…но с благодарностию были.
В день 90-летия со дня рождения Валентина Дмитриевича Берестова поблагодарим судьбу за то, что в жизни мы не разминулись с ним, и каждый из нас, так или иначе, ощутил обаяние его личности в непосредственном общении или через его стихи.
Моя встреча с Берестовым произошла весной 1966 года.
Второго апреля Борис Заходер сделал мне предложение, а через несколько дней, мы начали искать подходящее жилище с двумя «не» - недорого и недалеко от Москвы, а помолвку решили отметить бокалом шампанского. В качестве свадебного др’ужки Боря пригласил своего друга, поэта Валентина Берестова.
Первый бокал за наше счастье мы выпили втроем, но уже к следующему тосту нас оказалось четверо, ибо незримо появилась прекрасная незнакомка «голландской опрятности», как охарактеризовал ее наш гость, с которой он надеялся найти свое счастье. Постепенно «та самая Татьяна» обрела фамилию и профессию, а на прощание Валентин Дмитриевич твердо обещал пригласить нас на собственную помолвку.
Таким остался в памяти апрель 1966 года. В июне мы купили дом в деревне Комаровка (гордо именующей себя улицей), недалеко от станции Болшево (чтоб не сказать большево), как шутил Борис.
А через три года, тоже в апреле, Валя (я уже могла так обращаться к нему) с семейством, состоящим из супруги Татьяны Александровой (художницы) и падчерицы Галочки, сняли на лето половину дома возле нас, с надеждой приобрести ее в собственность.
Наступило счастливое лето 1969 года, общего для наших семейств. В заборе была сделана временная калитка, чтобы беспрепятственно общаться. Валя и Борис читали друг другу стихи за чайным столом на нашей террасе. Галочка рисовала, да так талантливо, что я выхватывала еще горяченькими ее рисунки и прятала, чтобы не пропали. Таня учила меня писать акварельными красками, и находила, что у меня неплохо получается. Я передавала ей опыт приготовления «скоропостижных супов» (как называл их Заходер) почти из ничего. Мы принимали своих и общих гостей. Бывали художники Виктор Пивоваров, Геннадий Калиновский; друг Заходера – Борис Балтер. Частенько Рина Зеленая - одна, или с мужем, Коте Топуридзе.
- Боря, где Валька? - спрашивает Рина Зеленая.
- Рина Васильевна, разве вы не слышите, что в этот момент Валентин Ди-ми-три-вич беседует с дядей Колей об урожае? - почтительно отвечает Борис.
(Дядя Коля - владелец их дома.)
Валентину Дмитриевичу нравилась жизнь на природе. В их огороде зазеленел укроп, на яблоне наливались плоды, созревала малина. Валя начал вести торг с хозяином о покупке. В надежде на благоприятный исход, даже перевез часть своей большой библиотеки. Сначала все шло хорошо, но постепенно что-то разладилось. У меня сложилось впечатление, что семья всячески остужала пыл Валентина Дмитриевича, дружно настраивая его на приобретение жилья в Москве. Валя - мягкий, деликатный - не мог единовластно настоять на своем желании, возможно, он и сам всерьез не верил, что это окажется ему по силам. Словом, к концу лета мы узнали от Вали, что «дядя Коля передумал…».
И следующей весной у нас появились отменно гадкие соседи, которые, первым делом, принялись изводить клен, стоящий на границе участков, за то, что он бросает тень на их яблони.
Уже давно нет ни тех соседей, ни тех яблонь, а клен, как памятник справедливости, стоит, прекрасный и величественный. Глядя на него, я вспоминаю лето с Берестовыми, такое близко-далекое и такое отрадное.
Напоследок приведу слова Бориса Заходера в день прощания с Валечкой:
- Теперь совсем некому почитать стихи и не с кем поговорить о русской литературе.
01.04.18. Галина Заходер.