Эпиграф:
«Всё познаётся в сравнении»
Из разных источников известно, что эту философскую фразу приписывают:
1) Рене Декарту, 2) Фридриху Ницше, 3) Сократу.
В местной городской газете «Наш город» от 28.03.2018 года появилось приятное для некоторой категории пенсионеров сообщение: с 1 апреля социальные пенсии в России будут проиндексированы на 2,9%. Далее указана конкретная цифра, на сколько рублей подрастёт средняя социальная пенсия: на 255 рублей. Заметьте – это не повышение пенсии, а это всего лишь индексация с учётом рассчитанной в правительстве инфляции, которая, по мнению наших выдающихся математиков, не превысила даже 3%. Ну, да ладно. И это, конечно, неплохо для пенсионеров. Но не исключено, что будут и недовольные, которые скажут, что этого мало. Правда, слово мало не относится к оценочной категории. Например, сантиметр – это много или мало? И вспоминается слоган из ТВ: «Скоко!?... А, скоко стоит?»
Как-то, проходя по местному рынку, я зашёл в газетный киоск, где иногда покупаю газеты. Если быть более точным, то это даже не прежний советский киоск, а небольшой газетный закуток в огромном магазине-ангаре. Из газет предпочитаю «Комсомольскую правду» - не толстушку, правда, больше по привычке, да ещё еженедельники «Аргументы недели», «Аргументы и факты».
В общем, решил я в тот раз купить «Комсомольскую правду», чем-то привлекла меня её передовица. А стоимость такой газеты в нашем городе повсеместно 13 – 14 рублей. Но мелочи, как говорят сейчас, имея в виду металлические рубли и полтинники, в моём кошельке не хватало на покупку этой газеты. В самом центре помещения для торговли промышленными товарами и располагался этот импровизированный газетный киоск. Рядом с ним находились также железнодорожная и авиационная кассы, пункт продажи живых цветов, киоск с бижутерией и уже далее, по коридору, располагались другие различные отделы промышленных товаров, вплоть до отдела продажи самогонных аппаратов самых удивительных конструкций.
- Дайте мне, пожалуйста, последний номер обычной «Комсомольской правды», - обратился я к женщине, газетной продавщице, на вид пред-пенсионного возраста.
- Не толстушку? – переспросила меня продавец.
- Нет … Я же сказал обычную, последний номер, то есть свежую «Комсомолку».
- Комсомолки – они все свежие, - сострила продавец, а потом добавила, - платите 13 рублей.
Я достал свой кошелёк, ещё раз обшарил в нём все закутки, но всё равно не добрал два рубля до тринадцати. Тогда я достал из кошелька купюру в 500 рублей и протянул её продавщице газет.
- У меня не будет с этих денег сдачи, ответила мне продавец.
Тут мне можно было бы, конечно, и уйти, не купив газету, но я решил не отступать.
- А как же быть? – спросил я женщину, сделав непонимающее наивное лицо.
Но та только глянула на меня, удобно уселась на стульчике рядом со своими газетами, и только потом произнесла:
- Разменяйте … Какой Вы недогадливый …
- Хорошо, - ответил я, и ринулся было со своей пятисотенной купюрой к ближайшему месту продажи другого товара. Этим товаром оказались цветы.
- Разменяйте пятьсот рублей, - обратился я к цветочной продавщице, и выставил перед собой пятисотенную купюру.
Цветочница взглянула на меня так, будто собиралась сказать:
- Ты что?.. С Луны свалился?
Я всё сразу понял, не стал дожидаться её ответа и ринулся дальше.
Потом я заскочил в бытовую химию, но и там получил «от ворот поворот». К продавцам китайского образа и подобия я уж не решился заглядывать и последовал дальше.
- Ладно, - всё же решил я не сдаваться, - сейчас выйду из этого дурацкого корпуса и в какой-нибудь булочной-пирожковой разменяю.
Так я и сделал: выскочил из корпуса промышленных товаров и двинулся к булочной. Но и там меня ожидало разочарование.
Наконец, я сообразил, что надо что-то купить, желательно недорогое, но полезное. Обойдя по периметру почти весь этот небольшой местный рынок, я наткнулся на магазин штучных товаров.
Разные штуки там оценивались, как правило, по одному или кратно одному, более дешёвому товару, цене. Например, стограммовая шоколадка – 50 рублей, и гаечный ключ тоже 50 рублей. В общем, прошёлся я по этому, замечательному во всех отношениях, магазину и выбрал литровую упаковку яблочно-вишнёвого сока по самой стандартной цене 50 рублей.
Естественно, расплачиваюсь пятисотенной купюрой. Других купюр в моём кошельке тогда не было. Берёт эту купюру продавщица штучных товаров, смотрит её на просвет, а затем вставляет её в детектор денежных купюр, проверяя, таким образом, не я ли самостоятельно нарисовал этот денежный знак.
- Да свежая она, свежая. Этой ночью я её только отпечатал, - пошутил я в ответ на действия продавца штучных товаров.
Молоденькая продавщица смерила меня оценивающим взглядом, но в ответ ничего не сказала.
А потом иду я, естественно довольный, так как в моём кошельке лежат 450 рублей сдачи, с той неразменной пятисотенной купюры. Иду я по направлению к газетному киоску, и мечтаю высказать своё наболевшее той, газетной продавщице. Мол, есть всё-таки на рынке нерыночные отношения между людьми, и есть порядочные коммерсанты, которые и пятьсот рублей и тысячу готовы всем разменять.
Но, когда подошёл к газетному прилавку и предстал перед дремлющей на стульчике у газетной витрины продавщицей, которая сразу насторожилась и взбодрилась, видимо вспомнив своего неудачливого клиента, то неожиданно для себя спросил:
- А Вы хорошо помните советское время?
- Ну, как же я могу его не помнить, - ответила она, вскинув на меня глаза, как будто ожидая какого-то подвоха.
- А скажите, - продолжил я экспромтом тот допрос, - было ли такое, чтобы Вам где-нибудь в то советское время отказались сдавать с трёшницы сдачу, пусть даже при покупке чего-то в газетном киоске.
- С той трёшницы? - посмотрела она на меня, видимо, не очень понимая вопроса.
- Ну да, - отвечаю, - ведь по покупательной способности та, советская трёшница, равнозначна сегодняшней пятисотенной.
- Нет, - ответила она, немного помолчав в раздумье, - не упомню я такого.
- Так Вы согласны со мной, что сегодняшние 500 рублей стоят приблизительно, как 3 советских рубля?
Она минуту молчала, а выражение её лица выдавало напряжение и мыслительную работу извилин мозга. После паузы продавщица посмотрела мне в лицо, кивнула головой, и уже уверенно сказала: «Да … Пожалуй, так оно и есть».
Вспомнил я тот случай на осеннем рынке, когда прочитал недавнее мартовское сообщение в еженедельной газете о первоапрельской прибавке к пенсии. И теперь, применяя ту экспериментально проверенную простую методику, пересчитываю эту прибавку в твердый советский эквивалент. Получается совсем негусто: первоапрельская прибавка оказалась по-настоящему первоапрельской.
1 апреля 2018 года.