Для тебя просто Макс. Глава 17

Анна Абраменко
               
                (Реальный мир)

        Проспав практически весь день, Эмма задалась вопросом: «Что же я теперь буду делать ночью?» Спать – не вариант. Хотя она чувствовала себя, мягко говоря, так себе, спать уже никак не могла. Встать с кровати, впрочем, пока что тоже. Эмма дотянулась до телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, ослепила себя и, щурясь, попыталась разглядеть на экране чат с Котиком. Он был онлайн в последний раз ещё во времена динозавров. «Супер!»

        Эмма бросила телефон в сторону, и он заскользил по ковру до самой дверцы стенного шкафа. Глубоко вздохнув, она перевела взгляд с одного угла комнаты в другой и заметила в полумраке большую тень, которой там точно не должно было быть. Замечательная мотивация, чтобы наконец-то встать с кровати! Через две целых  и шесть десятых секунды Эмма уже доедала вчерашний хлеб на кухне.

        За окном у подъезда буксовала неотложка. Почти в каждом окне дома напротив была заметна голова любопытной пенсионерки. В этом дворе жили так много пожилых людей, что столько, наверное, и в самом большом доме престарелых не насчиталось бы. 

        «Эмма, хватит торчать у окна, прислонившись к стеклу лицом!» Можно было бы взбодриться душем, но страшно, потому что руки и без того чесались, с ума сойти можно было как. Оставался только вариант с крепким кофе. Сидеть на кухне и пить крепкий кофе. С сигаретой, естественно.

        «Что за пакет на столе? А-а-а, пирожки! Завтрак. Или обед. Не важно. Отлично. Спасибо, любимая мама! Будешь старая – позвони мне. Если ты думаешь, что это сарказм, то - да – это он. Повидло. Прекрасно! Я никогда не похудею. Я всегда буду такой. Шла спать с мыслью, что уж завтра-то я сяду на диету, а потом буду просыпаюсь и набиваю живот пирожками. Или булками. Или круассанами. Тупое животное. Я. О, а что это за птица такая интересная? Красивая. Молодец, ягоды ест. Это правильно.

        Кто-то снова помер у нас, что ли? Хотя… Честно говоря, мне плевать. Хоть помри они всем домом дружно. Плевать на них всех. Вот когда я жила в доме родителей, всё было иначе.  В нашем огромном здании, которое было раза в два больше этого, я знала каждую собаку, и вот любую из этих «собак» мне было бы жаль, случись с ней беда. Одна столетняя бабуля из нашего подъезда отдала богу душу, и я расстроилась так сильно, словно она была мне родственницей или подругой, а на самом деле кроме приветствий мы друг другу больше ничего ни разу не сказали за десять лет. И имя её я постоянно забывала, да и сейчас не помню. Но я проплакала несколько часов в тот день, когда она умерла.

        Это я зачерствела за последние годы, или другие люди так изменились, что не вызывают никаких эмоций? Может быть это дом такой, соседи такие, а живи я в другом месте, всё было бы по-другому?  Вот соседка с пятого умерла, и я подумала: «Жаль её». А было ли мне действительно жаль? Ни капли не грустно, когда сейчас думаю об этом. Позавидовала ей даже. Такие вот эмоции.

        Боже ты мой! Боже ты мой! Этот сон про пещеру, не снись мне больше никогда. Это же просто ад. Я никогда не забуду этот кошмар. Я… Я… Я боюсь».

         Эмма спустилась с табуретки на пол и начала собирать маленькие белые таблетки, рассыпанные по всей кухне, закатившиеся под стол, тумбы и холодильник, прилипшие к подошвам тапочек и спрятавшиеся за лотком с овощами. Позже, уже выкинув лекарство в мусорное ведро, она заметила маленькое красное пятно на правом предплечье. «Надо же было во сне так чесаться, что руки разодраны в кровь, - подумала Эмма, - дура чёртова! Даже родинку содрала. Раком кожи теперь заболей».

        Птичка за окном всё ещё была тут, не улетела. Сидела пухлым разноцветным шариком и зыркала по сторонам. Смешная. Эмма улыбнулась. И правильно. Хватит сидеть с кислой физиономией и думать всякую ерунду.

        Телефон напомнил о своём существовании, грустно напевая песенку в тёмной спальной комнате. Эмма включила свет, подобрала бедолагу с пола и нажала на отбой. На звонки с незнакомых номеров она почти никогда не отвечала. Перед тем как выйти из комнаты, она, продолжая улыбаться, оглянулась, осматриваясь, и затем, хмыкнув, вернулась на кухню допивать остывающий кофе. Нет, сегодня Эмма не будет грустить. Она поменяет мелодию телефонного звонка, нарисует красивую птицу и будет смотреть комедии до поздней ночи. А завтра Эмма обязательно бросит курить.

       
       Следующая глава на: http://www.proza.ru/2018/04/15/165