Кому война...

Сидоров Михаил
I

   Вот он, конвой! Чёрные точки с хвостами из белой пены.
   - Готовы? Пошли!
   Ручку от себя и море несётся навстречу.
   На синем фоне изгибаются белые запятые.
   Заметили!
   Море огня. Краем глаза – мимо кабины, мерцая несутся трассы и за рёвом мотора всей кожей чуешь: ш-ш-шух, ш-ш-ш-ух, ш-ш-шух зенитных очередей.
   Цель в перекрестии  – ближе, ближе...
   Пора!
   Сброс, ручку на себя — мелькают мачты, выравниваю, вслед несутся раскалённые спицы: ш-шух, ш-шух, ш-шух!
   - Попал! — в наушниках.
   И тут же  удар и связь через раз:
   - Ё… коман... ...орим!
   Ещё удар, тряска, ручка как неживая... хана!
   - Держись!
   Влетаем в воду. Фонтан, пена, хруст костей под ремнями. Подкидывает, разворачивает, секунду летим раком, потом падаем кверху брюхом. Пузыри, боль, вода в лёгких. Сознание гаснет…

II

   На этот раз они зашли с одного борта, протыкая разрывы и роняя торпеды в невысокую зыбь. Ничего нельзя было сделать – солнце било в глаза, самолёты накатывали волнами, корабль вздрагивал и неумолимо нарастал крен. В какой-то момент корпус замер, а затем камнем ушёл вниз. Подносчики, все в лентах, срывая ограждения, исчезали в волнах. Вода кипела – падало всё, что было не закреплено. Корабль лёг на бок, помедлил и перевернулся, подмяв экипаж. Всё было кончено. Самолёты, пролетая над головой, бросали торпеды в разбегающиеся корабли…

III

   Зарывшийся в песок фюзеляж, задранное крыло. Обросший ствол в кабине стрелка. Стройная, обтянутая фигурка втискивается на место пилота. Щелчки фотокамеры. Её спутник показывает сложенные колечком пальцы и она, подняв облачко мути, возносится над сиденьем. Он тычет пальцем куда-то в сторону. Она кивает.
   Угрюмая гора ржавчины. Искореженная обшивка, орудия, цепи. Объеденная временем туша затонувшего корабля. Разорванные борта и пасти пробоин. По периметру одной размещаются акванавты. Высоко над ними, раскачиваясь, висят днища отдыхающих катеров. Вскидываются рогатки пальцев – victory! – пыхает вспышка. Фотограф оттопыривает большой палец: готово! Перебирая ластами, они утягиваются к поверхности. Муть оседает. Всё остаётся до следующего визита. Искореженная обшивка, орудия, цепи. Разорванный борт, оскал торпедных проломов. Объеденная временем туша затонувшего корабля…