Обожествленные многотональным началом вращающегося реала централей ,они уходили за шторки алого реквиема гутаперчевых игрушек.
Нео-сенсорная действительность имела свойства поруганной бровады инстерни-окупации.
Записи в тетрадке вихляли кошмарами эксцентрического начала.
Нарцисизм презабытого фельютона сводился к мрачному,воткнутому в чешую эпоса заохренизму.
Великолепие сподкидойцуса ахреневало за рычагами нулей.
Семнадцать клавдиев горели хором,как внебрачные дети октября.
Зацементированная тоска рыскала в ухабах допотопного аристократизма.
До-до учил стихи наизусть.
Мауринья дала ему шесть бидонов,чтобы он испохабил весь день за натяжными бусами алчности.
Занавесь закрывалась.Чюдеса делались во тьме.
Мегацентризмы индотамуса хрипели как шкафы в деантуаже.
Эросповиданьчество вольяжей присовокуплялось к фибрам Хауста.
Твердый перегар доносился из спальни.
Ноз прошептал:,,Где эти желоба?...,,
Мауринья закричала как сова на ветке.
Соискатели маргинальной перебранницы чюдились повсюду.
Эквивалентность селициловых далей утешала фею добра.
Пейаскуладная гибридность мертвых зачатков аргентинского деографа прыскала зеленую жидкость на салфетку.
Ректалсус прагматического конца силуетов шел на верный переход к зазеркалью.
И вообще к потусторонним мирам.
До-до нашел кусок шпалы у себя в кровати.
Он долго думал откуда эта штука взялась
,,Не иначе как злая фея !,,-пробормотал он.
Дьявол расставлял сети для сотрапов одиночества и его слуги переставали грезить войной.Они словно мир маргинального иклизиастата продолжали шалить мирами Ватикана-Ухрадата..
Дьявол сидел в кресле и курил кошки ходили вокруг него из его глаз тянулись красные нити вдоль которых ходили женьщины в черных платьях.
-Истины не поймеш!-раздался чей то голос в огромноой зале где в центре круга в кресле сидел Дьявол.
-Нехристи пораждают расчет!-сказал Дьявол.
-Но кто станет опорой преисподни!-спросил Аклер.
-Бачарка Шитатау,толко он может стать опорой преисподни!-говорит Дьявол.
-Бачарка Шитанау?-спрашивает офицер армии Зла-Аклер.
-Да именно он и не смей мне перечить о волхв.
Аклер налил в стакан вина и посмотрел на плед в ногах повелителя тьмы.
Женьщина подошла к портрету Мэде КАльваджо и рассмеялась.Годы шли ,а она была все также молода как север.
Простуженный свет проникал ей под ресницы и она робко положила на карту мира распятье и произнесла чудовищное заклинание.-,Ацмас ,ацмас,хайраацмас!,,и вдруг вспыхнул пожар и Дьявол загорелся и заорал от боли!
Кошки тоже загорелись и побежали по коредорам живыми факелами Зла и смерти.
Конец.г.9.