АБРИС
Начать писать о фильме "Территория Куваева" мне было психологически трудно. С одной стороны - учеба во МГРИ, который окончил в свое время Олег Куваев, работа в полевой геологии и знание реалий не понаслышке. С другой - кинематографическое образование и четкое осознание, что мнение будет предвзятым, как бы я не старалась быть объективной. На том и остановимся.
Это - не рецензия, а предвзятое мнение человека, которому близка тема, близки люди, которых мы видим на экране, близка боль, которую физически вызывают заброшенные поселки и прииски. Мне дороги и не требуют специального разъяснения чувства людей, которые неизменно возвращаются в эти суровые места. Кто - из отпусков, а кто и с ПМЖ, сбегая от уютных, заработанных честным трудом домиков и персиковых деревьев.
Сначала - о Куваеве, писателе, который перевернул жизни многих моих сверстников-подростков в 70-е. Седьмой или восьмой класс, книга "Территория", вышедшая в серии "Производственный роман" передается в нашей школьной тур.секции из рук в руки, на нее четкая очередь. Но подгонять никого не приходится, роман читается залпом, ночью на кухне, на переменках, на уроках под партой.
Сейчас знакомые с этого золотого времени куваевские слова звучат с экрана. Они ничуть не потускнели, - литые, лаконичные фразы в которых бьется мысль, желание достучаться, осознать и вытащить на поверхность то, что составляет цель и смысл жизни. Куваев в своих произведениях часто произносит слово "работа", и этот фильм - не о Чукотке, не о времени, не о людях, хотя здесь важны и люди, и место, и время. Документальная лента "Территория Куваева" - о работе, как смысле жизни, работе, на которой все держится и которой все измеряется. Это главное, что связывает работу Быченко с романом "Территория" и позволяет сказать, фильм - честный, нужный и правильный.
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
В романе "Территория" нет географических привязок, но существует абсолютно достоверное пространство, настолько гармоничное, что у меня лично не возникало потребности искать прототипы или докапываться, как там все было на самом деле. Но Территория была, и есть, и продолжает развиваться. Поэтому сейчас, медленно, но верно спускаясь по ту сторону перевала, особенно хочется "сверить стрелки" и понять, была ли сделана твоя личная работа на твоей личной территории.
В своем документальном фильме режиссер Светлана Быченко решила совместить реперные точки, найти прототипы героев, узнать реальные факты и показать, какой теперь стала "Территория Куваева". И здесь взята очень правильная интонация, когда повествование ведется не от заданной установки, а от материала. Задан только маршрут: месторождение "Песчанка" (двадцатое по мировым запасам), Территория - рабочая площадь Чаунской ГРЭ, Певек - Поселок, Город - Магадан.
Вместе с авторами фильма мы словно совмещаем рабочую карту с калькой, на которой нанесены рудопроявления и разработки. Заброшенная шахта, на которой работали зэки в период репрессий, законсервированные и просто брошенные прииски, "мертвая" дорога, деревянный крест на месте лагерных бараков, Управление - двухэтажное здание Чаунской ГРЭ, затерявшееся в блочных новостройках Певека - здесь - искать.
В первооснове любого мифа - некое значимое событие, достойное стать легендой. Какая-то давняя геологическая катастрофа породила миф об Атлантиде со всеми его следствиями. А роман "Территория" сделал легендой совершенно конкретную историю открытия чукотского золота. И теперь зрители "Территории Куваева" идут по следу рожденного писателем мифа, для того, чтобы в соединении вымысла и реальности увидеть третий смысл, дать повод к новому событию.
Стопроцентное попадание в озвучании фильма - голос Сергея Гармаша, звучащий за кадром. Тот редкий случай, когда уже сложно представить, как это было бы по-другому. И надо отдать авторам должное, они очень бережно обошлись с текстом Куваева. Как кинематографист, с опытом работы в док.кино и на телевидении могу сказать, что литературный текст практически никогда не удается перенести на экран без купюр. Конечно, знатоки творчества Куваева сразу услышат, где "подрезано", но важнее, в данном случае, не количество букв, а смысл и верность куваевской теме. А с этим у фильма все в порядке.
КРУШЕНИЕ АТЛАНТИДЫ
Фильм начинается с кадров "Песчанки" - месторождения, в которое верил, и которому дал жизнь герой романа Чинков. Известен его прототип - геолог Николай Ильич Чемоданов, и впрямь напоминающий Будду, но это единственный человек, который получил прямое воплощение в романе. Детище Чинкова-Чемоданова - "Песчанка" - работает, и потому вокруг кипит жизнь. Ценность этого кипения во много раз больше, чем на "материке", и не только потому, что здесь все требует несоизмеримо больших усилий, чем в обычной жизни.
Там, где заканчиваются работы, мгновенно наступает запустение, тундра входит в дома, прорастает сквозь утварь и брошенную технику. Заброшенные поселки зияют провалами окон, а среди зарослей Иван-чая пугающе мелькают вывески "Клуб", "Продтовары". Водитель показывает, где был детсад, школа, и ко мне возвращается почти физическое ощущение - мир рушится, материк Пангея разламывается на куски, мифическая Атлантида на твоих глазах уходит в бездонный океан.
Со мной это было в Приморье в начале девяностых, закрывалась экспедиция, опечатывались одна за другой двери камералок, умирали геологи. В страшной последовательности - дописал свой последний отчет - умер. Здоровые мужики, которым до пенсии еще топать и топать, матерые геологи, всю жизнь посвятившие экспедиции, уходили, как гром среди ясного неба, - от сердца и застарелых болячек, просто потому, что ушла работа. И некуда ехать - геология рушилась повсеместно. Научникам в чем-то было проще, но полевые геологи, привязанные к геологическому району, проросшие в него, чувствующие его, как живое существо... Что еще оставалось? "Таков печальный итог".
Кипение жизни на месторождении "Песчанка" - это не столько противостояние суровой природе, это зримое и осязаемое свидетельство возрождения геологической Атлантиды. А значит, все они - горевшие на работе и сгоревшие без нее - были правы. Многие годы жил в душе этот глубокий, незаживающий надрыв, и чем больше будет таких "Песчанок", тем скорее он зарубцуется.
РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ
Преемственность, продолжение непрерывной цепочки людских судеб, связанных с Территорией, - еще одна тема, которая роднит фильм Светланы Быченко с романом. Начиная с первых изысканий на Территории, на которые опирался его главный герой Чинков, позже - событий, лежащих в основе фабулы романа, и до наших дней, здесь шла непрерывная работа. В фильме мы встречаемся с "мэром" заброшенного прииска. Человек живет один на месте, где прежде был огромный поселок. У места есть флаг и герб, детали которого на полном серьезе обсуждаются приехавшими к старожилу друзьями.
Интересно посмотреть на реакцию современного молодого человека, выдернутого из городской жизни. Высоколобо назовет ситуацию абсурдом или покрутит пальцем у виска? Но хочется верить, что поймет - именно здесь, в самом глухом углу, на грани фола существует звено, связывающее былую историю Территории и ее будущее. Каждый человек из тех, кто сознательно породнился с Территорией - и есть то самое живое связующее звено. Молодые специалисты в кернохранилище, работающие с бок о бок с геологом далеко пост-пенсионного возраста (живая иллюстрация нынешнего кадрового вопроса в геологии - "старый, да малый", и хорошо, если они все-таки успели встретится). Нынешний директор Чаунского горно-геологического предприятия, который не сидит за своим столом, а вышагивает по кабинету, словно тигр в клетке, его фраза по телефону "...сделай нам справку о преемственности". Слова "...часов не имею" - от человека, счастливого тем, что живет по солнцу, потому что от светового дня зависит его работа. И еще многие сотни людей, счастливых, а потому "часов не наблюдающих".
В фильме вообще много счастливых лиц, в них нет суетности, - люди на своем месте и у себя дома. Все осознанно, в фильме даже звучат такие слова: "Нас выживают отсюда, а что мне делать, если я не хочу отсюда уезжать?"
Ведь дело даже не в том, что человек успел сделать. В финале романа "Правила бегства" все, сделанное героями и даже их самих сметает стихия. Дело - в желании выбора, в том, готов или не готов человек искать свой путь. Однажды приятое решение, пусть даже не осуществленное в полной мере, уже имеет свое влияние на действительность.
"Рукописи не горят", как не теряют своей актуальности полевые дневники, где каждая запятая после целой части числа имеет конкретный вес в рублях - в граммах проб и тоннах подсчитанных запасов. Архив Чаунского ГРУ снят без тени пафоса - с календариками на стеллажах и цветочными горшками на окошке, но истинную ценность папок на этих стеллажах знает только геолог. Или режиссер, совмещающий реперные точки.
Полевой дневник для геолога - предмет в большой степени священный, здесь нельзя соврать (в сталинские времена за одну неверную запятую можно было получить пулю в затылок), нельзя покривить против фактов, как бы не хотелось подогнать данные под свое видение, здесь надо быть внятным и четким, поскольку тобой написанное будут читать десятки людей. Даже если бы не нашлись полевые дневники геолога Чаунского ГРУ Олега Куваева, они - были, их данные влились в целый сомн цифр, фактов, предположений и уже сделали свое дело.
Но дневники нашлись, вполне буднично подтвердив теперь уже не цифры, факты и предположения, а то, что все было. И комарик между страницами, и "люди гибнут за металл", и "А, ведь, могём, ребята, ей, Богу, могём!", все - было и есть. И будет.
ПРАВИЛА БЕГСТВА
В фильме Светланы Быченко несколько раз звучит тема выбора, который сейчас, в данный момент времени делают герои фильма. Перед ним стояли герои "Территории", тот же выбор сделал герой другого куваевского романа "Правила бегства". И если в "Территории" тема бегства от рутины едва заявлена, то роман "Правила бегства" весь посвящен проблеме поиска своего пути. Ведь дело не в географии, герои Куваева могли совершенно спокойно открывать не россыпь золота на Чукотке, а месторождение серы или меди где-нибудь в Средней Азии. Собственно, этим и занимается один из его героев - Катинский после ухода из Экспедиции.
Мысль о том, что за полярным кругом живут "настоящие" люди столь же наивна, как и представление о том, что в церкви "ангелы" со свечками стоят. Рутина не в географической широте, рутина - в нас. И ее не надо путать с ремеслом, то есть работой.Вполне закономерно, героями фильма "Территория Куваева" становятся односельчане Куваева с его малой родины - деревни Полома Костромской области: дети, школьные учительницы, художники, библиотекари, самые разные люди, вряд ли хоть раз в жизни заезжавшие дальше Урала.
Полома - то самое место "где-то в средней полосе России", куда добирался Баклаков, получив телеграмму о смерти отца, и куда Куваев приехал, когда умер его отец. Все связано - поэтому и не нашли в архиве отчета, написанного по тем полевым дневникам, зато нашли того, кто писал этот отчет.
Круг людей, проживающих на "Территории Куваева", захваченных его темой становится все шире. Исследователи творчества Олега Куваева, приехавшие в Подмосковье из Сибири, разговаривают с его племянником (кстати - геологом) и с мужем его сестры, человеком далеким от геологии, который с неистребимым кавказким акцентом говорит о глубинных вещах. О споре и противостоянии Гурина и Баклакова, о провидчестве Куваева, предсказавшего торжество эры потребления, в которой мы сейчас тонем планомерно и безответственно. Речь - все о том же - преемственность, выбор, реальность, превратившаяся в легенду и художественная правда, ставшая реальностью. Березки другие, темы - те же. И, под завязку уже, протягивается еще одна ниточка, словно пунктир, соединяющий два рудных проявления на карте - ответственность по горизонтали - каждого за всех и всех - за каждого.
Полтора часа - документальный роман "Территория Куваева". Рекомендую.
07.10.2017