С месяц назад, в одном и Богом, и Королевой забытом порту, «Чёрный волк» взял на борт пятнадцатилетнего юнца, с тех пор и служившего юнгой на пиратском бриге. Сейчас же Джек, вытирая грязными руками пот со лба и отдуваясь, на пару с боцманом Смитом и матросом Адамсом таскал с палубы в трюм ящики с товарами.
- С нашими пушками да командой с галеонами не тягаться. Ты, небось, на берегу уши развешивал да сказки слушал, как пираты в золоте купаются? Ага, держи карман шире! Якорь бы в зад тому, кто их выдумывает …
- Мы к галеону подойти не успеем, как охрана нас к Морскому дьяволу и отправит. Глазом не моргнёшь – а глядишь, уж у него на обеде. Как главное блюдо, ха!
- Так что и грабим таких вот купчишек, которые нет-нет да и попадутся. Как сейчас. Вот они только нас и боятся. Да товар у них не ахти – тряпки всякие, специи да табак. Сам подумай, далеко на таком уедешь? То-то и оно, что нет. Разве что табака с перцем нанюхаешься и будешь чихать по всему кораблю. Сокровища, золото – это всё на галеонах … Так, вроде все ящики перенесли?
- Да, мистер боцман, все.
- Молодец, Джек. Гуляй! – Смит добродушно похлопал паренька по плечу, до которого сам едва доставал. – И не зови ты меня «мистер боцман». Я-то, конечно, на флоте и служил, да всё ж мы тут не королевские моряки, верно? Нам такая формальность ни к чему. Старина Смит – коротко и ясно! И нечего тут чины выдумывать. Ладно, свободен!
Бриг весело бежал по ровной глади, рассекая носом волны и подымая буруны. Веселы были и пираты – сегодня к ним в руки попало торговое судно, которое удалось захватить без крови. Добыча была не бог весть какая – ткани, да всяко лучше, чем ничего: на берегу сгодится на продажу, а на получку можно и бутылочку-другую рома в портовой таверне пропустить за здоровье капитана да за долгий век корабля.
И только Джек, с ловкостью обезьяны залезший в «воронье гнездо» - подменить прежнего вперёд смотрящего – не радовался вовсе. Отсюда, с самой вершины корабля, ему открывался безбрежный водяной простор. Взгляд серо-голубых, как море, глаз мальчишки скользил по воде, не цепляясь ни за что … кроме облаков, что вздымались на горизонте.
… Мутные, тёмные тучи пятнали небо, сливаясь в сплошную штормовую мглу, а перед ними, на гребне ветра и бури, в небесах парил огромный облачный череп. Небесное воинство шло с запада, чёрные грозовые всадники неслись во весь опор прямиком на бриг, разом поникший и сжавшийся перед надвигающейся стихией.
Команда брига высыпала на палубу, сгрудившись на носу. По головам пиратов, словно ветер по воде, бежало волнение; каждый толкал другого локтем, указывал на надвигающийся шторм и перешёптывался.
Нос «Чёрного волка» зарылся в волны, затем вынырнул обратно; корабль разворачивался, послушный руке опытного Билла Моргана. Но стоило бригу повернуться кормой к буре, как пират понял страшную правду, которую так глупо упустил из виду раньше.
Ветер дул им навстречу.
На палубу поднялся Фредерик Боус, вышедший из собственной каюты; лёгкая улыбка на губах моментально пропала, стоило мужчине взглянуть на небо.
- Нам не уйти, капитан! – Крикнул с юта Билл. – Ветер, чтоб его, встречный!
Благо, капитан умел принимать решения моментально.
- Сворачивайте паруса, живо, живо! – Фредерик, на ходу выкрикивая приказ, первым бросился к фалам. – Задраить люки! Шевелитесь, парни, если не хотите пойти на корм акулам!
Повторять дважды не пришлось – пираты, видя надвигающийся шторм, сами охотно ринулись исполнять команду.
Налетевший порыв ветра сорвал потёртую, полинявшую треуголку с головы Билла, с которой он не расставался невесть сколько лет; бывалый моряк было бросился за ней, но треуголка, проскакав по палубе, перелетела через борт и ухнула в беспокойное море.
Впрочем, сейчас улетевшая шляпа была самой меньшей из проблем.
Буря уже возносилась до самого зенита; солнце, утонувшее в безбрежном море туч, оставило бриг в серой полумгле, один на один с приближающейся стихией.
Тонко трепетали паруса, свёрнутые и прижатые к реям, скрипела палуба.
«Чёрный волк», задраив люки, изготовился к схватке. Боус поднялся на ют.
- Я сам встану у штурвала, Билл. А ты найди место, откуда тебя волна не слизнёт.
- Воля ваша, капитан.
Фредерик поднял голову и взглянул в лицо буре.
«Чёрный волк» попал в капкан.
Ревущая буря стеной водяных брызг, беснующегося ветра и серой мглы налетела на бриг, подхватив и завертев – ни дать ни взять, городской дождь играет бумажным корабликом, попавшим в водоворот бурных улиц; только вот бриг был далеко не детской поделкой, а пираты – не оловянными человечками.
Корабельный колокол до хрипа вызванивал опасность, но что толку – она была везде и всюду кругом, налетая ослепительной молнией сверху или обрушиваясь водяным валом на палубу.
Фредерик словно прирос к штурвалу – пират промок до нитки, как только «Чёрный волк» накрыло стихией. Выкручивать рулевое колесо, пытаться подчинить бег брига своей воле не имело никакого смысла – тот, словно игрушка в руках ребёнка, был полностью во власти стихии; но отпустить штурвал сейчас было равносильно смерти. Пираты частью скрылись на нижней палубе, частью – остались снаружи, по примеру капитана, ухватившись каждый за что может.
Фок вырвался из плена, взбух белёсым пузырём на мачте; один из пиратов было ухватился за фал , однако тот своенравно хлопнул, вырываясь из рук и выбрасывая моряка за борт. Спасать было некого – водяные горы уже набегали буйной толпой, громоздясь друг на друга, забираясь выше и выше, словно пытаясь дорваться до больного, иссечённого молниями и ливнем, неба.
- …итан! Кап … ан! – Толстяк Смит, изо всех сил хватаясь за мачту одной рукой, побелевшей от натуги, другой, трясущейся, указывал куда-то вдаль.
Фредерик не сразу понял, куда показывает его помощник – кругом громоздились и грохотали водяные горы … но когда понял, едва сам не выпустил штурвал. Бледное, мутное бельмо в глазу бури …
Дудки и гобои, трубы и гармони, тубы и флейты … Дикая, безумная, фантасмагорическая симфония беспредельного кошмара струилась из-за граней бытия, хохоча, истерично визжа и рыдая в один и тот же миг. Тонко заливалась флейта и тут же глохла, заглушённая тучной тубой – но и на ту тотчас обрушивался шквал стенающих гармоней и дудок, и над всем эти царствовал дьявольский хохот – так смеются костяки, лишённые плоти и крови, так глумится и упивается своим могуществом сама Смерть.
Белёсый корабль-призрак, посланник Морского дьявола, на рваных парусах-крыльях летел им навстречу.
… Ветер и дождь ослабли – с неба, всё так же мутно-серого, вместо хлещущего ливня сыпалась мелкая морось; так, что пираты могли видеть приближающуюся смерть во всей красе. «Чёрный волк» попал в глаз бури, хотя его команда дала бы всё, что угодно, лишь бы вновь оказаться среди спасительного безумия шторма, а не беспомощно глядеть на мчащуюся погибель.
Билл, поскальзываясь на покрытой водой палубе, поднялся к капитану. В руке бывалого моряка блестела сабля. Глаза сверкали странным огнём. Боус оглядел его с головы до ног.
- Что, драться будем, Билл?
- Можем и в море прыгнуть, коли у вас жабры есть, капитан. И отрастить пока не поздно. Но драться с ними что толку, мертвецам всё нипочём. Да и не все наши жизни они хотят. – И, отвечая на немой вопрос Фредерика, продолжил. – Жертва им нужна. Чтоб на их проклятом корабле вечность по морям носиться и Морскому дьяволу души в услужение приносить.
- И что ты предлагаешь, старина? Тянуть спички и выталкивать кого-то на съедение? Смита, хоть? Или того юнца, Джека? Или тебя самого, Билл?
- Жертву они сами себе выбирают – так легенды говорят. Но если не отдать им человека – то, как пить дать, все поляжем, хоть сражайся, хоть нет. И надобно бы решить сейчас, капитан – или кто-то на корм этим дьяволам пойдёт, или мы все с саблями наголо.
Фредерик, видимо смутившись, ответил не сразу. Пират повернулся, оглядывая море и захватившую их бурю. Брови сошлись к переносице, на лоб набежали морщины.
Наконец, взгляд его упал на стену туч, что приближалась к ним – чуть медленнее проклятого корабля, но …
Боус повернулся и понял, что помощник разгадал его мысль.
- Мы сейчас в самой серёдке бури, капитан. Я, знаете, и такое на своем веку видал, только без призраков. Скоро нас шторм опять захватит – вон, глядите. Снова тучи подходят. И тогда нам бы паруса расправить – и помчимся быстрее ветра, ни один мертвец, хоть на ядре лети, нас не догонит. И тогда, может, и … - Морган не договорил, словно боясь спугнуть удачу дерзкой надеждой.
Снова зазвенел колокол, только теперь потревоженный рукой капитана.
Времени на раздумья не было.
… Гобои вновь грянули свою адскую симфонию, надрываясь и перебивая друг друга, упиваясь собственной безумной нестройностью, перекрикивая дудки и трубы; тонко заверещали флейты, грузно и натужно ухнули тубы, и – разом охрипли, перебитые замогильным воем.
Проклятый фрегат поравнялся с «Чёрным волком».
Укрытый саваном истрёпанных парусов, давным-давно источенный червями и изломанный бесчисленными битвами, призрачный корабль навис над бригом. Перекинулись мостки – один, второй, третий, заскрипела палуба под сгнившими сапогами.
Истёртый, но всё ещё ярко-красный кафтан, некогда богато расшитый, шпага с потускневшей позолотой – капитан корабля-мертвеца, хромая, ступил на палубу пиратского корабля, обвёл команду взглядом пустой глазницы, из которой вырывалось гнилостное, больное пламя – на другой плотно сидела чёрная повязка.
Фредерик краем глаза заметил, как один из команды перегнулся через борт с характерным звуком – и капитан полностью его понимал. Лицо – полуголый череп, обвитый кое-где гнилым мясом, борода из мерзкого вида щупалец, разложившийся труп языка, хлюпающий в сломанной челюсти – призрачный шкипер остановился прямо перед Боусом. От трупного дыхания защипало в глазах.
Призрачные, бледно светящиеся скелеты – в истлевших мундирах, треуголках, с изъеденными солёной водой и временем саблями и пистолями – десятки бездушных костяков склабились с палубы проклятого фрегата вслед своему предводителю. Несколько из них направились следом за ним, держа в костлявых руках сабли.
Капитан мертвецов двинулся дальше по палубе брига, оглядывая высыпавших пиратов и примериваясь к очередной жертве.
... Затихший было ураган вновь начинал яриться, как и говорил Билл, и мостки, перекинутые между двумя кораблями, опасно зашатались. Где-то над головой Фредерика затрещал свёрнутый парус, силясь вырваться из пут.
Боус мельком глянул на Моргана, что-то шептавшего. Их взгляды встретились.
Несколько жестов, два коротких кивка. Пираты едва заметно отодвинулись к своим позициям.
Мертвец остановился перед Смитом. Взглядом зелёного глаза смерил боцмана, который и сам позеленел не меньше от вони и страха, потянулся, казалось, за шпагой …
Шторм был совсем близко.
- ДАВАЙ!
Пираты разом рванули фалы на себя, миг – и дыхание вновь раздувшего щёки урагана натянуло взбившиеся паруса до предела.
Треск – застонали мачты, реи и снасти, крича от натуги; лопнули мостки – и высвободившийся из плена проклятого фрегата бриг пушечным ядром полетел над волнами.
Призрачный капитан пошатнулся, оступился - отступил на пару шагов назад, силясь удержаться на ходящей ходуном палубе - но шпагу не выронил.
Смит - хотя и бороздил моря с юности - упал на пятую точку прямо перед ним.
Боус метнулся к штурвалу, видя, что капитан корабля мертвецов всё же собирается собрать свою жуткую дань.
… Рулевое колесо отчаянно крутанулось - само - так, что «Чёрный волк» едва не лёг на бок. Вода перехлестнула через леер, щедро окатив оставшихся на палубе пиратов и бросив на палубу самого Фредерика – однако отчаянный манёвр сработал. Шпага скелета-шкипера, уже летевшая толстяку в грудь, не достигла своей цели – вместе со своим обладателем клинок рухнул в беснующиеся воды и мгновенно исчез. Сапоги Боуса скользнули по вмиг накренившейся палубе, ещё чуть-чуть - и капитан пиратов полетел бы вслед за капитаном призрачным, прямо в разверстый зёв голодного моря - однако бриг, налетев на волну, натужно застонал и выровнялся - и Фредерик упал на палубу.
Смит?!
Боцман каким-то чудом успел, падая, ухватиться за фал и мотался, как гиря в часах, над ревущей бездной. Стоило "Чёрному волку" встать ровно - и толстяк следом за капитаном мокрым мешком шлёпнулся на палубу.
Фредерик, хватаясь за штурвал, позволил себе подняться и оглянуться – посмотреть туда, где несколько минут назад они чуть не встретили смерть. Но среди водяных валов он не увидел никого и ничего.
Пираты были спасены.