Без даты [добавлено позже]
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
(Черновик монографии к.и.н. Г.Г. Гейгера)
Настоящих историй всего четыре. Пересказывать их мы будем – в том или ином виде, целую вечность. Так сказал Борхес.
В мировой литературе первой будет легенда о городе Троя с осаждающими и обороняющими её олимпийскими богами и героями. Вторая - о злоключениях скитальца, полного надежды вернуться домой. Третья же история повествует о самопожертвовании бога. Четвёртая всенепременно будет о поисках сокровища. И причем, вовсе неважно, утраченный ли это библейский Ковчег, кубок Грааля или же Золотое руно вкупе с копями царя Соломона.
У археологов Хакасии таких историй тоже четыре.
Первая об открытии гробницы в Оглахтах.
Другая - о Дворце.
У него есть несколько названий.
Первые исследователи назвали его «китайским домом». По мере раскопок, исходя уже из истинных масштабов здания, его статус повысился до дворцового комплекса. В зависимости от политической обстановки в стране и во всем мире, его строительство приписывали то китайцам, то хуннам. Так как признать факт проживания в древности на землях Хакасской автономной области выходцев из Поднебесной для СССР было невыгодно. Тем более, что территорию эту, если судить по изданной в Пекине географической карте, Срединная империя давно считала своей.
И основания на то имелись.
Енисейские кыргызы, предки современных хакасов, не один раз высылали посольства ко двору императора Китая. С точки зрения ханьской политической доктрины этим они выражали повиновение Владыке Поднебесной. Преподнеся роскошные подарки, послы уезжали восвояси, увозя с собой ворох жалованных грамот, наделявших их обладателей пышными китайскими чинами и титулами. Так что, свершившие паломничество в столицу империи степные каганы и беги по китайской иерархии становились в своём роде «губернаторами». Высшую же власть над этой провинцией получал император Китая.
Выходит, что археологи совершенно случайно открыли крайне неприятный для советского государства исторический факт. Что китайцы на Енисей пришли раньше, чем казачий отряд сына боярского Ильи Цыцурина. Первые поставили у реки Абакан дворец с глинобитными стенами, а вторые – срубили деревянный острог. С разницей в полторы тысячи лет.
Посему «китайский дом» советские историки переименовали в «гуннский дворец». И наличие выходцев из Поднебесной в Хакасии признавалось теперь исключительно в качестве пленных мастеров, которые привлечены были для его постройки.
Сама история открытия дворца рассказана и пересказана такое количество раз, что уже превратилась в легенду. Летом 1940 года в Хакасии строили дорогу, чтобы связать областную столицу с райцентром. Основание под шоссе готовил тяжёлый бульдозер. И так вышло, что нож его упёрся в большой холм, сдвинуть или же хотя бы срезать который не удалось. На поверку холм оказался огромной кучей серой, твёрдой словно камень глиняной черепицы. На отдельных кусках и фрагментах её были оттиснуты китайские иероглифы.
Дорожный мастер привёз черепицу в музей, чтобы показать археологам.
Строительные работы тут же остановили. Фотографии находок переслали в Ленинград. Ответ из Академии Наук пришел незамедлительно.
Иероглифическая надпись была сделана в эпоху, когда Китаем безраздельно правила династия Хань. Она гласила следующее – «Сыну Неба десять тысяч лет мира, а императрице тысячу осеней радости без горя».
Пожелание явно адресовано владыке Срединной империи. Необычно лишь то, что прозвучало оно на берегах Абакана, порядком удалённого от китайских границ. Краеведы были крайне озадачены. Пролить свет на тайну могли только раскопки. Прорабы районного дорожного участка настаивали на том, чтобы они были проведены в самые кратчайшие сроки. Экспедицию спешно организовали, привлекли археологов из Минусинска, Красноярска и Абакана. Позже раскопки продолжали москвичи.
Первые шурфы были заложены четвертого августа 1940 года. Они выявили остатки стен глинобитного здания строго ориентированного по странам света.
Так нашёлся Дворец.
К настоящему времени от глинобитной постройки не осталось и следа. В 1941 году, с началом войны, исследования пришлось прервать. Прошло четыре года, прежде чем профессор Киселёв и его жена Лидия Евтюхова снова смогли вернуться в хакасские степи. И здесь их ожидал неприятный сюрприз. Местные колхозники, не дождавшись, пока археологи завершат свои раскопки, построили на развалинах гуннского дворца овощехранилище.
Выправленные по всем правилам охранные документы помогли мало. Ещё полвека спустя на месте ставки правителя провинции Хягас выросли дощатые заборы, огороды и бани, капитальные дома и гаражи – словом, частные усадьбы деревеньки под названием Чапаево.
Ещё несколько слов о находках. Они по завершении раскопок разошлись по музеям Абакана, Минусинска, Красноярска, Москвы. Поскольку каждый из них в своё время предоставлял сотрудников для исследования развалин «китайского дома». Можно сказать, что коллекцию учёные поделили меж собой по-братски. Благо, что бронзовых дверных ручек из дворца с «рогатым демоном» оказалось четыре. Причем, полноценные маскоиды есть в двух музеях. У минусинского не достаёт одного рога. В московском ГИМе - нет кольца и части верхней челюсти. В пределах одного зала, как во дворце, эти дверные ручки теперь никогда уж не собрать.
Но это лишь одна сторона медали...
В конце сороковых годов в Абакане черепицей гуннского дворца замостили участок перед городским Домом культуры. В своё время, чтобы перевезти её в музей, потребовался грузовик – «пятитонник». Надо полагать, для обустройства площади XX лет ВЛКСМ её вполне хватило. Причем, в начале двадцать первого столетия отдельные фрагменты черепицы дворца нашли снова, когда строители - частники взялись за реконструкцию старой гостиницы «Абакан».
В Минусинском краеведческом музее, где после оглушительного «разгрома геологии» археологические и этнографические коллекции были отправлены на чердаки и подвалы, дела обстояли не лучше. В Кремль пришёл донос, что якобы южносибирские рудознатцы скрывают от советского правительства богатейшие месторождения урана, столь необходимого для создания атомной бомбы. НКВД разбираться не стал. И геологов, и археологов «расчесали» под одну гребёнку. Было указание свыше превратить краеведческий музей в музей геологии. И вся черепица «гуннского» дворца, что досталась Мартьяновскому музею, на долгие годы погребена под кучами голубиного помёта на чердаке старого корпуса.
И тем не менее. Точку тут ставить рано.
О Ташебинском дворце гуннов недавно снова вспомнили.
Признаться, сам был немного ошарашен. Знакомый в «твиттере» поделился ссылкой на новостной сайт родной Хакасии. Читаю – и глазам не верю.
«Глава совета старейшин родов хакасского народа предложил восстановить гуннский дворец под Абаканом».
Говоря честно, это значит - построить заново. Сносить частные подворья в Чапаево, естественно, никто никому никогда не даст. Стало быть, нужно найти в окрестностях свободный участок. И воздвигнуть на нём из ультрасовременных пластиков и полипропиленов копию резиденции Ли Лина.
Определённый резон для местных политиков и бизнес-элиты в этом есть. Абакан, сравнительно молодой сибирский городок. Но если за начальную точку отсчёта его истории взять I век до Рождества Христова… Много ли вы знаете городов в азиатской части России, которым исполнилось две тысячи двести лет?
Как сказал один классик российской политики – «вот такая вот загогулина получается». Остается только повторить вслед за местными информагентствами сакраментальную фразу – «мы будем следить за развитием событий».