Жил бы да жил дед Пётр со своей Хеленой в барской усадьбе, поливал бы георгины да хризантемы, продавал бы саженцы роз и рассаду физалиса по всему берегу Чёрного моря, ан нет, потянуло его в далёкие края, аж за Урал. Сманил его туда премьер-министр Пётр Аркадьевич Столыпин: «Правительство желает поднять крестьянское землевладение, оно желает видеть крестьянина богатым, достаточным, так как где достаток, там, конечно, и просвещение, там и настоящая свобода.»
Царское правительство выделяло дотации всем, кто решится переехать на целинные земли в Кулундинскую степь. Там обещали дать столько земли, сколько сможешь обработать. Самым первым целинникам было намного трудней, чем тем, кого со всей страны в 1960-х годах целыми эшелонами отправляли с вокзалов под звуки духовых оркестров.
Первыми из Тиссенов поехал дедов брат Иван. Он распахал пятьдесят десятин земли и сумел пережить суровую зиму в землянке. Голая степь, ни куста, ни камушка, ни родничка, ни речки. Целинники буквально врывались в землю, скотине было трудней, её в землянку не спрячешь, а временные навесы спасали лишь от ветров, но не от мороза. По сравнению с жизнью на кисельных берегах реки Молочные Воды это был ад, но впереди маячила перспектива свободной независимой крестьянской жизни на своей земле. Свобода манила, и дед мой устоять не смог. Хозяин идею поддержал и выделил своему садовнику трёх лошадей, двух коров, бричку, плуг, сеялку, много другого инвентаря, мебель и утварь. Не просто было переправить всё это и всю свою семью за три тысячи вёрст на новое место – на руках четыре малолетних ребёнка, младшему год, старшему – семь. Труднее переезда было обустройство на новом месте. За одно лето предстояло не только распахать и засеять свою землю, убрать с неё урожай, но и подготовиться к зиме. До снегов надо успеть построить хижину и укрытие для скота.
На общем совете общины распределили участки под дворы и обговорили свои представления о том, как должен выглядеть их посёлок Равнополь: какой ширины должна быть улица, где взять воду, кто будет лечить скотину, кто будет учить детей и так далее.
Интересное было время. Меннонитов объединяла не только вера, но и авантюрная идея создать новую жизнь на пустом безлюдном месте. На целинных землях между Обью и Иртышом в то время возникли сотни новых украинских, русских и немецких деревень. Поначалу меннониты давали своим поселениям арифметические названия: Eins, Zwei, Drei, Vier и так далее в зависимости от того в какой очерёдности они возникали. После их переименовали и дали сёлам русские названия: Равнополь, Константиновка, Ольгино, Борисовка, Наташино, Чистополь, Миллерадовка, Раевка, Забаровка, Софиевка, Домнинка, Луганск, Розовка, Федотовка и другие. Пётр Тиссен был одним из основателей села Равнополь. Дед привёз с собой из Украины саженцы тополей и крыжовника. Так появилась в Равнополе тополинная аллея. Возможно, что это была самая первая тополиная аллея во всей Кулундинской степи.
Пережить зиму в Равнополе – это, конечно, не цветочки поливать в долине реки Молочные Воды Во время долгих буранов вся дедова семья не выходила на улицу. Хаты, сарай и коровник строили под одной крышей. Под этой крышей лежал запас топлива и корм для скота минимум дней на десять. Печи топили кизяком, соломой и полынью. Самым ценным топливом был овечий кизяк. Полынь и солома горели жарко, но сгорали быстро. Даже в дни непогоды, когда бушует метель за окном, никто в доме не бездельничал. Мужчины портняжничали, выделывали кожи, женщины пряли шерсть, девочки шили и вышивали. Перед сном читали Библию.