Светлый праздник Пасхи Христовой вошёл в мою жизнь ещё в детстве.
Подготовку к Пасхе мы начинали заранее. Всю работу мама распределяла по дням, чтобы успеть всё сделать вовремя. Наводили порядок во всех шкафах и полках, мыли потолки, люстры, двери. Папа с братиком выбивали на улице одеяла, перинки, дорожки и всё остальное.
Особенно помню, как мы с мамой стирали. У нас было много строчёных вещей: постельные принадлежности, занавески, шторки, скатерти, покрывала. Стирка в то время была трудоёмким занятием. Сначала бельё замачивали в большой оцинкованной ванне, я намыливала его куском хозяйственного мыла, порошка в ту пору ещё не было.
Потом мама перекладывала бельё в большой бак для кипячения, ставила его на плиту, топили печь, бельё в баке кипело. Потом мы отстирывали его в ванне, после чего полоскали в нескольких водах. В последнюю воду мама добавляла синьку и крахмал.
Пересыхать такому белью было нельзя, иначе его невозможно будет выгладить. Гладить строчёные вещи было очень трудно. Большие вещи мама гладила сама, а мне оставляла уголки с этажерки, салфетки со стола и всякую другую мелочь.
Утюгов с паром не было, приходилось бельё спрыскивать водой, особенно смачивая строчку. В правой руке я держала утюг, а левой растягивала узоры и городки на вещичках, чтобы они проглаживались без морщинок.
Так, изо дня в день мы готовили свою квартиру к празднику. В чистый четверг всё сияло чистотой.
В пятницу мама начинала готовить разные угощения, и первым делом красили яйца. Для этого у нас была старая кастрюля, которую папа приносил из погреба, где она хранилась целый год. Яйца красили всегда луковой шелухой. Мы вместе с ней укладывали шелуху, потом яйца и так слоями. Яиц красили много, чтобы всем хватило и нам, и родственникам, которые приходили в гости.
В этот вечер мама готовила начинку для пирогов: тушила капусту с яйцом. Папа приносил из погреба банки с черникой в собственном соку, самодельное яблочное повидло, которое мама делала летом из собственных яблок, творог для ватрушки.
В этот же день пекли куличи, для чего у нас были отдельные формы. Пока мама занималась выпечкой, я взбивала белки с сахаром. Куличи получались вкусные, душистые, на всю квартиру пахло ванилином, изюмом, нам скорее хотелось попробовать всё, что получилось.
В субботу после обеда мама ставила большую кастрюлю опары, которая была готова к вечеру. После чего мы вместе с ней колдовали над пирогами и ватрушкой. Мама любила печь большую ватрушку, чтобы творога в ней было много, а тесто тонкое и краешки ровненькие, смазывала её маслом, яйцом, накрывала и ставила «отпыхивать» – так она говорила.
Мама пекла до самой ночи. Засыпая, мы с братиком вдыхали аромат вкуснейших маминых пирожков, ватрушки, куличей.
Рано утром она будила нас.
- Вставайте, мои детушки! Христос воскресе! – говорила она, улыбаясь. На большом столе в комнате уже было много всяких вкусностей, но завтрак мы начинали с крашеного яйца, а потом уже ели всё остальное.
В этот день к нам приходили родственники, соседи, близкие люди, мама всех угощала чаем с пирожками и ватрушкой, но в первую очередь крашеными яйцами. Они тоже приносили с собой какие – то гостинцы для нас, и всё это было так естественно, по – доброму, как и должно быть.
После всего мама собирала «гостинчик» для тёти Нюры, тёти Дуси, тёти Мили и посылала нас им отнести.
- Они одинокие, к ним никто не придёт, - с сожалением говорила она. - Сходи, доченька, к тёте Дусе, она совсем слепая стала, сама к нам не придёт.
Я знала, что в войну у тёти Дуси погибло шесть сыновей и муж. С тех пор она жила совсем одна, да к тому же, слепая. Тихонько постучав в дверь, я прислушивалась, в ожидании ответа.
- Заходи, Элинька! Заходи, доченька! – слышалось из комнаты. Она никогда не ошибалась, а я никак не могла понять, как она меня узнавала, и никогда не ошибалась. Я проходила к ней в комнату, здоровалась.
- Тётя Дуся, вот мама вам прислала, - еле слышно говорила я, протягивая ей гостинцы.
- Ай, Клавочка, родная моя, - причитала старушка. – Христос Воскресе! Дай ей Бог доброго здоровья и Васеньке, и детушкам тоже, – потом она молилась на икону в углу, что – то тихо повторяя, после чего шла на кухню.
– Вот, доченька, и вам гостинчики! – она протягивала мне свёрток, я благодарила её и уходила.
В этот день настроение у всех было праздничным. Люди наряжались, гуляли, отдыхали, смеялись и радовались, ходили друг к другу в гости. Если день был хороший, то сидели на лавочке у дома, просто разговаривали . Рядом играли дети, праздник был для всех и чувствовался во всём.
Мои родители не были набожными людьми, да и храмы в то время у нас были закрыты, но они всегда придерживались того порядка, который был заведён раньше. Сейчас, по прошествии многих лет, когда уже нет в живых моих дорогих родителей, я с особым трепетом вспоминаю всё, что было когда – то. Эти воспоминания греют мне душу теплом и заботой, вниманием и любовью, которыми они окружали нас, своих детей, и совершенно чужих им людей. Это незабываемо…