Обещанные два часа пути превратились в кошмарные чуть ли не четыре: дорога всё время круто взбиралась словно по спирали в горы. Порой её ширина была не больше размера машины, которая одним своим боком едва не касалась каменной стены, в то время как другая пара колёс почти зависала над бездонной пропастью… От страха у Женьки к горлу подкатывала дурнота, но она понимала, что проявленная ею сейчас паника легко может спровоцировать самую настоящую катастрофу: отвлекись отец на её вскрик хотя бы на мгновение и – всё… даже хоронить будет некого… А потому она крепко-крепко зажмурилась и принялась про себя проговаривать только одно слово: мама… А машина всё продолжала тем временем закладывать виражи, медленно, но неуклонно взбираясь всё выше и выше… И так долго, что уже казалось процессу не будет конца…
- Всё, Этери! Можешь открывать глаза – опасные участки позади! – наконец-то раздался голос отца, но первое, что увидела девочка приоткрыв их, так это насмешливый взгляд бабки в зеркале заднего вида:
- Да! Мне было очень страшно! И – что? – дерзко обратилась она именно к ней, но ответа не последовало. Всё, чем её удостоили, так это ещё одним взглядом, в котором можно уже было разглядеть чуть ли не презрение к проявленной слабости как таковой.
- А, знаете, ведь я могу и не вылезать из этой машины, и отправиться в обратный путь! Могу не утомлять вас своим присутствием.
- Разве ты услыхала от меня хотя бы слово? – не громко, но твёрдо и очень чётко, чуть ли не по слогам произнесла Эндзела, быстро переглянувшись с сыном.
- Нет, я для этого, по-видимому, слишком ничтожна, не правда ли?
- Этери! – предупреждающе одёрнул её Вахтанг – Пожалуйста, не дерзи, хотя бы потому, что у тебя нет для этого причин!
Женька пожала плечами и отвернулась к окошку.
А за ним представала ещё более красивая долина, чем та, где находился дом отца. Более просторная, и, вместе с тем, более пустынная – всего лишь несколько хижин удалось ей рассмотреть прежде, чем возле одной из них машина остановилась.
- Приехали. Этери, помоги мне освободить багажник! – позвал отец, и она поспешила на его зов, перестав вертеть головой по сторонам. А он уже выгружал и выгружал какие-то корзины, сумки, баулы и под конец вытащил огромный мешок с мукой.
- Вот, зачем всё это? – возмущённо проскрипела старуха – У меня всего в избытке!
- Ты куска лаваша не проглотила с моего стола, так что не смей отказываться, не смей обижать ни меня, ни моих домочадцев! И потом, хотя бы один вечер отвлечёшься от готовки – разогреете и обе будете сыты!
- Ладно… - взмахнула та рукой – Заносите, не грузить же всё обратно... – и широко распахнула дверь.
Проводив отца, Женька задержалась на улице. Дом, или сахля, как называла Эндзела своё жилище, понравился ей больше отцовского. Очень ухоженный он тоже был двухэтажным, но вдоль всего второго этажа тянулся крытый черепицей балкон-веранда, некоторые части которого были застеклены, а некоторые почему-то нет. В отличие от того дома, слепленного из различных частей, пристраевымываех по мере увеличения семьи, это здание изначально и задумывалось, и строилось просторным, и не подвергалось какой-то переделке, а лишь необходимому ремонту и покраске, и это было понятно даже такому неопытному взгляду, как у неё.
- Ну, и как тебе здесь? – раздался голос за спиной. Обернувшись, Женя увидела широко улыбающуюся бабушку. Это было настолько неожиданно и так не соответствовало тому образу, что она себе нарисовала, что… А та продолжала веселиться:
- Ты, что, языка лишилась, что ли?
- Однако, как я полагаю, и есть от чего… Такая метаморфоза… Но вот, к добру ли?
- Сколько, ты говоришь, тебе годков-то?
- Да, да, да… Я – ранняя…
Услыхав неприкрытую иронию, Эндзела вновь рассмеялась и, склонившись в шутовском каком-то полу-поклоне, пригласила в дом:
- Как мне кажется, мы с тобой поймём друг друга! Сговоримся, во всяком случае!
Бабушка и внучка сидели друг напротив друга за столом и ели молча привезённые из дома Вахтанга угощения: курицу в каком-то явно ореховом соусе, просто тушёное мясо с овощами (Женя ещё не знала названия многих блюд), вместо хлеба рвали руками огромный, хрустящий и безумно вкусный лаваш. Потом Женя всё-таки решилась задать вопрос:
- Почему?
- Свобода!
- Кажется, я понимаю… Веди ты себя там иначе, он заставил бы жить вместе с ним, так? Быть второй после него в доме для всех, так?
- Умница! Всё верно, но это только часть причин… Понимаешь, я очень, очень люблю своего сына, твоего отца, но его жена… Нет, она не так уж и плоха и кулинарка отменная (указала на привезённую еду рукой), но рохля… Терпеть не могу бесхребетных…
- Скажи, а Леван… Он тоже знает какая ты на самом деле?
- Тоже? А кто ещё?
- Ну… Вахтанг, теперь вот и я…
- Вахтанг?! Ты не зовёшь его отцом?
- Для этого я его ещё слишком мало знаю… Но у нас с ним без обид, заключено соглашение…
- Какое? Я могу быть в него посвящена?
- Ну… особого секрета нет… Дело в том, что Этери хотя и является моим именем, но меня никогда и никто так не называл там, откуда я приехала…
- Вот как?! А как же тебя называли?
- Мама только Эжени. Все в посёлке – Женей, так что… И сама себя я как-то совсем не считаю Этери… особенная… я самая обыкновенная!
- Интересно… Хорошо, когда мы с тобой наедине, я могу называть тебя Женей, если хочешь!
- Нет, не нужно! В Грузии я – Этери! Мне уже даже начинает нравиться… Правда, с языком проблема… У вас такой трудный язык – это что-то…
- Ну, не такой уж он и трудный… привыкнешь! Этери, а мама… С чего вдруг Эжени, а не Евгения? Ведь, как мне думается, Женя от Евгении, так?
- Так! Эжени – это на французский манер. Я с ней с самого раннего детства, сколько себя помню, разговаривала только на французском языке…
- Ого! Ты знаешь французский?!
- Да, представь себе… Я начала говорить на нём раньше, чем на русском…
- Здорово! Но и неожиданно тоже… Очень неожиданно! Признаюсь честно – удивлена!
- А я-то как удивлена! Из каменной, закутанной в чёрный саван, безмолвно-зловещей статуи, как из какой-то личинки, вдруг вылупился живой человек…
- Нет, ты всё-таки жуткая нахалка… Невоспитанная и дерзкая… Это же надо – вылупилась! Подобрала словечко для родной бабки, нечего сказать… Не стыдно, нет?
- Стыдно… ужасно стыдно, но вот извиняться как-то совсем не хочется… и не буду!
- А то я жду твоих извинений! Что мне с них?
- А чего ты от меня ждёшь?
- Честно?
- По возможности…
- Ух, ты как: по возможности… Классно ответила, классно… Ну, да ладно… Чего бы мне хотелось, так это того, чтобы мы с тобой стали настоящими друзьями, понимаешь? Друзьями, а не просто бабкой да внучкой, понимаешь? Даже не подругами, а именно друзьями!
- Думаю, что да, понимаю… Подругами не позволит стать разница в возрасте, а вот друзьями… На мой взгляд, между двумя данными понятиями есть существенная разница, не так ли, бэбиа моя? Но знаешь, мне тоже почему-то совершенно не хочется считать тебя просто бэбиа… бабушка… Да, ну… А потому я принимаю твоё предложение попробовать стать друзьями! Однако в этом случае мне придётся обращаться к тебе по имени, а это… как-то…
- Как?! Сына моего зовёшь, а меня почему не сможешь? А, впрочем, знаешь что? Зови меня не Эндзела, а Элисо!
- Элисо!? Почему? Поясни!
- Ну, если хорошенько подумаешь, то и сама поймёшь. Эндзела – снежинка… Ну, какая из меня теперь снежинка?
- Да, уж… А Элисо? Что означает это имя?
- Молящаяся Богу…
- А-а-а! Понятно… Как скажешь: Элисо, так Элисо! А ты, что, фанатичка?
- Нет, в пределах разумного! А у тебя как с этим?
- Нормально! Мама тоже веровала, приучала и меня молиться, но так, не настаивала… Надеюсь, что и ты не будешь этого делать?
- Безусловно, нет! Это дело совести каждого, хотя надеюсь на понимание с твоей стороны…
- Это – всегда пожалуйста! А где я буду спать?
- На первом этаже кроме моей и комнаты мальчиков – Левончика и Вахо, есть ещё две пригодных для постоянного проживания. Почему не предлагаю второй? Он у меня как летняя резиденция, зимой там не так тепло, как на первом, а вот летом – блаженство!
- Скажи, а почему нет электричества?
- Прежде оно было. Но потом деревня опустела, народ поразъехался кто куда, всё пришло в негодность и его отключили, чему я только рада!
- Вот как?! Почему? Что же в этом хорошего? Ни телевизора, ни… чего-то ещё…
- Телевизора? И слава Богу, что его нет! Что там смотреть? Вот скажи мне честно, сколько времени ты лично проводила перед его экраном?
Женька задумалась. А ведь действительно – от силы пару часов, да и то не каждый день…
- Да… но всё равно – пусть бы был!
- Упрямица… Уверяю тебя, через неделю ты о нём даже и не вспомнишь! И это зимой, а вот погоди наступит весна…
- Что?! Вы, что же, намерены задержать меня здесь до весны?! Вахтанг говорил об одной неделе…
- Отставить панику! С чего это ты так взвилась как если бы речь шла о годах, а не о каких-то жалких пару месяцев? Ладно, у нас ещё будет время всё спокойно обсудить. Пойдём, выберем тебе комнату.