Волнов вышел из автобуса вместе с остальными, направив свой взгляд в пол: смотрел под ноги и тем самым уменьшал шанс на раскрытие своей личности. Однако он понимал, что это бесполезно, так как вокруг были военные.
Дима становился в шеренгу, проходя мимо Кости, он увидел его ободранные лицо и руки. Пока Волнов смотрел по сторонам, дабы найти путь побега, по шеренге стал проходить, и внимательно разглядывая каждого коренастый усач.
Через какое-то время усатый был в метре от Димы. Военный пристально вглядывался в черты лица рядом стоящего. Сосед сглотнул комок, вставший в горле, и старался смотреть в глаза, но не мог: глаза постоянно отводились самовольно в сторону, так как взгляд военного сверлил его насквозь.
Как только он приблизился к Диме, Волнов обхватил рукой шею усатого и стал душить, а свободной пытался нащупать кобуру. Пассажиры, стоявшие рядом, отпрянули в сторону. Солдаты навели стволы и ждали.
Возня продлилась не долго. Быстрый удар локтем пришёлся в диафрагму Диме и военный, взяв инициативу, вцепился в руку наглеца и перекинул его через себя. Волнов упал лопатками на асфальт. В глазах помутнело, одну руку он держал под рёбрами, а второй цеплялся за штанину противника.
К лежащему подбежали двое солдат, натянули на его голову мешок, взяли под мышки и потащили к грузовику.
Усатый победитель, идя к грузовику, снова пробасил:
- Всем спасибо, все свободны. Автобус на стоянку.
Постепенно площадка опустела, остались только постовые и сутулый старик, который смотрел на грузовик, удаляющийся от места событий. Старик пробубнил себе под нос:
- Не всё сходит с рук.
Шла вторая неделя заключения Волнова Дмитрия Степановича. Дыхание после неудачи до сих пор сбивалось, и к тому же появилась нелицеприятная гематома, которая постоянно давала о себе знать.
Рацион питания состоял из одной ржавой миски с водой и гречей на день. Гречку просто бросали в воду.
Помещение, которое язык не повернётся назвать помещением, было в один квадратный метр и в высоту метра четыре. Стены состояли из бетона тёмно-серого цвета с множеством различных пятен, возможно засохшая кровь бывших обитателей. Спать приходилось в позе эмбриона.
В полу находился слив, а сверху люк с небольшой решёткой посередине, в которую заглядывали каждые четыре часа местные охранники.
С погодой отдельные проблемы. Когда стоит жара, и солнце находится в зените, камера превращается в духовку, в которой изжаривается пленник. Дождь это палка о двух концах. Одновременно освежает, особенно после изнуряющей жары, и позволяет отмыться от грязи, однако после дождя пленник остаётся в промокшей насквозь одежде и в сыром помещении.
В купе все эти "прелести" жизни в заключении, в дальнейшем позволяли пленнику приобрести атрофию мышц.
Прошла ещё одна неделя. Черты лица начали терять человеческий вид, всё тело исхудало, начался озноб. Если поначалу Дима ещё как-то двигался, то к середине третьей недели он день за днём просто сидел и ждал неизвестно чего.