коровы дают!
      Хозяин подвинулся поближе и заговорил:
      — Давно я по тебе сохну, глядя на твою красоту, извёлся весь. Что хочешь для тебя сделаю, только согласись любовь со мной сотворить! И нашу корову приведу тебе, а себе достану другую, у того же хозяина куплю либо выменяю, только согласись!
      — Ты что, рехнулся?! – Рассердилась попадья и отодвинулась. – Вишь как подъезжает! А ежели Марья с батюшкой нас застанут?!
      — Не застанут, дверь на крепком засове! – Близко подвинулся к попадье и принялся обнимать её.
      — А с коровой-то не обманешь, приведёшь?
      — Приведу беспременно, – уверил Максим и повалил попадью на лавку.
      Затаился поп под лавкой, не шелохнётся.
      — А ловко она Максима поддела! – Подумал, – да за такую корову можно и согрешить!
      Попу смертельно захотелось чихнуть, он крепился-крепился и, три раза подряд чихнул.
      — Кто это, кто? – Всполошилась попадья.
      — Опять, видно, кошку там рвёт. Объелась чем-нибудь! – Схватил Максим кочергу, сует под лавку:
      — Брысь, брысь отсюда!
      Два-три раза угодил кочергой попу по лицу.
      Тот не выдержал. Выскочил полураздетый из-под лавки, весь в паутине, со всклокоченными волосами, и опрометью метнулся из горницы.
      — Чур, чур меня! – Забормотала попадья и заплакала. – Видать, ты с нечистой силой знаешься, оттого и корова сливками доится! Не надо мне твоей нечестивой коровы!
      С теми словами подхватила полушалок и прочь из горницы.
      Прибежала домой, а поп, умытый, расчёсывает волосы и бранится:
      — Где ты таскаешься? Где тебя Черти носят?
      Хотелось попадье огрызнуться, да вспомнила про Максимову корову и ничего не сказала.
      Было это в нашем приходе годов двадцать тому назад.
      У кого хочешь там спроси, все об этом знают.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужиков учат. Доманя. Легенда. Сказка!!
=======
      Жил себе Митяй, как все люди живут. И жена у него, и детки малые, и дом, полная чаша.
      Говорили, любит его домовой-доможил, а оттого стережёт хозяйство. Так оно и было, да вдруг все кувырком пошло.
      Ничего Митяй делать не хочет, только сидит на лавке с глупой улыбкой, да руками водит по сторонам, будто пытается обнять кого-то. От родной жены шарахается как чёрт от ладана, худеет, да бледнеет.
      Тоска взяла Ольгу, Митяеву жену. Любит она своего мужа, не может смотреть, как все их счастье прахом пошло. Пошла за советом к колдовке, в деревне известно, у кого помощи спрашивают.
      Колдовка хитро прищурилась:
      — Да, Ольга, прощайся со своим счастьем. Изменяет тебе Митяй! Только не с бабой толстомясой, а с неземной красавицей, дочерью домового. Живёт она в вашем подполье и ни для кого не видима, лишь для того, к кому воспылает страстью.
      — Да неужто нельзя от неё избавиться? – Вскричала Ольга. – Закрестить, а то святой водой побрызгать.
      — Не-а, – помотала колдовка Чёрноволосой головой. – Не поможет. Замучит она мужика, залюбит его до смерти или с ума сведёт. Ты уж лучше смирись аль сама заведи себе сударика, завей горе верёвочкой. Хочешь, приходи ко мне нынче вечерком на весёлую гулянку. Познакомлю тебя с таки-им красавцем. Он, правда, чёрт козлоногий, но знает толк в женской красоте. Потешит и душеньку твою, и тело белое.
      Хотела Ольга плюнуть ей в бесстыжие очи, да мелькнула у неё мысль.
      — Ладно, – говорит. – Знакомь, так и быть. Но негоже мне, замужней бабе, по свиданкам бегать. Увидит кто, позору не оберёшься. Ты лучше укажи чёрту мою избу, там я его и встречу, и привечу. Мой-то муженёк все равно никого, кроме своей любушки, не видит. Ему небось все равно.
      Под вечер отвела Ольга детушек к своей матери, перекрестила на прощанье, а сама домой побежала. Накрыла на стол, нарядилась, словно сватов ждёт.
      А Митяй на своей лавке сидит-посиживает, то ли дремлет, то ли спит, руками водит в разные стороны, да улыбается как безумный.
      И вот в полночь зашумело-засвистело под окошком, запахло серой, а потом явился в избе чёрт молодой.
      Ничего не скажешь, умеет их братия молодкам головы морочить, да сердца сушить. И этот скинулся таким раскрасавцем, что хоть картину с него пиши.
      Усадила Ольга гостя за стол, потчует разносолами, да сладкими настойками. Чёрт выпил рюмочку-другую, окосел и начал улещать хозяйку на любовь.
      А она вроде бы и не противится.
      — И в самом деле, – говорит, – отчего б не изведать страсти? Неужто обязана я хранить вековечную верность моему-то дурню? Ты только погляди на него! Ни богу свечка ни чёрту кочерга.
      — И что нашла в нём его полюбовница, понять не могу. То ли дело такой горячий красавчик, как ты. Эх, видать, домового дочка, глупа как пробка. Я б на её месте сейчас как выскочила, да схватила тебя в объятия.
      — Так я и сделаю! Забирай своего дурачка! – Раздался вдруг тоненький, скрипучий голосок.
      А потом: фьють! Только вихрь по избе прошёл. Чёрта как не бывало.
      А Митяй с лавки вскинулся, ошалело на жену глядит:
      — Ольга! Красавица моя! Как давно я тебя не видел! Мнилось, будто обнимаюсь я в тёмном подполье со старой метлой. – И ну жену целовать-миловать.
      С тех пор у них все на лад пошло. Митяй полюбил жену пуще прежнего. Горевала одна только колдовка, потому что самый красивый чёрт больше никогда не навещал её. Сгинул без следа.
      Видать, крепко полюбился он дочери домового!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как мужик свою бабу выучил. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жил-был мужичек, была у него молодая жёнка. Он был старой, и жена его не любила.
      Вздумал мужик свою бабу поучить и говорит:
      — Баба, я ходил в лес и нашёл клад, да без тебя мне не даётся, пойдём вместе добывать.
      Баба обрадовалась. Он велел бабе напекчи блинов и тихонько от ей снес в лес и раскидал по деревьям. Назавтрие зовёт бабу за кладом. Пошли они.
      Подходят к реке, мужик и говорит:
      — Поди-ко, баба, у меня заложена в реке морда, посмотри-ко, нет ли свежих.
      Выздынула морду из воды, а в морде тетерев. Выняли тетерева, пошли далее.
      Пришли в лес, мужик и говорит:
      — Постой-ко, баба, здесь у меня есть сило оправлено, не попал ли кто.
      Подходят к силу, а в силе щука задавилась. Пошли дальше, дошли и до клада. Подошёл мужик к кладу и взял.
      Жена обрадовалась, пошли домой. Шла баба и вдруг увидела, что по лесу висят блины, она и спрашивает:
      — Это что?
      Мужик отвечает:
      — Это блинная дорога, её выстлала жена нашего воеводы, и по этой дороге сегодня прошли к ней молодые молодцы в гости.
      Идут дальше, стучит водянная мельница, баба и спрашивает:
      — А это что стучит?
      Мужик отвечает:
      — Это молодые молодцы пляшут с молодой женой воеводы, шумят-то, эти молодцы хотят воеводу стегать.
      — А за что стегать?
      — А за то, – отвечает мужик, – что он, воевода, не даёт воли своей барыне молодой с молодыми гулять.
      Воевода был тоже старый.
      Идут дальше и подходят к деревне, услыхали, ворота скрипят, и пастух трубит.
      Жена и спрашивает:
      — Это кто ревёт?
      — Это воеводу стегают.
      Жена и подумала:
      — Ладно, старый черт! Я сейчас схожу к воеводе, снесу ему подарков и стану бить челом, чтобы выстягал и моего мужика.
      Пришли домой, жена и говорит:
      — Муженёк, дай-ко я пойду к воеводе и снесу ему в гостинцы щуку и тетерева.
      Мужик дал, баба и пошла. Приходит она к воеводе и говорит:
      — Господин воевода! Я со своим мужиком ходила за кладом и нашла в морде тетерева, а в силе щуку, возьми это от меня в гостинцы и будь ко мне милостив. Я молода, как и твоя жена, а муж мой, как и ты, старой, и он такой злой, что ни в чем воли не даёт, выстягай ты его так же, как тебя самого выстягали.
      И рассказала все, что видела в лесу. Воевода рассердился, велел бить её плетьми.
      С тех пор баба к мужу стала ласковее.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как на том свете работник скупого барина вызволял. Сказка!!
=======
      Как на том свете работник скупого барина вызволял.
      Жил на белом свете, говаривали старики, какой-то барин. Кто такой, – бог его ведает, только не христианской веры.
      И было у этого барина поле заколдованное. Коли будешь один жать, ввек снопа одного не свяжешь, а беспременно надо вдвоем.
      Приходит раз к барину один человек, поесть просит, а барин жадный был, скупердяй, и говорит.
           — Коли хошь есть, иди, да и нажни сноп, а сжавши, обмолоти, тогда и ешь.
      А человек-то и не ведал, что поле бариново заколдовано. Целый день жал, а снопа не нажал. Потому без подмоги. Так и лёг голодный. И на другой день жнет, а снопа не нажать, хошь матушку спасительницу призывай.
      Видит, уже солнышко за лес закатывается, а снопа все нет.
           — Свет, красное солнышко! Микола, святой батюшка! Егорий-победоносец! Помоги нажать.
      И на второй день лёг голодный спать. А есть хоцца.
      И на третий день вышел человек в поле. Сжалилась над ним одна жница, порассказала чистую правду об том поле и помогла нажать сноп. И так прилюбилась человеку тая жница, стал просить у барина, чтобы повенчаться дозволил.
      А барин кричит.
           — Коли будешь у меня работником, да отслужишь верой-правдой шестнадцать лет, – отпущу бабу замуж, а не отслужишь, – ни с чем уйдешь.
      Проработал работник барину верой-правдой шестнадцать лет, и жалко стало барину своей работницы, и задал он ему загадку:
      — Пропаси, – говорит, – моих зайцев в лесу целый день, а к вечеру домой пригони, а ежели хоть один заяц домой не придёт, то и голова у тебя с плеч.
      Затужил работник, и идёт он к невесте.
      А она ему в ответ:
      — Не тужи, – говорит, – на вот тебе сопелочку. Как скроется солнце, заиграй на сопелочке, зайцы-то сами и забегут во двор. А чтобы барин мне худа какого не сделал, обкрути, – говорит, – меня через левое плечо.
      Взял он сопелочку, перекрутил невесту через левое плечо, и оборотилась она в кирпичину. Выпустил барин зайцев. Как выскочили зайцы, да в лес наутёк. Лови их.
      — Ну, – думает работник, – распропала моя бедная головушка!
      Одначе, как вечер пришёл, заиграл работник в сопелочку, а зайцы построились в ряды, как будто солдаты, а работник впереди, будто командир какой. Сосчитал барин зайцев, видит, все целы.
      И загадал он вторую загадку, мудрей первой:
      — Хочу, – говорит, – чтобы мост в одну ночь построить, а к утру чтоб езда была.
      Больше прежнего затужил работник и опять идёт к своей невесте:
      — Ну, – говорит невеста, – это ещё не беда, беда впереди будет! На вот тебе, – говорит, – палочку-татарочку. Как выйдешь на речку, знай по дну стучи, да кричи. „Эй, домовые, водяные и шишки лесовые, живо за работу! А там вот увидишь, что будет.
      Оборотил невесту через правое плечо, а она решетом оборотилась, что муку сеют. Вышел он на берег, стукочет палкой-татаркой по дну, да вопит:
      — Эй, домовые, водяные и шишки лесовые, живо за работу!
      Понаскочило домовых, да лесовых. Кто рубит, кто стругает, кто сваи забивает, а к утру мост готов, возьми, да и езди.
      — Ну, счастье твоё, – говорит барин, – а только одну ещё загадку угадай остатнюю. Сходи-ка ты, добрый молодец, на тот свет, да узнай у батюшки, где он клад схоронил. Коли узнаешь, дак половину клада получишь, а не узнаешь, дак башка с плеч долой. А чтоб ты меня не обманул, управляющего своего дам в товарищи.
      Больше других разов затужил работник и опять идёт к невесте.
           — Да, – говорит невеста, – эта задача тяжельше других, а только, бог даст, и состроится все. На вот тебе, – говорит, – клубочек. Куда он покатится, и ты за ним иди следом. И на тебе ещё платочек, передай его моей середней сестрице, в мужьях у ней светлый месяц, може, она что поможет. А меня перекинь через голову, я в торбину с кусовьем оборочусь.
      И пошёл за клубочком работник. И привёл его клубочек в царство пресветлого месяца.
      Покуль хозяина дома не было, караулить он пошёл на ночь, а жёнка месяцева и говорит.
           — Не могу я помочь тебе, а дам я тебе клубочек, да шёлковый платочек, и дай ты этот платочек моей старшей сестре. А в мужьях у ней красное солнце, – може, она в чем поможет.
      Пришёл с караула месяц, и до того он полюбил работника, и работник месяца полюбил. На другую ночь за месяца караулить на небе взялся. А месяцу-то на руку, чего ночь не поспать! Дошёл до серёдки неба, видит, Егорий, на паству выехавши, сам в кустах спит, а конь просто пасется. Вспомянул, как Егорий этот его задарма просил сноп в бариновом поле нажать, думает:
      — Я тебя выучу!
      И давай Егория палкой колышматить. Егорий как вдарил бежать, и коня оставил. А работник за ним.
      Видит Миколай угодник куда-то идёт. Он к Миколаю. Миколай от него. Подобрал подрясник, потуда его и видали. Узнал работника-то Миколай. Пришедши с караулу, и рассказывает месяцу. А тот смеётся.
      На третий день ушёл работник, и привёл его клубочек в царство красного солнышка, а управляющий все с ним идёт рядом, да пыхтит, – толст дюже был. Вручил солнцевой жене платочек и докладывает всё как есть:
      — Могу, – говорит, – помочь, только надо сначала у мужика моего допытаться.
      Пришло солнце, баба блинов напекла, ужинать сели:
      — Могу, – говорит солнце, – помочь, коли завтра за меня по небу походишь.
      — Могу, – говорит работник.
      — Только, – говорит солнце, – как дойдёшь до серёдки неба, увидишь там стол, а на том столе кружка с водой и просвирка. Так ты, – говорит, – коли есть захочешь, половину мне оставь, не то на другой день без еды меня оставишь.
      — Ладно, будь покоен, – говорит работник, – в самом аккурате будет.
      А сам думает:
      — Не больно-то послушался, когда я тебя просил на бариновом поле!
      Дошёл до середины неба и видит все как есть. И стол, а на столе кружка с водой и просвирка. Взял, да и съел все, а к вечеру домой воротился.
      — Вот что, – говорит солнце, – иди ты сегодня в полночь на перекрёсток, схоронись за столб, а сам нишкни. И аккурат в полночь черти поедут, – кажинную у бога ночь они богачей объезжают. Как поровняются черти со столбом, выскочи из-за столба, выбей из хомута крайнего коня, а заместо его своего управляющего в хомут втисни. А там увидишь, что будет.
      И вот аккурат в полночь слышит работник, как во весь дух четверка едет, а в тарантасе черти сидят, в балалайки играют, в заслонки бьют, а коней тех хлещут нещадно. И только этта поровнялись со столбом, выскочил работник, дерг крайнего коня, а черти и обпамятоваться не успели, как разом всадил, в хомут управляющего. Черти погнали, а конь в баринова отца обернулся.
      Плачет. Кричит:
      — Кажинну ночь так ездят на богачах, а приехавши, воду заставляют возить. А все из-за богатства, которое зря зарыли. Ворочайся, – говорит, – живей, всё моё богатство зарыто в переднем углу под киотом. А за то, что ты освободил меня теперь от муки, возьми половину богатства.
      А черти уж обратно едут. Управляющего оставили, а барина опять впрягли. А управляющий еле дышит.
      Воротился работник к барину, а барин глазам своим не верит. Только когда клад отрыли, – поверил.
      Зависть забрала барина, не хочет отдавать половину добра. А в сундуках доверху червонное золото набито.
      Работник говорит:
      — Спроси управляющего.
      — Да где ж он? – Спрашивает барин.
      — Да глянь, – говорит работник.
      Ажно обомлел барин. Посылал жирного, с брюхом, а теперь моща-мощой.
      — Вот барин, – говорит работник, один часок черти поездили, да и то высох. А каково было твоему батюшке! Ох, тяжело там скупердяям! Не тянись и отдай половину, а мне ничего не надобно, я в монастырь уйду.
      Ужахнулся барин и все золото отдал своему работнику.
      А работник пошёл в избу, перекинул через голову торбину с кусовьём, а она в бабу обратилась.
      А потом они обвенчались.
      Тут и сказке конец.
      +++++++++++++++++++
.......
  Как ночницу отвадили. Легенда. Сказка!!
=======
      Жила в деревне одна баба, не то чтобы настоящая ведьма, а так, баловалась всякой чертовщиной, и не было у неё детей.
      Жила, да и померла, никто по ней больно не горевал. Схоронили всем миром, потому что никому она вреда особого не причинила, вот и не стали ей осиновый кол в сердце вбивать.
      Схоронили и забыли о ней.
      Минуло какое-то время, и начали на деревне малые дети ночью плакать.
      Как только воцарится заря вечерняя, так то в одном доме, то в другом и ноют, и канючат, и уросят.
      Соседки поутру сойдутся. Глаза красные, языки заплетаются, зевают, не выспались, всю ночь с малышней своей маялись.
      А в ту пору к одному мужику Тётка в гости приехала.
      — Не иначе, к вам на деревню ночница повадилась, – говорит она соседкам. – Не помирала ли тут в последнее время бездетная ведьма?
      — Как не помирать? Помирала! – Отвечают бабы.
      — Ну, точно она и блуждает по ночам, нападает на ваших детушек. Кто из вас самая храбрая, той покажу на следующую ночь эту пакостницу.
      Бабы заробели, но потом жена племянника все же согласилась.
      Велела ей Тётка принести хомут с конюшни, вот они уложили детей, свет везде погасили, забрались в угол, накрылись хомутом, и сидят, ждут.
      Ближе к полуночи слышат, заскрипела оконная рама, приотворилась, и в комнате появилась высокая женщина с Чёрными волосами, темнее ночи!
      Встала она около колыбели и ну пощипывать, да подталкивать дитятко! Дождалась, пока этот ребёнок начал хныкать, и пошла к зыбке, в которой лежал новорождённый.
      Мать хотела защитить дитя, но Тётка ей не дала:
      — Сиди, – говорит, – не то испугается ночница, ещё задавит ребёнка!
      Ночница дала младенцу грудь, но он почему-то сразу начал горько плакать и отворачиваться.
      — Молоко у неё что полынь горькое, – пояснила Тётка шёпотом.
      Полюбовавшись на дело своих рук, ночница скрылась тем же путём, каким пришла, через окошко, а мать с тёткою долго ещё не могли успокоить разошедшихся детей.
      — Так и есть, она, Ефимия, здесь была! – Сказала молодка, которая признала покойную ведьму.
      — Ах, чёртова сила! Жаль, не вбили ей осиновый кол промеж грудей!
      — Обойдёмся и без кола, но потрудиться придётся, – сказала Тётка. – Давай сперва у тебя дело сладим, потом к другим пойдём.
      И началась тут такая суматоха.
      Тётка делала ножом зарубки на брёвнах стены, кипяток лила на гребень, срезала по прядке волос у ребёнка и бросила в котёл кипятить.
      — Что ты делаешь? – Спрашивала заранее наученная молодая хозяйка.
      — Режу, парю, варю, изгоняю бабу криксу-ночницу! Коли придёт, с ней то же будет.
      — Гони, парь, вари, режь! – Поддержала мать. – Чтоб её никогда тут не было, чтоб она никогда не возвращалась, во веки веков, аминь.
      Потом они пошли по другим домам, и что вы думаете? Эта ночь была последней, как в деревне плакали дети.
      После этого они все спали без задних ног, и матерям своим давали отдохнуть.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Каков я! В некотором царстве, в некотором государстве. Матершина. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, в некотором государстве, жил-был мужик, такой плутоватый, что Боже упаси!
      Стибрил где-то сотню рублей и убежал из своей деревни. Шёл-шёл и выпросился переночевать у попа.
      — Ступай, – говорит поп, – ты у нас места не пролежишь.
      Пришёл мужик, разделся, лёг на лавке. Вздумалось ему пересчитать деньги, вынул и давай считать. Поп увидал, что мужик считает деньги, а они на это чутки, и думает:
      — Ишь, ходит оборванцем, а денег какая пропасть! Дай-ка напою его пьяным, да и оберу!
      Вот поп, немного погодя, пошёл к мужику и говорит:
      — Пойдём, свет, с нами ужинать!
      Мужик обрадовался:
      — Спасибо, батюшка!
      Сели ужинать, поп поставил вино и давай его наливать, так потчует, просто отдыха не даёт.
      Мужик напился пьян и свалился под пол. Поп сейчас вытащил у него из кармана деньги, припрятал к себе, а мужика уложил на лавку.
      Наутро проснулся мужик, глядь, а в кармане пусто. Смекнул, в чём дело, да что возьмёшь. Коли просить на попа, так станут спрашивать. Откуда деньги взял, да сам отколь пришёл.
      Ещё беды наживёшь! Так мужик и ушёл.
      Таскался кое-где месяц, и другой, и третий, а там и думает себе:
      — Чай, поп теперь меня подзабыл. Оденусь-ка так, чтобы не признал меня, да пойду к нему за старое отплатить.
      Пришёл к попу в избу, а попа на ту пору дома не случилось, одна попадья сидела.
      — Пусти, матушка, переночевать к себе!
      — Пожалуй, иди!
      Он вошёл в избу и уселся на лавке.
      — Как тебя зовут, свет? Откуда идёшь?
      — Какофием, матушка, иду издалеча на богомолье.
      На столе к попа лежала книга. Вот мужик взял, переворачивает листы, да губами бормочет, будто читает. А потом как заплачет.
      Попадья спрашивает:
      — О чём, свет, плачешь?
      — Как мне не плакать! В Святом-то Писании писано, что кому за какие грехи будет, а мы грешные столько творим нечестивого, что не ведаю, матушка, как ещё Бог грехам-то терпит?
      — А ты, свет, научен грамоте?
      — А как же, матушка, насчёт этого дела не обижен от Бога!
      — А петь по-дьячковски умеешь?
      — Умею, матушка, умею. С малых лет учился, весь церковный устав знаю.
      — А у нас, свет, дьячка нету, уехал отца хоронит. Не поможешь ли завтра батьке обедню отслужить?
      — Хорошо, матушка! Отчего не помочь?
      Приехал поп, попадья ему всё рассказала. Поп тому и рад, угостил мужика как можно лучше.
      Наутро пришёл с мужиком в церковь и начал служить обедню. Только мужик стоит на клиросе и молчит себе.
      Поп закричит на него:
      — Что же ты стоишь молча, не поёшь?
      А мужик ему:
      — Пожалуй, я и сяду, коли стоять не велишь!
      И сел на жопу. Поп опять кричит:
      — Что же ты сидишь, не поёшь?
      — Пожалуй, я и лягу.
      И развалился на полу. Поп подошёл и вытурил его из церкви, а сам остался обедню доканчивать. Мужик пришёл к попу на двор.
      Попадья спрашивает:
      — Что, отслужили обедню?
      — Отслужили, матушка!
      — А где ж батька?
      — Он в церкви остался, надо хоронить покойника, а меня послал к тебе взять новой тулуп, сукном крытой, да бобровую шапку. Идти далеко, дак он хочет потеплее одеться!
      Попадья пошла за тулупом и шапкою, а мужик зашёл за избу, снял свою шапку, насрал полную и положил её на лавку, а сам взял поповский тулуп с бобровою шапкой и сделал драла.
      Поп отслужил обедню и приходит домой. Попадья увидала, что он в старом тулупе, и спрашивает:
      — А где же новой тулуп-то?
      — Какой?
      Ну, рассказали друг другу про мужика и узнали, что мужик их обманул.
      Поп сгоряча схватил шапку, что с говном лежала, надел на голову и побежал по деревне искать мужика, а говно из шапки так и плывёт по роже. Весь обгадился.
      Подбежал к одной избе и спрашивает хозяина:
      — Не видал ли Какофья?
      — Вижу, батюшка, каков ты! Хорош!
      Кого ни спросит, все ему одно отвечают.
      — Какие дураки! – Говорит поп. – Им одно толкуешь, а они тебе другое!
      Бегал, бегал, всю деревню обегал, а толку не добрался.
      — Ну, – думает, – что с воза упало, то пропало!
      Воротился домой, снял шапку, а попадья как посмотрела на него, сейчас завопила:
      — Ах, батька, вить у тебя оспа на голове выходит!
      — Что ты врёшь! – Сказал поп. Пощупал свою голову и всю руку в говне вымазал.
      Тем сказка и кончилась.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как один богач хотел своего сына женить. Сказка!!
=======
      У одного богача сын был с порядочной дурью, но, богач и быка женит, говорят наши старики, и верно так!
      Вздумал богач сына женить своего. Говорит своей старухе:
      — Ну как, баба, думаешь, надо при своих глазах женить!
      Та очень рада была, что старик желает сына женить. И давай его мать научать, как бы покруглей слово говорить, получше.
      — Смотри же, – говорит, – когда с отцом поедешь в сваты, попроворнее будь, словно как духовские мужики.
      И он только это одно и знал, что не бояться и как бы быть посмелей.
      Ну, что ж? Они приезжают к одному тоже богачу.
      — Ну что, – говорит, – брат, долго нам нечего калякать. Надо говорить, об чем приехали.
      — Ну, говори!
      Тот начал говорить:
      — Вот, как я собственно знаю, что у вас есть барышня, а у меня есть жених, не будете ль согласны быть со мной сватом?
      — Ну отчего ж, – говорит, – мы вами не брезговаем! – Живём мы ещё как, по-старинному, слава богу, и сейчас, – говорит. – Иногда трапляется деньги мерками мерить. Слава богу, имею шестёрку рабочих лошадей.
      А товарищ его, кум, который был крестный тому жениху:
      — Ну что ты, говорит, врёшь! А жеребец-то на стойле четвёртый год стоит! Что ж ты не считаешь? Тот разве не лошадь?
      Тот прибавлять начинает:
      — Семь штук коров имеем!
      А кум опять:
      — Ну что ты врёшь? А две-то ещё телки по третьему году, ты нешто за коров не считаешь?
      — Ну вот что, – говорит, – садитесь, чего-либо закусим.
      Вот они сели за стол. Раньше самоваров, конечно, не было у мужиков в то время. Подают кусок мяса.
      Ну, как жених, конечно, проворный.
      — Вы, – говорит, – старики, погомоните! Дай-ка я займусь крошить мясо!
      Столько не крошит, сколько в рот кладёт, а другим хоть ничего не будь! Потом говорит невестин отец:
      — Нет, брат, так мне обсудилось, обождём до налетья отдавать.
      Поехали они домой. И говорит жених матери:
      — Ну, матушка, и наклался же я мясом в два ряда, хотя невесту и не засватал. Ужинать не хочу!
      — Как же это так?
      — А так, говорит, я как попроворней, взялся я мясо крошить, большая часть сам поел!
      — Чем же ты крошил?
      — Вот ещё чем, да ножиком!
      — Эх ты, как я тебя научаю быть попроворнее! Ты ж бы спросил вилки и ножик, а пальцы в рот не позволял бы лизать при компании!
      — Ну ладно! Буду знать впредь!
      Поехали к другому. Приезжают тоже к богатому. Богач, понятно, по-богатому! Жених хорошо материно слово помнит.
      То их потчуют опять.
      — Сядьте-ка, – говорят, – за стол! Не желаете ли чего закусить?
      — Нет, мы только сейчас закусывали!
      — Ну, чем же вас угощать? Баба, принеси-ка орешков. От неча дела займёмся покусать!
      Приносит та в тарелке орехов. То проворный жених и говорит:
      — Дайте-ка мне ножик и вилку!
      Ножом как намерится резать, да тут стой, думает, не так я вздумал. Надо вилкой поддержать!
      Держит вилкой орех во всей тарелке, какой он намерился задержать. Как с размаху резанёт ножом, орехи все засыпались не только с тарелки, а ни одного и на столе не осталось! Чуть и тарелку не разрубил за один замах.
      То видит хозяин, что он вовсе дурак.
      — Нет, брат, – говорит, – мы не отдадим нынче, не думаем отдавать!
      — Ну что, – говорит кум, – ничего больше! Поедем домой.
      Приезжают домой.
      — Ну, матушка, орехов насыпали полную тарелку, кусать не пришлось!
      — Как так?
      — А так! Вы мне сказывали дома, что надо брать вилку и ножик. Мне это все было подано. Я вилкой поддержал, ножом как резанул, так не только что в тарелке, на столе ничего не осталось, и тарелка чуть пополам не развалилась!
      — Эх ты, дурак, – говорит. Ты ж бы взял горсточку, да в другую руку, одну бы ты себе в карман положил, а другую бы невесте подал и сказал бы ей:
      — На-ка вот тебе горсточку, и эта мне горсточка! Бог знает, может, господь даст, придётся вместе жить!
      Он так и думает:
      — Ладно ж, матушка, теперь буду ж умней!
      — Ну, – говорит дед, – съездим ещё в село к одному такому-то. Если уж неудача, то уж нынче ездить не будем!
      Тот поехал с кумом. Приезжают. Аккурат попали, ужинать сели.
      Оно, значит, удача.
      — Поехали от хлеба-соли, – думают, – приехали аккурат к делу, все собрание за столом.
      — Ну, – говорит, – садитесь за стол, Иван Пахомов, и ты, Василий Мартынов, садись! Садись, брат, молодой человек!
      Но тот хотя не хотел садиться, столбом стоять неприлично. Делать нечего, наверно, по задаче пойдёт.
      Много кушанья переменяли, в конце, только хотели они вылазивать из-за стола, хозяйка кричит:
      — Подождите, братцы, молочка волью на закусочку.
      Так приносит на стол молоко с киселём. Думает жених:
      — Ну, все не очень ел, ну, уж киселя прохвачу, силён на молоко с киселём!
      Да и вздумал маткины слова. Как бы ж это попроворнее сделать? Все едят ложками, он ложку положил перед собой на стол и думает:
      — Нет, – говорит, – не так!
      Потом вдруг, цап! Горсть в одну руку, потом ещё в другую. Аккурат напротив сидела на скамье невеста.
      — На-ка, барышня, – говорит он., Может господь даст нам вместе жить, тебе горсточку и мне горсточку!
      Думает, как орешки. Сам весь обрызгался молоком и товарища своего кстати обмазал, да и этот понял, что он совсем дурак. С тем и поехали домой.
      Ну что ж? И сейчас холостой ходит.
      В Белом у Зарецкого, мы видали, жил. Сам он это рассказывал.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как отец сына спас. Ведьмак. Легенда. Сказка!!
=======
      Был на селе парень молодой, и связался он со вдовой-красавицей.
      А про ту вдову ходили слухи нехорошие. Дескать, знается она с Чёрной силою.
      Много народу уговаривало молодца развязаться с бабой нехорошей, но пуще всех старался отец.
      Ещё бы! Ведь он и сам был не простой человек, а ведьмак и не раз встречался с пригожей вдовушкой на Лысой горе.
      Но сын никого не слушал и собирался на своей милушке жениться, к великой печали всех деревенских невест.
      Но так случилось, что вдова в одночасье померла. И похоронили её на сельском кладбище как добрую женщину, совсем позабыв вбить в могилу осиновый кол.
      А ночью наш молодец, томимый глубокой тоской, пошёл к дому покойницы, и вдруг видит, что светится в окне огонёчек.
      Подошёл ближе, и не поверил своим глазам. Сидит его любовница на лавке, краше прежнего! Кинулся глупец в избу и сжал её в объятиях.
      Ну что ж, сильно любил, на все готов был ради неё. Все ночь они миловались, а с третьим петушиным криком, как это водится у нечисти, вдова исчезла, посулив непременно быть завтра.
      Пришёл молодец домой, ног под собой не чуя.
      — Где ты был? Что так бледен? – Спросила матушка.
      Он ничего не ответил и улёгся спать. Но отец сразу заметил огромный кровоподтёк на шее сына, как раз там, где вдова, ставшая после смерти упырицей, высасывала из него живую кровь.
      То же повторилось и на следующую ночь. Когда, при третьем крике петуха, вдова, сытая и довольная, возвращалась к себе в могилу, на кладбище её подстерёг ведьмак и стал умолять не губить его сына.
      — Кабы не ты, он давно женился бы, – причитал ведьмак. – Нам с женой последняя утеха на старости лет. Внучат понянчить. Не губи парня!
      — Вот ещё! – Ответила упырица. – Непременно погублю. Разве это справедливо, мне в могиле сырой лежать, а ему с молодой женой любиться? Нет уж! Мой он. Владела им, и буду владеть, покуда в гроб не сведу. Один денёчек и осталось ему пожить, а на следующую ночь испустит дух твой сыночек!
      И с шумом провалилась в могилу.
      Ну а на третью ночь, только вдова встала из могилы, ведьмак ждал её с осиновым колом наперевес. Долго бились они, долго тщились победить друг друга.
      Хоть и силен был ведьмак, вдова, напившаяся свежей, молодой крови, начала его одолевать. И тогда выкрикнул ведьмак светлую Христову молитву.
      Ночные небеса просветлели, и послышался звучный глас:
      — Ты просишь о помощи, ведьмак? Так и быть, помогу ради светлой и праведной души твоего сына. Но знаешь ли ты, что после этого конец тебе придёт? Провалишься прямиком в ад и вечно будут мучить тебя бесы за все твои прегрешения, за то, что вязался с нечистой силою?
      — На всё готов, только бы сына спасти! – Выкрикнул ведьмак, и в ту же секунду обрёл новые силы, а упырица затряслась, как осиновый листочек.
      Повалил Чёрную вдову ведьмак и вонзил ей осиновый кол прямо в сердце.
      А наутро кладбищенский страж, который всю ночь дрожмя дрожал в своей сторожке, позвал сельчан, и они увидели синюю, страшную вдову-упырицу с осиновым колом в груди и мёртвого ведьмака-отца.
      Руки его были сложены на груди, а в них горела свечка, зажжённая неведомой божественной силой, как последняя милость небес к этому несчастному грешнику.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Какофей. Один поп купил себе на рясу двадцать аршин бархата. Сказка!!
=======
      Один поп купил себе на рясу двадцать аршин бархата и позвал к себе портного.
      Портной пришёл. Но так как дело было под вечер, то портной сказал попу:
      — Теперь ещё, батюшка, тёмно, неладно скроишь, так я лучше завтра поутру, как только встану, примусь за дело.
      Поп согласился и спросил портного, как его зовут.
      — Какофъем, – отвечал портной.
      Вскоре все улеглись спать. Лёг спать и портной. Когда все крепко уснули, он встал, нашёл где-то толокна и воды, высыпал толокно в поповскую шляпу и налил туда воды, так что сделалась тяпушка, а сам взял бархатную материю и пошёл домой.
      Поп утром встал, надел свою шляпу и выбежал на улицу искать портного.
      Попадается ему навстречу баба.
      — Не видала, Тётка, Какофъя?
      — Вижу, вижу, батюшка. Куда как хорош! Что и говорить!
      У попа в это время тяпушка текла по бороде и шляпе. Поп ничего не сказал бабе и пошёл дальше.
      Попадается ему попадья.
      — Не видала ли, мать, Какофъя? – Спросил у неё поп.
      — Вижу, вижу, больно хорош! Где тебя Черти-то так выкатали? Поди, дурак, умойся!
      Поп провёл по лицу рукой и тут только заметил, что по нему течёт тяпушка.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как поповна соловья поймала. Сказка!!
=======
      Жил-был поп.
      У попа были жена, да две дочери. Нанял он работника, статного, да ладного молодца. Пожил работник немного у попа, да и собрался уходить.
      — Не уходи, Ванюша, – просит его младшая поповна, – люб ты мне.
      — А коли люб, – говорит, – то приходи сегодня на сеновал.
      — Я бы с радостью, – говорит поповна, – только как мне у родителей на ночку отпроситься?
      — Что попу с попадьёй сказать? – Ухмыляется батрак. – А скажи, что соловья послушать хочешь. Небось отпустят.
      Так они и сделали. Пришла поповна на сеновал, а батрак тут как тут. Только под утро и расстались.
      Попадья её и спрашивает.
      — Что так бледна, Машенька?
      — Не выспалась, матушка. Соловушка всю ночь глаз не дал сомкнуть. Больно уж громко поёт.
      С того дня так у них и повелось. Как ночка, батрак на скотный двор идёт, а младшая поповна, на сеновал, соловья слушать.
      Прошло уже времени немало. Как-то поповна опять говорит:
      — Батюшка, я на сеновал спать пойду. В избе душно, а на сене мягко и прохладно. И соловей поёт.
      Удивился поп, за бороду схватился.
      — Чудно что-то, – думает про себя. – Другие-то птицы давно уж на яйцах сидят, а этот все поёт, да уж не чудится ли все это поповне? Может, не дай бог, захворала Машенька? Упаси боже от этакой напасти!
      — Так я пойду, батюшка? – Спрашивает поповна.
      — Нет, дочка, – отвечает поп. – Пускай нынче старшая на сеновал идёт.
      А сам про себя думает:
      — Завтра спрошу, слышала ли Параша соловья или нет?
      Нечего делать, осталась Маша в горнице, а Параша на сеновал полезла. Ночью, как обычно, приходит батрак на сеновал. Обнял поповну, поцеловал от всей души. Та уж и не знает, кричать или не кричать? Решила все-таки не кричать, чтобы младшую сестру не выдать.
      Утром сошла с сеновала, к родителям идёт.
      — Ну что, Параша, пел соловей? – Спрашивает поп.
      — Ещё как пел, батюшка, – говорит Параша. – Я такого пения отродясь не слыхивала.
      Ещё больше поп засомневался. Что за чудеса? Которую ночь вполглаза спит, окно в горнице не закрывает. И, никакого тебе соловьиного пения.
      На другую ночь посылает поп уже не поповну, а саму попадью. А сам во двор вышел, спрятался за кустами, ждёт. Влезла попадья на сеновал, а батрак уже там, разлюбезную свою поджидает.
      Попадья сразу же смекнула, в чем тут дело, но виду не подаёт, крепится.
      — Что-то Машенька-то как раздобрела, – думает батрак, – ночь от ночи толще становится.
      А сам своё дело знай делает. Сидел поп в кустах, сидел, так ничего и не высидел.
      Утром спрашивает попадью:
      — Ну что, матушка, пел ныне ночью соловей?
      — Как не петь, батюшка, – отвечает попадья, – знатно пел! Такие славные коленца все выкидывал. Я просто без ума осталась.
      Не захотела, стало быть, дочерей отцу выдавать.
      Ладно. На другой день опять просится младшенькая на сеновал. А старшая с попадьёй молчком сидят, словно воды в рот набрали.
      Поп и ложиться не стал.
      — Уж сегодня-то, – думает про себя, – я этого соловья поймаю.
      Сошлись снова младшая поповна с батраком, отвели душу после разлуки долгой. А посреди ночи поп к ним по лестнице и поднялся.
      Вздул огонь и, ахти тебе!
      — Мать, Параша, – кричит сверху, – бегите скорей на сеновал. Глядите, какого соловья наша Маша поймала!
      Проснулись полюбовники, а папаша, вон он. Ну, признались, повинились во всем.
      Утром поп попадье и говорит:
      — Слышь, попадья, пора дочку замуж отдавать. Больно уж бойка стала. Соловьёв голыми руками ловит.
      Сказал, а заодно и попадье со старшей поповной кулаком пригрозил.
      На другой день сам же и обвенчал молодых.
      И я на той свадьбе был.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как поп работников морил. Сказка!!
=======
      Вот в некотором царстве, в некотором государстве, именно в том, в каком живём мы, жил один мужик.
      У него было три сына: два умных, а третий дурак. Жили очень бедно.
      Отец посылает сыновей:
      — Идите хоть в работники. Дома делать нечего!
      Сыновья собрались. Ни тому, ни другому неохота идти в работники. Перетолковали, здумали жребий кинуть, – кому идти в работники. Кинули жребий, досталось большаку брату идти в работники.
      Большак брат справился и отправился в путь-дорожку. Поступил в работники к попу. Тот его ничем почти не кормил, проморил зиму. Ушёл большак.
      На другой год отправился к попу средний брат и тоже чуть с голоду не помер.
      Настала очередь меньшому брату идти, Ивану-дураку. Вот он снарядился и отправился в дорогу.
      Вышел, и тут попадает поп стречу ему.
      — Далеко ли, добрый человек, идёшь? – Спрашивает поп.
      — Иду себе места искать! – Говорит.
      — Ну, наймись ко мне в работники!
      — Найми! – Говорит. – Сколько дашь?
      — Сто рублей дам, – говорит, – за зиму!
      — Ну, а сто рублей дашь, я и жить стану! – Говорит.
      — Ну станешь, дак садись в сани и поедем ко мне!
      Сели в сани и поехали к попу. Приехали к попу. Поп чаем напоил. Ужином накормил.
      — Ложись спать! – Говорит. – Утром ехать за сеном.
      Утром поп будит с полночи работника:
      — Вставай, надо ехать!
      Сам чаю напился, отзавтракал, а работника не кормит на дорогу. Работник запряг пару лошадей.
      — Ну, садись, батька! Поедем, – говорит.
      Сели и поехали. Выехали за поле.
      — Батька, – говорит, – я верёвки забыл! Нечем сено завязать.
      — Экой ты чудак! ещё хорошо скоро вспомнили! Беги, я подожду!
      Иван-дурак прибежал к попадье.
      — Матка, давай скорей белорыбник и бутылку вина! Поп велел дать!
      Попадья сейчас подала. Работник побежал.
      — На? Верёвки, батька! Теперь есть чем сено вязать!
      Вёрст сорок проехали. Наклали они возы, завязали. Поехали домой, сумерилось, а ещё вёрст сорок ехать домой.
      Иван-дурак на возу выпивает из бутылки и белорыбником закусывает. Поп и говорит Ивану-дураку:
      — Ваня, гляди. Есть дорога направо, как бы туда лошадь не сбрела. А я дремлю.
      — Ладно, батька, поезжай. Я усмотрю эту дорогу.
      Ваня идёт и смотрит эту дорогу. Увидал эту дорогу, скочил с воза и отвёл лошадь в сторону по той дороге, по коей не надо было ехать. Проехали они по этой дороге вёрст пятнадцать.
      Потом поп проснулся. Осмотрел место и видит, что в сторону едут, не ладно.
      — Ваня, ведь мы не ладно едем!
      — А я, – говорит, – почём знаю, ладно или не ладно! Ведь ты впереди едешь, а я за тобой.
      — Экой Ваня! Как я наказывал, что посмотри, дорога направо будет, а ты и заехал!
      — Ишь, сам впереди, а я и заехал!
      — Ну, стало быть, Ваня, делать нечего! Надо ехать по этой дороге. Должна тут быть деревня недалеко, нужно нам в ней ночевать.
      Так поехали дальше продолжать. Приезжают они в одну деревню.
      Поп посылает работника:
      — Пойди, просись ночевать вот у такого-то мужика!
      Работник побежал к дверям. Видит двери заперты. Сейчас большуха вышла, двери отворила.
      Работник вошёл и просит хозяина.
      — Пусти нас, пожалуйста, с попом ночевать!
      — Милости просим, – говорит, – ночуйте!
      — Да, пожалуйста, я вас прошу, попа ужином не кормите. Накормите, он ещё горазже сшалеет. Примолвите так, а садить не садите более, а если посадите, так не взыщивайте, если сшалевать будет!
      — Ну ладно!
      Работник лошадей выпряг, поставил к возам. Вошли в избу, разделись поп и работник.
      — Поужинать ли не хотите ли, батюшка?
      Поп на ответ ничего не подаёт, а работник свернулся, да и за стол. Работник отужинал, как ему надо, а попу сесть неловко, только примолвили, а больше не садят. А есть очень хочется. Так работник отужинал, полез на полати, и поп за ним. Работник захрапел, а попу не спится.
      Работника тычет под бока:
      — Работник, ведь я есть хочу!
      — Ох. Косматый леший! Садили тебя есть, не садился. Ведь не дома, где попадья за руки садит. Поди, я видел у большухи горшок каши стоит, пойди ешь!
      Поп сошёл со полатей, разыскал горшок в сошке.
      — Работник! – Говорит, – чем я буду кашу есть? Ложки мне не найти, – говорит.
      — А ты, чёрт косматой, навязался! Есть ему дал и то спокою не даёт! Засучи руки и ешь так!
      Поп загнёл туда руки и ожог, а там не каша была, а вар. Вот он и забегал с горшком опять:
      — Работник, ведь мне рук не вынуть!
      Работник и говорит:
      — Ишь, лешего косматого навязало на меня! Всю ночь спокоя не даёшь со своей кашей.
      А ночь была месячная, значит.
      — Вон, – говорит, – у порога точило лежит, брякни горшком об него и вынешь руки-то!
      Этот поп разбежался, да как хрястнет об это точило. А это лежало не точило, а хозяин лысой спал. Поп об его лысину и ударил. Хозяин завопил, а поп скочил, да из избы вон. Испугался. Тогда все хозяева скочили за огнём.
      Хозяин кричит чего-то, работник кричит:
      — Куда поп девался? Не знаю, что и делалось здесь.
      Хозяева за работника:
      — Зачем старика убили?
      А работник за хозяев:
      — Куда попа дели? Давайте попа! А нет, сейчас схожу к десятскому. – Деревню собери! Где хотите, попа давайте!
      Потом хозяева одумались:
      — Куда поп девался?
      — Давайте, – говорит работник, – триста рублей, все дело замну, а нет, к десятскому пойду!
      Хозяева мялись, мялись, дали триста рублей.
      — Только не сказывай, что случилось!
      Так работник запряг лошадей и поехал с сеном домой. Попа нет значит.
      Проезжает деревню, стоит поп у пелевнюшки, стоит, из угла выглядывает, видит, что работник едет с сеном.
      Поп и спрашивает:
      — Аль ты, Ваня, едешь-то?
      — Я, – говорит, – косматой плут! Ужо в остроге будешь сидеть! Убил хозяина!
      — Неужели его до смерти я, Ваня, убил?
      — Да быть до смерти! Сейчас ладят за урядником ехать, протокол составлять.
      — Не можешь ли, Ваня, как-нибудь этого дела замять?
      — Триста рублей давай, так замну, а нет, так в остроге сидеть будешь!
      Так поп согласился триста рублей работнику заплатить, только бы замял это дело. Работник вернулся в деревню, постоял за углом, постоял немножко и идёт назад.
      — Поезжай, батька! Теперь ничего не будет! Поедем назад!
      Приехали домой. Поп сделался такой добрый. Стал работников жалеть. Как сам садится чай пить, так и работника садит.
      Ваня прожил зиму, семьсот рублей денег получил заместо сотни. Приходит домой, отцу и говорит:
      — Вот, тятька, на? Деньги! Гляди, сколько заработал! Не как твои два умные сына!
      После этого стали жить-поживать и добра наживать.
      И теперь живут хорошо.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как поп работницу нанимал. Сказка!!
=======
      Жил-был поп.
      У попа были жена, да две дочери. Нанял он работника, статного, да ладного молодца. Пожил работник немного у попа, да и собрался уходить.
      — Не уходи, Ванюша, – просит его младшая поповна, – люб ты мне.
      — А коли люб, – говорит, – то приходи сегодня на сеновал.
      — Я бы с радостью, – говорит поповна, – только как мне у родителей на ночку отпроситься?
      — Что попу с попадьёй сказать? – Ухмыляется батрак. – А скажи, что соловья послушать хочешь. Небось отпустят.
      Так они и сделали. Пришла поповна на сеновал, а батрак тут как тут. Только под утро и расстались.
      Попадья её и спрашивает.
      — Что так бледна, Машенька?
      — Не выспалась, матушка. Соловушка всю ночь глаз не дал сомкнуть. Больно уж громко поёт.
      С того дня так у них и повёлось. Как ночка, батрак на скотный двор идёт, а младшая поповна, на сеновал, соловья слушать.
      Прошло уже времени немало. Как-то поповна опять говорит:
      — Батюшка, я на сеновал спать пойду. В избе душно, а на сене мягко и прохладно. И соловей поёт.
      Удивился поп, за бороду схватился.
      — Чудно что-то, – думает про себя. – Другие-то птицы давно уж на яйцах сидят, а этот все поёт, да уж не чудится ли все это поповне? Может, не дай бог, захворала Машенька? Упаси боже от этакой напасти!
      — Так я пойду, батюшка? – Спрашивает поповна.
      — Нет, дочка, – отвечает поп. – Пускай нынче старшая на сеновал идёт.
      А сам про себя думает:
      — Завтра спрошу, слышала ли Параша соловья или нет?
      Нечего делать, осталась Маша в горнице, а Параша на сеновал полезла. Ночью, как обычно, приходит батрак на сеновал. Обнял поповну, поцеловал от всей души. Та уж и не знает, кричать или не кричать? Решила все-таки не кричать, чтобы младшую сестру не выдать.
      Утром сошла с сеновала, к родителям идёт.
      — Ну что, Параша, пел соловей? – Спрашивает поп.
      — Ещё как пел, батюшка, – говорит Параша. – Я такого пения отродясь не слыхивала.
      Ещё больше поп засомневался. Что за чудеса? Которую ночь вполглаза спит, окно в горнице не закрывает. И, никакого тебе соловьиного пения.
      На другую ночь посылает поп уже не поповну, а саму попадью. А сам во двор вышел, спрятался за кустами, ждёт. Влезла попадья на сеновал, а батрак уже там, разлюбезную свою поджидает.
      Попадья сразу же смекнула, в чем тут дело, но виду не подаёт, крепится.
      — Что-то Машенька-то как раздобрела, – думает батрак, – ночь от ночи толще становится.
      А сам своё дело знай делает. Сидел поп в кустах, сидел, так ничего и не высидел.
      Утром спрашивает попадью:
      — Ну что, матушка, пел ныне ночью соловей?
      — Как не петь, батюшка, – отвечает попадья, – знатно пел! Такие славные коленца все выкидывал. Я просто без ума осталась.
      Не захотела, стало быть, дочерей отцу выдавать.
      Ладно. На другой день опять просится младшенькая на сеновал. А старшая с попадьёй молчком сидят, словно воды в рот набрали.
      Поп и ложиться не стал.
      — Уж сегодня-то, – думает про себя, – я этого соловья поймаю.
      Сошлись снова младшая поповна с батраком, отвели душу после разлуки долгой. А посреди ночи поп к ним по лестнице и поднялся.
      Вздул огонь и, ахти тебе!
      — Мать, Параша, – кричит сверху, – бегите скорей на сеновал. Глядите, какого соловья наша Маша поймала!
      Проснулись полюбовники, а папаша, вон он. Ну, признались, повинились во всем.
      Утром поп попадье и говорит:
      — Слышь, попадья, пора дочку замуж отдавать. Больно уж бойка стала. Соловьев голыми руками ловит.
      Сказал, а заодно и попадье со старшей поповной кулаком пригрозил.
      На другой день сам же и обвенчал молодых.
      И я на той свадьбе был.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как русалки появились. Цыгане. Сказка!!
=======
      Давно это было.
      У одного цыгана было три дочери.
      В большой строгости держал он своих дочерей, не давал им из шатра выходить, так что ничего они не видели и не слышали.
      И вот подошло время им замуж выходить. Много богатых цыган сваталось к ним, но всем они отказывали.
      Как-то раз спят сестры в пологе, и приходит к ним во сне старичок, да говорит:
      — Идите в лес, найдёте там поляну, на поляне этой стоит столетний дуб, под этим дубом будет вас ждать старая колдунья. Она и расскажет вам про вашу судьбу, кому из вас как жизнь обернётся.
      Проснулись сестры, поговорили между собой и решили тайком в лес пойти, чтобы о судьбе своей дальнейшей узнать.
      Отправились. Набрели на эту поляну, о которой старик рассказывал. Видят сестры. И вправду, дуб стоит, да такой огромный, что верхушка его прямо в небо упирается, а под дубом старуха сидит.
      — Пусть старшая сестра ко мне подойдёт, – приказала старуха.
      Подходит старшая сестра и спрашивает:
      — Скажи, бабушка, что мне судьбой назначено?
      — У тебя, милая, па роду написано свой век в пещере провести, твоя судьба стать женой пещерного колдуна. Будешь ты связана с человеком-нечистым, станет он тебя водить по своему царству, свои богатства показывать. Очень богат этот человек, богаче его никого пет на всей земле, да только не увидишь ты больше света белого. К этому и приготовься.
      — А как же сестры мои? – Взмолилась старшая сестра.
      — Забудь о них, милая, больше ты их не увидишь.
      — Э, нет, старая колдунья! – Рассердилась цыганка. – Не будет по-твоему. Не пойду я в пещеру, не стану женой пещерного колдуна, не хочу я с сёстрами своими, да с белым светом разлучаться.
      — Как знаешь, только смотри не простит тебе пещерный колдун, накажет тебя.
      — Пусть будет что будет, – сказала старшая сестра и пошла прочь от дуба.
      Подходит к колдунье средняя сестра:
      — Скажи бабушка, а какая мне в жизни судьба предназначена?
      — А у тебя такая судьба, милая. Быть тебе женой лесного человека. Пойдёшь ты в лес, а он уже тебя там ждать будет. Нет никого на свете сильнее лесного человека. Если уж он полюбит кого, так сделает этого человека счастливым, но если его прогневить, то не жди добра. Будет он тебя по лесам водить, от глаза людского хоронить, о жизни лесной рассказывать. Только звери и птицы будут твоими друзьями, а от людей тебе придётся подальше держаться.
      — А как же сестры мои?
      — Позабудь о сестрах, доченька. Что поделаешь, раз судьба такая.
      — Не бывать тому, старая колдунья! – Рассердилась средняя сестра. – Не будет по-твоему, не стану я жить с лесным человеком!
      — Зря судьбе своей перечишь, доченька, бойся лесного человека прогневить, накажет он тебя за слова такие.
      — Пусть будет что будет, – сказала средняя сестра и пошла прочь от дуба.
      Подходит к колдунье младшая сестра:
      — А мне какая судьба, бабушка? Только всю правду скажи, не таи ничего.
      — А твоя судьба вот какая, – ответила колдунья. – Пойдёшь ты к морю, сядешь на берег и будешь ждать. Поднимется море, и выйдет на берег морской царь со своими двенадцатью сыновьями. Так вот, милая, судьба твоя жить у этого морского царя. Море твоим домом станет, доченька. Все богатства морские твоими будут, да только не увидишь ты людей больше, одни мёртвые будут в твой дом заходить. А с ними какой разговор?
      Вздохнула младшая сестра:
      — Ну что ж, бабушка, раз судьба такая, что делать? От судьбы ведь не скроешься. Пусть будет что будет.
      Той же ночью приходит опять во сне к сёстрам тот же старичок:
      — Ну что, узнали о судьбе своей?
      — Узнали, да только не хотим мы судьбы такой, – говорят старшая и средняя сестры. – Не пойдём мы на место указанное.
      — Зря перечите, доченьки. Всю правду сказала старая колдунья.
      Молчала младшая дочь, не встревала в разговор старика и своих сестёр. Только в самом конце спросила:
      — Скажи, дедушка, а когда это предсказание исполнится?
      — Да вот, – отвечает тот, – под самый исход месяца придётся тебе на берег морской идти, и будет с тобой все, что колдунья предсказала.
      Пришло время сёстрам идти. Старшей, в пещеру, средней, в лес, а младшей, на берег моря.
      — Не пойду! – Кричит старшая сестра. – Лучше удавиться, чем в пещеру идти.
      — И я не пойду! – Кричит средняя сестра. – Лучше в реке утопиться, чем стать женой лесного человека.
      А младшая ничего не сказала, только собрала потихонечку вещички в узелок, да на берег моря отправилась.
      Пришла цыганочка на берег моря, села на камушек и ждёт.
      Ровно в полночь расступилось море, и вышел морской царь, седой, да лохматый:
      — Ну что, пришла, доченька?
      — Пришла, батюшка.
      — Спасибо тебе, милая, что не испугалась, что с судьбой своей спорить не стала. В награду за это я исполню любое твоё желание. Придёт время, и ты загадаешь его. Не бойся, доченька, не в жены тебя беру, беру в дочери. Ведь у меня есть двенадцать сыновей, а дочери нет ни одной. Уж мы о тебе будем заботиться.
      Расступились волны морские и приняли морского царя вместе с цыганкой.
      Живёт девушка год у морского царя, живёт другой. Тот на неё не нарадуется, чуть на руках её не носит. И братья её новые, сыновья морского царя, привязались к цыганке всей душой.
      Хорошо ей в морском царстве живётся, да только одна дума её тревожит. Хочется цыганке сестёр своих повидать.
      Говорит она морскому царю:
      — Помнишь, батюшка, обещал ты одно моё желание исполнить, какое бы я ни загадала.
      — Говори, доченька, все сделаю, что бы ты ни попросила.
      — Хочу я хоть одним глазком на сестёр своих посмотреть.
      Нахмурился морской царь, опечалился:
      — Эх, милая, не жалко мне тебя к сёстрам отпустить, боюсь я только, что не принесёт тебе эта встреча радости.
      А цыганка не отстаёт:
      — Отпусти, батюшка, какая бы правда ни была, она все равно правда!
      Взмахнул рукой морской царь и приказал:
      — Сыновья мои, проводите её к сёстрам, пусть глянет на то, как живут они.
      Взяли братья свою сестру под руки и вынесли её на берег. Подходят они к цыганскому табору. Видит цыганочка. А у шатров две женщины с молодыми цыганами разговаривают, да только цыгане к ним подойти боятся.
      Стоят эти женщины в чём мать родила, волосы длинные, распущенные, до самых пят спускаются, а сами они красивые, глаз не отведёшь.
      Не выдержали молодые цыгане, подошли к этим женщинам поближе. Как схватили их женщины и давай щекотать. До смерти защекотали. Узнала цыганочка сестёр своих и заплакала.
      А те увидели её и к ней подбежали:
      — Ты прости нас, сестра, что мы перепутали тебя. Не послушались мы колдуньи, за это и наказаны.
      — Меня, – говорит старшая сестра, – пещерный колдун сделал речной русалкою за то, что я не стала его женой.
      — А меня, – говорит средняя сестра, – лесной человек не пощадил, сделал лесной русалкой. И нет нам с тех пор покоя.
      Погоревали сестры и разошлись в разные стороны, каждая к своей судьбе.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как рыбак водяного обманул. Сказка!!
=======
      Однажды летом рыбак поехал в лодке с товарищем острожничать.
      Наехали на такую рыбину, которая стоит по воде головой. Рыбак знал, что рыба завсегда стоит против воды, а эта рыба, почему-то по воде, однако осмелился всадить ей острогу прямо в загривок и сказал:
      — Благослави, Христос.
      Вдруг ни рыбины, ни остроги не стало. Делать нечего, пришлось повернуть к берегу и идти к шалашу. Пришли, развели Костерок, сидят, да греются.
      Вдруг приходят два мужичка и зовут одного из них, который всадил рыбине острогу. Говорят. Волей или неволей, ты должен с нами идти.
      Делать нечего, пошёл мужичок за ними. Приходят в избу. В избе рыбак увидал острогу в спине у мужика, мужик стонет. Стали спрашивать рыбака, зачем он ему воткнул в спину острогу.
      Мужик отвечает:
      — Вы знаете, зачем наш брат-рыбак ездит ночью по воде в лодке. Чтобы сонную рыбу этой самой острогой рубить.
      Тогда старший сказал:
      — Ну ладно, мужичок, вынимай острогу из спины. А вы, ребята, принесите розог.
      Мужик вынул острогу, а больной не отдаёт её.
      Старший велел больного стегать:
      — Разве тебя отпускают затем, чтобы ты шалил, да оборачивался щукой и пугал рыбаков? Порите его пуще, чтоб кожа от костей отставала.
      Отпороли крепко-накрепко, а больной все не отдаёт острогу, так и не отдал. Мужика отвели в шалаш к товарищу, а товарищ уже давно его дожидается.
      Как только ушли те, мужик и бает:
      — Давай, брат, оденем два кряжа своими одежонками, а сами уйдём, ляжем в малиннике.
      Только успели спрятаться в малиннике, вдруг бежит тот, раненный, да выпоротый, прямо к кряжам и втыкает в одного острогу.
      — И тебе попало в бок! – Говорит.
      А мужик из малинника и отвечает:
      — Не мне, а кряжу!
      Так рыбак водяного и обманул.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Сатана Божьи творения портил. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      Когда Бог сотворил человека и вдохнул в него душу, Сатана решил непременно Божье творение погубить.
      Выждав, когда Бог отвернулся, он истыкал человека шилом, чтобы душа из него поскорее вышла.
      Но Бог это заметил и заткнул все отверстия травами, которые сразу стали лечебными.
      Только одной раны он не заметил, она навсегда и осталась, через неё и выходит наша душа, когда мы умираем.
      Разозлившись, что у него ничего не получилось, Сатана решил тоже сотворить человека, но его опять постигла неудача. Появился на свет волк.
      Сатана разозлился и решил не оживлять своё творение, но Бог пожалел волка и вдохнул в него жизнь.
      Увы, сие творение Сатаны обречено быть злым. Волк очнулся, щелкая зубами от злости, вложенной в него Сатаной.
      Первым, кто попался ему на глаза, Сатана и был. Волк набросился на него и так укусил за ногу, что и по сию пору сам Сатана и все дети его, черти, хромые.
      Пытаясь подражать Богу, взялся Сатана корову творить, получилась коза.
      Хотел овёс сделать, злые сорняки полезли из его рук.
      И так за что бы он ни брался, получалось лишь дурное, колючее, да неспорое.
      Потом, когда Бог поселил в раю Адама и Еву, сотворённую из его ребра, он разрешил им есть плоды всех деревьев. Только с той яблони, что росла у самых райских врат, велел не трогать яблок.
      Сатана соблазнил Еву вкусить от яблони, а она дала кусочек плода мужу.
      В то же мгновение ударил гром небесный, Адам яблочком и подавился со страху.
      С тех пор у всех мужчин на горле заметная косточка, кадык, адамово яблоко, а у женщин её нет.
      Изгнанные из рая Адам и Ева поселились неподалёку, и вскоре у них родилась дочь, да на беду умерла.
      Родители, объятые горем, не знали, что делать, тогда Сатана явился Адаму под видом мудрого старца и научил. Пусть он даст клятву, что все люди после смерти будут поступать под власть Сатаны и поселятся в подземном мире, так что Сатана возьмёт на себя все заботы об их душах.
      Адам сделал все, на что наущал его злой дух, и власть Сатаны над умершими длилась до тех пор, пока Иисус Христос не вывел праведных из ада после своего воскресения и не расторг договор с Сатаной.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Святые и Апостолы поели у попа сметану. Казаки. Сказка!!
=======
      При царе Горохе, при царице-матушке Чечевице ни у кого не водилось замков, воры были большой редкостью.
      И вот в те-то давние времена в одной станице оказался жадный-прежадный поп.
      Нанял себе в работники захудалого казачка, такого бедного. Рубаха одна, да портки холщовые.
      Работать поп его заставлял с раннего утра до позднего вечера, а кормил в день раз, тут все, и завтрак, и обед, и ужин.
      А харчи, вода, да чёрствый хлеб.
      — Мне тебя кормить не для жира, – говорит поп, – и с этого будешь жив, а умрёшь, мне беда невелика, другого найму.
      И хотя казачок наработается за день до упаду, а ляжет, так уснуть никак не может, есть хочется.
      С боку на бок ворочается и думает:
      — Хоть чего-нибудь бы мне из съестного.
      И вспомнил тут, что в погребе у попа немало наготовлено, и молока, и мяса, и сметаны, и сливок. Потихоньку встал и туда. Досыта наелся и спать. На другой и на третий день то же самое.
      Заметил поп и говорит казачку:
      — Это не ты ли наведываешься в погреб, не ты ли сметану, сливки, масло и молоко крадёшь, а?
      Казачок божится, клянётся,.
      — Что ты, батюшка, не я, провалиться мне на этом месте!
      Поп строго посмотрел и говорит:
      — Тогда поменьше спи, да побольше карауль. Обязательно вора поймай, не поймаешь, значит, ты обманываешь меня. Сам все: и сметану, и сливки, и масло, и молоко, всё жрёшь.
      Казачок почесал затылок, думает:
      — Ну, ничего, я тебе, поп, устрою потеху.
      Весь день он работал, а ночью, как поп уснул, казачок в погреб.
      Наелся досыта, горшки все перебил, лишь один со сметаной, какой побольше, с собой прихватил и в церковь.
      Там всем святым и апостолам вымазал кому усы, кому губы, а Алексею, божьему человеку так всю бороду сметаной облил.
      Утром поп поднялся, спрашивает:
      — Ну, как?
      А казачок в ответ:
      — Воров-то я, батюшка, выследил.
      — Кто же это?
      Казачок плечами подёргивает.
      — Не смею вам сказать.
      — Как это так не смеешь, да я костылём тебя!
      Казачок нарочно ещё немного помолчал, да видит, к нему поп подступает, тогда уж сказал:
      — Так и быть, скажу. Ночью, как вы приказали, пошёл я на караул и вижу, у погреба дверь настежь и народу там полным-полно, все ваши, какие только есть в церкви, угодники и апостолы собрались. Молочко и сливочки попивают, сметану и масло едят, да похваливают.
      Речи между собой ведут.
      — Такой благодати, – говорят они, – нет у нас и в раю.
      Я поближе к ним, не вытерпел и говорю:
      — Так-то оно так, да вы, святые отцы, нехорошо делаете, батюшку ведь обижаете.
      А на меня Алексей, божий человек, как гаркнет:
      — Молчи, дурак, авось твой поп не победнеет. Он нашу долю, что нам полагается на свечи и на масло, давно уже себе заграбастал!
      — Я было его стал укорять, а он в меня дубинкой как пустит, не попал, только перебил все горшки.
      Дальше поп не стал казачка слушать. Схватил костыль, подобрал повыше рясу и в церковь. Прибежал, глядит, а у всех святых и апостолов у кого губы, у кого усы, а у Алексея, божьего человека, так вся борода в сметане.
      Поп и пошёл их ругать.
      — А, воры, разбойники, что, попались, да я вас!
      Рукава засучил и костылём принялся охаживать. На крик и шум казаки сбежались со всей станицы.
      Глядят и смеются, вот так поп, совсем из ума выжил.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как сестра братьев прокляла. Цыгане. Сказка!!
=======
      В одном цыганском таборе в богатой семье жили два брата и сестра.
      Полюбила девушка бедняка из этого же табора и, несмотря на запрет своих братьев, вышла за него замуж. Стала жить в его бедном шатре, еле-еле сводя концы с концами. А братья смеются над ними. Что, мол, отыскала своё счастье, сестричка?
      Как-то раз собираются братья ехать по цыганскому делу. Коней воровать.
      А бедный цыган подходит к ним и говорит:
      — Не возьмёте ли меня с собой?
      Не хотели братья, чтобы он с ними ехал, чувствовали они к нему вражду до сих пор, да сестра уговорила.
      — Ну ладно, поехали.
      Долго ли, коротко ли, набрели цыгане на табун лошадей. Дело было ночью, не видно ничего. Взяли каждый из цыган по паре лошадей себе и погнали их к табору.
      Как рассветать стало, решили братья и бедный цыган устроить днёвку в лесу. Забрели в самую чащу, чтобы никто их найти не смог, разожгли Костёр, чайку поставили.
      Глянули братья на коней, которых украли, и поняли, что они взяли самых дохлых кляч, а бедняк отхватил двух таких красавцев, что ни в сказке сказать ни пером описать.
      — Слушай, братец, зачем ему, бедняку, такие лошади? Нам клячи достались, а ему рысаки! За таких лошадей, как у него, десяток выменять можно.
      — Давай прикончим бедняка, братец?
      На том и порешили. Убили бедного цыгана, забрали его лошадей и в свой табор воротились.
      Встречает их сестра и спрашивает:
      — Где мой муж, братья?
      — Да отстал он, сестричка, от нас. Не знаем мы, где он теперь. Как только взяли мы коней, обнаружили нас мужики и бросились в погоню. Кинулись мы в разные стороны. Мы с братом в одну сторону побежали, а муж твой, в другую. Так и не знаем. Жив он или нет, смог ли он лошадей захватить, или у него их отобрали.
      Ждёт цыганка мужа день, два, три. Братья её уже лошадей поменяли и пируют. А у их сестры трое детей, мал мала меньше, голодные сидят. Шатёр её прохудился, а телега скособоченная стоит, и лошадей нет.
      А тут пришла пора табору с места трогаться.
      Подходят братья к сестре своей и говорят:
      — Наутро табор уходит. Собирай свои вещи, поедешь вместе с нами.
      — Нет, – отвечает им сестра, – никуда я с вами не поеду. Мужа своего ждать буду. Сколько надо, столько и буду ждать.
      — Ну смотри, воля твоя! – Сказали братья.
      Едва только рассвело, табор тронулся с места и укатил. Долго ждала жена своего мужа. Неделю ждёт, другую. Ни слуху, ни духу. Поехала тогда цыганка по деревням о муже своём расспрашивать.
      Положила на телегу пожитки, детишек посадила, да сама в оглобли и впряглась.
      — Скажите, люди добрые, не бывал ли здесь такой-то, такой-то цыган? – Спрашивала она у деревенских, – Может, слух у вас прошёл, что украл кто-нибудь что-нибудь?
      — Нет, ничего не слыхали.
      — А ты кого ищешь, милая? – Спрашивали её деревенские бабы.
      — Мужа своего ищу. Как пропал, так и нет его.
      Вот и ходила она от деревни к деревне, тащила телегу с детьми и пожитками. Постоит, пособирает милостыню, покормит детей и дальше идёт.
      Однажды подходит она к тому месту, где братья мужа её убили. Палаточку рваную свою ставит, ночевать собирается. Положила цыганка детей спать, а сама сидит у костра, задумалась.
      Вдруг слышит голос знакомый:
      — Здравствуй, жена моя милая!
      Вскочила цыганка и обомлела. Перед ней муж её стоит. Кинулась она к нему на шею, нарадоваться не может:
      — И где же ты так долго пропадал, родной мой? А я тебя все ищу, да ищу.
      До рассвета просидели они у костра, глядя друг на друга, а как только забелели верхушки деревьев, встал муж и сказал:
      — Знаешь, жена моя любимая, открою я тебе страшную тайну. Только ночью могу я тебя видеть. Днём нельзя мне с тобой быть! И не ищи меня понапрасну!
      — Что такое? – Вскрикнула цыганка в испуге.
      — Ты только детей не пугай. Мёртвый я! Братья твои меня убили на этом месте из-за лошадей. Позарились они на то, что я лучших коней взял, из-за жадности и убили. Убили и бросили не отпетого, да не похороненного. Сделай то, что я тебе велю. Неделю я ходить к тебе по ночам буду, ты жди меня, а потом отпой меня, как полагается, чтоб душа моя не томилась. А тело моё земле предай.
      Не успел он договорить последних слов, как петухи пропели, и цыган сгинул. Погоревала цыганка, да делать нечего. Всё исполнила, как муж ей велел, а потом вернулась в свой родной табор.
      Только вернулась, а навстречу братья её:
      — Ну что, сестрица, нашла мужа своего?
      — Где его отыщешь? – Ответила цыганка.
      — Конечно, знать, захватил он самых богатых лошадей, да убежал от нас, в беде оставил мужикам на расправу.
      — Будьте вы прокляты, братья мои, за слова ваши и за то, что вы сделали! – Крикнула цыганка. – Ведь это вы убили мужа моего из-за жадности и зависти. Это вы лишили куска хлеба детей моих. – Будьте вы прокляты!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как сотник дочь замуж выдавал. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      Жил как-то в одной из станиц близ славного града Екатеринодара старый казак.
      За свои подвиги, которые он совершил на охране южной границы, приобрёл тот казак большую славу.
      И получил он в награду чин сотника и сто лихих казаков в своё подчинение. И сотня его на столько смело и умело справлялась с врагом, что турки прозвали её, Сотня шайтана.
      И вот вернулись казаки после очередных военных действий в родную станицу и, как всегда, занялись ведением домашнего хозяйства.
      А к тому времени дочери сотника уже исполнилось восемнадцать лет. И была она удивительно красивой, умной и замечательной хозяйкой. Она умела хорошо готовить, управляться за скотиной, шить одежду и много-много разных дел выполнять.
      И вздумалось сотнику выдать свою дочь замуж. Собрал он всех казаков в станице и говорит:
      — Отдам свою дочь в жены тому, кто сможет меня удивить хоть словом, хоть словом, хоть делом.
      Разошлись казаки по сторонам, думают, чем же сотника можно удивить. Один удалец положил на обрубленное дерево кочан от яблока, отошёл на сто пятьдесят шагов и выстрелом из своего ружья сбил его. Все стоявшие вокруг захлопали в ладоши от такой меткости.
      А сотник погладил свои длинные, закрученные усы и промолвил:
      — Доброе ружьё.
      Удальца он не похвалил и не удивился, потому что ему и в голову не приходило, что кубанский казак из хорошего ружья может промахнуться.
      Другой станичник, казак-богатырь, взвалил на себя своего коня и понёс его по кругу, который образовали стоящие вокруг люди. От такой силищи казаки были в недоумении и захлопали в ладоши ещё сильнее.
      А сотник, знай себе, усы поглаживает, да люльку курит.
      — Были на Руси богатыри, есть и всегда будут. И это меня не удивляет, потому что так должно быть, – сказал сотник.
      Многие ещё показывали, на что они способны, вытворяли разные трюки, показывали фокусы, мастерское владение ружьём и шашкой, но ничего не удивляло сотника.
      В стороне стоял казак, который любил его дочь и тайно с нею встречался. Долго он наблюдал за всем происходящим. И заныло у него сердце, что его любимую может взять кто-то другой. А любовь этого казака была слишком сильна.
      Вот вышел он к сотнику, посмотрел ему прямо в глаза и говорит:
      — Хотел бы я тебя удивить, да глупцы не умеют удивляться.
      — Ты меня уже удивил, – отвечает сотник, – потому что слова твои идут от сердца, ты говоришь искренне. Будь моим зятем.
      И на следующий день закатили такую свадьбу, какой в той станице никто не видывал.
      И все были счастливы, особенно молодожёны.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как старик домовничал. Сказка!!
=======
      Один старик все ругал свою жену:
      — Вот, – говорит, – я пашу, у меня работа тяжёлая, а ты дома сидишь, ничего не делаешь.
      А она говорит:
      — Ну что ж, давай поменяемся. Я пахать поеду, а ты дома оставайся, тут дела немного, ты и отдохнёшь.
      Так и сделали. Она в поле поехала, а старика дома оставила. А дела дала ему совсем мало. Хлебы испечь, масло сбить, да клушку с цыплятами покараулить.
      Вот и все, всего три дела.
      Остался старик дома. Хочется ему поскорее все дела переделать.
      Вот он всех цыплят на одну ниточку к клушке привязал, чтобы коршун не утащил, хлебы замесил, печку истопил, посажал в печку хлебы, а сам сел масло сбивать.
      Бьёт он масло, услыхал, что клушка кричит. Он выбежал, видит, понёс коршун всех цыплят вместе с клушкой. Они все на одной ниточке привязаны, ну, коршун всех и потащил.
      Старик думает:
      — Он далеко не улетит, ему тяжело, где-нибудь сядет.
      И вот он пахталку на спину привязал и побежал за коршуном.
      Думал так:
      — Пока я бегаю, масло-то и собьётся. Два дела сделаю. И коршуна догоню, и масло собью.
      Бегал старик за коршуном, бегал, споткнулся, да упал, пахталка разбилась, сметана по земле потекла.
      И цыплят не отнял и сметану пролил. Вот тебе и два дела! Ну, что же делать? Надо идти домой.
      Пришёл старик домой. Надо хлебы вынимать. Заглянул в печку, а хлебы-то в уголь сгорели.
      Нахозяйничал старик. Цыплят у него коршун утащил, сметану пролил, хлебы сгорели. Плохое дело. Жена приедет, что ей сказать?
      И надумал старик:
      — Хоть цыплят до неё высижу, поменьше ругаться будет.
      Положил он яиц в кошёлку, залез в подпечку и сел цыплят высиживать.
      Вот приехала старикова жена с поля, стала лошадь выпрягать, сама думает:
      — Что же старик плохо встречает? Хоть бы лошадь выпряг.
      Прибрала она лошадь, идёт в избу.
      Старика нет, а под печкой клушка клохчет. Она поглядела, а там не клушка, а старик. Она его вытащила, стала спрашивать:
      — Давай сказывай, что ты дома делал?
      Стал старик рассказывать. И тут уж старикова жена увидела, что у её старика ничего с домашними делами не получается.
      И все у них пошло, как и прежде. Старик пашет, а старуха дома со всеми делами управляется.
      Только с тех пор перестал старик жену за безделье ругать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как старуха нашла лапоть. Сказка!!
=======
      Шла по дороге старуха и нашла лапоть.
      Пришла в деревню и просится:
      — Пустите меня ночевать!
      — Ну, ночуй, ночлега с собой не носят.
      — А куда бы мне лапоть положить?
      — Клади под лавку.
      — Нет, мой лапоть привык в курятнике спать.
      И положила лапоть с курами. Утром встала и говорит:
      — Где-то моя курочка?
      — Что ты, старуха, – говорит ей мужик, – ведь у тебя лапоть был!
      — Нет, у меня курочка была! А не хотите отдать, пойду по судам, засужу!
      Ну, мужик и отдал ей курочку. Старуха пошла дальше путём-дорогой. Шла, шла, опять вечер.
      Приходит в деревню и просится:
      — Пустите меня ночевать!
      — Ночуй, ночуй, ночлега с собой не носят.
      — А куда бы мне курочку положить?
      — Пусть с нашими курочками ночует.
      — Нет, моя курочка привыкла с гусями.
      И посадила курочку с гусями. А на другой день встала:
      — Где моя гусочка?
      — Какая твоя гусочка? Ведь у тебя была курочка!
      — Нет, у меня была гусочка! Отдайте гусочку, а то пойду по судам, по боярам, засужу!
      Отдали ей гусочку. Взяла старуха гусочку и пошла путём-дорогой. День к вечеру клонится.
      Старуха опять ночевать выпросилась и спрашивает:
      — А куда гусочку на ночлег пустите?
      — Да клади с нашими гусями.
      — Нет, моя гусочка привыкла к овечкам.
      — Ну, клади её с овечками.
      Старуха положила гусочку к овечкам. Ночь проспала, утром спрашивает:
      — Давайте мою овечку!
      — Что ты, что ты, ведь у тебя гусочка была!
      — Нет, у меня была овечка! Не отдадите овечку, пойду к воеводе судиться, засужу!
      Делать нечего, отдали ей овечку. Взяла она овечку и пошла путём-дорогой. Опять день к вечеру клонится.
      Выпросилась ночевать и говорит:
      — Моя овечка привыкла дома к бычкам, кладите её с вашими бычками ночевать.
      — Ну, пусть она с бычками переночует.
      Встала утром старуха:
      — Где-то мой бычок?
      — Какой бычок? Ведь у тебя овечка была!
      — Знать ничего не знаю! У меня бычок был! Отдайте бычка, а то к самому царю пойду, засужу!
      Погоревал хозяин, делать нечего, отдал ей бычка.
      Старуха запрягла бычка в сани, поехала и поёт:
      
           За лапоть, куру,
           За куру, гуся,
           За гуся, овечку,
           За овечку, бычка.
           Шню, шню, бычок,
           Соломенный бочок,
           Сани не наши,
           Хомут не свой,
           Погоняй, не стой.
      Навстречу ей идёт лиса:
      — Подвези, бабушка!
      — Садись в сани.
      Села лиса в сани, и запели они со старухой:
      
           Шню, шню, бычок,
           Соломенный бочок,
           Сани не наши,
           Хомут не свой,
           Погоняй, не стой.
      Навстречу идёт волк:
      — Пусти, бабка, в сани!
      — Садись.
      Волк сел. Запели они втроем:
      
           Сани не наши,
           Хомут не свой,
           Погоняй, не стой.
      Навстречу, медведь:
      — Пусти в сани!
      — Садись.
      Повалился медведь в сани и оглоблю сломал. Старуха говорит:
      — Поди, лиса, в лес, принеси оглоблю!
      Пошла лиса в лес и принесла осиновый прутик.
      — Не годится осиновый прутик на оглоблю.
      Послала старуха волка. Пошёл волк в лес, принёс кривую, гнилую берёзу.
      — Не годится кривая, гнилая берёза на оглоблю.
      Послала старуха медведя. Пошёл медведь в лес и притащил большую ель, едва донёс. Рассердилась старуха. Пошла сама за оглоблей.
      Только ушла, медведь кинулся на бычка и задавил его. Волк шкуру ободрал. Лиса кишочки съела. Потом медведь, волк, да лиса набили шкуру соломой и поставили около саней, а сами убежали.
      Вернулась старуха из леса с оглоблей, приладила её, села в сани и запела:
      
           Шню, шню, бычок,
           Соломенный бочок,
           Сани не наши,
           Хомут не свой,
           Погоняй, не стой.
      А бычок ни с места. Стегнула бычка, он и упал. Тут только старуха поняла, что от бычка-то осталась одна шкура.
      Заплакала старуха и пошла одна путём-дорогою.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Степан Тимофеевич ушёл из острога. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      Степан Тимофеевич Разин ещё смолоду не гнул спину ни перед своими донскими старшинами, ни перед царскими воеводами.
      Им он низко не кланялся, не уступал ни в чем. Всегда стоял за голутвенных казаков.
      Дальше же больше, и его стали считать опасным человеком. Взяли, да в острог и посадили. Крепкую поставили стражу.
      А Степан Тимофеевич не думает унывать, то поёт песенки, то к окошечку подойдёт, поглядит сквозь железную решётку на вольный свет. Поглядит и примется опять петь.
      А потом из печи уголь взял, на стене нарисовал лодку и говорит страже:
      — А не найдутся ли среди вас такие удальцы, что пожелают со мною прокатиться в лёгкой лодочке?
      Стража вся от смеха так и покатывается. Тогда Степан Тимофеевич говорит:
      — Не верите, так знайте, что у меня слово не расходится с делом!
      Ногой топнул, стражники глядят, точно, перед ним река и настоящая лодка!
      — Ну. Что? – Спрашивает их Степан Тимофеевич.
      А они не знают, что ему сказать. Впрыгнул он в лодку, взял весло, оттолкнулся и поплыл. Тут стража только очнулась.
      Забегала, закричала.
      — Да, что это ты, вор, задумал? Ведь за тебя нам придётся перед воеводой своей головой ответ держать! А ну-ка, назад вернись!
      А он им только рукой машет:
      — Прощайте.
      Стража бросилась в реку за ним. Хотела схватить, да где там. Волна набежала, и они чуть все не захлебнулись.
      А Степан Тимофеевич все дальше и дальше. Ушёл из острога, не удержали ни стены каменные, ни решетки железные.
      Вскоре же после этого слух прошёл, что Степан Тимофеевич уже на Волге-матушке объявился, и у него много голутвенных казаков, целое войско.
      Он захватывает не только купеческие, да царские корабли, а взял приступом города Царицын и Астрахань.
      И теперь царские воеводы не только самого Степана Тимофеевича боятся, но даже его имени.
      Ехал однажды Степан Тимофеевич Разин среди каменных гор. Сам он и его конь сильно притомились. Захотелось Степану Тимофеевичу пить, да так, что нет больше терпения. Поглядел он по сторонам и видит. Пещера, а возле неё старый богатырь.
      Степан Тимофеевич и подумал:
      — Дай-ка я подъеду к нему и попрошу попить.
      Подъехал и видит, что перед ним сам богатырь Илюшенька Муромец. Степан Тимофеевич снял шапку, чинно поклонился и говорит:
      — Нет ли водички у тебя, а то уж пить мне очень хочется.
      Илюшенька Муромец посмотрел на него и так сказал:
      — Водичка для добрых людей у меня никогда не переводится. Пойди в пещеру, там стоит ковшик, попей из него.
      Степан Тимофеевич вошёл в пещеру, а там стоит такой огромный ковш, что он еле-еле до его края дотянулся.
      Выпил немного, а Илюшенька Муромец ему говорит:
      — А ну-ка, попробуй подними его.
      Степан Тимофеевич взялся за ковш и лишь чуть-чуть приподнял от земли. Илюшенька Муромец покачал головой:
      — А ты ещё выпей!
      Степан Тимофеевич ещё выпил воды, а Илюшенька Муромец ему:
      — Ну-ка, теперь попробуй!
      Легко Степан Тимофеевич поднял ковш. Илюшенька Муромец поглядел, подумал, а потом сказал:
      — Ты ещё выпей!
      Послушался его Степан Тимофеевич и ещё выпил. Схватил одной рукою ковш, и показался он ему легче пёрышка.
      — Ну-ка, теперь попробуй, – приказывает Илюшенька Муромец, – кинь его, что есть у тебя силы.
      Степан Тимофеевич размахнулся и бросил ковш, да так, что он улетел на небо. Улетел и там загорелся семью яркими звёздами, по числу драгоценных камней, какими он был украшен.
      Засмеялся Илюшенька Муромец.
      — Вот это сила так сила!
      Тут и пошёл Степан Тимофеевич простой народ поднимать против господ и бояр.
      А ковш Илюшеньки Муромца, что забросил он на небо, сияет вечно своими семью драгоценными камнями-звёздами.
      Ночью всюду. И на море, и на суше указывает людям верный путь.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как телёнок солдата съел. Сказка!!
=======
      Шёл солдат дорогою, увидал замёрзшего человека в хороших сапогах.
      Хотел снять сапоги, а они примёрзли к ногам. Никак не снимешь. Отрубил шашкой ноги с сапогами, положил в мешок и пошёл дальше. Пришёл в деревню, попросился ночевать.
      Его пустили. Говорят:
      — Садись, раздевайся, клади свой мешок.
      Солдат увидал в избе телёнка, говорит:
      — Я боюсь, меня телёнок съест.
      Хозяева говорят:
      — Что ты, солдатик! Разве телята едят людей?
      Он отвечает:
      — Солдат едят.
      Солдат залез на печку, чтобы его телёнок не съел, взял туда мешок и дождался ночи.
      К ночи ноги оттаяли. Солдат снял с них сапоги, положил в мешок.
      Когда утром все ушли на работу, он встал, собрался в путь, ноги замёрзшего подложил к телёнку и ушёл из избы.
      Пришла хозяйка, хватилась солдата. Его нет. Стала осматривать избу. Видит. Около телёнка лежат ноги.
      Собрала своих, кричит:
      — Идите, идите, солдата телёнок съел.
      Телёнка топором зарубили.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как хозяев учат. Недоплатил один мельник плотникам. Сказка!!
=======
      Недоплатил один мельник плотникам и с первого же дня помола всякий раз его отбрасывало от жерновов с такой силой, что он навзничь валился на пол.
      Потом уж вспомнили соседские бабы, как плотники, достраивая хату, приговаривали:
      — Дому не стоянье, дому не житье, кто поживёт, тот и помрёт, – и подсмотрели, что бревна тесали они не вдоль, а поперёк, а потом напустили червей.
      Стали черви точить стены, и едва успел хозяин помереть, как развалилась и мельница его.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как хозяев учат. Однажды плотники не получили сверх расчёта. Сказка!!
=======
      Однажды плотники не получили сверх расчёта обычного угощения пивом и водкой и ушли недовольные.
      Хозяин, потирая руки от радости, что и дом готов, и денежки сберёг, послал сына посмотреть новую избу.
      Вернулся тот перепуганным и рассказал отцу про такое диво, что тот сам пошёл проверять и увидел то же самое.
      Только что вошёл он, как выскочила маленькая мышь, за ней другая, побольше, и ещё больше, а последние стали выбегать ростом в сытую кошку.
      — Запрягай, сынок, поскорее лошадь, поезжай за тем мастером, зови его обратно, а ещё захвати четверть водки! – В ужасе закричал хозяин, понимая, что жить в таком доме его семье будет невозможно.
      Воротили плотника, приняли с хлебом-солью и низкими поклонами в новом доме.
      Выскочила маленькая мышь, а мастер только и сказал ей:
      — Скажи в стаде, чтобы сейчас убрались вон.
      Не успели они выпить по второй, как большие и маленькие мыши труском и вприскочку выбежали из избы мимо них в двери и в поле.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как Царь стал Орловым Зятем. Сказка!!
=======
      В некотором царстве жил-был царь молодой, и поехал он на охоту.
      Видит, сидит на дереве орёл со сломанным крылом. Царь прицелился, хотел его застрелить, а орёл просит:
      — Не убивай меня, лучше вылечи, я тебе пригожусь.
      Царь постоял, подумал, потом опустил ружьё и взял орла к себе. Жил он во дворце целый год и так много поедал, что всю скотину приел. В конце концов заросло его крыло, и как-то раз орёл сказал:
      — Ну, теперь время мне с тобой поквитаться за милость твою.
      Посадил царя себе на спину и взвился в небеса.
      Летели они над синим морем, вдруг орёл как взмахнул крыльями, царь в воду и упал.
      Пузыри пускает, плещется, а орёл вьётся над ним, да глядит задумчиво.
      Наконец подставил крыло, царь снова взобрался на его спину.
      — Ну что, страшно тебе было?
      — Ох, как страшно!
      — А, теперь и тебе смерть в глаза заглянула, теперь и ты понял, каково мне было, когда ты в меня целился и думал, убить или нет!
      — Но я тебя за то год кормил и поил, вылечил!
      — А я за тебя сестру высватаю.
      Принёс орёл царя во дворец к такой красавице, что ни в сказке сказать, ни пером написать.
      Встретили его как дорогого гостя, а потом честным пирком, да и за свадебку.
      Так и стал царь Орловым зятем.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганам клад не дался. Цыгане. Сказка!!
=======
      Едут два молодых цыгана по лесу, о чем-то своём говорят.
      Вдруг, откуда ни возьмись, как из-под земли, собака выскочила и давай на них прыгать.
      — Что такое? – Удивились цыгане. – Откуда здесь собаке взяться?
      А собака все прыгает и прыгает, не отстаёт.
      Схватили тогда цыгане кнуты и давай ими собаку отгонять. И вдруг слышат. Из-под земли свист тихий раздался. Навострила собака уши, поджала хвост, отбежала чуть в сторону и снова как сквозь землю провалилась.
      Ещё больше удивились цыгане. Пришли они в табор, рассказывают об этом. А старая цыганка им и говорит:
      — Молодые вы ещё, мало знаете. Это вам клад давался, да только вы его взять не сумели. Вот хозяин клада и позвал собаку обратно.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган бабу окрестил. Цыгане. Сказка!!
=======
      В одной небольшой деревушке жил мужичок.
      Была у него жена, глупая, да нерадивая. Жили они не в согласии, ссорились часто.
      И во время ссоры обзывал мужичок жену свою в сердцах некрещёной мордой.
      — И что ж ты меня все время обзываешь некрещёной мордой? – Обижается жена на мужичка.
      — Да очень просто, – отвечает тот, – я ведь точно знаю, что ты не крестилась, не может крещёная быть такой бестолковой.
      — Так что же, может, у меня и отца с матерью не было?
      — А что, может, и не было, может, ты от куста родилась?!
      — Интересно говоришь, мужичок ты мой хороший, только врёшь ты все и некрещёной мордой меня зазря называешь.
      — И не зазря, а точно тебе говорю.
      — Ну так вот что, – решила нерадивая баба, – тогда пойду я в церковь, да окрещусь, да заодно и спрошу у батюшки, вправду ли я некрещёная?
      — А иди куда хочешь, – отмахнулся мужичок, – только батюшка тебе тоже скажет, что ты, некрещёная морда.
      Ну, да ладно.
      Взяла баба немного денег, шубку надела, меховую и пошла к батюшке в приход. Идёт она по дороге, идёт, а навстречу ей цыган на телеге едет. Сидит он, вожжи в руках держит, трубку курит.
      Волосы у цыгана длинные, по плечам раскинулись, детишек в телеге целая куча. Горит трубка, трещит табак, искры сыплются. В руках кнут черёмуховый.
      Лошадки у цыгана гнедые, холеные.
      Едет он в церковь детей своих крестить.
      Посмотрела баба на цыгана и подумала, мол, не иначе сам батюшка в приход едет.
      — Ты куда едешь, добрый человек?
      — В приход еду, милая моя, – отвечает цыган бабе, а сам её разглядывает, что, мол, за птица такая.
      — А ты куда идёшь? – Спрашивает цыган бабу.
      — Так и я туда же, батюшка, в приход иду, к тебе в церковь. Нету мне жизни никакой от моего хозяина. Называет он меня некрещёной мордой, да и врёт ещё, что от куста я родилась. – Как же так, – я ему говорю, – не может же человек от куста родиться.
      — Не беспокойся милая, – говорит цыган, – я тебя окрещу. Знаешь, кто я такой? Я самый главный митрополит во всей губернии.
      — Ой, батюшка, хорошо-то как, ты уж окрести меня, я тебя век не забуду.
      Сошёл цыган с воза, передал цыганке свои вожжи, а сам взял бабу за руку и повёл в лес.
      Подошёл к яме, схватил кнут и загнал бабу в яму.
      — Милая, а ты знаешь, что за крещение деньги платить надо?
      — Что ты, батюшка, конечно, знаю, – обрадовалась баба, – вот бери!
      И подала цыгану деньги, которые взяла с собой.
      — А знаешь ли ты, что в одежде креститься не полагается?
      Скидывает баба шубу и подаёт цыгану.
      Схватил тогда цыган свой кнут и давай бабу хлестать. Как вытянет её поперёк спины, она как заголосит:
      — Да слава тебе господи, батюшка ты мой, да слава тебе господи! Ой, спасибо тебе, батюшка, что окрестил.
      — Да, матушка, окрестил. Сейчас ещё окрещу!
      Да ещё как вытянет бабу кнутом, да как вытянет, а она опять:
      — Да слава тебе господи! Во имя отца родилась овца!
      — Ну вот, матушка моя, не будет теперь на тебя хозяин так говорить, мол, некрещёная морда.
      Оставил цыган бабе на спине такие кресты, что дальше ехать некуда, а сам собрал её шубку, кинул её на плечо и пошёл к телеге.
      А баба ему вдогонку кланяется, мол, спасибо, батюшка, за доброту твою.
      Пришла баба домой, села на скамейку и принялась на радостях песни распевать.
      Скотина в хлеву орёт некормленая, да недоеная, а баба знай себе распевает.
      Вернулся хозяин домой, видит такую картину и с кулаками на жену набросился:
      — Ах ты, некрещёная морда! Всю-то ты скотину позабросила.
      — А вот и врёшь ты, милый мой, теперь я и крещёная и благословленная.
      — Как так?
      — А вот посмотри, как меня батюшка окрестил, – сказала баба и показала ему свою спину.
      — Эх, дура ты, дура, и где ж ты была?
      — Шла я к батюшке, а он, глядишь, и сам ко мне навстречу едет, –сказала баба и объяснила, как дело было.
      — Совсем ты, баба, сдурела, ведь это же цыган был, – засмеялся мужик, – плохо ли ему, обманщику, и деньги с тебя взял, и шубку?!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган воровать отучился. Цыгане. Сказка!!
=======
      Стояли цыгане шатрами.
      Было в таборе двое братьев с молодухами. Как-то раз приехала к ним в гости семья, родня дальняя, муж, да жена.
      Один из братьев говорит гостю:
      — Знаешь что, ты помоги нам. Мы хотим за сеном поехать. Травы пока ещё нету, а лошади должны что-то есть. Знаю я, что у соседней деревни, у самого края леса, стога стоят.
      — Да что это ты говоришь? Что предлагаешь? Это, значит, мне с вами сено воровать?
      — Да ничего, братец ты мой, что ты боишься, поедем.
      — Ничего, морэ. – Поддержал второй брат.
      Решили поехать поближе к ночи, а днём братья и их жены задумали напугать гостя. Поняли они, что тот никогда в таких делах не участвовал.
      Незадолго перед этим померла в таборе старуха-цыганка, Тётка их родная. Вот все и боялись покойницы.
      Слухи ходили, что ходит она по ночам во всем белом.
      Вот и сговорились братья, что жены их наденут на себя белые простыни и сядут под мостом, а на обратном пути, когда телега по мосту поедет, выскочат они, да напугают парня.
      Сказано, сделано. Как только наступил вечер, поехали братья и гость за сеном, а цыганки оделись во все белое и спрятались под мостом.
      Сидят там и ждут, когда цыгане обратно поедут.
      А один из братьев забежал вперёд и под стогом затаился.
      Идёт гость, вожжи распустил, к сену подходит, как своё берет. На вожжи сено накладывает.
      Вдруг из-под стога голос раздаётся:
      — Сено-то не бери. Не бери сено!
      Как пустился цыган бежать, а голос опять ему вдогонку:
      — Не бери сено! Не бери сено, а садись на лошадь, да поезжай с богом! – Точь-в-точь старухи-покойницы голос.
      Бросил цыган вожжи, да бегом к шурину.
      — Братец ты мой, старуха умершая не велит мне сено брать. Ей-богу, она под стогом прячется.
      — Да что ты, морэ, господь с тобой, откуда взяться старухе? Похоронили её, отпели, как полагается, иди за сеном.
      — Не пойду, хоть убей меня, не пойду. – Говорит гость.
      — Ну так хоть вожжи обратно принеси, вожжи-то, гляди, оставил.
      Попросил цыган шурина, чтобы тот с ним вместе пошёл, да он не идёт.
      — Иди, – говорит, – сам, не бойся, я подожду тебя здесь.
      Делать нечего. Пришлось цыгану за вожжами красться. Ухватился за самый конец, да наутёк.
      Прибежал к лошади, запыхавшись.
      — Родной мой, давай гони скорее!
      Сердце бьётся, того и гляди, из груди выскочит.
      — Ну что ж, садись, поедем.
      Едут они, и приводит их дорога к мосту. Глядь, из-под моста фигура белая вылезает, а за ней ещё одна.
      — Гляди-ка, старуха-то вперёд нас забежала. Вот грех-то какой.
      — Что ты, морэ, с ума сошёл, что ли? Кабы старуха была, то она одна, а тут целых две! Езжай, морэ, дальше.
      Только захотел цыган на мост заехать, глядит, поперёк моста жердь протянута, дорогу перегораживает.
      — Пускай коня, – говорит шурин, – ломай жердь.
      — Да что ты, морэ, это старуха нарочно дорогу перегородила, пропускать не хочет. – Гость чуть не плачет.
      — Езжай, что боишься? – Крикнул шурин и хлестнул лошадь.
      Как понесла лошадь, как взвилась! Сломала она жердь грудью и скачет на косогор. Шурин спрыгнул с телеги и под обрыв покатился, к шатрам побежал. Оглянулся цыган и аж сердцем обмер. Привидения за ним бегом бегут.
      — А ну, родимая, выручай, бога ради! – Вскричал цыган, и лошадь пошла ещё шибче.
      Въехал цыган в деревню, а там мужик ходит, в колотушку бьёт, сторожит, стало быть.
      — Миленький, – подбежал к нему цыган, – родненький мой, ай, дело-то какое, – и все ему рассказал.
      И как сено брали, и как старуху-покойницу встретили, да не одну, а целых две.
      — Сена-то много взяли? – Сторож спрашивает.
      — Какое тебе сено? Разве тут до сена было?
      Засмеялся мужик.
      — Ты что дурака валяешь? Ты что смеёшься? – Заголосил цыган. – Тут плакать надо. Ты уж, будь любезен, миленький, доедь со мною до нашего табора, гостем будешь. Уж я, миленький мой, тебя угощу.
      А сам цыган думает про себя:
      — Только бы не отказался. Отдам ему три целковых, пусть обратно идёт, будь он проклят!
      Еле уговорил мужика.
      С той поры цыган воровать зарёкся.
      И слово своё держал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган зарёкся с лесовиком спорить. Цыгане. Сказка!!
=======
      Ехали цыгане табором по лесу, место для ночёвки искали.
      Попали они во владения лесовика. Вот слышат Цыгане. Пение сзади раздаётся. Оглядываются цыгане, нет никого.
      — Странно, – подумали они, – ведь точно песни слышатся, совсем рядом, а кто поёт, бог его знает!
      Остановились цыгане, стали палатки делать, огонь разожгли, чай поставили. А песни все слышатся и слышатся.
      — Да заходите вы к огню, – кричат цыгане, – посидим вместе, чайку попьём, и мы вам свои песни споем!
      Нет ответа. Прошла ночь. Наутро поехал один цыган в деревню лошадь менять.
      Семья у цыгана большая: жена, детей полно. Надо же семью кормить, вот он и поехал по своему цыганскому делу.
      Только отъехал от табора, видит. На пеньке у дороги старичок сидит, борода до локтей, сам маленький, верёвочкой подпоясан.
      Сидит старичок и усмехается:
      — Ты куда, цыган, едешь?
      — В деревню еду коня менять, – отвечает цыган.
      — Не езди сегодня, цыган, – говорит старичок, – ничего у тебя не получится. Никакой менки у тебя сегодня не будет. И коня потеряешь, и денег домой не принесёшь.
      — Да что ж ты такое говоришь, старик? Чёрт бы тебя побрал! – Выругался цыган. – У меня семья, дети бегают мал мала меньше, все есть хотят. Что ж они, по-твоему, голодными быть должны?
      — Не езди, тебе говорят, не езди, поедешь, беду наживёшь.
      Плюнул цыган в сердцах, повернул оглобли и в табор обратно отправился.
      Приезжает, а там его ждут:
      — Ну что, привёз хлеба?
      — Какого хлеба? – Рассвирепел цыган и давай жену бить.
      Избил её, потом говорит:
      — Какой-то старик сидит на дороге, не пускает меня, говорит, мол, не езди менять сегодня, а то беда будет. Мне бы подойти к нему, толкнуть его как следует, чтобы он слетел, да кнутом отхлестать, а я помешкал. А он сидит и сидит. Вот я и воротился. Видишь, вон Иван поехал и лошадь сменял, и хлеба достал, а мне не пришлось. Вот и сидите теперь голодные. Ну если завтра поеду и он попадётся мне на дороге, я его захлестаю.
      Наутро запрягает цыган лошадь и снова едет по цыганскому делу.
      Видит. У дороги опять тот же старичок на том же месте сидит.
      Говорит старичок цыгану:
      — Эх ты, цыган, жену избил и меня избить грозился, да я только пальцем пошевелю, и тебя не станет, а ты ещё со своим кнутом куда-то лезешь.
      — Да ты что, старик? – Испугался цыган. – Что ты озоруешь? Ты что, ошалел? Ведь у меня двенадцать человек детей, все голодные, все кричат, все есть просят, а ты меня не пускаешь.
      — Ну ладно, – согласился старик, – езжай туда-то и туда-то, сменяешь свою лошадь, а обратно поедешь, подарок мне купишь.
      И вправду, сменял цыган свою лошадь, да не просто сменял, а взамен такого рысака взял, загляденье, и семье своей еды всякой накупил, да и старика не забыл, купил обещанный подарок.
      Возвращается цыган домой и снова встречает этого старика у дороги.
      — Ну что, сменял лошадь?
      — Сменял, отец, сменял, смотри какого взамен взял!
      — А я тебе что говорил? – Усмехнулся старик. – А подарок мне привёз?
      — Привёз, привёз. На, держи.
      — Ну вот, это другое дело. Так слушай, что я тебе скажу. Никогда больше мне не перечь. Ты знаешь, кто я есть? Я есть лесовой батька. Всему этому лесу я хозяин. Если ты ещё когда-нибудь будешь меня ругать, то больше ни одной лошади в свои оглобли не заведёшь. А если заведёшь лошадь, то она тут же сдохнет. Так и знай.
      — Прости меня, дедушка, – взмолился цыган, – никогда я не буду больше тебя ругать, и все, что ты мне скажешь, я сделаю.
      — Ну ладно, понравился ты мне, цыган. Вот даю тебе три волосины, возьми их и зашей себе в карман. Они принесут тебе счастье.
      Поблагодарил цыган лесового хозяина, а тот ему опять:
      — Но смотри, цыган, с женой тебе жить не придётся, утащат её лесные русалки. Ты слышал, как они пели возле табора? Это они твою жену дожидались.
      Упал цыган перед лесовым на колени:
      — Лесовой батька, за что ж ты на меня беду такую кличешь? Зачем мне три волосины на счастье дал? Разве может быть у меня счастье без жены моей любимой? И что я буду делать один с кучей малых детей? Пожалел меня, так пожалей и семью мою, не дай жене пропасть.
      — А! Понял теперь, где счастье?! – Засмеялся лесовой. – Учти, если будешь жену свою бить, хоть один раз её ударишь, уйдёт она к русалкам лесным. Последний раз тебя предупреждаю.
      Сказал так лесовой отец, а потом вырос выше берёз, захохотал, захлопал в ладоши и пошёл через лес.
      А цыган с той поры стал жить с женой своей мирно и счастливо.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган Ивка разбойника Беляцкого поймал. Цыгане. Сказка!!
=======
      Что делал этот Беляцкий? Разбойничал он в Смоленской губернии и такой страх навёл на всю округу, что его именем даже детей пугали.
      Какие только истории о нём не рассказывали, и не поймёшь, чего в этих историях больше, правды или обмана! Не раз ловили Беляцкого, да только не смогли в остроге удержать.
      Знать, не держали его кандалы, коли трижды он из тюрьмы убегал. Нападет разбойник на господский дом, обчистит все, но душ людских не губил. Барышню повозит с собой, да и отпустит. Иди, матушка, восвояси.
      В Смоленском уезде напал он на имение местной помещицы Марии Петровны. Мария Петровна знала, что делать. Пошла она прямо к губернатору, на колени перед ним упала:
      — Ваше превосходительство, как быть. Дома жить или из дому бежать? Как быть, когда в поместье покоя нет?
      Вы не подумайте, что она хотела унизиться перед губернатором, чтобы разжалобить его. Это она пристыдить его хотела.
      А что губернатор ей сказал? Губернатор сказал:
      — Будьте спокойны, сударыня!
      А она ему что?
      — Как хотите, ваша милость, но, если вы не защитите нас, мы знаем, где у царя ворота открываются.
      Крепко рассердился губернатор.
      — Полиция, – говорит, – никуда не годится.
      Однако исправника он к себе вызвал и принялся бранить его:
      — Какой же ты исправник, коль в уезде твоём грабят разбойники безо всякого препятствия? Разыскать их немедленно! А до той поры в доме своём не появляйся, не хочу я за вас, бездельников, отвечать. Что это такое? Мне, самому губернатору, приходится разбойников ловить.
      Принялась полиция разбойников искать. И становые, и исправник, и из соседних уездов исправники, никого не могут найти. Словно пропал Беляцкий, и шайка его пропала. А ведь ездили по двенадцать человек разбойники. Решили совет держать.
      И тут наш старик становой Лебедев встал и говорит исправнику:
      — Мы хоть целый год будем искать, да ничего не сделаем. Есть у меня человек, он один нам может помочь.
      — Кто этот человек? – Спрашивают.
      — Да цыган Ивка.
      Приехал ко мне исправник по совету станового и взмолился:
      — Что хочешь, то и делай, только помоги. Жизни нет никакой. С каких пор уже дома не был. Бери, что хочешь, только окажи услугу.
      — Что ж, помогу я, если помещик позволит.
      А дело тут вот в чем.
      Как-то раз приезжал Беляцкий к помещику нашему. Переоделся купцом разбойник. Привёз он ему две шубы продать. Одна американских медведей, а другая барашковая.
      Не сразу, но помещик догадался, что перед ним Беляцкий, а шубы, краденые, и потому не стал он покупать, побоялся.
      Уходя, разбойник сказал:
      — Все у вас будет цело в имении, да и соседей ваших я трогать не буду, если ваши цыгане от меня отстанут.
      И тогда помещик велел, чтобы мы не трогали Беляцкого. Поехал исправник к помещику и рассказал, что творит разбойник по губернии.
      Рассердился помещик:
      — Уж если он так безобразничает, то пусть Ивка ловит его. Только ты, господин исправник, не обижай цыгана, а за труды заплати хорошенько. Ты учти, что в этом деле можно и головы лишиться. Видал я этого разбойника, подлец отменный. Глаза, как у волка.
      — Я, – пообещал исправник, – сто рублей Ивке дам.
      — А я на том свидетель. Только смотрите, может быть, вы его поймать не поймаете, а раздразните только. После этого он мне жить не даст.
      Отправились мы с исправником в Смоленск, а из Смоленска я пешком пошёл, как бродяга непомнящий, по дороге в Красненский уезд.
      Я заранее знал, что Беляцкий со своей шайкой прячется в трёх вёрстах от села Уварове, где держал постоялый двор Пярекста.
      Беляцкий снюхался с его дочкой, и, что ни украдёт, что ни награбит, всё к нему, Пярексте, несёт. Пришёл я на постоялый двор.
      — Здравствуйте вам!
      — Здравствуй!
      — А не поставите ли, хозяин, самовар?
      — Можно. А откуда ты пришёл?
      — Да, считай, целый свет обошёл, бродяга я непомнящий. Что ты у меня спрашиваешь, у бедного странствующего человека?
      — Ну, выпьем чайку и познакомимся.
      Поставили самовар, чай пить стали, а я все в окошко поглядываю, делаю вид, мол, боюсь, как бы не схватили меня.
      — Так вот что скажу я тебе, – говорю я хозяину постоялого двора, – три года уже я странствую, от самой Сибири иду. Есть у меня вещи кое-какие. Не купил бы ты их?
      — А какие у тебя вещи?
      — Есть у меня посуда серебряная, холст есть, господские шубы, есть дорогая господская одежда.
      — И где же она, эта одежда?
      — Спрятана.
      — А когда ж ты мне её привезёшь?
      — Скоро.
      — А как мы все это сделаем?
      — Сделать надо так, чтобы никто не знал об этом. Назови время, я одежду и привезу.
      — Ну это дело надо водкой обмыть.
      Подал хозяин водку, себе стакан налил, мне тоже.
      — Ну-ка выпьем за знакомство.
      Выпили. А тут и дочь Пярексты подошла, та самая, которая с Беляцким путалась. Красавица.
      Села она за стол и начала:
      — Какой славный парень. Что, если он с Беляцким познакомится?
      — Парень-то я хороший! Кабы мне ещё дело нашлось, а то надоело бродяжить.
      — Будет мне от тебя польза, пристрою. Хочешь к господину Беляцкому пристать? Слыхал про него?
      — Слыхать-то слыхал, да только видеть не приходилось. Знаю я, что ухватка у него молодецкая. Пристрой меня к нему. А за это подарок получишь.
      — Пристрою, пристрою, благодарен будешь.
      — А как же я с ним познакомлюсь?
      — Приезжай тогда-то и тогда-то, да вещи приноси.
      — Хорошо, приеду, пускай Беляцкий сам уверится, что я в деле ловок, а ты своей рекомендацией нас соедини. А в котором часу приехать?
      Подумал, подумал Пярекста и говорит:
      — К полночи приезжай. Будет тебе Беляцкий.
      Поблагодарил я хозяина, за харчи заплатил, да за выпивку, а он мне опять:
      — Такого-то числа приходи. Увидишь Беляцкого.
      Как узнал исправник про мои похождения, так возрадовался, аж расцеловал. Устроили мы совет, чтобы решить, как разбойника брать.
      Доложили обо всём губернатору. Он приказал дать нам в помощь солдат.
      Сели мы на почтовых, за солдатами поехали. С нами следователь увязался.
      Взяли мы человек пятьдесят солдат вооружённых и за день до встречи приехали в Уварове, к дому Пярексты.
      Расставили солдат. Около хлева, около дома.
      Да так расставили, чтобы не заметил никто.
      Приказали солдатам. Как услышат Ура, так цепью вокруг дома пускай выстраиваются.
      Пярексту с женой и дочкой связали, чтобы из дому не выходили, и стражу к ним приставили.
      Одного солдата поставили в сенях, в скрытном месте. Как только кто войдёт в комнату, то должен был он дверь на клямку прихватить.
      А ещё одному солдату наказали, что если разбойники верхом приедут, то, как только в избу войдут, брать лошадей и угонять их подальше от дома.
      Это чтобы разбойников пешими оставить, если по несчастью кто-нибудь из них вырвется.
      Вот сидим мы. Уже и двенадцать часов пробило, нет никого.
      Вдруг в первом часу ночи являются на шести лошадях двенадцать человек, на каждой лошади по два седока.
      Беляцкий ехал впереди со своим кучером Егором Михайловым.
      Едва подъехали разбойники к постоялому двору, Беляцкий, хитер он был, однако, распорядился:
      — Проезжайте все мимо, только мы вдвоём с кучером заедем, а вы остановитесь неподалёку. Мало ли что? Вдруг кто наедет и узнает, что здесь наша шайка.
      Ускакали разбойники и остановились в версте от постоялого двора.
      А Беляцкий с кучером как соскочили с коня, так к дому пошли.
      Едва закрылась дверь комнаты, как вышел солдат из потайного места в сенях и дверь на клямку прихватил, а второй солдат на лошадь сел и в деревню умчался.
      Вдруг послышался крик ура.
      Тотчас же солдаты цепью окружили дом.
      — Огня! – Закричал Беляцкий.
      А кому огонь подавать? Все связаны.
      Видит разбойник, что за окном люди снуют, тронулся к двери, не пускают, рванулся к окошкам, а там солдаты стоят.
      Схватил он стул и бряк в окно, а солдаты из ружей палить начали. Принялись разбойники из револьверов отстреливаться. Пальба пошла на всю округу.
      Услышали разбойники из шайки, что Беляцкий в засаду попал, развернули коней и пустились отбивать его. Едва не отбили. Настоящий бой был.
      Следователь, что приехал вместе с нами, с испуга на колени встал, взмолился:
      — И что за чёрт меня сюда принёс?! Ведь не моё же это дело! А теперь останутся дети мои сиротами.
      Исправник поначалу тоже оробел, да только должность его была такая, что на себя пенять не приходилось.
      Поворотил исправник солдат и приказал:
      — Глядите, разбойники кучей идут. Стреляйте в эту кучу, в кого-нибудь попадёте.
      И вправду, по счастью солдаты сразу же прикончили нескольких человек, и разбойники воротились восвояси.
      — Слава богу, оборонились! – Облегчённо вздохнул исправник.
      А тут и у Беляцкого порох и заряды кончились, и он крикнул через дверь:
      — Теперь берите меня!
      Только никто не отважился идти к нему. Назначили двоих солдат. Пошли они с ружьями наперевес, а третий со свечой сзади. Так в комнату и вошли.
      Видят. Сидит Беляцкий на стуле и руки на груди скрестил:
      — Берите меня!
      — А пистолет где твой?
      — Какой пистолет? Я не стрелял. Это вы стреляли. Может, вам со страху показалось, что я стрелял?
      Егора Михайлова нашли на печи за трубой. Связали их обоих, стали избу обыскивать. Нашли оружие, под печью спрятано было, деньги тоже нашли и драгоценности. Ложки, бокалы дорогие. Посадили разбойника в тюрьму. Так прокурор потребовал.
      — Желаю я кандалы снять, – сказал Беляцкий, – потому что вам от них никакой пользы нет.
      — Как так нет пользы? – Усмехнулся прокурор.
      — А коль желаете, сами скиньте, попробуйте!
      Ударил разбойник ногой об ногу, упали кандалы.
      Прокурор крикнул:
      — Заковать Беляцкого заново, двойные кандалы повесить.
      Заковали, а тот снова как ударит ногой об ногу, кандалы врозь.
      — Только совесть меня и сдерживает, а то давно бы из тюрьмы убежал.
      Так или иначе, но Беляцкий бежал из тюрьмы, сделал подкоп и ушёл, забрав с собой четырёх сибиряков.
      А потом телеграмму дал. Исправника убью из револьвера, а у Ивки язык отрежу.
      Приезжал ко мне разбойник ночью, жену мою пытал:
      — Где твой хозяин?
      — Нету хозяина. В Смоленск уехал.
      Опять пригрезился он мне и исправнику:
      — Доберусь я до них. Дома не найду, в Смоленске достану.
      Долго мы с исправником остерегались разбойника. Тот все лето в штатской одежде ходил.
      Раз слышит, звонок. Какой-то гость с кучером приехал. Посмотрела дворовая девка на гостя, да сразу и взвизгнула:
      — Вы господин Беляцкий!
      Тот увидел, что его признали, и был таков. Наконец поймали разбойника, где-то около Полтавы, в земляную тюрьму посадили, где и закончил он свою жизнь.
      По виду Беляцкий был русый, а скорее даже рыжий, глаза волчьи, по кулаку. Был он ломоносый, походка у него была важная, видать, барской крови человек, с образованием. Говорил разбойник умно и речисто, никто перечить ему не мог. А законы знал получше всякого прокурора.
      Был он горячим. Как стукнет кулаком по столу, кровь стынет. И по разбойному делу был большой мастер. На окошко тряпицу наложит и вынет безо всякого шума.
      Стрелять в него бесполезно, не попадёшь. Заговор знал от пули, свинец не брал его.
      Только одним можно было его убить, медной пуговицей, потому что от меди заговора нет.
      Да разве кто об этом мог догадаться?!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган лесовика обидел. Цыгане. Сказка!!
=======
      Украл цыган коня где-то далеко от табора своего и возвращается домой.
      Известно всем, что когда с такого дела возвращаешься, то днём все больше в лесу скрываешься, а ночью, когда все затихает, едешь.
      Не с голыми руками возвращаешься, с чужим конём!
      А ночью-то вся нечистая сила и оживает, тут ей раздолье! Русалки свои реки проверяют, а лесовые по лесам шатаются, да тех, кто в их владения забредает, наказывают. Так закружат иной раз, что и не выберешься.
      Вот и едет цыган с краденым конём, и едет. Вдруг слышит, словно кто-то в колокол бьёт. Понял цыган, что эта лесовик его заманивает.
      Испугался, а виду не подаёт.
      — Нечего меня пугать, – кричит он лесовику, – меня и нет здесь вовсе, я в шатре сплю.
      Захохотал лесовик и давай цыгана по лесу кружить. То цыган был вроде рядом с табором, а не прошло и минуты, как он за сто вёрст от своих шатров оказался.
      Кружил, кружил цыган по лесу, а наутро, выбившись из сил, привязал краденого коня к дереву, место пометил и пешком домой отправился.
      Целую неделю добирался. Пришёл в табор и рассказывает, что с ним случилось.
      — Потому-то он и крутил тебя по лесу, что ты обидел его, не откупился, надо бы ему серебра бросить, тогда бы он и отстал, – сказал старый цыган.
      На следующую ночь собрался цыган на меченое место за конём и серебра с собой прихватил.
      С тех пор больше он с лесовиком не ссорился.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган нечистую силу победил. Сказка!!
=======
      В одном цыганском таборе жил старый цыган Федот.
      Ох и здоров был он! Двухметрового роста, силы великой был этот цыган. Ничего на свете Федот не боялся. Если надо было, один против целого табора выходил. Возьмёт шошку-кол от цыганской палатки и как начнёт направо и налево махать, сразу человек тридцать уложит.
      Ему и оружия никакого не надо было. Только шошка или оглобля, другого он не признавал.
      А случилось это под зиму. Холодно было на дворе, и решили цыгане к какой-нибудь деревне прибиться, да как назло попалась такая деревня, что ни у кого ночлега не выпросишь.
      Даже Федота, которого все знали и уважали не только за силу, но и за слово, не хотели пускать в дом.
      На самом краю деревни жил мужик, который не раз имел дело с Федотом. Он ему и лошадь давал, и денег в долг, и Федот всегда ему вовремя возвращал, не обманывал.
      Когда мужик узнал, что Федот просится остановиться на зиму в доме, то он покачал головой и сказал:
      — Я бы пустил тебя в избу, Федот, да вот напасть, жена у меня недавно померла, а как померла, так ходить по ночам принялась. Никакой жизни в моем доме не давала, только я спать на печку заберусь, а она тут как тут. Что делать, пришлось из своего дома к соседу перебраться.
      — Ладно, Кузьма, – отвечает Федот, – что ты меня покойниками стращаешь? Знаешь ведь, что не боюсь я ничего. Ни покойников не боюсь, ни чертей. Иди, открывай свой дом, буду, у тебя жить.
      — Смотри, Федот, я тебя предупреждал, сам знаешь, мне для тебя избы не жалко.
      Зашли в избу. Сговорился старик Федот с хозяином, что с ним в доме ещё две цыганские семьи расположатся. На том и порешили.
      Отправился Кузьма к соседу, а цыгане чайку попили, детей спать уложили, да и сами через некоторое время угомонились.
      Один Федот не лёг спать. Сел па лавку, раскурил свою трубку и дымить начал.
      Как только минула полночь, скрипнула дверь в сенях и показалась покойница, жена хозяина.
      Узнала она Федота, ведь не в первый раз его видела.
      Подошла она к нему и спрашивает:
      — А ты что, Федот, не боишься меня, что ли?
      — А чего тебя бояться, – отвечает Федот, – сама знаешь, не боюсь я ничего.
      Хоть и говорит Федот такие слова, а сам испугался крепко, да виду не подаёт, только табачком затягивается и приговаривает:
      — Нет, любезная, не боюсь я тебя!
      — А если не боишься, так зачем ты целый табор в избу нагнал?, Сказала покойница и стала промеж спящих цыган ходить, да под нос себе бормотать что-то.
      Тяжкий сон на цыган напускать стала.
      А потом к люльке подошла, где младенец спал, и давай люльку качать.
      Качала-качала, качала-качала, до тех пор докачала, пока у ребёнка пена изо рта не пошла.
      Вскакивает Федот:
      — Да что ж ты делаешь, чёртова баба, ты же ребёнка уморишь! И как хватит Федот покойницу по голове кулаком.
      А она как ни в чем не бывало оборачивается и на Федота пошла, словно только и ждала, когда тот на неё нападёт.
      Началась у них драка такая, что ни на жизнь, а на смерть. Все в избе переворотили, всех цыган перетоптали, а те спят, ничего не слышат и не чуют. Такой сон на них покойница напустила.
      А Федот с покойницей уже в сенях возятся, из сеней на крыльцо, а с крыльца на улицу выкатились. Уже на улице драка продолжается.
      Ничего не может Федот с бабой сделать, хоть и здоровый он цыган, но никак не одолеть ему нечистую силу.
      Федот уже на колени упал, продолжает на коленях бороться, а сил у него все меньше и меньше становится, да тут, на счастье его, рассвет занялся, да третьи петухи пропели.
      Как прокукарекал петух, исчезла покойница, словно сквозь землю провалилась.
      Наутро является хозяин, расспрашивает Федота.
      — Ну что, цыган, говорил я тебе, не оставайся в моем доме. Не послушал ты меня. Теперь сам убедился, что все, о чем я говорил тебе, правда! А вы, цыгане, что-нибудь слышали? – Спросил хозяин у других цыган.
      — Ничего не видели и ничего не слышали, – ответили цыгане, – спали мы мёртвым сном. Только что-то бока болят, ровно нас по камням таскали.
      — Ну как, Федот, останешься ночевать ещё или в другой дом пойдёшь?, спрашивает хозяин.
      — А что, ты разве не знаешь меня, Кузьма?, отвечает ему Федот. – Ведь я, цыган упрямый, конечно, останусь. Не одолеет меня нечистая.
      — А давай-ка мы с тобой поспорим, – говорит Кузьма, Если справишься с нечистой силой, я тебе тыщу рублей денег дам! А если не справишься, то мне с тебя и брать нечего.
      На следующую ночь все повторилось снова. Пришла в полночь покойница, снова напустила сон на цыган и принялась с Федотом драться.
      Как только ни бил её Федот, и кнутом, и оглоблей, которую заранее припас, – ей все нипочём было.
      До третьих петухов доборолись, совсем обессилел Федот, хоть ложись, да помирай, да тут наконец петух прокричал, и сгинула нечистая сила. Сел Федот на крылечке, отдышаться никак не может.
      Задумался цыган:
      — Если так и дальше пойдёт, то скоро мне крышка будет, прикончит меня нечистая. Знать, силой не побороть проклятую бабу. Тут надо действовать умом и хитростью.
      — Слышь, Кузьма, а где могила твоей жены?, спросил Федот у хозяина наутро.
      И тот повёл его на кладбище. Видит Федот. Могила стоит свежая и нет на ней ни креста, ни оградки.
      — Так вот откуда ты, нечистая, взялась, – подумал Федот, – ну так я с тобой живёхонько справлюсь.
      Пошёл Федот в лес, срубил осиновый кол и вбил его в могилу.
      Больше покойница не являлась по ночам.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган нужду-горе искал. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жили цыгане, и был у них единственный сын.
      Были эти цыгане богатыми и ни в чем нужды не знали. Вырос сын и задумался над жизнью.
      — Отец, мать, – спрашивает он у своих родителей, – живём мы богато, нужды и горя не знаем. А скажите мне, что такое нужда и горе?
      — Да не нужно тебе этого знать, сынок! – Сказал отец и ушёл по своим цыганским делам.
      Видит сын, что от родителей ему ничего не добиться, и к бабушке пошёл:
      — Скажи, бабушка, что такое нужда и горе? А то столько лет живу я на свете и не знаю, что это такое.
      — Нужда и горе, – отвечает ему бабушка, – это дело такое, цыганское. Вот, к примеру, пошёл ты воровать, а тебя поймали, или заболел ты во время кочевья, или есть тебе нечего. Вот это и есть нужда и горе.
      Выслушал её парень и говорит:
      — Вот и хорошо. Пока отца с матерью нет, пойду-ка я по свету, на себе испытаю, что такое нужда и горе, а то живу я отцовской головой и ничего не ведаю. Пойду-ка я воровать.
      Сказал и отправился. А у одного купца была хорошая лошадь. И решил парень эту лошадь украсть.
      Идёт, а сам думает:
      — Если я украду эту лошадь, значит, счастливая у меня рука, а не повезёт, узнаю, что такое горе!
      Только он сломал замки в конюшне купца, как появился хозяин с ружьём и застрелил цыгана.
      Взял купец убитого цыгана, отнёс его в лес и распял на цепях.
      Как-то раз по этому лесу проезжал бедный цыган. Остановился он неподалёку от того места, где был распятый цыган, сделал палатку, Костёр разжёг, сидит.
      Настала полночь. Видит бедный цыган. Идёт по лесу человек, на цыгана похожий, и песню поёт:
      — Как у батюшки я жил, Нужды-горюшка но знал, А сюда я попал, Нужду-горюшко узнал!
      Пригляделся бедный цыган получше, прислушался к голосу и узнал в парне сына богатого цыгана.
      Стал бедный цыган звать парня, а тот к огню не подходит. Известное дело, что мертвецы огня боятся, да только не знал бедный цыган, что того парня убили.
      — Может быть, обознался я, – подумал бедный цыган.
      Наутро отправился бедный цыган дальше. Заехал он к родителям убитого парня и спрашивает:
      — Где ваш сын?
      — Не знаем, – отвечают те, – вот уже месяц прошёл, как его нет. Мы уезжали, а он без нас пошёл горе-нужду искать и с той поры пропал.
      — Видел я в лесу одного цыгана, очень уж он на вашего сына похож, да только, сколько я ни звал его, он не откликался.
      — Где ты его видал? – Спрашивают родители.
      — В лесу, там-то и там-то.
      Не поверили родители бедному цыгану, а тот говорит.
      — Не верите мне, поехали вместе, сами увидите.
      Согласились родители. Поехали втроём. Отец, дядя и бедный цыган. Подъехали к тому месту, где накануне бедный цыган парня видел, развели Костёр, сидят. В двенадцать часов раздаётся песня в лесу:
      — Как у батюшки я жил, Нужды-горюшка не знал, А сюда я попал, Нужду-горюшко узнал!
      Узнал отец своего сына сразу, да сколько ни кричал, сколько ни пытались его поймать, бесполезно.
      Понял отец, что мёртв его сын и что чудится он, неотпетый.
      — Надо утра ждать, – сказал отец остальным цыганам, – до утра мы его все равно не возьмём, а как третьи петухи пропоют, он исчезнет. Мы тогда пойдём и постараемся найти его тело.
      Настало утро. Отправились цыгане на поиски. Долго бродили они по лесу, пока не наткнулись на распятого на цепях парня. Положили цыгане его на телегу и привезли домой.
      Пролили отец и мать горькие слезы над убитым сыном и решили хоть память о нём людям оставить.
      Выстроили они часовню из чистого золота, а гроб с телом сына повесили в ней на золотых цепях.
      Жалко было отцу с матерью расставаться с сыном, поэтому не стали они отпевать его душу.
      С той поры, как только ночь наступала, приходил сын домой и разговаривал с родителями, а с третьими петухами обратно в часовню возвращался.
      Узнал отец, что у одних цыган есть очень красивая девушка, и ему захотелось женить сына на ней.
      Да только как мёртвого женить? Днём-то он в гробу лежит, а ночью те цыгане спят.
      Думали, думали и решили родители пойти ночью сватать. Обрядились они, как сваты, вплели в конские гривы ленты, дрэвца взяли, прикрепили сотенные билеты к ним, золотые ожерелья навесили, все по обряду.
      Отправились. Пришлось разбудить тех цыган. Удивились цыгане, что сваты ночью приехали.
      — Что за жених у вас такой, что не мог днём прийти? – Спрашивают они.
      — Наш сын, большой барин, у него, почитай, сотни лошадей, забот и хлопот хватает. И за лошадьми надо следить, и на ярмарку ездить менять, короче сказать, дел полно. Так что, хотите или нет, коли рады жениху, то свадьбу ночью придётся делать.
      Понравился девушке парень, и согласилась она стать его женой. Нечего делать, пришлось родителям невесты ночью свадьбу играть. Отгуляли свадьбу, и стали молодые жить.
      Только странная у них была жизнь. Днём жена мужа не видала, перед рассветом прощался он с ней, говорил, что по делам уходит, а как полночь наступала, возвращался.
      Проходит год.
      Как-то раз собрались родители парня по делам купеческим. Позвали они невестку.
      Мать ей и говорит:
      — Вот тебе ключи от всех комнат, от всех амбаров, от всех кладовых и от всех сундуков. Мало ли что понадобится тебе. Бери, что хочешь, открывай любую дверь, любой замок. Но только видишь. Вот маленький ключик. Этим ключиком ничего не открывай. Иначе беда будет.
      Сказали так родители и уехали. Одолело тут девушку любопытство.
      — Как же так, – думает она. – Почему это все замки можно открывать, а этим ключом ничего нельзя?
      Стала она искать, что это за дверь такая, которая открывается маленьким ключом.
      Обошла она все амбары, все замки перепробовала, и ни к одному не подходил этот маленький ключ.
      Стала она тогда по округе бродить, зашла в лес и вдруг видит. Золотая часовня стоит, а на часовне маленький замочек висит.
      Вставила девушка ключик в замок, часовня открылась. Вошла цыганка внутрь и видит. Под потолком гроб висит на золотых цепях, а к нему лестница приставлена. Полезла цыганка по лестнице, заглянула в гроб и остолбенела. В гробу муж её лежит мертвее мёртвого.
      Поняла тогда все цыганка. Почему ночью сваты приезжали, почему свадьбу ночью делали, почему муж только ночью к ней приходил, а днём она его не видела.
      Спустилась цыганка с лестницы, заперла часовню и домой пришла.
      Возвращаются свёкор со свекровью. Ничего не сказала им невестка.
      Настала ночь, и снова пришёл к ней муж.
      — Зачем ты днём в часовню приходила? Я все знаю. Не хотел я, чтобы ты узнала правду. Теперь ты уйдёшь от меня, побоишься жить с мёртвым.
      — Не уйду я от тебя никуда, люблю я тебя и буду жить с тобой всегда, только выполни одно моё условие. Есть у меня крестный батюшка, и он сможет тебя оживить. Не противься этому.
      А он ни в какую:
      — Не должен оживать покойный. Если ты пойдёшь к своему крестному, то бойся меня, я тебя задушу.
      Видит цыганка, что не уговорить ей своего мужа, решила она его не разумом, так хитростью взять:
      — Хорошо, пусть будет по-твоему, не пойду я к своему крестному батюшке, пусть все останется по-старому.
      А наутро, когда муж исчез с третьими петухами, побежала цыганка к своему крестному батюшке и рассказала ему все.
      — Помоги мне, крестный, я его люблю и хочу с ним жить.
      — Я научу тебя, – отвечает крестный, – я знаю, как поступить. Как появится он ночью, надо его хватать, пока он живой, связать его надо покрепче и в церковь привёзти, а потом уже сорок дней и сорок ночей надо молитвы над ним читать, только тогда он оживёт.
      А тут и удобный случай подвернулся. Уехали опять свёкор и свекровь к своей дальней родне.
      Подговорила цыганка отца с матерью, братьев на помощь позвала, привела в дом мужа, и устроили они засаду.
      В полночь, как только появился мёртвый цыган, навалились все на него, связали, бросили на телегу лицом вниз и отвезли в церковь, как научил их батюшка.
      Приезжают в церковь, а их уже поп встречает.
      — Раз ты хочешь, чтобы он ожил, – говорит поп цыганке, – ты сама должна над ним молитвы читать.
      Начала цыганка молитвы над мужем своим читать.
      Днём все было тихо и спокойно, а лишь только полночь наступила, как в церкви шум поднялся невообразимый, залетела туда нечистая сила и давай цыганку терзать. За волосы её хватают, и за руки, и за ноги, и в лицо плюют, и всякую нечисть бросают.
      Еле дождалась третьих петухов цыганка, а как пропели петухи, нечистую силу как ветром сдуло.
      — Не выдержу я, крестный, – со слезами па глазах сказала наутро цыганка попу. – Это только первый день, а что дальше будет?
      И она рассказала ему все, что произошло с ней ночью.
      — Не горюй, милая, я тебя научу, как быть, – ответил поп. – Очерти круг на том месте, где стоишь, осени его крестным знамением, чтобы не было хода нечистой силе.
      Так она и сделала. На следующую ночь стало полегче. Не могла нечистая сила до цыганки достать, как ни старалась, круг мешал. Так и читала она день за днём, ночь за ночью. Однако сил у неё оставалось все меньше и меньше.
      Вот уже и последний день настал, и ночь подступает. Совсем уже слипаются глаза у цыганки. Тогда взяла она и подставила руку под огонь свечи. Боль подступила к ней нестерпимая, но зато сон как рукой сняло.
      Дочитала она молитву в последний раз, а наутро ожил её муж.
      И жили они долго в любви и согласии.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган с мужиком деньги сажали. Сказка!!
=======
      Пришёл цыган к мужику и спрашивает:
      — Хочешь стать богатым?
      — А кто же не хочет? – Отвечает ему мужик, да только не знаю я, как это сделать!
      — А я тебя научу, – сказал цыган, – пойдём с тобой на поле, возьмём с собой золотых монет и в землю посадим. На следующий день там, глядишь, и урожай снять можно.
      Обрадовался мужик. Достал из потайного места золотые монеты и отправился с цыганом на поле. Закопали они монеты.
      На другой день приходят, глядят. А там их вдвое больше стало.
      — Ну и диво! – Воскликнул мужик. – Ай, спасибо цыган, что научил меня. Теперь будем мы с тобой богатыми.
      — Да разве это богатство, мужик? Давай сажай ещё пока дни хорошие стоят.
      Посадил мужик ещё раз все монеты, которые у него были. Приходит на следующий день, а монет снова вдвое больше стало.
      Мужик аж прыгает от радости:
      — Ой, цыган, буду я скоро барином, смотри, сколько золота выросло.
      — Да ты что, мужик, чтобы барином стать, надо денег в сто раз больше иметь. Нет, так дело не пойдёт. Иди-ка ты в дом и собери все золото и все у тебя есть. Вот тогда привар будет что надо.
      Побежал мужик в дом, все вверх дном перевернул, все деньги забрал, вернулся к цыгану на поле и давай закапывать.
      Наутро пришёл мужик на поле раньше цыгана, очень уж не терпелось ему посмотреть, какой на этот раз урожай будет.
      Стал рыть, да ни одной монеты откопать по смог. А тут цыган по полю идёт.
      Мужик бегом к нему:
      — Ай, горе, цыган, пропали все мои денежки!
      — А чему ты удивляешься? – Спросил цыган. – Со вчерашнего дня на землю ни капельки не упало, видишь, какая сухота? Вот все наши семена и погибли.
      Пошёл мужик домой, а цыган с полными карманами денег отправился в табор.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган сам себя наказал. Цыгане. Сказка!!
=======
      Остановился табор неподалёку от деревни.
      А возле деревни, на самом краю её, часовня стояла, и рядом с ней берёза кривая росла.
      Вот спит один цыган из табора и слышит, как кто-то его в бок толкает:
      — Вставай, цыган!
      Проснулся цыган, видит. Стоит перед ним старичок, весь седой и борода до пояса.
      — Иди к часовне, цыган, там под кривой берёзой клад зарыт. Полное охотничье голенище золота. На тебя этот клад записан. Срок уже выходит. Иди отрой его и возьми.
      Сказал старичок и исчез.
      Рассказал утром цыган своей родне о том, как к нему ночью старик приходил, а те его на смех подняли:
      — Охота тебе идти позориться. Какой клад? Нет там ничего. Это над тобой кто-то насмешки строит.
      Так или иначе, но не пошёл цыган на указанное место. А табор дальше покатил.
      На следующую ночь опять приходит старичок к этому цыгану и говорит:
      — Ты что же это, мой милый, не слушаешься? Или тебе клад не нужен? Придётся тебе обратно возвращаться.
      Наутро цыган снова рассказал своей родне о старике.
      — Рядом был, не стал копать, а чего теперь тебе ехать?
      Короче говоря, подняли цыгана на смех, и никуда он не пошёл. А потом и забыл о кладе.
      Много ли, мало ли времени прошло, бог знает, только случилось так, что табор оказался снова на краю той деревни, возле которой часовня стояла.
      Вспомнил цыган о старике, что к нему по ночам приходил, о кладе вспомнил.
      — Дай, – думает, – схожу все-таки, очищу Душу.
      Никому ничего не сказал цыган и отправился на то место, о котором когда-то ему старик говорил. Подошёл он к часовне, встал под кривой берёзой и копать начал.
      Откопал охотничье голенище, взглянул в него, а там одни битые черепки лежат.
      — Значит правильно, что надо мной родня смеялась, – сказал сам себе цыган.
      Но только собрался обратно, как видит, а перед ним тот старичок стоит:
      — Эх ты, цыган! Сам от своего счастья открестился. Твоему кладу уже срок давно вышел. Говорил я тебе, когда его надо было брать, а ты меня не послушал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган слово нарушил. Жил на свете один цыган. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жил на свете один цыган.
      Как-то раз возвращался он домой с ярмарки, и застала его в пути ночь. Остановился он в лесу на большой поляне, костерок разжёг, сидит и греется.
      Вдруг видит цыган. На поляну выскочил конь красоты небывалой. Грива у коня длинная, хвост по земле стелется, из-под копыт искры летят. Только раз этот конь скакнёт, через всю поляну перелетает.
      Захотелось цыгану этого коня поймать, стал он к нему подкрадываться, но только поближе подошёл, как конь, почуяв человека, заржал так, что аж земля затряслась. А потом рванулся и прочь поскакал, только его цыган и видел.
      Обида взяла цыгана.
      — Как же так, – думает, – я цыган, а коня поймать не смог? Надо его отыскать.
      Вот и отправился он по следам. День идёт, другой идёт. Приводят его следы к пещере.
      Боязно цыгану в пещеру идти, да отступать-то нельзя, уж больно хочется коня диковинного достать. Пошёл. А пещера всё ниже и ниже, всё глубже и глубже опускается. И привела пещера цыгана в царство змеиное.
      В этом царстве старшим был Змей о двенадцати головах, страшилище, каких свет не видывал. А остальные Змеи были у него в работниках.
      Увидал старший Змей цыгана, налетел на него и кричит:
      — Как ты посмел, цыган, в моё царство зайти?
      Тот испугался, а вида не подаёт.
      Говорит он Змею:
      — Так и так, так и так, не смог я коня поймать, пошёл по его следам. Вот к тебе и попал.
      — А знаешь ли ты, цыган, что отсюда обратного хода нет? Так что выбирай. Или смерть примешь, или ко мне в работники пойдёшь.
      Кому же умирать охота? Ясное дело, пошёл цыган к Змею в работники.
      — Ты, цыган, по лошадиным делам, большой мастер, а потому будешь моих волшебных коней пасти, – приказал Змей.
      С той поры принялся цыган пасти волшебный табун. Не простые были в нём кони.
      В подземелье у Змея ели они камни драгоценные и пили из серебряного ручья. Лишь раз в году выпускал их Змей на волю.
      Проходит год, потом второй, за ним, третий. Понравился цыган Змею, подружился он с ним.
      Видит Змей, что цыган тоскует по дому, и стало ему жалко цыгана. Как-то раз подзывает он его и говорит:
      — Что, цыган, хотел бы ты домой вернуться?
      А у того на душе неспокойно, ведь столько времени родных не видел. Уже давно бы сбежал, да разве из-под Змеева надзора убежишь?
      Как услыхал цыган слова Змея, обрадовался:
      — Отпусти меня, Змей. Три года служил я тебе исправно, а теперь хочу семью свою повидать, на жену, да на детей посмотреть.
      — Хорошо, – согласился Змей, – отпущу я тебя. Только учти. Никто не должен знать, что с тобой за это время произошло. Возьму я с тебя клятву, и если ты её нарушишь, то ждёт тебя беда.
      Ударил Змей хвостом, и расступилась земля. Свистнул Змей двеннадцатиглавый, и все его Змеи-работники разом в клубок свились. Начал этот клубок разматываться и размотался у самой земли.
      — Полезай! – Приказал Змей цыгану, и тот полез наверх.
      Вылез он на землю, осмотрелся по сторонам, видит. Лежит огромный камень. Оплели Змеи этот камень и лижут его.
      Выбрался наружу старший Змей и приказал:
      — Клянись, цыган, страшной клятвой, что не нарушишь своего слова!
      Упал цыган на колени и воскликнул:
      — Да чтоб жене моей и детям жизни не видать, если я расскажу о том, где был!
      — А теперь лизни камень! – Приказал Змей.
      Лизнул цыган камень, и только тогда Змей отпустил его в табор.
      А дома и не чаяли увидеть его живым. Ведь три года прошло. Искали его родные, искали, а потом за глаза похоронили. Так что когда цыган домой вернулся, то родные чуть с ума не посходили. Жена рада, дети рады.
      Спрашивает жена:
      — Где же ты был, муж мой дорогой? Отчего так долго пропадал? Расскажи.
      Бедный цыган! Позабыл он про самый главный цыганский закон. Если дал слово, то держи его! Так обрадовался он, увидав свою семью, что голова его затуманилась.
      Стал он рассказывать о всех своих бедах и приключениях, и лишь когда к концу подошёл рассказ, спохватился.
      — О боже! – Воскликнул он. – Что я наделал? Ведь я клятву, данную Змею, нарушил!
      Закричал было цыган, но вместо крика вырвалось у него шипение змеиное.
      Упал он на землю, стал биться по земле, извиваться. До тех пор извивался, пока не превратился в змею. Бросился он на жену и детей своих и стал их кусать зубами ядовитыми. Упали они замертво.
      А наутро, когда цыгане заглянули к ним в шатёр, то увидели, что там лежит мёртвая цыганка, рядом с ней, её мёртвые дети, а между ними змея ползает.
      Кто знает, была ли эта история на самом деле. Может, да, а может, нет.
      Только для того она рассказана, чтобы не забывали люди, что слово должно быть твёрже камня и дороже золота.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган слово нарушил. Пошёл цыган коней воровать. Цыгане. Сказка!!
=======
      Пошёл цыган коней воровать, а семья в таборе осталась.
      Вот ждут его день, другой, третий нет цыгана, никаких весточек он не подаёт.
      Что такое? Всполошилась семья, подняли табор на ноги. Отправились искать цыгана. Долго искали, но так и не нашли.
      Решили все, что погиб он.
      Справили по цыгану поминки, пролила жена слезы и забывать потихоньку стала.
      А произошла с цыганом вот какая история.
      Вышел он ночью на поляну, видит. Пасётся конь красоты необыкновенной. Грива у коня длинная, хвост по земле стелется, из-под копыт искры сыплются. Один раз скакнёт этот конь, через всю поляну перелетает.
      Захотелось цыгану этого коня поймать, стал он к нему подкрадываться, да только поближе подошёл, как конь, почуяв человека, заржал так, что земля затряслась. Рванулся конь и прочь поскакал, только его цыган и видел.
      Обида взяла цыгана.
      — Как же так, – думает, – ведь я не новичок в таких делах, а коня взять не сумел. Надо отыскать его.
      Подумал и отправился. Идёт по следу. День идёт, другой идёт. Приводят его следы к пещере.
      Испугался цыган, да делать нечего, надо дальше в пещеру идти, если хочешь коня взять.
      А пещера все ниже и ниже, все глубже и глубже опускается.
      Шёл, шёл цыган и попал в царство змеиное.
      В этом царстве старшим был Змей двенадцатиглавый, страшилище, каких свет не видывал, а остальные Змеи были у него в работниках.
      Увидал старший Змей цыгана, налетел на него и кричит:
      — Как посмел ты, цыган, в моё царство зайти?
      Испугался цыган, а виду не подаёт. Рассказал он Змею:
      — Так и так, так и так. Не смог я коня сразу взять, пошёл по его следам, вот он меня к тебе и привёл.
      — А знаешь ли ты, цыган, что отсюда обратного хода нет? Так что выбирай. Или смерть примешь, или ко мне в работники пойдёшь.
      Кому охота умирать? Ясное дело, пошёл цыган к Змею в работники.
      — Ты, цыган, по лошадям большой мастер, а потому будешь копей моих волшебных пасти, – приказал Змей.
      С той поры принялся цыган пасти волшебный табун. Не простые были в нем кони.
      В подземелье у Змея ели они камни драгоценные и пили из серебряного ручья. И только один раз в год выпускал их Змей на волю.
      Проходит год, проходит другой, проходит третий. Понравился цыган Змею, подружился он с ним, стало ему жалко цыгана. Как-то раз подзывает он его и говорит:
      — А что, цыган, хотел бы ты домой вернуться?
      А у цыгана все три года на душе неспокойно было, уж больно ему домой хотелось, сбежал бы давно, да только разве из-под змеева надзора ускользнёшь.
      Как услышал цыган слова Змея, обрадовался:
      — Отпусти меня, Змей. Три года служил я тебе, а теперь хочу семью свою повидать, на жену, да на детей посмотреть.
      — Хорошо, – согласился Змей, – отпущу я тебя. Только учти. Никто не должен знать, что с тобой здесь произошло. Возьму с тебя клятву, и если ты её нарушишь, то не миновать тебе беды.
      Ударил Змей хвостом, расступилась земля. Свистнул Змей двенадцатиглавый, и все Змеи вокруг в клубок свились. Стал клубок этот разматываться и размотался до самой земли.
      — Полезай! – Приказал Змей цыгану, и цыган полез наверх.
      Вылез он на землю, осмотрелся по сторонам, видит. Камень большой лежит. Оплели Змеи этот камень и принялись его лизать.
      Вышел Змей и приказал:
      — Клянись, цыган, что не нарушишь слова.
      — Да чтоб жене моей и детям жизни не видать, если я расскажу! – Поклялся тот страшной клятвой.
      — А теперь лизни камень, – приказал Змей.
      Лизнул цыган камень, и отпустил его Змей в табор.
      Пришёл цыган домой, а родные чуть с ума не посходили. Как же, ведь его уже давно мертвецом считали. Жена рада, дети рады.
      — Где же ты был, муж мой дорогой? Отчего так долго пропадал? Расскажи!
      Как увидел цыган семью свою, так обрадовался, что в голове затуманилось. Забыл он о слове, данном Змею, стал рассказывать о своих бедах, приключениях, а как к концу рассказ его подошёл, спохватился:
      — О дэвлалэ! Что я наделал? Ведь я клятву, данную Змею, нарушил!
      Закричал цыган, упал на землю и стал по земле извиваться. Извивался, извивался и превратился в змею ядовитую.
      Принялся он на жену и детей своих бросаться, перекусал их, и упали они рядом с ним замертво.
      Наутро заглянули цыгане в их полог, глядят. Лежит цыганка мёртвая, рядом с ней дети мёртвые лежат, а между ними змея ползает.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыган у колдуна лошадей воровал. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жил бедный цыган.
      Настолько он был беден, что и сказать невозможно.
      Задумался как-то цыган о жизни своей.
      — Что делать? – Думает. – Как от этой бедности избавиться? Надо идти лошадей воровать.
      Пошёл цыган на воровское дело. Выбрал ночку потемней, отъехал от табора подальше, видит. Табун пасётся. Одну лошадь посмотрит цыган, другую, нет ничего подходящего, все такие клячи, что за них ничего не возьмёшь.
      Что делать?
      — Пойду, – думает цыган, – в деревне переночую, а наутро осмотрюсь, глядишь, что-нибудь и подберу.
      Стучится цыган в крайнюю избу:
      — Пустите, хозяева, переночевать.
      Выходит женщина на крыльцо и говорит:
      — Знаешь что, цыган, я бы тебя пустила, да только муж у меня ревнивый, да к тому же с нечистой силой связь имеет. Убьёт он тебя.
      — Пусти, милая, ведь ночь-то не год. Что он мне сделает? Я на печку залезу и буду лежать себе спокойно, а утром встану, поблагодарю и пойду своей дорогой.
      — Ну ладно, заходи, ночуй, если не боишься.
      А в ту пору муж этой бабы домой возвращался. Был праздник какой-то, вот он шёл по деревне и песни горланил под гармошку.
      Подошёл он к избе своей и кричит жене:
      — Открывай!
      Та, бедная, трясётся, но открывает. Зашёл мужик:
      — А это кто на печке лежит? Ну-ка повернись!
      Посмотрел мужик на цыгана, оскалился:
      — А, морэ! Ну, вставай, морэ, вечерять будем.
      Думает цыган:
      — И чего это баба сказала, что мужик у неё плохой? Плохой угощать не станет.
      Стала жена из печки чугуны с едой вынимать. Поест мужик, цыгана угостит, а остатки в котёл сливает. И борщ и кашу, всё.
      Поели, попили мужик с цыганом.
      — Ну спасибо тебе, хозяйка!
      Говорит мужик цыгану:
      — А где, парень, твой мешок?
      — Да вон там.
      — А ну надевай мешок на плечи.
      Испугался цыган.
      — Сейчас, – думает, – он меня выгонит.
      — Надевай, надевай, – кричит мужик, – не мешкай!
      Надел цыган мешок на плечи, а мужик подошёл сзади, развязал узел и, бултых! – Вылил ему за спину все горячее в этот мешок.
      Взял мужик гармошку в руки и говорит:
      — А теперь, цыган, давай пляши!
      У цыгана спина огнём горит, что ни говори, а здорово обварил его мужик, да только испуг страшнее боли.
      Хотел было цыган из дома выскочить, а мужик его не пускает:
      — Пляши, говорят! И всё тут.
      До тех пор цыган плясал, пока с ног не свалился. А тут и утро наступило. Открывает мужик дверь и говорит:
      — Ну вот тебе, цыган, порог, а вот, дорога.
      С тем и прогнал. Идёт цыган по дороге, и проняла его горькая обида.
      — За что же, – думает цыган, – ты меня так покалечил? Ну уж я тебе отомщу.
      Дождался цыган вечера и опять в деревню возвращается. Подходит к самому краю деревни и видит. Кони мужика-колдуна пасутся. Один, серый, другой, вороной.
      — Украду-ка я коня у этого мужика, – решил цыган.
      Подошёл он к вороному коню, вскочил на него, хлестнул кнутом и был таков. Сколько он ехал, бог его знает. Только приезжает он снова к этой деревне, к самому её краю, к дому колдуна, рядом с которым серый конь пасётся.
      — Что такое? – Думает цыган. – Столько времени ехал, а приехал на то же самое место, наверное, я с дороги сбился.
      Снова хлестнул цыган коня по бокам, и снова повозил конь цыгана, повозил и привёз на старое место, к дому колдуна.
      Удивился цыган:
      — Если бы я сел на дворового хозяина, то он бы меня убил, в грязи затоптал. Значит, и вправду мужик этот колдун! Значит, и вправду кони его заколдованные! Дай-ка, – думает цыган, – я на серого коня пересяду. Может, он меня домой вывезет?
      Пересел цыган на серого коня и поехал. Час едет, другой. И завёз его серый конь в такую глушь непролазную, в такое болото, что ему не выйти и не выкарабкаться.
      Взмолился цыган:
      — Господи, спаси ты меня, помоги выбраться из этого болота, клянусь, никогда больше с колдунами не тягаться.
      Кое-как к утру насилу выбрался цыган на дорогу, да так и вернулся в табор ни с чем.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгана чёрт попутал. Сказка!!
=======
      Ездил цыган на ярмарку, лошадей менял.
      Да так удачно сменял, что за свою клячу хорошую лошадёнку получил, да ещё денег целую кучу. На радостях завернул цыган в трактир, все деньги там и прогулял. Погрузили цыгана на телегу, и лошадка сама побрела к табору.
      Так и едут, так и едут. Лошадка телегу везёт, на телеге пьяный цыган лежит, а сзади, сменённый конь.
      Цыганская лошадка дорогу хорошо знает, сама до табора добрела. Подошла к шатру и встала как вкопанная.
      Долго ли, коротко ли, открывает цыган глаза, а перед ним чёрт стоит и ухмыляется:
      — И где же ты, цыган, был?
      — На ярмарке был, – отвечает цыган. – Коней менял.
      — И хорошо ли сменял?
      — Хорошо. Денег целую кучу дали.
      — А деньги-то куда дел? Небось, в трактире прогулял?
      — Прогулял, а тебе какое дело?!
      — А такое дело, что я задавлю тебя сейчас. – Сказал чёрт, руки растопырил, глаза вытаращил и на цыгана пошёл.
      Испугался цыган, а потом подумал:
      — Да что мне, цыгану, нечистая сила? Вот как возьму оглоблю, да как хвачу чёрта по башке, будет знать!
      Схватил цыган оглоблю и давай чёрта лупить, а чёрт кричит, визжит, как баба.
      — Что ж ты, чёрт, кричишь, как баба, – удивился цыган.
      — Да сам ты чёрт, да чтоб глаза твои повылазили! Посмотри, на кого ты похож? И что ты со мной делаешь?!
      Протёр цыган глаза, помотал головой, глядит, батюшки мои!!, да это жена его, в синяках, да в ссадинах. И никакого чёрта в помине нет.
      Бывает же!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганам невест выбирали. Сказка!!
=======
      Подкатил табор к подножию горы.
      Поставили шатры цыгане, остановились. Были в таборе три невесты на выданье. Захотели родители невест замуж их отдать, да чтобы все по чести было, да чтобы жених был самый лучший. Пошли к вожаку советоваться.
      Собрал вожак молодых цыган, выбрал троих по своему разумению и говорит им:
      — Ну-ка, ребята, идите вон на ту гору и принесите в табор то, что вы считаете самым нужным для жизни.
      Отправились цыгане. Каждый своей дорогой пошёл.
      А в таборе уже к свадьбе готовятся, женихов ждут. День проходит, другой, на третий вернулись женихи.
      — Покажи, что ты принёс? – Спрашивает вожак у одного из них.
      Достаёт цыган из мешка огромный кусок золота и отдаёт вожаку.
      — Вижу, не зря ты время терял, дорогой подарок своей невесте приготовил. А потому быть тебе женатым на самой богатой девушке в таборе.
      И досталась ему самая богатая невеста.
      — А ты что принёс? – Спрашивает вожак у второго парня.
      Вытряхнул второй цыган из мешка тушу убитого оленя.
      — Вижу, семья твоя с голоду не пропадёт. Знать, судьба тебе взять в жены самую дородную девушку в таборе.
      И досталась ему самая дородная невеста.
      — Ну а ты что принёс? – Спрашивает вожак у третьего парня. – Вижу, мешок твой пуст. Неужели с пустыми руками вернулся? Неужели за три дня так ничего и не нашёл?
      — Обошёл я всю гору, отец, – отвечает третий парень, – красоты повидал немало. А на самой вершине нашёл я цветок прекрасный.
      И достал парень из-за пазухи цветок. Разом погасли все цыганские костры, и засиял в долине свет от этого цветка. Был он ярче света солнца, света луны.
      Удивились цыгане красоте цветка.
      А вожак сказал:
      — Ну что ж, мой дорогой, умеешь ты красоту увидеть, значит, судьба твоя такая. Получай в жёны самую красивую девушку.
      И досталась ему самая красивая невеста в таборе.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане в чертей поверили. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жили-были два цыгана-конокрада.
      За жизнь свою коней увели видимо-невидимо. Ничего на свете братья-конокрады не боялись, ни бога, ни черта не признавали.
      — Все это неправда, ни чертей, ни бога нет, – говорили они таборным цыганам.
      А те только головами качали.
      Случилось как-то раз, что поехали братья коней воровать. Поймали двух лошадок и едут ночью к своему табору.
      Только подъезжают к реке, чувствуют, что лошади от земли отрываются, уже не слышно топота копыт, будто по воздуху кони летят.
      Стали к мосту подъезжать, а лошадей нет как нет. Пропали. Поглядели цыгане друг на друга, видят. Сидят оба на мосту на седлах своих, а в руках уздечки держат.
      Прибежали братья в табор, стали рассказывать, так, мол, и так, вот какое чудо с нами приключилось.
      — Так это ж вы на чертях ездили, – сказал братьям кто-то из цыган.
      А старики посоветовали в следующий раз с собой серебра взять, мол, когда возьмешь лошадь, брось серебра немножко, и вся чертовщина отступится.
      Мол, откупиться надо от чертей за лошадь.
      — Да бросьте вы, ребята, ерунда какая, – не поверили братья, однако в следующий раз на всякий случай каждый взял с собой по несколько серебряных монет.
      И когда братья опять увели лошадей, то сделали так, как им наказали старики.
      Бросил каждый по серебряной монете, чтобы от нечистой силы откупиться.
      — Слушай, брат, – сказал один другому, – в тот раз мы с тобой верхом ехали, так давай мы теперь в телегу лошадей запряжём, уж из хомута-то они не убегут.
      Сказано, сделано. Запрягли цыгане украденных лошадей в телегу и едут к своему табору. Только подъезжают к реке, тут один цыган другому и говорит:
      — Посмотри-ка, брат, а у лошадей-то ноги волосатые.
      Подивились цыгане. А как только на мост заехали, снова с ними та же история повторилась. Пропали кони, словно и не было их.
      Глядят братья друг на друга и видят, что это они под хомутами стоят, конской сбруей опутаны.
      Что за чертовщина?! А тут вылезает из-под моста чёрт и говорит братьям:
      — Вот что, цыгане, надоело мне с вами шутки шутить. Придётся, видно, вам всю правду сказать. Никто ещё из цыган по этой дороге не ездил. Вы, первые! Потому вам все это и говорю. Лежит тут под мостом один цыган убитый. Найдите его кости и похороните, как следует. Не даёт его душа нам, чертям, покоя.
      Прибежали братья в табор, да рассказали про встречу с чертом. Собрались цыгане и пошли под мост искать покойника. Нашли его, в гроб положили и отпели душу несчастного, как полагается, а потом похоронили на кладбище.
      С тех пор больше на этой дороге ничего не случалось.
      А братья-цыгане с той поры в нечистую силу поверили.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане на лесовика гадали. Цыгане. Сказка!!
=======
      В старину такой обычай у цыган был. Когда мужчины уходили коней воровать, брали цыганки их рубашки, и шли в лес с лесовиком разговаривать.
      Зайдут они в чащу, вобьют в землю колья, привяжут к ним цыганские рубашки и давай лесного человека спрашивать:
      — Нечистая сила, выходи, скажи, что с нашими мужьями будет?
      — Приедут ли они?
      — Дай нам знать, лесной человек, все ли будет в порядке, или беда с ними приключится?
      Присядут цыганки на землю, притихнут и начинают прислушиваться, какой знак им лесовик подаст.
      Если удачным будет цыганское дело, то слышат цыганки голоса мужей своих или песни цыганские, а то ещё свист раздастся, щёлканье кнутов.
      Хороший это знак, с удачей вернутся цыгане! Но если вдруг собака залает, значит, неудача у их мужей, с пустыми руками вернутся.
      А ещё хуже, если ключи забренчат. Значит, забрали их мужей в казённый дом.
      Но хуже всего, если выстрелы раздадутся. Это беда лютая идёт по цыганскому следу, погоня и смерть.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане парня с девушкой чуть заживо не похоронили. Цыгане. Сказка!!
=======
      Сговаривал один парень девушку, да только отец её не хотел, чтобы дочь выходила замуж за таборного цыгана.
      — Даже и разговаривать с ним не смей, – приказал он дочери, – мы живём богато, оседло, а он бедняк, бродяга таборный. Не пара он тебе.
      Однако сильно любили молодые друг друга и не хотели расставаться.
      Как-то раз собрался отец цыганки в город на ярмарку коней менять, а дочери наказал:
      — Уезжаю я сегодня с матерью, а ты оставайся дома, смотри за скотом, за хозяйством.
      Уехали родители. А молодым только этого и надо. Пришёл парень домой к девушке, сидят они друг перед другом, слова ласковые говорят. Поставила девушка самовар, стали чай пить.
      Вдруг под вечер отец возвращается. Знать неудача какая-то у него вышла. То ли на базаре что-то случилось, то ли по дороге на ярмарку. Короче говоря, возвратились отец с матерью до срока.
      Как увидала девушка родителей в окно, побледнела хуже смерти:
      — Ну теперь я пропала. Убьёт отец меня и тебя не пожалеет. Куда же я тебя, милый мой, дену?
      Стала она по сторонам глазами шарить, видит. Сундук стоит, в котором родители её приданое хранили. Открыла она крышку сундука и кричит парню:
      — Полезай скорее, пока отец с матерью в дом не вошли!
      Залез парень в сундук. Накрыла она сундук крышкой и ходит по дому сама не своя.
      Заходит отец.
      — Отчего вы так рано вернулись? – Спрашивает девушка.
      — Да вот так и так, так и так.
      А парень-то все в сундуке лежит, а у девушки из головы не выходит, как парня этого оттуда вытащить и домой отправить?
      Ну, короче сказать, пошла цыганка самовар ставить, чтобы отца с матерью чаем напоить, и до того разволновалась, что упала без чувств.
      И что же, милые мои, делают эти цыгане? Как увидали отец с матерью, что дочь их упала, так в один голос заголосили:
      — Ай, ай! Померла наша доченька! Померла наша милая!
      Шум пошёл по всей округе. Стали готовить похороны.
      Одели, обули цыганку, как полагается, отпели душу её, положили гроб на телегу и собрались на кладбище ехать.
      Тут мать и говорит:
      — Раз уж она померла, так пусть же и богатство её вслед за ней в могилу отправляется. Все равно она у нас единственная дочь, так что незачем нам приданое это копить.
      Взяли цыгане сундук и рядом с гробом поставили. А парень-то бедный лежит в сундуке и все слышит, а как выйти ему оттуда– не знает.
      Приехали цыгане на кладбище, опустили сундук в могилу, а сверху гроб поставили, засыпали могилу землёй и отправились поминать покойницу.
      Разные встречались цыгане на свете. Попадались и такие ребята, что не гнушались даже могилы раскапывать, чтоб покойника обобрать. Ведь, бывало, хоронили и в золоте, и в драгоценностях.
      Все видели, как девушку в гроб клали, и кое-кто заметил, что на ней было много золотых украшений. А тут ещё и сундук с приданым.
      Короче говоря, собрались двое цыган на воровское дело. Лишь только ночь настала, пришли они на кладбище и стали свежую могилу разрывать.
      Вытащили сундук и гроб девушки.
      — Давай сначала сундук откроем, – говорит один цыган другому.
      Сломали они замок на сундуке, да только крышку откинули, как оттуда парень вылезает.
      — Ну, ребята, спасибо вам. Вы, – говорит, – меня от верной смерти спасли.
      Как увидели цыгане такое, так чуть от страха не попадали и припустились бежать кто куда, только их и видели.
      Сел парень рядом с гробом, загрустил:
      — Эх, милая, не дал мне бог тебя живую поцеловать, поцелую хоть мёртвую.
      Открыл он гроб, поцеловал девушку. Что такое? А она-то тёплая. Даже её дыхание губы чувствуют. Прислонился парень к груди её, слышит. Сердце бьётся. Удивился парень. Сел рядышком. Проходит немного времени, приходит в себя молодая цыганка.
      Села, открыла глаза и понять ничего не может:
      — Где я? Что случилось? Куда ты меня привёл? Что это такое вокруг?
      Рассказал ей парень все, как было, а потом и говорит:
      — Ну раз нам выпала судьба обоим сразу помереть, значит, судьба нам вместе и жить.
      Собрали они приданое из сундука, завязали в узел и пошли.
      — Идём ко мне в табор, – предложил парень.
      — Да нет, не могу я сейчас, должна я отцу и матери на глаза показаться, успокоить их.
      — Да и мне тоже надо с родителями встретиться, наверное, и они меня ищут?!
      Разошлись они в разные стороны.
      Приходит парень в свою палатку, а родители ему и говорят:
      — Где ты был, сынок? Пока тебя не было, схоронили твою невесту.
      Засмеялся парень:
      — Что ты, мама, как схоронили? Только сейчас мы с ней расстались.
      Она домой пошла.
      — Да что ты болтаешь, ведь мы только что с поминок вернулись.
      — Не верите, дак пойдёмте.
      Пришли цыгане к дому девушки, а там родители её домой не пускают.
      — Папа, открой дверь, открой! – Стучится она в окно. – Это я, дочь твоя пришла!
      — Да что ты, милая, иди, где была, я же тебя похоронил. Мать твоя от горя больная лежит. Иди себе с богом на своё место. И что это нечистая сила к тебе привязалась?
      Короче говоря, не пускают родители дочь, думают, что это чудится им покойница, вот и боятся дверь открыть.
      Мать парня подходит к девушке и спрашивает:
      — Доченька, что они тебя не пускают?
      — Да вот испугались и не пускают, – заплакала девушка.
      — Ну подожди, я тебе помогу.
      Стала мать парня стучаться в избу:
      — И что же вы это, злодеи такие, родную дочь в дом не пускаете? Что ж вы хотите, чтобы она на дворе замёрзла?
      Все равно не поверили отец с матерью, и, только когда произнесла цыганка клятву, побожилась по-цыгански, открыли родители дверь дома.
      Стали цыгане судить, да рядить, что произошло, почему, да как. Рассказал парень, как дело было, а потом вышел вперёд и сказал родителям девушки:
      — Ну что ж, не сумел я раньше взять вашей дочери, а теперь, как бы там ни было, придётся вам отдать её за меня замуж.
      Так и получилось. Повенчали их. Вышла она за него замуж.
      А когда родился у них ребёнок, то дали ему имя по тому дню, когда их вместе похоронили.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане по свету разбрелись. Легенда. Притча. Сказка!!
=======
      Давно это было.
      Ехал цыган с семьёй. Была у него лошадка слабосильная, тощенькая. Зато вещей в телеге было полно. Семья у цыгана большая была, детишек куча. Разве такую семью прокормишь, да и лошадь тоже кушать хочет, а сена достать негде. Воровать надо, а это не всегда получается.
      Вот так и ехал цыган по свету, горе мыкал. На возок никого не сажал, кроме детишек малых, а то лошадка совсем встала бы от непосильной тяжести. Те, кто постарше, сзади шли.
      От вещей и от детей стал возок широким-широким, а полозья у возка узкие-узкие, разве с таким возком управишься? То налево он качнётся, то направо, то кастрюля из возка на землю упадёт, то ребёнок босоногий шлёпнется.
      Днём, когда видно все, можно подобрать и вещь, и ребёнка, а как стемнеет, дак и не углядишь.
      Да и как углядеть, когда такая пропасть детей? Как сосчитаешь всех? А цыган все стегает, да стегает кобылу, все идёт и идёт вперёд. Вот так и получилось. То один отстанет от повозки, то второй.
      Весь мир обошёл цыган, все земли изъездил, и, где он прошёл, там дети его оставались.
      С той поры и разбрелись цыгане по свету.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане с лесовиком боролись. Цыгане. Сказка!!
=======
      В одном таборе жили трое братьев.
      На всю округу славились они своей силой и ловкостью. Ни среди цыган, ни среди мужиков не было им равных. Любого они могли побить, повалить, побороть.
      Как-то раз, когда табор двигался на новое место, ушли братья вперёд. Застала их ночь в дороге. Развели они Костёр и стали еду готовить. Чай пьют, да между собою разговаривают, какие, мол, они сильные, да ловкие.
      — Клянусь, братья, да попадись нам сам чёрт, мы бы и его одолели! – Воскликнул младший брат, а двое других одобрительно засмеялись.
      И в эту минуту на полянке появился старичок в Чёрном пиджачке, подпоясанный верёвкой, на ногах башмаки простые, а на голове шапка. В руках у старичка была тросточка, на которую он опирался во время ходьбы.
      Поклонился старичок братьям, спросил:
      — Кто вы, цыгане, откуда родом, откуда приехали?
      — Так и так, так и так. А ты кто?
      — Да я лесник здешний.
      — Ну, садись чай пить.
      Сел старик у костра, чай пьёт, а сам все на братьев поглядывает. Наконец он встаёт и подходит к младшему брату:
      — Миленький, пойдём поборемся!
      — Да что ты, старик, с ума сошёл, замахал руками младший брат, куда тебе со мной бороться, я же тебя одной рукой подниму, а другой прихлопну.
      А старичок все не унимается:
      — Давай бороться, уж больно мне хочется посмотреть, какой ты смельчак!
      — Ну ладно, согласился младший брат, сам захотел, не суди.
      Начали они бороться. Схватил младший брат старичка за шиворот, приподнял и на землю бросил.
      А сам к костру вернулся.
      — Убил, наверное? – Спросил старший брат.
      — Да нет, я тихонько бросил.
      Глядь, старичок опять к костру подходит и сразу к среднему брату обращается:
      — Миленький, давай бороться!
      — Тебе что, моего брата мало? Уж если он тебя поборол, так я тем более.
      — Все равно, миленький, давай поборемся, уж больно хочется посмотреть, какой и ты храбрец.
      — Ну, да ладно, старик, согласился средний брат, только учти, что я тебя, как младший брат, жалеть не буду. Уж угощу так угощу!
      Стали и они бороться. Схватил средний брат старичка за ноги, да за руки, да со всего размаху как шмякнет об землю. И пошёл, не оглядываясь.
      А старичок сзади бежит и к старшему брату обращается:
      — Миленький мой, видел я твоих братьев, знаю, как они борются, хочу и с тобой попробовать.
      — Нет, меня уж ты на это дело не подобьёшь.
      А старик в слезы, просит бороться с ним, и все тут.
      — Что делать? – Обращается старший брат к среднему и младшему. – Все равно он не отстанет. Уж лучше я его убью, а то надоел он мне.
      Вышел старший брат со стариком бороться. Схватились они. И вдруг стал старик расти прямо на глазах, выше деревьев вырос. Схватил старшего брата, да как об землю его хватит. С того и дух вон. А потом и среднего, и младшего.
      Свистнул старик, да так, что деревья погнулись, захохотал и пошёл своей дорогой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыгане чуть сами себя не обманули. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жили два брата-цыгана. Занимались они воровским делом.
      И была у них вороная лошадь, да не простая. Как шли братья на кражу, она заранее чувствовала, чем дело кончится. Если заметят цыгане, что лошадь копытом землю роет, значит, непременно будет какая-нибудь беда.
      И всегда, собираясь на свой промысел, ставили цыгане свою лошадку на дороге и посматривали, как она будет вести себя. А, кроме того, она им во время воровства знаки подавала. Как почует что-то недоброе, ржать начинает, храпеть, беситься. Тогда братья сразу же шапку в охапку и прочь поскорей.
      Пошли как-то братья воровать. Оставили лошадь на дороге вроде дозорной, а сами к сараю подходят. А на дверях замки огромные, старинные, не сломать никак. Тут и говорит один брат другому:
      — Знаешь что, братец ты мой, давай-ка под дверью подкоп сделаем.
      Сделали подкоп. Один из братьев полез в сарай, а другой у ворот остался, добычу принимать.
      А надо сказать, что в каждом сарае дворовой живёт.
      Что это такое дворовой? Принимает он образ и человеческий, и птичий, и звериный. А для того он и живёт при дворе, что всякой скотине покровительствует. Коли понравится дворовому лошадь мастью или ещё чем-то, он за ней сам ухаживает. Завивает гриву, шерсть вылизывает.
      Лошадь при таком уходе аж блестит, глаза у неё быстрые, хорошие. Любимую скотину дворовой гладит, ласкает. Такую скотину кормить не надо, она и без кормёжки сытая.
      Но уж если дворовой невзлюбит животное, то продавай его скорее. А то будет он гонять по двору, мучить лошадь, так затерзает, что уже из глаз у неё слезы польются, а то ещё щекотать скотину примется. Тут и вовсе она взбесится, изо рта пена пойдёт, зачахнет скотина и помрёт.
      К дворовому надо с почтением относиться. Хлеб-соль ему подносить, любит он уважение.
      А вечером, на закате солнца, надо дворовому поклоны бить, так, мол, и так. Дворовой хозяин, полюби детей своих, пусти лошадку к себе, а тебе хлеб, да соль будет.
      И ещё три поклона надо положить.
      Увидал дворовой, как цыган в сарай полез и принялся овец хватать. Рассердился:
      — Ты, цыган, скотину не бери, я тебе её в обиду не дам.
      Начал цыган с дворовым бороться. А в это время лошадь на дороге зафырчала, принялась копытами землю рыть, беду почуяла. Ведь как-никак сарай-то рядом с домом.
      Долго ли, коротко ли, выскочил цыган из сарая с пустыми руками, дворовой не позволил ничего взять.
      — Ты чего это пустой? – Спрашивает его брат.
      — Да что ты, братец ты мой, – отвечает тот, – никак взять не могу, дворовой мешает. Я пытался с ним бороться, да разве с ним справишься? Я на него, а он меня наверх, на сеновал кидает. Я спускаюсь с сеновала и снова к скотине, а он опять тут как тут. Поднял меня и к барану на рога кинул. Я хочу овечку схватить, а он из рук вырывает и обратно бросает за загородку. Истаскал он меня, измучил, так и пришлось ни с чем уйти.
      — Слушай, братец, жена мне сказала, что в этом доме поросёнка зарезали. Кажется, к поминкам готовятся. Не станет же дворовой мёртвую скотину охранять?!
      — Верно говоришь, братец, надо этого поросёнка забрать.
      Поглядели братья на лошадь свою. Вроде бы она успокоилась. Пошли они к амбару. А на дворе темень такая, что хоть глаз выколи.
      Нащупали братья в темноте какой-то куль тяжёлый, взвалили на плечи и бегом обратно. Бросили куль на телегу и поскакали.
      — Фу, – сказал один брат другому, – ну и поросёнок, целый боров, еле донесли.
      — И я умаялся, пока с дворовым боролся, да тушу с тобой волок. Не поесть ли нам? Разведём Костёр ок, свининки пожарим.
      — Что ты, братец ты мой, не время, надо подальше от деревни отъехать. Уж лучше привезём мы борова домой, там и поедим как следует.
      Уже рассвело, когда вернулись братья домой. Навстречу им цыгане высыпали.
      — Ну как? Что привезли?
      — Да вот, боров на телеге, тащите его сюда, в дом.
      Пошли двое цыган, что посильнее, к телеге. Развернули куль и аж похолодели.
      — Вы что привезли?! – Кричат.
      Кинулись братья к телеге и обомлели. В куле покойник лежит! Что делать? Надо спрятать его, пока деревня не проснулась. Понесли покойника в дом. Положили на лавку, а сами сидят, думают, да на покойника оглядываются со страхом.
      И вдруг видят. Покойник этот то рукой шевельнёт, то ногой. А потом один глаз открыл, другой, озираться стал по сторонам. Известное дело, цыгане, народ не из пугливых, да и то не по себе им стало.
      — Ты чего, миленький, ожил что ли? – Спрашивают у покойника.
      А покойник как ни в чем не бывало приподнимается, садится и говорит:
      — Где это я?
      — На том свете! – Отвечают ему цыгане, а сами смеются.
      — Как я туда попал? – Спрашивает покойник.
      — Известное дело как, помер и попал!
      Поняли цыгане, что не умирал мужик, а заснул и что приняли его деревенские за мёртвого и в амбар положили. А как поняли это цыгане, решили выгоду для себя извлечь.
      — Ты, мужик, в ад попал, – говорят цыгане покойнику, – а мы, это черти. Вот сейчас котёл растопим, будем тебя жарить.
      — Не надо, миленькие, меня жарить, уж я вам заплачу.
      — А обратно на землю хочешь попасть?
      — Ой, хочу, миленькие, ничего для этого не пожалею.
      — Тогда договоримся так. Мы тебя домой отвезём, а ты о нас не забудь. Если в деревне спрашивать будут, как ты появился, скажешь. Вот они меня оживили!
      Завернули цыгане мужика в тот же куль и обратно в деревню повезли, а там уже горе великое. Как же, покойник пропал! В доме плач, крики. И тут открывается дверь, и вносят цыгане покойника.
      На них деревенские с кулаками:
      — Ах вы, воры, бандиты окаянные! Даже мёртвым от вас покоя нет.
      — Подождите кричать, мужики, вы посмотрите, что мы вам привезли.
      Открывают цыгане куль. А там покойник, живой и невредимый.
      Что тут началось! Не поймёшь, то ли покойника за стол сажать, то ли живых хоронить. Почитай все, кто был в избе, в обморок попадали.
      А как в себя пришли, стали цыган хвалить, да благодарить, а хозяин, оживший, на радостях им корову с телёнком дал и овец в придачу.
      — Спасибо, что с того света меня на землю вернули!
      Вот ведь какие чудеса бывают!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганка бабу одурачила. Цыгане. Сказка!!
=======
      Ходила цыганка к одной бабе и узнала, что та богато живёт, что есть у неё в доме и золото и серебро и добра всякого полно.
      Нашла цыганка старого, грязного, страшного цыгана. Был он Чёрный, как уголь. Одним словом, чёрт. Ну как есть чёрт. Глянешь на него, испугаешься.
      Говорит цыганка этому старику:
      — Хочешь заработать?
      — А что делать надо? – Спрашивает тот. – И сколько ты мне дашь?
      — Дам я тебе двадцать пять рублей. А делать надо вот что. Сядешь ты под крутой бережок и будешь ждать. Приведу я к тебе бабу, а ты выскочишь, как её увидишь, из-под берега и кричи, мол, нечистая сила просит, неси больше. Заставь её сказать, где золото хранит, а не то, мол, жизни ей не будет.
      Согласился цыган. Приводит цыганка эту бабу на берег, а тут как выскочит старый цыган, на чёрта похожий, как примется по земле кататься и кричать диким голосом:
      — А ну говори быстрей, где золото спрятала, не скажешь, напущу на тебя Чертей, век не забудешь.
      Испугалась баба, побледнела, стоит ни жива, ни мертва. А цыганка ей шепчет:
      — Ой, попала я с тобой в беду, знать, и мне несдобровать, говори скорей, где у тебя золото, а то не сносить нам головы.
      Отвечает баба чёрту:
      — Беленький флажок, серебро, а красный, золото! В чугунах, в горшках все спрятано! – Кричит баба. – Уходи, уходи, нечистая сила, все тебе отдам, только не трогай мою душу!
      — Серебро и золото отдай этой цыганке, – приказал чёрт, – она мне передаст.
      Что делать? Не будешь ведь чёрту перечить. Известное дело, с нечистой силой шутки плохи.
      Привела баба цыганку в дом, потом в свой сад повела, к яблоне подводит. Видит цыганка. Под яблоней два флажка в землю воткнуты, один белый, а другой красный.
      Стала баба землю около белого флажка копать. Вытаскивает чугунок, крышкой плотно закрытый, а там мешок с серебром.
      Потом стала под красным флажком копать, откопала чугунок поменьше. А в нём мешок с золотом.
      Взяла цыганка оба мешка и пошла прочь со двора. А там её уже телега дожидается.
      Погрузила цыганка оба мешка на телегу, поворачивается к бабе и говорит:
      — Ну что, милая, не жалеешь денег?
      — Не жалею, не жалею! – Замахала руками баба. – Господи, спаси меня от этой нечистой силы! Пусть уж лучше деньги пропадут, лишь бы самой в живых остаться.
      Отъехала цыганка подальше от дома, чтобы никто не видел, остановилась в лесу, развязала мешок с золотом и ахнула.
      А в мешке-то чего только нет. И монеты золотые, и браслеты, и кольца, настоящий клад.
      Поняла цыганка, что баба очень богата и что она не все, что в доме есть, отдала ей.
      — Э, нет, милая, – думает цыганка, – так легко ты от меня не отделаешься.
      Идёт цыганка опять к старику, что на чёрта похож, и опять с ним договаривается.
      А потом к бабе бежит:
      — Все деньги отдала, милая, все до последней копейки нечистый взял, да только велел тебе к нему на разговор прийти. Так и передай, говорит, мол, не то худо ей будет. Ой, милая, и ввязалась же я с тобой в историю. Хорошо бы за себя, а то ведь за кого-то страдать приходится.
      Снова пошли цыганка и баба на крутой бережок, и снова выскакивает чёрт из-под берега. На голове рога приделаны, на теле лохмотья, шуба наизнанку вывернута, мехом наружу.
      Упала на колени баба, а чертей кричит:
      — Говорил я тебе, чтоб не жалела ничего, а ты все таишься. Ну смотри у меня, если сегодня все не отдашь, то лучше живой в землю ложись. Сразу ложись, а то потом поздно будет. Ни тебе, ни детям твоим, ни внукам пощады не дам.
      — Ой, прости меня, все отдам, ничего не утаю, только отпусти мою душу и детей пожалей.
      — Последний раз верю тебе! – Прикрикнул чёрт. – И еды не забудь, всю еду, что в доме есть, принеси.
      Все подчистую из дома бабы цыгане вывезли, но чувствует цыганка, что таится баба, что-то ещё прячет.
      Снова идёт она к старику и просит его:
      — Ванечка, милый, последний раз сходи под бережок, уж я тебе заплачу!
      А Ванечка, что чёртом обряжался, ни в какую:
      — Не пойду, не нужны мне твои деньги, надоело!
      — Да что ты, мой дорогой, последний раз надо, я и денег набавлю, и всего, чего хочешь.
      — Ладно, – усмехнулся чёрт Ванечка, – давай сто рублей и бутылку водки, схожу напоследок, чёрт с тобой!
      Напился Ванечка до чёртиков и залез под бережок, бормочет там что-то никому не понятное, а цыганка говорит бабе:
      — Слышишь, слышишь, чёрт-то сердится.
      Выползает чёрт из-под бережка, встаёт на карачки и мычит:
      — Деньги давай, золото давай, чего есть, то и давай!
      А сам спьяна-то раз, и в лужу плюхнулся. Перепугалась баба до смерти и бежать. Цыганка было за ней припустилась, да не догнала. Прибегает к дому бабы, а той и след простыл.
      Больше её в этих краях не видели.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганка в аду побывала. Цыгане. Сказка!!
=======
      Прокляла в сердцах цыганка свою дочь.
      За что прокляла, то бог её знает, только крикнула цыганка дочери:
      — Чтоб ты утонула, чтоб тебя Черти в ад утащили, чтобы ты горела там адским огнём!
      Заплакала девушка от обиды и в лес пошла.
      Но не успела она и несколько шагов от табора ступить, как, откуда ни возьмись, появились Черти.
      В барабаны бьют, пляшут, а впереди старший чёрт, такой страшный, что и взглянуть нельзя. Шерстью оброс, на голове рога, хвост по земле волочится.
      Схватили Черти девушку и потащили через лес.
      Вдруг земля перед ними задрожала, расступилась, и Черти вместе с цыганкой в пропасть полетели. Долго летели, пока дна не достигли.
      Видит цыганка. Пещера огромная, а в ней людей полным-полно. В пещере огонь горит, а над огнём люди жарятся, на колёсах распятые.
      Перепугалась цыганка:
      — Господи, спаси меня, не дай в аду сгореть.
      Только она произнесла эти слова, как подхватили её Черти и на землю вместе с ней вылетели.
      Подтаскивают её к морю, на шею камень привязали, а потом давай раскачивать, чтобы выбросить в воду и утопить.
      — Господи, – взмолилась цыганка, – не дай в море утонуть.
      Только сказала она эти слова, как Черти сняли с её шеи камень и потащили на кладбище.
      Видит цыганка, что могила разрытая стоит и хотят её Черти в эту могилу бросить и закопать.
      — Господи, ну сделай что-нибудь, никак я не могу от нечистой силы отвязаться, – в третий раз вскричала цыганка.
      И только сказала она эти слова, как пропел в деревне петух и разбежалась нечистая сила кто куда.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганка мужиков обманула. Цыгане. Сказка!!
=======
      Известное дело, что цыгане на всякие проделки большие мастера.
      Ради того, чтобы выманить деньги, они пускаются на разные хитрости.
      Есть у цыган живое серебро. Это вот какая штуковина. Соберёшь живое серебро, ртуть, стало быть, закатаешь в пёрышко гусиное, а когда в печку его замажешь, да разожжёшь огонь как следует, тут по всей избе такой стон, да оханье пойдёт, что хоть святых выноси.
      Подошёл цыганский табор к деревне. Пошли цыганки гадать, а заодно стали высматривать, где мужик побогаче живёт.
      Приглядели. Заходит цыганка в дом этого мужика и, улучив момент, замазывает своё изделие в печку.
      Сделала своё дело и ушла восвояси. Стал мужик печку топить, и поднялся тут стон, оханье. Орёт кто-то диким голосом, а кто, не поймёшь. А нет никого.
      Мужик весь дом обшарил.
      — Не иначе как сатана, – решил он. Что будем делать, жена?
      Уж как ни пытались они выгнать сатану из дома, как ни хлопотали. И молились, и попа домой приглашали, и свечку Николаю-угоднику ставили, а нечистая сила все охает, да охает. И никаких сил нет выгнать её.
      Три ночи не спал мужик со всем своим семейством, три ночи нечистая не давала глаз сомкнуть.
      А на четвёртое утро стучат во двор цыгане, а, чтобы мужик чего-нибудь не заподозрил, та цыганка, которая живое серебро ему в печь засунула, в таборе осталась, не взяли её с собой цыгане.
      Выходит вперёд старая гадалка и ворожить начинает мужику. Ворожит, ворожит, а потом говорит:
      — Смотри, мужик, в твоём доме сатана завёлся. Сживёт он тебя со свету, коль не выгонишь.
      — Ой, не говори, милая, – отвечает мужик, – уже которую ночь не сплю, не даст мне нечистая сила покоя. Я бы все добро отдал, когда бы кто помог мне в этом горе.
      — Смотри, мужик, от слов своих не отступайся, а горю твоему помочь можно. Я смогу сатану из дома выгнать.
      — Милая, бери у меня все, только помоги с сатаной справиться.
      Заставила цыганка всех на колени встать, мужика поставила печку растапливать, а сама принялась книжку свою колдовскую читать. Как растопилась печь, так пошёл по дому стон от цыганского зелья.
      — Слышите, люди, как сатана стонет, да охает? Слышишь, мужик, это он грозится тебя из дома выгнать, а избу твою и двор прахом пустить.
      — Слышу, слышу, – со слезами на глазах испуганно отвечает мужик.
      — Молись богу, да не бойся! Знаешь, почему он теперь стонет? Он теперь стонет оттого, что я стала его выгонять. А ну-ка ложитесь, мужики, падайте ниц, пока я буду с сатаной справляться.
      Упали все на колени, лбом об пол ударили, а двое цыган выбрались потихонечку в сени, открыли сундук и все деньги у мужика утащили.
      — Сейчас я буду крестить сатану, на печке кресты ставить!
      Залезла цыганка на печку, отковыряла ножичком замазанное в печке живое серебро, прочистила все аккуратненько, сразу стон и прекратился. Сошла цыганка с печи, да крикнула мужику:
      — Вставай, мужик, все вставайте, да за меня богу молитесь. И знайте, что в моей книжке есть все средства, как с нечистой силой бороться, и с чёртом, и с дьяволом. Молите бога, что сатана не выжил вас, а то бы все вы поумирали, да и пропали со своими семействами. А если думаете, что я вас обманула, так смотрите, остаюсь я с вами ночь переночевать. И если хоть один раз сатана вздохнёт или охнет, то можете голову мне рубить.
      Осталась цыганка ночевать. Крепко спал мужик со своей семьёй в эту ночь. Никто его больше не тревожил. Словно и не было никакого сатаны.
      Вот наутро цыганка мужику и говорит:
      — Видишь, мужик, я своё слово выполнила. Так и ты от своего не отступайся. Ты уж заплати мне, не обидь.
      — Говори, цыганка, свою цену, все отдам, что ты попросишь.
      Недорого взяла цыганка. Погрузил мужик на её телегу коврижку хлеба, говяжью лопатку, сала кусок, фунт соли, меру крупы, вот и вся плата.
      Поблагодарила цыганка мужика и сказала:
      — А за сатану, мужик, не беспокойся, больше он в твоём доме не появится. Я ему надолго дорогу отвадила.
      Сказала так цыганка и отправилась в свой табор.
      А мужик, почуяв наконец, что все сошло благополучно, что нет больше в доме нечистой силы, что все успокоилось, решил выпить на радостях. Подошёл он к сундуку, чтобы денег на водку взять, открывает его ключом, глядь, денег нету.
      — Где деньга наши? – Спрашивает мужик у жены. Сундук вишь заперт, а денег как не бывало. Неужто это сатана проклятый, убегая из дому, деньги наши захватил? Да, ладно, пусть он сгорит с нашими деньгами!
      — Был бы покой в доме, да была бы семья жива-здорова!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганка своих детей прокляла. Цыгане. Сказка!!
=======
      Кочевал табор цыганский.
      И ведь как бывает. В иной семье детей много, а живут в согласии, а в иной всего-то двое-трое ребят, а живут, как собаки.
      И вот кочевала в этом таборе одна семья. Муж, жена и двое детей. Дочь была постарше, а мальчик совсем маленький. То и дело раздавались в шатре этих цыган крики и брань.
      Вот как-то раз опять разругалась цыганка со своим мужем.
      — Будьте вы прокляты! – Кричит она, – да зачем вы свалились на мою голову, да надо было мне за другого замуж пойти. Если бы я ушла от тебя, так и то лучше было бы. А теперь возись с вами, с детьми-чертями, мучайся.
      Подходит к цыганке дочь, держит она на руках братишку маленького и говорит матери:
      — Зачем ты так, мама? Почему ты, как начнёшь ругаться, так и проклинаешь нас? Нет уже сил нам с тобой жить. Вот уйдём в лес и больше к тебе не вернёмся.
      Усмехнулась цыганка:
      — Да как это вы не придёте? Куда вы денетесь? Какой вас дьявол возьмёт? Никуда вам от матери своей не деться.
      В тот же вечер облетела табор весть. Пропали дети у этой цыганки, девочка и мальчик.
      Стала цыганка искать везде, муж её по всей округе на лошади своей проездил, нигде найти не могут.
      На следующий день, лишь только полдень наступил, смотрят цыгане. Подходят дети сварливой цыганки к палатке и плачут:
      — Сними камень с души, прокляла ты нас, и теперь нас не отпускают.
      Захотела цыганка детей в палатку забрать, а они в руки не даются. Всем табором их ловили, бесполезно.
      Короче сказать, с той поры, как только солнце за полдень перевалит, начиналась в лесу возле табора кутерьма. Пляски, игры, песни. Пляшет дочь старшая, песни поёт, а братишка рядом пританцовывает. Бегают они по лесу. Мать их видит, а поймать не может.
      Как-то раз пошла цыганка к речке, смотрит. Сидит на камушке между скал её дочь, косы у неё распущенные, брата на руках держит. А возле детей её пятеро Чертей копошатся.
      Как схватят они девушку, как подбросят её, а она опять на этот камушек садится.
      Села мать на берегу реки, заплакала, а Черти подходят к ней и говорят:
      — Ну что, цыганка, имела, горевала, а потеряла, ещё хуже горюешь!
      — Скажи, нечистая сила, как мне своих детей вернуть?
      — Только тогда ты сможешь своих детей вернуть, когда проклятие с души своей снимешь, когда с сердца своего камень сбросишь, когда пройдёшь этот тёмный лес ночью от начала до конца, да и то, вернёшь их или нет, не обещаем мы тебе.
      Нечего делать цыганке, собралась она под вечер и пошла через лес. Вдруг видит. Стоит на дороге высокий человек, такой высокий, что голова его наравне с верхушками деревьев, и человек этот в руках кнут держит.
      Подходит цыганка к нему и говорит:
      — Ну что ты мне скажешь, лесовой батька? Отдала бы я тебе свою жизнь, только бы ты вернул мне моих детей.
      Отвечает ей лесовик:
      — Эх, милая, давно бы тебе одуматься, да прийти ко мне, а теперь опоздала ты. Нету в живых твоей дочери. Утопилась она и стала речною русалкою, и сына твоего нет в живых. Поднялся он выше ели высокой и чёртом сделался. Так что не вернуть тебе своих детей и не достать. Ты сама их прокляла, сама и жизнь свою потеряла.
      Сказал так лесовой батька, а потом махнул кнутом, разделил лес надвое и говорит:
      — А теперь скажи мне, в какую сторону пойдёшь, по какой дороге?
      — А ты подскажи, лесовой батька, куда мне идти?
      — Э, нет, сама решай. Назад пойдёшь, к хозяину своему воротишься, вперёд пойдёшь, с жизнью расстанешься.
      Подумала цыганка и говорит:
      — Раз потеряла я своих детей, значит, не с чем мне прийти домой, к хозяину моему. А без них мне и жизнь не нужна.
      Пошла цыганка прямо.
      Тогда махнул лесовой батька рукой, сдвинулся лес, и сгинула цыганка навсегда.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганка черта отвадила. Цыгане. Сказка!!
=======
      Было или нет, но старики говорят, а сам я врать не буду.
      Жили цыган с цыганкой в деревне. И вот случилась такая напасть, что заболел как-то раз муж цыганки и помер.
      Совсем мало они прожили вместе, даже одного ребёночка не прижили, однако крепко любили друг друга.
      Время идёт, а цыганка все мужа забыть не может. Наоборот, с каждым днём все чаще и чаще его вспоминает, совсем, можно сказать, от этой тоски чуть с ума не сошла.
      Видит это дело чёрт думает:
      — Дай-ка я к этой цыганке подкачусь, уж больно момент для этого подходящий.
      Полетел чёрт в эту деревню и проскочил в трубу, только искры посыпались. Является он к цыганке, с виду точь-в-точь муж её похороненный.
      Удивилась поначалу цыганка, испугалась, но потом обрадовалась.
      С той поры повадился чёрт к цыганке летать каждую ночь. Женщина она была красивая, почему бы и не полетать?
      — Только смотри, – говорит чёрт, – никому ни слова о том, что я у тебя бываю, а то не видать тебе меня больше.
      Она бы и не сказала, да только соседи сами догадались. Раньше попросишь цыганку, она в свою баню пускала, а теперь ни за что. Раньше она часто на людях была, а теперь редко её где увидишь.
      Стали соседи за ней приглядывать, и как-то раз в полночь глядят. Что такое? – Летит огненный столб по небу и залетает в трубу дома, где живёт цыганка.
      — Что, соседка, у тебя происходит? – Спрашивают бабы цыганку поутру.
      Некуда деться, пришлось цыганке рассказать обо всем.
      — Э, милая, так это к тебе нечистая сила повадилась.
      С той поры за спиной цыганки пошли разговоры, да пересуды.
      Прошёл год, и нарождается у цыганки ребёночек.
      — Вот и хорошо, – думает чёрт, – надо мне моего сына к себе забрать.
      Как сказал, так и сделал. Не прожил и дня ребёнок, как умер. Заплакала цыганка, а соседи ей и говорят:
      — Сделай так-то, так-то и так-то, тогда и отстанет от тебя нечистая сила.
      Повезла цыганка ребёнка в церковь отпевать, а чертей этот ей и говорит:
      — Привезёшь младенца, гроб не открывай.
      Вот и привезла цыганка гроб в церковь, а у самой из головы не выходит:
      — Почему же он мне это сказал?
      Не утерпела цыганка, открыла гроб, глядит. А там никого нет.
      Так и отпели, так и похоронили неизвестно что, можно сказать, пустое место в землю положили.
      Вернулась цыганка домой и сделала так, как её соседи научили. Покуда чёрт не пришёл, она хомут приготовила, а только он влетел к ней через печку, сразу же цыганка на него хомут и надела.
      Взбесился чёрт, принялся по избе метаться, всю посуду перебил, все перины изодрал. Такую бурю поднял, что не дай бог, а потом закричал и вылетел из трубы.
      Больше цыганка его не видела.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганке солдаты чудились. Цыгане. Сказка!!
=======
      Был духов день.
      Пошли цыганки в деревню гадать, да еду выпрашивать. И вот всем цыганкам не везёт, а одной везёт, да везёт, уже и класть еду не во что, а все подают.
      Заходит цыганка в избу к одной бабе, видит, что живёт она бедно, и говорит:
      — Слушай, миленькая, я тебе помогу, я тебе так сделаю, что горя знать не будешь. Возьми своим детям пироги, а мне дай корзинку.
      Дала ей баба корзинку. Положила цыганка в неё еду и пошла. Встречается она с остальными цыганками. У одной есть всё, у других нет ничего.
      — Пора, миленькие, в табор возвращаться, – говорит бойкая цыганка, – а то стемнеет скоро, и мужики напьются. Кто нас через речку перевезёт?
      — Ай, ай, ай! Не можем мы возвращаться с пустыми руками. Совсем ничего не собрали.
      — Ладно, – говорит бойкая цыганка, – я сама вам принесу, а вы здесь побудьте.
      Обежала она ещё полдеревни, набрала еды всякой, раздала её цыганкам, и пошли они назад, в табор.
      Перевез их мужик через речку, а дальше надо было лесом идти. Тут-то цыганок вечер и застиг. А стояла осень. Листья падают и шуршат под ногами, каждый шаг издалека слышен. Вдруг остановилась бойкая цыганка, почудилось ей, будто кто-то впереди идёт.
      Испугалась она, спрашивает у цыганок:
      — Не слышали ли чего?
      — А что слышать-то?
      — Да вроде как идёт впереди кто-то.
      — Что ты, миленькая, это тебе со страху померещилось.
      Ну ладно, пошли дальше.
      Прошла бойкая цыганка ещё несколько шагов:
      — Да говорю вам, что идёт кто-то. Чую, что какой-то огромный человек. Слышите, шаги какие большие?
      Прислушались цыганки. И впрямь идёт кто-то.
      А тут дождь пошёл, и шаги стали все ближе и ближе. Испугались цыганки. Что делать? Вперёд идти нельзя, назад идти некуда. Припустили налево. А шаги сзади доносятся. В самую чащу угодили цыганки, уже и бежать-то сил нет. Цыганки и богу молились, и кого только на помощь не призывали.
      Наконец упали они обессиленные на землю.
      — Ну все, – думает бойкая цыганка, – конец наш пришёл.
      А шаги все ближе и ближе. Привстала тогда бойкая цыганка и давай лесовика ругать. Уж как она его только не называла. Что такое? Прислушалась.
      Шаги все тише и тише. Наконец совсем пропали. А тут и рассвет наступил.
      Не помнили цыганки, как они в табор вернулись, словно их кто-то из лесу вывел и до места довёл.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как цыганский купец с богатым купцом поссорился. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жил цыган, росточка невысокого, волосы курчавые, как каракуль.
      Ходил он важно, грудь вперёд выпятив. Оттого и важничал он, что купцом был на всю округу знаменитым. Немало было и других купцов, но этот был в самом большом почете. Держал он на конюшне шестёрку лошадей, три запряжки, имел карету с зеркалами. Богач был. Одного наличного капиталу двенадцать тысяч имел.
      Но не только по купеческому делу промышлял он. Ходили слухи, что делал он фальшивые деньги, да только пойди докажи.
      И был у этого цыгана-купца сын. Красавец! Все окрестные девушки по нему с ума сходили.
      А был в этих краях ещё один купец, не цыган. Тоже славутный был человек. Одно слово, тысячник. Лавку он имел свою, торговал мукой, хлебом, мануфактурой, кнуты привозил для цыган, хомуты и другую справу для лошадей.
      И была у этого купца единственная дочь. Была она некрасивой. Только одно достоинство что купеческая дочь.
      Полюбила она сына цыганского купца, да так полюбила, что на все согласна, а тот, не долго думая, говорит ей:
      — Вот что, милая, все равно отец не согласится, чтобы ты вышла за меня замуж, так что нам бежать надо. Подарил мне отец дом неподалёку, вот я тебя там и спрячу. Возьми у своего отца коня порезвее, и ночью мы уедем, чтобы нас никто не видал.
      Согласилась она.
      А был у этого богатого купца рысак породистый. Цены ему не было. Никто его на скачках победить не мог.
      И на этом знаменитом рысаке купеческом увёз цыган свою возлюбленную. Привёз её к себе в дом.
      — Слушай, милая, а куда же мы рысака знаменитого денем, ведь нельзя его на дворе привязать, сразу узнают, а по нему и тебя отыщут. Придётся нам рысака в доме держать.
      Так и сделали. Поставили коня в гостином зале под хрустальной люстрой. Короче тебе сказать, хватился купец дочери, а найти не может. А тут новая беда. Рысака украли. Шум поднялся по всей округе. Стали искать. Ищут, найти не могут.
      Однако, сколько ни таись, все равно открываться надо. Не будешь же весь век взаперти сидеть?
      Разгневался богатый купец, громы и молнии мечет:
      — Я цыганского сына под суд отдам. Я его на каторгу отправлю!
      А в это время купец-цыган в лавку богатого купца заходит. Накинулся богатый купец на цыганского купца и кричит:
      — Ты своего сына-пса попридержи, пусть он мою дочку не позорит перед людьми!
      А тот ему отвечает:
      — Нет, уж лучше вы своей дочке прикажите, чтобы она моего сына не поганила.
      — Как это так?
      — А вот так.
      А народ вокруг собрался, слушает. А цыганский купец продолжает:
      — Не нравится мне, что сын мой с твоей дочерью гуляет. Ну, да пусть пока погуляет.
      — Ах ты пёс этакий!
      — От пса слышу.
      — Твой сын, вор, он у меня лучшего рысака украл.
      — Э, врёшь, нам твои кони не надобны, у нас своих хватает. Это твоя дочь так к моему сыну спешила, что рысака прихватила, да, видно, обратно забыла поставить.
      А тут, какой грех его занёс, заходит в лавку отец Петрий. Он был благочинным, этот поп. На двенадцать церквей хозяин.
      Отец Петрий и говорит:
      — Нехорошо выражаетесь. Не богохульствуйте.
      Рассвирепел богатый купец, под горячую руку ему поп подвернулся.
      — Отец Петрий, попрошу выйти!
      У попа глаза на лоб полезли.
      — Не вмешивайся, не твоё дело! – Подхватил цыган. – Дай нам поговорить.
      Тогда отец Петрий и говорит богатому купцу:
      — И охота тебе с цыганом спорить?
      — Ах, я, цыган! – Вскричал цыганский купец, схватил с полки кнут и давай попа охаживать.
      А богатый купец кричит:
      — Эй, остановись, тюрьма, двенадцать лет.
      — За что?
      — За попа.
      — За такую собаку ничего не дадут, да он и не скажет, ведь на мои деньги живёт.
      — Какие у тебя деньги, цыган? Была бы у тебя лавка, другое дело.
      — Да тебе такие деньги и не снились, какие есть у меня.
      — Мне? Смотри. Вот я возьму тыщу рублей и сожгу их у тебя на глазах. Если у тебя есть больше, сожги, я тебе разницу верну.
      — Ах так? – Вскричал цыган. – Ну ладно. Ты тысячу рублей сжёг, а я десять тысяч сожгу.
      Достаёт цыган из кармана бумажник, вынимает пачку фальшивых денег, машет ими и кричит:
      — Смотрите, люди добрые, все без обману, ровно десять тысяч. Как говорил, так и делаю. Эх, горите мои денежки!
      Сжёг цыган фальшивые деньги, а потом кричит:
      — Не купец ты. Это я, купец, а ты мне в работники годишься.
      Исхлестал цыганский купец бумажником, полным денег, богатого купца и говорит:
      — Мне такой сват и задаром не нужен. Ты мне приплати, я к тебе в родственники не пойду. А дочь забирай, зачем она нам?
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как чёрт к цыганке сватался. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жила-была девка.
      С отцом и матерью жила. Была она у них одна, и жили они в достатке.
      Как-то пошла девка рубахи стирать. Вдруг видит. Цыган верхом едет, да такой пригожий, что краше не сыскать.
      Говорит цыган:
      — Здравствуй, девка. Где вы стоите?
      — А там, неподалёку, – отвечает она.
      — А ты где?
      — Недалеко тут. Иди в шатёр, скоро я приду.
      Вернулась девка, а цыган следом явился. Привязал коня, вошёл в шатёр и говорит:
      — Здорово, дед! – Говорит цыган.
      — Откуда ты явился? – Дед спрашивает.
      — Цыган я. Менять хожу. Не знаешь ли ты, где здесь меняют?
      Дед отвечает:
      — Тут недалеко барин живёт, да только он цыган недолюбливает.
      — Ладно! Не бойся! Пошли к нему. – Цыган молодой говорит.
      Пошли цыган с дедом. Идут. Дед за версту от дома остановился, а цыган пошёл на господский двор.
      Спрашивает барин:
      — Кто это пришёл?
      — Цыган пришёл, – отвечают лакеи.
      — Пошлите его ко мне. – Барин приказывает.
      Вошёл цыган в хоромы. Барин принял его и спрашивает:
      — Ты один пришёл? – Барин его спрашивает.
      — Нет, там в поле стоит мой товарищ. – Цыган молодой отвечает.
      Послал барин лакея, чтобы тот привёл деда в дом. Увидел дед лакея, подумал, погоня и давай ходу, насилу догнали его, насилу на господский двор привёли.
      Говорит цыган:
      — Не поменяемся ли мы с тобой, барин? Нет ли у тебя какой мены?
      — Есть. – Барин говорит.
      Вывели цыгану коня, а конь, красавец, получше, чем его собственный. Поменяли лошадей, а в придачу барин ещё много денег дал.
      Вернулись цыган с дедом в шатёр, цыган и спрашивает:
      — Отдай мне, старик, свою дочь замуж.
      — А это уж как дочке поправится, – старик отвечает.
      Спросили девку, согласна ли.
      — Я пойду за него! – Ответила она.
      — Ну тогда ждите, приеду через недельку с отцом свататься. – Молодой цыган радостно говорит.
      Прошла неделя, сваты приехали, засватали девку. К свадьбе надо вроде бы готовиться, а цыган и говорит:
      — Ты отдай мне свою дочь без венца. Некогда мне теперь свадьбу гулять. – Цыган молодой просит деда.
      — А отчего такая спешка? – Удивился дед.
      — На краю барского поля мы стояли, и наши лошади все барские хлеба потравили, так что некогда нам. Нужно к барину идти, за хлеб платить. Отдавай свою дочь так, а как дело справим, так и на свадьбе погуляем.
      — Об этом у дочери спроси, согласится ли она, будет её согласие, тогда и я перечить не стану.
      Спросили у дочери. Так сказала она:
      — Коли за этого не выйду, никто другой мне нужен не будет. Весь век свой из-за вас мытариться буду.
      Что оставалось деду? Согласился он дочь отдать без венца. Так и увёз цыган девку с собой.
      Живёт она в чужом таборе.
      Как-то раз пошла она за водой, а цыганята за ней следом бегут. И видит девка, будто у детей на голове рожки растут. Поняла девка, куда она попала, заплакала.
      Стала она мужа своего кликать, уговаривать:
      — Поедем к отцу в гости.
      А тот не хочет ехать. Долго она его уговаривала, пока тот не согласился. Запрягли наконец коней и к отцу поехали. Рады были старики, что их дочь вернулась.
      Сел дед на коня и за водкой отправился. Как же, зять приехал. Выпили, потом улёгся зять под пологом отдыхать.
      Улучила дочь минуту, подходит к отцу и говорит:
      — Ах, батюшка, ступай скорей за попом, пусть поп придёт, окрестит нас.
      Пришёл поп. Цыгане собрались. Принялся поп шатёр крестить.
      Проснулся чёрт, муж цыганки, как увидел все это, пробил и полог, и шатёр и вылетел вон.
      Только недельку пожила жена его после этого и померла, бедная.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как чёрт хотел цыгана на своё место поставить. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жил-был цыган.
      Много побродил он по свету и столько всякого перевидал, что никого не боялся. Силушка у него была богатырская. Один на один он выходил на медведя и побеждал. Всадит медведю нож в горло по самую рукоятку, и готов медведь! Но и медведи на нём немало отметин поставили. Все тело цыгана было исполосовано рубцами от медвежьих когтей.
      Был цыган чёрным, страшным, посмотришь, чёрт! Одно только, что без рогов.
      Под старость перестал цыган кочевать и поселился в деревне, на самом краю. Боялись его мужики, в дом к нему не ходили, редко когда его родня навещала.
      Как-то раз решил старый цыган баньку истопить. Натаскал воды из речки, разжёг огонь, сел на полок и начал париться. А время уже к полночи шло.
      Парится цыган, парится, веничком по бокам, да по спине хлещет вдруг слышит. Подходит к нему кто-то и говорит:
      — А ну-ка подвинься!
      Подвинулся цыган, подумав, что это кто-то из родни приехал. В бане-то пар столбом стоит, не видать ничего.
      — Садись, – предложил старый цыган, – вот место тебе освободилось.
      — Да нет, ты поближе к окну подвинься, – продолжает говорить неизвестный голос.
      — Что тебе, места мало? – Удивился старый цыган, однако подвинулся ещё ближе к окну.
      — Вот теперь хорошо. А ну-ка попарь меня! Ох и люблю я купаться.
      — А ты где? – Спрашивает старый цыган, – Что-то я тебя в пару не вижу.
      — Да тут я, тут, на полке лежу!
      Принялся старик парить, веником хлестать кого-то, а кого хлещет, и сам не знает.
      — А ну-ка подбрось, старый, угольков, поддай-ка пару. Пошебурши в котле!
      Обиделся старый цыган:
      — Раз тебе надо, ты и встань. А у меня уже сил нет, да и моложе ты меня.
      — Хе-хе! – Усмехнулся голос. – Моложе, да я наравне с твоими годами.
      Рассердился старый цыган:
      — Да где ж ты прячешься? Что ж я твоего лица не вижу?
      — А что тебе моё лицо видеть? Я, твой двойник!
      — Какой ты двойник, – засмеялся цыган и выругался.
      А тот, что рядом сидел, так расхохотался, аж вся баня задрожала. Понял тогда старый цыган, что дело нечистое.
      Когда нагнулся цыган, чтобы угли помешать, видит. На котле сидит кто-то, а перед самым носом ноги свисают, не ноги, а копыта!
      — Тише, тише, старик, ноги мне не задень.
      Как поднял цыган глаза кверху, так чёрта и увидел. Сидит он. Небольшого росточка, хвостик загнутый, да на плечо закинутый, на голове рожки торчат. Высунул он язык и кривляется. Самый что ни на есть чёрт!
      А лицо у чёрта точь-в-точь как у старого цыгана.
      — Говорят, что ты, сильный мужик.
      — А ты что, мою силу хочешь испытать? – Спросил старый цыган.
      А чёрт ему и отвечает:
      — Пытать не пытать, а попарить тебя уж больно хочется. Ты меня парил, теперь дай-ка я тебя попарю.
      — Знаю я твою чёртову парилку. Ну, да парь, чёрт с тобой!
      Как прыгнул чёрт с котла на плечи старику и давай его по бане гонять. Где он его только не протащил. В трубу загнал, через трубу проволок, под скамейку затолкал, чуть было в котёл не окунул.
      Хочет старик его сбросить, да вцепился чёрт, никак его не стащить.
      Наконец надоело чёрту на цыгане кататься.
      Вот он и говорит:
      — Давай, старик, бороться! Ведь ты же сильный. Или врут о тебе, что ты такой?
      Рассерчал цыган. Уж больно захотелось ему чёрта проучить.
      — Ну что ж, давай поборемся. Только здесь тесно. Давай на полянку выйдем.
      Согласился чёрт. Вышли они из бани на полянку и стали бороться. Сначала вроде бы потихонечку, а потом и не на шутку разошлись. Всю спину расцарапал чёрт цыгану своими когтями, полосы, да пятна остались.
      Под утро чёрт совсем замучил старика, а когда тот сдавать стал, вырвал чёрт у цыгана зуб и говорит:
      — Ну вот, будешь знать, как со мной бороться! Зуб твой беру себе как задаток. Будешь ты мне работником, пока жив.
      Просверлил чёрт когтем в зубе цыгана дырку, продел в неё конский волос и на шее своей повесил.
      А тут пропели третьи петухи.
      — Ну, будь здоров, старик, скоро встретимся, – сказал черти сгинул.
      Долго лежал старик без памяти, так его чёрт измордовал, а когда очнулся, к речке пополз, в чувство себя приводить, да божеский вид принимать.
      Никому цыган не сказал, что с ним ночью приключилось, однако в баню заходить зарёкся, да только чёрт не оставил его в покое.
      Понравился цыган чёрту, что ли? А может, они и вправду двойники? Так или иначе, но как только ночь наступала на дворе, являлся чёрт в дом старого цыгана.
      Посидят они, чайку попьют, в картишки перекинутся, так вроде вражда у них и отошла.
      Однажды предложил чёрт цыгану:
      — Что это мы с тобой просто так в карты играем? Давай на интерес перекинемся. Если ты выиграешь, я твоё желание выполню. Если я выиграю, ты моё желание исполнишь.
      Играли, играли они.
      Перехитрил все же чёрт цыгана, обыграл.
      — Ну ладно, – нахмурился старый цыган, – говори своё желание.
      — Эх ты, цыган неразумный, да я тебе такое желание закажу, что ты потом всю жизнь меня благодарить будешь. Значит так. Бери лопату и собирайся в лес.
      — А что делать-то будем? – Спросил цыган.
      — Бери, бери, вопросов не задавай. Раз ты мне проиграл, значит, делай то, что тебе ведено, и без разговоров.
      Делать нечего. Оделся цыган, взял лопату и пошёл за чёртом. По лесу идут, через речку перебрались, овраг миновали, опять в лес попали. Выходят они на лесную поляну. А посреди поляны, колодец.
      Останавливается чёрт и говорит:
      — Полезай, старик, в колодец! И копай там. Что найдёшь, всё твоё!
      Полез цыган в колодец и принялся копать. Только чуть землю ковырнул, а там монеты золотые. Нахватал цыган этих монет полные карманы, а чёрт смеётся:
      — Бери, бери больше, для тебя мне не жалко.
      С той поры богато зажил цыган. Избу новую поставил, коня дорогого завёл, в общем, живёт, не тужит.
      А каждую ночь ходит вместе с чёртом к заветному колодцу и знай себе деньги копает. Ночью копает, а днём отсыпается.
      Вот однажды снится сон старому цыгану. Снится ему его чёрт, а рядом чёртова бабушка.
      Говорят они друг с другом:
      — Ну что, скоро цыган на твоё место заступит? – Спрашивает чёртова бабушка.
      — Сегодня ночью должен он до трубки докопаться, – отвечает чёрт, – как возьмёт трубку и выкурит из неё, так и будет к этому колодцу прикован на всю жизнь. И рога у него вырастут, и копыта. А лицом он на меня похож так, что нас различить невозможно.
      — Понимаю я тебя, внучек, как тебе надоело этот проклятый колодец сторожить!
      Вскочил цыган в поту и думает:
      — Ах вы, рогатые, кого провести вздумали? Ну, погодите, я до вас доберусь!
      Настала ночь. И снова явился чёрт за цыганом, и отправились они к лесному колодцу. Начал цыган по верёвке спускаться вниз.
      Да не прошло и минуты, как он обратно вылез.
      — Что случилось? – Спрашивает чёрт.
      — Миленький, да сколько ж можно, уже, почитай, месяц все копаю, да копаю, верёвка-то коротка стала!
      Призадумался чёрт:
      — Что же делать-то?
      — А очень просто. Снимай конский волос с шеи, к верёвке подвяжем, как раз и хватит.
      Взглянул чёрт на цыгана, не задумал ли тот подвоха какого, а цыган стоит себе, будто дурачок, и травинку жуёт.
      — Ну что, подвязывать-то будем или домой вернёмся? – Спрашивает цыган. – А то мы так до третьих петухов достоимся.
      — Ладно, чёрт с тобой, подвязывай, – в сердцах сказал чёрт и снял с шеи конский волос.
      Подвязал цыган конский волос к верёвке и снова полез в колодец. Только копнул, глядит, трубка, да не простая, в виде чёрта сделана. Вместо глаз яхонты вставлены, огнём горят. И будто бы этот чёрт улыбается хитро.
      Взял цыган трубку и вылез обратно.
      — Смотри, чёрт, что я нашёл!
      — Во, во, во, это-то нам и надо было! – Обрадовался чёрт. – Устал поди. Давай перекурим!
      — Ну что ж, это можно, – согласился цыган.
      Разжёг он костерок. Уселись рядышком. Набили трубку табаком.
      — Ну давай, цыган, закуривай первым.
      А цыган незаметно подсыпал сверху берёзовой трухи, да поджёг её, вот она сама и горит, тлеет.
      А цыган только вид делает, будто курит.
      — Ох и крепок табачок! – Закашлялся цыган. – Бери, чёрт, а то у меня что-то дух перехватило.
      Взял чёрт трубку и говорит:
      — Ну что ж, цыган, после тебя можно и мне табачком побаловаться!
      Засмеялся чёрт и затянулся от души.
      — Рано радуешься, – воскликнул старый цыган, – хотел ты меня провести, да не вышло.
      Схватил цыган чёрта, привязал его верёвкой к колодцу, да там и оставил. А зуб свой оторвал от конского волоса и в Костёр бросил. Вспыхнул зуб, и сразу же сгинул колодец, и чёрт вместе с ним.
      Огляделся вокруг цыган, а он в доме у себя.
      С той поры чёрта он больше не видал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Как школа у нас была построена. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      До прихода Советской власти было у нас в станице три церкви, два трактира и одна школа на три класса.
      Да и ту школу построили с великим трудом.
      Четыре раза на станичном сходе толковали о постройке школы, и четыре раза старый Козуб, церковный староста и первейший станичный мироед, рявкал хриплым басом:
      — Не треба нам школы! Лучше божий храм обновить!
      А было в те годы так. Как старики решат, так тому и быть. Если кто с ними спорить начнёт, то растянут такого спорщика на лавке в станичном правлении, да и окрестят плетюганами, чтобы старших уважал.
      Наверное, до самой революции так бы и не было у нас школы, если бы не появился в станице инженер. Приехал он, чтобы наметить, где пройдёт железная дорога на Екатеринодар. Был этот инженер очень молод, с русыми волосами и такой же бородкой.
      А глаза у него были совершенно-особые, Колдовские глаза, как говорили казачки. Иногда они казались голубыми и ласковыми, как чистое весеннее небо, а иногда становились колючими, серыми, точно добрый стальной клинок.
      Надо сказать, что приезд инженера взбаламутил всю нашу станицу. Старики перво-наперво интересоваться стали, где пройдёт железная дорога, по станице, или по выгону?
      Старый Козуб пришёл к инженеру в горницу, уселся в красном углу, под образами, уткнул бороду в костыль и прямо заявил:
      — Нам эта самая железка без надобности! На кой ляд нам она? Мы и с волами добре управляемся. Ежели же пойдут через станицу нашу всякие там паровозы, то и сады от пару погибнут, и, обратно, телят, поросят и другую худобу давить будут.
      Инженер схватился за свою русую бородку и удивлённо уставился на Козуба синими ясными глазами.
      А тот свою линию гнёт:
      — Прослышали мы, господин хороший, что от тебя зависит, где эту самую железку провести. Так вот, сделай милость, протяни ты её подальше от станицы! А мы в долгу не останемся, отблагодарим.
      Глаза молодого инженера посветлели и стали колючими, как ножи.
      Широкими шагами он подошёл к дверям и распахнул их.
      — Идите! – Сказал инженер приглушенным голосом.
      — Хорошую цену дадим! – Настаивал Козуб.
      — Идите! – Повысил голос инженер. – А то лестница у меня крутая, лететь по ней неудобно.
      Тут старый Козуб забеспокоился и заковылял восвояси.
      Прошло несколько дней, и молодой инженер стал своим во многих станичных хатах. Был он простым и весёлым, звонко смеялся и пел задумчивые украинские песни.
      Нанял инженер с десяток наших станичных хлопцев и начал их обучать, как рейки ставить, где колышки забивать, какие записи надо делать. И очень удивился, что все хлопцы оказались неграмотными.
      — Да как же это так? В наше время и вдруг такая отсталость. Почему не учились?
      Тут парни и объяснили, что в нашей станице учиться негде, потому что Козуб и другие старики, которые побогаче, не хотят дать денег на постройку школы.
      — Вот дубы! – Выругался инженер, и глаза его снова приобрели серо-стальной оттенок. – Значит, на школу денег у них нет, а на то, чтобы дорогу подальше от станицы отодвинуть, на это монета находится.
      И вдруг, глаза инженера поголубели, и заплясали в них весёлые, задорные искорки.
      — Ладно, хлопцы! Будут у вас деньги на школу! Ради такого доброго дела можно даже взяточником прослыть.
      На следующее утро собрал инженер всю свою команду и повёл её в самый центр станицы.
      Десятники теодолиты тащат, наши хлопцы, рейки, за ними ребятня бежит.
      Одним словом, шуму хоть отбавляй!
      — Куда ж мы идём, Пётр Иванович? – Удивился молодой, сметливый десятник, который ходил у инженера в подручных. – Ведь по проекту железнодорожное полотно должно в трёх вёрстах от станицы пройти, напрямик.
      А инженер подмигнул своему помощнику и сказал:
      — Молчи, да дышь, будет барыш! Должны мы сегодня заработать на станичную школу.
      И прямо к высоким воротам Козуба направился. Постучал он в ворота, а за ними целый собачий хор выступление начал.
      Потом открылась калитка, и вышел сам Козуб, борода лопатой, Чёрные глаза зверями под седыми бровями рыскают.
      — Разрешите, хозяин, провести в вашем дворе и саду топографическую съёмку, – вежливо, но твёрдо заговорил инженер.
      — На какой это предмет? – Забеспокоился Козуб.
      — А на тот, что как раз через вашу усадьбу пройдёт линия железной дороги, – спокойно и приветливо объяснил инженер. – На том месте, где сейчас ваш дом стоит, будка путевого обходчика будет, а где сад, дак там закругление линии.
      — Да как же это, да что же это? – Взволновался Козуб, – да по какому праву? Не позволю! До самого его высокопревосходительства войскового атамана дойду.
      — Пожалуйста, доходите! – Кивнул головой инженер, – а только не поможет! Под железную дорогу отчуждаются любые земли, кому бы они ни принадлежали.
      — Да почему же моя земля потребовалась? – Уже слезливым голосом заговорил Козуб.
      — Рельеф подходящий. Научные данные, – холодно пояснил инженер. – Но вы не беспокойтесь, казна вам заплатит за вашу землю.
      — Заплатит! – Всплеснул руками Козуб, – да я сам заплачу, только не троньте меня!
      — Прошу, хозяин, привязать собак, и не препятствовать мне в моей работе! – Строго проговорил инженер.
      И тут началось на Козубовом дворе представление не хуже, чем в кино. Козубиха и её четыре снохи в крике соревнуются, сыны Козуба за кинжалы хватаются, а хлопцы, знай, колышки забивают, – в саду, во дворе, в палисаднике рядом с хатой.
      Закончили у Козуба, к другим богатеям пошли, там боевая тревога поднялась. Богатеи даже станичного атамана на ноги подняли.
      Пришёл атаман к инженеру и спросил:
      — По какому праву, извиняюсь, вы через дворы и огороды дорогу тянуть собираетесь?
      — Вот моё право!
      Инженер подал атаману бумагу с гербом, а тот передал её писарю.
      Торжественным голосом писарь прочитал о том, что руководителю изыскательной партии поручается прокладка трассы будущей железнодорожной линии и что всем властям предлагается оказывать ему всяческое содействие в его работе.
      Атаман слушал писаря, нахмурив брови и глубокомысленно глядя себе под ноги.
      — Та-ак! – Протянул он. – Все понятно! Но только окажите, ваше благородие, почему это дорогу тянуть потребовалось через Козубов двор?
      — Рельеф такой, – пожал плечами инженер.
      — Рельехф? – Переспросил атаман и задумчиво почесал чуприну. – Ну если рельехф, тогда все понятно.
      Атаман посмотрел на наших станичных богатеев и пожал плечами.
      — Ничего не могу сделать. Потому, рельехф не позволяет!
      И он, в сопровождении писаря, важно проследовал в станичное правление. Вечером в хату, где проживал инженер, пришёл Козуб, а с ним ещё трое стариков-богатеев.
      — Ты уж пожалей нас, ваше благородие, – льстиво улыбаясь, заговорил старый Козуб. – Не пускай в разор наши дедовские садочки, да усадьбы. Перенеси, эту самую дьяволову чугунку куда подальше.
      — Оно б, конечно, можно это сделать, хозяева, – кивнул головой инженер, – да дорого вам обойдётся такое дело.
      — Рельехф? – Спросил самый догадливый из стариков.
      — Точно, рельеф.
      — А сколько оно примерно будет стоить, если чугунку вёрсты на две, на три от станицы отвести? – Осторожно поинтересовался Козуб.
      — Да тысяч шесть, не меньше.
      — Обратно рельехф? – Спросил Козуб.
      — Рельеф, точно!
      Переглянулись богатеи, покряхтели, пошептались между собой и решили:
      — Делай, ваше благородие! Мы согласны. Деньги завтра принесём до копеечки!
      На следующее утро, как только встал инженер, пришёл к нему Козуб и с рук на руки передал пухлую пачку денег.
      — Добре! – Буркнул инженер.
      — Значит, колы твои можно повыдергать? – Повеселевшим голосом спросил Козуб.
      — Дёргайте!
      Старый Козуб потоптался у порога, нерешительно посмотрел на инженера и сказал:
      — Дозвольте вопрос один задать.
      — Задавайте! – Кивнул инженер.
      — Скажите, ваше благородие, он что, небось, из баронов или графьев? Немец, небось?
      — Кто?! – Удивился инженер.
      — Да этот. Рельехф.
      Инженер отвернулся к окну, закашлялся и ответил:
      — Да почти так.
      Вечером, сидя у своего двора в кругу друзей-богатеев, старый Козуб рассуждал:
      — Энто дёшево мы с вами отделались, казаки. Потому, видать, дёшево, что инженер ещё молодой, да глупый. Ведь кто такой Рельехф, большой немецкий грахф, коло самого царя, стоит. А чем выше немец стоит, тем больше в карман кладёт.
      Через полмесяца, когда инженер уже уехал в соседнюю станицу, прикатил к нам чиновник из канцелярии войскового атамана.
      Собрали сход. И начал тот чиновник говорить, что нужно в станице строить школу.
      — Не треба нам школы! И грошей на школу у нас немае! – Закричал старый Козуб.
      — Нет грошей, хоть удави нас, ваше благородие, – подхватили его дружки-богатеи.
      Чиновник поднял руки, и когда крики смолкли, объявил:
      — Деньги на строительство школы в вашей станице в сумме шести тысяч рублей имеются.
      — Откуда? Кто дал? – Удивились казаки.
      — Добровольное целевое пожертвование инженера Петра Ивановича Селивёрстова, – ответил чиновник. – Его превосходительство господин войсковой атаман поручил мне передать вам, что никакого отказа в строительстве школы он не примет. Школьное здание должно быть к осени построено!
      Так в нашей станице, кроме трёх церквей и двух трактиров, появилась одна трёхклассная школа.
      А железная дорога прошла там, где и намечалась по проекту, – в трёх вёрстах от станицы.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Калужина и ямщики. Анекдот. Пермь. Вятка.
      Ямщики ехали с товаром.
      Шёл их большой обоз Сибирским трактом.
      Это было в старинные ещё года, когда были дороги не исправлены ещё. Дороги были с боку на бок, были сосновые корни, задевали осями за лесины.
      И три мужика задумали у этих ямщиков украсть из возов. Заметили, что они везут чай.
      А раньше чаи были зашиты в ширинах, в коровьих кожах с шерстью.
      Они пошли все трое на дорогу. Один из троих приготовил себе живых трёх чебаков и положил их в свежую воду в ведёрко, чтобы они могли, по крайней мере, терпеть живыми одни сутки.
      Взял с собой удочку и выбрал такое место на большой дороге. Большая калужина на дороге. Она, от большого дождя, эта калужина бывает глубока, без малого что заливается и в телегу. А объехать её никаким родом нельзя ямщикам.
      Дорога была кривулястая. Двое мужики ушли вперёд, а у которого удочка и рыба, он сел в калужине удить.
      Сидит мужик у калужины, забросил свою удочку удить.
      — И подумать надо об этом, что какая же рыба может быть на дороге? Ежли б была бы тут речка, дак могло бы быть.
      Мужик сидит и удит. Ямщики ближе подъезжают, идут толпой и говорят:
      — Смотрите-ка, ребята. Какой-то дурак удит на дороге? Кто ему тут дал рыбу?
      Подъезжают они ближе. Мужик подвинулся к боку дороги, с удочкой, не мешая лошадям, чтобы переходили эту калужину с грузными возами.
      Лошади тихонько идут по кривулястой дороге, а ямщики остановились у мужика и глядят. И мужику говорят:
      — Что ты удишь? Какая тут тебе рыба? Кто тебе тут её надавал?
      — А вы разе не видите. У меня в ведёрке-то живая рыба?
      Ямщики взглянули. Действительно, в ведёрке рыба. Ямщики все, ото всего обвозу, собралися и глядят. А рыболов как раз только дёрнул удочкой и говорит:
      — Ах, сорвалось! Ну, да может быть впереде-то удалось!
      А в это время два товарища его поддели два места чаю и пошли они в лес.
      Обвоз уже весь проходит, а рыболов всё ещё сидит, с ума не сходит. Ямщики и говорят передовому:
      — Иди-ка брат, вперёд! Там правь лошадь!
      Ямщик добегает до передней, глядит. На одной телеге два места чаю нет.
      Передний ямщик закричал:
      — В кривулястой дороге, – кричит, что ограбили!
      Ямщики все сбежались, видят, действительно, что двух местов чаю нет, и сбегаются в одно место.
      — Что, брат, будем делать теперь? Где будем искать?
      Один говорит:
      — Где искать? Доведётся платить!
      Закрыли воз рогожами и поехали вперёд. Заезжают они в селенье, спрашивают старухи:
      — Кто, бабушка, пускает на квартеру?
      — А вот заезжайте-ка тут! Новый постоялый. Вдова-та славная была.
      Дело уже к ночи. Заезжают они и на двор. Хозяйка спрашивает:
      — Самовар готовить?
      — Поставь, голубушка!
      — А сколько вас?
      А их было двенадцать человек, а они ей сказали, что одиннадцать. Одного закрыли в телеге рогожей. Что:
      — Не будет ли какой кражи опять?
      А у этой у постоялки в одном углу ограды стояли и телеги, и оглобли, и старые кривули.
      Под этими телегами находился там подвал, а там жили три разбойника. Которые чай-то украли, они и жили у ней.
      Хозяйка напоила чаем ямщиков и накормила ужиной.
      После ужины кладёт в скатёрку кусков, да положила цельной рыбной пирог, вышла на двор и кричит:
      — Белка, белка, хлеба на!
      Отворяется у подвалу западня, выходит там разбойник и берёт у хозяйки узел с хлебом. И скрылся в западню и заперся.
      А ямщик в телеге догадался:
      — А, вот куда наш чай попался!
      Приговорил к себе поближе топор.
      Ямщики уклались спать.
      А ему нужно было об этом узнать, что там за люди живут? Мужик лежит, не дремлет. Закрылся сам рогожей.
      Вдруг отворяется западня, подходит он тут к возу, где лежит мужик в телеге. Поглядел. Тут какой-то товар, были штуки тут дорогого драпу.
      Разбойник тихонько и говорит (драпу штуку шевелит):
      — Вот эта штука хороша, и зипуны из неё нашьём!
      Только разбойник склонился под телегу, развязать внизу верёвку, – а ямщик топором хлоп разбойника ладом.
      Разбойник от удару повалился, а ямщик забегает в избу:
      — Товарищи, вставай! Пойдёмте-ка на двор! Убит лежит тут вор.
      — А где ещё другой?
      — А в подвале за дугой.
      Они заглянули с огоньком. Много там товару, и не уйдёт в один амбар! Они живо к атаману:
      — Вот кража у нас случилась.
      Господин ты атаман, а ты не делай нам обман? Вот у этой калужины украли чаю у нас два места.
      Атаман им тут сказал:
      — Кладите, братцы, чай и поезжайте вы домой по дорожке столбовой!
      Ямщики тут выезжают, а хозяюшка ругает:
      — И такие варнаки! И не отдали за чай мне пятаки!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Каменная радуга. Челябинск. Легенда. Сказка!!
=======
      Как корни ковыля не умирают, не умирают легенды, предания и были об Урале.
      Вроде нет их, забыты все, а прислушаешься, то здесь, то там память народная прорастает ковылем таинственной молвы, весёлым узорочьем старинной речи.
      Услышала я недавно такую легенду.
      Много-много лет тому назад жили на Урале два брата. Одного звали Урман-батыр, а другого Тай-батыр.
      И любили эти батыры одну красавицу, Гульбику, так радугу на Урале называли.
      Да и как было не любить её?
      После страшной бури, когда чёрные тучи уходили за хребты, откуда ни возьмись появлялась на небе красавица радуга. Радовались батыры, увидев, как улыбается им Гульбика родная. Оба брата всегда ждали любимицу свою и от встречи с ней даже молодели.
      Урман-батыр пел, а Тай-батыр радостно гудел всеми своими хребтами.
      Но вот однажды задумал страшный змей-полоз подняться до самого неба и похитить радугу.
      Уж очень завидовал он ей, что живёт так высоко и все любуются ей, a его боятся.
      Удивились братья, видя такое. Догадались они что недоброе задумал полоз.
      Жил он в большой пещере и сроду не выползал, когда над горами бушевала непогода, а тут впервые не спрятался от грозы и дождя, а лежал на шихане и ждал, когда появится радуга на небе.
      Не раз слыхали братья и раньше, как змей шипел и злился на Гульбику, их радость, а потому, не долго думая, решили спасти любимую от змея.
      И пока чудище поднималось ещё выше, чтобы радугу достать, побежали молодцы туда, где радуга концами в землю уходила.
      Урман-батыр ухватил за один конец, словно взял любимую за руку, а Тай-батыр за другую.
      Только не знали братья, что не человек ведь была любимая Гульбика. Едва прикоснулись братья к ней, как рассыпалась радуга росой, легла на немятую траву и на камни, покрытые мхами.
      А потом каждая росинка ушла глубоко-глубоко в землю. Отвердели камни и остались лежать в земле радугой из самоцветов.
      У каждого камня был свой цвет радужной расцветки.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Камень радости. Челябинск. Легенда. Сказка!!
=======
      Один горщик рассказывал, что очень-очень давно на побережье тёплого моря жила девушка по имени Марине.
      Жаркие лучи солнца и ласковая прелесть слабой морской волны уживались в ней.
      Все люди любили её, а тот, кому она однажды сказала «люблю», звал её именем моря, Марэ.
      Может быть, и не возникла бы эта легенда. Но однажды Марине увидел морской царь и влюбился в неё. Напрасно пыталась девушка противостоять царю. Что могла сделать она? На стороне царя были могущество, власть и силы.
      А у бедной Марине, только слёзы. И она горько плакала на берегу моря. Час за часом слёзы покрывали ноги, платье, волосы. Потом слёзы застыли и превратились в прозрачный камень цвета моря.
      Ритмично и грозно бились о берег посланцы царя, гневные седобородые волны. Они хотели доставить ослушницу морскому царю. Особенно страшным был каждый девятый гонец.
      Вместе с пенящимся водоворотом он нёс с собой крупные камни и с неистовой силой швырял их о берег.
      От ударов девятого вала дрожала земля, дробились крепчайшие скалы, только глыба слёз окаменевшей Марэ была непреклонной.
      Год за годом морской песок окутывал Марине. И, наконец, она скрылась от человеческого глаза.
      Шло время. Изредка люди находили в морских слоях округлённые гальки, прозрачные, как слёзы, синевато-голубые, зелено-синие, голубые, как морские волны. В них заключена душа Марине.
      И тот, кому она раскрывает душу, получает радость.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Капитан. Казаки. Легенда. Притча. Сказка!!
=======
      Давным-давно казаки проводили свою жизнь на войне и охоте.
      С ранних лет они привыкали к седлу, к ружью и к шашке. С ранних лет рядом с казаком была лошадь.
      И вот однажды, в одном из куреней, случилось так, что конь по кличке Капитан состарился, и казаки решили его зарезать.
      Вот ведёт его старый казак на убой. А Капитан чувствует, что с ним хотят сделать, идёт, а из его глаз катятся огромные слезы.
      Вдруг навстречу им попадается казак по имени Петро.
      — Здравствуй, батько. – Обратился он к старому казаку.
      — Здравствуй, Петро, – отвечает батько.
      — Что это у твоего коня слезы на глазах? – Спрашивает Петро.
      — Да вот, веду бедолагу на убой. Отслужил он свое. – Говорит ему грустно батько.
      Петру стало так жалко Капитана, что у него самого чуть не выкатилась слеза.
      Он и говорит:
      — Слушай, батько, не губи старого коня. Отдай его мне, а я тебе за это принесу пшеницы сколько попросишь.
      Старому казаку и самому было жаль коня, поэтому он отдал его, не требуя ничего взамен.
      Привёл Петро Капитана к себе. Вычистил его, помыл всего, накормил и поставил в стойло. А конь, словно расцвёл от таких событий. Стоит, сено жуёт и пританцовывает. И новый хозяин ему сразу понравился.
      На следующий день Петро оседлал Капитана и отправился в бой. Конь всем своим видом и действиями очень старался понравиться своему наезднику и показал себя настоящим боевым товарищем.
      Даже другие казаки говорили:
      — Неужели это тот самый старый конь под Петром, которого хотели зарезать, да он словно помолодел.
      Так и стали Петро с Капитаном настоящими друзьями.
      Однажды была тихая и спокойная ночь, и ничто не предвещало беды. Казаки спокойно отдыхали. Было очень темно, потому что луны и звёзд на небе не было.
      Петро спокойно спал, а Капитан стоял на своём месте.
      А враги в это время пробирались к казакам, чтобы потихоньку, без шума всех вырезать и занять новые позиции.
      Когда турки незаметно приближались, старый конь Капитан, почувствовав это, начал метаться в стойле, затем выскочил и галопом помчался к хозяину.
      Петро сквозь сон услышал ржание лошади, а когда проснулся, понял, что это Капитан. Казак побежал на улицу и увидел, что его конь не в себе, мечется и громко ржёт.
      Сначала Петро подумал, что пожар, но огня не оказалось. Тогда он понял, что нужно всех будить, хотя многие казаки уже проснулись от суматохи Капитана.
      Они стали выбегать на улицу, хватая с собой ружья, да шашки. А тут как раз и враги нагрянули. Завязался бой. И все турки к утру были уничтожены.
      Вот собрались казаки после этого, присели отдохнуть. И Петро подъехал на Капитане. Спрыгнул он с коня, привязал его к дереву, а сам подошёл к другим казакам и сел на траву.
      А рядом сидел мудрый сотник и курил люльку. Поглядел он сначала на Капитана, затем на Петра и говорит всем:
      — Недавно Петро спас этого старого коня от ножа. А сегодня этот конь спас от вражеских ножей и Петра и всех нас. Вот ответьте мне на вопрос, братья казаки. Кто спас наши жизни, Капитан или его хозяин?
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Капсирко. В одной деревне был мужичок не очень богат. Сказка!!
=======
      В одной деревне был мужичок не очень богат. Капсирко его звали.
      Детей у него было семеро или восьмеро. И так он очень бился хлебом и скудался, так что два-три дня голодом сидел.
      В некое время легли спать со своей женой.
      — Ну что теперь мы станем делать, раз хлеба нет? – Жона мужа спрашивает.
      — А вот что, баба. У барина дача есть. Я лучше поеду в ночное время бревно или два срублю.
      А баба ему на ответ и говорит:
      — Как, мужик, действительно, у нас лошадь худая, ты поедёшь? Неравно тебя в лисе там застанут. На сторожа попадёшь, а нет, на барина.
      — Да ведь что будет, что бог подаст. Делать нечего. Поеду, раз надумал. – Говорит Капсирко.
      Таким образом, напехал кошель сена, запряг лошадку и поехал. Приежжает он в эту дачу, к самому этому помещику, и сворачивает с дороги. Оммял место и прибрал две ёлочки. Дал лошади сена, а сам пошёл рубить эти ёлки.
      Срубил эти ёлки и обделал, как следует, честь честью. Срубил, надо наваливать было на лошадь. Навалил на дровни, завязал, как следует, и мызггнул на её.
      Она, лошадь худая, не повезла. Он разгорел на её, поругал и распряг. Потом дерево свалил, оглобли связал и потом давай дерево вывозить.
      Недалеко от дороги, как видать стало большую дорогу, и слышит кто-то едет. Вот он остановился и смотрит.
      Едет этой дачи барин и говорит своему кучеру:
      — Кучер, кто-то у нас в даче рубит.
      Посылает своего кучера:
      — В эту повёртку сходи, узнай!
      Тот кучер туда сбежал. Видит, мужик стоит на дороге, отдыхает с возом.
      Вот ему мужик и говорит:
      — Мужичок, иди, тебя барин требует.
      Как мужичок испугался, делать нечего, и пошёл на дорогу. Вошёл на дорогу, шапку снял и кланяется.
      И просит у барина прощенье.
      — Виноват, барин, ребят много, нужда заставила идти в лес.
      Вот барин и говорит:
      — Ну что мужичок. Дрова срубил, что с ними делать будешь?
      — Свезу в город и продам. И куплю хлеба пуд или два, тогда будут у меня робята есть. – Говорит Капсирко.
      Барин ему и говорит:
      — Мужичок, я тебя сошлю.
      А мужик и говорит:
      — Ваша воля! Куда хотите, туда и девайте.
      — Вот, значит, это тебе, мужичок, не добыча! – Говорит ему барин, – А вот я тебе дело дам, такую задачу дам, если ты сделаешь, тогда награжду деньгам и хлебом.
      — Ну ладно, сказывайте, какую делать причину. – Смиренно отвечает Капсирко.
      — Вот у меня жеребец пятигодовалый есть. Вот вы его украдите, тогда я вас награжду. – Предлагает ему барин.
      И уехал, своей путёй-дорогой. А мужичок навалил два дерева и привёз домой. Приезжает домой, два деревка свалил под окно и лошадку выпряг, а сам в избу вошёл и стал одежду скидавать с себя.
      Скинул как одёжу эту, сигарочку свернул, закурил и говорит своей бабе:
      — Баба! Ставь на стол ужинать.
      А ему баба на ответ:
      — А что ужинать? Что припас, то и ужинать!
      Ну ладно, баба, придётся так ложиться спать. В лесе рубил устал, да и поисть нечего.
      Легли спать. Вот он и стал жене сказывать:
      — Я, говорит, сегодня, баба, попал на самого барина! Съехал в лес, да и попал на самого?
      — Вот попал на барина, что тебе за это будет?! – Спохватилась жена.
      — Да не знаю! – Отвечает мужик.
      — Попал, на барина, не помилуют. – Запричитала баба Капсиркова эта.
      Он и говорит своей жене:
      — Задал мне задачу барин. Решу, так помилует, а нет, голова на плаху! Делать нечего, барин раз мне сказал, я ему ответил, что сделаю, украду жеребца вашего.
      Посоветовались с женой.
      — Как, баба, нам ловчее украсть жеребца-то. Придётся вина четверть купить и мёду на двугривенной.
      — Ну, да как, мужик, вина-то, да денег нету. – Говорит ему баба.
      — А вот у тебя сарафан есть, снеси продай. Может быть, кто купит, рублишка три дадут за его.
      Делать нечего, баба взяла сарафан в деревню и продала. Приходит домой, отдаёт мужику деньги три рубля. Мужик деньги получил, зашёл в кабак, купил четверть вина и пошёл в лавку. Зашёл, купил на коп. Мёду полфунта.
      Пришёл домой и говорит своей жене:
      — Вот что, баба, делать нечего! Одна у нас корова, да надо как-нибудь сметаны разживаться, на сними бурак.
      Вот баба взяла сметаны с кринок наснимала, бурак этот и принесла мужику.
      Та ночь приходит, идти этого жеребца красть. Мужичок и отправился сам себе преспокойно. Близко ли, далеко, не дошёл вёрст пяти.
      Ну, барин. ведь сказано, в которую ночь придёт вор, запер жеребца конюшни под замки и приставил трёх сторожей и трёх собак.
      И наказал этим сторожам:
      — Если вы прокараулите этого жеребца, и голова на плаху!
      Они ему в ответ говорят:
      — Ладно, барин, будем свою голову беречь!
      Никаких делов, никаких беспокойств, зашли в скотную, взяли лампу и сидят преспокойно.
      Этот мужичок приходит к конюшне. Его звали Капсирко. Подошёл к конюшне, – как собаки на его заурчали.
      Сам себе и думает:
      — Как это мне половчее сделать, чтобы собаки не заметили.
      Вот он помаленьку пробрался к воротам. Было подворотечко, у подворотечки окошечко было небольшое. Взял бурачок, сметану вылил на землю.
      Собаки этот дух услыхали и давай сметану лизать, и урчать отстали.
      Этот мужичок стал потихоньку под подвал рыться. Вот он, как вырыл эту ямку, и зашёл преспокойно, тихим образом в конюшню, вычерпнул спичку и осмотрел, где конь стоит, этот Сивко.
      Осмотрел с коня Сивко уздечку, а уздечко висело на стопочке, и поставил четвертную вина, где конь ел в яслях сено, а сам забрался под эти если и забился в назём.
      Через несколько времени очередь сторожу нести сено коню. Приходит он. Сено взял и стал класти сено в если, а сеном забряк о стекло.
      — Вдруг что такое брякает?! – Взял сторож фонарь в руки, посмотрел. Четверть водки! Сичас эту четвертную взял и закричал:
      — Ну, ребята! Бог послал четвертную вина, пьём! – Говорит сторож этот.
      Приносит четвертную в скотную и кричит:
      — Ну, робята, давайте теперь по чашечке выпьем!
      А один старик и говорит:
      — А как, если мы выпьем по чашечке, может, по другой захочем?
      А этот кто принёс, отвечает ему:
      — По одной выпьем и больше не станем.
      И третий сторож говорит:
      — А если выпьем, да прокараулим, и голова на плаху!
      — Ничего, выпьем по чашечке, а больше и не будем, – первый сторож говорит.
      Раскупорили четвертную и налили по чашечке, и выпили. Выпили и поманили.
      Один говорит:
      — Давай, товарищ, наливай по другой!
      По другой налили и выпили. Как по две чашечки выпили, у них и зашумело в голове. Они заговорили и песенки запили.
      Один говорит:
      — Да что. По две выпили, давайте и по третей!
      Вот они по третей налили и выпили. И сделались гораздо пьяны и песни запили, и остаточки все допили. Напились и спать полегли. Даром что жеребец. Вот спать легли.
      Это Капсирушко услыхал, что спать полегли, – тихо все, не слыхать, взял уздечко.
      Вывел коня на улицу, подвёл к камню, сел и уехал.
      Вдруг просыпаются утром сторожа. Один сторож и говорит:
      — Пойти посмотреть коня. Стоит ли? А не то, может быть, украли.
      Сторож сошёл. Коня и нет. В скотную и своим товарищам и говорит:
      — Всё, ребята! У нас коня нету! Ну, что, говорят, у нас голова на плаху теперь к нам.
      Другой говорит:
      — Делать нечего, раз провинились и быть нам на плахе!
      В утре, как часов в девять стает барин и проверяет сторожей. Пришёл, в конюшне коня нет. И приходит в скотную и говорит своим сторожам:
      — Где же у вас конь?
      Ну, как они виноваты, стали у барина прощенья просить. Барин рассердился и приказал их голова на плаху снять всем им.
      — Ну делать нечего! Капсирко украл, нужно наградить его.
      Барин взял две тысячи рублей и два воза хлеба, приказал работникам свести к Капсирко на дом.
      Деньги отдал работникам. Возы наклали и поехали туда к Капсирку. К Капсирку привезли.
      — Вот, барин прислал тебе два воза хлеба и две тысячи рублей денег!
      Мужичок и говорит:
      — Ну, баба, славу богу, зажили теперь мы, стали богаты!
      Мужик живёт себе спокойно неделю и другую, денег много и хлеба того боле.
      Все две недели прожил, потом его барин опять и приказывает этого Капсирко к себе опять на дом.
      Посылает ему письмо, и по письму является этот Капсирко к ему в дом, к барину.
      И говорит:
      — Что, барин, нужно, чего требуете?
      — А вот что, Капсирко. У меня есть до тебя просьба, укради барыню. Украдёшь, так деньгам награжу. Не украдёшь голова на плаху!
      Подумал сам себе Капсирко и говорит:
      — Коня украл, а барыню не хитро украсть.
      Сам себе шапочку снял и домой преспокойно отправился. Приходит и говорит своей жене:
      — Барин опять дал мне приказ. Украсть мне барыню. Если не украдёшь, голова на плаху, а украдёшь, деньгам наградит.
      Вот ладно, хорошо, набасился в ту ночь, как надо барыню украсти, запряг Сивко краденого в санишки, в неражие, а сам набасился, как кудеса, и перемарался весь во саже.
      Сел на этого коня и поехал к барину к дому. Подъежжает к баринову дому и едет мимо паратного крыльца и насвистывает.
      Бароня и говорит барину:
      — Я выйду, пойду посмотрю, что это за чудо едет?
      Барин и говорит ей:
      — Смотри, не выходи далеко, только из-за оградки смотри!
      — Нет, барин, не терпится, выйду посмотрю, – говорит барыня.
      Барин не мог унять. Как она вышла на крыльцо и спустилась на нижние ступеньки, а этот Капсирко не зевал долго. Эту барыню цап-царап, и в сани, и увез.
      Идёт близко ли, далеко, доехал до озера и видит, что какой-то человек там сидит и говорит:
      — Кого везёшь?
      А Капсирко на ответ:
      — Барыню везу.
      А он не человек, а чёрт из озера и говорит:
      — Продай мне эту барыню! – Чёрт говорит. – Сколько, говорит, – возьмёшь?
      — А шляпу денег навалишь! – Просит мужик.
      — Ну ладно, делать нечего, отдавай барыню, а шляпу денег навалю. – Отвечает чёрт.
      Вот чёрт взял барыню за руку и повёл в жилище к себе. А своим чертятам приказал носить денег в шляпу. А этот Капсирко не будь глуп, взял провертел дыру в шляпе. Вот, Черти носили, носили денег, покуда саней не наносили, и шляпы не могли наносить.
      Как сани стали наношены полны денег, и шляпа стала полна денег. Капсирко денежки обрал и поехал домой с деньгам. Приехал домой и живёт сам себе барином. Денег много, всего славу богу.
      Живёт преспокойно. Проходит неделя и другая, и стало барину без барыни скучно жить одному.
      Делать нечего, говорит:
      — Не выкупить ли мне у Капсирко барыни обратно своей.
      Приказывает этого Капсирко к себе в дом. Капсирушко, как услышал, что барин приказывает, отправляется к барину в дом.
      Приходит к барину и говорит:
      — Что, барин, нужно? За чем требовали?
      Этот барин и говорит:
      — Что, Капсирушко, обратно мне барони не возвратишь?
      — Ну же, отчего, барин, можно! А сколько ты за труды мне положишь? – Спрашивает мужик у барина.
      — А вот что. Только возврати обратно, тогда половину дачи подпишу и десять тысяч денег.
      — Ну ладно, коли я возвращу барыню, но только с тем уговором, чтобы два ведра вина и несколько рогоз, – мужик соглашается.
      Вот и ладно. Преспокойно Капсирушко отправился к озеру, где он барыню продал, пришёл на то место, сделал как бы шалашечку и стал преспокойно сидеть у озера. Сидит, да верёвки вьёт.
      Вот выходит из озера Чертёнок и говорит:
      — Чего, Капсирушко, делаешь?
      А Капсирушко ему на ответ:
      — Стану верёвки вить, да озеро сушить, да чертят душить!
      Вот чертёнок испугался и опять в воду убежал туда.
      Вот Чертёнок и говорит старшему чёрту, набольшему. Набольшой посылает опять Чертёнка побольше.
      Вот другой Чертёнок выходит из воды и спрашивает у Капсирко:
      — Что делаешь?
      — Да вот нонче годы такие, вот буду верёвки вить, озеро сушить, да чертят давить всех, отвечает ему Капсирко.
      Как Чертёнок этот испугался, опять в воду убежал. Делать нечего, приходится приходить старшому чёрту, самому главному.
      Вышел и спрашивает:
      — Что будешь делать?
      — Да вот верёвки вить, да озеро сушить, да чертят душить. – Говорит спокойно Капсирко.
      — А почему же ты станешь это делать? – Спрашивает главный чёрт.
      — А отдай мне барыню назад. – Предлагает ему Капсирушко.
      А чёрт и говорит ему:
      — А как я тебе барыню отдам? Давай сделаем три штуки. Если который которого переборем, того и бароня. Сначала Капсирко, давай свистнем. Кто шибче свиснет, тот в воду упадёт, тому барони не видать.
      Вот ладно. Чёрт и говорит:
      — Ставай, Капсирко, на бережок на самой. Я буду теперь свистать.
      Капсирушко стал на берег, чёрт свистнул свой ноготь и Капсирко чуть в воду не упал.
      Капсирко и говорит:
      — Ну чёрт, теперь ты ставай, я буду свистать.
      А чёрт и говорит:
      — Ладно! Я глаза завяжу.
      — Да завяжи покрепче, чтобы глаза не вылетели. – Предлагает ему Капсирко.
      Вот чёрт стал к самому краю воды на берег, а Капсирко взял дубинку и ему по уху как раз даст, чёрт в воду и улетел.
      Выходит из воды и чёрт говорит:
      — А вот, Капсирко, есть ещё предметы. Кто друг дружку обежит, того и бароня.
      Этот Капсирко и говорит:
      — Эй ты, чёрт, чего ты схватываешься со мной? Есть у меня внучок семи лет, и тот тебя обежит.
      У Капсирко был пойман зайчик. Они стали рядом оба, и побежали. А Капсирко взял своего зайчика полонул, ударил, оба и побежали. Где за зайцем гоняться чёрту? Чёрт порвал все по кустам, не мог внучека догонить.
      Как чёрт бежит обратно, а Капсирко ему и говорит:
      — Чего тихо бежишь? У меня внучек прибежал.
      А у него был другой пойман зайчик.
      — Ну делать мне тогда нечего. Ну, дам ешшо третью штуку. Кто кого победит, того и бароня.
      А этот Капсирко и говорит ему:
      — Ой ты, чёрт, меня обежать не мог, где тебе меня обделать! У меня есть дед семидесяти лет, и тот тебя обделает.
      Этот чёрт и говорит:
      — Где есть-от?
      — А вот, поди, он тут и лежит. – Ответствует Капсирко.
      Чёрт приходит в это место, где лежит этот дед и говорит:
      — Ей, где ты дед семидесяти лет, выходи, будем барахтаться!
      А этот дед, действительно, был медведь славной.
      Чёрт и говорит:
      — А как его звать?
      — А этого дедушка зовут Михайлом.
      Но порато хотелось выходить медведю из берлоги, да делать нечего, надо выходить барахтаться. Вышел медведь и стали барахтаться с чёртом. Так барахтались, медведь так чёрта уломал, что боже упаси нас.
      Вот чёрт и зарыкал:
      — Капсирко закличь деда своего семидесяти лет, и барони не надо. Бери её!
      Через несколько времени чёрт приказал вывести бароню из своего жилища. Бароню вывели к Капсирке. Он взял её, и преспокойно отправились от озера.
      Привёл эту бароню к барину и отправился, как получил деньги и подписали половину усадьбы, к себе домой.
      Пошёл Капсирко домой и как раз мимо бариново саду, где ходила свинья, Золотые Щетинки, с поросятами. Решил он ещё украсть у барина.
      А эту свинку пасли три пастуха, и барин наказал он этим пастухам:
      — Если вы эту свинку, Золотые Щетинки, прокараулите, то голова на плаху.
      А Капсирко видит. День красной был. Тихонько в сад зашёл, свинку взял, напутал, обвязал её и за плечо, а поросят в карман оклал и отправился.
      Потом этих поросяток пастухи хватились.
      — Поросяток нет!, Кричат.
      Барин узнал, что поросяток нету, и голова на плаху всем, и готово. Послал за свиньёй погоню. Лошадей запрягли и доехали. Вот вор слышит, что догоняет, недалеко. Как сделать? Сторону свернул, свинку оставил и за конавочку вышел. Вывитриться ему надо.
      Взял присел и накатал кучу, да и шапочкой закрыл, да сам стоит у этой шапочки, вроде человека какого.
      Вот кучер увидал его и стал спрашивать:
      — Не видал ли ты вора со свиньёй, не прохаживал ли здесь?
      Человек ему и говорит:
      — Видал, батюшка, видал. – Отвечает, а это Капсирко был, то кучер не узнал его.
      — А что я могу догонить этого вора? – Спрашивает кучер.
      — Нет, тебе не догонить, потому что ты не умеешь на конях ешшо ездить. – Отвечает ему человек.
      — А что дорога одна? – Спрашивает кучер.
      — Нет, сюда дорога, и туда дорога, и эдак дорога. А я бы догонил. – Говорит Капсирко.
      — Так что, брат, догони! Я тебя отблагодарю, и барин тоже.
      — Нет, товарищ, нельзя мне догонять. Так вот что, я рад бы догонять, да поймал сокола и посадил под шапку. Так вот нельзя от него уйти. – Говорит кучеру человек.
      А этот кучер и говорит:
      — Да что, я постою, постерегу. Догони, пожалуста!
      Кучер остался беречь сокола, а сам Капсирко того, сел на коня и поехал. Кучер остался один, стоял долго времени. Ждёт, ждёт, человека нет и коней нету. Угнали.
      Сам себе и думает:
      — Что за сокол! Надо поглядить!
      Взял тихонечко, маленечко туда руку пихнул под шапочку, потом руку вынял и всю руку в навозе перемарал.
      Потом и заругался.
      — Что теперь мне будет?! Свиньи не догнал и коней потерял!!
      Делать нечего, отправился домой. И сам остался не при чём торговать кирпичом.
      И я там был, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Карачун. Ремезов. Миф. Сказка!!
=======
      Среди поля весь в хлопьях стоит драковитый дуб, как белый цветок.
      Катятся и сходятся пухом снеговые тучи, подползает метелица, порошит пути, метёт вовсю, бьёт глаза, заслепляет. Ни входу, ни выходу.
      И ветер Ветреник, вставая вихорем, играет по полю, врывается клубами в тёплую избу. Не оставляй дверь на мороз!
      Царствует дед Корочун.
      В белой шубе, босой, потряхивая белыми лохмами, тряся сивой большущей бородой, Корочун ударяет дубиною в пень, и звенят злющие зюзи, скребут коготками морозы, аж воздух трещит и ломается.
      Царствует дед Корочун.
      Коротит дни Корочун, дней не видать, только вечер и ночь.
      Звонкие крепкие ночи.
      Звёздные ночи, яркие, все видно в поле.
      Щёлкают зубом голодные волки.
      Ходит по лесу злой Корочун и ревёт, не попадайся!
      А из-за пустынных болот со всех четырех сторон, почуя голос, идут к нему звери без попяту, без завороту.
      Непокорного, палкой, так что секанёт надвое кожа.
      На изменника, семихвостая плетка, семь похвостников. Раз хлестнёт, семь рубцов, другой хлестнёт, четырнадцать.
      И сыплет, и сыплет снег.
      Люты морозы, глубоки снеги.
      С вечера петухи кричат, с полудня метелица, к белому свету люты морозы.
      Люты морозы, глубоки снеги.
      Не скоро свету, солнцу родиться, далёк солноворот.
      Хорошо медведю в тёплой берлоге, и в голову косматому не приходит перевернуться на другой бок.
      А дни все темней и короче.
      На голодную кутью ты не забудь бросить Дуде первую ложку, Корочун кутью любит.
      А будешь на Святках рядиться, нарядись медведем, Корочун медведя не съест.
      И разворчался, топает, медведь катится по небу, стучит неугомонный, Корочун неугомонный.
      Старый Котофей Котофеич, сладко курлыкая, коротает корочуново долгое время, рассказывает сказки.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Карпеев камушек. Челябинск. Легенда. Сказка!!
=======
      Сейчас, почитай, лет тридцать прошло, как умер дедушка Карпей.
      Мало нас теперь осталось, кто помнил его. Старики, знавшие Карпея, поумирали, молодежь разъехалась, а кто по причине малолетства и запамятовал. Другие же, кто родился после войны, и в глаза его не видывали.
      Память же по себе дедушка Карпей оставил добрую. Звали его Поликарп, но как-то так получилось, что деревенские нарекли его Карпеем, да так и осталось ему имя на всю жизнь. А жизнь Карпей прожил долгую.
      Появился он в нашей деревне откуда-то издалека с молодой женой. Оба были статные, красивые.
      Жизнь вели тихую, незаметную. А ж любили друг друга так, что любой может позавидовать. Не было в деревне женщины красивее Карпеевой Аннушки. Сказывали, что вышла она за Карпея убегом.
      Хотели её выдать за заводского приказчика, и уж свадьба готовилась, молодых собирались вести к венцу, как откуда ни возьмись появился верхом молодой приисковый забойщик Поликарп и из-под самого носа жениха прямо из окна, выхватил свою Аннушку, отчаянная головушка, умчал её из заводского посёлка.
      Где уж это было, не знаю. Один говорил, что в Нижнем Тагиле, другие, где-то на Нейве-реке. Спросить же об этом Карпея побаивались, а сам он ничего не говорил.
      Да и ни к чему это было, потому что в нашей деревне каждый третий мужик, так же, как этот Поликарп, бежал от притеснения приказчиков, и жил осторожно, боялся снова попасть в заводскую кабалу.
      Старики сказывали, первыми жителями деревни были кержаки, которые бежали во времена Никона в наши места, чтобы в этой глуши сохранить свою веру.
      Так что деревня наша, почитай, вся состояла из беглых, а имена у мужиков были все больше старинные, кержацкие.
      Хлебопашеством в деревне почти не занимались, каждый норовил куда-нибудь в сторону.
      Кто охотился, кто уголь обжигал. Кокса в ту пору не было, а железо и медь плавили древесным углём. Некоторые наловчились короба вязать, в коих уголь возят.
      Ивняка у нас уйма. Рядом речка Миасс. По берегам её этого добра, целые заросли. Руби, не ленись.
      Другие приспособились «вдаль» ездить. Запрягут свою лошадёнку, сложат пожитки в грабарку, и айда на целый сезон. Где насыпь для дороги возводят, где котлованы роют под какой-нибудь заводишко.
      Наши грабари в то время на всю Россию славились. Уж больно привычные были к кайлу и лопате. Говорят, что Турксиб и дорога на Соликамск отсыпана нашими деревенскими мужиками.
      Да, умели в те времена ворочать землю, да ещё как! Взять хотя бы речку Миасс. Ведь по берегам её и живого места нет. Всё поизрыто, всё перевёрнуто. Одни галечные отвалы тянутся на целые вёрсты.
      А ведь это все нашенские робили.
      Старатели из нашей деревни тоже были отменные, и не потому, что им фартило на золотишко, а просто умели они его искать, да и не только золото.
      В Ильменских горах тогда многие цветные камушки добывали. А они, надо сказать, в цене были.
      Дворяне, да купцы любили блеснуть уральскими самоцветами, и за границу не прочь были переправить, потому деньги за это получали немалые.
      Искали аметисты, топазы, гиацинты там разные.
      Добывали и корунд-камень. Он хоть и не так красив, как, скажем, халцедон, или, к примеру, аквамарин, но зато твёрдость имеет великую и по крепости уступает только царю камней, алмазу.
      Вот и Карпей со своей Аннушкой решили попытать счастья в Ильменах и стали добывать эти самые камушки. Поначалу старательством занялись, но золотишко Карпею давалось с трудом, да и Аннушку уж очень жалко было. Руки её белые от мужской непосильной работы стали грубые, обветрились, покрылись цыпками.
      А тут ещё под сердцем почувствовала ребёночка, какое уж тут золото. Извелась вся.
      Засыпал Карпей свой шурф, где копал золотишко, а инструмент-вороток, бадью, станок, насосишко свалил под сараем.
      Там всё потом истлело от времени.
      Вначале Карпей и Аннушка всё больше по горам ходили, присматривались, где какие камни лежат. Ну, не без этого, приносили кое-что. То берилл какой-нибудь принесут, а то и топаз.
      Однажды Аннушка даже циркончик выколупнула. Такой уж был он ладненький, да крепенький. И величиной всего с голубиное яичко, но чистый и без единой трещинки.
      Сейчас-то таких цирконов, пожалуй, сразу-то и не сыскать, порастащили, что было получше взять, потому сверху в ту пору всё это лежало.
      Найти, конечно, можно и сейчас, но только без горных работ тут не обойтись. Внутри теперь все эти камушки остались.
      Долгонько хранил Карпей Аннушкин циркон, и многие из наших его видели, да узнал о нём один миасский перекупщик и выманил у Карпея этот камушек.
      Каменных барышников в те времена в Миассе водилось порядочно. Не удержался Карпей и продал циркон барышнику. Невелика вроде корыстинка, а всё в доме копеечка.
      Вскоре после Аннушкиной находки наткнулся Карпей на одну жилку. Оказалось, что она не простая, а с заковыркой. Сперва корундики показала, а потом нырнула куда-то вниз и вроде пропала.
      Жалко было Карпею такую жилку упускать, уж больно корунды в ней хороши были, да и жилка сподручная оказалась. Ну и стал её разбирать.
      Ведь как говорят:
      — Дальше в лес, больше дров.
      Так и тут. Больше копают Карпей с Аннушкой свою жилку, а она всё глубже, да глубже. Не успели оглянуться, как у них уж и штоленка получилась.
      Хоть и узенькая, что барсучья нора, а всё-таки работать в ней можно, да и корунды в штоленке частенько попадаются.
      И так-то целое лето.
      Штоленка длиненькой уж стала, не сразу доберёшься до жилки, далеко проползти нужно, чтобы добраться до неё.
      Вход в штоленку Карпей даже кирпичом выложил. Удобнее так и одежонка меньше рвётся. Собирался ещё крепи поставить, чтобы по-настоящему, да как-то откладывал всё со дня на день.
      Однажды Карпей и Аннушка пришли к своему заветному местечку. Думали поработать в последний раз, да и продать остальные камушки. Распашонки купит, пелёночки. Аннушка уж на сносях была.
      Было это где-то уже в конце лета.
      Первым в штоленку полез сам Карпей и начал потихонечку жилку от породы очищать. Работа трудная, тяжёлая, а тут ещё камень такой попался. Ни туда ни сюда. Качается во все стороны, а из гнезда своего не выходит. Измучился весь Карпей. Глаза потом заливает, рубаху, хоть выжми. Во рту пересохло. Пить охота.
      А Аннушка тем временем пустую породу помаленько выбрасывает, что Карпей после себя к выходу ногами проталкивает.
      Не вытерпел Карпей. Бросил кайло, вылез из штоленки. Отдышался.
      — Схожу Аннушка, – говорит, –  к ручью, водицы испить. Упарился я что-то.
      Только когда вернулся, глядит. Нет Аннушки. Стал к штоленке подходить, а оттуда тяжёлый вздох. «У-у-у-х-х».
      Земля задрожала и пыль из штоленки клубами пошла.
      — Аннушка! – !! Не своим голосом закричал Карпей и бросился в штоленку.
      Всем сердцем почувствовал, что беда стряслась непоправимая.
      Да только кинулся, как тут же и ударился головой. Вся-то штоленка была завалена камнем.
      И понял тогда Карпей, что не воротить ему Аннушку. В истошном крике зашёлся он упал на землю и зарыдал.
      Долго так пролежал Карпей, а потом люто набросился на обвал, что похоронил Аннушку и его ребёночка.
      Сутки, а может, и больше разбирал Карпей ненавистные камни. С окровавленными руками, в ссадинах и синяках добрался он, наконец, до своей Аннушки.
      Лежала она, бедная, на спине, откинув в сторону зажатую в кулаке руку. Раскидал Карпей камни, что завалили Аннушку, и осторожно вынес её на свет.
      Ни единой царапинки не было на её лице, только в углу рта засохшая тоненькая кровяная струечка, да глаза открытые смотрели как-то удивлённо, словно в последний момент хотела она спросить у смертушки. «За что?».
      Молча сходил Карпей к ручью за водой, молча умыл свою несравненную Аннушку, закрыл похолодевшие глаза, и как самую дорогую ношу бережно взял на руки и осторожно ступая по ковру трав, понёс её с Ильмен-горы вниз.
      Кланялись ей напоследок огненными гроздьями тонкие рябины, кивали цветы, никли к самой земле пахучие травы.
      Так и пришёл в деревню Карпей. Скорбный, высокий и как снег седой, в исполосованной кровяной рубахе, с навеки уснувшей Аннушкой на руках.
      Лишь только дома, да и то с трудом, разжал Карпей Аннушкину руку и удивился.
      В руке её был зажат большущий рубин, кроваво-красный корунд, о каких в этих горах до того времени и слыхом не слыхивали.
      Бережно взял Аннушкину находку Карпей и ни за какие деньги не расставался с ней. Память об Аннушке и его безвременно погибшем ребёнке.
      Да и твёрдо верил Карпей, что в корунде этом кровь Аннушки, оттого он такой и красный.
      Рубин горел даже в темноте и излучал мягкий красноватый цвет.
      Похоронили Аннушку за деревней. И уже давно все разошлись, а одинокий Карпей всё стоял у свежего холмика земли.
      Остался Карпей на всю жизнь былём. Сильно жалели его наши деревенские женщины. То полы ему в избёнке помоют, а то и поштопают что-нибудь. Не одна деревенская красавица засматривалась на него, да всё напрасно.
      Твёрдого характера был человек. Так до самого конца своего и сохранил он верность своей Аннушке.
      Вот только после смерти Аннушки перестал он бывать в Ильменах, охладел к камню.
      Уж и революция прошла, и богатства Ильменской заповедными стали, а лед Карпей все ещё оставался непреклонным, а ведь знал многое.
      Про штоленку же свою и вспоминать боялся. И ведь что интересно. О Карпеевой штоленке и рубинчике, что был найден Аннушкой, многие слыхали, но найти её ещё никому не удавалось.
      А искали.
      Сам же дедушка Карпей разговор о штоленке не заводил, а если когда и спрашивали, то отмалчивался или переводил разговор на другое.
      Долгонько так продолжалось. Дедушка Карпей сильно постарел, согнулся, на деревенскую улицу уже выходил с палкой.
      Как-никак, а годы берут своё. Про Карпеев рубиновый камушек уже забывать стали, но тут случилось такое событие, что снова вспомнили.
      В сорок первом пришла война. Весь народ встал тогда на защиту своей страны. В деревне одни старики, да мальцы остались. Все ушли на войну. Кого в солдаты призвали, а кого на завод.
      Ведь и на заводе работать надо.
      А в Ильменский заповедник тогда учёного люда из Москвы много понаехало, что-то искали. Доктора, профессора, там разные. Приехал даже один старичок-академик. Люди все уважаемые.
      По слухам, тоже, вроде, собирались камушки искать и поговаривали, что сильно-де нуждаются в корундах.
      Война, нужды разные у страны появились.
      Не вытерпело, наконец, Карпеево сердце. Собрался в Миасс. Надел чистую рубаху, расчесал бороду и решил попасть к самому наиглавнейшему академику и рассказать ему о своей чтольне.
      Какой у них там состоялся разговор, не знаю, а только к вечеру привезли дедушку Карпея в деревню на заповедной лошади, а ещё через день за дедушкой, опять на лошади, заехал сам академик.
      Но только не пустили Ильменские горы дедушку Карпея на этот раз к чтольне.
      Далеко они уже прошли по лесу с академиком и только стали подниматься в ту гору, как дедушке стало плохо. Задыхаться стал, а потом и вовсе сознание потерял. Еле отвадились со стариком. Хорошо, что академик не один был, с собой помощника взял. Так вдвоём и довели его, сердечного, до тропиночки. А там помощник академика и за лошадкой сбегал.
      Довезли дедушку до дома чуть живого. Не суждено было умереть дедушке Карпею на этот раз. Оклемался старик.
      И уж после, когда академик уехал из заповедника, сходил-таки к заповедной штоленке.
      Хоть уж плохо видел, а нашёл её и, чтобы снова не потерять, нарисовал план, как пройти к ней, и послал его академику. Дошёл этот план до академика или нет, неизвестно.
      Рассказывают, что перед смертью Карпей позвал к себе соседнюю девочку Настеньку. Была тут одна в деревне, сироткой во время войны осталась.
      Так вот, что-то ей долго рассказывал дедушка. И ещё сказывают, что камушек свой заветный ей передал. Живёт эта Настенька сейчас где-то в Москве или Ленинграде.
      Потому что с тех пор, как умер дедушка, Настенька выучилась на геолога и сейчас большой человек, минеральных наук кандидатом стала и других людей уже учит, как ценные камни в земле искать.
      А Карпеев рубин в большом геологическом музее теперь находится, и люди со всего света на него любуются.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кафтан с золотом. Архангельск. Сказка!!
=======
      Старицёк ходил просить во много мест и пришёл к одному хозяину и незамог, полежал, да и помер.
      А оставается кафтан, уж выплацен, худой этакой. Ну хозяин сокрутил вси платья, его.
      — А этот худой кафтан в огонь бросить мнекова, говорит хозяин этот.
      Печка загасла, как бросил хозяин кафтан туда ну он взял его и говорит:
      — Ладно, я в воду снесу его, затоплю.
      Затопить кафтан этот не может, он не тоне ко дну кафтан, да и не уносит никуда.
      Он, хозяин этот, взял, да и распорол заплатку-то, ну и стал заплатки много пороть и под каждой заплаткой по деньги, ну и напорол он денег много, и стал деньги считать. Насчитал целую тысячу рублей.
      Ну хозяин и думает:
      — Куда эти деньги? Дай я пойду к отцу духовному, спрошу.
      Приходит к нему, а тот и говорит хозяину этому:
      — Ну, а ты, – говорит, – эти деньги возьми, сходи на рынок и купи свинью, пока денег хватит, так всё корми её.
      Ну хозяин купил свинью, и денег пока хватало, все кормил ю, перестали когда деньги, больше кормить нечем стало. Пошёл снов к отцу святому.
      — Отце, – говорит, – свинью кормить перестали деньги быть, больше кормить нечем.
      — Так ты, – говорит, – выпусти свинью на улицу и ходи вслед, да карауль ю. -0тец духовный хозяину говорит.
      Ходил, ходил хозяин этот, и в такой гладкий луг пришёл и по серёдке речка бежит, затем по ней катится колесо огненно с огнём, там в реки в колесе сидит народ, да этот нищий старичок, что умер, сидит там.
      Ну эта свинья как скочит, так прямо в реку, в колесо это. И всё стерялось, как было, так и есть по-старому.
      Хозяин опять пришёл к отцу духовному и рассказывает.
      — Да, вот, дитятко, – говорит отец духовный, – ходил, да просил, скопил денежки, не молился, так вот Господь за то нам грехи нам дават.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Каша из топора. Сказка!!
=======
      Старый солдат шёл на побывку.
      Притомился в пути, есть хочется. Дошёл до деревни, постучал в крайнюю избу:
      — Пустите отдохнуть дорожного человека!
      Дверь отворила старуха.
      — Заходи, служивый.
      — А нет ли у тебя, хозяюшка, перекусить чего?
      У старухи всего вдоволь, а солдата поскупилась накормить, прикинулась сиротой.
      — Ох, добрый человек, и сама сегодня ещё ничего не ела. Нечего.
      — Ну, нет так нет, – солдат говорит.
      Тут он приметил под лавкой топор.
      — Коли нет ничего иного, можно сварить кашу и из топора.
      Хозяйка руками всплеснула:
      — Как так из топора кашу сварить?
      — А вот как, дай-ка котёл.
      Старуха принесла котёл, солдат вымыл топор, опустил в котёл, налил воды и поставил на огонь. Старуха на солдата глядит, глаз не сводит.
      Достал солдат ложку, помешивает варево. Попробовал.
      — Ну, как? – Спрашивает старуха.
      — Скоро будет готова, – солдат отвечает, – жаль вот только, что посолить нечем.
      — Соль-то у меня есть, посоли.
      Солдат посолил, снова попробовал.
      — Хороша! Ежели бы сюда, да горсточку крупы!
      Старуха засуетилась, принесла откуда-то мешочек крупы.
      — Бери, заправь как надобно.
      Заправил варево крупой. Варил, варил, помешивал, попробовал. Глядит старуха на солдата во все глаза, оторваться не может.
      — Ох, и каша хороша! – Облизнулся солдат. – Как бы сюда, да чуток масла, было б и вовсе объеденье.
      Нашлось у старухи и масло. Сдобрили кашу.
      — Ну, старуха, теперь подавай хлеба, да принимайся за ложку. Станем кашу есть!
      — Вот уж не думала, что из топора эдакую добрую кашу можно сварить, – дивится старуха.
      Поели вдвоём кашу. Старуха спрашивает:
      — Служивый! Когда ж топор будем есть?
      — Да, вишь, он не уварился, – отвечал солдат, – где-нибудь на дороге доварю, да позавтракаю!
      Тотчас припрятал топор в ранец, распростился с хозяйкою и пошёл в иную деревню.
      Вот так-то солдат и каши поел и топор унёс!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кикимора. Сказка!!
=======
      Рассказ русского крестьянина Фаддея на большой дороге.
      — Вот видите ли, батюшка барин, было тому давно, я ещё бегивал босиком, да играл в бабки. А сказать правду, я был мастер играть. Бывало, что на кону ни стоит, всё как рукой сниму.
      — Ты беспрестанно отбиваешься от своего рассказа, любезный Фаддей! – Прерывает его батюшка барин, – держись одного, не припутывай ничего стороннего, или, чтобы тебе было понятнее. Правь по большой дороге, не сворачивай на сторону и не режь колёсами новой тропы по целику и пашне.
      — Виноват, батюшка барин! Ну дружней, голубчики, с горки на горку. Барин даст на водку, да о чём бишь мы говорили, батюшка барин?
      — Вот уже добрые полчаса, как ты мне обещаешь что-то рассказать о Кикиморе, а до сих пор мы ещё не дошли до дела. – Говорит батюшка барин.
      — Воистину так, батюшка барин. Сам вижу, что мой грех. Изволь же слушать, милостивец!
      Дальше Фаддей берёт бразды рассказа в свои руки и говорит:
      Как я молвил глупое моё слово вашей милости, в те поры был я ещё мальчишкой, не больно велик, годов о двенадцати.
      Жил тогда в нашем селе старый крестьянин, Панкрат Пантелеев, с женою, тоже старухою, Марфою Емельяновною.
      Жили они как у бога за печкой, всего было довольно. Лошадей, коров и овец, видимо-невидимо. А разной рухляди, да богатели и с сором не выметешь.
      Двор у них был как город. Две избы со светёлками на улицу, а клетей, амбаров и хлебных закромов столько, что стало бы на обывателей целого присёлка.
      И то правда, что у них своя семья была большая. Двое сыновей, да трое внуков женатых, да двое внуков подростков, да маленькая внучка, любимица бабушки, которая её нежила, холила, да лелеяла, так что и синь пороху не даст, бывало, пасть на неё.
      Все шло им в руку. А все крестьяне в селении готовы были за них положить любой перст на уголья, что ни за стариками, ни за молодыми никакого худа не важивалось.
      Вся семья была добрая и к богу прибежная, хаживала в церковь божию, говела по дважды в год, работала, что называется, изо всех жил, наделяла нищую братию и помогала в нужде соседям.
      Сами хозяева дивились своей удаче и благодарили господа бога за его божье милосердие.
      Надобно вам сказать, барин, что хотя они и прежде были людьми зажиточными, только не всегда им была такая удача, как в ту пору. А та пора началась от рождения внучки, любимицы бабушкиной.
      Внучка эта, маленькая Варя, спала всегда с старою Марфой, в особой светёлке.
      Вот когда Варе исполнилось семь лет, бабушка стала замечать диковинку невиданную. С вечера, бывало, уложит ребёнка спать, как малютка умается играя, с растрёпанными волосами, с запылённым лицом. Поутру старуха посмотрит-лицо у Вари чистенько, бело и румяно как кровь с молоком, волосы причёсаны и приглажены, инда лоск от них, словно тёплым квасом смочены. Сорочка вымыта белым-бело, а перина и изголовье взбиты как лебяжий пух.
      Дивились старики такому чуду и между собою тишком толковали, что тут-де что-то не гладко.
      Перед тем ещё старуха не раз слыхала по ночам, как вертится веретено и нитка жужжит в потёмках. А утром, бывало, посмотрит, у неё пряжи прибавилось вдвое против вчерашнего.
      Вот и стали они подмечать. Засветят, бывало, ночник с вечера и сговорятся целою семье сидеть у постели Вариной всю ночь напролёт.
      Не тут-то было! Незадолго до первых петухов сон их одолеет, и все уснут кто где сидел. А поутру, бывало, смех поглядеть на них. Иной храпит, ущемя нос между коленами. Другой хотел почесать у себя за ухом, да так и закачался сонный, а палец и ходит взад и вперёд по воздуху, словно маятник в больших барских часах. Третий зевнул до ушей, когда нашла на него дрёма, не закрыл ещё рта, и закоченел со сна. Четвёртый, раскачавшись, упал под лавку, да там и проспал до пробуду.
      А в те часы, как они спали, холенье и убиранье Вари шло своим чередом. К утру она была обшита и обмыта, причёсана и приглажена как куколка.
      Стали допытываться от самой Вари, не видала ли она чего по ночам? Однако ж Варя божилась, что спала каждую ночь без просыпу. А только чудились ей во сне то сады с золотыми яблочками, то заморские птички с разноцветными пёрышками, которые отливались радугой, то большие светлые палаты с разными диковинками, которые горели как жар и отовсюду сыпали искры.
      Днём же Варюша видала, когда ей доводилось быть одной в большой избе, что подле светёлки, превеликую и претолстую кошку, крупнее самого ражего барана, серую, с мелкими белыми крапинами, с большою уродливою головою, с яркими глазами, которые светились как уголья, с короткими толстыми ушами и с длинным пушистым хвостом, который как плеть обвивался трижды вокруг туловища.
      Кошка эта, по словам Варюши, бессменно сидела за печкой, в большой печуре, и когда Варе случалось проходить мимо её, то кошка умильно на неё поглядывала, поводила усами, скалила зубы, помахивала хвостом около шеи и протягивала к девочке длинную, мохнатую свою лапу с страшными железными когтями, которые как серпы высовывались из-под пальцев.
      Малютка Варя признавалась, что, несмотря на величину и уродливость этой кошки, она вовсе не боялась её, и сама иногда протягивала к ней ручонку и брала её за лапу, которая, сдавалось Варе, была холодна как лёд.
      Старики ахнули и смекнули делом, что у них в доме поселилась Кикимора. И хотя не видели от неё никакого зла, а все только доброе, однако же, как люди набожные не хотели терпеть у себя в дому никакой нечисти.
      У нас был тогда в деревне священник, отец Савелий, вечная ему память.
      Нечего сказать, хороший был человек. Исправлял все требы как нельзя лучше и никогда не требовал за них лишнего, а ещё и своим готов был поступиться, когда видел кого при недостатках. Каждое воскресенье и каждый праздник просто и внятно говаривал он проповеди и научал прихожан своих, как быть добрыми христианами, хорошими домоводцами, исправно платить подати государю и оброк помещику. Сам он был человек трезвенный и крестьян уговаривал отходить подальше от кабака, словно от огня.
      Одно в нём было худо. Человек он был учёный, знал много и все толковал по-своему.
      — А разве крестьяне ему не верили? – Батюшка барин спрашивает.
      — Ну, верили, да не во всем, батюшка барин. – Отвечает Фаддей и дальше продолжает:
      Бывало, расскажут ему, что ведьма в белом саване доит коров в таком-то доме, что там-то видели оборотня, который прикинулся волком либо собакой. Что в такой-то двор, к молодице, летает по ночам огненный змей. А батька Савелий, бывало, и смеётся, и учёт толковать, что огненный змей, не змей, а, не припомню, как он величал его. Что-то похоже на мухомор. Что это-де воздушные огни, а не сила нечистая. Напротив-де того, эти огни очищают воздух. Ну, словом, разные такие затеи, что и в голову не лезет.
      Это и взорвёт прихожан. Они и твердят между собою. Батька-де наш от ученья ума рехнулся.
      — Глупцы же были ваши крестьяне, друг Фаддей! – Встревает батюшка барин.
      — Было всякого, милосердый господин. Ум на ум не приходит. Были между ними и глупые люди, были и себе на уме. Все же они держались старой поговорки. Отцы-де наши не глупее нас были, когда этому верили и нам передали свою старую веру.
      — Вижу, что благомыслящий священник не скоро ещё вобьёт вам в голову, чему верить и чему не верить. – Говорит батюшка барин. – Об этом надобно б было толковать сельским ребятам с тех лет, когда у них ещё молоко на губах не обсохло. А старым бабам запретить, чтоб они не рассевали в народе вздорных и вредных суеверий.
      — Как вашей милости угодно, – проворчал Фаддей и молча начал потрогивать вожжами.
      — Что ж ты замолчал? Рассказывай дальше. – Требует батюшка барин.
      — Да, может быть, мои простые речи не под стать вашей милости, и у вас от них, как говорится, уши вянут? Мы, крестьяне, всегда спроста соврём что-нибудь такое, что барам придётся не по нутру.
      — И, полно, приятель. – Просит его батюшка барин, – видишь, я тебя охотно слушаю, и ты славно рассказываешь. Неужели ты доброю волею отступишься от гривенника на водку, который я тебе обещал?
      — Ин быть по-вашему, батюшка барин, – промолвил Фаддей, веселее и бодрее прежнего. Вот видите ли, старики и взмолились отцу Савелью, чтоб он отмолил дом их от Кикиморы.
      А отец Савелий и давай их журить. Толковал им, что и старикам, и девочке, и всей семье только мерещилось то, чему они будто бы сдуру верили. Что Кикимор нет и не бывало на свете и что те попы, которые из своей корысти потворствуют бабьим сказкам и народным поверьям, тяжко грешат перед богом и недостойны сана священнического.
      Старики, повеся нос, побрели от священника и не могли ума приложить, как бы им выжить от себя Кикимору.
      В селении у нас был тогда управитель, не ведаю, немец или француз, из Митавы.
      Звали его по имени и по отчеству Вот-он Иванович, а прозвища его и вовсе пересказать не умею.
      Земский наш Елисей, что был тогда на конторе, в барском доме, называл его ещё господин фон-барон.
      Этот фон-барон был великий балагур. Когда, бывало, отдыхаем после работы на барщине, то он и пустится в россказни. О заморских людях, ростом с локоть, на козьих ножках, о заколдованных башнях, о мертвецах, которые бродят в них по ночам без голов, светят глазами, щелкают зубами и свистом пугают прохожих, о жар-птице, о больших морских раках, у которых каждая клешня по полуверсте длиною и которых он сам видал на краю света.
      Да мало ли чего он нам рассказывал. Всего не с кладёшь и в три короба.
      Говорил он по-русски не больно хорошо. Иного в речах его, хоть лоб взрежь, никак не выразумеешь. А начнёт, бывало, рассказывать- так и сыплет речами. Инда уши развесишь и о работе забудешь, да он и сам на тот раз не скоро, бывало, о ней вспомнит.
      Он, правда, выдумывал на барском дворе какие-то машины для посева и для молотьбы хлеба. Только молотильня его чуть было самому ему не размолотила головы, и сколько ни бились над нею человек двенадцать-ни одного снопа не могли околотить. А сеяльная машина на одной борозде высеяла столько, сколько на целую десятину в неё было засыпано.
      Однако же крестьяне всё по-прежнему думали, что в нём сидит бесовщина и что его недостанет только на путное дело.
      К нему-то на воскресной мирской сходке присоветовали старому Панкрату идти с поклоном и просьбою, чтоб он избавил его дом от вражьего наваждения.
      Пантелеич с старухою пустились в барский двор, где жил тогда Вот-он Иванович, и принесли ему, как водится, на поклон барашка в бумажке, да того-сего прочего, примером сказать, рублей десятка на два.
      Наш иноземец было и зазнался:
      — Сотна рублоф, менши ни копейка.
      Насилу усовестили его взять за труды беленькую, и то ещё, отдай ему деньги вперёд.
      Да велел он старикам купить три бутылки красного вина. Его-де Кикиморы боятся, да штоф рому и голову сахару, опрыскивать и окуривать избу с наговором.
      Нечего было делать. Старик отправил самого проворного из своих внуков на лихой тройке за покупками, и к вечеру как тут все явилось.
      Пошли с докладом к Вот-он Ивановичу, он и приплёлся в дом к Панкрату, весь в Чёрном.
      Сперва начал отведывать вино, велел согреть воды, отколол большой кусок сахару, положил в кипяток и долил ромом. И это все он отведывал, чтоб узнать, годятся ли снадобья для нашёптыванья.
      Вот как выпил он бутылку виноградного, да осушил целую чашку раствору из рому с сахаром, и разобрала его колдовская сила.
      Как начал он петь, как начал кричать на каком-то неведомом языке, ну, хоть святых вон неси! Велел подать четыре сковороды с горячими угольями, всыпал в каждую по щепотке мелкого сахару и расставил по всем четырём углам. После того шептал что-то над бутылками и штофом, взял глоток рому в рот, пустился бегать по избе, да прыскать на стены, ломаться, да коверкаться, кричать изо всей силы, инда у всех волосы дыбом стали.
      Так он принимался до трёх раз. После сказал, что все нашёптанные снадобья должно вынесть из дому в новой скатерти и никогда ничего этого не вносить снова в дом. Что с ними-де вынесется из дому Кикимора. Велел подать скатерть, положил в её бутылки, штоф и сахар, поздравил хозяев с избавлением от Кикиморы и понёс скатерть с собою, шатаясь с боку на бок, надобно думать, от усталости.
      — Что же, Кикимора больше не оставалась в доме Панкратовом? – Спрашивает батюшка барин.
      — Вот то-то и беда, сударь, что вышло наоборот. – Отвечает Фаддей.
      Видно, что колдовство нашего фон-барона было не в добрый час, или он кудесник только курам на смех, или просто хотел надуть добрых людей и полакомиться на чужой счёт. Только вышло, как я вам сказал, наоборот.
      Доселе Кикимора делала только добро. Холила ребёнка и пряла на хозяйку, никто её за тем ни видал, ни слыхал. А с этих пор, видно её раздразнили шептаньем, да колдовством, она стала по ночам делать всякие проказы.
      То вдруг загремит и затрещит на потолке, словно вся изба рушится. То впотьмах подкатится клубом кому-либо из семьян под ноги и собьёт его как овсяный сноп. То, когда все уснут, ходит по избе, урчит, ревёт и сопит как медвежонок. То середь ночи запрыгает по полу синими огоньками.
      Словом, что ночь, то новые проказы, то новый испуг для семьи.
      Одну только маленькую Варю она и не трогала. И ту перестала обмывать и чесать, а часто на рассвете находили, что ребёнок спал головою вниз, а ногами на подушках.
      Так билась бедная семья круглый год.
      В один день пришла к ним в дом старушка нищая, вся в лохмотьях, и лицо неё сжалось и сморщилось, словно сушёная груша или прошлогоднее яблоко от морозу.
      Тётка Емельяновна, как вы уже слышали, сударь, была старуха добрая и любила наделять нищую братию.
      Посадила она божью странницу за стол, накормила, напоила, дала ей денег алтын пять и наделила её платьишком.
      Вот нищая и начала молить бога за всю семью. А после молвила:
      — Вижу, православные христиане, что господь бог наградил вас своею милостью. Дом у вас как полная чаша. Только не все у вас в дому здорово.
      — Ох! Так-то нездорово, что и не приведи бог! – Отвечала Тётка Марфа. – Посадили к нам, знать недобрые люди из зависти, окаянную Кикимору. Она у нас по ночам все вверх дном и ворочает.
      — Этому горю можно помочь. У вас не без старателей. Молитесь только богу, да сделайте то, что я вам скажу. Все как рукою снимет.
      — Матушка ты наша родная! – Взмолилась ей Емельяновна. —Чем хочешь поступимся, лишь бы эту нечисть выжить из дому,.
      — Слушайте ж, добрые люди! Сегодня у нас воскресенье. В среду на этой неделе, ровно в полдень, запрягите вы дровни. Да, дровни. Не дивитесь тому, что нынче лето. Этому так быть надобно. Запрягите вы дровни чётом, да не парой.
      — Как же этому можно быть, бабушка? – Спросил середний внук Панкратов, молодой парень лет семнадцати и, к слову сказать, большой зубоскал.
      — Ведь что чёт, что пара-все равно!
      — Велик, парень, вырос, да ума не вынес, – отвечала ему старуха нищая, – не дашь домолвить, а слова властно с дуба рвёшь.
           Вот как люди запрягают чётом, да не парой. В корень впрягут лошадь, а на пристяжку корову, или наоборот. Корову в корень, а лошадь на пристяжку.
           Сделайте же так, как я вам говорю, и подвезите дровни вплоть к сеням. Расстелите на дровнях шубу шерстью вверх.
           Возьмите старую метлу, метите ею в избе, в светлице, в сенях, на потолке под крышей и приговаривайте до трёх раз:
      Честен дом, святые углы! Отметайтеся вы от летающего, от плавающего, от ходящего, от ползущего, от всякого врага, во дни и в ночи, во всякий час, во всякое время, на бесконечные лета, отныне и до века.
           Вон, окаянный, да трижды перебросьте горсть земли чрез плечо из сеней к дровням, да трижды сплюньте. После того свезите дровни этою ж самою упряжью в лес и оставьте там и дровни, и шубу. Увидите, что с этой поры вашего врага и в помине больше не будет.
      Старики поблагодарили нищую, наделили её вдесятеро больше прежнего и отпустили с богом.
      В эти трое суток, от воскресенья до середы, Кикимора, видно почуяв, что ей не ужиться дольше в том доме, шалила и проказила пуще прежнего.
      То посуду столкнёт с полок, то навалится на кого в ночи и давит, то лапти все соберёт в кучу и приплетёт их одни к другим бечёвками так плотно, что их сам бес не распутает. То хлебное зерно перетаскает из сушила на ледник, а лед из ледника на сушило.
      В последний день и того хуже. Целое утро даже не было никому покою.
      Весь домашний скарб был переворочен вверх дном, и во всем доме не осталось ни кринки, ни кувшина неразбитого.
      Страшнее же всего было вот что. Вдруг увидели, что маленькая Варя, которая играла на дворе, остановилась середи двора, размахнув ручонками, смотрела долго на кровлю, как будто бы там кто манил её, и, не спуская глаз с кровли, бросилась к стене, начала карабкаться на неё как котёнок, взобралась на самый гребень кровли и стала, сложа ручонки, словно к смерти приговоренная.
      У всей семьи опустились руки. Все, не смигивая, смотрели на малютку, когда она, подняв глаза к небу, стояла как вкопанная на самой верхушке, бледна как полотно, и духу не переводила.
      Судите же, батюшка барин, каково было её родным видеть, что малютка Варя вдруг стремглав полетела с крыши, как будто бы кто из пушки ею выстрелил! Все бросились к малютке. В ней не было ни дыхания, ни жизни. Тело было холодно как лёд и закостенело. Ни кровинки в лице и по всем составам. А никакого пятна или ушиба заметно не было.
      Старуха бабушка с воем понесла её в избу и положила под святыми. Отец и мать так и бились над нею. А старик Панкрат, погоревав малую толику, тотчас хватился за ум, чтоб им доле не терпеть от дьявольского наваждения.
      Велел внукам поскорее запрягать дровни, как им заказывала нищая, и подвезти к сеням. А сам приготовил все, как было велено, и ждал назначенного часа.
      На старика и внуков его, бывших тогда на дворе, сыпались черепья, иверни кирпичей и мелкие каменья. А женщин в избе беспрестанно пугал то рев, то гул, то вой, то страшное урчанье и мяуканье, словно со всего света кошки сбежались под одну крышу.
      То потолок начинал дрожать. Так и перебирало всеми половицами и сквозь них на голову сеяло песком и золою.
      Все бабы, лепясь одна к другой, сжались около тела маленькой Вари и дух притаили.
      Так прошло не ведаю сколько часов. Вот на барском дворе зазвонили в колокол. Это бывало всегда ровно в полдень, когда садовых работников сзывали к обеду.
      Пантелеич опрометью кинулся в избу, схватил метлу, и давай выметать, да твердить заговор, которому нищая его научила.
      Проказы унялись. Только мяуканье, и фырканье, и детский плач, и бабий вой раздавались по всем углам.
      Скоро и этого не стало слышно. Обе избы, светлицы, потолки и сени были выметены. Старик трижды бросил через плечо землю горстями, трижды плюнул и велел двоим внукам взять лошадь и корову под уздцы, да вести их с дровнями со двора, вон из деревни, через выгон и к лесу.
      На дворе и по улице столпились крестьяне целой деревни, все, от мала до велика, и провожали Кикимору до самого леса.
      — И ты был тут же? – Спрашивает батюшка барин.
      — Как не быть, батюшка барин. – Отвечает Фаддей. – И теперь помню, что меня в жаркую пору такой холод пронял со страху, что зуб на зуб не попадал. А за ушами так и жало, словно кто стягивал у меня кожу со всей головы.
      — Да видел ли ты Кикимору? – Спрашивает батюшка барин.
      — Нет, грех сказать, не видал. Видел только дровни, а на них тулуп овчиной вверх. Больше ничего.
      — Кто ж её видел? – Спрашивает батюшка барин.
      — Да бог весть! Сказывала мне, правда, Тётка Афимья, спустя после того годов с десяток, будто она слышала от соседки, а та от своей золовки, что была у нас тогда в селе одна старуха, про которую шла слава, что она мороковала колдовством и часто видала то, чего другие не видели. И что эта-де старуха видела на дровнях большую-пребольшую серую кошку с белыми крапинами. Что кошка эта сидела на тулупе, сложа все четыре лапы вместе и ощетиня шерсть, сверкала глазами и страшно скалила зубы во все стороны.
      Как бы то ни было, только с сей поры ни в Панкратовом доме, ни в целой деревне и слыхом не слыхали больше про Кикимору.
      — Радуюсь и поздравляю вашу деревню. А что ж было с малюткою Варей? – Спрашивает батюшка барин.
      — Бедняжка все лежала как мёртвая.
      Старики и вся семья поплакали над нею и хотели её похоронить.
      Позвали отца Савелья. Он посмотрел на тело и сказал, что малютке сделался младенческий припадок, словно от испугу, и ни за что не хотел её хоронить до трёх суток.
      Через три дня, в воскресенье, та же старушка нищая постучалась у окна в Панкратовом доме. Её впустили.
      Емельяновна рассказала ей всю подноготную и повела её в светлицу, где лежало тело Варюши.
      Нищая велела его переложить со стола на лавку, поставила икону подле изголовья, затеплила свечку, села сама у изголовья, положила голову ребёнка к себе на колени и обхватила её обеими руками.
      После того выслала она всю семью из светлицы, и даже вон из избы.
      Что она делала над ребёнком, она только сама знает. А через несколько часов Варя очнулась как встрёпанная и к вечеру играла уже с другими детьми на улице.
      — Ну, что же далее? – Спрашивает батюшка барин.
      — Да больше ничего, сударь. Все пошло с тех пор подобру-поздорову.
      — Благодарствую, друг мой, за сказку. Она очень забавна. – Говорит батюшка барин.
      — Гм! Какая вам, сударь, сказка. А бедной-то семье вовсе было не забавно во время этой передряги.
      — Но послушай, приятель. Ведь ты сам не видал Кикиморы? – Спрашивает батюшка барин.
      — Нет. Я уж об этом докладывал вашей милости.
      — И Пётр, и Яков, и все крестьяне вашей деревни тоже её не видали? Спрашивает батюшка барин.
      — Вестимо, так!
      — Что же рассказывал о ней сам старик Панкрат? – Спрашивает батюшка барин.
      — Ничего, до гробовой своей доски. Ещё, бывало, и осердится, старый хрен, как поведут об этом слово, и вскинется с бранью. Вздор-де вы, ребята, мелете, только на мой дом позор кладёте! И детям, и внукам, видно, заказал об этом говорить. Ни от кого из них, бывало, не добьёшься толку. Так она, проклятая, напугала старика.
      — Так я тебе объясню все дело. Слушай, Фаддей. Старые бабы или завистники Панкратовы взвели на дом его небылицу, потому что на семью его нельзя было выдумать какой-либо клеветы.
           Эту небылицу разнесли они по всей деревне. Вам показалось то, чего вы на самом деле не видели, а поверили чужим словам.
           Молва эта удержалась у вас в селении. Старухи твердят её малым ребятам, и, таким образом, она переходит от старшего к младшему.
           Вот и вся история твоей Кикиморы.
      — Моей, сударь? Упаси меня бог от неё. – Отвечает Фаддей.
      Тут Фаддей перекрестился и вслед за тем прикрикнул на лошадей, замахал кнутом и помчал во весь дух.
      Со всем моим старанием я не мог от него добиться более ни слова.
      В таком упрямом молчании довёз он меня до следующей станции, где так же молчаливо поблагодарил меня поклоном, когда Я отдал ему условленные сверх прогонов деньги.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кирасиры, поспевай, гренадёры, подпирай. Архангельск. Сказка!!
=======
      Солдат по билету возвращался домой. Пришёл в барское селение.
      Барыня приказала никого не пускать в селение к ночи. К ей поп ездил в гости, дак чтобы не оглазели.
      Солдат спросился к ночи, его не пустили. Видит, топлёная баня, зашёл в байну, лёг под полок.
      Пришёл в байну поп, спичку-свичку зажигал, сам ходит по байне, пальцами щёлкает:
      — Как долго нет-то её!
      Приезжает барыня в байну, навезла всяких водок, закусок. Стали угощаться, батько говорит:
      — Как бы нам с тобой позабавиться? Я бы хотел позабавиться сзади?
      — Что же не так, можно, – мырлыкает барыня.
      Барыня стала к порогу раком, а батько стал по бане ходить, штуку свою вынел. Барыня и говорит:
      — Керасиры, поспевай, керасиры, поспевай.
      А поп говорит:
      — Гренадёры, подпирай, гренадёры, подпирай.
      Солдат тут не вытерпел и говорит:
      — Армия, наступай.
      Поп через барыню, из бани, да и был таков. Барыня не удел осталась, не сообразит что, а солдат тут как тут, впёр ей не хуже попа, да на полок запрятался.
      Барыня на следующий день на службе попу и шепчет:
      — Как это ты хорошо батюшка делаешь с армией, зайди-ка, повтори, милый друг.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кит-камень на Имандре. Архангельск. Сказка!!
=======
      Два лопаря жили у Имандры и стали хвастать друг другу.
      Один говорит:
      — Можешь ты зверем обернуться или животным?
      Другой говорит:
      — Я зверем не могу обернуться, а обернусь морским китом и нырну, и ты не увидишь, куда я выстану, в лес уйду.
      Другой говорит:
      — Увижу я.
      Обернулся и в воду. Сажен пятьдесят от берега осталось, он и выстал.
      А другой крикнул:
      — А вот ты выстал!
      Он и окаменел.
      И теперь там камень лежит наподобие кита и называется Волса-Кедет, значит, кит-камень.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клад Емельяна Пугачёва. Челябинск. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      Озеро Инышко на Южной Урале расположено в окружении восьми маленьких озёр.
      И странное дело, уровень воды в Инышке выше, чем в остальных. Хоть бы лежало оно на горе, а то плещётся рядом со своими соседями, и вода в нем выше, чем в других озёрах.
      Старожилы Южного Урала рассказывают об удивительном озере Инышко интересные предания.
      Вот одно из них.
      Пришла на Урал весть. Появился человек по имени Емельян, по прозвищу Пугачёв, который встал на защиту бедного подневольного люда. Заволновались крестьяне, работные люди с заводов. Люди, изголодавшиеся по счастью, по воле, стали уходить к Пугачёву.
      Пугачёв появился под стенами крепостей Южного Урала вскоре за вестью, которая бежала впереди него. Он сидел на сером коне в красном кафтане, в бобровой шапке с алым верхом. Вокруг него шло войско, конные, пешие, на телегах, русские, башкиры, казаки, крестьяне, работные.
      Его встречали по-разному. Коменданты крепостей заставляли пушкарей палить в него из пушек. Но он брал эти крепости и население встречало его хлебом-солью.
      Крепкую думу задал Пугачёв уральским заводчикам. Решили они откупиться от него. Собрали золота две бочки и послали к нему навстречу со своим человеком.
      — Великий государь, – сказал посланец, валяясь в ногах у Пугачёва и целуя землю. – Не вели нас казнить, вели миловать. Хозяева заводов уральских шлют тебе маленький подарок. Не гневясь, прими его.
      А Пугачёв тогда стоял лагерем у озера Инышко. Было озеро в ту пору, как и все озёра. Отпустил Пугачёв посланца-заводчика на все четыре стороны и сел на берегу озера.
      Долго сидел Емельян Пугачёв у вод Инышка, потом встал, подошёл к воде, кликнул к себе верного дружка Хлопушу и сказал:
      — Вели катить на берег озера те две бочки золота.
      Бочки скатили. Стоят его друзья вокруг, и не ведомо им, что задумал атаман.
      А Пугачёв сказал:
      — Не золото то, братцы, а слёзы народные. Валите эти бочки с золотом в озеро.
      И свалили золото, слёзы народные в светлое озеро Инышко.
      А назавтра повёл Пугачёв своё войско выручать работный народ на уральских заводах.
      Только с той поры глубже стало озеро, поднялась в нём вода.
      Здешние люди пытались клад Пугачёва достать. Вздумали они прорыть канаву и выпустить всю воду из Инышки, чтоб бочки те с золотом оголились. Однако нет на дне озера никакого золота.
      Растворилось оно в воде, потому что золото то из слёз народных собрано.
      Вот почему выше всех поднялось озеро Инышко.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клад. В некоем царстве жил-был старик со старухою. Сказка!!
=======
      В некоем царстве жил-был старик со старухою в великой бедности.
      Ни много, ни мало прошло времени, и померла старуха.
      На дворе зима стояла лютая, морозная.
      Пошёл старик по соседям, да по знакомым, просит, чтоб пособили ему вырыть для старухи могилу. Только и соседи и знакомые, знаючи его великую бедность, все начисто отказали.
      Пошёл старик к попу, а у них на селе был поп куда жадный, несовестливый.
      — Потрудись, – говорит, – батюшка, старуху похоронить.
      — А есть ли у тебя деньги, чем за похороны заплатить? Давай, свет, вперёд!
      — Перед тобой нечего греха таить. Нет у меня в доме ни единой копейки! Обожди маленько, заработаю, с лихвой заплачу, право слово, заплачу!
      Поп не захотел и речей стариковых слушать:
      — Коли нет денег, не смей и ходить сюда!
      — Что делать, – думает старик, – пойду на кладбище, вырою кое-как могилу и похороню сам старуху.
      Вот он захватил топор, да лопату и пошёл на кладбище. Пришёл и зачал могилу готовить. Срубил сверху мёрзлую землю топором, а там и за лопату взялся, копал-копал и выкопал котелок, глянул, а он полнёхонько червонцами насыпан, как жар блестят! Крепко старик возрадовался:
      — Слава тебе Господи! Будет на что и похоронить и помянуть старуху.
      Не стал больше могилу рыть, взял котелок с золотом и понёс домой.
      Ну, с деньгами знамое дело, всё пошло как по маслу! Тотчас нашлись добрые люди. И могилу вырыли и гроб смастерили. Старик послал невестку купить вина и кушаньев и закусок разных, всего, как должно быть на поминках, а сам взял червонец в руку и потащился опять к попу.
      Только в двери, а поп на него:
      — Сказано тебе толком, старый, чтоб без денег не приходил, а ты опять лезешь!
      — Не серчай, батюшка! – Просит его старик. – Вот тебе золотой, похорони мою старуху, век не забуду твоей милости!
      Поп взял деньги и не знает, как старика принять-то, где посадить-то, какими речами умилить-то:
      — Ну, старичок, будь в надёже, всё будет сделано.
      Старик поклонился и пошёл домой, а поп с попадьёю стал про него разговаривать:
      — Вишь, старый чёрт! Говорят. Беден, беден! А он золотой отвалил. Много на своём веку схоронил я именитых покойников, а столько ни от кого не получал.
      Собрался поп со всем причетом и похоронил старуху как следует. После похорон просит его старик к себе помянуть покойницу.
      Вот пришли в избу, сели за стол, и откуда что явилось, и вино то, и кушанья, и закуски разные, всего вдоволь! Гость сидит, за троих обжирается, на чужое добро зазирается.
      Отобедали гости и стали по своим домам расходиться, вот и поп поднялся.
      Пошёл старик его провожать, и только вышли на двор, поп видит, что со стороны никого больше нету, и начал старика допрашивать:
      — Послушай, свет! Покайся мне, не оставляй на душе ни единого греха, всё равно как перед Богом, так и передо мною. Отчего так скоро сумел ты поправиться? Был ты мужик скудный, а теперь на поди, откуда что взялось! Покайся-ка, свет! Чью загубил ты душу, кого обобрал?
      — Что ты, батюшка! Истинною правдою признаюсь тебе. Я не крал, не грабил, не убивал никого. Клад сам в руки дался!
      И рассказал, как всё дело было. Как услышал эти речи поп, ажно затрясся от жадности. Воротился домой, ничего не делает, и день и ночь думает:
      — Такой ледащий мужичишка, и получил этакую силу денег. Как бы теперь ухитриться, да отжилить у него котелок с золотом?
      Сказал про то попадье. Стали вдвоём совет держать и присоветовали.
      — Слушай, матка! Ведь у нас козёл есть?
      — Есть.
      — Ну, ладно! Дождёмся ночи и обработаем дело, как надо.
      Вечером поздно притащил поп в избу козла, зарезал и содрал с него шкуру, со всем, и с рогами, и с бородой. Тотчас натянул козлиную шкуру на себя и говорит попадье:
      — Бери, матка, иглу с ниткою. Закрепи кругом шкуру, чтоб не свалилась.
      Попадья взяла толстую иглу, да суровую нитку и обшила его козлиною шкурою.
      Вот в самую глухую полночь пошёл поп прямо к стариковой избе, подошёл под окно и ну стучать, да царапаться.
      Старик услыхал шум, вскочил и спрашивает:
      — Кто там?
      — Чёрт!
      — Наше место свято! – Завопил мужик и начал крест творить, да молитвы читать.
      — Слушай, старик! – Говорит поп. – От меня хоть молись, хоть крестись, не избавишься. Отдай-ка лучше мой котелок с деньгами. Не то я с тобой разделаюсь! Ишь, я над твоим горем сжалился, клад тебе показал, думал. Немного возьмёшь на похороны, а ты всё целиком и заграбил!
      Глянул старик в окно, торчат козлиные рога с бородою. Как есть нечистый!
      — Ну его совсем и с деньгами то! – Думает старик. – Наперёд того без денег жил, и опосля без них проживу!
      Достал котелок с золотом, вынес на улицу, бросил наземь, а сам в избу поскорее. Поп подхватил котёл с деньгами и припустил домой.
      Воротился.
      — Ну, – говорит, – деньги в наших руках! На, матка, спрячь подальше, да бери острый нож, режь нитки, да снимай с меня козлиную шкуру, пока никто не видал.
      Попадья взяла нож, стала было по шву нитки резать, как польётся кровь, как заорёт он:
      — Матка! Больно, не режь! Матка! Больно, не режь!
      Начнёт она пороть в ином месте, то же самое! Кругом к телу приросла козлиная шкура. Уж чего они ни делали, чего ни пробовали, и деньги старику назад отнесли, нет, ничего не помогло. Так и осталась на попе козлиная шкура.
      Знамо, Господь покарал за великую жадность!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клад. К одной нищенке, в то время как она шаталась по селу. Быличка. Сказка!!
=======
      К одной нищенке, в то время как она шаталась по селу, приставал петух, теребил её за подол, совался под ноги. Ударила его старуха палкой, и рассыпался петух деньгами.
      Один старик гвоздарь шёл как-то из деревни в город. Дело было под вечер. Вдруг среди поля что-то загрохотало. Оглянулся, катится бочка, а со стороны кричит чей-то голос:
      — Перекрести дорогу!
      Старик испугался, отскочил в сторону, покатилась бочка мимо, а в ней ясно слышен был звон серебряных денег.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клад. Как-то деревенские ребята пошли искать клад. Сказка!!
=======
      Как-то деревенские ребята пошли искать клад и по пути позвали с собой одинокого старика, жившего на краю села в избушке.
      Старик отказался:
      — Зачем идти искать, коли бог захочет, так и в окошко подаст.
      Долго искали клад ребята, но ничего не нашли. На обратном пути увидали под кустом мёртвого барана:
      — Давай подкинем его старику в окошко.
      Утром увидал у себя старик мёртвого барана, взял, благословясь, его за ноги, чтобы выбросить на двор, а баран и рассыпался по избе червонцами.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клад. Одному дьякону каждый полдень являлся. Быличка. Сказка!!
=======
      Одному дьякону каждый полдень являлся неведомый мужик со всклокоченными волосами и бородой, в синей изорванной рубахе и таких же портках.
      Появится, убежит в сарай и пропадёт, и все на одном и том же месте.
      Смекнул дьякон, в чем дело, и стал рыть в том месте землю. Вырыл яму в сажень глубиной и наткнулся на пивной котёл, прикрытый сковородой.
      Хотел было его вытаскивать, да вдруг слышит чей-то грубый голос:
      — А что ты тут, добрый человек, делаешь?
      — А тебе какого чёрта нужно? – Ответил дьякон и тотчас же услышал, как в руках его дрогнул котёл и затем медленно и тяжело начал погружаться в землю.
      Догадайся дьякон позвать того человека на помощь, и стал бы богачом.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Ключи от Рая. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      В начале мира ключами от Ирия владел ворон.
      Но его громкое карканье тревожило души умерших и пугало волшебных птицедев, которые обитают на ветвях райского древа.
      Тогда Сварог повелел ворону отдать ключи ласточке.
      Ворон не посмел ослушаться Верховного Бога, но один ключик от потайной дверцы оставил себе.
      Ласточка принялась его стыдить, и тогда он со злости выдрал у неё несколько перьев из хвоста.
      С той поры хвост у ласточки раздвоен.
      Проведав о бесчинстве вороновом, Сварог настолько рассердился, что обрёк все воронье племя клевать до скончания веков мертвечину.
      Ворон же так и не отдал ласточке ключ, им он иногда отпирает потайную дверцу, когда его собратья-вороны прилетают в Ирий за живой и мёртвой водою.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Ключик и Шкатулочка. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      Как-то раз отправился громовержец Перун на бой с демоном Зимы, который оледенил всю землю своим смертоносным дыханием, и с тех пор не было о нём ничего слышно.
      — Наверное, он погиб, – решили боги. – Никогда не воротится!
      Конечно, они погоревали о великом Перуне, однако кое-кто не умел скрыть своей радости. Ведь теперь красавица Лада осталась вдовой!
      Раньше никто не мог поднять на неё очей, помнили, какая участь постигла дерзкого похитителя Белеса, коего Перун сверзил на землю и едва не испепелил своими молниями.
      А теперь путь к сердцу Лады свободен.
      И вот собрались женихи и стали выхваляться своими доблестями.
      Был среди них Сварог-солнце и Сварожич-огонь, и Стрибог, отец ветров, и все его шальные сыновья, и Дажьбог, и, конечно, Белес, старинный поклонник Лады, и Корс весёлый, и страстный Припекало, и Радегаст явился с западных сторон.
      Кого здесь только не было!
      Однако Лада сидела печальная и глаз ни на кого не поднимала.
      — Полно горевать! – Упрекнул её Дажьбог. – Смотри, из-за твоей печали небо облачком затянулось.
      Сердце у Лады так и застучало. Ведь облако всегда было предвестием возвращения тучегонителя Перуна, а теперь он спрятался за ним, как за шапкой-невидимкой.
      Лада вскочила, радостная, ещё красивее, чем прежде, и весело сказала женихам:
      — Вот вам загадка. Была у меня шкатулочка драгоценная с золотым ключом. Я тот ключ потеряла и найти не чаяла, а теперь он сам нашёлся. Кто эту загадку отгадает, за того замуж пойду.
      Начали гадать женихи. Головы сломали, а ответа найти не могут.
      Засмеялась Лада:
      — Ну, довольно вам мучиться. Покажись, мой милый друг!
      Перун сбросил облачную шапку-невидимку и явился во всей своей грозной красе.
      — Вот вам и ответ, – сказала Лада. – Шкатулочка, это я, а заветный ключик, мой возлюбленный муж.
      Тут начался пир на весь мир в честь возвращения Перуна, однако некоторые гости не больно-то веселились. Знали, что рано или поздно громовержец ещё припомнит им это сватовство к его прекрасной жене.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Клятвопреступник. Легенда. Сказка!!
=======
      Жили-были два друга, Хорт и Мечко.
      Оба любили красавицу Любавицу, но сердце она отдала Мечко, и по осени уже назначили было свадьбу.
      Однажды к крепости древлян нагрянула орда степняков. Началась осада.
      Через две недели силы осаждённых пошли на убыль. Ночью воины древлян вывели подземным ходом из крепости женщин, стариков и детей, услав их тайными тропами к заповедному озеру, чтобы спрятались там, на острове.
      А часть воинов вернулась в крепость. Надо было выиграть время, чтобы враги не проведали об ушедших.
      Заутра верховный волхв древлян собрал всех у капища и провозгласил:
      — Воины! Жизнь наших старцев, жен, сестер и чад, в наших руках. Будем же биться до последнего. Поклянемся грозному Перуну, метателю молний, что ни один из нас не дрогнет в борьбе с супостатом. Преступивший же клятву будет уязвлён от Перуна громовою стрелою, равно как и весь род его во веки веков.
      И все поклялись в том Перуну. Три дня и три ночи оборонялись ещё древляне.
      А вечером четвёртого дня решился Хорт на немыслимое, чёрное дело. Переметнулся к врагам и тем же подземным ходом привёл их в крепость.
      Застигнутые врасплох древляне не сдержали натиска, поголовно пали в сражении.
      Тяжело раненного Мечко степняки казнили на глазах его вчерашнего друга, Хорта.
      Перед смертью Мечко успел выкрикнуть:
      — Предатель! Нигде не скроешься от громовой стрелы Перуна!
      Когда враги, разграбив крепость и щедро одарив Хорта, ушли, тот начал пробираться к заповедному озеру.
      Прежде чем объявиться у древлян, он нанёс себе мечом несколько легких ран. Вскоре всех на острове сразила ужасная весть о гибели защитников крепости.
      К исходу лета люди вернулись домой. Хорт стал их вождем, а в жены взял Любавицу. Он никогда и никуда не выходил из дому в ненастье. Опасался мести небес.
      Прошло много лет.
      Как-то престарелый вождь со чады и домочадцы плыл на небольшой ладье к острову, дабы отпраздновать давнее спасение древлян от степняков. Был ясный солнечный день.
      Внезапно чистые небеса омрачились тучами, хлынул ливень с громом и молниями.
      И все увидали. Над волнами летел крылатый Мечко со стрелою и луком в руках.
      Онемевший Хорт закрылся щитом, но громовая стрела прожгла и щит, и самого клятвопреступника, и ладью. Она перевернулась, и все пошли ко дну.
      Так сбылось проклятие Перуна.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Князь Борсуков. Архангельск. Сказка!!
=======
      Бывало-живало двенадцать князей, оны задумали из среды себя выбрать царя, а втогда в городе Вовилоне была корона.
      Ну надь сходить за ней туда. Кому жеребей выпадет, того царём поставить. Пал жребий князю Борсукову, он и ушёл в город Вавилон на трёх кораблях.
      Пришли они под город Вавилон, Борсуков выехал в город и приказал стоять трои суток:
      — Если после трёх суток не вернусь, то и не дожидайте меня живого.
      За время трёх суток наползли на корабли змеи, и на кораблях могли отбораниваться от их только дымом.
      Раньше у вавилонского царя было полюблено писать на чашках, на ложках, на всякой вещи змей. Кругом всей стены был написан тоже змей.
      Привезли меха, его стали надувать, он ожил, ожили и все гады, написанные на всём.
      Эти змеи всех людей в городе и источили, осталась одна царевна. Туловище человечье, а хвост змеиной. Она царствовала на престоле, где была корона. Весь этот град в полдён засыпал на час времени.
      Князь Борсуков прошёл в полдён все двенадцать стен и заходит к царице.
      Она ему и говорит:
      — Иван Борсуков, ты, я знаю, пришёл за короной, тебе её отцель не унести.
      А у его была подделана фальшивая восковая рука, он и говорит:
      — Я выйду до ветра, а рука будет в притворе, вы будите видеть.
      Она как проснёт, так и кричит:
      — Борсуков, иди сюда.
      Он в течение трёх суток высматривал, когда она спит и как можно унести корону.
      Выбрал время, взял и унёс, а руку восковую оставил в притворе. И все двенадцать стен с короной оббежал.
      Бежал, бежал, добежал до избушки, живёт кривой старичок. То и говорит:
      — Борсуков, ты несёшь корону? – Старичок-от спрашивает.
      — Несу. – Отвечает Борсуков.
      — Вылечи у меня глаз, тогда я тебя спушшу. – Просит старичок.
      — Вылечу, разогрей мне только олова. – Солгашается Борсуков.
      Старик разогрел олова, Борсуков говорит:
      — Ложись, отворяй глаза.
      В здоровой глаз взял и налил олова. Схватил свою кошалку с короной и побежал прочь.
      Бежит, на пути в дерево воткнут нож и розцвёл всякими цветами.
      Борсуков попробовал мезёнком, хотел взять, мезёнок и прильнул к ножу.
      Борсуков взял нож, мезёнок и отрезал, а слепой уже старик бежит сзади, а нож этот колдовской кричит:
      — Держу, да худо мне.
      Борсуков убежал, на второй ночлег прибежал к девице в избушке. Девица та говорит:
      — Борсуков, знаю, что несёшь корону, что от старичка убёг, но от меня не уйдёшь.
      Князь Борсуков говорит:
      — Ну и что, возьму тебя в жёны и жить буду с тобой.
      Девица эта и согласилась, кто бы не согласился с Князем-то жить.
      Сколько он жил времени, дочку прижил, родила девица эта дочку, а Борсуков все думает:
      — Как на Русию бы попасть?
      Он и выспрашивал у этой девицы, она долго не говорила, но как-то сказала, что есть такие дерева, что если с них сделать плот, он вывезет на Руссию сам.
      Борсуков потихоньку ходил на берег. Строил плот из того волшебного дерева, когда построил, выбрал время, когда хозяйка надолго ушла, схватил корону и побежал на этот плот. Забежал на плот, отсек вязку, плот и пошёл.
      Вдруг выбегает на берег девица с ребёнком, кричит:
      — Воротись, Борсуков, не то утоплю.
      Три раза сказала ему, он не воротилса, она взяла ребёнка, пополам разорвала и одну половину ему на плот бросила.
      На плот попало немного крови, туловище не попало плот, но плот всё равно пошёл ко дну. Но князь Борсуков не растерялся, стеснул топором эти капли крови, плот и выстал.
      И этот плот о какие горы ещё шёл, на него валилось каменьё, а он каменье выбрасывал и немного сваливал на плоту, чтобы плот не болтало на волнах. Как в Россию вышел, каменье то очутилось драгоценное всё.
      Так Князь Борсуков и вынес корону, и сделали его царём над двунадесятью царями.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Князь Данила-Говорила. Сказка!!
=======
      Жила-была старушка-княгиня. У неё росли сын, да дочь, такие дородные, такие хорошие.
      Не по нутру они были злой ведьме:
      — Как бы их извести, да до худа довести? – Думала она и придумала.
      Скинулась она такой лисой, пришла к их матери и говорит:
      — Кумушка-голубушка! Вот тебе перстенёк, надень его на пальчик твоему сынку, с ним будет он и богат, и тороват, только бы не снимал и женился на той девице, которой моё колечко будет по ручке!
      Старушка поверила, обрадовалась и, умирая, наказала сыну взять за себя жену, которой перстень годится.
      Время идёт, а сынок растёт. Вырос и стал искать невесту. Понравится одна, приглянется другая, а колечко померяют, или мало, или велико. Ни той, ни другой не годится.
      Ездил-ездил и по селам и по городам, всех красных девушек перебрал, а суженой себе не сыскал. Приехал домой и задумался.
      — О чем ты, братец, кручинишься? – Спрашивает его сестра.
      Открыл он ей своё бездолье, рассказал своё горе.
      — Что ж это за мудрёный перстенёк? – Говорит сестра. – Дай я померяю.
      Вздела на пальчик, колечко обвилось, засияло, пришлось по руке, как для ней нарочно вылито.
      — Ах, сестра, ты моя суженая, ты мне будешь жена!
      — Что ты, брат! Вспомни бога, вспомни грех, женятся ль на сестрах?
      Но брат не слушал, плясал от радости и велел сбираться к венцу. Залилась она горькими слезами, вышла из светлицы, села на пороге и река-рекой льётся!
      Идут мимо старушки прохожие. Зазвала их накормить-напоить. Спрашивают они. Что ей за печаль, что за горе? Нечего было таить. Рассказала им все.
      — Ну, не плачь же ты, не горюй, а послушайся нас. Сделай четыре куколки, рассади по четырём углам. Станет брат звать под венец, иди, станет звать в светлицу, не торопись. Надейся на бога, прощай.
      Старушки ушли. Брат с сестрой обвенчался, пошёл в светлицу и говорит:
      — Сестра Катерина, иди на перины!
      Она отвечает:
      — Сейчас, братец, серёжки сниму.
      А куколки в четырёх углах закуковали:
      
           Куку, князь Данила!
           Куку, Говорила!
           Куку, сестру свою,
           Куку, за себя берет.
      Куку, расступись, земля,
           Куку, провались, сестра!
      Земля стала расступаться, сестра проваливаться.
      Брат кричит:
      — Сестра Катерина, иди на перины!
      — Сейчас, братец, поясок развяжу.
      Куколки кукуют:
      
           Куку, князь Данила!
           Куку, Говорила!
           Куку, сестру свою,
           Куку, за себя берет.
           Куку, расступись, земля.
           Куку, провались, сестра!
      Уже остаётся одна голова видна.
      Брат опять зовёт:
      — Сестра Катерина, иди на перины!
      — Сейчас, братец, башмачки сниму.
      Куколки кукуют, и скрылась она под землёй.
      Брат зовёт ещё, зовёт громче, а нету!
      Рассердился, прибежал, хлопнул в двери, двери слетели, глянул на все стороны, сестры как не бывало. А в углах сидят одни куклы, да знай себе кукуют:
      — Расступись, земля, провались, сестра!
      Схватил он топор, порубил им головы и побросал в печь.
      А сестра шла-шла под землёю, видит. Стоит избушка на курьих ножках, стоит-перевёртывается.
      — Избушка, избушка! Стань ты по-старому, к лесу задом, ко мне передом.
      Избушка стала, двери отворились. В избушке сидит девица красная, вышивает ширинку серебром и золотом. Встрела гостью ласково, вздохнула и говорит:
      — Душечка, сеструшечка! Рада я тебе сердечно и привечу тебя и приголублю, пока матери нет. А прилетит, тогда беда и тебе и мне. Она у меня ведьма!
      Испугалась гостья таких речей, а деваться некуда, села с хозяйкой за ширинку. Шьют, да разговаривают.
      Долго ли, коротко ли, хозяйка знала время, знала, когда мать прилетит, обратила гостью в иголочку, заложила в веничек, поставила в уголок.
      Только она её прибрала, ведьма шасть в двери:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая! Русь-кость пахнет!
      — Матушка-сударыня! Шли прохожие, да зашли водицы напиться.
      — Что ж ты их не оставила?
      — Стары, родимая, не по твоим зубам.
      — Вперёд гляди, на двор всех зазывай, со двора никого не пускай. А я, поднявши лытки, пойду опять на раздобытки.
      Ушла. Девушки сели за ширинку, шили, говорили и посмеивались. Прилетела ведьма. Нюх-нюх по избе:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая! Русь-кость пахнет!
      — Вот только заходили старички руки погреть. Оставляла, не остались.
      Ведьма была голодна, пожурила дочь и опять улетела. Гостья отсиделась в веничке.
      Скорее принялись дошивать ширинку. И шьют, и поспешают, и сговариваются. Как бы уйти от беды. Убежать от лихой ведьмы?
      Не успели переглянуться, перешепнуться, а она к ним в двери, легка на помине, запопала врасплох:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая! Русь-кость пахнет!
      — А вот, матушка, красная девица тебя дожидает.
      Красная девица глянула на старуху и обмерла! Перед ней стояла баба-яга костяная нога, нос в потолок врос.
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая! Топи печь жарко-жарко!
      Наносили дров и дубовых и кленовых, разложили огонь, пламя из печи бьёт. Ведьма взяла лопату широкую, стала гостью потчевать:
      — Садись-ка, красавица, на лопату.
      Красавица села.
      Ведьма двинула её в устье, а она одну ногу кладёт в печь, а другую на печь.
      — Что ты, девушка, не умеешь сидеть. Сядь хорошенько!
      Поправилась, села хорошенько. Ведьма её в устье, а она одну ногу в печь, а другую под печь.
      Озлилась ведьма, выхватила её назад.
      — Шалишь, шалишь, молодушка! Сиди смирно, вот так. Гляди на меня!
      Шлёп сама на лопату, вытянула ножки. А девицы поскорей её в печь посадили, заслонками закрыли, колодами завалили, замазали и засмолили, а сами пустились бежать, взяли с собою шитую ширинку, щётку и гребёнку.
      Бежали-бежали, глядь назад, а злодейка выдралась, увидала их и посвистывает:
      — Гай, гай, гай, вы там-то!
      Что тут делать? Бросили щётку, вырос тростник густой-густой. Уж не проползёт. Ведьма распустила когти, прощипала дорожку, нагоняет близко.
      Куда деваться? Бросили гребёнку, выросла дуброва тёмная-тёмная. Муха не пролетит. Ведьма наострила зубы, стала работать. Что ни хватит, то дерево с корнем вон! Пошвыривает на все стороны, расчистила дорожку и нагоняет опять.
      Вот близко! Бежали-бежали, а бежать некуда, выбились из сил! Бросили ширинку златошвейную, разлилось море широкое, глубокое, огненное. Поднялась ведьма высоко, хотела перелететь, пала в огонь и сгорела.
      Остались две девицы, бесприютные голубицы. Надо идти, а куда? – Не знают. Сели отдохнуть.
      Вот подошёл к ним человек, спрашивает. Кто они? И доложил барину, что в его владеньях сидят не две пташки залётные, а две красавицы намалёванные, одна в одну родством и дородством, бровь в бровь, глаз в глаз. Одна из них должна быть ваша сестрица, а которая, угадать нельзя.
      Пошёл барин поглядеть, зазвал их к себе.
      Видит, сестра его здесь, слуга не соврал, но которая, ему не узнать. Она сердита, не скажется. Что делать?
      — А вот что, сударь! Налью я бараний пузырь крови, положите его себе под мышку, разговаривайте с гостьми, а я подойду и хвачу вас ножом в бок. Кровь польётся, сестра объявится!
      Хорошо! Вздумали, сделали. Слуга хватил барина в бок, кровь брызнула, брат упал, сестра кинулась обнимать его, и плачет, и причитывает:
      — Милый мой, ненаглядный мой!
      А брат вскочил ни горелый, ни болелый, обнял сестру и отдал её за хорошего человека, а сам женился на её подруге, которой и перстенёк пришёлся по ручке, и зажили все припеваючи.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Князь и княгиня. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жил был князь. Женился князь в двенадцать лет, взял он княгиню 9 годов и 9 месяцев, жил он с княгинею ровно три года и три месяца, а на четвертой год гулять пошёл.
      Ходил он, гулял ровно три года и три месяца, а на четвертой год князь домой пошёл.
      Идучи дорогой, видит идут ему навстречу три старицы, три монашины черноризицы и белокнижницы.
      — Давно ли вы, спрашивает князь, с моего двора с княжевиного, с екатеринского?
      Отвечали старицы:
      — Мы вчера с твоего двора с княжевиного, с екатеринского, и у тебя, князь, в дому все не по-старому, не по-прежнему. Все добрые кони по колене в назьму стоят, едят траву все осатину, пьют воду все наземную. Золота казна вся расхищена, во тереме жолубень веснет.
      Погонил князь своего добра коня сломя голову.
      Приезжает князь к своему двору княжевинскому, к екатеринскому, выходит молода жена встречать в одной тоненькой рубашке, без костчина (так), в однех тоненьких чулочках, без башмачек.
      Вынимает князь саблю вострую, срубил-сказнил поплечь голову. Укатилась голова коням под ноги.
      Заходит князь в конюшню свою и видит. Все кони по колен в овсе, они едят траву все шёлковую, они пьют воду все ключевую. Во тереме золота казна по шкатулочкам, цветно платье все по стопочкам, бела посуда по надблюднечкам, ключи-замки все по полочкам. Во терем зашёл, жолубня тут нет, дитя малого не видано. Тут пяла стоят золоченые, в них шито, сколько плакано, все князя в дом дожидано.
      За беду тут князю стало, за досадушку великую.
      Заходит князь во конюшню во свою, выбирает князь лошадь добрую, погонил он коня сломы голову, ко двум старицам, двум монашицам черноризицам, белокнижницам, прискакавши к ним, говорит:
      — Уж вы, старицы-монашицы, черноризицы, белокнижницы! Зачем, зачем вы мне наврали?
      Потом взял он саблю вострую и срубил-сказнил им головы, а сам бросился на кол-вострый конец и тем предал себя скорой смерти.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Князь Киевский Владимир и Илюшка Сын Матросов. Пермь. Сказка!!
=======
      Начинается моя сказка сказываться от сосны, от Софьи, от курицы виноходы и поросёночка чиступчетого.
      Ну, слушайте:
      В некотором было царстве, в славном Киевском государстве жил-поживал Владимир-князь, солнце Киевское.
      Задумал этот князь споженитися и засватал он за далёкими землями, за широкими морями, за дремучими лесами, у премудрого царя Философа прекрасную дочь Марфу.
      Надо ехать ему по невесту. Вот и собирает князь Владимир всех князей, и бояр, и думных сенаторов на пир и беседу.
      Шатался в это время по киевским кабакам и шинкам Илюшка-пьянюшка, матросов сын.
      Спрашивает он у своих товарищов:
      — Что это сегодня у нашего князя Владимира за пир и радость? Нельзя ли мне сходить посмотреть, как на царских собраниях пируют?
      Пошёл он к царскому двору и близко окони сказал, что у нас князь Владимир был прежде солнце Киевское, а теперь он у нас горе Киевское.
      Подслушали люди слова Плюшкины, слова небравые, и донесли о них князю Владимиру.
      Потребовал князь Владимир Илюшку на очи и стал он Илюшку спрашивати:
      — Что ты, Илюшка-пьянюшка, матросов сын, это баиши и меня горем Киевским славишь?
      Отвечал Илюшка-пьянюшка, матросов сын, князю Владимиру:
      — Засёк ты дерево выше рук своих, не по себе невесту сосватал, много горя принесёт она, если с собой не возьмёшь меня по неё, то шибко будешь ты несчастный и неталантливый.
      Князь Владимир не поверил Илюшкиным словам и велел посадить его в темницу тёмную, за караулы крепкие.
      Сам меж. Тем собрался со своими князьями, боярами и думными сенаторами и поехал по невесту в чужую даль далёкую.
      Дорогой наехали они на реку, через котору мост был сделан весь чугунный и большой.
      Когда хотели ехать они по мосту, то вдруг выбежали из-за реки три большущие быка и не стали пропускать их по мосту.
      Тогда-то князь Владимир узнал горе горькое и послал за Илюшкой-пьянюшкой, матросовым сыном, скорого посла.
      Приехал к нему Илюшка-пьянюшка и сказал:
      — Что, князь Владимир, вспомнил и меня при горе, при кручине? А при пире, при беседе я был не надобен.
      Потом, увидавши трёх быков, выдернул он из своей правой брови три реснички и бросил их на землю.
      Вдруг появились три льва, три зверя ярые, и бросились на быков и разорвали их на мелкие части.
      Тогда князь Владимир посадил Илюшку-пьянюшку рядом с собой в карету свою и поехали вместе по мосту.
      Скоро стали подъезжать они под царство премудрого царя Философа, и Илюшка сказал князю Владимиру, чтобы он делал то только, что он, Илюшка, прикажет. А Илюшка-пьянюшка с князем был схож, лик в лик, волос в волос, глаз в глаз и оба ровны ростом.
      По приезде в город остановились они на фатере. Марфа-царевна услышала о приезде своего жениха и послала ему гостинец, железный кольчук, весом двенадцать пудов.
      Илюшка-пьянюшка, взявши этот гостинец, вышел на улицу и, разорвавши кольчук надвое, бросил его царевниным конюхам.
      Марфа во второй раз послала князю Владимиру своего коня дикого и непросужого. Илюшка-пьянюшка взял его и сел на него. Видели только, как он садился на него, а не видели, куда девался.
      Конь же стал Илюшку-пьянюшку носить на себе по чащам и по горам, так что свету Божьего не видел, и Илюшка-пьянюшка бил коня кулаком своим промежу ушей, так что пробил голову его до мозгу, отчего конь упал на колени и просил Илюшку человечьим голосом, чтобы отпустил он его живого.
      Илюшка соглашается, с коня спускается, берет его за повод и отводит к царевниным конюхам,.
      — Эк как клячу дали вы мне, что не могла до двора довезти, – сказал он им.
      После этого сделали свадьбу, и скоро князь Владимир отправился в славный град Киев со своей молодой женой и своими князьями и боярами.
      Стал там он жить, да поживать и царством управлять.
      Я тут был, да пиво пил, по усам-то текло, да в рот-от не попало. Дали мне-ка синь колпак, да начали меня из избы-то толкать, дали мне-ка щуку, и я двери-те не мог ущупать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кобылье яйцо. Вятка. Сказка!!
=======
      Был у попа работник.
      Ходил он в лес дрова рубить. Нашёл гриб-дождевик, принёс домой и показывает попу.
      Поп спрашивает:
      — Что такое?
      — Это, батька, кобылье яйцо!
      — Какое такое кобылье яйцо? – Спрашивает поп.
      — А из этого яйца можно выпарить жеребёнка. – Говорит работник.
      — Как же его выпарить? – Интересуется поп.
      — А как курица на яйцах сидит. Четыре недели надо сидеть на нем. – Учит его работник.
      И посадил попа на печь.
      Время уже доходит, четыре недели. А работник и подумывает:
      — Что делать?
      Знает, что из дождевика жеребёнка не буде. Пошёл он в лес и поймал как-то зайца. Залез на печь к попу и говорит:
      — Батька, поворотись-ко. Наверное, скоро выйдет жеребёнок!
      Поп пошевелился, дождевик лопнул. А он в то время зайца и отпустил, поп-то не видел, а дверь была отперта. Заяц прямо и побежал на улицу.
      Они оба за ним, ловить его. Поймать не могли. Заяц так заяц. Поп и говорит:
      — Ох, работник, Наверно, хороший жеребёнок был. Задние ноги у него длинные!
      — Да, батька, – говорит работник, – наверное, хороший!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кого ведёшь. Манило, Блуд. Быличка. Сказка!!
=======
      Пошёл раз мужик с женою сено косить.
      Он резво косой машет и быстро ушёл вперёд, а жена замешкалась. Глядит, мужа и не видно впереди.
      Кричит ему:
      — Подожди, батюшка!
      А он в ответ:
      — Жду, иди поскорее!
      Побежала молодка через всё поле, а муж все никак не останавливается. Идёт, да идёт, машет, да машет косой.
      Луговина кончилась, лес начался, а мужик косит и косит, а баба за ним бежит, да бежит. Запыхалась, бедная, боится, что упадёт сейчас замертво.
      Начала тихонько богу молиться, чтобы мужа остановил. Вдруг слышит, из лесу кто-то громовым голосом спрашивает:
      — Кого ведёшь-то?
      А муж отвечает:
      — Ха-ха-ха, кого ведёшь! Бабу заблудил!
      И вдруг сделался роста огромного, выше самых высоких деревьев. Идёт вприпляс, в ладоши хлопает, а сам своё:
      — Ха-ха-ха, кого ведёшь! Бабу заблудил!
      Только тут поняла молодка, что это Блуд-Манила её в лес завёл. Повернулась, и бегом бежать обратно. А муж-то её уже давно ищет. Навстречу спешит.
      Так бабёнка, его завидев, не сразу поверила, что это он, истинно муж. Трижды перекреститься заставила.
      Нечисть, она ведь креста боится!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кожа медвежья, лицо человечье. Пермь. Сказка!!
=======
      Пошёл мужик в лес.
      Поймала его медвежиха, приговорила его к себе. Прожил он с ней год и нажил ребёнка.
      Ребёнок родился. Кожа медвежья, лицо человечье.
      — Тятенька! Что нам с ней жить? Она ведь нас съест! Айда, где ты жил, домой!
      — Так как же мы уйдём, медведица нас поймает и обдерёт. –Отвечает отец.
      — Айда тятенька! У меня силы на троих таких хватит. Я убью её, – говорит он мужику.
      И правда, убил сын её, медведицу. Побежали они домой. У сына две души, человечья и медвежья.
      Пришёл он домой. Начал с ребятишками поигрывать, кому руку оторвёт, кому ногу.
      И начала на него жалоба. Отцу это неприятно, решил он от сынка своего избавиться. Думал, думал и надумал.
      — Ах, оказия! У меня, – говорит, – сынок, жил в работниках чёрт. Лошадку у меня буренькую пас.
      Велел сыну привести его. Тот взял привёл чёрта откуда-то. Отец перепугался, а Кожа медвежья ему и говорит:
      — Ну, теперь, тятенька, у тебя долг есть на ком?
      Отец думал, как бы избавиться от них и придумал:
      — Есть, – говорит, – у меня на царю двенадцать мешков золотых.
      — Вот и хорошо, говорит он чёрту, – Поедем по долг!
      Кожа медвежья-лицо человечье сел в задок, а чёрт сел на козлы. Приезжают к царскому двору, доказывают, что по долг приехали. Царь приказал на всех церквах звонить в колокола:
      — Что такая невежа приехала, – говорит. – Я никому не должен!
      Кожа медвежья-лицо человечье заставила орать песни чёрта. Чёрт песни заорал, ни пушек, ни звону, ничего не слыхать стало. Подъезжают. Царь испугался. Выкинули ему все двенадцать мешков золота.
      Поехали домой с деньгами. Подъезжают к отцу, отец не рад и деньгам. Видит сынок, что отцу его держать неохота.
      — Тятенька! Благослови меня, да дай-ка мне три каравая хлеба!
      Взял три каравая хлеба, пошёл по большой дороге.
      Идёт навстречу богатырь трёхглавый:
      — Ах, какая невежа идёт! – Говорит богатырь этот.
      Кожа медвежья-лицо человечье за такие слова взял его, да об дорогу его и ударил.
      — Батюшка, не бей! – Говорит богатырь трёхглавый. – Я буду твой меньшой брат!
      Отправились вдвоём дальше.
      Идут. Идёт навстречу шестиглавый змей.
      — О! – Говорит змей, – за каким ты невежей идёшь!
      Кожа медвежья-лицо человечье взял, да и ударил его об дорогу.
      — Батюшка, не бей! Я буду ваш середний брат. – Змей тот возмолился.
      Зашли в какую-то длинную сторону. Там стоит избушка. Зашли в эту избушку.
      — Ну-ка, братья, давайте-ка стрелять! – Кожа медвежья-лицо человечье говорит.
      Пошли охотничать. Одного брата, меньшого, оставили в избушке. Он глядел-глядел, да увидал дудочку под маткой. Начал в дудочку играть.
      Прибегает Сам с ноготок-борода с локоток, а усы семь четвертей и давай его рвать за дудочку. Бил, бил, бил и опять дудочку заткнул, убежал.
      Приходят братовья с охоты.
      — Что ты лежишь? – Спрашивает его Кожа медвежья-лицо человечье.
      — Я шибко угорел от печки! – Отвечает брат меньшой.
      Не сказывает, что его бил старичок с ноготок.
      Уходят товарищи-братья на другой день. Остаётся середний брат в избушке.
      И этот, глядел-глядел, дудочку увидал, начал в дудочку играть. Прибегает Сам с ноготок борода с локоток, а усы семь четвертей, сгрёб его, давай бить.
      Приходят братья-товарищи с охоты.
      — Я что-то ничего не могу делать! – Жалуется им середний брат.
      Малый брат про себя и думает:
      — Видно, ему угар-от мой был!
      Остаётся Кожа медвежья-лицо человечье.
      Увидал дудочку, давай играть. Прибегает Сам с ноготок борода с локоток, а усы семь четвертей, сгрёб его, хотел бить. А Кожа медвежья-лицо человечье взял его, за ус поймал, угол поднял и замшил его. Рвался, рвался, оторвался. Без уса убежал, без одного уса.
      Приходят те братовья. Он обсказывает им всё, и говорит:
      — Пойдёмте разыскивать его!
      Пошли искать. Шли они шли и нашли дом. Девица живёт в нем.
      — Где Сам с ноготок борода с локоток поживает?, Спрашивают её.
      — Он у середней сестре. Его кто-то избил, – говорит девица им.
      Отправились к середней сестре. Приходят к ей и спрашивают строго:
      — Где такой Сам с ноготок борода с локоток?
      — Он лежит на плите отдыхает. Его кто-то избил. – Отвечает середняя сестра. – Вам, – говорит, – его так не убить. А ежли плиту перевернёте, и его задавите.
      Кожа медвежья-лицо человечье подхватил плиту, перевернул, задавил его.
      Отправились они все домой и осталися там жизнь свою коротать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кожух. Докучные сказки. Сказка!!
=======
      — Мы с тобой шли?
      — Шли!
      — Кожух нашли?
      — Нашли!
      — Я тебе его дал?
      — Дал!
      — Ты его взял?
      — Взял!
      — А где же он?
      — Что?
      — Кожух!
      — Какой?
      — Да такой!
      — Мы с тобой шли?
      — Шли!
      — Кожух нашли?
      — Нашли!
      И опять все сначала до тех пор, пока не надоест.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коза Дереза. Сказка!!
=======
      Жили были дед, да баба, да внученька Маша.
      Не было у них ни коровки, ни свинки, никакой скотинки, одна коза. Коза, Чёрные глаза, кривая нога, острые рога. Дед эту козу очень любил.
      Вот раз дед послал бабку козу пасти. Она пасла, пасла и домой погнала. А дед сел у ворот, да и спрашивает:
      — Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, что ты ела, что пила?
      — Я не ела, не пила, меня бабка не пасла. Как бежала через мосточек ухватила кленовый листочек, – вот и вся моя еда.
      Рассердился дед на бабку, раскричался и послал внучку козу пасти. Та пасла, пасла и домой пригнала. А дед у ворот сидит и спрашивает:
      — Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога? Острые рога, что ты ела, что пила?
      А коза в ответ:
      — Я не ела, я не пила, меня внучка не пасла, как бежала через мосточек, ухватила кленовый листочек, вот и вся моя еда.
      Рассердился дед на внучку, раскричался, пошёл сам козу пасти. Пас, пас, досыта накормил и домой погнал. А сам вперёд побежал, сел у ворот, да спрашивает:
      — Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, хорошо ли ела, хорошо ли пила?
      А коза говорит:
      — Я не пила, я не ела, а как бежала через мосточек ухватила кленовый листочек, вот и вся моя еда!
      Рассердился тут дед на обманщицу, схватил ремень, давай её по бокам лупить. Еле-еле коза вырвалась и побежала в лес. В лес прибежала, да и забралась в зайкину избушку, двери заперла, на печку залезла.
      А зайка в огороде капусту ел. Пришёл зайка домой, дверь заперта. Постучал зайка, да и говорит:
      — Кто мою избушку занимает, кто меня в дом не пускает?
      А коза ему отвечает:
      — Я коза-дереза пол бока луплена, за три гроша куплена, я как топну, топну ногами, заколю тебя рогами, хвостом замету.
      Испугался зайчик, бросился бежать. Спрятался под кустик и плачет, лапкой слёзы вытирает. Идёт мимо серый волк, зубами щёлк.
      — О чём ты заинька плачешь, о чём слёзы льёшь?
      — Как мне, заиньке, не плакать, как мне серому, не горевать. Построил я себе избушку на лесной опушке, а забралась в неё коза-дереза, меня домой не пускает.
      — Не горюй, заинька, не горюй серенький, пойдём я её выгоню.
      Подошёл серый волк к избушке, да как закричит:
      — Ступай, коза, с печи, освобождай зайкину избушку!
      А коза ему и отвечает:
      — Я коза-дереза, пол бока луплена, за три гроша куплена, как выпрыгну, как выскочу, забью ногами, заколю рогами, пойдут клочки по закоулочкам!
      Испугался волк и убежал! Сидит заинька под кустом, плачет, слезы лапкой утирает. Идёт медведь, толстая нога.
      Кругом деревья, кусты трещат.
      — О чём, заинька, плачешь, о чём слёзы льёшь?
      — Как мне, заиньке, не плакать, как мне серому, не горевать. Построил я избушку на лесной опушке, а забралась ко мне коза-дереза, меня домой не пускает.
      — Не горюй, заинька, я её выгоню.
      Пошёл к избушке медведь, да давай реветь:
      — Пошла, коза, с печи, освобождай зайкину избушку!
      Коза ему в ответ:
      — Как выскочу, да как выпрыгну, как забью ногами, заколю рогами, пойдут клочки по закоулочкам!
      Испугался медведь и убежал.
      Сидит зайка под кустом, пуще прежнего плачет, слёзки лапкой утирает.
      — Кто мне зайчику серенькому поможет? Как мне козу-дерезу выгнать?
      Идёт петушок, красный гребешок, в красных сапогах, на ногах шпоры, на плече коса.
      — Что ты, заинька, так горько плачешь, что ты серенький, слёзы льёшь?
      — Как мне не плакать, как не горевать, построил я избушку, на лесной опушке, забралась туда коза-дереза меня домой не пускает.
      — Не горюй, заинька, я её выгоню.
      — Я гнал, не выгнал, волк гнал, не выгнал, медведь гнал, не выгнал, где тебе,.
      Петя, выгнать!
      — Пойдём посмотрим, может и выгонем!
      Пришёл Петя к избушке, да как закричит:
      — Иду, иду скоро, на ногах шпоры, несу острую косу, козе голову снесу! Ку-ка-ре-ку!
      Испугалась коза, да как хлопнется с печи! С печи на стол, со стола на пол, да в дверь, да в лес бегом! Только её и видели.
      А заинька снова стал жить в своей избушке, на лесной опушке. Морковку жуёт, вам поклон шлёт.
      Вот и сказке конец, а кто слушал, молодец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коза и кума лиса. Некрасовские казаки. Сказка!!
=======
      Вот, значит, паслась в лесу коза, паслась она целый день.
      Наелась коза сочной травы, а напиться воды негде. В это время бежит кума-лиса, видит козу, и до ней:
      — Здравствуй, коза, – говорит лиса.
      — Здравствуй, кумушка. Куда ты побегла? – Коза-то спрашивает лису.
      — Да была в гостях у медведя, а он угостил свеженинкой, вот я и бегу теперича домонь. А ты, коза, я вижу, попаслась хорошо, молока-то у тебя в выме много.
      — Да, кумушка, попаслась хорошо.
      — А козляточки-то у тебя дома?
      — Нет, кумушка, у меня козляточек, одна я.
      — Одна?
      — Одна, кумушка.
      — Ну, тогда, коза, пойдём путь-дорогой, да поговорим.
      — Пойдём, кумушка.
      Вот, значит, коза и лиса пошли.
      Шли они шли по лесу и пить им захотелось, а навстречу им ни одного озера, ни одного болотца, ни речки. Лужицы и той не нашли они в лесу.
      Идут они и стали из лесу выходить, а тут и копонь стоит. Подошли они под копонь, поглядели, а напиться-то нечем. Обошли они, кругом, в копонь заглянули. И вода не так-то бы далеко была, а пить нельзя.
      Тогда лиса говорит:
      — Нашли копонь, а напиться не можем. Тебе, коза, как бы вода нужна была, я-то могу потерпеть до дому, а ты, бедная, сколько травы пережевала, чай, и в роте все посохло?!
      — Да, кумушка, все в горле пересохло! Аж язык потрескался, так пить хочу!
      Лиса смекнула все, коза-то глупая, и говорит:
      — Я тебе, козушка, могла бы советом угодить, да боюсь, не поверишь ты, мне, скажешь, корысть я имею, да ещё и отругаешь.
      — Что это ты, Кумушка, такую напраслину говоришь про меня? За добрый совет разе можно ругать?
      — Я, козушка, свеженинки поела, у меня в роте соку много, мне вода не надобна. А жалеючи тебя скажу. Прянем в копонь, напьёмся, вылезем и пойдём по лесу, будем говорить друг с дружкой. Давно мне не доводилось с вашей сестрой говорить.
      — Ну чего же, лисушка, давай, да и прянем.
      Уговорились они и прянули в копонь. Напились. Лиса-то больше козы пила. Напились они, а вылезти не могут.
      Лиса поглядела вверх из копоня, примерила глазом расстояние и говорит:
      — Моя козочка, будь у тебя умная головушка, ты бы вздумала, что и я вздумала!
      — А чегой-то ты, кумушка, вздумала? – Спрашивает коза.
      — А вот чего. Встань на задние ноги, подыми передние вверх, обопрись о сруб, а я по тебе выйду, сяду сверху и тебя за рога буду рятовать наверх.
      Стала коза на задние ноги, подняла голову вверх, а лиса и вылезла из копоня и побегла. Стоит так-то коза и ждёт.
      Ждала она, ждала и закричала:
      — Мэ-мэ-мэ!
      На ту пору медведь шёл. Идёт он и слышит. Где-то коза кричит. Поглядел кругом, увидел копонь. Коза в это время кричать стала. Подошёл до копоня, глядит в него, а там Коза.
      Он её спрашивает:
      — Чего это ты, коза, в копоне делаешь?
      — Воду пила, – отвечает коза, – а вылезти не могу, пособи мне, куманек, а то я намокла вся.
      — А зачем прыгнула, раз не можешь вытить из копоня?
      — Лиса меня уговорила. Сказала, что свеженинкой ты её угостил, пить ей не охота, а мне хотелось, вот она и совет дала прыгнуть в копонь. Напилась она, сказала. – Выйду из копоня, коза, тебя буду рятовать.
      Жалко стало медведю глупую козу, он её рятовать стал. Поднял козу из копоня мeдведь и говорит:
      — Ну, иди домонь, хозяин тебя ждёт. А я пойду, коза, ту лису искать. Она у меня покушала мясо.
      Коза пошла домонь, а медведь побег лису искать. Обсохла коза и есть ей захотелось. Смеркаться стало.
      Коза домонь не пошла, завернула к лесу и думает:
      — Поем ещё травки и домонь пойду. Старик подождёт, делать ему нечего.
      Подумала и к лесу идёт, а в это время бирюк ей навстречу.
      Увидал он козу и съел её, глупую.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коза Тарата. Сказка!!
=======
      Жил-был поп, имел много у себя коз и держал работника.
      Пришла весна, поп и говорит:
      — Работник, погоняй коз пасти, да хорошенько накорми!
      Работник погнал. Пас день по горам, по долам, по тёмным лесам. Пришло время домой гнать.
      Восходят козы в ворота, а поп выходит на крыльцо и спрашивает:
      
           Вы козыньки, вы матушки,
           Вы сыты ли, вы пьяны ли?
           Вы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Под берёзкой полежали?
      Отвечают козы попу:
      
           Мы и сыты, мы и пьяны.
           Мы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Осинушки поглодали,
           Под берёзкой полежали!
      Одна коза и говорит:
      
           Я не сыта, я не пьяна.
           Я по горкам не ходила,
           Ковылочку не щипала,
           Осинушки не глодала,
           Под берёзкой не лежала!
      Поп прицелился, хлоп работника и убил.
      Был у попа один сын. Наутро сына посылает.
      Сын погнал. Пас день по горам, по долам, по тёмным лесам.
      Пришло время домой гнать.
      Восходят козы в ворота, поп и спрашивает!
      
           Вы козыньки, вы матушки,
           Вы сыты ли, вы пьяны ли?
           Вы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Под берёзкой полежали?
      Козы отвечают:
      
           Мы и сыты, мы и пьяны.
           Мы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Осинушки поглодали,
           Под берёзкой полежали!
      Одна коза говорит:
      
           Я не сыта, я не пьяна.
           Я по горкам не ходила,
           Ковылочку не щипала,
           Осинушки не глодала,
           Под берёзкой не лежала!
      И сына убил.
      Была у него одна дочь. Посылает он на третий день её коз пасти. Вот она погнала. Пасла день по горам, по долам и по тёмным лесам. Пришло время домой гнать.
      Восходят козы в ворота, поп и спрашивает:
      
           Вы козыньки, вы матушки,
           Вы сыты ли, вы пьяны ли?
           Вы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Под берёзкой полежали?
      Козы отвечают:
      
           Мы и сыты, мы и пьяны.
           Мы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Осинушки поглодали,
           Под берёзкой полежали!
      А одна коза говорит:
      
           Я не сыта, я не пьяна.
           Я по горкам не ходила,
           Ковылочку не щипала,
           Осинушки не глодала,
           Под берёзкой не лежала!
      Поп и дочь зашиб.
      На четвёртый день посылает попадью. Та пасла коз весь день по горам, по долам и по тёмным лесам. Пришло время домой гнать.
      Восходят козы в ворота, поп спрашивает:
      
           Вы козыньки, вы матушки,
           Вы сыты ли, вы пьяны ли?
           Вы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Под берёзкой полежали?
      Козы отвечают:
      
           Мы и сыты, мы и пьяны.
           Мы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Осинушки поглодали,
           Под берёзкой полежали!
      А одна коза говорит:
      
           Я не сыта, я не пьяна.
           Я по горкам не ходила,
           Ковылочку не щипала,
           Осинушки не глодала,
           Под берёзкой не лежала!!
      И попадье то же было.
      На пятый день поп сам погнал. Пас весь день по горам, по долам, по тёмным лесам. Зашёл вперёд и спрашивает:
      
           Вы козыньки, вы матушки,
           Вы сыты ли, вы пьяны ли?
           Вы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Под берёзкой полежали?
      Козы отвечают:
      
           Мы и сыты, мы и пьяны.
           Мы по горочкам ходили,
           Ковылочку пощипали,
           Осинушки поглодали,
           Под берёзкой полежали!
      А одна коза все своё:
      
           Я не сыта, я не пьяна.
           Я по горкам не ходила,
           Ковылочку не щипала,
           Осинушки не глодала,
           Под берёзкой не лежала!
      Поп козу поймал и половину бока ободрал. Она вырвалась и убежала в поле к суслику в нору. Суслик испугался, из норы убежал, ночь наружи пролежал. Сидит, плачет.
      Идёт косой заяц.
      — Что, суслик, плачешь?
      — Кто-то в норе есть.
      Подходит заяц к норе.
      — Кто у суслика в норе?
      — Я, коза Тарата, полбока ободрата, выскочу, косой пёс, остальный глаз выхвачу!
      Заяц айда драла в лес.
      Идёт волк.
      — Что, суслик, плачешь?
      — Кто-то в норе есть.
      Подходит волк к норе:
      — Кто у суслика в норе?
      — Я, коза Тарата, полбока ободрата, вот я выскочу, глаза тебе выхвачу!
      Волк драла в лес. Испугался.
      Идёт медведь.
      — Что, суслик, плачешь?
      — Кто-то в норе есть.
      Подходит медведь к норе, спрашивает:
      — Кто там?
      — Я, коза Тарата, полбока ободрата. Вот я выскочу, глаза тебе выхвачу!
      Медведь испугался, в лес убёг.
      Ползёт ёж.
      — Что, суслик, плачешь?
      — Да кто-то в норе есть.
      Подполз еж к норе, спрашивает:
      — Кто там?
      — Я коза Тарата, полбока ободрата. Вот я выскочу, тебе глаза выхвачу!
      А ёж свернулся камушком и туда, кубарём.
      Как раз попал ей колюшками-ти в голый бок! Коза вылезла из норы и в лес убежала.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коза. Пошла коза за лыками. Сказка!!
=======
      Пошла коза за лыками. Козы нету за рекой.
      — Ну, постой же ты, коза! Я нашлю на тебя волка.
      Волк найдёт козы резать. Козы нету за рекой.
      — Ну, постой же ты мне, волк! Я нашлю на тебя медведь.
      Медведь найдёт волка драть, Волк найдёт козы резать. Козы нету за рекой.
      — Ну, постой же ты, медведь! Я нашлю на тя дубье.
      Дубьё нейдёт медведь бить,.
      Медведь нейдёт волка драть,.
      Волк нейдёт козы резать. Козы нету за рекой.
      — Ну, постой же ты, дубье! Я нашлю на тебя топор.
      — На топор насылается камень,.
      — На камень, лом,.
      — На лом, кузнец,.
      — На кузнеца, плеть.
      — Плеть идёт кузнеца бить,.
      — Кузнец идёт лом варить,.
      — Лом идёт камень дробить,.
      — Камень идёт топор точить,.
      — Топор идёт дубье рубить,.
      — Дубьё идёт медведь бить,.
      — Медведь идёт волка драть,.
      — Волк идёт козу резать!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коза. Сидит козел, да плачет. Сказка!!
=======
      Сидит козел, да плачет. Он послал козу за орехами. Она пошла и пропала.
      Вот козел и запел:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
           Добро же, коза! Пошлю на тя волки.
      Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
           Добро же, волки! Пошлю на вас медведя.
      Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
           Добро же, медведь! Пошлю на тя люд.
      Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
           Добро же, люди! Пошлю на вас дубье.
      Дубье нейдёт людей бить, Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
           Добро же, дубье! Пошлю на тя топор.
      Топор нейдёт дубье рубить, Дубье нейдёт людей бить, Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
      — Добро же, топор! Пошлю на тя камень.
      Камень нейдёт топор тупить, Топор нейдёт дубье рубить, Дубье нейдёт людей бить, Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
      Добро же, камень! Пошлю на тя огонь,.
      Огонь нейдёт камень палить, Камень нейдёт топор тупить, Топор нейдёт дубье рубить, Дубье нейдёт людей бить, Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
      Добро же, огонь! Пошлю на тя воду.
      Вода нейдёт огонь лить, Огонь нейдёт камень палить, Камень нейдёт топор тупить, Топор нейдёт дубье рубить, Дубье нейдёт людей бить, Люди нейдут медведя стрелять, Медведь нейдёт волков драть, Волки нейдут козы гнать:
      
           Нет козы с орехами,
           Нет козы с калёными!
      Добро же, вода! Пошлю на тя бурю.
      Буря пошла воду гнать, Вода пошла огонь лить, Огонь пошёл камень палить, Камень пошёл топор тупить, Топор пошёл дубье рубить, Дубье пошло людей бить, Люди пошли медведь стрелять, Медведь пошёл волков драть, Волки пошли козу гнать:
      
           Вот коза с орехами,
           Вот коза с калёными!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козёл грамотей. Казаки. Сказка!!
=======
      В одном селе жил знатный и сердитый-пресердитый барин.
      Был он, как и все его крепостные мужики, неграмотен.
      Один лишь мужичок ходил на заработки в Москву, чтобы барину заплатить оброк, и выучился там грамоте.
      Об этом барин узнал. Досадно ему, что крепостной мужичок стал умнее его. Подумал сам было поучиться грамоте, но лень его одолела. Передумал. Не дворянское дело, сидеть с книгой.
      Возненавидел барин мужичка-грамотея, стал притеснять его всячески. Раз зовёт к себе, говорит:
      — Знаешь что, грамотей, вот есть у меня козел Васька, возьми к себе его, грамоте обучи. Выучится, станет читать книги, будет меня потешать. Сроку даю тебе две недели, не выучишь, – барин тут строго посмотрел на мужичка-грамотея, и говорит:, пеняй на себя, отведаешь тогда плетей досыта.
      Мужичок и туда, и сюда, а делать нечего. Взял козла Ваську с барского двора и повёл. Привёл домой, в сарай поставил, сам вошёл в хату, сел под окошком, сидит.
      Пригорюнился, жена поглядела на него, спрашивает:
      — Что же это ты, муженёк, грустный такой сидишь, скучный, или какое большое горе-несчастье у тебя случилось?
      Тяжело вздохнул мужичок-грамотей, да и говорит:
      — Разве это не горе, разве это не несчастье. Барин приказал мне козла грамоте обучить. Сроку дал две недели. Если не выучу, будет пороть меня плетьми.
      Улыбнулась жена.
      — Невелико твоё горе-несчастье. Я твоей беде могу пособить. Обучу в три дня козла Ваську грамоте.
      На другой день затеяла она блины. Напекла их целую стопу. Взяла книгу, после каждого листа по блину положила. Положила и ну потчевать козла. Козел сожрёт блин и заорёт. Ме-ме-э-э! Ме-ме-э-э!
      Так за три дня выучила она козла Ваську листать книгу и орать. Ме-ме-э-э! Ме-ме-э-э! Будто по складам выучился читать.
      — Ну, – говорит жена мужу, – веди козла к барину. Видишь, грамотным стал.
      Повёл козла Ваську мужичок-грамотей в барские хоромы. Привёл.
      Барин спрашивает у него:
      — Ну что? Обучил уже грамоте моего козла?
      — Обучил, – отвечает мужичок-грамотей.
      Барин тут распорядился, чтобы слуги подали большую и толстую книгу. Положили перед козлом. И как только увидел козел Васька книгу, глаза выпучил, лезет, языком хватает листы и орёт. Ме-ме-э-э! Ме-ме-э-э!
      Барин удивился, козел и вправду грамоте обучен.
      Вот только разобрать не может, про что он это читает, и поближе подвинулся к нему.
      А козел Васька в большой и толстой книге все страницы перелистал, не нашёл блинов.
      Осерчал, поглядел по сторонам, на барина покосился, да как рогами ему даст изо всех сил в толстое брюхо. Барин не устоял на ногах, наземь повалился. Слуги под руки подхватили, подняли.
      Барин разозлился на мужичка-грамотея.
      — Пороть его! Он обучил моего козла не только грамоте, но и непокорности. Сами видите, он чуть насмерть не убил меня.
      Мужичка-грамотея тут же взяли под белые ручки, всыпали плетей так, что он прохворал целый месяц.
      Но на этом барин не успокоился, грозился его в конец сжить с белого света, да только не пришлось ему исполнить своего обещания. Ведь не все бывает по барскому хотению.
      Вскоре к нему в гости пожаловал Емельян Иванович Пугачёв.
      А с крестьянскими обидчиками разговор бывал всегда у него коротким, петлю на шею, да на осину, что повыше, да понадёжнее.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козёл и баран. Давным-давно жил, да был. Казаки. Сказка!!
=======
      Давным-давно жил, да был в одной кубанской станице казак.
      Было у этого казака большое хозяйство. И были в этом хозяйстве, среди прочих животных, козел и баран. Покормил хозяин свою живность, насыпал всем корма и ушёл. Чтобы все животные были сыты.
      Съел козел свой корм и глядит на барана, как тот отправляет еду себе в желудок. Затем разбегается и как даст своими рогами барану в бок. Тот отскакивает и говорит козлу:
      — Ты что это, козел, совсем очумел? Зачем меня бодаешь?
      — По-моему, ты сильно много ешь, отвечает козел, – отойди, а то я тебя ещё раз бодну.
      Баран отошёл, а козел стал доедать его корм.
      — Ну, нет. – Думает баран, разгоняется и как боднёт козла.
      Козел отскакивает в сторону и кричит:
      — Ах ты так, ну держись!
      И побежал на барана, чтобы забодать его. А баран уже приготовился к атаке, наставив свои рога на козла. Так и началась у козла с бараном драка. Бились они, бодали друг друга так, что только шерсть во все стороны разлеталась. Через время устали и немного успокоились.
      Вдруг смотрят, проходит мимо овечка, увидала корм, за который они дрались, и хотела полакомиться им.
      — А, так вот кто во всем виноват, говорит баран, показывая козлу на овечку.
      — Да она хочет всю нашу еду съесть, отвечает козел, а мы из-за неё чуть не забили друг друга. Надо эту овцу проучить.
      И бросились они на овечку и вдвоём забодали её со всех сторон, так, что та еле ноги унесла.
      Подошли козел с бараном к еде, разделили её и съели. А затем пошли вместе по всему двору. Глядят, а невдалеке бедная овечка снова что-то кушает. Разгоняются они и снова забодали её со всех сторон. Та убежала, а они разделили еду и отправили в свои животы.
      Вот так они и жили в казачьем хозяйстве. И если не могли поделить между собой еду, то начинали драться и бодать друг друга до тех пор, пока не увидят бедную овечку.
      А однажды к казаку в гости пришло много станичников, так как был у него большой праздник.
      Взял хозяин сначала барана и зарезал его на шашлык. Затем зарезал и козла, чтобы все его гости могли отведать жаркого.
      Все станичники были довольны.
      А овцу хозяин не стал трогать до определённого времени, но перевёл её в отдельный двор, чтоб не лазила где попало, а довольствовалась тем, что ей дают.
      А в скотном дворе наступил с тех пор мир и порядок.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козел и баран. Козёл, да боран ходили полёсовать. Архангельск. Сказка!!
=======
      Козёл, да боран ходили полёсовать.
      Шли, шли, а волки обед варят. Боран косился, да косился, да волка одного и розбул. Те бросились, всё пролили, чашки-ложки прилома-ли, давай в погоню.
      А козёл борану и говорит:
      — Боран, куда мы?
      — А на лесину.
      Вот они и полезли. Лезли, лезли, боран-от оборвался, рогом за сук захватился, сук-от сломился, боран пал и убилса.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козёл и козлушка. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил козел с козлушкой.
      
           Козел пошёл по лыка,
           Коза, по орешки;
           Козел пришёл с лыком .
           Нет козы с орешками.
      — Ладно же ты, коза! Сошлю на тебя волков!
      
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, волки! Сошлю на вас людей!
      
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, люди! Сошлю на вас медведей!
      
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, медведи! Сошлю на вас огонь!
      
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же ты, огонь! Сошлю на тебя воду!
      
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же ты, вода! Сошлю на тебя быков!
      
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, быки! Сошлю на вас дубы!
      
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, дубы, Сошлю на вас топор!
      
           Топор нейдёт дубы рубить,
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же ты, топор! Сошлю на тебя гору!
      
           Гора нейдёт топор тупить,
           Топор нейдёт дубы рубить,
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же ты, гора! Сошлю на тебя червя!
      
           Черви нейдут гору точить,
           Гора нейдёт топор тупить,
           Топор нейдёт дубы рубить,
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, черви! Сошлю на вас гусей!
      
           Гуси нейдут червей щипать,
           Черви нейдут гору точить,
           Гора нейдёт топор тупить,
           Топор нейдёт дубы рубить,
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, гуси! Сошлю на вас ножи!
      
           Ножи нейдут гусей резать,
           Гуси нейдут червей щипать,
           Черви нейдут гору точить,
           Гора нейдёт топор тупить,
           Топор нейдёт дубы рубить,
           Дубы нейдут быков бить,
           Быки нейдут воду пить,
           Вода нейдёт огонь лить,
           Огонь нейдёт медведя палить,
           Медведь нейдёт людей давить,
           Люди нейдут волков бить,
           Волки нейдут козу есть.
           Нет козы с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою.
      — Ладно же вы, ножи! Сошлю на вас брусья!
      
           Брусья пошли ножей точить,
           Ножи пошли гусей резать,
           Гуси пошли червей щипать,
           Черви пошли гору точить,
           Гора пошла топор тупить,
           Топор пошёл дубы рубить,
           Дубы пошли быков бить,
           Быки пошли воду пить,
           Вода пошла огонь лить,
           Огонь пошёл медведя палить,
           Медведь пошёл людей давить,
           Люди пошли волков бить,
           Волки пошли козу есть,
           Пришла коза с орешками,
           С ручками, с ножками,
           С буйною головкою,
           С белою бородкою.
      
           Взял козел козу за гриву,
           Повалил на спину;
           Черева, на дерева,
           Кишки, на бадажки,
           Рожки, да ножки.
           Бросил за окошко;
           Головушку, под кустик,
           Бородушку, на кустик,
           Кожуриночку повесил на осиночку.
      Тут козе и поминочки!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козёл. В некотором царстве. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, в некотором государстве жил-был купец, и было у него три дочери.
      Построил он себе новый дом и посылает на новоселье ночевать старшую дочь, чтоб после рассказала ему, что и как ей во сне привидится. И привиделось ей во сне, что она выйдет замуж за купеческого сына.
      На другую ночь посылает купец на новоселье среднюю дочь. Что ей привидится? И приснилось ей, что она выйдет замуж за дворянина.
      На третью ночь дошла очередь до меньшой дочери, послал и ту. И приснилось ей, бедняжке, что выйдет она замуж за козла.
      Перепугался отец, не велел своей любимой дочери даже на крыльцо выходить.
      Так нет вот, не послушалась, вышла! А козел в это время подхватил её на высокие рога и унёс за крутые берега. Принёс к себе и уложил на полати спать.
      Поутру проснулась наша красавица, глядь, ан двор огорожен частоколом, и на каждой тычинке по девичьей головке. Только одна тычинка простая стоит.
      Обрадовалась бедняжка, что смерти избежала.
      А слуги давно её будят:
      — Не пора, сударыня, спать, пора вставать, в горницах мести, сор на улицу нести!
      Выходит она на крылечко. Летят гуси.
      — Ах вы, гуси мои серые! Не с родной ли вы со сторонушки, не от родного ли батюшки несёте мне весточку?
      А гуси ей в ответ:
      — С твоей-то мы со сторонушки, принесли-то мы тебе весточку. У вас дома сговор, старшую сестрицу твою замуж выдают за купеческого сына.
      Козел с полатей все слышит и говорит слугам:
      — Эй вы, слуги мои верные! Несите платья самоцветные, закладывайте вороных коней, чтоб три раза скакнули и были на месте.
      Принарядилась бедняжка и поехала. Кони мигом привезли её к отцу. На крыльце встречают гости, в доме пир горой!
      А козёл в то время обернулся добрым молодцем и ходит по двору с гуслями. Ну как на пир гусляра не зазвать? Он пришёл в хоромы и начал выигрывать:
      — Козлова жена! Козлова жена!
      А бедняжка по одной щеке его хлоп, по другой хлоп, а сама на коней, и была такова! Приехала домой, а козел уж на полатях лежит.
      Поутру будят её слуги:
      — Не пора, сударыня, спать, пора вставать, в горницах мести, сор на улицу нести!
      Встала она, прибрала все в горницах и вышла на крылечко. Летят гуси.
      — Ах вы, гуси мои серые! Не с родной ли вы со сторонушки, не от родного ли батюшки несёте мне весточку?
      А гуси в ответ:
      — С твоей-то мы со сторонушки, принесли-то мы тебе весточку. У вас дома сговор, среднюю сестрицу твою замуж выдают за дворянина богатого.
      Опять поехала бедняжка к отцу. На крыльце её гости встречают, в доме пир горой!
      А козел обернулся добрым молодцем и ходит по двору с гуслями. Зазвали его, он и стал выигрывать:
      — Козлова жена! Козлова жена!
      Бедняжка по одной щеке его хлоп, по другой хлоп, а сама на коней, и была такова!
      Воротилась домой. Козёл лежит на полатях.
      Прошла ещё ночь. Поутру встала бедняжка, вышла на крылечко, опять летят гуси.
      — Ах вы, гуси мои серые! Не с родной ли вы со сторонушки, не от родного ли батюшки несёте мне весточку?
      А гуси в ответ:
      — С твоей-то мы со сторонушки, принесли-то мы тебе весточку. У отца твоего большой стол.
      Поехала она к отцу. Гости на крыльце встречают, в доме пир горой! На дворе гусляр похаживает, на гуслях выигрывает.
      Позвали его в хоромы. Гусляр опять по-старому:
      — Козлова жена! Козлова жена!
      Бедняжка в одну щеку его хлоп, в другую хлоп, а сама мигом домой.
      Смотрит на полати, а там одна козлиная шкурка лежит. Гусляр не успел ещё оборотиться в козла.
      Полетела шкурка в печь, очутилась меньшая купеческая дочь замужем не за козлом, а за добрым молодцем. Стали они себе жить, да поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козлятки и волк. Жила-была коза. Сказка!!
=======
      Жила-была коза.
      Сделала себе коза в лесу избушку.
      Каждый день уходила коза за кормом в бор. Сама уйдёт, а деткам велит крепко-накрепко запереться и никому дверей не отпирать.
      Воротится коза домой, постучит рожками в двери и запоёт:
      — Козлятушки, дитятушки, Отомкнитеся, отопритеся! Ваша мать пришла, Молочка принесла.
      — Я, коза, во бору была, Ела траву шёлковую, Пила воду студёную. Бежит молочко по вымечку, Из вымечка по копытечкам. А с копытечек во сыру землю.
      Козлятки услышат мать и отопрут ей двери.
      Она покормит их и опять уйдет пастись.
      Подслушал козу волк и, когда она ушла, подошёл к двери избушки и запел толстым-претолстым голосом:
      — Вы, детушки, вы, батюшки, Отопритеся, отворитеся! Ваша мать пришла, Молока принесла. Полны копытцы водицы!
      Козлятки выслушали волка и говорят:
      — Слышим, слышим! Не матушкиным голосом поешь. Матушка поёт тоньше и не так причитывает!
      И не отворили дверей волку. Волк так и ушёл несолоно хлебавши.
      Пришла мать и похвалила деток, что её послушались.
      — Умницы вы, деточки, что не отперли волку, а то бы он вас съел.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козонька. Жил-был старик со старухой. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил-был старик со старухой.
      У них были сын, да дочь, да козлушка.
      Старик стал сына посылать в лес козлушку караулить. Сын-от покараулил, да и пришёл домой. Старик вышел на крылечко и стал спрашивать:
      — Козонька, сыта ли? Пояна ли?
      Коза-та и говорит:
      
           Я не сыта, я не пояна.
           Я по горочкам скакала,
           Я осиночку глодала!
      Вот старик-от сына-та бил, бил, да и убил.
      Стал опять дочь посылать. Вот и дочь пошла караулить. Покараулила, да и пришла домой.
      Старик вышел на крылечко, стал спрашивать:
      — Козонька, сыта ли? Пояна ли?
      Коза говорит:
      
           Я не сыта, я не пояна.
           Я по горочкам скакала,
           Я осиночку глодала.
      Старик дочь-ту ну бить. Бил, бил, да и убил.
      Послал опять старуху, караулить козоньку. Вот и старуха покараулила и пришла домой.
      Старик вышел на крылечко, стал спрашивать:
      — Козонька, сыта ли, пояна ли?
      Коза опять говорит:
      
           Я не сыта, я не пояна.
           Я по горочкам скакала,
           Я осиночку глодала.
      Вот он, это, бил, бил старуху-ту, да и убил.
      И говорит:
      — Дай-ка я сам пойду покараулю.
      Вот сам сходил покараулил, пришёл домой, да и стал спрашивать:
      — Козонька, сыта ли, пояна ли?
      Коза и говорит:
      
           Я не сыта, я не пояна.
           Я по горочкам скакала,
           Я осиночку глодала.
      Вот он козу-ту бил, бил, да и убил.
      И сам-от пошёл, да с горя-то на осине и задавился.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Козочка. Дедушка с бабушкой жили. Владимир. Сказка!!
=======
      Дедушка с бабушкой жили, внучка у них была Машенька или там Катенька, как ты её назовешь.
      Послал её дедушка в лес, пасти козочку.
      Дедушка встречает:
      — Милая моя козочка, напилась ли ты, наелося?
      — Нет, я не напилась и не наелося. Я ходила через лесочек, ухватила кленовый листочек, перешла я через мосточек, ухватила водички капельку, Я не налилась, не наелась.
      Дедушка внучку ругал.
      На другой день послал бабушку свою пасти. Бабушка пасла-пасла, гонит домой.
      Дедушка опять встречает и говорит:
      — Милая моя козочка, напилась ли ты, наелося?
      Она опять:
      — Нет, я не налилась и не наелося, Я ходила через лесочек, ухватила кленовый листочек, перешла я через мосточек, ухватила водички капельку. Я не напилась, не наелась.
      Дед ругать бабку.
      На третий день сам пошёл. Пас-пас, погнал козочку, перегнал её, впереди козы сам идёт домой.
      Встречает её:
      — Милая моя козочка, напилась ли ты, наелося?
      Она опять то же говорит:
      — Нет, я не напилась и не наелося. Я ходила через лесочек, ухватила кленовый листочек, перешла я через мосточек, ухватила водички капельку. Я не напилась, не наелась.
      Дед рассердился и козу зарезал:
      — Ты правду хоть ври!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и его ученик. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил-был старичок один со старушкой.
      У них был единственный сын.
      И они его не знают, в каку работу отдать. Если в кузницу, ушибётся, в портняги, наколется.
      Думали, думали. Запрёг отец лошадь и поехал в другой город с сыном.
      Едет по городу, тут стревается им старичок.
      — Куда, дедушка, поехали?
      — Да вот куда. Отдать бы сынка в какую-нибудь лёгкую работу.
      — Дак вот что, – говорит, – старичок, отдай мне его колдовать.
      — Вот, вот! Не надо и лучше. Не ушибётся и не уколется! – Обрадовался отец.
      — Дак вот, – говорит старичок, – через три года приезжай за ним.
      — Хорошо, – обрадовался отец.
      Старик приехал домой, сказал своей старухе.
      Прошло три года.
      Отец поехал за сыном. Проехал половину дороги. Ему сел воробышек на грядку. Он его стегнул, он слетел и опять сел. Он его опять стегнул.
      В третий раз сел и говорит:
      — Тятя, тятя! За что ты меня стегаешь? Ведь я есть твой сынок!
      Отец оробел. Воробышек ему и говорит:
      — Когда приедешь к моему хозяину, он тебе меня так не отдаст, а так отдаст. Узнаешь ли ты, который твой сынок?
      А сам слетел и полетел.
      Приезжает отец к этому, к ему хозяину, заезжает на двор. Выходит его хозяин.
      — Здравствуй, отец! За сынком приехал?
      — Да, за сынком! – Спрашивает отец.
      — Так вот что, отец! Я тебе его так не отдам. – Говорит колдун.
      — А как? – Удивился отец.
      — А так, – говорит, – узнаешь ли, который твой сынок?
      — Дак что же, попробую, – говорит Отец.
      Враз выгнал ему хозяин-колдун сорок голубей. Все как один. Один этот распустил крылышки, заворковал.
      Отец говорит:
      — Вот это, – говорит, – мой сынок.
      Потом хозяин-колдун выгнал сорок гусей, все как один. Один подошёл к колоде и поёт.
      Отец говорит:
      — Это мой сынок!
      Потом хозяин-колдун выгнал сорок солдатиков, все как один. Один заскакал-заплясал.
      Отец говорит:
      — Это мой сынок!
      — Ну, так возьми! – Говорит колдун, но не ты хитёр, а хитёр твой сынок!
      Дал колдун ему быка, и поехали отец с сыном домой. Приехали домой. Они жили очень бедно.
      Сын и говорит отцу:
      — Вот что, тятя! Завтра я сделаюсь хорошим конём, и веди меня продавать. Продать если, дак продашь, а абродочку не продавай!
      — Ладно! – Отвечает отец.
      Так и сделал утром. Повёл продавать. Ведёт его на рынок, едет купец и спрашивает.
      — Сколько, дед, стоит конь?
      — Триста рублей. – Отвечает отец.
      Купец, не говоря, отдал ему триста рублей. Отец абродочку снимает. Купец спрашивает:
      — А на чем я его поведу?
      — Бери за гривку и веди. Конь смиреный! – Отвечает отец.
      Купец взял за гривку и повёл. Привёл домой, поставил в стойла, дал ему овсеца.
      Ночь переночевал купец, заходит в стойло, коня нет. А конь перевернулся, сделался человеком и ушёл.
      Приходит домой, конечно, и говорит:
      — Ну, теперь, тятя, сделаюсь ещё лучше. Больше в этот город не води, веди в другой!
      Отец его повёл в тот город, в котором обучался колдовству, других близко не было.
      Стревается ему старичок.
      — Сколько, дед, стоит конь?
      — Триста рублей. – Отвечает отец.
      — На тебе пятьсот! – Предлагает старик этот.
      А отец забыл абродочку снять, взял деньги и пошёл. А это купил тот старик, у которого сын обучался.
      Привёл его домой, запрёг и давай на нём гонять. Гонял, гонял, самому надоело, дал дочерям и сказал:
      — Станет он вас подворачивать к воде, но вы не подворачивайте!
      Эти дочери сколько ни ездят, конь все к воде воротит.
      Они смиловались, взяли, да подворотили. Взяли развязали чересседелок и повод. Он зашёл в воду, перевернулся рыбой, да и поплыл.
      Они заплакали, пошли домой. Приходят домой, сказывают папаше:
      — Вот так и так.
      — Ну, дак ладно! Никуда не деваться! – Сказал колдун и пошёл туда, где конь в озеро ушёл.
      Подошёл колдун к этому озеру, перевернулся и сделался щукой. И плавает там, ищет его. А тот ершом сделался, увидал щуку и забрался в камни.
      И говорит оттуда:
      — Щука, востра! Лови меня с хвоста!
      Теребила, теребила щука, не могла вытащить. Выплыл колдун на берег, перевернулся и сделался человеком. И ушёл домой.
      А тут на берегу стоял мост. На этот мост каждо утро приходила купеческая дочь умываться. Ученик заметил и сделался хорошим кольцом, что сроду такого кольца нигде не было. И лёг на этот мост.
      Пришла купеческая дочь, увидала, что лежит кольцо, взяла и пошла. И забыла умыться. Шибко обрадовалась. Пришла и сказывает своему папаше.
      Папаша посмотрел это кольцо и набил везде афиши, что не потерялось ли у кого вот такое-то кольцо. Этот колдун услыхал и пришёл.
      А кольцо перевернулось ночью-то человеком, и говорит этой купеческой дочери:
      — Когда придут, станут меня отбирать, ты не отдавай! В крайнем случае, насильно станут отбирать, ты возьми, со зла брось меня на пол, это кольцо. Тогда это кольцо рассыпется. Ты возьми одну бисеринку ногой прижми!
      Она так и сделала. Когда пришёл этот колдун, стал его отбирать, она заплакала.
      Папаша говорит:
      — Отдай!
      Она взяла его и бросила. Он рассыпался, она взяла одну бисеринку и прижала ногой. Этот колдун и сделался петухом и зачал проклёвывать эти бисеринки. Она оттащила ногу, эта бисеринка сделалась ястребом и давай петуха клевать. И заклевала его до смерти.
      Потом этот папаша узнал, что это кольцо, молодой человек. Он его обвенчал со своей дочерью. Стали молодые жить.
      Через какое-то время этот купец помер.
      Но купцовой дочери не поглянулся что-то он. Наняла она людей убить его. Они его убили, изрезали его в кусочки, склали в бочонок и запустили по морю. Этот бочонок прибило к берегу и зашвыряло всего песком.
      Вот у этого отца убитого сына бык был. И он забегал по двору, заревел. Этот старик выпустил его. Он побежал, а старик за ним. Прибегает к этому берегу, у которого бочонок застрял.
      Этот бык и давай ногами расшвыривать. Вырыл этот бочонок. Старик расколотил его, вынимает эти кусочки и размывал их.
      Прилетела ворона и схватила один кусок, а бык прижал её ногой. Другая ворона села на сосну и говорит:
      — Отпусти его, сделаю, что захочешь!
      — Нет, не отпущу! Отдай мне живой и мёртвой воды! – Приказывает бык.
      Ворона улетела, день летала, прилетела, принесла на левом крыле воды мёртвой, на правом крыле воды живой и старику дала. Он её и отпустил.
      Смазал мёртвой водой старик эти кусочки, они срослись. Полил живой водой, он оживел.
      Как оживел сын-от и говорит:
      — Ох, мало спал, да рано встал!
      Старик ему и говорит:
      — Кабы не твой бык, ты бы и сейчас спал!
      — Ох! – Говорит, да и вспомнил. – Дак ладно! Моё не пропадёт!
      Обжился, конечно, пришёл к купчихе, нанялся в работники и прибил жену свою.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и парнишка. Воронеж. Сказка!!
=======
      Идёт как-то раз парнишка лесой, встречает барина, а тот и спрашивает.
           — Читать умеешь?
      Парнишка отвечает.
           — Умею.
      Пробормотал барин что-то себе под нос и дальше расспрашивает:
      — А по-немецки тоже умеешь?
      — Нет.
      — Ну, а по-русски?
      — По-русски, да, – отвечает парнишка.
      — Ах, так ты тоже из святош, – говорит барин и уходит.
      А барин тот был сам чёрт.
      Думает парнишка.
           — Что должно означать это?
      Сделал парнишка круг по лесу и опять тому барину навстречу.
      Тот снова спрашивает:
      — Читать умеешь?
      — Нет, ничего не умею.
      — Какие языки знаешь?
      — Только латышский, больше никаких.
      — Не хочешь ли ко мне в работники пойти? Одна у тебя работа будет. Книги обтирать, да стеречь.
      Парнишка согласился. Пошёл с барином вместе и стал у него книги вытирать, да захотелось парнишке узнать, что там в книгах написано. Вот он и давай их перелистывать, да тут только и догадался, что за птица его барин. В книгах были разные колдовские слова на немецком языке написаны. Парнишка по-немецки малость понимал.
      Начал по тем книгам учиться и стал настоящим колдуном.
      Каждый вечер повадился приезжать туда какой-то белый барин, оглядывал все добро и говорил только по-русски.
      Вот раз и говорит он парнишке:
      — Удирай отсюда поскорей, не то смерть тебе!
      Тут и сам парнишка как-то подслушал. Говорит черт, его барин, по-немецки другим чертям:
      — Завтра собирайтесь все. Будем бить моего работника, пока в собаку не обернётся. Боюсь я только, не понимает ли он по-русски и не подучил ли его добрый дух, чтобы удирал.
      Как услыхал это парнишка, обернулся он через колдовское слово в серну, да и наутёк. Узнал об этом барин-черт, обернулся в гончую собаку и погнался за ним. Чуть-чуть было не изловил, да парнишка обернулся ласточкой. Обернулся чёрт соколом, да на ласточку.
      Ласточка кинулась наземь, обернулась мышкой, да в нору спряталась. Обернулся чёрт змеёй, да за мышкой. Выскочил парнишка из норы, обернулся аистом и проглотил змею.
      Вот обернулся парнишка опять человеком и пошёл к королю. Приходит, а сторож и на двор не пускает его, да парнишка только показал ему кукиш, сразу же сторож в камень обернулся.
      Вошёл парнишка в замок, а у короля как раз гости, чужой король гостит. Увядал чужой король парнишку, давай над ним смеяться. А парнишка как тряхнет головой, сразу же волосы у него в змей превратились. Испугался чужой король, за щит свой прячется.
      Тут король призывает к себе парнишку, велит разыскать трёх дочерей своих, что черти украли, и говорит:
      — Коли дочерей разыщешь, младшую получишь в жены.
      Разузнал парнишка, где они, да как их сыскать, выплавил себе из свинца большую палицу и пошёл. А силу-то он себе наколдовал огромную.
      Шёл-шёл, пришёл к старшей дочери. Входит в замок. Та обедает со своим мужем трёхглавым. Как увидел парнишку трёхголовый, тут же встал, подводит его к кипящему котлу и говорит:
      — Прыгай сюда!
      Парнишка отвечает.
      — Покажи-ка, как пригнуть-то?
      Становится чёрт у котла, у самого края, занёс одну ногу над котлом и говорит.
      — Вот как!
      А парнишка как даст своей палицей ему по спине, чёрт шлёп в котёл.
      Пошёл парнишка дальше, приходит к замку средней дочери. Входит в замок. А там муж её шестиголовый спит. Не хочется парнишке спящего убивать, давай его будить. Как вскочит тот, ухватил нож, да на парнишку. А парнишка Вышиб у него нож из рук, да как треснет по боку шесть рёбер вон!
      Торопится парнишка к младшей дочери. Приходит к замку. Та одна дома.
      Говорит парнишке.
           — Зачем пришёл ты сюда? Придёт девятиголовый чёрт, он тебя в землю вгонит.
      Спрятался парнишка за печкой. Приходит девятиголовый чёрт и гремит на весь замок.
           — Что тут за чужой дух? – И двинулся прямо за печку.
      А парнишка ему навстречу. Посчастливилось парнишке первому ударить, ушёл чёрт по колено в землю. Тут как даст чёрт парнишке, ушёл парнишка в землю выше колен. Ударил парнишка в другой раз, погрузился чёрт в землю до самого живота. Ударил чёрт во второй раз, ушёл парнишка в землю до пупа.
      Тут собрался парнишка с последней силой, да так дал черту, что погрузился тот в землю выше груди. Не может чёрт ещё раз ударить парнишку. Выбрался парнишка из земли, ударил черта ещё раз, да и вогнал его совсем в землю.
      Забрал тут парнишка всех трёх королев, повёз их к королю. Женился на младшей, построил себе красивый дворец, да и зажил спокойно.
      Сказка вся. Может, было это, а может, и нет. Кто слушал сказку, тому привет.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и работник. Цыгане. Сказка!!
=======
      Жил-был старик-колдун, и была у него молодая жена-красавица.
      Вот и забрёл в те дальние края цыган-бродяга. Долго он скитался в поисках счастья, да, видно, не очень-то ему везло. Не было у пего ни гроша в кармане, ни лошади, ни телеги с добром. И одно только богатство было у него. Красота, да ум.
      Вот решил этот цыган подзаработать. Нанялся он к колдуну в работники, за лошадьми ухаживать и по хозяйству помогать.
      День работает, другой, и стал цыган замечать, что жена колдуна на него заглядывается, да и он влюбился в неё.
      И все было бы ничего, если бы только колдуна провести можно было.
      Но колдун он и есть колдун, от него никуда не скроешься. Не понравилось колдуну, что цыган с его женой заигрывает, и превратил он её в лошадь, да на конюшне поставил.
      А цыгану велел за ней ухаживать.
      — Вот теперь можешь любить её, сколько хочешь, сказал колдун и ушёл.
      Плачет цыган, а ничего поделать не может. И вдруг слышит он речь человеческую:
      — Не печалься, милый, бог даст, все образуется!
      Посмотрел цыган и удивился. Это лошадь колдуна говорила с ним.
      С тех пор привязался цыган-работник к этой лошади и так за ней ухаживал, что на неё всегда было любо взглянуть.
      А колдун решил тем временем цыгана со света сжить, отомстить ему.
      Вот подзывает он его и говорит:
      — Слушай, цыган, поезжай к морю, переплыви на остров, разожги там Костёр и жди. Ровно в полночь расступятся волны и выедут на берег волшебные кони, запряжённые в карету. Подойди к этой карете, открой дверцы, да загляни внутрь. Позабыл я в той карете своё кольцо. Если принесёшь мне это кольцо, так и быть, расколдую я жену свою и отдам её тебе. А не принесёшь, пеняй на себя.
      Пригорюнился цыган и отправился на конюшню.
      — Что с тобой, мой милый? – Спрашивает его лошадь.
      — Так и так, – отвечает цыган, – не знаю, как и быть. Погубит меня колдун!
      — Ступай к морю, не бойся, все будет хорошо. А чтобы волшебные лошади не закусали тебя до смерти, обмажься варом. Как укусят они тебя один раз, так зубы у них и склеятся. Тут уж ты подходи к карете и кольцо забирай, да не мешкай, а обратно возвращайся.
      Все сделал цыган, как лошадь ему велела, и с кольцом вернулся обратно.
      — Молодец, цыган, – похвалил его колдун, – не думал я, что ты живым вернёшься. Ну, да ладно! Придётся расколдовать жену свою, да только посмотри на себя, ты же весь в варе, надо бы тебе баньку парную принять, а то какая же красавица на тебя взглянет?
      Испугался цыган, почуяв недоброе, на конюшню пошёл.
      — Не горюй, милый, а сделай так, как я тебе скажу, – услышал он голос лошади.
      — Сейчас колдун вскипятит в котле молоко и заставит тебя в горячем молоке искупаться. Но ты не бойся. Как услышишь моё ржание, смело бросайся в котёл.
      Все так и получилось. Вскипятил колдун молоко и велел цыгану в котёл прыгать.
      Разделся цыган и стал ждать, пока лошадь не заржёт.
      — Что ж ты, цыган? Или раздумал? – Спрашивает его колдун. – А может, ты испугался?
      — Ничего я не испугался, а по нашему цыганскому обычаю, перед тем как в баню пойти, надо помолиться.
      — Ну что ж, молись, – говорит колдун, – я подожду. – А сам, знай, под котёл дровишек подбрасывает.
      Воздел цыган руки к небу и начал шептать:
      — Чтоб тебя солнце разбило, проклятый колдун!
      А в эту минуту и лошадь заржала. Прыгнул цыган в котёл, а когда выскочил из него, то был уже таким красавцем, каких и свет не видывал.
      Зависть тут взяла колдуна.
      — Как же так, какой-то цыган-бедняк таким красавцем стал, – подумал он, – а я всесильный колдун, и не могу?
      Прыгнул колдун в котёл с кипящим молоком и тут же сварился в нём.
      Слетели мгновенно с лошади колдовские чары, и стала она молодой и красивой женщиной.
      И радости их с цыганом конца не было.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и священник. Архангельск. Сказка!!
=======
      Одного колдуна священник увещевал оставить своё ремесло, и колдун за это сердился на священника.
      Пришло время и колдун умер. И однажды вечером, вскоре после его смерти, у ворот священника кто-то постучался.
      Священник подошёл к воротам и спросил:
      — Кто тут?
      — Я, батюшко, пономарь, – отвечал голос, – пришёл благословиться звонить к заутрене.
      — Что ты! Я ещё спать не ложился, а ты уж звонить хочешь. Поди домой, рано ещё.
      Через полчаса опять пришёл пономарь, стучит и говорит:
      — Петухи пропели, батюшко, приходи.
      Священник отдал в окно ключи, а потом послышался и звон, который слышал он один.
      Потом священник оделся, помолился и пошёл в церковь.
      Только священник вошёл в церковь, как за ним с шумом растворились двери, и он увидел колдуна. Колдун скрипел зубами и говорил:
      — Ага, попался-таки!
      Священник скорее в алтарь. Взял напрестольный крест, оградил себя им и вышел из алтаря.
      Колдун, увидя крест, упал навзничь. Петухи пропели, и колдуна не стало.
      Крестьяне потом разрывали могилу колдуна и увидели, что он перевернулся вниз лицом. Между лопатками ему вбили осиновый кол, чтобы больше не вставал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и солдат. Пермь. Сказка!!
=======
      В старые времена солдат шёл по билету домой.
      Приходит в большое одно селенье, а дело было к ночи. Просится ночевать, его никто не пущает.
      Подходит он тогда к одному богатому дому, в котором пируют, дело свадьбы и просится:
      — Пустите ночевать!
      Старик было и отказал ему:
      — У нас, батюшка-солдат, свадьба!
      — Дак что из этого? Я и на полати лягу. – Просится опять солдат-от.
      А старуха старику говорит:
      — Не наш ли сын пришёл? Пусти его!
      А у них сын тоже в солдатах был. Солдат заходит в избу, поздоровался с компанией свадьбы. А в переднем углу сидит старый-престарый старик.
      Это было по старине ещё. Без этого старика никакая свадьба не игралась, как он под названием был. Колдун.
      Солдат разделся и сел на скамеечку под порогом. Хозяин дома захотел угостить солдата, наливает стакан водки и подаёт ему. Солдат проздравил молодых и выпил стакан водки.
      А колдун поглядел на солдата свирепо.
      Солдату подали немножко поесть горячих щей.
      Солдат вынимает табакерку из кармана и понюхал, чтобы расходилось попуще в голове.
      Солдату другой стакан вина подносят. Он подходит к столам:
      — За здравие вас, господа, пью!
      А колдуну не поглянулось это слово.
      А столы были с пирогами, с кушаньями накрыты скатертями.
      Солдат без спросу выпил стакан ещё. Открыл скатёрку, взял кусочек холодного мяса.
      Колдун ему и говорит:
      — Зачем, солдат, берёшь без спросу моего?
      — А ты хозяин, что ли? – Солдат говорит.
      — Нет, не хозяин. – Я старший.
      — Я тебя и не признаю, брат! – Солдат отвечает.
      Колдун на это осердился, кричит:
      — Дайте-ка мне кружку с пивом!
      А у солдата в голове расходилось зелёное вино.
      Колдун берёт в руки кружку и начинает в неё шептать колдовство своё.
      — Дайте мне лучинку! – Просит колдун.
      Подают ему лучинку, колдун крестит пиво крест-накрест и говорит:
      — Ну, солдат, пей от меня угощенье!
      Солдат выпил это пиво, и вприсядку плясать пошёл.
      И за большим столом все стали говорить:
      — Вот солдат пойдёт теперь спьяну на дворе говяши грызть мёрзлые!
      Солдат скричал:
      — Дайте, дайте пива мне!
      Наливают кружку пива, поднесли её солдату. Солдат перед компанией говорит:
      — А я шептать не стану и ворожить-крестить не умею.
      В большой ихней толпе отвернулся солдат и незаметно из табакерки табак высыпал в пиво. Берёт со стола вилку и помешал в кружке пиво. Пиво пеной заходило от нюхального табаку.
      — Ну, старик, давай пей! Я от тебя выпил, и ты от меня пей!
      Старик выпил полкружки пива, всей компании было диво. У старика сделалось в глазах зелено, глаза в разные стороны пошли.
      Солдат говорит:
      — Не пей по малу, помешивай, да выпей остатки пива, как и я выпил!
      Старик пьёт остатки, а на дне в кружке не сладко.
      Через полчаса тут времени повалился старик этот на стену.
      Удивилась вся компания:
      — Вот сошлись, брат, два колдуна! Солдат верно больше знает!
      Потащили старика. Вытащили на двор. Старик стал тут без ума.
      Старик валяется на дворе, да кричит:
      — Дайте помочью вы мне. Сердце у меня давит.
      Так-то вот спорить с солдатом, хоть ты и колдун.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун и цыганёнок. Цыгане. Сказка!!
=======
      Стоял в лесу цыганский табор.
      Жила в этом таборе цыганка. Был у неё один-единственный сын, цыганёнок лет двенадцати.
      Много лет назад потеряла эта цыганка мужа. Пошёл он как-то раз по цыганскому делу и не вернулся. Решила жена, что погиб её муж.
      Однако многие цыгане с ней не соглашались, шёл слух в таборе, что продал цыган душу дьяволу.
      В одно прекрасное время наезжает в этот табор купец. Стал он по наладкам ходить, с цыганами разговаривать. Дошла очередь и до этой цыганки.
      Как увидел купец мальчика-цыганёнка, глаза у пего загорелись. А надо сказать, что цыганёнок этот был юрким, сильным и смышлёным.
      Вот купец н обращается к матери:
      — Отдай мне своего сына. Все равно живёшь ты бедно, а у меня твой сын горя знать не будет. Детей у меня нет, так что после моей смерти все ему достанется. К тому же твой сын не чужой для меня человек, знавал я его отца, в большой дружбе мы были, ведь это я крестил твоего мальчика, так что я кумом тебе прихожусь.
      Уговаривал купец цыганку, уговаривал, не уговорил.
      Рассердился купец, сверкнул глазами, и почуяла цыганка недоброе. И вправду, на следующий день беда приключилась. Пошёл её сын в лес и назад не вернулся.
      А случилось вот что.
      Когда цыганёнок вышел из лесу на поляну, купец этот уже его поджидал.
      — Ну что, парень, хочешь на лошади прокатиться?
      Какой цыганёнок от этого откажется? Свистнул тогда купец, и выскочили тогда на поляну два вороных коня.
      Смотрит цыганёнок на коней и глаз отвести не может, такие они красивые.
      — Садись, цыганёнок, на одного коня, а я сяду на другого, вот и поедем.
      Сели они на коней и поскакали. Смотрит цыганёнок. Конь его не по земле бежит, а по воздуху летит. Понял он тогда, что с нечистой силой связался, что купец этот, колдун.
      Много ли, мало ли времени прошло, бог знает. Только добрались они до высокой горы. Опустились на самой вершине.
      Вот колдун и приказывает цыганёнку:
      — Пойди поищи вокруг дрова, будем Костёр разжигать.
      Набрал цыганёнок хворосту, и разожгли они Костёр. Достал колдун яичко и бросил в Костёр.
      Едва он сделал это, как раскрылась земля и образовался в ней узкий колодец.
      — Слушай, парень, что я тебе скажу. Я, известный во всей округе колдун. Ты уже догадался об этом. Здесь, в этой горе, спрятаны все мои сокровища. Я бы и сам их достал, да только не пролезть мне в этот колодец. Вот тебе кольцо волшебное. Надень его на руку, но не потеряй, иначе тебе конец.
           Как спустишься в подземелье, на тебя сразу змеи ядовитые набросятся. Не бойся, махни кольцом, и эти змеи окаменеют. Пойдёшь но подземелью, увидишь дверь, а перед дверью лев сидит. Махнёшь кольцом, лев окаменеет. Потом будет вторая дверь, войдёшь в неё и увидишь мать свою. Будет она просить тебя обнять её, не верь ей.
           Не мать это твоя, а сила нечистая. Доверишься ей, она тебя на куски разорвёт. Махни на неё кольцом, и она в камень превратится. Потом будет третья дверь, и за ней и все моё богатство. Привяжи сундук к верёвке, я его вытяну, а потом и тебя! Будем мы с тобой богатыми людьми, цыган, только не забудь, сделай все, как я тебе сказал.
      Обмотался цыганёнок верёвкой и полез в подземелье. Долго лез, всю гору сверху вниз прошёл. Лишь только спустился на дно подземелья, как напали на него ядовитые змеи.
      Махнул цыганёнок кольцом, змеи в камень превратились.
      И дальше было так, как сказал колдун. Были три комнаты, в одной лев сидел, в другой цыганёнку мать его чудилась, а в третьей сундук с кладом стоял.
      Подтащил цыганёнок сундук к верёвке, да только пока тащил, так умаялся, что сел на крышку сундука, чтобы дух перевести.
      — Э, нет, колдун, – думает цыганёнок, – знаю я тебя. Ты сундук вытянешь, а меня здесь бросишь, чтобы не делиться со мной кладом. Ничего у тебя не выйдет.
      А колдун сверху ему кричит:
      — Эй, парень, давай скорее привязывай сундук.
      — Сначала меня вытащи, – отвечает ему цыганёнок, – а сундук я к себе привяжу.
      — Нет, сначала сундук вытяну, а потом уже тебя!
      Препирались они, спорили, так и не стал цыганёнок клад к верёвке привязывать.
      Осерчал тогда колдун и бросил верёвку в подземелье.
      — Так пусть же твои кости сгниют в этом подземелье! – Крикнул колдун и исчез.
      Сидит цыганёнок на крышке сундука и горькую думу думает:
      — Зачем я только с этим колдуном связался? И кто меня просил на этих конях кататься? Будь ты проклят, колдун, и перстень твой колдовской!
      Снял цыганёнок перстень с руки и в сердцах швырнул его на землю. Задрожала тут земля, и появился огромный Змей.
      Посмотрел Змей на цыганёнка и спрашивает:
      — Сынок, откуда ты здесь взялся? Что тебе надо?
      Испугался цыганёнок страшного вида Змея, попятился, а Змей снова ему говорит:
      — Не бойся меня, сынок, я, твой отец. Много лет назад обманул меня этот же колдун, заколдовал он меня злыми чарами и заставил стеречь его сокровище. Не будь на тебе этого кольца, давно бы в живых тебя не было. Если ударишь этим кольцом о землю, я всегда появлюсь и исполню любое желание. Проси меня, сынок, чего хочешь.
      — Перенеси меня домой, в табор, к матери моей, отец, и клад прихвати.
      — Хорошо, сынок, все будет так, как ты хочешь, только кольцо не забудь взять с собой. Глядишь и пригодится.
      Очутился цыганёнок в своём таборе, а там мать сидит у костра перед палаткой и слезы льёт о сыне.
      Постарела она, поседела. Ведь это цыганёнок думал, что он только три дня дома не был, а на самом деле годы прошли.
      Обрадовалась мать:
      — Ай, сыночек, я уже и не думала тебя живым увидать. Где ж ты был, расскажи!
      Рассказал цыганёнок матери своей все, как было, ничего не утаил.
      С тех пор зажили они богато и счастливо.
      Однако злой колдун прознал о том, что цыганёнок вышел из подземелья, и решил завладеть своими сокровищами.
      Вот однажды является он снова в табор к цыганёнку и говорит ему:
      — Отдай кольцо моё, парень, отдай подобру-поздорову, а не то силой возьму!
      Бросил цыганёнок кольцо на землю, и явился Змей, отец его.
      — Смотри, отец! – Крикнул цыганёнок. – Вот он, тот колдун, что превратил тебя в Змея и всю жизнь твою сломал.
      Кинулся Змей на колдуна и в один миг задушил его.
      Как только не стало колдуна, спали колдовские чары со Змея, и предстал перед цыганёнком его отец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдун. Цыгане. Легенда. Сказка!!
=======
      Кочевал цыганский табор.
      В одной семье несчастье случилось. Сбежал муж от жены и оставил на её руках кучу детей. Что делать бедной цыганке? Как такую ораву прокормить? Детишки все маленькие, есть просят, а помощи от них никакой.
      И родни рядом нет, и на соседей трудно рассчитывать. Короче сказать, совсем худо дело. В иной день у ребят и крошки хлеба во рту не бывает.
      Задумалась цыганка:
      — Как мужа вернуть? Приворожить его, что ли?
      Пошла цыганка к гадалке, ничего та поделать не может.
      — Уж если я тебе, милая, не помогла, – сказала гадалка цыганке, – то есть только один человек, что может твоей беде пособить. Живёт он там-то и там-то. В лесу его избушка стоит. Сходи к нему, попытай счастья, может, и выйдет что.
      Собралась цыганка и отправилась. Долго ли, коротко ли, приходит. Видит цыганка. Стоит в лесу покосившаяся избушка, с виду на баню деревенскую похожа.
      И до того эта избушка ветхая, что, кажется, ещё немного, и она повалится.
      — И что это за колдун, если у него изба такая дряхлая? – Думает цыганка.
      Однако путь дальний, не возвращаться же обратно ни с чем. Заходит цыганка в эту избушку, видит. Старик на печке лежит, зубы у него через губу торчат, брови дыбом стоят, волосы взлохмачены.
      — Ха, – усмехнулся старик, – чего ты зашла в такую хату? Иди к богатым колдунам.
      Упала цыганка на колени:
      — Прости меня, колдун, что я так о тебе подумала. Но я к тебе пришла, потому что только ты мне можешь помочь. Уже многие для меня ворожили, но ничего не получалось. Был у меня муж, да оставил нас. Совсем я из сил выбилась, не могу больше одна такую семью тянуть. Помоги мне, сделай так, чтобы муж опять полюбил меня и вернулся.
      Отвечает колдун цыганке:
      — Хорошо, сделаю, сейчас только с печки сойду.
      Сошёл колдун с печки, достал большую книгу, полистал её и говорит цыганке:
      — Разрежь палец безымянный, дай мне крови своей. А потом должна ты отречься от солнца, от земли и от воды. Будет твоею душою нечистая сила владеть. Тогда только получишь ты обратно своего мужа. Выйдем мы с тобой в полночь, и покажу я тебе все твоё прошлое, настоящее и будущее.
      Отшатнулась цыганка, бросилась к дверям и крикнула:
      — Да будь ты проклят снизу и доверху. Ишь чего захотел, проклятый? Чтобы я отреклась когда-нибудь от солнышка красного, от земли и воды? Не бывать этому никогда!
      Вернулась цыганка в табор и зареклась с той поры к колдунам ходить.
      И была в этом таборе другая цыганка, у той тоже большая беда приключилась. Сильно заболела она. Пока ещё могла ходить, собрала последние силы и пошла к колдуну.
      Приходит она к нему и объясняет!
      — Так и так, так и так, болезнь меня одолела. И умереть не могу, и жить нет сил. Помоги мне, дай на ноги встать. Все, что ты скажешь, я сделаю.
      Отвечает колдун:
      — Ладно, помогу твоему горю, только сейчас с печки сойду.
      Закряхтел старик, слез с печки, достал свою книгу волшебную, полистал её и говорит цыганке:
      — Разрежь палец безымянный, дай мне крови своей. А потом должна ты отречься от солнца, от земли и от воды. Будет твоею душою нечистая сила владеть. Выйдем мы с тобой в полночь, и покажу я тебе все твоё прошлое, настоящее и будущее.
      — Я согласна, – сказала цыганка старику, разрезала безымянный палец и дала колдуну своей крови.
      — А теперь поклянись, как я тебе велел.
      — Чтобы не видать мне ясного солнца! – Воскликнула цыганка. – Чтобы не знала я земли и воды, только бы от болезни этой проклятой избавиться!
      Засмеялся старик:
      — Ну, знать, сама ты свою судьбу решила.
      Принялся старик ворожить, а тут и ночь наступила.
      Вывел колдун цыганку в полночь, разжёг Костёр, окропил его кровью цыганки и говорит:
      — Выходи, нечистая сила, покажи этой женщине её жизнь!
      Поглядела цыганка на Костёр, а там Черти пляшут, и она среди них. Сначала здоровой была, а потом больной сделалась.
      — А вот твоё будущее! – Вскричал колдун и взмахнул рукой.
      Глянула цыганка в огонь и ужаснулась.
      Черти, которые вокруг неё плясали, накинулись на неё разом и принялись душить.
      Упала цыганка без чувств, а когда пришла в себя, то видит. Лежит она у себя в пологе, и, нет никакой избушки, и никакого колдуна нет.
      Встала цыганка и чувствует, болезнь у неё прошла, словно её и не было.
      С той поры повадилась к той цыганке нечистая сила ходить. Каждую ночь является, покоя не даёт.
      Терпела цыганка, терпела, а потом взмолилась:
      — И зачем я только к этому колдуну ходила, лучше бы я померла, чем жить так. Нет мне радости ни от земли, ни от воды, ни от солнца красного, а без этого мне и жизнь не нужна.
      И в ту же ночь является к ней колдун во сне и говорит:
      — Ну что, милая, надоело тебе жить? Хотела смерть обмануть и передумала?
      Взмолилась цыганка:
      — Устала я от нечистой силы. Спаси!
      — Ладно, помогу, – сказал колдун и протянул цыганке обычный камень. – Вот камень, что на душе твоей лежит. Зарой этот камень в лесу под столетним дубом, освободишься от нечистой силы.
      На следующий день пошла цыганка в лес, нашла в чаще столетний дуб и зарыла под ним камень, что ей дал колдун.
      Но едва только сделала она два шага обратно, как упала па землю словно подкошенная.
      И тут же умерла.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колдунья. Анекдот. Воронеж. Сказка!!
=======
      Жила-была страшная колдунья и были у неё дочь, да внучка.
      Пришло время помирать старухе, зовёт она к себе свою дочь и наказывает ей.
           — Дочка, как я помру, ты не обмывай моё тело тёплое водицею, а вскипяти самого крутого кипятку, да и ошпарь им меня всю.
      Дочь хотела спросить, зачем ей это нужно, но не успела. Смерть её опередила.
      Побежала дочь к соседям с просьбой, чтобы пришли помочь обмыть ей старуху.
      А в избе осталась одна малая внучка. И вдруг видит она. Вылезли из-под печки два черта, большой, да маленький, и побежали к мёртвой колдунье. Старший чёрт схватил её за ноги, как дёрнул, сразу всю шкуру и сорвал. И говорит чертёнку.
           — Возьми себе мясо, тащи под печку.
      Чертёнок подхватил мясо в охапку и унёс под печь. Осталась одна старухина шкура. Старый чёрт залез в эту шкуру и лёг на том самом месте, где лежала колдунья.
      Вернулась домой дочь, привела с собой баб и принялись они убирать покойницу. А девочка и говорит.
           — Мама, а без тебя с бабушки шкуру стащили. Вылез из-под печки такой чёрный-чёрный, содрал с бабушки шкуру, да сам в неё и залез.
           — Молчи, негодная! Что ты врёшь? – Не поверила ей мать.
      Принесла она большой котёл, налила холодной воды, поставила в печь и нагрела крутого кипятку. Потом бабы подняли старуху, положили её в корыто и разом весь кипяток на неё и вылили.
      Черт не вытерпел, выскочил из корыта и убежал вместе со шкурою. Бабы смотрят, что за чудо? Была покойница, да и нет её. Ни убирать, ни хоронить некого. В глазах черти унесли.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Коли утонешь. Прибаутка. Сказка!!
=======
      Старуха мать ругала мальчишку, чтоб он не ходил на реку купаться:
      — Ну смотри, коль утонешь, так и домой не ходи!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колобок. Жил-был старик со старухой. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил-был старик со старухой.
      У них ничего не было, есть-то стало нечего.
      Вот и говорит старик старухе:
      — Поди-ка, старуха, замети по сусекам. Не наскребёшь ли на колобок!
      Вот старуха и наскребла, намела. Замесила тесто, состряпала колобок и изжарила на масле. Он и убежал. Вот и бежит вдоль по дорожке.
      Попал ему встречу заяц:
      — Я тебя, колобок, съем!
      — Нет, не ешь я тебе сказочку скажу:
      
           Я колобок,
           Я молодой,
           Я по коробам скребён,
           По сусекам метён,
           В сыром масле прежён,
           На окошке стужен.
           Я от деда ушёл,
           Я от бабы ушёл,
           От тебя, заяц, уйду!
      Опять убежал вдоль по дорожке.
      Попал навстречу ему волк:
      — Куда, колобок, побежал?
      — Вдоль по дорожке.
      — Я тебя съем!
      — Нет, не ешь, я тебе сказочку скажу:
      
           Я колобок,
           Я молодой,
           Я по коробам скребён,
           По сусекам метён,
           В сыром масле прежён,
           На окошке стужен.
           Я от деда ушёл,
           Я от бабы ушёл,
           Я от зайца ушёл,
           От тебя, волка, уйду!
      И убежал. Опять бежит вдоль по дорожке.
      Попал ему встречу медведь:
      — Куда, колобок, побежал?
      — Вдоль по дорожке.
      — Я тебя съем.
      — Нет, не ешь, я тебе сказочку скажу:
      
           Я колобок,
           Я молодой,
           Я по коробам скребён,
           По сусекам метён,
           В сыром масле прежён,
           На окошке стужен.
           Я от деда ушёл,
           Я от бабы ушёл,
           Я от зайца ушёл,
           Я от волка ушёл,
           От тебя, медведь, уйду!
      И ушёл. Бежит вдоль по дорожке.
      Попала ему встречу лисица:
      — Куда, колобок, побежал?
      — Вдоль по дорожке.
      — Я тебя съем!
      — Нет, не ешь, я тебе сказочку скажу:
      
           Я колобок,
           Я молодой,
           Я по коробам скребён,
           По сусекам метён,
           В сыром масле прежён,
           На окошке стужен.
           Я от деда ушёл,
           Я от бабы ушёл,
           Я от зайца ушёл,
           Я от волка ушёл,
           От медведя ушёл,
           От тебя, лиса, уйду!
      — Ой, кака сказочка-та хороша! Сядь-ка ко мне на хвостик-от, я послушаю!
      Он сел, да опять:
      
           Я колобок,
           Я молодой,
           Я по коробам скребён,
           По сусекам метён,
           В сыром масле прежён,
           На окошке стужен.
           Я от деда ушёл,
           Я от бабы ушёл,
           Я от зайца ушёл,
           Я от волка ушёл,
           От медведя ушёл,
           От тебя, лиса, уйду!
      — Ой, кака сказочка-та хорошенька! Сядь ко мне на язычок, я послушаю!
      Он сел на язычок-от, она хам, да и проглотила.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колобок. Жил-был старик со старухою. Сказка!!
=======
      Жил-был старик со старухою.
      Просит старик:
      — Испеки, старуха, колобок.
      А старуха отвечает:
      — Из чего печь-то? Муки нету.
      Старик же за своё:
      — Ээх, старуха! По коробу поскреби, по сусеку помети. Авось муки и наберётся.
      Взяла старуха крылышко, по коробу поскребла, по сусеку помела, и набралось муки пригоршни с две.
      Замесила на сметане, изжарила в масле и положила на окошечко постудить.
      Колобок полежал, полежал, да вдруг и покатился. С окна на лавку, с лавки на пол, по полу, да к дверям, перепрыгнул через порог в сени, из сеней, на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, дальше и дальше.
      Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц:
      — Колобок, колобок! Я тебя съем.
      — Не ешь меня, косой зайчик! Я тебе песенку спою, – сказал колобок и запел:
      
           Я по коробу скребен,
           По сусеку метен,
           На сметане мешон,
           Да в масле пряжон,
           На окошке стужон.
           Я у дедушки ушёл,
           Я у бабушки ушёл,
           У тебя, зайца, не хитро уйти!
      И покатился себе дальше. Только заяц его и видел!
      Катится колобок, а навстречу ему волк:
      — Колобок, колобок! Я тебя съем!
      — Не ешь меня, серый волк! Я тебе песенку спою:
      
           Я по коробу скребен,
           По сусеку метен,
           На сметане мешон,
           Да в масле пряжон,
           На окошке стужон.
           Я у дедушки ушёл,
           Я у бабушки ушёл,
           Я у зайца ушёл,
           У тебя, волка, не хитро уйти!
      И покатился себе дальше. Только волк его и видел!
      Катится колобок, а навстречу ему медведь:
      — Колобок, колобок! Я тебя съем.
          
           Где тебе, косолапому, съесть меня!
           Я по коробу скребен,
           По сусеку метен,
           На сметане мешон,
           Да в масле пряжон,
           На окошке стужон.
           Я у дедушки ушёл,
           Я у бабушки ушёл,
           Я у зайца ушёл,
           Я у волка ушёл,
           У тебя, медведь, не хитро уйти!
      И опять укатился. Только медведь его и видел!
      Катится, катится Колобок, а навстречу ему лиса:
      — Здравствуй, колобок! Какой ты хорошенький.
      А колобок запел:
      
           Я по коробу скребен,
           По сусеку метен,
           На сметане мешон,
           Да в масле пряжон,
           На окошке стужон.
           Я у дедушки ушёл,
           Я у бабушки ушёл,
           Я у зайца ушёл,
           Я у волка ушёл,
           У медведя ушёл,
           У тебя, лиса, и подавно уйду!
      — Какая славная песенка! – Сказала лиса. – Но ведь я, колобок, стара стала, плохо слышу. Сядь-ка на мою мордочку, да пропой ещё разок погромче.
      Колобок вскочил лисе на мордочку и запел ту же песню.
      — Спасибо, колобок! Славная песенка, ещё бы послушала! Сядь-ка на мой язычок, да пропой в последний разок, – сказала лиса и высунула свой язык.
      Колобок сдуру прыг ей на язык, а лиса ам его, и скушала.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колобок. Жили-были старик со старухой. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жили-были старик со старухой.
      Ну, замесила колубок, испекла, клала на окошечко студится.
      Колубок стынул, стынул, укатился.
      Идёт заяц.
      — Куда, колубок, покатился?
      — Я колубок на сметанке мешон, против печки печён, на окошечке стужон. Я от деда ушёл, я от бабы ушёл и от тебя, заяц, уйду.
      Покатился колубок.
      Идёт волк:
      — Куда колубок покатился?
      — Я колубок на сметанке мешон. Против печки печён, на окошечке стужон. Я от деда ушёл, я от бабы ушёл, я от зайца ушёл и от тебя уйду, волка.
      Тут попадает лиса настрету.
      — Куда колубок покатился?
      — Я колубок, на сметанке мешон, против пецьки печён, на окошечке стужон. Я от деда ушол, я от бабы ушёл, я от зайца ушёл, я от волка ушёл и от тебя, лиса, уйду.
      — Не уходи, сядь ко мни на ушко, спой песенку.
      Ну, колубок и запел опять:
      — Я колубок, на сметанке мешон, против печки печён, на окошецьки стужон. Я от деда ушёл, я от бабы ушёл, я от зайца ушёл, я от волка ушёл и от тебя, лиса, уйду.
      — Не уходи, сядь ко мни на язычок.
      Ну, колубочек сел на язычок.
      Ну, и запел опять:
      — Я колубок, на сметанке мешон, против печки печён и от тебя, лиса, уйду.
      Ну лиса схамнула его.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Колпак золота. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жил-был мужик, все по чужим людям в работниках жил. Пришёл однажды к барину, а барин послал его сетями рыбу па озеро ловить. А он никогда не делал того, что хозяин приказывал, а что на ум придёт.
      Пришёл он к озеру, бросил сети на берег, сел, попил, выспался и принялся яму рыть, вырыл ему глубокую. Потом надрал липовой коры и замочил в озеро, ходит по берегу, ждёт, когда кора вымокнет, чтобы наделать лыка.
      Один раз нашёл на берегу двух маленьких зайчат и положил их в ямку, а кругом сделал изгородь.
      Вымокла кора, он набрал лыка и вьёт верёвки. Ночью в яму попался медведь.
      Только лёг он спать в эту ночь, из озера выбегает чертёнок и говорит ему:
      — Что ты, дядюшка, делаешь?
      — А вот верёвки вью, хочу все озеро сморщить и вас всех чертей скорчить.
      Чертёнок сейчас же в озеро, а через несколько времени вышёл оттуда и говорит:
      — Дедушка мне приказал с тобой потягаться, если ты меня обгонишь, то и морщи озеро, а если я тебя обгоню, то прочь уходи от озера.
      — Эка невидаль, – говорит мужик, – с тобой бегать. Ты пробежи с моим меньшим братишкой, и тот тебя обгонит, а со мной и тягаться нечего.
      Взял мужик одного зайца, держит в руках и говорит:
      — Ну, бежи!
      Чертёнок побежал, а мужик пустил зайца, недолго его и видел чертёнок. Заяц в лес, а чертёнок бежит кругом озера. Прибежал чертёнок, а мужик другого зайца в руках держит и говорит:
      — Ну где же тебе тягаться с моим братом, он давно прибежал, вишь, уж отдыхает.
      Черт в озеро, а работник поспал и верёвки вьёт.
      Снова выходит из озера чертёнок и говорит:
      — Бегаешь ты, дядюшка, лучше, а давай поборемся, кто кого поборет.
      — Эко диво бороться, мой средний брат тот тебя оборет, а где же тебе со мной тягаться.
      Спустился чертёнок в яму, а мишка захватил так чертёнка, что тот еле живой в озеро нырнул.
      В третий раз выходит чертёнок из озера и говорит:
      — Вот, дядюшка, я принёс палицу, давай тягаться, кто палицу выше бросит, если ты выше меня бросишь, то и морщи нас!
      Работник попробовал поднять палицу, палица была тяжела, куда бросать, когда и поднять не может.
      — Ну что ж, бросай, я смотреть буду высоко ли улетит.
      Бросил чертёнок палицу, высоко палица улетела и упала назад и завязилась глубоко в землю, одна ручка видна.
      — А высоко, брат, ты бросил, а все-таки посмотрим, кто выше бросит!
      — Ну, давай, дядя, тащи палицу!
      — Сам завязил, сам и тащи, я после, буде придётся, вытащу.
      Вытащил чертёнок палицу, работник держится за ручку палицы и пошевелить не может.
      — Что же ты думаешь? Бросай, – говорит чертёнок.
      — Не торопись, – говорит мужик, – я вон подожду то облако, пусть нанесёт его поближе, я швырну палицу на облако, она там и останется.
      — Нет, нет, не бросай палицы на облако, палица дедушке нужна, он без палицы никуда не ходит, и мне велел сейчас принести.
      — Ну как хочешь, – говорит работник, – велишь, брошу, не велишь— твоё дело.
      Чертёнок схватил палицу и в озеро.
      Работник опять вьёт верёвки, выбегает из озера чертёнок и говорит:
      — Что хочешь бери, только от озера уйди и нас не морщи.
      — Да что с вас, чертей, возьмёшь, как у вас кроме золота ничего нет. Наносите мне колпак золота, да и будет с вас.
      Чертёнок согласился и ушёл в озеро, а работник убил медведя, на ту яму наклал корьев и прикрыл хворостом. Прорезал в колпаке дыру, приладил колпак над ямой, и ночью черти стали носить в колпак золото. Выльют золото, а оно чрез дыру в яму, пока полной ямы не наносили. В колпак не было золота, наконец колпак наполнился.
      Снёс мужик сети барину и отказался от работы, купил четырёх лошадей и на них увёз четыре воза золота, и стал жить, да поживать, а после ещё барин из ямы набрал воз золота и стал жить богачом.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кольцо волшебное. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, в некотором государстве жил, да был старик со старухой, и был у них сын Мартынка.
      Всю жизнь свою занимался старик охотой, бил зверя и птицу, тем и сам кормился и семью кормил.
      Пришло время, и заболел старик и помер.
      Остался Мартынка с матерью, потужили-поплакали, да делать то нечего. Мёртвого назад не воротишь.
      Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был. Видит старуха, что больше есть нечего, надо за денежки приниматься, а старик то оставил им двести рублей.
      Больно не хотелось ей начинать кубышку, однако сколько ни крепилась, а начинать нужно, не с голоду же умирать! Отсчитала сто рублей и говорит сыну:
      — Ну, Мартынка, вот тебе сто целковников, пойди попроси у соседей лошадь, поезжай в город, да закупи хлеба. Авось как-нибудь зиму промаячим, а весной станем работу искать.
      Мартынка выпросил телегу с лошадью и поехал в город. Едет он мимо мясных лавок, шум, брань, толпа народу.
      Что такое? А то мясники изловили охотничью собаку, привязали к столбу и бьют её палками, собака рвётся, визжит, огрызается.
      Мартынка подбежал к тем мясникам и спрашивает:
      — Братцы, за что вы бедного пса так бьёте немилостиво?
      — Да как его не бить, – отвечают мясники, – когда он целую тушу говядины испортил!
      — Полно, братцы! Не бейте его, лучше продайте мне.
      — Пожалуйста, купи, – говорит один мужик шутя. – Давай сто рублей.
      Мартынка вытащил из-за пазухи сотню, отдал мясникам, а собаку отвязал и взял с собой.
      Пёс начал к нему ласкаться, хвостом так и вертит. Понимает, значит, кто его от смерти спас.
      Вот приезжает Мартынка домой, мать тотчас стала спрашивать:
      — Что купил, сынок?
      — Купил себе первое счастье.
      — Что ты завираешься! Какое там счастье?
      — А вот он, Журка! – И показывает ей собаку.
      — А больше ничего не купил?
      — Коли б деньги остались, может, и купил бы, только вся сотня за собаку пошла.
      Старуха заругалась.
      — Нам, – говорит, – самим есть нечего, нынче последние поскрёбушки по закромам собрала, да лепёшку испекла, а завтра и того не будет!
      На другой день вытащила старуха ещё сто рублей, отдаёт Мартынке и наказывает:
      — На, сынок! Поезжай в город, купи хлеба, а задаром денег не бросай.
      Приехал Мартынка в город, стал ходить по улицам, да присматриваться, и попался ему на глаза злой мальчишка. Поймал кота, зацепил верёвкой за шею и давай тащить на реку.
      — Постой! – Закричал Мартынка, – Куда Ваську тащишь?
      — Хочу его утопить, проклятого!
      — За какую провинность?
      — Со стола пирог стянул.
      — Не топи его, лучше продай мне.
      — Пожалуй, купи. Давай сто рублей.
      Мартынка не стал долго раздумывать, полез за пазуху, вытащил деньги и отдал мальчику, а кота посадил в мешок и повёз домой.
      — Что купил, сынок? – Спрашивает его старуха.
      — Кота Ваську.
      — А больше ничего не купил?
      — Коли б деньги остались, может, и купил бы ещё что-нибудь.
      — Ах ты, дурак этакой! – Закричала на него старуха. – Ступай же из дому вон, ищи себе хлеба по чужим людям!
      Пошёл Мартынка в соседнее село искать работу. Идёт дорогою, а следом за ним Журка с Васькой бегут.
      Навстречу ему поп:
      — Куда, свет, идёшь?
      — Иду в батраки наниматься.
      — Ступай ко мне. Только я работников без ряды беру. Кто у меня прослужил три года, того и так не обижу.
      Мартынка согласился и без устали три лета и три зимы на попа работал.
      Пришёл срок к расплате, зовёт его хозяин:
      — Ну, Мартынка, иди, получай за свою службу.
      Привёл его в амбар, показывает два полных мешка и говорит:
      — Какой хочешь, тот и бери.
      Смотрит Мартынка, в одном мешке серебро, а в другом песок, и задумался:
      — Эта штука неспроста приготовлена! Пусть лучше мои труды пропадут, а я уж попытаю, возьму песок, что из того будет?
      Говорит он хозяину:
      — Я, батюшка, выбираю себе мешок с мелким песочком.
      — Ну, свет, твоя добрая воля. Бери, коли серебром брезгуешь.
      Мартынка взвалил мешок на спину и пошёл искать другого места. Шёл, шёл и забрёл в тёмный, дремучий лес.
      Среди леса поляна, на поляне огонь горит, в огне девица сидит, да такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать.
      Говорит красная девица:
      — Мартын, вдовьин сын! Если хочешь добыть себе счастья, избавь меня. Засыпь это пламя песком, за который ты три года служил.
      — И впрямь, – подумал Мартынка, – чем таскать с собою этакую тяжесть, лучше человеку пособить. Невелико богатство, песок, этого добра везде много!
      Снял мешок, развязал и давай сыпать. Огонь тотчас погас, красная девица ударилась оземь, обернулась змеёю, вскочила доброму молодцу на грудь и обвилась кольцом вокруг его шеи.
      Мартынка испугался.
      — Не бойся! – Сказала ему змея. – Иди теперь за тридевять земель, в тридесятое государство, в подземное царство, там мой батюшка царствует. Как придёшь к нему на двор, будет он давать тебе много злата, и серебра, и самоцветных камней, ты ничего не бери, а проси у него с мизинного перста колечко. То кольцо не простое. Если перекинуть его с руки на руку, тотчас двенадцать молодцев явятся, и что им ни будет приказано, всё за единую ночь сделают.
      Отправился добрый молодец в путь-дорогу. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли, подходит к тридесятому царству и видит огромный камень.
      Тут соскочила с его шеи змея, ударилась о сырую землю и сделалась по-прежнему красною девицей.
      — Ступай за мной! – Говорит красная девица и повела его под тот камень.
      Долго шли они подземным ходом, вдруг забрезжил свет, всё светлей, да светлей, и вышли они на широкое поле, под ясное небо.
      На том поле великолепный дворец выстроен, а во дворце живёт отец красной девицы, царь той подземной стороны.
      Входят путники в палаты белокаменные, встречает их царь ласково.
      — Здравствуй, – говорит, – дочь моя милая! Где ты столько лет скрывалась?
      — Свет ты мой батюшка! Я бы совсем пропала, если бы не этот человек. Он меня от злой, неминуемой смерти освободил и сюда, в родные места, привёл.
      — Спасибо тебе, добрый молодец! – Сказал царь. – За твою добродетель наградить тебя надо. Бери себе и злата, и серебра, и камней самоцветных, сколько твоей душе хочется.
      Отвечает ему Мартын, вдовьин сын:
      — Ваше царское величество! Не требуется мне ни злата, ни серебра, ни камней самоцветных. Коли хочешь жаловать, дай мне колечко со своей царской руки-с мизинного перста. Я человек холостой, стану на колечко почаще посматривать, стану про невесту раздумывать, тем свою скуку разгонять.
      Царь тотчас снял кольцо, отдал Мартыну:
      — На, владей на здоровье, да смотри никому про кольцо не рассказывай, не то сам себя в большую беду втянешь!
      Мартын, вдовьин сын, поблагодарил царя, взял кольцо, да малую толику денег на дорогу и пустился обратно тем же путём, каким прежде шёл.
      Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко ли, воротился на родину, разыскал свою мать-старуху, и стали они вместе жить-поживать без всякой нужды и печали.
      Захотелось Мартынке жениться. Пристал он к матери, посылает её свахою.
      — Ступай, – говорит, – к самому королю, высватай за меня прекрасную королевну.
      — Эй, сынок, – отвечает старуха, – рубил бы ты дерево по себе, лучше бы вышло! А то вишь что выдумал! Ну зачем я к королю пойду! Известное дело, он осердится и меня и тебя велит казни предать.
      — Ничего, матушка! Небось, коли я посылаю, значит, смело иди. Какой будет ответ от короля, про то мне скажи, а без ответу и домой не возвращайся.
      Собралась старуха и поплелась в королевский дворец. Пришла на двор упрямо на парадную лестницу, так и прёт без всякого докладу.
      Ухватили её часовые:
      — Стой, старая ведьма! Куда тебя Черти несут? Здесь даже генералы не смеют ходить без докладу.
      — Ах вы такие-сякие! – Закричала старуха. – Я пришла к королю с добрым делом, хочу высватать его дочь-королевну за моего сынка, а вы хватаете меня за полы!
      Такой шум подняла! Король услыхал крики, глянул в окно и велел допустить к себе старушку.
      Вот вошла она в комнату и поклонилась королю.
      — Что скажешь, старушка? – Спросил король.
      — Да вот пришла к твоей милости. Не во гнев тебе сказать. Есть у меня купец, у тебя товар. Купец то, мой сынок Мартынка, пребольшой умница, а товар, твоя дочка, прекрасная королевна. Не отдашь ли её замуж за моего Мартынку? То-то пара будет!
      — Что ты! Или с ума сошла? – Закричал на неё король.
      — Никак нет, ваше королевское величество! Извольте ответ дать.
      Король тем же часом собрал к себе всех господ министров, и начали они судить, да рядить, какой бы ответ дать старухе.
      И присудили так. Пусть-де Мартынка за единые сутки построит богатейший дворец, и чтобы от того дворца до королевского был сделан хрустальный мост, а по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех же деревьях пели бы разные птицы.
      Да ещё пусть выстроит пятиглавый собор. Было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять.
      Если старухин сын всё это сделает, тогда можно за него и королевну отдать. Значит, больно мудрён.
      А если не сделает, то и старухе и ему срубить за провинность головы.
      С таким-то ответом отпустили старуху. Идёт она домой, шатается, горючими слезами заливается.
      Увидала Мартынку. Кинулась к нему.
      — Ну, – говорит, – сказывала я тебе, сынок, не затевай лишнего, а ты всё своё! Вот теперь и пропали наши бедные головушки, быть нам завтра казнёнными.
      — Полно, матушка! Авось живы останемся. Ложись почивать, утро, кажись, мудренее вечера.
      Ровно в полночь встал Мартын с постели, вышел на широкий двор, перекинул кольцо с руки на руку, и тотчас явились перед ним двенадцать молодцев, все на одно лицо, волос в волос, голос в голос.
      — Что тебе понадобилось. Мартын, вдовьин сын?
      — А вот что. Сделайте мне к свету на этом месте богатейший дворец, и чтобы от моего дворца до королевского был хрустальный мост, по обеим сторонам моста росли бы деревья с золотыми и серебряными яблоками, на тех же деревьях пели бы разные птицы.
      — Да ещё выстройте пятиглавый собор. Было бы где венец принять, было бы где свадьбу справлять.
      Отвечали двенадцать молодцов:
      — К завтрему всё будет готово!
      Бросились они по разным местам, согнали со всех сторон мастеров и плотников и принялись за работу. Всё у них спорится, быстро дело делается.
      Наутро проснулся Мартынка не в простой избе, а в знатных, роскошных покоях. Вышел на высокое крыльцо, смотрит, всё как есть готово. И дворец, и собор, и мост хрустальный, и деревья с золотыми и серебряными яблоками.
      В ту пору и король выступил на балкон, глянул в подзорную трубочку и диву дался. Всё по приказу сделано! Призывает к себе прекрасную королевну и велит к венцу снаряжаться.
      — Ну, – говорит, – не думал я, не гадал отдавать тебя замуж за мужичьего сына, да теперь миновать того нельзя.
      Вот, пока королевна умывалась, притиралась, в дорогие уборы рядилась, Мартын, вдовьин сын, вышел на широкий двор и перекинул своё колечко с руки на руку, вдруг двенадцать молодцев словно из земли выросли:
      — Что угодно, что надобно?
      — А вот, братцы, оденьте меня в боярский кафтан, да приготовьте расписную коляску и шестёрку лошадей.
      — Сейчас будет готово!
      Не успел Мартынка три раза моргнуть, а уж притащили ему кафтан. Надел он кафтан, как раз впору, словно по мерке сшит.
      Оглянулся, у подъезда коляска стоит, в коляску чудесные кони запряжены, одна шерстинка серебряная, а другая золотая.
      Сел он в коляску и поехал в собор. Там уже давно к обедне звонят, и народу привалило видимо-невидимо.
      Вслед за женихом приехала и невеста со своими няньками и мамками, и король со своими министрами.
      Отстояли обедню, а потом, как следует, взял Мартын, вдовьин сын, прекрасную королевну за руки и принял закон с нею.
      Король дал за дочкой богатое приданое, наградил зятя большим чином и задал пир на весь мир.
      Живут молодые месяц, и два, и три. Мартынка, что ни день, всё новые дворцы строит, да сады разводит.
      Только королевне больно не по сердцу, что выдали её замуж не за царевича, не за королевича, а за простого мужика. Стала думать, как бы его со света сжить. Прикинулась такою лисою, что и на поди! Всячески за мужем ухаживает, всячески ему услуживает, да всё про его мудрость выспрашивает.
      Мартынка крепится, ничего не рассказывает.
      Вот как-то раз был Мартынка у короля в гостях, вернулся домой поздно и лёг отдохнуть.
      Тут королевна и пристала к нему, давай его целовать-миловать, ласковыми словами прельщать, и таки умаслила. Не утерпел Мартынка, рассказал ей про своё чудодейное колечко.
      — Ладно, – думает королевна, – теперь я с тобою разделаюсь!
      Только заснул он крепким сном, королевна хвать его за руку, сняла с мизинного пальца колечко, вышла на широкий двор и перекинула то кольцо с руки на руку.
      Тотчас явились перед ней двенадцать молодцев:
      — Что угодно, что надобно, прекрасная королевна?
      — Слушайте, ребята! Чтоб к утру не было здесь ни дворца, ни собора, ни моста хрустального, а стояла бы по-прежнему старая избушка. Пусть мой муж в бедности остаётся, а меня унесите за тридевять земель, в тридесятое царство, в мышье государство. От одного стыда не хочу здесь жить!
      — Рады стараться, всё будет исполнено!
      В ту же минуту подхватило её ветром и унесло в тридесятое царство, в мышье государство.
      Утром проснулся король, вышел на балкон посмотреть в подзорную трубочку, нет ни дворца с хрустальным мостом, ни собора пятиглавого, а только стоит старая избушка.
      — Что бы это значило? – Думал король. – Куда всё делось?
      И, не мешкая, посылает своего адъютанта разузнать на месте. Что такое случилось? Адъютант поскакал верхом и, воротясь назад, докладывает государю:
      — Ваше величество! Где был богатейший дворец, там стоит по-прежнему худая избушка, в той избушке ваш зять со своей матерью поживает, а прекрасной королевны и духу нет, и неведомо, где она нынче находится.
      Король созвал большой совет и велел судить своего зятя. Зачем-де обольстил его волшебством и сгубил прекрасную королевну.
      Осудили Мартынку посадить в высокий каменный столб и не давать ему ни есть, ни пить, пусть умрёт с голоду.
      Явились каменщики, вывели столб и замуровали Мартынку наглухо, только малое окошечко для света оставили.
      Сидит он, бедный, в заключении, не ест, не пьёт день, и другой, и третий, да слезами обливается.
      Узнала про ту напасть собака Журка, прибежала в избушку, а кот Васька на печи лежит мурлыкает.
      Напустился на него Журка:
      — Ах ты подлец, Васька! Только знаешь на печи лежать, да потягиваться, а того не ведаешь, что хозяин наш в каменном столбу заточен. Видно, позабыл старое добро, как он сто рублей заплатил, да тебя от смерти освободил. Кабы не он, давно бы тебя, проклятого, черви источили. Вставай скорей! Надо помогать ему всеми силами.
      Вот Васька соскочил с печки и вместе с Журкою побежал разыскивать хозяина. Прибежал к столбу, вскарабкался наверх и влез в окошечко:
      — Здравствуй, хозяин! Жив ли ты?
      — Еле жив, – отвечает Мартынка. – Совсем отощал без еды, приходится умирать голодной смертью.
      — Постой, не тужи! Мы тебя и накормим и напоим, – сказал Васька, выпрыгнул в окно и спустился на землю.
      — Ну, брат Журка, ведь хозяин с голоду умирает! Как бы нам ухитриться, да помочь ему?
      — Дурак ты, Васька! И этого не придумаешь. Пойдём-ка по городу. Как только встретится булочник с лотком, я живо подкачусь ему под ноги и собью у него лоток с головы. Тут ты смотри не плошай! Хватай поскорей калачи, да булки и тащи к хозяину.
      Вот вышли они на большую улицу, а навстречу им мужик с лотком.
      Журка бросился ему под ноги, мужик пошатнулся, выронил лоток, рассыпал все хлеба, да с испугу пустился бежать в сторону. Боязно ему, что собака, пожалуй, бешеная, долго ли до беды!
      А кот Васька цап за булку и потащил к Мартынке. Отдал одну, побежал за другой, отдал другую, побежал за третьей.
      После этого задумали кот Васька, да собака Журка идти в тридесятое царство, в мышье государство, добывать чудодейное кольцо.
       Дорога дальняя, много времени утечёт.
      Натаскали они Мартынке сухарей, калачей и всякой всячины на целый год и говорят:
      — Смотри же, хозяин! Ешь-пей, да оглядывайся, чтобы хватило тебе запасов до нашего возвращения.
      Попрощались и отправились в путь-дорогу. Близко ли, далеко ли, скоро ли, коротко, приходят они к синему морю.
      Говорит Журка коту Ваське:
      — Я надеюсь переплыть на ту сторону. А ты как думаешь?
      Отвечает Васька:
      — Я плавать не мастак, сейчас потону.
      — Ну, садись ко мне на спину!
      Кот Васька сел собаке на спину, уцепился когтями за шерсть, чтобы не свалиться, и поплыли они по морю.
      Перебрались на другую сторону и пришли в тридесятое царство, в мышье государство.
      В том государстве не видать ни души человеческой, зато столько мышей, что и сосчитать нельзя. Куда ни сунься, так стаями и ходят!
      Говорит Журка коту Ваське:
      — Ну-ка, брат, принимайся за охоту, начинай этих мышей душить-давить, а я стану загребать, да в кучу складывать.
      Васька к той охоте привычен. Как пошёл расправляться с мышами по-своему, что ни цапнет, то и дух вон!
      Журка едва поспевает в кучу складывать и в неделю наклал большую скирду.
      На всё царство налегла кручина великая.
      Видит мышиный царь, что в народе его недочёт оказывается, что много подданных злой смерти предано, вылез из норы и взмолился перед Журкою и Ваською:
      — Бью челом вам, сильномогучие богатыри! Сжальтесь над моим народишком, не губите до конца. Лучше скажите, что вам надобно? Что смогу, всё для вас сделаю.
      Отвечает ему Журка:
      — Стоит в твоём государстве дворец, в том дворце живёт прекрасная королевна. Унесла она у нашего хозяина чудодейное колечко. Если ты не добудешь нам того колечка, то и сам пропадёшь и царство твоё сгинет. Всё как есть запустошим!
      — Постойте, – говорит мышиный царь, – я соберу своих подданных и попрошу у них.
      Тотчас собрал он мышей, и больших и малых, и стал выспрашивать, не возьмётся ли кто из них пробраться во дворец к королевне и достать чудодейное кольцо? Вызвался один мышонок.
      — Я, – говорит, – в том дворцу часто бываю. Днём королевна носит кольцо на мизинном пальце, а на ночь, когда спать ложится, кладёт его в рот.
      — Ну-ка, постарайся добыть его. Коли сослужишь эту службу, не поскуплюсь, награжу тебя по-царски.
      Мышонок дождался ночи, пробрался во дворец и залез потихоньку в спальню. Смотрит, королевна крепко спит.
      Он влез на постель, всунул королевне в нос свой хвостик и давай щекотать в ноздрях. Она чихнула, кольцо изо рта выскочило и упало на ковёр. Мышонок прыг с кровати, схватил кольцо в зубы и отнёс к своему царю. Царь мышиный отдал кольцо сильномогучим богатырям, коту Ваське, да собаке Журке.
      Они на том царю благодарствовали и стали друг с дружкою совет держать. Кто лучше кольцо сбережёт?
      Кот Васька говорит:
      — Давай мне, уж я ни за что не потеряю!
      — Ладно, – говорит Журка. – Смотри же, береги его пуще своего глаза.
      Кот взял кольцо в рот, и пустились они в обратный путь. Вот и дошли до синего моря.
      Васька вскочил Журке на спину, уцепился лапами как можно крепче, а Журка в воду, и поплыл через море.
      Плывёт час, плывёт другой.
      Вдруг, откуда ни взялся, прилетел чёрный ворон, пристал к Ваське и давай долбить его в голову. Бедный кот не знает, что ему и делать, как от врага оборониться.
      Если пустить в дело лапы, чего доброго, опрокинешься в море и на дно пойдёшь. Если показать ворону зубы, пожалуй, кольцо выронишь.
      Беда, да и только! Долго терпел он, да под конец невмоготу стало, продолбил ему ворон буйную голову до крови.
      Озлобился Васька, стал зубами обороняться, и уронил кольцо в синее море.
      Чёрный ворон поднялся вверх и улетел в тёмные леса.
      А Журка, как выплыл на берег, тотчас же про кольцо спросил.
      Васька стоит голову понуривши.
      — Прости, – говорит, – виноват, брат, перед тобою. Ведь я кольцо в море уронил!
      Напустился на него Журка:
      — Ах ты олух! Счастлив ты, что я прежде того не узнал, я бы тебя, разиню, в море утопил! Ну с чем мы теперь к хозяину явимся? Сейчас полезай в воду. Или кольцо добудь, или сам пропадай!
      — Что в том прибыли, коли я пропаду? Лучше давай ухитряться. Как прежде мышей ловили, так и теперь станем за раками охотиться. Авось, на наше счастье, нам они помогут кольцо найти.
      Журка согласился. Стали они ходить по морскому берегу, стали раков ловить, да в кучу складывать.
      Большой ворох наклали! На ту пору вылез из моря огромный рак, захотел погулять на чистом воздухе.
      Журка с Васькой сейчас его слапали и ну тормошить его во все стороны!
      — Не душите меня, сильномогучие богатыри! Я, царь над всеми раками. Что прикажете, то и сделаю.
      — Мы уронили кольцо в море, разыщи его и доставь, коли хочешь милости, а без этого всё твоё царство до конца разорим!
      Царь-рак в ту же минуту созвал своих подданных и стал про кольцо расспрашивать.
      Вызвался один малый рак.
      — Я, – говорит, – знаю, где оно находится. Как только упало кольцо в синее море, тотчас подхватила его рыба-белужина и проглотила на моих глазах.
      Тут все раки бросились по морю разыскивать рыбу-белужину, зацапали её, бедную, и давай щипать клещами. Уж они гоняли-гоняли её, просто на единый миг покоя не дают. Рыба и туда, и сюда, вертелась-вертелась и выскочила на берег.
      Царь-рак вылез из воды и говорит коту Ваське, да собаке Журке:
      — Вот вам, сильномогучие богатыри, рыба-белужина, теребите её немилостиво. Она ваше кольцо проглотила.
      Журка бросился на белужину и начал её с хвоста уписывать.
      — Ну, – думает, – досыта теперь наемся!
      А шельма-кот знает, где скорее кольцо найти, принялся за белужье брюхо и живо на кольцо напал. Схватил кольцо в зубы и давай Бог ноги, что есть силы бежать, а на уме у него такая думка:
      — Прибегу я к хозяину, отдам ему кольцо и похвалюсь, что один всё устроил. Будет меня хозяин и любить и жаловать больше, чем Журку!
      Тем временем Журка наелся досыта, смотрит, а где же Васька? И догадался, что товарищ его себе на уме. Хочет неправдой у хозяина выслужиться.
      — Так врёшь же, плут Васька! Вот я тебя нагоню, в мелкие кусочки разорву!
      Побежал Журка в погоню. Долго ли, коротко ли, нагоняет он кота Ваську и грозит ему бедой неминучею.
      Васька усмотрел в поле берёзку, вскарабкался на неё и засел на самой верхушке.
      — Ладно! – Говорит Журка. – Всю жизнь не просидишь на дереве, когда-нибудь и слезть захочешь, а уж я ни шагу отсюда не сделаю.
      Три дня сидел кот Васька на берёзе, три дня караулил его Журка, глаз не спуская. Проголодались оба и согласились на мировую. Примирились и отправились вместе к своему хозяину. Прибежали к столбу.
      Васька вскочил в окошечко и спрашивает:
      — Жив ли, хозяин?
      — Здравствуй, Васька! Я уж думал, вы не воротитесь. Три дня, как без хлеба сижу.
      Кот подал ему чудодейное кольцо.
      Мартынка дождался глухой полночи, перекинул кольцо с руки на руку, тотчас явились двенадцать молодцов:
      — Что угодно, что надобно?
      — Поставьте, ребята, мой прежний дворец, и мост хрустальный, и собор пятиглавый и перенесите сюда мою неверную жену. Чтобы к утру всё было готово.
      Сказано, сделано.
      Поутру проснулся король, вышел на балкон, посмотрел в подзорную трубочку. Где избушка стояла, там высокий дворец выстроен, от того дворца до королевского хрустальный мост тянется, по обеим сторонам моста растут деревья с золотыми и серебряными яблоками.
      Король приказал заложить коляску и поехать разведать, впрямь ли всё стало по-прежнему, или только ему это привиделось.
      Мартынка встречает его у ворот.
      — Так и так, – докладывает, – вот что со мной королевна сделала!
      Король присудил её наказать.
      А Мартынка и теперь живёт, хлеб жуёт.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Командир пчелиного войска. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      На всей Кубани, пожалуй, не найти места лучше, чем то, на котором наш хутор стоит.
      Примостился он на теплом южном склоне, а крутом, куда ни глянь, все леса, да горы, горы, да леса.
      Деревья в лесах, вековые, в четыре обхвата, узкие долинки заросли буйными травами, а далеко внизу синеет змейка реки и рядом серая ленточка дороги вьётся.
      Когда зацветут кругом наши заповедные леса и травы, голова кружится от их хмельных ароматов.
      То робкий, нежный запах диких яблонь доносится, то сладкой истомой липы цветущие повеют, то, заглушая все, принесёт ветерок из горных долин крепкий густой аромат медуницы.
      Чудесный цветок эта медуница.
      На высоком прямом стебле тянутся к солнцу крупные белые цветы с таким сладким запахом, что никогда нюхать не устанешь.
      С этих цветов получается особенный мёд, белый, чистый, пахнущий лесной свежестью. Из-за этой самой медуницы и был построен хутор.
      За три года до войны решил наш колхоз создать свою пчеловодческую ферму, потому что рядом с артельными землями начинаются заповедные леса, где медуницы сколько хочешь.
      Взял колхоз разрешение, поставил в заповеднике на полянке десяток хороших хат, под каждой хатой сухой и тёплый погреб выкопали для зимовки пчел, кругом садочки насадили, электричество провели, вот и появился новый хутор, прозванный Медовым.
      Хозяйствовали здесь несколько стариков-пчеловодов, а старшим над ними назначили деда Андрея. Он и сейчас на нашей колхозной пасеке бригадиром.
      Когда фашисты приближались к Кубани, предложил председатель колхоза деду Андрею бросить пасеку и уходить со всеми.
      А характер у деда, как кремень. Очень уж настойчивый старик.
      Заладил он одно:
      — Как же я пасеку колхозную покину? Как я богатство такое врагу отдам? Останусь, постараюсь сохранить артельных пчёлок.
      Сказал, и остался.
      Неделю целую хлопотал дед, перетаскивая ульи на далёкие лесные полянки, цепляя их на деревья и пристраивая в дуплах.
      Половину колхозной пасеки так запрятал, что сам потом с трудом разыскал.
      Возвращается он раз из лесу, а в хате у него сидят трое советских солдат с радиостанцией.
      — Ты что тут, дед, делаешь? – Спросил старика молоденький сержант.
      — Пасекой колхозной управляю.
      — Какая тут пасека, когда оказался ты за линией фронта, в окружении, значит.
      Нахмурился дед, погладил бороду и спрашивает:
      — То есть, как это за линией фронта, когда вы здесь?
      — Да и мы тоже здесь за линией фронта! Выполняем специальное задание командования.
      — Ну и я специальное задание выполняю, пчёл колхозных берегу! А насчет окружения, так это ты глупость говоришь, сынок! Я на своей земле! Фашисты, так они действительно здесь в окружении. А я у себя дома!
      Два дня вели бойцы наблюдение за дорогой, а сержант передавал сведения по рации советским батареям.
      На третий день в обед прибежал старик в хату, запыхался и говорит:
      — Беда, сынки! Немцы кругом хутор окружили, сюда идут!
      Схватились тут бойцы за оружие, бросились к дверям, но дед Андрей остановил их:
      — Куда вы, сынки? Вас трое, а врагов, почитай, сотня. Ховайтесь в погреб, я вас сберегу!
      Собрали солдаты все своё имущество и поскорее в погреб спустились.
      А дед Андрей схватил лом, понатужился и выворотил весь бок у печки, завалил лаз в погреб.
      Вошли фашисты в хату, глядят, а в ней всего-навсего старикан один копошится, кирпичи отбирает, вроде печку перекладывает.
      Увидел старик солдат с автоматами, бросил кирпичи и глядит на вошедших этак удивлённо и как бы испуганно.
      Офицер фашистский, по-русски говорить умел.
      — Кто ты есть такой? Сколько русских солдат на хуторе? Где пулеметы?
      А дед спокойно пожал плечами и отвечает:
      — Я есть пчеловод, за пчёлами ухаживаю, значит. Солдат русских на хуторе нет и не бывало. А пулемёты мне без надобности, я самоваром обхожусь.
      Нахмурился офицер, но тут явились солдаты и доложили ему, что нет на хуторе русских.
      Тогда офицер улыбаться начал и сказал старику:
      — О, ты есть весёлый русский дед! Неси нам мёду. Будешь нам услуживать. Кормить-поить немецкое войско. Хорошо услужишь, жить будешь, плохо услужишь, вешать тебя будем.
      Принёс дед фашистам три ведра мёду, и они его за полчаса убрали, прямо ложками, без хлеба ели.
      Потом оставили они на хуторе пятнадцать солдат, а остальные вместе с офицером обратно ушли.
      Глядит дед Андрей, а фашисты совсем по-домашнему на хуторе расположились и уходить не собираются.
      По очереди наблюдение за горами ведут, передают что-то по радио своим командирам.
      Деда вроде и не замечают, но с хутора ему никуда уходить не разрешают.
      — Вот тебе и на! – Подумал старик. – Это я вроде как помощником у фашистов оказался, а хлопцы наши в погребе сидят. Не могу я этого терпеть!
      Долго раздумывал он, как бы фашистов с хутора выгнать. Запалить хутор? Так это и наши солдаты погибнуть могут. Побить врагов? Сил не хватит.
      Уже солнце заходить стало, когда вдруг улыбнулся старик, зашёл в свою кладовку, где всякий хлам валялся, достал оттуда пол-литровую бутылку с какой-то жёлтой жидкостью и вышел в свой садочек.
      Там осмотрелся он по сторонам, запрятал бутылку в карман широких шаровар и тихонько, точно гуляя, пошёл за хату, куда выходило из погреба маленькое окошечко.
      Сел дед возле окошечка на землю, сам на горы смотрит и говорит вполголоса:
      — Вы, хлопцы, сидите и не двигайтесь! Я на фашистов такую армию напущу, что завтра же сбегут они с хутора, обязательно сбегут!
      Только проговорил он эти слова, вдруг видит. Выходит из-за кустов немецкий ефрейтор, насупил рыжие брови и подозрительно так смотрит на него.
      — Не знает ли этот дьявол по-нашему? – Забеспокоился дед и для проверки ещё громче заговорил, вроде сам с собой, и даже руками стал размахивать.
      — Ишь, вечер какой хороший, а тут эти собаки шатаются, всю картину портят. Ну, ничего, завтра по-другому будет.
      Посмотрел на него фашист, пожал плечами и пальцем поманил к себе. Послушался дед. Повёл его тогда ефрейтор в хату и заставил воду греть. Вымылись немцы, стали на сене на ночлег устраиваться.
      Взял ефрейтор старика за плечо, ткнул в угол и говорит:
      — Шляфен, шляфен, – спи, значит.
      Двое солдат автоматы взяли, на пост пошли, а остальные сложили в кучи своё обмундирование и захрапели вскоре.
      Дед притворился, что спит, похрапывать начал. Потом осторожно выбрался из своего угла, достал из кармана бутылку с муравьиным спиртом, что употребляется стариками, зимой от ревматизма, и обрызгал этим спиртом и мундиры солдатские и самих солдат.
      В полночь сменились часовые, пришли в хату спать, так он и их муравьиным спиртом обработал.
      Утром, пока не взошло солнце, гуляли фашисты по хутору и ничего с ними не случалось.
      Но как только вместе с тёплыми лучами утреннего солнца вылетели пчелы из своих ульев, да почуяли ненавистный им запах муравьиного спирта, тут и начался чистый цирк.
      Целыми тучами набросились пчелы на фашистов и давай их жалить.
      Немцы бьют их и табачным дымом отгоняют, а пчелы так и вьются над ними, жужжат, как бешеные, и все норовят жала в ход пустить.
      Часов до десяти утра терпели фашисты, хотя и лица их и руки, и шеи стали, как у добрых слонов.
      А потом подхватили они своё оружие, да ранцы, и бегом с хутора пустились.
      В лес вбежали, а и там не легче. Каждая пчела старается ужалить, а вьются их тысячи.
      Замотали тогда солдаты головы мундирами и побежали.
      Рыжий ефрейтор бежит, стонет и приговаривает по-своему:
      — Ой, ой! Ой, пчёлы-коммунисты! Ой, пчёлы-коммунисты!
      А дед смотрит им вслед и усмехается.
      — А мы и пчёлок воевать заставим. Сознательные у нас пчёлки! Не любят фашистских трутней! Дюже сознательные!
      Выпустил старик бойцов из погреба, а сам давай хлопотать, остальные ульи пристраивать.
      К вечеру внизу на дороге большой немецкий обоз показался: то автомобили с бензином, танки, орудия.
      Засекли их наши разведчики, сообщили по радио, куда следует, и загрохотала за горой советская артиллерия.
      Точно огненные цветы на дороге выросли и уничтожили фашистский обоз.
      Три дня ещё разведчики на хуторе пробыли.
      И все время за дорогой наблюдение вели. На дороге тихо, и артиллерия советская молчит.
      Только-только фашисты на дороге закопошатся, так начинают грохотать советские пушки.
      К вечеру третьего дня от взрывов обрушилась скала и совсем дорогу завалила.
      — Ну, теперь нам тут делать нечего, – сказал сержант. – Надо к своим выбираться. Не знаю только, пройдём ли через фронт. Идём с нами, дедушка. Ты, небось, все тропки знаешь.
      Подумал дед Андрей, расчесал бороду и ответил:
      — Конечно, мне с поста моего вроде уходить не полагается, но так как моя пчелиная армия сейчас вся надёжно расквартирована, а вы без меня, того и гляди, на фашистов нарвётесь, то решил я идти с вами, сынки. Но вы погодите меня чуток, хочу я фашистам гостинцы оставить.
      Пошёл старик по хатам, отыскал ещё несколько бутылочек муравьиного спирта, каждый дед запасец этого снадобья на зиму держал от своих стариковских болезней, Этим спиртом дед Андрей все хаты внутри окропил, а дух от него крепкий, едучий, целыми неделями держится.
      Потом повёл старик бойцов через горы по ему только известной тропинке. Хорошо дошли они до наших, ни одного фашиста не встретили.
      Доложили бойцы полковнику о выполнении боевого задания и про деда рассказали.
      Позвал полковник старика, поблагодарил, чай с собой пить посадил и говорит:
      — Ну, командир пчелиной армии, большое ты дело сделал, крепко нам помог. Сейчас машина подойдёт, отправляйся ты на ней в тыл!
      А дед покрутил бородой и возражает:
      — Как же это возможно, сынок, чтобы командир от своего войска уходил? Разве ты свою часть бросить можешь? Оставляй-ка меня у себя, я все тропки знаю, проведу твоих разведчиков, куда захочешь, хоть за пазуху фашистскому генералу, и обратно выведу невредимыми. А заодно буду я за своим пчелиным войском присматривать.
      Задумался полковник и решил:
      — Ладно, оставайся у нас, отец! Большую пользу можешь ты нам принести.
      Так и остался дед Андрей за проводника при разведке. Много раз водил наших бойцов за линию фронта. Там они своими боевыми делами занимались, а старик со своим пчелиным хозяйством управлялся.
      Осенью командование наградило деда медалью, За боевые заслуги.
      А фашисты ещё несколько раз на хутор наведывались. Придут туда, переночуют в хатах, пропитаются муравьиным запахом, а днём как допечёт их пчела, так они галопом из хутора эвакуируются.
      В конце концов разозлились они и весь хутор спалили.
      Когда начал падать первый снег и зашумели в горах холодные ветры, забеспокоился дед Андрей:
      — Пропадает моё войско, помёрзнет! Пойду я к нему!
      А полковник его успокаивает:
      — Не беспокойся, отец, выручим твоё войско! Не должны пчелы помёрзнуть, взяток в этом году хороший был, питания у твоей армии достаточно! А при холоде питание, это главное.
      Вскоре пошли наши войска в наступление и погнали фашистов.
      Выпросил дед Андрей у полковника несколько слабых лошадей, не годных для армии, собрал своих стариков и давай ульи из леса на хутор возить.
      Хоть и сожгли враги хаты, но погреба уцелели. Туда и ставили пчеловоды ульи и сами там вместе с пчёлами перезимовали в, тот год.
      Сберегли старики всех пчёл и весной ещё много крепких роев получили.
      А сейчас в нашем колхозе пасека вдвое больше, чем до войны. И командует пасекой по-прежнему дед Андрей.
      Зовут его теперь Командир пчелиного войска. и он не обижается.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кому будет лучше в судный день. Легенда. Сказка!!
=======
      Богатого отца сын, гуляя по кладбищу, говорил сыну бедняка:
      — Могила моего батюшки выкладена мрамором, надпись положена золотыми словами, и вокруг пребогатая ограда, а могила твоего отца земляная, покрытая дёрном.
      Тогда бедный сказал.
      — Молчи, прежде нежели твой отец может поворотить свои камни в день суда, тогда уже мой будет в раю.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Конь, скатерть и рожок. Жила-была старуха, у ней был сын дурак. Сказка!!
=======
      Жила-была старуха, у ней был сын дурак.
      Вот однажды нашёл дурак три гороховых зерна, пошёл за село и посеял их там. Когда горох взошёл, стал он его караулить. Приходит раз на горох и увидал, что сидит на нём журавль и клюёт.
      Дурак подкрался и поймал журавля.
      — О! – Говорит. – Я тебя убью!
      А журавль говорит ему:
      — Нет, не бей меня, я тебе гостинчик дам.
      — Давай! – Сказал дурак, и журавль дал ему коня, говоря:
      — Если тебе захочется денег, скажи этому коню. Стой! А как наберёшь денег, скажи. Но!
      Вот дурак взял коня, стал садиться на него и сказал:
      — Стой!
      Конь и рассыпался в серебро. Дурак захохотал. Потом сказал:
      — Но! – И серебро обратилось в коня.
      Распростился дурак с журавлём и повёл коня домой, взвёл на двор и прямо привёл его к матери в избу, привёл и даёт ей строгий приказ:
      — Матушка! Не говори. Стой! – Говори. Ho!
      А сам тут же ушёл на горох. Мать была долго в раздумье:
      — Для чего говорил он мне такие слова? Дай скажу. Стой! – И сказала.
      Вот конь и рассыпался в серебро.
      У старухи глаза разгорелись. Поспешно начала она собирать деньги в свою коробью и как удовольствовалась, сказала:
      — Но!
      Меж тем дурак опять застал на своём горохе журавля, поймал его и грозил ему смертью.
      Но журавль сказал:
      — Не бей меня. Я тебе гостинку дам, – и дал ему скатерть.
      — Вот как захочешь ты есть, скажи. Развернись! – А как поешь, скажи. Свернись!
      Дурак тут же сделал опыт, сказал:
      — Развернись!
      Скатерть развернулась. Он наелся-напился и говорит:
      — Свернись!
      Скатерть свернулась. Он взял её и понёс домой:
      — Вот смотри, матушка, не говори этой скатерти. Развернись! – А говори. Свернись!
      А сам дурак опять пошёл на горох.
      Мать и со скатертью сделала то же, что с конём. Сказала:
      — Развернись! – И начала гулять, есть и пить все, что было на скатерти. Потом сказала:
      — Свернись!
      Скатерть и свернулась.
      Дурак опять поймал на горохе журавля, который дал ему в гостинец рожок и, поднимаясь от него кверху, сказал:
      — Дурак! Скажи. Из рожка!
      Дурак, на свою беду, и сказал это самое слово. Вдруг из рожка выскочили два молодца с дубинами и начали утюжить дурака, и до того утюжили, что он, бедный, с ног свалился.
      Журавль сверху закричал:
      — В рожок! --- и молодцы спрятались.
      Вот дурак пришёл к матери и говорит:
      — Матушка! Не говори. Из рожка! – А говори. В рожок!
      Мать, как вышел дурак к соседям, заперла дверь на крючок и сказала:
      — Из рожка!
      Сейчас выскочили два молодца с дубинами и начали утюжить старуху. Она кричит во все горло.
      Дурак услыхал крик, бежит со всех ног, прибёг, хвать, дверь на крючке. Он и закричал:
      — В рожок! В рожок!
      Старуха, опомнившись от побоев, отперла дураку дверь.
      Дурак взошёл и сказал:
      — То-то, матушка! Я тебе сказывал, не говори так-то.
      Вот дурак задумал задать пир и созывает господ и бояр. Только они собрались и поселись, дурак и приводит в избу коня и говорит:
      — Стой, добрый конь!
      Конь рассыпался в серебро. Гости удивились и начали грабить себе деньги, да прятать по карманам.
      Дурак сказал:
      — Но! – И конь опять явился, только без хвоста.
      Видит дурак, что время гостей потчевать, вынул скатерть и сказал:
      — Развернись!
      Вдруг развернулась скатерть, и на ней всяких закусок и напитков наставлено великое множество.
      Гости начали пить, гулять и веселиться. Как все удовольствовались, дурак сказал:
      — Свернись!
      И скатерть свернулась.
      Гости стали зевать и с насмешкой говорить:
      — Покажи нам, дурак, ещё что-нибудь!
      — Изволь, – сказал дурак, – для вас можно! – И приносит рожок.
      Гости прямо и закричали:
      — Из рожка!
      Откуда ни взялись два молодца с дубинками, начали колотить их изо всей мочи и до того били, что гости принуждены были отдать украденные деньги, а сами разбежались.
      А дурак с матерью, конём, скатертью и рожком стал жить, да поживать, да больше добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Копыл, рогожа, лопата. Архангельск. Сказка!!
=======
      Было три брата. Один брат был Копыл, другой брат был Лопата, третий Рогоза.
      И пошли оны шататьця кому куда ближе, куда голова несёт, денег наживать.
      Копыл пошёл, зашол в фатеру, там сидит швец (сапожник сидит в фатере) и шьёт сапог без колодки, копыла-то и нет, туда класть не знаэт, так сушыт без копыла.
      Ён пришол:
      — Что ты делаашь? – Копыл спрашивает.
      — Сапоги шью. – Швец отвечает.
      Копыл и говорит, что знает, как быстрее сделать. А Швец говорит, быстрее его не может никто. Они и заспорили.
      Ну мужик Копыл взял, напялил сапог на копыл свой, и стал хороший сапог. Швец дал ему сто рублей и стал на копыл шить сапоги, а мужичок пошёл богатый, сто рублей нажил. Домой пришёл богатый.
      Тогда и брат Рогоза другой пошёл наживать деньги.
      Ну, приходит к озерку, сидит у озерка старик, рогозу полостит старик.
      — Что ты делаешь? – Мужик Рогоза спросил.
      — Вот я рогозу полощу. – Старик отвечает, а это чёрт был. Он Рогозу хвать и говорит:
      — Кто круг озерка может оббежать, того не корчить и о опутывать верёвками, а Кто не может оббежать, того корчить.
      У этого мужичка Рогозы заяц за пазухой был, и говорит:
      — У меня, – говорит он, – робёнок есть одноноцьный в пазухе, и тот оббежит, не то я.
      И выпустил робёнка и убежал он, и хвостя его не видел.
      Тот сто рублей ему и дал, который мужик сидел у озерка. Тот пошёл домой богатый, это был Рогоза.
      Потом Лопата пошёл бурлачить, братья богаты пришли. Шёл Лопата бурлачить, шёл, шёл, приходит далёко ль, близко ль там шёл, приходит, сидит старик, железная лопата в руках, может быть, стопудовая была.
      Мужик Лопата пришёл к озерку и спрашивает:
      — Что ты делаешь, старик?
      А то чёрт был. Он мужика Лопату хвать и тащит, потом говорит:
      — Хто, – скае, может эту лопату здынуть, того не корчить, а Кто не может, того и корчить.
      Так этот сам старик здынул высоко.
      А мужик лопата эдак взял лопату и глядит в нёбо, туда под облако.
      — Что ты стоишь, смотришь? – Старик спрашивает.
      А мужик Лопата говорит:
      — Облако раздвинется, я туда и брошу лопату.
      А чёрт-старик заноил:
      — Не бросай лопаты, она мне нужна, а вот тебе сто рублей денег.
      Мужик Лопата получил сто рублей, и стали три брата дома жить, жить побывать, добра наживать, от лиха избывать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Копыта и когти жалезные. Приведения. Сказка!!
=======
      Жили два брата с жёнами и вот однажды пошли в лес на промысел и не вернулись.
      Долго их не было, и жены сильно тосковали, горевали по ним. Уже стали думать. Должно, сгинули наши родимые! – А они вдруг объявились на ночь глядя.
      Обрадовались молодушки, накрыли стол, накормили их, напоили, начали посуду убирать, да постели стелить.
      У старшей ложка на пол упала, нагнулась поднять, глядит, а у мужиков на ногах не сапоги, а копыта и когти на них железные.
      Она едва не обмерла под столом, поняла, что это мертвецы, привидения. Украдкой говорит младшей:
      — Делай какую-нибудь работу, а спать не ложись!
      — Вот ещё! Посуду и утром помыть можно, я лучше с мужем спать пойду, долго не видала, истомилась вся.
      И ушла она со своим на свою половину.
      Муж старшую тоже спать зовёт, а она туда-сюда по избе снуёт. То посуду помыть, то пол подмести, да тесто на завтра поставить.
      Беспрестанно находит себе заделье, а сама богу молится, да ждёт, когда же петухи запоют.
      Муж, видать, смекнул, что она ему голову морочит, подступил к ней с кулаками:
      — А ну пошли спать!!, да тут как раз петухи и закричали.
      Муж упал на пол, почернел, и исчез, будто не было.
      Баба вон из избы, народ позвала, вместе вломились в комнату, где младшие ночевали.
      Мужа никакого нет, а с молодки уже кожа содрана, да по кровати расстелена.
      Тут прибежал законный муж, начал кричать. Моя-де жена, мне её и отдайте, а священник говорит:
      — Когда-то была твоя, но не ты её на тот свет своротил, а вот чёрт. Его женой она теперь и будет, во веки веков, аминь!
      Так и сталось.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Корноухий. Быличка. Сказка!!
=======
      Один молодой охотник проснулся как-то на рассвете в лесу от рёва множества зверей.
      Вышел из своего шалаша, и обомлел. На поляне показались сотни зайцев, лис, лосей, енотов, волков, белок, бурундуков!
      Выхватил он лук и ну стрелять зверье. Уже целую гору набил, но все никак азарт охотничий унять не может.
      А звери бегут и бегут мимо, будто заколдованные.
      И тут показалась на поляне всадница в ратном одеянии.
      — Как смеешь ты, злодей, без разбора истреблять моих подданных? – Сурово вопросила она. Зачем тебе горы мяса? Сгниёт ведь все!
      Взыграла в молодце кровушка от обидных слов, взрыкнул он в ответ:
      — Да кто ты такова, чтобы мне указывать? Сколько захочу, столько и положу зверья. Не твоя забота, моя добыча!
      — Я Зевана, да будет тебе известно, невежа. А теперь взгляни на солнышко в последний раз.
      — Это почему же? – Храбрится охотник.
      — Потому что сам станешь добычей.
      И явился, как из-под земли, рядом с охотником медведище! Сшиб бедолагу наземь, а все прочие звери, и крупные, и помельче, налетели, принялись рвать на нём одежду в мелкие клочья и тело его терзать.
      Совсем было уже распрощался незадачливый охотник с белым светом, как вдруг услыхал чей-то голос наподобие грома:
      — Пощади его, жена!
      С усилием поднял израненный страдалец голову и смутно разглядел рядом с Зеваной великана в зелёном плаще и остроконечной шапке.
      — Да за что ж его щадить, Святобор? – Покачала головой Зевана. – Вон сколько зверья истребил он без надобности. Перегоняла я их из соседнего леса, где ночью разразился пожар, спасти хотела, а сей негодник встал на нашем пути, и ну пускать стрелы без разбора. Смерть ему!
      — Не всяк злодей, кто часом лих, – усмехнулся в зелёную бороду Святобор. – Он по весне, когда лед тронулся, зайцев на льдинах и островках полузатопленных собирал в свою лодку, да в лес выпускал. Пощади бедолагу, жёнушка!
      Тут потерял охотник сознание. Очнулся. Луна светит. Полянка пуста, а сам он лежит в луже крови.
      Лишь наутро приполз в родное селение, народ от него шарахается. Одежды ни клочка, на теле живого места нет, и половина уха откусана.
      Только через месяц кое-как пришёл охотник в себя, но долго ещё не в своём разуме был, заговаривался.
      Но даже когда окончательно выздоровел, в лес больше, ни ногой. Начал корзины из ивовых прутьев плести, тем и кормился до скончания дней.
      И до скончания дней звали его в деревне: Корноухий.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Королева Ведьма. Сказка!!
=======
      В некотором королевстве жил-был король. У этого короля была дочь-волшебница.
      При королевском дворе проживал поп, а у попа был сынок десяти лет и каждый день ходил к одной старушке, грамоте учиться.
      Раз случилось ему поздно вечером идти с ученья. Проходя мимо дворца, глянул он на одно окошечко.
      У того окошечка сидит королевна, убирается. Сняла с себя голову, мылом намылила, чистой водой вымыла, волосы гребнем расчесала, заплела косу и надела потом голову на старое место.
      Мальчик диву дался:
      — Вишь, какая хитрая! Прямая колдунья!
      Воротился домой и стал всем рассказывать, как он королевну без головы видел.
      Вдруг расхворалась-разболелась королевская дочь, призвала отца и стала ему наказывать:
      — Если я помру, то заставьте поповского сына три ночи сряду надо мною псалтырь читать.
      Померла королевна, положили её в гроб и вынесли в церковь.
      Король призывает попа:
      — Есть у тебя сын?
      — Есть, ваше величество.
      — Пусть, – говорит, – читает над моей дочерью псалтырь три ночи сряду.
      Поп воротился домой и велел сыну изготовиться.
      Утром пошёл попович учиться я сидит над книгою такой скучный.
      — О чем запечалился? – Спрашивает его старушка.
      — Как мне не печалиться, коли я совсем пропал?
      — Да что с тобой? Говори толком.
      — Так и так, бабушка! Надо читать над королевною, а она ведь колдунья!
      — Я прежде тебя это ведала! Только не бойся, вот тебе ножик. Когда придёшь в церковь, очерти около себя круг, читай псалтырь, да назад не оглядывайся. Что бы там ни было, какие бы страсти ни представлялись- знай своё, читай, да читай! А если назад оглянешься, совсем пропадёшь!
      Вечером пришёл мальчик в церковь, очертил ножом около себя круг и принялся за псалтырь.
      Пробило двенадцать часов, с гроба поднялась крышка, королевна встала, выбежала и закричала:
      — А, теперь ты узнаешь, как под моими окнами подсматривать, да людям рассказывать!
      Стала на поповича бросаться, да никак через круг перейти не может. Тут начала она напускать разные страсти. Только что ни делала, он все читает, да читает, никуда не оглядывается.
      А как стало светать, бросилась королевна в гроб и со всего размаху повалилась в него- как попало!
      На другую ночь то же приключилось. Попович ничего не убоялся, до самого света безостановочно читал, а поутру пошёл к старухе.
      Она спрашивает:
      — Ну что, видел страсть?
      — Видел, бабушка!
      — Нынче ещё страшнее будет! Вот тебе молоток и четыре гвоздя, забей их по четырём сторонам гроба, а как станешь псалтырь читать, молоток против себя поставь.
      Вечером пришёл попович в церковь и сделал все так, как научила старушка.
      Пробило двенадцать часов, гробовая крышка на пол упала, королевна встала и начала летать по всем сторонам, да грозить поповичу. То напускала большие страсти, а теперь ещё больше. Чудится поповскому сыну, что в церкви пожар сделался, пламя так все стены и охватило. А он стоит себе, да читает, назад не оглядывается.
      Перед рассветом королевна в гроб бросилась, и тотчас пожара как не бывало, все наважденье сгинуло!
      Поутру приходит в церковь король, смотрит, гроб открыт в гробу королевна кверху спиной лежит.
      — Что такое? – Спрашивает мальчика.
      Тот ему рассказал, как и что было.
      Король приказал забить своей дочери осиновый кол в грудь и зарыть её в землю, а поповича наградил казною и разными угодьями.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Королевич и его дядька. Был мужик. Сказка!!
=======
      Был мужик, у него было три сына. Два умных, третий дурак.
      Вот хорошо, зачал мужик горох сеять, и повадился к нему на горох незнамо кто. Видит отец, что все побито, повалено, потоптано, и стал говорить своим детям:
      — Дети мои любезные! Надобно караулить, кто такой горох у нас топчет?
      Сейчас большой брат пошёл караулить.
      Приходит полуночное время, ударил его сон, горох потоптан, а он ничего не видал.
      Опосля досталось караулить середнему брату, и середний ничего не видал.
      — Сем-ка я пойду, – говорит дурак, – уж я не прогляжу!
      — Хорошо ты поёшь! Каково станется? – Отвечают ему братья.
      И таки пошёл дурак караулить, взял с собой воз лык, да фунт табаку. Как стал его сон ударять, он стал табаку больше нюхать.
      Приезжает тут видит дурак на горох Никанор-богатырь, пускает своего коня, а сам лёг богатырским сном спать, лёг и заснул.
      Сейчас это дурак взял и зачал его сонного лыками путлять. Упутлял его лыками и пришёл к отцу.
      — Ну, – говорит, – поймал я вора!
      Отец приходит, смотрит:
      — Как же ты, дурак, мог этакую силу повалить?
      Вот донесли царю, что пойман этакий богатырь.
      Царь сейчас посылает:
      — Кем он пойман?
      Докладают ему, что пойман таким-то дураком.
      Тут сейчас царь приказывает:
      — Приведите мне дурака!
      Привели. Царь спрашивает:
      — Как же это, дурак, как бы его сюда перевезть?
      Он ему говорит:
      — А вот как надобно править. Надобно двенадцать лошадей, да шестьдесят человек народу, да чугунные дроги, тогда можно положить Никанора-богатыря на дроги и привезть сюда.
      Привезли богатыря к царю.
      — Как же, дурак, – спрашивает царь, – куда же его посадить и чем закрепить, чтоб не ушёл?
      Дурак говорит:
      — На двадцать аршин вели земли выкопать, той землёй завали чугунные стены, да накати накатники. Крепко будет!
      Завалили чугунные стены, накатили накатники, посадили туда Никанора-богатыря и поставили над ним полк солдат караульных. Дурак зацепил крюком, перервал лыки и развязал богатыря.
      Царь дурака наградил, домой отпустил.
      Раз как-то гуляли царские дети по саду и пущали золотые стрелы, и попала стрела меньшого брата, Ивана-царевича, в окошечко Никанора-богатыря.
      — Ах, Никанор-богатырь, отдай мою стрелку.
      — Помоги мне, – говорит Никанор-богатырь, – прикажи хоть одну накатинку скатить, так отдам твою стрелку. Пожалуй, ещё три своих подарю!
      Иван-царевич понатужился и сам снял одну накатину. Никанор-богатырь отдал ему золотую стрелку и говорит:
      — Ну, Иван-царевич, будешь ты сначала лакеем, потом пастухом и поваром, и опять станешь-будешь Иваном-царевичем.
      Сейчас разломал Никанор-богатырь свою темницу, вылез оттуда и весь полк побил.
      Царь пришёл, увидал и ужаснулся:
      — Кем богатырь выпущен?
      Тут валялись избитые, израненные. У того солдата рука оторвана, у того нога изломана. Говорят они царю:
      — Так и так, Иван-царевич выпустил.
      Осердился царь, послал собирать с разных земель королей и принцев.
      Собрались короли и принцы. Угостил их царь и стал с ними думать-гадать.
      — Что мне, – говорит, – с сыном, Иваном-царевичем, делать? Ведь царских детей ни казнят, ни вешают.
      Присоветовали ему. Дать царевичу одного слугу, и пускай идёт, куда сам знает!
      Пошёл Иван-царевич от своего отца. Шёл ни много, ни мало, и захотелось ему пить.
      Приходит к колодезю, глянул, далече вода, не достанешь, напиться нечем.
      Говорит он слуге своему:
      — Ах, Ванька, как же быть?
      — Ну, Иван-царевич, – говорит Ванька, – держи меня за ноги, я напьюся, а там и тебя напою. А то не достанешь, далече вода.
      Сейчас это Ванька начал пить, напился, а там стал царевича держать.
      Иван-царевич напился:
      — Ну, Ванька, вытаскивай меня!
      Он ему отвечает:
      — Нет же! Будь ты Ванька, а я буду Иван-царевич.
      — Что ты, дурак, пустое болтаешь!
      — Сам болтаешь! Коли не хочешь, утоплю в колодезе!
      — Нет же! Лучше не топи. Будь ты Иван-царевич, а я буду Ванька.
      На том и поладили. Приходят в большой град столичный, прямо в палаты царские. Названый царевич идёт впереди, кресты кладёт не по-писаному, поклоны ведёт не по-учёному. А настоящий царевич позади выступает, кресты кладёт по-писаному, поклоны ведёт по-учёному.
      Царь принимает их с охотою.
      — Живите у меня, – говорит.
      Сейчас Ванька-названник начал наговаривать:
      — Ах, какой лакей у меня! Как хорошо скотину стережёт! Если лошадей погонит, то у всякой лошади сделаются хвост золотой, грива золотая, по бокам часты звёзды. А коров погонит, у всякой коровы сделаются рога золотые, хвост золотой, по бокам часты звёзды.
      Дал ему царь лошадей стеречь. Погнал Иван-царевич табун в чистое поле. Все лошади от него разбежалися.
      Он сел и заплакал горько:
      — Эх, Никанор-богатырь, что ты сделал надо мной! Как мне теперь быть?
      Откуда не взялся, является перед ним Никанор-богатырь.
      — Что, – говорит, – тебе надобно, Иван-царевич?
      Тот рассказал ему про своё горе.
      — Ничего! Поедем-ка с тобой, соберём всех лошадей, да погоним к моей меньшой сестре. Меньшая сестра все поделает, что тебе царь приказал.
      Пригнали табун к меньшой сестре. Она и впрямь все поделала, накормила-напоила гостей и домой проводила.
      Гонит Иван-царевич лошадей к царскому дворцу. У всякой лошади грива золота, хвост золотой, по бокам звёзды.
      Названник Ванька под окном сидит и говорит:
      — Ах, каналья, сделал-таки, сделал! Хитёр. да мудёр!
      Ну, теперича приказывает ему царь коров гнать:
      — Чтоб было то же сделано, а если не сделаешь, я тебя на воротах расстреляю!
      Иван-царевич горько заплакал и погнал коров. Целый день стерёг.
      — Ах, друг Никанор, явись передо мной!
      Никанор-богатырь является. Погнали к его середней сестре. Она всем коровам поделала рожки золотые, хвосты золотые, по бокам, звёзды. Накормила гостей, напоила и домой проводила.
      Гонит Иван-царевич коров, а Ванька-названник под окном сидит.
      — Ах, – говорит, – хотел погубить, да нет. И это сделал!
      Царь увидал:
      — Вот так пастух! Вишь каких лошадей, да коров поставил, любо-дорого посмотреть!
      Говорит ему Ванька:
      — Он мне и кушанье хорошо готовит!
      Царь сейчас отправил его в поварскую. Пошёл Иван-царевич к поварам под начало, а сам горько плачет:
      — Господи! Я ничего не умею. Это все на меня напраслину наговаривают.
      Вот задумал царь отдать свою дочь за названника. А тут и пишет к нему трёхглавый змей:
      — Если ты не отдашь своей дочери за меня, то я всю твою силу порублю и тебя самого в полон возьму.
      Говорит царь своему нареченному зятю:
      — Что же мне делать?
      Ванька отвечает:
      — Батенька, выставим силу. Может быть, и наша возьмёт!
      Выставили силу, стали воевать.
      А Иван-царевич просится у поваров:
      — Пустите меня, дяденьки, посмотреть сражение. Я сроду не видал.
      Те говорят:
      — Ступай, посмотри!
      Сейчас приходит он на чистое поле и говорит:
      — Друг Никанор, явись передо мной.
      Никанор-богатырь перед ним является:
      — Что угодно тебе, Иван-царевич, то и буду делать.
      Он спрашивает:
      — Как же нам разогнать все это сражение, побить неприятелей? Сослужи-ка мне эту службу.
      — Это службишка, а не служба!
      Поехал Никанор-богатырь и разогнал силу неприятельскую, всех побил, порубал.
      — Ну, теперь надо свадьбу играть! – Говорит царь.
      Вдруг пишет шестиглавый змей:
      — Если ты не отдашь своей дочери за меня, то всю силу твою порублю и тебя самого в полон возьму!
      — Ах, как же нам быть? – Спрашивает царь.
      Говорит Ванька:
      — Нечего делать, надо силу выставлять. Может быть, нам бог помогнёт!
      Выставили против силы змеиной свою армию.
      Стал Иван-царевич проситься у поваров:
      — Дяденьки, отпустите меня посмотреть.
      — Ступай, да скорей назад приходи.
      Он пошёл на чистое поле:
      — Ах, друг Никанор, явись передо мной!
      Никанор-богатырь является:
      — Что тебе угодно, все для тебя буду делать.
      — Как бы нам порубить эту силу?
      Отвечает Никанор-богатырь:
      — Поеду и потружусь для тебя!
      Пустился на рать-силу змеиную и побил её всю дочиста.
      — Ну, – говорит царь, – теперь нам можно и свадьбу играть. Никакой помехи не будет!
      Взялись за свадьбу, а тут двенадцатиглавый змей пишет:
      — Если не отдашь за меня своей дочери, то всю твою силу побью, тебя самого в полон возьму, а царство твоё головней выжгу!
      Надобно опять выставлять армию.
      — Если станет змей побивать, – думает царь, – в ту ж минуту отдам ему дочь добром, чтоб только царства не тронул.
      Иван-царевич просится у поваров:
      — Дяденьки, отпустите меня посмотреть.
      — Ступай, да скорей назад приходи!
      Вот приходит он на чистое поле, свистнул-гаркнул своим громким голосом:
      — Друг Никанор, явись передо мной!
      Никанор-богатырь является:
      — Ну, брат Иван-царевич, вот когда служба-то нам пришла! Садись и ты на коня, и поедем. Я впереди, на двенадцатиглавого змея, а ты позади, на всех его богатырей.
      А у того змея было двенадцать подручных богатырей.
      Сел Иван-царевич на коня и вслед за Никанором-богатырём поехал на неприятеля. Стали биться-рубиться, изводить силу змеиную.
      На том бою ранили Ивана-царевича в руку. Он повернул коня и прямо наехал на царскую карету.
      Царевна сняла с себя шаль, разорвала пополам и половинкой завязала ему руку.
      Иван-царевич опять ударил на змея и побил все его войско. После приехал в своё место, лёг спать и заснул крепким богатырским сном.
      Во дворце свадьба готовится. Хватились его повара.
      — Куда, – говорят, – делся наш молодой повар?
      Побежали искать и нашли сонного. Стали будить, никак не разбудят, стали толкать, никак не растолкают.
      Один повар взял колотушку:
      — Сейчас пришибу его. Пускай пропадает!
      Ударил его раз, другой. Иван-царевич проснулся:
      — Ах, братцы, я проспал!
      И просит:
      — Дяденьки, не сказывайте, что я так долго спал.
      Те говорят:
      — Пойдём, дурак, скорее, чтобы нас за тебя не ругали!
      Привели его в поварскую и заставили кастрюли чистить.
      Иван-царевич засучил рукава и принялся за работу.
      Увидала царевна у него половину своей шали:
      — Покажи-ка, Ванька! Где ты этот платок взял?
      Тут он и признался.
      — Не тот, – говорит, – названник, царевич, а я! – И рассказал ей все, как было.
      Сейчас взяла царевна его за руку, повёла к отцу:
      — Вот мой наречённый жених, а не тот лакей!
      Царь стал у него, спрашивать:
      — Как у вас дело было?
      — Так и так, – Иван Царевич говорит.
      Царь перевенчал свою дочь за Ивана-царевича, а названника расказнил.
      И я там был, мёд-вино пил, по усам текло, во рту не было. Подали белужины, остался не ужинавши.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Королевич и его дядька. Жил-был король. Сказка!!
=======
      Жил-был король, у него был сын-подросток.
      Королевич был всем хорош, и лицом и нравом, да отец-то его не больно. Все его корысть мучила, как бы лишний барыш взять, да побольше оброку сорвать.
      Увидел Король раз старика с соболями, с куницами, с бобрами, с лисицами и спрашивает:
      — Стой старик! Откудова ты?
      — Родом из такой-то деревни, батюшка, а ныне служу у мужика-лешего. – Старик отвечает.
      — А как вы зверей ловите? – Король интересуется.
      — Да леший-мужик наставит лесы, зверь глуп, и попадёт. – Старик говорит.
      — Ну, слушай, старик! Я тебя вином напою и денег дам. Укажи мне, где лесы ставите?
      Старик соблазнился и указал.
      Король тотчас же велел лешего-мужика поймать и в железный столб заковать, а в его заповедных лесах свои лесы поделал.
      Вот сидит мужик-леший в железном столбе, да в окошечко поглядывает, а тот столб в саду стоял.
      Вышел королевич с бабками, с мамками, с верными служанками погулять по саду. Идёт мимо столба, а мужик леший кричит ему:
      — Королевское дитя! Выпусти меня. Я тебе сам пригожусь.
      — Да как же я тебя выпущу? – Королевич отвечает.
      — А пойди к своей матери и скажи ей. Матушка моя любезная, поищи у меня вшей в головке, да головку-то положь к ней на колени. Она станет у тебя в голове искать, а ты улучи минуту, вытащи ключ у ней из кармана, да меня и выпусти. – Леший говорит.
      Королевич так и сделал. Вытащил ключ из кармана у матери, прибежал в сад, сделал себе стрелку, положил на тугой лук и пустил её далеко-далеко, а сам кричит, чтоб мамки и няньки ловили стрелу.
      Мамки и няньки разбежалися, в это время королевич отпер железный столб и высвободил мужика-лешего.
      Пошёл мужик-леший рвать королевские лесы! Видит король, что звери больше не попадаются, осерчал и напустился на свою жену. Зачем ключ давала, мужика-лешего выпускала?
      И созвал он бояр, генералов и думных людей, как они присудят. Голову ли ей на плахе снять, али в ссылку сослать?
      Плохо пришлось королевичу, жаль родную мать, и признался он отцу, что это его вина. Вот так-то и так-то все дело было.
      Взгоревался король, что ему с сыном делать?
      Казнить нельзя. Присудили. Отпустить его на все на четыре стороны, на все ветры полуденные, на все вьюги зимние, на все вихри осенние. Дали ему котомку и одного дядьку.
      Вышел королевич с дядькою в чистое поле. Шли они близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, и увидели колодезь.
      Говорит королевич дядьке:
      — Ступай за водою!
      — Нейду! – Отвечает дядька.
      Пошли дальше, шли-шли, опять колодезь.
      — Ступай, принеси воды! Мне пить хочется, – просит дядьку королевский сын в другой раз.
      — Нейду! – Говорит дядька.
      Вот ещё шли-шли, попадается третий колодезь, дядька опять нейдёт, и пошёл за водою сам королевич.
      Спустился в колодезь, а дядька захлопнул его крышкою и говорит:
      — Не выпущу! Будь ты слугой, а я, королевичем.
      Нечего делать, королевич согласился и дал ему в том расписку своей кровью. Потом поменялись они платьями и отправились дальше.
      Вот пришли они в иное государство. Идут к царю во дворец, дядька впереди, а королевич позади.
      Стал дядька жить у того царя в гостях, и ест и пьёт с ним за единым столом.
      Говорит он ему:
      — Ваше царское величество! Возьмите моего слугу хоть на кухню.
      Взяли королевича на кухню, заставляют его дрова носить, кастрюли чистить. Немного прошло времени, выучился королевич готовить кушанье лучше царских поваров.
      Узнал про то государь, полюбил его и стал дарить золотом.
      Поварам показалось обидно, и стали они искать случая, как бы извести его.
      Вот один раз сделал королевич пирог и поставил в печку, а повара добыли яду, взяли, да и посыпали на пирог.
      Сел царь обедать. Подают пирог, царь только было за нож взялся, как бежит главный повар:
      — Ваше величество! Не извольте кушать.
      И насказал на королевича много всякой напраслины.
      Царь не пожалел своей любимой собаки, отрезал кусок пирога и бросил наземь. Собака съела, да тут же издохла.
      Призвал государь королевича, закричал на него грозным голосом:
      — Как ты смел с отравой пирог изготовить, сейчас велю тебя казнить лютою казнию!
      — Знать не знаю, ведать не ведаю, ваше величество! – Отвечает королевич, – Видно, поварам в обиду стало, что вы меня жалуете. Нарочно меня под ответ подвели.
      Царь его помиловал, велел конюхом быть. Повёл королевич коней на водопой, а навстречу ему мужик-леший:
      — Здорово, королевский сын! Пойдём ко мне в гости.
      — Боюсь, кони разбегутся. – Говорит Королевич.
      — Ничего, пойдём! – Настаивает леший.
      Изба тут же очутилась. А у лешего-мужика три дочери. Спрашивает он старшую:
      — А что ты присудишь королевскому сыну за то, что из железного столба выпустил?
      Дочь говорит:
      — Дам ему скатерть-самобранку.
      Вышел королевич от лешего-мужика с подарком, смотрит, кони все налицо. Развернул скатерть, чего хочешь, того просишь. И питье и еда!
      На другой день гонит он царских коней на водопой, а мужик-леший опять навстречу:
      — Пойдём ко мне в гости!
      Привёл и спрашивает середнюю дочь:
      — А ты что королевскому сыну присудишь?
      — Я ему подарю зеркальце. Что захочешь, все в зеркальце увидишь! – Середняя дочь отвечает.
      На третий день опять попадается королевичу мужик-леший, ведёт к себе в гости и спрашивает меньшую дочь:
      — А ты что королевскому сыну присудишь?
      — Я ему подарю дудочку, только к губам приложи, сейчас явятся и музыканты и песельники. – Меньшая дочь отвечает.
      Весело стало жить королевскому сыну. Ест-пьёт хорошо, все знает, все ведает, музыка целый день гремит.
      Чего лучше? А кони-то, кони-то! Чудо, да и только. И сыты, и статны, и на ногу резвы.
      Начал царь хвалиться своей любимой дочери, что послал ему господь славного конюха.
      А прекрасная царевна и сама давным-давно конюха заприметила, да как и не заметить красной девице добра молодца! Любопытно стало царевне. Отчего у нового конюха лошади и резвее и статнее, чем у всех других?
      — Дай, – думает, – пойду в его горницу, посмотрю. Как он, бедняжка, поживает?
      А уж известно. Чего женщина захочет, то и сделает.
      Улучила время, когда королевич на водопой коней погнал, пришла в его горницу, а как глянула в зеркальце, тотчас все смекнула и унесла с собой и скатерть-самобранку, и зеркальце, и дудочку.
      В это время случилась у царя беда. Наступил на его царство семиглавый Идолище, просит себе царевну в замужество.
      — А если не выдадут, так и силой возьму! – Сказал он и расставил своё войско, тьму-тьмущую.
      Плохо пришлось царю. Делает он клич по всему своему царству, сзывает князей и богатырей. Кто из них победит Идолища семиглавого, тому обещает дать половину царства и вдобавок дочь в замужество.
      Вот собрались князья и богатыри, поехали сражаться против Идолища, отправился и дядька с царским войском.
      И наш конюх сел на кобылу сиву, и потащился вслед за другими.
      Едет, а навстречу ему мужик-леший:
      — Куда ты, королевский сын?
      — Воевать. – Королевич отвечает.
      — Да на кляче далеко не уедешь! А ещё конюх! Пойдём ко мне в гости. – Леший зовёт.
      Привёл в свою избу, налил ему стакан водки. Королевич выпил.
      — Много ль в себе силы чувствуешь? – Спрашивает мужик-леший.
      — Да если б была палица в пятьдесят пудов, я б её вверх подбросил, да свою голову подставил, а удара и не почуял бы! – Королевич отвечает.
      Дал ему другой стакан выпить:
      — А теперь много ли силы?
      — Да если б была палица во сто пудов, я б её выше облаков подбросил. – Королевич говорит.
      Налил ему третий стакан:
      — А теперь какова твоя сила?
      — Да если бы утвердить столб от земли до неба, я бы всю вселенную повернул! – Королевич говорит.
      Мужик-леший нацедил водки из другого крану и подал королевичу. Королевич выпил, и поубавилось у него силы кабы на седьмую часть.
      После вывел его мужик-леший на крыльцо, свистнул молодецким посвистом. Отколь ни взялся, вороной конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя, из ушей дым столбом, из-под копыт искры сыплются.
      Прибежал к крыльцу и пал на коленки.
      — Вот тебе конь! – Говорит леший.
      И дал ему ещё палицу-буявицу, да плеть шёлковую.
      Выехал королевич на своём вороном коне супротив рати неприятельской. Смотрит, а дядька его на берёзу взлез, сидит, да от страху трясётся.
      Королевич стегнул его плёткой раз-другой и полетел на вражее воинство. Много народу мечом прирубил, ещё больше конём притоптал, самому Идолищу семь голов снёс.
      А царевна все это видела. Не утерпела, чтоб не посмотреть в зеркальце, кому она достанется.
      Тотчас выехала навстречу, спрашивает королевича:
      — Чем себя поблагодарить велишь?
      — Поцелуй меня, красна девица! – Предлагает Королевич.
      Царевна не устыдилася, прижала его к ретиву сердцу и громко-громко поцеловала, так что все войско услышало.
      Королевич ударил коня, и был таков! Вернулся домой и сидит в своей горенке, словно и на сражении не был.
      Дядька же всем хвастает, всем рассказывает:
      — Это я был, я Идолище победил!
      Царь встретил его с большим почётом, сговорил за него свою дочь и задал великий пир.
      Только царевна не будь глупа, возьми, да и скажись, что у ней головушка болит, ретивое щемит.
      Как быть, что делать нареченному зятю?
      — Батюшка, – говорит он царю, – дай мне корабль, я поеду за лекарствами для своей невесты, да прикажи и конюху со мной ехать. Я ведь больно к нему привык!
      Царь послушался, дал ему корабль и конюха. Вот они и поехали, близко ли, далеко ли отплыли, дядька приказал сшить куль, посадить в него конюха и пустить в воду.
      Царевна глянула в зеркальце, видит, беда! Села в коляску и поскорей к морю. А на берегу уж мужик-леший сидит, да невод вяжет.
      — Мужичок! Помоги моему горю. Злой дядька королевича утопил. – Просит Царевна.
      — Изволь, красна девица! Вот и невод готов! Приложи-ка сама к нему белые ручки. – Говорит леший.
      Вот царевна запустила невод в глубокое море, вытащила королевича и повезла с собою. А дома все дочиста отцу рассказала.
      Сейчас весёлым пирком, да и за свадебку. У царя ни мёд варить, ни вино курить, всего вдоволь!
      А дядька накупил разных снадобий и воротился назад. Входит во дворец, а тут его и схватили.
      Взмолился он, да поздно. Духом его на воротах расстреляли.
      Свадьба королевича была весёлая. Все кабаки и трактиры на целую неделю были открыты для простого народа безденежно.
      И я там был, мёд-вино пил, по усам текло, а в рот не попало.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Королевна и разбойники. Сказка!!
=======
      Был себе, да жил круль с крулёвай, и имели одну дочь очень хорошую, и к ней сватались двенадцать кавалеров, а те кавалеры были все разбойники.
      Тыи разбойники просили, чтобы когда-нибудь она к ним пришла богато убранная.
      Одного раза, без ведома отца, она собралась, да пошла по той дороге, по которой они ей приказали.
      Идёт она дак идёт лесом, аж видит в лесу стоит дворец.
      Вошла в тот дворец, аж видит в первой хате стоят бочки с кровей человеческой, второй в доме все человечные головы, ноги, руки, в третьей все туловы человечьи, в четвертой самые сапоги и ботинки, в пятой адзеннё суконнае и материи, в шестой и в седьмой сребро и бриллианты, а в восьмой та хата, где жили разбойники.
      Ходила она, ходила по всем комнатам, и как услышала стук, так и спряталась под лавкой.
      Сидит она там аж видит уходят тыи двенадцать разбойников и приводят с собою неякую очень хорошую и богатую деву. Взяли яну разобрали догола, положили на колодку и зарезали, а после начали снимать перстеньки с рук, и с одного пальца никак не могли снять.
      Один говорит, что отдайте мне этот перстенёк.
      — Хорошо! – Говорили все.
      Он взял секиру и как рубнул, дак палец с перстеньком полетел под то лавку, где сидела кралейна.
      Разбойник полез под лавку искать перстенёк. Но так как было темно, то не нашёл перстенёк и одлажыл до завтра.
      Кралене аж млосно и не по себе зрабилося со страха, ведь она слышала всю их беседу.
      Они говорили, чтобы как-нибудь завезти кралену к себе убранную и после убить.
      Долго играли, пили, ели разбойники, а как подошла полночь, дак все парасходилися. Один пошёл в лес, второй пошёл на чаевые, третий на второй гостинец, а остаток парасходились во все стороны.
      Кралена, как они вышли, вылезла из-под кровати, да и просто пошла домой.
      Придя домой, она ничего никому не говорила, что видела, и легла спокойно спать.
      На второй день рано рассказала кралена обо всём своему отцу, и он, конечно, захотел их половить.
      Вплоть того самого дня призжжают все тыи разбойники на обед к королю.
      Долго сидели тыи разбойники, а после стали обедать. Как только начали кушать, кралена зачала так рассказывать:
      — Мне снилось сегодня, что пошла к вам в гости. Шла я дак шла той дорогой, которой вы мне приказали, вплоть стоит дворец. вхожу я в тот дворец, аж в первой хате стоят бочки с кровёй человеческой, во второй были головы, ноги, руки, в третьей комнате туловы человечьи, в четвёртой комнате сапоги и ботинки, в пятой комнате было адзеннё суконное и материи, в шестом комнате србро и бриллианты.
           А после услышала я стук и спряталась под лежка.
           Сидела я там, сидела, аж уходят двенадцать мужчин и привели с собой одну очень хорошую и богатую деву. Положили яну на колодку и зарезали.
           После поснимали перстеньки с рук, но одного перстенька никак не могли снять.
           Дак один разбойник и говорит: отдайте мне этот перстенёк, я его сниму.
           Они отдали ему этот перстенёк, и он отрубил его с пальцем. Но тот палец полетел под то лежка, где я сидела.
      Когда это рассказывала кралена, разбойники все покраснели и догадались, что кралена была у них и всё видела.
      После кралена извлекла перстенёк с пальцем из кармана и сказала:
      — Это, что я говорила, мне не снилося, но это была правда!
      Тыи разбойники, видя, что будет кепско и плохо им, повскакали из-за стола, да в ноги, и через окна попрыгали. Но там сидели прыготованые люди, которые их всех схватили, повязали и привели к королю.
      Король сейчас говорил приготовить железные оковы и всех двенадцать разбойников в них заковать. А кралену отдал замуж за одного великого кралевича.
      Свадьба была громкая, а после свадьбе поехали до того дворца, где жили разбойники, позабирали всё их богатство и, приехав обратно, дали балл, на котором и я был, так наелся и напился. Что, когда мёд-пиво принесли, я их пил, да рот не принимал, только по бороде текло, во рту не было.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Король Додон и три дочери. Сказка!!
=======
      У короля Додона были три дочери.
      Приехал к ним свататься Иван-царевич. У него были по колено ноги в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц.
      Стал он сватать у короля Додона дочек:
      — Я, – говорит, – ту возьму, которая в трёх брюхах родит семь молодцев, таких, как я сам, чтоб по колено ноги были в серебре, но локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц.
      Выскочила меньшая дочь Марья Додоновна и говорит:
      — Я рожу в трёх брюхах семь молодцев ещё лучше тебя!
      Полюбилась эта речь Ивану-царевичу, взял он Марью-царевну за себя замуж.
      Прошло несколько времени, стала она беременна, а Иван-царевич собирается на службу ехать.
      — Как же ты меня одну покидаешь?
      — Я пошлю за твоей сестрой.
      Привезли сестру. Он и уехал.
      Немного спустя родила Марья-царевна трёх молодцев. По колено ноги в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц.
      На её бессчастье и сука ощенилась в ту ж пору.
      Сестра взяла сыновей Марьи Додоновны и забросила на остров, а как приехал Иван-царевич, она принесла ему трёх щенков и говорит:
      — Вот твоя хвастунья трёх щенков принесла!
      Иван-царевич отвечал:
      — Ну, пусть до другого брюха!
      В другой раз Марья Додоновна сделалась беременна. Опять Иван-царевич уехал на службу.
      Жена без него родила ещё трёх молодцев. На её бессчастье и сука ощенилася.
      Сестра взяла детей, не показала матери и забросила на тот же остров.
      Иван-царевич приехал домой, она и говорит ему:
      — Вот твоя хвастунья опять трёх щенков принесла!
      — Пусть до третьего брюха, – сказал царевич.
      В третий раз сделалась Марья Додоновна беременна. Опять Иван-царевич уехал на службу.
      Она родила одного мальчика. На её бессчастье и сука ощенилася.
      Марья Додоновна не показала никому этого ребёнка, спрятала его за пазуху. Сестра пристаёт:
      — Если не покажешь этого ребёнка, я тебя удушу!
      Нет, не показала.
      Приехал Иван-царевич, сестра тащит ему щенка и говорит:
      — Вот твоя хвастунья опять щенка принесла!
      Иван-царевич заковал свою жену в бочку и пустил на сине море.
      Она плавала, плавала по морю, а ребёночек растёт все больше, да больше, начал уж и говорить.
      — Матушка! Позволь мне протянуться.
      — Нет, душечка! ещё бочка не шарахтит, глубь под нею, пожалуй, утонем!
      Бочка все дале, дале, к берегу ближе, ближе, стала шарахтить со дну.
      — Ну, матушка! Теперь мы на мель попали, можно мне протянуться?
      — Теперь протянись!, Говорит матушка.
      Он протянулся, обручи все лопнули. Вышли они из бочки на остров. Ходят по острову, да дороги ищут, куда идти. Шли-шли, нашли тропочку. Пустились по этой тропочке, шли-шли, нашли дом. Входят в дом, глядь туда-сюда, лежат на стульях рубашечки ношеные, немытые.
      Марья Додоновна взяла эти рубашечки, перестирала, переполоскала, пересушила, перекатала и в передний угол уклала.
      И посуда на столе стоит немытая. Как покушано, не прибрано. Она и посуду перемыла, перетёрла, пол подмела. Везде чисто стало.
      Потом говорит сыну:
      — Кто-то сюда идёт. Пойдём, за печку спрячемся.
      Спрятались за печку, постояли немножко и видят, что вошли в горницу шесть человек, вошли и обрадовались, что все в доме вымыто и убрано.
      — Кто таков мыл-убирал у нас? Покажись! – Говорят молодцы.
      — Если ты красная девица, будешь нам родная сестра, а если ты в полвека молодица, будешь нам родная матушка!
      Марья Додоновна вышла из-за печки. Шесть молодцев бросились к ней на шею и говорили таково слово:
      — Будь же ты нам родимая матушка!
      Стали они все вместе жить, стали её расспрашивать:
      — Откуда явилась ты к нам, родимая матушка?
      Отвечала она:
      — Была я замужем за Иваном-царевичем, родила в первом брюхе трёх мальчиков, по колено ноги в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц. Сестра захватила их, куда-то спровадила, а мужу сказала.
           — Вот твоя хвастунья трёх щенков принесла!
           Иван-царевич не тронул меня до второго брюха. Опять родила я трёх мальчиков, опять сестра их спровадила, а мужу трёх щенков показала. Иван-царевич не тронул меня до третьего брюха. В третий раз родила я одного мальчика и спрятала его за пазуху. Сестра побежала к мужу.
           — Твоя, говорит, хвастунья опять щенка принесла!
           Он заковал меня с сыном в бочку и пустил на сине море.
           Долго мы плавали. Сынок мой вырос, протянулся, бочка лопнула. Мы вышли на этот остров и попали к вам в дом.
      А вы, мои детушки, где родилися-воспиталися?
      — Где родились, мы и сами не ведаем. А выросли на этом острове, нас львица своим молоком выпоила.
      Тут сняли молодцы свои шапочки, глядит Марья Додоновна, а у них у всех на лбу красно солнышко, на затылке светел месяц.
      — Ах, мои милые детушки! Видно, вы мои рожоные! – Сказала Марья-царевна и упала с радости замертво.
      Взяли они её, подняли, оттёрли, и она ожила.
      — Мама! Благослови нас в путь-дорогу батюшку искать.
      — Бог вас благослови!
      Пошли они все семеро, добрались до того царства, где Иван-царевич жил, и спросили про него.
      Их тотчас впустили во дворец. Молодцы понадвинули себе на лбы шапочки, вошли к Ивану-царевичу и говорят:
      — Не угодно ли послушать историйку?
      — Хорошо, сказывайте. Я люблю историйки.
      Они и рассказали, как забросила их злая Тётка на остров, как они выросли и мать нашли. Потом сняли шапочки.
      Иван-царевич увидал, что у них по колено ноги в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц, признал их за своих детей. Не мешкая, послал гонцов за женою.
      А ехидную тётку привязал к жеребцу за хвост и приударил того жеребца плетью. Он полетел стрелою в чистое поле и размыкал её по кустам, по оврагам.
      Марья Додоновна воротилась к мужу, и стали они жить-поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Косоручка. В некотором царстве, не в нашем государстве. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, не в нашем государстве, жил купец богатый. У него двое детей, сын и дочь.
      И померли отец с матерью.
      Братец и говорит сестрице:
      — Пойдём, сестрица, с эстого города вон. Вот я займусь в лавочке, будем торговать, тебе найму фатерку, будешь жить.
      Ну, вот они пошли в другую губерню. Пришли в другую губерню.
      Вот брат определился, нанял лавочку с красным товаром.
      Вздумалось братцу жениться. Вот он женился, взял таку себе жену, волшебницу.
      Собиратся брат в лавочку торговать и приказыват сестрице:
      — Смотри, сестрица, в доме.
      Жене ненавистно стало, что он приказыват сестре.
      Только она фтрафила, как мужу возвратиться, взяла перебила всю небель и ожидает мужа.
      Она встречает его и говорит:
      — Вот какая у тебя сестра, перебила у нас в кладовой всю небель!
      — Что же, это наживное дело, – отвечает муж.
      Вот на другой день отправляется в лавку, прощается с женою и сестрой и приказыват сестре:
      — Смотри, сестрица, пожаласта, в доме как можно лучше.
      Вот жена это узнала время, в какое быть мужу, входит в конюшню и мужниному любимому коню голову снесла саблей.
      Стоит на крыльце и ждёт его.
      — Вот какая сестра твоя! Любимому коню твоему, – говорит жена, – голову снесла!
      — Эх, собачье собакам есть, – отвечает муж.
      На третий день опять идёт муж в лавки, прощается и говорит сестре:
      — Смотри, пожаласта, за хозяйкой, чтоб она сама над собой что не сделала али над младенцем, паче чаяния она родит.
      Она как родила младенца, взяла и голову срубила. Сидит и плачет над младенцем.
      Вот приходит это муж.
      — Вот какая твоя сестрица! Не успела я родить младенца, она взяла и саблей ему голову снесла.
      Вот муж ничего не сказал, залился слезьми и пошёл от них прочь.
      Приходит ночь. В самую полночь он подымается и говорит:
      — Сестрица милая! Собирайся, поедем мы с тобой к обедне.
      Она и говорит:
      — Братец родимый! Нынче, кажется, праздника никакого нет.
      — Нет, сестрица, есть праздник, поедем.
      — Ещё рано, – говорит она, – нам ехать, братец!
      — Нет, ваше дело девичье, скоро ли, – говоритбратец, – вы уберётесь!
      Сестрица милая стала убираться. Убирается, не убирается она, руки у ней всё отваливаются.
      Подходит братец и говорит:
      — Ну, проворней, сестрица, одевайся.
      — Вот, – говорит она, – ещё рано, братец!
      — Нет, сестрица, не рано, а время.
      Собралась сестрица. Сели и поехали к обедне. Ехали долго ли, не мало. Подъезжают к лесу.
      Сестра говорит:
      — Что это за лес?
      Он отвечает:
      — Это ограда вокруг церкви. Вот за кустик зацепились дрожечки.
      Братец говорит:
      — Встань, сестрица, отцепи дрожечки.
      — Ах, братец мой милый, я не могу, я платье замараю.
      — Я, сестрица, тебе новое платье куплю, лучше этого.
      Вот она встала с дрожек, стала отцепливать, братец ей по локоть ручки отрубил, сам вдарил по лошади и уехал от неё.
      Осталась сестрица, залилась слезьми и пошла по лесу.
      Вот она сколько ни шла, долго ли, коротко ли ходила по лесу, вся ощипалась, а следу не найдёт, как выйти из лесу.
      Вот тропиночка вышла и вывела её из лесу уже через несколько годов.
      Вышла она с эстого лесу, и приходит в купеческий город, и подходит к богатищему купцу под окна милостину просить.
      У этого купца сын был, единый, как глаз во лбу, и влюбился он в нищенку и говорит:
      — Папенька с маменькой, жените мене.
      — На кого же тебя женить?, Спрашивают папенька с маменькой.
      — На этой нищенке.
      — Ах, друг мой, разве в городе у купцов нет дочерей хороших?, Они спрашивают.
      — Да жените. Ежели вы мене не жените, я что-нибудь, – говорит он, – над собой сделаю.
      Вот им это обидно, что один сын, как глаз во лбу. Собрали всех купцов, все священство и спрашивают. Что присудят, женить ли на нищенке или нет? Вот священники сказали:
      — Стало, его судьба такая, что его бог благословляет на нищенке жениться.
      Вот он с нею пожил год и другой и отправляется в другую губернию, где её брат, значит, сидит в лавочке.
      Вот он прощается и просит:
      — Папенька с маменькой! Не оставьте вы мою жену. Не равно она родит, вы пишите ко мне тот раз и тот час.
      Как уехал сын, так чрез два ли, три ли месяца жена его родила. По локти в золоте, по бокам часты звёзды, во лбу светел месяц, против сердца красно солнце.
      Как отец с матерью обрадовались, так тотчас сыну своему любимому письмо стали писать.
      Посылают старичка с запиской с этою поскоряючи.
      А невестка уж, значит, узнала об этом, зазывает старичка:
      — Поди, батюшка, сюда, отдохни.
      — Нет, мне некогда, на скорую руку посылают.
      — Да поди, батюшка, отдохни, пообедаешь.
      Вот посадила его обедать, а сумочку его унесла, вынула записочку, прочитала, изорвала её на мелкие клочья и написала другую, что твоя, говорит, жена родила, половина собачьего, половина ведмежачьего. Прижила в лесу с зверями.
      Приходит старичок к купеческому сыну, подаёт записку. Он прочитал, да слезьми и залился.
      Написал письмо, что до моего приезду не трогать. Сам приеду и узнаю, какой младенец народился.
      Вот потом эта волшебница опять зазывает старичка:
      — Поди посиди, отдохни, – говорит.
      Вот он зашёл, она кой-как опять заговорила его, вытащила у него записку, прочитала, изорвала и написала, что как записка на двор, так чтоб её со двора согнать.
      Принёс старик эту записку. Прочитали и огорчились отец и мать.
      — Что ж это, – говорят, – он нас в изъян ввёл? Женили мы его, стало, ему жена не надобна стала! Жаль им не так жену, как жаль младенца.
      Взяли благословили её и младенца, привязали младенца к её грудям и отпустили со двора.
      Вот она пошла, залилась горькими слезьми, шла долго ли, коротко ли, все чистое поле, нет ни лесу, ни деревни нигде.
      Подходит она к лощине, и так ей напиться захотелось. Глянула в правую сторону, стоит колодезь. Вот ей напиться-то хочется, а наклониться боится, чтоб не уронить ребёнка. Вот поглазилось ей, что будто бы вода ближе стала. Она наклонилась, ребёнок и выпал, и упал в колодезь.
      И ходит она вокруг колодезя и плачет, как младенца достать из воды? Подходит старичок и говорит:
      — Что ты, раба, плачешь?
      — Как мне не плакать! Я наклонилась к колодцу воды напиться, младенец мой упал в воду.
      — Поди нагнись, возьми его.
      — Нет, батюшка, у меня рук нет, только одни локоточки.
      — Да поди нагнись, возьми ребёнка!, Говорит старичок.
      Вот она подошла к колодезю, стала протягивать руки, ей господь и пожаловал, очутились целые руки.
      Она нагнулась, достала ребёнка и стала богу молиться на все четыре стороны.
      Помолилась богу, пошла и пришла ко двору, где её брат и муж, и просится ночевать.
      Вот муж говорит:
      — Брат, пусти нищенку. Нищенки умеют и сказки, и присказки, и правды умеют сказывать.
      Вот невестка говорит:
      — У нас негде ночевать, тесно.
      — Нет, брат, пусти, пожаласта. Смерть люблю, как нищенки сказывают сказки и присказки.
      Вот пустили её. Она и села на печку с младенцем своим. Муж и говорит:
      — Ну, душенька, скажи-ка нам сказочку. Ну, хоть какую сторьицу скажи.
      Она и говорит:
      — Сказки я не умею сказывать и присказки, а умею правду сказывать. Слушайте господа, как я вам буду правду сказывать, – и начала рассказывать:
      — В некотором царстве, не в нашем государстве, жил купец богатый. У него двое детей, сын и дочь. И померли отец с матерью. Братец и говорит сестрице. Пойдём, сестрица, с этого города. И пришли они в другую губернию. Брат определился, нанял лавочку с красным товаром. Вот вздумалось ему жениться. Он женился и взял себе жену волшебницу.
      Тут невестка заворчала:
      — Вот пошла вякать, ****ь этакая!
      А муж говорит:
      — Сказывай, сказывай, матушка. Смерть люблю такие стории!
      — Вот, – говорит нищенка, – собирается брат в лавочку торговать и приказывает сестрице. Смотри, сестрица, в доме! Жена обижается, что он всё сестре приказывает. Вот она по злости всю небель переколотила.
      И как она все рассказала, как он её к обедне повёз, ручки отрезал, как она родила, как невестка заманула старичка, – невестка наизнова кричит:
      — Вот начала чепуху городить!
      Муж говорит:
      — Брат, вели своей жене замолчать. Ведь стория-то славная!
      Вот она досказала, как муж писал, чтоб оставить ребёнка до приезда, а невестка ворчит:
      — Вот чушь какую порет!
      Вот она досказала, как она пришла к дому этому. А невестка заворчала:
      — Вот, ****ь, начала орать!
      Муж говорит:
      — Брат, вели ей замолчать. Что она все перебивает?
      Вот досказала, как её пустили в избу и как начала она им правды сказывать.
      Тут она указывает на них и говорит:
      — Вот мой муж, вот мой брат, а это моя невестка!
      Тут муж вскочил к ней на печку и говорит:
      — Ну, мой друг, покажи же мне младенца, правду ли писали отец и мать.
      Взяли ребёночка, развили, так всю комнату и осветило!
      — Вот правда-истина, что не сказки-то говорила. Вот моя жена, вот мой сын, который по локти в золоте, по бокам часты звёзды, во лбу светел месяц, а против сердца красно солнце!
      Брат взял из конюшни самую что ни лучшую кобылицу, привязал к хвосту жену свою и пустил её по чисту полю.
      Потуль она её мыкала, покуль принесла одну косу её, а самоё растрепала по полю.
      Тогда запрягли тройку лошадей и поехали домой к отцу, к матери. Стали жить, да поживать, добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Косоручка. Жил купец, были у него сын, да дочь. Сказка!!
=======
      Жил купец, были у него сын, да дочь.
      Пришло время купцу помирать. Он и просит сына, чтобы он сестру свою любил, берег, никому в обиду не давал.
      Вот отец умер. Сын через несколько дней на охоту поехал, а была у него злая жена, взяла, да и выпустила коня на волю.
      Муж приезжает домой, она с жалобой:
      — Вот ты любишь свою сестру, лелеешь её, а она твоего коня выпустила.
      — Собака его ешь! Конь, это дело наживное, а другой сестры я не наживу.
      Через несколько дней опять отлучился муж на охоту. Жена его выпустила сокола из клетки.
      Только что воротился он домой, она стала жаловаться:
      — Вот ты сестре своей все спускаешь, а она выпустила сокола из клетки!
      — Э, сова его клюй! Сокол, это дело наживное, а другой сестры у меня не будет!
      В третий раз отлучился муж куда-то по своим делам. Жена схватила своего единственного сына, побежала в табун и бросила лошадям под ноги.
      Муж воротился, она опять жалуется:
      — Вот какова твоя сестра! За всю любовь твою она нашего сына конями истоптала!
      Тот страшно рассердился, взял сестру и отвёз в дремучий лес. Много ли, мало ли она в нём жила, обносилась вся и засела в дупло.
      В некое время охотился в этом лесу королевский сын. Собаки набежали на красную девицу, обступили кругом дерево и лают.
      — Знать, на звериный след напали! – Думает королевич и давай травить.
      — Не трави меня, млад юноша! – Отозвалась купеческая дочь. – Я человек, а не зверь.
      — Выходи из дупла, – говорит ей королевич.
      — Не могу, я нага и боса.
      Он сейчас слез с коня и бросил ей свой плащ. Она оделась и вышла.
      И видит королевич совершенную красавицу, взял её с собою, привёз домой, поместил в особую горницу и не стал никуда ездить, все дома сидит.
      Спрашивает его отец:
      — Любезный мой сын! Что с тобой сталося? Прежде ты отлучался на охоту по неделе и больше, а теперь все дома сидишь.
      — Государь мой батюшка и государыня матушка! Виноват я перед вами. Нашёл я в лесу такую красавицу, что ни вздумать, ни взгадать! Если б только вы меня благословили, не желал бы я себе иной супруги.
      — Хорошо! Покажь нам её.
      Приводит он свою суженую. Король с королевою согласились на его просьбу и обвенчали их.
      Пожил королевич с своей женою несколько времени, и понадобилось ему на службу ехать.
      Просит он своего отца:
      — Кого бы ни родила моя Жена, уведомьте меня с скорым гонцом.
      Королевна родила без него сына, по локоть руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу месяц, супротив ретива сердца красное солнце.
      Тотчас изготовили письмо о новорожденном сыне и послали к королевичу скорого гонца.
      Случилось ему проезжать мимо того города, где проживал купеческий сын. Поднялась буря, гонец и заехал в тот дом, откуда была ихняя королевна вывезена.
      Хозяйка истопила ему баню, послала париться, а сама переписала письмо:
      — Твоя-де жена родила козла с бородой, – и запечатала это письмо.
      Гонец приезжает к королевичу, подаёт бумаги. Тот прочитал и пишет к отцу:
      — Что бог ни дал, беречь до меня!
      На обратном пути заезжает гонец в тот же дом.
      Хозяйка по-прежнему отправила его в баню, а сама за бумаги и переписала письмо, чтоб отрубить у королевны руки по локоть, привязать младенца на грудь и отвести её в тёмный лес.
      Так и было исполнено. Ходила-ходила королевна по лесу, увидала колодец, захотела напиться, наклонилась в колодец и уронила туда своего сына. Стала она слёзно просить бога, чтоб даровал ей руки младенца вытащить.
      Вдруг чудо совершилось, руки явилися. Она вытащила сына и пошла странствовать.
      Много ли, мало ли странствовала, приходит в нищенском рубище на родину и попросилась ночевать у брата. Сноха её не узнала.
      Вот она села в уголок, то и дело что прикрывает своему сыну руки, да ноги.
      На ту пору приезжает туда же королевич, начал с её братом, купеческим сыном есть, пить, веселиться.
      Брат говорит:
      — Кто бы нас потешил, да из короба в короб орехи пересыпал?
      Мальчик просится:
      — Пусти меня, матушка! Я их потешу:
      А она не пускает.
      Брат услыхал, что она не позволяет, и говорит:
      — Поди, поди, сиротиночка! Пересыпь орешки.
      Мальчик взял орехи и стал сказывать:
      — Два ореха в короб, два из короба. Жил-был брат с сестрой. У брата была злая жена, сгубила сестру наговорами. Два ореха в короб, два из короба. Отвёз брат сестру в дремучий лес. Натерпелась она и голоду, и холоду, обносилась вся. Два ореха в короб, два из короба.
           Приехал с охотой в дремучий лес королевский сын. Увидал мою матушку, влюбился в неё.
           Два ореха в короб, два из короба.
           Взял её за себя, родила она меня, у которого по локоть руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу месяц, супротив ретива сердца красное солнышко.
           Два ореха в короб, два из короба.
      И так-то, пересыпая орехи из короба в короб, рассказал мальчик всё, что с ними было, а после и говорит:
      — Здравствуйте, родимый батюшка и богоданный дядюшка!
      Дядя взял свою жену и по общему суду казнил её, а потом все вместе поехали к старому королю.
      Король со королевою сильно возрадовались, увидя свою невестку со внуком. И стали королевич с королевною жить-поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Косоручка. Жил-был царь, у него были сын и дочь. Сказка!!
=======
      Жил-был царь, у него были сын и дочь.
      Царь помер, и остались одни, братец с сестрицей.
      — Сестрица, – говорит он, – отдадим тебя замуж.
      — Нет, братец, лучше тебя наперёд женим. – Отвечает сестрица.
      Вот он и женился, а сестрицу все не забывает и при жене любит и почитает её по-старому. В ином деле жены не послушает, а что скажет сестрица, то и сделает.
      Братниной жене стало то завистно. Вот раз как-то он уехал, жена возьми что ни есть лучшего коня под золотым ковром, изрубила на мелкие части.
      Приезжает муж, она сидит, да плачет.
      — Что ты плачешь? – Он спрашивает.
      — Как же мне не плакать? Твоя сестра-злодейка пришла в конюшню, да что ни есть лучшего коня под золотым ковром изрубила на мелкие части.
      — Ну, пусть волкам будет мясо! – Он отвечает.
      В другой раз уехал муж. Жена взяла сокола в золотой клетке, изрубила на мелкие части, сама сидит, да плачет.
      Воротился муж.
      — Чего ты плачешь? – Муж спрашивает.
      — Как же мне не плакать? Твоя сестра-злодейка взяла сокола в золотой клетке, изрубила на мелкие части,.
      — Ну что ж, сова его клюй! – Муж отвечает.
      Опять уехал муж, жена взяла своё дитя, изрубила на мелкие части, сидит и разливается горючими слезами.
      Приехал муж и спрашивает:
      — Чего ты плачешь?
      — Как же мне не плакать? Твоя сестра-злодейка изрубила нашего детёныша. – Жена жалуется.
      Брат приказал сестрице нарядиться:
      — Приоденься-ка, да поедем со мною!
      Не говоря ни слова, она оделась. Брат взял топор и повёз её в лес. Остановился у дубового пня и говорит:
      — Ну, сестра, клади свою голову на этот пень. Я её отрублю!
      Стала сестрица лить перед ним слезы и упрашивать:
      — Родимый мой братец! Не руби головы, отруби лучше мои белые руки по самые локотки.
      Он отрубил ей руки по самые локотки и уехал домой, а сестрица пошла скитаться по лесу. Где день, где ночь!
      Ходючи по тёмному лесу, изорвалась она, всю одежду по кустам оставила, и стали кусать её комары, да мошки, а прогнать-то нечем! Вот она и спряталась в дупло.
      На ту пору выехал на охоту королевич. Собаки напали на её след, прибежали к дуплу, так и вьются вокруг дерева, да лают.
      — Кто здесь? – Спросил королевич. – Отзовись и выйди!
      — Я бы вышла, – говорит девица, – да я голая!
      — Ничего, выходи и так! – Просит королевич.
      Вот она и вышла. Увидал королевич, что она такая красавица, а без рук, взял её одел и повёз к себе во дворец.
      Только снится ему, что говорит чей-то голос. Возьми ты за себя замуж эту безрукую, она породит тебе сына, по локти руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу красное солнце, на затылке светел месяц!
      Снится раз, и два, и три раза.
      Вздумал королевич на ней жениться, а мать говорит ему:
      — Разве нельзя найти королевну, что хочешь на ней жениться? Она хоть и красавица, да рук нету.
      — Ничего, – говорит королевич, – ведь ей не работать. Я красоту её и сплю, в глазах вижу!
      Ну и поженился. Стали они жить. Только королевичу понадобилось ехать в то государство, откудова пришла его жена. Он и наказывает своей матери:
      — Матушка, как скоро родится у меня сын, сейчас напиши ко мне.
      Простился и уехал.
      Пришло время. Королевичева жена родила сына, по локти руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу красное солнце, на затылке светел месяц.
      Королева сейчас написала к сыну письмо. Посланный с этим письмом зашёл в дом к злой братниной жене.
      Та выведала обо всем и подменила письмо другим, в котором написала. Родила-де твоя жена щенка, а не сына.
      Как прочитал королевич письмо, призадумался и написал к матери в ответ, чтоб до приезда его выслали королевну из царства вон, а то-де как приеду, совсем её изрублю.
      Вот делать-то нечего, привязали ей ребёнка полотенцем к плечам и выслали из царства.
      Пошла она куда глаза глядят. Шла долго-долго. Захотелось ей напиться, вот она нагнулась к колодцу и уронила мальчика в воду.
      Стоит и плачет.
      Идёт старец Никола, угодник божий.
      — Что ты плачешь? – Он спрашивает.
      — Сына уронила в воду, дедушка! – Отвечает Косоручка.
      — Достань его. – Никола говорит.
      — О, если б у меня были руки! – Косоручка причитает.
      — Нагнись только и протяни локотки. – Приказывает Никола.
      Она нагнулась и протянула локотки, и вдруг стали у неё руки. Она взяла ребёнка и стала благодарить бога.
      — Ну, ступай с богом! – Сказал старец и невидимо исчез.
      Пошла королевна путём-дорогою, пришла к своему брату, а там и королевич. Попросилась она ночевать.
      Пустили её и заставляют сказывать сказки. Она говорит:
      — Я сказывать сказки не умею, а умею сказывать правду. Только чур меня не перебивать, а кто перебьёт, с того голова долой!
      На том и положили.
      Вот она и сказывает свою сказку:
      — Жил-был брат с сестрой. У брата была злая жена, сгубила сестру наговорами. Отвёз брат сестру в дремучий лес. Натерпелась она и голоду и холоду, обносилась вся.
           Приехал с охотой в дремучий лес королевский сын. Увидал меня, влюбился.
           Взял меня за себя, родила я ему мальчика, по локоть руки в золоте, по колена ноги в серебре, во лбу месяц, супротив ретива сердца красное солнышко.
      Узнал королевич свою жену и обрадовался.
      Братнину жену тотчас присудили привязать к злому жеребцу и пустить в чистое поле.
      Понёс её жеребец и размыкал по полю. Где ударилась она головою, там сделалась высокая могила, где ударилась задом, там стала глубокая долина.
      А королевич и теперь живёт с своею королевною, да радуется.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Костёр Полевиков. Житный Дед. Гречуха. Легенда. Сказка!!
=======
      Возвращалась одна женщина из гостей домой, а провожал её их работник.
      Дело было зимой, на Святки.
      Не доезжая нескольких вёрст до деревни, видит. В лесочке горит костерок, а вокруг сидят несколько человек.
      Смотрят проезжие в ту сторону, и вдруг видят, что от костра покатился к ним огненный шар. И растёт, разрастается!
      Испугались оба до смерти, хлестнул работник по спине лошади, та и понеслась, а шар по следу катится, катится, у женщины той уже платок загорелся и тулупчик затлел.
      Насилу ушли!
      Работнику велено было тотчас возвращаться, однако он так напугался, что тронулся в путь только утром.
      Не утерпел, подобрался к тому самому месту, где вчера горел костёр.
      Никого и ничего, одни головни остывшие лежат, а там, где катился таинственный огненный шар, снег растопило до самой прошлогодней травы, хоть кругом лежали высокие сугробы.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Костяной дворец. Князь был Кирбит. Вятка. Сказка!!
=======
      Князь был Кирбит. У князя у Кирбита устроен был дворец. По всей нашей державе чище его дворца не было. А хозяйка его, княгиня, взята была из иных земель.
      Вот разговор завела хозяйка с князем Кирбитом.
      — Ах, князь Кирбит, хорош твой дворец, а он ведь изгниёт же! А ты бы, князь Кирбит, такой дворец устроил, чтобы не изгнил.
      Спрашивает Кирбит:
      — Как же этот дворец, и с чего устроить, чтобы не гнил?
      — Ах, князь Кирбит, у тебя усадьба есть. В усадьбах разные птицы живут, разные жертвы едят. Мясо обирают, а кости оставляют. Устрой ты костяной дворец!
      Князь говорит:
      — Как же кости собрать?
      Отвечает хозяйка:
      — А которая птица какую жертву ела, она кости оставила знает где.
      Задумался снова князь Кирбит и спрашивает снова:
      — Какую же птицу изобрати, чтобы всем оповестила?
      А хозяйка его говорит.
      — Легче синички нетука.
      Синичка всем птицам и повестила:
      — Князь требует от вас, чтобы всякая птица несла кости, от какого мясо потребляла.
      Все птицы летят, и все кости несут.
      Князь спрашивает синички:
      — Все ли птички в собрание?
      — Нет, князь, одного сыча нет!
      — Ступай повести сычу. Почему он не является? Есть не желает в моих усадьбах жить, так пусть убирается из моих усадьбов!
      Сычь тогда и прилетел. Князь спрашивает:
      — Почему не являешься?
      — Извини, князь. Я законы просматривал!
      — Какие ты законы просматривал?
      — А нашёл в старых законах такую заповедь, что кто бабы слушает, так тот девять раз хуже бабы.
      Князь, одумавши сам себя, и говорит:
      — Я послушал бабы, чтобы костяной дворец строить, стало быть, я хуже девять раз бабы!
      Приказал птичкам разнести все кости, свалить в овраг и землёй зарыть, что вовсе не видать их.
      Ему бесчесно это всё стало.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот Воркот, Котофей-Котофеевич. Сказка!!
=======
      На лесной опушке, в маленькой избушке, жили-были старик и старушка.
      Не было у них ни коровы, ни свиньи, никакой скотинки, а был один кот. Кот-воркот, Котофей Котофеевич. И был тот кот жадный, да вороватый. То сметанку слижет, то масло съест, то молочко выпьет. Наестся, напьется, ляжет в уголок, лапкой гладит животок, да все.
      — Мяу, да мяу, да всё мало, да мало, мне бы оладушков, да блинков, мне бы масленых пирогов.
      Ну, старичок терпел, терпел, да не вытерпел. Взял кота, отнёс в лес, да и бросил.
      — Живи, Кот Котофеич, как хочешь, иди, Кот Котофеич, куда знаешь.
      А Кот Котофеич в мох зарылся, хвостом закрылся, да и спит себе.
      Ну, день прошёл, Котофеичу есть захотелось. А в лесу ни сметанки, ни молока, ни блинков, ни пирогов, ничегошеньки нет. Беда! Эх ты, Котя-коток, пустой животок! Пошёл котик по лесу, спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой.
      А навстречу ему Лиса Патрикеевна:
      — Ах-ти мне, да ох-ти мне, да ты кто таков, из каких краёв? Спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой?
      А кот спину выгнул, раз-другой фыркнул, усы растопорщил:
      — Кто я таков? Из сибирских лесов я Котофей Котофеич.
      — Пойдём, миленький Котофей Котофеич, ко мне, лисоньке, в гости.
      — Пойдём. – Отвечает Котофеич.
      Привела его лисонька к своему крыльцу, к своему дворцу, да давай угощать. Она ему дичинки, она ему ветчинки, да воробушка.
      А он:
      — Мяу, да мяу!
      А он:
      — Мало, да мало, мне бы оладушков, да блинков, мне бы масленых пирогов!
      Вот лиса и говорит:
      — Кот Котофеич, да как же тебя такого жадного, да разборчивого досыта накормить? Пойду-ка я у соседей помощи просить.
      Побежала лиса по лесу. Шубка шёлковая, хвост золотой, глаз огневой, ах, хороша лисичка-сестричка!
      А навстречу ей волк:
      — Здравствуй, кумушка-лисонька, куда бежишь, за чем спешишь, об чем хлопочешь?
      — Ой, не спрашивай, не задерживай, волк-куманёк, мне недосуг. – Отвечает лисонька.
      А волк ей:
      — Скажи, кумушка, что надобно, может, я помогу.
      — Ах, волк-куманёк, приехал ко мне любименький браток из дальних краёв, из сибирских лесов Котофей Котофеич. – Лисонька говорит.
      — А нельзя ли, кумушка, посмотреть на него? – Спрашивает волк.
      — Можно, волчище, серый бочище, только он сильно сердитый. К нему без подарка не подходи, шкуру сдерёт.
      — А я, кумушка, ему барана притащу. – Говорит волк.
      — Барана ему маловато. – Отвечает лисонька. – Ну, да ладно. Я за тебя, куманёк, похлопочу, может, он к тебе и выйдет.
      И побежала лисонька дальше. Шубка шёлковая, хвост золотой глаз огневой, ах, хороша лисичка-сестричка!
      А навстречу ей медведь:
      — Здравствуй, лисонька, здравствуй, кумушка, здравствуй, красавица! Ты куда бежишь, за чем спешишь, о чем хлопочешь?
      — Ой, не спрашивай, не задерживай, Михайло Михайлович, мне недосуг. – Запыхалась лисонька.
      — Скажи, кумушка, что надобно, может, я помогу. – Говорит Михайло Михайлович.
      — Ах, Михайло Михайлович! Приехал ко мне любименький браток из дальних краев, из сибирских лесов, Котофей Котофеич.
      — А нельзя ли, кумушка, посмотреть на него? – Любопытствует Михайло.
      — Ой, Мишенька, Кот Котофеич у меня сердитый. Кто не понравится, сейчас съест. К нему без подарка и не подходи.
      — Я ему быка принесу. – Говорит Михайло.
      — То-то! Только ты, Мишенька, быка под сосну, сам на сосну, не кряхти, тихохонько сиди. А то он тебя съест. – Говорит лисонька.
      Лиса хвостиком махнула и была такова.
      Ну вот, на другой день волк, да медведь и притащили к лисонькиному дому подарки: барана, да быка.
      Сложили подарки под сосну, да давай спорить.
      — Ступай, волчище, серый хвостище, зови лису с братом, – медведь говорит, а сам дрожит, кота боится.
      А волк ему:
      — Нет, Мишенька, иди сам, ты побольше, да потолще, тебя труднее съесть.
      Друг за дружку прячутся, идти не хотят. Откуда ни возьмись, бежит заяц-зайчишка, коротенький хвостишка.
      А Мишка на него:
      — Стой!
      Стал зайчишка. Сам дрожит, зубами стучит, хвостиком подрагивает.
      — Ступай, зайчишка, коротенький хвостишка, к Лисе Патрикеевне. Скажи, что мы их с братом поджидаем.
      Зайка и побежал. А волк-волчище скулит, дрожит:
      — Михайло Михайлович, я маленький, спрячь меня!
      Ну, Мишка его в кусты и спрятал. А сам на сосну залез, на самую маковку.
      Вот лиса двери раскрыла, на порог ступила и кричит:
      — Собирайтесь, звери лесные, малые и большие, посмотрите, каков из сибирских лесов Котофей Котофеич!
      Да и вышел Кот Котофеич. Спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой.
      Увидел его медведь и шепчет волку:
      — Тьфу какой зверишка, маленький, поганенький!
      А кот увидел мясо, да как прыгнет, как начал мясо рвать!
      — Мяу, да мяу, мало, да мало, мне бы оладушков, да блинков, мне бы масленых пирогов!
      Медведь так и затрясся от страха:
      — Ой, беда! Мал, да силен, силен, да жаден, быка ему мало. Как бы меня не съел!
      Сидит Мишка, дрожит, всю сосну качает. Хочется и волку на диковинного зверя взглянуть. Зашевелился под листьями, а кот думает, мышь. Как бросится, ка-ак прыгнет, когти выпустил, прямо волку в нос! Волк, бежать. Кот волка увидал, испугался, да прыг на сосну. Все выше, выше забирается.
      А на сосне медведь.
      — Беда, – думает, – волка съел, до меня добирается!
      Задрожал, ослабел, да как брякнется с дерева, все бока отбил. Наутёк пустился.
      А лиса хвостом вертит, им вслед кричит:
      — А вот он вам задаст, вот он вас съест! Погодите-ка, подождите-ка!
      Ну с той поры все звери стали кота бояться. Стали ему дань носить. Кто, дичинки, кто, ветчинки, кто, оладушков, кто, масленых пирогов. Принесут, под сосну положат, да бежать.
      Ох, хорошо зажил серый коток, лисичкин браток, из сибирских лесов Кот Котофеич, что спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой.
      Вот и сказка вся, больше плесть нельзя. Сказке конец, а мне берёзовый ларец.
      В ларце плошки, да ложки, губные гармошки. Петь-плясать, да поживать, нашу сказочку похваливать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. В некотором царстве. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, в некотором государстве жил в дремучих лесах могучий кот.
      Медведь, волк, олень, лиса и заяц собрались совет держать, как бы могучего, сильного кота к себе на пир позвать.
      Наготовили всякого добра и стали думать. Кому идти за котом.
      — Ну, ступай ты, медведь!
      Медведь начал отговариваться:
      — Я мохнат и косолап, куда мне! Пускай волк пойдёт.
      А волк говорит:
      — Я неповоротлив, он меня не послушает. Лучше пусть олень идёт!
      Олень тоже отказывается:
      — Я пуглив-боязлив, не сумею ответ держать. Кот, пожалуй, за то меня смерти предаст. Иди ты, шустрая, – говорит лисе, – ты и собой хороша и оборотлива.
      — У меня хвост длинен, не смогу скоро бежать. Пускай идёт заяц! – Отвечает лиса.
      Тут все стали складывать на зайца:
      — Ступай, косой! Не бойся. Ты поворотлив и на ногу скор. Коли он на тебя вскинется, ты сейчас от него уйдёшь.
      Заяц, делать-то нечего, и побежал к коту. Прибежал, поклонился пониже ног котовых и стал звать его на пир, на беседу.
      Исправил все по наказу и пустился назад бежать, сколько сил хватает.
      Явился к своим товарищам и говорит:
      — Ну, набрался страху! Сам-то кот бурый, шерсть на нём стоит дыбом, а хвост так по земле и волочится!
      Тут звери стали прятаться кто куда. Медведь взобрался на дерево, волк залез в кусты, лиса зарылась в землю, а олень с зайцем совсем ушли.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и Лиса. Вятка. Жил, да был старик. Сказка!!
=======
      Жил, да был старик.
      У него была кошечка-неумоечка, да был кот булыка.
      И этот кот ушёл лыка рубить, и он кошечке наказывал:
      — Кошечка, не гляди в окошечко и не высовывай лапочку.
      Он ушёл за тёмны леса, за зыбучи болота, и он нарубил лык много, пришёл с лыкам:
      — Кошечка, отвори!
      Кот, значит, кошечке велит отворить. Ну, она отворила, пропустила его.
      На другой день он опять сбирается лыка рубить, кошечке наказывает:
      — Кошечка, не гляди в окошечко и не высовывай лапочку. Прибежит лиса, утащит тебя.
      Кот ушёл в тёмны леса.
      И прибежала тут лиса.
      — Кошечка, погляди в окошечко, – лиса говорит.
      Кошечка в ответ:
      — Кот мне не велел глядеть в окошечко.
      — Да хоть лапочку выставь., Просит лиса.
      Отвечает кошечка:
      — И лапочку не велел высовывать.
      Сейчас кот пришёл из лесу с лыком и утром опять собирается в лес. Кошечке забыл наказать, чтобы не глядела в окошечко и лапочку чтобы не высовывала, и сам опять ушёл лыка рубить.
      Лиса и прибежала:
      — Кошечка, погляди в окошечко!
      Кошечка поглядела в окошечко. Лиса как схватила кошечку и потащила.
      Кошечка и закричала:
      — Понесла меня лиса за тёмные леса, за зыбучи болота.
      Кот услыхал, бросил лыка, побежал домой и ревел, ревел о кошечке, ну и думал, как бы кошечку воротить.
      Сдумал он гусли делать лубяные. Сделал, пошёл к лисе за кошечкой, сел на порожек и стал играть в гусли:
      — Трень, трень, гусельцы! Трень, трень, липовые! Дома ли лиса во своём гнезде тепле? Сын-от у её Терешечка, другой-от Верешечка?
      Лиса и говорит:
      — Походи поближе. Больно уж баско ты поёшь. – Очень уж понравилось лисе.
      Кот сел на кустичек поближе и опять стал, значит, играть также. Лисе ещё пуще понравилося. Ещё ближе велела подойти коту. А кошечка сидит на столбичке у печки. Котик сел к столбичку, поглядывает на кошечку и кошечка на него. Схватил кошечку и побежал кот с кошечкой.
      И стали они жить-поживать с кошечкой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. Жил старик и старуха. Сказка!!
=======
      Жил старик и старуха.
      У старика, у старухи не было ни сына, ни дочери, был только один серый кот.
      Он их поил-кормил, носил им кунок и белок, рябчиков, тетеревей и всяких зверьков.
      Сделался стар серый кот. Старуха и говорит старику:
      — Из чего мы, старик, кота держим? Только даром на печи место занял!
      — Да куда его девать-то?
      — Посади в котомку и отнеси в лес. Пускай там свою жизнь решит.
      Старик отнёс. Кот остался в лесу, день голодал, другой и третий и стал плакать.
      Идёт лиса и спросила кота:
      — О чем ты плачешь, Котай Иванович?
      — Ах, лиса, как мне не плакать? Жил я у старика и старухи, поил-кормил их, стал стар, они и прогнали меня.
      А лиса говорит:
      — Давай, Котай Иванович, женимся!
      — Куда мне жениться! Только бы свою голову пропитать. А у тебя, чай, детки есть, кормить-поить надо.
      — Ничего, как-нибудь прокормимся.
      Вот и вышла лиса за Котая Иваныча.
      Однажды медведь и заяц шли мимо лисицыной норы.
      Увидала их лиса и закричала:
      — Ах ты, толстопятый медведь, и ты, косой заяц! Как была я вдовой, бывало, ни один из вас не проходил мимо моей норы, а как вышла замуж, то каждый день шляетесь. Ишь какие дороги проторили! Смотрите, как бы вас Котай Иванович по шее не проводил!
      Вот, идучи дорогой, медведь и сказал зайцу:
      — Чего, брат, у неё за муж такой, Котай Иванович? Ужли больше меня?
      А заяц:
      — Ужли прытче меня? Пойдём-ка завтра, посмотрим на него.
      Пришли на другой день к лисицыной норе и видят. Кот гложет целый стяг быка, а сам мурлычет:
      — Мало, мало!
      — Ну, брат, – сказал медведь зайцу, – беда наша. Котай все говорит. Мало, мало! Спрячемся, ты ляжь под хворост, а я взлезу на дерево.
      Только уселись они по своим местам, как выбежала из-под хвороста мышь. Кот увидал её и в ту же минуту бросился за ней к хворосту.
      Заяц испугался, кинулся бежать. А медведь услышал тревогу, хотел повернуться, да со страстей упал с дерева и убился до смерти.
      Лиса с котом и доныне поживают, да медведя поедают.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. Жил-был мужик. Сказка!!
=======
      Жил-был мужик.
      Был у него кот, да такой баловник, что беда! Надоел он мужику.
      Вот мужик думал, думал, взял кота, посадил в мешок, завязал и понёс в лес. Принёс и бросил его в лесу. Пускай пропадает.
      Кот ходил, ходил и набрёл на избушку. Залез на чердак и полёживает себе. А захочет есть, пойдёт по лесу птичек, да мышей ловить, наестся досыта и опять на чердак, и горя ему мало!
      Вот однажды пошёл он погулять, а навстречу ему лиса, увидала кота и дивится:
      — Сколько лет живу в лесу, а такого зверя не видывала.
      Поклонилась коту и спрашивает:
      — Скажи, добрый молодец, кто ты таков, каким случаем ты сюда зашёл и как тебя по имени величать?
      А кот вздыбил шерсть свою и говорит:
      — Я из сибирских лесов прислан к вам воеводою, а зовут меня Котофей Иванович.
      — Ах, Котофей Иванович, – говорит лиса, – не знала про тебя, не ведала. Ну, пойдём же ко мне в гости.
      Кот пошёл к лисице. Она привела его в свою нору и стала потчевать разной дичинкою, а сама выспрашивает:
      — Что, Котофей Иванович, женат ты али холост?
      — Холост, – говорит кот.
      — И я, лисица, – девица, возьми меня замуж.
      Кот согласился, и начался у них пир, да веселье.
      На другой день отправилась лиса добывать припасы, чтоб было чем с молодым мужем жить. А кот остался дома.
      Поймала лиса утку, несёт домой, а навстречу ей попадается волк.
      — Отдай, лиса, утку!
      — Нет, не отдам! Я её мужу несу!
      — А кто ж твой муж, Лизавета Ивановна?
      — Разве ты не слыхал, что к нам из сибирских лесов прислан воевода Котофей Иванович? Я теперь воеводова жена.
      — Нет, не слыхал, Лизавета Ивановна. Как бы на твоего мужа посмотреть?
      — У! Котофей Иванович у меня такой сердитый. Коли кто не по нём, сейчас съест! Ты смотри, приготовь барана, да принеси ему на поклон. Барана положи, а сам схоронись, чтоб он тебя не увидел, а то, брат, туго придётся!
      Волк побежал за бараном.
      Идёт лиса дальше, а навстречу ей медведь.
      — Стой, лиса, куда утку несёшь? Отдай мне!
      — Не отдам я тебе утку, а то ещё и Котофею Ивановичу пожалуюсь.
      — А кто такой Котофей Иванович?
      — А который прислан к нам из сибирских лесов воеводою. Я теперь жена нашего воеводы.
      — Нельзя ли посмотреть его, Лизавета Ивановна?
      — У! Котофей Иванович у меня такой сердитый. Коли кто не по нём, сейчас съест! Ты ступай, приготовь быка, да принеси ему на поклон, да смотри, быка-то положи, а сам схоронись, чтоб Котофей Иванович тебя не увидел, а то, брат, туго придётся!
      Пошёл медведь за быком, а лиса побежала домой.
      Принёс волк барана и стоит в раздумье. Смотрит, и медведь лезет с быком.
      — Здравствуй, брат Михайло Иваныч!
      — Здравствуй, брат Левон! Что, не видал лисицы с мужем?
      — Нет, брат, давно дожидаюсь.
      — Ступай, зови.
      — Нет, не пойду, Михайло Иваныч! Сам иди, ты посмелей меня.
      — Нет, брат Левон, и я не пойду.
      Вдруг откуда ни взялся, бежит заяц.
      Медведь как крикнет на него:
      — Поди-ка сюда, косой!
      Заяц испугался, прибежал.
      — Ну что, косой пострел, знаешь, где живёт лисица?
      — Знаю, Михайло Иваныч!
      — Ступай же скорее, да скажи ей, что Михайло Иваныч с братом Левоном Иванычем давно уже готовы, ждут тебя с мужем, хотят поклониться бараном, да быком.
      Заяц пустился к лисе во всю свою прыть.
      А медведь и волк стали думать, где бы спрятаться.
      Медведь говорит:
      — Я полезу на сосну.
      — А мне что же делать? Я куда денусь? – Спрашивает волк.
      — Ведь я на дерево ни за что не взберусь! Михайло Иваныч! Схорони, пожалуйста, куда-нибудь, помоги горю.
      Медведь положил его в кусты и завалил сухими листьями, а сам влез на сосну, на самую макушку, и поглядывает. Не идёт ли Котофей с лисою?
      Заяц меж тем прибежал к лисьей норе, постучался и говорит лисе:
      — Михайло Иваныч с братом Левоном Иванычем прислали сказать, что они давно готовы, ждут тебя с мужем, хотят поклониться вам быком, да бараном.
      — Ступай, косой! Сейчас будем.
      Вот идёт кот с лисою.
      Медведь увидал их и говорит волку:
      — Ну, брат Левон Иваныч, идёт лиса с мужем. Какой же он маленький!
      Пришёл кот и сейчас же бросился на быка, шерсть на нём взъерошилась, и начал он рвать мясо и зубами и лапами, а сам мурчит, будто сердится:
      — Мало, мало!
      Думает медведь:
      — Невелик, да прожорист! Нам четверым не съесть, а ему одному мало. Пожалуй, и до нас доберётся!
      Захотелось волку посмотреть на Котофея Иваныча, да сквозь листья не видать! И начал он раздвигать над глазами листья.
      Кот услыхал, что лист шевелится, подумал, что это мышь, да как кинется и прямо волку в морду вцепился когтями.
      Волк вскочил, да давай бог ноги, и был таков.
      А кот сам испугался и бросился прямо на дерево, где медведь сидел.
      — Ну, – думает медведь, – увидал меня!
      Слезать-то некогда, вот он положился на божью волю, да как шмякнется с дерева оземь, все печёнки отбил.
      Вскочил медведь, да бежать, чуть волка не обогнал! Только треск по всему лесу слышен.
      А лисица вслед кричит:
      — Вот он вам задаст! Погодите!
      С той поры все звери в лесу стали кота бояться.
      А кот с лисой запаслись на всю зиму мясом и стали себе жить, да поживать, и теперь живут, хлеб жуют.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. Жил-был мужик. У него был кот. Сказка!!
=======
      Жил-был мужик. У него был кот, только такой шкодливый, что беда! Надоел он мужику.
      Вот мужик думал-думал, взял кота, посадил в мешок, завязал и понёс в лес. Принёс и бросил его в лесу. Пускай пропадает!
      Кот ходил-ходил и набрёл на избушку, в которой лесник жил. Залез на чердак и полёживает себе, а захочет есть, пойдёт по лесу птичек, да мышей ловить, наестся досыта и опять на чердак, и горя ему мало!
      Вот однажды пошёл кот гулять, а навстречу ему лиса, увидала кота и дивится:
      — Сколько лет живу в лесу, а такого зверя не видывала.
      Поклонилась коту и спрашивает:
      — Скажись, добрый молодец, кто ты таков, каким случаем сюда зашёл и как тебя по имени величать?
      А кот вскинул шерсть свою и говорит:
      — Я из сибирских лесов прислан к вам бурмистром, а зовут меня Котофей Иванович.
      — Ах, Котофей Иванович, – говорит лиса, – не знала про тебя, не ведала. Ну, пойдём же ко мне в гости.
      Кот пошёл к лисице. Она привела его в свою нору и стала потчевать разной дичинкою, а сама выспрашивает:
      — Что, Котофей Иванович, женат ты али холост?
      — Холост, – говорит кот.
      — И я, лисица, – девица, возьми меня замуж.
      Кот согласился, и начался у них пир, да веселье.
      На другой день отправилась лиса добывать припасов, чтоб было чем с молодым мужем жить. А кот остался дома.
      Бежит лиса, а навстречу ей попадается волк и начал с нею заигрывать:
      — Где ты, кума, пропадала? Мы все норы обыскали, а тебя не видали.
      — Пусти, дурак! Что заигрываешь? Я прежде была лисица-девица, а теперь замужняя жена.
      — За кого же ты вышла, Лизавета Ивановна?
      — Разве ты не слыхал, что к нам из сибирских лесов прислан бурмистр Котофей Иванович? Я теперь бурмистрова жена.
      — Нет, не слыхал, Лизавета Ивановна. Как бы на него посмотреть?
      — У! Котофей Иванович у меня такой сердитый. Коли кто не по нем, сейчас съест! Ты смотри, приготовь барана, да принеси ему на поклон. Барана-то положи, а сам схоронись, чтоб он тебя не увидел, а то, брат, туго придётся!
      Волк побежал за бараном.
      Идёт лиса, а навстречу ей медведь и стал с нею заигрывать.
      — Что ты, дурак, косолапый Мишка, трогаешь меня? Я прежде была лисица-девица, а теперь замужняя жена.
      — За кого же ты, Лизавета Ивановна, вышла?
      — А который прислан к нам из сибирских лесов бурмистром, зовут Котофей Иванович, – за него и вышла.
      — Нельзя ли посмотреть его, Лизавета Ивановна?
      — У! Котофей Иванович у меня такой сердитый. Коли кто не по нем, сейчас съест! Ты ступай, приготовь быка, да принеси ему на поклон. Волк барана хочет принесть, да смотри, быка-то положи, а сам схоронись, чтоб Котофей Иванович тебя не увидел, а то, брат, туго придётся! Медведь потащился за быком.
      Принёс волк барана, ободрал шкуру и стоит в раздумье. Смотрит, и медведь лезет с быком.
      — Здравствуй, брат Михайло Иваныч!
      — Здравствуй, брат Левон! Что, не видал лисицы с мужем?
      — Нет, брат, давно дожидаю.
      — Ступай, зови.
      — Нет, не пойду, Михайло Иваныч! Сам иди, ты посмелей меня.
      — Нет, брат Левон, и я не пойду.
      Вдруг откуда не взялся, бежит заяц.
      Медведь как крикнет на него:
      — Поди-ка сюда, косой чёрт!
      Заяц испугался, прибежал.
      — Ну что, косой пострел, знаешь, где живёт лисица?
      — Знаю, Михайло Иванович!
      — Ступай же скорее, да скажи ей, что Михайло Иванович с братом Левоном Иванычем давно уж готовы, ждут тебя-де с мужем, хотят поклониться бараном, да быком.
      Заяц пустился к лисе во всю свою прыть.
      А медведь и волк стали думать, где бы спрятаться.
      Медведь говорит:
      — Я полезу на сосну.
      — А мне что же делать? Я куда денусь? – Спрашивает волк. – Ведь я на дерево ни за что не взберусь! Михайло Иванович! Схорони, пожалуйста, куда-нибудь, помоги горю.
      Медведь положил его в кусты и завалил сухим листьем, а сам влез на сосну, на самую-таки макушку, и поглядывает. Не идёт ли Котофей с лисою?
      Заяц меж тем прибежал к лисицыной норе, постучался и говорит лисе:
      — Михайло Иванович с братом Левоном Иванычем прислали сказать, что они давно готовы, ждут тебя с мужем, хотят поклониться вам быком, да бараном.
      — Ступай, косой! Сейчас будем.
      Вот идёт кот с лисою.
      Медведь увидал их и говорит волку:
      — Ну, брат Левон Иваныч, идёт лиса с мужем. Какой же он маленький!
      Пришёл кот и сейчас же бросился на быка, шерсть на нём взъерошилась, и начал он рвать мясо и зубами, и лапами, а сам мурчит, будто сердится:
      — Мало, мало!
      А медведь говорит:
      — Невелик, да прожорист! Нам четверым не съесть, а ему одному мало. Пожалуй, и до нас доберётся!
      Захотелось волку посмотреть на Котофея Ивановича, да сквозь листья не видать!
      И начал он прокапывать над глазами листья, а кот услыхал, что лист шевелится, подумал, что это, мышь, да как кинется и прямо волку в морду вцепился когтями.
      Волк вскочил, да давай бог ноги, и был таков.
      А кот сам испугался и бросился прямо на дерево, где медведь сидел.
      — Ну, – думает медведь, – увидал меня!
      Слезать-то некогда, вот он положился на божью волю, да как шмякнется с дерева оземь, все печёнки отбил. Вскочил, да бежать!
      А лисица вслед кричит:
      — Вот он вам задаст! Погодите!
      С той поры все звери стали кота бояться. А кот с лисой запаслись на целую зиму мясом и стали себе жить, да поживать, и теперь живут, хлеб жуют.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. Лиса вышла замуж за Котонайла Иваныча. Сказка!!
=======
      Лиса вышла замуж за Котонайла Иваныча.
      Раз побежала она припасти мужу обед. Бегала, бегала и поймала утку. Несёт домой, а навстречу ей лесной кабан.
      — Стой, лиса! – Говорит. – Отдай утку.
      — Нет, не дам.
      — Ну, я сам отниму.
      — А я скажу Котонайлу Иванычу. Он тебя смерти предаст!
      — Что такой за зверь? – Думает кабан и пошёл своей дорогой.
      Лиса побежала. Вдруг повстречался ей медведь:
      — Куда, лиса, бежишь, кому утку несёшь? Отдай её мне.
      — Ступай-ка подобру, а то скажу Котонайлу Иванычу. Он тебя смерти предаст!
      Медведь побоялся и пошёл своей дорогой.
      Лиса дальше бежит, попадается ей волк.
      — Отдавай, – говорит, – утку!
      — Как же не так! Я вот скажу Котонайлу Иванычу, он тебя самого съест!
      Волк оробел и пошёл своей дорогой. А лиса побежала домой.
      Вот кабан, медведь и волк сошлись вместе и стали думать, да гадать, что за зверь такой Котонайло Иваныч. Наперёд того его не видывали, и в лесах его не бывало! Положили. Сделать большой пир и позвать к себе Котонайла Иваныча в гости.
      Изготовились.
      — Ну, – говорят, – кому же идти за Котонайлом? – И присудили идти волку.
      Волк собрался и побежал к лисицыной норе. Прибежал.
      А кот выглядывает из норы, усы повисли, а глаза так и светятся.
      Затрясся волк со страху, отдал коту низкий поклон, поздравил его с молодою женою и стал просить в гости.
      Кот сидит, да мурчит.
      — У, какой сердитый! – Думает волк и не знает, как уйти.
      Воротился и сказал кабану и медведю:
      — Ну, да и страшный же Котонайло Иваныч! Глаза так и горят! Только посмотрел на меня, и то дрожь проняла.
      Вот оробели они и стали прятаться. Медведь взлез на дерево, кабан затесался в болото, а волк закопался в стог сена.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и лиса. Мужик прогнал из дома блудливого кота. Матершина. Сказка!!
=======
      Мужик прогнал из дома блудливого кота в лес.
      А в этом лесу жила-была лиса, да такая ****ь! Всё валялась с волками, да медведями.
      Повстречала она кота, разговорились о том, о сём.
      Лиса и говорит:
      — Ты, Котофей Иванович, холост, а я незамужняя жена! Возьми меня за себя.
      Кот согласился. Пошёл у них пир и веселье, после пира надо коту по обряду иметь с лисицею грех.
      Кот взлез на лису, не столько ****, сколько когтями дерёт, а сам ещё кричит:
      — Мало, мало, мало!
      — Вот ещё какой! – Сказала лисица, – ему всё мало!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и мышь. Анекдот. Воронеж. Сказка!!
=======
      Жил-был на свете умный-преумный кот. Вышел он однажды на охоту и принялся гоняться за мышью. Гонялся, гонялся, а она вдруг, юрк. И была такова, ушла в нору.
      Обиделся кот, сидит и думает, как бы ему выманить мышь из норы. Притих и сидит ждёт. Ждал, ждал, не выходит мышь.
      И вдруг пришла ему в голову замечательная мысль. Залаять по-собачьи. Мышь подумает, что это собака погналась за кошкой, и выйдет из норы. Знал он, что собаки не любят кошек.
      Так и сделал кот. Залаял он, а мышь тут как тут. Только выскочила из норы, а кот её цап и съел.
      Облизался кот, погладил себя по животу и говорит.
           — Вот, что значит знать иностранный язык!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот и соболёк. Волшебное кольцо. Пермь. Сказка!!
=======
      Купил кота, да соболька мужик по прозванию Макар, да за них деньги последние отдал. А жил он с матерью-старушкой.
      Кот, да соболёк ледащие были, кожа, да кости. А по дороге змейку ворон подхватил, клевать собрался. Кот с собольком на него зарычали, а Макарка палкой швырнул, ворон-от от змейки и отстал.
      Взял Макарка змейку, да за пазуху сложил. Через какое-то время змейка отогрелася, выползла, обвилась вокруг его шеи и говорит человечьим голосом:
      — За то, что ты меня спас, дам я тебе колечко волшебное. Я есть дочка царя змеиного полоза Великого. Только нужно тебе прийти к дубу посередь леса, протиснуться в дупло и отнести меня к моему батюшке, там-де будет колодец в дупле, туда и спустимся.
      Показала Змейка Макарке, где этот дуб. Взлезли в него, спустились в колодец. Там прошли несколько времени и встретил их Царь подземных богачеств Полоз Превеликий. Поблагодарил он Макарку за спасение своей дочери и подарил ему колечко волшебное. Только перекинуть его через руку, да вздеть на мизинец, как явятся двенадцать молодцев и спросят, что надобно сделать. Всё им пол силу исполнить, у кого колечко это на пальце будет.
      С тем и отпустил Царь Макарку обратно на землю. Тот от радости и не помнит, как на земле очутился.
      Приходит Макарка домой, а мать на него ругается-де есть и так нечего, ещё и зверей тут натаскал.
      Сидят они в избе все, а тут вспомнил Макарка про колечко заветное и говорит матери, мол, иди завтрева к царю и сватай за меня его дочку царевну.
      Посылает мать у царя дочерь сватать. Старуха приходит во дворец и говорит:
      — Я с добрым словом, со сватаньем к вам!
      — Кто сватается-то Царь спрашивает? Ужо не твой-ли сын голодранец, старуха?
      Та на него ругается, что, мол, не хлеба пришла просить, а невесту сватать и всё должон царь по чести делать по обрядам старым.
      Царю тут деваться некуда, сам от всех того требует, но даёт ей задачу для жениха:
      — Пусть он мне в одну ночь устроит церкву, и чтобы в пять часов ударили к заутрене!
      Приходит старушка к своему сыну, заявляет:
      — Милый сын, чтобы в пять часов была церква устроена, дак чтобы к заутрене вдарить!
      — Это, – говорит Макарка, – служба исполнимая!
      Вышел ночью, в двенадцать часов, начал кольцо с руки на руку метать, живо кладётся церковь.
      Церковь устроилася, в пять часов к заутрене заблаговестили.
      Старушка утром встала, смотрит дело сделано, ей это поглянулось.
      Во второй раз опять идёт сватать к царю.
      Тот не уступает, вторую загадку заганывает ей для сынка её:
      — Пусть твой сынок вокруг моего дворца проведёт канавы, дак в одной канаве пусть будет кисель, а в другой молоко!
      Приходит старушка домой. Объяснила что к чему Макарке, а тот и ухом не ведёт:
      — Это не служба, а службишка! Исправим эти штуки!
      Вышел ночью, в двенадцать часов, начал кольцо с руки на руку метать, живо кладётся канавы с киселью и молоками.
      Царь приходит утром на прогулку, видит. Точно, молоко и кисель.
      Приходит в третий раз старушка сынка сватать.
      Царь даёт третью загадку ей для жениха:
      — Пусть твой сынок приезжает венчаться и сделает мост, на мосту сорок сороков столбов и сорок сороков огней!
      Старушка прибегает домой, причитает, как же от сделаться может, а Макарка только лапоть с печки высунул. Даже и носом не повёл с просыпу, сказал, что, мол, к утру всё сделается само.
      Утром народ глядь, мост стоит, а на мосту сорок сороков столбов и сорок сороков огней!
      Делать нечего, Царь свою дочерю к венцу отправил по этому мосту.
      Поехали венчаться. Обвенчалися, потом легли молодые спать.
      Тут царевне стало невмоготу от любопытства. Хочется ей узнать, почему это её отец выдал не за принца королевича заморского, а за мужика.
      — Какие ты штуки творил! Чем ты это царю угодил?
      Долго Макарка терпел, да не вытерпел, показал ей колечко своё заветное.
      — У меня кольцо есть этакое.
      Она попросила подержать его хотя бы. Он и дал, а сам и заснул крепким сном.
      Это кольцо у него взяла, да пока он спал от него и убежала вместе со всеми построениями чудесными, вызвав двенадцать молодцев.
      Царь утром просыпается. Видит всё пропало и царевны нету, Макара и спросил:
      — Дочери-то нету! Ничего нету. Куда девал?
      А Макар и сам не знает, что сказать на то. Взял царь его, да в столб заклал в каменный.
      А про то проведали кот и соболёк, прибегают, царапаются в этот столб.
      — Это кто такой? – Спрашивает Макарка.
      — Кот, да соболёк! – Отвечают они.
      Макарка им приказывает:
      — Ступайте, мне разыщите мою жену и кольцо, кольцо она украла, моя жена.
      Кот, да соболёк побежали в иные земли, нашли её, царевну неверную. С королевичем она созналась, с ним забавлялась.
      А в тех землях королевских не было ни котов, ни соболька, этого зверья не было.
      Царевна их увидела и восклицает:
      — Ах! Кот, да соболёк! Из нашей земли прибежали!
      Приговорила их к себе. С ними-де не скучно ей будет. Они тому делу рады.
      Соболька оставили на дворе, а кота пустили в избу. Кот всю ноченьку не спит, все нюхает. Искал, искал и учуял это кольцо в сундуке, на самом на дне. А достать никак его не может.
      Поймал кот мышку самую большую и старшую и говорит ей:
      — Я ваш весь род переведу, если вы мне не прогрызёте это дно!
      Мышка говорит:
      — Сейчас, сделаем, только пощади нас.
      Живо прогрызли дно, кольцо добыли ему. Взяли они кольцо, кот с собольком, да и побежали. Понесли это кольцо. Поплыли через море. А соболёк посереди моря задохнулся, да уронил перстень свой, выронил в пучину морскую.
      А на берегу рыбаки рыбу ловили, увидали эту соболька с котом, вытащили их и оставили у себя. Ловят они рыбу солят, а при этом кишки выпаривают. И вот однажды, через три дня поймали они рыбину здоровенную, вспороли брюхо, кишки коту и собольку кинули. Кот стал кишочки рвать, а оттуда кольцо их заветное выпало.
      С кольцом с этим они и побежали, радёхоньки. Прибегают к столбу. Начали царапаться в столб. Макарка там уже полуживой. Вот кот и соболёк передают это кольцо в окошечко ему.
      Получил Макарка кольцо, начал с руки на руку метать, на мизинец надевать, столб стал разваливаться. Развалился столб. Он приказывает двенадцати молодцам всё возвернуть назад, вместе с женой. Приходит в свои апартаменты, а тут как тут и жена его царевна бежит. Прибежала и прощенья просит у него.
      Макарка не стал её наказывать, а отдал царю.
      Царь призывает свою дочерю к наказанию за глупости. Наказал её. А Макарка её назад не взял.
      Тогда царь отдал дочку взамуж за её полюбовника принца королька заморского.
      Макарка же стал баки сочинять, да деревенским рассказывать. Откуда он их знал, да его каждую ночь двенадцать молодцев на Русь святую уносили, там он ими и питался задушевно.
      А утром народ собирал и рассказывал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот Кочетунюшка, петух и лиса. Сказка!!
=======
      Жил кот с кочетком.
      Кот идёт за лыками в лес и бает кочетку:
      — Если лиса придёт звать в гости и станет кликать, не высовывай ей головочку, а то унесёт тебя.
      Вот пришла лиса звать в гости, стала кликать:
      — Кочетунюшка, кочетунюшка! Пойдём на гумен позолоты яблочки катать.
      Он глянул, она его и унесла. Вот он и стал кликать:
      — Котинька, котинька! Несёт меня лиса за крутые горы, за быстрые воды.
      Кот услыхал, пришёл, избавил кочетка от лисы. Кот опять идёт за лыками и опять приказывает:
      — Если лиса придёт звать в гости, не высовывай головку, а то опять унесёт.
      Вот лиса пришла и по-прежнему стала кликать. Кочеток глянул, она его и унесла. Вот он и стал кричать:
      — Котунюшка, котунюшка! Несёт меня лиса за крутые горы, за быстрые воды!
      Кот услыхал, прибежал, опять избавил кочетка. Кот опять скрутился идти за лыками и говорит:
      — Ну, теперь я уйду далеко. Если лиса опять придёт звать в гости, не высовывай головку, а то унесёт, и не услышу, как будешь кричать.
      Кот ушёл. Лиса опять пришла и стала опять кликать. По-прежнему. Кочеток глянул, лиса опять унесла его. Кочеток стал кричать. Кричал, кричал, нет, не идёт кот.
      Лиса принесла кочетка домой и крутилась уж жарить его. Тут прибежал кот, стал стучать хвостом об окно и кликать:
      — Лисонька! Живи хорошенько своим подворьем: один твой лисий сын Димеша, другой лисий сын Ремеша, одна дочь лисья Чучилка, другая Пачучилка, третья Подмети-шесток, четвертая Подай-челнок!
      К коту стали выходить лисонькины дети, один за другим. Он их всех поколотил. После вышла сама лиса, он и её убил и избавил кочетка от смерти.
      Пришли оба домой, стали жить, да поживать, да денежки наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот семихвостый. Сказка!!
=======
      У одного крестьянина был презанятный кот о семи хвостах.
      Он ходил в сапогах, воду носил, рубил дрова и охотился на уток. Потом разленился, надоело ему в доме даже мышей ловить. А однажды стащил у хозяина сваренное мясо.
      Хозяин посадил кота в мешок, отнёс в глухой дремучий лес, вытряхнул из мешка, пригрозил палкой и ушёл.
      Кот побродил, побродил по лесу, набрёл на избушку, а в ней лиса жила. Кот ощетинился, хвосты распушились, шерсть встала дыбом.
      Вышла лиса, увидала кота семихвостого, отскочила в сторону и говорит ласковым голосом:
      — Здравствуй, Котофей Иваныч! Откуда пожаловал?
      — Я кот в сапогах, имею семь хвостов и острые когти. А прибыл из Сибирских лесов. Хочу навести в вашем лесу порядок.
      Лиса позвала кота в сапогах к себе в гости, угостила на славу и напросилась к нему в жены.
      — Что ж, я не против! – Ответил кот.
      Пошла лиса приглашать зверей на свадьбу. Только вышла, встретила волка.
      — Здравствуй, куманёк! Я хочу пригласить тебя на свадьбу!
      — А за кого ты замуж выходишь? – Спросил волк.
      — За кота в сапогах о семи хвостах. Зовут его Котофей Иваныч. Прибыл он из Сибирских лесов, хочет в наших лесах навести порядок.
      — Я пойти на вашу свадьбу не прочь, только сперва надо бы поглядеть на твоего Котофея Иваныча!
      — Посмотреть на него можно, только на глаза ему не показывайся, сердитый очень! Я тебе, волченька, такой совет дам. Ты завтра притащи барана, положи перед моим крыльцом, а сам спрячься под груду хвороста. Когда Котофей Иваныч будет кушать, ты поглядишь на него. А потом и придёшь на нашу свадьбу.
      Волк убежал искать барана.
      А в скором времени к избушке подошёл медведь.
      Лиса говорит:
      — Куманёк, куманёк, прошу милости прибыть ко мне на свадьбу!
      — А за кого ты замуж выходишь?
      — За Котофея Иваныча в сапогах о семи хвостах. Прибыл из Сибирских лесов. Хочет в нашем лесу порядок навести.
      — Я не против прийти. Только сперва хотелось бы посмотреть на твоего Котофея Иваныча!
      — Ну что же. Приходи хоть сегодня, хоть завтра, только он очень сердитый. Ты принеси ему бычка в подарок, положи около крыльца, а сам залезай на ёлку. Оттуда тебе моего жениха хорошо видно будет. Ты лазить по деревьям мастак, мне тебя не учить. Поглядишь на Котофея Иваныча и приходи на свадьбу. Второго приглашения не жди!
      Медведь убежал искать бычка.
      На другой день утром вышла лиса во двор, видит, подарки Котофею Иванычу лежат перед крыльцом.
      Лиса вернулась обратно в избушку, говорит своему жениху:
      — Пойдём, прогуляемся.
      Вышел Котофей Иваныч на крыльцо, распушил хвосты, повёл усами, сразу мясо учуял.
      Вцепился в барана, замурлыкал:
      — Ма-алло, ма-алло, маа-лло!
      Потом увидал быка и на него набросился.
      Лиса тоже лакомится подарками Котофею Иванычу.
      А он опять кричит:
      — Ма-алло, ма-алло, мало!
      Глядит волк из-под хвороста на Котофея Иваныча, думает:
      — Вроде не велик семихвостый кот в сапогах, а до чего прожорливый!
      И медведь с ёлки глядит на Котофея Иваныча и тоже думает:
      — Все ему мало, да мало! Какой обжора!
      Тут волк завозился, хворост зашевелился, а Котофею Иванычу кажется, что там мыши возятся.
      Уж давно соскучился по мышам Котофей Иваныч.
      С быка соскочил, прыгнул на хворост и вцепился волку в нос.
      Волк подумал:
      — Ну и ко мне смерть пришла.
      И что было силы рванулся в сторону. А Котофей Иваныч сам испугался и бросился на ель, где медведь сидел. Медведь не на шутку струсил, шлёпнулся наземь.
      К нему подбежал волк и говорит:
      — Вот что, куманёк, давай удирать отсюда по добру по здорову!
      — Как бы нам не нажить беды! – Согласился медведь.
      И они убежали в лес.
      Так вот и стал кот о семи хвостах в лесу верховодить.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот серый лоб, козел, да баран. Сказка!!
=======
      Жили-были на одном дворе козел, да баран. Жили промеж себя дружно. Сена клок и тот пополам.
      А коли вилы в бок, так одному коту Ваське! Он такой вор и разбойник, каждый час на промысле, и где что плохо лежит, так у него брюхо болит.
      Вот лежат себе козел, да баран и разговаривают. Откуда ни возьмись, котишко-мурлышко, серый лбишко, идёт, да таково жалостно плачет.
      Козел, да баран спрашивают:
      — Кот-коток, серенький лобок, о чем плачешь, та трёх ногах скачешь?
      — Как мне не плакать? Била меня хозяйка, уши выдирала, ноги приломала, да ещё и удавить обещала.
      — А за какую вину такая тебе погибель?
      — А за то мне погибель, что сметанку слизал!
      И опять заплакал кот-мурлыка.
      — Кот-коток, серый лобок, о чем же ты ещё-то плачешь?
      — Как мне не плакать? Баба меня била, да приговаривала:
      — К нам-де придёт зять, где будет сметаны взять? Поневоле придётся колотить козла, да барана!
      Заревели козел, да баран:
      — Ах ты, серый кот, бестолковый лоб! За что ты нас-то загубил? Вот мы тебя забодаем!
      Тут кот-мурлыка вину свою приносил и прощенья просил.
      Козел, да баран его простили и стали втроём думать. Как быть и что делать?
      — А ну, середний брат, – спросил кот барана, – крепок ли у тебя лоб? Попробуй-ка о ворота.
      Поднялся баран, с разбегу стукнулся о ворота лбом, покачнулись ворота, да не отворились.
      — А ну, старший брат, – спросил кот козла, – крепок ли у тебя лоб? Попробуй-ка о ворота.
      Поднялся козел-козлище, разбежался, ударился, ворота отворились.
      Пыль столбом поднимается, трава к земле приклоняется, бегут козел, да баран, а за ними скачет на трёх ногах кот, серый лоб.
      Устал кот, взмолился названым братьям:
      — Козел, да баран, не оставьте меньшого брата.
      Взял козел кота, посадил его на себя, и поскакали они опять по горам, по долам, по сыпучим пескам.
      Долго бежали, и день и ночь, пока в ногах силы хватило.
      Вот пришло крутое крутище, станово становище. Под тем крутищем, скошенное поле, на том поле стога, что города, стоят.
      Остановились козел, баран и кот отдыхать.
      А ночь была осенняя, холодная. Где огня добыть?
      Думают козел, да баран, а кот, серый лоб уже добыл бересты, обернул козлу рога и велел ему с бараном стукнуться лбами.
      Стукнулись козел с бараном, да так крепко, искры из глаз посыпались, – береста и запылала. Развели они огонь, сели и греются.
      Не успели путём обогреться, глядь, жалует незваный гость, медведь:
      — Пустите обогреться, отдохнуть, что-то мочи моей нет.
      — Садись с нами, Михайло Иванович! Откуда идёшь?
      — Ходил на пасеку, да подрался с мужиками.
      Стали они вчетвером делить тёмную ночь. Медведь под стогом, кот, серый лоб на стогу, а козел с бараном, у костра.
      Вдруг идут семь серых волков, восьмой, белый, и, прямо к стогу.
      Заблеяли козел, да баран со страху, а кот, серый лоб такую речь повёл:
      — Ахти, белый волк, над волками князь! Не серди нашего старшого брата. Он сердит, как расходится, никому несдобровать. Али не видите у него бороды. В ней-то и сила, бородою он зверей побивает, а рогами только кожу снимает. Лучше с честью подойдите, да попросите. Хотим, дескать, поиграть, силу попытать с меньшим братишкой, вон с тем, что под стогом лежит.
      Волки на том коту поклонились, обступили медведя и стали его задирать. Вот медведь крепился, крепился, да как хватит на каждую лапу по волку! Перепугались они, выдрались кое-как, да, поджав хвосты, давай наутёк.
      А козел, да баран тем временем подхватили кота, побежали в лес и опять наткнулись на серых волков.
      Кот живо вскарабкался на макушку ели, а козел с бараном схватились передними ногами за еловый сук и повисли.
      Волки стоят под елью, зубами лязгают.
      Видит кот, серый лоб, что дело плохо, стал кидать в волков еловые шишки, да приговаривать:
      — Раз волк! Два волк! Три волк! Всего-то по волку на брата. Я, кот, давеча двух волков съел с косточками, так ещё сытёхонек, а ты, большой брат, за медведями ходил, да не изловил, бери себе и мою долю!
      Только сказал он эти речи, козел сорвался и упал прямо рогами на волка.
      А кот знай своё кричит:
      — Держи их, лови их!
      Тут на волков напал такой страх, пустились бежать без оглядки. Так и убежали.
      А кот, серый лоб, козел, да баран пошли своей дорогой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот, воробей и петух. Пермь. Сказка!!
=======
      Жили-были кот, воробей, да петух.
      Избушка у них была в лесу. Кот, да воробей ходят в лес дрова рубить, а петуха одного в избушке оставляют.
      Вот эдак ушли кот, да воробей дрова рубить, а петух сидит на грядке, да и кукарекает.
      Пришла под окошко лисичка в красных башмачках и скачет на липовой дощечке, а сама петушка гаркает:
      — Петушок, петушок, выглянь в окошко, на тебе красную ложку!
      Петушок и выглянул в окошко. Лисичка схватила его и потащила в лес.
      Вот и кричит петушок:
      
           Куты, куты, куты!
           Несёт меня лиса.
           За тёмные леса.
      
           Кот бежит,
           Воробей летит;
           Кот царапает,
           Воробей клюёт,
           Отняли петуха!
      Посадили опять в избушку и наказали:
      — Не выглядывай в окошко, мы тогда далеко уйдём, не учуем твоего голоса!
      И пошли кот, да воробей дрова рубить, а петух остался в избушке домовничать, сидит на грядке, да кукарекает.
      Пришла лисичка в красных башмачках, скачет под окошком на липовой дощечке, а сама гаркает:
      — Петушок, петушок, выглянь в окошко, на тебе красную ложку!
      Петушок и выглянул. Лисичка схватила его и понесла в лес.
      Вот и кричит опять петушок:
      
           Куты, куты, куты!
           Несёт меня лиса.
           За тёмные леса.
      
           Кот бежит,
           Воробей летит;
           Кот царапает,
           Воробей клюёт,
           Отняли петуха!
      Посадили петуха в избушку и опять наказали:
      — Ну, теперь смотри, петух, не выглядывай в окошко! Мы ещё дальше пойдём, не учуем твоего голоса!
      И пошли кот, да воробей дрова рубить, а петух сел на грядку, да и кукарекает.
      Пришла лисичка в красных башмачках, скачет под окошком на липовой дощечке, а сама опять гаркает.
      — Петушок, петушок, выглянь в окошко, на тебе красную ложку!
      Петушок опять выглянул, а лисичка схватила его и понесла в лес.
      Вот и кричит опять петушок:
      
           Куты, куты, куты!
           Несёт меня лиса.
           За тёмные леса.
           Кот, да воробей,
           Бежите отнимать!
      Кричал, кричал и не докричался, так и съела лисичка петушка.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот, дрозд и петух. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жили кот, дрозд и петух.
      Прибежала к им лисичка под окошко. Кота и дрозда не было в хатке. Она начала манить петушка:
      — Петушок, петушок, золотой гребешок, выглянь на улку, малы робята катаются.
      — Нет, боюсь я, лисичка, меня утащишь.
      Лиска и ушла ни с чем.
      Вот она и другой након пришла и опять:
      — Петушок, петушок, выгляни на улку, малы робятки катаются.
      И так до трёх раз пробовала петушка выманить.
      Манила, манила, он выглянул, она его схватила. Схватила и потащила. Он и закричал:
      — Котэ-э, дроздэ-э! Унесла меня лиса, за темны леса, за пригрубы ручья.
      И в другой након кричит:
      — Котэ-э, дроздэ-э! – Унесла меня лиса, за темны леса, за пригрубы ручья.
      Кот, да дрозд и побежали в сугон за товарищем, за петушком.
      Лисичка схватила, только перья летят, и их захватила.
      Сказке этой конец, кто спал, тому кривой жеребец, кто опоздал, тому соломенной дворец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот, Петух и Лиса. Жил-был кот, да баран, у них был петушок. Сказка!!
=======
      Жил-был кот, да баран, у них был петушок.
      Вот они пошли лыки драть. Пришла лиса под окошко к петушку и говорит:
      
           Петушок, петушок,
           Золотой гребешок,
           Масляная головка!
           Вот тебе с семечком лепешка.
           У Карпова двора
           Приукатана гора.
           Стоят санки-самокатки;
           Они сами катят,
           Сами ехать хотят!
      Петушок выглянул. Она его унесла.
      Он дорогой и кричит:
      — Кот, да баран! Меня лиса несёт за высокие горы, за тёмные леса.
      Они услыхали, воротились и отняли петушка.
      На другой день говорят ему:
      — Смотри же, если придёт лиса, не выглядывай!
      Лиса пришла, ту же песнь запела. Петушок выглянул, она и унесла его.
      Кот, да баран опять отняли.
      На третий день говорят ему:
      — Смотри же, не гляди в окно. Мы теперь далеко уйдём, не услышим, как будешь кричать.
      Лиса пришла, таким сладким голосом запела, что петушок не утерпел, выглянул. Она его схватила и понесла домой.
      Он кричал-кричал дорогой. Нет, не слыхали кот, да баран.
      Приходят они домой, нет петушка! Они сделали гусельцы-барановы струночки и пошли к лисе выручать петушка.
      У лисы было семь дочерей.
      Кот, да баран пришли под окошко и начали играть.
      
           — Тюк-тюк, гусельцы-барановы струночки!
           — Жила-была лиса красна
           — Во своём золотом гнезде.
           — У неё было семь дочерей.
           — Первая дочь чучелка,
           — Другая подчучелка,
           — Третья подай-челнок,
           — Четвертая мети-шесток,
           — Пятая трубу-закрывай,
           — Шестая огня-вздувай,
           — А седьмая пеки-пироги!
      Лиса говорит:
      — Поди, Чучелка, посмотри, кто такую хорошую песню поёт?
      Чучелка вышла, они стук её в лобок, да в коробок.
      Так всех лисиных дочерей поодиночке и забрали.
      Потом вышла сама лиса.
      Они и её стук в лобок, да в коробок. Взошли в избушку, взяли петушка ещё живого, воротились домой и стали жить, да быть.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот, Петух и Лиса. Слушайте, Жил-был старик, у него были кот, да петух. Сказка!!
=======
      Слушайте. Жил-был старик, у него были кот, да петух.
      Старик ушёл в лес на работу, кот понёс ему есть, а петуха оставил стеречь дом.
      На ту пору пришла лиса:
      
           Кукареку, петушок,
           Золотой гребешок,
           Выгляни в окошко,
           Дам тебе горошку,.
      Так пела лисица, сидя под окном.
      Петух выставил окошко, высунул головку и посмотрел. Кто тут поёт? А лиса хвать его в когти и понесла в свою избушку.
      Петух закричал:
      — Понесла меня лиса, понесла петуха за тёмные леса, за дремучие боры, по крутым бережкам, по высоким горам. Кот Котофеевич, отыми меня!
      Кот услыхал крик и бросился в погоню, настиг лису, отбил петуха и принёс его домой.
      — Смотри же, Петя, – говорит ему кот, – не выглядывай в окошко, не верь лисе. Она съест тебя и косточек не оставит.
      Старик опять ушёл в лес на работу, а кот понёс ему есть.
      Старик, уходя, заказывал петуху беречь дом и не выглядывать в окошко.
      Но лисице больно захотелось скушать петушка.
      Пришла она к избушке и запела:
      
           Кукареку, петушок,
           Золотой гребешок,
           Выгляни в окошко,
           Дам тебе горошку,
           Дам и зёрнышек.
      Петух ходит по избе, молчит, не отзывается.
      Лиса снова запела песенку и бросила в окно горошку.
      Петух съел горошек и говорит:
      — Нет, лиса, не обманешь! Ты хочешь меня съесть… и косточек не оставишь.
      — Полно, Петя! Стану ли я есть тебя! Мне хотелось, чтобы ты у меня погостил, моего житья-бытья посмотрел, на моё добро поглядел!
      И она запела сладким голосом:
      
           Кукареку, петушок,
           Золотой гребешок,
           Масляна головка,
           Выгляни в окошко,
           Я дала тебе горошку,
           Дам и зёрнышек.
      Петух выглянул в окошко, а лиса его в когти.
      Закричал петух благим матом:
      — Понесла меня лиса, понесла петуха за тёмные леса, за дремучие боры, по крутым бережкам, по высоким горам. Кот Котофеевич, выручай меня!
      Кот услыхал крик, пустился в погоню, нагнал лису и отбил петуха.
      — Не говорил ли я тебе, Петя, не выглядывай в окошко, съест тебя лиса и косточек не оставит! Смотри же, слушай меня! Мы завтра далеко пойдём.
      Вот опять старик ушёл на работу, и кот ему хлеба понес.
      Лиса подкралась под окошко и тут же песенку запела.
      Три раза пропела, а петух все молчит.
      — Что это, – говорит лиса, – ныне Петя совсем онемел!
      — Нет, лиса, не обманешь меня! Не выгляну в окошко.
      Лиса бросила в окно горошку, да пшенички и снова запела:
      
           Кукареку, петушок,
           Золотой гребешок,
           Масляна головка,
           Выгляни в окошко,
           У меня-то хоромы,
           Хоромы большие,
           В каждом углу
           Пшенички по мерочке:
      Ешь, сыт, не хочу!
      Потом добавила:
      — Да, посмотрел бы ты, Петя, сколько у меня всяких диковинок! Полно, не верь коту! Если бы я хотела тебя съесть, то давно бы это сделала. А то видишь, я тебя люблю, хочу тебя в люди показать, да уму-разуму научить, как надо на свете жить, да покажись же, Петя! Вот я за угол уйду!
      И притаилась за стеною….
      Петух вскочил на лавку, высунул голову в окошко, а лиса его в когти, и была такова! Петух закричал во все горло, но старик и кот были далеко, и не слыхали его крика.
      Долго ли, коротко ли, воротился кот домой и видит. Петушка нет, надо из беды выручать.
      Кот тотчас же нарядился гусляром, захватил в лапы дубинку и отправился к лисицыной избушке.
      Пришёл и начал наигрывать на гуслях:
      
           Трень-брень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Дома ли лисафья,
           Дома ли с детками,
           Одна дочка чучелка,
           Другая подчучелка,
           Третья подай-челнок,
           Четвертая подмети-шесток,
           Пятая трубу-закрой,
           Шестая огня-вздуй,
           А седьмая пеки-пироги!
      Лиса говорит:
      — Поди, Чучелка, посмотри, кто такую хорошую песню поёт?
      Чучелка вышла за ворота, а гусляр стук её в лобок, да в коробок и снова запел ту же самую песню.
      Лиса посылает другую дочку, а за другою, третью, а за третьей, четвертую, и так дальше, какая ни выйдет за ворота, гусляр своё дело сделает. Стук в лобок, да в коробок! Перебил всех Лисицыных деток поодиночке.
      Лиса ждёт их и не дождётся.
      — Дай, – думает она, – сама посмотрю!
      Вышла за ворота, а кот размахнулся дубинкой, как хватит её по голове, из неё и дух вон! Петушок обрадовался, вылетел в окно и благодарит кота за своё спасение.
      Воротились они к старику и стали себе жить-поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кот, петух и лисица. Пермь. Сказка!!
=======
      Жили-были кот, да петух.
      Кот пошёл в лес дрова рубить, а петуха оставил дома:
      — Ты, – говорит, – петух, оставайся домовничать, да не подавай голос-то, когда придёт лисица!
      Кот-от когда ушёл, лисица-то и пришла и стала говорить:
      Петушок, петушок,
          
      Золотой гребешок,
           Маслена головка,
           Сметанные ножки,
           Выгляни в окошко.
           На золоте губненном.
           Яички катают.
      Петушок и выставил головку-ту.
      Лиса его схватила, да и понесла в лес.
      Вот петушок и зарычал:
      
           Коты, коты, коты!
           Понесла меня лиса.
           За тёмные леса,
           За быстрые реки!
      А кот ничего не слышит.
      Вот кот пришёл домой. Хватился петушка, нету.
      Кот настроил гусельцы, пошёл к лисице под окошко и стал натренькивать:
      
           Трень, трень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Ещё дома ли лисафья-кума,
           В своём ли теплом гнездышке?
           У неё-то есть четыре дочери:
      
           Ещё одна-та дочь, Чучелка,
           А друга-та, Парачелка,
           Третья-та, Подай-челнок,
           А четвертая, Разбей-горшок.
      Лисица и говорит:
      — Поди-ка, Чучелка, послушай, кто это так хорошо напевает?
      Она вышла за ворота-то, кот её ну бить.
      Бил, бил, под гору спихал, да и заиграл опять:
      
           Трень, трень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Ещё дома ли лисафья-кума,
           В своём ли теплом гнездышке?
           У неё-то есть четыре дочери:
      Ещё одна-та дочь, Чучелка,
           А друга-та, Парачелка,
           Третья-та, Подай-челнок,
           А четвертая, Разбей-горшок.
      — Поди-ка ты, Парачелка, послушай, кто это так хорошо напевает?
      Вот Парачелка вышла, тут кот её бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:
      
           Трень, трень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Ещё дома ли лисафья-кума,
           В своём ли теплом гнездышке?
           У неё-то есть четыре дочери:
      
           Ещё одна-та дочь, Чучелка,
           А друга-та, Парачелка,
           Третья-та, Подай-челнок,
           А четвертая, Разбей-горшок.
      Поди-ка ты, Подай-челнок, послушай, кто это так хорошо напевает. Те ушли, да и заслушались.
      Подай-челнок вышла за ворота-то, кот её ну бить. Бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:
      
           Трень, трень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Ещё дома ли лисафья-кума,
           В своём ли теплом гнездышке?
           У неё-то есть четыре дочери:
      
           Ещё, одна-та дочь, Чучелка,
           А друга-та, Парачелка,
           Третья-та, Подай-челнок,
           А четвертая, Разбей-горшок.
      — Поди-ка ты, Разбей-горшок, послушай, кто это так.
      Хорошо напевает. Те ушли, да и заслушались!
      Разбей-горшок вышла за ворота-то, а кот её давай бить. Бил, бил, под гору спихал, а сам опять заиграл:
      
           Трень, трень, гусельцы,
           Золотые струночки!
           Ещё дома ли лисафья-кума,
           В своём ли теплом гнездышке?
           У неё-то есть четыре дочери:
      Одна-то дочь, Чучелка,
           А друга-та, Парачелка,
           Третья-та, Подай-челнок,
           А четвертая, Разбей-горшок.
      Вот лисица и говорит:
      — Дай-ка я сама послушаю. Кто это так хорошо напевает?
      Вышла за ворота-то, а кот и давай её бить. Бил, бил, спихал под гору. Сам зашёл в избу.
      Петушок, как увидел кота, так и закричал:
      — Ку-ка-ре-ку!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Котик Бродик. Жило два брата, котики. Сказка!!
=======
      Жило два брата, котики.
      Больший брат пошёл в лес, меньшему заказал:
      — Ходи по лавочкам, по окошечкам, а больше никуда не ходи.
      Вот он ушёл, а лиса и прибежала и говорит:
      — Котик-бродик, загляни в окошко, дам горошку!
      Котик глядь, лисица хвать. Он и начал кричать:
      — Котинька-бродинька, понесла меня лиса, за глубокие озера, за тёмные леса.
      Бежит кот-брод и отнял брата. Говорит:
      — Ходи по лавочкам, по окошечкам, а в окошко не смотри, я теперь уйду далеко-далеко.
      Вот он ходя по окошечкам, по лавочкам, а в окошко не смотрит.
      Прибежала лиса и говорит:
      — Котик-бродик, загляни в окошко, дам горошку.
      Котик глядь, лисица хвать и утащила котика. А он закричал:
      — Котик-бродик.
      Кричит один раз, второй все кричит, а тот не слышит. Лиса принесла домой его.
      Пришёл котик-бродик домой, брата нету. Он пошёл разыскивать, пришёл к лисы, к дому.
      Кот малый увидал его и говорит:
      — Вот мой брат идёт.
      Лиса испугалась и убежала.
      Взял он своего брата и пошли домой, стали жить поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Котифантий Иванович. Воронеж. Сказка!!
=======
      Жил старик со старухой и был у них кот. Старый стал, шкодливый. Старуха и велела отнести его в лес. Отнёс старик кота в лес, а сам вернулся домой.
      Сидит кот на пеньке и горько плачет. Бежала лиса, увидела кота и спрашивает.
           — Что ты так горько плачешь, котик?
           — Как же мне не плакать. Был я молодой, мышей ловил, чистоту в доме держал. A теперь стар стал, глаза не видят и мыши не ловятся. Кому я такой нужен!
           — А как тебя звать? – Спрашивает лиса.
           — Котифантий Иванович.
           — Пойдём ко мне, Котифантий Иванович. Будешь мне обед варить, за домом смотреть, а я на охоту ходить.
      Так и жили они.
      Однажды встретила лиса в лесу зайчика, а он ей и говорит:
           — Лисичка-сестричка, можно я приду до твоего дому, потанцую, да в хате насорю?
      Отвечает ему лисичка:
      — Насори, насори! Котифантий тебе насорит, родного леса не узнаешь!
      Задумался заяц. Что за зверь у лисы живёт?
      Идёт дальше лиса, а навстречу волк. Волк ей и говорит:
      — Можно прийти, сестричка, полакомиться?
      Отвечает лисица:
      — Приди, приди, тебе Котифантий глаза выцарапает.
      Испугался волк.
      Идёт лиса, навстречу медведь. Он и говорит:
      — Можно прийти к тебе, хату разворотить-разбросать?
      Отвечает лисичка:
      — Тебе Котифантий Иванович шкуру спустит!
      Струхнул мишка.
      Встречает лиса свинью. Свинья ей и говорит:
      — Лисичка, я приду до тебя, хатку у тебя подрою.
      Отвечает лисичка:
      — Подрой, подрой! Котифантий без носа тебя оставит!
      Собрались звери на сходку и стали думать, что за зверь Котифантий Иванович. Решили позвать лису. Пришла лиса, а звери просят её:
      — Покажи нам, лисонька, твоего Котифантия.
      — Ладно, – говорит лиса, – придёт. Только изжарьте быка и барана, не то Котифантий Иванович больно сердит будет.
      Изжарили звери быка и барана. Послали зайца за лисой с Котифантием. Заяц за версту присел за кустик и кричит:
      — Лиса, иди скорей к высокому дубу. Все готово!
      Пришла лиса с Котифантием. Стали быка есть. Котифантий ест, да урчит. Медведь со страху на дерево взобрался, заяц за пенёк спрятался, свинья в яму залезла, только хвостик торчит, волк в кустах.
      Тут как на грех свинью муха укусила. Она виль хвостом. А кот думал, что мышь пробежала, да как вцепится в свинью! Свинья визжать. Медведь ещё выше залез, верхушка обломилась, медведь бухнулся, все внутренности отбил. Волк побежал сломя голову, а заяц стрелой улепётывает. Нагнал на них кот страху.
      Снова собрались звери и стали про свои болячки рассказывать. Наговорились и решили, что лису теперь трогать не резон, Котифантий спуску не даст. Говорят промеж собой:
      — Маленький, маленький, а быка и барана ему мало показалось! Захочет, и нас сожрет.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кочеток и курица. Жили курочка с кочетком. Сказка!!
=======
      Жили курочка с кочетком, и пошли они в лес по орехи.
      Пришли к орешне. Кочеток залез на орешню рвать орехи, а курочку оставил на земле подбирать орехи. Кочеток кидает, а курочка подбирает.
      Вот кинул кочеток орешек, и попал курочке в глазок, и вышиб глазок. Курочка пошла и плачет.
      Едут бояре и спрашивают:
      — Курочка, курочка! Что ты плачешь?
      — Мне кочеток вышиб глазок.
      — Кочеток, кочеток! На что ты курочке вышиб глазок?
      — Мне орешня портки раздрала.
      — Орешня, орешня! На что ты кочетку портки раздрала?
      — Меня козы подглодали.
      — Козы, козы! На что вы орешню подглодали?
      — Нас пастухи не берегут.
      — Пастухи, пастухи! Что вы коз не бережёте?
      — Нас хозяйка блинами не кормит.
      — Хозяйка, хозяйка! Что ты пастухов блинами не кормишь?
      — У меня свинья опару пролила.
      — Свинья, свинья! На что ты у хозяйки опару пролила?
      — У меня волк поросёночка унёс.
      — Волк, волк! На что ты у свиньи поросёночка унёс?
      — Я есть захотел, мне бог повелел.
      ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кочеток и охотник. Казаки. Сказка!!
=======
      Жил один охотник с женой.
      Звали его Иваном. Пошёл он раз на охоту в лес. Шел, шёл и зашёл в такую гущину, да глушь, что и выйти оттуда не знает как. Ну идёт так-то и видит. Много лесу побито, покорёжено молоньей, а один дуб с корнем вырвало.
      Подошёл до того дуба Иван и слышит:
      — Иван!
      Охотник дивуется:
      — Кто может меня тут знать?
      А его снова голос кличет:
      — Иван!
      Глядит кругом и никого не видит, а потом как глянул на дуб, а под ним змей придавленный, большой, видать, старый.
      Иван и спрашивает:
      — Чего тебе?
      — Подрой подо мною землю, я за то тебя счастливым сделаю.
      Подумал-подумал Иван, взял, да и подрыл под змеем землю.
      Выполз змей, открыл пасть и язык высунул. Высунул язык и говорит:
      — Возьми, Иван, изумрудное зерно. Как полижешь его, знать будешь, что звери разные и птицы говорят.
      Иван взял изумрудное зёрнышко, да и полизал его.
      Как полизал, так и стал понимать, что говорят птицы, деревья, звери.
      А змей говорит:
      — Положи зёрнышко мне на язык, да помни, Иван. Как кому скажешь, что знаешь наш язык, умрёшь.
      Сказал змей и скрылся. Иван пришёл домой и молчит. Ну, живёт с женой, а про тайну ни слова. Так и жил с женой Иван.
      Выйдет, бывало, во двор и слухает, что говорят куры, лошади, коровы, собаки, деревья, травы разные.
      А жена Ивана стала примечать, что муж со скотиной и птицей говорит. Вот и стала она пытать мужа, что говорит он с птицей и со скотиной. Только он ей об том не сказывал. Говорить-то ему нельзя было. Скажет и умрёт. Ну и молчал. Жена спрашивает, а он молчит.
      Вот раз она и говорит:
      — Какой ты мне муж? Живёшь со мною, а веру-правду мне не говоришь. Знаешь всю правду, а я не знаю. Лошадь с тобою говорит, корова, кочет, а я не знаю. Кабы ты был хорошим мужем, так сказал бы мне. Я же тебе про все говорю, а ты, нет. Чего же нам жить с тобой, раз ты правду от меня скрываешь!
      — А что я тебе скажу?
      — А вот то и скажи, ты же знаешь, что говорит скотина.
      — Нет.
      — Обманываешь. А когда женились, говорил, что правду мне будешь сказывать.
      — Знаю, говорил.
      — Ну вот и скажи, что знаешь.
      — Я сказал бы тебе, жена, да только нельзя мне. Скажу, нам плохо будет.
      — Отчего плохо будет?
      — Да нельзя, умереть могу.
      Вот жена охотника ноне у него спрашивает, завтра спрашивает, а Иван все крепился, не сказывал.
      Ну, прицепилась она до мужа. Вынь, да положь, что хочешь делай, да только скажи ей.
      Житья от жены не стало. Хоть помирай, да скажи. Думал, думал Иван, да и говорит:
      — Ладно, скажу и умру после.
      — Хоть умри, а скажи, – отвечает жена, – тогда поверю, что ты верным мужем был, любил меня.
      Иван и просит её:
      — Пойди, жена, приведи попа, я исповедаюсь, а потом скажу тебе, да и умру.
      Она зарадовалась, побегла за попом. Иван лежит на кровати и к смерти приготовился. Лежит и думает:
      — Вот тебе и счастье змеево! Какое это счастье, коль о нём сказать нельзя? А скажешь, умрёшь.
      Ну, лежит, а до него приходит кочеток. Пришёл и спрашивает:
      — Что хозяин, лежишь?
      — Помирать хочу.
      — Что ты? Знать, тебе белый свет надоел?
      — Нет. Жена просит сказать ей, что я с вами говорю, а я не могу.
      Кочеток подумал, а потом отвечает:
      — Эх ты, хозяин, да кто в таком деле слухает жену? Нельзя говорить, так и не надо. Вразуми её. Смотри на меня, сколько у меня жён, а я им не сказываю, чего нельзя сказывать. Ты лучше возьми, хозяин, да поучи жену. Она никогда спрашивать не будет того, чего нельзя.
      Лежит охотник, а кочеток все его убеждает:
      — Разве такое дело можно сказывать? Жена пойдёт, да всем скажет.
      — Пойдёт она аль нет, скажет кому аль не скажет, все равно мне умирать надо. Завет такой. Никому я не должен говорить.
      — Раз нельзя, не говорь, а жену поучи.
      Сказал кочеток и ушёл. Лежит охотник и думает:
      — Правду кочеток сказал, чего это я буду умирать?!
      Пришла жена домой, а он спрашивает:
      — Где, жена, поп?
      — Да он сейчас придёт. Ты бы, пока попа-то нет, рассказал все мне. Поди ещё помрёшь и не расскажешь.
      Охотник встал, пошёл во двор, взял палку и начал жену учить. Поучил её хорошо.
      Только с той поры жена не стала спрашивать у мужа, про что он говорит со скотиной, птицами и зверями.
      Иван-то и до сей поры живёт со своей женой.
      Умная стала, увежливая, да ласковая.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кочеты генерала Суворова. Казаки. Легенда. Сказка!!
=======
      Душно летом в кубанской степи.
      Никнут, клонятся к земле тяжёлые пшеничные колосья, опускает листы подсолнух.
      Горячей серой лентой тянется дорога, и путник, шагающий по ней на север, начинает жалеть, что в такой зной ушёл от студёной Кубани.
      И вдруг встречается тихая речка, точно задремавшая от жары.
      По её берегам привольно раскинулись сады, огороды, хаты, фермы богатого колхоза.
      — Что за станица? – Спросит отдохнувший путник, напившись в какой-нибудь хате холодного молока, смыв с себя дорожную пыль и усталость в светлой речке.
      — Это не станица, а хутор Первая Речка Кочеты, – ответят ему.
      Пройдёт путник ещё десяток километров и снова встретится тихая речка и хутор, Вторая Речка Кочеты.
      Через несколько часов ходьбы, Третья Речка Кочеты.
      И удивляется путник. Что это за петушиный край? Почему все речки в честь кочетов названы?
      А названия эти старинные, ещё с тех времён, когда командовал здесь русским войском Александр Васильевич Суворов.
      От него эти названия и пошли. Дело было так.
      Как приехал на Кубань Александр Васильевич, то отдал своим войскам строгий приказ не обижать адыгейцев и другие горские народы. Завелось у него среди горцев много добрых друзей-кунаков, любивших его за справедливость и простоту.
      Мирно и дружно, как добрые соседи, зажили русские и адыги.
      Недовольны были этим только турецкие визири, которые думали прибрать к рукам кубанскую землю и продать её английским господам.
      Послал турецкий султан на Кубань многочисленное войско и поручил своему паше, генералу собрать всех турецких прислужников, пши, да орков, и отнять у русских Кубань.
      Насыпали тогда суворовцы у брода через Кубань валы, поставили пушки.
      Сунулся паша со своими янычарами и дружинами верных турецких псов-пши к крепости, а орешек-то оказался не по зубам.
      Хоть было русских втрое меньше, чем турок, а так врагов своих встретили, что потерял паша охоту лезть на крепость, когда там Суворов со всем своим войском стоит.
      Но турок тоже был опытный воин и решил русских взять измором.
      Оставил он половину своего войска за Кубанью, а конницу отправил в обход крепости и велел перехватывать все обозы, которые шли к Суворову.
      Плохие времена наступили для суворовских богатырей. И хлеб к концу подходит, – и пороху недостача.
      А главное, никак не удавалось им по туркам ударить.
      Выйдут они из крепости, пойдут на север, где засели враги у тихой степной речушки, а тут посыльные мчатся, передают, что турки крепость штурмуют.
      Вернётся Суворов к крепости, турки за Кубань уходят, а янычары, да делибаши безнаказанно в тылу обозы громят, на станицы и хутора нападают.
      Оставил тогда Александр Васильевич в крепости небольшой гарнизон, а сам с войском встал лагерем на безымянной степной речке.
      — Выжду время. Обману турок и ударю по одной половине их войска неожиданно. А потом и другую половину добью, – сказал он своим офицерам.
      Но и тут ничего не вышло. Никак не поддавался паша на обман, словно знал все приказы Суворова.
      Только отойдут русские от лагеря, пройдут десяток вёрст, турки к крепости подступают, их пушки начнут громыхать, и приходится обратно поворачивать.
      В это время пустил кто-то в русском лагере слушок о том, что завелись предатели, которые туркам все приказы Суворова передают заранее.
      Некоторые прямо на адыгейцев-добровольцев указывали, они, мол, передают.
      Был тогда в лагере при штабе Суворова офицер один по фамилии Павлиди.
      Говорили, что прислали его из Петербурга присматривать за Александром Васильевичем и обо всем царице доносить.
      Вёл себя этот Павлиди в лагере, как хозяин, никого не слушал, всем командовать пытался, хвалился, что он родственник греческого царя и что со всеми петербургскими вельможами за ручку здоровается.
      И вот явился этот Павлиди в палатку к Суворову, задрал высоко свой горбатый нос, выкатил Чёрные глаза и говорит:
      — Господин генерал! Черкесы, которых допустили вы в лагерь, – предатели. Они все ваши приказы туркам передают. Их надо немедленно расстрелять.
      Посмотрел на него Александр Васильевич, расстегнул свой старенький мундирчик и спрашивает:
      — А какие вы к этому доказательства имеете, господин Павлиди?
      — Само дело показывает, что ваши приказы известны туркам. Кто же, кроме черкесов, передавать их может?
      Покачал Суворов головой.
      — Нет! Не согласен я с вами, господин Павлиди. Не пойман, не вор. Не буду я своих друзей-кунаков обижать, они вместе с нами против турецких супостатов воюют.
      Запыхтел тут Павлиди, посинел от злобы его длинный нос.
      — Как угодно, господин генерал. Мой долг предупредить вас. А не хотите слушать, так я государыне отпишу, – прохрипел он и вышел из палатки.
      Утром зачитали в лагере новый, приказ Суворова. Ночью, как запоют первые кочеты, подниматься и форсированным маршем идти на турок.
      Как прокричат вторые кочеты, быть у второй речки.
      С третьими кочетами ворваться в турецкий лагерь и разбить врага.
      Настала ночь, тёмная, беззвёздная. Облака небо закрыли. Лягушки в речке перекликаются, к дождю.
      Только уснули солдаты, как вдруг над лагерем разнёсся петушиный крик, громкий, заливистый.
      — Что за чудеса? Не бывало этого, чтобы в такое время кочеты кричали, – удивлялись солдаты, торопливо разбирая оружие и строясь в колонну. А кочет кричит, как на заре:
      — Ку-ка-реку! Ку-ка-реку!
      Двинулась колонна широким шагом, по-суворовски. Так шагали солдаты, что рубахи на них взмокли.
      Не дошли вёрсты до второй речки, как вдруг раздалось впереди:
      — Ку-ка-реку! Ку-ка-реку!
      — Братцы! Вторые кочеты кричат, а мы ещё до речки не дошли. А ну, бегом! – Крикнул кто-то.
      Перебежали вброд речку, остыли немного, вылили воду из сапог, и дальше.
      — Ночь сегодня, видать, особенная, кочеты не вовремя кричат, – переговаривались солдаты.
      Ещё полночь не наступила, когда вышли русские к хутору у степной речки, где стояли лагерем турки.
      Как волчьи глаза, засветились между деревьями костры. Послышалась турецкая протяжная песня.
      Тихо, без шума и разговоров, обложили русские турецкий лагерь со всех сторон.
      И тут снова закричал кочет:
      — Ку-ка-реку! Ку-ка-реку!
      Рванулись русские солдаты вперёд.
      И когда бежали мимо рощицы, увидели. Стоит казак, держит двух лошадей, а рядом с ним Александр Васильевич Суворов, приставил ладони ко рту и кричит по-петушиному:
      — Ку-ка-реку! Ку-ка-реку!
      И так похоже, точно настоящий кочет.
      Загремело тут русское могучее, ура, сверкнули штыки. Турки не ждали нападения, и мало кто из них успел за оружие схватиться. Большинство спросонья сдаваться стало или бежать пустилось.
      Захватили тут русские много пленных, оружие, обозы и почти всех турецких коней взяли.
      Тогда Александр Васильевич дал приказ. Оставить караул при пленных и обозах, а остальным садиться на турецких коней и спешить обратно.
      Чуть-чуть светать начало, когда подошли русские солдаты к своему лагерю. И тут стало слышно, как закричали в крепости первые петухи.
      Теперь настоящие кричат! – Засмеялись солдаты, слезая с коней и строясь в колонну.
      Как только запели вторые петухи, ударили по крепости пушки, послышался вой и визг янычаров, идущих в атаку.
      И двинул тут Суворов свои войска, отрезая турок от реки. В ту ночь было уничтожено почти все турецкое войско.
      На вражеских лодках переправились русские солдаты за Кубань и захватили ковровый шатёр турецкого паши-генерала, еле-еле успел он сам ускакать.
      Возле шатра нашли повешенного. Сняли его с дерева, взглянули, а это петербургский офицер Павлиди.
      Потом уже от пленных турок узнали, что был он турецким шпионом и сообщал паше все приказы Суворова.
      Получил предатель от паши немало золота. Много вреда принёс русским, а в эту ночь попал впросак и турок подвёл.
      Увидел паша, что обманул его Суворов, недоглядел шпион, погибло турецкое войско, и приказал повесить предателя.
      Прошли годы. На безымянных степных речках построились хутора.
      И в память ночного суворовского похода, когда кричал Александр Васильевич по-петушиному, назвали казаки речки и хутора. Первая Речка Кочеты, Вторая Речка Кочеты, Третья Речка Кочеты.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кошечка золотые серёжечки. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил-был старик со старухой.
      У них были сын, да дочь.
      Старуха и затворила квашонку. Поутру-ту послала девушку по капустные листочки в огород.
      А ей встречу-ту бежит кошечка Золотые серёжечки.
      
           Кошечка-та в воду.
           Девушка-та в воду;
           Кошечка-та в морду.
           Девушка-та в морду;
           Кошечка-та в лес.
           Девушка-та в лес;
           Кошечка в избушку.
           Девушка в избушку.
      В избушке-то лежит на полатях старик, старый-престарый, да и говорит:
      — Спасибо тебе, кошечка, Золотые серёжечки. Принесла ты мне девушку!
      Старик-от со старухой ждали, ждали, да и не могли дождаться.
      Послали опять парнечка-та.
      Вот он пошёл по капустные листочки, а ему встречу бежит кошечка Золотые серёжечки.
      
           Кошечка-та в воду.
           Парнёчок-от в воду;
           Кошечка-та в морду.
           Парнёчок-от в морду;
           Кошечка-та в лес.
           Парнёчок-от в лес;
           Кошечка-та в избушку.
           Парнёчок в избушку.
      Опять лежит в избушке старик на полатях, да и говорит:
      — Спасибо тебе, кошечка Золотые серёжечки. Принесла ты мне девушку, да парнёчка.
      Схватил, да и съел парнёчка-та. Старуха-та и говорит:
      — Поди-ка ты, старик, сходи сам в огород-от! Где они долго?
      Вот старик и пошёл. И ему опять навстречу Бежит кошечка Золотые серёжечки.
      
           Кошечка-та в воду.
           Старичок-от в воду;
           Кошечка-та в морду.
           Старичок-от в морду;
           Кошечка-та в лес.
           Старичок-от в лес;
           Кошечка-та в избушку.
           Старичок в избушку.
      В избушке лежит старик на полатях, да и говорит:
      — Спасибо тебе, кошечка Золотые серёжечки. Принесла ты мне девушку, да парнёчка, да старичка!
      Хам! И съел старичка-то.
      Старуха-та ждала, ждала, не могла дождаться, да и пошла сама.
      Опять Бежит кошечка Золотые серёжечки.
      
           Кошечка-та в воду.
           Старуха-та в воду;
           Кошечка-та в морду.
           Старуха-та в морду;
           Кошечка в избушку.
           Старуха в избушку.
      Лежит опять старик на полатях, да и говорит:
      — Спасибо тебе, кошечка Золотые серёжечки. Принесла ты мне девушку, да парнёчка, Принесла ты мне бабушку, да старичка!
      Хам! И старуху-ту съел.
      У них никого не осталось дома-то, квашонка-та вся уплыла, избушка-та сгорела.
      Вот и сказке конец.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кошка все делает. Сказка!!
=======
      Один парень молодой захотел жениться, когда остался от родителей.
      И вон он, знаете, подобрал себе невесту. И потом она была очень молодая и говорит:
      — Не могу я стряпать, потому я молода.
      А он говорит:
      — Ты иди, не бойся, так у меня делает всё кошка.
      И вот она в родителей не спросилась, вышла за него замуж. Ну, конечно, как своей матке детки, всех жалко. И пошла она проведать дочку.
      Когда пришла она к зятю к молодому, зять тогда сказал на свою жену:
      — Наливай скорей самовар, надо мамашку угостить. Ох, дорогая мамаша, спасибо, что пришла нас проведать. Наливай-ка самовар, я схожу принесу бутылку водки и возьму крендельков. А мы с мамашкой посидим, она нас молодых людей научает, как нам жить.
      Берёт молодой муж порожнюю бутылку и берёт с собой кошелёк, отправляется за водкой. И сам отправляется на потолок на избу. И стал слушать, что буде матка с дочкой говорить.
      Вот тёща и спрашивает:
      — Ну, что, дочуша, как живёшь?
      — Ой, мамаша, да у нас всего вволю, жить можно хорошо, только вот одним неловко. Вот как он меня брал замуж, то говорил, что у него всё кошка делает. Поехал он пахать и говорит кошке:
      — Ну, кошка, бери там мяса, вот там бери воду, всё вещество едомое назначает, вуказывает кошке. Что вот покуда я пашу, печку топи и всё вари. А мне ничаво не говорил. Кошка сидит. Я на кошку гляжу. Кошка не работает. Я сидела-сидела, смотрела-смотрела, и уснула. Когда приезжает муж с пахоты, тогда я проснулась. Кошка ничаво не сделала. Приходит муж в хату и видит, что ничаво не сварено.
      Потом он и говорит:
      — А, кошка, раньше работала, а теперь жёнку привёл, так не хочешь. Подожди, я тебе накажу, и пошёл с хаты, стал вязать розги, наказывать кошку.
      Входит он в хату, берёт эту кошку и говорит:
      — А, голубушка, вот я тебя теперь накажу.
      Подымает мне платье и сажает мне кошку под платье и почал кошку драть, а кошка меня царапать.
      И вот погляди-тко, мамонька, все чисто у меня тело ободрано в кошке.
      И показывает матке. Матка и говорит:
      — У, дура ты глупая, с таким плутом жить! Пойдём домой.
      А этот молодой человек выслушал тёщины слова и слез с потолка.
      Наместо водки пошёл поддел холодной воды бутылку.
      — Ну, мамаш, сегодня водки не нашёл и кренделей нет. Давай хотя выпьем по рюмочке холодной воды. Она очень пьяна!
      Стал угощать. Тёща покушала. Вода водой! Она и говорит:
      — Лучше я буду чай пить, чем холодную воду.
      — Ну, так ладно ж, мамашка, я и сам выпью.
      Когда выпил он эту бутылку воды и запьянел. На тёщу стал ругаться. Сгрёб её за косы, надел ей хомут и пошёл с ней огород борновать. Заборновал весь огород, потом сдевае хомут и говорит:
      — Пойдём обедать, тёща дорогая.
      А она была рада, что вырвавшись с хомута, побежала домой.
      Прибежала домой и говорит на отца:
      — Когда ты своему ребёнку отец, так пойди и приведи от такова плута дочку!
      Говорит тёще отец дочкин:
      — Ну, да ладно, ишь тебе загорелось, да завтра схожу, узнаю.
      Вот отец назавтрее встал и пошёл зятя проведывать и свою дочку.
      Приходит к зятю и говорит:
      — Ай, дорогой тятя, вот спасибо, ты как старый человек научишь нас, как жить. Ну-ка, жёнка, наливай скорей самовар, надо тятьку угостить. А я схожу принесу бутылку водки и крендельков к чаю.
      Говорит жёнка:
      — Ну, ты опять такой воды принесёшь пьяной, как тот раз.
      Сгрёб молодой муж бутылку и кошелёк, обратно забирается на потолок. Стал слушать, что буде тесть говорить, когда буде что у дочке спрашивать.
      Когда отец выслушал слова дочкины и сказал:
      — Где ж это кошка делает, дура глупая? Ить кошку бьют, а невестке науку дают, вот так и это. Вот он бы поехал пахать, а ты бы встала, печку стопила бы, всё сварила бы, он говорил-то тебе, а не кошке.
      Говорит отцу дочка:
      — Он кошку стал драть, а вот, тятенька, так и так она все тело оцарапала мне.
      Отвечает отец:
      — Вот тебе и за дело. Так и надо. И правду говорят, что у бабы волос долгий, а ум короток. Где ж ты слыхивала, что кошка делает работу жены по дому?
      Зять услыхал эти разговоры, слез с потолка, потом принёс бутылку водки и кренделей.
      — Ну, тятька, садись, выпьем по рюмочке и поговорим. Мы как люди молодые, вы нас научите.
      Тесть видит, что зять умный, а бабы его дуры все и говорит:
      — Ой, сынок, да мне и домой-то надо идти.
      А зять-то разговорился, пошёл, да ещё бутылку принёс для тестя.
      Говорит ему тесть:
      — Ой, сынок, я и запьянел, надо идти домой.
      — Да ночуй, тятька, завтра домой сойдёшь.
      А тёща ждёт не дождётся, когда от зятя придёт её муж. Никак не дождётся и кричит:
      — Ой, бежи сынок, за отцом. На мне зять огород заборновал, а нём всё поле взроет.
      А отец в то время говорит:
      — Пойду я домой, просидели, как спразвдень, сынок.
      Говорит ему зять:
      — Ну, пойдём, я, тятя, тебя провожу. Ай, тятька, подожди я гостинца-то робятам пошлю.
      Побег зять, взял вязку баранков и даёт тестю. Тесть и говорит:
      — Ай, зятёк, да куда я их дену?
      — Ай, тятька, на, я тебе на шею повешу, ты и не утеряешь их.
      А хозяйка то в то окно, то в другое смотрит, всё дожидает старика.
      И засмотрела его издалека.
      — Ой, плуты, я говорила, что все поле взроет. Вы не слушаете меня. Вон смотри-ка, идёт еле-еле. И на шее хомут болтается.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кощей Бессмертный. Бывало-живало. Сказка!!
=======
      Бывало-живало, в некотором государстве был-жил царь и царица. У них родился сын, Иван-царевич.
      Няньки его качают, никак укачать не могут. Зовут отца:
      — Царь, великий государь! Поди, сам качай своего сына.
      Царь начал качать:
      — Спи, сынок! Спи, возлюбленный! Вырастешь большой, сосватаю за тебя Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      Царевич уснул и проспал трое суток. Пробудился, пуще прежнего расплакался.
      Няньки качают, никак укачать не могут. Зовут отца:
      — Царь, великий государь! Поди, качай своего сына.
      Царь качает, сам приговаривает:
      — Спи, сынок! Спи, возлюбленный! Вырастешь большой, сосватаю за тебя Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      Царевич уснул и опять проспал трое суток. Пробудился, ещё пуще расплакался.
      Няньки качают, никак укачать не могут:
      — Поди, великий государь, качай своего сына.
      Царь качает, сам приговаривает:
      — Спи, сынок! Спи, возлюбленный! Вырастешь большой, сосватаю за тебя Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      Царевич уснул и опять проспал трое суток. Пробудился и говорит:
      — Давай, батюшка, своё благословение. Я поеду жениться.
      — Что ты, дитятко! Куда поедешь? Ты всего девятисуточный!
      — Дашь благословение, поеду, и не дашь, поеду!
      — Ну, поезжай! Господь с тобой!
      Иван-царевич срядился и пошёл коня доставать. Отошёл немало от дому и встретил старого человека:
      — Куда, молодец, пошёл? Волей аль неволей?
      — Я с тобой и говорить не хочу! – Отвечал царевич, отошёл немного и одумался:
      — Что же я старику ничего не сказал? Стары люди на ум наводят.
      Тотчас настиг старика:
      — Постой, дедушка! Про что ты меня спрашивал?
      — Спрашивал. Куда идёшь, молодец, волей али неволей?
      — Иду я сколько волею, а вдвое неволею. Был я в малых летах, качал меня батюшка в зыбке, сулил за меня высватать Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      — Хорош молодец, учливо говоришь! Только пешему тебе не дойти, Ненаглядная Красота далеко живёт.
      — Сколь далеко?
      — В золотом царстве, по конец свету белого, где солнышко восходит.
      — Как же быть-то мне? Нет мне, молодцу, по плечу коня неезжалого, ни плёточки шёлковой недержалой.
      — Как нет? У твоего батюшки есть тридцать лошадей, все как одна. Поди домой, прикажи конюхам напоить их у синя моря. Которая лошадь наперёд выдвинется, забредёт в воду по самую шею и как станет пить, на синем море начнут волны подыматься, из берега в берег колыхаться, ту и бери!
      — Спасибо на добром слове, дедушка!
      Как старик научил, так царевич и сделал. Выбрал себе богатырского коня, ночь переночевал, поутру рано встал, растворил ворота и собирается ехать.
      Проговорил ему конь человеческим языком:
      — Иван-царевич! Припади к земле. Я тя трижды пихну.
      Раз пихнул и другой пихнул, а в третий не стал:
      — Ежели в третий пихнуть, нас с тобой земля не снесёт!
      Иван-царевич выхватил коня с цепей, оседлал, сел верхом, и только и видел царь своего сына!
      Едет далёким-далёко, день коротается, к ночи подвигается. Стоит двор, что город, изба, что терем.
      Приехал на двор, прямо ко крыльцу, привязал коня к медному кольцу, в сени, да в избу, богу помолился, ночевать попросился.
      — Ночуй, добрый молодец! – Говорит ему старуха. – Куда тя господь понёс?
      — Ах ты, старая сука! Неучливо спрашиваешь. Прежде напой-накорми, на постелю повали, в те поры и вестей спрашивай.
      Она его накормила-напоила, на постелю повалила и стала вестей выспрашивать.
      — Был я, бабушка, в малых летах, качал меня батюшка в зыбке, сулил за меня Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      — Хорош молодец! Учливо говоришь. Я седьмой десяток доживаю, а про эту красоту слыхом не слыхала. Впереди по дороге живёт моя большая сестра, может, она знает. Поезжай-ка завтра к ней, а теперь усни. Утро вечера мудрёнее.
      Иван-царевич ночь переночевал, поутру встал раненько, умылся беленько, вывел коня, оседлал, в стремено ногу клал, только его и видела бабушка!
      Едет он далёким-далёко, высоким-высоко, день коротается, к ночи подвигается. Стоит двор, что город, изба, что терем.
      Приехал ко крыльцу, привязал коня к серебряному кольцу, в сени, да в избу, богу помолился, ночевать попросился.
      Говорит старуха:
      — Фу-фу! Доселева было русской коски видом не видать, слыхом не слыхать, а ноне русская коска сама на двор приехала. Откуль, Иван-царевич, взялся?
      — Что ты, старая сука, расфукалась, неучливо спрашиваешь? Ты бы прежде накормила-напоила, на постелю повалила, тожно бы вестей спрашивала.
      Она его за стол посадила, накормила-напоила, на постелю повалила, села в головы и спрашивает:
      — Куда тебя бог понёс?
      — Был я, бабушка, в малых летах, качал меня батюшка в зыбке, сулил за меня Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру.
      — Хорош молодец! Учливо говоришь. Я восьмой десяток доживаю, а про эту красоту ещё не слыхивала. Впереди по дороге живёт моя большая сестра, может, она знает. Есть у ней на то ответчики. Первые ответчики, зверь лесной, другие ответчики, птица воздушная, третьи ответчики, рыба и гад водяной. Что ни есть на белом свете, все ей покоряется. Поезжай-ка завтра к ней. А теперь усни. Утро вечера мудрёнее!
      Иван-царевич ночь переночевал, встал раненько, умылся беленько, сел на коня, и был таков!
      Едет далёким-далёко, высоким-высоко, день коротается, к ночи подвигается. Стоит двор, что город, изба, что терем. Приехал ко крыльцу, прицепил к золотому кольцу, в сени, да в избу, богу помолился, ночевать попросился.
      Закричала на него старуха:
      — Ах ты, такой-сякой! Железного кольца недостоин, а к золотому коня привязал.
      — Хорошо, бабушка, не бранись. Коня можно отвязать, за иное кольцо привязать.
      — Что, добрый молодец, задала тебе страху! А ты не страшись, да на лавочку садись, а я стану спрашивать. Из каких ты родов, из каких городов?
      — Эх, бабушка! Ты бы прежде накормила-напоила, в те поры вестей поспрошала. Видишь, что человек с дороги, весь день не ел!
      В тот час старуха стол поставила, принесла хлеба-соли, налила водки стакан и принялась угощать Ивана-царевича.
      Он наелся-напился, на постелю повалился. Старуха не спрашивает, он сам ей рассказывает:
      — Был я в малых летах, качал меня батюшка в зыбке, сулил за меня Ненаглядную Красоту, трёх мамок дочку, трёх бабок внучку, девяти братьев сестру. Сделай милость, бабушка, скажи. Где живёт Ненаглядная Красота и как до неё дойти?
      — Я и сама, царевич, не ведаю. Вот уж девятый десяток доживаю, а про эту красоту ещё не слыхивала. Ну, да усни с богом. Заутро соберу моих ответчиков, может, из них кто знает.
      На другой день встала старуха раненько, умылась беленько, вышла с Иваном-царевичем на крылечко и скричала богатырским голосом, сосвистала молодецким посвистом.
      Крикнула по морю:
      — Рыбы и гад водяной! Идите сюда.
      Тотчас сине море всколыхалося, собирается рыба и большая и малая, собирается всякий гад, к берегу идёт, воду укрывает.
      Спрашивает старуха:
      — Где живёт Ненаглядная Красота, трёх мамок дочка, трёх бабок внучка, девяти братьев сестра?
      Отвечают все рыбы и гады в один голос:
      — Видом не видали, слыхом не слыхали!
      Крикнула старуха по земле:
      — Собирайся, зверь лесной!
      Зверь бежит, землю укрывает, в один голос отвечает:
      — Видом не видали, слыхом не слыхали!
      Крикнула старуха по поднебесью:
      — Собирайся, птица воздушная!
      Птица летит, денной свет укрывает, в один голос отвечает:
      — Видом не видали, слыхом не слыхали!
      — Больше некого спрашивать! – Говорит старуха, взяла Ивана-царевича за руку и повела в избу.
      Только вошли туда, налетела Моголь-птица, пала на землю, в окнах свету не стало.
      — Ах ты, птица Моголь! Где была, где летала, отчего запоздала?
      — Ненаглядную Красоту к обедне сряжала.
      — Того мне и надоть! Сослужи мне службу верою-правдою. Снеси туда Ивана-царевича.
      — Рада бы сослужила, много пропитанья надоть!
      — Сколь много?
      — Три сороковки говядины, да чан воды.
      Иван-царевич налил чан воды, накупил быков, набил и наклал три сороковки говядины, уставил те бочки на птицу, побежал в кузницу и сковал себе копье длинное железное.
      Воротился и стал со старухой прощаться.
      — Прощай, – говорит, – бабушка! Корми моего доброго коня сыто, я тебе за все заплачу.
      Сел на Моголь-птицу, и в ту ж минуту она поднялась и полетела.
      Летит, а сама бесперечь оглядывается. Как оглянется, Иван-царевич тотчас подаёт ей на копье кус говядины.
      Вот летела-летела немало времени, царевич две бочки скормил, за третью принялся и говорит:
      — Эй, птица Моголь! Пади на сыру землю, мало пропитанья стало.
      — Что ты, Иван-царевич! Здесь леса дремучие, грязи вязучие, нам с тобой по конец века не выбраться.
      Иван-царевич всю говядину скормил и бочки спихал, а Моголь-птица летит и оборачивается.
      — Что делать? – Думает царевич, вырезал из своих ног икры и дал птице. Она проглотила, вылетела на луга зелёные, травы шёлковые, цветы лазоревые и пала наземь.
      Иван-царевич встал, идёт по лугу, разминается, на обе ноги прихрамывает.
      — Что ты, царевич, али хромаешь?
      — Хромаю, Моголь-птица! Давеча из ног своих икры вырезал, да тебе скормил.
      Моголь-птица выхаркнула икры, приложила к ногам Ивана-царевича, дунула-плюнула, икры приросли, и пошёл царевич и крепко и бодро.
      Пришёл в большой город и пристал отдохнуть к бабушке-задворенке.
      Говорит ему бабушка-задворенка:
      — Спи, Иван-царевич! Заутро, как ударят в колокол, я тебя разбужу.
      Лёг царевич и тотчас уснул. День, спит, ночь спит.
      Зазвонили к заутрене, прибежала бабушка-задворенка, стала его будить, что ни попадёт в руки, тем и бьёт. Нет, не могла сбудить.
      Отошла заутреня, зазвонили к обедне, Ненаглядная Красота в церковь поехала. Прибежала бабушка-задворенка, принялась опять за царевича, бьёт его чем ни попадя, насил-насилу разбудила.
      Вскочил Иван-царевич скорехонько, умылся белехонько, снарядился и пошёл к обедне.
      Пришёл в церковь, образам помолился, на все стороны поклонился, Ненаглядной Красоте на особицу. Стоят они рядом, да богу молятся.
      На отходе обедни она первая под крест, он второй за ней.
      Вышел на рундук, глянул на сине море, идут корабли. Наехало шесть богатырей свататься.
      Увидали богатыри Ивана-царевича и ну насмехаться:
      — Ах ты, деревенская зобенка! По тебе ль такая красавица? Не стоишь ты её мизинного пальчика!
      Раз говорят и в другой говорят, а в третий сказали, ему обидно стало. Рукой махнул, улица, другой махнул, чисто, гладко кругом!
      Сам ушёл к бабушке-задворенке.
      — Что, Иван-царевич, видел Ненаглядную Красоту?
      — Видел, по век не забуду.
      — Ну ложись спать. Завтра она опять к обедне пойдет. Как ударит колокол, я тебя разбужу.
      Лёг царевич. День спит, ночь спит.
      Зазвонили к заутрене, прибежала бабушка-задворенка, стала будить царевича, что ни попадёт под руки, тем и бьёт его. Нет не могла разбудить.
      Зазвонили к обедне, она опять его бьёт и будит.
      Вскочил Иван-царевич скорёхонько, умылся белёхонько, снарядился и в церковь.
      Пришёл, образам помолился, на все на четыре стороны поклонился, Ненаглядной Красоте на особицу. Она на него глянула, покраснела.
      Стоят они рядышком, да богу молятся. На исходе обедни она первая под крест, он второй за ней.
      Вышел царевич на рундук, поглядел на сине море, плывут корабли, наехало двенадцать богатырей. Стали те богатыри Ненаглядную Красоту сватать, Ивана-царевича на смех подымать:
      — Ах ты, деревенская зобенка! По тебе ль такая красавица? Не стоишь ты её мизинного пальчика!
      От тех речей ему обидно показалося. Махнул рукой, стала улица, махнул другой, чисто и гладко кругом!
      Сам к бабушке-задворенке ушёл.
      — Видел ли Ненаглядную Красоту? – Спрашивает бабушка-задворенка.
      — Видел, по век не забуду.
      — Ну, спи. Заутро я тебя опять разбужу.
      Иван-царевич день спит и ночь спит. Ударили в колокол к заутрене, прибежала бабушка-задворенка будить его. Чем ни попадя бьёт его, не жалеючи, а разбудить никак не может.
      Ударили в колокол к обедне, она все с царевичем возится.
      Насилу добудилась его! Иван-царевич вскочил скорёхонько, умылся белёхонько, снарядился и в церковь.
      Пришёл, образам помолился, на все на четыре стороны поклонился, Ненаглядной Красоте на особицу. Она с ним поздоровалась, поставила его по правую руку. А сама стала по левую.
      Стоят они, да богу молятся. На исходе обедни он первый под крест, она вторая за ним.
      Вышел царевич на рундук, поглядел на сине море, плывут корабли, наехало двадцать четыре богатыря Ненаглядную Красоту сватать.
      Увидали богатыри Ивана-царевича и ну над ним насмехаться:
      — Ах ты, деревенская зобенка! По тебе ль такая красавица? Ты не стоишь её мизинного пальчика!
      Стали к нему со всех сторон подступать, да невесту отбивать. Иван-царевич не стерпел. Махнул рукой, улица, махнул другой, гладко и чисто кругом, всех до единого перебил.
      Ненаглядная Красота взяла его за руку, повела в свои терема, сажала за столы дубовые, за скатерти браные, угощала его, потчевала, своим женихом называла.
      Вскоре потом собрались они в путь-дорогу и поехали в государство Ивана-царевича.
      Ехали, ехали и остановились в чистом поле отдыхать. Ненаглядная Красота спать легла, а Иван-царевич её сон сторожит.
      Вот она выспалась, пробудилась. Говорит ей царевич:
      — Ненаглядная Красота! Похрани моего тела белого, я спать лягу.
      — А долго ль спать будешь?
      — Девятеро суток, с боку на бок не поворочусь. Станешь будить меня, не разбудишь, а время придёт, сам проснусь.
      — Долго, Иван-царевич! Мне скучно будет.
      — Скучно не скучно, а делать нечего!
      Лёг спать и проспал как раз девять суток. В это время приехал Кощей Бессмертный и увёз Ненаглядную Красоту в своё государство.
      Пробудился от сна Иван-царевич, смотрит, а нету Ненаглядной Красоты. Заплакал и пошёл ни путём, ни дорогою.
      Долго ли, коротко ли, приходит в государство Кощея Бессмертного и просится на постой к одной старухе.
      — Что, Иван-царевич, печален ходишь?
      — Так и так, бабушка! Был со всем, стал ни с чем.
      — Худо твоё дело, Иван-царевич! Тебе Кощея не потребить.
      — Я хоть посмотрю на мою невесту!
      — Ну ложись, да спи до утра. Завтра Кощей на войну уедет.
      Лёг Иван-царевич, а сон и на ум нейдёт. Поутру Кощей со двора, а царевич во двор, и стал у ворот и стучится.
      Ненаглядная Красота отворила, глянула и заплакала. Пришли они в горницу, сели за стол и начали разговаривать.
      Научает её Иван-царевич:
      — Спроси у Кощея Бессмертного, где его смерть.
      — Хорошо, спрошу.
      Только успел он со двора уйти, а Кощей во двор:
      — А! – Говорит. – Русской коской пахнет. Знать, у тебя Иван-царевич был.
      — Что ты, Кощей Бессмертный! Где мне Ивана-царевича видать? Остался он в лесах дремучих, в грязях вязучих, по сих пор звери съели!
      Стали они ужинать. За ужином Ненаглядная Красота спрашивает:
      — Скажи мне, Кощей Бессмертный. Где твоя смерть?
      — На что тебе, глупая баба? Моя смерть в венике завязана.
      Рано утром уезжает Кощей на войну.
      Иван-царевич пришёл к Ненаглядной Красоте, взял тот веник и чистым золотом ярко вызолотил.
      Только успел царевич уйти, а Кощей во двор и говорит:
      — А! Русской коской пахнет. Знать, у тебя Иван-царевич был.
      — Что ты, Кощей Бессмертный! Сам по Руси летал, русского духу нахватался, от тебя русским духом и пахнет. А мне где видать Ивана-царевича? Остался он в лесах дремучих, в грязях вязучих, по сих пор звери съели!
      Пришло время ужинать. Ненаглядная Красота сама села на стул, а его посадила на лавку. Он взглянул под порог, лежит веник позолоченный.
      — Это что?
      — Ах, Кощей Бессмертный! Сам видишь, как я тебя почитаю. Коли ты мне дорог, так и смерть твоя дорога.
      — Глупая баба! То я пошутил, моя смерть вон в дубовом тыну заделана.
      На другой день Кощей уехал, а Иван-царевич пришёл, весь тын вызолотил.
      К вечеру ворочается домой Кощей Бессмертный.
      — А! – Говорит. – Русской коской пахнет. Знать, у тебя Иван-царевич был.
      — Что ты, Кощей Бессмертный! Кажется, я тебе не раз говаривала. Где мне видать Ивана-царевича? Остался он в лесах дремучих, в грязях вязучих, по сих пор звери растерзали.
      Пришло время ужинать. Ненаглядная Красота сама села на лавку, а его на стул посадила.
      Кощей взглянул в окно, стоит тын позолоченный, словно жар горит!
      — Это что?
      — Сам видишь, Кощей Бессмертный, как я тебя почитаю. Коли ты мне дорог, так и смерть твоя дорога.
      Полюбилась эта речь Кощею Бессмертному, говорит он Ненаглядной Красоте:
      — Ах ты, глупая баба! То я пошутил. Моя смерть в яйце, то яйцо в утке, та утка в кокоре, та кокора в море плавает.
      Как только уехал Кощей на войну, Ненаглядная Красота испекла Ивану-царевичу пирожков и рассказала, где искать смерть Кощееву.
      Иван-царевич пошёл ни путём, ни дорогою, пришёл к океан-морю широкому и не знает, куда дальше идти, а пирожки давно вышли, есть нечего.
      Вдруг летит ястреб. Иван-царевич прицелился:
      — Ну, ястреб! Я тебя застрелю, да сырком съем.
      — Не ешь меня, Иван-царевич! В нужное время я тебе пригожусь.
      Бежит медведь:
      — Ах, Мишка косолапый! Я тебя убью, да сырком съем.
      — Не ешь, Иван-царевич! В нужное время я тебе пригожусь.
      Глядь, а на берегу щука трепещется:
      — А, щука зубастая, попалася! Я тебя сырком съем.
      — Не ешь, Иван-царевич! Лучше в море брось. В нужное время я тебе пригожусь.
      Стоит царевич и думает. Когда-то наступит нужное время, а теперь голодать пришлось!
      Вдруг сине море всколыхалося, взволновалося, стало берег заливать, Иван-царевич бросился в гору.
      Что есть сил бежит, а вода за ним по пятам гонит. Взбежал на самое высокое место и влез на дерево.
      Немного спустя начала вода сбывать. Море стихло, улеглось, а на берегу очутилась большая кокора.
      Прибежал медведь, поднял кокору, да как хватит оземь, тут кокора развалилася, вылетела оттуда утка и взвилась высоко-высоко! Вдруг откуда ни взялся, летит ястреб, поймал утку и вмиг разорвал её пополам.
      Выпало из утки яйцо, да прямо в море. Тут подхватила его щука, подплыла к берегу и отдала Ивану-царевичу.
      Царевич положил яйцо за пазуху и пошёл к Кощею Бессмертному.
      Приходит к нему во двор, и встречает его Ненаглядная Красота, в уста целует, к плечу припадает.
      Кощей Бессмертный сидит у окна, да ругается:
      — А, Иван-царевич! Хочешь ты отнять у меня Ненаглядную Красоту, так тебе живому не быть.
      — Ты сам у меня её отнял! – Отвечал Иван-царевич, вынул из-за пазухи яйцо и кажет Кощею:
      — А это что? У Кощея свет в глазах помутился, тотчас он присмирел-покорился.
      Иван-царевич переложил яйцо с руки на руку, Кощея Бессмертного из угла в угол бросило.
      Любо показалось это царевичу, давай чаще с руки на руку перекладывать. Перекладывал, перекладывал и смял совсем, тут Кощей свалился и помер.
      Иван-царевич запряг лошадей в золотую карету, забрал целые мешки серебра и золота и поехал вместе с своею невестою к родному батюшке.
      Долго ли, коротко ли, приезжает он к той самой старухе, что всякую тварь. Рыбу, птицу и зверя допрашивала, увидал своего коня.
      — Слава богу, – говорит, – Воронко жив! – И щедро отсыпал старухе золота за его прокорм, хоть ещё девяносто лет живи, и то не прожить!
      Тотчас снарядил царевич лёгкого гонца и послал к царю с письмом, а в письме пишет:
      — Батюшка! Встречай сына. Еду с невестою Ненаглядной Красотою.
      Отец получил письмо, прочитал и веры неймёт:
      — Как тому быть! Ведь Иван-царевич уехал отсель девятисуточный.
      Вслед за гонцом и сам царевич приехал. Царь увидал, что сын истинную правду писал, выбежал на крыльцо встречать и приказал в барабаны бить, музыке играть.
      — Батюшка! Благослови жениться.
      У царей ни пиво варить, ни вино курить, всего много. В тот же день весёлым пирком, да за свадебку.
      Обвенчали Ивана-царевича с Ненаглядной Красотою и выставили по всем улицам большие чаны с разными напитками. Всякий приходи и пей, сколько душа запросит!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кощей Бессмертный. В некотором царстве, в некотором государстве. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь.
      У этого царя было три сына, все они были на возрасте. Только мать их вдруг унёс Кощей Бессмертный.
      Старший сын и просит у отца благословенье искать мать. Отец благословил. Он уехал и без вести пропал.
      Средний сын пождал-пождал, тоже выпросился у отца, уехал, – и этот без вести пропал.
      Малый сын, Иван-царевич, говорит отцу:
      — Батюшка! Благословляй меня искать матушку.
      Отец не пускает, говорит:
      — Тех нет братовей, да и ты уедешь. Я с кручины умру!
      — Нет, батюшка, благословишь, дак поеду, и не благословишь, одно всё поеду.
      Отец благословил. Иван-царевич пошёл выбирать себе коня. На которого руку положит, тот и падет. Не мог выбрать себе коня, идёт дорогой по городу, повесил голову.
      Неоткуда взялась старуха, спрашивает:
      — Что, Иван-царевич, повесил голову?
      — Уйди, старуха! На руку положу, другой пришлёпну, мокренько будет.
      Старуха обежала другим переулком, идёт опять навстречу, говорит:
      — Здравствуй, Иван-царевич! Что повесил голову?
      Он и думает:
      — Что же старуха меня спрашивает? Не поможет ли мне она?
      И говорит ей:
      — Вот, бабушка, не могу найти себе доброго коня.
      — Дурашка, мучишься, а старухе не кучишься! – Отвечает старуха. – Пойдём со мной.
      Привела его к горе, указала место:
      — Скапывай эту землю.
      Иван-царевич скопал, видит чугунную доску на двенадцати замках. Замки он тотчас же сорвал и двери отворил, вошёл под землю. Тут прикован на двенадцати цепях богатырский конь. Он, видно, услышал ездока по себе, заржал, забился, все двенадцать цепей порвал.
      Иван-царевич надел на себя богатырские доспехи, надел на коня узду, черкасское седло, дал старухе денег и сказал:
      — Благословляй и прощай, бабушка!
      Сам сел и поехал.
      Долго ездил, наконец доехал до горы. Пребольшущая гора, крутая, взъехать на неё никак нельзя.
      Тут и братья его ездят возле горы. Поздоровались, поехали вместе. Доезжают до чугунного камня пудов в полтораста, на камне надпись. Кто этот камень бросит на гору, тому и ход будет.
      Старшие братовья не могли поднять камень, а Иван-царевич с одного маху забросил на гору, и тотчас в горе показалась лестница.
      Он оставил коня, наточил из мизинца в стакан крови, подаёт братьям и говорит:
      — Ежели в стакане кровь почернеет, не ждите меня. Значит, я умру!
      Простился и пошёл. Зашёл на гору. Чего он не насмотрелся! Всяки тут леса, всяки ягоды, всяки птицы!
      Долго шёл Иван-царевич, дошёл до дому. Огромный дом! В нём жила царская дочь, утащена Кощеем Бессмертным. Иван-царевич кругом ограды ходит, а дверей не видит.
      Царская дочь увидела человека, вышла на балкон, кричит ему:
      — Тут, смотри, у ограды есть щель, тронь её мизинцем, и будут двери.
      Так и сделалось. Иван-царевич вошёл в дом. Девица его приняла, напоила-накормила и расспросила.
      Он ей рассказал, что пошёл доставать мать от Кощея Бессмертного. Девица говорит ему на это:
      — Трудно будет достать тебе мать, Иван-царевич! Он ведь бессмертный, убьёт тебя. Ко мне он часто ездит. Вон у него меч в пятьсот пудов, поднимешь ли его? Тогда ступай!
      Иван-царевич не только поднял меч, ещё бросил кверху. Сам пошёл дальше. Приходит к другому дому. Двери знает как искать. Вошёл в дом, а тут его мать, обнялись, поплакали. Он и здесь испытал свои силы, бросил какой-то шарик в полторы тысячи пудов. Время приходит быть Кощею Бессмертному. Мать спрятала его.
      Вдруг Кощей Бессмертный входит в дом и говорит:
      — Фу, фу! Русской коски слыхом не слыхать, видом не видать, а русская коска сама на двор пришла! Кто у тебя был? Не сын ли?
      — Что ты, бог с тобой! Сам летал по Руси, нахватался русского духу, тебе и мерещится, – ответила мать Ивана-царевича.
      А сама поближе с ласковыми словами к Кощею Бессмертному, выспрашивает то-другое и говорит:
      — Где же у тебя смерть, Кош Бессмертный?
      — У меня смерть, – говорит он, – в таком-то месте. Там стоит дуб, под дубом ящик, в ящике заяц, в зайце утка, в утке яйцо, в яйце моя смерть.
      Сказал это Кощей Бессмертный, побыл немного и улетел.
      Пришло время, Иван-царевич благословился у матери, отправился по смерть Коша Бессмертного.
      Идёт дорогой много время, не пивал, не едал, хочет есть до смерти и думает. Кто бы на это время попался!
      Вдруг, волчонок. Он хочет его убить. Выскакивает из норы волчиха и говорит:
      — Не тронь моего детища. Я тебе пригожусь.
      — Быть так!
      Иван-царевич отпустил волка. Идёт дальше, видит ворону.
      — Постой, – думает, – здесь я закушу!
      Зарядил ружьё, хочет стрелять, ворона и говорит:
      — Не тронь меня, я тебе пригожусь.
      Иван-царевич подумал и отпустил ворону.
      Идёт дальше, доходит до моря, остановился на берегу. В это время вдруг взметался щучонок и выпал на берег, он его схватил, есть хочет смертно, думает:
      — Вот теперь поем!
      Неоткуда взялась щука, говорит:
      — Не тронь, Иван-царевич, моего детища, я тебе пригожусь.
      Он и щучонка отпустил.
      Как пройти море? Сидит на берегу, да думает. Щука словно знала его думу, легла поперёк моря.
      Иван-царевич прошёл по ней, как по мосту. Доходит до дуба, где была смерть Кощея Бессмертного, достал ящик, отворил, заяц выскочил и побежал. Где тут удержать зайца!
      Испугался Иван-царевич, что отпустил зайца, призадумался, а волк, которого не убил он, кинулся за зайцем, поймал и несёт к Ивану-царевичу.
      Он обрадовался, схватил зайца, распорол его и как-то оробел. Утка спорхнула и полетела. Он пострелял, пострелял, мимо! Задумался опять.
      Неоткуда взялась ворона с воронятами и ступай за уткой, поймала утку, принесла Ивану-царевичу.
      Царевич обрадовался, достал яйцо, пошёл, доходит до моря, стал мыть яичко, да и выронил в воду. Как достать из моря? Безмерна глубь! Закручинился опять царевич. Вдруг море встрепенулось, и щука принесла ему яйцо, потом легла поперёк моря.
      Иван-царевич прошёл по ней и отправился к матери. Приходит, поздоровались, и она его опять спрятала.
      В то время прилетел Кощей Бессмертный и говорит:
      — Фу, фу! Русской коски слыхом не слыхать, видом не видать, а здесь Русью несёт!
      — Что ты, Кош? У меня никого нет, – отвечала мать Ивана-царевича.
      Кощей опять и говорит:
      — Я что-то не могу!
      А Иван-царевич пожимал яичко. Кощея Бессмертного от того коробило.
      Наконец Иван-царевич вышел, кажет яйцо и говорит:
      — Вот, Кощей Бессмертный, твоя смерть!
      Тот на коленки против него встал и говорит:
      — Не бей меня, Иван-царевич, станем жить дружно. Нам весь мир будет покорен.
      Иван-царевич не обольстился его словами, раздавил яичко, и Кощей Бессмертный умер.
      Взяли они, Иван-царевич с матерью, что было нужно, пошли на родиму сторону. По пути зашли за царской дочерью, к которой Иван-царевич заходил, взяли и её с собой. Пошли дальше, доходят до горы, где братья Ивана-царевича все ждут.
      Девица говорит:
      — Иван-царевич! Воротись ко мне в дом. Я забыла подвенечное платье, брильянтовый перстень и нешитые башмаки.
      Между тем он спустил мать и царскую дочь, с коей они условились дома обвенчаться. Братья приняли их, да взяли спуск и перерезали, чтобы Ивану-царевичу нельзя было спуститься, мать и девицу как-то угрозами уговорили, чтобы дома про Ивана-царевича не сказывали.
      Прибыли в своё царство. Отец обрадовался детям и жене, только печалился об одном Иване-царевиче.
      А Иван-царевич воротился в дом своей невесты, взял обручальный перстень, подвенечное платье и нешитые башмаки. Приходит на гору, метнул с руки на руку перстень.
      Явилось двенадцать молодцов, спрашивают:
      — Что прикажете?
      — Перенесите меня вот с этой горы.
      Молодцы тотчас его спустили.
      Иван-царевич надел перстень, их не стало. Пошёл в своё царство, приходит в тот город, где жил его отец и братья, остановился у одной старушки и спрашивает:
      — Что, бабушка, нового в вашем царстве?
      — Да чего, дитятко! Вот наша царица была в плену у Кощея Бессмертного. Её искали три сына, двое нашли и воротились, а третьего, Ивана-царевича, нет, и не знают, где. Царь кручинится об нём.
      — А эти царевичи с матерью привезли какую-то царскую дочь, большак жениться на ней хочет, да она посылает наперёд куда-то за обручальным перстнем или вели сделать такое же кольцо, какое ей надо. Колдася уж кличут клич, да никто не выискивается.
      — Ступай, бабушка, скажи царю, что ты сделаешь. А я пособлю, – говорит Иван-царевич.
      Старуха в кою пору скрутилась, побежала к царю и говорит:
      — Ваше царское величество! Обручальный перстень я сделаю.
      — Сделай, сделай, бабушка! Мы таким людям рады, – говорит царь, – а если не сделаешь, то голову на плаху.
      Старуха перепугалась, пришла домой, заставляет Ивана-царевича делать перстень, а Иван-царевич спит, мало думает, перстень готов.
      Он шутит над старухой, а старуха трясётся вся, плачет, ругает его:
      — Вот ты, – говорит, – сам-то в стороне, а меня, дуру, подвёл под смерть.
      Плакала, плакала старуха и уснула.
      Иван-царевич встал поутру рано, будит старуху:
      — Вставай, бабушка, да ступай неси перстень, да смотри. Больше одного червонца за него не бери. Если спросят, кто сделал перстень, скажи. Сама. На меня не сказывай!
      Старуха обрадовалась, снесла перстень. Невесте понравился.
      — Такой, – говорит, – и надо!
      Вынесла ей полно блюдо золота. Она взяла один только червонец.
      Царь говорит:
      — Что, бабушка, мало берёшь?
      — На что мне много-то, ваше царское величество! После понадобятся, ты же мне дашь.
      Пробаяла это старуха и ушла.
      Прошло какое-то время, вести носятся, что невеста посылает жениха за подвенечным платьем или велит сшить такое же, какое ей надо. Старуха и тут успела, Иван-царевич помог, снесла подвенечное платье. После снесла нешитые башмаки, а червонцев брала по одному и сказывала. Эти вещи сама делает.
      Слышат люди, что у царя в такой-то день свадьба. Дождались и того дня.
      А Иван-царевич старухе наказал:
      — Смотри, бабушка, как невесту привезут под венец, ты скажи мне.
      Старуха время не пропустила.
      Иван-царевич тотчас оделся в царское платье, выходит:
      — Вот, бабушка, я какой!
      Старуха в ноги ему.
      — Батюшка, прости, я тебя ругала!
      — Бог простит.
      Приходит в церковь. Брата его ещё не было. Он стал в ряд с невестой. Их обвенчали и повели во дворец.
      На дороге попадается навстречу жених, большой брат, увидал, что невесту ведут с Иваном-царевичем, и пошёл со стыдом обратно.
      Отец обрадовался Ивану-царевичу, узнал о лукавстве братьев и, как отпировали свадьбу, больших сыновей разослал в ссылку, а Ивана-царевича сделал наследником.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кощей бессмертный. Жил-был царь, у него был один сын. Сказка!!
=======
      Жил-был царь, у него был один сын.
      Когда царевич был мал, то мамки и няньки его прибаюкивали:
      — Баю-баю, Иван-царевич! Вырастешь большой, найдёшь себе невесту. За тридевять земель, в тридесятом государстве сидит в башне Василиса Кирбитьевна, из косточки в косточку мозжечок переливается.
      Минуло царевичу пятнадцать лет, стал у отца проситься поехать поискать свою невесту.
      — Куда ты поедешь? Ты ещё слишком мал!
      — Нет, батюшка! Когда я мал был, мамки и няньки меня прибаюкивали и сказывали, где живёт моя невеста. А теперь я поеду её разыскивать.
      Отец благословил его и дал знать по всем государствам, что сын его Иван-царевич поехал за невестою.
      Вот приезжает царевич в один город, отдал убрать свою лошадь, а сам пошёл по улицам погулять.
      Идёт и видит, на площади человека кнутом наказывают.
      — За что, – спрашивает, – вы его кнутом бьёте?
      — А за то, – говорят, – что задолжал он одному именитому купцу десять тысяч, да в срок не выплатил. А кто его выкупит, у того Кощей Бессмертный жену унесёт.
      Вот царевич подумал-подумал и прочь пошёл. Погулял по городу, выходит опять на площадь, а того человека все бьют. Жалко стало Ивану-царевичу, и решился он его выкупить.
      — У меня, – думает, – жены нету. Отнять у меня некого.
      Заплатил десять тысяч и пошёл домой. Вдруг бежит за ним тот самый человек, которого он выкупил, и кричит ему:
      — Спасибо, Иван-царевич! Если б ты меня не выкупил, ввек бы не достал своей невесты. А теперь я помогу. Купи мне скорее лошадь и седло!
      Царевич купил ему и лошадь и седло и спрашивает:
      — А как твоё имя?
      — Меня зовут Булат-молодец.
      Сели они на коней и поехали в путь-дорогу. Как только приехали в тридесятое государство, говорит Булат-молодец:
      — Ну, Иван-царевич, прикажи купить, да нажарить кур, уток, гусей, чтоб всего было довольно! А я пойду твою невесту доставать, да смотри. Всякий раз, как я забегу к тебе, ты режь у любой птицы правое крылышко и подавай на тарелочке.
      Пошёл Булат-молодец прямо к высокой башне, где сидела Василиса Кирбитьевна. Бросил полегоньку камушком и сломил у башни золочёный верх.
      Прибегает к Ивану-царевичу, говорит ему:
      — Что ты спишь? Подавай курицу.
      Тот отрезал правое крылышко и подал на тарелочке. Булат-молодец взял тарелочку, побежал к башне и закричал:
      — Здравствуйте, Василиса Кирбитьевна! Иван-царевич приказал кланяться и просил меня отдать вам эту курочку.
      Она испугалась, сидит, ничего не говорит. А он сам за неё отвечает:
      — Здравствуй, Булат-молодец! Здоров ли Иван-царевич? – Слава богу, здоров! – А что же ты, Булат-молодец, стоишь? Возьми ключик, отопри шкапчик, выпей рюмку водочки и ступай с богом.
      Прибегает Булат-молодец к Ивану-царевичу.
      — Что сидишь? – Говорит. – Подавай утку.
      Тот отрезал правое крылышко, подал на тарелочке.
      Булат взял тарелочку и понёс к башне:
      — Здравствуйте, Василиса Кирбитьевна! Иван-царевич приказал кланяться и просил меня отдать вам эту уточку.
      Она сидит, ничего не говорит. А он сам за неё отвечает:
      — Здравствуй, Булат-молодец! Здоров ли царевич? – Слава богу, здоров! – А что же ты, Булат-молодец, стоишь? Возьми ключик, отопри шкапчик, выпей рюмку и ступай с богом.
      Прибегает Булат-молодец домой и опять говорит Ивану-царевичу.
      — Что сидишь? Подавай гуся.
      Тот отрезал правое крылышко, положил на тарелочку и подал ему. Булат взял и понёс к башне:
      — Здравствуйте, Василиса Кирбитьевна! Иван-царевич приказал кланяться и прислал вам гуся.
      Василиса Кирбитьевна тотчас берет ключ, отпирает шкап и подаёт ему рюмку водочки.
      Булат-молодец не берётся за рюмку, а хватает девицу за правую руку. Вывел её из башни, посадил к Ивану-царевичу на лошадь, и поскакали они, добрые молодцы, с душой красной девицей во всю конскую прыть.
      Поутру встаёт-просыпается царь Кирбит, видит, что у башни верх сломан, а дочь его похищена, сильно разгневался и приказал послать погоню по всем путям и дорогам.
      Много ли, мало ли ехали наши витязи, Булат-молодец снял со своей руки перстень, спрятал его и говорит:
      — Поезжай, Иван-царевич, а я назад ворочусь, поищу перстень.
      Василиса Кирбитьевна начала его упрашивать:
      — Не оставляй нас, Булат-молодец! Хочешь, я тебе свой перстень подарю?
      Он отвечает:
      — Никак нельзя, Василиса Кирбитьевна! Моему перстню цены нет, мне дала его родная матушка. Как давала, приговаривала. Носи, не теряй, мать не забывай!
      Поскакал Булат-молодец назад и повстречал на дороге погоню. Он тотчас всех перебил, оставил только единого человека, чтоб было кому царя повестить, а сам поспешил нагнать Ивана-царевича.
      Много ли, мало ли они ехали, Булат-молодец запрятал свой платок и говорит:
      — Ах, Иван-царевич, я платок потерял. Поезжайте вы путём-дорогою, я вас скоро опять нагоню.
      Повернул назад, отъехал несколько вёрст и повстречал погоню вдвое больше. Перебил всех и вернулся к Ивану-царевичу.
      Тот спрашивает:
      — Нашёл ли платок?
      — Нашёл.
      Настигла их тёмная ночь. Раскинули они шатёр, Булат-молодец лёг спать, а Ивана-царевича на караул поставил и говорит ему:
      — Каков случай, разбуди меня!
      Тот стоял, стоял, утомился, начал клонить его сон, он присел у шатра и заснул.
      Откуда ни взялся Кощей Бессмертный, унёс Василису Кирбитьевну.
      На заре очнулся Иван-царевич. Видит, что нет его невесты, и горько заплакал.
      Просыпается и Булат-молодец, спрашивает его:
      — О чем плачешь?
      — Как мне не плакать? Кто-то унёс Василису Кирбитьевну.
      — Я же тебе говорил, стой на карауле! Это дело Кощея Бессмертного. Поедем искать.
      Долго-долго они ехали, смотрят, два пастуха стадо пасут.
      — Чьё это стадо?
      Пастухи отвечают:
      — Кощея Бессмертного.
      Булат-молодец и Иван-царевич расспросили пастухов. Далеко ль Кощей живёт, как туда проехать, когда они со стадом домой ворочаются и куда его запирают?
      Потом слезли с лошадей, уговорились с пастухами, нарядились в их платье и погнали стадо домой. Пригнали и стали у ворот.
      У Ивана-царевича был на руке золотой перстень, Василиса Кирбитьевна ему подарила. А у Василисы Кирбитьевны была коза, молоком от той козы она и утром и вечером умывалась.
      Прибежала девушка с чашкою, подоила козу и несёт молоко. А Булат-молодец взял у царевича перстень и бросил в чашку.
      — Э, голубчики, – говорит девушка, – вы озорничать стали!
      Приходит к Василисе Кирбитьевне и жалуется:
      — Нониче пастухи над нами насмехаются, бросили в молоко перстень!
      Та отвечает:
      — Оставь молоко, я сама процежу.
      Стала цедить, увидала свой перстень и велела послать к себе пастухов.
      Пастухи пришли.
      — Здравствуйте, Василиса Кирбитьевна! – Говорит Булат-молодец.
      — Здравствуй, Булат-молодец! Здравствуй, царевич! Как вас бог сюда занес?
      — За тобой, Василиса Кирбитьевна, приехали. Нигде Кощей от нас не скроется. Хоть на дне моря, и то отыщем!
      Она их за стол усадила, всякими яствами накормила и винами напоила.
      Говорит ей Булат-молодец:
      — Как придёт Кощей с охоты, расспроси, Василиса Кирбитьевна, где его смерть. А теперь не худо нам спрятаться.
      Только гости успели спрятаться, прилетает с охоты Кощей Бессмертный.
      — Фу-фу! – Говорит. – Прежде русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а нониче русский дух воочью является, в уста бросается.
      Отвечает ему Василиса Кирбитьевна:
      — Сам ты по Руси налетался, русского духу нахватался, так он тебе и здесь чудится!
      Кощей пообедал и лёг отдыхать. Пришла к нему Василиса Кирбитьевна, стала спрашивать:
      — Насилу дождалась тебя. Уж не чаяла в живых увидать, думала, что тебя лютые звери съели!
      Кощей засмеялся:
      — Эх, ты! Волос долог, да ум короток. Разве могут меня лютые звери съесть?
      — Да где ж твоя смерть?
      — Смерть моя в голике, под порогом валяется.
      Улетел Кощей, Василиса Кирбитьевна побежала к Ивану-царевичу.
      Спрашивает её Булат-молодец:
      — Ну, где смерть Кощеева?
      — В голике под порогом валяется.
      — Нет! Надо расспросить его получше.
      Василиса Кирбитьевна тотчас придумала. Взяла голик, вызолотила, разными лентами украсила и положила на стол.
      Вот прилетел Кощей Бессмертный, увидал на столе вызолоченный голик и спрашивает, зачем это.
      — Как же можно, – отвечала Василиса Кирбитьевна, – чтоб твоя смерть под порогом валялась. Пусть лучше на столе лежит!
      — Ха-ха-ха! Волос длинен, да ум короток. Разве здесь моя смерть?
      — А где же?
      — Моя смерть в козле запрятана.
      Василиса Кирбитьевна, как только Кощей на охоту уехал, взяла убрала козла лентами, да бубенчиками, а рога ему вызолотила.
      Кощей увидал, опять рассмеялся:
      — Волос длинен, да ум короток. Моя смерть далече. На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке, заяц, в зайце, утка, в утке, яйцо, а в яйце, моя смерть!
      Сказал и улетел.
      Василиса Кирбитьевна пересказала все это Булату-молодцу, да Ивану-царевичу. Они взяли с собой запасу и пошли отыскивать Кощееву смерть.
      Долго ли, коротко ли шли, запас весь приели и начали голодать. Попадается им собака со щенятами.
      — Я её убью, – говорит Булат-молодец, – нам есть больше нечего.
      — Не бей меня, – просит собака, – не делай моих деток сиротами. Я тебе сама пригожусь!
      — Ну, бог с тобой!
      Идут дальше, сидит на дубу орёл с орлятами.
      Говорит Булат-молодец:
      — Я убью орла.
      Отвечает орёл:
      — Не бей меня, не делай моих деток сиротами. Я тебе сам пригожусь!
      — Так и быть, живи на здоровье!
      Подходят к океан-морю широкому. На берегу рак ползет.
      Говорит Булат-молодец:
      — Я его пришибу!
      А рак:
      — Не бей меня, добрый молодец! Во мне корысти не много, хоть съешь, сыт не будешь. Придёт время, я сам тебе пригожусь!
      — Ну, ползи с богом! – Сказал Булат-молодец.
      Он посмотрел на море, увидал рыбака в лодке и крикнул:
      — Причаливай к берегу!
      Рыбак подал лодку. Иван-царевич, да Булат-молодец сели и поехали к острову. Добрались до острова и пошли к дубу.
      Булат-молодец ухватил дуб могучими руками и с корнем вырвал. Достал из-под дуба сундук, открыл его, из сундука заяц выскочил и побежал что есть духу.
      — Ах, – вымолвил Иван-царевич, – если б на эту пору, да собака была, она б зайца поймала!
      Глядь, а собака уж тащит зайца.
      Булат-молодец взял его, да и разорвал, из зайца вылетела утка и высоко поднялась в поднебесье.
      — Ах, – вымолвил Иван-царевич, – если б на эту пору, да орёл был, он бы утку поймал!
      А орёл уж несёт утку.
      Булат-молодец разорвал утку, из утки выкатилось яйцо и упало в море.
      — Ах, – сказал царевич, – если б рак его вытащил!
      А рак уж ползёт, яйцо тащит. Взяли яйцо, приехали к Кощею Бессмертному, ударили его тем яйцом в лоб, он тотчас растянулся и умер.
      Брал Иван-царевич Василису Кирбитьевну, и поехали в дорогу.
      Ехали, ехали, настигла их темная ночь. Раскинули шатёр, Василиса Кирбитьевна спать легла.
      Говорит Булат-молодец:
      — Ложись и ты, царевич, а я буду на часах стоять.
      В глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло, и сделалось двенадцать девиц:
      — Ну, Булат-молодец, да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, не будет и вам добра. Как приедет Иван-царевич домой, велит вывести свою собачку любимую. Она вырвется у псаря и разорвёт царевича на мелкие части. А кто это слышит, да ему скажет, тот по колена будет каменный!
      Поутру Булат-молодец разбудил царевича и Василису Кирбитьевну, собрались и поехали в путь-дорогу.
      Настигла их вторая ночь. Раскинули шатёр в чистом поле.
      Опять говорит Булат-молодец:
      — Ложись спать, Иван-царевич, а я буду караулить.
      В глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло, и сделалось двенадцать девиц:
      — Ну, Булат-молодец, да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, не будет и вам добра. Как приедет Иван-царевич домой, велит вывести своего любимого коня, на котором сызмала привык кататься. Конь вырвется у конюха и убьёт царевича до смерти. А кто это слышит, да ему скажет, тот будет по пояс каменный!
      Настало утро, опять поехали. Настигла их третья ночь. Разбили шатёр и остановились ночевать в чистом поле.
      Говорит Булат-молодец:
      — Ложись спать, Иван-царевич, а я караулить буду.
      Опять в глухую полночь прилетели двенадцать голубиц, ударились крыло в крыло, и сделалось двенадцать девиц:
      — Ну, Булат-молодец, да Иван-царевич, убили вы нашего брата Кощея Бессмертного, увезли нашу невестушку Василису Кирбитьевну, да и вам добра не нажить. Как приедет Иван-царевич домой, велит вывести свою любимую корову, от которой сызмала молочком питался. Она вырвется у скотника и поднимет царевича на рога. А кто нас видит и слышит, да ему скажет, тот весь будет каменный!
      Сказали, обернулись голубицами и улетели.
      Поутру проснулся Иван-царевич с Василисой Кирбитьевной и отправились в дорогу.
      Приехал царевич домой, женился на Василисе Кирбитьевне и спустя день или два говорит ей:
      — Хочешь, я покажу тебе мою любимую собачку? Когда я был маленький, все с ней забавлялся.
      Булат-молодец взял свою саблю, наточил остро-остро и стал у крыльца.
      Вот ведут собачку. Она вырвалась у псаря, прямо на крыльцо бежит, а Булат-молодец махнул саблею и разрубил её пополам.
      Иван-царевич на него разгневался, да за старую службу промолчал, ничего не сказал.
      На другой день приказал он вывесть своего любимого коня. Конь перервал аркан, вырвался у конюха и скачет прямо на царевича. Булат-молодец отрубил коню голову.
      Иван-царевич ещё пуще разгневался, но Василиса Кирбитьевна сказала:
      — Если б не он, – говорит, – ты б меня никогда не достал!
      На третий день велел Иван-царевич вывесть свою любимую корову. Она вырвалась у скотника и бежит прямо на царевича.
      Булат-молодец отрубил и ей голову.
      Тут Иван-царевич так озлобился, что никого и слушать не стал. Приказал позвать палача и немедленно казнить Булата-молодца.
      — Ах, Иван-царевич! Коли ты хочешь меня палачом казнить, так лучше я сам умру. Позволь только три речи сказать.
      Рассказал Булат-молодец про первую ночь, как в чистом поле прилетали двенадцать голубиц и что ему говорили, и тотчас окаменел по колена. Рассказал про другую ночь, и окаменел по пояс.
      Тут Иван-царевич начал его упрашивать, чтоб до конца не договаривал.
      Отвечает Булат-молодец:
      — Теперь все равно, наполовину окаменел, так не стоит жить!
      Рассказал про третью ночь и оборотился весь в камень.
      Иван-царевич поставил его в особой палате и каждый день стал ходить туда с Василисой Кирбитьевной, да горько плакаться.
      Много прошло годов. Раз как-то плачет Иван-царевич над каменным Булатом-молодцом и слышит, из камня голос раздаётся:
      — Что ты плачешь? Мне и так тяжело!
      — Как мне не плакать? Ведь я тебя загубил.
      И тут пала горючая слеза Ивана-царевича на каменного Булата-молодца. Ожил он.
      Иван-царевич с Василисой Кирбитьевной обрадовались и на радостях задали пир на весь мир.
      На том пиру и я был, мёд и вино пил, по усам текло, в рот не попало, на душе пьяно и сытно стало.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Красная дуга. Архангельск. Сказка!!
=======
      В одном селеньи жил священник, у него была дочь Маша, очень красивая, и беспрестанно к ей сватались женихи хорошие.
      Отец не отдавал, была одинакая дочь, жалел всё. Раз отец с хозяйкой уехали в город, а Машу оставили одну дома.
      У Маши была подруга. Маша ушла в гости к подруге, избу оставила незаложеной. В это время зашло к им в комнаты и засело в подполье трое мужиков. А Маша, когда не было родителей, звала подругу к себе ночевать.
      Маша и подруга пришли ночевать, подруга и пошла в подполье за квасом. Как только открыла подполье, увидала мужиков, испугалась, пришла, объяснила Маше.
      Маша и подружка пошли в подполье досматривать, разбойники вышли из подполья и начали их уговаривать, что.
      — Не бойтесь, мы пришли не грабить, а пришли свататься.
      Она им отвечает, что родители уехали в город, что.
      — Я ничего не знаю.
      Тогда мужики оставили сватовство до родителей и приказали Маше придти посмотреть их жительство, рассказали ей дорогу:
      — Когда пойдёшь, на правой руке будет ростань, и тут будет стоять красная дуга, а к дуге будет привязан белой платочек, по той дороге и иди.
      Мужики ушли.
      Маша на другой день кряду и пошла. Дорога шла сначала полем, потом и лесом, за лесом оказался двухэтажной дом. Подошла она к дому двери, были заперты. Обошла она кругом и увидала ворота. Загнелась в подворотню и зашла в дом.
      В доме никого не было, она начала осматривать все комнаты и нашла в одной комнате очень большой стул, от толстого дерева, вроде чурки, а на стуле был широкий топор и было везде множество крови, валялися пальцы и части тела.
      Когда Маша это всё осмотрела, заслышала у двора шорох, когда взглянула в окошко, узнала тех людей, которые были у ней на фатере.
      Маша спугалась, увидала под кроватью кучу человеческих тел, она в эти тела и скрылась.
      А люди заехали на сарай и завезли какую-то женщину. Она не видела, что они с ей делали, а сама в этих телах нашла палец с золотым кольцом и спустила себе за пазуху. Люди вошли в комнату и между собой заговорили про Машу:
      — Что же она, сулилась и не пришла к нам?
      Поговорили и обратно уехали все.
      Маша окуратно вышла, осмотрела везде кругом и направилась по дороге домой.
      Когда пришла домой, подружка спрашивает:
      — Каково у женихов?
      Маша ничего не сказала, а сама этот палец хранит, знает, что приедут свататься.
      Когда приехали отец и мать из города, приехали свататься те же три человека и оказали они много денег, чтобы выдал дочь.
      Священник задумал ей отдать, Маша упиралась и не желала идти в замуж, но не могла против отца, отец неволит.
      Она тогда открыла всю тайну. Показала палец с золотым кольцом и рассказала, где его взяла и где скрывалася у них, когда была в доме.
      Тогда разбойников троих захватили, и полицию Маша свела в дом и забрала всё их золото.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Красная Шапочка и медведь. Владимир. Сказка!!
=======
      Жила-была девочка, и у неё была бабушка.
      Бабушка очень болела. Мать напекла пирогов, и дочка понесла их бабушке. Девочка идёт по лесу, а навстречу ей медведь:
      — Куда ты, Машенька, идёшь?
      — У меня бабушка болеет.
      А медведь обогнал её и вперёд к бабушке пришёл.
      Бабушку съел и лёг на её место.
      Девочка приходит, а бабушки нет, лежит медведь.
      Она собрала людей, мишке распороли живот и вынули оттуда бабушку.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Красная Шапочка и Серый волк. Владимир. Сказка!!
=======
      Жили-были отец с матерью, была у них девочка Красная Шапочка.
      И её так прозвали за то, что ей бабушка подарила красную шапочку. И вот однажды мать ей и говорит:
      — Красная Шапочка, сходи к бабушке и принеси ей горшочек маслица и пирожков, да проведай её.
      Красная Шапочка идёт лесной дорогой, поёт песенки, собирает цветочки, а навстречу ей серый волк.
      — Здравствуй, Красная Шапочка.
      — Здравствуй, серый волк.
      — Далеко ли ты идёшь Красная Шапочка?
      — Иду бабушку проведать, узнать как её там здоровье.
      — А где твоя бабушка живёт? – Спрашивает волк.
      — Вон там, за той мельницей, крайний дом.
      — Вот ты иди этой дорогой, – показал ей волк дорогу, которая дальняя, а сам побежал ближней.
      Прибежал к бабушке, съел бабушку, проглотил и лёг на бабушкину постель.
      Приходит внучка, кричит:
      — Бабушка, бабушка! Открой.
      — А ты, внученька, дерни за верёвочку, дверь там и откроется.
      Внучка так дёрнула, калиточка открылась, и внучка вошла в избу.
      Глядит, лежит бабушка, не бабушка, но похожа, видно сильно разболелась. Подумала Красная Шапочка:
      — Бабушка, бабушка! Что это у тебя такие большие уши?
      — Чтобы тебя, внученька, лучше слышать, – волк-от отвечает.
      — Бабушка, бабушка! А что у тебя такие зубы большие?
      — А это чтобы тебя быстрее съесть!
      Раз и проглотил внучку.
      Тут вдруг идут лесорубы из леса и слышат какой-то крик в доме, глядят. Волк съел бабушку и внучку.
      И эти лесорубы его убили, разрезали ему живот, и оттуда вышла бабушка жива и здорова и внучка, а волка закопали в яму.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Красный колпак. Колокольный ман или Мертвец. Сказка!!
=======
      В одной семье была дочка-девица.
      Вот однажды зазвали хозяева к себе швецов для починки и шитья платья. Работали они несколько дней.
      В один из вечеров швецы начали над девушкой подшучивать и называли её трусихой.
      И, между прочим, сказали, что ей не сходить ночью на колокольню.
      Она заспорила, что может сходить и даже позвонить, они начали её ещё больше подзадоривать, – она с досады оделась и ушла, потому что была глуповата и задириста.
      Было около половины ночи.
      Приходит сначала на кладбище, а потом приближается к колокольне, входит на первую лестницу и видит. Кто-то там сидит в колокольне, луна отсвечивала. Она думает. Либо это ман, призрак, а то и покойник.
      И говорит:
      — Пусти меня на колокольню!
      Ман отвечает:
      — Не пущу!
      Она ему с угрозою:
      — Я с тебя сорву красный колпак!
      Сдёрнула с него и побежала домой. Приходит в свою избу и с насмешкою обращается к швецам:
      — Нате поглядите, я была на колокольне и сорвала с кого-то красный колпак.
      Швецы переглянулись между собой и сказали:
      — Ай, да девка, молодец!
      Вдруг под окном раздаётся голос:
      — Отдай мой красный колпак! Отдай мой красный колпак!
      Швецы и хозяин стремглав бросились кто на печку, кто на полати и там притаились и шепчут оттуда:
      — Поди отдай, дура, колпак.
      Голос за окном опять повторяет:
      — Отдай мой красный колпак!
      Девушка решилась, вышла в сени, потом на крыльцо и протянула руку с колпаком.
      Ман схватил её за руку, она сильно вскрикнула и замолкла.
      Ночью ни отец, ни швецы не смели выйти, а утром нашли её мёртвою около дома.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крест порука. Сказка!!
=======
      В одном было городе, жили два купца по самый край речки. Один русский, а другой татарин. Оба были богатые люди.
      Только русский по каким-то торговым делам обанкрутился, так что у него не осталось ничего из пожитков. Всё описали и обобрали.
      Нечего было делать русскому купцу, остался гол как сокол. Пошёл к своему приятелю татарину и просит у него взаймы денег.
      Татарин говорит:
      — Давай поручителя!
      — А кого ж я тебе дам, когда у меня нет никого? Ну, да постой, вот тебе порука, на церкви животворящий крест!
      — Хорошо, друг! – Говорит татарин. – Я кресту вашему поверю. Для меня все равно, что ваша вера, то и наша.
      И дал русскому купцу пятьдесят тысяч рублей. Русский взял деньги, распростился с татарином и отправился опять торговать по разным местам.
      Через два года на эти пятьдесят он нажил сто пятьдесят тысяч рублей, и случилось ему с товаром плыть по Дунай-реке из одного места в другое. Вдруг поднялась буря, так и хочет судно потопить.
      Тут купец и вспомнил, что брал деньги и давал в поручители животворящий крест, а долгу не заплатил. Так, верно, оттого и буря поднялась! Только подумал это, как стала буря утихать.
      Купец взял бочонок, отсчитал пятьдесят тысяч рублей, написал к татарину записку, положил её вместе с деньгами в бочонок и бросил тот бочонок в воду, думая про себя:
      — Когда я давал в поручители крест, так он и доставит!
      Бочонок тотчас же на дно пошёл. Все так и думали, что деньги потеряются.
      Что же сталося?
      Жила у татарина русская стряпка. Вот однажды случилось ей идти на реку за водой. Приходит и видит, плавает бочонок. Побрела по воде и давай его хватать, не тут-то было! Она к бочонку, а бочонок от неё. Она от бочонка к берегу, а бочонок за ней плывёт.
      Так она билась-билась немалое время, пошла домой и рассказала про то своему хозяину.
      Он сначала было ей не поверил, а потом сам решился идти на реку и посмотреть, что за бочонок такой там плавает. Приходит туда, бочонок, точно, плавает, и недалеко от берега.
      Татарин снял с себя одежду, зашёл в воду, и только что побрёл, как бочонок сам к нему подплывает. Взял татарин бочонок, принёс домой и раскупорил. Заглянул, а в бочонке деньги лежат, наверху денег записка виднеется.
      Взял он, прочитал записку, а в ней вот что говорилось:
      — Любезный друг! Возвращаю тебе пятьдесят тысяч рублей, которые, когда у тебя занимал, то давал тебе в поручители животворящий крест.
      Татарин прочитал и удивился силе животворящего креста. Пересчитал деньги. Все ли налицо? Деньги оказались все сполна.
      Меж тем русский купец, поторговавши лет с пяток, нажил порядочный капиталец. Приезжает в своё место и, думая, что бочонок его пропал, за первый долг поставил рассчитаться с татарином. Приходит он к нему и отдаёт занятые деньги.
      Тогда татарин рассказал купцу все, что было, и как он поймал на реке бочонок с деньгами и с запиской. Показал ему эту записку и спросил:
      — Точно ли это твоей руки?
      Тот отвечал:
      — Точно, моей.
      Все подивились чудному явлению, и татарин сказал:
      — Так мне, брат, не нужно с тебя других денег получать. Неси-ка их назад.
      Русский купец отслужил богу благодарственный молебен. А татарин на другой же день крестился со всем своим семейством.
      Русский купец был у него крестным отцом, а стряпка, крестною матерью.
      После того жили они оба долго и счастливо. Прожили до глубокой старости и скончались в мире.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крестьянка и царь. Сказка!!
=======
      Был царь, и у этого царя был сын.
      Пришёл он в совершенные лета и отправился осматривать своё государство.
      В одном селе он увидал дочь крестьянина. Она была очень хороша собой. Он с ней заговорил, она ему умно отвечала и ещё больше полюбилась. Он велел ей сказать своему отцу, что в такой-то день будет к нему в гости.
      Крестьянин был богатый, он очень был рад гостям. Приготовил для них хорошее угощение. После угощения царевич просил позволения у отца девицы погулять с ней в саду, наедине, обещал, что ничего особенного у них не будет.
      Отец не мог отказать.
      Они пошли в сад. Там царский сын стал склонять девицу на грех.
      Она сказала:
      — Нет, я не такая, на это не согласна.
      Он дал ей своё кольцо и снял свои эполеты, сказал:
      — Вот тебе залог, как кончу путешествие, приеду за тобой, возьму за себя замуж.
      Дело сделали, пришли домой, царский сын поехал дальше.
      Он не сдержал своего слова, вернулся в столицу, женился на принцессе и со временем сам сделался царём.
      А крестьянка родила сына. Родители знали, от кого сын. Судиться с сыном царя не могли, стали мальчика воспитывать. Он учился очень хорошо и был очень умный.
      Дети его на улице обижали, дразнили, подпорожником.
      Он спрашивал мать, кто его отец, она не говорила.
      Когда он стал большой, мать ему все рассказала, и он пошёл отыскивать своего отца. Шёл он шёл, пришёл в столицу утром, сел отдохнуть у порога одного магазина. Пришёл хозяин отпирать магазин, увидал, сидит красивый юноша.
      Говорит:
      — Что вы тут, молодой человек, делаете?
      Он говорит:
      — Пришёл издалека, сижу отдыхаю.
      Купцу он понравился. Он предложил поступить к нему в приказчики. Молодой человек согласился.
      Он скоро так хорошо научился торговать, что в магазине постоянно был народ. Приказчик со всяким мог говорить, всякого мог утешить и наставить.
      У купца сделался первейший магазин, и о приказчике прошла слава по всему городу.
      Раз ехала мимо магазина царица, увидала толпу народа, полюбопытствовала, что это такое? Ей сказали, что это теперь самый лучший магазин и что в нём такой приказчик, к которому ездит весь город.
      Царица вышла из коляски, пошла в магазин. Народ перед ней раздвоился, приказчик вышел к ней навстречу. Она, как только его увидала, отдалась ему всем сердцем.
      Набрала разного товару, сказала:
      — За расчётом приходи тогда-то!
      Он пошёл. Царица его угостила и стала склонять на любовное дело. Он отказывался, но она ему пригрозила, что если он не согласится, она скажет царю, что он хотел сделать ей насилие.
      Тот видит, что дело плохо и так, и этак, склонился на её предложение.
      Связь эта продолжалась. Царица ходила в магазин, приказчик посещал её ночью во дворце.
      Для свиданий она велела потом устроить тайный ход под землёй от дворца к магазину.
      Царь стал замечать, что царица неласкова с ним стала. Спрашивал мать свою. Не посещают ли её, во время его отъездов, иностранные принцы или послы, но мать сказала, что она ничего не заметила.
      Царь стал следить за царицей сам. Он приказал, чтобы три ночи с двенадцать часов до утра все люди в городе оставались без всякого движения, никуда не выходили и не выезжали.
      Сам он по ночам объезжал город и все осматривал. И как-то увидал в том доме, где жил приказчик, свет через закрытые ставни.
      Царь приказал отворить двери, вошёл в комнату и видит. Сидит приказчик и с ним два монаха.
      Царь спросил монахов:
      — Зачем вы здесь?
      Они сказали:
      — Пришли сюда для наставления.
      Царь поехал дальше, но дорогой задумался. Как это так? Монахи пришли для наставления не к игумену, а к приказчику.
      Утром он поехал в монастырь, приказал собрать перед ним всех монахов. Всех осмотрел, признал тех, которых видел вчера, и стал допрашивать, почему они пошли для наставления к приказчику, а не к игумену.
      Монахи испугались, говорят:
      — Мы ни в чем не виноваты. Приходят к нам люди, берут нас, ведут к приказчику, с ним ведут во дворец.
      Все дело и открылось. Царь назначил суд царице и приказчику. Судьи приговорили их расстрелять.
      Приказчик послал телеграмму матери, что царь предал его на смертную казнь, чтобы она приехала проститься. Она тотчас же приехала.
      Когда царь и судьи собрались перед казнью, приехала мать приказчика к месту казни, подошла к царю, стала на колени и попросила позволения передать сыну перед смертью вещи, данные на память от отца.
      Судьи сказали, что это можно. Она вынула царский перстень и эполеты и положила перед судом.
      Судьи видят царские вещи, говорят:
      — Как так? Это дело надо разобрать!
      Назначили новый суд. Все дело объяснилось.
      Новый суд присудил. Царю взять женой дочь крестьянина, а приказчику взять царицу.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крестьянский силач Ваня. Брат и сестра. Пермь. Сказка!!
=======
      В старинные времена было это.
      Народ был тёмный, непросвещённый. Наши прадеды ещё жили. Народонаселения здесь на Урале ещё не было, были одни леса. Потом стал селиться народ помаленьку.
      Поселился здесь крестьянин Егор со своей женой Марией. С ним были малолетние дети, Петр, Иван и Марья.
      Старший сын был худой, а младший, здоровеннейший крестьянище-парень.
      Стали заниматься они хлебопашеством.
      Старший сын трудолюбивый был, а младший только ленился, ничего не делал.
      Старший отцу жалится:
      — Чего его хлебом кормить?
      — Ну, да пущай! У нас есть чего есть!
      Отец как-то захворал, призвал детей, делить.
      — Тебе, старшой, дом, все хозяйство и тысячу рублей денег.
      Сестра говорит:
      — Что же ты нам ничего не дал?
      — Я про вас и забыл, да вот вам старая баня! Работай и сестру корми!
      Ванюху выселили в баню. Ваня стал ездить в лес рубить дрова. Дрова продавал и покупал хлеб.
      Как-то он нашёл далеко в лесу дом на поляне. Окна затворены и ворота тоже в дому никого нет. Стоит чан с вином. Он вино выпил, песенку затянул.
      Тут приехали 30 разбойников. Ваня одного тенькнул кулаком и намертво убил. Всех убил, один есаул успел скрыться.
      Взял Ваня золото-серебро, одежды разной. Позвал брата в гости:
      — Я именинник! – Говорит брату.
      — Сухую корку разве глодать? – Отвечает брат. Однако приходят.
      — Я клад нашёл. Это ведь отец мне оставил по наследству.
      Ваня переселился с сестрою в лес, в этот дом. Стал ходить на охоту. Возьмёт ружьишко, пойдёт. Однажды Ваня разыскал игровых косачей:
      — Надолго пойду, – говорит.
      Без него явился есаул, и он поглянулся сестре. Через какое-то время у сестры дитё от есаула пришло.
      Есаул научает сестру:
      — Вёрст за 60 живут разбойники, пошли брата туда за чем-нибудь. Там его убьют!
      Сестра запросила садовых яблоков. Ваня яблоков набрал, слышит. Русский голос кричит. Помогите! Разбойник ведёт пленницу-девушку.
      Ваня отбил её, повёл её с собой.
      — Я купеческая дочь. – Она ему говорит.
      Ваня её приводит домой, сестра будто бы рада подруге:
      — Названая сестра будешь мне, – говорит.
      Однажды эта названная сестра, дочь купецкая, слышит, что сестра Вани с кем-то шепчется в задних комнатах и просит у Вани:
      — Дай-ка мне оружие. Может быть, зверь нападётся!
      Стали брат с сестрой в дурачка играть. Кто проиграет, тому руки связать канатом. Она его обыграла, связала. Понатужился Ваня, канат лопнул.
      Тогда сестра принесла волосяной канат и связала брата, Ваня не может порвать его:
      — Развяжи! – Говорит сестре.
      — Погоди, я за ножиком схожу! – Она ему отвечает.
      Пока она ходила и есаула привела, названная сестра развязала Ваню.
      Хотели сестра с есаулом убить Ваню, но купеческая дочь его спасла, и они свенчались.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крестьянский сын Вася. Пермь. Сказка!!
=======
      У старика со старухой был сын Вася.
      Жили они, жили, старик и говорит:
      — Надо Васю приобучить к ремеслу к какому-нибудь! Пеки лепёшек, пойдём!
      Напекла, распростились, пошли. Идут лесом. Забуранило, тучи пошли, дождь и град.
      Бежать. Бегли, бегли, дом громаднейший по пути встретили. Дело к вечеру.
      Старик какой-то вышел из дому:
      — Сына в ученье повёл? Заходите в избу, ужинать! Мне в ученье отдай! Ко всему выучу.
      Оставил отец сына.
      — Вот тебе работа. Вымети утром, поставь самовар, свари обед, потом гуляй!
      — Что не учишь? – Спрашивает Вася.
      — Время не пришло! – Отвечает старик, колдун видно.
      От одиннадцать комнат одиннадцать ключей дал Васе как-то и говорит:
      — Вот тебе развлеченье! Походи, только к 12-й комнате не подходи!
      В первой комнате море враз образовалось и корабли.
      Во второй комнате сад. Утки, лебеди, фонтаны, яблони.
      В 3-й комнате сражаются, война идёт, стрельба из пушек.
      В четвертой, хрустальный дворец, музыка. Его приняли во дворец.
      В пятой, горы, и не видать, где у них вершина. На вершине охотник держит козла.
      В шестой, дворец, весь в золоте залит. Там старичище повстречался. Он говорит:
      — Я брат старика твоего. Проси Вася у него от 12-й комнаты ключик! Не даст ли?
      Вася попросил у старика, но тот ответствовал:
      — Нет, Васинька, рано ещё!
      Подошёл, однако Вася как-то к 12-й комнате и слышит. Песни за дверью поют, девичьи голоса.
      Принёс тогда Вася деременку, сучок выколотил в двери. Образовалась щель. Вася туда заглянул. Там красавицы его узрели.
      — Как бы к вам зайти? – Спрашивают у Васи.
      Он говорит, что не знает, научите.
      — У дедушки травка на полке, – девицы отвечают. – Изотри в порошок, положь в кушанье, подай. Он уснёт, ты возьми ключик и к нам!
      Он так и сделал, нашёл ключик. Отпер дверь, а они превратились в лебедей и улетели.
      — Что ты наделал? – Старик спрашивает.
      Потом он схватился. Птицей обернулся. Бросился в погоню, всех переловил, привёл их, и говорит Васе:
      — Выбирай любую!
      Вася выбрал. Старик и свенчал их:
      — Живите в этом доме! – Говорит и научает Васю. – В котором платье она венчалась, ты ей три года не давай!
      Собрались как-то молодые в церковь, она приласкалась к Васе:
      — Дай ты мне платье!
      Как она была его женой. Он не смог ей противиться, дал. Она улетела лебедью, только крылами помахала, заколдована была.
      Вот Вася и пошёл искать свою жену.
      По дороге залез в топь, завяз в болоте и видит ветхую избёнку. Зашёл туда и лёг на печь.
      Через время является Баба Яга. Она узнаёт историю Васину и говорит:
      — Это моя племянница! Она скоро прилетит, хватай её за косу и держи!
      Вот она прилетела к Бабе Яге, Вася схватил, но тут она превратилась в огненного дракона, вырвалась и улетела.
           Пришлось Васе снова собираться в путь-дорожку за женой своей.
      Баба Яга дала Васе щучью косточку и послала к сестре своей.
      Там Вася, с помощью сестры Баб-Ягиной опять поймал свою жену, но она превратилась во льва и вырвалась.
      Опять собрался Вася за женой.
      Тогда сестра Бабы Яги дала Васе от ворона косточку и клубок. Куда клубок покатится, туда и иди, мол.
      Вот он приходит в третью избёнку. Он ловит свою жену, но она вырвалась у Васи.
      Он снова отправляется на поиски жены. По пути встречает орлёнка на дереве, хочет его убить, но Орёл взмолился пощадить орлёнка, за что получил от орла косточку.
      Приходит в одно место, видит дворец, спрашивает, чей это у пастухов. Ему ответствуют, что этим местом правит такая-то девица Краса, знатная загадчица, всем задаёт три загадки, кто их не отгадает, тому голову вон и на тын.
      Вася узнаёт в ней свою жену и приходит к ней во дворец. Она его спрашивает, кто он такой, чтобы её беспокоить. Он говорит, что по закону она его жена и должна с ним уйти.
      Она говорит:
      — Какая я тебе жена? Я тебя сказню.
      А он ей:
      — Дай ты мне три раза спрятаться. Такой у тебя тут прядок.
      А у неё было зеркальцо волшебное, через него она всё видело в этом и подлунном мире.
      Первый раз Вася бросает в озеро щучью косточку. Выплыла щука заглонула его, но один палец не остался во рту о неё. Жена взяла зеркало волшебное и нашла Васю.
      Второй раз ворон унёс Васю в болото и сел на него. Но одно ухо не мог закрыть ворон. Нашла Девица Васю.
      Третий раз орёл унёс Васю под самые облака.
      Жена нашла его и там.
      Вася идёт, говорит:
      — Смёртонька теперь мне будет!
      Но была у Девицы Девка-Чернавка. Она научила его спрятаться, если он заберёт её от сюда в Русь. Вася пообещал. Тогда Чернавка спрятала Васю за зеркало.
      Жена искала, искала, так и не нашла, и кричит:
      — Вылезай, Васька!
      А Вася вылезает из-за зеркала и отвечает ей:
      — Нет жена! Получше теперь назовёшь меня, поучу тебя ремнём!
      Подчинилась Девица Красавица мужу. Стали они жить поживать и детей наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кривая уточка. Сказка!!
=======
      Жили-были дед, да баба.
      Они пошли как-то за грибами в лес и нашли уточку. А та уточка была кривая. Они её взяли и принесли домой.
      Назавтра встали и опять пошли за грибами, а ей в доме у печки сделали утечье гнёздышко из перьев.
      Они ушли, а уточка обернулась девушкой, избу вымыла, воды наносила и пирогов испекла.
      Дед и баба пришли и спрашивают:
      — Кто это у нас так всё прибрал?
      А соседи им говорят:
      — У вас тут кривенька девушка воду носила.
      Вот дед и баба и назавтра ушли, да и спрятались в чулан. Уточка обернулась девушкой и пошла за водой. А дед и баба выскочили, да её пёрышки и бросили в печь. Пёрышки все и сгорели.
      Тут пришла девушка и заплакала. Стала просить у деда, у бабы золотую прялочку. Села на крылечко и прядёт куделю. Тут летит стадо гусей-лебедей.
      Она и говорит:
      — Гуси мои любезные, дайте мне по пёрышку.
      А те говорят:
      — Другие летят, те дадут.
      Опять летит стадо гусей-лебедей.
      — Гуси мои любезные, дайте мне по пёрышку.
      — Другие летят, те дадут.
      Тут летит одинокий гусь, он и бросил ей пёрышки. Собрала она их, стала опять уточкой и улетела навсегда.
      Поплакали дед с бабой, да ничего не выплакали.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крикса. Отеть. Мех. Шиш. Рассказ. Апросказ. Сказка!!
=======
      Криксы-вараксы, идите вы за крутые горы.
           За тёмные лесы от малого младенца!
      Крикса спешила, очень спешила.
      Что за мир, что за гнусный мир! Всего только несколько мгновений, несколько ударов человеческого сердца грызлась она с посягнувшей на её добычу чужачкой, и добычу утащили из-под самого носа.
      Голод, обычное состояние таких, как она, разросся неимоверно, сжигая все её существо.
      Такой голод неведом живым, они умирают гораздо раньше, чем голод доходит до этой ступени, но крикса не была живой и умереть не могла.
      Нельзя сказать, чтобы это её радовало.
      Она не стала тратить время на выбегание через двери, в конце концов, стена здания, в котором она находилась, не была очерчена надлежащим образом, а значит, и не составляла преграды для неё и других таких же.
      Гораздо больше её взволновало то, что вместе с нею бросилось вдогонку ещё несколько её сродственниц, но она только-только была отлучена от добычи и полна сил, а они, силы эти, пребывали без пищи давно.
      Удельницы, пристроившиеся на ветке нарисованного на стене дерева, шарахнулись в стороны и захлопали крыльями, когда крикса первой прошла сквозь штукатурку и кирпичи под ними, вырвавшись наружу.
      Навстречу попался человек, нетвёрдо переставляющий шаткие ноги.
      Над его головой и туловищем, наполовину уходя в них, сизо-радужными пузырями колыхалось семейство пьяных шишей.
      Кроме того, на прохожем властной меткой собственниц виднелись следы когтей лихоманок.
      Крикса, не желая сбавлять скорость, проскочила сквозь него, и человек вдруг чуть не закричал от приступа чёрной, беспричинной тоски и внезапно осознанного абсолютного одиночества.
      К вечеру он либо заткнёт эту дыру очередным пьяным шишом, либо набившаяся в неё хищная мелочь, уже хлынувшая к нему со всех сторон, заставит его убить себя.
      Такие люди достаточно глупы, чтобы воображать, что со смертью проблемы кончаются, так ведь смотря для кого и смотря какой смертью.
      Да и не видал ты, дурень, настоящих проблем. Ничего, помрёшь, увидишь.
      Вот здесь тех, кто унёс добычу, утащила железная нежить.
      Никакой нежизни нет от этих мехов! Судя по следам, мех был не голоден, он сожрал с десяток Младших жизней и по крайней мере одну Старшую.
      Воплотились, блин, и думают, что им все можно! Ничего, крикса не знала, как она отомстит меху, если тот вздумает посягать на её законную добычу, но что-нибудь, да придумает.
      Есть! Скорее есть! Добычу мне! ЖРРРААААТЬ! А то вон меньшие пыхтят-догоняют. Хрен вам! Моё! Не отдам!
      Мамочка, правда, мы с тобой здорово погуляли? Какое было солнышко, и листва на вязах вдоль старой улицы, и эти воробьишки, такие смешные, правда, мама?
      И кошка умывалась на скамейке, так забавно водила по мордочке белой лапкой.
      А потом мы пошли гулять по бульвару. И там, в витрине, увидели куклу. Такую красивую, в нарядном-нарядном платьице, в шляпке, с золотистыми кудряшками и с голубыми глазами, и с зонтиком.
      Крикса взметнулась на железный череп проносящегося мимо меха.
      Оп-па, а этот-то голоден! И за колесом впереди сидит облепленный пьяными шишами дурак, а сзади двое, опутанные пульсирующей грибницей сытой, кто-то бывает сыт, как это отвратительно, как это обидно, когда ты вечно голодна, а эта гадина сытая сварица.
      Мех, не сбавляя вращения своих железных потрохов, принюхался к ней.
      Ну чего нюхаешь? Нежить я, как и ты, не воплощённая к тому же.
      Мной ты сыт не будешь. Тебе другое нужно, хряск разрываемых мяса и костей под капотом, хлюпанье под колёсами, боль и смерть снизу, ужас и злоба внутри.
      Нет, боль, ужас и злоба, это сколько угодно, а вот все остальное, этого не держим.
      И вообще, нам не по пути. Добычу утащили не сюда.
      Прыжок. Когти криксы неслышно для плотского уха скрежетнули по черепу другого меха.
      Этот был просто набит добычей, к сожалению, слишком старой, несъедобной для неё, да и обсиженной так, что не подоткнуться.
      Ласкотухи, злыдни, сварицы, вестицы, мороки, жмары, гнетке, дъны, лихоманки, ревнецы, пьяные шиши и их сородичи непонятного, незнакомого окраса.
      Огромный сонный мех, похоже, питался крохами от пиршества этой разношерстной компании, если не считать самой питательной для этой породы нелепости самостоятельно движущегося мёртвого железа.
      Но такая тварь, чтоб могла двигаться и существовать за счет одной своей нелепости, пока не воплотилась, хотя люди старались.
      Называли это вечным двигателем.
      Нужна подпитка, вытяжкой из крови Земли, откачанной людьми, покорными рабами мехов, людскими мыслями, людскими чувствами, обычной едой всякой нежити.
      Еды! Едыыыы! ЖРРАААТЬ!
      Навь словно услышала мольбу одной из самых маленьких и безобидных тварей своих.
      Где-то за горизонтом огромный старый крылатый мех рванулся к земле, и по Нави волнами пошли судороги истошного предсмертного ужаса десятков людей.
      Потом, нескончаемо сладкое и безжалостно краткое мгновение боли, и смерть.
      Нежданная, наглая, животная смерть, пополнившая полчища Нави несколькими десятками новобранцев.
      Но это было ещё не все, вестицы и мороки, воплощенные и невоплощенные, разнесут по миру известие об этом, старательно выклевывая, выедая ростки сострадания, сочувствия, горя и страха.
      Им же будет потом голодней с начисто выеденными с малолетства людьми, но голод сильнее предусмотрительности.
      Сытость, это мгновение.
      Голод, это вечность, невероятный, постоянный, высасывающий, испепеляющий голод Нави.
      И, пережив мгновение сытости, маленькая крикса вновь устремилась в погоню.
      Прыжок! Люди называли это место двором, но явно для красного словца.
      Не опаханный, не огороженный оберегами хотя бы раз, с точки зрения криксы и всех её сородичей этот двор, как и большая часть того пространства, которое люди называли город, был обычной пустошью.
      Где-то по оврагам ещё доживали своё старые, слепые и запаршивленные лешие и водяные.
      Немели в железобетонной броне ичетики впадающих в городской пруд родников.
      Исходили неумолкающим воплем боли древяницы ежегодно четвертуемых искалеченных тополей вдоль дорог.
      Кое-где по запечкам не снесённого частного сектора голодали позабытые домовые, тщетно пытаясь докричаться до оглохших душ праправнуков их прежних питомцев.
      Взирали по ночам с высоты колокольные маны, это племя даже прибавляться начало, когда люди вздумали поиграть в христианство и церковное возрождение.
      Но в основном пир правила пустошь и её законные насельники, голодные твари Нави.
      Люди поставили на пустоши коробку из железобетона и назвали её дом.
      Плоская кровля дома не переглядывалась с небесами резными солнышками и звёздами причелин и полотенец, солнечным скакуном князька.
      Его подпол, в который вместо еды и прочих припасов были спиханы уродливые железные потроха, по которым люди сливали свои нечистоты, был врыт в неоткупленную землю без жертвы и договора.
      Его стены не породнились со сторонами света, материал, пошедший на них, был взят у прежних Хозяев без спроса.
      Короче, если добыча по глупости своей была склонна считать это нагромождение железа, стекла и бетона жильём и защитой, то маленькая крикса не собиралась быть лекарем её явно нездоровой голове.
      Она собиралась нагнать добычу, пока та не ушла окончательно, не попала в чужие когти, много их, до чужого охотников! Бетон так же слабо препятствовал её движениям, как кирпич, только железо чуть задерживало.
      В отнорках-квартирах шипели, подымая шерсть дыбом и махая когтями в пустоту, кошки, трескались зеркала и бокалы, падала со столов посуда, с полок, книги, картины, с гвоздей, люди хватались за сердце или за голову, охали, пронзённые мгновенной ледяной болью.
      Криксе было не до церемоний.
      Она хотела есть!
      Отнорок, в который притащили её добычу, был столь же открыт ветрам пустоши, как и остальные.
      Ни одного оберега, разве что подкова над дверью, так это для тех, кто имеет дурацкую привычку входить через дверь.
      Шатнуло было от двух источавших Силу досок на стене, с одной смотрела женщина с малышом на руках, с другой сурово взирал старик с высоким залысым лбом, круглой седой бородою, мечом в правой руке и маленькой церковкой в левой.
      Но в следующее мгновенье крикса успокоилась, то есть перестала думать о досках и стала вновь думать о добыче.
      Обитатели отнорка просто повесили эти доски на стену, как будто кто-то решил украсить стену дверью в дом друга.
      Просто так, для виду или моды ради.
      И доски были такими закрытыми дверьми, никто из обитателей отнорка никогда не стучался в них с просьбой о помощи или с благодарностью.
      А те, кто жили за этими дверьми, открывали их только на стук и редко приходили незваными.
      Ну и сами дураки.
      Сытые, видно, в этом мире все сытые, кроме неё и тех уродов, что висят на хвосте! Нам легче.
      Крикса припала к полу. Вон колыбель с добычей, ффу, успела, никто не перехватил.
      Нельзя сказать, что крикса испытала по этому поводу какую-то радость, это чувство было ей вообще недоступно, просто вместо голода, тревоги и страха, её теперь снедал только голод.
      Вон огромный квадратный мех в углу с угнездившимся в нём мороком и гнездом вестиц.
      Вон раскинувшая по полу тенета, все в шевелящейся ворсине бесчисленных хоботков, постоянно разевающих и закрывающих жадные ротики, отеть, почти полностью залившая диван и мягкие кресла.
      По стенам и потолку пульсирующая грибница молодой, но уже славно раскормленной (гниды! Все, все сытые!) Сварицы.
      На стенах, полу и потолке многочисленные метки завидов, ревнеца, ласкотух, в углах копошатся мелкие злыдни.
      У меня своя еда, у вас, своя. Не троньте меня.
      За спиной зашебуршало. Крикса глянула туда, сквозь растительный орнамент обоев уже протискивалось рыло конкурентки.
      Хрен вам! Моё! Я первая! ЖРРАААТЬ! ;.
      Одним прыжком крикса оказалась на колыбели, ухватилась за свешивающийся край одеяла.
      Лапы не обожгло пламенем оберегов, переступая с клюва диснеевских утят на уши дебильно улыбающихся мышей, она устремилась вверх.
      Глянула, добыча дремала внизу, розовый, сонный комочек.
      Завозилась, сжала морковного цвета кулачки, приоткрыла, зевая, беззубый ротик.
      Пора! Рядом уже вцепились в колпак мультяшного гнома острые когти конкурентки, и крикса прыгнула в открытый детский рот.
      Первой. Успела. ЖРРААТЬ!
      — Таня! Я не могу работать в таких условиях! – Алексей треснул кулаком по столу, едва не попав по клаве компьютера.
      — Заткни его чем-нибудь!
      — Заткни? Ты сказал заткни! Это ты теперь так говоришь о нашем сыне? О твоём, между прочем, ребёнке? – Таня ворвалась в комнату, шипя и искрясь, как праздничная шутиха, впрочем, ни к шуткам, ни к праздничному настроению, её голос и слова не располагали.
      — В дом приходишь поесть и поспать, в выходные из компа своего идиотского не вылазишь, нет, чтоб с Олежкой посидеть, все я, я его носи, я его корми, я готовь, папмерсы меняй, все я!
      Волокна сварицы, тянущиеся за ней, полыхнули таким жутким светом, что даже не видевший ни вспышки, ни самой сварицы Алексей сморгнул.
      Отеть на её пути боязливо втягивала ворсинки тенет и даже чуть расступалась.
      — Я, между прочим, работаю! Я нас кормлю! А ты дома сидишь и ещё претензии выставляешь! Танька, ну пойми, этот обзор мой шанс! Если я его успешно сдам, меня назначат старшим менеджером отдела, а это, между прочим, десяток баксов к зарплате! Если сдам, потому что Егоров, гнида, из кожи вон лезет, чтоб меня обойти!
      Завид, шевеля десятками крошечных ножек, выполз из глаза Алексея, перевалил скулу, челюсть, и устремился по шее вниз, под воротник.
      Таня, конечно, завида не видела, она лишь испытала отвращение от его даже по невзыскательным меркам Нави малоприглядной внешности.
      — Работает он! – Завизжала она, заставляя свисающее с потолка студенистое главное тело сварицы ходить ходуном, переливаясь от наслаждения.
      — Господи, какие ж вы все козлы и самолюбы! Он работает! Перекладывать бумажки с места на места и на секретуток облизываться, это работа, да? Вот работа! – Таня ткнула пальцем в стену, за которой захлебывался криком маленький Олег.
      — Всю жизнь главная работа на нас! Даже с ними, мы вынашиваем, мучаемся, рожаем, а эти козлы сунули, вынули и скачут, ещё и выпендриваются!
      — Да как ты не понимаешь, Таня! – Заорал и Алексей.
      — Я же русским языком тебе объяснил, у нас на носу квартальное отчётное собрание фирмы! И я обязан предоставить обзор по проделанной работе! О-бя-зан! А в такой обстановке я работать не могу! И мы, и ты, и он тоже, все мы лишаемся верных лишних десяти баксов в месяц! Фархад уходит, будет вакансия, шеф назначит или меня, или Егорова, ты можешь это понять?!
      Таня всхлипнула.
      — Ты все врёшь, Степанов. Внезапно севшим горьким голосом произнесла она, опускаясь на диван, тенета отети тут же присосались к её бессильно свешенным между колен рукам.
      — Ты все врёшь. Мне Томка рассказывала, ты к Фариде клинья подбиваешь, к этой крашеной лахудре.
      — О чёрт! – Бессильно воздел руки Алексей.
      Тенета отети и волокна сварицы опасливо колыхнулись, пара злыдней, оседлавших его шевелюру, припала к волосам.
      — Я так и знал, что ты это так воспримешь.
      — А как? Как я должна это воспринять?
      — Танька, ну пойми, Фаридка племянница шефа. Кому, как не ей знать, какие у него требования? И как, по-твоему, я должен был у неё это узнать? Вот так подойти и спросить. Фарида Джамадовна, а какие запросы у Вашего уважаемого дяди в отношении квартальных обзоров? Понятно, надо контакт навести. Конфеты там. Но у нас с ней ничего не было. Не было и никогда не будет, слышишь?!
      Перистые щупальца ласкотухи вынырнули на мгновение из произносившего эти слова рта и скрылись в нём снова.
      Крикса за стеной вновь напряглась, насыщая свой голод, проявляясь в плотском мире тем единственным способом, какой был ей доступен, в истошном детском вопле.
      Сегодняшние запасы любви, тепла, просто терпения родителей добычи она уже выела, и теперь ничего не оставалось, кроме тоски и беззащитности маленького комка плоти, её добычи.
      — Ты все врёшь, Степанов. – Проговорила прежним голосом Татьяна, не глядя на мужа. – Просто я после роддома уже не такая. Вот ты и смотришь на сторону. А я теперь тебе не нужна.
      Алексей закусил губу.
      Нечестно было б сказать, что только с досады. Жалость к жене он тоже испытывал, и хотел не только успокоить жену, но и утешить. Обильно заселившая отнорок нежить выела ещё не всю его любовь к Тане.
      Он протянул руку к плечу жены. Но выползший из-за золотистых прядей большой студенистый ревнец злобно сверкнул на него многочисленными зелёными глазками, а двое мелких завидов поспешно бросились к протянутой руке. И он, не видя их, все же отдёрнул пальцы.
      Запищал крохотный мех, окутываясь стайкой мелких, как мошка, вестиц.
      Татьяна, всхлипывая, полезла в карман блузки, достала мобильник, раскрыла, прижала к мокрой щеке:
      — Ой, бабуль, это ты? Нет, я рада, рада. Нет-нет, у нас все в порядке, просто я простыла, вот, носом хлюпаю.
      И у Олежика все в порядке. Ой. Ой, бабуль, как здорово. Нет-нет, что ты, совсем не помешаешь.
      Да, конечно. Тебя встретить? А то Леша бы подъехал. Ну, как хочешь. Хорошо. Целую!
      — Что она сказала? – Тихо спросил Алексей, направляя палец на мобильник.
      — Бабушка сегодня приедет. – Заявила Татьяна.
      — Нет, я не могу! У меня вообще нет времени даже дышать толком, ребёнок орёт, а ещё явится эта сумасшедшая старуха!
      — -Что?! Это бабушка Оля сумасшедшая? Может, тебе и мама моя не нравится?!
      — Ты что, забыл, кто нам купил квартиру? А бабушка Оля хоть с Олежкой сможет посидеть, пока я передохну, до Тамарки с Иринкой сбегаю. И вообще, она моя любимая бабушка и попробуй только пискнуть что-нибудь, понял?!
      — О господи! – Алексей кинулся к компьютеру, ударил пальцем в клавишу пуск, нетерпеливо сунул курсором в строчку завершение работы.
      — Все! Я ухожу, – дискета с шипением выпрыгнула ему в руку. – В интернет-кафе. Буду работать там.
      — Работать?! – Закричала Таня уже в коридор. – Знаю я, где ты и с кем будешь работать! Козел! Можешь жениться хоть на Фаридке, хоть на шефе своём дорогом, ты.
      Хлопнувшая дверь прервала её монолог.
      Сварица раскачивалась, испытывая настолько близкое к сытости чувство, насколько могла.
      Крикса ела. Малыш кричал.
      Когда в дверь позвонили, Таня уже в тысячный раз, наверное, с какой-то мёртвой интонацией повторяла, встряхивая непрерывно вопящего малыша:
      — Бай-бай, бай-бай, поскорее засыпай.
      — Люли-люли-люленьки, прилетели гуленьки.
      — Баю-баюшки-баю, не ложися на краю.
      — Бай-бай, баю-бай, поскорее засыпай.
      — Люли-люли-люленьки.
      От круга постоянно повторявшихся колыбельных, ни одну из которых она не знала не то что до конца. Хотя бы до второго куплета. На неё саму накатила сонная одурь.
      Отеть повисла шубой на её ногах и руках, волочась вслед за молодой матерью туда и сюда.
      — Баю-бай, баю-бааа. – Таня широко зевнула.
      — Ну чего ты не спишь, паразит такой? А? Чего тебе не хватает? Кормили тебя, сухой ты, какого чёрта ещё надо? Паршивец.
      Дверь зашлась переливчатым тонким повизгиванием.
      Татьяна вздрогнула.
      — А, уже наш папочка, наверно, припёрся, козлина такой, – пробормотала она. – Нагулялся он у нас, Олежек. Кормилец, блин.
      Но в мутном кружке глазка обозначились очертания совсем иной, непохожей на Алексееву, фигуры.
      — Ой, бабуля! – Радостно воскликнула Таня, одной рукой открывая замок, а другой прижимая к себе посиневшего от криков Олежку. – Бабулечка приехала! Смотри, Олежек, это бабушка!
      Крикса вздрогнула. От вошедшей пахло Силой. А любая сила могла быть только угрозой.
      Что сильные делают со слабыми? Жрут, понятное дело, что ж ещё. Смотреть на них, что ли?!
      Хуже того, похожая по очертаниям на добычу, пришедшая таковой не была.
      Или все-таки была? За ней и над ней колыхалось. Не студенисто, как ревнецы или сварицы, а так, как колышется пламя свечи. Что-то огромное, обжигающее крохотные глазки криксы, и, несомненно, очень опасное.
      У неё собирались отобрать законную добычу, отобрать и сожрать! А если не поостережётся. Глядишь и самое её сожрут за одним, и не подавятся, гниды!
      Крикса зашлась от злобы и ужаса. Не подходи! Я сильная! Я страшная! Я могу сделать больно! Так! И вот так! И ещё вот так! Крик младенца сорвался на хрип.
      Рука пришедшей поднялась, то, что стояло за нею, взмахнуло в лад этому движению не то огненным языком, не то крылом. И маленькую криксу откинуло вглубь, стиснуло в кулачки когти.
      — Ай, Олежек, ай, да парень, батьке радость, мамке сладость, бабушке утеха. – Проговорила старуха, опуская на пол чемоданы и принимая на руки малыша.
      Тот умолк, водя вокруг сизоватыми невыразительными глазками, зачмокал, прижимая к щеке тыльную сторону пухлой морковной ладошки.
      — Уж и сладость. Ой, баб Оль, успокоился! Ты у меня волшебница просто! Ты знаешь, Олежек уже в роддоме беспокойный был, хныкал все, пищал. Потом из роддома повезли. Тихий стал, глазками лупал, как совёнок. Дома поспал. А потом вот началось. Кричит и кричит, кричит и кричит, и никакого сладу с ним нету. Мы уже врачам показывали, говорят, здоров, видимо, нервы не в порядке.
      — Да какой уж порядок. – Старуха вернула сосущего палец Олежку на мамины руки, сняла платок, старые разношенные туфли, повесила на вешалку плащ.
      Прошла в комнату, повернулась к доскам, так встревожившим когда-то маленькую криксу.
      Сухонькие пальцы, сложившись в двуперстие, неторопливо прочертили в воздухе. Ото лба к груди, от плеча к плечу.
      Отеть шарахнулась по углам, подбирая опалённые незримым пламенем тенета, сварица расплескалась по потолку тонким слоем, втягивая волокна.
      Злыдни сыпанули прочь. Иные в окно, иные и сквозь стены.
      И доски отозвались, дальним грозовым раскатом из-за них донёсся Отклик.
      Нежить будто присохла к своим местам, не смея шевельнуться.
      Олежек хныкнул.
      — Дай-кось, внученька. – Старуха протянула сухие, в бурых пятнах, ладони.
      Приняла в них беспокойный комочек плоти.
      Завела тихим, низким голосом:
      
           Котик беленький,
           Хвостик серенький!
           Ходит котик по сенюшкам,
           А Дрема его спрашивает.
           Где Олежек спит,
           Где деточка лежит?
           Баюшки, баю,
           Баю детку мою.
      Крикса сжалась в угловатый, колючий комок. Ей было плохо, даже от голода так плохо не было.
      Слова этой неправильной, несъедобной, опасной добычи обволакивали её серым плотным туманом, который не брали ни когти, ни остренькие клычки-жвальца.
      Плохо! Очень плохо! Больно! Неправильно!
      А бабка это несъедобная опять своё:
      
           Он и спит, и лежит,
           На высоком столбу,
           На высоком столбу,
           На точеном брусу,
           На серебряном крюку,
           На шёлковых поводах.
           Шиты браны полога,
           Подушечка высока.
           Баюшки, баю,
           Баю детку мою.
      — Ну, баб Оль, ты просто колдунья какая-то! – Счастливо улыбнулась Татьяна, глядя на тихо посапывающего в прабабкиных руках Олежку.
      — Кышь на тя, пигалица! – Шикнула бабка, сдувая с лица седую прядь, выбившуюся из уложенной на затылке в колесо косы.
      — Колдунья, скажет ведь. Не видала, а говоришь.
      — Не видала. – Сразу же согласилась Таня. – Баб Оль, слушай, он кормленый уже, если чего, вон памперсы. Ко мне сегодня девчонки из нашей группы звонили, на встречу звали. Посиди с Олежкой. А? А я быстро. Ну, часам к девяти дома буду.
      — Беги, беги, пошаренка. – Усмехнулась бабка. – Кака была егоза, така и осталася.
      И снова за своё:
      
           Мамушки, нянюшки,
           Сходитесь ночевать,
           Моё дитятко качать,
           А вы, сенные девушки,
           Прибаюкивать.
           Баюшки, баю,
           Баю детку мою.
      С лестничной площадки под шипение подползающего лифта раздалось попискивание кнопок на кургузом тельце мобильника и голос Татьяны:
      — Тамар, слушай, все в поряде, я еду, да бабка из деревни подвалила, ей сплавила. Ага, класс. А кто будет? Вау! И он тоже?
      Лифт протяжно зевнул огромными челюстями и проглотил окончание таниной фразы.
      Бабка ненавистная снова:
      
           Вырастешь большой,
           Будешь счастливый,
           Будешь в золоте ходить,
           Золоты кольца носить,
           Золоты кольца носить,
           Камку волочить,
           А обносочки дарить
           Мамушкам, нянюшкам!
           Баюшки, баю,
           Баю деточку мою.
      Крикса глядела на старуху из-под прикрытых век добычи, не сомневаясь, что та тоже видит её. Плохо. Очень плохо.
      Поймав на себе строгий взгляд выгоревших светло-серых глаз, крикса ощерила клычки-жвальца, вскинула лапки с острыми когтями:
      Не тронь! Я страшная, страшная! – Больше ей ничего не оставалось.
      Надо только вовремя спрыгнуть, когда эта, страшная, начнёт жрать, как все же обидно! Её, криксы, добычу.
      Седая и страшная нахмурилась, покачала головой:
      
           Нянюшкам, на ленточки,
           Сенным девушкам, на поневушки,
           Молодым молодкам, на кокошнички,
           Красным девкам, на повойнички,
           А старым старушкам, на повязочки.
           Баюшки, баю,
           Баю детку мою.
      Со стороны кроватки донёсся клёкот.
      Крикса оглянулась, там, на перильцах, восседала странная птица с девичьей головкой на пернатых плечах, глядя на неё, и эта видит она, строгими синими глазами. Дрёма.
      Сожрут! Всё сожрут.
      Старуха вновь покачала головой:
      — Экая ты, Дрёмушка, строгая, все б тебе гнать. Малая-то виновата, что ль? В такой поганый век живём, деток нерожоных по тьме в день изводят и за грех не чтут.
      С этими словами она, аккуратно положив спящего Олежку в кроватку, вытащила из чемодана белый платок и принялась скручивать и связывать его, приговаривая:
      
           Крикса-варакса,
           Вот те забавка,
           С нею играй,
           А младенца Олеженьку не май.
      На перильцах повисла свёрнутая из белого платка кукла, с головой-узлом, с руками, с длинным подолом.
      Что-то шевельнулось в памяти маленькой криксы.
      Она, вдруг позабыв всякую опаску, выползла, изогнув членистый зазубренный хребетик, из приоткрытого ротика спящего Олежки, подобралась к перильцам.
      Кукла. В нарядном-нарядном платьице, и в шляпке. Когда-то были другие желания. С золотыми кудряшками и с голубыми глазами. Кроме голода. И с зонтиком.
      Крикса поднялась на задние лапки, ухватившись средними за балясины кроватки, а коготком одной из передних попыталась подцепить подол куклы. И ворчит:
      — А то сидит в витрине, как я у тебя в животике.
      Её клыки-жвальца безуспешно пытались сложиться в робкую улыбку.
      Крик у Криксы, впечатывающийся в серый туман Нави, обретающий подобие матово-Чёрной шипастой, ощетинившейся острыми углами плоти.
      Крик Криксы, обзаводящийся подобием жизни, взамен настоящей, отнятой у неё.
      Птица-Дрёма простирает свои крылья над изголовьем постели тихонько посапывающего, стиснувшего пухлые кулачки Олега.
      Пушистый Угомон мерно мурлыкал в ногах.
      Нежить таилась в стенах, не смея высунуть жгутика или ворсинки.
      А седая старуха в кофте и юбке, подперев щеку рукой, наблюдала, как, подталкивая тряпичную куколку когтистыми лапками, пытается лепетать и смеяться клыкастым ртом душа нерождённой девочки, преданной и убитой самыми любимыми и близкими людьми.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крошечка Хаврошечка. Сказка!!
=======
      Вы знаете, что есть на свете люди и хорошие, есть и похуже, есть и такие, которые бога не боятся, своего брата не стыдятся. К таким-то и попала Крошечка-Хаврошечка.
      Осталась она сиротой маленькой. Взяли её эти люди, выкормили и на свет божий не пустили, над работою каждый день занудили, заморили. Она и подаёт, и прибирает, и за всех и за все отвечает.
      А были у её хозяйки три дочери большие.
      Старшая звалась Одноглазка, средняя, Двуглазка, а меньшая, Триглазка. Но они только и знали у ворот сидеть, на улицу глядеть, а Крошечка-Хаврошечка на них работала, их обшивала, для них и пряла и ткала, а слова доброго никогда не слыхала.
      Вот то-то и больно, ткнуть, да толкнуть есть кому. А приветить, да приохотить нет никого!
      Выйдет, бывало, Крошечка-Хаврошечка в поле, обнимет свою рябую корову, ляжет к ней на шейку и рассказывает, как ей тяжко жить-поживать:
      — Коровушка-матушка! Меня бьют, журят, хлеба не дают, плакать не велят. К завтрему дали пять пудов напрясть, наткать, побелить, в трубы покатать.
      А коровушка ей в ответ:
      — Красная девица! Влезь ко мне в одно ушко, а в другое вылезь, все будет сработано.
      Так и сбывалось. Вылезет красная девица из ушка, все готово. И наткано, и побелено, и покатано.
      Отнесёт к мачехе. Та поглядит, покряхтит, спрячет в сундук, а ей ещё больше работы задаст.
      Хаврошечка опять придёт к коровушке, в одно ушко влезет, в другое вылезет и готовенькое возьмет принесёт.
      Дивится старуха, зовет Одноглазку:
      — Дочь моя хорошая, дочь моя пригожая! Доглядись, кто сироте помогает. И ткет, и прядет, и в трубы катает?
      Пошла с сиротой Одноглазка в лес, пошла с нею в поле. Забыла матушкино приказанье, распеклась на солнышке, разлеглась на травушке. А Хаврошечка приговаривает:
      — Спи, глазок, спи, глазок!
      Глазок заснул. Пока Одноглазка спала, коровушка и наткала и побелила.
      Ничего мачеха не дозналась, послала Двуглазку. Эта тоже на солнышке распеклась и на травушке разлеглась, матернино приказанье забыла и глазки смежила. А Хаврошечка баюкает:
      — Спи, глазок, спи, другой!
      Коровушка наткала, побелила, в трубы покатала. А Двуглазка все ещё спала.
      Старуха рассердилась, на третий день послала Триглазку, а сироте ещё больше работы дала.
      И Триглазка, как её старшие сестры, попрыгала-попрыгала и на травушку пала.
      Хаврошечка поёт:
      — Спи, глазок, спи, другой! – А об третьем забыла.
      Два глаза заснули, а третий глядит и все видит, все, как красная девица в одно ушко влезла, в другое вылезла и готовые холсты подобрала.
      Все, что видела, Триглазка матери рассказала. Старуха обрадовалась, на другой же день пришла к мужу:
      — Режь рябую корову!
      Старик так-сяк:
      — Что ты, жена, в уме ли? Корова молодая, хорошая!
      А та:
      — Режь, да и только!
      Наточил ножик. Побежала Хаврошечка к коровушке:
      — Коровушка-матушка! Тебя хотят резать.
      — А ты, красная девица, не ешь моего мяса. Косточки мои собери, в платочек завяжи, в саду их рассади и никогда меня не забывай, каждое утро водою их поливай.
      Хаврошечка всё сделала, что коровушка завещала. Голодом голодала, мяса её в рот не брала, косточки каждый день в саду поливала, и выросла из них яблонька, да какая, боже мой!
      Яблочки на ней висят наливные, листвицы шумят золотые, веточки гнутся серебряные. Кто ни едет мимо, останавливается, кто проходит близко, тот заглядывается.
      Случилось раз, девушки гуляли по саду. На ту пору ехал по полю барин, богатый, кудреватый, молоденький.
      Увидел яблочки, затрогал девушек:
      — Девицы-красавицы! – Говорит он. – Которая из вас мне яблочко поднесёт, та за меня замуж пойдёт.
      И бросились три сестры одна перед другой к яблоньке.
      А яблочки-то висели низко, под руками были, а то вдруг поднялись высоко-высоко, далеко над головами стали.
      Сестры хотели их сбить, листья глаза засыпают, хотели сорвать, сучья косы расплетают. Как ни бились, ни метались, ручки изодрали, а достать не могли.
      Подошла Хаврошечка, и веточки приклонились, и яблочки опустились.
      Барин на ней женился, и стала она в добре поживать, лиха не знавать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кругом тебя будут падать мёртвые. Моровая язва. Сказка!!
=======
      Был жаркий день. Мужик возвращался с ярмарки, да присел отдохнуть под деревом.
      Приблизилась к нему женщина высокая, закутанная в белое покрывало.
      — Слыхал ли ты про Моровую язву? – Спросила она.
      — Это я самая. Если не хочешь сейчас же умереть, возьми меня на плечи и обнеси по всей Руси. Не минуй ни одного села, ни единого города. Я должна везде заглянуть. Кругом тебя будут падать мёртвые, но ты останешься невредим.
      Затем она обвилась длинными, исхудалыми руками вокруг шеи, и бедняк пошёл со своею страшною ношею, не чувствуя ни малейшей тяжести.
      На пути лежало местечко, где раздавалась музыка и весело, беззаботно пировал народ.
      Тут Моровая язва повеяла своим платком, и веселье исчезло. Стали рыть могилы, носить гробы, кладбище и улицы наполнились трупами.
      Где ни проходил человек со своею страшной ношей, всюду богатые города и деревни превращались в пустыни. Бледные, дрожащие жители разбегались из домов и в мучительных страданиях умирали в лесах, полях и по дорогам.
      Наконец оказался он недалеко от своего родного села. Здесь проживали его старушка мать, любимая жена и малые дети.
      Отчаянье и жалость овладели душою несчастного. Он решился утопить себя и Моровую язву и кинулся с обрыва в реку.
      Сам он тут же утонул, а Моровая язва, хоть и с трудом, но выбралась из реки.
      Напуганная смелостью человека, она убежала в лесистые горы, где и по сию пору ждёт, когда её снова кто-нибудь понесёт морить род людской.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крылат камень. Легенда. Миф. Архангельск. Сказка!!
=======
      В давние времена шла морем ладья на Соловки из Архангельска.
      И вдруг средь ясного дня налетела буря великая. Потемнело все кругом, ветер ревет, волны ладью заливают.
      И тут явилась над волнами Стратим-птица, та, что моря колеблет, и воскричала:
      — Выбирайте мне по жребию одного корабельщика в жертву!
      А в ладье той несколько воинов плыли в Кемский острог.
      Один отчаянный был храбрец, настоящий сорви-голова. Крикнул он в ответ Стратим-птице:
      — Пусть все погибнем, но тебе не поддадимся. Сгинь, нечисть поганая! – И уж лук боевой натянул, чтобы птицу лютую стрелить.
      Но тут поднялась из моря смертная волна выше лесу стоячего, какой даже кормщик бывалый в жизни своей не видывал, а только слыхал про нее от стариков.
      Сразу смекнул. Спасенья от смертной волны никому не будет. Осталось только молитвы читать, да ещё неведомо, помогут ли те молитвы!
      И в этот миг сын кормщика, отрок Ждан, немой от рождения, вдруг прыгнул за борт в ледяную воду, а она в Белом море всегда ледяная.
      Тотчас утихла буря, улеглись волны.
      Но сколько ни вглядывались люди, ни Ждана в воде, ни Стратим-птицы в небесах так и не заметили.
      Прошли годы.
      И вот нежданно-негаданно объявился в родной Кеми безвестно сгинувший Ждан, но уже не отрок немотствующий, а парень на загляденье. Статный, кудрявый, звонкоголосый.
      Мать его сразу признала по родинке на щеке и по шраму на левой руке.
      Стали спрашивать родственники и знакомые, из каких краев явился, где запропастился на столько лет. На все вопросы только улыбался Ждан загадочно, да в небеса перстом указывал.
      Порешили люди, что он малость умом тронулся, и в конце концов отстали с расспросами.
      Стал Ждан в праздники, да свадьбы по деревням хаживать, на гуслях звонкоголосых наигрывать, сказки, да былины сказывать.
      И про Алатырь-камень, и про Ирий-сад, и про водяных-домовых, и про птицедев прекрасных, кои зовутся Алконост, Гамаюн, да Сирии.
      Только про Стратим-птицу ничего не сказал и не спел, сколько его ни упрашивали!
      С тех пор и повелись на Беломорье сказители, былиншики и песнопевцы под гусельные звоны.
      Но всякий такой краснослов ходил на выучку к Ждану, потому что был он лучшим из лучших.
      И вот что ещё чудно было. Так и не подыскал себе Ждан невесту.
      Многие девицы по нему вздыхали. Говорят, что кое-кто из вдовушек нарожали от него детишек, таких же кудрявых, да синеглазых, но до скончания дней так и остался он холостяком.
      А за два года до упокоения своего нанял Ждан целую артель каменотёсов, и принялись они на Трехгорбом острове камень преогромный обтёсывать, пока не явилась взору птица диковинная с головой девичьей.
      Там, у подножия каменной птицы, и схоронили Ждана по его последней воле, но слишком много лет прошло с тех пор, от могилы небось и следа не осталось.
      Унес Ждан с собой загадку Стратим-птицы, пощадившей его юность и красоту.
      А птица та каменная, сотворённая по воле сказителя Ждана, в народе зовётся Крылат-камень.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Крылатый, мохнатый, да масленый. Сказка!!
=======
      На лесной опушке, в тёпленькой избушке, жили-были три братца. Воробей крылатый, мышонок мохнатый, да блин масленый.
      Воробей с поля прилетел, мышонок от кота удрал, блин со сковороды убежал.
      Жили они, поживали, друг друга не обижали. Каждый свою работу делал, другому помогал.
      Воробей еду приносил, с полей зёрен, из лесу грибов, с огорода бобов. Мышонок дрова рубил, а блин щи, да кашу варил.
      Хорошо жили.
      Бывало, воробей с охоты воротится, ключевой водой умоется, сядет на лавку отдыхать. А мышь дрова таскает, на стол накрывает, ложки крашеные считает. А блин у печи, румян, да пышен, щи варит, крупной солью солит, кашу пробует.
      Сядут за стол, не нахвалятся.
      Воробей говорит:
      — Эх, щи так щи, боярские щи, как хороши, да жирны!
      А блин ему:
      — А я, блин масленый, окунусь в горшок, да вылезу, вот щи и жирные!
      А воробей кашу ест, похваливает:
      — Ай каша, ну и каша, горазд горяча!
      А мышь ему:
      — А я дров навезу, мелко нагрызу, в печь набросаю, хвостиком разметаю, хорошо в печи огонь горит, вот и горяча!
      — Да и я, – говорит воробей, – не промах. Соберу грибов, натащу бобов, вот вы и сыты!
      Так они жили, друг друга хвалили, да и себя не обижали.
      Только раз призадумался воробей.
      — Я, – думает, – целый день по лесу летаю, ножки бью, крылышки треплю, а они как работают? С утра блин на печи лежит, нежится, а только к вечеру за обед берётся. А мышь с утра дрова везёт, да грызёт, а потом на печь заберётся, на бок перевернётся, да и спит до обеда. А я с утра до ночи на охоте, на тяжкой работе. Не бывать больше этому!
      Рассердился воробей, ножками затопал, крыльями захлопал и давай кричать:
      — Завтра же работу поменяем!
      Ну, ладно, хорошо. Блин, да мышонок видят, что делать нечего, на том и порешили.
      На другой день утром блин пошёл на охоту, воробей, дрова рубить, а мышонок, обед варить.
      Вот блин покатился в лес. Катится по дорожке и поёт:
      
           Прыг-скок,
           Прыг-скок,
           Я, масленый бок,
           На сметанке мешан,
           На маслице жарен!
           Прыг-скок,
           Прыг-скок,
           Я, масленый бок!
      Бежал, бежал, а навстречу ему Лиса Патрикеевна.
      — Ты куда, блинок, бежишь-спешишь?
      — На охоту.
      — А какую ты, блинок, песенку поешь?
      Блин заскакал на месте, да и запел:
      
           Прыг-скок,
           Прыг-скок,
           Я, масленый бок,
           На сметанке мешан,
           На маслице жарен!
           Прыг-скок,
           Прыг-скок,
           Я, масленый бок!
      — Хорошо поёшь, – говорит Лиса Патрикеевна, а сама ближе подбирается. – Так, говоришь, на сметане мешан?
      А блин ей:
      — На сметане, да с сахаром!
      А лиса ему:
      — Прыг-скок, говоришь?
      Да как прыгнет, да как фыркнет, да как ухватит за масленый бок, ам!
      А блин кричит:
      — Пусти меня, лиса, в дремучие леса, за грибами, за бобами, на охоту!
      А лиса ему:
      — Нет, я съем тебя, проглочу тебя, со сметаной, с маслом, да и с сахаром!
      Блин бился, бился, еле от лисы вырвался, – бок в зубах оставил, – домой побежал!
      А дома-то что делается!
      Стала мышка щи варить. Чего ни положит, а щи все не жирны, не хороши, не маслены.
      — Как, – думает, – блин щи варил? А, да он в горшок нырнёт, да выплывет, и станут щи жирные!
      Взяла мышка, да и кинулась в горшок. Обварилась, ошпарилась, еле выскочила! Шубка повылезла, хвостик дрожмя дрожит. Села на лавку, да слезы льёт.
      А воробей дрова возил. Навозил, натаскал, да давай клевать, на мелкие щепки ломать. Клевал, клевал, клюв на сторону своротил. Сел на завалинку и слезы льёт.
      Прибежал блин к дому, видит. Сидит воробей на завалинке, клюв на сторону, слезами воробей заливается.
      Прибежал блин в избу, сидит мышь на лавке, шубка у ней повылезла, хвостик дрожмя дрожит.
      Как увидели, что у блина полбока съедено, ещё пуще заплакали.
      Тут блин и говорит:
      — Так всегда бывает, когда один на другого кивает, своё дело делать не хочет.
      Тут воробей со стыда под лавку забился.
      Ну, делать нечего, поплакали-погоревали, да и стали снова жить-поживать по-старому. Воробей еду приносить, мышь дрова рубить, а блин щи, да кашу варить.
      Так они живут, пряники жуют, медком запивают, нас с вами вспоминают.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кто не работает, тот не ест. Анекдот. Воронеж. Сказка!!
=======
      Жила-была Маша с матерью вместе. Жили они в достатке. И все хорошо было бы, да дочь ленивица была. И что только мать ни делала, не могла заставить дочь работать.
      Вот раз зашел к ним в дом странник. Бедный был, да умный. Видит он. Пришла мать с работы и стала все по дому делать и плакать. Стала она на дочь жаловаться.
      Вот и говорит тогда мудрец матери.
           — А ты не давай ей есть.
      Приходит дочь домой и лезет за стол. А мать и говорит ей:
      А что ты сегодня делала?
      Ничего не делала, – отвечает она.
      И есть не будешь!
      Тогда взяла дочь веник, пошла во двор и стала подметать. Убрала все во дворе и возвратилась в дом. А мать ей есть дала.
      Вот так-то было.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Куда с бабой. Архангельск. Сказка!!
=======
      Шил мужичок лодку и пошёл смолы просить у смоленника, он у леса жил.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда тебе со смолой?
      Мужичок говорит:
      — Лодка смолить.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с лодкой?
      Мужичок говорит:
      — Рыба ловить.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с рыбой?
      Мужичок говорит:
      — Робят кормить.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с робятымя?
      Мужичок говорит:
      — Овець пасти.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с овцами?
      Мужичок говорит:
      — Шуба шить.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с шубой?
      Мужичок говорит:
      — Баба греть.
      Спрашивает смоленник-от:
      — Куда с бабой?
      Мужичок говорит:
      — Баба, надо спать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кузнец и Великанша. Лихо. Горе. Беда. Легенда. Притча. Сказка!!
=======
      Жил-был кузнец.
      Трудился с утра до ночи, оттого хорошо жил, весело и богато.
      Но, говорят, и довольство иным порою надоедает. Думает:
      — Что говорить, я горя никакого не видал. Сказывают, лихо какое-то на свете есть. Пойду, поищу себе лихо.
      Пошёл. Повстречался ему в пути портной и пристал в товарищи.
      После долгого пути забрели они ночью в густой и тёмный лес, увидали большую избу и зашли в неё отдохнуть. В избе пусто, никого нету. Но вот отворилась дверь и вошла высоченная одноокая баба.
      — А, – говорит, – у меня гости! Будет мне чем поужинать.
      Принесла беремя дров, затопила печку, зарезала портного, изжарила и сожрала. Кузнец дрожмя дрожит, видит, дело плохо, ничем её не возьмёшь, разве хитростью.
      — Бабушка, – говорит, – я кузнец! Может, тебе чего-нибудь сковать надобно для хозяйства?
      — А что ты умеешь сковать?
      — Да все умею.
      — Ну, скуй мне глаз.
      — Хорошо, да есть ли верёвка? Надо тебя покрепче связать, я бы другой глаз вковал.
      Великанша принесла верёвку, кузнец скрутил бабу крепко-накрепко, потом взял шило, раскалил на огне, наставил бабе на глаз, да как хватит обухом по шилу!
      Баба рванулась, и верёвка тотчас лопнула.
      — А, злодей, не уйдёшь от меня! – Закричала слепая и уселась на пороге избы.
      Никак не прошмыгнуть кузнецу.
      На ночь загнала она овец в избу, а поутру стала выпускать их в поле. Кузнец надел свой тулуп шерстью наружу и пошёл на четвереньках, словно баран.
      Великанша выпускала овец по одной. Схватит за спину, да и выкинет. Выкинула за двери и своего неузнанного врага. Встал он и побежал прочь отсюда лесом.
      Вдруг видит, на дереве топорик с золотой ручкой. Захотел себе взять, но только дотронулся, рука так и пристала к топору.
      А великанша по следу тащится, кричит:
      — Не ушёл, злодей!
      Кузнец вынул нож, всю ладонь себе изрезал до кости, по мясу, да по жилам, кое-как оторвался от топорика и спасся от верной смерти.
      Но руку ему всю потом скрючило, работать уже не мог.
      Так и нашёл себе лихо!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кузнец и чёрт. Пермь. Сказка!!
=======
      Жил-был мужичок.
      Робил он в кузнице. У него была картинка прибита на стене. На этой картинке был нарисован сатана.
      И вот он как придёт завтракать или обедать, вся плюёт этому сатане в глаза. Этот сатана послал своего чертёнка:
      — Иди, наймись к нему в работники!
      Он пришёл к нему и говорит:
      — Дядюшка, возьми меня робить. Я у тебя пророблю год даром, только научи!
      Он сказал:
      — Айда!
      Этот чертёнок сколько-то дён проробил, два ли, три ли проробил, потом в воскресенье вышел за вороты и стоит. Враз идёт старичок.
      Он скричал его:
      — Дедушка, охота молоденькому быть?
      — Э, да уж какое уж мне молодечество?
      — А если охота, дак айда перелажу!
      А это пришёл его сатана, сам пришёл.
      — Все равно умирать-то! Айда!
      Этот чертёнок скричал своего хозяина кузнеца. Принесли они угля в кузницу, разожгли горн. Заставил хозяина дуть. Положили этого старика на горн.
      Хозяин дует, этот работник его, этого старика, поворачивает на горну. Старик все моложе и моложе, выскочил из горну, такой ли молодец!
      Кузнец сам диву даётся, а не видает, что это сатана с ним играет.
      Этот работник, чертёнок, спрашивает:
      — Старуха-то у тебя есть?
      — Есть. – Сатана отвечает.
      — Веди! Переделаем и её!
      Сатана сбегал, привёл свою сатаниху.
      Переладили старуху чёрт-работник с кузнецом. Тоже такая ли молоденька вышла! А у этого хозяина кузнеца баба-то была страшная, с детства. Он её с приданым большим взял, кузницу себе богатую за то приданое справил.
      Кузнец позавидовал и говорит:
      — Давай мене бабу переладим!
      Этот Чёрт-работник говорит:
      — Давай!
      Этот кузнец побежал за бабой. Баба ревёт, не идёт. Он её силом взял в беремя и притащил.
      Взвалили её на горн и давай дуть. Хозяин-кузнец дует, работник переворачивает. И сожгли её всю. Хозяин-кузнец посмотрел, – баба-ить сгорела.
      Чертёнок-работник ему и говорит:
      — Вот! – Говорит, – станешь моему сатане в глаза плевать?
      Сам отправился, исчез.
      Ну этого мужика на суд потащили. И присудили его на висельницу.
      Этот Чертёнок пришёл к нему в тюрьму и говорит:
      — Не тужи! Я тебя выручу.
      Когда повесили кузнеца на висельницу, этот Чертёнок три раза переел петлю, он и срывался.
      Тогда не положено вешать, если три раза не получилось.
      Мужика этого отпустили. Кузню он свою закрыл, в лес куда-то ушёл отшельничать. Может с сатаной надумал поквитаться?
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кузька вор. Сказка!!
=======
      Жил-был Кузька-вор.
      Барин и говорит:
      — Кузька, укради у меня собаку! Дам, если украдёшь, сто рублей.
      Кузька говорит:
      — Украду.
      — Как ты украдешь? Ведь она злая.
      — Это, – говорит, – моё дело, а не ваше!
      Приходит Кузька домой и говорит:
      — Мать, сшей мне мешок такой-то вот длины, такой-то ширины.
      Мать сшила ему.
      Он пошёл. Приходит к воротам. Взял, да и приколотил мешок под подворотню, широко растопырил, а сам отошёл.
      Собака молчит, не чует.
      Лукнул через ворота камень, она и учуяла, бежит. Разбежалась, да прямо в мешок и попала. Кузька оторвал мешок и убежал с ним домой.
      Барин поутру встаёт, собаки нет.
      — Ступайте, – говорит, – слуги, призовите Кузьку!
      Те пошли:
      — Кузька дома?
      — Дома!
      — Собака у тебя?
      — У меня.
      — Иди к барину!
      Приходит, собаку приносит. Барин ему сто рублей отдал и говорит:
      — Украдёшь у меня ещё жеребца?
      — Украду!
      — Да как ты украдёшь? Ведь у меня его четверо людей караулят. Один верхом, другой за повод будет держать, третий, за хвост, четвёртый, в дверях!
      — Это дело моё, – говорит Кузька-вор, – украду.
      Вот барин уснул. Кузька приходит в его хоромы, оделся в баринову одежду, взял четверть водки, выходит вечером на крыльцо и кричит:
      — Ребята! Кузька не был?
      — Не был-с.
      — Идите, по рюмушечке выпейте!
      Они выпили. Напоил их пьяных Кузька, они и повалились.
      Пришёл он, взял жеребца и увёл. Заместо его мялицу поставил. Одного-то верхом на неё посадил, другому-то верёвку дал, за ручку привязал, третий так валяется, а четвёртый пьяный у дверей лежит.
      Барин поутру приходит, кричит:
      — Ребята, ребята!
      Они спят себе. Добудились насилу.
      — Где жеребец?
      Нет жеребца. Проспали!
      — Зачем вы нас, барин, вином поили?
      — Когда?
      — А вчера?
      — Призвать Кузьку.
      Призывают. Приезжает Кузька на барском жеребце. Получил от барина сто рублей.
      После барин и говорит:
      — А вот что. Укради у меня деньги!
      — Ладно, – говорит Кузька.
      — Как ты украдёшь? Ведь они у меня в головах и люди будут их стеречь день и ночь.
      — Дело моё, украду!
      Пошёл Кузька на кладбище, вырыл он там мертвеца, притащил его и мёртвыми руками царапает в окошко.
      Проснулся барин:
      — Стой! Это Кузька!
      А Кузька открыл окошко, да и сунул мертвеца в комнату.
      Сейчас ему барин голову напрочь и отрубил.
      — Ну, – говорит, – это, видно, не жеребца воровать. Попался! Пойдёмте его хоронить, – говорит.
      Пошли мертвеца зарывать. Кузька вбежал в горницу и говорит:
      — Барыня, поймали. Пожалуйте барину деньги, разделаться!
      Та испугалась, да все деньги и отдала, всю шкатулку. Он её и унёс.
      — Теперь схоронили, больше не будет воровать! – Говорит барин.
      Утром встают, денег нет.
      — Ах, смотри, мы не его зарубили!
      Посылают к Кузьке.
      — Дома Кузька?
      — Дома.
      — Иди к барину!
      Приходит Кузька и деньги приносит, получает сто рублей.
      — Укради, – говорит ему барин, – мою барыню!
      — Ладно, украду!
      — Да как же ты её украдёшь? Я всегда с ней.
      — Дело это не ваше, украду!
      Сшил Кузька чучело, вылитого себя, в белую одежду одел и повесил на куст, а сам за другой куст спрятался.
      Барин и едет на тройке с барыней. Проезжает мимо куста, видит, что Кузька на нём висит:
      — Стой! Вот где Кузька-то! Видно его порешили. Пойдём, кучер, хоть над мёртвым помудруем.
      Стали они чучело бить, да дёргать, а Кузька выскочил тем временем из-за куста, пал на козлы и ускакал вместе с барыней.
      Взял он после эту барыню и промотал. Чертям продал.
      Барин посылает к Кузьке людей. Те спрашивают:
      — Кузька дома?
      — Дома.
      — Барыня у тебя?
      — Нет. Я её Чертям продал!
      — Ступай, выкупи!
      Пошёл Кузька выкупать. Приходит к озеру.
      Выбегает Чертёнок.
      — Ты что, Кузька?
      — Давай барыню назад!
      Чертёнок, к водяному:
      — Дединька, – говорит, – барыню назад просят!
      Водяной и говорит!
      — Кто из вас гирю выше вскинет, тому и барыню!
      Чертёнок вышел из озера и говорит Кузьке:
      — Давай вот эту гирю, кто выше вскинет, тому и барыню!
      — Ладно, кидай!
      Чертёнок кинул высоко, высоко. Гиря упала. В землю вся ушла, одни ушки остались.
      — Ну, ты теперь кидай, Кузька!
      Кузька взял за ушки, силы-то нет выдернуть, вот он глядит на облако и говорит:
      — Вон там дядя мой живёт, кузнец, во-о-н дверь-то растворена. На что-нибудь годится ему!
      Чертёнку жаль стало гири, схватил её, да марш к дедушке.
      — Дединька, дединька! Он хочет её к дяде кузнецу за облака закинуть!
      — А вот спасибо, что унёс! – Говорит водяной.
      — Подите теперь вперегонки. Кто кого перегонит, тому и барыню!
      Кузька и заприметил тем временем зайца под кустом.
      Чертёнок выбежал из озера, да и говорит:
      — Давай вперегонки! Кто кого перегонит, тому и барыню!
      Ладно.
      — Эх ты, – говорит Кузька, – куда тебе? У меня есть маленький малютка, в пеленках ещё лежит, и то ты его не перегонишь!
      — Укажи, пойдём!
      Идёт. Только не доходя до куста, кинул Кузька камешком. Заяц как прыснет и пошёл.
      Чертёнок ему кричит:
      — Постой! Постой! Сверстаемся! Сравняемся!
      А тот ещё пуще жарит. Так и не догнал. Воротился в озеро, говорит:
      — Дединька, у него есть маленький малютка, так и того не догонишь, а куда его догнать.
      — Ну, теперь кто из вас кого поборет?
      Выбежал Чертёнок и говорит:
      — Давай бороться! Кто поборет, тому и барыня!
      — Эх, – говорит Кузька, – у меня есть дед семидесяти семи лет, и зубов-то нет, и тот тебя изломает!
      — Пойдём, укажи!
      Вот Кузька и привёл его к медведю. Подошёл Чертёнок к медведю и говорит:
      — Дедушка, а дедушка! Ну-ка, давай бороться!
      А медведь только знай сопит себе. Кузька-то и говорит Чертёнку:
      — Он ведь так-то не борется, а ты его под бока потычь!
      Тот и давай тыкать. Медведь давай Чертёнка ломать. До той степени ломал, что мочи у Чертёнка не стало. Вылез из-под медведя, да в озеро.
      — Дединька, – говорит, – я насилу вырвался. У него есть дед семидесяти семи лет и зубов нет, так и тот так меня изломал, что беда, а куда с ним!
      — Ну, – говорит водяной, – теперь кто из вас больнее свистнет, тому и барыня достанется!
      — Ну, свищи ты! – Говорит Кузька.
      Чертёнок свистнул, инда с дубу лист посыпался.
      — Ну, Кузька, теперь ты свистни!
      — А вот что, чёрт, ты сядь к озеру ногами, а глаза-то завяжи, а то выкатятся.
      Чертёнок так и сделал. Кузька размахнулся, да как свистнет Чертёнка по башке, тот прямо, в озеро, и искры из глаз посыпались.
      Нечего делать, выводит ему из озера барыню.
      Вернулся Кузька домой.
      — Вот вам, барин, и барыня!
      Барин ему опять, сто рублей. Сошёлся после того Кузька с дядей.
      — Давай вместе воровать!
      — Давай!
      — А кто у нас будет большой?
      — А вот, кто из-под вороны яйца вынет, так, чтобы та не слыхала, тот и будет большой!
      Вот дядя и полез на дерево, а Кузька, за ним, и вырезал у него подошвы.
      Тот слез.
      — Что, дядя, вынул?
      — Вынул!
      — А где у тебя подошвы?
      — Ну, – говорит, – Кузька, будь ты большой, коли так!
      Пошли они воровать. Нашёл Кузька красненький сапожок, взял в него нагадил, да на дороге и поставил.
      Едут мясники, купили быка на мясо. Видят мясники. Сапог стоит.
      — А, – говорят, – постой! Сапог нашёл!
      Сунулись к нему, а там дерьмо. Бросили.
      — Кабы, – говорят, – другой такой был, ну, ничего, а то что, куда его?
      Вот Кузька забежал вперёд и опять этот сапог на дороге поставил.
      Доехали мясники до него, видят. Другой сапог. Привернули лошадь, пошли назад за первым.
      Кузька тем временем быка отвязал, голову отрезал и во ржавицу затискал вместе с верёвкой, только конец на берег выпустил.
      Мясники вернулись, хвать, быка нет. А Кузька сидит под кустом и мычит.
      — Бынеюшка! Бынеюшка!
      Искали, искали и нашли верёвку. Потащили, голова! И стали между себя говорить:
      — Чего тащить-то? Шея оторвалась, а бык-то видно во ржавице утонул. Поедем домой!
      Только они уехали, Кузьке и захотелось кожу от дяди утаить.
      Вот он выломил два больших прута и давай по шкуре задувать:
      — Батюшки, братцы, не один я, с дядей! Батюшки, братцы, не один я, с дядей!
      Дядя услыхал, да и убежал.
      Кузька шкуру один унёс.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кузьма Скоробогатый. Жил-поживал Кузенька. Сказка!!
=======
      Жил-проживал Кузенька один-одинёшенек в тёмном лесу. У него был худой домишко, да один петушок, да пять курочек.
      К этому Кузеньке повадилась ходить лисичка. Пошёл он раз на охоту, и только из дому, а лисичка как тут. Прибежала, заколола одну курочку, изжарила и скушала.
      Воротился Кузенька, хвать, нет курочки! И думает. Верно, коршун утащил.
      На другой день пошёл опять на охоту. Попадаётся ему навстречу лисичка и спрашивает:
      — Куда, Кузенька, идёшь?
      — На охоту, лисичка!
      — Ну, прощай! – И тотчас же побежала к нему в избу, заколола курочку, изжарила и скушала.
      Пришёл домой Кузенька, хватился курочки, нету! Пало ему в догадку:
      — Уж не лисичка ли кушает моих курочек?
      Вот на третий день он крепко-накрепко заколотил у себя в избе окна и двери, а сам пустился на промысел.
      Неоткуль взялась лисичка и спрашивает:
      — Куда идёшь, Кузенька?
      — На охоту, лисичка!
      Лисичка тут же и побежала к дому Кузеньки, а он поворотил, да вслед за нею.
      Прибежала лисичка, обошла кругом избу, видит. Окна и двери заколочены крепко-накрепко, как попасть в избу? Взяла, да и спустилась в трубу.
      Тут Кузенька и поймал лисичку.
      — Ба, – говорит, – вот какой вор ко мне жалует. Постойка-ка, сударушка, я тебя теперь живу из рук не выпущу!
      Лисичка стала просить Кузеньку:
      — Не убивай меня! Я тебя сделаю Козьмою Скоробогатым, только изжарь для меня одну курочку с маслечком пожирнее.
      Кузенька согласился, а лисонька, накушавшись такого жирного обеда, побежала на царские заповедные луга и стала на тех заповедных лугах кататься.
      Бежит волк и говорит:
      — Эх ты, проклятая лиса! Где так жирно обтрескалась?
      — Ах, любезный волченёк-куманёк! Ведь я была у царя на пиру. Неужели тебя, куманёк не звали? А нас там было всяких разных зверей, куниц, соболей, видимо-невидимо!
      Волк и просит:
      — Лисонька, не сведёшь ли и меня к царю на обед?
      Лисичка обещалась и велела собрать сорок сороков серых волков и привести с собою.
      Волк согнал сорок сороков серых волков.
      Лиса повела их к царю. Как привела, сейчас же вошла в белокаменные палаты и поклонилась царю сороком сороков серых волков от Козьмы Скоробогатого.
      Царь весьма тому обрадовался, приказал всех волков загнать в ограду и запереть накрепко.
      А лисичка бросилась к Кузеньке. Прибежала, велела зажарить ещё одну курочку. Пообедала сытно и пустилась на заповедные луга и стала кататься по траве.
      Бежит медведь мимо, увидел лисоньку и говорит:
      — Эк ведь ты, проклятая хвостомеля, как обтрескалась!
      Она отвечает:
      — Я была у царя в гостях. Нас там было всяких разных зверей, куниц, соболей, видимо-невидимо, да и теперь ещё остались, пируют волки. Ты знаешь, любезный куманек, какие они объедалы! По сию пору всё обедают.
      Мишка и просит:
      — Лисонька, не сведёшь ли и меня на царский обед?
      Лисичка согласилась и велела ему собрать сорок сороков Чёрных медведей:
      — Для одного тебя царь-де и беспокоиться не захочет.
      Мишка собрал сорок сороков Чёрных медведей.
      Лиса повёла их к царю. Привела и поклонилась ему сороком сороков Чёрных медведей от Козьмы Скоробогатого.
      Царь тому и рад, приказал загнать их и запереть накрепко.
      А лисичка отправилась к Кузеньке. Прибежала и велела зажарить последнюю курочку с петушком.
      Кузенька не пожалел, зажарил ей последнюю курочку с петушком. Лисичка скушала на здоровье и пустилась на заповедные луга и стала валяться по зелёной траве.
      Бежит мимо соболь с куницею и спрашивает:
      — Эк ты, лукавая лиса, где так жирно накушалась?
      — Ах вы, соболь и куница! Я у царя в превеликом почёте. У него нынче пир и обед на всяких зверей. Я что-то порадела, таки много жирного поела. А что зверей на обеде-то было, видимо-невидимо! Только вас там и недоставало. Вы сами знаете волков, как они завистливы, будто сроду жирного не едали, о сю пору трескают у царя! А про косолапого Мишку и говорить нечего. Он потуль ест, что чуть дышит!
      Соболь и куница стали лису упрашивать:
      — Кумушка, своди ты нас к царю. Мы хоть посмотрим.
      Лиса согласилась и велела им согнать к себе сорок сороков соболей и куниц.
      Согнали. Лиса привела их во дворец и поклонилась царю сороком сороков соболей и куниц от Козьмы Скоробогатого.
      Царь не может надивиться богатству Козьмы Скоробогатого, с радостью принял дар и приказал всех зверей перебить и поснимать с них шкуры.
      На другой день лисичка опять прибежала к царю и говорит:
      — Ваше царское величество! Козьма Скоробогатый приказал тебе низко кланяться и попросить пудовки. Нужно размеривать серебряны деньги. Свои-то пудовки все запростаны у него золотом.
      Царь без отказу дал лисе пудовку.
      Она прибежала к Кузеньке и велела мерить пудовкою песок, чтобы высветлить у ней бочок! Как высветлило, она заткнула в зауторы сколько-то мелких денег и понесла назад к царю.
      Пришла и стала сватать у него прекрасную царевну за Козьму Скоробогатого. Царь не отказывает, велит Козьме совсем изготовиться и приезжать.
      Поехал Кузенька к царю, а лисичка забежала вперёд и подрядила работников подпилить мостик. Кузенька только что въехал на мостик, мостик вместе с ним и рушился в воду.
      Лисичка стала кричать:
      — Ахти! Пропал Козьма Скоробогатый!
      Царь услышал и тотчас же послал людей перехватить Козьму. Вот они перехватили его, переодели в нарядное платье и привели к царю.
      Обвенчался он на царевне и живёт у царя неделю и две.
      — Ну, – говорит царь, – пойдём теперь, любезный зять, к тебе в гости.
      Козьме делать нечего, надо собираться. Запрягли лошадей и поехали. А лисичка отправилась вперёд. Бежала-бежала, глядит. Пастухи пасут стадо овец. Она спрашивает их:
      — Пастухи, пастухи! Чьё стадо пасёте?
      Пастухи отвечают:
      — Стадо царя Змиулана.
      Лисичка начала их учить:
      — Сказывайте всем, что это стадо Козьмы Скоробогатого, а не Змиулана-царя. А то едут царь Огонь, да царица Маланьица, коли не скажете им, что это стадо Козьмы Скоробогатого, – они всех вас и с овцами-то сожгут и спалят.
      Пастухи видят, что дело неминучее, надо слушаться, и обещаются всякому сказывать про Козьму Скоробогатого, как лиса учила.
      А лисичка пустилась вперёд. Видит, пастухи стерегут свиней, и спрашивает:
      — Пастухи, пастухи! Чьё стадо пасёте?
      — Царя Змиулана.
      — Сказывайте, что стадо это Козьмы Скоробогатого, а то едут царь Огонь и царица Маланьица. Они всех вас сожгут и спалят, коли станете поминать царя Змиулана.
      Пастухи согласились.
      Лиса опять побежала вперёд. Добегает до коровьего стада царя Змиулана, потом до конского стада и велит пастухам сказывать, что эти стада Козьмы Скоробогатого, о царе же Змиулане ничего не говорить.
      Добегает лиса и до стада верблюжьего.
      — Пастухи, пастухи! Чьё стадо пасёте?
      — Царя Змиулана.
      Лиса строго запретила им сказывать о царе Змиулане, а велела говорить, что это стадо Козьмы Скоробогатого. А то царь Огонь и царица Маланьица сожгут и спалят все стадо!
      Лисонька опять побежала вперёд, прибегает в царство царя Змиулана и прямо в белокаменные палаты.
      — Что скажешь, лисонька?
      — Ну, царь Змиулан, теперь-то надо скоро-наскоро спрятаться. Едет грозный царь Огонь и царица Маланьица, всё жгут и палят. Стада твои и с пастухами прижгли. Сначала овечье, потом свиное, а тут коровье и конское. Я не стала мешкать, пустилась к тебе сказать и чуть от дыма не задохлась!
      Царь Змиулан закручинился-запечалился:
      — Ах, лисонька, куда же я подеваюсь?
      — Есть в твоём саду старый заповедный дуб, средина вся повыгнила. Беги и схоронись в дупло, пока они мимо не проедут.
      Царь Змиулан вмиг собрался и по сказанному, как по писаному, сделал так, как лиса научила.
      А Козьма Скоробогатый едет себе, да едет с женою и тестем. Доезжают они до стада овечьего.
      Молодая княгиня и спрашивает:
      — Пастушки, пастушки, чьё стадо пасёте?
      — Козьмы Скоробогатого, – отвечают пастухи.
      Царь тому и рад:
      — Ну, любезный зять, много же у тебя овец.
      Едут они дальше, доезжают до стада свиного.
      — Пастушки, пастушки, – спрашивает молодая княгиня, – чьё стадо пасёте?
      — Козьмы Скоробогатого.
      — Ну, любезный зять, много же у тебя свиней.
      Едут они всё дальше и дальше. Тут пасётся стадо коровье, там конское, а там и верблюжье.
      Спросят у пастухов:
      — Чьё стадо пасёте? – Они знай себе отвечают одно:
      — Козьмы Скоробогатого.
      Вот приехали к царскому дворцу. Лисонька встречает и вводит их в палаты белокаменные.
      Царь вошёл и задивился. Столь хорошо было убрано! Давай пировать, пить-есть и веселиться! Живут они день, живут и неделю.
      — Ну, Кузенька, – говорит лисонька, – перестань гулять, надо дело исправлять.
      — Ступай с тестем в зелёный сад. В том саду стоит старый дуб, а в том дубе сидит царь Змиулан, от вас спрятался.
      — Расстреляйте дерево на мелкие части!
      Тогда Кузенька по сказанному, как по писаному, пошёл вместе с тестем в зелёный сад, и стали они в тот дуб стрелять и убили царя Змиулана до смерти.
      Козьма Скоробогатый воцарился в том государстве, и стал он с царевною жить, да поживать, и теперь живут, хлеб жуют.
      Лисоньку всякий день угощали они курочками, и она до тех пор у них гостила, докуда всех кур не испакостила.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кузьма Скоробогатый. Жил-проживал Кузьма. Сказка!!
=======
      Живал-поживал Кузьма.
      Жил он один-одинёшенек в тёмном лесу.
      Ни скинуть, ни надеть у него ничего не было, а постлать, и не заводил. Вот поставил он капкан. Утром пошёл посмотреть, попала лисица.
      — Ну, лисицу теперь продам, деньги возьму, на то и жениться буду.
      Лисица ему говорит:
      — Кузьма, отпусти меня, я тебе великое добро доспею, сделаю тебя Кузьмой Скоробогатым, только ты изжарь мне одну курочку с масличком, пожирнее.
      Кузьма согласился. Изжарил курочку.
      Лиса наелась мясца, побежала в царские заповедные луга и стала на тех заповедных лугах кататься.
      — У-у-у! У царя была в гостях, чего хотела, пила и ела, завтра звали, опять пойду.
      Бежит волк и спрашивает:
      — Чего, кума, катаешься, лаешь?
      — Как мне не кататься, не лаять! У царя была в гостях, чего хотела, пила и ела, завтра звали, опять пойду.
      Волк и просит:
      — Лисонька, не сведёшь ли меня к царю на обед?
      — Станет царь из-за одного тебя беспокоиться. Собирайтесь вы, сорок волков, тогда поведу вас в гости к царю.
      Волк стал по лесу бегать, волков собирать. Собрал сорок волков, привёл их к лисице, и лиса повела их к царю.
      Пришли к царю, лиса забежала вперёд и говорит:
      — Царь, добрый человек Кузьма Скоробогатый кланяется тебе сорока волками.
      Царь обрадовался, приказал всех волков загнать в ограду, запереть накрепко и сам думает:
      — Богатый человек Кузьма!
      А лисица побежала к Кузьме. Велела изжарить ещё одну курочку с масличком, пожирнее, пообедала сытно и пустилась на царские заповедные луга. Катается, валяется по заповедным лугам.
      Бежит медведь мимо, увидал лису и говорит:
      — Эк ведь, проклятая хвостомеля, как обтрескалась!
      А лиса ему:
      — У-у-у! У царя была в гостях, чего хотела, пила и ела, завтра звали, опять пойду.
      Медведь стал просить:
      — Лиса, не сведёшь ли меня к царю на обед?
      — Для одного тебя царь и беспокоиться не захочет. Собери сорок чёрных медведей, поведу вас в гости к царю.
      Медведь побежал в дуброву, собрал сорок чёрных медведей, привёл их к лисе, и лисица привела их к царю.
      Сама забежала вперёд и говорит:
      — Царь, добрый человек Кузьма Скоробогатый кланяется тебе сорока медведями.
      Царь весьма тому обрадовался, приказал загнать медведей и запереть накрепко.
      Сам думает:
      — Вот какой богатый человек Кузьма!
      А лисица опять прибежала к Кузьме. И велела зажарить курочку с петушком, с масличком, пожирнее. Скушала на здоровье, и давай кататься в царских заповедных лесах.
      Бежит мимо соболь с куницею:
      — Эк, лукавая лиса, где так жирно накушалась?
      — У-У-у! У Царя была в гостях, чего хотела, пила и ела, завтра звали, опять пойду.
      Соболь и куница стали упрашивать лису:
      — Кумушка, своди нас к царю. Мы хоть посмотрим, как пируют.
      Лиса им говорит:
      — Соберите сорок сороков соболей, да куниц, поведу вас к царю.
      Согнали соболь и куница сорок сороков соболей и куниц. Лиса привела их к царю, сама забежала вперёд:
      — Царь, добрый человек Кузьма Скоробогатый кланяется тебе сорока сороками соболей, да куниц.
      Царь не может надивиться богатству Кузьмы Скоробогатого.
      Велел и этих зверей загнать, запереть накрепко.
      — Вот, – думает, – беда, какой богач Кузьма!
      На другой день лисица опять прибегает к царю:
      — Царь, добрый человек Кузьма Скоробогатый приказал тебе кланяться и просит ведро с обручами, мерять серебряные деньги. Свои то вёдра у него золотом заняты.
      Царь без отказу дал лисе ведро с обручами.
      Лиса прибежала к Кузьме и велела мерять вёдрами песок, чтобы высветлить у вёдер бочок. Как высветлило у вёдер бочок, лиса заткнула за обруча сколько-то мелких денежек и понесла назад царю.
      Принесла и стала сватать у него прекрасную царевну за Кузьму Скоробогатого.
      Царь видит, денег много у Кузьмы. За обруча западали, он и не заметил.
      Царь не отказывает, велит Кузьме изготовиться и приезжать. Поехал Кузьма к царю.
      А лисица вперёд забежала и подговорила работников подпилить мостик. Кузьма только что въехал на мостик, он вместе с ним и рушился в воду.
      Лисица стала кричать:
      — Ахти! Пропал Кузьма Скоробогатый!
      Царь услыхал и тотчас послал людей перехватить Кузьму. Вот они перехватили его, а лиса кричит:
      — Ахти! Надо Кузьме одёжу дать, какую получше.
      Царь дал Кузьме свою одёжу праздничную. Приехал Кузьма к царю.
      А у царя ни пива варить, ни вина курить, всё готово.
      Обвенчался Кузьма с царевной и живёт у царя неделю, живёт другую.
      — Ну, – говорит царь, – поедем теперь, любезный зять, к тебе в гости.
      Кузьме делать нечего, надо собираться. Запрягли лошадей и поехали.
      А лисица отправилась вперёд. Видит, пастухи стерегут стадо овец, она их спрашивает:
      — Пастухи, пастухи! Чьё стадо пасёте?
      — Змея Горыныча.
      — Сказывайте, что это стадо Кузьмы Скоробогатого, а то едут царь Огонь и царица Молоньица. Коли не скажете им, что это стадо Кузьмы Скоробогатого, они вас всех и с овцами то сожгут и спалят!
      Пастухи видят, что дело неминучее, и обещали сказывать про Кузьму Скоробогатого, как лиса научила.
      А лиса пустилась вперёд. Видит, другие пастухи стерегут коров.
      — Пастухи, пастухи! Чьё стадо пасёте?
      — Змея Горыныча.
      — Сказывайте, что это стадо Кузьмы Скоробогатого, а то едут царь Огонь и царица Молоньица. Они вас всех с коровами сожгут и спалят, коли станете поминать Змея Горыныча!
      Пастухи согласились. Лиса опять побежала вперёд.
      Добегает до конского табуна Змея Горыныча, велит пастухам сказывать, что это табун Кузьмы Скоробогатого.
      — А то едут царь Огонь, да царица Молоньица. Они всех вас с конями сожгут и спалят!
      И эти пастухи согласились.
      Лиса бежит вперёд. Прибегает к Змею Горынычу прямо в белокаменные палаты:
      — Здравствуй, Змей Горыныч!
      — Что скажешь, лисонька?
      — Ну, Змей Горыныч, теперь тебе надо скоро-наскоро прятаться. Едет грозный царь Огонь, да царица Молоньица, всё жгут и палят. Стада твои с пастухами прижгли и спалили. Я не стала мешкать, пустилась к тебе сказать, что сама чуть от дыма не задохлась.
      Змей Горыныч закручинился:
      — Ах, лисанька, куда же я подеваюсь?
      — Есть в твоём саду старый заповедный дуб, середина вся повыгнила. Беги, схоронись в дупле пока царь Огонь с царицей Молоньицей мимо не проедут.
      Змей Горыныч со страху спрятался в это дупло, как лиса научила.
      Кузьма Скоробогатый едет себе, да едет с царём, да с женой-царевной. Доезжают они до овечьего стада.
      Царевна спрашивает:
      — Пастушки, чьё стадо пасёте?
      — Кузьмы Скоробогатого.
      Царь тому и рад:
      — Ну, любезный зять, много же у тебя овец!
      Едут дальше, доезжают до коровьего стада.
      — Пастушки, чьё стадо пасёте?
      — Кузьмы Скоробогатого.
      — Ну, любезный зять, много же у тебя коров!
      Едут они дальше. Пастухи лошадей пасут.
      — Чей табун?
      — Кузьмы Скоробогатого.
      — Ну, любезный зятюшка, много же у тебя коней!
      Вот приехали ко дворцу Змея Горыныча.
      Лиса встречает гостей, низко кланяется, вводит их в палаты белокаменные, сажает их за столы дубовые, за скатерти браные.
      Стали они пировать, пить-есть и веселиться. Пируют день, пируют другой, пируют они неделю.
      Лиса и говорит Кузьме:
      — Ну, Кузьма! Перестань гулять, надо дело исправлять. Ступай с царём в зелёный сад. В том саду стоит старый дуб, а в том дубе сидит Змей Горыныч, он от вас спрятался. Расстреляй дуб на мелкие части.
      Кузьма пошёл с царём в зелёный сад. Увидели они старый заповедный дуб, и стали они в тот дуб стрелять. Тут Змею Горынычу и смерть пришла.
      Кузьма Скоробогатый стал жить-поживать с женой-царевной в палатах белокаменных и лисаньку всякий день угощать курочкой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Куколка. Мужик дом строил, и плотников чем-то осердили. Сказка!!
=======
      Мужик дом строил, и плотников чем-то осердили.
      И вот через некоторое время, когда дом уже стоял, начались чудеса.
      Ночью как давай кувакать. Ребёнок ревёт, аж за душу тянет.
      Выехали, а что делать? Спать никак не могли в доме.
      Посудили старики и кое-что присоветовали.
      Пришлось снимать, раскрывать крышу, ив последнем ряду брёвен, под балкой, нашли куколку. Маленькая такая, из тряпочек сшита.
      Наотмашь её бросили, а потом в печь.
      С тех пор все кончилось.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кукушка. Ремезов. Легенда. Миф. Апросказ.
      Всех пригожей была девочка Машутка, двенадцать лет ей минуло.
      Ходила Машутка на пруд купаться. Плескались и играли на воде подружки.
      Вот вышли, оделись, а Машутка последняя, и платья её нету.
      — Ну, идите домой, где-нибудь, да разыщу.
      Села Машутка на бережку, раздумывает. Или куда в кусты занесло её платье?
      Выходит Змей из воды.
      — Вот ваше платье, идите за меня замуж!
      — Как я пойду? Нельзя.
      — А ты только слово дай, ну хорошо, пойду.
      Машутка сказала:
      — Пойду.
      Змей ей платье и отдал.
      Оделась она проворно и бегом догнала подружек, но ничего не сказала о Змее, и дома никому ни слова.
      Прошло четыре года, выросла Машутка невестой. Просватали её за одного человека, и назначен был день играть свадьбу.
      Слышит Змей, выдают Машутку, ночью вышел из пруда и украл её.
      Приезжает жених, а Машутки нет, пропала. Потужили, погоревали, да никто пособить не может. Судьба уж такая.
      Живёт Машутка в пруду у Змея, не Машутка, Марья Змеевна. Ладно живёт со Змеем, за три года прижила себе сына и дочку.
      Хорошо ей в пруду, не на что жаловаться, всего вдоволь, всем довольна, только хочется хоть разок дома побывать. И просится Марья у Змея в гости к отцу, к матери, посмотреть на них, старикам внучат показать.
      Змей отпустил. Забрала Марья ребятишек, да из пруда по дорожке и прямо к дому, так близко, рукой подать.
      Увидала старуха, обрадовалась.
      — Где, дочка, поживаешь?
      Марья ей все и рассказала о пруде, о Змее, и как живёт она ладно, ни в чем горя не видит, и одно скучно, по родному дому.
      Пришёл с поля старик, занялся внучатами. Угостили дочку.
      Стала мать пытать у неё о Змее.
      — Когда приходишь, разговариваешь с ним?
      — Как же! Вот вернусь и скажу. – Змей, Змей, отвори мне двери! Вода раздвоится, окажется коридор, лестница крутая.
      Полегли спать. А старуха не спит, думает все, жалко ей дочери.
      До свету взяла она саблю старикову, воевал когда-то старик, да с саблей на пруд, да голосом дочериным, по-Марьиному, и кличет над водою:
      — Змей, Змей, отвори мне двери!
      Услышал Змей, Марьин голос! Пошёл, отворил двери. А старуха саблей на него, все головы и снесла прочь. Бежит старуха с пруда, чуть заря играет, машет саблей.
      Проснулась Марья. Что такое?
      — Ну, молись, – шепчет старуха, – освободила тебя от напасти. Никогда туда не вернёшься.
      Догадалась Марья, Змей не жив! – Ничего не сказала, взяла детей и вышла из дому, а идти уж некуда, не вернуться в пруд.
      Обняла она сына:
      — Ой, сынок, навек я несчастна! Ты ударься о землю, сделайся раком, довеку ползай.
      И ударила мальчика о землю, и пополз он к пруду.
      Обняла она дочь:
      — Ой, дочка, навек я несчастна! Ты ударься о землю, сделайся пташкой, летай довеку.
      И ударила девочку о землю, и полетела она синичкой к пруду.
      — А я, ой, навек я несчастна, полечу я кукушкой, буду век куковать.
      И ударилась Марья о землю, и слышно, там, за прудом, по заре закуковала.
      Вот почему кукушка так горько кукует.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кум и кума. Архангельск. Сказка!!
=======
      Кум ходить хотел к кумы.
      А как от него отвязаться, кума не знает? Но нет ничего такого что женщина не придумает? Вот она и задумала хитрость.
      Вечером приказывает эфтова кума куму:
      — Приходи, кум, в овечью хлевушку.
      Кум и приходит. Как пришёл кум туда, она посылает своего мужа к овцам дать сена. Приходит, а там кум.
      — А ты, кум, зачем?
      — Вот люди говорят, кумушко, что нужно тайно привести овцу к барану, чтобы скорее овца взялась, да оставить её.
      — Ну оставляй. – Муж говорит.
      Тому куму делать нечего, привёл и оставил свою овцу.
      Днём увидал куму.
      — А, кума, – кум говорит, – и как ты меня провела и в хлев завлекла, я мужу свою овцу оставил.
      — Ну, кумушко, извини, – говорит, – на другой день приходи в коровий хлев.
      На другой день приходит в коровий хлев. Посылает кума своего мужа в хлев. А в хлеву кум.
      — Ты, кум, зачем?
      — А, кумушко, извини, что нужно тайно привести корову к быку, чтобы скорее корова обошлась. На, возьми!
      Днём увидал куму.
      — Как, кума, ты меня провела.
      — Ну, кумушко, извини, вечером приходи в фатеру и вались прямо на перинную пустелю.
      Вечером ложатся на чесный спокой, и говорит своему мужу:
      — Возлюбезный мой хозяин, скинь подштанники и штаны, ложись на мягкую перину, я буду печку мазать.
      Погасила огонь в фатере. Является кум. Ложится на мягкую перинную пустель. А там без подштанников хозяин.
      Спрашивает хозяин гостя:
      — Ты зачем?
      Гость перепал, хозяин его обдержал, скричал громко:
      — Неси, хозяйка, огня.
      Хозяйка приносит огня, лежат на перины два кума.
      Гость и говорит:
      — А, кума, третий раз меня провела.
      Отвечала кума:
      — Не являйся никогда, и приставай ко мне.
      Обратился кум домой и не пришёл никогда.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Куманёк лесной и приданое. Легенда. Сказка!!
=======
      Косили молодые муж и жена свой луг на окраине дремучего леса.
      Ребёночка своего положили в зыбку берестяную, а зыбку на берёзке в тени повесили.
      Косили, косили, напекло молодайке солнцем голову, она и упала без памяти. Муж испугался, схватил жену и побежал к речке, а про дитя забыл.
      Провозился до темноты, кое-как жена очнулась и первым делом спрашивает:
      — А где же наше дитятко?
      Муж за голову схватился, забыл! И как теперь вспомнить, на каком дереве зыбка висела?
      У матери всякая хворь сразу прошла, вскочила она и бегом на ту опушку. Муж за ней.
      А темно, а страшно! И дитя молчит, голоса не подаёт, а слёзы из глаз так и капают. Хоть бы кричало Дитя, так найти легче было бы.
      Вдруг слышит рядом чей-то голос, словно дерево скрипит:
      — Свети, светило!
      И в тот же миг вышла из-за тучи луна, светло сделалось. Видит молодая мать, на берёзе висит зыбка, как прежде висела, а рядом стоит куст не куст, а вроде как маленький человечек, весь из веток сделанный, и качает эту зыбку, приговаривая:
      — Баю-баю, дитятко, баю-баю, милое! Матушка оставила, батюшка оставил! Баю-баю, дитятко!
      Поняла молодка, что это кто-то из лесных духов ребёнка приголубливает.
      — Как бы не забрали себе! – Думает, а подойти, попросить ребёнка боится.
      Наконец набралась храбрости, лепечет дрожащим голосом:
      — Куманёк, а куманёк! Родимый! Отдай ты мне моего ребёночка!
      Отбежал лесной от зыбки, в ладоши раз-два, а сам шумит:
      — Ха-ха-ха! Шёл, да шел, да кумушку нашёл!
      Гулко побежал по лесу и все то же повторяет. Видно, по нраву ему, что куманьком назвали.
      Молодайка схватила дитя из зыбки, только повернулась, лесной поперёк дороги стоит и спрашивает:
      — Приданое у девки есть ли?
      Женщина только и могла, что головой со страху покачала.
      — Ну, какое может быть приданое у младенца? О том ещё и не думал никто!
      — Неладно, кума! – Пробурчал лесной, вытянул свои руки, а пальцы у него, как веточки, длинные, тонкие.
      Видит баба, светится меж ними что-то. В то же мгновение лесной исчез, а на тропе остался малый сундучок. Горит огнём, весь переливается жаркими сполохами.
      Тут муж подоспел, одной рукой жену схватил, другой, сундучок и давай бог ноги из леса!
      А вслед шумит-гудит, словно ветер в вершинах дерев:
      — Слышь, кума! Приданое-то девкино прежде времени не растранжирь, не то худо будет!
      Так они потом ещё пятнадцать лет сундучок открыть боялись, пока дочка не заневестилась.
      Ничего, хорошее приданое дал лесной дух. Доверху полон был его сундучок златом и серебром.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кумова кровать. Легенда. Сказка!!
=======
      Жили-были мужик, да баба, и был у них сын.
      И так обедняли они, что хоть по миру иди.
      Мужик думал-думал, что делать, как хлеба добывать? – И надумал. Стал учиться колдовству. Учился-учился и таки выучился с Чертями водиться.
      Вот пришло ему время женить сына.
      — Дай, – говорит он, – пойду, да сосватаю у своих приятелей-Чертей.
      Пошёл и сосватал за сына опившуюся девку, что возит у Чертей воду с прочими опойнами.
      Дело сделано, по рукам ударили, начали пиво варить.
      Нечистые завели свата и жениха в богатые каменные хоромы свадьбу играть и разослали позыватых звать гостей на пир, на веселье.
      Со всех сторон наехало видимо-невидимо Чертей. Собрались и начали пить, есть, веселиться. Сват с самим сатаною в переднем углу сидит.
      Вот начали молодые дары дарить. Сатана много на отдарье положил казны и говорит свату:
      — Ну, сватушка, подарил я молодого деньгами. Подарю и слугою. Вишь, один мужик продал нам своего сына и расписку на том дал. Коли хочешь, кум, я тебе с сыном подарю эту расписку.
      Кум бил ему челом, а сатана созвал всех Чертей и спрашивает:
      — У кого расписка?
      Указали на одного чёрта, а тот знай себе запирается, не хочет отдавать расписки.
      Сатана приказал его раздеть и бить за утайку железными прутьями.
      Как ни били, как ни колотили его, не могли ничего сделать, стоит на своём, да и только.
      Сатана и крикнул:
      — Тащите-ка его на кумову кровать!
      Чёрт так напугался, что сейчас же достал расписку и отдал сатане, а сатана, куму.
      Вот сват и спрашивает сатану:
      — Какая это у вас кумова кровать, что даже чёрт напугался?
      — Да так, кум, простая! Кровать эта сделана для нас, Чертей, и для наших сватов, сродников, кумовьёв. Она вся огненная, на колёсах и крутом вертится!
      Сват убоялся, вскочил с места и давай бог ноги.
      А сатана ему вслед:
      — Куда, кум, торопишься? Посиди, побеседуй с нами.
      Да ведь не уйдёшь от них. Пожалуй, и притащат милого!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кумова солома. Миф. Легенда. Сказка!!
=======
      Старики рассказывают, что однажды суровой голодной зимой один мужик незаметно забрёл ночью на подворье к своему крестнику, натрусил соломы в огромный короб, взвалил на спину и был таков.
      Однако короб оказался дырявый, и утром пропажа легко нашлась по соломенному следу.
      Приходит обворованный к своему куму, пеняет ему:
      — Последнее дело, солому втихую утаскивать у крестника.
      А тот клянётся-божится:
      — Да не было ничего такого, в глаза не видал никакой такой соломы.
      Раздосадованный крестник тогда воззвал к небесам:
      — Пусть отныне эта соломенная стежка-дорожка горит вечным пламенем, чтоб другим неповадно было зариться на чужое добро.
      Загорелась солома, запылала, да и доселе горит на небе Млечным Путём.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купец богатой. Сказка!!
=======
      Вот в тамом месте публичном жил купец богатой.
      Купец был именитой, торгующей.
      У этого купца был один сын. Этот купец помер. Остался этот парень семнадцати лет, с матерью.
      Вот матка его все именье, приход и расход, все на него и передала. Он в три года все именье-то и уничтожил отеческое.
      Вот он как-то зашёл в старую лавку, нашёл ещё деньги, два четвертные билета.
      Сейчас он приходит к матери.
      — Вот я, матерь, ещё нашёл пятьдесят рублей деньги!
      — Да пятьдесят рублей не велика штука! Тебе только на две вечеринки, коли по-прежнему тебе быть. Тебе не наживать, а проживать!
      — А нет, мамка, – говорит сын, – я проживать больше не согласен. Сходи к дедьям. Мне дедья, а отцу братья, они справляются за море торговать разными товарами не возьмут ли они меня в приказчики. Попроси их усердно.
      Вот хорошо. Она обратилась и деверьям:
      — Братцы! Возьмите моего Ванюшу в приказчики ехать с вашими разными товарами!
      — Да, сестрица, ничего бы взять для тебя и для отца покойного, дак Ванюша распутного поведенья! Не знаем, что и делать! Ну, да возьмём. Как обратится на старую степень, так станем и держать.
      Вот сейчас корабли нагрузили этого товару. Своего попутного ветру дождались и отправились. Вот переехали в иные земли и стали на три лавки.
      Сами, по лавке, и его в лавку порядили. И стали теперь они торговать.
      И потому, что они публичные торгаши, с их не было в этом городе ни дани ни пошлины.
      Вот они торгуют. А у него лучше всех и приход, и расход в лавке. Вот он поторговал несколько время тут в этих магазинах, вот и просит:
      — Дедья! Дайте мне сто рублей денег!
      Он у них на учёте был.
      — А на что же тебе деньги?
      — А потому что не на окончание ярманки купить для себя товару домой привести.
      — Тебе, племенник, дать деньги можно, у тебя свои пятьдесят рублей есть, да и у нас позаработал порядочно.
      Вот ему сто рублей деньги и выдали. Он пошёл в город, в рынок, ничего не может себе товару купить подходящего. У того торгует, у другого, ничего не купит.
      И подыскался под его человек.
      — Что же я, молодой человек, я тебя попримичу. Ты ничего не купишь и не продаёшь?
      — А я, дедушка, человек нешляющий, я заморских купцов племенник родной.
      — Чего же тебе здесь надобно, в этом-то рынке?
      — А надо бы мне на сто рублей купить, с барышами домой привезти.
      — У тебя при себе сто рублей денег есть?
      — Есть.
      — Выдай мне на руки, выдай душевно деньги, я тебе товару представлю.
      Вот его старик ведёт из улицы в улицу, из переулка в переулок и завёл его в крайней дом, прямо в угловой.
      И выводит ему девицу за руку.
      — Вот для тебя товар подходящий!
      — А нет, мне не надо.
      — Ну, можешь отправляться без товару и без денег, коль не хочешь!
      Является он к дедьям. Те спрашивают:
      — Что, Ванюша, купил?
      — А нет, хоть купил, да много его оказалось, а денежек мало при себе, в залог и дал.
      Дедья его совести и поверили.
      — Ну, надо тебе додать, а тем сто рублям не пропадать.
      Этому делу день, да ночь, и сутки прочь. Поутру опеть сто рублей выдали. А тот человек, просто мазурик, подыскался опять его, в другом одеянии. А Иван его не узнал.
      И говорит старик:
      — Чего ты, молодец, добиваешься?
      — А мне надо, дедушка, товарцу.
      — А у тебя сто рублей есть?
      — Есть, говорит.
      — Выдай ты мне без стесненья их, а я выдам тебе товар какой подходящий.
      Он опять ему и выдал сто рублей. Опять варёного нечего и варить, в тот же дом и привёл, и ту же девицу.
      — Возьмёте её?
      — Нет, за сто рублей не взял и за двести не возьму?
      Приходит к дедьям и спрашивают они его:
      — Опять не хватило? Ступай с утра, исправь свои дела!
      Он опять так сто рублей умажил тому же старику.
      Всё-таки взял он эту девицу.
      — Видно, и судьба моя такова!
      Вот эта девица и пошла с ним.
      — Какого ты поведенья? – Девица спрашивает его.
      — Я купеческий сын. А ты каких поведений?
      — А я царская дочь. Дак вот ты теперь, Иван-купеческой сын, ты как меня взял, как посмотришь, ты счастлив за меня будешь!
      Вот они на постой стали, дом, фатеру взяли.
      И сделалось ему дело в клуб ходить, с графскими и с господскими, и с генеральскими людьми гулять.
      Ему на это дело пошло. Много именья отыграл.
      Много навыиграл, и винных контор и лавок винных, и разного товару много.
      — Завтра день воскресной, сходи в церкву, – царевна говорит Иванушке, – и будет людей публика большая. Проберись ты, говорит, на крылос. А ты придёшь к полуобидне. Как придёшь, не станут богу молиться, все на тебя, на твою одежду окидывать глазами. А отойдёт на выход, тебя станут в гости желать. А ты не гость им нужен, а им нужно рисунок с одежды твоей снять. А ты до первой грязи дойди, покатайся в грёзе, тебя и не станет никто звать. Как я наказываю, так и делай!
      Он всё сделал сейчас и обратился к ней, в дом свой.
      — Что, Ванюша?
      — Как велела, так и сделал!
      — Ну, благодарю, так и благодарить буду. Нам не надо, чтобы снимали рисунок в одежде. Сами делаем. Ты теперь чайку попей, да пообедай, да поотдохни, да и ступай опять в клуб на старое место, да не чтобы в клуб идти. Который купец проигрался, ему не разыграться. А него ты у него выиграл?
      — Да двести рублей денег, склад винный, лавку, да винную контору и лавки все отыграл у него.
      — Ты отдай всё это именье взад, а проси ты старого сарая у него угольного, что без крыши у поля стоит!
      — А нам он на что?
      — К изгоде!
      Вот пришли они на публику, на игру. Купец и говорит.
      — Нам нет возможности с вами теперь сыграться.
      — Вот ты, купец, съедем мы с тобой в ряд, да потолкуем в лад. Я тебе всё именье отдам, а отдай ты мне сарай угольный, простой.
      Вот они на первое посмеялись.
      — Да на что тебе?
      — Да я стану уголья класть.
      И покладку сделали и расписались они в земском правлении.
      Вот он вечеринку поиграл в клубу, и обратился к жене в дом.
      — Что какова у тебя вечеринка?
      — Да вечеринка не пустая. Выигрыш хороший!
      — А как с купцом положился?
      — А с купцом, сарай-от мой!
      — Ну, тебе надо от этого дела теперь отстать, от клубу-то. Надо другими делами заниматься. Ступай завтре в рынок. Иди-же, купи ты крестьянского струменту. Купи ты двадцать лопат и двадцать топоров, да посудникам-бочкарям двадцать сороковок вина, чтобы приезжие были до фатеры!
      Вот сейчас посуду собрали, до утра дожили. Опять посылает на рынок.
      — Подёншины народу пятьдесят человек зови, да лучших выбирай!
      Вот это сейчас подёншину привёл пятьдесят человек.
      — Что прикажете делать? – Рабочие спрашивают.
      И приказали этот сарай ломать. Этот сарай разобрали, разрыли, и подполом оказался драгоценного камня. И полные эти двенадцать бочек и нагрузили. Скопили этот товар.
      Надо караул настоящий этому товару.
      — Охрана надо хорошая, сударыня! – Говорит сын купеческий своей жене.
      А она отвечает:
      — Мы охрану неопасную сделаем. Поди купи смолы. Просмоли бочки, будто как товар дешёвый, простой. Пусть в каждой пристане так валяются. Сходи к кузнецу, на своё имя клеймо и сделай, что такого-то купца товар из-за морей.
      Вот хорошо. Она на себя сделала одежду смоляную, нехорошую, и на него.
      Вот прямо к дедьям и явились они. Дедья и попеняют ему:
      — Где же ты, Ванюша, проживал это время, месяца четыре?
      — А я на заводе на смоляном работал. А я двенадцать бочек на свой пай сгонил. Возьмите меня на один свой карапь.
      — А это кто с тобой стоит?
      — А это моя жёнка.
      — Да тебе бы дома первосортную дали, а отсюда тебе последнюю.
      — А я жена мужа своего и честная. – Она дядьям отвечает.
      — Ну, добро! Катай товар на карапь, да и вези его!
      Скатали этот товар на корабли, поветрия дождались с берегу и в миг переехали.
      — Ну, и сказывай. Есть ли тебе куда товар-от выгрузить?
      — Есть у меня после отца кладовых много. Стены голые стоят.
      Ну вот к матери он и явился.
      — Здравствуй, маменька!
      — Да что ты такой этакой необиходный приехал?
      — Я, мамка, там на смоляном заводе работал!
      — Да что ты привёз?
      — Да двенадцать бочек смолы привёз!
      — Да у тебя, вон свои заводы стоят!
      — Да это старое прожитое.
      — А это что? Кто с тобой? Подрушная?
      — А эта моя жёнка. Я там женился.
      — Тебе бы дома дали первосортную, а ты оттуда привёз?! Может, какую и подзаборную. Возьму двухаршинную палку и изломаю всю до рук. Ну, да ладно, живите!
      Так и дело прикрыла.
      Вот они пожили хорошее время. Она видит, что женщина хорошая, продувная.
      Вот он услышал, что дедья отправляются к царю с подарками.
      — А, дедья! И я с вами пойду.
      — А ты с чем пойдёшь, племенник?
      — А я, – говорит сын купеческий, – возьму блюдо смолёное, подойник, да вихоть.
      — А коли совесть тебе дозволяет, так пойдём?
      Жена ему подарок справила. И наказывает ему:
      — Ты не хапи ни мной ни товаром, а то у тебя ни жены не будет ни товару!
      Вот сейчас пошли.
      Дедья подарили царя заморскими подарками разными. А царь их с благополучным приездом проздравил.
      Отдарил и царь своими подарками. А сын купеческий у дверенки царской стоит.
      — Ты что? – Царь спрашивает.
      — А я, ваше величество, вот чем занимаюсь. Этот товар идёт везде, и для скота, и для людей, и для пароходу, и для городу, и для деревни.
      Ванюша царя манит.
      Царь и говорит:
      — Ступай, Ванюша, в залу, я тебе пару слов скажу.
      Зашёл в залу, скидал всё сверху, только поднос серебряный остался в руках.
      И дарит царя шестьми камнями драгоценными. Государь это ладит подарок взять, да на ногах не мог устоять.
      — А что же, ваше величество?
      — Да дорог подарок. Наше царство и двух камней не стоит, а даришь шестьми. А не оставляешь себе именья такого, а всё мне отдаёшь?
      — А у меня, ваше царское величество, дома-то большое именье есть, большое количество. У меня двенадцать бочек сороковок полные!
      — Да где ты этот товар промыслил?
      — А у меня жёнка. За границей женился, а это женино именье есть!
      Вот его государь из купецецкого званья и выключил, в капитаны пожаловал.
      Он пошёл домой и песенки запел. Стречает его жёнка.
      — Ах, говорит, кошка скребёт себе на хребет. А рано пташечка запела, да кабы кошечка не съела бы, да ты меня решил, да и себя решил!
      А государю захотелось отнять всё. Этот царь собирает пир. И назвал на этот пир князей, бояр, купцов и богатырей, и служащих людей.
      — Куда прикончить этого человека, а жену мне его хочется взять?
      Вот в этом пиру большой хоронится за среднего, а средней за меньшего, а от меньшего ответа нет.
      Выходит этот старичок о седьмом десятке и говорит:
      — Ваше царское величество! На него большие вины нет, попустому крестьянские крови проливать грех. Есть, – говорит старичок, – царство за тридевять земель, за тридевять озёр. Тридесятое царство, публичное королевство. А не пожалей ты служащих полк целый необученных, а его за старшего, за артельщика.
      Вот его и призвал на лицо на своё.
      — На что же я требуюсь, ваше царское величество?
      — Ты как чину получил, так чину должен и служить. Полк солдат новобранцев, вот тебя нужно послать за артельщика в то место.
      Только ему слободы, обратиться в дом, у матери благословенье взять, да с жёнкой проститься. Вот пришёл, простился, да и марш в ход.
      Жена только платочек свой в карман положила.
      — Слезы утрёшь, – говорит ему.
      Сын купеческий топериче пошёл в ход.
      Всё вода и вода была. А сам себе думает:
      — Ах, какая у меня была прежде жёнка, какое у меня было именье! А теперь я вижу перед собою небо и вода. Теперь протёр бы свои слёзки, да жаль платочек. Погляжу, на платочек, как на родимую жёнку.
      Взял и привязал. Вот тут он их и забыл, этот платоцек.
      Вон это царство вышли на публичную пристань, стали без всякого стесненья.
      Мосты подъёмные опустили, а на пристани два молодца прямо домой оборотились.
      Отцу и матери говорят:
      — Мы из Расеи карапь запустили!
      Они им говорит:
      — Да вы зачем запустили? М тридцать лет ничего не запускали, а вы запустили! Может-быть какого-нибудь неприятеля с миной!
      — А потому что мы худого не обрекаем на этом корабле. Тут есть именной платок нашей сестры. Хороший признак!
      Вот государь с государыней посмотрели с крыльца.
      — Верно, наша форма, – говорят они! Сейчас с разными подарками пошли товар стречать.
      И спрашивают на этом корабле:
      — Кто есть за хозяина?
      — За хозяина, я, – говорит сын купеческий.
      — Где же ты этот платочек взял?
      — А у меня, – говорит, – не краденый, а жёнки моей!
      — А где ты женился?
      — А женился я за морями, далеко отсюда.
      Говорит ему царь:
      — Пожалуйте ко мне в зало!
      Ну, как его по изводу послали, он всех новобранцев и распустил. Все благодарят его. Кто и два месяца послужил.
      Он три года гостил на жениной родине. А она у них потерялась четырнадцати лет на пятнадцатом. Прогостил он у них три года, а ему не больше как за три месяца показалось.
      Вот обращается он на свою родину.
      Говорят ему царь с царицей:
      — Ты, милой, уведовай нас письмом. Наш адрес знаешь, а мы твоего нет.
      Вот он приехал на своё место, и у них где постройка была, сожжено место, всё похищено.
      Говорит тогда сын купеческий:
      — Пойду я к синю морю, да потону. Какое у меня именье было, какая у меня жёнка была! А теперь нет ничего! Лёг я, согнулся, встал, стряхнулся. Нет, – говорит он, – не потону. Одна голова, не бедна, а бедна так одна!
      Посмотрел, видит, в море едет старичок в чашке, а погоняет ложкой. Перевёз старичок его через море.
      — Выходи, – говорит стричок, – был ты Иван купецеской сын и всяко много нажился.
      Спрашивает Иван:
      — А как же ты меня, старик, знаешь?
      — А ты мне триста рублей деньги плачивал, а я тебе жёнку дал с приданым.
      — Былое это всё, – говорит Иван, – дедушка!
      — Ну былое, так делать нечего! – Кивает старичок.
      — Знаешь где наше именье? – Спрашивает Иван.
      Отвечает ему старичок:
      — Государь хотел твоё именье получить, да ему не удалось. После твоего отъезда приехал Идолище поганое, обжорище людское. Пожирает он два ведра пива, ведро зелёного вина, пожирает он жаркого, быка-третьяка, да овцу ялую. Топериче он пожог ваше царство. А жёнка твоя походит за ним венчаться. Последнее тебе свиданье с ней нужно дать!
      — Да как, дедушка? Не попасть мне туда?
      Отвечает старичок:
      — Отчего не попасть! Я схожу с тобой. У него двенадцать музыкантов одних будет. А ступай, из двенадцати музыкантов одному откажут, а ты в музыканты и поступишь.
      Вот сошли со старичком к царство Идолиша. Одному музыканту как раз отказали, Ивана и взяли. Тут публика собралась.
      Стали его водкой потчивать. А жена Ивана признала и говорит:
      — Ей, музыкант! Мне тебе два слова сказать надо. Ты не купеческого званья, не Иван ли купеческой сын?
      А он не признается.
      — Я не тех и родов совсем.
      Вот эту музыку развели полный ход.
      Этот старик стал своей музыкой разделывать публику. Прежде всего отбил женихе, а потом всю публику. Все повалились от усталости. Остались только трое. Иван-купеческой сын, жена, да и он.
      Ему здесь делать нечего, взял свой кораблик, на женину родину и уехал.
      Старик на своём месте остался.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купец и две дочери. Сказка!!
=======
      В некотором государстве был один купец, имел двух дочерей. Разослал он афишки по всему государству. Кто из царевичей возьмёт замуж его меньшую дочь, тому она родит троих сыновей, по колена в серебре, по грудь в золоте, во лбу светел месяц, по бокам часты звёзды.
      Приискался из иного государства Иван-королевич и женился на купеческой дочери. Пожил с нею год, она забеременела и родила сына, по колена в серебре, по грудь в золоте, во лбу светел месяц, по бокам часты звёзды.
      Старшая сестра позавидовала, подкупила бабку. А та взяла ребёнка, обратила голубем и пустила в чистое поле. Пришла к королевичу и говорит:
      — Твоя жена родила котёнка!
      Королевич рассердился, да оставил до другого сына.
      На другой год родила ему купеческая дочь такого же славного сына. Бабка обратила его голубем, пустила в чистое поле и сказала королевичу:
      — Его жена родила щенёнка.
      Немало королевич гневался, да рассудил дожидаться третьего сына.
      Но и в третий раз случилось то же самое. Бабка обратила мальчика голубем, а королевичу доложила:
      — У него не сын родился, а обрубок дерева.
      Все три брата-голубя собралися вместе и улетели за тридевять земель, в тридесятое царство.
      Королевич рассудил подождать четвёртого сына. А четвёртый сын простой родился, ни в золоте, ни в серебре, без звёзд, без месяца.
      Как узнал о том королевич, тотчас созвал своих вельмож и князей. Судили-рядили и все заодно положили. Посадить королевну с её детищем в бочку, засмолить и пустить по морю.
      Вот посадили их в бочку и пустили по морю. Бочка все дальше и дальше плывёт, а у королевны сын не по часам, по минутам растёт.
      Прибило волной бочку к острову и разбило её о край берега.
      Сын с матерью вышли на остров, стали кругом осматривать, для жилья место выискивать.
      Заходят они в тёмный лес, и увидал сын. Лежит на дорожке кошелёк. Поднял его и обрадовался, в кошельке кремень и огниво, будет чем огонь высекать.
      Вот он ударил огнивом о кремень, тотчас выскочили топорок и дубинка:
      — Что делать прикажете?
      — Постройте нам дворец, да чтоб было что поесть-попить!
      Топор принялся рубить, а дубинка сваи вбивать, и вмиг построили такой славный дворец, какого ни в одном государстве не бывало, ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать, ни в сказке сказать!
      А во дворце всего вдоволь. Чего только душа запросит, все есть!
      Проезжали мимо острова купцы-торговцы, тому дворцу дивовалися. Приплывали они в государство Ивана-королевича, а уж Иван-королевич успел жениться на другой жене.
      Как только привалили корабли с товарами к берегу, тотчас пошли купцы к королевичу с докладом, с гостинцами.
      — Гой, купцы-торговцы! – Говорит им Иван-королевич. — Вы много морей изъездили, во многих землях побывали. Не слыхали ль где каких новостей?
      Отвечают купцы, что на море-океане, на таком-то острове доселева рос дремучий лес, да разбой стоял. Нельзя было ни пешему пройти, ни конному проехать, а теперь стоит там такой дворец, какого лучше во всем свете нет!
      А живёт в том дворце прекрасная королевна с сыном.
      Иван-королевич стал собираться на остров. Хочется ему поехать, самому на то диво посмотреть.
      А старшая сестра-лиходейка давай его останавливать и говорит:
      — Это что за диво! Вот диво, так диво. За тридевять земель, в тридесятом царстве есть зелёный сад. В том саду есть мельница, сама мелет, сама веет и пыль на сто вёрст мечет, возле мельницы золотой столб стоит, на нём золотая клетка висит, и ходит по тому столбу учёный кот. Вниз идёт, песни поёт, вверх поднимается, сказки сказывает.
      Поехали купцы назад и заехали к королевне на остров. Она встречает их с честию, угощает с радостью.
      То, другое, стали промеж себя разговаривать. Купцы и рассказали. Как были они у Ивана-королевича, как Иван-королевич хотел было на остров ехать дворец смотреть и как старшая сестра остановила его.
      Сын королевнин всё это выслушал и, только купеческие корабли отплыли, вынул свой кошелёк, ударил огнивом о кремень, тотчас выскочили топорок и дубинка:
      — Что делать прикажете?
      — Чтоб заутро около нашего дворца был зелёный сад, а в том саду была мельница, сама бы молола, сама бы веяла и пыль на сто вёрст метала. Чтоб возле мельницы золотой столб стоял, на нём бы золотая клетка висела и ходил бы по тому столбу учёный кот!
      На другой день проснулась королевна с сыном, а уж все исполнено. Около дворца сад растёт, в саду мельница, возле мельницы золотой столб стоит и учёный кот песни поёт, сказки сказывает.
      Много ли, мало ли прошло времени, проезжают мимо острова купцы-торговцы, тому чуду дивуются. Увидал белые паруса королевнин сын, обернулся мухою, полетел и сел на корабль.
      Приплывают корабли в государство Ивана-королевича, привалили к берегу, стали на якорях, и пошли купцы во дворец с докладом, с гостинцами. Вслед за ними и муха полетела.
      — Гой, купцы-торговцы, люди бывалые! – Говорит Иван-королевич.
      — Вы много морей изъездили, много разных земель видели, не слыхали ль где каких новостей?
      Отвечают купцы:
      — На море-океане, на таком-то острове доселева рос дремучий лес, да разбой стоял. Нельзя было ни пешему пройти, ни конному проехать. А теперь там такой дворец, какого лучше во всем свете нет! Живёт во дворце прекрасная королевна с сыном.
      Около дворца зелёный сад раскинулся, в том саду есть мельница, сама мелет, сама веет, на сто вёрст пыль мечет. А возле мельницы золотой столб стоит, на нём золотая клетка висит, и ходит по тому столбу учёный кот. Вниз идёт, песни поёт, вверх поднимается, сказки сказывает.
      Иван-королевич стал собираться на остров, хочется ему на те дива посмотреть. А старшая сестра-лиходейка стала его удерживать-останавливать:
      — Это, – говорит, – что за чудо! Вот диво, так диво. За тридевять земель, в тридесятом царстве есть золотая сосна, на ней сидят птицы райские, поют песни царские!
      Тут муха озлилася, укусила тётку за нос, и в окно! Прилетел королевнин сын домой мухою, обернулся добрым молодцем, вынул кремень и огниво, ударил, выскочили топорок и дубинка:
      — Что делать прикажете?
      — Чтоб заутро стояла в саду золотая сосна, на ней сидели бы птицы райские, распевали бы песни царские!
      На другой день проснулась королевна с сыном, а сосна уж в саду растёт.
      Опять проезжали мимо острова купцы-торговцы, тому диву дивовалися. Приехали в царство Ивана-королевича, а королевнин сын комаром обернулся, да с ними ж на корабле приплыл.
      — Гой, купцы-торговцы, люди бывалые! – Говорит Иван-королевич.
      — Вы много морей изъездили, много разных земель видели. Не слыхали ль где каких новостей?
      Отвечают ему купцы:
      — На море-океане, на таком-то острове живёт во дворце прекрасная королевна с сыном. Около дворца зелёный сад раскинулся, в том саду есть мельница, сама мелет, сама веет, на сто вёрст пыль мечет. Возле золотой столб стоит с золотою клеткою, и ходит по тому столбу учёный кот. Вниз идёт, песни поёт, вверх поднимается, сказки сказывает, да растёт в саду золотая сосна, на ней сидят птицы райские, поют песни царские!
      Иван-королевич стал собираться на остров, хочется ему на те дива посмотреть. А старшая сестра-лиходейка его удерживает:
      — Это что за чудо! Вот диво, так диво. За тридевять земель, в тридесятом царстве есть три братца родные, по колена в серебре, по грудь в золоте, во лбу светел месяц, по бокам часты звёзды!
      Тут комар озлился, больней прежнего укусил тётку за нос, зажужжал, и в окно! Прилетел домой, обернулся добрым молодцем и рассказал про все матери.
      — Ах, – говорит королевна, – то мои сыновья, а твои братья! – Я пойду их отыскивать!
      Долго ли, коротко ли, пришёл королевнин сын в тридесятое царство. Смотрит, дом на поляне.
      — Дай зайду, отдохну!
      Входит в горницу, там стол накрыт, на столе три просвиры лежат, три бутылки с вином стоят. А нет ни души!
      Взял он, отломил и съел от каждой просвиры по кусочку, отпил из каждой бутылки по глоточку и спрятался за печку.
      Вдруг прилетают три голубя, ударились оземь и сделались добрыми молодцами, по колена в серебре, по грудь в золоте, во лбу светел месяц, по бокам часты звёзды.
      Подошли к столу, глядь, просвиры надъедены, вино надпито, и говорят промеж собой:
      — Если б вор забрался, он бы все унёс. А этот только попробовал. Видно, добрый человек к нам в гости зашёл!
      Меньшой брат услыхал эти речи, вылез из-за печки и говорит:
      — Здравствуйте, родные братцы! Матушка велела вам кланяться, да к себе звать.
      Что тут было радости! Что веселья! После того ударились они четверо оземь, поделались голубками и полетели к своей матушке.
      В короткое время проходили мимо острова купеческие корабли. Купцы-торговцы смотрят на тот остров, да дивуются. Вот приплыли они в государство Ивана-королевича, пошли к нему с докладом, с гостинцами.
      Он спросил их:
      — Не слыхали ль где каких новостей?
      Купцы рассказали ему про чудный остров. А на том острове живёт прекрасная королевна с четырьмя сыновьями. Три сына красоты неописанной, по колена в серебре, по грудь в золоте, во лбу светел месяц, по бокам часты звёзды! Ходят-гуляют по саду, весь сад освещают!
      Иван-королевич не стал больше откладывать, сел на корабль и поплыл к острову. А там встречают его жена и четыре сына.
      Целовались, обнимались, про былое расспрашивали.
      Как узнал Иван-царевич всю подноготную, тотчас же отдал приказ расстрелять старшую сестру-лиходейку. Вторую жену покинул, а стал жить с первою, и жили они долго и счастливо.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купецкий сын и царёва дочь. Самара. Сказка!!
=======
      Жил-был купец.
      Были они двое, муж с женой, и между их был один сын, Егор его звали.
      Помер купец, и остался сын у него младый. Именья много, девать некуда. Купецкий сын вызрос порядочно и говорит матери:
      — Мамынька, не осталось ли после тятеньки деньжонок?
      — Осталось, сынок.
      — Да-ка сотенку, я пойду на базар, не куплю ли чего?
      Мать дала ему сотню.
      — На, говорит, коли можешь!
      Он и пошёл на базар. До базару не дошёл, тащит мужик кота, на посуду бить.
      — Куда ты кота, дяденька, тащишь?
      — На посуду сменять.
      — Продай лучше мне, – Егор его просит. – Что возьмёшь?
      Тот нарочно и говорит (видит, что он глупый):
      — Дай сто рублей?
      — На, – отвечает Егор и даёт ему деньги!
      Положил кота в пазуху и пошёл домой. Приносит матери.
      — Мамынька, посмотри-ка, я чего купил.
      — Сколько ты его дал.
      — Сто рублей, – отвечает сын.
      — Да на что тебе, сынок, его?
      — Да пущай, мамынька, живёт.
      На другой собирается Егор на базар ещё сто рублей просит. Мать ещё дала.
      Пошёл на базар, ведет мужик кобеля давить. Спрашивает его купецкий сын:
      — Куда ты, мужик, кобеля ведёшь?
      — Удавить, – говорит.
      — Чем давить, продай лучше мне, – Егор его просит!
      — Купи, давай сто рублей, – отвечает мужик!
      Дал Егор мужику сто рублей, взял кобеля и за верёвочку домой повёл.
      — Мамынька, посмотри-ка, я что купил.
      — Что дал?
      — Сто рублей, – радостно говорит Егор.
      — На что тебе, сыночек?
      — Да пущай, для двора хорош он.
      В третий раз собирается Егор на базар и ещё сто рублей просит. Мать опять дала.
      Идёт он и видит, что жид на плечах мёртвого человека тащит.
      — Куда ты, жид, человека несёшь?
      — В яму бросить.
      — Продай мне, – просит Егор!
      — Купи.
      — Что возьмёшь?
      — Сто рублей, – говорит жид это, просто так.
      — На, – соглашается Егор!
      Взял и понёс мертвяка этого домой. Приносит домой, говорит матери:
      — Мамынька, я человека мёртвого купил.
      — Да нa что тебе, сынок?
      — Вот я пойду на базар, гроб ему куплю, да его схороню.
      Гроб Егор и вправду наутро пошёл купил, его скоронил и поминки сделал. Три дня прошло, он и говорит матери:
      — Мамынька, надо трехдённы поминки сделать.
      Сделали поминки, обеденку отслужили и его помянули.
      Прошло время шесть недель.
      — Мамынька, надо поминки сделать. Шесть недель прошло!
      — Надо, сынок.
      Сделали поминки, обеденку отслужили и помянули.
      — Мамынька, да-ка ещё сотенку!
      Мать дала. Он опять на базар пошёл.
      Бегает по гумну мужик с рычагом, бьёт змею превеличaюую. Егор увидел это, жалко ему стало змейку, он и бежит к нему на гумно.
      — Что ты, мужик, бегаешь? Чего ты тут с палкой делаешь?
      — Уди, глупый сын! Змею бью.
      Егор его за палку пымал:
      — Стой! Стой! Не бей! Продай мне её!
      — Купи, глупый, – говорит мужик!
      — А много ли возьмёшь, – спрашивает Егор?
      — Сто рублей давай и забирай змейку эту себе.
      Деньги купецкий сын выкинул, змею взял, в пазуху посадил и домой принёс, по полу пустил, она и ползает.
      — Мамынька, посмотри-ка, чего я купил!
      Мать взглянула, ужаснулась:
      — Ах, глупый, каку страсть купил! Куда ты её денешь?
      — А пущай, мамынька, живёт!
      Вот змея у них в дому зимовала. Пришла красная весна.
      Змея зовет купецкого сына с собой, подойдёт к нему, за ножку его потеребит и сама к порогу ползёт.
      Купецкий сын думает:
      — Что змея делает?
      А его змея с собой зовёт. Вот он и говорит матери:
      — Я змею, мамынька, пущу, и сам с ней пойду!
      Змея-то поползла, его с собой взяла. Ползёт, да за ножку его потеребливат. И доползла змея до превеликого провалу. В яме этой видимо-невидимо гадины.
      Змея и говорит ему человеческим гласом:
      — Вот ты, купецкий сын, встань тут, постой!
      Он остановился, а она в нoру мырнула и скоро из норы обратилась, тащит в зубах золотой перстень. И говорит ему змея:
      — А на вот тебе, купецкий сын, от меня дорогой гостинец за то, что ты отвёл меня от смерти.
      Он взял, да и на пальчик надел.
      — А вот что, купецкий сын. Как пойдёшь дорогой, да захочешь попить, погулять, скинь с правой руки злат перстень, да скажи:
      — Вoиц ты, мой вoиц, злат перстень! В этом перстне тридцать три молодца, под один голос, под один волос, под одну чёрную бровь. Выдьте все сюда!".
      Он так и сделал. Тридцать три молодца выходили, тридцать три стола выносили, наставили пойла медвяны и ества сaхарны.
      Вот купецкий сын наелся, напился как ему нужно. Тридцать три молодца и говорят ему:
      — Что прикажешь, хозяин, работать?
      — Перстень, скройся.
      На пальчик надел, домой пошёл. Приходит к матери родной, кажет ей перстень дорогoй.
      — Мамынька, мне вот змея подарила, покорми-ка, мамынька, меня!
      — Я и печку-то, сынок, с год не топила. Тебя долго не было.
      — Ну давай-ка сядем, да посидим, – говорит Егор.
      Скинул золотой перстень и сказал:
      — Вoиц, мой золoт перстень! Выдьте все сюда!
      Тридцать три молодца выходили и потчевали его с мамынькой.
      — Перстень, скройся, – сказал Егор!
      И пропало все.
      — А что, мамынька, не осталось ли ещё с сотенку?
      — Есть ещё, сынок.
      — Да-ка я пойду в город на ярманку торговать.
      Взял Егор деньги и пошёл далеко. Шел по дорожке, и пришла ещё дорожка.
      Повстречался ему человек и говорит:
      — Куда идёшь, добрый молодец, купецкий сын?
      — А вот, в город торговать, – отвечает Егор.
      — Возьми-ка меня, айда вместе. И я туда. А много ли у тебя, купецкий сын, денег?
      — Сто рублей, – отвечает Егор!
      — Ну и у меня сто рублей. Давай сложимся, да давай крестами поменяемся, побратaмся!
      Вот поменялись крестами и побратались.
      Купецкий сын стал большой брат, а тот меньшой, и пошли в инной город, на ярманку.
      Приходят в город, ночку ночевали, товару не купили, а за чем пришли все, этого нет. Товары плохие, дорогие.
      Вот в ефтом городе царь клич прокликал, что выдавал он за троих женихов дочь свою в замужество. Обвенчают, на ложу положат, молодая жива, а молодой-от, мёртвый.
      И прокликал царь клич. Кто согласен её замуж взять, все хочет тому царство свое отдать.
      Купецкому сыну малый брат и говорит:
      — Пойдём, брат, с тобой! Не даст ли нам Бог? Айда-ка я тебя женю. Ты побольше меня!
      Было народу несколько, никто не соглашался. Смерти боялся.
      Добры молодцы пошли, и говорит малый брат большому:
      — Иди-ка, братец, вперёд, да смотри, меня не забывай, почаще поминай! Был бы я жив, будешь ты женат.
      Выходит купецкий сын вперёд, соглашается он царскую дочь за себя взять.
      У царя было не пиво варить, не вино курить. Впрягли тройку в колясочку, во Божью церкву повезли, обвенчали и к царю помчали.
      Положили их на ложу. Дружка с поддружьем и сваха с подсвашьем, а малый-то его брат шиг, да шиг к нему тихонько.
      Дружко-то с поддружьем, сваха-то с подсвашьем куда следует ушли. Осталось их тут три лица.
      Вот купецкий-то сын, он царской дочери обрадовался и на ложу ложился.
      Подошёл к нему его малый брат:
      — А что, братец, знать, ты меня забыл?
      — Да, братец, ведь воля-то не моя, – отвечает ему Егор-от!
      — Лежишь ты с женой, – говорит малый брат, – и уди-ка отсюда и Бог с тобой! Я лучше с ней полежу!
      А молодая-то жена, как все равно стоит на пути волк, так она спит, крепко разиня рот.
      Малый брат с ней лежит, а обручевный муж глядит, что тут будет. Малый брат лёг, да её обнял. Она спит, ничего не чует, растворились её сахарные уста, и тут вылезает из гортани лютый змей, высовывает голову на вершок целый.
      Увидал же малый брат и немножко поворотился, от лица её отвернулся.
      Высунул лютый змей на четверть башку и смотрит, как её муж лежит. А муж-то не с ней лежит, он на печке сидит, а тут брат лежит, думу думает:
      — Поможи, Боже, как избавить мне своего брата с законною женой.
      А змей кадык выпущает ещё дальше. Меньшой брат отворачивается от жены ещё больше.
      Змей-то ведь не знает, кто с ней лежает. Протянул он долгую шею, а малый-то брат, да наотмашь змея цоп, да цоп, да об пол грох, да грох.
      Крепко убил и в подлавку положил и сказал большому брату:
      — Ну-ка, братец, иди сюда, да и спи с Богом! Я-то жив, и ты будешь жив, и сделай со своей молодой женой, как должно быть и чтo следует. Затем прощай! Не забудь малого брата на поднятии с подклета!
      Тотчас ту минуту является дружка с поддружьем, подходят к дверям, где молодые проклажаются, и говорит дружка:
      — А Господи Иисусе Христе, Сын Божий, помилуй нас!
      В комнате молитву принимали, в два голоса аминь отдавали и дружку проздравляли.
      Дружка больно обрадовался, с молодыми целовался и пошёл к господину царю-домохозяину, и говорит:
      — Многая лет! Многая лет! А тому делу прошло тридцать лет. Три лица законных мужьёв кончались, через четвёртое лице жена возновлялась. Я пришёл, аминь сотворил, в два голоса мне аминь отдали.
      Царю было нужно идти молодых подымать и проздравить.
      Тут была стрельба, тут мы пили и гуляли. Молодых подняли, с законным браком проздравили. То-то была попойка! Ведут с ложи молодых к царю на крыльцо и на царское лице.
      Царь обрадовался, за Спасителя образ хватался и благословил новобрачных своих детей.
      Тут они гуляли, три дня друг друга не знали.
      Говорит купецкий сын:
      — Ох, Ваше царское Величество, мой батюшка-тесть, я ваш зять, а где же мне малого брата взять?
      Царь и говорит:
      — А де знаешь, тут и возьми! Я его николи не видал и не знаю, чей такой.
      Является к ним малый брат, проздравляет:
      — Здравствуй, большак! А как ты здоров-ли?
      — Вашими молитвами. Как вы, так и мы, отвечает Егор.
      Пили тут, гуляли, три ночки ночевали. Потом малый брат и говорит:
      — А не пора ли нам, брат, домой, к матери родной?
      Отвечает царский зять:
      — Ох, брат малый, а пойдём-ка мы с тобой и молоду с собой возьмём.
      Отвечает тесть:
      — Вот, зятюшка, на карету бы тебе надо сесть. У нас три каретушки готовы, и кони запряжены.
      — А вот, братец, – говорит малый брат, – пойдём, да пешком! Бери-ка молоду свою жену за рученьку!
      Тесть с тёщей испугались, за дочь хватались.
      — Ох ты, батюшка-тесть, – сказал купецкий сын Егор, – нельзя ли тебе на стул сесть, нас благословить и на родину нас проводить? А коли что, так пожалуйте в гости в таком часу. Прощайте!
      Испекли им три яйца, и пошли они в путь-дорогу. Вот шли, да шли. Царёва-то дочь, человек-то нежный, пешком больно изустала, и говорит малый брат:
      — А вот мы, сестрица, дойдём до водицы, хлебца-то закусим, а водицы изопьём.
      Шли путём-дорогой, до озера дошли. Молодица и говорит:
      — Ох, милый муж, ох, брат родимый! Не могу идти и ног тащить! Надо отдохнуть.
      Они у озера отдохнули, испили водицы. Малый брат и говорит:
      — Под этой берёзой лягте отдохнуть!
      Они постель постлали и отдыхать легли. Подходит к ним малый брат. Молодица крепко спит и разинула рот.
      Малый брат большаку и говорит:
      — Встань, брат, да уйди, на меня погляди!
      Взял малый брат вострый нож, разрезал у молодицы белу грудь и достал до ретивa сердца. Распахнул её белу грудь на обе стороны. И тута поползли из неё змеи и ужи.
      Малый брат из её чрева гадину рукой выгребал, её чрево морской водой вымывал, шёлковою ниткой зашивал, святым духом покрывал. Она встала, да и говорит:
      — Как я нынче во сне холодную воду пила!
      Малый брат и говорит:
      — Погляди-ка, тут что?
      Он нагрёб из её чрева превеличaюшую кoпну гаду всякого.
      — А где, говорит, мой большой брат?
      Является большой брат.
      — Вот теперь, братец, чистая твоя жена. Она тебе Богом создана!
      Встали и пошли. Шли они горами и прошли они быстрыми реками, дошли до тёмного лесу. В тёмный лес, повёртышек, небольшая тропочка. Пошли по ней.
      Тут стоял разбойничий дом. Вот пришли ко двору, отворили ворота, и нет никого. Одна старая старуха.
      Малый брат и говорит:
      — О, старая дура, вот тебе будет худо! Скажи нам, где у вас казна? Где у вас кони и повозки?
      Старуха испугалась, схватила ключи, отперла подвалы и показала конюшни.
      — Вот вам подвалы с деньгами, вот вам конюшни с конями, вот вам коляски с колесами!
      Малый брат и говорит:
      — Ну-ка, братец, казны бери!
      — Ты бери, братец. У меня дома много, – Егор отвечает.
      Вот они казны насыпали, впрягли тройку, поехали домой. Ехали путём-дорогой и сёлками и просёлками.
      Во перво село приехали, больно прытко проехали, и с левого боку пристяжная лошадка шибко бежала, землю ногами на обе стoроны кидала, всю деревню песком заметала.
      Как проехали третьим-то селом, корневая бежит, только земля дрожит, по улице проехать нельзя.
      Приехал купецкий сын на то место, где у них было свиданье, де они шли с братом, когда крестами менялись, и это место они с ним распрощались.
      Вот большой брат и говорит:
      — А пожалуйста, братец, ко мне в гости! Ко мне тесть скоро приедет.
      Отвечает малый брат:
      — А вот, братец, ко мне в гости жаловайте!
      — А где мне к тебе прийти? Кто ты такой? – Спрашивает Егор.
      — А помнишь ли ты, братец? Я, того человека душа, которого ты на базаре покупал и сырой земле предал! Прощай теперь!
      Только они тут друг друга и видели.
      Вот купецкий сын поехал домой, к матери родной. Матушка их встречала, во сахaрные уста целовала.
      Поехал их батюшка-тесть к ним в гости погулять, ихнего именья посмотреть. Приехал в первое село, где зять проехал.
      Рабочих людей многое множество землю копают, на все стороны кидают.
      Говорит царь:
      — Что это такое? Великая буря прошла?
      Миряне и говорят:
      — Это не буря прошла, а проехал купецкий сын на тройке вороных коней.
      Поехал царь дальше, доезжает до другого села, и многое множество рабочих людей землю копают, избы отрывают.
      Говорит царь:
      — Что это за великая буря прошла?
      — Нет, это не буря прошла, а проехал купецкий сын на тройке вороных коней.
      Поехал царь в третье село. Доехал, и нельзя по улице ехать. Как в холодное время, великие нырки, ямами все.
      Спрашивает царь:
      — Что это такое?
      — Это купецкий сын проехал на тройке вороных коней.
      Приезжает царь к купецкому сыну. Зять с дочерью встречают, за белые руки принимают, за дубовый стол сажают и водкой угощают.
      Пошли, да погуляли трое суточек. Царь и говорит:
      — Вот, зятюшка, будет, да и прощай! Напредки меня не оставляй!
      И уехал. Купецкий сын остался с молодой женой, стали жить, да быть и добро наживать, худо проживать и стали торговлей заниматься.
      А Царевна заметила на пальце у Егора, перстенёк, который он никому не показывал. И захотелось её про этот перестенёк прознать всё.
      Купецкого сына жена припоила мужа пьяного и говорит:
      — Ох ты, муж, милый муж, а дай-ка с правой-то руки золотой перстенёк хоть на один часок!
      Пьяный муж и говорит:
      — Ты не знаешь, что с ним сделать-то!
      Она крепко нарядилась, на кровать спать с ним легла, крепко целовала и к сердечушку туго прижимала, словами облазняла.
      — Ох, милый муж, скажи-ка мне про свой перстенёк!
      Он разумом-то не собрался и ляп-ляп, как корова на лубок.
      — Этот перстенёк, жена, мне дорог.
      Скидает купецкий сын с правой руки золот перстень и говорит:
      — О ты вoиц, ты мой вoиц, злат перстень! Угости-ка нас с молодой женой! Выдьте тридцать три молодца сюда!
      Вышли тридцать три молодца, в один голос, в один волос, в одну чёрную бровь, вынесли тридцать три стола.
      — Извольте кушать, что вам угодно!
      Напились, наелись. Купецкий сын и говорит:
      — Перстень, скройся!
      И лёг с женой спать. И эта молодая жена украсть сноровила у него перстень.
      Сняла с правой руки, вышла на высок крылец и сказала:
      — Вoиц мой, вoиц, золот перстень.
      Вышли тридцать три молодца, в один волос, в один голос, в одну чёрную бровь, вынесли тридцать три стола и т.д.
      — Что, молодица, прикажешь работать?
      — Отвезите меня к родителю-батюшке!
      Они взяли, подхватили, и сейчас там.
      Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
      Купецкий сын проснулся, хозяюшки нет, и перстенька-то не было. Невесело ему. Повесил буйну голову ниже могучих своих плеч, с тоски, с горя не знает, где лечь.
      Говорит ему мать:
      — Что, сынок, не весел, буйну голову повесил?
      — Молодой жены нет при мне.
      Дни два проходит, и нет жены. Говорит купецкий сын:
      — Ох, да знать, улетела на свою сторону! Видно, делать нечего, пропала!
      Купленный кот сидит, да и глядит ему в рот, и возговорит по человечьи:
      — А что ты, милый хозяин, больно не весел?
      — Хозяйка пропала, – отвечает Егор.
      — Надо похлопать. Вскричать надо кобеля, – говорит кот гласом человеческим.
      Поманил хозяин кобеля. Кобель подбежал и хвостом вертит.
      Кот и говорит кобелю:
      — А что, вот, кобель, наш хозяин в печали, говорить с нами не может, пойдём-ка его жёнку искать, а не жёнку искать, перстенёк доставать. Он нас от смерти отвёл.
      Кобель и говорит:
      — Айда-ка побежим!
      Побежали к купецкого сына тестю, прибежали и увидали там молодицу. Кот и говорит кобелю:
      — Ты, кобель, живи на дворе, а я пойду проберусь в избу, не добьюсь ли перстня.
      Кот является в избу и смотрит, жена:
      — А гляди, – говорит, – кот-то! На запятках, видно, с нами приехал.
      Вот кот, умная голова, около нее мрн! Мрн! Мрн! Ходит круг её, ласкается, лапки на шейку покладывает, хвостиком перед лицом поматывает.
      Приходит тёмная ночь, ложится молодица спать и с рученьки перстень скидает, в рот берет, зубами прижимает.
      Кот глядит.
      — Ну, да дай срок, злодейка, я тебе нассу в шапку-то!
      Легла злодейка спать, кот на постель сел. Только она глаза защурила, коток приправил свой хвосток, да по губам-то и провёл.
      И говорит молодица:
      — Тьфу, проклятый!
      Перстенёк изо рту-то триньк! Кот его поддел и на нос надел. Никого не ждал и из комнаты убежал.
      Говорит молодица:
      — Девка-служанка, подыми перстень!
      Служанка огонёк засвечaла, искала, нет.
      Кот выбежал из хаты и кричит:
      — Кобель!
      — Здесь я!
      — Я перстень достал!
      И полетели, куда надо им, прямыми путями-дорогами. Бегли-бегли много ли, мало ли, долго ли, коротко ли, и так добегли, что и идти некуда. Превеличающая перед ними река. Добегли до реки, и говорит кот кобелю:
      — Ну давай, поплывём через реку, я перстенёк понесу.
      А кобель и говорит:
      — Ты упустишь! Да-ка я понесу.
      Вот они сохватились драться. На бережку дрались и перстень в воду упустили.
      Сидит кобель, больно плачет.
      — Что ты, проклятый кот, сделал? Что ты мне его не отдал? Я бы его на ушко надел.
      Кот и говорит:
      — Да ведь не ты его доставал, а я. Ладно, ночуем, кобель, ночку, там посмотрим!
      Ночку на реке ночевали кот и кобель.
      По утру приезжают молодые рыболовы, в речку неводы бросили, рыбицы много пымали, много рыбицы пымали и всю её распластали.
      А вот господин кот сидит на бережке-то, да ноготочкой кишечки порет, а в кишечках-то смотрит и перстенёк нашёл. Его рыбица сглотила.
      Поддел его коток в роток и полетел, как ясный соколок, а кобель не бежит, на берегу лежит, отъелся белорыбицы-то.
      Подбежал кот к кобелю:
      — О да, брат же кобель, перстенёк-то я нашёл!
      Приходят домой, принесли купецкому сыну перстенек. Купецкий сын не знат, чем их напоить, накормить, не знает, где спать положить. Берет от них золот перстенёк и говорит:
      — Да, спасибо вам, господа-товарищи! Нынешний день я при радости!
      Надел купецкий сын перстень на правую рученьку и говорит:
      — Воиц, мой, воиц, золот перстень.
      — Что прикажете?
      — Прошу я вас, чтобы заутро жена здесь была!
      Зоренька не занялась, они её доставили, и стал купецкий сын с ней жить, да быть.
      Вот и сказочке конец, кто сказал тот молодец. Нам, молодцам, по рюмочке винца, по стаканчику пивца, а на закуску хлеба ломоть. Взял, да и будет.
      Ох, да погожу. Это бросим, ново начнём.
      Я там был, зачем, забыл, а вот что ел и пил, всё запомнил.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческая дочь и дворник. Архангельск. Сказка!!
=======
      Бурлак жил, так в Риге бурлачил.
      Пришёл, да женился, на хрестьянстве-то жить не показалось ему после, в деревне-то.
      Выйдут там на гулянье кто куда, а он высел на улицу. Смотрит пляшет телёнок, играет идёт.
      Он и говорит телёнку:
      — Бы женить тебя, покинул бы плясать.
      А тут сосед ли, кто ли выслушал, ну, да там пересказывает какому-то чужому.
      А он скат:
      — Вот у нас была дочка одинака, у родителей сидела в верхах, кушань носили все наготове.
      Играли кто в рюхи, а кто мячиком, отворили окошечко, бросили в окошко мячиком, она окошко и заперла. Просили у ней мячик, а она не отдала.
      И тут какой-то наскочил, маленький, руки-дельницы с ногтями, а ножки-лапки тоже с ногтями, выстал со стены, она и окошечко отворила ему. Был невелик, но ласков и мягок. Стал он гостить к ней ходить.
      Пришёл он раз как-то к ней, а тут отец идёт в фатеру. Она взяла, да его завернула в постелю. Отец пришёл, на кроватку присел, да потом и повалился на постели. Как повалился, так и придавил гостя, он и мёртвый сделался.
      Она родителю не смеет сказать, а сказала дворнику. Дворник мёртвого в зарод спустил, взял его и куда-то убрал, стал потом сам с поры на поры похаживать к ней.
      Осень пришла, ночи тёмные, собрались целовальники, все сорок человек, в кабак при празднике, выпили и затовакали.
      А дворник, девушник этот, и говорит:
      — Вы знаете, я к купецкой дочери спать хожу.
      — Ну, а как ходишь ты спать, так приведи-тко её сюда.
      Он сходил, и вызвал её, а ей хоть вопеть, а идти надоть, иначе отцу всё скажет.
      Вот как привёл он, дак она поднос положила, две рюмки на поднос, ну и бутылку вина и стала этих целовальников поить, подносить им.
      Подносила, а они и напились, ну, да оны и заснули, и дворник заснул тоже, ну она и раздумалась:
      — До утра, прожить, так и батюшко и все узнают, донесут.
      Взяла отворила бутылку, вино пропустила и зажгла вино, вышла из кабака, пришла домой, в свою комнату и легла на спокой.
      Поутру батюшко встаёт с постели и доносят ему после ночи:
      — Кабак у тебя сгорел, сорок целовальников в одном кабаку сгорело и дворник твой сгорел.
      Приходит он к дочери:
      — Что, дитятко, спишь? – Говорит он.
      — Ну, а у меня, батюшка, пригрузило меня, я не спала, спать не могла.
      — Так, дитятко, у нас в кабаке сорок человек целовальников сгорело и дворник сгорел.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческая дочь и разбойники. Архангельск. Сказка!!
=======
      Купеческая дочь и разбойники. Архангельск.
      Купец ездил за море кораблём поезжать, торговать, а дочерь свою оставлял дом сохранять.
      Как-то он уехал, отправился, вдруг разбойники нагонили на золотой кареты к дому. Поставили листвицу к окну, а один и в окно полез.
      Дочь не знает, куда деваться, отцову саблю хватила, со с печи и стала за простенок.
      Разбойник как стал голову в избу запихивать, она его тюкнула отцовой саблей. Хотела тюкнуть по шеи, да попалась по уху и отрубила ухо.
      Он свалился с окна.
      Разбойники перепались, подумали, что сам купец дома, положили товарища в золоту карету и погонили.
      Дочь вышла на уличь, посмотрела за ними вслед, в которую сторону погнали. Обулась, оделась и пошла за ими взади. Долго-ле, коротко-ле шла по полю и увидела в поли дом превеличающей, большой.
      В первую избу зашла, всё копья, да оружье. В другу избу зашла, всё тела мёртвые лежат. В третью избу зашла, всё женской наряд висит.
      Вытянула сундук, отворила, в сундуки перстней много увидела и стала перстень выбирать, какой ей ндравится, какой на перст годится. Выбрала перстень.
      Вдруг зашумели, загремели, разбойники нагонили на золотых каретах.
      Не знает она, куда девается, сундук отодвинула, под лавку за сундук забилась.
      Разбойники привезли девку какую-то. Сели закусывать, один говорит:
      — Ах, я жаркого захотел.
      А другой тащит человечье мясо. Девка увидела, что едят человечье мясо, стала плакать.
      Один разбойник сказал девки:
      — Расширь целюсь-ту.
      Девка рот расширила, а он вилками ей в рот-от ткнул, у девки голова с плеч покатилась.
      Эту девку стали обдирать, платье её, снимать стали перстень, перстень покатился, да к купеческой дочке под лавку. Та взяла, да себе на перст наложила.
      Один разбойник говорит:
      — Надо найти перстень.
      А другой говорит:
      — Заутра найдём.
      Стали разбойники ложиться спать, а онного посадили к дверям караульном.
      Все разбойники заспали, и караульней задремал, девка тихонько из-за сундука, выбилась, подошла ко дверям.
      Те двери, виж! Другие, виж! Третьи, виж! Она и ушла.
      Караульный прохватился и стал кричать товарищей.
      Все соскакали, запрягли лошадей и погнали, новой по онной дороге, новой по другой, новой по третьей, все по разным дорогам.
      Девка бежала, бежала, нагнала мужика, мужик этот сено воз везёт.
      — Ради Бога, мужик, возьми меня, сохрани от разбойников.
      — А что, девушка, если я закладу тебя в воз сена, разбойники нагонят, воз сена разобьют, тебя убьют. Тебя убьют и меня не оставят.
      Побежала девка вперёд.
      — Ради Бога, не сказывай, что я бежала.
      Бежала, бежала, настигла черепана, черепан едет, горшки везёт.
      — Черепан, ради Бога, сохрани от разбойников.
      — Разве под горшки закладу.
      Взял, да ей под горшки и заклал.
      Разбойники нагонили мужика с сеном, спрашивают:
      — Не видал-ле кого, человека прохожего?
      — Нет.
      На то мужику не поверили, разбили у его воз сена.
      Настигли черепана, спрашивают:
      — Не видал-ле кого? – Черепан отпирается. – Нет, не видал.
      Начали горшки с саней метать. Метали, метали, полвоза сметали.
      Один разбойник сказал:
      — Э, ребята, не мечите черепанские горшки, я бывал в черепанской работе, – черепанская робота чажела.
      Послушались розбойники, поворотили назад оттуль.
      Черепан повёз купеческую дочерь к дому купцову. Купец в то время домой прибыл. В то время розыск пошёл, купецку дочь ищут.
      Купец тут весьма обрадовалса.
      И вот как-то приехали люди сватать к купцу дочерь его. Дочь однако узнала среди сватов тех разбойников и отцу сказала:
      — Меня отец отдавай не отдавай, а вокруг дому караул солдатов поставь.
      Сватаются разбойники, сидят в горнице, а дочь стала рассказывать всё, что ей ночесью грезилось, и всё, что было с ей у разбойников, всё рассказала, а разбойники слушают, да к каждому слову говорят:
      — Чуден, девицча, твой сон, да к счастью.
      Потом спрашивает дочерь:
      — А которой мой богосуженой?
      Они указали, у кого ухо отсечено. Он оверченый платком, голова охвачена у него платком.
      — А что он у вас платком обвертелся?
      — А он у нас хороший, дак чтобы не уркнули.
      А доць на то сказала:
      — Говорят-де, не смотря товар не купят.
      Подошла к разбойнику, его развязала, увидала, что у его ухо отсечено, и сказала:
      — Батюшко! Сами ко мне и подъезжали, вот его ухо я спрятала за печкой.
      Тут их поймали и расстреляли на воротах. Поехали к ихнему дому, тела мёртвые похоронили, копья, оружье царю в казну взяли, а живот-богачество черепану за сохраненье дочки купеческой отдали.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческая дочь и служанка. Легенда. Сказка!!
=======
      Жил купец пребогатый. У него одна дочь была хороша-расхороша!
      Развозит этот купец товар по разным губерниям, и приехал он в некое царство к царю, привёз красный товар и стал ему отдавать.
      Изымел с ним царь таково слово:
      — Что, – говорит, – я по себе невесты не найду?
      Вот купец и стал говорить этому царю:
      — У меня есть дочка хороша. Так хороша, что человек ни вздумает, то она узнает!
      То царь часа часовать не стал, написал письмо и скричал своим господам жандармам:
      — Ступайте вы к этому купцу и отдайте это письмо купеческой дочери!
      А в письме написано:
      — Убирайся венчаться.
      Взяла купеческая дочь это письмо на руки, залилась слезами и стала убираться, и служанка с нею. И никто эту служанку не разгадает с купеческой дочерью. Потому не разгадает, что обе на одно лицо.
      Вот убрались они в одинакое платье и едут к царю венчаться.
      Досадно стало этой служанке. Сейчас и говорит:
      — Пойдём, по острову погуляем!
      Пошли по острову. Усыпила служанка купеческую дочь сонным зельем, вырезала у ней глаза и положила в карманчик.
      Потом приходит к жандармам и говорит:
      — Господа жандармы! Уходилась на море моя служанка.
      А они в ответ:
      — Нам лишь бы ты была жива, а эта крестьянка вовсе не нужна!
      Приехали к царю. Сейчас стали венчаться и начали жить.
      Вот царь сам себе думает:
      — Должно быть, купец меня обманул! Это не купеческая дочь. Отчего она так нехороша умом-разумом? Вовсе ничего не умеет делать!
      Живёт он с нею. А эта купеческая дочь опомнилась от болезни, что ей служанка-то причинила. Ничего она не видит, а только слышит.
      И слышит она, что стережёт старичок скотину. Стала ему говорить:
      — Где ты, дедушка, находишься?
      — Я живу в избушке.
      — Прими и меня с собою.
      Старичок принял её. Она и говорит:
      — Дедушка, отгони скотину-то!
      Он её послушал, отогнал скотину. И посылает она этого старика в лавку:
      — Возьми ты бархату и шёлку в долг.
      Старик пошёл. Из богатых никто не дал в долг, а дали ему из бедной лавки. Принёс он слепенькой бархату и шёлку.
      Она ему говорит:
      — Дедушка, ложись спать и ухом не веди. А мне что день, что ночь, все равно!
      И стала из бархату и шёлку царскую корону шить. Вышила такую хорошую корону, что глядеть, не наглядишься.
      Поутру рано будит слепенькая старика и говорит:
      — Поди, отнеси к царю. Ничего не проси, а проси только глаз. И что над тобой ни будут там делать, – ничего не бойся!
      Вот он пришёл во дворец, принёс корону. Тут все над этой короной сдивовались и стали у него торговать. А старичок стал у них просить глаз.
      Сейчас донесли царю, что он глаз просит. Царь вышел, обрадовался короне и начал торговать её, а тот и с него глаз просит.
      Ну, царь заругался и хотел уж его в острог сажать. Только что царь ни говорит, а он своё дело правит.
      Царь скричал своим жандармам:
      — Подите, у пленного солдата вырежьте глаз!
      А жена его, царица, сейчас выскочила, вынимает глаз и даёт его царю.
      Царь очень обрадовался:
      — Ах, как ты меня выручила, царевнушка! – И отдал старику этот глаз.
      Старик взял и пошёл со дворца. Пришёл в свою избушку. Слепая спрашивает:
      — Взял ли ты, дедушка, мой глазок?
      Он говорит:
      — Взял.
      Вот она приняла у него, вышла на зорю, поплевала на глазок, приставила, и стала видеть.
      Посылает она старичка опять в лавки, дала ему денег, велела долг отдать за шёлк и за бархат и ещё приказала взять бархату и золота.
      Взял он у бедного купца и принёс купеческой дочери и бархату и золота.
      Вот она села шить другую корону, сшила и посылает старичка к этому же царю, а сама приказывает:
      — Ничего не бери, только глаз проси. А станут тебя спрашивать, где ты взял, – скажи. Мне бог дал!
      Пришёл старик во дворец. Там все сдивовались. Первая корона была хороша, а эта ещё лучше.
      И говорит царь:
      — Что ни давать, а купить надо!
      — Дай мне глаз, – просит старик.
      Царь сейчас посылает вырезать глаз у пленного, а супруга царёва тут же и вынимает другой глазок.
      Царь очень обрадовался, благодарит её:
      — Ах, как ты меня, матушка, выручила этим глазком!
       Спрашивает царь старичка:
      — Где ты, старичок, берёшь эти короны?
      — Мне бог дал! – Сказал ему старик и пошёл со дворца.
      Приходит в избушку, отдаёт глазок слепенькой. Она вышла опять на зорю, поплевала глазок, приставила его, и стала видеть обоими глазами.
      Ночь спала в избушке, а то вдруг очутилась в стеклянном дому, и завела она гулянья.
      Едет царь посмотреть, что такое за диво, кто такой построил эти хоромы? Въехал во двор, и так она ему рада, сейчас его принимает и за столик сажает.
      Попировал там, уезжает и зовёт её к себе в гости. Вернулся к себе в дом и сказывает своей царице:
      — Ах, матушка, какой в этом месте дом и какая в нём девица! Кто что ни вздумает, то она узнает!
      Царица догадалась и говорит сама себе:
      — Это, верно, она, которой я глаза вырезала!
      Вот царь опять едет к ней в гости, а царице очень досадно. Приехал царь, попировал и зовёт её в гости.
      Она стала убираться и говорит старичку:
      — Прощай! Вот тебе сундук денег. До дна его не добирай, всегда будет полон. Ляжешь ты спать в этом стеклянном дому, а встанешь в избушке своей. Вот я в гости поеду. Меня вживе не будет, убьют и в мелкие части изрубят. Ты встань поутру, сделай гробок, собери мои кусочки и похорони.
      Старичок заплакал об ней.
      Тем же часом жандармы приехали, посадили её и повезли. Привозят её в гости, а царица на неё и не смотрит, сейчас застрелила бы её.
      Вот и вышла царица на двор и говорит жандармам:
      — Как вы эту девку домой повезёте, так тут же иссеките её в мясные части и выньте у ней сердце, да привезите ко мне!
      Повезли они купеческую дочь домой и разговаривают с ней быстро. А она уж знает, что они хочут делать, и говорит им:
      — Секите ж меня скорее!
      Они иссекли её, вынули у ней сердце, а самою в назём закопали и приехали во дворец.
      Царица вышла, взяла сердце, скатала его в яйцо и положила в карман.
      Старичок спал в стеклянном дому, а встал в избушке и залился слезами. Плакал-плакал, а дело надо исполнить. Сделал гроб и пошёл искать её. Нашёл в навозе, разрыл, собрал все части, положил их в гроб и похоронил у себя.
      А царь не знает никакого дела, едет к купеческой дочери в гости. Приехал на то место, нет ни дома, нет ни девицы, а только где она схоронена, там над ней сад вырос.
      Вернулся во дворец и стал царице рассказывать:
      — Ездил-ездил, не нашёл ни дома, ни девицы, а только один сад!
      Вот царица услыхала об этом. Вышла на двор и говорит жандармам:
      — Ступайте вы, посеките на том месте сад!
      Приехали они к саду и стали его сечь, а он весь окаменел.
      Не терпится царю, хочется сад посмотреть. Вот и едет глядеть его. Приехал в сад и увидал в нём мальчика, и какой хорошенький мальчик!
      — Верно, – думает, господа гуляли, да потеряли.
      Взял его во дворец, привёз в свои палаты и говорит царице:
      — Смотри, матушка, не расквили его.
      А мальчик на то время так раскричался, что ничем его и не забавят. И так, и сяк, а он знай кричит!
      Царица вынула из карманчика яичко, скатанное из сердца, и дала ему. Он и перестал кричать, зачал бегать по комнатам.
      — Ах, матушка, – говорит царь царице, – как ты его утешила!
      Мальчик побег на двор, а царь за ним. Он на улицу, и царь на улицу, он в поля, и царь в поля, он в сад, и царь в сад. Увидал там этот царь девицу и очень обрадовался.
      Девица и говорит ему:
      — Я твоя невеста, купеческая дочь, а царица твоя, моя служанка.
      Вот и приехали они во дворец. Царица упала ей в ноги:
      — Прости меня!
      — А ты меня не прощала. Один раз глаза вырезала, а в другой велела в мелкие части рассечь!
      Царь и говорит:
      — Жандармы! Вырежьте же теперь и царице глаза и пустите её в поля.
      Вырезали ей глаза, привязали к коням и пустили в поля. Размыкали её кони по чистому полю.
      А царь с младой царицею стали жить, да поживать, добра наживать.
      Царь ею завсегда любовался и в золоте водил.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческая жена и приказчик. Легенда. Матершина. Сказка!!
=======
      Жил-был купец, старый хрыч, женился на молоденькой бабёнке, а у него много было приказчиков.
      Старшего из приказчиков звали Потапом, детина он был видный, зачал к хозяйке подбираться, шутить с нею всякие шуточки, так у них дело и сладилось.
      Стали люди это примечать, стали купцу сказывать.
      Вот купец и говорит своей жене:
      — Послушай, душенька, что люди-то говорят, будто ты с приказчиком Потапом живёшь.
      — Что ты, Бог с тобой, соглашусь ли я! Не верь людям, верь своим глазам!
      — Говорят, что он к тебе давно подбирался! Нельзя ли как-нибудь испытать его?
      — Ну что же, – говорит жена, – послушай меня. Нарядись в моё платье и пойди к нему в сад, знаешь, где он спит, да потихонечку шёпотом и скажи. Я-де к тебе от мужа пришла! Вот и посмотришь тогда, каков он есть.
      — Ладно, – сказал купец.
      А купчиха улучила время и научила приказчика. Как придёт муж, хорошенько его поколотить, чтобы он, подлец, долго помнил!
      Дождался купец ночи, нарядился в женино платье с ног до головы и пошёл в сад к приказчику.
      — Кто это? – Спрашивает приказчик.
      Купец отвечает шёпотом:
      — Я, душенька!
      — Зачем?
      — От мужа ушла, да к тебе пришла.
      — Ах ты, подлая! И то про меня говорят, что я к тебе хожу! А ты, ****ь, хочешь, чтоб я совсем опостылел хозяину!
      И давай колотить купца по шее, по спине, да ещё в поволочечку, с протяжечкой:
      — Не ходи, мерзавка! Не срами меня. Я ни за что не соглашусь на такие пакости!
      Кое-как купец вырвался, прибежал к жене и говорит:
      — Нет, милая, теперь никому в свете не поверю, что ты живёшь с приказчиком. Как принялся он меня ругать, срамить, да бить, насилу ушёл!
      — Вот видишь, а ты всякому веришь! – Сказала купчиха и с того времени стала жить с приказчиком без всякого страха.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческий сын и соловей. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жил-был купец и помер, у купца остался сын, тот стал возрастать.
      Стали ребятишки его звать рубить дров, купецкого сына-то.
      Он говорит:
      — Маменька, я пойду дров рубить.
      Она ему говорит:
      — Купеческий сын, какой ты дроворуб будешь?
      А он говорит:
      — Спустишь, пойду, не спустишь, пойду.
      Он и пошёл с малыми ребятами дров рубить, не доложался больше матери, чтобы позволила.
      Пришёл дров рубить, налетел к ним соловей оченно красив, начал соловья йимать сынок, йимал, йимал, дров не нарубил, соловья не поймал.
      Ребятишки походят домой в деревню, ему тоже пойти надо. Домой пришёл, мати говорит:
      — Что, сынок, нарубил ли дров?
      — Нет, – говорит он, – какой рубить дрова, налетел соловей оченно красив, йимал, йимал, поймать не мог, ребятишки пошли домой, и я домой.
      Мать говорит:
      — Не йимай соловья, если поймаешь, не будешь счастлив.
      Потом на второй день ребята походят, его опять зовут. Он опять давается, просится у матери:
      — Отпусти меня дров рубить.
      Мать говорит:
      — Какой ты будешь дроворуб, купеческий сын.
      Ну, он говорит:
      — Спустишь, пойду, не спустишь, пойду.
      Опять и ушёл с ребятами. Ну, и пришёл дров рубить. По второй день ещё красивее соловей прилетел.
      Вот, он йимал, йимал и поймал соловья наконец-то. Поймал понёс домой.
      Принёс к матери, мать говорит:
      — Поди, продай соловья.
      Он шёл на рынок и сам себе думает:
      — У меня денег есть, куда мне с деньгами, сойду снесу царю в подарках, соловья этого.
      Снёс царю в подарках, а царь его пожаловал его чином, барином выбрал над крестьянами думчим боярином.
      Этим крестьянам не захотелось ему покоряться, решили они его сказнить, наговор сделать.
      Идут они дорогой и говорят:
      — Не охвота нам ему покоряться, надо его сказнить.
      Этот соловей им тут сразу повернулся старушкой и говорит:
      — Подите, скажите царю, что, мол, он хотел достать лань златорогую с чистого поля. Ему её не достать. Она его забьёт, залегает.
      Они доклад сделали царю, эти крестьяне, что хочет думчий боярин достать лань златорогую с чистого поля.
      Царь и послал послов за ним за думчим боярином:
      — Подите, приведите его сюда, что он с крестьянами думу думает, а не с царём, хочет достать лань златорогую с чистого поля.
      Привели его. Пришёл он к царю, царь и говорит ему:
      — Если не достанешь лань златорогую с чистого поля, так голова твоя на плаху.
      Он пошёл к маменьки, закручинился, запечалился. Стречает его мать:
      — Что ж ты кручинен, печален?
      — Что ж мне не кручиниться, не печалиться, я с крестьянами не думал никакой думы, не говорил ничего, а они насказали царю, что я хотел достать кобылицу-лань златорогую с чистого поля, где же мни достать?
      Мать говорит:
      — Это не служба, службишко, служба вперёд будет. Богу молись, да спать ложись, умел соловья поймать, так умеешь и погоревать, утро мудро, день прибыточен.
      Мать же его волшебница была. Вышла она на крыльцо, смахнула тонким полотном. Налетело тридцать два сокола, обвернулось тридцать двумя молодцами и говорят в хор:
      — Что, сударыня, делать?
      — Пригоните лань златорогую с чистого поля. К утру, к свету на царский двор приставьте.
      Они и пригнали. Они это могут.
      Царь вышел поутру на балкон, смотрит лань эта пасётся на лугу и весьма сына купецкого возлюбил.
      Ещё больший чин ему прибавил, и ещё больше крестьян ему дал под стражу.
      Опять эти крестьяне пошли на роботу и говорят, что надо казнить его, куда-нибудь, чтобы он не был.
      А этот соловей старушкой опять повёртывается, к им встрету идёт и говорит:
      — Что вы, крестьяне, думаете? – Опять у них спрашивает.
      — А что, старая чертяка, что ты говорила, то он и исполнил.
      А она опять им говорит:
      — Да что, люди людям век помогают. Пойдите и скажите теперь царю, что он хотел, мол, достать кобылицу златыницу, с тридцатью пятью жеребьями, ему не достать, его забьют эти жеребцы в поле.
      Царь послушал крестьян и опять послов за ним послал. Пришёл этот мальчик к царю, царь и говорит ему:
      — Что ж ты с крестьянами думу думаешь, хочешь достать кобылицу златыницу с тридцатью пятью жеребьями, если не достанешь, голова твоя на плаху.
      Ну, этот мальчик опять домой пошёл, закручинился, запечалился. Опять мать его стречает и спрашивает:
      — Что ж ты закручинился, запечалился?
      — Как же мне не кручиниться, не печалиться, – говорит мальчик, —крестьяне доносят царю, жалуются, что я хочу достать кобылицу златыницу с тридцатью пятью жеребьями. Где мне достать?
      Мать говорит:
      — Это не служба, службишко, а служба вперёд будет. – Аще страху сулит мать ему. – Богу молись, спать ложись.
      Он Богу помолился, спать лёг. Мать вышла на крыльце, смахнула тонким полотном, налетело тридцать два сокола, обвернулось тридцать двумя молодцами и спрашивают в один хор:
      — Что, сударыня, делать?
      — Пригоните кобылицу златыницу с тридцатью пятью жеребьями. К утру-свету на царский двор приставьте.
      Они к утру-свету пригнали на царский двор. Она поутру встала, сыну и говорит:
      — Поди-ко, дитятко, на царский двор, жеребца и подрачивай и похаживай по царскому двору.
      Вот, он пришёл на двор, коней подрачивает и похаживает, а царь поутру встал, вышел на балкон, аще больше мальчика возлюбил, аще больший чин ему дал, аще под стражу больше крестьян дал.
      Вот, он опять пошёл к матери домой, а эти крестьяне опять пошли на роботу и между собой говорят, что его надо решить, чтобы он не был над ними, не распоряжался.
      Соловей опять повернулся старушкой и им говорит:
      — Куда вы, крестьяне, пошли?
      — Э, старая чертяка, что ты говоришь? Он всё сделал, что ты сказала. – Крестьяне говорят.
      Она, старушка эта говорит:
      — Пойдите скажите царю, что он хотел сделать города с пригородками, терема с притеремками, и на кажном теремочке по жалкому колокольчику, он этого не сделает, его царь казнит, не бывать ему живу.
      Они опять и сказали всё это царю. Царь мальчика достал к себе и говорит ему:
      — Что же ты с крестьянами думу думаешь, а не с царём. Хочешь город сделать с пригородками в вышину и по колокольчику поверху, а если не сделаешь, то голова твоя на плаху.
      Вот пошёл к матери, жалуется ей. Мать ему говорит:
      — Поди сходи к царю, скажи, чтобы было бы лес и чугун, и серебро, и медь, и чугун, правьянту было бы довольно всякого.
      Мальчик пошёл, сказал это всё царю. У царя всё не долго, исправил ему всё.
      Вот, мать опять вышла на крыльце, смахнула тонким полотном, налетело тридцать два сокола, обвернулось тридцать двумя молодцами и спрашивают в один хор:
      — Что, сударыня, надо делать?
      — Сделайте города с пригородками, терема с притеремками и на кажном теремочке по жалкому колокольчику.
      И стали делать ей, что она приказывала. Она сына утром опять и будит:
      — Возьми, – говорит она, – молоток, да поди, пощёлкивай, поколачивай гвоздики, аль что ещё в этом строеньице, будто тобой всё это делано.
      Царь вышел на балкон, увидел город волшебный. Весьма его возлюбил, аще чин дал.
      Потом опять крестьяне думают, как бы парня этого извести.
      К ним снова соловей повернулся старушкой, стрету с ними идёт:
      — Что ж, вы, крестьяне, думаете. Скажите царю, что он, мол, хотел сделать корабль, чтобы ходил по суши, по воды, пойдите, донесите про это царю.
      Ну, вот они и сказали про это чудо царю.
      Царь опять послов послал и опять его томит:
      — Что же ты с крестьянами думу думаешь, а не с царём.
      А он и сном, и духом дела не знает, что всё это соловей еберзит-насказыват.
      — Сделай, – говорит царь, – корабль мне, чтобы ходил по суше, по воде, а если не сделаешь, голова твоя на плаху.
      Он опять идёт к матери, прикручинился.
      Мать его назад отослала, чтобы был лес готов и правьянт всякий, что на корабль. Он шёл опять, царю сказал, у царя всё не долго, исполнил, всё его.
      Пришёл домой, мать и говорит:
      — Богу-то молись, да спать ложись.
      А сама вышла на крыльце, смахала тонким полотном, налетело тридцать два сокола, обвернулись тридцать двумя молодцами и спрашивают в се как в один хор:
      — Что нам, сударыня, делать?
      — А сделайте корабль, чтобы ходил по суше, по воде.
      Они и сделали ночью корабль. Наутро мать говорит:
      — Поди-ко, дитятко, на корабль, стружки попахивай, да покидывай, будто ты робил.
      Царь вышел на балкон, видит корабль летучий у окон плавает, аще больше возлюбил мальчика, аще чин больший дал.
      Опять эти крестьяне пошли на работу, думают, как им извести парнишечку.
      Эта старушка им снова повстречалась и говорит:
      — Пойдите, скажите царю, что мальчишка хочет достать из-за синего моря, из-за огненной реки царь-девицу ему замуж, а уж ему не достать, – говорит соловей-старушечка крестьянам.
      Царь послал послов, мальчик опять пришёл, царь говорит:
      — Что ты думу думаешь с крестьянами, а не с царём? Достань мни девицу из-за синего моря, из-за огненной реки, если не достанешь голова твоя на плаху.
      Пошёл мальчик к матери. Мать видит его кручинного, спрашивает, отчего он печальный.
      Отвечает мальчик:
      — Как же мне не кручиниться, ведь велел мни царь достать девицу из-за моря синего, из-за огненной реки.
      А мать ему говорит:
      — Умел соловья поймать, так умей погоревать. Поди, – говорит, – сходи, скажи царю, чтобы разного товару корабль был нагружён.
      Он шёл, царю сказал. У царя всё недолго, царь нагрузил корабль товару.
      Пришёл к матери. Мать ему говорит:
      — Ну, вот, дитятко, отыщи теперь батюшкова Миколу и молись ему со слезами и потом пойдёшь. Станешь на корабль и скажешь. – Ну-тко, корабль, полетай-ка, корабль, за синее море, за огненную реку к царь-девице.
      Мать ему наказывает на дорогу:
      — Корабль полетит, да станет середь синего моря. Сутки будет стоять, потом налетит Могуль-птица, захочет корабль заглотнуть, ты же смоги что-нибудь отсечь у Могуль-птицы. Потом прибежит лёва-зверь, а за ними кит-рыба. Ты и у них что-нибудь отсеки.
      Полетел корабль в море, потом сутки простоял посередь моря, прилетела Могуль-птица, Могуль-птица налетела, хотела корабль заглотнуть, а мальчик взял саблей ударил, крыло отсёк у ней.
      Вторые сутки стоит. Выстал тут лёва-зверь, хочет корабль заглотить. Он взял, саблей ударил, и ухо отсёк у лёва-зверя.
      Третьи сутки стоял корабль. Выстала тут кит-рыба. Он саблей ударил, вырвал зуб.
      Потом поехал дальше за синё море, за огненну реку. Приехал он на царский двор, царевна увидала, нянек, служанок всех стреложила, оделась и пошла на корабль.
      — Что за чудо за такое объявилось, что за корабль, пойти надо посмотреть.
      Зашла она в корабль и зачала товару брать, а деньги он не йимае с неё. Сам вышел на корабль и говорит заветно слово:
      — Ну-тко, корабль, полетай-ко, корабль, в своё место.
      Корабль полетел, а Царь-девица по кораблю всё ходит, товар выбирает. Товару насбирала, вышла на корабль и выйти не ведает куда, увезена на корабле этом.
      Царь его стречает со всей силой, со всем солдатством, стретил его, аще весьма возлюбил.
      Эта девица царю говорит:
      — Я так за вас замуж не пойду. Нужно сделать что-то. Сделай сруб, наклади в сруб смолы, пороху, скалы с лесу, да зажги, да вокруг этого сруба мы пойдём троима.
      А сын-парнишечка этот в походушках, поездушках вырос большой уже. Статный красивый стал. Она его и приглядела себе в мужья.
      Царь всё сделала, царь-девица просила, пошли вокруг сруба, царь впереди, царевна вслед, а молодец за ней сзади.
      Она тут уловчилась и пихнула царя в огонь. Упал царь, стал гореть, а она ему вдогонь и говорит:
      — Не ты меня доставал, и не за тобой мне и быть.
      Он там и сгорел.
      А этот молодец её и замуж взял, и царством завладел, и стал жить и быть с царь-девицей этой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческий сын и Чудилище на стеклянной горе. Пермь. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, не в нашем государстве жил-был купец.
      У него была дочь. Её сватали, купеческий сын, потом Чудилище сватал её. За Чудилище не отдали, отказали ему.
      Чудилище говорит:
      — Если не отдадите, то я украду.
      Так и порешили, что отдать за купца, и отдали. Он состроил ей особую комнату и держал там взаперти.
      И у него были дети уже. Дети выйдут на улицу, и кричат там, дразнят их:
      — У вас мамы нетука!
      Они пришли и у няни спрашивают:
      — Няня, разве нет мамы?
      Она и отвечает:
      — Нет, у вас есть мама, только она взаперти, нельзя выпускать её.
      — Как же бы нам её поглядеть?
      — А вот когда у вас папаша ляжет спать, вы украдите у него из-под головы ключи, и ступайте отворить эту комнату, и увидите маму.
      Они так и сделали, пошли и отворили. Мать обрадовалась, начала их целовать. Повидались, ушли и не заперли дверь-от.
      И опять ключи подсунули отцу в изголова. Отец пошёл, глядит. Жены нетука. Он сразу подумал, что это утащил Чудилище жену.
      Пришёл домой и стал расспрашивать, кто ходил к жене? Дети повинились, что:
      — Мы ходили, маму глядели.
      И он хотел их расстрелять. Ну, его уговорили. Он говорит:
      — Ступайте, куда хотите, найдите мать, а без матери не ходите!
      Они нашли и сели на флот и поехали по морю. Ехали, ехали, приехали. Глядят, стеклянная гора.
      Старший брат говорит:
      — Вы здесь оставайтесь, а я пойду! Ежели чего, дак я вам верёвкой дёрну! Вы здесь припасайтесь!
      Потом он идёт, глядит. Стеклянная изба. Заходит в эту избу, глядит. Сидит красавица.
      Стал он рассказывать:
      — Вот у нас мама потерялась.
      Она говорит:
      — Ступай, там ещё придёт изба, сидит красавица, она тебе скажет.
      Он подходит, глядит. Стеклянная опять изба. Заходит в неё. Тут сидит красавица.
      Спрашивает ей:
      — Не знаешь ли? Тут у нас мама потерялась. Сказывают. В такой же избе живёт, у Чудилища.
      Красавица показала ему тропочку невидную. Он пошёл по тропочке. Подошёл, глядит. Большущий стеклянный дом. Заходит в этот дом. Глядит. Сидит его здеся-ка мать.
      Он обрадовался и мать обрадовалась. Начали целоваться. Мать говорит:
      — Куда я тебя спрячу? Чудилище прилетит, убьёт тебя.
      Она хлопнула зорькой и сделала его булавочкой. Чудилище прилетает и говорит, что:
      — Здеся-ка русским духом пахнет.
      — Ты летал по Руси и нахватался русского духу!
      Потом она ему приготовила обедать. Он пообедал. Она ему начала в бороде шарить и говорит:
      — Ох ты, миленький мой! Какой ты стал старый! Ежли бы был мой сын здеся-ка, ты бы все ему препоручил?
      — Да, препоручил бы! – Говорит Чудище.
      Она хлопнула зорькой, очутился здеся-ка сын. Он, верно, все ему препоручил. Потом стал ему казать, что в погребах у него напрятано. А там, в дальнем углу два чана с водой и два с плодами. Чудище наказывает:
      — Эту воду пей, эту не пей! Эти плоды ешь, эти не ешь!
      Потом купецкий сын ходил тутака и глядел. Нашёл ещё одну красавицу в тёмной комнате. Потом отправил мать к братовьям, с матерью, однаё отправил и красавицу из стеклянного дома и ту, из тёмной комнаты.
      Братовья стали, двое их было, об красавице этой драться. Мать и говорит:
      — Не деритесь! Там ещё есть.
      Он им спустил другу красавицу. Они уехали от матери.
      Ему стало скучно. Которые плоды не велел Чудилище ему есть, он их съел. Которую воду не велел пить, он выпил её.
      Почувствовал себя, что он стал здоровый.
      Глядит. Тут в завозне, в амбаре, двенадцать замков. Он их сорвал.
      Оттуда выбежал конь. Он его схватил за гриву и говорит:
      — Стой!
      Конь говорит:
      — Отпусти меня погулять в чисто поле! Я сто лет здесь заколдован сидел. Ежли я тебе только понадоблюсь, ты скричи. Где ты, конь? Я тут же буду!
      Враз прилетает Чудилище и хотело ссечь ему голову мечом. И говорит:
      — Ты всю силу мою поел!
      Уж он тогда ослаб, этот Чудилище. Этот самый кавалер начал с ним барахтаться, выхватил у него меч и ссек ему голову. Потом зашёл в комнату, глядит, лежит там зорька.
      Он её ударил, выскочило два лакея.
      — Что, барин, прикажете?
      — Поесть!
      Он поехал и вышел на двор. И вспомнил:
      — Ох, где-то мой конь?
      Конь тут же, сейчас тут и был. Конь говорит:
      — Что ты меня тогда не кричал, когда он тебе хотел ссечь голову мечом? Теперь садись на меня, бей меня по бёдрам и айда на мою сторону!
      Они ехали по морю и нагнали братовьев.
      Конь говорит:
      — Похитим их или нет?
      — Пущай едут с Богом! – Купецкий сын говорит. И обогнали их, оне не заметили.
      Приехали в село на родину. Стал на квартеру к старушке со стариком.
      Через несколько времени приехали братовья и начали на красавицах жениться. Невеста-красавица из стеклянного дома, эта и говорит:
      — Мне платье нужно такое, какое я носила на стеклянной горе!
      Но никто не мог сшить на неё такое платье.
      Этот детина самый купецкий сын посылает старика и говорит:
      — Ступай, дедушка, возьмись шить платье!
      Старик говорит:
      — Что ты, батюшка? Нам ведь не сшить!
      — Айда берись-ка, знай!
      Он пошёл и взялся сшить платье. Пришёл домой. Детина этот взял, матерьё всё изрезал и выбросил. Старуха старика начала ругать:
      — Вот ты взялся там! Теперь тебе чего будет?
      Детина говорит:
      — Не тужи, дедушка, завтра утром готово будет!
      Детина утром рано выходит на двор и ударил зорькой. Выходит барышня.
      — Что вам, барин, нужно?
      — Мне нужно платье такое, какое носила барышня на стеклянной горе!
      И сейчас же барышня подаёт ему платье. Детина будит старика и говорит:
      — Дедушка, айда неси платье! Готово!
      Старик снёс. Невесте понравилось это платье. Говорит:
      — Точно такое это платье, какое я носила на стеклянной горе.
      Старику дали за это награду. Он пошёл домой.
      Жених невесте говорит:
      — Ну, теперь венчаться, всё ты получила!
      Невеста говорит:
      — Мне нужны башмачки такие, какие я носила на стеклянной горе!
      Кому ни закажут, никто не может сшить. Детина посылает старика:
      — Ступай возьмись!
      Старик пошёл и взялся. Над ним засмеялись:
      — Что за старичонка! Какой мастер!
      Он принёс товар домой, старик. Детина его изрезал и выбросил в окошко. Старуха заревела:
      — Старик! Что наделал? Теперь тебе будет казнь!
      Детина говорит:
      — Не тужи, бабушка! Завтра утром будет готово!
      Утром встал господин и ударил зорькой. Выскочил чеботарь:
      — Что, барин, прикажете?
      — Башмаки такие точно, какие носила барышня на стеклянной горе!
      Башмаки готовы. Старик понёс. Ему дали награду там.
      Ещё невесте нужно было такую карету, на какой она венчалась на стеклянной горе. Кому ни закажут, но никто не может сделать.
      Детина послал старика:
      — Айда, дедушка, возьмись! Мы сделаем.
      Старик пришёл:
      — Я сделаю. – Говорит.
      — Ежли сделаешь, мы тебя наградим. А не сделаешь, так расстреляем!
      Старик идёт с печалью домой.
      — Ну, дедушка, взялся?
      — Взялся, батюшка! Стращают. Не сделаешь, так расстреляем!
      Старуха старика начала ругать. Не за своё дело взялся, мол.
      — Не тужите! Завтра готова будет!
      Утром встал и хлопнул зорькой. Карета готова. Будит старика и говорит:
      — Дедушка, айда, вези!
      Старик обрадовался. Повёз карету, сдал там. Дали ему награду.
      Невеста говорит, задумчиво:
      — Точно такая, на какой я венчалась на стеклянной горе!
      Жених радуется, всё справлено к свадьбе, говорит:
      — Ну, теперь венчаться!
      Она:
      — Увалите через море плотину и состройте через море церкву!
      Всех это задание напугало, друг за друга прячутся.
      Детина посылает старика:
      — Айда, дедушка, возьмись подрядом уваливать!
      Старик пошёл туда и говорит, что:
      — Я увалю!
      Над ним засмеялись:
      — Ладно, дедушка, возьмись! Только чтобы в три года готово было!
      Старик говорит:
      — Не в три года, а в три месяца будет готова!
      — Если ты сделаешь, мы тебя начальником сделаем. А не сделаешь, то на куски изрежем!
      Старик пришёл домой и сказывает старухе. Старуха захворала и испугу.
      Детина говорит:
      — Не тужи, бабушка! Все готово будет!
      Утром встаёт старуха, глядит. На улице народ в тележках. Рабочих нагнали.
      — Старик, горим. Что ли?
      Детина говорит:
      — Бабушка, не кричи! Это наши рабочие!
      Старик встал, опоясал синей опояской и пошёл подрядчиком на роботы. Начали уваливать. В три месяца увалили. Старика наградили и поставили в начальники.
      Невеста говорит наконец:
      — Вот теперь поедем венчаться!
      Когда они собирались венчаться, детина сел на коня и выехал на плотину. Сколько нейдёт народу, он всех на этом коне убьёт.
      Потом доложили самому купцу. Купец едет и узнал, что его сын на коне. Сын пал с лошади и прямо к отцу. Все рассказал. Как оставили его на стеклянной горе братовья. Отец разрешил жениться ему.
      Невеста от брата-жениха отпёрлась, согласилась за этого, который их выручил на стеклянной горе от Чудилища.
      Повенчалась с ним.
      Отец того сына, который изменил брату, посадил на ворота и расстрелял.
      Старший брат женился на этой на красавице. Стал жить-поживать, добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческий сын. Жил купец. У него был единственный сын. Сказка!!
=======
      Жил купец. У него был единственный сын, Ваня.
      Отец был миллионер, сильно богатый. А Ваня у него хорошо учился, но притворялся, что дурачок.
      Приехал сын домой. Дают ему книжку. Он притворяется неучёным. Грамоты не знаю-де, ругают его.
      — На тебе триста рублей, иди по деревням, собери себе ума.
      Ничто ему не нравится. Пришёл в город. Там картежники играют.
      — Научите меня в карты играть.
      Дал им двести рублей. Домой пришёл:
      — Ничему, де не научился. Хохлы деньги отобрали.
      Опять ему дали триста рублей. Он научился музыке, пришёл домой и говорит:
      — Ничему не научился, цыгане деньги отняли.
      Третий раз дали ему тысячу рублей. Он пришёл в город, там библиотека. Один писака рукой пишет, ногой пишет, сзади песенки поёт.
      Научился купеческий сын у него всему за тысячу рублей, а домой пришёл, говорит:
      — Ничему не научился, де.
      Повёз его купец продавать на рынок. Свояк государя все смотрит, покупает. Дошёл до Вани, понравился он свояку.
      — Не купи этого парня, – говорит ему отец, – горе с ним захватишь!
      Купил его свояк. Стали держать его со свиньями, плохо кормить. Потом решили его убить. Пакет послал с капитаном. Убить его велели.
      Поехали. Приехали в город, где Ваня в карты научился играть.
      Капитан все проиграл, и корабль и все. Тут выступил Ваня и все у них выиграл.
      — Я ваш ученик. Не надо мне ничего, а дайте мне только пакет, что дали.
      В пакете Ваня всё переписал:
      — Взвенчать с дочерью государского свояка.
      Подал пакет назад.
      Приезжают, пакет открывают, спрашивают:
      — Где жених?
      А Ваня красивый был, мало, что умный. Ваня выиграл у государя войско, а потом и чин государя выиграл. Тестю виселицу изготовил.
      Свояк приезжает и спрашивает:
      — Пошто не вешали его?
      — Он царём вами же назначен, вот расписка Ваша.
      В город поехал Ваня, где у него отец жил.
      Собрал всех на обед и сказку говорит, про себя. Сын дурачком называл себя, а был умным, ума собирал по деревням.
      А отец говорит:
      — Не может быть этого!
      — Эх, отец, я тебе сын! – Потом сказал. – Не трону отца, отец всё-таки!
      Уехал домой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческий сын и Чудилище на стеклянной горе. Пермь. Сказка!!
=======
      В некотором царстве, не в нашем государстве жил-был купец.
      У него была дочь. Её сватали – купеческий сын, потом Чудилище сватал её. За Чудилище не отдали, отказали ему.
      Чудилище говорит:
      — Если не отдадите, то я украду.
      Так и порешили, что отдать за купца, и отдали. Он состроил ей особую комнату и держал там взаперте.
      И у него были дети уже. Дети выйдут на улицу – и кричат там, дразнят их:
      — У вас мамы нетука!
      Они пришли и у няни спрашивают:
      — Няня, разве нет мамы?
      Она и отвечает:
      — Нет, у вас есть мама, только она взаперте, нельзя выпускать её.
      — Как же бы нам её поглядеть?
      — А вот когда у вас папаша ляжет спать, вы украдите у него из-под головы ключи, и ступайте отворить эту комнату, и увидите маму.
      Они так и сделали – пошли и отворили. Мать обрадовалась, начала их целовать. Повидались, ушли и не заперли дверь-от.
      И опять ключи подсунули отцу в зголова. Отец пошёл, глядит: жены нетука. Он сразу подумал, что это утащил Чудилище жену.
      Пришёл домой и стал расспрашивать, кто ходил к жене? Дети повинились, что:
      — Мы ходили, маму глядели.
      И он хотел их расстрелять. Ну, его уговорили. Он говорит:
      — Ступайте, куда хотите, найдите мать, а без матери не ходите!
      Они нашли и сели на флот и поехали по морю. Ехали, ехали, приехали: глядят – стеклянная гора.
      Старший брат говорит:
      — Вы здесь оставайтесь, а я пойду! Ежели чего, дак я вам верёвкой дёрну! Вы здесь припасайтесь!
      Потом он идёт, глядит: стеклянная изба. Заходит в эту избу, глядит: сидит красавица.
      Стал он рассказывать:
      — Вот у нас мама потерялась.
      Она говорит:
      — Ступай, там ещё придёт изба, сидит красавица, она тебе скажет.
      Он подходит, глядит: стеклянная опять изба. Заходит в неё; тут сидит красавица.
      Спрашивает ей:
      — Не знаешь ли? Тут у нас мама потерялась; сказывают: в такой же избе живёт, у Чудилища.
           Красавица показала ему тропочку невидную. Он пошёл по тропочке. Подошел, глядит: большущий стеклянный дом. Заходит в этот дом. Глядит: сидит его здеся-ка мать.
      Он обрадовался и мать обрадовалась. Начали целоваться. Мать говорит:
      — Куда я тебя спрячу? Чудилище прилетит, убьёт тебя.
      Она хлопнула зорькой и сделала его булавочкой. Чудилище прилетает и говорит, что:
      — Здеся-ка русским духом пахнет.
      — Ты летал по Руси и нахватался русского духу!
      Потом она ему приготовила обедать. Он пообедал; она ему начала в бороде шарить и говорит:
      — Ох ты, миленький мой! Какой ты стал старый! Ежли бы был мой сын здеся-ка, ты бы все ему препоручил?
      — Да, препоручил бы! – Говорит  Чудище.
      Она хлопнула зорькой, очутился здеся-ка сын. Он, верно, все ему препоручил. Потом стал ему казать, что в погребах у него напрятано. А там, в дальнем углу два чана с водой и два с плодами. Чудище наказывает:
      — Эту воду пей, эту не пей! Эти плоды ешь, эти не ешь!
      Потом купецкий сын ходил тутака и глядел. Нашёл ещё одну красавицу в тёмной комнате. Потом отправил мать к братовьям, с матерью – однаё отправил и красавицу из стеклянного дома и ту, из тёмной комнаты.
      Братовья стали, двое их было, об красавице этой драться. Мать и говорит:
      — Не деритесь! Там ещё есть.
      Он им спустил другу красавицу. Они уехали от матери.
      Ему стало скучно. Которы не велел Чудилище плоды ему есть, он их съел; котору воду не велел пить, он выпил её.
      Почувствовал себя, что он стал здоровый.
      Глядит: тут в завозне (али в амбаре) 12 замков. Он их сорвал.
      Оттуда выбежал конь. Он его схватил за гриву и говорит:
      — Стой!
      Конь говорит:
      — Отпусти меня погулять в чисто поле! Я сто лет здесь заколдован сидел. Ежли я тебе только понадоблюсь, ты скричи: где ты, конь? Я тут же буду!
      Враз прилетает Чудилище и хотело ссечь ему голову мечом. И говорит:
      — Ты всю силу мою поел!
      Уж он тогда ослаб, этот Чудилище. Этот самый кавалер начал с ним барахтаться, выхватил у него меч и ссек ему голову. Потом зашёл в комнату, глядит: лежит зорька.
      Он её ударил – выскочило два лакея.
      — Что, барин, прикажете?
      — Поесть!
      Он поехал и вышел на двор. И вспомнил:
      — Ох, где-то мой конь?
      Конь тут же, сейчас тут и был. Конь говорит:
      — Что ты меня тогда не кричал, когда он тебе хотел ссечь голову мечом? Теперь садись на меня, бей меня по бедрам и айда на мою сторону!
      Они ехали по морю и нагнали братовьев.
      Конь говорит:
      — Похитим их или нет?
      — Пущай едут с Богом! -- Купецкий сын говорит. И обогнали их, оне не заметили.
      Приехали в село на родину. Стал на квартеру к старушке со стариком.
      Через несколько времени приехали братовья и начали на красавицах жениться. Невеста-красавица из стеклянного дома, эта и говорит:
      — Мне платье нужно такое, какое я носила на стеклянной горе!
      Но никто не мог сшить на неё такое платье.
      Этот детина самый купецкий сын посылает старика и говорит:
      — Ступай, дедушка, возьмись шить платье!
      Старик говорит:
      — Что ты, батюшка? Нам ведь не сшить!
      — Айда берись-ка, знай!
      Он пошёл и взялся сшить платье. Пришёл домой; детина этот взял, матерье все изрезал и выбросил. Старуха старика начала ругать:
      — Вот ты взялся там! Теперь тебе чего будет?
      Детина говорит:
      — Не тужи, дедушка, завтра утром готово будет!
      Детина утром рано выходит на двор и ударил зорькой. Выходит барышня.
      — Что вам, барин, нужно?
      — Мне нужно платье такое, какое носила барышня на стеклянной горе!
      И сейчас же барышня подаёт ему платье. Детина будит старика и говорит:
      — Дедушка, айда неси платье! Готово!
      Старик снёс. Невесте понравилось это платье; говорит:
      — Точно такое это платье, какое я носила на стеклянной горе.
      Старику дали за это награду. Он пошёл домой.
      Жених невесте говорит:
      — Ну, теперь венчаться, всё ты получила!
      Невеста говорит:
      — Мне нужны башмачки такие, какие я носила на стеклянной горе!
      Кому ни закажут – никто не может сшить. Детина посылает старика:
      — Ступай возьмись!
      Старик пошёл и взялся. Над ним засмеялись:
      — Что за старичонка! Какой мастер!
      Он принёс товар домой, старик. Детина его изрезал и выбросил в окошко. Старуха заревела:
      — Старик! Чё наделал? Теперь тебе будет казнь!
      Детина говорит:
      — Не тужи, бабушка! Завтра утром будет готово!
      Утром встал господин и ударил зорькой. Выскочил чеботарь:
      — Что, барин, прикажете?
      — Башмаки такие точно, какие носила барышня на стеклянной горе!
      Башмаки готовы. Старик понес; ему дали награду там.
      Ещё невесте нужно было таку карету, на какой она венчалась на стеклянной горе. Кому ни закажут, но никто не может сделать.
      Детина послал старика:
      — Айда, дедушка, возьмись! Мы сделаем.
      Старик пришёл:
      — Я сделаю. -- Говорит.
      — Ежли сделаешь, мы тебя наградим; а не сделаешь, так расстреляем!
      Старик идёт с печалью домой.
      — Ну, дедушка, взялся?
      — Взялся, батюшка! Стращают: Не сделаешь, так расстреляем!
      Старуха старика начала ругать. Не за своё дело взялся, мол.
      — Не тужите! Завтра готова будет!
      Утром встал и хлопнул зорькой. Карета готова. Будит старика и говорит:
      — Дедушка, айда, вези!
      Старик обрадовался; повёз карету, сдал там. Дали ему награду.
      Невеста говорит, задумчиво:
      — Точно такая, на какой я венчалась на стеклянной горе!
      Жених радуется, всё справлено к свадьбе, говорит:
      — Ну, теперь венчаться!
      Она:
      — Увалите через море плотину и состройте через море церкву!
      Всех это задание напугало, друг за друга прячутся.
      Детина посылает старика:
      — Айда, дедушка, возьмись подрядом уваливать!
      Старик пошёл туда и говорит, что:
      — Я увалю!
      Над ним засмеялись:
      — Ладно, дедушка, возьмись! Только чтобы в три года готово было!
      Старик говорит:
      — Не в три года, а в три месяца будет готова!
      — Если ты сделаешь, мы тебя начальником сделаем; а не сделаешь, то на куски изрежем!
      Старик пришёл домой и сказывает старухе. Старуха захворала и испугу.
      Детина говорит:
      — Не тужи, бабушка! Все готово будет!
      Утром встаёт старуха, глядит: на улице народ в тележках. Рабочих нагнали.
      — Старик, горим. Что ли?
      Детина говорит:
      — Бабушка, не кричи! Это наши рабочие!
      Старик встал, опоясал синей опояской и пошёл подрядчиком на роботы. Начали уваливать. В три месяца увалили. Старика наградили и поставили в начальники.
      Невеста говорит наконец:
      — Вот теперь поедем венчаться!
      Когда они собирались венчаться, детина сел на коня и выехал на плотину. Сколько нейдёт народу, он всех на этом коне убьёт.
      Потом доложили самому купцу. Купец едет и узнал, что его сын на коне. Сын пал с лошади и прямо к отцу; все рассказал: как оставили его на стеклянной горе братовья. Отец разрешил жениться ему.
      Невеста от брата-жениха отпёрлась, согласилась за этого, который их выручил на стеклянной горе от Чудилища.
      Повенчалась с ним.
      Отец того сына, который изменил брату, посадил на ворота и расстрелял.
      Старший брат женился на этой на красавице; стал жить-поживать, добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купеческий сын. Жил купец; у него был единственный сын. Сказка!!
=======
      Жил купец; у него был единственный сын, Ваня.
      Отец был миллионер, сильно богатый. А Ваня у него хорошо учился, но притворялся, что дурачок.
      Приехал сын домой: дают ему книжку; он притворяется неучёным: грамоты не знаю-де – ругают его.
      — На тебе триста рублей, иди по деревням, собери себе ума.
      Ничто ему не нравится. Пришёл в город. Там картежники играют.
      — Научите меня в карты играть.
      Дал им двести рублей. Домой пришёл:
      — Ничему, де не научился; хохлы деньги отобрали.
      Опять ему дали триста рублей; он научился музыке, пришёл домой и говорит:
      — Ничему не научился, цыгане деньги отняли.
      Третий раз дали ему тысячу рублей. Он пришёл в город, там библиотека: один писака рукой пишет, ногой пишет, сзади песенки поёт.
      Научился купеческий сын у него всему за тысячу рублей, а домой пришёл, говорит:
      — Ничему не научился, де.
      Повез его купец продавать на рынок. Свояк государя все смотрит, покупает. Дошёл до Вани, понравился он свояку.
      — Не купи этого парня, -- говорит ему отец, -- горе с ним захватишь!
      Купил его свояк; стали держать его со свиньями, плохо кормить. Потом решили его убить. Пакет послал с капитаном: убить его велели.
      Поехали. Приехали в город, где Ваня в карты научился играть.
      Капитан все проиграл – и корабль и все. Тут выступил Ваня и все у них выиграл.
      — Я ваш ученик. Не надо мне ничего, а дайте мне только пакет, что дали.
      В пакете Ваня всё переписал:
      — Взвенчать с дочерью государского свояка.
      Подал пакет назад.
      Приезжают, пакет открывают, спрашивают:
      — Где жених?
      А Ваня красивый был, мало, что умный. Ваня выиграл у государя войско, а потом и чин государя выиграл. Тестю виселицу изготовил.
      Свояк презжает и спрашивает:
      — Пошто не вешали его?
      — Он царём вами же назначен, вот расписка Ваша.
      В город поехал Ваня, где у него отец жил.
      Собрал всех на обед и сказку говорит, про себя: сын дурачком называл себя, а был умным, ума собирал по деревням.
      А отец говорит:
      — Не может быть этого!
      — Эх, отец, я тебе сын! – потом сказал: -- Не трону отца, отец всё-таки!
      Уехал домой.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купленная жена. В некотором городе жил-был купец. Сказка!!
=======
      В некотором городе жил-был купец, имел у себя много казны и двенадцать лавок, и было у него детей всего-навсего один сын Иван.
      Вот захворал этот купец, призывает к себе сына и говорит:
      — Сын мой любезный! Я теперь хвор и скоро помру. После моей смерти оставляю тебе все моё имение. Живи честно, никого не обижай и меня поминай!
      Вскоре купец умер. Сын похоронил его, сделал богатые поминки и принялся сам за дела. Торгует, не плошает, покупателей в лавки зазывает, всем умеет услужить, всем умеет удружить. Народ к нему так и валит!
      Видя то, старые купцы начали говорить своим сыновьям:
      — Вот Иван купеческий сын так торгует! После отцовской смерти новый капитал приобрёл, а вы только из дому в дом, из трактира в трактир бегаете.
      Вот вся молодёжь, купеческие сыновья рассердились:
      — Через него-де родители нам нагоняй задали! – И стали подзывать с собой Ивана в трактир идти.
      Он никак не мог отговориться и пошёл с ними. Вот они пришли в трактир, начали пить-гулять, в карты играть, и пробыли там до полуночи.
      Воротился Иван домой, мать у него спрашивает:
      — Где, сынок, так долго был?
      — Ох, матушка! Все в лавке сидел, страх как много покупщиков было!
      Настаёт другой день. Полюбилось Ивану в трактире сидеть, ждёт не дождётся своих товарищей, чтоб туда идти.
      Вот пришли за ним товарищи:
      — Ах, друзья мои любезные! Я давно вас дожидаюся.
      Прогулял Иван в трактире дольше вчерашнего, воротился домой и говорит матери:
      — Ходил-де сбирать с должников деньги, оттого и запоздал маленько!
      На третий день он сам пошёл зазывать товарищей. Прогулял в трактире и день и ночь. Приходит домой уж на рассвете, стучится в ворота, они заперты. Сильнее стучится, ему отвечают:
      — Ступай прочь. Нам не надо пьяницы.
      Приходит он в лавки, и лавки все заперты, запечатаны. Что ему делать? Видит, что мать все узнала. С горя пошёл в кабак, прокутил с себя верхнее платье и до того напился, что его в шею вытолкали. Пришлось доброму молодцу голодать, да по улицам скитаться.
      В то самое время двое дядей его сбирались ехать в иные города за разными товарами. Купеческий сын кинулся на двор к одному дяде.
      Тётка его спрашивает:
      — Зачем пришёл?
      Он и говорит:
      — Не возьмёт ли меня дядюшка к себе в работники?
      — Не знаю, его дома нет. Приходи завтра, я его спрошу.
      Наутро приходит за ответом. Тётка ему сказывает:
      — Говорила про тебя мужу, да он не берет. Все ему думается, что ты и себя и его пропьёшь!
      Он, бедный, заплакал и пошёл к другому дяде. Тот подумал-подумал:
      — Авось из племянника и человек выйдет! – И принял его в работники. – Завтра, – говорит, – выезжаю, будь готов!
      На другой день они выехали. Дядя ему и говорит:
      — Мать тебя благословляет тремя стами рублями. Коли будешь хорошо себя вести, то и деньги получишь.
      Вот они едут путём-дорогою, торгуют разными товарами, и племянник так себя хорошо ведёт, что даже другой дядя скаялся, зачем не взял его в работники, и начал его переманивать:
      — Перейди ко мне жить. Я тебе вдвое дам жалованья!
      Отвечает купеческий сын:
      — Эх, дяденька! Ведь ты сам говорил, что я и тебя и себя пропью.
      Приезжают в большой город товары закупать. Дядя даёт ему сто рублёв:
      — Купи и себе что-нибудь!
      Племянник пошёл в ряды, ходил-ходил, не нашёл по мысли товара и повернул назад на квартиру. Попадается ему старичок и спрашивает:
      — Куда идёшь, добрый молодец?
      — Да вот ходил по вашему городу, искал для себя товару, только не нашёл по мысли!
      — А много ль у тебя денег?
      — Сто рублёв.
      — Ну пойдём ко мне. У меня есть какой хочешь товар!
      Приводит его в белокаменные палаты.
      — Давай, – говорит, – деньги. Сейчас тебе чудный товар покажу!
      Взял старик сто рублёв и выводит к нему девицу красоты неописанной. Купеческий сын рассердился:
      — Чёрт тебя возьми с этим товаром! Не надо мне ни денег, ни девицы.
      Так и ушёл с пустыми руками. Приходит на квартиру, дядя и спрашивает:
      — Купил ли что?
      Он отвечает:
      — Нет, дядюшка! На сто рублёв ничего не купишь.
      Дядя дал ему ещё сотню:
      — Теперь у тебя двести рублёв. Есть на что купить!
      На другой день пошёл племянник в лавки. Попадается ему средних лет человек:
      — Куда ты, добрый молодец?
      — Ищу себе товару, да ничего нет по мысли в вашем городе.
      — Пойдём ко мне. У меня есть товары хорошие.
      Приводит его в белокаменные палаты и спрашивает:
      — А много ли денег у тебя?
      — Сто рублёв.
      — Давай их сюда!
      Взял деньги и выводит ему красную девицу. Купеческий сын рассердился, покинул свои деньги и вернулся домой ни при чем. Дядя стал допытываться:
      — Купил ли что?
      — Нет, дядюшка! Много ли купишь на двести рублёв!
      Он ему отдал последнюю сотню:
      — На, любезный племянничек! Авось теперь купишь. На триста Рублёв можно товару найти.
      Поутру отправился купеческий сын товару искать. Все лавки, все рынки обошёл, а по мысли ничего не нашёл. Поворотил назад на квартиру, а навстречу ему молодой парень идёт и спрашивает:
      — Куда идёшь?
      — Да вот по всем лавкам, по всем рынкам ходил. Нигде не нашёл товару по мысли.
      — Пойдём ко мне. У меня есть хороший товар.
      Приходят они в белокаменные палаты. Спрашивает хозяин купеческого сына:
      — А много ли денег у тебя?
      — Сто рублёв.
      — Подавай сюда.
      Взял деньги и вывел ему красную девицу.
      — Что у вас за город, только и торгуют, что девицами! – Сказал купеческий сын, подумал-подумал, взял эту девицу и повёл с собою.
      Она говорит дорогою:
      — Отчего ты не брал меня с первого разу? Только даром двести рублёв потерял. Я, королевна Елена Прекрасная, а купец, что меня продал, злой колдун. Как гуляла я в зелёном саду, он украл меня у батюшки, у матушки и унёс к себе.
      Иван купеческий сын нанял тогда особый дом и перешёл туда на житье вместе с королевною.
      Елена Прекрасная дала ему три копейки.
      — Вот, – говорит, – поди, купи мне на три копеечки разноцветного шёлку.
      Приходит он в лавку, спрашивает всех цветов шёлку, купил и приносит домой. Елена Прекрасная села ковёр вышивать, а Иван купеческий сын спать залёг. Поутру проснулся. Она подаёт ему ковёр и говорит:
      — Поди, продай моё рукоделье.
      — А много ли просить?
      — Да ты не торгуйся. Что дадут, то и бери.
      Вот приходит он в лавки, все купцы в одно слово говорят:
      — Нет, этот ковёр не по нашим деньгам. Ступай-ка ты к богатейшему, именитому купцу. Разве только ему осилить, а мы не можем купить.
      Бросился Иван к именитому купцу, показывает ему ковёр. Тот спрашивает:
      — Что тебе за него?
      — Да что толковать? Товар не худ, купец не глуп. Чай, сам цену знаешь.
      — Возьми три тысячи.
      — Давай!
      Продал ковёр за три тысячи, взял деньги и вернулся домой.
      Даёт ему Елена Прекрасная шесть копеечек:
      — Поди, купи мне разноцветных шёлков.
      Иван купеческий сын купил ей разноцветных шёлков. Села она за работу и в одну ночь вышила такой ковёр, что всем на удивление.
      Поутру говорит Ивану:
      — Неси ковёр продавать.
      Он спрашивает:
      — А что за него просить?
      — Продавай без торгу. Что дадут, то и бери.
      Приходит он к купцам. Они все от ковра отказываются:
      — Не по нашим деньгам! Отнеси к первостатейному купцу, может, он осилеет.
      Приносит к первостатейному купцу. Тот спрашивает:
      — Сколько тебе за ковёр надо?
      — Товар не худ, купец не глуп. Чай, сам цену знаешь.
      — Возьми шесть тысяч.
      — Давай! – Говорит Иван. Взял за ковер шесть тысяч и вернулся домой.
      В третий раз даёт ему Елена Прекрасная девять копеек и посылает за шёлком. Опять вышила чудный ковёр.
      — Поди, – говорит, – продай!
      Вот он приходит к первостатейному купцу и взял с него без торгу, без ряду двенадцать тысяч.
      — Ну, – думает Елена Прекрасная, – теперь у нас денег довольно! – И велела Ивану купеческому сыну, чтобы он заказал обедню за упокой души его батюшки, да сделал бы обед на всю нищую братию.
      На другой же день, вставши пораньше, Иван купеческий сын заказал отслужить обедню и сделал богатые поминки. На тех поминках и сам подпил, охмелел и свалился прямо в грязь. Подхватили его нищие и повели под руки.
      В это время проходил мимо молодой купец с женою-красавицей и стал насмехаться:
      — Вот каково без молодой жены на свете жить!
      — Врёшь ты! – Отозвался Иван. – У меня жена получше твоей. Хочешь, об заклад побьемся?
      Слово за слово, и побились они об заклад. У кого жена лучше, тот берет у спорщика все его имение.
      Только по рукам ударили, вдруг прикатила карета. Из кареты вышла Елена Прекрасная, подбежала к Ивану купеческому сыну и всю грязь с него вычистила.
      Тут все в один голос закричали, что у Ивана жена лучше купеческой, и купец принуждён был отдать своё имение.
      Елена Прекрасная увезла Ивана купеческого сына с собою и говорит ему:
      — Вот придёт купец и станет тебя упрашивать, чтоб пустил его на житье в старую баню, ты отдай ему назад и дом, и лавки, и все его имение, а себе возьми помойную яму, куда всякий сор убирают.
      На другой день приходит купец и просится на житье в старую баню. Иван купеческий сын отдал ему и дом, и лавки, и все его имение, а себе выговорил одну помойную яму.
      Купец обрадовался, поблагодарил его и побежал к жене с радостной весточкой.
      — Экий чудак! – Думает. – Нашёл на что польститься!
      А Иван нанял работников и велел вычистить яму. Вот они начали чистить и дорылись до бочек. Те бочки были крепко заколочены, златом, серебром и драгоценными камнями насыпаны.
      Купеческий сын обмазал бочки дёгтем, чтобы не прознали про клад, навалил на подводы и повёз к дяде, у которого жил за работника.
      Дядя уже к отъезду готовился, увидал племянника и спрашивает:
      — Каких накупил товаров?
      Иван отвечал, что купил несколько бочек дёгтю.
      — Вот нашёл невидаль! Ну зачем ты купил дёгтю? Чай, сам не ведаешь!
      — Что ты, дядюшка! – Говорит Иван. – Я купил по денежке фунт, а в нашем городе дают по семи копеек. Вот почему я дёгтю купил.
      — Ну, брат, я твоего товару не могу нагружать на одно судно с моим. Нужно тебе нанять другое.
      Иван купеческий сын нанял под свою кладь другое судно. Не забыл взять и Елену Прекрасную.
      Долго ли, коротко ли, приехали они со всеми прочими купцами в своё государство. Тут купцы стали готовить подарки царю.
      Иван взял хрустальную миску и наложил полную бриллиантов. А Елена Прекрасная сделала ковёр, на котором вышила все как есть царство, и этим ковром миску покрыла.
      Вот купцы собрались и пошли к царю. Понёс и Иван свой подарок.
      Идут они путём-дорогою и рассказывают, кто какой дар изготовил. Спрашивают у Ивана:
      — А ты что несёшь?
      — Дёготь, – отвечает он.
      Все купцы так и прыснули, начали над ним смеяться, да подшучивать.
      Пришли, стали в царских чертогах. Иван позади всех. Через полчаса времени выходит царь и отбирает у всех подарки с благодарностью. Тут толкают Ивана, чтобы и он подносил свой подарок.
      Иван только подошёл к царю, так все купцы, не удержась, громко расхохотались.
      Царь спрашивает:
      — Ты что принёс?
      — Миску дёгтю, ваше величество!
      — Ничего, подавай что принёс! – Говорит царь. – Годится и дёготь кареты смазывать.
      Иван развязал платок. Царь, увидя полную миску бриллиантов, да ковёр, на котором все его царство вышито, обнял купеческого сына, поцеловал в уста и говорит:
      — Спасибо тебе! Выбирай за то любую невесту у трёх богатейших купцов.
      Иван отговорился:
      — Ваше величество! Я привёз себе невесту из чужих земель.
      Царь приказал Ивану сделать вечерины:
      — Я-де сам у тебя побываю.
      На другой день все было приготовлено, собрались на вечерину гости. Приехал и царь, и как только увидал Елену Прекрасную, тотчас в неё влюбился.
      Вызвал Ивана и велел ему на следующее утро прийти к себе.
      Вечерины пропировали, ночь проспали, а наутро отправился Иван к царю. Приходит, царь ему и говорит:
      — Иди в такое-то государство и выпроси у тамошнего короля, чтобы он приказал три моих корабля отпустить, а свадьбу свою отложи до приезду.
      Иван вернулся домой навесил. Спрашивает его невеста:
      — Что ты, голубчик мой, кручинен?
      Он ей сказал:
      — Царь велел мне отправиться в такое-то государство и выпросить у тамошнего короля, чтобы он отпустил три его корабля.
      — Не кручинься попусту. Этот король мой отец. Вот возьми мой именной перстень. Если понадобится, чтобы я к тебе приехала, напиши письмо и запечатай этим перстнем.
      Иван взял перстень и отправился в дорогу.
      Приехал Иван к королю, рассказал ему, кто он, на ком сосватался и зачем его царь прислал.
      Как услыхал король про свою дочь, сейчас написал к ней письмо, чтобы она немедля к нему приехала. Ждал-ждал. Дочь и сама не едет и вестей не присылает.
      — Что б это значило? – Думает король. Вышел из терпения, напоил наречённого зятя допьяна и начал допытываться, отчего дочь и сама не едет и вестей не шлёт.
      Иван купеческий сын спьяну и проговорился, что есть у него такой перстень, которым коли запечатать письмо, так она наверно явится.
      Король положил в вино сонных капель. Иван выпил и заснул крепким сном. Тем временем король написал письмо к Елене Прекрасной, запечатал тем перстнем и послал с лёгким гонцом.
      На другой день, только Иван проснулся, король ему и говорит:
      — Поезжай, любезный зять, в своё отечество и скажи царю, что три корабля его будут вскоре отпущены.
      Иван купеческий сын собрался и поехал наскоро. Приезжает домой, а его невесты давно нету!
      Спрашивает. Где она? Ему сказали, что как получила письмо за такой-то печатью, так и уехала в своё королевство.
      Спрашивает про царя. Царь, говорят, умер, и теперь люди думают, кого бы царём выбрать.
      В тот же день выбрали царём Ивана купеческого сына. Он устроил своё царство и опять к тому королю отправился.
      А Елена Прекрасная как только к отцу приехала, тотчас и в беду попала.
      Закричал на неё король.
      — Что ты задумала за купеческого сына замуж выходить!
      Посадил её в терем на хлеб, на воду и велел взаперти держать, никуда не выпускать. Только позволил в праздники в малой лодочке по морю кататься.
      Иван купеческий сын приехал, узнал про все, побежал на взморье и подкупил лоцмана, чтобы он взял его к себе в работники.
      В первый воскресный день вышла Елена Прекрасная по морю покататься. Смотрит, за веслом новый гребец сидит, на руке у него золотой перстень горит. Ухватила его за руку:
      — Где взял этот перстень? – И тотчас своего суженого узнала.
      Тут они обнялись, поцеловались и вернулись во дворец рука об руку.
      А король уж прослышал, что купеческий сын царём сделан, ну и смиловался и принял их ласково.
      Вот они обвенчались, погостили тут несколько времени и уехали в своё государство и начали жить-поживать, да добра наживать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Купленная жена. Жил-был Иван купеческий сын. Сказка!!
=======
      Жил-был Иван купеческий сын. Промотал по смерти отца своё имение и нанялся к родному дяде в приказчики.
      Дядя нагрузил свои корабли товарами и поехал вместе с племянником за море, в чужестранных землях торг вести.
      Приплыли они к знатному столичному городу, привалили к пристани, выгрузились и начали одни товары сбывать, а другие покупать, да денежки наживать.
      Говорит дядя племяннику:
      — Вот тебе в награду сто рублей денег. Ступай купи себе товару, какой полюбится. Долго прохлаждаться здесь не будем. Как покончим дело, так и домой повернём.
      Иван взял сто рублей и пошёл на рынок, ходит около лавок в раздумье, приглядывается. Какой бы товар купить?
      Вдруг откуда ни взялся, подходит к нему старик:
      — Чего, добрый человек, ищешь?
      — Хочу купить на сто рублей товару.
      — Давай деньги, я тебя наделю таким товаром, что ты сроду этакого не видывал.
      Купеческий сын отдал ему сто рублей. Старик взял деньги и говорит:
      — Ступай за мною!
      Приводит его на самый край города, в прекрасный сад. В том саду за золотою решёткой сидит душа-девица, такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать.
      — Вот мой товар, красная девица. Бери её за руку и веди домой!
      — Что ты, старина, этот товар мне не надобен. Я и так на красных девушек все отцовское добро промотал, да теперь закаялся.
      — Ну, брат, коли тебе товар мой неугоден, так ступай с пустыми руками. Нет тебе ни товару, ни денег!
      Иван купеческий сын залился горькими слезами:
      — Что я за несчастный такой! – Думает про себя. – Сто рублей задаром потерял.
      Вернулся к дяде.
      — Что ж, купил товару?
      — Нет, дядюшка! На сто рублей не укупишь.
      — Ну вот тебе ещё сотня.
      На другой день пошёл Иван на рынок, попадается ему навстречу тот же самый старик:
      — Здравствуй, добрый человек!
      — Здравствуй, божий старичок! – Отвечает Иван. Смотрит старику прямо в глаза, а признать его не может.
      Что вчера было, то и теперь случилось. Пропала у Ивана и другая сотня.
      На третий день получил он от дяди ещё сотню и опять повстречал старика. Старик взял с него деньги, привёл к золотой решётке:
      — Вот, – говорит, – мой товар, красная девица. Бери её за руку и веди домой!
      Купеческий сын подумал-подумал:
      — Знать, судьба моя такова! – Взял девицу и повёл с собою.
      Спрашивает её дорогою:
      — Скажись, красная девица, ты какого рода, какого племени?
      — Я королевская дочь, а зовут меня Настасья Прекрасная. Назад тому десять лет выпросилась я у батюшки, у матушки и пошла погулять на реку. Увидала на воде лодочку хорошо приукрашенную, захотела на ней покататься, и только села в лодочку, как она поплыла, да так шибко, что в пять минут совсем берега пропали. Принесло меня волной к зелёному саду, посадил меня старик за золотую решётку, и жила я там, пока ты меня выкупил.
      — Как же я теперь покажусь дяде? – Спрашивает Иван купеческий сын. – Триста рублей истратил, а товару не купил.
      — Ничего, это дело поправное! – Отвечала Настасья Прекрасная. – Наймём прежде всего квартиру.
      Наняли квартиру, она уложила его спать, а сама за работу села и вышила чудный ковёр. Поутру будит купеческого сына:
      — На, – говорит, – ковёр! Неси на рынок. Коли кто станет покупать, ты денег не бери, а проси, чтоб напоил тебя допьяна.
      Иван купеческий сын так и сделал, напился допьяна, вышел из кабака и упал в грязную лужу. Собралось много всякого народу, смотрят на него, да смеются:
      — Хорош молодец! Хоть сейчас под венец веди!
      — Хорош, нехорош, а велю, Настасья Прекрасная меня в маковку поцелует.
      — Не больно хвастайся! – Говорит богатый купец. – Она на тебя и взглянуть не захочет, вишь ты какой захлюстанный!
      Начали спорить. Купец говорит:
      — Давай об заклад биться, хочешь на десять тысяч?
      — Есть из чего хлопотать! Коли биться, так на все имение.
      — Ну, пожалуй, на все имение!
      Только порешили это дело, глядь, идёт Настасья Прекрасная, подняла купеческого сына за руку, поцеловала в самую маковку, обтёрла-обчистила и повела домой.
      Выиграл Иван у того купца и лавки с товарами и подвалы с самоцветными каменьями. Первый богач сделался.
      А Настасья Прекрасная говорит Ивану:
      — Придёт к тебе купец проситься в старую баню на житьё, ты ему верни всё его добро, а у него возьми эту старую баню.
      Назавтра приходит купец с купчихою своей с узелком в руках, просятся на житьё в старую баню, а Иван ему возвращает все его именье с лавками и товарами, а назад берёт только баньку каверзную.
      Купец про себя и думает:
      — Дурачина видать, жизнью неучёный.
      На том и порешили.
      А Настасья Прекрасная приказала Ивану нанять копарей и растащить эту баню, да и копать яму под ней.
      Вот они копали день, другой. А на третий выкапывают бочки грязные.
      Настасья прекрасная приказывает те бочки вынуть и с копарями рассчитаться.
      Как ушли копари, Иван раскрыл те бочки. А там полно камней самоцветных.
      Говорит ему Настасья Прекрасная:
      — Беги, созывай кирпичников, да заказывай работу. Пусть скорёхонько кирпичи готовят, внутрь каждого кирпича самоцветные камни заделывают.
      Сказано, сделано.
      На много возов уложил Иван купеческий сын те кирпичи, покрыл рогожами и повёз к своему дяде на корабль.
      — Здравствуй, племянник! Где был-пропадал? Какого добра накупил?
      — Да вот кирпичу привёз.
      — Эх ты, голова! Этого товару и в нашем царстве довольно. Какой с него барыш будет?
      — Бог милостив! Авось что-нибудь перепадёт и мне на бедность.
      — Ну, вали на корабль!
      Иван тотчас свалил весь свой товар, съездил за Настасьей Прекрасною и её на корабль доставил.
      Дядя увидал красну девицу и говорит племяннику:
      — А я думал, ты совсем остепенился. Ан выходит, ты все такой же! Старины не покидаешь.
      Вот якори подняты, паруса поставлены, и поплыли корабли в открытое море. Долго ли, коротко ли, приехали дядя с племянником в своё государство. Надо им к царю идти и подарки нести.
      Дядя берет кусок парчи, да кусок бархату, а племянник два кирпичика.
      — Ты куда? – Спрашивает дядя.
      — К царю пойду.
      — А что понесёшь?
      — Вот два кирпичика.
      — Эх, брат, лучше не ходи, и себя не срами и меня в ответ не вводи. Не ровен час, царь прогневается. Беда будет!
      — Нет, дядя! Какой есть товар, тот и понесу.
      Дядя уговаривал его, уговаривал, видит, что никак не уломает.
      — Ну, – говорит, – коли что случится, на себя пеняй, а я в твоей вине не ответчик.
      Являются они к самому царю. Дядя бил челом парчою, да бархатом, а Иван купеческий сын подал на золотом блюде два кирпичика:
      — Извольте разломить, ваше величество!
      Царь разломил кирпичи. Оттуда так и посыпались дорогие самоцветные камни, всю комнату осветили.
      — Спасибо тебе за подарочек. Этаких каменьев я отродясь не видывал. Выбирай себе первое место в городе и торгуй безданно-беспошлинно.
      Иван купеческий сын выбрал лучшее место в городе, поставил дом и лавки и завёл большой торг. А как все по хозяйству устроил, вздумал жениться на Настасье Прекрасной, а вздумавши, послал к её отцу просить родительского благословения.
      Король думает:
      — Как-таки отдать королеву за простого торгаша? И смех и срам будет!
      И начал он манить купеческого сына разными проволочками, а сам нарядил целый полк и приказал выкрасть Настасью Прекрасную.
      Раз отлучился куда-то по своим делам Иван купеческий сын, больше месяца дома не бывал, а как воротился, невесту его уже выкрали и к отцу увезли.
      Заплакал он и пошёл куда глаза глядят. Шёл-шёл, много горя принял и холоду и голоду испытал. Начал молитву творить:
      — Хоть бы господь послал мне попутчика, всё б веселей было!
      Смотрит, старичок идёт.
      — Здравствуй, добрый молодец! Куда путь держишь?
      — Эх, дедушка! Было в руках счастье, да не дал бог владать! Иду искать Настасью Прекрасную.
      — Поздно собрался! Её уж просватали за одного царевича.
      — Мне хоть бы раз посмотреть на неё!
      — Ну, пойдём вместе, и мне туда ж дорога лежит.
      Вот и пошли вдвоём. Шли-шли, порядком проголодались.
      Вынул старик из-за пазухи просвирку, переломил пополам. Себе взял одну половину, а другую даёт своему товарищу.
      Купеческий сын отказывается.
      — Тебе самому, – говорит, – мало!
      — Бери! Бог даст, и этого не съедим, а сыты будем.
      Так и вышло. Просвиры не съели, а уж оба сыты.
      Долго ли, коротко ли, приводит старик Ивана купеческого сына в королевский сад и говорит:
      — Стань под эту яблоньку и смотри, выйдет Настасья Прекрасная гулять по саду и как раз мимо тебя пройдёт. Только как станут падать яблоки, ты их не моги сбирать, да кушать, а не то заснёшь непробудным сном.
      Купеческий сын стал под яблоню. Начали с дерева яблоки валиться, да такие славные, наливные, пахучие. Он не вытерпел, поднял одно яблочко и скушал. Скушал и заснул непробудным сном.
      Вышла Настасья Прекрасная по саду погулять, увидала своего суженого и бросилась будить его. Будила, будила, никак не могла разбудить, написала записочку:
      — Прощай, милый друг! Завтра моя свадьба, – и положила ему в правую руку.
      Наутро проснулся Иван купеческий сын, прочитал записку и залился слезами. Приходит старик:
      — Я ж тебе говорил. Не бери, не ешь яблоков. А ты не послушался! Ступай поскорее, не найдёшь ли где дощечки.
      Купеческий сын побежал по улице, нашёл дощечку и принёс старику.
      Тот взял её, навязал струны, остановился у кабака и давай разные песни наигрывать. Что тут народу собралось, видимо-невидимо!
      Тотчас доложили королю. Возле кабака такой-де музыкант проявился, что лучше королевских играет! Король приказал позвать его во дворец:
      — Пусть на свадьбе поиграет, да гостей повеселит.
      Побежали гонцы, зовут старика на свадьбу. Он отвечает:
      — Сейчас приду!
      Снял с себя одёжу, нарядил в неё купеческого сына, дал ему самодельную скрипочку и говорит:
      — Ступай ты заместо меня.
      — Как мне идти, когда я играть не умею?
      — Ничего. Ты только смычком води, да руками перебирай, а скрипка сама играть станет.
      Вот Иван купеческий сын пришёл во дворец, стал промеж музыкантов, начал играть, его скрипка всю музыку покрывает, на диво гостям целые речи выговаривает.
      Раз заиграл, скрипка говорит:
      — Спи, спи, да не проспи!
      В другой заиграл, скрипка говорит:
      — Гуляй, гуляй, да не прогуляй!
      А в третий раз заиграл, скрипка стала выводить:
      — Спите крепко непробудным сном!
      В ту ж минуту где кто стоял, где кто сидел, так все и заснули.
      Иван купеческий сын взял Настасью Прекрасную за белые руки, повёл в церковь и обвенчался с нею.
      Король проснулся, видит, дело сделано, ничем не воротишь! И велел свадьбу справлять, пир пировать, гостей угощать.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Курочка Ряба. Жили-были дедушка с бабушкой. Владимир. Сказка!!
=======
      Жили-были дедушка с бабушкой и была у них курочка Ряба.
      Снесла им курочка яичко не простое, а золотое.
      Дедушка бил-бил, не разбил, бабушка била-била, не разбила.
      Бежала мышка, хвостиком задела, яичко упало и разбилось.
      Бабушка плачет, дедушка плачет, а курочка кудахчет:
      — Не плачь, бабушка, не плачь, дедушка, я снесу вам яичко не одно, а целый десяток.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Курочка, мышка и тетерев. Сказка!!
=======
      В далёкие времена жили-были курочка, мышка и тетерев.
      Однажды нашла курочка ячменное зерно и от радости даже раскудахталась:
      — Нашла зерно, зерно нашла! Надо его смолоть! А кто понесёт на мельницу?
      — Не я, – сказала мышка.
      — Не я, – сказал тетерев.
      Нечего делать, взяла курочка зерно и понесла. Пришла на мельницу, смолола зерно.
      — Кто домой муку снесёт? – Спросила.
      — Не я, – сказала мышка.
      — И не я, – сказал тетерев.
      Нечего делать, взяла курочка муку и принесла домой.
      — Кто хлеб замесит? – Спросила курочка.
      — Не я, – сказала мышка.
      — И не я, – сказал тетерев.
      Замесила курочка тесто, и печку затопила, и хлеб сама посадила в печь. Вышел каравай на славу. Пышный, да румяный. Курочка на стол его поставила и спрашивает:
      — А кто есть его будет?
      — Я, – крикнула мышка.
      — И я, – крикнул тетерев.
      И оба уселись за стол.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Курочка. Жил-был старик со старушкою. Сказка!!
=======
      Жил-был старик со старушкою.
      У них была курочка-татарушка. Вот как-то она:
      
           Снесла яичко в куте под окошком.
           Пестро, востро костяно, мудрено!
           Положила на полочку.
           Мышка шла,
           Хвостиком тряхнула,
           Полочка упала,
           Яичко разбилось.
      Старик плачет, старуха возрыдаёт, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.
      Идёт просвирня, спрашивает. Что они так плачут? Старики начали пересказывать:
      
           Как нам не плакать?
           Есть у нас курочка-татарушка,
           Снесла яичко в куте под окошком.
           Пестро, востро костяно, мудрено!
           Положила на полочку.
           Мышка шла,
           Хвостиком тряхнула,
           Полочка упала,
           Яичко разбилось.
           Я, старик, плачу,
           Старуха возрыдаёт,
           В печи пылает,
           Верх на избе шатается,
           Девочка-внучка с горя удавилась.
      Просвирня как услыхала, все просвиры изломала и побросала.
      Подходит дьячок и спрашивает у просвирни. Зачем она просвиры побросала?
      Она пересказала ему горе. Дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.
      Идёт поп, спрашивает у дьячка. Зачем колокола перебил?
      Дьячок пересказал все горе попу, а поп побежал, все книги изорвал.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Курочка. Как у нашей бабушки в задворенке. Песня.
      
           Как у нашей бабушки в задворенке
           Была курочка-рябушечка;
           Посадила курочка яичушко,
           С полки на полку,
           В осиновое дупёлко,
           В кут под лавку.
          
           Мышка бежала,
           Хвостом вернула
           Яичко приломала!
          
           Об этом яичке строй стал плакать,
           Баба рыдать, вереи хохотать,
           Курицы летать, ворота скрипеть;
           Сор под порогом закурился,
           Двери побутусились, тын рассыпался.
          
           Поповы дочери шли с водою,
           Ушат приломали,
           Попадье сказали:
      Ничего ты не знаешь, матушка!
           Ведь у бабушки в задворенке
           Была курочка-рябушечка;
           Посадила курочка яичушко,
           С полки на полку,
           В осиновое дупёлко,
           В кут под лавку.
           Мышка бежала,
           Хвостом вернула
           Яичко приломала!
          
           Об этом яичке строй стал плакать,
           Баба рыдать, вереи хохотать.
           Курицы летать, ворота скрипеть,
           Сор под порогом закурился,
           Двери побутусились, тын рассыпался;
           Мы шли с водою, ушат приломали!
           Попадья квашню месила
           Все тесто по полу разметала;
           Пошла в церковь, попу сказала:
          
           Ничего ты не знаешь.
           Ведь у бабушки в задворенке
           Тын рассыпался;
           Наши дочери шли с водой
           Ушат приломали, мне сказали;
           Я тесто месила
           Все тесто разметала!
          
           Поп стал книгу рвать
           Всю по полу разметал!
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Курушка. Архангельск. Сказка!!
=======
      Жил старик со старухой, ходили в лес, дровцы рубили, высекли сучок, как поварёночку, пришли, а старуха и говорит:
      — Старик, что нам из поварёнки, сучка в кожушке делать? Лучше посадим мы в садочек, не будет ли курушка с него.
      И посадили. В утрях старик вставает и говорит:
      — Старуха, надь опять в лес идти.
      — Ой, старик, у меня не слободно, рубашки не бучены.
      Старик говорит:
      — Завтре выстирашь, пошли.
      Вот они и ушли в лес. А как они ушли в лес, после их поварёночка-сучок этот, курушкой вышла из гнезда, кожух сняла и другой сняла, и третей сняла, рубахи у старухи собрала, всё вымыла, выкатала и на стол склада.
      Старик со старухой приходят, всё вымыто, чисто и хорошо.
      — О, старуха, Кто это у нас сделал?
      И Бога замолили:
      — Спасибо тебе Господи!
      Наутро старик опять старуху в лес зовёт. А старуха говорит:
      — У меня хлеба нет.
      — А раствори, завтре испекёшь, пошли.
      Оны как ушли, поварёночка курушкой из садка вышла, кожушки сняла, мучку принесла, печку затопила, квашонку замесила и хлеба напекла, кожушки надевала и опять в садок зашла.
      На третей день опять старик старуху зовёт в лес.
      — А у меня сегодня, старик, надо овечки остричь.
      Старик на старуху разбеднилса. Осерчал:
      — Тебя, когда в лес зовёшь, тебе всё неохота, однако-таки пойдём.
      Старуха и опять пошла, поколтит ещё.
      Курушка из поварёноцьки всё дело выслушиват, как они ушли, она всё и приделала. Ножницы хватила, овец остригла.
      Старик, да старуха пошли, да раздумались:
      — Надь посмотреть, Кто ходит, домашничает в доме.
      Курушка, как ушла во двор, кожушки у гнезда и оставила. А старик, как в избу зашёл, осмотрел эти все места, увидел кожушок её, курушки этой и подхитил его.
      Курушка пришла, кожушков нет, она и расплакалась:
      — Теперь куда я теперь без него?
      А тут и старик со старухой пришли.
      — А не бойся, не бойся, куда ты, наша теперь, мы тебя будем вместо дочери держать тебя, люба ты нам.
      Стали её держать ка словно дочь ихняя. Любили её. Она до возрасту дожила, а красива была, на ей стали зариться все вокруг и говорят между собой:
      — Откуль у старика эка девка, кака хороша?!
      Вечер заприходит, надо на вечеринку идти, а она нейдёт. Старик и старуха посылают ей, а она, головой качает:
      — Нет, не пойду.
      Суседы говорят старику:
      — Ты на дому собери вечеринку, она поглядит, дак и захочет.
      Старик со старухой собрали вечеринку на дому. Девка ревёт, плачет, что ей обряжают на беседу. Ей обрядили и посадили. Народу нашло столько, и все глядят.
      У старика стали её тут сватать за женихов знатных.
      Старик и говорит:
      — Надо отдать, хороши зятевья.
      А девка нейдёт. Они ей взяли силой и отдали за мужика одного. На свадьбу варила пиво одна жёнка, у жёнки была кила борботуха.
      Жёнка варила, варила, сусла попробовала и говорит:
      — Ах, како сусло сладко!
      И кила говорит:
      — Ах, како сусло сладко!
      А жёнка и говорит:
      — Кила, не хошь-ле пива?
      — А хочу, да молчу, а ты знашь, да не дашь.
      А жёнка и говорит:
      — Соберися в поварёночку, дак я тебя спущу, там напьёсься.
      Она собралась в поварёночку, жёнка её в пиво и спустила.
      Невеста эта из поварёночки пришла к бочке, слышит, как кила эта в пиве борбочёт, невеста туда заглянула и попробовала, кила к ней и привязалась. Что невеста скажет, то и кила говорит.
      Повалились они спать, муж ей и спрашивает:
      — Как зовут, тебя, да сё с ней?
      Она ничего не говорила, боялась, что кила будет заместо её говорить, а сама обрядна она была.
      Мужик сколько пожил с ей, да её и не залюбил, бросил.
      — Мне не надо такая жена!
      Мужик тогда у ягой-бабы за дочь её сосватался. Свадьба идёт, сидят за столами, а стара жёнка его с килой ходит около пива, поднашивает на стол. Пиво понесла, да в бочку килу эту и отпустила, новой невесте стала давать, та выпила, кила к ней прицепилась, старая жёнка опять стала говорить.
      Молодые за столами, а стара жена ходит нарядна, нарядилась, разговоры разговаривает.
      А ягой-бабы дочь и говорит:
      — Три года жила, не говорила, а теперь народилась снова.
      А старая. Первая жена и говорит:
      — Я три года жила, ничего не говорила, а ты молода молодица, да уж и указывать везде стала.
      Мужику это и не поглянулось, он опять на старую и обзарилса, а ту отпихнул, ягой-бабы дочь, прочь, со старой стал жить.
      +++++++++++++++++++++++++++++++++
.......
  Кушак. Архангельск. Сказка!!
=======
      Девушка придумала кудесить против Крещенья и положила себе кусочек на уголок, а другой кусочек на другой уголок, богосуженого чествовала.
      Не благословестясь в сени сходила, двери не благосовестясь перезаперла, чтобы лешому зайти льзя, чтобы зашёл и указал на суженого.
      И села на уголок, стала и говорить:
      — Богосуженой мой, поди ужинать со мной.
      Села и глаза закрыла. Сени застукали, сапоги стукают, слышит, идёт. В избу идёт, зашёл в избу, крёкнул и прошёл серёдка избы. Видит. Пиджак, кафтан норвецкого сукна, кушак поперечный шёлковый.
      Он кушак отвязал сейчас от себя, да в переднем углу на спичу и повесил, и шапку снял на спичу и весит.
      Как шапку-то клал на спичу, девица и перекрестилась, глаза отворила, а уж негде некого и нет, а кушак-от остался на спице, виснет.
      Девица высмотрела его всего, в сундук и убрала.
      А у мужика и кушак потерялся, она и помалчивает. Кабы ей любой был, дак она бы сказала подружкам.
      Через сколько времени мужик посватался, ей и не хотелось, а родители отдали, тогда она мужу кушак-от и показала.
      +++++++++++++++++++++++++++