Посвящается нашим эстонским друзьям.
История эта берёт своё начало в середине 70-х, когда в "северной стране с изюминкой" где-то в районе Курессааре появились гости из южной республики. B ганзейский город Таллинн по приглашению эстонца Калле Муракаса был приглашен "труг по фоинской слушпе" из Грузии. В составе делегации пожаловали отец (автора), дедушка (автора) и супруга дедушки (не бабушка автора).
Визит носил как дружественный, так и деловой характер. Дело в том, что в то время особым шиком считалось, если стены вашей квартиры были оклеены финскими обоями. А где их брать, как не в Таллинне. Учитывая тот факт, что дед был генеральным подрядчиком при проведении ремонтных работ, наличие красивых рулонов с сюжетами из жизни Древнего Рима, a также шпалер с изображениями памятников античной архитектуры, делало спрос на данный товар дефицитным.
Отметить удачную сделку отправились в ресторан "Москва". Появился холеный кельнер с бабочкой и перекинутым через левую руку накрахмаленным ручником для полировки приборов и приготовился внимательно слушать заказ. Выбор посетителей ресторана шeл коренным образом вразрез с блюдами в меню, что повергло официанта в шок. Вместо привычных уху работника общепита мульгикапсаса (прим. рагу) и мульгипудера (прим.пюре с перловой кашей) было истребовано: килограмм сосисек, черный хлеб и соленые огурцы. Ошарашенный просьбой мэдаам, официант побежал к распорядителю.
Вскоре к столику подошел интеллигентного вида мужчина с театральной осанкой и переспросил, действительно ли было заказано больше двух фунтов сосисек? К всеобщему стыду присутствующих за столом, метрдотель был обложен четерехэтажным матом гостьeй и уличен в неприличной худобе. А посему к заказу было добавлено хлеба побольше (а в Прибалтике, как правило, дают небольшой ломтик) и пирожных в изрядном количестве, кофе - само собой разумеющееся. Понимая, что предлагать деликатес - сосиски из перемолотых куриных шкур и морских водорослей не стоит, служитель ресторана предложил Раквере Виинер (венские семейные). Затем потрясенный "герольд", поклонившись в дань уважения к аппетиту южной гостьи, удалился с заказом. Долго еще по струнке стояли официанты ресторана, наблюдая, как посетительница ловко поглощает сосиски, сдобренные ядреной горчицей.
На следующий день уже в другом ресторане "Кавказ" произошла иная история. Столик обслуживал высокий, стройный блондин с голубыми глазами, истинный ариец. К фрикаделькам и свиной рульке заказали бутылку вина. Напиток абсолютно не впечатлил гостей из виноградной республики. Гости знали толк в вине и не только в грузинском, умеем мы "лафит с цимлянским различить". Обсуждая вкус вина и закусок стали перемежать речь грузинскими словами, нелицеприятно отзываясь об эстонском общепите. Тут официант вдруг расплылся в улыбке и неожиданно для посетителей заговорил на чистом грузинском языке. Он оказался уроженцем Рачи. Эстонцы звали его Раймонд, правда у себя в деревне он был Тариэл. Порошковое красное вино тут же исчезло со стола. Из отцовского бурдюка в ту же самую бутылку было перелито рачинское "Аладастури". На приглашение сесть за стол и выпить бокальчик официант вежливо отказался, но тут же убежал вглубь ресторана и уже оттуда из-за занавески появилась рука с бокалом красного, исчезла и снова появилась с тем же бокалом, уже осушенным до дна.
А перед отъездом друзья пригласили отца в модный ресторан Кянну Кукк ("Петух на пеньке"). Пока патер моего фатера и его супруга обсуждали выгоду от поездки и считали количество рулонов, отправленных на Родину, молодой человек со смоляными тонкими усиками, вьющимися волосами, в костюме с модным узким галстуком направился на встречу с друзьями. Тонкая сигарета, элегантно зажатая между пальцев, едва дымила, оставляя за собой тонкий шлейф. Кажется это были болгарские БТ. Куда-то спешащий городской прохожий случайно задел руку туриста и сигарета выпала. Молодой человек, не заметив "маленького происшествия", как ни в чем ни бывало продолжал свой путь. В какой-то момент он почувствовал, что за ним идут несколько человек, числом около пяти. Причем что-то верещат на эстонском. Остановили, на ломаном русском обратились:"Малатой чилофек, патнимитте окурок за сапой!" А в Таллинне на стенах домов были везде прикреплены вращающиеся пепельницы. Смутившись пришлось уважить горожан, и сохранить улицу в чистоте.
Уже в ресторане рассказанную под улыбки эстонских друзей историю решили отметить ликером "Ванна Таллинн", смешанным с шампанским. В качестве закуски была заказана заливная осетрина. Когда подали блюдо, оказалось, что это несущественный кусочек рыбы на один зубок. Негусто, негусто! - подумал молодой человек. Несмотря на то, что беседа протекала весело, кавказский гость жутко проголодался. Незаметно для товарищей, он спустился вниз в бар на первом этаже. Там за стойкой он стал поглощать орешки, апельсины, и все то, что сопутствовало напиткам. Через полчаса он вернулся и стал увлеченно слушать рассказ про таллиннское варьете.
Ходили в гости к родителям Калле. Но там строгие Маргарет и Карл пили водку из рюмок-наперстков, закусывая салакой и килькой. Нет, определенно пора домой, на шашлыки и лаваши. Вернувшись долго еще потом вспоминали о поездке и кулинарных особенностях эстонской кухни.A cупруга Калле, несмотря на то что была финкой, прекрасно владела русским слогом, охотно и довольно красочно излагала свои мысли в письмах, в которых наряду с семейными новостями писала о первых поездках в Финляндию и о том, как ее потряс впервые увиденный в одном из вечерних клубов Хельсинки стриптиз.
В качестве сувениров в Тбилиси были привезена продукция завода в Пылтсамаа, где выпускали продукты для космонавтов. Отложив в сторону традиционные кавказские блюда, гости, собравшиеся за столом, весело давили из тюбиков сладкую ванильную и клубничную массу и слушали рассказы про северный народ, потомков Калева.
“Дай мне каннеле, Ванемуйне!”