По формам приветствия можно судить о менталитете народа. Ничего не мог понять, когда впервые услышал как здороваются алтайцы: «Хорошо ли? - Хорошо. - Кто был? – Никого не было.» Никого не было – означает, что никто не приходил и ничем не совратил и это хорошо. Вообще здорово!
«Здрассьте, как дела?» - так здороваются русские. «Привет! Всё ясно?» – так приветствуют друг друга немцы. Если всё ясно, то нет проблем и жить можно. Как только ввели индульгенции сразу же всё стало ясненько. Современные страховщики лопнули бы от зависти, если бы у них был такой конкурент. Раздаёт направо и налево страховки, получает за них деньги и ни за что не отвечает. С того света ещё никто обжаренный не возвращался и на страховщиков жалобу не подавал. Это означает, что страховая компания имеет огромные доходы, не вкладывая в своё дело ни гроша.
Верующие всегда и везде чего-то жертвовали. Язычники ублажали злых духов бусами, а иудеи, мусульмане, буддисты и христиане своего Бога деньгами. Бусы забирал шаман, деньги забирал лама, мулла, раввин, поп или пастор. У язычников проблем со святилищем не было, сварганил небольшой навес от дождя и хорош. Дацаны, синагоги, мечети и соборы- это шедевр архитектуры, а шедевр не может быть простым навесом. Чтоб соорудить шедевр нужны деньги. А денег всегда не хватает. Священники тоже люди, кто ж с этим будет спорить. Так было всегда и тогда оно тоже точно так же было.
Беспредел начался при Папе Римском Льве Десятом. Папа доверил епископу Альбрехту весь Бранденбург, но тому всё мало было.
- Дай мне Майнц в довесок. Ну что ты, жалко, что ли?
- Один поп – один приход. Два прихода – два попа. Не жадничай!
- Я жадничаю?! Кто основал на Одере университет? Я! А художники? Дюрер! Кранах!
- Думаешь мне Рафаэль дешевле обошёлся? А Леонардо да Винчи! А собор!
- Тебе его в жизнь не достроить! Вот, на возьми, жертвую тебе десять тысяч дукатов.
Епископ дал Папе деньги в лапу и стал крышевать на всей территории Майнца. Папа взял деньги с одним условием - половину мне. Собор Святого Петра в Риме не на что строить. Католикам, стоящим там перед алтарями на коленях и в ум не приходило, что этот храм построен на взятках. Думаю, они и сегодня об этом не задумываются.
Епископ Альбрехт поставил продажу индульгенций на промышленную основу. Управляющим всего процесса назначил монаха Иоганна Тецеля. Характер у того монаха был как у Остапа Бендера. Он, недолго думая, заказал карету с двумя ящиками, в один сложил все бланки индульгенций, в другой решил ссыпать выручку. Народ повалил на товар как бешеный. Все сбегались к Тецелю, отдавали свои последние гроши и радовались тому, что так ловко провернули дело. У кого денег было побольше, спасали не только себя, но и родню, которая уже попала на тот свет из-за того, что на этом не смогла откупиться. Несчастные жарились в аду, им уже ничем не поможешь, а тут представилась такая прекрасная возможность – оказывается, их можно выкупить! Оплачиваешь все грехи своего родного, горячо любимого дяди, получаешь страховку, её пересылать никуда не надо, там наверху всё видят, дядю прощают, из котла вытаскивают, от налипшего гудрона отскребают, отмывают, причёсывают и отправляют прямиком в рай!
Были чудики, которые ловко накалывали страховщиков. В лесу возле Айзенаха Тецелю встретился весёлый рыцарь. Обрадовался, и спрашивает, есть ли у Тецеля бланк индульгенции на грех, который он ещё не совершил, но намерен совершить. Получив квиток с росписью, рыцарь отнял у Тецеля ящик с выручкой и ускакал. Чудное было время. Да оно и сейчас такое. Одни верят в чудо, другие чудят.