Смоленское сражение
В результате неудачного планирования войны Генеральным штабом РККА и вследствие этого крупного поражения Красной Армии в Приграничных сражениях немцы 26 июня взяли Минск, окружили западнее него в Белостокском выступе большие силы Красной Армии и разгромили их. В Белостокско-Минском котле оказались все армии Западного фронта (3, 4, 10, 13, четыре механизированных корпуса) и огромные подходившие сюда резервы. За это чудовищное поражение был арестован командующий войсками Западного фронта генерал армии Д.Г. Павлов, вместе со всем руководством Зап. Фронта (все генералы, которых сумели собрать, включая начальника военторга). После следствия и суда они были расстреляны 22 июля 1941г.
По справедливости надо было расстрелять главного планировщика войны, - начальника Генерального штаба Г.К.Жукова, но тогда вина за поражение Красной армии падала бы на самого Сталина: он-то куда смотрел, когда рядом с ним орудовал такой матерый вредитель?
После ареста Д.Г.Павлова командующим Западным фронтом стал его заместитетль ген.-лейт. И.С.Конев.
Сражения на участке Белосток-Минск, начавшиеся еще 24 июня, 8 июля близились к завершению. По немецким данным, Красной Армии они обошлись в 22 стрелковых, 7 танковых и 3 кавалерийских дивизии и 6 моторизованных бригад. В ходе сражений двум немецким танковым группам (2ТГ Гудериана и 3ТГ Гота), имевшим в составе 9 танковых и 5 моторизованных дивизий, была поставлена задача замкнуть кольцо окружения Западного фронта.
К перечисленным соединениям присоединились дополнительно 23 пехотных дивизии, и совместными усилиями огромная войсковая группировка в белостокском выступе была уничтожена.
Несмотря на грандиозные успехи с чудовищным количеством советских убитых и пленных, немцы уже почувствовали разницу между победным маршем Вермахта в Западной Европе и боями с Красной Армией. Они писали: «В общей сложности половина всех сил группы армий «Центр», то есть 51 дивизия, занималась тем, что громила равные по численности силы противника. Удары были сокрушительные. Опыт польской и западной кампаний подсказывал, что успех стратегии блицкрига заключается в получении преимуществ более искусным маневрированием. Даже если оставить за скобками ресурсы, - боевой дух и воля к сопротивлению противника неизбежно будут сломлены под напором громадных и бессмысленных потерь. Отсюда логически вытекает массовая сдача в плен оказавшихся в окружении деморализованных солдат. В России же эти «азбучные» истины оказались поставлены с ног на голову отчаянным, доходившим порой до фанатизма сопротивлением русских в, казалось, безнадежнейших ситуациях. Вот поэтому половина наступательного потенциала немцев и ушла не на продвижение к поставленной цели, а на закрепление уже имевшихся успехов. А целью являлся Смоленский перешеек, не раз в истории войн служивший плацдармом для дальнейшего наступления на столицу России Москву».(конец цитаты)
Главное командование РККА еще с конца июня стало стягивать на Зап. Двину и Днепр войска Второго Стратегического эшелона: 22, 20, 19, 16, 21, 24 А. В начале июля их включили в состав нового Зап. Фронта (ген.-лейт. А.И.Еременко).
Ген.-полк. А.И.Еременко в госпитале после ранения.
Ген.-полк. А.И.Еременко.
Главнокомандующим Западного направления стал маршал С.К.Тимошенко.
После разгрома нашего Первого Стратегического эшелона немцы 13 июля выступили на Смоленск. Так началось Смоленское сражение. Оно растянулось на два месяца, по 10.09.41 и состояло из множества ожесточенных оборонительных боев Красной Армии: оборона Смоленска, Полоцка, Бобруйска, Могилева, Духовщины, Гомеля, Рославля, Новозыбково. И – первая успешная наступательная операция Красной Армии в 1941г – Ельня.
Существование Второго стратегического эшелона Красной Армии оказалось для немецких генералов полной неожиданностью. Разведка у Гитлера работала отлично, но принятые Сталиным драконовские меры маскировки полностью скрыли от немцев само существование Второго стратегического эшелона и тем более, выдвижение его к западным границам СССР. Немцы считали, что после разгрома частей Красной Армии, сосредоточенных у границы, перед ними откроется свободный путь на Москву, Ленинград и Киев. Поэтому план Барбаросса предусматривал наступление Вермахта в трех расходящихся направлениях, что в конечном итоге привело к истощению сил и поражению Германии.
Однако в июле 1941г немцы неожиданно для себя встретили на своем победном пути свежие дивизии и армии Второго стратегического эшелона. Им пришлось вести изнурительные и кровопролитные сражения с этими свежими дивизиями и армиями под Смоленском, под Киевом, под Ленинградом и под Одессой.
Во всех этих сражениях в конечном итоге победу одержали немцы, потому что дивизии и армии Второго стратегического эшелона, так же как и Первого, к обороне не готовились. Они не занимали мощные оборонительные сооружения линии Молотова и линии Сталина, они не рыли окопов и траншей, не ставили перед немцами минные поля и проволочные заграждения. Они встречали немцев в чистом поле, где опытные немецкие танкисты Гёппнера, Гота, Гудериана и Клейста легко прорывали жидкие линии неготовой к обороне Красной Армии.
Все восемь армий Второго стратегического эшелона формировались во внутренних военных округах из резервистов второй и третьей категории и даже из заключенных. Предполагалось, что когда Первый Стратегический эшелон уйдет в глубь территории противника и неизбежно понесет большие потери, его наступление разовьет Второй стратегический эшелон, в который вольются уже опытные бойцы и командиры из остатков Первого эшелона. Сюда также должны были войти остатки танков из гигантских механизированных корпусов, чтобы добить наполовину разгромленного и деморализованного противника. Но к сожалению, получилось не так, как планировал Генеральный штаб во главе с Г.К.Жуковым.
Сталин, Тимошенко и Жуков настолько были уверены в победе Красной Армии над Вермахтом что в состав армий Второго стратегического эшелона включили многих заключенных. Об этом в СССР долгие годы умалчивалось, впервые об этом открыто сказал В.Высоцкий в своей песне «Все ушли на фронт»:
Нынче все срока закончены,
И у лагерных ворот,
Что крест-накрест заколочены,
Надпись: «Все ушли на фронт».
Впервые в истории СССР заключенным дали в руки оружие, сформировали из них полки, дивизии, корпуса и включили в состав армий Второго стратегического эшелона. Их даже не стали переодевать в военную форму защитного цвета, а отправили на фронт в потрепанных черных телогрейках и бушлатах, в черных стеганых штанах, - форма всех заключенных в СССР. Когда немцы встретились с этими войсками, они назвали их «черными». С заключенных не снималось обвинение, им просто разрешили «кровью искупить вину». Использование заключенных в качестве солдат позволило скрыть формирование Второго стратегического эшелона. Если бы Второй стратегический эшелон формировался из обычных резервистов, то информация об этом неизбежно бы попала в немецкую разведку, и события начала войны развивались бы еще трагичнее для Красной Армии. .
О том, что многие части Второго стратегического формировались из заключенных, можно найти косвенные указания в мемуарах наших генералов, в те годы, когда еще запрещалось говорить об этом.. Так командующий Сибирским военным округом ген.-лейт. Степ. Андриан. Калинин писал в своих мемуарах, что он формировал свою 24А в сибирской тайге в «барачных городках для лесорубов», из обитателей этих городков. Кто обитал в таежных барачных городках – понятно. В 24-й армии количество заключенных было настолько большим, что ее всю можно считать «штрафной». При передвижении к западной границе ее даже поставили на довольствие не в Красной Армии, а в Главном управлении лагерей НКВД, в Гулаге.
Командовать этими частями, батальонами, полками, бригадами, дивизиями, корпусами и даже армиями ставили освобожденных из лагерей командиров, от лейтенантов до полковников, а также уцелевших комбригов, комдивов и даже комкоров, т.е. таких же заключенных, осужденных в 1937-38гг. С некоторых из них сняли обвинение, присвоили им новые генеральские звания. Но многим оставили старые звания, которые у них были до ареста. Воюй, а там посмотрим, что с тобой делать. Так, командиром 63 СК назначили выпущенного из лагеря комкора Петровского, который вскоре погиб при выводе из окружения своего «черного» корпуса. Немцы нашли на поле боя труп Петровского и похоронили его с воинскими почестями, на могиле поставили большой деревянный крест с надписью: «Командир Черного корпуса Петровский».
Даже всей 16А командовал бывший заключенный бывший комкор, теперь ген.-лейт. М.Ф.Лукин. В 1939 г. Сталин осудил массовые репрессии как преступные действия наркома НКВД маршала Н.И.Ежова, их стали называть «ежовщиной», и выпустил из тюрем и лагерей некоторых высших командиров, в том числе К.К.Рокоссовского и М.Ф.Лукина.
14 июля маршал С.К, Тимошенко поручил оборонять Смоленск 16А (ген.-лейт. Мих.Фед. Лукин). 16А имела в своем составе всего один 32-й стрелковый корпус (46-я и 152-я стрелковые дивизии). Обе дивизии уже сражались на дальних подступах к Смоленску на северной стороне Днепра, поэтому Смоленск обороняли только запасные части общей численностью 6,5 тысяч человек.
Ввиду полного господства в воздухе противник действовал безнаказанно и нахально, активно бомбил Смоленск. Немецкие самолеты охотились за каждой машиной, за отдельными бойцами, обстреливали и бомбили дороги, забитые беженцами. А в 16А за всю Смоленскую операцию не было ни одного самолета.
Лукин выдвинул на танкоопасные направления подвижные противотанковые отряды. Первый из состава 46-й стрелковой дивизии включал в себя стрелковый батальон, несколько арт. батарей, и две саперные роты. Этот отряд перекрыл дороги, идущие к югу от Донца, и перекресток дорог северо-западнее Юшино. Второй отряд — от 152-й стрелковой дивизии в составе двух стрелковых рот с противотанковой артиллерией занял рубеж Гороховка-Красногорка. В третий отряд входил мотострелковый полк 57-й т.д., который вел бои у Красного. Он был усилен стр. батальоном 152-й с.д. и первым батальоном 480-го с.п..
Герой Смоленского сражения ген.-лейт. М.Ф.Лукин
По большаку Смоленск- Красный для прикрытия левого фланга армии со стороны Горки был выделен отряд под командованием подполковника П.И. Буняшина на машинах. Он состоял из стрелкового батальона 46-й с.д., двух саперных рот, арт. дивизиона. Однако было уже поздно. 29 мотодивизия вермахта, преодолев сопротивление отряда Буняшина, 15 июля ворвалась в город с юго-запада.
На следующий день передовые части 29 м.д. (нем.) форсировали Днепр и вступили на северную часть Смоленска. 16, 19 и 20 советские армии оказались в полуокружении.
Командующий 19А ген. – лейт. П.А.Курочкин
16А находилась в самом Смоленске. Немцы поспешили объявить, что в Смоленский котел попали 180 тысяч советских солдат. Однако части 16А выбили немцев на южный берег. Начались ожесточенные сражения в городе и пригородах. Связь с тылом поддерживалась только через Соловьевскую переправу. Но 17 июля немецкие десантники высадились в 13 км от Соловьево - в г. Ярцево. Отсюда для них открывался выход на шоссе Смоленск—Москва.
17 июля в штаб Западного фронта прибыл из-под Киева командир 9 мехкорпуса ген.-майор К.К. Рокоссовский с задачей организовать оборону. В его подчинение были переданы 101-я т.д. полковника Г.М. Михайлова, часть 38-й с.д. полковника М.Г.Кириллова (из 19-й армии), а позднее сводный отряд полковника А.И. Лизюкова, оборонявший Соловьевскую переправу, и остатки 9-го мехкорпуса. Группа К.К.Рокоссовского 18 июля нанесла контрудар в районе Ярцево, но это спешно организованное наступление немцы отразили.
В литературных источниках часто говорится о том, что Красная Армия оставила Смоленск 16 июля 1941 года практически без боя. Однако в течение всего 16 июля в городе велись ожесточенные сражения. Немцы, неся существенные потери, с боями прорывались к центру Смоленска. Саперы коменданта города полковника П. Ф. Малышева 17 июля подорвали мосты через Днепр.
Все новые попытки немецкой 29-й мотодивизии форсировать реку были отбиты советскими частями. В городе 17-18 июля шли жестокие уличные бои, в ходе которых некоторые районы города по нескольку раз переходили из рук в руки. Бои в северной части города не прекращались ни днем ни ночью и велись за каждую улицу, за каждый дом. Стойко обороняли воины и ополченцы заводы, военный госпиталь, городскую больницу и другие крупные объекты. Обе стороны несли большие потери, часто дело доходило до рукопашной. Из-за малого количества гранат в ход шли бутылки с горючим. К ним привязывалась пакля, смоченная бензином, и, когда надо было бросать бутылку в танк или машину, паклю поджигали спичкой и бросали в цель.
Могилы немецких солдат на смоленском кладбище
Немецкое командование продолжало наращивать силы в районе Смоленска. Сюда из-под Орши была переброшена 17-я т.д. 2-й т. гр. Гудериана. В начале войны дивизией командовал генерал-лейтенант фон Арним, однако 27 июня он был тяжело ранен. Его преемник генерал-майор Штрих был убит в бою под Оршей 7 июля, а следующий командир дивизии генерал-майор фон Вебер 18 июля был тяжело ранен в бою за южную часть Смоленска и скончался в госпитале. Так всего за месяц боев одна только 17 немецкая т.д. потеряла 3-х своих командиров.
Истребительный батальон ополченцев Красноармейского района, заняв оборону на западной окраине города, блокировал Красненский большак. Здесь же оборонялись отошедшие из-под деревни Хохлово отряды П.И. Буняшина и Нестерова. На южной окраине города со стороны Киевского шоссе сражались отряд работников милиции во главе с Г.Н. Овциновым и школа курсантов милиции под командованием Ф.И. Михайлова. Батальон ополченцев был выдвинут в район завода имени Калинина.
Лишь к утру 19 июля немцы снова захватили правобережную часть Смоленска. Однако советские части не собирались оставлять город. В течение 22-23 июля в Смоленске продолжались жестокие бои, советские войска проводили успешные контратаки, освобождая квартал за кварталом. Немцы упорно оборонялись, использовали огнеметные танки, которые извергали полосы пламени длиной до 60 м. В небе непрерывно висела немецкая авиация.
Очень сильные, кровопролитные бои развернулись за городское кладбище. Могильные плиты, каменные памятники, склепы кладбища служили хорошим укрытием для воинов. Они оказывали упорное сопротивление врагу. Достаточно сказать, что северо-западная часть Смоленска и кладбище несколько раз переходили из рук в руки. Однако сильно поредевшие части дивизии не в силах были сдерживать наступление многочисленного врага, применявшего танки, огнеметы и минометы в большом количестве. 16 июля это соединение отошло к северо-западному предместью города.
Бои в Смоленске носили напряженный характер, часто переходили в рукопашный бой, который обычно немцы не выдерживали. Немцы не успевали уносить с поля боя тяжелораненых и убитых.
Советское командование не оставляло надежды деблокировать окруженные в районе Смоленска войска. В штабе Западного фронта были уверены, что Лукин удержит город, «он сидит в мешке и уходить не собирается». 21 июля в час ночи советское командование организовало наступление на Смоленск силами 129-й и 152-й с.д., двигавшихся с севера и с запада соответственно. Всю ночь и день 21 июля подразделения Красной армии упорно сражались за овладение северной частью города. К концу дня 480-й с.п. 152-й с.д. занял станцию Смоленск и продвинулся к центру города. 544-й сп той же дивизии достиг Днепра, а 129-я с.д. приближалась к северной окраине Смоленска. Немцы вели сильный миномётный и пулемётный огонь, заминировали постройки, натянули через улицы проволочные заграждения. Ожесточённые бои на улицах Смоленска давались советским войскам тяжело и оборачивались большими потерями: в некоторых подразделениях они достигали 50%.
22 июля штаб Западного фронта оповестил М.Ф. Лукина о том, что через сутки на Смоленск начнут наступать четыре группы войск генералов В.А. Хоменко (три стрелковые и две кавалерийские дивизии), С.А. Калинина (три стрелковые дивизии) из района Белого, группы генерала К.К. Рокоссовского (две стрелковые и одна танковая дивизии) со стороны Ярцево и группы генерала В.Я. Качалова (две стрелковые и одна танковая дивизия из района Рославля.
.
Генерал-майор НКВД Хоменко Вас. Афан., ком. 30 Армией
23-24 июля начались боевые действия этих групп в направлении Смоленска. Бои носили встречный характер. 26 июля немецкие 7 т.д. и 20 м.д. атаковали советские войска из района Ярцево, а 17т.д. – из района западнее Ярцево – по Соловьёвской переправе через Днепр.
К концу июля 1941 года в район Смоленска подошли свежие немецкие соединения: 20 АК и 8 АК (всего 4 п. д.). Советские войска, сражавшиеся в окружении, не получали подкреплений. Это позволило немцам сжать кольцо окружения.
Ген.-лейт. Качалов Вл. Як., быв. Ком 28А
.
Генерал – лейтенант Степ.Андр. Калинин, ком. 24А, быв. Ком. Сиб. ВО
Все подкрепления в Смоленск подходили западнее Ярцево – по Соловьёвской переправе через Днепр.
26 июля Соловьева переправа была захвачена немцами, а защищавшая её группа полковника А.И. Лизюкова – оттеснена. После этого связь окружённых под Смоленском войск с основными силами Западного фронта прервалась. Подкрепления в Смоленске так и не дождались, 26 июля в город прибыли лишь две роты Горьковского добровольческого батальона.
К концу июля 1941 года в район Смоленска подошли свежие немецкие соединения: 20 АК и 8 АК (всего 4 п. д.). Советские войска, сражавшиеся в окружении, не получали подкреплений. Это позволило немцам сжать размеры «Смоленского котла».
Во всех 3-х дивизиях 16А, которые участвовали в обороне города, к этому моменту в строю оставалось по 200-300 солдат, боеприпасы были на исходе, а продовольствие закончилось. Однако сводной группе под командованием ген.-майора К.К.Рокоссовского все же удалось отбить у противника Ярцево и восстановить контроль над переправами через Днепр в районе Ратчино и Соловьево. Это позволило начать вывод соединений 16-й и 19-й советских армий из окружения. Прикрывал отход один батальон из состава 152-й с.д., которым командовал ст. политрук Туровский. Батальон имитировал присутствие в Смоленске Красной Армии. В дальнейшем остатки батальона перешли к партизанским действиям, ст. политрук Туровский погиб в 1942г.
В ночь с 28 на 29 июля 1941 года под натиском противника 16 и 20 армии полностью оставили Смоленск. Командарм 16 Лукин поясняет: «Командиры дивизий: 152-й — Н.Н. Чернышев, 129-й — А.М. Городянский и 46-й — А. А. Филатов без моего приказа никогда бы не оставили Смоленска. Части и подразделения дивизий 16-й армии были отведены из города по моему разрешению, так как они к этому моменту исчерпали все свои возможности сопротивления. В дивизиях оставалось буквально по две-три сотни людей, у которых не было ни гранат, ни патронов. Остатки дивизий могли стать легкой добычей фашистов. Поэтому я отдал приказ оставить Смоленск».
Это было сделано без разрешения командования, и Тимошенко приказал немедленно прекратить отход 20-й и 16-й армий, очистить Смоленск от противника и удерживать его в своих руках. Однако, это уже оказалось невозможным.
30 июля немецкие войска впервые за всю 2-ю Мировую войну получили приказ перейти на Смоленском направлении к обороне. 4 августа через Днепр переправились сумевшие пробиться из окружения остатки 16-й и 20-й армий.
Огромное значение в Смоленском сражении имела переправа через Днепр у села Соловьева. С середины июля 1941 года переправа была единственным местом, через которое велось материально-техническое обеспечение войск Западного фронта в районе Смоленска. Из-за высадки 17июля немецкого десанта в городе Ярцево здесь шли бои за владение переправой. Авиация Германии беспрерывно господствовала в воздухе. Постоянно наносились бомбовые удары по переправе. Оборону переправы осуществлял сводный отряд полковника А.И.Лизюкова с 15 танками, созданный из остатков 5-го механизированного корпуса. Целью отряда также было: обеспечение подвоза всего необходимого сражающимся под Смоленском и, при необходимости, обеспечение путей их отхода, переправа раненых и больных. В боях войскам помогала экспериментальная батарея из семи установок «Катюш» под командованием капитана И. А. Флёрова.
Командир 1-й экспериментальной батареи реактивных установок БМ-13 капитан Флеров И.А.
По разным данным на Соловьёвой переправе погибло от 50 000 до 100 000 советских солдат и офицеров.
Полковник А.И.Лизюков, комендант Соловьевой переправы
У Соловьевой переправы
Сама «Соловьева переправа» представляла собой наведённые сапёрами понтонные мосты, имелся недостроенный мост на Старой Смоленской дороге. У Днепра было скопление техники, людей — все старались быстрее переправиться через реку. На эту перепра¬ву устремились выходящие из Белостокско-Минского котла части разгромленного Западного фронта. Это было паническое бегство. К переправе рвались, обгоняя друг друга, машины, повозки, верховые, пешие. Среди машин и повозок много санитарных, с ранеными. В панике никто не усту¬пал им дорогу. Очевидец Б. Феоктистов пишет: «самой переправы не было видно, там скопилось море людей и транспорта. Немецкие самолеты безнаказанно бомбили и обстреливали это огромное скопище людей и машин. Это был кошмар. Вой сирен, взрывы бомб, крики раненых и людей, обезумевших от страха. Люди бегут, раненые ползут, таща за собой окровавленные лоскуты одежды, длинные полосы бинтов с соскочивших повязок...»
Очевидец Силипецкая пишет: «Бомбили там без конца — столько людей погибло! Как начинается бомбежка, это что-то страшное, земля под нами, как живая. Стоны раненых, крики обезумевших беженцев. Немецкие пилоты специально включали сирены — такой гул, прямо симфония смерти, иначе не назовешь».
Переправа не могла пропустить столько войск, многие, особенно раненые пытались переправиться на восточный берег вплавь. Плыли через Днепр колхозные стада, беженцы. Много тогда погибло на этом переезде – и гражданских, и военных. Однако ни одного дня Соловьева переправа не прекращала функционировать. Саперы и солдаты постоянно чинили ее. Рядом же возводили мостки временные, хоть какие-то. С трудом, но перебрасывали машины, груженые боеприпасами, а также горючим и всевозможным продовольствием, на берег западный. А вот раненые с беженцами, отступающие подразделения переправлялись на восточный. На восстановление постоянно разрушаемого переезда шло все: лодки, деревья, плоты. Однако и этого недостаточно было.
Ежедневно шли бои за переправу, и немцам, ценой больших потерь 27 июля удалось её захватить. Но это продолжалось всего несколько часов. Когда немцы пустили к переправе танки, по ним ударили "«катюши"» чем вызвали ужас у немцев. А.И.Лизюков лично повел бойцов в бой, его отряд отбросил врагов.
В начале августа 1941 года 16-я и 20-я армии получили приказ прекратить оборону Смоленска и отойти на восточный берег Днепра. 3 августа началась эта трудная переправа. Понтоны, по которым проходили люди и техника, постоянно обстреливалась артиллерией и авиацией, и к середине дня все мосты были уничтожены. Их восстановили только на следующий день под покровом тумана, 4 августа. Перебравшись на восточный берег армии Лукина М.Ф. и Курочкина П.А. заняли оборону и удерживали позиции до октября. По разным данным на Соловьёвой переправе погибло от 50 000 до 100 000 советских солдат и офицеров, не считая мирных жителей.
Сражение за Смоленск завершилось. Ценой небывалых для Вермахта потерь (около 250 тысяч человек) немцы смогли удержать фронт. Потери Красной армии в Смоленском сражении были куда более значительными: 760 тысяч бойцов, 1348 танков, 9290 орудий и миномётов, 903 самолёта.
Шаблонные штампы о патриотизме бесстрашии и самопожертвовании Красной Армии в начале войны не совсем соответствуют фактическим событиям. До сих пор закрыты документы политотделов, Ставки ВГК и др., в которых содержится объективная информация. Самая закрытая проблема в истории СССР - моральное состояние Красной Армии в начале Великой Отечественной войны. Техническое оснащение войск находилось на высоком уровне, вопреки советским штампам, гораздо более высоком чем у немцев. Но выучка войск, качество подготовки командного состава оставляли желать лучшего.
В абсолютном большинстве рядовые РККА были крестьянами, пережившими коллективизацию, раскулачивание, «голодомор», не имевшими даже паспортов. Существовала заметная дистанция между рядовым составом, преимущественно из крестьян, и командирами, особенно политработниками. Наиболее это проявлялось в окружении, когда солдаты выдавали гитлеровцам командиров и политруков.
Серьезные проблемы в Красной Армии имелись и в воинской дисциплине. Известен приказ наркома К. Ворошилова в декабре 1938 г. «О борьбе с пьянством в РККА». На совещании у нового наркома обороны С.К. Тимошенко в мае 1940г было заявлено, что «такой разболтанности и низкой дисциплины нет ни в одной армии, как у нас».
Более половины военнослужащих, попавших в число «безвозвратных потерь», это пленные. Согласно немецким данным, только до 5 августа в ходе Смоленского сражения немцы взяли в плен 310 – 350 тысяч солдат и командиров Красной Армии. Неоправданная сдача в плен при имеющейся возможности дальнейшего сопротивления достигли в начале войны колоссальных размеров. По немецким данным, за первые пять месяцев войны было взято в плен 2.465 тыс. советских военнослужащих .
Главную причину массовой сдачи в плен и последующего участия советских военнопленных в фашистских формированиях назвал А.И. Деникин. Наблюдая за масштабами предательства и привлечения советских людей в вооруженные силы Германии, он отметил: «…Столь рискованный (для немцев) опыт оказался возможным в результате сильного отрыва русского народа от власти».
К пленным немцы относились по-разному. Только украинцев до ноября 1941 г. немцы отпустили из плена домой от 600 до 900 тыс. человек, и это влияло на стойкость бойцов некоторых национальностей. Наряду с массовой сдачей в плен широко распространилось дезертирство. До 10 октября 1941 г. заградительными отрядами НКВД задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей или бежавших с фронта. Из них арестовано 25 878 человек, остальные вновь направлены на фронт. По приговорам Военных трибуналов расстреляно 10 201 человек. Только в Смоленской области в период отступления из Белоруссии задержано 50–60 тыс. военнослужащих.
Однако несмотря на всё, Смоленское сражение стало суровой, кровавой, но богатой школой для всей Красной Армии. Здесь немцы впервые на 2 месяца затормозили свое победное движение. В Смоленском сражении участвовала в боях первая экспериментальная батарея реактивных установок из семи машин БМ-13 капитана И.А.Флерова. Она показала исключительно высокую эффективность залпов, которые буквально ошеломляли немцев.
За поражение Второго Стратегического эшелона и сдачу Смоленса Сталин 24 июля снял Г.К.Жукова с поста начальника Генштаба. Есть сведения, что Сталин хотел расстрелять Жукова, но того спас от расстрела Л.П.Берия. Сталин отправил Жукова на третьестепенную должность командующего Резервным фронтом. Здесь Г.К.Жуков снова блеснул полководческим талантом. Он с одобрения Сталина силами 24 А К.А.Ракутина, в которой были собраны все дееспособные дивизии Резервного фронта, за полтора месяца с чудовищными потерями ликвидировал Ельнинский выступ, который никому не угрожал. Эта сомнительная победа под Ельней имела для Сталина большое пропагандистское значение, хотя в стратегическом и даже в тактическом отношении она была лишь очередной потерей огромных сил Красной Армии. Пока Г.К.Жуков проливал советскую кровь под Ельней, Гитлер снял отсюда 2-ю ТГ Гудериана и бросил ее в дальний прорыв под Лохвицу, чего Г.К.Жуков даже не заметил. В результате оказался в окружении и погиб весь огромный Юго-Западный фронт.
В 1941г редко награждали героев. Но Указом Президиума Верховного Совете СССР от 5 августа 1941г. за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и отвагу коменданту Соловьевой переправы полковнику Лизюкову А.И. присвоено звание Героя Советского Союза. В обороне Соловьевой переправы принимал участие сын Лизюкова 16-летний Юрий, который получил медаль «За отвагу». Смоленском сражении в составе 20А и 19А.
Командарм -24 ген.-майор К.И.Ракутин (быв. Комбриг НКВД)
В Смоленском сражении родилась советская гвардия, три стрелковые дивизии: 100сд, 127сд и 161сд, - были преобразованы в 1, 2 и 4 гвардейские стрелковые дивизии. 1ОО и 127 сд отличились при обороне Минска, а затем при ликвидации Ельнинского выступа в августе-сентябре 1941г, а 161сд проявила героизм в составе 13А при обороне Минска, а затем – в Смоленском сражении.