На фотографии Гена Васильев 1967 год
После института в 60-е годы я работала в селе Угуй Новосибирской области. На встрече с выпускниками в 2011 году мы решили издать книгу воспоминаний. Собрав материалы, я отредактировала их, и в 2013 году издала книгу
«ПОЧУВСТВУЙ СЕРДЦЕМ РОДИНУ СВОЮ». Вот одна глава из этой книги. Беспристрастный искренний рассказ моего ученика, надеюсь, даст вам пищу для глубоких размышлений!
Рассказ Геннадия Анатольевича Васильева в изложении Э.Лякишевой
«ПОКА ЖИВУТ КРЕСТЬЯНЕ, НАДЕЖДА ЕСТЬ»
В родословной Васильевых перемешались русские и немецкие корни. По отцовской линии он потомок Николашиных. Прадеды (по реформе Столыпина) приехали из России в начале XX века, обосновались в селе Коршуновка Новосибирской области, получили долгожданную землю.
Трудились дружно, потому и наладили крепкое хозяйство: пять дойных коров, пять лошадей. Молоко сдавали на молокозавод. Сажали много турнепса, им кормили коров для увеличения надоев. Ездили в Омск на лошадях за товаром. Односельчане доверяли им деньги, чтобы привезти то, что нужно для всей деревни. Удивляюсь, как могли они суровыми зимами на лошадях добираться туда и обратно! Расстоянье-то огромное! От раскулачивания большую семью спасло то, что не нанимали работников.
Его мама, Софья Давыдовна , из немецкой семьи. Ещё в царствование Екатерины Второй часть немцев переселилась в Поволжье. За двести лет они сделали эти ранее почти пустынные края плодородными. Жили хуторами.
Но в первые дни войны поволжских немцев депортировали в Сибирь. Они оставили не только дома, но и всю живность, все запасы. Эшелон, в котором мама ехала с ребёнком, попал под бомбёжку, она запомнила страшный гул-рёв самолётов, грохот разрывов: эшелон разбит, вагоны разворочены, всё смешано с землёй. Среди этого ада она потеряла дочь от первого мужа, погибшего на фронте. Под Новосибирском её оставили работать на военном заводе. Непосильный труд уносил жизни ослабевших женщин, там умерла мамина сестра Фрида.
Тем временем бабушке, Анне Гильгинберг, с двенадцатилетней младшей дочерью удалось добраться до Коршуновки, вначале жили тяжело, голодали. Для еды (вспоминала она) собирала картофель на выкопанных огородах. Меняла на продукты привезённые вещи. Потом приехали другие ссыльные: семьи Шмидт, Киль, Бадер, Вязем, Миллеры, Фаст, Тайбель. Они поддерживали друг друга. Бабушка стала работать телятницей, это тоже помогло выжить.
Вы спросите, КАК помогло. А вот как! Толкли вручную в деревянной ступке крупу для телят, да и сами тоже её ели. Мужа бабушки, Давыда Давыдовича, в первые дни войны увезли в так называемую Трудармию, в Красноярские шахты, он работал там до 1949 года. Из пятерых его детей остались в живых лишь две девочки.
После войны Софья приехала к родителям в Коршуновку и там вышла замуж за русского парня Анатолия Максимовича Васильева. Родились Геннадий, потом Александр. Родители переехали в МТС, где были мастерские по ремонту техники. Отец работал трактористом и комбайнером.
Гена хорошо помнит отцовский трактор: с большими задними колёсами, огромными грунтозацепами, похожими на лезвие топора-колуна, и маленькими передними колёсами. Кабины нет, руль металлический, а сиденье, как у прицепной сенокосилки. Позади стоял котёл, и в него засыпали чурки-дрова. Газ от горения попадал в цилиндры, тогда мотор начинал работать. Одной засыпки дров хватало, чтобы проехать примерно семь километров.
Русские и немцы жили в Коршуновке рядом, дружно, растили детей, приучали к труду. В первый класс он пошёл в коршуновскую школу. Через год родители забрали его в МТС. Дело в том, что мальчик плохо понимал по-русски и не успевал в школе. Детство было трудовое. Детей не баловали. Гена вспоминает:" мы были рады, когда покупали нам новую фуфайку, кирзовые сапоги или валенки, - в этом наряде ходили в школу.
В 9-11 классах учились в другом селе - Угуе, скучали по дому и, если погода позволяла, почти каждый день спешили домой, а это 10 километров в один конец. В иные дни успевали в футбол погонять. Команду футболистов тренировал директор школы, Николай Георгиевич Романов. Мой брат Александр так и не расстался со спортом. Хотя по образованию он инженер, работает директором спорткомплекса в Новосибирске".
Когда подросли, мальчишек стали брать на покос. Бригадир Степан Петрович Конюхов разрешил грести сено конными граблями. Запрягли коня, и малыш, гордый доверием, выехал в поле. В полдень поднялась жара, пауты доняли коня, и он упал, перевернувшись через оглобли так, что голова завернулась под туловище.
Картина страшная! Несчастный конь бился и хрипел, погибая от удушья. Гена до смерти перепугался, да и кто бы на его месте не испугался тоже? У него даже ножа не было, чтобы освободить бедолагу от упряжи. Но тут, к счастью, подъехал бригадир, он спас коня.
На следующий год Гена попал в команду косарей. За гусеничный трактор ДТ-54 цепляли четыре сенокосилки: "На первой сидел самый опытный и проворный косарь, Иван Тимофеевич Глухов. На средних - менее опытные, Коля Шуньков и я. А на последней - снова опытный косарь, Гена Исаев.
Тут была опасность: если кто-нибудь из косарей «прозевает», зацепит за кочку, то передняя косилка перевернётся. Не успеет косарь с неё соскочить - угодит в режущий механизм и покалечится.
Мы все ночевали в балагане, сколоченном из тёса. Девушки-поварихи, Фая Пугач и Надя Исаева, спали на верхней полке, мужчины - на нижних. Вечером, после работы, молодёжь долго веселилась у костра, поэтому утром подъём был тяжёлым".
За работу на покосе Тиверий Николаевич Смирнов, председатель колхоза, похвалил. Он приехал на «Волге» вместе с управляющим, Виктором Карловичем Данном, привёз премии: дали детям по три рубля. Деньги небольшие, но они были им несказанно рады: первый заработок!
В конце августа ребятишек отпустили по домам - готовиться к школе.
На покосе было много ручного труда, но постепенно приживалась техника. Появился стогомёт, все удивлялись, как он ловко работает.
Вязать сети Гену научил дед Ефим Борисов, у которого они с братом жили в Угуе, когда учились в школе. Он всегда готовил сети зимой: вечером давал задание связать по метру. Помогали Валерка и Сашка Губерские, тоже жившие у них на квартире, так что за вечер сеть удлинялась на четыре-пять метров. Мальчикам учёба, а деду - помощь.
Дед Давыд работал плотником в бригаде строителей. Труд тяжёлый, потому что строители всё сами заготавливали: и лес, и мох. Привозили на конях лес, обрабатывали, ставили столбы, собирали стены «в заплот», затыкали щели мхом, накрывали кровлю «пластами» земли. За лето они построили скотный двор, научили и мальчика рубить пласты с дёрном для кровли.
По окончании школы судьбой сыновей распорядился отец. Он сказал: «Двоих с учёбой в институте я не потяну. Кто-то должен остаться в деревне». А Гена с детства мечтал стать комбайнером, досрочно, со старшеклассниками, сдал экзамен на права, вот отец и определил его в механизаторы.
Осенью 1967 года Гену призвали в армию. Окончив курсы младших специалистов, он продолжал службу при штабе морской авиации во Владивостоке. Специальность электрика-связиста пригодилась на родине: после демобилизации работал электриком. Потом получил трактор «Беларусь», летом трудился в поле, а зимой возил грузы из Татарска вместе с Дмитрием Васильевичем Чистопьяновым, напарником и учителем жизни.
Строили тогда, в 70-е годы, много. Машины и трактора шли сплошным потоком: везли комбикорм, уголь, стройматериалы, поступала новая техника. В Новосилише возводили улицу для переселенцев из Коршуновки, Неупокоевки, Юрт-Угуя.
Гена получил новенький трактор «Кировец», замечательную машину! Он вспоминает:"Работали мы с Иваном Паниным в две смены, вовремя всё вспахали, посеяли. Первое время к нам даже приезжали руководители района посмотреть на «чудо-технику». Садились в кабину, ездили с нами. Помню, приехал председатель райисполкома Алексей Фёдорович Голотвин. Инвалид войны, потерявший руку на фронте, он ловко забрался в высокую кабину и всё удивлялся: «Вот это техника! Приборов - как в кабине самолёта!»
До середины 70-х самоходные комбайны СК-4 полностью заменили СК-3. Из Красноярского завода поступили «Сибиряки» для тяжёлых погодных условий. А с середины 70-х начали поступать комбайны «Нива». В то время был злободневен клич «Молодёжь - на село!»
После армии в Новосилише остались угуйские выпускники. Несколько лет Гена был неосвобождённым секретарём комсомольской организации. Некогда было скучать, потому что на культмассовую работу зарабатывали сами. Коршуновские комсомольцы для проведения Нового года в свободное от работы время сами отремонтировали клуб.
Они были молоды и не замечали усталости. Им разрешили занять пустующее помещение быткомбината, там организовали спортзал. Сами соорудили помост для штанги, сшили борцовский ковёр, купили малокалиберные винтовки. И долгими зимними вечерами, соревнуясь, проводили в этом зале всё свободное время.
Надо признать: комсомол был прекрасным организующим фактором, которого сейчас не хватает молодёжи.
В декабре 1971 года Гена женился. Галя Беляева - из Новосилиша. У них две дочери, Ольга и Татьяна. Его тесть, Иван Николаевич Беляев, - участник Великой Отечественной войны. В День Великой Победы он как-то сказал, и Гена запомнил его слова:
«Семь лет служил я Отчизне. Не дай Бог пережить то, что увидел и пережил, ни мне, ни моим детям, ни внукам, ни всему будущему молодому поколению!»
Геннадий поступил учиться: успешно окончил Зоотехнический факультет Омского сельхозинститута. Его направили в Яркуль, в совхоз «Родина». Дела там шли не блестяще, много было жалоб на местных руководителей. Мой герой рассказывает:
"Вызвал меня Александр Иванович Гордеев, говорит: «В Яркуле нет управляющего. Выручай: возьмись, поработай». Согласился я, но при условии, что в селе построят пять- шесть квартир для новых рабочих. Дали объявление в журнал «Сельская жизнь», и, представьте, к секретарю парткома пришло более тысячи писем с просьбой на переезд. Конечно, не все рабочие отличались дисциплиной и трезвостью. Сколь горя приносило пьянство — это горькое зло!"
Трудно было переломить старую психологию. Но постепенно кое-что менялось. Люди стали ценить человеческое отношение. Когда Геннадий взялся работать управляющим, то с Александром Ивановичем Гордеевым они создали команду руководителей среднего звена из бывших учеников Угуйской школы.
Учётчиком пошёл работать Валентин Муромцев, бригадиром полеводов Владимир Степанович Самуил, бригадиром дойного гурта Надя Белова (Гончарова). Лида Стринидкина, Татьяна Сороквашина - бригадиры животноводства. При Гордееве занимались коренным улучшением лугов и пастбищ, сеяли травы.
Постепенно улучшилась трудовая дисциплина. Рабочих поощряли бесплатными путёвками в дома отдыха, на курорты, в туристические поездки. В год до 50 путёвок доходило.
Летом 1984 года Александр Иванович предложил ему стать главным зоотехником. Сели они с агрономом Сашей Бартоломей, посчитали, сколько и чего посеять на корм скоту. Не только выполнили, но и перевыполнили план заготовки кормов - и так было несколько лет подряд! Туши бычков сдавались на мясо массой 200 килограммов и выше.
За одного такого бычка можно было купить автомобиль ГАЗ-53, за четыре бычка - гусеничный трактор, за шесть - комбайн «Нива».
По итогам пятилетки выделяли премию - автомобиль «Москвич». Его получили телятницы ферм: Яркульской - Анна Савельевна Удалова, Мартыновской - Ида Ивановна Чураева, Воробьёвской - Наталья Александровна Кожанкова. Был даже учреждён переходящий Кубок Натальи Кожанковой. Всё это поднимало уважение к истинным труженикам, рос престиж крестьянского труда.
Рабочих премировали и мотоциклами. Появилась ещё одна улица одноквартирных домов. По сёлам начали укладывать асфальт. У нас провели водопровод, построили новую школу, почту, магазин, детсад, столовую. Для облегчения труда доярок смонтировали молокопроводы с современными вакуумными установками, рабочие помещения все отапливались. Корм скоту раздавался кормораздатчиками.
И люди охотно шли работать в животноводство. Молодёжь оставалась, не уезжала в города. Более 40 заявлений подали на приобретение автомобилей. На центральную усадьбу завезли котлы для установки отопления домов.
Геннадий утверждает:"Пришли 90-е годы - преступная, на мой взгляд, «перестройка» и реформы. Я не буду голословным, потому что мне есть что сравнить: 20 лет моего трудового стажа прошли, когда руководили коммунисты, и хозяйства постепенно крепко встали на ноги, люди стали жить зажиточно.
А вот следующие 20 лет, когда шло становление частной собственности, эти крепкие хозяйства как будто кто-то специально задался целью развалить. До сих пор не могу понять, каким чёрным силам удалось сломать то, что было построено годами нашего упорного труда: милиция опечатывала здания, закрывала помещения".
Первое время много говорилось о фермерстве: дескать, фермер накормит страну. Люди поверили вначале, воодушевились, взялись. Вроде и опыт был, но, увы, без государственной поддержки русские фермеры не справились с трудностями, которые порой становились по-настоящему непреодолимыми.
Налоги, новая волна инфляции и, что самое страшное, низкие закупочные цены не позволили достойно развивать ни фермерство, ни прежнее совхозное хозяйство. А молодёжь не устраивала работа без сна и отдыха, без выходных и праздников, ведь в совхозе хоть отпуск можно было получить, а в личных хозяйствах это невозможно.
К тому же во время реформ появились ООО, руководители и специалисты которых обогащались, распродавая технику, скот, производственные помещения. Стали появляться богатые люди, активно закупающие скот, чтобы перепродать дороже в несколько раз. Как сказал Александр Осипов: «Растить свиней невыгодно, но торговать свининой очень выгодно».
Дело в том, что хозяйствам для ведения работ нужно покупать ГСМ, новую технику, стройматериалы, а денег не хватает, приходится брать кредит в банке. А если ещё и засуха, как было в 2012 году, - за кредит не рассчитаться. Банкиры не идут на уступки, не хотят ждать новых урожаев. Вот и продаётся зерно и скот за бесценок, а то и банкротство ожидает хозяйство — тогда отбирают всё: скот и технику, а люди остаются без работы.
Вот что фактически принесла нашему селу пресловутая перестройка.
Ещё пример. Когда в 1969 году совхоз «Родина» отделили от колхоза «Заветы Ильича», молодых специалистов обеспечили жильём, дали достойную зарплату. Люди прижились, обзавелись семьями, остались. Эти люди мужественно пережили годы перестройки, доработали до пенсии.
И вот теперь замены им нет. Никто не занимается кадрами для села. Специалисты с высшим образованием, к сожалению, ехать на село не хотят из-за низкой зарплаты. Правда, по-прежнему выручает селян своё подсобное хозяйство: люди держат скот, а те, кто хочет работать, сохраняют и берегут технику.
Удивительно, что старая техника советских времён у многих ещё в исправном состоянии, хотя ей уже не один десяток лет. Люди берегут личный трактор, автомобиль и животных в личном подворье - возрождается чувство хозяина, и это внушает надежды. Вот так бы относились к общественному имуществу!
Ещё одна мысль Геннадия Васильева очень важна: "Если бы наши деды и родители увидели, как мы живём, то, наверняка, сказали бы: «Вы живёте лучше нас и не возмущайтесь!» А вот у нового поколения требования к жизненному уровню другие. Что ж, таков закон жизни - в прогрессе, а не в деградации".
Но приобретая новое, человечество неизбежно что-то теряет, и жаль, если потеряется главное - любовь и уважение к родной земле, что выкормила и взрастила не одно крестьянское поколение тружеников. Вместе с моим героем надеюсь, что этого не произойдёт. А Геннадий объясняет:
- Сейчас молодёжь не хочет оставаться в селе, и на это есть веские причины. Давайте сравним. В Европе господдержка сельским предпринимателям - 300 долларов на один гектар сельхозугодий, а у нас - 208 рублей (шесть-семь долларов). Наши цены на электроэнергию и горюче-смазочные материалы превышают европейские и американские.
При такой господдержке, как сказал наш директор Пётр Артищев, всю производимую продукцию «отдаём почти бесплатно». Будет очень обидно, если налаженное долгими годами упорного труда общественное производство развалится - погибнет.
Но, слушая эти горькие слова, не могу не присоединиться к его надежде:
- Я всё-таки верю, - говорит он с оптимизмом, -что пока живут на земле крестьяне, пока жива в их душах память о предках, всей жизнью своею учивших любви к земле-матушке и приучавших к крестьянскому труду, надежда на процветание России есть.
с. Яркуль, НСО, 2013 г.
Продолжение на
http://www.proza.ru/2018/04/01/1046