1
Жители Шэну собрались на главных площадях своих величественных городов. По всей огромной планете воцарилось затяжное ожидание. Научный Совет объявит сегодня какую-то важную новость. Наверное, самую важную новость за всё существование этого прекрасного народа.
Работа всех производств перешла в автономные режимы, вещание средств массовой информации прекратилось, и на экранах всех приёмников показывалось время отсчёта до начала трансляции. На всех частотах, на всех каналах шэнурианцы ожидали какого-то страшного или великого откровения от Научного Совета планеты. Никогда не было такого в истории. Даже контакт с галактическим сообществом, произошедший всего четыреста лет назад, не так взволновал жителей планеты.
Это были талантливые и выдающиеся существа. Имея человекоподобное строение, они были трёхметрового роста, сильны и по-своему красивы. Их дом – зелёный эдем, который удалось сохранить при стремительном технологическом росте. Шэнурианцы всегда по-особому относились к своей планете. Они берегли её как мать и особый упор делался на сохранение её в первоначальном виде. Биологические и экологические технологии стали основой молодой цивилизации. Они избавились от войн, построили сильное и равное общество, и уже готовы были начать покорять космос, в который они долго не хотели отправляться. Им было комфортно в их собственном, бережно лелеяном мире. Зачем им неизвестный холод бесконечной черноты. Но космос сам решил наглянуть к ним.
Все извещатели активировались и планета замолчала. Даже километровые деревья шумели тише, чтобы услышать главную новость за миллионы лет.
На всех экранах показалось просторное светлое помещение. Все знали, что это одна из четырёх башен. «Тянущиеся к солнцу» - так переводилось название башен с их языка. В одной из башен, высоко над облаками, заседали научные представители планеты. Один из них, старый, с фиолетовыми яркими глазами поднялся в чёрных одеяниях во весь рост.
- Жители Шэну, братья и сестры. Это обращение к вам – самое сложное что доводилось мне испытать за всю свою жизнь. Наше общество всегда считало правду, какой бы она не была, одной из главнейших ценностей. Нашим советом было принято решение огласить правду. А вы должны принять её со всем достоинством. Шэну в опасности. Все мы в опасности, смертельной и беспощадной. У нас ещё осталось время. Примерно пятьдесят лет, прежде чем излучение гамма-всплеска магнетара дойдёт до нашей планеты. Оно уничтожит озоновый слой, а затем и нас. Но не время отчаиваться! Все вместе, как и всегда до этого, мы сделаем всё возможное, чтобы преодолеть эту опасность. Мы не будем просто ждать своей участи, а начнём работать уже сегодня. Прямо сейчас, пока я говорю вам это, учёные трудятся, чтобы спасти нас. Я призываю вас всех к тому, чтобы исполнить свой долг до конца и, если на то воля Вселенной, мы с честью принимаем её вызов. Шэну не умрёт, потому что мы – её защитники. А она – наша Мать.
Старый учёный сел, поднялся другой, который объявил:
- Все исследования, по всей планете, переходят на изучение космических проблем и связанной с ним техники. Мы должны превратить планету в исследовательскую лабораторию и работать днём и ночью. Иначе мы попросту не успеем. Всем частным фирмам и предприятиям будут выданы соответствующие инструкции к действию. Каждый должен внести свой вклад в спасение планеты. Все другие проекты и исследования замораживаются. Мы отправим сигнал с просьбой о помощи своим соседям. К сожалению, ближайшие - находятся в двадцати световых годах. Ответ мы получим только через сорок. Остаётся надежда, что они смогут ретранслировать сигнал более развитым членам галактического общества, открывших сверхсветовые перемещения. В любом случае, мы попытаемся справиться и своими силами. Мы возложим это бремя так же и на подрастающее поколение. Мы должны будем перевернуть наши устои и создать техническое высокоразвитое общество. Мы слишком долго занимались собой. Настало время Техники!
Шэнурианцы жались друг к другу. Их фиолетовые, глубоко посаженные глаза выражали испуг. В разных частях планеты все испытывали одно и то же. Все понимали, что это конец. Что может сделать молодая цивилизация против прихотей жестокого космоса? И помощи ждать не откуда. Они были пленники своего комфортного дома. Защитники Шэну не могут позаботится даже о себе, а планета, их гордость и самое дорогое что у них есть – погибнет в любом случае. Технологии ракетостроения позволяли выходить на скорость в одну десятую от скорости света. Им не сбежать от излучения, даже если взлетать прямо сейчас.
Жители планеты подымали голову в небеса, откуда к ним неслась незримая угроза. И спрашивали себя, неужели, заботясь о своей планете, они заслужили такой участи? Но на Шэну жили упорные существа. Жизнь всегда упорна в своём стремлении выжить. Мир слишком прекрасен, чтобы за него не сражаться.
2
Гунту – шестиметровое мускулистое животное, с жёсткими доспехами на спине и животе, медленно ступало своими четырьмя лапами. Мидоа только что выключил свой передатчик и нежно потрепал его за ухо. Гунту захлюпал-замычал и ткнул тупой мордой фермера. Как будто хотел сказать, что за пятьдесят лет всё образуется. Что время ещё есть. Но гунту всего лишь выразил любовь к своему хозяину, который вывел его в Рощу.
- Атэки, отведи нашего гунту поесть. А потом возвращайся ко мне. Мне нужно тебе кое-что сказать. А я пока что расставлю минерализаторы почвы. По-моему, здесь снова завелись вредители, которые вытягивают все соки из земли.
Молодой шэнурианец спрыгнул с ближайшего дерева, на котором собирал вкуснейшие плоды, улыбаясь отцу, взял животное за поводок и повёл в Рощу. Природа первозданной красоты, в которой они жили, любила своих защитников. Планета была преисполнена благодарностью за свою сохранность. Она одаривала жителей пейзажами, от которых сложно отвести взгляд. Зелень сочилась из всего, куда ни посмотри.
Метровая трава, шелковая и благоухающая, приятно касалась тела Атэки. На западе высились горы, теряющиеся в облаках. А за ними начинался охранный парк. Там деревья достигали высоты в километр, им было по тысяче лет.
Гунту радостно замычал, и Атэки отпустил поводья. Огромное животное медленно заковыляло по направлению к скрюченным высоким кустам с огненно-оранжевыми и синими цветами. Кусты шевелили какими-то отростками, похожими на щупальца. Они медленно перемещались в воздухе, словно плавали в вакууме.
Когда животное потянулось к красным горошинам под цветами, щупальца стали защищать плоды. Страшной силы удары сыпались на гунту. Но у того был толстый панцирь на спине, и он спокойно обжевывал растение. Насытившись он вернулся к хозяину.
- Наелся? ну, пойдём тогда домой, - сказал Атэки.
Отец, уже закончивший работу, стоял в глубокой задумчивости.
- Чем ты такой опечаленный, отец?
- Пойдём, дома поговорим.
Их молочно-белый дом, стоящий на небольшой возвышенности был самой причудливой архитектуры и, казалось, соткан из уплотнённого осязаемого воздуха. Вокруг него переплетались растения, создавая решето своими листьями, через которое проливалось золото солнца. Мидоа увидел свой дом совершенно по-другому. Он раньше и не задумывался, насколько он родной для него. Точно так же теперь он смотрел на своего подрастающего сына.
На крыльце сидела Хина. По щекам у неё лились слёзы. Женщины шэнурианцев были меньше мужчин и с более элегантными и красивыми чертами, а в остальном они были очень похожи. По крайней мере для других народов.
Атэки бросился к матери, а Мидоа опёрся на палку у основания холма и смотрел на жену и сына. Через какое-то время, сидя рядом с матерью, Атэки вопросительно взглянул на отца и в его глазах читался страх.
Перед закатом солнца, семья ужинала на воздухе в полном молчании. Никто ничего не говорил. Каждый был погружён в свои мысли. Каково это осознавать, что их любимой, прекрасной Шэну, их единственному дому, оставалось пятьдесят лет. Они пытались принять этот факт и от того молчали, не в силах справиться с такой тяжесть.
А природа продолжала жить и мелодично звучать. Она живёт мгновениями, и поэтому её безмятежность невозможно потревожить. Птицы пели свои песни, листва спокойно шептала от лёгких дуновений ветра. Может и им поступить точно так же? Просто счастливо прожить отмеренный срок. Но как же это несправедливо!
Разговор начал отец:
- Ты думал, куда тебе поступать, Атэки? Видимо теперь пойдёшь учиться на астрофизика или инженера. Через пять лет обещают сделать четыре миллиарда учёных, компетентных в проблемах космоса. Такие как ты будут очень нужны.
- Я и сам думал стать инженером.
- Кто знает, может быть именно тебе придёт в голову, как спасти планету.
- Её спасут и без меня, вот увидишь. Такого просто не может быть, чтобы никто ничего не придумал. Мы всегда справлялись, на кону слишком многое стоит.
- Конечно мы справимся, возможно, нам помогут.
- Помогут? – раздражённо сказала Хина, – до ближайших соседей двадцать световых лет! Сегодня передавали, что они вышли только на половину скорости света. Кто нам поможет? Несложно посчитать, сколько им лететь до нас. Может галактическое сообщество нам поможет? Да там звёздные войны идут, у них своих дел по горло. Тем более, для них мы слишком отсталые. И ещё их идиотские законы о невмешательстве в развитие юных цивилизаций! Ну и бред! Сколько погибло народов из-за такой глупости. Уже можете преодолеть скорость света? Тогда пожалуйста – летите к нам, готовы сотрудничать и обмениваться технологиями! Это просто смешно!
Мидоа встал, взял листок бумаги и написал на ней каким-то устройством с краской:
«Ч Е Л О В Е Ч Е С Т В О».
- Что это за символы?
Атэки тоже с интересом потянулся к листку с надписью.
- Что это, отец?
- Читается как «чайеловайечайецтво», но может я и ошибаюсь, у них очень необычный язык.
- У кого у них? – хором спросили Хина и Атэки
- Мой прадед работал в космическом управлении четыреста лет назад, когда состоялся Контакт. Он рассказывал моему отцу, а он рассказал мне, что знакомиться с нашей цивилизацией прибыли представительства многих народов галактического сообщества. Они восхитились нашей заботой о планете, нашими биологическими технологиями. Отметили нас, как расу с высоким потенциалом, пожелали успехов, выдали нам план развития на тысячу лет и улетели. Но потом с небольшим опозданием в несколько лет прилетели представители ещё одной расы. Они были с другого конца галактики. И посещают лично лишь очень редкие планеты, только те, которые их особенно заинтересовали. Эта встреча происходила в тайне.
Мой отец говорил, что они занимают главенствующее положение в галактике. Что об их технологиях невозможно и мечтать. Что они были первые, кто покинул нашу, и отправился к другим галактикам. Что они гарант справедливости, мира и защитники всего живого. Об их мудрости слагаются легенды. У них был сложный и долгий путь становления, и потому достигли таких высот.
- А-а-а, ты имеешь ввиду людей? – улыбнулся Атэки, - мы проходили их год назад по истории. Эти выдуманные герои никогда не существовали. Контакт с ними был лишь красивой сказкой, легендой. Никаких официальных доказательств не было, что они высаживались на Шину. Если они такие знаменитые, почему прилетевшие представители галактики и словом не обмолвились о людях? Зачем было проводить встречу тайно?
- Возможно, тайная встреча была потому, что прибыло не официальное представительство, а какая-либо их колония из нашего «рукава». Или просто прилетели их учёные, чтобы что-то обсудить, прощупать нас. Готовы ли мы к официальной встрече с ними. Но мы им понравились, это точно! Почему другие представители галактического общества не обмолвились о людях? Да потому что они не нуждаются в представлении. Это всё равно как наши «тянущиеся к солнцу» башни. Ты понимаешь, что их знает каждый на планете и нет смысла постоянно объяснять всем, что это такое.
- Если они и существуют, какое им дело до нас? Таких как мы - тысячи миров. Проблемы не только на Шэну, отец.
- Не только. Но надежда должна быть всегда. Мы слишком долго занимались своими мелкими проблемами. И вот к нам пришла беда. А мы не в состоянии самостоятельно с ней справиться. Нам нужна помощь, Атэки.
- Мы можем надеяться только на себя! Нам не нужны никакие люди. Прости, но я удивлён, что ты веришь в такие сказки. Ты прав, пусть лучше я придумаю, как спасти Шину.
- Атэки, я в тебе не сомневаюсь. И я рад, что ты не теряешь веры в наши собственные силы. Просто помни, что если ты станешь отчаиваться – мы не одиноки в этом мире. Вселенная преподносит сюрпризы и помощь может прийти даже в самый критический момент.
- Я запомню это.
- Хина, ты совсем не ешь. Ты сегодня очень вкусно всё приготовила.
- Мидоа, у меня нету аппетита. Так что я просто посижу с вами, - она замолчала и задумчиво посмотрела на купол листьев над собой и добавила совсем тихо: - Что же нас ждёт...
Словно отвечая ей, отозвался мычанием гунту, эхо которого разнеслось далеко вокруг. Наверное, его укусило какое-то насекомое. Или он вдруг осознал, что все запахи, которые он чувствует, все плоды, которые он ест, в скором времени безвозвратно исчезнут.
Солнце закатилось за горизонт. У шэнурианцев осталось на один день меньше, чтобы спасти себя и свою планету.
3
Ничто так не сплочает, как общая угроза. Каждый на планете Шэну вносил свой вклад. У правительства даже появились какие-никакие планы. И всё же не было единого чёткого решения. Мнения учёных разделились. Разделились и брошенные силы на их реализацию.
Первые несколько лет велись ожесточенные дебаты и споры. Из множества идей пытались выбрать хоть что-то стоящее. Шэнурианцы создали множество программ, в которых любой мог предложить вариант спасения. Но это оказалось пустой тратой времени. Очевидно, что такая задача не под силу кому-то одному. Тогда за дело взялись огромные компании под руководством государства.
Было предложено спрятаться в толще воды, которая, возможно, сможет уберечь население от жёсткого излучения. К сожалению, разработка и проектирование таких подводных городов дело не лёгкое. Нужно было просчитать и проверить всё до самых мелочей. Архитектура таких городов должна выдерживать огромные давления. Кроме того, нужно создать надёжную систему жизнеобеспечения и придумать как разместить такое огромное количество жителей и обеспечить их всем необходимым. Естественно, что места в таких подводных убежищах будут ограничены, потому что при всём желании, невозможно успеть в срок построить города с достаточным количеством жилой площади. Да и на поверхности всё умрёт. Когда излучение прекратится, не останется ничего, кроме голого камня. Возвращаться будет некуда.
За десять лет непрерывных исследований шэнурианцы смогли улучшить свои корабли. Созданная ловушка антиматерии и технологии её ускоренной добычи позволили обеспечить их неисчерпаемой и огромной энергией. Эта энергия питала плазменные двигатели. Теперь корабли были гораздо быстрее и появилась возможность делать их колоссальных размеров.
Появилась программа «Скиталец», которая предполагала банальный побег с планеты к соседям. Конечно, корабли не протестированы для такого дальнего плавания, но любой желающий мог отправиться в космос, навсегда распрощавшись со своей планетой на свой страх и риск. Поток гамма-излучения от магнетара был узконаправленным, шириной в десять световых лет. И со скоростью в одну треть от скорости света вполне возможно улететь из зоны поражения. Конечно, жители ближайшей обитаемой планеты будут не сильно рады незваным гостям, но разве они смогут отказать в помощи при такой ужасной беде.
Шэнурианцы гордый народ и не привыкли бежать от трудностей. Но некоторым было бы просто невыносимо наблюдать за гибелью этого зелёного мира, который они берегли на протяжении тысячелетий. И всё чаще поднимались корабли-ковчеги, которые как огромные жуки уносились навстречу новому дому.
Леса и охраняемые парки наводнились туристами. Шэнурианцы приходили прощаться. Они с ребяческой нежностью трогали самые привычные для них растения, которые жались к ним. В их фиолетовых глазах в эти моменты блестело невыразимое тепло. Как много они хотели бы сказать на прощание, но ни один не находил слов. Жители планеты лишь подставляли свои лица солнцу, лежали на траве или любовались тысячелетними деревьями.
В голове не укладывалось, что все труды жизни, миллионы лет создававшей эту красоту, могут быть уничтожены чем-то невидимым, просочившимся из крошечной трещины в коре магнетара. Шэнурианцы впитывали каждый звук матери-природы, каждое мимолётное ощущение и не могли остановиться. Многие передумывали улетать, но большинство оставляло свой дом навсегда.
Их провожали с грустью. Ведь там были чьи-то друзья или родственники, с которыми больше никогда не суждено увидится. Жители смотрели на неуклюжие взмывающие ковчеги, пока они не растворялись в небесах, и их сердца окутывались сосущей безнадёжной тоской. Особенно тяжело понимать, что корабли эти взлетают не по своей воле.
Планета пустела, а прошло ещё только десять лет.
Пресса пыталась приободрить жителей. Она вовсю трубила даже о самых маленьких открытиях и достижениях. Прославляла героическую борьбу разума и жизни с жестокостью космической пустоты. Художники пытались отразить этот героизм на своих полотнах, скульпторы возводили памятники. Всеобщий культурный и духовный подъём был на высоте. Само искусство вышло на фронт этой борьбы характера и поддерживало боевой настрой у жителей Шэну.
Но всё же многие стали осознавать безнадёжность каких-либо действий. Стали возникать группы шэнурианцев, которые смирились со своей участью. Они не верили в спасение и лишь подливали масло в общую, пока ещё не сильно накалившуюся панику. Появлялись даже открыто выступавшие, которые призывали всё бросить и уйти в леса, чтобы насладиться природой и жизнью перед концом.
Такие группировки стали вне закона. Правительство жестко пресекало агитации всех глашатаев безнадёжности. Сначала тайно, а затем уже и без стеснений. На счету был каждый житель. Казалось, ещё чуть-чуть и будет запрещено покидать планету. С каждый днём напряжение чувствовалось всё сильнее.
4
Десять лет пролетели как мгновение. Работа кипела. Шэну превратилась в раскалённый котёл, в котором варились миллиарды судеб. Мало кто хотел смиренно поджариваться в этом котле, поэтому всеобщему делу отдавались искренне.
Атэки не спал вторые сутки, работая над важным проектом энергообеспечения подводного города. Последние два часа он тупо смотрел в одну точку на чертеже. Мысли были тягучие и пустые. И это при том, что каждый образованный шэнурианец легко извлекал сложные интегралы в уме и решал систему из трёх уравнений. Живость ума – отличительная особенность этого народа. Но сейчас он еле-еле смог прикинуть, сколько часов он уже не спал.
Атэки дал себе пощёчину, но идея почему-то не пришла. Трёхметровый шэнурианец устало вышел из рабочей зоны. Объёмные интерактивные чертежи сразу же исчезли, а вместе с ними и все инструменты для работы. Комната погрузилась во мрак.
Он вышел на балкон в ночную прохладу и устало опёрся о перила. Голова явно перегрелась от напряжённой работы, но спать не хотелось. Где-то далеко-далеко, несмело, будто боясь потревожить безмолвие ночи, играл прекрасный духовой инструмент. Кто-то грустил о тяжёлой судьбе, постигшей их расу.
На небе мерцала равнодушным серебром галактика. Ночи на Шэну были яркими, ведь их планета была близко к центру галактики. И шэнурианец всмотрелся во множество миров над собой. Миры, которые так далеки от их проблем.
Где-то там есть и миры «человечества». Это слово всё чаще звучало среди жителей планеты. А вдруг они существуют? Вдруг они уже спешат им на помощь?
- Ну где же вас носит? – тихо промолвил Атэки в звёздное небо.
Но ответом ему было лишь грубое эхо их твёрдого наречия.
Город спал. Белые небоскрёбы, которые витиевато тянулись к небу чем-то напоминали деревья. В архитектуре зданий сочилась жизнь. На самом деле, она била отовсюду - такие были шэнурианцы.
На следующее утро Атэки был полон неукротимой энергии. Как решить проблему, он всё ещё не придумал, но решил взять себе небольшой выходной. Пока их не отменили вовсе.
Он отправился на работу в исследовательский центр. Наконец-то выспавшись, он стал таким счастливым, что, казалось, мог свернуть весь мир. Вдохновлённый шэнурианец придумал замечательную идею, которая поможет его уставшим подчинённым приободриться.
Влетев в здание лаборатории, улыбаясь всем своим коллегам, Атэки пошёл в своей отдел энергетических исследований. В этом и была сила молодого шэнурианца: он всегда появлялся бодрым и жизнерадостным в обществе. Только дома, в одиночестве, он мог позволить себе немного грусти и усталости. А здесь – он лицо и символ.
Семеро его коллег что-то обсуждали, склонившись над сложным прототипом беспроводного устройства передачи энергии.
- Бросайте всё! Я хочу вам показать то, ради чего мы все сейчас работаем! – вместо приветствия прогромыхал Атэки.
Его коллеги удивлённо повернулись. Четырнадцать фиолетовых умных и уставших глаз уставились на начальника.
- Мы и так знаем, ради чего работаем, - сказал один из них.
- Переодевайтесь. Жду вас на транспортном полигоне. Сегодня у вас выходной.
Учёные шэнурианцы удивлённо переглянулись. Они уважали Атэки за его таланты и упорство в работе. Но такого ещё не было. В самом начале рабочего дня, он устраивает выходной. Шэнурианцы повеселели и в предвкушении чего-то необычного переодевались в повседневную одежду, обсуждая, что нашло на ведущего инженера.
Беспроводной передатчик энергии остался лежать недоработанный на столе.
5
Утренняя погода была замечательной. Солнце щедро согревало всё вокруг, не жалея своего тепла и для неживых предметов. Даже земля нежилась под разливающейся благодатью светила, что уж говорить обо всём остальном.
Через какое-то время они уже летели на воздушном корабле. Город предстал во всей красе. Окружённый с одной стороны горой, а с другой огромным озером, он был удивительно гармоничный и величественный. В нём читалась любовь к природе, забота о деталях и художественный вкус, свойственный только настоящему таланту. Здания располагались идеальной окружностью и расходились в разные стороны со строгой симметрией.
- Давно я не видел его таким, - отозвался самый опытный из подчинённых Атэки, - таким город можно увидеть не часто. Вот мы летим над ним, он блестит на солнце, а внизу копошатся маленькие точки, каждая из которых наши брат или сестра. И такое всё родное! И ведь и представить его пустым не получается. Как же он будет-то… без нас…
- А ты и не представляй! – отозвался другой, - нагруститься мы ещё успеем. Ты лучше посмотри какой он с высоты.
Они покружили немного над городом и его окрестностями, затем воздушный корабль полетел над озером. Он стал плавно снижаться и у самой воды сделался полностью прозрачный снизу и по бокам, оставив видимыми только контрольные панели.
Вода проносилась под ними проблесковой синей строчкой. От взбудораженного кораблём ветра поднимались лёгкие брызги, создавая радугу. Шэнурианцы вдруг почувствовали себя свободными птицами. С ними стали играть какие-то рыбы. Они быстро выскакивали из воды и грациозно погружались обратно. Так озеро приветствовало своих защитников. Все до единого прильнули к тонким стенкам-экранам воздушного корабля. Атэки был у штурвала.
Озеро закончилось, а за ним последовала слегка холмистая и аккуратная равнина фермерский полей. Их воздушные домики иногда попадались на глаза. А затем возникли целые поля колоссальных размеров ветряных мельниц. Они медленно крутили свои лопасти, давая чистую и безопасную энергию их городу.
Шэнурианцы не могли оторваться от видов этого яркого и такого необычного дня. Природа под ними словно говорила: «Вот я! Во всей красе, смотрите как вы меня берегли и спасибо вам за это!». И каждый из них невольно улыбался, когда видел всю эту нетронутую зелень под собой.
На горизонте возникли километровые деревья и Великий лес за горами. Здесь недалеко родился Атэки. Для него этот лес всегда был особым, и он направил туда свой корабль. Все дружно поддержали его инициативу.
И вот они в лесу. Маленькая рукотворная букашка, летящая через ряды вековых детей природы. Симфония красок и небывалой, удивительно тонкой и мощной энергии окутала их с первых мгновений. Их сердца стали биться с одинаковой скоростью, потому что они почувствовали крепкое единение друг с другом и с тем, что открывалось перед их взорами. Каждый из сидящих сейчас в корабле мечтательно крутил головой, не смея вымолвить и слова. Всё это было им знакомо, всё это они видели, но только не так как сейчас. В это мгновение они заново открывали свой дом. Ведь никогда прежде они не задумывались, какой же мир достался им. И как легко его потерять. Петляя между громаднейшими стволами, укутанными лианами, цветами, каждый из них переосмысливал то, за что они сражаются. За что не спят ночами.
- Нет, мы не можем это потерять. Мы не можем…
- Мы сделаем всё возможное!
Иногда ветки касались корабля, и тогда все вздрагивали. Как будто лес напоминал своим защитникам, что он нуждается в них. Причудливое зверье, напуганное внезапно появившимся чужаком, разбегалось. А потом долго провожало взглядом улетающее нечто.
До самого заката семеро шэнурианцев любовались неповторимым миром и испытывали чувства, близкие к просвещению.
Когда корабль сел на посадочную площадку, оттуда вышли уже не те простые учёные. В их собственном мире разбилось что-то грубое и узкое, какая-та шершавая оболочка, скрывающая целый источник, который наконец-то нашёл выход.
Продолжение в части 2.