Часы показывали далеко за полночь.
Золотистое масло на сковородке вдруг запрыгало и, отскочив, больно укусило за руку.
— Этого еще не хватало, - сказала я и убавила огонь.
В приоткрытое окно влетел теплый ветерок, подхватил на полу валявшуюся от конфеты бумажку, чем очень порадовал кошку, и незаметно исчез, как появился. Через минуту на улице под самым окном призывно затянул песню Барон.
— За тобой пришли, - сказала я кошке, важно сидевшей около ножки стула. – Иди, поприветствуй друга.
Раиса округлила зеленые глаза и тупо на меня уставилась. Я махнула рукой и включила горячую воду. Тоненькая струйка мягко ударилась о нержавейку. Кот за окном вдохновенно мяукал, требуя свидания. Пришлось выглянуть.
— Ты хоть и не меня ждешь, извини, старик, Раиска спать ушла.
Барон потоптался и, подняв хвост, с достоинством удалился.
Достав из холодильника огромного карпа, я плюхнула его в раковину.
— Жила-была курочка Ряба и снесла она золотое яичко… Сейчас бы мне то яйцо. Жаль курицы нет, попросила бы одно единственное желание… Но курицы нет, а есть рыба – карп, - сказала я и достала рыбный нож для чешуи.
— А почему собственно жалко? У меня есть рыба, почти рыбка, почти золотая. Во, как блестит! Сейчас откроет рот и спросит, чего тебе надобно, дура? А что, именно так и спросит…
Карп в моих руках вдруг неожиданно стал сотрясаться, открывая и закрывая рот.
В испуге я бросила нож и рыбу. Она, тяжело ударившись хвостом о край мойки, плюхнулась под воду.
— Больно же… - сказал кто-то.
Я попятилась, потрясла головой и несколько раз глубоко подышала.. Когда остановилась, прислушалась. Подошла к радио, на всякий случай пощелкала кнопками.
— Оно и не может работать, какой месяц прошу мужа починить – бесполезно. Пора спать, не к добру мерещится…
Я подошла к раковине и снова, взяв нож, сказала:
— Есть рыбу я люблю, но терпеть не могу ее чистить. Да и запах, пока она готовится. Фу…
— Я тоже, - услышала я в ответ.
Карп лежал на боку, тяжело дыша.
— Я с ума начинаю сходить? – тихо спросила я, глядя на карпа.
— В жизни может быть все, что угодно, - ответил он.
— Ты…вы думаете?
— Конечно…. У тебя не найдется водички похолоднее?
— М-мм, - промычала я и неуверенно протянула руку к крану.
— Да не бойся, я не кусаюсь, - сказал огромный карп и сглотнул.
— В этой жизни может быть все, что угодно – его слова сорвались
у меня с языка.
Закрыв кран с горячей водой, я робко предложила:
— Может тебе поплавать?
— Хорошо бы, а можно?
— Ща-ас!
Я помчалась в ванную. До упора открутила холодный кран и заткнула дырку. Во мне начинало просыпаться что-то Greenpeacовское, я вернулась на кухню и подошла к карпу.
— Может, ты выключишь сковородку, неприятное, знаешь, зрелище. Ведь это для меня приготовлено?
Я смущенно улыбнулась, не решаясь, кивать или сочувствовать.
Он понимающе покачал головой и чуть прикрыл свои огромные глаза.
— Извини, - пролепетала я.
— Да ладно, понимаю. Что делать? Жизнь такая.
Я бережно отнесла его в ванную. Присев на табурет, я с удовольствием и удивлением смотрела на плескающийся несостоявшийся обед. Карп весело играл хвостом, кувыркался. Поливал меня водой, зачерпывая ее большим розовым ртом. Изображая дельфина, он забавно попискивал. А потом начал рассказывать анекдоты из собственной жизни. Как же я хохотала, не задумываясь о нелепости ситуации. Он резвился, что-то напевал. Я, не зная мотива, на ходу придумывая слова, подпевала ему.
Вдруг во время очередного всплеска хохота дверь в ванную приоткрылась, и просунулась сонно-тревожная голова мужа:
— Ты чего тут? – пробасил он.
Я поперхнулась и застыла. Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга. Муж развернулся, непонимающе пожал плечами, и пошел в комнату. Я широко открытыми глазами продолжала смотреть на распахнутую дверь. Шлепанцы мужа мирно зашаркали по коридору, удаляясь. Затихли.
Я облегченно вздохнула и прикрыла дверь.
Яркие зайчики весело бегали по воде, которая круговоротом убегала в темное отверстие. Я смотрела в ванну, и до сознания начинало доходить, что-то не хватает в этой картинке, чего-то явно не доставало. Сбив себя с возникшей мысли, спросила вслух:
— Почему я тут сижу? Мне ж еще на завтра обед готовить…
Я встала, вытерла о фартук мокрые руки и, выключив свет, пошла на кухню. Дым от пережаренного масла не давал вздохнуть, попадал в глаза. Защипало, запершило горло. Слезы незамедлительно затуманили видимость. Выключив почти черную сковородку, я села на стул.
На часах было половина второго ночи.
— Что-то я припозднилась. Пойду-ка лучше спать. Завтра встану пораньше и все приготовлю.
Я повесила фартук на крючок и пошла в комнату. Муж крепко спал, закатавшись в общее одеяло. Со второй попытки мне удалось натянуть край пододеяльника на себя. Я закрыла глаза и, вожделенно вытянув ноги, задремала.
«А, может, он просто уплыл… к соседке… там тоже не хватает сказок…» - философски подумала я, засыпая.
(1995)