13.10.2017
Пятница, 13-е. День спокойно-суматошный. Суматошный, потому что четыре человека в моем отделе свалились с простудой. Пришлось быстренько перераспределить нагрузку.
За окном дождь, мокрая плитка, в лужах плавают листья, в помещениях горит свет среди дня…
- Ириша, ты велела Вите одеть ботинки, и он бросил туфли посреди коридора. Я споткнулся, отбросил тапки и зашиб колено. Теперь оно опухло и болит, ходить больно, - пожаловался по городскому телефону муж Санечка.
- Где ходить? По облакам? – опешила я.
- Почему по облакам? – удивился и Санечка.
- Отбросил тапочки, дал дуба, сыграл в ящик, скопытился… - пробормотала я.
- Жив я! Грохнулся так, что тапочки слетели и Катя на шкаф взлетела! И Муха взвыла!
- Так тебе надо к травматологу. Миша на месте?
- Да.
- Пусть он тебя подстрахует. И за руль сам не садись – шофера возьми.
- Думаешь, надо?
- Чтобы сию минуту! Выйдя от врача, перезвони.
- Ладно уж…
Санечка – директор проектного института, Миша – его друг и зам, Витя – наш единственный сын, Катя – наша обожаемая кошка. Муха – красавица дворняга-переросток. Еще у нас есть три дочери, три зятя и пятеро внуков, но они живут отдельно. Родители, Санечкин брат и моя сестра.
- Мулик, у меня зуб болит, щеку раздуло, Антон закинет мальчишек к тебе, - предупредила старшая дочь, Аллочка. Ее младший сын Влад ровесник и одноклассник моего Вити, а старший, Яшенька, сейчас вовсю готовится к конференции по программированию, естественно, я помогаю. Влад и Витя вообще неразлучны.
- Мулик! – зазвенела в трубку Юлька, младшая дочь, - представь, бабуля Лара купила виноград, они с дедом Витей пришли с ним к бабуле Гале и деду Леше, слопали два с лишним кило, получили сильное отравление и я их сдала в больницу! Четверых! Как они ругались! Наверно, плохо помыли этот виноград чертов, и чем его могли опрыскать? Но все с ними будет хорошо, их дня три подержат, анализы в норму придут – и отпустят. У них карантин по гриппу там, ты не ходи, не пустят, я сама. Джима я завезла к тебе. С матрасом и мисками. Как они все трое радовались! Корм и воду всем оставила.
Юлька моя – врач, кардиохирург. Наши с Санечкой родители живут в соседних подъездах, и подружились еще до нашего с Санечкой рождения. Джим – кавказец моей мамы, очень дружит с Мухой и Катей. Они каждое лето вместе живут на даче.
- А Федька мой простыл, чихает все время, я Пашку к вам с папулей закину на выходные, - продолжала Юлька.
- Разумеется, чадо, - согласилась я.
Федор – Юлькин муж, тоже врач, но он в военном госпитале работает. Или служит, как сам Федька говорит, он у нас под погонами. Павлуша – их сынишка, на год младше Вити и Влада.
- Валечка, хотя бы у тебя все в порядке? – позвонила средней дочке уже я.
- Если бы, мамулик, - вздохнула дочь, - Сашка поскользнулся на лестнице, вывихнул ногу, зашиб копчик и скулит. Ему дали больничный, а я на сегодня отгул взяла, с ним сижу. Вернее, около него прыгаю. Аню с Димой вечером Сашкины родители заберут.
Валечкин муж Саша сын нашей подруги детства Валечки-старшей. Мой муж крестил Сашу, а Валечка-старшая – Валечку–младшую, кто ж знал, что они решат пожениться… Я когда-то была свидетельницей на свадьбе Валечки-старшей и Жеки, как же годы летят…
- Иришка? – прорезался Жека, муж Валечки-старшей и второй дед Анечки и Димона, - Валюха моя ушла с работы домой, температура у нее, я внуков вам с Саньком привезу. Вы-то хоть здоровы?
- Здоровы, Жека. Санечка колено зашиб, но это не заразно. Целуй за нас Валечку, пусть поправляется.
До конца дня дальше работала спокойно.
Купила трех курочек-гриль, кусище говяжьей вырезки, куриные потрошки, коробку пирожных ассорти, теплый хлеб. Все-таки шесть детей, мужчина, две крупные собаки и кошка! И я сама. И у всех голодные пасти.
Не успела я приехать домой, как съехались все. Не успела с Джимом пообниматься.
Санечка приехал в сопровождении такси и с зафиксированным коленом.
- Ириша, какие они в фирме молодцы! Сразу все поняли, приехали два водителя, один меня в моей машине вез, другой следом на такси ехал, потом моего забрал. А трость я купил прямо в травмопункте на первом этаже.
- Молодец! Мойте все руки.
Анечка и Яша мне помогли накрыть стол, я разогрела блинчики с мясом и с творогом и сварила вареники.
Дети и Санечка хорошо покушали курочек, блинчики и вареники, Джим предпочел сырую говядину, Муха – курочку и блинчики, Катя – слегка обжаренную куриную печеночку. Затем Джим съел пару блинчиков с мясом, Муха – пирожное безе, ее любимое, а Катя умыла мордочку, и они пошли общаться в комнату Вити и Влада.
Дети, кроме Яши, ушли в гостиную, где Витя с Владом уселись играть в шахматы, Дима с Павлушей принялись играть в карты, Анечка смотрела телевизор и пыталась вышивать. Санечка лежал на диване и пытался ей советовать. Красота! Не такой уж страшный день, пятница тринадцатое!
Мы с Яшенькой быстренько помыли посуду и отправились в его комнату смотреть, что он уже успел сделать. Работа Яши была интересной, связанной с распознаванием и анализом текста. Мы сидели с ним до девяти вечера, пока не заголосил мой мобильник.
- Ой, ой Ирка! Приезжай срочно ко мне на работу! Я одна, а тут ходит кто-то! Я боюсь! – испуганный голос принадлежал моей самой первой подружке, с песочницы, крестной матери моей Аллочки и по совместительству жене Лени, брата Санечки моего. Аллочке-старшей.
- Алка, еду!
Я на ходу сбросила халат, запрыгнула в брюки, нацепила тонкий свитер, удобные осенние туфли, схватила куртку и сумку, и понеслась по лестнице вниз. Дверь за мной закрыл Яша.
Аллочка-старшая работает заведующей библиотекой имени Владимира Короткевича. До этого она много лет заведовала библиотекой в институте культуры. Библиотека работает до восьми, что там делает Алка после девяти? И вообще в пятницу у них – выходной!
- Алка, я подъехала! Открывай!
Перепуганная Аллочка быстро открыла дверь, и втащила меня внутрь.
- Что ты тут делаешь в выходной? – спросила я.
- Нам вчера много новых книг и журналов завезли, я и две девочки вышли на работу, надо было номера проставить, штампы и прочее, разложить, расставить, этим они занимались, а я отчеты составляла и печатала в своем кабинете. Потом они крикнули, что уходят, и я пошла закрыть дверь на засов, их уже не было. Я еще поработала – а внизу кто-то ходит. И даже что-то переставляет. Я закрылась в кабинете и позвонила тебе. Лёнька бы не поверил.
- Пошли посмотрим.
В зале взрослого абонемента было пусто, и все на местах. В зале детского – тоже. В читальном зале – никого и порядок. В туалетах тоже никто не притаился. Аллочка начала робко улыбаться.
- Прости, Ирка, трусиху! В тишине черт знает, что померещиться может…
Порядок был и в гардеробе. Но не в подсобке, у них там холодильник, плита, раковина и прочее для питания. Там за столом обмякли две молодые женщины, перед ними стояли недопитые чашки с кофе, вазочка с печеньем и сахарница. Алка завизжала. Я притронулась к одной, затем к другой – они были холодные.
Вытащила Алку и начала звонить. Через десять минут к нам приехали. Алка лязгала зубами, поэтому отвечать начала я. Кто мы такие, кто Аллочка, почему она тут, почему меня принесло… Показала наши документы, объяснила одинаковую фамилию тем, что наши мужья – родные братья.
Аллочке сделали укол, дали ампулу с нашатырем, и она смогла отвечать.
- Я девочкам два отгула на новый год пообещала. Новые книги и журналы разобрать надо было. Одна – Таня Феоктистова, 32 года, замужем, только вышла, детей нет. Вторая – Даша Буслевич, 26 лет, не замужем. Ой, хоть дети сиротами не остались… Мы пришли к двенадцати, чтобы выспаться и дела домашние сделать. С книгами и журналами девочки разбирались без меня, мне кучу отчетов надо сдать в понедельник. Я окопалась в кабинете. У меня есть электрочайник и микроволновка, так что я на чаепитие в подсобку на первый этаж хожу в исключительных случаях – если отмечаем что-то. Около шести мне крикнули девочки, что уходят, чтобы я закрылась. Ой, а кто же кричал? Голос точно женский. Я спустилась на первый этаж и закрыла дверь, никого не видела. Где-то в полдевятого я закончила, отключила компьютер и мне показалось, что кто-то ходит и что-то передвигает даже. Я пыталась убедить себя, что померещилось, но потом очень страшно стало, я позвонила Ирише, и мы принялись все осматривать.
Библиотеку долго и тщательно обыскивали, мы с Аллочкой сидели, держась за руки.
- Гражданка Мацкевич Ирина Алексеевна, Вы можете отправляться домой. Гражданка Мацкевич Алина Петровна, Вы отправитесь с нами.
- Можно, и я с Вами? Аллочка машину не водит, так я ее домой потом отвезу.
- Если мы ее домой отпустим, - хмыкнул пожилой мужик, - все-таки двойное убийство.
- Я знаю Алку с рождения – убить она не может.
- Ну, поехали. Кстати, захватите пару человек в свою машину, мы одну патрульку отпустили.
Часа три нас продержали. Как я поняла, какой-то быстродействующий яд был в сахаре. Мне в коридоре были слышны вопросы, которые задавали Алке: откуда чашки, сахарница. Алка отвечала, что купили лет пять тому, в архиве можно квитанцию поискать. Сама она чай и кофе пьет без сахара. Кто купил сахар? Понятия не имеет, надо у девочек спросить. Вчера наверняка тоже чай-кофе пили, но все живы остались! Почему именно эти библиотекари вышли на работу в выходной день? Больше никто не захотел, а этих девочек отгулы на новый год соблазнили. Предлагалось всем, но у многих дачи, или родители в деревне, а тут конец сезона.
Аллочку отпустили, запретив покидать Минск.
- Ох, Ирка, кто ж моих девчонок порешил? – рыдала Алка в машине.
- Разберемся, - пообещала я.
У подъезда сдала зареванную Аллочку Лёньке, и отправилась домой.
Лёня – младший брат Санечки, на одиннадцать месяцев младший. Они всегда были очень дружны и любили друг друга. Я дружу с Ленькой лет сорок пять, славный он парень.
Санечка не спал, Лёня ему позвонил, что жен «в ментовку замели, дело шьют». Я Лёне из милиции позвонила, а потом и у подъезда. Санечка встревоженно хромал между кухней и нашей спальней.
- Яшка – молодец. Уложил всю мелочь. Анюту – в свою комнату, сам – на кресло-диван к Вите и Владу, Димона с Павлушкой в гостиной. Выгулял Джима и Муху. Я разрешил. Конечно, кто сунется к парнишке с пятидесятикилограммовым кавказцем и сорокадвухкилограммовой Мухой!
За чашкой чая я ему все рассказала. Санечка помрачнел.
- Паршиво. Ой, как это паршиво. Бедная Алка. А те бедняжки давно умерли?
- Я же не врач. Холодные были, все, что могу сказать.
- Голос Алка не узнала?
- А как узнаешь? Аллочка на втором этаже была, за дверью закрытой, принтер у нее стрекотал… И занята была.
Пятница, 13-е, мать его за ногу!
14.10.2017
Сварила рисовую кашу с мясом в мультиварке – для зверьков. Но ее с удовольствием поели также дети и Санечка. Нашинковала капусту с морковкой – Джим любит. Остальные тоже, кроме Кати. Еще все с удовольствием поели омлет с сыром и зеленью. Кроме Кати, ей я рыбное филе настругала.
Попутно сварила супчик, запекла кусок говядины и показала на всякий случай Яше, где в морозилке стейки, голубцы, пельмени и блинчики.
Развезла мелкозавров по кружкам и секциям и зарулила к Алочке.
Библиотека работала, только подсобку закрыли почему-то. А почему? Сахар, чай, кофе и бутыль с водой вчера вынесли. Аллочка по одной зазывала библиотекарш в свой кабинет, где их допрашивали, и подменяла при необходимости.
- Алка, ты выяснила, кто в четверг последний был в подсобке?
- Четыре девочки перекусывали в шесть, пили кто чай, кто кофе, все с сахаром, его брали из этой же сахарницы. Они купили по булочке и по сметаннику в магазине рядом. Вернее, одна сбегала, Оля Воробьева. Заодно принесла свежих булочек гардеробщице и охраннику. Она и новый пакет сахара прихватила, сахарница была пустая, Тома Томашевич насыпала в нее сахар. Они вошли в подсобку вместе, когда Оля прибежала, и вышли из нее вчетвером. По их словам, больше туда не заходили. Парень-охранник кофе пьет с гардеробщицей, чтобы вход видеть. У них электрочайник. Читатели в подсобку войти не могут – дверь закрывается.
- Значит, вчера к девочкам заходил кто-то свой…
- Охранники в пятницу не работают, они дежурят через день две смены, с девяти до восьми. Гардеробщиц тоже две, и тоже предпочитают через день работать. Есть две технички, в рабочие дни приходят к шести вечера и до восьми убирают. Приход любого из этих шести был бы странным.
- Совсем не странным. Очки забыли, например. Или перчатки.
Договорились поговорить вечером, и я убежала. Собрала свою команду и повезла обедать.
У Санечки сидел Ленька.
После еды ребятня занялась своими делами, а мы втроем окопались на кухне пить кофе.
- Ребята, неужели Алку могут обвинить? – тоскливо спросил Леня.
- Разумеется, нет! – хором воскликнули мы с Санечкой.
- И дядя Леша заболел…
- В понедельник их отпустят, папуля сразу подключится.
- А ты, Ирка? Давай сами попробуем? Как прежде! – воскликнул Ленька.
- Давай. Вот первый мой вопрос: девушек хотели убить обеих, или только одну, а вторая так, за компанию? И вообще, развлекайте детей, я – в сеть.
Но нырнуть в сеть я не успела. Парни начали орать друг на друга, поминая всуе наши с Аллочкой имена. Примчались Катя и собаки. Но, если собаки, пересчитав нас глазами, успокоились и гордо удалились, то Катя разразилась нотацией:
- Мяу-мяу, никакой совести, совсем распустились, только порядочная кошка ляжет подремать после обеда, какие-то придурки орать начинают… Жизни в доме нет!
Явился Яша.
- Не верю, что бабушка Аля кого-то замочила! Бабуля, свари дедушкам еще кофе, я им найду печенье и конфеты. Потом найдем список сотрудников бабушки Али, поделим пополам и выясним всю подноготную, каждый со своего компа. И не кричите так больше, младших перепугаете.
Яшка в свои одиннадцать соображает не хуже меня в пятьдесят один, и намного лучше, чем Санька с Ленькой в пятьдесят три и пятьдесят два соответственно!
Детский абонемент обслуживают пять человек, взрослый – шесть, читальный зал – пять человек, зам. заведующей, заведующая, бухгалтер, две технички, две гардеробщицы, два охранника.
Яшка взял на себя оба абонемента, я – остальных. По очереди подключаясь к принтеру, распечатывали то, что заинтересовало. Меня нет ни ВКонтакте, ни в Одноклассниках, ни в Instagram. Зачем давать о себе информацию? К счастью, другие так не считают.
Леня съездил за Аллочкой. Мы с Яшей настроили ужин, другие мальчики под командованием Анечки накрыли стол в гостиной.
Аллочка была бледненькой, но в руки себя взяла.
Дружно ели фаршированные перцы, домашние пельмени и вареники, рыбные стейки, паштет из куриных потрошков, который я сварганила на бешеной скорости. Выпили чай с шарлоткой.
Затем Джим увел Муху и Катю, мы убрали со стола, Анечка оккупировала мой компьютер и стала смотреть мультики, Витя с Владом углубились в шахматные проблемы, Павлуша с Димоном затеяли морской бой с Санечкиным компьютером, а братья Мацкевичи, Яша и мы с Аллочкой уселись на кухне.
Начала Аллочка.
- Девочки съели по бутерброду с сырокопченой колбасой и по бутерброду с сыром и маслом. Кофе успели всего по паре глотков отхлебнуть. Отрава была только в сахаре, но столько, что нас всех можно было пять раз отравить. Отрава была только в сахарнице, оставшийся сахар в пакете – нормальный. Раз в месяц по очереди девочки получают маленькую надбавку к премии. Они ее кладут в «общаг», минус налог с этой суммы, конечно. Это на чай, кофе, сахар и бутилированную воду. Иногда сбрасываются понемножку на конфеты, печенье. А так приносят с собой что-то, в магазин выскакивают. Часто кто-нибудь свою выпечку притаскивает. Прошлой зимой очень холодно было, так даже бульон куриный варили, согревает хорошо.
- У большей половины из работников алиби четкое: готовили дачки к зиме, и есть свидетели. Это обе технички, обе гардеробщицы, две девочки с детского абонемента и три со взрослого. И моя заместительница. Один парень-охранник поехал в Слоним помочь с чем-то родителям, второй – в Быхов к теще. Бухгалтер с мужем и сыном-подростком ездила помочь его маме, она ее очень любит, ее мама давно умерла. Остальные проверяются. А смерть наступила примерно в шесть или немного раньше, в пять тридцать Даше подружка позвонила, они поговорили. Я сидела три часа с двумя трупами!
- Спокойно, бабушка Аля. Вот тебе распечатки, отложи тех, кто пока с алиби. Остальными займемся, - протянул Яшка Аллочке пачку листов.
- Почему «пока»? – с претензией спросил его Леня.
- У любого охранника мог быть романчик с одной из погибших, а его жене не понравилось. Женаты оба, свои странички у них подчищены, но, судя по страничкам их друзей, погулять любили. Ни с одной из погибших девочек не засветились, правда, - ответила ему я.
- У обеих техничек и одной гардеробщицы есть сыновья подходящего возраста, у одной из техничек – женатый. У второй гардеробщицы имеются два зятя. Но пока связи с погибшими мы не нашли, - добавил Яша, - действуй, бабушка Аля.
Аллочка зашуршала распечатками.
- Вот, ребята: в читальном зале числятся четыре девочки и Андрей, компьютерщик. Максимальный возраст – двадцать четыре года. Все не семейные. Андрей у нас красавчик, но не в нашем с Иришей вкусе, - покосилась она на наших нахмурившихся мужей, - смугленький брюнет, у него папа беларус, а мама бирманка. Кто отсыпался, кто квартиру драил, кто по магазинам бегал… Их проверяют. Две дамы с детского абонемента – обе замужем, молодые мамочки. Занимались хозяйством. И две оставшихся со взрослого абонемента – обе послепенсионного возраста, одинокие, две вдовы, у одной детей нет, у другой разъехались. Дочь в Москве, сын в Польше, в Кракове. Погибшие: Таня со взрослого абонемента, Даша с детского.
- Могут быть племянники, - весело сказал Яшка, - но хоть Андрея можем исключить? Какой у него голос?
- Не можем, - вздрогнула Аллочка, - он мастерски голоса копирует… Настоящий артист.
Наши с Аллочкой мужья очень похожи, и внешне, и характерами. Высокие, голубоглазые, белобрысые. В юности тощие, как черенки от лопат, сейчас стали немного похожи на людей.
Список сотрудников библиотеки:
1. Мацкевич Алина Петровна, 51 год – заведующая библиотекой;
2. Алехно Юлия Ивановна, 40 лет – «замша»; (алиби на пятницу)
3. Кухарчик Ангелина Владимировна, 42 года – бухгалтер; (алиби на пятницу)
4. Карасёв Андрей Игоревич, 23 года – программист;
6. Янов Эдуард Петрович, 26 лет – охранник; (алиби на пятницу)
7. Ашманкевич Антон Антонович, 30 лет – охранник; (алиби на пятницу)
8. Мартина Марина Захаровна, 57 лет – гардеробщик; (алиби на пятницу)
9. Узлова Маргарита Степановна, 56 лет – гардеробщик; (алиби на пятницу)
10. Панес Таисия Сергеевна, 56 лет – техничка; (алиби на пятницу)
11. Петрушевская Наталья Семеновна, 58 лет – техничка; (алиби на пятницу)
12. Мархасёва Анжелика Андреевна, 22 года – библиотекарь в читальном зале;
13. Лаптенок Инесса Витальевна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
14. Доценко Жанна Леонидовна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
15. Воробьева Ольга Михайловна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
16. Буслевич Дарья Сергеевна, 26 лет – библиотекарь в детском зале; (жертва)
17. Томашевич Тамара Павловна, 24 года – библиотекарь в детском зале;
18. Лобанова Снежана Петровна, 25 лет – библиотекарь в детском зале; (алиби на пятницу)
19. Лашкевич Юлия Борисовна, 22 года – библиотекарь в детском зале; (алиби на пятницу)
20. Юдина Вероника Александровна, 26 лет – библиотекарь в детском зале;
21. Феоктистова Татьяна Сергеевна, 32 года – библиотекарь в взрослом зале; (жертва);
22. Литвинова Марина Николаевна, 30 лет – библиотекарь в взрослом зале; (алиби на пятницу)
23. Арловская Гражина Антоновна, 39 лет – библиотекарь в взрослом зале; (алиби на пятницу)
24. Янушевская Альбина Викторовна, 45 лет – библиотекарь в взрослом зале; (алиби на пятницу)
25. Трембицкая Ольга Афанасьевна, 61 год – библиотекарь в взрослом зале;
26. Малышева Екатерина Захаровна, 63 года - библиотекарь в взрослом зале.
- Считаем бабушку Алю и погибших невиновными, - заявил Яшка, положив на стол окончательный список.
Список подозреваемых:
1. Карасёв Андрей Игоревич, 23 года – программист;
2. Мархасёва Анжелика Андреевна, 22 года – библиотекарь в читальном зале;
3. Лаптенок Инесса Витальевна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
4. Доценко Жанна Леонидовна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
5. Воробьева Ольга Михайловна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
6. Томашевич Тамара Павловна, 24 года – библиотекарь в детском зале;
7. Юдина Вероника Александровна, 26 лет – библиотекарь в детском зале;
8. Трембицкая Ольга Афанасьевна, 61 год – библиотекарь во взрослом зале;
9. Малышева Екатерина Захаровна, 63 года - библиотекарь во взрослом зале.
Мы глубоко задумались над распечатанным Яшкой списком. Не знаю, как выглядела я, но Аллочка, Санька и Ленька производили впечатление смертельно озадаченных баранов. Точнее, на баранов походили парни, Аллочка – на перепуганную овечку. Я не сдержалась и засмеялась.
- Хохочешь, как гиена, - проворчал Ленька.
- Это потому, что вы с Санечкой напомнили мне баранов.
- Как ты мог жениться на этой кобре, брат? – вскричал Ленька.
- Кто из них пил чай в четверг вечером? – поинтересовалась я.
- Оля Воробьева, Тома Томашевич, Лика Мархасёва и Юля Лашкевич.
И мы снова задумались.
- Кто из них замужем? – спросил Леня.
- Только Тома, у нее сын Фёдор, 3 года, очень серьезный парень, и Ника Юдина, у нее мальчик и девочка, пять лет и четыре года, - ответила Аллочка, - остальные девочки еще не замужем и две вдовы.
- В четверг в сахар отраву подсыпать могли? – спросил Леня.
- Не похоже. Девочки ушли из подсобки вместе, и закрыли дверь. Ключ отнесли на место – в ящичек во взрослом абонементе. Там сидели две библиотекарши, обе с алиби, утверждают, что никто больше ключ не брал, и что они не выходили. Доработали, закрыли зал с ключом в ящике, зашли в туалет, оделись и пошли на остановку. Они в одном квартале живут. Ключ этот не трогали. Камера подтверждает.
- Значит, убийца зашел в пятницу. Или зашла, - резюмировал Яша, - и это может быть и не сотрудник, а кто-то из близких погибших. Кто знал, что сотрудники пьют чай в подсобке. Но какой риск! Одна могла замешкаться и не отхлебнуть до смерти подруги! И назвала бы визитера. Бабушка Аля, а не могла одна из них так ненавидеть вторую, что и сама отравилась?
- Мы не знаем, что это был за яд и насколько быстро он действует, одномоментно или с отсрочкой в пять минут, тогда риск меньше, - заметил Санечка, - раз уж они успели сделать несколько глотков...
- Надо почитать про яды, - отметил Яша.
- Хороший мальчик, - процедил Ленька, - продвинутые дети пошли.
Яшка засмеялся.
- Не сердись, дедушка Леня. Оставим версию с самоубийством на потом. Значит, пока подозреваем: девять плюс родные и друзья погибших. Завтра Андрей работает?
- Да, - растерянно сказала Аллочка.
- Значит, приду в читальный зал и закорешусь с Андреем. Я с любым компьютерщиком закорешиться сумею. Бабуля, возьмешь на себя молодых мамочек? А дедушки пусть с пенсионерками закорешатся, они у нас симпатичные, те будут в восторге.
- Яшка! – укоризненно сказал Леня.
- Яша прав, так и сделаем, - поддержала я.
- Я сейчас в сеть, а вы, взрослые, еще поговорите, может, бабушка Аля чего-нибудь вспомнит.
Яша ушел, прихватив часть распечаток. Список оставил нам.
- Твой внук! – обвиняюще показал на меня пальцем Леня.
- Я тоже так думаю, - подтвердила я. Хотя внешне Яшка – в них, Мацкевичей: длинный, тощий, белобрысый и голубоглазый. Я-то светло-русая, кудрявая, с зелеными глазами. На меня из детей и внуков похожа только одна Юлька.
- Лет через десять кто-нибудь обзовет меня прадедушкой Леней, - неожиданно засмеялся Ленечка.
Своих детей у Аллочки с Леней нет, к сожалению. Двадцать лет мучились. У Аллочки проблемы…
- Рассказывай, Алка, кто с кем дружит и наоборот, - предложил Санечка, беря в руки карандаш. Любит он писать тонко заточенным карандашом.
- Если бы я знала! В свои отношения они меня не посвящали. Ссор не было, скандалов там. А уж кто с кем дружит…
- Хорошо, расскажи о семье Даши, - предложила я.
- Мама и бабушка, отец два года как умер. Есть старший брат, живет с семьей на Дальнем Востоке.
- Хорошо. Теперь о Тане. То, что она была очень красивой, видно по фото. Почему она так поздно замуж вышла?
- Очень красивой и очень разборчивой, - покачала головой Аллочка, - пока была жива ее мама и Таня думала только о маникюре и прическе, она предпочитала необременительные связи. Когда мама у нее умерла, ей стало тоскливо. Муж ее на восемь лет моложе, его родители были в шоке. Но характер у Тани легкий и уживчивый, живут они с мужем в квартире Тани, отдельно, все вроде наладилось, Таня даже бегала к свекрови учиться готовить, она и у нас рецепты попроще просила. Да они три месяца всего как поженились.
- Так! – азартно сказал Санечка, - надо выяснить все про родителей того мужа, и о нем. Не было ли там невесты брошенной.
- Это Яшка прорабатывает, - ответила я, - давай, подружка, вспомни, не было ли у одной из них конфликта с кем. Не для подозрений, как источник информации.
- Все, что могу припомнить – Даша с Томой однажды из-за смен поцапались, у Томы ребенок, она норовит от вторых смен отвертеться. Попьем еще чайку? – Алка щелкнула чайником.
- О, вот интересно! – вбежал Яша, потрясая каким-то листочком.
Я вскочила посмотреть, Алка вскочила отключить засвистевший чайник. И мы столкнулись. Алка вскрикнула.
- Ирка, не калечь мою жену, не занимайся членовредительством! – потребовал Ленька.
- Базар фильтруй! Каким членовредительством? Алка – не мужик! – возмутилась я.
Яшка захохотал, Ленька обалдел, Санька смутился, Аллочка сначала удивилась, потом засмеялась. Захохотали и парни. В кухню влетела разъярённая Катя, в кильватере двигались собаки.
- Ну, сволочи двуногие, не будите темные стороны моей тонкой и ранимой кошачьей души! Если вы еще раз меня разбудите, я окончательно озверею, и ваши лысые морды перестанут иметь бледный вид, а станут очень даже яркими! – закончив вопить, Катя продемонстрировала нам свою маленькую лапку в белой перчаточке с выпущенными полупрозрачными коготками. Длинными и острыми, между прочим.
Затем она негодующе фыркнула, задрала хвост и удалилась.
- У-у, - тяжело вздохнул Джим.
- Тяф, - с тихим укором сказала красавица Муха, обведя нас печальным взглядом своих светло-карих глаз, того же цвета, что и ее нос и длинная блестящая волнистая шерсть. И собаки удалились вслед за Катей.
- Как все запущено! – возмутился Ленька, - распустили вы свой зверинец!
- Яша, что ты обнаружил? – поинтересовалась Аллочка.
- Похоже, в прошлом году у Андрея и Тани был роман! На его страницах ничего нет, а полазил по его друзьям и обнаружил три снимка Тани! На шашлыках, на озере, на пирушке в квартире. И везде рядом Андрей.
- Андрей ее на девять лет младше! – удивилась Аллочка.
- Ну, бабушка Аля, муж ее на восемь лет младше. К этому возрасту ровесники женаты уже.
- Мудрый Яшка! – похвалила я внука.
- А перед этим у Андрея явно был роман с Олей Воробьевой, которая сахар и купила. Они дважды были вместе в гостях у друзей Андрея. Похоже, у Оли Таня его и увела, - добавил Яшка.
- Оля? - покачала головой Аллочка, - насыпать в сахар ничего не могла, после того как они вчетвером ушли, она в подсобку не возвращалась. И какой-то паренек ее пару месяцев как встречает.
- Мало ли. Может, Андрей ей больше нравился. Ну ладно, пока ее отставим. Я еще поищу пассий красавчика-компьютерщика. Изучу все странички его друзей. Может, он за Дашей ухлестнуть пытался, - на этом Яшка цапнул горсть конфет и удалился.
- Да-а… - протянул Ленька, - мы такими не были. Или были?
- Аллочка, чисто теоретически: к вам можно проникнуть через какую-то другую дверь?
- Нет, Ириша.
- Давайте рассуждать логично, - потребовал Лёня, - если кто-то из родных или друзей Тани или Даши и мог войти в библиотеку, впустили бы, но найти ключ от подсобки в зале взрослого абонемента в ящичке мог только тот, кто знал, где этот ключ. Это либо один из девяти, либо тот, кого хоть раз поили в подсобке кофе, специально ее открыв. Это было принято?
- Нет вообще-то, - растерянно сказала Аллочка.
- Но это мог быть тот, кому подробно все объяснили, - предположила я, - и еще остается вопрос: что заставило Алку позвонить мне? Она испугалась шума. Но помещение обыскали сначала мы, а затем и милиция. Никого не было.
- Может, шум был за окном? Аллочка моя – трусишка известная, - засмеялся Леня.
- Завтра не смогу, воскресенье, а в понедельник с самого утра раздобуду проектную документацию на здание. Мы с Ленькой архитекторы или где? – заявил Санечка, - Аллочка мнительная, это верно, но слух у нее хороший и голова тоже работает. Проверить надо.
- К понедельнику еще кто-то подтвердит алиби, - предположила я, - пока исключены те, кто из города уезжал. Но могли быть в гостях, к мамочкам могли забегать соседки, они могли бегать в магазины…
- Тогда разбегаемся, - сказал Леня.
- Подождите, у меня есть ватрушка большая и рулет с маком, сейчас погрею и кофе сварю.
- Давай чай, поздно для кофе, - попросила Аллочка.
Отрезали по куску, остальное забрал Яшка, прихватив банку малинового компота, и пошел к младшим.
Уехали Аллочка с Ленькой, уложил Яшка детей, и пошли мы с ним гулять с Мухой и Джимом…
15.10.2017
Развезли с Яшей младших по кружкам и секциям. Затем поехали в библиотеку.
Рабочее место Андрея в читальном зале, он еще и сканирует, ксерокопирует…
Мы попросили книги по программированию, я села за стол, Яша пошел в закуток Андрея, отсканировать одну главу. Вскоре из закутка послышался разговор и приглушенный смех. Потом смех утих, разговор тихо продолжился.
Яшка вернулся ко мне, мордочка нахмуренная. Мы сдали книги, и вышли.
- У Андрея, Мархасёвой и Малышевой, похоже, алиби, - на ходу сказал он.
И мы пошли на детский абонемент, где Яшка попросил книгу по школьной программе. Работали Лобанова Снежана и Юдина Вероника. Глаза у обеих были красные.
Но поговорить не удалось, было много детей и с родителями, и без.
Повезло на взрослом абонементе, работали Малышева и Трембицкая.
- Спасибо Андрюшеньке, по интернету записал меня ко всем врачам, кого обойти надо было, за день всех прошла, даже кардиограмму и УЗИ сделала. И получила свои рецепты, и платные, и бесплатные, - сказала Малышева.
- А я в эту роковую пятницу так радовалась жизни! Четыре девочки из училища мне обои переклеили, и взяли недорого, и сделали так аккуратно! В обеих комнатах. А я им обед и ужин готовила, и с собой пирожков с капустой и с яблоками напекла, из общежития они… Договорились, в следующую субботу, у меня выходной по графику, кухню и коридор сделают, обои красивые у меня куплены, - вздохнула Трембицкая, - девочки работали до восьми, я в пятницу из дома и не выходила.
- Андрей спал до десяти, поздно лег, был в кино со своей теперешней подругой, Ликой Мархасёвой, - сказал Яшка в машине, - в одиннадцать вышел из дома и поехал к Лике, он обещал разобраться с техникой Лики и ее отца, и с планшетом, новеньким, брата, и закачать все что нужно в планшет мамы Лики… В двенадцать был у Лики, в семь они отправились гулять, затем привез Лику домой и поехал к себе. У Лики он уже на правах жениха. Бабуля, но… Лика такая невзрачная! Какой-то бледный заморыш с серыми волосиками! А Андрей, кажется, от нее в восторге. Наверно, по контрасту. Остальные девушки в библиотеке ярче, интереснее. Оля – очень хорошенькая, Инесса, Вероника и Снежана – просто красавицы, Жанна, Тома, Юля – симпатяшки… Удивительно.
- Яшенька, у каждого свой вкус. Представь, чтобы было, если бы все парни влюбились в одну девушку, а все девушки – в одного парня?
- Человечество бы вымерло! – захохотал Яшка. Ему явно больше нравятся брюнетки…
Довезла его до зала, где он смешанными единоборствами занимается, пособирала младших, повезла кормить.
После кормежки я пошла с собаками гулять, а Санечка затеял с ребятней какие-то игры. Дождь, на прогулку не поведешь…
К четырем Ленечка привез Аллочку, и Яша приехал. Я усадила их обедать.
- Ребята, алиби моих пенсионерок и Ники Юдиной подтвердились, - поделилась Аллочка.
- Про пенсионерок мы в курсе, Алка, а что у Юдиной? – спросила я.
- У соседки собаку понос пробрал, каждые полчаса, а то и чаще они выходили. У Ники двухкомнатная квартира, все окна во двор выходят, и соседка эта утверждает, что драила Ника свои окна и лоджию, пару раз мусор вытаскивала, явно генеральную уборку делала. Около пяти выскочила в садик за детьми, рядом, а муж ее пришел с работы в семь. Куда бы она пошла до его прихода? А в восемь сели все в машину и поехали за продуктами.
- Уверен, подтвердятся алиби Лики и Андрея, - сказал с набитым ртом Яша, - я, конечно, рад за них, но все это мне начинает очень не нравиться.
- Почему? – наивно удивилась Аллочка.
- Что предпримет доблестная ментовка в отношении тебя, если у всех остальных окажется алиби? – объяснила ей я. Алка побледнела.
- Да, бабушка Аля, я уже думаю, не с тобой ли кто счеты сводит. Никто не нацеливался в директорское кресло?
- Я не знаю, Яшенька. Я до того лет десять была заведующей библиотекой в институте, думаю, меня назначили, потому что детей нет, проблем со мной меньше. Когда создавалась библиотека Короткевича, подала на конкурс, потому что от дома гораздо ближе, - пролепетала Аллочка, - но я уже больше пяти лет работаю тут.
Список подозреваемых сократился:
1. Лаптенок Инесса Витальевна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
2. Доценко Жанна Леонидовна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
3. Воробьева Ольга Михайловна, 23 года – библиотекарь в читальном зале;
4. Томашевич Тамара Павловна, 24 года – библиотекарь в детском зале;
- Алка, без паники, никто тебя в обиду не даст, - решительно сказала я, - у меня есть где-то твои любимые конфеты с вишневым ликером, и Лёнькины любимые – с кофейным, свежие, сегодня по дороге купила, куда, черт его знает, дела?
- Повесила пакет на вешалку, чтобы собаки не добрались, - засмеялся Яша и притащил две коробки.
- Лёнь, только без обид и воплей, - попросила я, - нет ли дамы, которой кажется, что ты слишком зажился с одной женой? Зарабатываешь ты неплохо, мужик внешне интересный, только вот болван редкостный.
- Почему это я болван? – возмутился Лёнька.
- Назвал меня вчера коброй, - объяснила я, - а я ведь существо мирное и кроткое, вроде овечки.
Яшка подавился чаем и закашлялся.
- И ты, Брут, - вздохнула я.
- Ирка, все тридцать лет, что мы с Алкой женаты, находились дамы, желающие пристроиться. Разведенных и незамужних хватает. И дамы от тридцати до сорока пяти до сих пор намекают, что могли бы родить мне ребенка, если я на них женюсь. Саньку тоже атакуют, но он в более выигрышном положении, у него дети и внуки. Мне приходится отбивать атаки более яростные. Но я не так вежлив, как Санька. Его вежливость иногда дамы воспринимают как интерес к себе. И я никогда никому никаких авансов не делал. Не дал бог детей – значит, так надо. Ваших с Санькой хватит. Главное, у меня есть Алка. Я просто говорю открытым текстом, что кроме моей жены мне никто не нужен.
- Угу. Поэтому, если Алку упрятать лет на пятнадцать - двадцать, есть шанс подкатиться к тебе, – сказала я.
- Дедушка Лёня, запиши данные на дамочек, а мы проверим. И проследить можем, - вмешался Яшка.
- Да глупости это! Отравить несчастных девчонок, чтобы избавиться от моей жены!
- Отравить жену – опаснее! А вот посадить – то что надо! – отрезал Яша.
- Уж до такой степени в меня никто не влюблен. Разве что квартира Алкина в центре и дом мой соблазнить может. Санька же отказался в мою пользу от половины дома тети Люды.
- Нам она квартиру отдала, за которую мы эту выменяли, - нетерпеливо отмахнулась я, - ты не увиливай, запиши. Увидим, что дама ни при чем – и отстанем, она не пострадает и не заметит.
Покойная тетя Люда – вовсе не тетя. Она была сестрой тоже покойной уже, увы, бабушки Санечки и Леньки.
- Пойду шерстить оставшуюся четверку. Спасибо, бабуля, - и Яшка упорхнул.
- Желающие пристроиться дамочки в основном к кому-то пристраиваются, - задумался Ленька, - но две у нас никак пристроиться не могут, мне приходится их буквально избегать. Одна даже Алке звонить пыталась, но я ее вызвал, указал на недочеты в работе и пригрозил непродлением контракта. Вроде, дошло. Вторая все время попадается мне на пути и мило улыбается, потупив глазки. На последнем корпоративе обе вели себя…
- Я быстренько проверю их на связь с кем-то из сотрудников Аллочки. Если этой связи нет – и возможности у них не было. Но проверить надо, - примирительно сказала я.
- Алка, а к тебе последнее время мужики клеились? Может, это тебе мстят? – спросил Санечка.
- Какие мужики, Санька? Охранники и Андрей слишком молоды да и при деле, с читателями я контактирую мало, а где мне кроме работы мужиков взять? – развеселилась Аллочка, - это у Ириши такая профессия, что мужчины рядом имеются.
- Да, Аллочка, у Андрея роман с Ликой Мархасёвой, и Яшка удивляется – невзрачная, говорит. А ты что думаешь? Всерьез или для алиби? Может, он замужество Тани пережить не мог?
- Знаешь, Ириш, он спрашивал меня неделю назад, дам ли я им с Ликой две недели в счет отпуска на новый год, они хотят пожениться и он хочет ее куда-нибудь свозить. Сказала, что отпущу, конечно. И забыла совсем.
- А какая семья у Лики?
- Не выгодная. Родители – учителя и брат старшеклассник. У Андрея гораздо более обеспеченная. Купили ему машину к совершеннолетию, квартиру к окончанию университета двухкомнатную. Сам он подрабатывает в фирме, и неплохо платят. У нас-то оклад не большой, сидит для стажа. Уйдет скоро, конечно. Как его на той фирме в штат возьмут. Они его и на курсы уже посылали. Чужая душа – всегда потемки, я тогда тоже его выбору удивилась, когда такие красоточки у нас имеются.
- Ничего подозрительного нет, - огорченно сказал Яша, появляясь на пороге кухни.
- Посмотри вот этих двух теток, - протянула я ему листочек, на котором Ленька написал имена обеих своих обожательниц.
- А-а! – завопил Яшка, - есть! Ашманкевич Мария Антоновна, 37 лет, старшая сестра бабушкиного охранника Антона! Который к теще в Быхов ездил. Она живет с родителями, а он с женой отдельно. Он вывесил фото со своего тридцатилетия, и там есть его фото с сестричкой. Сейчас ноутбук принесу.
Яшка убежал, зашла Катя, издала короткий негодующий вопль и ушла.
- Рот не откроешь в собственном доме, - заворчал Санечка.
- А кто ее принес? Кто это сделал? – фыркнула я, совсем как Катя.
- Да, это Маша, - признал сотрудницу Лёня.
- Лёнька, когда у тебя обед?
- С часа до двух, - растерянно ответил он, - а что?
- А у меня с двенадцати до часу, жди меня в гости. Сможешь со мной немного понежничать? Потом я зайду в туалет подкрасить губы, и наверняка смогу с бабьем поговорить.
- Конечно, лучше бы я понежничал с разъяренной самкой носорога… А тебя не узнают? Кое-где мы были вместе вчетвером.
- У меня есть темный парик, стрижка чуть выше плеч. И подмажусь.
- Помните, как Ирка когда-то маскировалась? – восторженно спросила Аллочка.
Обычно я косметикой почти не пользуюсь, только помада. Ну и лак для ногтей. И волосы у меня длинные, так легче жить с вьющимися волосами, замотал в узел – и порядок.
Еще разок перекусили и мы, и дети, и Лёня увел Аллочку. Санечка пошел к детям, я помыла посуду.
Приехала Валечка за Анечкой и Димоном.
- Как твой стукнутый муж? – поинтересовалась я.
- Лучше, гораздо, - улыбнулась Валечка.
- Мам, а Яша уступил мне свою комнату! – дернула ее за рукав Анечка.
- Теперь всегда будешь в ней спать, когда приедешь, - засмеялся Яшка, - и я пару полок в шкафу тебе освобожу, сменную одежду держать можешь. И ящик в столе.
- Ты теперь мой старший брат, да? – спросила Анечка.
- Конечно, - обнял ее Яша.
- Вот здорово!
Затем все пожали руку Димону, и они ушли.
Вскоре явилась Юлька за Павлушкой. Джиму очень не хотелось расставаться со своим любимчиком, эти двое друг друга с полувзгляда понимают.
А Яшу, Влада и Витю я завтра закину в школу – эта троица живет на два дома. После школы их заберет Антон, папа Яши и Влада, муж Аллочки-младшей. И отвезет к нам. С Антоном мы подружились сразу, как они с дочкой поженились. И как он морально меня поддержал, когда я в 42 года обнаружила, что беременна! Дал торжественную клятву, что никогда, ни при каком раскладе малыша нашего не оставит… Он и Юлька моя Витьку и крестили… Между Алочкой-младшей и Витей ровно двадцать четыре года, немножко чересчур…
16.102017
Встала пораньше, надо эффектней одеться. А перед этим - собак вывести и всех завтраком накормить. Одела платье-костюм цвета мха, с акцентированной талией. Сделанный Настенькой комплект из зеленого янтаря в серебре. Сказка! Настасья не менее талантливый ювелир, чем ее знаменитый муж Колька.
Пальто мое – светло серое, кашемир. Коротенькие ботильоны на высоком каблуке и сумка – комбинированные, из серой и зеленой кожи. И с изящной вышивкой. Ногти вчера покрыла светло-зеленым лаком. Шелковый шарф в нежные серо-бело-зеленые переливы. Вроде, ничего. Накрашусь на работе.
Загнала мальчишек в машину и повезла в школу. Санечка себе вызвал такси, колено еще болит.
До обеда работала нормально, никаких происшествий не было. Накрасилась.
- Лёнька, встречай меня у входа! Паспорт светить не хочу, фамилия! Да и заметят меня скорее.
- Понял!
Высокий стройный Лёнька в хорошем костюме и дорогой рубашке выбежал мне на встречу. Нежно поцеловал в щеку, и, приобняв за плечи, провел меня мимо охраны – начальство знает, что делает. Мы прошли через фойе, задержались у стендов на несколько минут, дошли до лифта, прошли через коридор к Лёнькиному кабинету.
- Элина Дмитриевна, кофе, пожалуйста. Чашечку черного без сахара и молока, а мне, как всегда, - в приемной бросил он на ходу женщине под сорок.
В приемной были еще две женщины, все три уставились на меня. Удачно. Ленька завел меня в свой кабинет.
- Сплетни теперь пойдут! – тихо засмеялся Ленька.
- И черт с ними, - тоже засмеялась я.
Элина Дмитриевна принесла кофе, вазочку с печеньем, вазочку с конфетами.
- Спасибо, - вежливо сказали мы с Ленькой хором и снова засмеялись.
Я выпила кофе, вытерла с губ помаду, мы немного поговорили, совсем немного, больше смеялись – на публику.
- Пойду, - сказала я.
Мы вышли из кабинета, Ленька нес мои пальто и шарф. В приемной баб стало на три больше. Я перед большим зеркалом надела пальто, завязала шарф, подкрасила губы.
- Значит, до вечера? – спросил Леня.
- До вечера, - согласилась я.
Попрощалась со всеми и пошла по коридору. Зазвонил мой мобильник, я отошла к окну.
- Ириш, я не вовремя? – спросил дрожащий Аллочкин голос, - подтверждены алиби всех, о ком вчера говорили, плюс алиби Инессы Лаптенок. Одна я без алиби! Кроме меня это и сделать никто не мог!
- Спокойно, Аллочка, часа в три папуля будет на свободе. Все будет хорошо. Перезвоню через час, а ты успокойся.
- Вы к нам на работу устраиваетесь? – раздался около меня голосок. Две дамы, обеих видела в приемной.
- Нет, проезжала мимо и заглянула к Леониду Викторовичу.
- А он – женат!
- И я замужем! – весело сказала я, - а что, визиты к нему женщин – редкость?
- За свою жену держится, а она ему даже ребенка не родила!
У меня сжалось сердце. От обиды за Аллочку.
- Девочки, вы не против, если мы внизу съедим по пирожному? И поболтаем?
- Я – Ира, - представилась я в лифте.
- Марина.
- Даша.
Какое популярное имя теперь – Дарья! Раньше все Оли, Тани, Наташи и Светы были.
В кафетерии дамы заняли очередь, а я снова сняла пальто и шарф, повесив на вешалку у стены. Затем присоединилась к компании. Ко мне приглядывались и принюхивались. «Jo Malone English Pear & Freesia». Люблю английские духи.
- Девочки, выбирайте!
Они выбрали по десерту, пирожному, кофе. Я взяла кофе и заварное кольцо. Расплатилась, мы сели за столик.
- Визит дамы к Леониду Викторовичу – это так удивительно? – весело спросила я.
- Да, он очень осторожен с дамами, - хихикнула Даша.
- Он очень привлекателен, - заметила я.
- У нас и второй зам симпатичный, но он брюнет. А вот генеральный – толстый, но женат на молодой, - захихикала Даша.
- У Леонида Викторовича и брат есть, очень они похожи! Как двойняшки. Но и брат женат, да еще на такой… - высказалась Марина.
- Какой? – полюбопытствовала я.
- Такая штучка, у которой мужа не уведешь, а можешь без своего остаться. Или вообще без головы.
- Ого! Мариночка, не преувеличиваете?
- Преуменьшаю. Организации наши смежные, общих знакомых много. Опасная красотка.
- Алина Петровна опасное впечатление не производит, - подначила я, - наоборот, тихая и милая женщина.
- Пожалуй, да, - согласилась Марина, - но когти хорошо в мужа запустила.
- И никто у вас не пытался зацапать Лёнечку? Простите, Леонида Викторовича.
- Пытались многие. Но пресекает он это довольно резко. Машке Ашманкевич вообще увольнением пригрозил, она действительно проектировщик слабенький. Она и притихла.
- О? не ожидала… Круто!
- Она пыталась поссорить его с женой, несколько раз звонила его жене, о его якобы романах рассказывала… А перед этим на корпоративе, мы тогда премию отмечали, пыталась виснуть на нем, - улыбнулась Даша.
- Звонки жене – подлость! Пусть живет спокойно, - засмеялась я, - а Маша Ашманкевич – какая она?
- Ничего особенного, довольно миловидная, крашеная блондинка, раньше была темно каштановой, глаза карие. Живет с родителями, много лет мечтает удачно выйти замуж, но не складывается. Решила пойти ва-банк, - вздохнула Марина.
- А кто еще за ним охотится, кроме Маши?
- Еще – Элина Дмитриевна Николайчик. Дважды разведенная, тридцать восемь лет, сыну – пятнадцать, живет с родителями, как и Маша, мечтает удачно выйти замуж. Похитрее Маши, и одевается лучше, Машке вкуса не хватает. Хоть образование у Машки лучше, у Эльки высшего нет, только курсы секретарей-делопроизводителей, - засмеялась Даша, - Элька с Машкой друг друга люто ненавидят.
- А мы с Дашкой – не при делах, обе замужем. Но считаем Леонида Викторовича весьма привлекательным! – развеселилась и Марина.
- Больше никто зубки на Лёню не точит? – уточнила я.
- Нет! – хором ответили дамы.
- Игорь Ильич, ну, второй зам, перспективнее, он в разводе уже лет пять, если не больше, - снова развеселилась Даша.
- Какая семья у Маши? – поинтересовалась я.
- Отец, мама. Младший брат с женой и двумя детьми живет отдельно.
- Ой, Дашка, она же приводила к нам брата! Он – охранник в какой-то библиотеке, у нас платят намного больше, дети же у него, но парня не взяли, вакансий нет. Довольно симпатичный, лет тридцать.
- Хорошо, когда брат и сестра дружные, - вздохнула я.
- Да не очень они дружные, Машка говорила, по праздникам только и видятся, не до нее ему. А она с ним когда-то нянчилась.
- Девочки, а как у вас тут прошла пятница, тринадцатое? – переменила тему я.
- Ужасно прошла. Не знаю, почему, но народ переругался! – воскликнула Марина.
- Элина рвала и метала, пока ее Леонид Викторович с глаз долой не послал куда-то бумаги отвезти.
- А Машка жаловалась на плохое самочувствие и отпросилась с обеда.
- У экологов расчеты не приняли, и сеть загнулась, она отлично работает всегда, ее лично жена брата Леонида Викторовича, штучка та, наладила когда-то. К концу дня ребята наши справились… И лифт не работал… И дверь одну заклинило…
- Я в тот день перчатку потеряла! Любимая пара была, – вздохнула я, - Дашенька, Мариночка, спасибо за компанию, поеду на работу! Всего доброго!
- Всего!
- Алка, Алка! Обе дамы, что за Ленькой ухлестывают, без алиби! Обе ушли с обеда! Одну Ленька с бумагами послал, другая из-за плохого самочувствия отпросилась! Сестра Ашманкевича!
- А мне уже звонили, что к моему мужу красотка-брюнетка, фифа разряженная, являлась, и что он был с ней очень уж внимателен! У меня даже сердце екнуло, но я вспомнила твой парик! – захихикала Алка.
- Вечером поговорим!
Доработала спокойно, но на поиски в интернете времени не было. Затем накупила жратвы и поехала домой.
Яшенька умница необыкновенная: накормил Витю и Влада подогретыми грибным супом и пловом, сделал салат из помидор и огурцов, и открыл банку яблочного сока. А также достал из морозилки фаршированные перцы, сложил в кастрюлю, залил сметаной, и поставил на маленький огонек. Я перцы и голубцы замораживаю, обсыпав всем необходимым, кусочками помидора, яблока, луком, зеленью, и прочим.
Пока я чистила картошку, Яшенька нарезал мясо и рыбу, что я принесла. Я бросила картошку запекаться в духовку, и начала выпекать блинчики. Сметаны много, все блинчики любят, а если останутся – зафарширую и заморожу…
Жарила на двух сковородках, горка росла быстро. Дверь на кухню была закрыта, во избежание чада, хоть вытяжка у меня хорошая. Поэтому я не услышала прихода Санечки и Лёни с Аллочкой.
- Привет, фифа-брюнетка! – открыв рывком дверь, гаркнул Лёня.
А я как раз держала сковородку в руках, чтобы блинчик сбросить. На шум я резко повернулась, и блинчик полетел Лёне в лицо. Лёнька присел, блинчик перелетел невысокую Аллочку и шлепнулся на Муху. Та мгновенно проглотила угощение, помахала хвостом и облизнулась, просительно глядя на меня.
- Ах ты, моя красавица, еще блинчик хочешь? – обрадовалась я.
- Гау, - подтвердила Муха.
Я ей отнесла стопочку в миску.
- Эй-эй, а нам? – с претензией заявил Лёнька.
- Всем хватит, мойте руки.
- Алиби на пятницу подтвердилось у Инессы и Томы. Инесса по просьбе близкой подруги сидела с ее прихворнувшей бабушкой с утра до шести вечера. Несколько раз забегала бабушкина подружка-соседка, приходила участковый врач, а потом и медсестра, капельницу ставила. Тома в детском саду своего ребенка мыла и заклеивала окна, возилась часа четыре, никто больше из мам не пришел – редко у кого выходной в пятницу. В двенадцать пришла, в четыре забрала своего сынишку и ушли они. В лифте их встретили соседи в начале пятого, соседка по блоку уверяет, что до начала седьмого, когда муж Томы пришел, дверь их не хлопала. Да и не оставила бы она трехлетнего парня одного. Пока без алиби на пятницу только Жанна Доценко и Оля Воробьева. И самая подозрительная – я.
- Бабушка Аля, мы договорились, что ты не виновата. Значит, докажем. Бабуля, что у тебя?
- Нового мало. На Лёню нацелились только Элина и Мария. Остальные незамужние – на Игоря, второго зама, так как он в разводе, разводить не надо. Эти две дамы люто ненавидят друг друга, на этом можно сыграть. Но то, что обеих не было на работе с часу – это опять-таки интересно. Элина не образована, но хитра. Маша хоть с образованием, но простовата. Вот и весь мой улов.
- Ой, Санька – неожиданно заржал Лёнька, - ко мне сунулся Игорь, который издали видел, как я вел даму по коридору, и полез ко мне с расспросами. «Чем-то похожа на жену твоего брата, высокая, стройная, с гордо поднятой головой, но, конечно, моложе и еще интереснее!»
Яшка оторопел.
- А он знает бабулю?
- Лет семь-восемь тому назад виделись, или больше, Витя еще не предвещался, я сеть настраивала, там неграмотный сетевик поработал, переустановить кое-что надо было, - объяснила я внуку.
- И этот Игорь к тебе подкатывался? – не успокаивался внук.
- Даже замуж звал, по причине измены моего мужа, фотки показывал, - фыркнула я.
- Да не было измены! – с досадой воскликнул Санечка.
- Мужчины и женщины действуют одинаково… - протянул Яшка.
- Вот-вот подойдут мои. Яша, у тебя для прадедушки все распечатано? – спросила я.
- Обижаешь, бабуля. Сейчас пойду один еще листочек набросаю.
Пришли не только мои родители, а также тетя Лара с дядей Витей и Аллочкины родители – тетя Зоя и дядя Петя. Дядя Петя до пенсии служил в милиции, и мог дочери чем-нибудь помочь.
Накрыли к чаю-кофе в гостиной, в кухне все бы не поместились.
- Как ваше самочувствие? – обратилась к «виноградной четверке» я.
- Да уже в пятницу вечером все хорошо было, но не отпустили, - вздохнула мамуля, - по дороге сразу Джима забрали, соскучилась я по этой морде. Потом в ванной отмокала. Но вы давайте излагайте.
Излагать вкратце поручили мне, Яша по ходу подавал папуле листочки. Мамуля и дядя Петя тоже их внимательно просматривали.
- Видеокамеры? – кратко спросил папуля у Алки.
- Были включены только наружные, что записывать в выходной? – пустила слезу Алка.
- Всегда так?
- Да. На ночь и на выходные мы внутренние камеры выключаем, - испуганно сказала Алка.
- И все это знали?
- Конечно.
- Подойти к двери, не попав под камеру наружную, можно?
- Если к стеночке прижаться. Но при входе под внутреннюю… ой!
- А внутренняя выключена, - хмыкнул папуля.
- Сколько ключей от подсобки? – спросила мамуля, тоже юрист в прошлом.
- Два, насколько я знаю. Один в ящичке, второй, со всеми запасными, на полке в моем сейфе, - голос у Аллочки совсем сел.
- И кто имеет доступ к сейфу? – уточнила мамуля.
- Я, заместительница и бухгалтер. Но сейф в моем кабинете, и они в пятницу не приходили! – у Алки явно начиналась истерика.
- Бабушка Аля, ключ могли взять и сделать копию хоть пять лет назад, успокойся, главное, - произнес Яшка, - а вообще проверяли, ключ в сейфе?
- Да, проверяли утром в субботу, - подтвердила Аллочка.
- Аллочка, я все забываю тебя спросить: когда четыре твоих девочки в четверг вечером пили кофе, уже было известно, кто придет в пятницу? – спросила я.
- Да! Литературу нам привезли в одиннадцать, к двум уже все определились.
- Так! – я щелкнула пальцами.
- Ириш, их четверо было, как бы одна чего подсыпала? – жалобно спросила Аллочка.
- Ерунда, они ведь не следили друг за другом! Кто-то чашки ополоснул, кто-то крошки со стола убрал, кто-то сахарницу на полку поставил. Я не утверждаю, но удобнее всего было что-то подсыпать той, что сахарницу убирала. Достать из кармана кулечек, высыпать в сахарницу, и тряхануть ее слегка. И поставить на полку. Дело секундное, - заявила я.
- Но откуда бы она знала, что ей понадобится яд? – поинтересовался Яшка.
Тетя Зоя заплакала. Санечка, Лёня и дядя Витя наперебой кинулись подавать ей воду, чай, лекарства.
- Зойка, хватит реветь, - решительно сказала мамуля, - не нагнетай. Алку твою в обиду никто не даст. У Лешки, Петьки и меня хватит связей, чтобы невинного козла отпущения из девчонки не сделали. А она ни в чем не виновата, Алку я, что ли, не знаю.
Угу. Они подростками жили в одном дворе, Галка, Ларка, Зойка. Потом замуж вышли, и мы с Санькой, Ленькой и Алкой им всем знакомы уже больше пятидесяти лет…
- А если Аллочку арестуют? – спросила тетя Зоя.
- Вывезу в багажнике в Россию, - рявкнула я. Она слабо улыбнулась, - или украду чей-нибудь подходящий паспорт и загримирую под фотку!
- Всегда ты была озорницей, - улыбнулся дядя Петя.
- Она всегда была стихийным бедствием, - проворчал папуля, - а ты, Зойка, действительно не паникуй. Сейчас Аллочка подпишет бумажку, что я ее адвокат, слава Богу, я еще числюсь членом коллегии. Завтра с утреца встретимся с Петькой и пойдем по инстанциям, с делом знакомиться и связями трясти. Яша, твои бумаги я забираю. Аллочка, тебе надо узнать, кто последним держал в руках сахарницу. Точнее, кто из четверки убрал ее со стола. Отпечатками я поинтересуюсь. Ирка, пробуешь разобраться с Элиной и Марией. Яшка, поможешь бабке Ирке. Парни, с планом здания разобрались?
- Да, дядя Леша, - хором отозвались Санечка и Лёня, - проникнуть можно только через вход. Никаких задних или боковых дверей нет и не было. По вентиляции тоже залезть нереально. На окнах решетка.
- Так что же Аллочку напугало около девяти? – спросила я.
- Когда она отключила принтер, услышала звуки с улицы. Там же и трамвай ходит, и автобусы. И деревья под окнами. Ветка постучала в окно, ветер же был сильный, бак мусорный мог загрохотать, - включилась в обсуждение тетя Зоя.
- А кто требовал в шесть закрыть дверь? – влез Яшка.
- Разберемся, - сказала мамуля.
- Завтра вечером все встретимся у нас с Галкой, - распорядился папуля, - мы с Петькой расскажем об успехах и наметим план действий. Яшка присмотрит тут за Витей и Владом.
- Нужны и Яшкины мозги, - возразила я.
- Значит, бери всех с собой, поиграют в шахматы в другой комнате.
- А мы? – спросили дядя Витя и тетя Лара.
- Можете записаться в библиотеку и с пенсионерками поговорить, разговорите их. Или гардеробщицу.
- Яшенька, а кто у Лёни в фирме в юридическом отделе работает? Я же преподавала столько лет на юрфаке, вдруг морда знакомая найдется, - попросила мамуля.
- Сейчас, прабабушка! – вскочил Яшка.
- Чувствую себя ископаемым, - пожаловалась мамуля и засмеялась.
- Вот список, - протянул Яшка ей листик.
- А вот и моя студентка бывшая! Толковая девочка была, Катя Липатова! Ей я позвоню и приду посплетничать. Я всегда говорила, что Минск – маленький, не спрячешься от знакомых!
- Сейчас найду ее телефоны! – сорвался Яшка.
- Мамуля, а что ты этой Кате скажешь? – поинтересовалась я.
- Правду. Всегда надо говорить правду. У меня есть подруга детства Зойка, у той дочь Алка, жена их Леонида Викторовича, какие-то дуры названивают Алке и нервируют ее, и мать Алкина, Зойка, нервничает по этому поводу. Я никому не хочу неприятностей, я только хочу, чтобы звонки прекратились, - объяснила мамуля.
- Вот и дочь твоя, которая Ирка, правду примерно так понимает, - передернул плечами папуля, - ну что, разъезжаемся?
- И еще, Лень. У тебя есть кто-то, кому ты очень доверяешь? Кто мог бы поговорить не со мной, так с папулей? А я, пожалуй, встречу Игоря – без парика, как я. Мужик он болтливый, чем черт не шутит… - припомнила я.
- Я подумаю, с кем можно поговорить. Игорь – мужик неплохой, в общем, но болтун и сплетник, - протянул Лёня.
- Так болтун – это то, что надо, - подтвердил папуля, - и не криви личико, Санька, если Ирка не пошла в разгул раньше, то уж на шестом десятке точно не пойдет.
- А сам? – пискнула мамуля.
- Ну что, сам? – завелся папуля, - у Ирки твоего шарма нет! Она кокетничать вообще никогда не умела и даже не пыталась! Вышла замуж в восемнадцать, и ни шага влево! А ты – кокетка неисправимая!
- На восьмом десятке, - вздохнула мамуля.
- Классики считали, что отсутствие кокетства – самый опасный вид кокетства, - лукаво произнес дядя Витя и получил газетой по лбу от тети Лары.
17.10.2017
- Ириш, помнишь, в четверг последними пили кофе Оля Воробьева, Тома Томашевич, Лика Мархасёва и Юля Лашкевич? Тома и Лика по одной сказали, что сахарницу со стола убирала Юля, чашки помыла Оля, стол протерла Лика, Тома убрала остатки колбасы холодильник, и завернула остаток батона, колбаса и батон со среды оставались. Каким боком здесь Юля? Юля и Оля придут во вторую смену, к часу, тогда и их спрошу.
- Молодчина, Аллочка! А чашки стоят рядом с сахарницей?
- Полочка не очень большая, там стояли чайничек заварочный, пачка листового чая, коробка с чайными пакетиками, банка кофе, сахарница и двенадцать чашек. Под стеклом. Ой, точно! Ставя чашки, можно было подсыпать отраву в сахар! Так кто, Оля или Юля? Я обеих считала очень славными девочками!
- Аллочка, успокойся. Может, они такие и есть. Имеются в наличии еще Жанна и… снова Оля, у кого нет алиби на пятницу. А также Машка с Элькой. И родню Тани и Даши не проверяли. И с Юлей и Олей пока не говори, ладно? Подумать надо.
- Хорошо, Ириш.
- А что про пятницу говорят Жанна и Оля?
- Жанна рыскала по магазинам, ей родители купили лорогую дубленку, но она без капюшона, и дали немного денег. Она добавила свои и ищет симпатичную шапочку. Пока не купила, но зато купила очень подходящие замшевые сапожки. Чек с датой и временем у нее есть. Поиски шапочки продолжит после зарплаты. Оля осветлила волосы, придала им другой оттенок, потом делала питательную маску для волос, затем нежилась в ванной и сделала себе маникюр и педикюр. Цвет волос у нее действительно слегка изменился, волосы блестят, маникюр в субботу был свежий. Несколько раз ей звонили на домашний телефон. Вечером была в гостях.
- Да, алиби с пробелами. Но они могли не знать, что оно понадобится.
- Игорь Ильич? Ирина Мацкевич беспокоит. Вы меня, наверно, забыли?
- Забыть Вас, Ирочка? Никогда!
- Не могли бы Вы встретиться со мной и поговорить?
- Всегда с радостью! Приглашаю в ресторан «Porto Del Mare». После работы. Вам подойдет?
- Конечно.
- Тогда буду Вас ждать там в семь. Я помню, Вы любите рыбу.
- Спасибо, буду.
Полазила в обед по интернету, ничего интересного на Марию и Элину не нашла, только пару забавных фоток на страничке сына Элины под общим названием «Мамашка бесится», не слишком почтительный парень. А то, что Элина дамочка с характером, я уже поняла.
«Porto Del Mare» мне нравится. Находится в центре, парковка удобная, и, главное, создается полная иллюзия, что ты у моря: морепродукты свежайшие, все необходимые травки в подсобном хозяйстве выращиваются и тоже свежайшие, хлеб пекут на месте, можешь сам выбрать страшилище, которое тебе приготовят… Санечка меня периодически сюда водит, и детей водили несколько раз, они в восторге, что их обслуживают почтительно и внимательно, как взрослых.
Игорь встретил у входа.
- Здравствуйте, Ирочка! Вы все молодеете и хорошеете! Столик заказан.
Столик был в уютном уголочке, можно будет поговорить.
Официант сразу подошел и подал мне меню.
- Креветки с лимоном, салат «Средиземноморский», и кальмары, а также грейпфрутовый сок и чашку кофе без сахара, - попросила я.
- Может, шашлык рыбный? Карпа в сметане? Филе палтуса в соусе? Форель? – тихо спросил официант.
- Спасибо, но калорийно очень. Обычно после семи вообще не ем, - доверительно ответила я.
Игорь заказал карпа в сметане, а остальное, как и я.
- Дайте нам еще рыбное ассорти на двоих, может, моя дама на что-нибудь и соблазнится, - улыбнулся Игорь. Официант улыбнулся в ответ.
- Ирочка, не Вам беспокоиться о фигуре, она бесподобна!
- Именно потому, что я о ней беспокоюсь. Зарядка, диета, спортзал. Я привыкла, кормить своих ужином, и самой при этом ограничиваться сухариком и чаем с лимоном, - засмеялась я, - конечно, утром и днем позволяю себе больше.
- То, что Вы выглядите очень молодо, не слова, а правда, - вгляделся в меня Игорь.
- При наличии силы воли и денег можно и в семьдесят выглядеть на двадцать. Фигура, осанка, походка только от самого человека зависят, для морды существует косметика, для волос парикмахеры.
Теперь я буду выкручиваться на счет несовпадения возраста и внешности, пока жива. Оборотни-воины не стареют и своей смертью не умирают. Свои просто ничего не замечают, к счастью. Санечка свято верит, что мой внешний вид – это результат применения дорогущего крема.
- Игорь, я о другом с Вами поговорить хочу.
- Весь внимание.
- Вы в курсе, наверно, как тесно связаны мы четверо: братья Мацкевичи, Алина и я. Мы росли в одном дворе, дружили с пеленок. Сейчас Аллочке кто-то пытается подстроить грандиозную бяку. Я надеюсь на Вашу искренность.
- Леонида я считаю другом. Что Вас интересует?
- Как в фирме относятся к Лёне?
- Мужчины – хорошо. Он очень знающий специалист, всегда придет на помощь как профи. Подскажет, расскажет, многим помог, и никогда этим не козыряет. Большая часть дам к нему относится хорошо. Есть часть дам, ухаживания которых он оборвал достаточно резко, он не церемонится.
- Как в фирме относятся к Аллочке?
- Буду откровенен. Мужчины хорошо, она очень симпатичная и милая, и к ней относятся с симпатией. Замужние женщины удивляются, что он не оставил ее из-за отсутствия детей. Дамы не пристроенные ее ненавидят, как помеху в личной жизни. У нас не так много холостяков, в основном им до двадцати пяти. Дамочке на четвертом десятке они не подходят. А возрастные только я и Владька Литвинович, но у него мама – зверюга редкостная. Я десять лет в разводе, больше жениться не хочу. Вот на Вас мне жениться хотелось! А так я дам предупреждаю сразу: брака не будет. Пускаешь их на ночь, начинают вить гнездо и наводить свои порядки. Выставляешь – обижаются. Но я же заранее обо всем предупредил! Рестораны, театры, секс, подарки. И всё! Так что часть не пристроенных дам ненавидит меня, а не Лёню. Но его больше ненавидят, сильнее. Такой положительный, симпатичный, и держится за свою бесцветную и бездетную жену! Это я дам цитирую, сам я так не считаю. Но…
- Что?
- Ну…
- Пожалуйста, Игорь, все может оказаться важным!
- К нему незнакомая дама заходила. Хороша, чертовка, и на Вас, Ирочка чем-то похожа. Фигура, походка. Только она – яркая брюнетка со стрижкой. Может, это связано?
- Связано, конечно, - проворчала я, - это я в парике на разведку приходила. В надежде с какой дамой поболтать. И узнала, что жена моего мужа – штучка опасная! – я засмеялась.
- Лёнька, подлец! То-то он хохотал, когда я сказал, что его незнакомка еще ярче и интереснее, чем Вы!
- С макияжем любая женщина ярче и интереснее. Но лично мне – лень. Игорь, Вы общаетесь с коллегами-дамами теснее, чем Леня. Не могли бы для меня составить кратенький списочек? Список Лени очень коротенький, Ваш может оказаться полнее.
- Думаете…?
- Если Мария Ашманкевич изводит звонками Аллочку, то либо она, либо кто-то другой может пойти и дальше. Это просто одна из возможностей, ищем в разных направлениях.
- Мне еще, кроме Маши и Элины, приходит на ум Карина Злобина, по мужу Усикова. Леня ее отшил, через какое-то время она вышла замуж, но очень неудачно, пару раз видел ее с замазанными синяками. Леньке вслед шипит, как будто это он виноват, не взял ее в свою благополучную жизнь. Ирочка, возьмите икры или рыбки, что Вы только маслины и лимон потаскиваете!
- Очень люблю лимоны и маслины! И кальмаров здесь вкусно готовят.
- Да здесь все вкусно, даже хлеб. Теплый, пышный, душистый!
- Игорь, и это все?
- То, что на поверхности, все. Я попробую пару дамочек разговорить, с которыми пока не в ссоре, и свяжусь с Вами. Может, соблазнитесь на шашлычок? Из семги! Или на десерт от шефа?
- Нет, не соблазняйте!
- Я рад, очень рад Вас видеть, но почему Ленька-то ко мне не обратился?
- Он это все в серьез не принимает, отмахивается, а мы с Аллочкой волнуемся. Если с ней что-то случится, на тропу войны выйду я! Помогите нам, Игорь!
- Постараюсь, обещаю, что постараюсь…
Итак, весь мой улов за день – Карина Злобина-Усикова… Может, у других погуще.
Я поехала к родителям, все уже собрались там.
- Ирка, самые верхние отпечатки на ручке двери в подсобку – твои. Но девочки погибли за три часа до твоего прихода. Алкиных нет вообще, она туда давно не заглядывала, и никаких следов от перчаток или салфетки, - обрадовал меня папуля.
- Так это хорошо! – воскликнула я.
- Ну… она могла потянуть за ключ, надавить на ручку пилочкой для ногтей… Уходила-то в четверг из библиотеки последней.
- Вместе с гардеробщицей и охранником! – воскликнула Алка, - но вообще могла бы и заглянуть в подсобку, в ту сторону гардеробщицы и охранники практически не ходят, только когда мы все вместе отмечаем что-то… - сникла моя подружка.
- И ключ у тебя есть… - разревелась тетя Зоя, - чего проще – с вечера отраву подсыпать, и уйти с ключом, назавтра его снова в сейф положить, дождаться вечера, изобразить испуг, вызвать Иришу, найти трупы!
- Тетя Зоя! – возмущенно крикнул Лёнька, - не можете же Вы на самом деле так думать?
- Это не я, Лёнечка, это следователь так думать станет! – громко взрыдала тетя Зоя.
- Они же не идиоты!
- Но дело закрыть надо! Да еще в конце года!
- Зойка, заглохни! – велела мамуля.
- А на меня генеральный еще дополнительную работу навесил, будто я – ломовой конь! – пожаловался Леня, - от работы и кони дохнут, а я – не конь!
- Нет, Леня! – пискнула Аллочка.
- Не похож? – грозно повернулся к ней муж.
- Нет! – снова пискнула Аллочка.
- Ни мордой, ни фигурой не вышел, - подтвердила я. Ленька засверкал глазами, как Сивка-Бурка.
- И вообще, как сказал классик, все люди – лошади, ты больше, я – меньше, - успокаивала я его.
- Еще не известно, кто меньше, - проворчал Леня.
- Не устраивай балаган, малой, - потребовал Санечка, - и ты, Иришка, уймись.
- Кое-что у меня есть, - прервал наш обмен любезностями Яша, - муж красавицы Тани – Данилевич Анатолий Захарович, до женитьбы жил в одном доме с Ликой Мархасёвой. Романа у них не было, он внимания на нее не обращал, а она была влюблена по уши. В конце июля Толик и Таня поженились, в конце августа в библиотеку пришла Лика, после окончания института.
- Откуда дровишки? – поинтересовался папуля.
- Ликиному брату шестнадцать. В том же доме живет парень, вместе с которым я в лагере был, ровесник этого Роберта. Они приятели. Со слов Роберта. Я связался с Кириллом, он мне и рассказал.
- У тебя друзья в таком возрасте? – удивилась Аллочка.
- Бабушка Аля, когда выступаешь на конференции или олимпиаде, на возраст никто не смотрит, все равны. На других предметах смотрят, на программировании – нет. Ты программируешь, или нет.
- Это интересно, - черкнул в блокнотике папуля, - не исключено, все это время таскала с собой яд.
-Таня бросила Андрея, на Лику не обращал внимания Толик! – воскликнул Яшка, - вот они и отомстили. Но жаль, если так, Андрей мне нравится, хороший же вроде парень. Может, он не в курсе? Лика постаралась?
- Потому что невзрачная? Поэтому ее и не жалко? – развеселилась Аллочка, - мне она славной девочкой кажется. С ними надо просто поговорить, по-моему.
- С ним. Алка, давай рискнем! Если он и виноват, заметаться может. Если любит Лику и знает, что она виновата – тоже замечется, - предложила я.
- Принято! – сказала мамуля, - теперь докладываю то, что Катя рассказала. Катя заверила, что хорошо знает всех сотрудников – работа такая. Лёнины недоброжелатели – это некая Карина Усикова и Владислав Николаевич Литвинович. Усикова злится из-за неудачного замужества, муж ее бьет. Литвинович когда-то претендовал на Лёнькину должность, но Лёнька как профессионал котировался выше. Две дамы пытаются Лёню окрутить, на дурацкие звонки способна Мария Ашманкевич, на что-то серьезное мозгов в нее не хватит. Гадость покруче может учинить Элина, баба вздорная и хитрая. Обе склонны к истерикам, особенно Элина любит скандалить. В общем-то, с ней продляют контракты, так как жалеют как мать-одиночку. Но… внимание! У Литвиновича есть двоюродная сестра – Юля Лашкевич! Правда, они, похоже, особо не общаются.
- Мне Игорь сказал о Карине, и подтвердил про Марию и Элину. Пообещал завтра допросить двух дам, и отзвониться, - сказала я.
- И начнем разрабатывать тех, что выловили, - потер руки дядя Петя, - я послежу за Литвиновичем и Лашкевич, надо уже заниматься исключением. Общаются ли.
- Галка, давай наведаемся во двор Лики и Толика, - предложила тетя Зоя, - мальчишки мальчишками, а мы с бабами потолкуем.
- Хорошо, Зойка! – согласилась мамуля.
- Возьму пару ребят, и покручусь с ними возле сына Элины, - сказал Яшка.
- Не смей! – вскинулась я.
- Спокойно, бабуля. Со мной пойдут Кирилл и Славка, им по шестнадцать. Я им с их работой помогаю, в авторитете у них, - захихикал Яшка, - они делают работу, связанную с современной криптографией. Оба рослые, Славка еще и качок. Но мы драться и не собираемся. Поболтаемся, может, с самим сынишкой по имени Мишка и познакомимся. Славка тоже светлый, сойду за его братишку.
- Нам с Ларой досталась Маша Ашманкевич. Попробуем познакомиться, - сказал дядя Витя.
- А ты, Ирка, можешь в парике найти Карину Усикову, - предложил папуля, - и не реви больше, Зойка, материала уже достаточно для защиты Алки в случае, если понадобится.
- Хорошо. В обед рвану к Алке, колоть Андрея. После работы ловлю Карину.
На этом мы разбежались.
18.10.2017
Позвонил Игорь, но не обрадовал. Тоже упомянул Литвиновича. Сказал, что у них стало известно о двойном убийстве в Аллочкиной библиотеке, и что шесть лет тому был бурный роман между одним их коллегой Витькой и Таней. Потом он женился, двое детей, сейчас в Германии на стажировке, у нас используются некоторые их материалы строительные, с семьей поехал. Уже третий месяц там. А роман был бурный! Его другой Танин любовник пару раз подкарауливал у работы, и они дрались. Подробности того времени можно узнать как раз у Литвиновича, они дружки с тем Витькой, ну Витольдом Яворским. Пообещал позвонить, чуть что услышит.
Работала спокойно до обеда, затем поехала к Алке.
Вызвали в ее кабинет Андрея.
- Скажите, Андрей, в каких отношениях Вы были с Татьяной?
- В обычных. Как сослуживцы.
- Вы всех сослуживцев водите на увеселительные мероприятия к друзьям?
- Кого это я водил?
- Вот фото. Эти люди разговаривать умеют.
- Черт! Ну, встречался я с ней два месяца, затем расстались.
- По чьей инициативе?
- Она познакомилась с Толиком, он ей понравился больше, да при чем тут это? Думаете, я Таню отравил? Да я в подсобке не бываю, в кафетерий выскакиваю, там горячий шоколад пью с теплыми пирогами. Спросите кого хотите, меня там все знают, примелькался за год. Я очень люблю горячий шоколад, это уже стало поводом для шуток.
- У Анжелики диплом свободный, как у платной студентки. Почему она пришла в эту библиотеку устраиваться, и когда Вы с ней познакомились?
- Лика вообще не причем! К Тане она никакого отношения не имела.
- К Тане – нет. А к Толику?
- И до этого докопались? Не было между ними вообще ничего! Они только здоровались. Нравился он ей – издали. Это было и прошло.
- Где познакомились и когда?
- В июне, во дворе у Тани. Она за Толиком проследила, я – за Таней. Разговорились, поняли, как глупо себя ведем, и я пригласил ее отметить выздоровление в кафе. Там я понял, что мне с Ликой разговаривать гораздо интереснее, чем с красавицей Таней. В июле мы уже встречались. И я ее попросил устроиться именно в эту библиотеку, чтобы вместе быть. Свадьба Тани и Толика нам уже по фигу обоим была. Теперь, конечно, и Таню, и Толика очень жалко. А Дашку-то за что?
- Какие ваши с Ликой планы?
- В сентябре я сказал, что хочу на ней жениться. Ее родители отнеслись с пониманием. Лика согласилась. Моя мама сказала, что верит в мои чувства, поскольку Лика – не «очередная Барби безголовая», а славная девочка. Действительно, раньше мне ни на ком жениться не хотелось, все было временно. Свадьбу решили отметить перед Новым годом, и я хочу повезти Лику во Францию на Рождество. По нескольку дней в разных городах. А вторую часть отпуска – летом бы…
- А Оля Воробьева?
- А что Оля? Встречается с моим приятелем, я их еще прошлой зимой, или даже осенью познакомил. Мы с ним шлялись по городу, и на Олю наткнулись. Он на нее и запал. Вроде он мне тоже что-то о свадьбе толковал. Хорошая девчонка, компанию не портит, общаться с ней легко.
- Спасибо, Андрей.
- Не вздумайте Лику подозревать! Она вообще ни на что плохое не способна! К Тане у нее никаких претензий не было, тем более – к Даше. Ой, жалко девчонок, кто их?
- Будем разбираться.
- Ну что, Алка?
- Я ему верю. А ты?
- Ему – да.
- Думаешь, Лика?
В Алкин кабинет постучали. Вошедшая девушка была не то чтобы некрасивая, а никакая: худенькая, невысокая, прямые светлые волосы до плеч, тонкие черты лица, никакой косметики, если не считать светлой помады.
- Алина Петровна, Вы подозреваете меня? Андрей явно за меня боится. Но я никого никогда не убивала, и никакой отравы у меня нет и не было.
- Анжелика, Вам не было трудно работать рядом с Таней?
- Да нет, к этому времени мне уже не было дела ни до Тани, ни до Толика.
- Почему?
- В июне мне хотелось хотя бы взглянуть на Таню. Но я встретилась с Андреем. Вдвоем поняли, что ведем себя смешно. Таню я первый раз увидела уже здесь, в конце августа, когда уже два месяца встречалась с Андреем. Толик-то даже не знал, что мне нравился. А Таня недовольно косилась на меня из-за Андрея, считала, что он должен быть безутешен. Мне она как-то сказала, что встречалась с Андреем, но решила – никаких перспектив, зря время теряет, а Толик ей брак предложил. Намекала, что и мне с Андреем ничего не светит. Конечно, она, в отличие от меня, красивая… Но меня он позвал замуж.
- Просто Вы из тех, кому не надо пренебрегать косметикой, - весело сказала я, - и, может, прическу стоит поменять. У Вас все задатки красотки.
- Первый раз слышу, - улыбнулась Лика.
- А при разговоре с Таней кто-то был?
- Да, мы тогда кофе пили, были Инесса, Тома, Гражина Антоновна, Альбина Викторовна и Екатерина Захаровна. И – Даша. Даша еще посмеялась тогда, что замужней женщине не пристало ревновать бывшего любовника… Таню это рассмешило, и она попросила меня не принимать ее слова всерьез – просто дружеская подначка…, - Лика разревелась. Алка – за компанию.
На этом я убежала. Мой вердикт: Андрей и Лика – не при делах.
На работе случилось небольшое ЧП, и я не отвлекалась на размышления.
После работы рванула к Лёнькиной работе. Фото Карины, сегодняшнее, он мне сбросил.
С работы Карина успела уйти, и я поехала к ее дому. Припарковалась и стала ждать.
Увидела Карину, выскочила из машины и бросилась наперерез. Она говорила по телефону и одновременно рылась в сумочке, на дорогу не смотрела. Ну и налетела на меня. Я-то была готова к этому, а она упала и запачкала светлую бежевую курточку.
- Смотреть надо! – заорала она на меня.
- Так чего ж не смотрите? – огрызнулась я.
- В чем пойду завтра? Я сильно запачкалась?
- Да. Я на машине, поехали, тут в трех остановках химчистка срочная. Обе не смотрели, куда идем, заплатим пополам, - предложила я.
- Хорошо, - немного подумав и успокоившись, согласилась она.
- В такую погоду только в куртках и ходить, - попыталась завести разговор я. На мне тоже была непромокаемая курточка, только черная.
- Да уж. Мое деми пальто – белое, - фыркнула она, - довелось этой осенью надеть два раза.
- Мое – светло-серое, - хихикнула я.
- А я тебя где-то видела. Живешь рядом?
- Вообще здесь первый раз, «Брусничку» открыли, хотела посмотреть, как там.
- Очереди. Но цены приемлемые, - сказала Карина.
На этом мы подъехали к химчистке.
У Карины взяли куртку и юбку, выдали накидку. Юбку отдали уже минут через десять, очищенную и подглаженную. Куртку велели еще немного подождать.
Я тоже сняла куртку, в холле тепло.
- Все-таки я тебя где-то видела, - сказала Карина, - но где?
- А где ты работаешь?
Она назвала.
- Так я недавно у вас была, заезжала повидаться с Леонидом Мацкевичем.
- Да? Хорошо его знаешь?
- Он дружит с моим мужем, они родственники. А я дружу с его женой.
- И почему он за нее так держится? Никто у нас не понимает, - с досадой спросила Карина.
- Он с детства в нее влюблен, - улыбнулась я.
- И детство у него не кончилось?
- Карина, представляешь, что бы для него развод означал? Его родители и ее дружат больше полувека. И с родителями жены брата Лёниного. Его с новой женой не приняли бы ни в компании друзей, ни в компании родителей, ни даже брат с женой. Ни племянницы. Мог бы встречаться с родителями и братом – и все. И только без жены. К тому же он на самом деле любит Алину, она замечательная.
- А чего ты к нему приезжала?
- Муж поручил кое-что завезти. Интересно у вас там. Особенно одна дама забавная, Лёня ее Элиной называл. Отчества не помню.
- Ой, как Элинка на него вешается! А он ей почти открыто хамит.
- Лёня хамит? – удивилась я.
- Элинка с Машкой любого доведут, - с неприязнью хмыкнула Карина, - Машка всем разболтала, что Алина – библиотекарша. Правильный сухарь. С ней Машкин брат работает.
- Заведующая библиотекой, - поправила я.
- Да какая разница? – фыркнула Карина, - я заходила раз в ту библиотеку, просто из любопытства, в сентябре. Надо отдать ей должное, хорошеньких девиц собрала, небось, мужики поухаживать приходят, и книжки заодно берут. У приятельницы моей, к одной маникюрше ходим, так и подружились, муж роман с одной из ее библиотекарш завел. Как она мне плакалась в кафе! У них ребенку шесть лет, а муж о разводе говорил пару раз, наверно, девчонка накручивает.
- Если уж заговорил, значит, серьезно.
- Недели две назад Люда рыдала у меня, проклинала Дашку-мерзавку… Ребенок же! Мальчик! Ему папа нужен!
Нам кстати принесли куртку. Слов у меня не было. Почему-то я зациклилась на Тане, Аллочке, и забыла о Даше… Значит, жертва – Даша? А Таня – так, за компанию? Ой-ой-ой!
Быстренько отвезла Карину, мы обменялись телефонами, расстались дружески.
Я полетела к родителям. Все еще были там.
- Сын Элины считает мать истеричкой, но не злодейкой. Способной только на мелкие пакости, - сказал Яшка, - и в пятницу в три она уже была дома. С пакетом с продуктами. Получается, отвезла бумаги, заскочила в магазин… Но вот бумаги она отвозила когда, была в остановке от библиотеки.
- Бабы уверяют, что летом начался роман Лики со смуглым красавчиком, парень очень активен, дело идет к свадьбе, - вздохнула тетя Зоя.
- И мы с Иришей решили, что эти двое – не при делах, - сказала Аллочка.
- Во дворе Литвиновича не видели Лашкевич, и наоборот, - вздохнул дядя Петя, - не думаю, что тайком встречаются.
- Не вздыхайте, боюсь, дело в Дарье, - решительно сказала я.
- Что? – цепко спросил папуля.
Я пересказала разговор с Кариной, добавив свое впечатление – ничего она не скрывает. И вообще человек прямой и честный. И в пятницу работала до половины шестого. Приехать и отравить девчонок не успела бы. К тому же неглупая и осторожная.
- Так это – дело техники! Завтра же найду ту Люду! – вскричал дядя Петя, - если подтвердится сам факт встреч Даши с мужем Люды, это отведет подозрения от Алки, ей-то на кой девочек убивать?
- Люду и ее мужа отыщем, - согласился папуля, - это нам на руку. Да и не подозревают Аллочку, уймитесь. Милицейская собака сняла с нее все подозрения. Очень решительно.
- Но если Люда эта виновата, я готова оплатить ее защиту, - сказала я.
- Я – в доле, - сказала Аллочка.
- И я, - решительно заявили мамуля, тетя Зоя и тетя Лара.
- Сумеешь свести все к аффекту, папуля? – спросила я, - Таню и Дашу жалко, но и Люду эту тоже жалко, довел, мерзавец.
- Ну, бабы…, - выдохнул дядя Петя. У остальных мужчин слов не было.
- Сначала надо установить, виновата ли она, - первым отмер Яша.
19.10.2017
Люду нашли и установили алиби мгновенно: 12-го она допоздна репетировала с двумя своими учениками их выступление. 13-го с 12 до 18 часов длилась конференция, потом ждали результатов, огласили только в 19 часов. Немецкий язык Людмила Анатольевна преподает… Никуда не отлучалась.
Я немного даже паниковать начала. Ну а ее гулящий муж? Забирал из продленки сына и сидел с ним. Какая-то безнадёга…
Людин муж заверил, что романчик с Дашей был не всерьез, а он говорил о разводе, это когда жена срывалась на нем и сыне. Да, он понимает, нервотрепка в школе, но он, муж, предлагал ее устроить переводчиком. Теперь сынишка подрос и Люду возьмут, а кроме немецкого она и французский знает, и испанский с итальянским немного. Дашу жаль безумно, но помочь ему нечем.
И снова пустышка. Очередная…
- Ирка, не кипятись, - потребовал папуля, - мы тут пытаемся выяснить, не светило ли погибшим наследство.
- Иришка, в библиотеке разгорается склока, все обвиняют всех, в подсобку никто не заходит, притащили кипятильники и приносят бутылку воды, с которой не расстаются, четверо уже подали заявление на увольнение… - запричитала в трубку Аллочка.
- Можешь собрать всех на собрание?
- Могу! Когда?
- Хоть сегодня!
- В восемь? Они сами общее собрание требуют!
- Я приеду! Поставьте в зале большой экран.
Дамы в читальном зале сидели на почтительном расстоянии друг от друга. Андрей и Лика сидели в сторонке, Андрей обнимал ее за плечи. Охранники стояли, плечом к плечу.
- Сегодня высказаться сможет каждый, я прошу об этом, - негромко сказала Аллочка, - но вначале мы с подругой расскажем вам все, что знаем. Если будет возникать вопрос, говорите. Если захотите что-то уточнить – тоже не молчите.
- Все знают, почему Даша и Таня вышли в пятницу на работу. Мы с ними пришли к двенадцати. Я работала у себя наверху, печатала отчеты. В шесть женский голос крикнул что-то вроде «Мы уходим, закройтесь», и я спустилась и закрыла дверь на задвижку. Снова поднялась к себе. Около девяти отключила компьютер, и мне послышались шаги внизу и какой-то шум. Я позвонила подруге, она приехала, мы стали все обыскивать и нашли трупы. Отрава была только в сахарнице. Ирина, дальше ты.
- Сначала мы выяснили, что подсыпать отраву могли: пившие в четверг кофе последними Оля Воробьева, Тома Томашевич, Лика Мархасёва и Юля Лашкевич; любой сотрудник библиотеки, зашедший под каким-либо предлогом в пятницу с 12 до 18 часов; моя подруга Алина Петровна – либо в четверг вечером, у нее в сейфе запасные ключи, или же в пятницу. Мы считали, что это кто-то свой, так как подошел к двери так, что не попал под камеру, по стеночке.
- Но выяснилось, - подхватила Аллочка, - что на пятницу алиби у всех вас. Дольше всего его устанавливали у Жанны, бегавшей по магазинам, и Оли, которая дома чистила перышки. Но никто из вас в пятницу подсыпать отраву не мог.
Народ недоверчиво переглянулся.
- Из нас реально подозревать можно только меня, Олю, Тому, Лику, Юлю. Ира, давай дальше, - махнула Аллочка мне рукой.
- Мы быстро выяснили, что у Андрея и Тани был роман. Но она вышла за другого. У Андрея алиби. Потом всплыла симпатия в прошлом Лики к Толику, мужу Тани. Но несообразно это: у Лики с Андреем роман разгорелся в июне, они собираются пожениться и поехать на Рождество во Францию. Это Таня нервничала поэтому поводу, и то едва-едва.
- Да, я помню, - произнесла какая-то женщина, - были Танины намеки, что и Лику Андрей бросит, и на брак с ним ей рассчитывать не приходится.
- Приглашаем всех на свадьбу второго декабря, - громко сказал Андрей, - я уверен, что к тому времени убийства будут раскрыты. То, что Лика не убийца, я знаю. В вину Алины Петровны, Оли, Томы и Юли не верю. У них логика совсем другая.
- Спасибо, Андрей, за приглашение и добрые слова. Ириша, дальше.
- Мы пытались понять, двоих ли хотели убить, или одна просто прошла за компанию. Думали, не в Алину ли метят. Или в ее мужа, или в моего мужа – они родные братья, или даже в меня. Сейчас я покажу людей из близкого окружения Алины Петровны. Может, у них есть злые враги, для которых выставить Алину убийцей – цель. Вдруг у вас какая-то зацепка появится. Вдруг вы что-то видели или слышали.
- Родители Алины. Мама была библиотекарем, но отец был сотрудником милиции. Правда, уже двенадцать лет в отставке. Сами мы тут зацепку найти не смогли. Муж Алины. Тут интереснее. Две дамы у него на работе весьма активно пытаются его увести. Одна повадилась звонить Алине и говорить гадости. Вот эти дамы, посмотрите внимательно. Да, извините, Антон, именно Ваша сестра названивала Алине. Обе в пятницу ушли с обеда. Они проверяются. Еще одна дама, хоть и вышла замуж, но неудачно, и злится на Алину, что коготки в мужа глубоко запустила. У нее алиби, в пятницу до половины шестого была на работе, затем ее встретил муж и поехали за покупками. Но она дала наводку на любовника Даши и его жену. Вот они. Но на четверг и пятницу у обоих непрошибаемое алиби. К тому же у Юли имеется двоюродный брат, который ненавидит Леонида, мужа Алины. Он метил на его должность. У него тоже вроде алиби на четверг и пятницу. Еще не проверяли. Смотрите внимательно. Мой муж и я. Возможно, мстят мне и моему мужу. Вот мои дочки с мужьями. Старшая – крестная дочь Алины.
- Вьющие волосы у Юлии Александровны? Она мне два года тому назад шунтирование сердца делала, - сказала Тома Томашевич, - веселая хохотушка, но дело свое знает. Но больше я ее не видела.
- И я у нее лечилась. Оперировать меня она не стала, решила, что терапии хватит, - добавила Трембицкая Ольга Афанасьевна, - и тоже больше не видела и не слышала. Хороший врач, хоть и молоденькая. После Нового года лягу к ней на обследование плановое. Но рядом с библиотекой Юлия Александровна не появлялась.
- Возможно, месть Юльке. Может, кто-то из ее пациентов не выжил. Если изучить нас – станет ясно, удар по Алине – удар по мне, а значит, и по Юльке. Вот наши общие свекор и свекровь. И мои родители. Родители наших мужей – технари на пенсии, кто мог бы им мстить? Но кто его знает. Мои родители – юристы. Мама заведовала юридическим отделом в НИИ и преподавала, а вот папа был в следствии, а на пенсии адвокатом стал. Но если мстили ему, то понимали – ударить по Алине, вмешаюсь я. В общем, ничего не понятно.
- Теперь вы знаете то же, что и мы, - грустно улыбнулась Аллочка.
- Я совсем забыла: экспертиза не нашла никаких следов Алины в подсобке, она давно там не была, - вмешалась я, - самые верхние следы – мои, дверь открыла я, дотрагивалась до девочек я, Алина замерла на пороге. И служебная собака в пятницу сообщила своему помощнику, что Алина не заходила в подсобку. И ее старых следов нет. То есть и в четверг не заходила. Это из милиции сведения.
- Надеюсь, вы перестанете косится друг на друга и мечтать об увольнении, - добавила Алка, - может, у кого-то есть вопросы или какие-то сведения? Пусть самые незначительные, ерундовые? Ниточкой может оказаться что угодно. А в подсобке я последний раз была седьмого марта, помните, отмечали?
- Не понял. Кто просил закрыть дверь в шесть часов? – удивился Андрей, - чей голос был?
- Принтер работал, дверь в кабинет была закрыта, - пояснила Аллочка.
- Но Вы уверены, что голос женский?
- Ни в чем я не уверена, - вздохнула Алка.
- Ну а шум в девять?
- Ветер был сильный, скорее всего, с улицы доносился. Наши мужья – архитекторы, добыли документацию на здание и уверяют, что иначе попасть было нельзя. Только через дверь, - снова пояснила Аллочка, - мне всегда не уютно одной даже дома, а тут...
- Моя подружка с детства боялась темноты и одиночества, - вмешалась я, - я ведь и помчалась сюда в пятницу не потому, что поверила, а чтобы поскорее отвезти Алину домой и сдать мужу.
- А когда приехала Ирина, извините, отчества не знаю, дверь была на задвижке? – спросила Тома.
- Да, - односложно ответила Аллочка.
- Да, - подтвердила и я.
- Значит, подозреваемые: я, Оля, Лика, Тома, сестра Антона и ее сослуживица, - резюмировала Юля, - уверяю, с двоюродным братом практически не вижусь, он на двадцать лет старше и никаких общих интересов у нас нет. Оля и Лика – счастливые невесты, Тома – счастливая жена и мать чудненького сына. Эти трое просто не могли, а про себя я знаю, что не травила!
- Подождите, коллеги, что-то мне болтушка Таня говорила, что если ничего не сорвется, сможет больше вообще никогда не работать, - протянула Малышева, - я ее спросила, не наследство ли она ожидает, но Таня только засмеялась. Я и забыла совсем.
- Когда это было? – спросила Юля.
- Да недавно совсем.
- А я видела женщину, рассказавшую про любовника Даши, - сказала одна из гардеробщиц, - один раз видела, где-то за месяц до трагедии. Просто заглянула в каждый зал и вышла.
- Да, она рассказала. Посетовала, что Алина красоток в штат набрала, - фыркнула я.
- Наверняка увидела нас с Ольгой Афанасьевной! – громко захохотала Малышева.
- В общем, голос в шесть обеляет Юлю, Олю, Тому и Лику, - заявила бухгалтер, - а отсутствие следов – алиби Алины Петровны. Был кто-то чужой. Скорее всего из окружения Тани или Даши. Убить девочек, чтобы подставить Алину Петровну – слишком изощренно. Не тот она человек, чтобы таких врагов иметь.
- Да. Но Вы видели фото ее мужа. Женщина, которую отшили, и не слишком деликатно, способна мстить.
- Я молчу, но не способна на такое Машка. Проектировщик она, кабинетный работник, откуда у нее яд? – заявил Антон, - и сложно это для нее. Я поговорю с ней, изворачиваться она не умеет. Наверняка не она.
- Завтра выходной, подумайте, может, кто что вспомнит, - попросила Аллочка, - и не ссорьтесь.
- Минуточку!
- Да, Гражина Викторовна? – откликнулась Аллочка.
- Вы сказали, любая ерунда может оказаться ниточкой. К Танечке заходил несколько раз мужчина. Совсем не библиотечный посетитель с виду. Как будто стилист над братком поработал: дорогущие костюм и сорочка, галстук с большим вкусом подобран, обувь. И сыгнет на пальце, очень большой серебряный сыгнет!
Челюсть отвисла не только у меня.
- А это что за хрень? – вырвалось у Андрея.
- Это такой перстень-печатка, именной, с гербом. Старинный, - объяснила Аллочка, - носили представители беларуской шляхты.
- Вот-вот, - продолжала Гражина, - книг он не брал, не записывался, побеседует с Таней и уходит. Я спросила разок, кто такой, а она засмеялась и ответила, что деловой знакомый. Не знаю, имеет ли это отношение к нашей трагедии.
- Спасибо, Гражина Викторовна. Описать его сможете?
- Ох!
- Я его запомнил, - сказал охранник Эдуард Янов, красивый шатен с темно-синими глазами, - попадал в мое дежурство. Лет 30-35, рост примерно 183-185, вес примерно под девяносто килограмм, волосы коротко стрижены, светлые, а глаза редкого цвета – карие, но очень светло-карие, как какао с молоком. Нос немного свернут. Уши прижаты к черепу. На посетителя библиотеки действительно не похож. Но это ничего не значит, Таня красивая была. Костюмы у этого типа каждый раз были другие, но перстень всегда был на левой руке, указательном пальце. Как он называется?
- Сыгнет, - напомнила Гражина, - вот его я опознаю. Я ж училась на археолога, бронхи подвели…
- Я сохранил видео с ним, не понравился он мне. Могу сделать фото.
- Эдик! Зайчик! Золотце! Племянничек! Немедленно сделай! – вскричала бухгалтер.
- Хорошо, тетя Геля, - засмеялся парень, - но не очень-то радуйся, он может быть и не причем. Постараюсь и эту хрень историческую выделить.
Я с радостью увидела, что женщины придвинулись друг к другу и шушукаются. Взаимное недоверие куда-то ушло. Уходить не спешил никто, видимо, очень встревожены.
- Можно? – подняла руку красивая темноволосая девушка.
- Необходимо, Снежана! – воскликнула Гражина.
- Работала как-то с Дашкой во вторую смену, она мне пожаловалась, что неправильно, мол, если брак не удался, шантажировать мужа детьми. Как собака на сене. И дочки уже подростки, 13 и 11 лет. Это тот, о котором шла речь?
- Нет, Снежана. У того – один сын, первоклассник, 6 лет, - ответила я.
- Значит, надо найти типа с перстнем и любовника Даши с двумя дочками, - сказал Антон, - родней Даши и Тани наверняка милиция занимается, поэтому другие версии сама Алина Петровна прорабатывает.
- Нет, Антон! Я запрещаю! – вскричала Алка, - вспоминайте, стройте версии, без вас проверим.
- Мы с юности в разные переделки попадали, опыт обширный! – хихикнула я.
- Мы – тренированные мужчины, - возразил Антон, - а тут – перепуганные женщины. И Андрюха поможет.
- Без вопросов, - подтвердил Андрей, - пацаненок светленький ловко про мое алиби выспросил, я только потом сообразил. Из вашей команды?
- Наш внук, сын моей крестной дочки Алины, - гордо сказала Алка, - замечательный парень! Он алиби и проверил. Он и роман с Таней установил. И родство Маши и Антона.
- Продвинутый ребенок! – захохотал Андрей, - но и мы с Тохой и Эдом не ногой сморкаемся!
«Только и я не лыком шит», — как говорят русские. «My tez nie jacy-tacy, a cwaniacy», - как говорят поляки, и «Мы таксама не нагой смаркаемся», утверждают беларусы. Может, и грубовато.
- Значит, уважаемые дамы, если вы не знаете того, кто не зарегистрированный шастает по библиотеке, сразу сообщить мне или Эдику, - строго сказал Антон, - а мы уж разберемся.
- Под руками будем держать фотики, и незнакомых снимать. Надо три фотика, один я пожертвую, - заявила Гражина.
- Один – я, - отозвался Андрей.
- И я, - пискнула Тома.
- Внутренние камеры временно не отключать вообще, - добавила Алка.
- Завтра приду и подключу камеру в подсобке. Установлю, в смысле, - пообещал Андрей, - обещаю, если все будет в порядке, записи смотреть не буду.
- А почему бы и не посмотреть? Что такого? – удивилась Оля, - в туалете вот камеру не установи случайно.
Все захохотали. Народ явно отпустило.
- Если не возражаете, Алина Петровна, мы с Екатериной Захаровной еще поработаем, - заявила Трембицкая.
- Я очень рада, Ольга Афанасьевна, жаль терять таких работников, - откликнулась Алка.
- И я остаюсь, - сказала Ника Юдина, - испугалась я, дети у меня маленькие.
- Теперь мы начеку, и никого больше в обиду не дадим, - пообещал Эдик, - и временно возьмем за правило: если кто-то должен выйти в выходной, выходим и мы с Антоном. По очереди. А может, это должно стать постоянным.
- Запишите и меня в очередь, дзюдоист я, пусть и не очень хороший, - хмыкнул Андрей.
- Тогда и я останусь, дети с толку сбили, сиди, мол, мама, дома на пенсии, а то и тебя шлепнут…
- Замечательно, Таисия Сергеевна, - откликнулась Аллочка.
- Как я понимаю, и Даша, и Таня были болтушками, к таким и не прислушиваются особо. Но постарайтесь вспомнить, вдруг промелькнет что-то, - попросила я, - и будьте осторожны. Если сводили счеты с кем-то из девочек, то вы все в безопасности. Если цель была избавиться от Алины – все может быть. Возможно, именно ее хотели тем сахарком угостить… Хотя теперь, после гибели девочек, если будут покушаться, то прямо на нее.
- А я с детства переняла у Иры и ее родителей привычку пить чай и кофе без сахара, вприкуску с конфетой или куском твердого рафинада… Чтобы аромат лучше чувствовать.
- Я временно переберусь в Ваш кабинет, Алина Петровна. Чайник будем хорошо ополаскивать. А можем в сейфе закрывать.
- Спасибо, Юлия Ивановна, - пролепетала Алка, - но, Ириша, ты все-таки думаешь…
- Имею такую дурацкую привычку, подруга. И из библиотеки тебя кто-нибудь из нас будет забирать на машине.
- А если вызовут днем к начальству – я изображу шофера, - хмыкнул Андрей, - и никаких возражений.
- А знаете, - очень удивленно сказала Оля Воробьева, - ведь действительно, похоже, выставить убийцей хотели Алину Петровну. У нее была возможность и в четверг отравить сахар, и в пятницу. Это убийце не повезло, что она почему-то в подсобку никогда не заходила.
- Смущать никого не хотела, - смущенно ответила Алка, - у вас свои разговоры, молодые…
- Особенно у нас с Катей, - захохотала Трембицкая, - но да, если метили в Алину Петровну, то ее спасла собственная деликатность.
- Но мы-то все знали – Алина Петровна в подсобку-кухню не заходит! – воскликнула Юля.
- И мы, в силу профессии, книжки читаем, и знаем, что такое микроследы. И так по-идиотски подставлять Алину Петровну не стали бы! – крикнула Лика.
- И снова убедились – убийца не один из нас, - твердо сказала Снежана, - это уже прогресс. Теперь, когда ужас немного схлынул, залезу вечером в ванну и буду вспоминать разговоры с Дашкой, ведь часто в одной смене оказывались. Она много щебетала, да я не все слушала…
- Похороны наших девочек на Северном кладбище, завтра в одиннадцать, - сказала бухгалтер, - собранные нами деньги и выделенные из фондов родным я еще позавчера передала. Родные объединились и вместе сняли зал. Кто пойдет, скажите мне, какой автобус мне просить. Встретимся здесь к десяти, поедем прямо туда, там их отпоют, православные обе… Затем похороним и…
- Ох, Ирка, счастье, что народ опомнился! – говорила по дороге Алка, - я ведь боялась, передерутся. А потом разбегутся.
- Хоть бы кто что вспомнил. И пусть хоть сюда исторические реалии не вмешиваются, тошнит меня от истории!
- Ага, сыгнет и меня насторожил… Скорее всего носит пижон богатый просто для фасона. Но в связке с намеком Тани, что работать не придется, то есть будет и так на что жить, вызывает интерес: какие делишки были у нее с этим небедным деловым знакомым?
- И, побывав в библиотеке, он мог узнать, что на ночь и выходные внутренние камеры выключаются, и как миновать камеру у двери входной…
- И где у нас подсобка-кухня…
- И он вполне может и не оказаться убийцей.
- Но может и оказаться. И, похоже, надо найти всех любовников Даши и определить рядом с ними ревнивых женщин.
20.10.2017
И снова пятница.
- Ириш, девочек похоронили, выпили за упокой… Андрей и Лика меня к родителям отвезли, одной сидеть дома не хотелось… Так что я на Долгобродской. Завтра муж Тани и брат Даши хотят с нами поговорить, с ними Антон о чем-то толковал. Ты к нам подъедешь? Или всю шайку к тебе звать?
- Зови ко мне, у меня техника гораздо мощнее, вдруг понадобится. К часу? К двум?
- К двум тогда.
Вечером я зарылась в поиски сыгнета и его хозяина, фото мне сбросил Эдик. Но не нашла, он в последние десять лет не продавался. Перстень, в смысле… очень крупный, на большую мужскую руку, грубоватый, с буквами из старобеларуского алфавита, которого я не знаю, естественно. С католическим крестом и какими-то еще символами, по фото не поймешь. Или это герб такой?
21.10.2017
Накормила завтраком Яшу, Влада, Витю и Павлушку. А также Санечку, Муху и Катю. У самой снова аппетит отшибло, как всегда при беге по следу. Анечку и Димона забрала соскучившаяся Валечка старшая, она уже поправилась.
Санечка повез ребятню по кружкам и секциям, а я завела тесто на пироги, пирожки и булочки…
К двум и Санечка с детьми вернулся, и Аллочка с Лёней приехали, и трое парней подкатили в такси.
- Иван Буслевич, - представился крепыш немного за тридцать.
- Анатолий Данилевич, - поклонился симпатичный худенький высокий паренек с шапкой русых волос.
- Давайте сначала перекусим, - предложила я, - поговорим за кофе.
На столе у меня были только пирог с палтусом, пирожки с разной начинкой, мясная нарезка, маринады и свежие овощи. Я как-то не знала, что подать по такому случаю. Водка.
Потом мы с Аллочкой сварили кофе и заварили чай, принесли пирог с яблоками, рулет с маком, пирожки с черной смородиной, булочки с корицей. К кофе Санечка достал коньяк.
- Я Дашку, сестренку мою, два года не видел, и не в курсе, что тут происходило, - откашлявшись, начал Иван, - переписывались, конечно, но кроме «люблю, целую, скучаю» никакой конкретики.
- Почему обе? Вместе? – спросил Толик, - ведь подружками не были, я ничего, связанного с Дашей, не помню. Вот пирожные Даша и печенье мамины приносила, и Таня моя рецепты брала и приготовить пыталась. Ничего больше их не связывало!
- Я уже говорил вам, парни, реально можно заподозрить четырех девочек, возможность была у них, но я их знаю и не верю в это, мою сестру, которая ушла с работы в час и при желании могла бы зайти в библиотеку, ее коллегу – они обе сделали стойку на мужа Алины Петровны, и обе ушли в ту роковую пятницу с обеда. Сестра отчиталась мне, что делала: зашла в аптеку, в магазин, в половине второго была у дома и встретила соседку с собакой, погуляла с ними полчаса, потом зашла домой, отнесла покупки, пообедала, к трем пошла в парикмахерскую, сделала стрижку и маникюр. Она была немного простужена, но отпрашивалась ради парикмахерской, на вечер записи не было. Это все подтвердилось, я осторожно проверил. Потом странный мужик к Тане являлся, явно очень богатенький, и она намекала, что разбогатеть может. Ну а Даша наша предпочитала, оказывается, романы с женатыми крутить. Жена в ярости могла не осознавать, что погибнуть может не только Даша, или вообще не Даша, - тяжело вздохнул в конце выступления Антон.
- А следователь подозревает меня, - сказал Толик, - мне достанется двухкомнатная квартира и дача. Недурной кусочек! И мою маму, которая должна была встретить в штыки возрастную невестку! Это следователь так выразился…
- А дача хорошая? – спросила я.
- Да уж не роскошный коттедж. Но кирпичная, две комнатки на первом этаже, одна побольше на втором. Пристроены веранда деревянная и кухонька. Подведены водопровод и канализация, ванна и туалет в доме имеются. Участок крошечный, всего четыре сотки, но уютный, с беседкой, маленькой банькой. На участке в уголочке есть сарайчик, летний душ – будочка маленькая, и туалет летний. Вот и все. По периметру деревья и кусты, и лужайка в центре. Отдыхай – не хочу, - у парня потекли слезы.
- Да, и на это вполне реально польститься, - сказал Иван, - а кроме тебя, наследники есть?
- Отец у Тани умер, когда она школу заканчивала, мама – в прошлом году. Она – единственный ребенок. На свадьбе были подруги Тани и ее мамы покойной, коллеги, но никакой родни с ее стороны.
- А Ваши наследники, Анатолий? – вклинилась снова я.
- Родители. Брат младший. Ему – только пятнадцать. Вы чего? Убить Таню, затем – меня?
- А что Вы делали двенадцатого и тринадцатого?
- И двенадцатого, и тринадцатого работал до половины шестого! За проходной! Я – инженер-технолог на МТЗ. У нас пропуска электронные. Нет, меня лично не подозревают, но как заказчика. А брат, слава богу, третью неделю в больнице лежит, двустороннее воспаление легких у поросенка, в волейбол играли, и он на травке отдыхал. В начале октября! Отец со мной работает, точнее, я с ним. Мама – медсестра. В пятницу с часу до семи на приеме была, вот в четверг в кабинете была до двух, затем до шести бегала по домам с уколами. Но, забеги она в библиотеку в четверг, кто-то бы ее увидел?
- Никто ее не видел, - подтвердил Антон, - и на камере ее нет, а девушки, которая могла бы тебе мстить, не было?
- Был у меня роман. Скандально закончился. Потом она уехала, а я почти два года от девиц шарахался, как черт от ладана. Пока Танечку не встретил… - снова заплакал Толик.
- Но что у нее за дела с этим типом? – протянула я фотку.
- Один раз к ней заходил домой, она ему в файле какие-то бумаги дала, и флэшку. Он ей – конвертик с деньгами. Обращался на «Вы» и просил продолжать помогать по мере возможности. Таня сказала потом, что он историк, но такой – купленный диплом, а теперь хочет и степень. Для пущей важности. Так что ему нужны публикации. Но она ему в поисках материала помогает, потому что деньги лишними не бывают. А он не дурак, вникает. Вроде теперь с бизнесменом без высшего образования и дел иметь никто не хочет. Не знаю, не бизнесмен. Танины слова передаю.
- Я знаю Дашуткиных четырех подружек. Повидаюсь с каждой, - твердо сказал Иван, - со мной они будут откровеннее. Может, узнаю о Дашиных увлечениях. Все-таки яд – это как-то по-женски. И, не подумать о последствиях – тоже по-женски. Я склоняюсь к мысли о ревнивой женщине. Кстати, и с Таней этот вариант отметать не стоит. Да хоть тот с перстнем мог быть женат, или невесту иметь, и та из-за красоты Тани в деловую природу их контактов не поверила…
- А я бы… - хором сказали мы с Алкой, и обе заткнулись, давая высказаться другой.
- Я постараюсь узнать, что именно искала Таня, - решительно заявила Алка, - оплата разовых услуг не позволила бы ей жить, не работая. У нас ничего такого нет, значит, она контачила с другими библиотеками и архивами. Это смогу узнать именно я: что конкретно она искала.
- Таня что-то искала. Может даже, Дарью привлекла. С девочками могла расправиться конкурирующая фирма, - добавила я, - если это что-то могло помочь разбогатеть. Толик, ты компьютерщик продвинутый? Хоть слишком и не требуется. Ты сказал, что он – историк. Санечка, идите и ищите на сайтах вузов в архивах выпускников – историков. С двух компов.
- Пошли, Толян, - поднялся Санечка, - добавку кофе нам принесут.
- Иван, пусть они ищут своего историка. А Вы скажите, кроме ревнивых любовников и их женщин, Вам ничего на ум не приходит? Например, наследство богатых родственников?
- Наследство я получил одинадцать лет назад, от старшего брата отца. Он старым холостяком был, очень бодрый, умер совершенно неожиданно. Трехкомнатная квартира, хорошая, но не в центре, в Кунцевщине. Она сдавалась, мама с Дашкой следили за порядком и деньги брали себе, так я решил, я неплохо получаю. Дашка в детстве была шумливой, и дядя ее не любил. Квартира сдается как двухкомнатная, в третьей дядины вещи под замком. Теперь перевезу семью, чтобы мама с бабушкой одни совсем не остались. У жены две сестры есть, это у моих только я остался. Я предупредил жильцов, что продлять контракт не будем, он с января заканчивается. Другого наследства ждать мне не от кого. Дашке? Во всяком случае, не от родни.
- Значит, Вам убийство женским кажется… - протянула я.
- Да, в общем, мужчине проще бы было шарахнуть молотком по голове. И одну.
- А если…, - вдруг прорезался и Лёня, до этого внимательно слушающий, - их надо было убить обеих? К примеру, закончили поиски, им принесли деньги и явились забрать последние данные, затем они пьют чай-кофе, убийца с ними, но он пьет без сахара, девочки умирают, он берет у них деньги назад, моет свою чашку, пищит «Закройтесь, мы уходим» и убегает. Аллочка моя спускается и закрывает дверь и уходит на второй этаж. К моменту нахождения тел убийца уже далеко. В той кухне все время народ, собака смогла определить, что Аллочки там не было, но как бы она сказала, что кто-то один раз побывал? Чужой?
- И никто не знает, что они нашли? Может, и так. И, если обе работали на того, с печаткой, алиби его будет – картинка! Прислал кого-то, кого никогда рядом с библиотекой не видели, - задумался Иван.
- Но сначала необходимо узнать, что девочки искали. Если обе искали. Иван, спрашивайте подружек не только о личной жизни сестры, но и об этом, - заявил Лёнька.
- Не люблю историю! Когда вмешивается история, добром это не заканчивается, - пожаловалась я.
- А почему этот тип, если он историк, к историкам не обратился, - озаботилась вдруг Алка.
- А ты ум наморщи, подруга. Обращаться к историку, который занимается другим периодом – не очень-то поможет. А тот, кто нужным периодом занят – сходу сообразит, где собака зарыта. Муха, отвяжись, никто собак не зарывает, успокойся, это так говорится. Ладно, поймет, в чем фишка.
- Красивая у вас собака. Какая порода? – спросил Иван.
- Двортерьер, - хмыкнул Лёня, - Ира с детства собак в дом тянет, а брат – кошек. Вот, на книжном шкафу сидит Катя. Катя, иди к нам!
- Уживаются?
- Попробуйте замахнуться на Муху, и Катя мигом скальп снимет! А если на Катю, Муха голову откусит, - хихикнула я, - Муха Катю вынянчила.
- Так, братцы, в архивах сайтов нет фото типа с перстнем. Или он не учился и не заканчивал, либо, действительно, купил диплом, практически не появляясь. Не все обычно фотографируются, тем более на заочном. Есть еще варианты, что навесил Тане лапшу на уши, или что они вместе что-то искали, - заявил Санечка.
- Мы проверяли за последние тринадцать лет, дневников и заочников, вечерников уже нет, - добавил Толик, - но, может, он просто не любит фотографироваться.
- Я погрею воду и сварю еще кофе! – побежала на кухню Аллочка.
- А я поехал за внуками и сыном, - усмехнулся Санечка.
- Леонид Викторович, Ваши ощущения, могла ли моя сестра …
- Нет, Антон, не думаю. Извините, но очень умным человеком ее не назовешь. Она бы под наружные камеры попала, или еще что. Элина впала бы в истерику, ее от истерии давно лечить пора. Карина – наоборот, умная и осторожная. Если бы я с ней встречался – как знать, но рисковать ради Маши или Эли, или еще кого? Нет, никогда. Литвинович? Но, даже если посадить мою жену, это не значит, что меня уволят, а его на мое место посадят, есть и более перспективные парни. Думаю, это нереально.
- Толик, поищите телефон типа с перстнем у Тани, - попросил Санечка.
- Всё забрали, - покачал головой парень, - до последнего лоскутка бумаги. И ноутбук с телефоном.
- А подруги Тани? Может, что им говорила?
- Подруги, - махнул рукой Толик, - одна, вроде одноклассница бывшая, спрашивала, еще до похорон, не отдам ли я Танину шубку и шапку… Я ужаснулся. Да отдам, без вопросов, но пусть хоть сорок дней пройдет…
Катя спрыгнула со шкафа Санечке на плечо. Внимательно глянула в глаза Антона, Ивана, Толика.
- Мурм, - обратилась она ко мне.
- Муха и Катя считают вас троих порядочными людьми, - перевела я, - Катя у нас – ясновидящая. Так что прошу вас уяснить, что мы вам доверяем безоговорочно.
- Это приятно, - улыбнулся Антон, - мы с Толиком в уязвимом положении.
- Иван, это, конечно, не логично, но среди спрятанного Вами в запертой комнате ценности имеются? Даша не могла к чему-то прицениться, кому-то показать или еще что-то?
- Ценности? Сервиз «Мадонна» в советское время ценностью считался, мама говорит. На двенадцать персон, столовый-чайный-кофейный. Большой набор мельхиоровых ложек и вилок. Тяжелые. Хрустальные рюмки и бокалы-фужеры, даже графины… Дядя любил красиво столы сервировать. Отстой, по-моему, но жене решать. Библиотека. Детективы, книги по искусству, по шахматам. 200-томник мировой классики. Коллекция небольших шахмат. Один красивый шахматный комнатный набор, янтарный. Очень симпатичный шахматный столик под него. Старинный резной сервант. Два стола-книги. Разве на это все кто польстится…
- Если среди шахмат нет золотых или платиновых… - протянула я. Иван коротко хохотнул.
- И вовсе не отстой, посуда хорошая, качественная, красивая. Разве что напоминание о стране, которой больше нет, - заявила Аллочка.
- И все-таки осмотрите вещи дяди, - предложила я.
- Так поедем вместе осмотрим. Я говорил квартирантам, что хочу посмотреть закрытую комнату, может, Дашка там что-то оставила. Сегодня и завтра только дама дома, мужик с ребенком к родителям собирался.
Просто кошмар, - утвердительно сказал Толик, - и я совсем ничего не понимаю! Буду завтра говорить с приятельницами Танечки, близких-то подруг у нее не было, пообещаю все ее шмотки, может, что расскажут.
- Соберите и подруг матери Тани на чай, поговорите с ними, - предложил Лёня.
Решили, что сегодня Иван и Толик займутся расспросами, завтра утром подъедем с Иваном, глянем что в запертой комнате.
Аллочка засела за телефон, обзванивая всех знакомых библиотекарей, в основном, заведующих, с ними она чаще встречается. Выяснила, что Даша в другие библиотеки и архивы не обращалась, а вот Таня – обращалась. В библиотеку минского епархиального управления, в Пушкинскую, Национальную и Президентскую. И интересовал ее Заславль! Аллочка может ознакомиться с тем, что запрашивала Таня.
- Ну и что? Город себе и город… - протянула я, - обычный провинциальный.
- А что мы о нем знаем вообще? – спросил Лёня.
- Что Вы знаете, я не в курсе, - ехидно посмотрела на Лёньку я, - а мы знаем, что княжна Рогнеда Рогволодовна Полоцкая подверглась насилию со стороны Владимира Святославича, стала его женой. Всю её родню он убил, Полоцк сжег. Рогнеда, родив ему несколько детей, хотела Владимира убить, не получилось. Тогда он решил убить ее, но мать защитил маленький Изяслав, первенец. Владимир отправил Изяслава с Рогнедой на жительство в специально построенный город Изяславль, остальных детей оставил себе, пятерых, среди них и будущий Ярослав Мудрый, и Переслава – герцогиня Венгрии, и Всеволод, первый князь волынский. Это стряслось в 985 году. В 988 году Изяслав крестился. В 989 году он отстроил на прежнем месте Полоцк и переехал в него. Ссыльная княгиня Рогнеда умерла в 1000 году, а на следующий год скончался и сам Изяслав, в двадцать один или двадцать два года. Полоцкую землю унаследовали его сыновья, Брячислав и Всеслав. У Брячислава родился сын Всеслав, знаменитый Чародей. Который мне уже нервы попортил… А Изяславль с веками стал называться Заславлем. А перед тем был и Жеславлем, и Заславом…
- И тут Чародей! – Лёнька неожиданно перекрестился.
- Куда ж мы без него, батюшки… - фыркнула я.
- Ну ладно, князь Изяслав Владимирович уехал в Полоцк, а что было дальше с Заславлем? – нетерпеливо спросил Лёнька.
- А Чародей к Заславлю отношения не имеет, - утешилась я.
- Одним из первых владельцев Заславля был Явнут Гедиминович – младший сын великого князя Гедимина, - сказала Аллочка, - Явнут, в крещении Иван, и стал родоначальником князей Заславских. И русские жгли Заславль, и поляки в нем жили, но мирно, путем браков… В древнем Заславле нашёл своё последнее пристанище известный Ян Ходзько. В 1851 году он был похоронен на заславском кладбище. Он – свидетель национально-освободительного восстания Тадеуша Костюшко, участник похода Наполеона Бонапарта, участник восстания 1830-1831 годов, первый масон на Беларуси и активный член масонского движения, автор 12-томного собрания "Pisma rozmaite" и многих других сочинений.
- Масон? – в ужасе вскричала я, - хватит с меня и тамплиеров.
- Ладно тебе, пока не узнаем, что конкретно искала Таня, ничего не поймем, - примирительно сказал Лёня, - но раз Заславль много раз переходил из рук в руки, там что-то может быть спрятано.
- Город много раз горел, - возразила я.
- Были и каменные постройки, - ответил Лёня, - замки, кладбища, склепы...
22.10.2017
Созвонились с Иваном, поехали с Алкой к нему на квартиру. Квартирантка, симпатичная женщина лет сорока, нас ждала.
- Здравствуйте, Лидия Сергеевна, это мои родственницы, мы хотим заглянуть… - начал Иван.
- Ох, Ваня, как же Дашу жалко! Такая славная и хорошая девушка, а красивая… - вздохнула Лидия, - я вот тоже подумала, а не прятала ли она свой дневник, или еще записи какие? Ведь раз в месяц заходила за деньгами, шла в комнату, пыль протирала специальными салфетками, проветривала, минут по двадцать возилась… Правильно вы решили посмотреть. А потом чайку, может, попьем?
- Спасибо.
Комната, хоть и не маленькая, была забита. Уйма книг. Шахматный столик, такой красивый, с инкрустацией янтарем, и янтарные крупные шахматы…
- Насколько я помню, все на месте, - неуверенно сказал Иван, - записи? Давайте поищем.
Среди шахмат поменьше явно были и дорогие, скажем, из розового и черного дерева, прозрачные дымчатые и черные, наверно, горный хрусталь и агат. Темный и светлый нефрит, очень тонкая работа. Слоновая кость. Какой-то серебристый металл с мантиями белой и черной эмали и белыми и черными крошечными камушками в коронах, слоновая кость, панцирь черепахи (у меня набор гребней есть) и сандаловое дерево (бусы есть), перламутр… а многое я не разобрала, что это. Но работа удивительная. Три очень красивые небольшие шахматные доски. И среди всего этого великолепия – крошечные дорожные пластмассовые шахматы в пластмассовой же коробочке-доске, у меня в детстве такие были.
Никаких записей не было.
- А шахматы-таки дорогие, - сказала Аллочка, - оцените их при случае. Так ничего не пропало?
- А знаете… тут икона, видите? Я на этот же гвоздь повесил дядин крестик. Один был на нем, в нем его и похоронили, а второй просто в вазочке, вот этой красной, лежал. Сейчас его нет. А крестик с виду очень старый, может, прадеда моего, если не пра-пра… Такой весьма не маленький, и на толстой цепочке, грубой такой… А сам крестик красивый был, такая чеканка тонкая… Не подходили друг другу крестик и цепочка. Странно, не похоже на Дашку. И книга на виду стояла, большая, красочная, «Легенды Заславля», не вижу ее, вот тут, впереди книг стояла… Подарочное издание, в суперобложке, я ее листал, дядя еще был жив…
Из дома позвонили Толику. Тот сказал, что книга «Легенды Заславля» у него, отдаст при встрече, Тане кто-то дал почитать. Крестик же у Тани был один, обычный серебряный на тонкой цепочке, крестильный, в нем ее и похоронили. Но поищет.
23.10.2017
Меня вызвали на допрос. Какая-то молоденькая, но амбициозная девушка.
- Что сказала Вам гражданка Алина Мацкевич, что Вы бежали бегом к машине? Камера зафиксировала.
- Что внизу кто-то ходит и даже что-то двигает, а она знает, что одна.
- Вы поверили?
- Я поверила, что Алина напугана. Я ее пятьдесят лет знаю. Думаю, шум был на улице.
- Чья была идея обыскать помещение?
- Моя. Но обыскали мы только первый этаж. И что значит: «обыскать»? Посмотрели, нет ли кого, в ящики не заглядывали, в корзинах не рылись. Я хотела Алину успокоить, и все.
- Как она отреагировала на трупы?
- Окаменела на пороге и завизжала. Я ее вытолкала в вестибюль и начала звонить.
- Если Вы так хорошо знаете Алину Петровну – могла она испугаться на пустом месте?
- Запросто. Она у нас трусишка, темноты боится. Но всегда боролась с собой.
- Какие у нее еще недостатки?
- А больше нет. Очень надежный и верный друг. Честный человек, врать вообще не способна. Злословить – тем более. Выдержана, спокойна, деликатна. Сама доброта. Последнее, может, и недостаток, в наше-то время.
На этом меня отпустили и я поехала на работу.
Вечером прискакал папуля с рассказом, что мужик с сыгнетом явился к следователю. Он пытался дозвониться до Тани, но узнал о ее гибели. Толик сказал, что убили ее. Он попросил телефон следователя.
- Что он говорит?
- Он одержим идеей что-то там восстановить в Заславле. Уже лет десять жертвует на музей, библиотеку, покупает экспонаты. А на хлеб зарабатывает, у него фирма компьютерная, сам программист, хорошо зарабатывает, они чего-то продают. Как и ты, мехматовец БГУ. Увлекся, у него жена – историк, и она откопала, что он – потомок Мстиславских. А Заславские стали Мстиславскими, когда один из них, князь Михаил Заславский, взял фамилию жены Юлианы Мстиславской. Сыгнет его фамильный помог. Таня ему помогала с экскурсионным маршрутом, сейчас по Заславлю особо их нет, туда заезжают по дороге на «Линию Сталина», смотрят «Замэчек» Рогнеды - и все. Он пишет завлекательную историю города. Хочет пустить экскурсионный маршрут именно по Заславлю, для начала раз в месяц. Будет школы возить. В Заславле его хорошо знают, часто наезжает и помогает. Проверили. Сказал, что в поведении Тани его что-то начало смущать, на некоторые его вопросы она просто не отвечала, ему показалось, что она работала и на него, и на себя. Данные, которые Таня говорила – отсутствуют, он получил с помощью других, знакомых историков.
- Он уточнил, какие?
- Все, что касается восстания 1830-1831 годов и Яна Ходзько. То, что было до, Таня ему много нашла интереснейшего материала. И то, что было во второй половине девятнадцатого века, все об истории двадцатого. Только события начиная с 1830 по 1851 Таня пыталась от него почему-то скрыть. Но ничего особого в эти годы в Заславле не происходило, насколько он знает.
- А с его алиби…
- Был в России с десятого октября по двадцатое. Контракты на разработку чего-то заключил. Его жена на это время угодила в больницу на сохранение, всё еще там, второго сына ждут. Сын, 12 лет, был с бабушкой и дедушкой. Говорит, мечтает о новом расцвете Заславля. В общем, псих, как все программисты.
- Спасибо на добром слове, папуля. Но я бы поняла убийство из-за чего-то во время ВОВ, но восстание почти двести лет назад! А как его зовут?
- Ян Янович Ивлев. Могу дать телефон, интеллигентен и контактен. А внешность – братка.
Потом позвонил Иван. Подружки сестры ему сказали, что Дашино прошлое увлечение, отец двух дочек, с Дашкой вообще не стал связываться, живет в соседнем доме, сейчас находится на отдыхе с женой, летом его не отпустили, в круизе они. Уехал за неделю до гибели Даши и ничего не знает. А говорила им Даша, что пошли на фиг все женатики, она встретила мужчину своей мечты – красив, внимателен, свободен. И красив! Просто кошмар, Даша не знала, что такие красивые мужики бывают. Но подружки его не видели, Дашка даже не описала его, сказала только, глаза серые и лучистые. Он ей подарил золотые серьги красивые, с сапфирчиками, а она ему – старинный крестик, дядин, брат простит. Но на похоронах никакого потрясающе красивого мужика, кроме коллеги Даши, но у него темные глаза, не было. И был красавчик с синими глазами, но с обручальным кольцом. А про поиски исторические ничего не говорила, да и когда бы она их вела, если не на работе – так с ними или с мужиком.
- Ну что, папуля, ищем красавца по двум приметам: серые глаза и серебряный крестик?
- Подождем звонка Анатолия.
Но я рискнула позвонить Ивлеву.
- Владельцы Заславля менялись. В 1827 году Пшездецкие продали имение Михаилу Прушинскому. В конце марта 1831 года вспыхнуло восстание против царского режима и быстро охватило территорию Гродненщины, Виленщины и Минщины. Одним из руководителей восстания на Минщине был представитель рода Пшездецких – Кароль Пшездецкий, а активным участником восстания – Прот Прушинский из Заславля, - охотно начал рассказывать Ян Янович, - но в самом Заславле при этом ничего особо интересного не происходило. В пятидесятые годы Заславль по-прежнему принадлежал Прушинским, а конфисковали у них за участие в восстании 1863-64 годов. Величественный Заславский замок, прекрасный дворец Пшездецких пришли в упадок.
- Ян Янович, а при чем тут Ходзько? Он же жил где-то в Мядельском районе? Не в Заславле?
- Он часто наведывался в Минск, по дороге останавливался передохнуть в Заславле. Там и умер, там и похоронен.
- А он не мог там что-то спрятать?
- Думал об этом. Но он обеднел к концу жизни. В 1826 году был арестован по делу филоматов, кстати, одним из организаторов его был Адам Мицкевич. В 1828 году его высылают Пермь под полицейский надсмотр. Из ссылки сбежал. В 1831 году принимал участие в восстании, был сослан на Урал. В 1834 году вернулся. Из-за недостатка финансовых средств вынужден был продать свое имение и приобрести небольшой дом. Потом они с женой вообще переехали к дочери. У нас к нему равнодушное отношение, писал он на польском, был католиком. Католикам запрещали на родном языке говорить и молиться.
- Православным – тоже, литвины были протестанты, «еретики». Но Ян Ходзько - великий магистр масонской ложи «Северный факел». Возможно, в Минск ездил по делам ложи. И, перед смертью, спрятал что-то относящееся к ложе.
- Он был верным соратником Наполеона, видел в нем освободителя, - хохотнул Ян Янович, - не исключено, знал, где тот клады прячет. Таня нашла сведения об этом, и ее за это убил другой охотник за кладом. Ну не серьезно это. И Наполеон был крайне недоверчивым человеком, и масоны осторожны. Да и ложа официально закрыта была. С чем он мог разъезжать? Не знаю, Ирина Алексеевна, ничего не знаю. Знаю только, если это мои поиски девушек погубили – жутко мне жить будет. Буду теперь рыться в архивах сам. И секретов ни из чего делать не буду. И разве я чего плохого хотел? Чтобы славный старый город чуть-чуть осветился прежней своей славой.
- Вы в любом случае не виноваты, Ян Янович. Но если какая-то разгадка мелькнет…
- Разумеется, Ирина Алексеевна. Сообщу и следствию, и Вам.
Масонская ложа «Северный факел» основана в 1816 году. В Минске было две ложи: «Северный факел» и «Гора Табор».
Ярко выраженное стремление к «равенству и независимости» напугали вышестоящие ложи. 29 сентября 1821 г. Великий магистр Рожнецкий прислал в «Северный факел» письмо, где было сказано: «Закрыть ложу и для сохранения всех архивов, вещей и денег основать комитет из 3 человек, чтобы все было спрятано в надежном месте, чтобы печати были сданы в архив, были составлены инвентари всех бумаг, движимого и недвижимого имущества, и вместе с постановлениями о закрытии лож были переданы Великому магистру».
24 января 1829 г. цесаревич направил минскому губернатору приказ; в котором говорилось: «… все масонские бумаги и архивы, а также печати, короны и другие знаки, присвоенные различным степеням, сложив всё в отдельные сундуки, опечатав, хранить в архиве губернатора по секретным делам».
21 июля 1839 г. местные власти получили приказ Виленского военного губернатора кн. Долгорукого : «Все масонские знаки, книги, бумаги, дипломы и другие вещи – вырыть яму внизу под горой, на улице, ведущей вдоль Жидовского кладбища до Ляховки – сжечь». Исполнили этот приказ Минский полицмейстер майор Тизенкхаузен, стряпчий Семенкевич и чиновник по специальным поручениям Будько.
Все ли было уничтожено? Не думаю, в Польше всплыла шкатулка для пожертвований ложи «Северный факел» и поднос для хлеба ложи «Ретивый литвин», в Англии - устав масонов ВКЛ и Королевства Польского, опубликованный в 1784 году на французском языке.
А дом масонов сохранился. Музыкальный переулок, 5. В плане дом представляет собой масонский крест. Достигается это за счет симметрично выступающих с четырех сторон центральных частей фасада. Теперь в нем располагается Государственный музей истории театральной и музыкальной культуры Беларуси.
Интересно. Но… какое отношение имеет все это к гибели, точнее, к убийству двух современных симпатичных девушек? Куда-то не туда меня заносит.
- Бабуля, ты сама-то веришь в эту чепуху? – удивленно распахнул незабудковые глаза Яша, - ну да, масоны еще есть, людям нужна какая-то тайна, чувство принадлежности к чему-то необычному. Но какие жуткие тайны могла узнать Таня? О чем? Если Ян Ходзько знал о кладах Наполеона, например, то спрятаны они в районе Несвижа. Не в Заславле. Ценности ложи хранил? Так какие у них могли быть ценности, если только пять лет ложа функционировала? И занималась эта ложа благотворительностью, я ведь тоже прочитал. Пойдем с Мушильдой гулять, потом чайку попьем, и спать.
- Знаешь, бабуля, не дает мне покоя сероглазый красавец, - заявил Яшка, глядя, как Муха весело играет в прятки с крошечной Лили и чуть более крупной Найдой. При этом наша красавица вела себя, как страус: считала, если голову спрятала, то этого вполне достаточно.
- Почему он на похороны не пришел, если такой внимательный? – спросила я.
- Судя по тому, что о Даше говорили, она должна была продемонстрировать красавца подругам. Но ни им, ни маме с бабушкой не показала. Она не могла его придумать? Если да, то мы в полном вакууме.
- Я столько раз так думала, и всегда что-то случалось, - захихикала я.
- Знать бы, сколько ему лет. Ведь диапазон от двадцати до пятидесяти…
- Найдем, и он тоже окажется не при делах…
- Ивану смысла нет, но ты уверена, что не Толик траванул супружницу? С квартирой и дачей можно жить в свое удовольствие.
- Не думаю, мне он показался хорошим искренним парнем. Но я хочу поговорить с его мамой, может, болтушка Таня ей чего и сболтнула? Пока готовить училась.
24.10.2017
Отработала, созвонилась с Мариной, мамой Толика, и отправилась к ней. Вообще-то я ее приглашала в кафе, но она сказала, что вечером одна будет, Толик с отцом заедут в больницу к младшему, и поедут к подруге Таниной мамы.
Милая женщина, мы сразу на «ты» перешли.
- Ничего мне в голову не приходит, - сказала она за чаем, - расскажи мне все с самого начала, может, что и мелькнет.
Секретов нет, я все и рассказала.
- Да, о подработке на историка она рассказывала. Говоришь, он не историк?
- Вполне можно назвать историком-любителем. Обученный библиотекарь быстрее все найдет, да и связи имеются. Таня искала все, связанное с Заславлем, он платил… Расскажи, какое впечатление Таня на тебя произвела?
- Красивая. Веселая и дружелюбная. Не сказала бы, что очень умна. Общаться с ней было приятно, щебетунья. Мы подружились. Стоило мне заикнуться, что хочу что-то почитать, сразу приносила, назавтра. Бегала ко мне рецепты записывать, часто приносила попробовать, что у нее получилось… - Марина замерла, глядя на меня круглыми глазами.
- Что?
- Всегда приговаривала, что яд не добавляла. И хихикала. Тольку моего жалко! Первый роман неудачным был, на скандальную истеричку нарвался, уехала она, слава богу. Затем красавица Таня его окрутила. Он так счастлив был. На нее на улице все мужики оборачивались… Это не мог быть брошенный любовник?
- Мог запросто. И новая дама брошенного любовника, если он Таню вспоминал.
- Да. И нас подозревают.
- Нет, на сколько я знаю.
- А вторая девушка? Даша?
- Тоже глухо.
- Почему вместе? Нам этот вопрос покоя не дает.
- Нам тоже.
Дома застала папулю, он с Санечкой и мальчишками пил чай.
- Помнишь, Ирка, Даше в полшестого подруга звонила? В разговоре с Иваном она вспомнила одну мелочь, о которой сразу не сказала. Что-то вроде «доделывать приходится одной, коллега моя уже полчаса лясы точит». Но в это время ни на мобильный Тани никто не звонил, ни она никому не звонила. По городскому телефону тоже звонков не было. Подруга уверяет, что было именно такое выражение, понять, с кем «лясы точила» Таня, нельзя. Приходил кто-то, значит. И это окончательно снимает подозрение с четырех девочек.
- В хорошем детективе по тексту разбросаны подсказки… - вздохнула я.
- Может, и у нас они разбросаны, - откликнулся папуля, - но в жизни все не так, как в детективах.
- Бабуля, получается, к Тане приперся кто-то, кого Даша не знала! Танины коллеги на свадьбе были, но Даша пришельца не узнала, значит, не из близкого к Тане круга. Не могла уточнить, с бабой или мужиком та трепалась…
- Да, было бы легче. И вполне могла узнать и не сказать… Но она видела Таниного собеседника или собеседницу, за что и поплатилась… Спасибо, Аллочка им компанию не составила.
- Ну, бабуля, сахар себе в чашку она бы не положила, - заметил Яшка.
- Но девочки окочурились бы на ее глазах. Шок, стресс, и, главное, отмылась бы она от подозрений?
- А таинственным собеседником Тани не мог быть Дашин красавчик? Он, такой внимательный, зашел за Дашей, увидел Таню и завел с ней беседу? А раздраженная Даша старалась быстрее закончить работу и увести его?
- Все могло быть, Яшенька.
25.10.2017
Часа в три позвонил Иван.
- Валерию, мужу Лидии Сергеевны, пришлось заехать домой за какими-то документами, мужик он здоровый. В квартире застал грабителя, сцепился с ним. Комната с вещами дяди взломана. Грабитель сбежал, но сумку ему пришлось бросить. Вызвали меня. Там дядины шахматы, доски и еще мелочи такие-то, статуэтка, вазочка, пепельница… Орудовал в перчатках, по словам Валерия, морда у того была шарфом замотана, на башке шапочка, на руках перчатки. В комнатах квартирантов все уцелело, даже на деньги не польстились. Как это понимать? Мы с Валерием сейчас замки все меняем, он сторожил, я купил… Документы он завез и вернулся. Милицию вызывали, но так как ничего не украдено…
- Иван, все понятно, успокойтесь. Ваши шахматы должны специалисты посмотреть. У меня друг ювелир, во Франции, правда, живет, но посоветует кого-нибудь. И искусствоведы знакомые есть. Придем к Вам, хорошо?
- А может, я к Вам привезу? Валерий Лидию пугать не хочет, сердечница она.
- Хорошо, но будьте осторожны.
Вечером приехали Иван, парочка искусствоведов Наташа и Сергей, они привезли еще одну даму, назвавшуюся Людмилой. Колькин приятель, ювелир Артур. Аллочка с Лёней. Вызвонили Ивлева и папулю.
Иван разложил на столе три доски, десять комплектов шахмат, достав их из небольших шкатулок. На большие янтарные, очень красивые, грабитель не польстился. Зеленую узкую вазочку, красную широкую вазочку, голубую пирамидку и белую пепельницу. И маленькую бронзовую статуэтку, изображающую женщину на ветру. И женская фигурка из черного дерева.
- Это было в его сумке, - Иван потряс дешевой хозяйственной сумкой в клетку.
- Эти и эти – явно Китай, шестнадцатый-семнадцатый век, слоновая кость, но какие разные, эти – индийские, из нефрита, примерно пятнадцатый-шестнадцатый, эти – японская работа, фигурки нэцке из слоновой кости, и эти японские, из панциря черепахи и перламутра. Эти – явно Европа, тоже девятнадцатый-восемнадцатый век, но что за металл? Не серебро, потемнели бы, – рассматривала маленькие фигурки Людмила.
- Ха! Ха и еще раз ха! – взял фигурку Артур, - платина это! Да Вы миллионер, батенька!
- Эти, металл и синяя и зеленая эмаль – Индия, и век уже девятнадцатый, конец века, скорее. А эти – исламские из Северной Индии, тоже девятнадцатый век, не похожие на другие, - увлеченно продолжала Людмила, - а перламутр и сандаловое дерево – опять-таки Европа, семнадцатый-восемнадцатый век. Конечно, экспертиза нужна, но, в общем, я в своих словах уверена.
Иван побледнел.
- Дашку… из-за этого? – прохрипел он, хватаясь за грудь.
- Это возможно, - сказал папуля ему и потребовал у меня валокордин или коньяк.
- Иван, что лучше?
- Коньяка рюмочку.
- А почему в комплект доски не входят? – спросил Яшка, - почему фигурки в шкатулочках?
- В принципе, достаточно доски одной, а фигурки можно брать разные под настроение? – предположила Аллочка.
- Пепельница – алунит, узнаю по прозрачности и блеску. Пирамидка – беломорит, это что-то магическое. Зеленая вазочка – разновидность нефрита, красная – карнеол, тоже связано с магией, - усмехнулся Артур, - в общем, ширпотреб. Дороговатый, но не слишком. Шахматы куда дороже.
Людмила рассматривала статуэтку.
- Если ей меньше двадцати семи – двадцати пяти веков, гоните меня из искусствоведов, - благоговейно произнесла она, - гомеровский период Древней Греции… Можно и мне глоточек? Но нужна полная экспертиза, конечно. Не характерна, очень реалистична, какие детали… Та африканская - современная. Там похожих навалом. Но – прелестна, хороший мастер делал.
Санечка и Леня понеслись варить кофе, мы с Аллочкой накрыли стол.
- И эти чудеса просто валялись десять лет? – укоризненно сказала Наташа. Иван вздохнул.
Ивлев молчал. Потом откашлялся и заявил:
- В одном из поздних писем Яна Ходзько есть упоминание, что жена предлагает продать коллекцию шахмат, пять наборов фигурок, но у него рука не поднимается, это память о друге, который просил не разделять коллекцию, а пополнить при возможности. Журнал с этим письмом Таня от меня скрыла, я сам нашел.
- Переверну архивы тех библиотек, в которые Таня обращалась, - решительно сказала Аллочка, - найду все, что касается шахмат и Ходзько. Я не встречала упоминаний о том, что он был особым любителем шахмат.
- Если бы не беременность жены… - протянул Ян Янович, - я ей и о смерти девочек не говорил.
- Справимся без нее, - успокоила Аллочка.
- Похоже, дело было так: у кого-то было пять наборов фигурок, мы можем вычислить, какие, у них шкатулочки из одного дерева, явно. И явно одними руками сделаны. И чуть-чуть стилизованные под фигурки: где-то инкрустация перламутром, где-то другим деревом или камешками, - влез Яшка, - он завещал их Ходзько. Это оба китайских набора, один японский с нэцке, индийский и из сандалового дерева. Тот, даже бедствуя, их не продал, наверняка отдал одному из сыновей. И переходили они из рук в руки, кто-то докупил еще, кому-то подарили. Шкатулки, остальные пять, явно разные руки делали, может, и в разное время. Коллекция росла. Доски красивые, но универсальные, что ли.
- Таня что-то узнаёт, но говорит не мне, меня это и не касается, а кому-то другому, - протянул Ян Янович.
- Сероглазому красавцу Даши! – хором крикнули мы с Яшкой.
- Тот включается в поиски, каким-то образом они выходят на дядю Ивана! – вставил Санечка.
- Узнают о смерти дяди, его завещании, что Дашка там бывает. Таня явно намекает о чем-то Даше, да хоть об интересе к Заславлю, и та приносит ей книгу дядину, - мрачно заявил Иван, - затем красавчик крутится около моей влюбчивой сестрички, и они обмениваются трогательными подарочками… - у него прервался голос.
- Болтушка Даша наверняка ему рассказала о дядиных сокровищах, от «Мадонны» и хрусталя до шахмат… - вздохнула Аллочка.
- И тут Таня и Даша оказались не нужны! – снова хором завопили мы с Яшкой, - и сказочное везение: они вместе в нерабочий день оказываются в библиотеке! Иначе бы по одной прикончил.
- Из болтовни обеих мог узнать о нашем библиотечном быте, о том, что с камерами делаем… - проскулила Аллочка.
- А дальше – дело техники. Взломщик и есть сероглазый красавчик! – оглушительно взвизгнул Яшка, - и он на свободе, и терять ему нечего!
- Ирина, можете эту сумку в банк отвезти? – спросил Иван.
- Переночуете здесь на диване, утром вместе отвезем, - предложила я.
- Ян, пять наборов фигурок, принадлежащих Яну Ходзько, отдам Вам для музея, когда все закончится, - тоскливо сказал Иван и внезапно заплакал, - ох, Дашка, Дашка!
- Подумайте еще, они дорогие, - предупредил Ивлев, - с женой поговорите.
- Дорогие… жизнь близким за деньги не купишь…
- Все это хорошо, но надо найти вашего сероглазого красавчика, - сказал папуля, - версия Ирки и Яшки стройненькая, отработать ее надо.
- Как? – хором спросили все.
- Буду думать.
Наташа, Сергей, Людмила и Артур ушли.
- Я рада нашему знакомству, жизнь стала гораздо разнообразнее, - фыркнула на прощанье Наташа, -потом расскажешь, чем закончилось.
- Я – с вами искать буду. Гибель девочек на моей совести, - заявил Ивлев.
- Глупости, - отрубил Иван, - виноваты алчность Тани и глупость и болтливость Даши… А помощь пригодится.
- А вообще-то он может и не быть виноватым, сероглазый этот. Мы ведь подозревали братка с сыгнетом раньше, - захихикал Яшка.
Все посмеялись, Аллочка унеслась сварить еще кофе, я налила воду в электрочайник и включила его. Папуля в очередной раз наполнил рюмки коньяком.
- С таким ребеночком, как моя старшенькая, и как я еще не спился, - проворчал он.
- Аллочка, всем твоим сотрудникам дай задание: вспоминать красивого сероглазого мужика рядом с Дашей или Таней, - попросила я, - раз он сумел пройти мимо наружной камеры незамеченным, скорее всего, он бывал в библиотеке.
- Чем больше думаю, тем правдоподобнее мне ваша с Яшенькой версия кажется, - откликнулась та, - любая из девочек могла ему по телефону рассказать о подвернувшейся работе на выходной, и сказать, кто еще выходит. Нас было трое, и за убийцу должна была сойти я… Представьте, если бы я ушла, не заглянув в подсобку?
- А я сейчас понял, как редко встречаются серые глаза у нас в Беларуси. Доминируют голубые и карие. Еще – светло-зеленые часто встречаются, - задумчиво сказал Лёнька, - Иногда – синие или ярко-зеленые, как у тети Гали, Ирки и Юльки. Вот у Антона глаза серые, а больше и не припомню.
- Так, может, мой папа и есть – красавчик с серыми глазами? – захохотал Яшка, - вот крестик он носит один и тот же, сколько я себя помню. И к шахматам равнодушен, с нами мама иногда играет.
- Надо к Толику обращаться, пусть на счет сероглазого знакомого Тани поспрашивает… - предложила я.
- Это может быть опасно для парня, сероглазому, если убийца – он, терять нечего, - предупредила Аллочка, - зачем нам труп Толика? Девочек хватило…
- Дядя был юристом, - сказал Иван, - он старший брат моего отца, они совсем разные, говорить им было особо не о чем, но были привязаны друг к другу. На пенсии дядя консультировал как предприятия, так и частных лиц. Платили ему хорошо, «гроссмейстером» называли. Раз в год-два выбирался за границу. Любил красивые вещицы, но знатоком не был, поэтому покупал, на что глаз ляжет. А шахматы очень любил. Играл хорошо. С друзьями в большие янтарные, сам решал задачки с помощью крошечных пластмассовых, его детских еще, любил их. А взломщик тот, кроме янтарных шахмат, не польстился на двух больших фигурок из алебастра с позолотой, рядом с сервизом стоят. Мужчина и женщина на слонах. Дядя говорил, что это тоже шахматные фигурки – король и королева… Другие держал в серванте под замком. Я вот думаю, не из его ли окружения тут уши торчат?
- Это вряд ли, за десять-то лет обчистить успели бы, - сказал папуля, - но дайте-ка мне данные на дядю, справочки наведу.
- А Ваш отец на брата не обиделся из-за завещания? – спросил Яшка.
- Нет, вроде. Дядя деньги на двух счетах держал, с одного завещал папе, с другого – маме. Папа машину поменял и дачу перестроил, а мама ремонт отгрохала… И смеялась, что Кастусь избавил ее от необходимости у мужа деньги просить… А Дашка девчонкой ещё была.
Папуля и Аллочка с Лёней уехали на такси, они в одном доме живут. Ян тоже на такси уехал. Коньяк!
Ивану постелили на диване. Санечка погулял с Мухой, мы с Яшей посуду помыли…
26.10.2017
Сокровища Ивана засунули в сейф. По дороге все пытались придумать, как найти сероглазого. Если Даша говорила правду, то он не женат. И ничего больше мы не знаем. Красив и свободен.
- Если красивый мужик свободен, значит – сволочь, - поделилась я с Иваном своим мнением.
Работалось хорошо, я отвлеклась.
- Ириш, можешь после работы заехать ко мне в библиотеку? – позвонила Аллочка.
- Что-то случилось?
- Нет, народ требует информацию. Что можно рассказать?
- Думаю, всё, без конкретного описания имущества Ивана. И вдруг кто-то с красавчиком Дашу видел. Хоть возраст примерный, цвет волос…
Первым делом доложили, что «качок с сыгнетом» преступником вовсе не является, но, похоже, косвенная причина гибели девушек. И что отец двух дочек тоже не при делах, он на Дашу изначально не клюнул, и вообще находится с женой в круизе.
- Вы все знали, наверно, что у Даши было подспорье: квартира брата сдавалась и деньги делили Даша и ее мама. Одна комната была закрыта, две сдавались. У дяди Даши была коллекция шахмат, часть принадлежала еще Яну Ходзько. Шахматы достались племяннику Яна Ходзько Игнацы Ходзько, историку и писателю. Умер тот в 1861 году. Шахматы завещал крестному сыну, Станиславу Ямпольскому, сколько тогда было уже комплектов, неизвестно. Письма нет-нет и печатались, и в некоторых шахматы эти упоминались. В архивах кое-что есть, - доложила Аллочка.
- Таня работала на энтузиаста Яна Ивлева, но кое-что от него скрывала. Как нам кажется, именно связанное с шахматами, - добавила я, - брат Даши, Иван, разговорил подружку Даши, которая звонила незадолго до гибели девочек. Даша жаловалась, что Таня полчаса уже треплется, и Даша одна доделывает работу. Таня никому в это время не звонила и ей не звонили, и на городской звонков не было. Значит, кто-то с ними был. И еще Даша хвасталась подружкам раньше, что встречается с очень красивым мужчиной, свободным и с серыми глазами.
- А на шахматы покушались, взломали дверь в квартиру и в комнату дяди, шахматы взломщик в сумку засунул. Но квартирант за бумагами приехал, мужик крепкий, тот сбежать сбежал, а сумку бросил, - выкрикнула Аллочка.
- И мы просим, вспоминайте, не видел ли кто Таню или Дашу с красивым сероглазым гадом, - крикнула и я, - хоть бы возраст узнать, ведь от восемнадцати до пятидесяти быть может. И цвет волос.
Народ ошарашенно молчал.
- Так что, когда Таня говорила, что сможет не работать, имела в виду – после того, как обворует брата Даши? – удивилась Снежана, - Таня была на такое способна?
- Похоже, что так, - мрачно сказала Екатерина Захаровна.
- То есть, вы обе считаете, что прочитав про шахматы Ходзько, Таня сказала сообщнику сероглазому, тот вышел на Дашу, та у нас болтушкой была, узнал, что шахматы валяются позабытыми-позаброшенными, и прикончил девочек? Дашу – понятно, почему, а Таню – чтобы не делиться, так, что ли? – спросила Ника Юдина.
- Примерно так. Но это только одна из версий, мы уже неоднократно в тупик заходили.
- Но сероглазый мог и не быть убийцей, - сказала Лика Мархасёва, - со слов Дашиной подружки не понять, с мужчиной или женщиной трепалась Таня. Или это мог быть другой парень – сообщник Тани. Но с мотивом я согласна. А взломщик был точно мужчиной?
- Квартирант Ивана, Валерий, уверен, что да. Но если Дашин сероглазый и не убийца и взломщик, то может что-то знать, - ответила я, - но Даша скорее бы разболтала о вещах своего брата тому, кому доверяла – кавалеру. Даша и Иван считали дядины вещи старомодным отстоем, например, хрусталь и сервиз «Мадонна». Он не был знатоком, и покупал вещицы, которые нравились. Ширпотреб вперемешку с чем-то более ценным. Если бы Даша знала, что шахматы ценные, может, и промолчала бы.
- Да, ведь совсем уж глупой не была, - согласилась Снежана, - но это лишнее подтверждение – никто из нас не виноват. Каждому из нас это необыкновенно важно, так?
Все подтвердили.
- И я бы не стал зацикливаться именно на красивом необыкновенно мужчине, - заявил Антон, - девушки прихвастнуть любят. У Даши сорвался с крючка тот женатик, она чувствовала себя униженной перед подругами… Так что внешность ее ухажера может быть самая заурядная. Да и понятие красоты у каждого своё. Мне, например, пухленькие брюнетки нравятся, а кому-то светловолосая худышка нужна... Ищем просто мужчину, которого видели и с Таней, и с Дашей. В последний месяц перед их смертью. Эх, девчонки, до сих пор не верится… Представляете, я на сахар и смотреть не могу…
- Я могу с Иваном покрутиться среди подруг и соседей Даши. Эдик с Толиком – среди подруг и соседей Тани. Антон и Оля могут поспрашивать в магазинах и киосках поблизости библиотеки, - предложил Андрей.
- А тот Ян, энтузиаст Заславля? Он ни с кем не откровенничал? – спросила Трембицкая.
- Это мы с Ирой узнаем, - черкнула в блокнотике Аллочка, - вполне мог рассказать о поисках кому-то, кого красивым не считал, секрета он не делал, наоборот, привлекал кого мог.
- Ой! Это я во всем виновата! – громко зарыдала вдруг Юля Лашкевич.
Девушку еле успокоили.
- Сейчас все расскажу, - стучала Юля зубами о чашку, - у моего папы есть старшая сестра, у нее сын и дочь, но дочь слиняла в Россию чуть ли не до моего рождения. А сыну, Владиславу Литвиновичу, уже сорок два года, между нами двадцать лет. Общения никакого. Мне он не нравится, напыщенный индюк. Но внешне так и ничего. Недели за две-три до смерти девочек я работала во второй смене. Позвонила тетя и попросила перед работой завезти ей шуруповерт, Владику понадобился. Я и привезла. А он такой неожиданно любезный, давай, сестричка, к работе подброшу, все равно в ту сторону еду. И подбросил. У входа стояли и болтали Таня и Даша, причем Даша явно торопилась уйти, а Таня ее чуть не за рукав держала и рассказывала что-то. Влад так и впился в них глазами, я даже хихикнула, не ищет ли вторую жену, так одна из девочек не замужем. Влад что-то пробормотал, типа, упаси бог от второй жены, первой хватило, и за десять лет не очухался, я вышла, а девочки разбежались.
- Ну и в чем ты, дуреха, виновата? – проворчала Трембицкая, - Таня ему Дашу показывала, а ты – прикрытие, если бы кто узнал его или его машину. Оправдание присутствия именно в этот момент.
- Очень похоже на то. Проверим, фото найдем, - пробасил Эдик.
- В интернете имеется, - всхлипнула Юля, - в одноклассниках.
- А голова у мужика работает! Убить сообщницу и хозяйку, и при этом подставить жену недруга! – восхитился Андрей, - только вот Юльке бы спрятаться надо. Она – последняя зацепочка. Если это он – убийца. Мог и так просто на девушек засмотреться, обе хороши были…
- У него глаза серые! – проскулила Юля, - большие, выразительные, даже завидно иногда. И он давно в разводе, детей нет. Свободный! Правда, мама его, тетя моя, говорит, что второй раз жениться на хамке ему не позволит, он с родителями живет после того, как жена из своей квартиры вышвырнула… И до женитьбы жил с родителями.
- Юля, напиши заявление за свой счет или в счет отпуска, дней на пять, дома скажешь об экскурсии… в Петербург, а мы тебя спрячем. Или отправим на экскурсию в Казань, например, - распорядилась Аллочка, - мы с Ирой после собрания подвезем тебя домой, возьмешь немного вещей. Скорее всего, это напрасно, но потерять еще и тебя мы не можем!
- Юлька, Алина Петровна дело говорит! – воскликнула Оля Воробьева.
- В прошлый раз мы приняли решение, подстраховываться, где можно, - строго сказал Эдик, - пока все не выяснится, ты не сможешь с ним видеться, как ни в чем ни бывало.
- Пойду его фото распечатаю, Юлька, пошли со мной, - позвал Андрей.
Минут через пять они пришли с кучкой листочков. Две фотки во множестве экземпляров – на одной он в группе мужчин, среди них и Лёнька, на другой сидит на скамеечке на фоне цветущей сирени.
- Хорош! – сказала Ольга Афанасьевна, - хорош, собака. Хорошие черты лица, шапка темных волос, легкая седина, ни грамма лишнего жира, наверно. А рост?
- Выше среднего. Он ниже мужа Алины сантиметров на семь-восемь, а Лёня – метр девяносто один, как и мой муж, - ответила я, - значит, где-то метр восемьдесят три - четыре.
- Теперь нам есть, о ком спрашивать, - довольно сказал Антон, - даже если не он, может, скажут что-то типа тот моложе или волосы светлее, или залысины …
- Надо узнать, когда он ушел с работы тринадцатого и двадцать пятого, - сказала я Аллочке. Она кивнула.
- А ведь Литвинович мог давно с Таней познакомиться! – вдруг кольнуло меня, - ведь шесть лет тому назад у нее был роман с мордобоем с одним из коллег Лёни и этого Литвиновича! Если они видели мордобой, могли видеть и Таню. К тому же этот Танин бывший любовник дружок Литвиновича!
- Похоже, что все сходится на Владе! Что скажет папа! – снова зарыдала Юля.
Садясь в машину, позвонила папуле, и он подъехал одновременно с нами.
После легкого ужина папуля с Юлей Лашкевич побеседовали, папуля согласился, что Юле дня два-три стоит посидеть в укрытии, но быть под руками.
- Завтра пятница, выходной, на субботу и воскресенье беру отгулы, у меня три есть, - сказала Юля, - а где я буду прятаться?
- У нас, - решил папуля, - Галина моя за Вами присмотрит, и Джим охранять будет.
- Собака? Я их побаиваюсь, - призналась Юля.
- Муха, где прячешься? – позвала я, - она поняла, что ты, Юля, не опасна, и решила зря не пугать.
Бок о бок вошли Муха и Катя. Муха покачала хвостом, и сделала шажок к Юле.
- Красивая! – вырвалось у Юли, - но какая большая!
Муха подошла ближе. Юля протянула было руку, но отдернула. Муха села и протянула ей лапу. Юля робко пожала. Муха положила ей голову на колени, заглянула в лицо.
- Ой, а ты совсем не страшная! – засмеялась Юля и смело погладила Муху по голове.
- Мяу! – с вызовом сказала Катя, и выгнула спинку.
- Уж кошек я никогда не боялась, и тебя не боюсь! – снова засмеялась Юля.
- Хорошим людям собак бояться не надо, - заявила я.
- Ладно, Юля, у Вас какие-то вещи с собой есть? Переоденьтесь. Ирка, найди куртку и парик дай. Не думаю, что за вами следили, но чем черт не шутит.
Юля – средне-русая, волосы до середины лопаток, одета в черные брюки и черно-красно-белый вязаный блузон, курточка у нее черная кожаная.
Одела она прямую черную юбочку и желтый свитерок, я нацепила на нее свой брюнетистый парик и светлую курточку с капюшоном, отделанную белым мехом.
И они уехали.
Ленька приехал за Аллочкой, мы ввели его в курс дела, и он пообещал, что завтра узнает все о перемещениях Литвиновича в ту роковую пятницу.
- И двадцать пятого, когда к Ивану влезли, - попросила я.
- У нас охрана все фиксирует, и на стоянке все фиксируется, - объяснил он.
27.10.2017
- Не знаю, что из этого следует, но ушел Владислав в четыре, забрал машину со стоянки. Причина отсутствия – в экспертизу на согласование ездил. Действительно, был у них в шестнадцать двадцать, в шестнадцать сорок пять вышел. На работу не возвращался, - нервно сказал Лёня, - а на 25-е брал отгул.
- Спасибо, Лёник!
- Но он, может, ни в чем не виноват!
- Все может быть, выясним. Папуле ты позвонишь, или мне позвонить?
- Позвони ты, у меня тут народ под кабинетом.
- Так. Сидеть тихо, - приказал папуля, - разберемся. Но вы молодцы, конечно.
- Антон, Эдик и Андрей по дворам пробегутся, выходной у них, и тебе звякнут.
- Как вы, сыщицы, мне надоели! Без вас бы пробежались. А Иван мне с самого утра позвонил, во дворе, соседнем с Дашиным, незадолго до ее смерти видели машину Литвиновича. Несколько раз. И один раз – садившуюся в эту машину Дашу. Дамочки на скамейке ее номер жуткий обсуждали: 1109. Фамилии бабушек они с Андреем переписали, у мужа одной из них такая же машина, не придерешься. Теперь они поехали к работе Лёнькиной с фотографиями девочек.
- Папуля, это-таки он?
- У тебя у самой диплом. Проверят, сравнят с микроследами в библиотеке и квартире Ивана. Скорее всего, он. Совпадений многовато.
- Скорее бы это закончилось!
03.11.2017
Микроследы подошли. Около обеих девочек Литвинович засветился.
Одна дама, симпатизировавшая Литвиновичу, после его задержания скрипит зубами в след Лёне.
Юле скандал закатила тетка, но отец за нее заступился.
Иван уехал, подготовить все к переезду. Бабушка его прихворнула, а мама держится.
Папуля сказал, что Литвинович поплыл почти сразу. Оказалось, изначально он охотился не за шахматами Ходзько, а за платиновыми. Прочитал в журнале, что эти шахматы на аукционе в Лондоне купил некто Буслевич, гражданин Англии, в 1992 году. Фото шахмат прилагалось. Будучи в Англии в 2015 году хотел попросить соотечественника (судя по фамилии) показать их. Узнал, что Буслевич умер, не оставив семьи, а все завещал на медицинские исследования. Но шахматы не всплывали. Он и забыл.
В сентябре наткнулся на Таню, посидели в кафе. Она рассказала про замужество, про работу, про подработку на Ивлева. И сказала, что Ивлев на несколько дней уехал, и она не успела дать ему материалы кое-какие. И упомянула шахматы Ходзько. Шахматы он завещал племяннику, тот – крестнику, а у того дочь вышла замуж за некоего Буслевича, однофамильца ее коллеги… Тут он и вспомнил платиновые шахматы.
Литвинович попросил Таню данные материалы продать ему, и Таня охотно согласилась, ведь Ходзько почти не имел отношения к Заславлю, а ее заказчика Ивлева только Заславль и волновал.
Затем навел справки о покойном Константине Буслевиче, узнал, что его жена еще молодой умерла, детей нет, зарабатывал хорошо, выбирался за границу. И был заядлым шахматистом. Затем невзначай познакомился с соседом квартиры Константина Буслевича. Тот ему и рассказал, что квартиру и все содержимое Буслевич завещал племяннику, его сестра эту квартиру сдает, две комнаты, сгрудив в третью весь дядин хлам.
Таня дала ему фото Даши, но он ошибся, и попытался познакомиться с Вероникой Юдиной, которая его отшила. А они похожи, симпатичные, длинные темные волосы, карие глаза…
Тогда Таня подгадала так, чтобы показать Дашу живьем. До этого она сама пыталась подружиться с Дашей, но та ее близко не подпускала, было там что-то в прошлом, Таня увела у нее года три-четыре назад парня.
А он легко с ней познакомился, начал решительно ухаживать, подарил серьги, которые когда-то купил, чтобы с женой помириться, а она ему – крестик, удивительно тонкая работа. Наплел ей, что очень шахматами увлекается. Та и рассказала о дядиных, но на отрез отказалась показать, не ее, мол. Тогда он попросил сфотографировать, и большие, и маленькие, и две отдельные фигурки. Даша это сделала, и он увидел те платиновые шахматы! И другие, да такие разные и необычные!
Они с Таней решили их украсть, все равно люди не знают, чем владеют. Но тогда с Таней пришлось бы делиться… А Даша сразу бы все поняла…
И, узнав, что в пятницу они выйдут на работу, принял это за знак судьбы. Якобы пришел за Дашей, демонстративно познакомился с Таней, начал болтать с красивой женщиной, затем помог ей приготовить кофе и накрыть на стол. Сам он пил без сахара, конечно. Когда девочки умерли, помыл и убрал свою чашку, захлопнул дверь осторожненько, надев перчатки, пискнул «мы уходим»…
Папуля сказал, что при обыске в комнате с вещами дяди Ивана нашлись и документы, что тот, лондонский Буслевич купил шахматы платиновые, и что подарил их дальнему родственнику, любителю шахмат… Видимо, в роду Буслевичей всегда были любители шахмат.
- Я был уверен, что стану программистом, - сказал Яшка, - но, наверное, стоит стать сыщиком и душить гадов…
- Мне фатально не везет в любви! Второй раз… - грустно прокомментировал Толик.
- На третий точно повезет! – крикнули мы хором.
04.11.2017.
Вечером приехали Лика и Андрей, привезли два приглашения на свадьбу: нам с Санечкой и Яшке персональное.
- Где моя женушка – там и трупы, - предупредил их Санечка.
- Уж чему быть, - легкомысленно отмахнулся Андрей, - будет моя родственница, немного старше Яшки. Тебе нравятся смуглые брюнетки?
- Да! – восторженно воскликнул Яшка.
Главное, всё наше шебутное семейство успокоилось, наша Аллочка в безопасности.
Ура?
А то, что еще может случиться, будет совсем другой историей…